Реки, которые мы выбираем (СИ)

1

— А тушёнку мы где будем брать? — спросил Андрей.

— Тушёнку отсюда повезём. Белорусскую, — уверенно ответил Бабун.

— В багаж кроме катамарана что будем сдавать? — не унимался с распросами Андрей.

Они сидели в кафе, в который раз уже обсуждая походные дела. Андрей, несколько кичась ролью эдакого идеолога и организатора похода, пытался достать товарищей не только существенными вопросами, но и ерундовыми мелочами. Они отмахивались от рутины, смакуя предстоящие всякие приятности.

— Представь, Андрюшка, наловим мы тебе рыбки и вечером после баньки будем наяривать наваристой ушицы, — Алексей свои вожделения автоматически приписывал и другим.

— Мне кофе-американо, пожалуйста, — отвлёкся Малой на подошедшую официантку. — Знаёшь, Лёш, я не любитель ухи, а в баню я уж точно не пойду, — виновато улыбаясь, в десятый раз он отвергал «соблазны» Алексея, терпеливо рассказывая про свои антипатии.

— Ну, в горы там полезешь… — не сдавался Алексей, всё пытаясь разрисовать красками предстоящее путешествие, минусы которого беспокоили, в первую очередь, его самого.

— Лёш, если брать меня — вот только лично моё мнение; то по мне — Карелия самый оптимальный вариант. Все эти сибирские красоты не являются уж какими-то особыми стимулами для меня лезть в такие дали, лететь на самолёте, мучиться с багажом и преодолевать сложные пороги. Но, если других вариантов водного похода у нас нет, то я соглашусь с вариантом, приемлемым для большинства.

— Вот-вот — сложные пороги… — Алексей будто резко переменил своё мнение и теперь пошёл в атаку на Андрея. — Мы же не умеем их проходить! И слишком масса у нас большая, и гребём неправильно, и катамаран неподходящий!

— Так я соглашусь с тобой, чего ты волнуешься? Но, если катамаран можно новый купить, а грести научиться, то тяжесть вещей мы вряд ли уменьшим.

— А что там с объявлением? — спросил обычно молчаливый Влад, попивающий душистый чаёк.

— Да тишина…

— Тогда получается что? На старом пойдём?

— Ну, да. Лёха, вон, для желающих какие-то новые «сидушки» вроде присмотрел, чтобы грести и зарубаться по-нормальному, — переадресовал Андрей разговор кивком головы.

— Так я давно всем разослал предложение. И себе уже заказал.

— Как заказал? А о друге позаботиться? — вскинулся уже Бабун.

— Лёх, там же было в письме — заказывайте и берите.

— Мог бы и мне заодно заказать! Всё, всё… попроси у меня потом блёсенку, — деланно надулся Бабун. Алексей лишь пожал плечами на капризы друга.

— Ещё меня, конечно, эти тувинские друзья беспокоят, — затянул привычную для походных обсуждений жвачку Алексей.

— О… — Андрей картинно обхватил голову руками. — Уже и маршрут одобрили (ты, кстати, его нашёл, напомню), и билеты купили; тушёнку, вон, обсуждаем. А теперь начинается — обсасывание страхов и опасений.

— Так я не отговариваю же! Чего ты раскричался? Просто всё-таки нужно иметь чёткие представления, что, да как. Минимизировать риски, так сказать.

— Всё делаем, как в отчёте у ребят — в Кызыл приехали, быстренько переночевали, утром смылись из города. А в Кунгуртуге этом рано утром соберёмся и отчалим. Вот и всё.

— Стрёмно как-то да, Алёшка? — кивнул Алексей Бабуну.

— И ведь не убежишь никуда от них… Может, пукалку какую-нибудь всё же возьмём?

— Ну, его в баню, оружие это…

— Да, я тоже против оружия огнестрельного, — встрял Малой.

— Ружьё ружьё притягивает, — отвесил и свои пять копеек Влад.

— Ладно, вместе потом будем скакать от них, убегая.

— Да всё будет нормально, а приключения на свою голову везде можно найти. Лучше давайте ещё раз по снаряге пройдёмся, — не уставал занудствовать Андрей.

— Ну, давай, давай… — устало откликнулись друзья.

А маршрут, действительно, нашёл Алексей. Андрей почему-то (почему — выяснилось много позже) не зацепился за эту речку глазом, проглядывая описания и отчёты по рекам Сибири. Люди они были не слишком искушённые, не слишком готовые к лишениям, не самые спортивные и не самые свободные в передвижении и времени. Отчего рождалось много ограничений и критериев. И вот, на этом фоне, Балыктыг-Хем показался исключительно заманчивым. Конечно, и тут имелось множество недостатков, но чем-то жертвовать и на что-то решаться приходилось в любом случае, соглашаясь на походное мероприятие. При этом, как ни странно, главным противником этого варианта выступал сам Алексей, найдя в Бабуне союзника по сомнениям. Андрей и Влад вцепились в этот маршрут зубами, а Малой сохранял нейтралитет, немного склоняясь в «балыктыговую» сторону, сравнивая с альтернативами. И лишь покупка билетов на самолёт до Красноярска неумолимо приблизила компанию к выполнению задумки, несмотря на всякие там шероховатости и неидеальности в компромиссах.

Старт был намечен на вторую половину июля. А дел самого разного пошиба было навалом. И это были не только походные заботы.

Лето пыхнуло жарой уже в мае, в июне полоснув столицу и тридцатиградуснами температурами. В плотном мареве варились в рабочих буднях. Для пущей суеты добавилась подготовка к свадьбе друзей и юбилею Малого. В беготне и реализации всяческих придумок для указанных мероприятий, не заметили, как июнь проскочил. Календарь отщёлкивал дни один за другим, стремительно приближая походные события. Катамаран так и не продали, хотя и появился вдруг покупатель. Спор разгорелся нешуточный, вспыхнул маленький конфликт. То денег мало запросили, то катамаран на замену не особенно подойдёт… но, вспомнив поговорку про охоту и собак, понервничав и покидав немного друг в друга упрёками, отступили назад. Старый катамаран не должен был испортить борозды.

На роскошной свадьбе друзей будущие походники щеголяли цивильным видом. Мысли упокоились совершенно в другой колее, отличной от диких гор и буреломных лесов.

— Кушай, кушай, Андрюша, скоро тебя макарончиками с тушёнкой будем кормить, — подшучивали над Малым, аккуратно нацепляющим на вилку деликатесы.

Напитки отпивали из стройных бокалов, ведя в меру светские беседы, и в небольших дозах сплетничали, отпуская остроты. То, что предстояла через две недели им сибирская глухомань, в данный момент никак не беспокоило.

Но и эти две недели проскочили незаметно, и вот вся пятёрка возбуждённо жмётся в огроменной очереди на регистрацию рейса во Внуково. Очередь, выбранная Андреем, упорно не желала двигаться, а перейти в другую мешала вечная мысль для таких ситуаций мысль: «Только отойдём и там встрянем тоже». Тётенька на стойке копалась и возилась, с черепашьей скоростью обслуживая пассажиров. Нагрузив её ауру отнюдь некомплиментарными словесами, друзья, наконец, «зарегились» и двинули бегом в традиционный перед отлётом пивняк. Времени было немного, и пиво заталкивали мощными глотками, а Андрей давился горячим кофе, не уставая напоминать про сбор денег на дорогостоящие переезды из Красноярска в Кызыл и далее, на реку. Товарищи привычно отмахивались, заглатывая пиво.

В ночном полёте покемарили, почитали, послушали музыку — каждый убивал время, как мог. Яркий восход в иллюминаторах указал на приближение к Красноярску. Немного мутные с сонной дороги, друзья получили багаж и выгрузились на стоянку, где их ждал водитель. И стремительно двинулись по неотложным делам.

Задач было две: забрать катамаран и палатки, уехавшие из Москвы двумя неделями ранее и теперь ожидавшие на складе; закупить харчей в дальнюю дорогу, ведь в путешествии магазинов не предполагалось, а подножный корм рассматривался лишь, как вкусовая добавка.

На складе их ещё не ждали — день был субботний, а время раннее — все спали. Двинули в магазин. На стоянке только выгрузились из микроавтобуса, как услыхали полный тревог женский крик. В ступоре замерли, смотря, как на покатой площадке машина движется кормой вперёд, за рулём маленькая девочка плачет, а женщина, повиснув на открытой двери, пытается как-то затормозить автомобиль.

Андрей, не выпав из ступора сразу сам, отчего-то скомандовал:

— Лёха, беги!

Оба Алексея прыжками подскочили к машине, подпёрли её сзади, затормозив её ход. Андрей чуть позже тоже подключился, неуклюже цепляясь за бампер спереди.

Происшествие предзнаменованием посветило, но друзья стряхнули неладное ощущение и прошли в магазин. Затарившись, зачеркнув в списках практически все пункты раскладки, двинули за катамараном и палатками.

Загрузившись уже полностью, в «микрике» обустроили быт, разложились удобными седалищами и лежаками — предстояло двенадцать часов дороги. Картинки в окнах были живописными, небеса разными, а мысли взубдораженными. После Минусинска холмы переросли в горы, замелькали скалы. Стало ещё интереснее. Алексей испытывал беспокойства по поводу забытой дома чайной ложечки, и неизменно просил останавливаться возле магазинов, чтобы закупить данный прибор. Иногда притормаживали и освежиться, и пофотографировать красоты. Кое-где мелькал доживший до макушки лета снег. Тем временем, с приближением их конечной цели на сегодня, приближался и вечер. И в тувинские степи они вывалились в уже зачинавшихся сумерках. В Кызыле оказались уже и вовсе в темноте.

Надо сказать, что некоторая боязливость вечернего Кызала после всяких там отчётов в Интернете, присутствовала у всей компании. Отчего все действия по заселению на ночёвку в снятую квартиру производили в шустром темпе. А местный люд, прохлаждающийся в нетрезвом виде субботним вечером во дворе дома, действительно, не вызывал спокойствия.

Вздохнули с облегчением, захлопнув дверь квартирки. Андрей совершил переговоры со следующим перевозчиком на завтра, и друзья, даром, что валились с ног, принялись за некоторые сборы и разборы, имея в виду цель уменьшить время пребывания ровно через сутки уже на реке. Ведь то место, где они собирались вставать на воду, также, как и вся Тува пользовалось дурной славой. Может, даже более дурной, чем Тува, в целом. Поэтому и не хотелось задерживаться в населённых местах надолго.

Короткий сон только начал заглатывать своей наиболее сладкой частью на рассвете похрапывающих походников, как будильник Андрея вытряхнул сопящих друзей из томного состояния. Покряхтывая и поругиваясь, встали. Во дворе, в прохладной тишине уже ждал матёрый внедорожник ГАЗ-66 доисторических времён и его водитель, обликом вполне подходивший под этот транспорт. Над пустынным двором кружил коршун…

Тряска в старомодном, но надёжном автомобиле началась сразу, несмотря на вполне себе хорошую асфальтированную дорогу. Други веселились и похихикивали. Вокруг расстилались гладкие степи, топорщась у горизонта горами. Облачность несмелой пеленой подёрнула расширяющуюся было голубизну. До границы с Монголией оставалось всего ничего, когда свернули на восток, на грунтовку. Вначале это была неплохая ровная дорога среди пустынных холмов, достойных марсианских пейзажей. Но когда спустились в долину речки, по кибитке пассажирского «салона» пассажиры запрыгали уже не на шутку. Малой попасмурнел.

— Таблетку съел? — спросили забеспокоившиеся друзья.

— Да съел, съел.

— Может, остановимся?

— Лучше дайте пакетик.

Но Малого укачало уже необратимо. При том, что «настоящая» дорога только начиналась. Высокие перевалы, с уханием потом резко вниз, скачки по камням и резкие броды… Для него весь интерес дороги пропал в откровенных мучениях. Таких, что друзья давно перестали подшучивать над его недугом, тревожась за его здоровье уже по-серьёзному. А ближе к вечеру «морская болезнь» нагнала и Бабуна. На очереди был и Алексей. Влад с Андреем грустно шутили про эпидемию, ожидая скорейшего приезда на место ночёвки не меньше страдающих друзей. Хотя дикая красота вокруг была завораживающей, и Андрей беспрерывно расчехлял до видео, то фото аппаратуру. Периодически моросил дождик, прорываясь иногда ливнем с градом, а облака, отрываясь лоскутами, касались гор. И воздух уже стал мутнеть сумерками, когда водитель ткнулся с дороги в сторону, остановившись на уютном пляже одной из многочисленных речек на ночёвку. До места стапеля оставалось, по его словам, часа полтора-два пути. С рассветом договорились стартовать, а пока — костёр и горячий чай. А потом спать на ровном и нетрясущемся в скоро поставленных палатках.

Измученные, заснули быстро. И даже зверский холод не помешал крепкому сну. И выдёргиваться в ещё не начавший светать «мороз» было непросто. Быстренько собрали палатки, покидались обратно в машину и рванули дальше. Горы расступились долиной, дорога выровнялась и перестала быть столь колдобистой.

— Чего это встали? — спросили друг друга, когда перед озером машина притормозила.

Напарник водителя, выскочив из кабины, стукнул в дверь «кибитки» и крикнул:

— Миша! Миша!

— Что ещё за Миша? Медведь, что ли? — горохом друзья высыпали наружу.

Медведь, плюхнувнушись в залив близлежащего озера, фырча, переплывал на другой от машины берег, испуганно озираясь. Выскочив на сушу, прыть свою не умерил, продолжая улепётывать, переваливаясь жирными боками.

— Пугливые они всё-таки, — прокомментировал Андрей, снимая «беглеца» на камеру.

Вскоре уже были на реке, оперативно раскидав многочисленное барахло в преддверии сборов. Попрощались с водителями и приступили.

— Не, Лёх, всё равно грыжа вылезает, — Андрей с Алексеем мучились над надутием катамарана. Две внутренние секции не хотели плотно стыковаться во внешней шкуре, вылезая ненужным пузырём, несмотря на всякие пинки, потрясывания и протягивания. — Да, в общем, уже несильно выпирает, давай так и оставим.

— Вот! Вечно халтуру двигаешь, — шутливо попрекнул Алексей.

— Не, можете, до потери пульса трясти, но, глядишь, скоро тувинцы нагрянут с похмелья, — подмигнул ему Андрей.

— Ой, только не надо нас пугать. Ладно, пусть будет так. Но если плохо будет рулиться, мы знаем, что виноват будет «адмирал».

— «Адмирал» всегда во всём виноват, — согласился Андрей, и пошёл собирать свои вещи.

Через час готовый катамаран был спущен на воду, закидан вещами, и друзья тронулись в путь. Знали, что предстоит нудный и ровный переход без препятствий, поэтому крепиться и «гидриться» особо не стали, находясь в «пляжном» обмундировании на корабле. Благо погода разошлась голубыми небесами с жарящим солнцем. Река заворачивала крутые петли, огибая песчаные пляжи. Иногда, горы, окаймляющие долину скрывались из виду, и тогда казалось, что находятся они где-то на Русской равнине, а не в далёкой Сибирской глуши. Припекало, отчего прозрачная вода особо манила. Однако кунаться решались лишь Андрей и Влад, остальные с оханьем лишь омывались ледяной водой.

Три подряд малосонные ночи, напряжённая дорога и нудная гребля по вяло текущей реке вымотали. К вечеру друзья были порядком уставшие, и стали маленько раздражаться по пустякам. Но, когда река нырнула в горы, течение ускорилось, зашелестели перекаты, а на излучине мелькнуло стойбище — настроение повысилось.

— Встаём?

— Ну, посмотреть-то точно надо. Уже и пора, и устали, — как всегда размеренно отреагировал Малой.

Причалили и осмотрелись — место оказалось заурядным, с тропой и зарослями с краёв, но вполне пригодное для ночёвки. Для приличия поспорили, повыказывали неудовлетворения, но особого желания шкандыбать далее ни у кого не было. Расположились, палатки поставили, натянули тент. Задымил будущий обед. Походный быт наладился уютно и слаженно.

— Андрюш, хватит снимать. Остынет же! — заботливо поманил сухарём в нацеленную видеокамеру кашеваривший сегодня Влад, попутно пристраивая на коленях парящую миску с супом.

Андрей не заставил себя уговаривать, закончил видеосъёмку и, хрумкая хлебцом, начал рубать суп.

— Молодцы какие дежурные, сготовили вам вкусный обед! — обязательно похвалил себя ещё один дежурный, Алексей. — Вот, чтобы нас завтра также вкусно кормили! — Это указание уже последовало двум Андреям.

— Ну, кинем вам по шмату сала, чем не вкуснота? — гыгыкнул Андрей, ожидая второго блюда. Он, как всегда, смолол еду быстрее всех.

— Алёш! — взмолился о восстановлении справедливости Алексей.

— Вот вечно они так! Не заботятся о ближних! Лишь всё себе, всё себе, — это откликнулся третий дежурный, Бабун. Вечная шутливая пикировка только начиналась. За небрежными прибауточками и подколами сквозило некоторое соперничество. Иногда проскальзывали и претензии, обличённые в шутливую форму. Юмор частенько помогал не скатываться в склоки и споры по ерунде — ведь каждый имел своё мнение, единоначалие признавалось плохо, и каждый был по натуре лидером.

Андрей довольно заржал.

— Заботливые дежурные, второе будет сегодня, нет? Ваш адмирал не наелся.

— Да, тебя не прокормить, — заворчал Владик, шебуршась со вторым каном. В нём пыхала картошка. — Эй! Лёш, чего там, как тебе делать?

Алексей загрёб из кана несколько картофелин, дабы избавить их от участи быть размолотыми в пюре с тушёнкой. Он предпочитал их в миске цельными, подкладывая себе из разогретой банки мяско.

Дымок неспешно струился вверх, солнце затихало уже где-то за горой, и вечер накидывал свою незримую паутину, вызывая сонливость и желание принять горизонтальное положение.

Положение горизонтальное все приняли довольно быстро, так же быстро и потемнело. Правда, нельзя сказать, что ложа были идеально ровными для таких позиций. Некоторое время слышались хохот и покряхтывания в палатках, где в одной Алексей и Бабун, шебуршились, раскидывая свои могучие тела, в другой оставшаяся троица, устраивалась на ямках и холмиках. Вскоре храпяще-сопящие звуки сменили все остальные. Ночь плотным мраком размежевала время на уходящее усталое сегодня и неизведанное завтра.

Утро встретило серым. Промозглость висела в воздухе, набухая не пролившейся ещё влагой. Отдельные капельки моросью осели на палатках. Дежурные Андрей и Малой, и, примкнувший к ним в ранней побудке, Влад шебуршились в приготовлениях. Андреи — варили кашу, Влад начал сбор вещей. Спящие богатыри в другой палатке не шибко торопились подниматься, игнорирую нарочитый шум вокруг. Лишь направленный на них сигнал «будильника» к готовому завтраку заставил сползти их с тёплого и уютного лежбища. Поругивая «надзирателей», зябко поёживаясь, потянулись на умывания к реке.

Вкушая настоявшийся молочный рис, обсуждали насущное: небольшие порожки предстояли эдакой разминкой перед более сёрьёзным испытанием. Андрей уже продолбил остальным мозг названием «Мельзейский каскад». Все теперь примерно представляли часы хода и наиболее опасные препятствия в череде порогов.

Сборы, как водится по началу, были неспешными. Много приходилось перекладывать, а уж, когда дело дошло до крепления многочисленных гермомешков на судно, тут и вовсе дело застопорилось. Желающих стоять в ледяной воде для привязывания вещей было немного, отчего на самом катамаране было тесновато. Друзья мешали друг другу, поругиваясь, несильно продвигая вперёд сборы. Тем не менее, как-то закрепились. Но нешибко надёжно — серьёзные потрясения для экипажа, вещей и корабля не планировались.

— Давайте, друзья, надо всё-таки поторапливаться — к двенадцати дело идёт, — Бабун, привязав свою часть, скучал на берегу. В его сторону полетели возмущённые замечания ещё неготовых товарищей. — Кричите, кричите. Я сажусь. Кто там у нас отдыхает?

— Андрюха, кажись, — ответил Андрей, убивающий время съёмкой пейзажей. — Чего, садимся?

— Всё проверили?

— Всё! — Малой как раз спустился со стоянки, окинув её прощальным взглядом — не осталось ли чего.

И они тронулись. Морось немного отступила, небо просветлилось. Река несла, греблось легко, настроение было приподнятым. Скалы и сопки проплывали красивыми громадами, заставляя крутить головами. Первую череду порожков проскочили, без особых трудов. И, хотя знали по описаниям, что это самые простые из препятствий на маршруте, отметили значительное бурление, пытаясь аппроксимировать описательную сложность будущих препятствий на реальные условия.

По часам наплавали на половину дневного перехода.

— Ну, чего, перекусим уже, может? — предложил Андрей.

— Давно пора, а то морите нас голодом, — не преминул покапризничать Алексей. — Давайте вон к тому берегу.

— Или к правому?

— Да вон, мысок выступает на левом, за ним и причалим.

Стали загребать к левому берегу. На быстром течении и гребли быстро, пересекая струю. Бабун сидел справа спереди. «Его» баллон первым коснулся камней. Коснулся и засвистел, стремительно уменьшая свои объёмы.

— Пробились! Выскакиваем! — кто-то скомандовал. Все повыпрыгивали и начали в ускоренном темпе разгружать корабль. Затем, с обвисшим баллонном, вытянули и сам катамаран. Склонились над пробоиной.

— Да… зашивать надо будет, — резюмировал Андрей осмотр.

— Да ладно?! — удивился Бабун.

— А как ты хотел? Вон, спроси у реммастера, — кивнул Андрей на Малого. Тот уже готовил инструмент и материалы для залечивания раны.

— Да, Лёш, надо будешь зашить, потом клеить. Шкуру, наверное, можно только зашить.

И они все принялись за дело. Когда первые шаги по заклеиванию дыры были сделаны, и нужно было ожидать высыхания, решили всё же вернуться к перекусу.

— А ведь мне этот берег сразу не понравился, — прожёвывая сало, сказал Алексей.

— Ну, конечно, давай расскажи, как ты издалека увидел тот острый камень шестым чувством, — усмехнулся Андрей. — Теперь уж ничего не сделаешь. Как бы здесь ночевать не пришлось…

— Ты чего, где тут приткнуться?! — кивнул Алексей на узкий и покатый каменистый участок берега, свободный от леса. За ним начиналась густая и буреломная тайга.

— Если ночь настанет, то, что уж тут…

— Да сейчас высохнет, и поплывём! — продолжал упираться Алексей.

Тут солнце полоснуло широким лучом их пригорюнившиеся лица.

— Хорошо, дождь не хлещет — не так уж нам не повезло, — подбодрил товарищей Влад.

— Лёх, надо ещё будет собрать, надуть… В общем, я бы присмотрел варианты ночлега, — продолжал нудеть Андрей.

— Вечно у тебя пораженческие настроения! — буркнул в ответ Алексей.

После перекуса побездельничали, на всякий случай, приглядев в буреломе крохотные куски более-менее подходящей земли. Выжидали необходимое время высыхания клея. И вот наступил тревожный момент — приклеилось или нет?

Сунули баллон в воду… Травит! Небольшие пузырьки вырывались из-под заплатки, радостно вырываясь из воды на воздух. Вздох разочарования вырвался у ремонтников.

— Придётся ещё разочек проклеить. Так что ночёвки не избежать, — сказал Малой, деловито присматриваясь к своему «произведению».

— Тогда за дело! Доклеиваем, ставим лагерь и готовим ужин, — скомандовал Андрей.

— Ой, Алёш, ты посмотри на командира!

— Ну, ладно, пойдём, что ли, почистим площадки от веточек? — Бабун взял топор, и они заныкались в лес, добывая простор для палаток. Остальные занялись разбором вещей и доремонтом.

Заботы и хлопоты сглотнули время незаметным прыжком, и вот уже чай после сытного обеда-ужина попивали в сумерках, духотой облепивших со всех сторон.

— Чего-то не продохнуть. И росы нет. Быть дождю, — как всегда нерадостные погодные прогнозы сделал Андрей.

— «Профессор Беляев», слышь, давай нам солнце на завтра! — не согласились с такими перспективами друзья.

— Ну, Лёх, глянь, росы же нет совсем, — призвал к реалистичности друга Андрей.

— Ничего не знаю, мы вам площадки сделали для палаток, так что давай, погоду нам сооруди хорошую. А то и так на раненом кате идти Мельзей.

— Да… встанем завтра, а катамаран такой грустный, обвисший…

— Эй! Не каркай! — поперхнувшись чаем, воскликнул Малой. — Думаю, что всё нормально будет.

— Будет, будет. Так, ладно, надо уже и убаюикиваться. Пойду, дровишки под ёлку спрячу.

Разошлись по своим берлогам, развернув уютные норки-спальники, и довольно быстро угомонились, утомившись очередным насыщенным днём.

А среди ночи зашелестело по тенту, иногда бахая накопившимися на ветках деревьев каплями. «О… пошёл-таки», — сквозь сон расстроился Андрей, несмотря на все очевидные предзнаменования, надеявшийся на лучшее.

Будильник пропищал, намекая на то, что пора вылезать из тёплого конверта спальника в эту промозглую сырость. Ждали многие дела. И, главное, нельзя оставаться на месте. Путешествие предстояло длинное, количество дней было ограничено, а резервное время уже начало расходоваться в самом начале.

— Владик! — побудил дежурного Андрей. — Пойдём тент ставить. — И сам вылез наружу, законопатившись в непромокаемое.

На улице было неласково. Скалы напротив резались спустившимися облаками, ронявшими лоскуты чуть ли не до поверхности реки. В прозрачной пока воде разбегались кружки от капель дождя. Камни на берегу сделались осклизлыми, и Андрей несколько раз поскользнулся, прежде чем стал аккуратнее ступать сапогами.

За ним выползли Андрей и Влад, сонным видом соответствуя погоде.

— Как тебе «Беляев», а, Владик? Верный прогноз?

— Да уж, — поёжился Влад, юркнув в лесок.

Андрей же, вспомнив про катамаран, ринулся к нему. Было ни то, ни сё — сдулся, но не кардинально. «Сойдёт! Будем подкачивать по пути».

— Ну, чего? — подошёл Малой, пощупал судно в задумчивости. — Спустил всё-таки, гад…

— Да нормально. Немного подсдулся, но, думаю, идти можно. Будем поддувать по ходу.

Подошёл приободрившийся после омовения Влад:

— Обвис наш верный друг и соратник? Ничего, выдержит пятерых богатырей! Чего, пойдёмте тентик замутим? — оторвав друзей от созерцания унылого катамарана, дёрнул к привычным делам.

Споро наладили тент и готовку завтрака — тут, уже подоспели и более «совистые» жители берега, Алексей и Бабун.

Палатки и тент, соответственно, собирали мокрые. Другую проблему представляла собой погрузка. Боясь, как огня острых выступов на берегу, держали катамаран при погрузке на жёсткой сцепке, в некоторой дали от камней, чтобы не касался бортами. Давалось это недюжинными усилиями — требовалось стоять в воде, держа судно с кормы и носа. Учитывая, что плескало ещё и сверху, довольно быстро держащие начинали клацать зубами, сдувая капли с синих носов. «Атланты» начинали требовать замены. Сборы затягивались, а замерзание усиливалось.

Но всё же поплыли, несколько волнуясь за качество ремонта. Не успокаивали и мысли о порогах. А шуточками всё равно пересыпали равномерную пока греблю, подзуживая друг друга. Раненый баллон под нагрузкой держал воздух неплохо, постепенно вселяя уверенность в ребят.

Андрей, видимо, что-то напутал с хронологией описания, или в отчёт вкралась ошибка, или ход на дырявом катамаране оказался слишком резвым, но вдруг за поворотом река как-то шустро затерялась в камнях, резким перепадом уходя вниз.

— Чегой-то такое? — вопросил зоркий Бабун, сидящий спереди.

— Может, уже она, первая ступень? — ответил, Андрей, лихорадочно копаясь в некрепкой памяти в поисках прочитанного описания. — Хотя вроде ещё часа два хода… Не, глядите, не может это быть какой-то шиверой! Давайте к берегу, замуровываемся в спасики и в петли прыгаем! — нагнал он небольшой паники на экипаж.

Дружно загребли к берегу. Нужно сказать, что только Малой исправно соблюдал всю технику безопасности: садясь на борт, он неизменно, независимо от погоды и предстоящего сплавного участка, был облачён в спасжилет, каску и гидрокостюм. Остальные члены экипажа каски и спасжилеты надевали лишь по случаю. А некоторые ещё и не сидели в упорах, так как «в петлях» затекали ноги. Именно поэтому нежданность выехавшего вдруг препятствия внесла дополнительную нервозность — требовалась техническая подготовка.

Но вот, всё затянули и приладили, уселись и пошли, удачно маневрируя меж огроменных глыб среди бурлящей воды. Ступеней предстояло двадцать пять, рекомендовалось их считать, дабы не пропустить без осмотра наиболее опасные — третью, девятнадцатую и двадцать вторую. Первую идентифицировали, вторую тоже. Но это не сильно помогло в преддверии третьей — бухнулись в неё со всего размаху, лишь за несколько секунд до этого послышалось от кого-то робкое: «Может, осмотрим…». Нет, жахнулись с разгона, удачно пробив бочку и выехав на чистую воду уже изрядно размятыми и воодушевлёнными. Рубанул ливень.

— Это уже нормальная такая фигня! — обычно скупой на эмоции Малой, был взбудоражен проходом. Ему вторили и остальные.

В одном из порогов, катамаран с размаху плюхнулся в бочку и, пробив её, проскочил дальше. Мощный вал прошёлся по судну и Алексей, сидучи правым кормовым, выпал из «гнезда». Все (и катамаран, и оставшиеся гребцы, и сам «человек за бортом») продолжили движение. Просто Алексей делал это отдельно. Влад заорал:

— Лёха выпал! Лёха выпал! — и потянулся к спасконцу. Но Алексею не особенно понравилось следовать самосплавом и длинной рукой, не выпуская из другой руки весла, он вцепился в каркас корабля. Влад, как всегда, с улыбочкой помог ему вкарабкаться назад. Андрей тоже хотел принять участие в спасении друга, но, как только он бросил грести, катамаран чуть не въехал в прибрежный камень. Алексей сел на место, и сразу решили зачалиться и перевести дух. Бурно обсудили происшедшее, облегчились и, вскочив в сёдла, поехали дальше.

— Парни, нужно считать! — вспомнил Андрей, завидев приближающуюся следующую ступень.

И они пробовали считать. Но быстро сбились, путаясь в череде сливов и узких проходов, принимая за разные пороги один длинный или не замечая в шивере «пронумерованного» препятствия. Поэтому двадцать вторая ступень появилась, как водится, неожиданно. Длинный заход, бочка на входе — в ней разворачивает лагом неповоротливый тяжеленный катамаран. К тому же техника гребли экипажа была не то, что неидеальной, она вообще была никакой — никаких тебе зарубов, активного движения корпуса… ничего такого. Конструкция катамарана не позволяла шибко шевелиться в упорах, и желание не выпасть сильно сковывало гребцов. Поэтому линия движения и ход относительно воды были не слишком управляемыми.

Однако, с разворотом корабля справились. Но, пока поворачивали нос по течению, здоровенная глыба, разделяющая поток почти посредине, приблизилась исключительно быстро — несло прямёхонько на неё. Экипаж буридановым ослом впал в ступор, разглядывая приближающийся капут, пока Алексей не заорал:

— Вправо!

Замахали веслами, и осколок скалы оставили слева, облизав его баллоном. Сразу же захлестнула эйфория, да и дождик приутих — решили устроить пережор. Переполнявшие эмоции хлестали из каждого гребца бурными фонтами, смачные матюки звенели под шум реки.

— Я просто охренел, когда на этот камень понесло, — возбуждённый Малой матерился прямо в нацеленную на него камеру. Андрей, снимавший «интервью» огорчённо крякнул. — Ну, а что? По-другому не скажешь, из песни слова не выкинешь.

После перекуса ещё прилично поболтались в оставшихся ступенях, на исходе оставшихся физических и эмоциональных сил. Ближе к вечеру были дополнительно сполоснуты мощным дождём. И уже начали закисать в невесёлых и мокрых думах о предстоящем, но пока лишь в мыслях, ночлеге — как замаячила стоянка.

Стойбище было матёрым — по всей видимости, здесь частенько бывали рыбаки. Имелся грубо сколоченный стол с лавками, костровище, колоды и основательная вытоптанность. Вся эта «красота», в довершение, располагалась на стрелке с притоком под названием Карги. Сразу прозвали речку «Каргой». И если, Балыктыг ещё не отреагировал на обильные осадки, то из Карги хлестала бурая и бурная вода. Где-то ниже по течению шумел другой её вливающийся рукав.

— Ну, чего — пока ещё не наверстали график, завтра в «Щёки», может, рванём? — Андрей вечно гнал, гнал команду, не зная пределов. Разговор шёл за неспешным ужином. Кто-то с аппетитом хлебал варево, кто-то уже ждал чая, в одиноком кане кипятившемся на костре.

— Я бы постоял. Тут и порыбачить можно, — выразил своё мнение Алексей. Собственно, сделать днёвку на неплохой стоянке он завсегда был непротив.

— Главное, что вода поднимется, чего в «Щёках» делать будем? — ещё один комментарий в пользу днёвки прилетел уже от Бабуна.

Про «Щёки» (каньон с многочисленными порогами) ещё раз почитали во время готовки ужина, и, в очередной раз, впечатлились. Андрей противоречиво то попугивал особо смачными местами из описания («…Затем участок валов около метра, длиной в ~ 50 м. и — небольшое сужение русла с закручивающейся справа налево струей, под ПБ и ЛБ — косые бочки, оставляющие проход только по центру. В центре — дорожка мощных валов до 2 м, длиной до 40 м….»), то успокаивал: «да на видео ничего такого особенного». Выпавшие осадки, понятное дело, усложняли все препятствия.

— Вон, с тех пор, как мы причалили, уже сантиметров на двадцать вода поднялась, — настаивал на своём Бабун. Андрей тут же сбегал, воткнул прутик на границе воды и берега для более точного замера.

— Вообще, конечно, двигаться нужно, — продолжился обмен мнениями — на этот раз выступил Малой. — Всё-таки основная часть пути впереди, препятствия основные тоже все впереди, а запаса временного практически нет.

— Владик, ты что думаешь?

— Да фиг знает, — улыбнулся Влад. — Можно и пойти, можно остаться…

— Давайте так, — вступил вновь Андрей. — Голосование ничего не даёт. Поэтому предлагаю ночь переждать без решения, а я будильник поставлю как на ходовой день, но встану, проверю, как вода поднялась и решу. Идёт?

— Ну, давайте так, — недовольно протянул Бабун. Они с Алексеем явно хотели порыбачить. Да и немного отдохнуть. Им не по нутру был этот «солдатский» режим с подъёмом до восьми утра даже в «недежурные» дни. И перспектива и назавтра ломить непростой переход их не воодушевляла.

Ночью ещё не раз начиналась капель разной мощности. Уже начало сереть, когда Влад выскочил до ветру. Андрей, проснувшись, шепнул вдогонку:

— Глянь воду!

— Ага.

Через паузу Влад забурился назад:

— На метр поднялась!

— Ох, ни хрена ж себе! Ну, тогда точно спим, — Андрей, больше нетерзаемый принятием решения, отключил будильник и спокойно заснул.