Уэс добрался до вагончика на окраине Конрада в Небраске в первой половине дня. Солнце пригревало. Небо было голубым. Весна.
Свою взятую напрокат машину Уэс остановил на шоссе метрах в ста от вагончика и осмотрел его в бинокль. Занавески на окнах были закрыты.
Вокруг дома бегали три пса. Один из них – с желтой шкурой – подбежал к двери вагончика и поскребся по ней лапами. Ему никто не открыл.
Уэс провел рукой по своему небритому подбородку.
На нем были черная ветровка, черные джинсы и черные кроссовки.
«Вид у меня не совсем официальный», – усмехнулся он.
На его боку висела кобура с пистолетом-автоматом. В самолете он выспался и сейчас был готов к чему угодно.
В вагончике никакого движения. Только вокруг него бегали псы. По виду – очень голодные.
Ровно двенадцать. Пора.
Медленно, не сводя глаз с двери вагончика, Уэс подъехал к нему.
Собаки залаяли на незнакомца.
Уэс поставил машину в трех метрах от двери и заглушил двигатель. В вагончике тихо. Занавески по-прежнему открыты.
– Эй, – закричал Уэс, не выходя из машины.
Ответа не последовало. Только желтый пес залаял.
Уэс вышел из машины, держа руку на кобуре.
– Эй, есть тут кто-нибудь?
Ответа не было. В воздухе пахло чем-то кисло-сладким.
Уэс сделал два шага к двери:
– Эй!
Он вдруг услышал доносившиеся из вагончика приглушенные голоса и смех. Там люди?
«Нет, – понял Уэс. – Это телевизор».
Он постучал в дверь.
Нет ответа.
Он снова постучал. Желтый пес залаял.
Уэс вытащил из кобуры свой пистолет и резко толкнул дверь.
Она распахнулась, и Уэс вошел внутрь.
Мухи, везде жужжали мухи. На кухне – гора немытой алюминиевой посуды, маленький холодильник, пустые бутылки из-под пива и вина. В пепельницах пирамиды окурков. И запах. Жуткий запах.
На диване в глубине вагончика сидела женщина с широко открытыми глазами. Можно было подумать, что она смотрит телевизор. Но слишком уж неподвижные у нее были глаза. И слишком уж бледное у нее было лицо.
Уэс раньше видел эту женщину. На фотографии, которая и теперь лежала в его атташе-кейсе.
Эта женщина действительно была очень красива. Ее роскошные волосы обрамляли бледное лицо. На запястьях у нее были бордовые браслеты…
Нет, это не браслеты. От ее рук по джинсам на пол тянулись багровые полосы, пропадавшие в красном дешевом ковре.
Рядом с женщиной на столике стояла начатая бутылка вина, какие-то таблетки и бритва с застывшей на ней кровью.
На столике Уэс нашел клочок бумаги с неровно написанными словами:
«Джуд, я не могу все время ждать, пока ты приедешь и покончишь со мной, поэтому я ха-ха…
Передай Нику Ке…»
Пистолет задрожал в руке Уэса.
Он посмотрел в глаза мертвой женщины и прошептал:
– Я даже не знаю, кто ты… Но вижу, что поздно, слишком поздно появился я здесь…
На полу валялась синяя сумка с рекламой авиалиний. Уэс вздрогнул. Он вспомнил, что еще в Лас-Вегасе в аэропорту сотрудники ФБР, описывая Джуда, рассказывали ему именно о такой сумке, висевшей на шее беглеца.
Значит, Джуд уже был здесь?
В сумке лежала новая зубная щетка и немного денег.
Уэс снова посмотрел на мертвую женщину. В своей жизни ему доводилось видеть много смертей. И он знал, что эта женщина умерла несколько дней назад.
«Значит, ты, Джуд, тоже сюда опоздал?»
– Когда же ты был здесь? – прошептал Уэс. – Куда направился отсюда? И как?
Мертвая женщина смотрела на Уэса широко открытыми глазами.
По телевизору передавали рекламу.
На улице завыли собаки.
Уэс уже знал, что будет делать дальше.