Только я успел завести последний труп обратно в морозильник, как появился офицер милиции и зашептал что-то на ухо Зельвину. Он повернулся и посмотрел на меня. Я почувствовал его страдание. В смысле, что физически ощутил. Таланты псайкера, которые послужили мне позже и повлияли на мою карьеру, в те далекие дни были еще несовершенны и неотточены, однако их чуткие функции отозвались на его боль.
Зельвин (нервно): Ох… Пока мы занимались здесь…
Эйзенхорн: Говорите, Зельвин.
Он глубоко вздохнул.
Зельвин (нервно): Ох… Пока мы суетились здесь, там произошла еще одна смерть.
Эйзенхорн: Тело все еще на месте преступления?
Он кивнул.
Эйзенхорн: Давайте его осмотрим.