Реванш императора

– Она сломалась, - сказал Мупа безжизненным голосом.

–То есть как это «сломалась»? - гневно взревел Верховный, уже не помня о том, что камера до сих пор не выключена и продолжает прямую трансляцию на все Облако.

–Сломалась…- повторил Мупа слабым шепотом, не в состоянии найти других слов.

–Так почини ее!

Мупа нерешительно повертел шкатулку в руках, попробовал поддеть кнопку пальцами, потом ножом, не замечая, что в каюте с каждым мгновением становится все светлее. В своем рвении он дошел даже до того, что поднес пульт ко рту и попытался всосать запавшую кнопку. Все было тщетно.

– У меня ничего не получается.

С этими словами он поднял голову и непроизвольно посмотрел на экран носового монитора. Возникшая на месте планеты звезда быстро увеличивалась в диаметре, заливая ослепительным светом все вокруг. В другое время это зрелище, несомненно, привлекло бы всеобщее внимание и доставило бы немало удовольствия наблюдателям.

– Осмелюсь предложить немедленно покинуть это место, - сказал Мупа. - Я думаю, здесь скоро случится что-то очень нехорошее.

Он сунул пульт обратно в руки Арха, как бы демонстрируя этим жестом, что отныне снимает с себя всякую ответственность за случившееся. Верховный с испугом посмотрел на ящичек и разжал ладони, как будто ящичек их обжег.

– Дерьмо собачье! - прошептал Арх себе под нос и стремительно выплыл из каюты.

Зола Фалдон, от испуга весь покрывшийся холодным потом, трясущейся рукой нацедил себе стопку, чтобы успокоить нервы. Слава Богу, пронесло. Его жизни больше ничто не угрожало- по крайней мере, так утверждал бортовой компьютер. Зола впервые совершил гиперпрыжок из точки, подверженной влиянию мощного гравитационного поля планеты, да еще к тому же прыжок «вслепую». Научные авторитеты уверяли, что такого рода эксперимент может закончиться двояко: либо вы вынырнете из гиперпространства живым, но неизвестно где, либо вас распылит на атомы так быстро, что вы даже не успеете это осознать. Он был жив и даже был в состоянии налить себе бренди. Руки, правда, дрожали так сильно, что половина бренди пролилась на ковер. Это вызвало негодующий писк серворобота, одним щупальцем удерживавшего поднос с выпивкой, а другим пытавшегося ликвидировать расползавшееся по ковру мокрое пятно.

Прыжок наудачу был лишь одной из двух причин, заставивших магната пережить приступ животного страха. Второй причиной стало таинственное и бесследное исчезновение корабля ксарнов. Туристический лайнер припарковался всего в километре от собственной яхты Фалдона, причем он готов был поклясться, что странная нить, отправившая в небытие звездолет весом в десять тысяч тонн, едва не увлекла туда же и его самого.

Прыжок перенес яхту на одну десятую светового года и доставил в очень удобное место - прямо в окрестности крупной транспортной развязки, откуда легко было попасть на большинство планет центральной части Облака. Вот только комлинк дальней связи почему-то вышел из строя. Зато сразу на нескольких экранах демонстрировались программы новостей всегалактической информационной корпорации «Мы для вас». Знаменитый ведущий программы, с потрясающей прической - по слухам, он не умел даже читать, но ухитрялся производить на слушателей впечатление неизбывной мудрости и жизненного опыта,- в открытую рыдал, повествуя о трагической гибели лайнера ксарнов, которую вездесущие репортеры успели записать и теперь демонстрировали на экране с предельным замедлением. Облик ведущего дышал искренним горем - очевидно, он рассчитывал получить за этот репортаж одну из главных премий года. Слезы градом катились по его породистому загорелому лицу, скапливаясь на кончиках пышных усов. Внезапно изображение пропало, но спустя несколько мгновений на экране появился ведущий другой программы - основного конкурента корпорации «Мы для вас». Он был столь же эмоционален, как и его коллега, но рассказ этого журналиста, сопровождавшийся крокодильими слезами, был посвящен уже трагедии, случившейся с кораблем корпорации. Затем был продемонстрирован фильм, снятый специальной камерой со сверхвысокой частотой кадров. Зола с трепетом и благоговейным ужасом взирал на потрясающее зрелище: огромный звездолет втягивается в блуждающую червоточину, как содержимое бокала с коктейлем втягивается через соломинку.

– Ни у кого нет желания сделать пару ставок на предмет того, что случится дальше?

Зола оглянулся и с удовлетворением отметил, что его приятели-кохи как будто успели оправиться от шока, вызванного поспешным бегством с места событий.

– Ставлю десять тысяч катаров, что погибнет от десяти до тридцати кораблей! - выкрикнул кто-то. Его ставка была тут же принята из расчета один к четырем.

Напрасно выходил из себя находившийся на борту Надзиратель, возмущенно указывая игрокам, что кощунственно ставить на гибель живых существ. Впрочем, он очень быстро замолчал, сообразив наконец, что никто уже больше его не слушает и вообще в упор не видит.

Хасан медленно растянул губы в улыбке, неотрывно глядя в глаза Корбину. Толстяк тоже улыбнулся в ответ, но улыбка вышла жалкой и не смогла скрыть таящегося под ней страха.

–Зачем ты это сделал? - прошептал Габлона.

–Просто так. Захотелось узнать, что при этом испытываешь, - небрежно ответил Хасан, тщательно вытирая кинжал полой халата, прежде чем спрятать его обратно в ножны.

–Ты хоть представляешь, какой поднимется шум?

–Они теперь бессильны. Подумать только, что вытри тысячи лет тряслись перед этими жалкими, трусливыми червяками!

Он жестом указал на мониторы, чьи многочисленные экраны демонстрировали превращение планеты в звезду, гибель десятков кораблей, сопровождаемую паническими воплями, и, наконец, самое важное - полнейший бедлам, творившийся на борту корабля Надзирателей. Последние слова Арха еще не успели дойти до сознания всех обитателей Облака, а его корабль уже вовсю улепетывал в направлении ближайшего гиперколодца.

– Жаль, что они так далеко от нас. Самый подходящий момент пустить торпеду и навсегда покончить сытим отродьем шайтана!

Ни пренебрежительный тон вожака ассасинов, ни его уверения в полном крахе авторитета Надзирателей не могли развеять облака страха, окутавшего душу и сердце Корбина Габлоны. И страшило его не столько творившееся за пределами корабля, сколько то, что случилось на борту несколько мгновений назад, да еще у него на глазах. Причем ужасало не само событие, а те последствия, которые оно могло за собой повлечь. Да, Надзиратели ошиблись, что-то напутали, не смогли удержать процесс под контролем и в результате получили, насколько мог судить Корбин, катаклизм невообразимого масштаба. Он отнюдь не был уверен, что раса Надзирателей, опозорившись во время проведения демонстрации, окончательно утратит свое влияние. У них в запасе могли оказаться и другие штучки. В одном Корбин не сомневался- властные структуры, просуществовавшие три тысячи лет, теперь должны будут измениться коренным образом. Если в них не найдется местечка для Надзирателей, ему нечего бояться. Но если они сохранят влияние… Да, трудненько будет объяснить случившееся. Даже тем из них, кто уже подпал под порочное влияние и готов был с азартом грешить, предаваясь запрещенным Играм.

Корбин Габлона мрачно посмотрел на лежащее у его ног тело Надзирателя Тулби, личного посланца Арха. Удар кинжалом был нанесен рукой мастера и начисто перерубил шейные позвонки у основания черепа. Тело конвульсивно дернулось в последний раз и замерло.

– Ты убил его,- прошептал Габлона.- Ты убил Надзирателя.

– Надзирателя?! - презрительно рассмеялся Хасан.-Ничего подобного! Я прикончил ничтожество, не имеющее никакой ценности. Точно так же я раздавил бы каблуком насекомое, не имеющее ничего за душой, но претендующее на власть над миром. Старый порядок отныне мертв. - Он сделал паузу и торжественно провозгласил: - И я буду тем, кто установит новый!

Взгляд Хасана упал на Корбина. Видимо, на лице толстяка слишком явно выразилось смятение, в которое повергли его слова перса, так что последний поспешил ободряюще улыбнуться Габлоне и добавить:

– Разумеется, под твоим мудрым руководством, хозяин. Надеюсь, против этого ты возражать не станешь?

Корбин украдкой огляделся. Все его охранники были головорезами-фанатиками Эль-Шига и подчинялись душой и телом Али Хасану, главе древнего земного ордена ассасинов. Набравшись мужества, он встретился взглядом с ястребиным взором мастера-убийцы.

– Если ты хочешь выжить, тебе без меня не обойтись,- заявил Габлона как-то сразу охрипшим голосом.

Хасан лучезарно улыбнулся:

– Ну конечно, господин мой Корбин, конечно! Уже наполовину повернувшись к двери, Али вдруг замер, словно что-то припомнил важное, и снова обратился к Габлоне:

– Ты помнишь, как на комлинке дальней связи вдруг появился в разгар всей этой суматохи наш старый приятель Вуш? Судя по всему, он по-прежнему вместе с твоим «другом» Элдином Ларисом. Ты знаешь, как найти место, откуда велась эта передача. Сделай это сейчас, и если будет угодно Аллаху, мы, может быть, успеем его настигнуть.

По тону Хасана Корбин сразу понял, что тот не выступает с почтительным предложением, а отдает приказ, требующий беспрекословного выполнения. И Корбину не оставалось ничего другого, кроме как сделать глубокомысленную физиономию, кивнуть с важным видом - и незамедлительно заняться отслеживанием сигнала.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Три стандартных дня галактические линии связи были забиты непрерывным потоком новостей. Вызревавший в его голове план был близок к окончательному формированию, но одна мысль о нем вызывала сосущий холодок где-то в животе. Крайне неприятное ощущение - особенно для Надзирателя, которому вообще не положено ощущать столь низменную часть тела. Дверь в его каюту отворилась. Вуш поднял голову и выжидательно посмотрел на Хоббса, появившегося на пороге в сопровождении серворобота.

– Готов поклясться, что эта зелень погибла задолго до того, как ее сорвали, - сказал Хоббс, демонстрируя принесенное сервороботом блюдо с порядком увядшими и завернувшимися листьями салата.

– Благодарю вас.

Вуш приподнялся и сел на кушетке, служившей ему одновременно и ложем и стулом. Серворобот услужливо подкатил небольшой столик на колесиках, сервированный на одну персону. Вуш взял в правую руку один из непривычных столовых приборов, изготовленный в виде серебряного плоского стержня с тремя зубцами на конце, и осторожно наколол на него один из сушеных фруктов, небольшая горка которых была обложена зеленью. Он поднял вилку, положил чернослив в рот и принялся жевать, несколько шокированный тем обстоятельством, что процесс еды после затянувшегося поста доставляет ему такое острое наслаждение.

– Смотрел последние новости? - начал издалека Хоббс.

Вуш кивнул с набитым ртом.

–Ну и что, по-твоему, все это значит?

–Аппарат сломался, а Мупа не знает, как его исправить.

–Это и дураку понятно,- пренебрежительно фыркнул Хоббс.

Толстяк был прав. Теперь уже и последнему идиоту было понятно, что Надзиратели здорово сели в лужу. По предварительным данным, было полностью уничтожено от двадцати до двадцати пяти звездолетов, а еще несколько получили серьезные повреждения при столкновении с соседями в безумной спешке поскорее убраться из этого страшного места.

Бывшая планета превратилась в звезду - нестабильного желтого карлика, неуклонно продолжающего расти. А соединенный с ним «шлангом» червоточины красный гигант, наоборот, коллапсировал. Всех интересовал и тревожил один вопрос: что будет, когда вся материя Беты Зул окажется перекачанной в чрево нового солнца? Как поведет себя червоточина? Прекратит существование или устремится к другим звездам в поисках пищи?

Вуш набрался наконец решимости:

–Мне необходимо снова поговорить с Элдином.

–Давно пора, - с готовностью согласился Хоббс. - Кстати, что скажешь, дружище, по поводу стаканчика горячительного со мной на пару после беседы?

–А как насчет одного до нее? - заискивающе спросил Вуш.

–Что мы можем сделать? - Этот вопрос Арх задавал уже, наверное, в сотый раз.

Будь у Мупы плечи, он обязательно бы ими пожал.

–Да ничего мы не можем сделать, - решился он наконец на прямой ответ.

–Тогда ответь хотя бы, что дальше будет?

–Полагаю, тут мы можем положиться на сообщения информационных агентств варваров. Красная звезда взорвется, как только сила притяжения ядра уменьшится настолько, что не сможет больше удерживать хромосферу. По прогнозам ученых, в радиусе четверти светового года все будет уничтожено. К счастью, в этом районе нет обитаемых миров.

–Хоть за это спасибо, - мрачно пробормотал Арх. - И когда же это должно произойти? - спросил он после паузы.

–Через несколько дней. По различным оценкам, от десяти до пятнадцати. Некоторые специалисты не исключают и такого варианта, что новая звезда, благодаря своему растущему гравитационному потенциалу, сможет притянуть часть хромосферы соседки до взрыва. Это наверняка будет удивительно захватывающее зрелище, - с мечтательным вздохом закончил Мупа.

–А потом?

–Как только красная звезда прекратит существование, произойдет одно из двух. Либо червоточина, лишившись пищи, также коллапсирует, либо…

–Ну?! - в нетерпении повысил голос Арх.

–Либо отправится на поиски. В радиусе половины светового года находятся полдюжины звездных систем. Некоторые из них имеют планеты, где есть небольшие колонии рудокопов. Поблизости нет крупных населенных планет, но вы же знаете этих варваров - если где-то что-то можно добыть, они тут как тут.

Арх задумался, проклиная в душе вездесущих варваров, особенно землян и гаварниан. Древние Странники творили поистине неслыханные чудеса, но вместе с тем совершили один непростительный грех: нуждаясь в цветных и редких металлах, они полностью истощили все месторождения, не пропустив, должно быть, ни одной, даже самой захудалой, планетки в галактике. На долю пришедших за ними следом остались лишь нетронутые залежи железа и никеля. Арх не раз над этим задумывался и пришел к выводу, что нехватка экзотических элементов послужила, возможно, главной причиной исчезновения Древних. В Облаке больше не осталось материала, необходимого им для осуществления еще более грандиозных строительных проектов, чем уже претворенные в жизнь, и Древние просто отправились за ними в другую галактику, еще не тронутую искателями сокровищ. Они мог ли, разумеется, создавать необходимые им элементы искусственным путем, но этот процесс был крайне сложным, долгим и нерезультативным. Выражаясь языком землян, игра не стоила свеч. В результате едва ли не на каждой планете копались геологи и вольные старатели в надежде отыскать хоть мелкую жилку золота, меди или свинца, пропущенную предшественниками. Их надоедливая возня последнее время несказанно раздражала Верховного. Разросшееся население Облака не позволяло больше нигде найти желанного уединения. Стоило высадиться на подходящей планете и начать медитировать, пребывая в полной уверенности, что никого больше здесь нет, как вдруг, в один прекрасный день, в твой лагерь забредает семейство ксарнов, занимающихся в окрестностях геологоразведкой.

Арх укоризненно посмотрел на Мупу:

–Ты хочешь сказать, что она сожрет еще одну звезду?

–Сначала одну, а за ней высосет и остальные. Шести солнц ей надолго не хватит, а сразу за ними проходит граница ядра галактики, где сконцентрированы миллионы звезд и сотни тысяч населенных варварами планет. Там же находятся их основные финансовые и промышленные центры. Но есть шанс, что червоточина туда не доберется.

–Как это? - встрепенулся Арх с внезапно проснувшейся надеждой.

–В этом секторе отмечено два черных карлика,-пояснил Мупа.

–Это еще что такое? - нахмурился Верховный.

–Черными карликами ученые варваров называют звезды, которые выгорели дотла. Они обладают звездной массой, но сконденсирована эта масса в сравнительно небольшом объеме. Наша раса всегда старалась обходить стороной такие образования, потому что сила тяжести на их поверхности в тысячи раз превышает нормальную. Они состоят почти на сто процентов из деформированных гравитацией атомов железа. Стоит червоточине коснуться черного карлика, как ей придет конец.

У Мупы пересохло в горле, и он замолчал. Арх с нетерпением посматривал на рассказчика, но поторопить не решался, не желая выказывать свое любопытство и абсолютную неосведомленность в области астрофизики.

–Так вот, - продолжал Мупа, переведя дух, - здесь все дело в железе. Железо останавливает термоядерные реакции, протекающие в хромосфере звезды. Если начать перекачивать миллиарды тонн железа в секунду в ядро действующей звезды, очень скоро и там все заглохнет. В результате ослабнет внутреннее давление, удерживающее звезду в стабильном состоянии. Под воздействием силы тяжести внешние слои устремятся к центру, создавая немыслимые перегрузки, а затем произойдет весьма и весьма внушительный фейерверк.

–Сверхновая? - выдохнул жадно слушающий Арх.

–Точно,- кивнул Мупа,- Сверхновая. Последний раз в этой галактике такое случилось больше ста тысяч лет назад.

Арх задумчиво наклонил голову. Многие тогда подозревали, что та вспышка была делом рук Древних. Что-то вроде прощального салюта перед уходом.

–Сам я не могу предсказать, во что выльется взрыв Сверхновой, - признался Мупа, - но все информационные выпуски полны высказываний ведущих физиков и астрономов варваров. Гравитационная волна от взрыва затронет внешние слои ядра галактики. Возможно, при этом ближайшие к эпицентру звезды будут поглощены Сверхновой, а некоторые, более удаленные, изменят свои галактические орбиты и класс. На десятки световых лет вокруг распространится смертельная волна радиации, уничтожающая все живое на своем пути. Цивилизация варваров не выдержит и рассыплется, так как погибнут важнейшие планеты, где сосредоточены крупнейшие банки, предприятия, космопорты, торговые центры.

–Что ж, примерно так я и предполагал, - сказал Верховный, незаметно потирая руки.

Мупа осмелился поднять голову и осторожно взглянуть в лицо Владыке, ничуть не сомневаясь, что сообщенные им сведения о грядущей катастрофе вкупе с его личной виной послужат веским основанием для пожизненной ссылки на какую-нибудь голую планету, где, кроме скал и песка, ничего нет. К его несказанному удивлению, Арх лишь смерил его равнодушным взглядом и удалился, не произнеся больше ни слова. А Мупа долго еще пребывал в полной растерянности, причем вызвана она была отнюдь не безразличием Арха к его персоне, а тем, что Верховный, покидая каюту, - Мупа был уверен, что это ему не приснилось, - Верховный улыбался!

– Так ты утверждаешь, что это будет продолжаться до тех пор, пока проклятая штука не нажрется до отказа и не лопнет, уничтожив половину обитаемых планет в Облаке?

Элдин откинулся на спинку кресла и машинально надул щеки, как всегда делал в критических обстоятельствах. В кают-компании было тесновато, так как собрались все: уцелевшие самураи и гаварниане-берсеркеры, Оиси, Зергх, Тия, Хоббс со своими девицами, Букха Таг, Ксарн-Первый, Ярослав и даже Мари, которую ксарн доставил по ее настоятельной просьбе на своей личной яхте, что было сопряжено со значительными трудностями и риском.

Вуш закивал в ответ. Он уже почти освоился в обществе дикарей и даже начинал находить удовольствие в их жестикуляции. Одновременно он отхлебнул изрядный глоток подогретого грога из бокала, который Хоббс предусмотрительно сунул ему в руку перед началом собрания. Это был уже второй «стаканчик горячительного», и Вушу с каждым новым глотком все больше нравились вызываемые спиртным ощущения: легкое жжение в горле, приятная теплота в желудке и беззаботная расслабленность, охватывающая мозг.

–Как мы и предполагали,- задумчиво протянул Ярослав и бросил быстрый взгляд на Элдина - Что, по-твоему, станут предпринимать все остальные?

–Корбин-то позабавится всласть, как никогда в жизни, - вставил Хоббс - Когда все накроется, он будет хапать без разбора, выгрызая куски пожирней из тела умирающего. Развязав войну, он сам себя сделал изгоем. Он не дурак и прекрасно понимает, что в случае своей победы, даже если все на первый взгляд будут относиться к нему по-прежнему, он никогда уже не станет вновь одним из нас. Мне кажется, это его больше всего бесит, и теперь, когда руки у него развязаны, он станет крушить все направо и налево.

– А как поведут себя другие кохи? - спросил Элдин, обводя собравшихся взглядом, словно в надежде услышать от них хоть что-то ободряющее.

– Они будут выжидать, чтобы потом всем скопом перекинуться на сторону сильнейшего, - ответил ксарн, щелкая нижней хитиновой челюстью, что у существ этой расы означало проявление сильнейшей ярости. - Надзиратели сами выставили себя на посмешище, и теперь большинство наших братьев-кохов начинает задумываться, в самом ли деле они способны контролировать положение в Облаке. Мы тряслись перед их могуществом со времен первых поселенцев в этой галактике, даже не подозревая, что оно и яйца выеденного не стоит. Габлона и его сторонники больше ни за что не позволят им вернуться к власти.

– Проще говоря, это означает гражданскую войну в Облаке, - подытожил сказанное холодный голос Оиси.

– Вот интересно, чем сейчас занимаются Надзиратели? - задал вопрос Элдин, непроизвольно сложив вместе ладони, как будто собирался вознести молитву. Поскольку никто не ответил, он обратился к одному Вушу: - Ты действительно веришь, что это всего лишь досадная случайность?

Проникнуть в мысли Надзирателя было намного труднее, чем, скажем, разгадать тайные намерения человека, гаварнианина или даже ксарна. Несмотря на недюжинный жизненный опыт и редкую проницательность, Элдин пока так и не сумел найти подход к этим загадочным существам, о чем очень сожалел, так как тончайшие нюансы в выражении лица, повороте головы, прищуре глаз способны порой сказать больше, чем многочасовой допрос.

– Если они пошли на поводу у Мупы, это, безусловно, случайность, - твердо ответил Вуш.

– Это еще почему? - поинтересовался Хоббс.

– Потому что он молод, глуп и самонадеян. Это всем известно, а в особенности нашему Арху.

– Но ты же сам говорил, что Мупа - твой лучший друг; в той степени, разумеется, в какой вообще возможна дружба между Надзирателями.

– Вот поэтому я и имею право сказать о нем то, что сказал, - парировал Вуш и замолчал.

–Ты говори, говори,- подбодрил его Хоббс.

–Мы были вместе, когда Мупа нашел аппарат, создающий разрыв в пространстве, который вы называете червоточиной, - с большой неохотой признался Вуш.

Это признание вызвало оживление среди присутствующих. Посыпались вопросы. Один раз проговорившись, Вуш уже не считал нужным скрывать все остальное и слово за слово рассказал им и о Священной Сфере, и о найденном устройстве, которое охраняла машина Древних, и о своих сомнениях относительно его исправности. Все слушали молча, раскрыв от удивления рты. Закончив рассказ, Вуш опасливо обвел лица слушателей взглядом, подозревая, что сказал им слишком много, и одновременно чувствуя облегчение, наконец-то выговорившись. В конце концов, проклятая штука уже послужила причиной гибели около десяти тысяч разумных существ, не говоря уже о десятках погибших кораблей. А в ближайшем будущем та же участь грозила уже миллиардам, населяющим сотни цветущих миров. Нет, как хотите, а Вуш был уже по горло сыт этим бессмысленным уничтожением.

Голова его склонилась на грудь, спина конвульсивно задергалась. Надзиратели не умеют плакать, но в эти минуты Вуш был гораздо ближе к тому, чтобы по-настоящему разрыдаться, чем любой из его собратьев за всю историю существования этой расы.

–Какая она, Сфера? - жадно спросил Ярослав, в глазах которого загорелся огонек неуемного любопытства, присущего каждому истинному исследователю. - Я слышал о ней, но очень мало. Так - фрагменты, обрывки древних легенд… Это действительно искусственная планета величиной со звезду, представляющая собой полый шар диаметром в миллионы миль?

–Кольцо Колбарда - детская погремушка в сравнении со Сферой, - прошептал Вуш, мечтательно смежив веки. - Самое грандиозное и великолепное творение Исчезнувших. Только длани Первотворца было доступно большее.

–Где же она находится? - задал историк главный вопрос; в ожидании ответа он ерзал в кресле, как маленький ребенок, которому не терпится поскорее взглянуть на долгожданный подарок.

Не веря своим ушам, Вуш в изумлении посмотрел на остальных, но на всех лицах было написано лишь жадное внимание и нескрываемое любопытство.

–Я не имею права,- прошептал Вуш умирающим голосом и начал сворачиваться в клубок, но Хоббс, щелкнув пальцами, подозвал серворобота и велел подать еще стаканчик грога. Автомат подкатил к Вушу и протянул ему бокал. Но на этот раз испытанное средство не сработало. Надзиратель упорно не желал замечать предложенной ему выпивки, и серворобот покорно замер в ожидании, держа ее наготове.

–Хочешь, чтобы я тебе развязал язык другими средствами? - угрожающе зарычал Басак; он медленно поднялся во весь рост, потянулся и навис над Вушем, играя мускулами, перекатывавшимися под покрытой густой шерстью шкурой.

Вуш широко раскрытыми глазами уставился на гаварнианина и еще сильнее сжался в комок. Оиси, выругавшись по-японски сквозь зубы, подскочил к берсеркеру и вытолкал его в коридор.

–Пойми, там мы можем найти ответ на решение этой проблемы, - сказал Элдин самым дружелюбным и убедительным тоном, какой только смог изобразить. При этом он не кривил душой - разве что самую малость. До сих пор он считал величайшим созданием Древних Кольцо, чьи масштабы приводили его в благоговейный трепет. До него тоже доходили слухи о Сфере, но он привык считать их не более чем досужими домыслами. Да и возможно ли вообще возвести сооружение, по размерам превышающее Колбард в тысячи раз? И вот теперь слухи, кажется, обрели реальность. Элдин готов был отдать свою бессмертную душу, лишь бы воочию увидеть это чудо. На всякий случай он отвел глаза - не дай Бог Вуш заметит в них алчный блеск.

–Скажи пожалуйста, разве отрицание насилия как средство убеждения не является основным постулатом вашей веры? - вкрадчиво спросил Оиси, вернувшийся из коридора; дышал он тяжело и прерывисто, но других признаков короткой схватки с оскорбленным Басаком ни по его лицу, ни по его одежде заметно не было; как обычно, он встал так, чтобы находиться перед Элдином, закрывая хозяина собственным телом.

Вуш осторожно высунул голову и посмотрел на самурая. Раньше он видел его только с мечами, но сегодня узкоглазый варвар почему-то был без оружия. Он вызывал у Вуша странное чувство симпатии, гораздо более сильное, чем все прочие дикари, с которыми ему доводилось общаться. Фигура его дышала спокойной силой и уверенностью. На сегодняшний совет японец явился в церемониальных одеждах своей древней родины: кимоно белого шелка с единственным украшением в виде стилизованного голубого цветка. Чем-то оно напоминало Вушу парадные одежды Надзирателей. Он сильно подозревал, что Оиси вырядился так неспроста, а ради того, чтобы поразить его, Вуша, и заставить разговориться, но все равно испытывал к нему благодарность и растущее доверие.

– И разве теперь не очевидно, что ни один из твоих братьев понятия не имеет, как управлять устройством, которое они задействовали? - продолжал самурай, не дождавшись ответа.

Голос его звучал ровно, и лишь внимательный слушатель смог бы уловить в нем едва заметные обвинительные нотки. Оиси выучил стандартный разговорный язык Облака в поразительно короткий срок и больше не нуждался во вживляемом в мозг киберпереводчике, но говорил он все еще с легким японским акцентом.

– Или ты всерьез веришь, что твой приятель Мупа способен вернуться на Сферу, найти там допущенную ошибку и исправить ее? - На этот раз вопрос был задан насмешливым тоном, и это окончательно добило начавшего колебаться Вуша. Он выпрямился, протянул руку, схватил бокал с грогом и жадно отхлебнул.

– Не верю,- прошептал он печально.

– Зато мы можем это сделать.

Вуш посмотрел прямо в глаза самураю. Совсем недавно такой взгляд со стороны Надзирателя поверг бы в ужас любого из варваров трех низших рас и заставил бы беднягу, захлебываясь слезами, признаться во всех грехах, в том числе и несуществующих. Но те времена, похоже, ушли без возврата. Оиси бестрепетно выдержал пронизывающий взор оппонента.

– Я мог бы добиться для вас аудиенции Арха. Только в его власти разрешить кому бы то ни было посетить Священную Сферу, - предложил Вуш, пытаясь найти путь к отступлению.

– И ты думаешь, он нам разрешит? - скептически поднял брови Ярослав, изо всех сил стараясь скрыть свой интерес к Сфере.

Вуш медлил с ответом, не желая признаваться перед дикарями в своих самых мрачных и затаенных подозрениях.

– Вряд ли,- выдавил он наконец.

– Так ты покажешь нам дорогу?- оживился историк, вызвав неодобрительный взгляд со стороны Оиси.

Но Ярослав уже почуял добычу, и теперь его можно было остановить, только применив физическую силу.

– Неужели ты не понимаешь, что бездействие, потворствующее злу и насилию, столь же преступно, как порождающее их действие? Если вы отстранитесь и ничего не предпримете, к чему тогда десятки тысяч лет, потраченных вашей расой на духовное очищение и просветление? Вам придется начать все сначала и еще миллион лет замаливать один этот грех! Подумай только, каково это - иметь на совести миллиарды загубленных душ? А ты тут листик салата боишься сожрать, не убедившись сначала, в каком виде его сорвали с грядки!

– Да за такое и миллиона лет в Дыре Эль-Шига мало покажется, - поддержал ученого Хоббс, но тут же подмигнул Вушу и блаженно откинулся на спинку кресла; повинуясь жесту хозяина, одна из девиц зашла сзади и принялась нежно массировать жировые складки на его слоновьей шее.

Вуша опять затрясло. Ему нестерпимо захотелось свернуться в крохотный клубок - такой, чтобы его и видно не было,- или вообще исчезнуть из этого жестокого и несправедливого мира. Он даже попытался это сделать, но выпитый алкоголь каким-то образом повлиял на его ментальную силу, и в результате он ничего не добился, только потянул себе мышцы вдоль позвоночника. Призвав остатки мужества, он поднял голову и по очереди оглядел притихших слушателей.

– Хорошо, я покажу вам дорогу, - прошептал он со вздохом.

Ярослав расплылся в идиотской улыбке и с размаху врезал кулаком себе по колену, а все остальные одновременно испустили глубокий вздох облегчения.

– Но с условием…- начал Вуш.

Все снова замерли и с тревогой уставились на него.

–Я открою секрет только одному из вас, - продолжал Вуш, почему-то глядя на Хоббса. - Он один будет прокладывать курс и вести корабль. Он должен будет дать нерушимую клятву никому не открывать тайны без моего согласия и стереть все сведения о маршруте из памяти бортового компьютера, когда мы прибудем наместо.

–Чрезвычайно польщен столь высокой оценкой моей скромной персоны, - с добродушной усмешкой откликнулся Хоббс и отхлебнул из бокала.

–Подходит! - быстро согласился Ярослав.

–Не этот,- сказал Вуш.- Оиси.

–Проклятье! - застонал историк.- Если этот чертов самурай даст слово, он непременно его сдержит!

–Совершенно верно, - вежливо подтвердил Вуш, испытывая тайную радость, что не ошибся в выборе, и вопрошающе посмотрел на японца.

–Что я должен сделать? - спокойно спросил тот.

–Поклясться самым для вас дорогим в жизни, что вы принимаете и согласны соблюдать мои условия.

Пряча вспыхнувший законной гордостью взор, японец низко поклонился, потом повернулся к Элдину и поклонился снова.

–Дозволено ли будет недостойному слуге дать обет хранить тайну, которую он не сможет доверить даже своему даймио?

–Ну, разумеется, - кивнул Элдин, испытывая странное чувство освобождения.

–Очень хорошо. Прошу разрешения удалиться на минуту.

Он вышел и через минуту вернулся, неся на вытянутых руках два своих меча. Следом, ворча и толкаясь, потянулись гаварниане-берсеркеры. В коридоре им было скучно, а мечи в руках самурая позволяли надеяться, что будет поединок или хотя бы кому-то отрубят голову.

Обнажив мечи, Оиси положил их на полу у ног Надзирателя и сам преклонил колени. Почтительно поклонившись каждому клинку, он заговорил торжественным голосом:

– Эти мечи были выкованы великим оружейным мастером Маримосото. В них пребывают сто духов, а также духи всех моих предков по мужской линии. Перед этими клинками - самым дорогим, что у меня есть, - я клянусь свято хранить тайну, которую ты сочтешь возможным мне доверить.

С этими словами он поднял короткий меч и без колебаний провел лезвием по своему запястью. Кровь из раны обильно закапала на более длинный клинок. Обеспокоенный запахом крови серворобот метнулся было подтереть испачканный пол, но Соджио успел вовремя ухватить его за щупальце. Серворобот обиженно загудел, вяло дернулся раз-другой и прекратил сопротивление.

– Клянусь в этом своей кровью и кровью предков, чьи духи живут в этих мечах. Клянусь, что сдержу слово и лучше приму смерть от собственной руки, чем выдам тайну!

На Вуша эта церемония подействовала одновременно впечатляюще и отталкивающе. Клятвы на мечах с пролитием крови - это все из арсенала дикарей. С другой стороны, были в этом варварском обряде сила и спокойное достоинство, окончательно убедившие Вуша. Судя по выражению лиц свидетелей этой клятвы, они тоже были тронуты. Очевидно, его избранник пользовался среди них большим авторитетом.

– Я сообщу все необходимое, как только у вас найдется время поговорить со мной,- сказал он, обращаясь к японцу, вслед за чем поднялся на ноги, слегка покачнулся - то ли от выпитого грога с пряностями, то ли от душевного волнения - и выплыл в коридор.

У двери он вдруг остановился, обернулся и смущенно повертел головой.

–Кстати, совсем забыл, - сказал он извиняющимся тоном, - у меня есть еще одно условие.

–Ну, что еще? - жалобно застонал Ярослав.

–Мне принадлежит преимущественное право организации тотализатора, если в ходе нашей экспедиции откроются перспективы для одной из нескольких Игр.

–Чтобы меня черти взяли! - взревел Хоббс, разразившись хохотом и стуча кулаками по подлокотникам кресла. - Ну, ты даешь, парень! Это ж надо такое придумать - Надзиратель-васба?!

Так и не сумев прийти в себя от изумления, Элдин только и смог, что кивнуть в знак согласия да выдавить на губах вымученную улыбку.

Вуш попытался грациозно развернуться на каблуках, но врезался в косяк и вылетел в коридор по касательной.

–Поражаюсь я тебе, Оиси! - заметил с упреком в голосе Ярослав. - Ну зачем тебе понадобилось клясться на мечах? Теперь мы никогда не узнаем, как найти Сферу!

–Зато вы ее увидите, - мягко улыбнулся самурай, поднимаясь с колен.

Почтительно приблизившись, Соджио подобрал с пола мечи и с поклоном подал Оиси. Тот вытащил шелковый платок из складок кимоно и тщательно вытер кровь с каждого клинка перед тем, как убрать его в ножны. Прибежала Тия и сразу заохала над довольно глубоким порезом на запястье мужа, но тот так красноречиво на нее взглянул, что она сразу замолкла.

Гаварниане-берсеркеры, в глазах которых Оиси теперь поднялся еще выше, столпились вокруг, норовя прикоснуться к его ране или хотя бы к окровавленному платку. Те счастливчики, которым это удалось, поспешили удалиться в свои каюты, где помазали добытыми каплями крови собственное оружие, дабы придать ему дополнительную мощь.

– Мне думается, добраться туда будет непросто, - сухо заметил Букха.

Оиси с интересом посмотрел на него.

–Арх, - буркнул кох.

–Но ведь у Надзирателей нет оружия, кроме нескольких комплектов тормозящего оборудования для кораблей нарушителей, - возразил ксарн.

–Оружие есть у Корбина, - сказал Элдин.

–При чем тут Корбин? Откуда ему знать, где нас искать? Черт возьми, мы три тысячи лет живем в Облаке, и до сих пор никто ничего не знал о существовании Сферы. С чего вдруг что-то должно измениться?

–Арх ему скажет,- ответил Ярослав.

Элдин взглянул на приятеля с некоторым удивлением. Он не ожидал, что тот сумеет так быстро прийти к тому же выводу.

–А мне вот другое непонятно,- вмешалась в разговор Тия.- Допустим, до Сферы мы доберемся, но как вы собираетесь отыскать там прибор, который поможет исправить положение? Я имею в виду, если уж Вуш провел там тысячи лет и не смог за такой долгий срок разобраться в этой хреновине, которая выпускает червяка, жрущего звезды, как яблоки, то какой у нас шанс достичь большего за несколько дней или недель?

–Все очень просто, девочка,- ответил Элдин.- Сами мы, конечно, не разберемся, но кое-кто может нам помочь.

– Кто? - первым задал вопрос Ярослав, которому очень не хотелось признаваться, что он смыслит в обуздании пространственных червоточин столь же мало, как и все остальные.

– Ясима Коробачи, - негромко сказал Элдин.

– Ну конечно! - воскликнул историк, с досадой хлопнув себя по лбу.- Мне надо было сразу догадаться! -

Неприятно было признать, что на этот раз кто-то опередил его, но с другой стороны, названное имя сулило в перспективе такое приключение, что Ярослав немедленно загорелся этой идеей.

Оиси вопросительно посмотрел на Элдина, не очень понимая, чем это так возбуждены Зергх, Ярослав и его даймио.

–Мне незнакомо это имя, - сказал самурай с едва заметной ноткой обиды в голосе.

–Мы собираемся посетить Землю, Оиси. Прыгнуть назад во времени в двадцать третье столетие, используя ту же технику, с помощью которой Зергх доставил сюда тебя и твоих ронинов.

– Земля? Снова вернуться домой?!

– Точно, - подтвердил Ярослав. - Япония, год две тысячи двести двадцатый от Рождества Христова. Как раз накануне начала Великой войны. Коробачи овладел секретом контроля над черными дырами и пространственными разрывами. Предполагается, что он не только сумел искусственно генерировать червоточину, но и пройти по ее каналу. Никто не знает, каким образом ему это удалось - все материалы погибли в первые дни войны, когда гаварниане подвергли Землю бомбардировке из космоса. - Историк замолчал, непроизвольно оглянувшись на Букху.

– Я тут ни при чем, - проворчал старый гаварнианин. - Во-первых, я тогда еще не родился, а во-вторых, это вы, земляне, начали первыми.

Почуяв приближение дискуссии, Элдин предостерегающе поднял руку, призывая спорщиков остановиться. Даже спустя три тысячи лет, когда речь заходила о первопричинах конфликта, страсти обычно разгорались не на шутку. Слишком глубокие раны оставила та война в памяти всех трех рас, и эти раны до сих пор кровоточили.

– Не ты, так твои предки, - угрюмо проворчал себе под нос Ярослав, игнорируя вторую часть оправданий Букхи Тага.

– Как и твои, голокожий! - зарычал один из берсеркеров.

– Довольно, довольно! Все мы здесь существа цивилизованные, джентльмены, и не пристало нам оскорблять друг друга! - повысил голос ксарн.

Все испуганно замолчали и отодвинулись подальше - кому охота попасть под струю жидкого дерьма, испускаемого ксарнами при малейшем возбуждении.

– Тем более что сначала и те и другие напали на нас, - прошипел ксарн сквозь хитиновые пластины, заменяющие ему зубы, очень довольный тем, что никто не решился ему возразить.

– Все очень просто, - возбужденно продолжил речь Ярослав, как только все успокоились. - Мы возвращаемся в прошлое, забираем того парня с собой на Сферу и даем ему полную возможность самому во всем разобраться. Черт побери, хотелось бы мне поглядеть на него за работой! С его интеллектом он такого накопает в хранилищах Странников! Я почти уверен, что с его помощью мы эту червоточину в момент перекроем. А потом можно будет прибрать к рукам кое-что из наследства Исчезнувших и самим попользоваться.

– Есть только одно препятствие,- заметил ксарн.

– Какое еще препятствие? - недовольно нахмурился ученый.

– Из двух существующих в природе кораблей, способных беспрепятственно пройти сквозь временной портал, мы имеем доступ только к одному, который спрятан на моей родной планете.

– Не вижу ничего сложного,- пожал плечами Зергх.- Летим туда и заберем его. Я уже на нем ходил, так что с управлением справлюсь.

–Не забывай, что вы все объявлены вне закона, а Альфа Ксарнов лежит в самом центре Облака.

–Вот ты и думай, как нам туда пробраться, - сказал Элдин. - Все равно другого выхода у нас нет.

– Уже подумал,- сообщил ксарн.- Придется все перегрузить на мою яхту. А этот корабль покинуть.

– А нам, значит, всем размещаться в твоей посудине? Боги, я не переживу эту вонь! - застонал Хоббс.

Элдин тоже призадумался. Путешествовать на корабле ксарнов - тяжкое испытание для гуманоидов.

– У вас нет выбора,- сказал ксарн.- А этот корабль мы взорвем. Надеюсь, это собьет противника со следа хоть на короткое время.

Несколько гаварниан-берсеркеров в притворном ужасе начали имитировать позывы к рвоте, но сразу утихомирились под осуждающим взглядом Оиси.

–Он прав, у нас нет другого выбора, - сказал Оиси таким тоном, словно уже все решено.

–Ладно, давайте переносить вещи, - с глубоким вздохом согласился Элдин, у которого даже во рту пересохло от мысли, что придется провести минимум несколько суток на корабле ксарнов, совершенно не приспособленном для перевозки землян и гаварниан.

Одобрительно лязгнув всеми шестью конечностями, ксарн наклонил голову и вышел из кают-компании.

– Послушай, старина, а где находится другой корабль, который может прыгать сквозь время? - обратился к Элдину Хоббс, явно не испытывавший желания ни пересаживаться на яхту Ксарна-Первого, ни отправляться на его родную планету. - Почему бы нам не попробовать захватить его, вместо того чтобы соваться прямо в руки врагам?

Элдин хмыкнул и печально покачал головой:

– Другой корабль скорее всего находится под контролем твоего кузена Корбина.

Прошло лет двадцать, если не больше, с тех пор как Элдин в последний раз посетил Первородный Улей, главную планету владений расы ксарнов. Надо признаться, что возвращался он сюда без всякого энтузиазма.

Прежде всего, поражала интенсивность транспортного потока через гипертуннели, которые вели от секторов, находившихся в непосредственной близости от взбесившейся червоточины. По сравнению с мирным периодом количество кораблей, стремившихся добраться до центра галактического ядра или даже его окраины, как минимум, возросло вчетверо. Частные яхты, грузовые транспорты, туристические лайнеры и даже мусорщики были битком набиты пассажирами. Обитатели миров, лежавших в опасной зоне, готовы были платить любые деньги, отдать последнее, лишь бы убраться куда подальше. Суда, принадлежавшие крупным корпорациям, в первую очередь эвакуировали персонал многочисленных филиалов и ценное офисное оборудование. Система транспортного контроля работала на пределе, то и дело допуская сбои при перегрузке, а корабли все шли и шли непрерывным потоком. Автоматические пропускные пункты работали в аварийном режиме, едва успевая собирать деньги за пользование трассой и выдавать квитанции.

В этом хаосе никто не обратил внимания на одинокую яхту, к тому же следовавшую в противоположном направлении. Единственное, что ей грозило, это столкновение с каким-нибудь нетерпеливым лихачом, решившим выиграть время и пустить свое судно по встречной полосе. В этом случае пассажиры обоих кораблей вряд ли успели бы что-то ощутить, мгновенно исчезнув в аннигиляционной вспышке, напоминающей рождение новой звезды в миниатюре.

Первородный Улей все еще оставался достаточно безопасным местом - по крайней мере до тех пор, пока Ксарн-Первый сохранял свое высокое положение. Элдин так и не удосужился в свое время до конца разобраться во всех тонкостях социальной системы и иерархии ксарнов. Бывали периоды, когда инсектоиды собирались вместе и образовывали что-то вроде коллективного сознания. Он почти не сомневался, что это случается в брачный период, когда ксарны собираются в рой, а также, возможно, во время многочисленных религиозных праздников, отмечаемых большую часть дней в году. А иногда на них вдруг «накатывало», и тогда отдельные особи начинали вести себя в высшей степени экстравагантно и нелогично. Еще Элдин слышал о странном феномене: один из ксарнов скатывал большой шар из служащей им пищей субстанции, о которой не принято говорить в приличном обществе, добавлял в него для крепости глины и начинал катить в направлении Северного полюса вдоль ближайшего магнитного меридиана. Когда первый падал от голода и изнеможения, шар подхватывал другой и принимался катить его в обратном направлении. Первый же, отдохнув, пускался вдогонку, снова катил шар на север и опять уступал его второму. Так продолжалось, пока один из них не погибал. Обратившись как-то за разъяснениями по этому поводу к Ксарну-Первому, Элдин услышал в ответ любимое изречение этой расы, применимое, впрочем, и в разговорной речи двух других рас, хотя именно ксарны видели в нем высшее выражение своего оригинального юмора: «Всякое дерьмо случается».

Диспетчер космопорта определил им место для посадки рядом с полудюжиной транспортов, нагруженных импортными деликатесами. Элдину казалось, что мерзостный запах содержимого их трюмов проникает в его ноздри даже сквозь вакуум околопланетного пространства. Он с облегчением передал управление кораблем Ксарну-Первому, а сам отошел в сторонку. Возбужденно клацнув челюстями, ксарн занял место пилота и уверенно провел яхту по заданному диспетчером коридору. Миновав атмосферу, он так же уверенно и ловко посадил корабль в указанном месте - прямо в центр терминала, являвшегося частной собственностью его родного Улья.

Открылся бортовой люк, и Ксарн-Первый торжественно спустился по трапу, приветственно помахивая усиками-антеннами. Все поле вокруг совершившей посадку яхты было заполнено сотнями похожих друг на друга, как близнецы, ксарнов. Следуя по пятам за Ксарном-Первым, Элдин по неосторожности сделал глубокий вдох и чуть не упал от головокружительной вони, на порядок ядреней и круче той, что господствовала на борту.

– Снова дома, - счастливо вздохнул Ксарн-Первый,

– Вот уж где бы я не согласился жить ни за какие коврижки, - сердито буркнул Ярослав и ступил на трап, прижимая к носу пропитанный благовониями платок. Прочие пассажиры, не мудрствуя лукаво, одели газовые маски, чьи фильтры содержали различные ароматические вещества и нейтрализаторы, призванные заглушить зловоние. Только Элдину и Букхе Тагу предстояло в полной мере вкусить всю «прелесть» здешней гаммы запахов. Им маски надевать было не положено из дипломатических соображений.

Сойдя с трапа, Элдин последовал за ксарном, буквально оглушенный устроенным им приемом. Собравшиеся на посадочной площадке инсектоиды встречали своего правителя барабанным боем, только вместо барабанов использовались хитиновые панцири, а лупили в них ксарны всеми шестью конечностями. Неумолчный грохот раскатывался по всему полю, напоминая сопровождаемый грозой шторм. Затем, как по мановению волшебной палочки, грохот стих. Церемония встречи перешла в следующую фазу, которая не шла ни в какое сравнение с первой. У Элдина заныло сердце и тошнота подкатила к горлу. Этот ритуал носил название Совокупного Причастия.

Пять тысяч ксарнов одновременно извергли в атмосферу содержимое своих пищеварительных органов, превратив ее в плотное темное облако из мельчайших частиц жидкой взвеси. Собравшаяся толпа встретила извержение восторженным ревом. Тысячи ксарнов приветствовали посыпавшуюся с неба манну, танцуя под съедобным дождем, ловя драгоценные капли и размазывая полные пригоршни пищи по своим телам и телам соседей. Ксарн-Первый, к примеру, уже через несколько мгновений был вымазан целиком: от кончиков усов-антенн до клешневидных отростков на конечностях.

Но этим дело не ограничилось. Восторженная толпа ксарнов окружила остальных гостей и, не дав им опомниться, подвергла той же процедуре. До ушей Элдина долетел пронзительный издевательский смех Мари, не пожелавшей покинуть корабль и теперь с упоением взирающей на унижение, которому подвергается ее супруг. Смех резко оборвался и сменился истошным воплем негодования - какой-то ксарн пробрался на борт и устроил ей «питательный душ», что очень не понравилось сервороботам, которым теперь предстояло чистить ковры, загаженные галлонами полупереваренного дерьма.

Элдин был не в силах больше сдерживаться. Он наклонился и добавил к залившему поле космодрома «изобилию» свой собственный завтрак. Его спутники один за другим судорожно срывали маски и проделывали то же самое. Ксарны восприняли это как комплимент и удвоили усилия, в стремлении ублаготворить столь редкостных гостей. Несколько гаварниан-берсеркеров, однако, восприняли такой прием как необыкновенно увлекательное шоу. Не обращая внимания на дождь из экскрементов, они пустились в пляс, воинственно завывая и вращая над головами свои огромные боевые топоры. Ксарны, тронутые до глубины души проявлением такого энтузиазма и хороших манер, устроили гаварнианам овацию, окружили всей толпой, подняли их на плечи и понесли, чтобы те, кто не сумел к ним протиснуться, могли направить струю поверх голов почетного эскорта.

– Твои охранники произвели самое благоприятное впечатление! - обратился к Элдину Ксарн-Первый, стараясь перекричать невообразимый шум на поле, складывавшийся из рева, барабанного боя, скрежета и звуков неудержимой рвоты.

Элдин, чей желудок давно опустел, но которого по-прежнему выворачивало наизнанку, был так обессилен, что не смог ничего ответить на комплимент, тем более что в этот момент нахлынувшая толпа подхватила его и унесла в сторону.

– Теперь я понимаю, почему это место так низко котируется в туристических справочниках, - простонал Ярослав, безуспешно пытаясь избавиться от попавшего в уши жидкого дерьма.

Элдин подозрительно принюхался к одежде, хотя отлично знал, что та была сложена в герметично закрывавшемся гардеробе и не могла подвергнуться воздействию со стороны ксарнов во время памятного приема. Ему с огромным трудом удалось уговорить Ксарна-Первого, посчитавшего такую просьбу персональным оскорблением, позволить им покинуть планету вместе с Вушем, Ярославом, Зергхом, Басаком, Оиси и его женой тайно, дабы избежать еще более пышной и продолжительной церемонии проводов. В последний момент к ним присоединился еще и Хоббс, аргументы которого сводились к тому, что Корбин и Надзиратели прикончат его сразу, как только найдут, и спастись он сможет, лишь присоединившись к Элдину и его друзьям, по крайней мере до тех пор, пока не закончится война. Поскольку невозможно было отрицать основательность доводов толстяка, Элдин скрепя сердце дал согласие включить его в состав экипажа.

–Не хотел бы я встретиться с ними на поле битвы,-поделился своими впечатлениями заметно побледневший самурай, сидя рядом с хозяином. - Стрелами их не взять - против стрел у них естественная броня. А в ближнем бою один ксарн способен орудовать сразу шестью мечами. - Он слегка содрогнулся, представив, вероятно, поединок с ксарном, а пробегавший мимо серворобот посмотрел на него с тревогой.

–Надеюсь, вам понравилось пребывание на моей планете? - с легкой иронией в голосе осведомился Ксарн-Первый с экрана комлинка; за его спиной бесновалась Мари, изрыгая в эфир страшные проклятия.

–Все было великолепно,- ответил Элдин.- В свою очередь, надеюсь, мой друг, что вы достойно позаботитесь об оставленных на ваше попечение гостях.

Произнеся эту церемонную фразу, он не смог удержаться от смешка, что вызвало немедленную ответную реакцию.

– Ты подлая скотина, Элдин Ларис! - завопила Мари. - Когда я с тобой разведусь, ты за это заплатишь! Всего твоего состояния не хватит, чтобы компенсировать мне прозябание на этой дерьмовой планете!

По глазам ксарнов невозможно определить их истинные эмоции, но поникшие усики-антенны над головой Ксарна-Первого свидетельствовали о том, что он отнюдь не в восторге от решения Элдина оставить Мари под его опекой. Тот едва убедил ксарна, что на корабле просто нет места. При этом Элдин говорил чистую правду, лишь чуть-чуть покривив душой. Кроме ближайших друзей и Вуша, с которым он делил капитанскую каюту, Элдин смог взять на борт всего двух сервороботов, да и то второй покоился в трюме в дезактивированном состоянии, а первый так забегался, что едва волочил ноги. Всех остальных пришлось оставить на Первородном Улье. Букхе и Ксарну-Первому предстояло в скором времени совершить вояж с целью наладить контакты и склонить на свою сторону группу пока нейтральных кохов. Самураи-ронины не были в восторге от такого решения, но подчинились дисциплине. Зато гаварниане-берсеркеры открыто ликовали. Элдин подозревал, что в глубине души они не так уж сильно радуются, но после горячего приема, оказанного на церемонии встречи тем из них, кто не страдал особой брезгливостью, остальные из кожи вон лезли, чтобы перещеголять товарищей и доказать всем, что у них желудки тоже луженые и им все нипочем. Признаться в ином означало покрыть себя позором. Те, кто не удостоился чести прокатиться на плечах ксарнов, наперебой хвастались друг перед другом, как покажут свою удаль на проводах. А кое-кто зашел еще дальше, предложив шокированным ксарнам принять участие в их брачных играх. Что поделаешь - грубое бесстыдство всегда считалось в клане берсеркеров одним из главных отличительных признаков настоящего воина.

– Мы вернемся через двадцать дней,- пообещал Элдин, кивая на прощание изображению на экране комлинка.

– Если будет куда возвращаться,- не совсем тактично добавил Ярослав.

Набрав крейсерскую скорость, маленький кораблик взял курс на ближайший гиперколодец, откуда должен был начаться его долгий путь в другую галактику, много веков назад покинутую предками тех, кто находился на борту. С экрана все еще слышался визгливый голос Мари, продолжавшей ругаться самыми черными словами. Усмехнувшись, Элдин повернул выключатель, откинулся на спинку кресла первого пилота и принялся размышлять о предстоящем путешествии к неприметному желтому карлику на задворках Млечного Пути, ярко сиявшего на обзорных экранах правого борта.

У терминала гипертуннеля МП-1, единственного известного пути, напрямую соединяющего Облако со Старой Галактикой, завис в пустоте одинокий звездолет, собирающийся вот-вот стартовать. Командиру корабля не было нужды привлекать дополнительные силы, чтобы преградить путь любому, кто посмеет последовать за ним.

Более того, он очень надеялся, что преследователи непременно пойдут по его следу, не подозревая о сюрпризе, который поджидает их на другом конце туннеля.

Корбин Габлона кивнул пилоту, разрешая начать необходимое для гиперпрыжка ускорение, а затем перевел взгляд на Хасана. Сейчас мастер-убийца не мог ничего с ним поделать. Он был ему слишком нужен. Без его знаний и умения он просто не выживет. Корбин еле заметно усмехнулся. Он снова был главным - пускай на время, но все-таки.

Набрав скорость, корабль вошел в колодец, миновал сверхсветовую черту и мгновенно исчез, устремившись в далекий путь к Млечному Пути, лежавшему на невообразимом расстоянии в сто пятьдесят тысяч световых лет отсюда. Туннель был единственной нитью, связывавшей две галактики. И единственной дорогой в прошлое.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Элдин Ларис напряг мускулы, готовясь ко входу в гипертуннель, и в сотый раз убедился, что показания приборов соответствуют заданной программе.

Им пришлось довольно долго добираться до предпоследней остановки на пути в Старую Галактику. Большинство прыжков проходили практически мгновенно, но позволяли покрыть расстояние всего в несколько Сотен световых лет. Внутри Облака самым дальним считался гиперпереход к Колбарду, отстоявшему от терминала на целых двенадцать тысяч световых лет. Гиперколодцы вообще были загадкой даже для тех ученых, кто посвятил изучению свойств гиперпространства всю жизнь. А главный парадокс заключался в том, что продолжительность перехода определялась дальностью покрываемого расстояния, но зависела от нее не прямо пропорционально, а увеличивалась по экспоненте. Учитывая колоссальное количество энергии, необходимое для гиперпрыжка, всякая попытка увеличить его дальность была обречена на провал.

Загадкой оставалась также деятельность Древних Странников, которые затратили колоссальный труд на обнаружение и картографирование нулевых точек, установку звездных бакенов, очистку туннелей и маркировку терминалов. Да и само открытие гиперпрыжка, осуществленное всеми тремя расами практически одновременно, было окутано тайной, до сих пор не поддающейся усилиям историков хоть как-то объяснить ее. Никто не отрицал, что это открытие дало гигантский толчок развитию цивилизации, но оно же привело к Великой войне, когда три расы столкнулись в борьбе за пригодные для обитания планеты в ходе начавшейся экспансии. Войне, превратившей в радиоактивные руины большинство населенных миров Старой Галактики.

Элдин не мог не отдать должного усилиям Надзирателей. Если бы они тогда не прекратили военные действия, автоматически перенесенные на просторы Большого Магелланова Облака, страшно подумать, что бы случилось с населявшими его существами. Вернее всего, все три расы подверглись бы взаимоуничтожению, а жалкие остатки выживших на отдаленных планетах быстро вернулись бы в первобытное состояние.

С другой стороны, Надзиратели обладали весьма существенными недостатками, делающими общение с ними тяжким бременем. Чего стоят хотя бы их постоянные проповеди и постные рожи святош! Да кто им дал право судить о поступках других разумных существ со своей колокольни? Уж больно они напоминали профессиональных правозащитников, которым в принципе наплевать, чьи права они защищают, лишь бы шума было побольше. Сегодня они рыдают в платочек по поводу несчастных преступников с психическими отклонениями, которых держат в орбитальных тюрьмах, вместо того чтобы лечить, а завтра плачутся над черствостью газетчиков, безжалостно высмеивающих сексуальные наклонности гаварнианских модельеров. Причем любой, кто осмелится хоть в чем-то не согласиться с этой публикой, навечно обретает в их глазах статус варвара, психопата и ксенофоба. Элдин не имел ничего против, если время от времени кто-то деликатно указывал ему на ошибки. Но когда тебе с утра до вечера внушают, что ты живешь неправильно, да еще со снисходительным высокомерием стоящего вне критики старшего брата, тут и стальные нервы не выдержат. А Надзиратели поступали именно так вот уже три тысячи лет. Он знал, что в их правлении было немало хорошего, чего ему будет не хватать, и готов был бороться за возврат прежнего порядка, но только при условии, что они несколько поумерят свой пыл в будущем.

Элдина удивило, что подходы к гипертуннелю, ведущему к Старой Галактике, никем не охранялись. Он рассчитывал встретить в его окрестностях по меньшей мере одно патрульное судно Надзирателей, не говоря уже о Корбине. Но вокруг было пусто, хотя трудно было ожидать, что его вояж к ядру Облака и обратно остался незамеченным. Уж больно гладко у них все получилось, чтобы не внушать подозрений.

Он подошел к Зергху и Ярославу, колдовавшим над калибровкой пространственно-временного модуля. Это была самая сложная и квалифицированная часть подготовки к путешествию в прошлое.

– Не волнуйся ты, у нас все в порядке, - уверил Ярослав, но таким тоном, как будто он одновременно пытался убедить в этом и себя.

Крупная дрожь вибрации сотрясла корпус корабля. На мгновение он расцвел всеми цветами радуги, демонстрируя эффект Допплера, а затем исчез в бездонном провале гиперколодца.

Перед глазами Элдина снова лежал Млечный Путь. Он однажды уже бывал тут вместе с племянницей, которая как раз вошла в каюту рука об руку с Оиси.

–Помнишь, как мы с тобой вытаскивали отсюда Александра Великого? - с улыбкой сказала Тия.

–Отлично помню,- отозвался Элдин. - И какой ты тогда была скверной девчонкой, тоже помню. Пряма как заноза в заднице, - пожаловался он, незаметно подмигнув Оиси.

Тия расхохоталась и шутливо чмокнула дядюшку в наметившуюся лысину.

–А где наша Земля?- спросил самурай, чей голос слегка задрожал от нестерпимого желания снова увидеть родные края. Цветущая сакура, к его величайшему сожалению, была совершенно неизвестна в Облаке, и он уже заручился согласием Элдина добыть пару саженцев, если позволит время.

–Где-то там,- ответил вместо Элдина Ярослав, указывая пальцем в иллюминатор.

–Так далеко от центра, - протянул Оиси, чувствуя себя в чем-то обойденным.

–А вот наша родная планета гораздо ближе,- вмешался Зергх с гордостью в голосе. Это обстоятельство всегда служило гаварнианам поводом свысока поглядывать на землян, которых они считали провинциалами и, как следствие, гораздо ниже себя.

–Слава Богу, что на борту нет ксарна,- вздохнул Ярослав. - Вот уж кто всю плешь бы нам проел. Они до сих пор так сокрушаются о судьбе своей уничтоженной в ту войну планеты, что сразу приходят в полнейшее неистовство, как только об этом заходит разговор. А я уже и так вдоволь наглотался дерьма, чтобы еще раз внимать их сентиментальным «излияниям».

–Но ведь это ксарны начали войну,- сказал Зергх.

–Черта с два! Войну начали вы, гаварниане, - авторитетным профессорским тоном заявил Элдин, считающий себя безусловным авторитетом в вопросах военной истории.

–С позиции нейтрального наблюдателя считаю своим долгом разъяснить, что вина за развязывание конфликта в одинаковой степени лежит на всех трех расах,-сказал Вуш, который как раз вплывал в рубку.- После инцидента у планеты Вак все начали стрельбу одновременно с разницей в микросекунды. Ну а все остальное принадлежит истории, до того момента, когда мы столь неосмотрительно вмешались и заставили вас прекратить смертоубийство.

Вуш впервые покинул каюту после отлета с Первородного Улья, главной планеты ксарнов. Элдин был рад видеть его оправившимся от потрясения. В конце концов, только Вуш мог указать им дорогу к Сфере, следовательно, его физическое и душевное самочувствие приобретало неожиданно важное значение.

– Приходилось бывать здесь раньше? - небрежным тоном поинтересовался Оиси, кивая на иллюминатор.

Вуш попытался покрутить головой, но у Надзирателей шея не обладает такой гибкостью, как у других рас, поэтому вместе с ней задвигалось все туловище.

– Если вы имеете в виду этот сектор, то нет, не приходилось. Я проникал сюда в другом…

Тут Вуш спохватился и замолчал.

–Ага! - удовлетворенно воскликнул Ярослав.- Выходит, этот гипертуннель не единственный? Ну, давай признавайся! Сам же сказал, что выходил в другом месте.

–Я и так уже вам слишком много открыл,- насупился Вуш.

–Правильно. Не говори им больше ни слова, - неожиданно поддержал Надзирателя Оиси, ощущавший в душе дружеское расположение к Вушу, особенно возросшее после его памятной клятвы на крови.

Вуш безмолвно кивнул и отплыл к иллюминатору. Ярослав сделал попытку задать ему еще один-два вопроса, но был остановлен предупреждающим взглядом Оиси.

– Я успел позабыть, как велика и прекрасна Вселенная,- прошептал Вуш, как бы разговаривая сам с собой.- Как безгранично пространство и как одиноко в нем разумным существам. Здесь нет никого, кроме нас и, быть может, Исчезнувших, потому что никто не знает, куда и в каком физическом обличье они отправились.

Он отвернулся от иллюминатора и окинул четверых землян и старого гаварнианина печальным взглядом.

– Как беден ваш язык и как бессилен передать это бесконечное многообразие, - прошептал Вуш. - Но и мне, в чьем словаре десятки миллионов понятий, столь же невозможно отобразить истинную красоту и грандиозное величие мироздания, как и бессловесным тварям.

Опустив голову, он выплыл из рубки. Дверь за ним бесшумно захлопнулась.

–Ишь, философ несчастный на наши головы,- проворчал вслед Вушу историк, но по его тону чувствовалось, что монолог Надзирателя тронул старого ученого.

–По-моему, он неплохой парень и начинает мне нравиться, - открыто заявил самурай.

Шел уже десятый день существования червоточины. Уже было поглощено ядро и прилегающие к нему слои, состоявшие из углерода и кислорода, которые образовали аналогичные структуры новой звезды на другом конце «шланга». Настал черед следующего слоя - из раскаленного гелия, нагретого до температуры свыше сотни миллионов градусов по шкале Кельвина. Поступавший в ядро бывшей планеты гелий, нагреваясь там еще сильнее, прорывался к поверхности, медленно, но верно превращая новообразование в зародыш красного гиганта. К этому времени масса возникшей звезды уже вдвое превышала стандартную массу желтого карлика. Одновременно в ее хромосферу впрыскивались солидные порции водорода, но не по внутреннему каналу червоточины, а вдоль ее внешней оболочки. Плотная спираль раскаленного газа окутывала ее на всем протяжении под воздействием колоссальной гравитации, создаваемой как массой нового солнца, так и перемещением со сверхсветовой скоростью по внутреннему каналу огромного количества материи. От основного ствола по-прежнему продолжали отделяться мелкие жгутики самостоятельных червоточинок. Большинство погибало через доли секунды, но некоторые успевали проскользнуть в другое измерение и даже в другое время.

Не исключено, что одна из блудных червоточин явилась причиной одного из самых загадочных в гаварнианской истории исчезновений. Три тысячи лет назад в этом секторе бесследно пропала яхта с возлюбленным гаварнианской принцессы на борту. Гаварниане поспешили приписать это исчезновение исследовательскому кораблю ксарнов, замеченному поблизости. В результате разразилась Седьмая звездная война между гаварнианами и ксарнами.

Если догадка была верна, прах несчастного любовника принцессы крутился сейчас где-то в недрах новой звезды, доставленной туда сквозь время вернувшейся в материнское лоно червоточиной. Еще одна из ее сестричек была выброшена за пределы системы, проскочила в один из гипертуннелей, совершила прыжок во времени и попала на древнюю Землю. С ее появлением там связывается таинственное исчезновение крупного профсоюзного лидера со скверной репутацией и еще более скверным характером. Профсоюзный босс возглавлял объединение работников, занимавшихся доставкой различных грузов с помощью странных колесниц, приводимых в движение двигателями внутреннего сгорания. Червоточина слопала его на глазах подручных вместе с дымящейся сигарой во рту и новеньким «кадиллаком». Их атомы также легли в структуру разгорающегося солнца.

А в самой сердцевине звезды, целая и невредимая, продолжала выполнять задействованную программу маленькая золотистая шкатулка - безупречное и безотказное творение Древних Странников.

– Входим во временной портал!

Элдин и Зергх, затаив дыхание, неотрывно следили за приборами на пульте.

– Поехали!

На долю секунды Элдину почудилось, что автомат не сработал, но уже в следующее мгновение быстрая смена цветовой гаммы в соответствии с эффектом Допплера убедила его, что все в порядке. В отличие от обычных гиперпрыжков, когда впереди, на другом конце туннеля, можно было разглядеть маленький клочок звездного неба, при переходе сквозь время корабль сразу окутывала непроницаемая тьма.

– Восемнадцатое июня две тысячи двести двадцатого года, - продублировал Элдин голосом дату прибытия, уже зафиксированную в компьютере. - Канун начала Великой войны.

По корпусу корабля прокатилась волна вибрации, заставившая всех стиснуть зубы, чтобы не стучали. Прыжки в гиперпространстве отрицательно сказывались на организме, но прыжки во времени были на порядок хуже. Элдин мысленно проклял тот день - как же давно это было? - когда они с Зергхом, не догадываясь о последствиях, намекнули своему тогдашнему нанимателю Корбину Габлоне о теоретической возможности путешествий в прошлое. Потратив несколько лет и несколько миллиардов катаров, он воплотил-таки теорию в реальность. Пожалуй, это был один из самых дорогостоящих проектов за всю историю Облака. И все это лишь для того, чтобы доставлять из прошлого знаменитых воинов и генералов на потеху обожающим Игры кохам! Теоретическое обоснование проекта до сих пор оставалось не до конца понятным даже тем, кто в конечном счете построил действующую модель.

Элдин выбрал дату не случайно. Меньше суток оставалось до приснопамятного столкновения у планеты Вак, послужившего началом конфликта, повергнувшего всю галактику в испепеляющий костер всеобщей войны. А Ясима к этому моменту как раз завершил свои исследования и удалился для отдыха на уединенную виллу, расположенную на острове Хоккайдо. Таким образом, они могли забрать ученого, не оказывая на ход истории ни малейшего воздействия извне. Андроид, который должен заменить астрофизика, уже подготовлен. Остается только совершить подмену и отчалить восвояси. Никто ничего не узнает, потому что к концу дня Ясима Коробачи погибнет от пули сумасшедшего фанатика-убийцы.

Корабль вошел во временной портал, пересек силовые линии континуума и ушел в прошлое. Ощущение было такое, словно он провалился в воздушную яму. Одновременно включился датчик обратного отсчета времени. Цифры на нем менялись с головокружительной быстротой.

– Еще несколько секунд - и мы на месте, - объявил Ярослав.

Оиси вскочил и приник к иллюминатору, в котором скоро должна была появиться долгожданная Земля. Он не успел даже осознать, что происходит, когда корабль встряхнуло и перевернуло вверх дном. Инерциальные амортизаторы сработали, как всегда, с секундным запозданием, в результате чего всех на борту сначала швырнуло в потолок, а потом вернуло на прежние места. Кувыркаясь в воздухе, Зергх успел выпалить не меньше десятка самых страшных гаварнианских проклятий, после чего всей своей массой врезался в панель управления. Корабль еще несколько раз бросало в разные стороны, словно щепку в бушующем океане, но потом все наладилось.

– Это еще что за дерьмо? - слабым голосом простонал Элдин, обращаясь к сползающему с пульта Зергху; тот ничего не ответил, только замотал головой и плюхнулся в кресло.

За спиной Элдина отворилась дверь, и в рубку впорхнул Вуш. На этот раз он парил в воздухе не вертикально, а скорее горизонтально. Из рваной раны на голове Надзирателя сочилась желтовато-зеленая кровь.

– Что-то заблокировало поле на выходе, - сообщил Зергх, безуспешно пытаясь вытереть пролившийся на панель кофе; подоспевший серворобот аккуратно оттеснил его и сам взялся за дело.

– Что?!

–Я сказал, поле заблокировано, - мрачно проворчал гаварнианин.

Элдин снова застонал и сел, осторожно ощупывая здоровенную шишку на затылке.

– Кажется, у нас еще одна проблема, - прошептал совершенно убитый Зергх, бросив взгляд на боковой монитор.

Элдин посмотрел на дисплей и вскочил на ноги, позабыв о полученных травмах.

–Как тебя угораздило, черт возьми?! - взревел он вовсю глотку.

–Сам не знаю, наверное, угодил локтем по клавиатуре, когда летел вниз, - с жалкой, виноватой улыбкой пролепетал старик.

Томимый глубокой печалью, Ясима Коробачи вышел на крыльцо своей виллы. Лучи солнца, с трудом пробиваясь сквозь утренний туман, слабо поблескивали на гребнях высоких и холодных океанских валов. Над головой ученого вились голодные чайки, оглашая воздух пронзительными недовольными криками, словно упрекая его за невнимание к их нуждам. Обычно он всегда выносил им что-нибудь вкусное, но сегодня впервые забыл, поглощенный, должно быть, невеселыми мыслями.

Волны. Воспоминания детства. Когда он был еще маленьким, дед приводил его сюда. Во время отлива вода задерживалась в небольшой впадине среди прибрежных скал. Он любил наблюдать, как она постепенно уходит сквозь узкую щель, образуя маленькие водовороты. Уж не тогда ли зародилось в нем извечное любопытство исследователя, когда ребенком он бросал в водоворот маленькие щепочки и завороженно следил, как они кружатся и пропадают в нем?

Он невольно усмехнулся своим мыслям.

Проклятые политики! И журналисты тоже! Неужели они не понимают, куда могут привести человечество его открытия? Перед людьми откроется Вечность, вся Вселенная станет их уделом! Благодаря его работам осуществятся самые дерзкие мечты. А эти кретины ничего не хотят знать и собираются все разрушить.

Он сунул руку в карман и достал ломоть хлеба. Ломая его на мелкие кусочки, он подбрасывал их в воздух, а чайки подхватывали угощение на лету.

Он был так поглощен этим занятием, что не услышал сухого потрескивания защитного поля, возникшего за его спиной, не увидел материализовавшегося внутри этого поля человека с капюшоном на голове и не почувствовал пронзившей его череп пули, выпущенной из «Эрика-10» хладнокровным убийцей.

–Кто-то совершил переход в этот же временной отрезок незадолго до нас, - пояснил Элдин собравшимся и, не сдержавшись, с размаху треснул кулаком по панели. - А если кто-то уже посетил данную точку во времени, больше никому сделать это не удастся. Во всяком случае, из этого временного туннеля. Мы этого не знали и попытались пройти через барьер, а в результате чуть не погибли от волны возмущения силовых линий континуума.

–Попробуйте воспользоваться другим временным туннелем, - посоветовал Вуш.

–Если бы мы знали, где его искать! - проворчал в ответ Ярослав. - Да и смысла нет. Ясно как день, что Габлона нас опередил. Того парня уже нет в живых. И энергию мы всю истратили на прыжок. А хуже всего, что попали мы совсем не туда, куда хотели. А все по милости этого неуклюжего идиота! - сердито посмотрев на Зергха, закончил историк.

–Я не понимаю. Зачем Габлоне нужен ученый? - недоуменно спросил Вуш, сбитый с толку творящейся вокруг неразберихой.

– Чтобы нам не достался, дубина! - рявкнул Ярослав. Оиси наконец встал на ноги, разгладил завернувшееся кимоно и подошел к иллюминатору. Земной шар парил в пространстве во всем своем первозданном великолепии. Несгибаемый самурай вдруг почувствовал, как по щекам его текут горячие слезы. Он никогда не думал, что его родная планета может быть так прекрасна! Он оглянулся на Элдина, взглядом приглашая хозяина разделить с ним восторг и хоть на миг позабыть о постигшей их неудаче.

– Да, Оиси, здесь твой дом,- кивнул Элдин, с трудом улыбаясь, но как только японец снова отвернулся к иллюминатору, он моментально согнал улыбку с лица и больно ткнул локтем в бок приунывшего Зергха.- Выкладывай, старый хрен, в какое время ты нас зашвырнул?

– В восемнадцатое июня,- смиренно ответил гаварнианин.- Эта часть настройки осталась нетронутой.

– А год? Какой год?

Зергх заворчал и поскреб когтями затылок.

–Ты на меня не кричи. Может, это волной нас сюда закинуло. - Тут его голос потерял уверенность и опять понизился до виноватого шепота. - А может, и я… Когда летел башкой вниз, врезался прямо в клавиатуру. Если верить показаниям, нас занесло чуточку дальше в прошлое, чем мы рассчитывали.

–На сколько дальше? - не отставал Элдин.

–Ты не поверишь, но это такая круглая цифра. Ровно на четыреста лет.

Ярослав с укором посмотрел на гаварнианина и тяжело вздохнул.

–Восемнадцатое июня тысяча восемьсот двадцатого года. А теперь ответь мне, какого черта нам здесь делать, если мы ищем специалиста по пространственным червоточинам?

–Ну, я не знаю,- кротко заметил гаварнианин. -Мое дело доставить, вот я и доставил.

–В дерьмо ты нас доставил, вот что! - с отвращением сплюнул историк.

–А ну-ка постойте! - вскричал вдруг Зергх, озаряясь радостной улыбкой. - Я кое-что вспомнил. Раз уж мы сюда попали, нет смысла возвращаться домой с пустыми руками!

Все звуки в саду за окном постепенно замерли. Часовой все-таки сумел уговорить смазливую служаночку и затащить ее в кусты. Услыхав их мышиную возню, он на миг испытал искушение подняться с постели, открыть ставни, высунуться из окна и грозно потребовать вести себя потише, но так и не стал этого делать. Ведь солдаты - они как дети. К ним надо относиться со снисхождением. Когда-то он и называл их своими детьми - лучших солдат, которых когда-либо видела старушка Европа, - а они платили ему сыновьей любовью, восторженным обожанием со слезами на глазах и радостной готовностью без колебаний пожертвовать жизнью ради его славы.

Ну разве мог он отказать солдату, пусть даже англичанину, в короткой минуте радости, так редко выпадающей на его долю?

Он тяжело вздохнул, сел на кровати и спустил на пол отяжелевшие ноги. Деревянный пол приятно холодил горящие лихорадочным жаром подошвы. В спальне было темно, сыро и попахивало плесенью, но во мраке ночи хотя бы можно было забыть об убожестве обстановки. Ему приходилось ночевать в лучших дворцах многих европейских стран, ему, бедному отпрыску захудалого корсиканского рода. Париж и Мадрид, Каир и Вена, прусский Берлин и нетопленые палаты Кремля. Проклятье! Даже в походном шатре ему спалось намного лучше. Не потому ли, что охраняли его покой старые ворчуны Императорской гвардии, ветераны десятков кампаний и сражений? Он помнил, как, засыпая, слышал порой шепот гвардейцев, призывавших солдат не шуметь, потому что император почивает. Пусть он считал их всех своими детьми, но и они тряслись над ним, как любящие родители над единственным ребенком. А в ночь перед сражением он никогда не спал. Выходил из шатра и шел к походным кострам, демонстрируя всем свою уверенность в победе, свое спокойствие и присутствие духа, которые - он знал - передадутся от него каждому солдату и вселят в его душу твердое убеждение в завтрашнем успехе и грядущем величии Франции.

Он снова лег, но сон не приходил. Как странно. Он никогда раньше не нуждался во сне, считая его воришкой, крадущим драгоценные часы жизни, так необходимые для действительно важных дел. А здесь, когда он страстно мечтал заснуть, забыться хоть ненадолго, скрыться на время от часового за окном, от убогой мебели и сырой обивки, от непрестанной боли и воспоминаний, ничего не получалось.

Наполеон Бонапарт снова тяжело вздохнул, чуть наклонился вперед и свел обе руки на вздувшемся животе, пытаясь не пустить гнездящуюся внутри боль дальше. Может быть, кликнуть слугу? Нет, не стоит, пожалуй.

Пусть бедняга поспит подольше - ему тоже несладко приходится. Сколько же ему пришлось на своем веку повидать людей, которые вот так же держались за живот, как он сейчас? И не сосчитать, наверное. Они глядели на него слезящимися глазами, в которых застывала тоска по уходящей жизни и предчувствие приближающейся тьмы. Одни стонали, другие молчали, третьи хорохорились и уверяли, что «это всего лишь царапина, мой император», а четвертые спрашивали: «Кто победил?» - и, услышав ответ, умирали со счастливой улыбкой и возгласом: «Да здравствует Франция!»

Он давно утратил чувство жалости к павшим и умирающим и мог бестрепетно взирать на поле битвы, усеянное тысячами трупов. Полководцу никак нельзя поддаваться жалости, иначе он перестанет быть полководцем. Но теперь он сам оказался в положении тех бедолаг, понял наконец, какие они испытывали мучения, ощутил безмерную боль, терзающую каждый нерв. Теперь он жалел их всех, но больше всего жалел все-таки себя.

Он знал, что умирает, и сам призывал смерть, не в силах больше выносить терзающей его плоть муки. Да и чего страшиться, если он фактически умер еще пять лет назад? Ну зачем они остановили его тогда? Почему не позволили встать в ряды гвардейцев, прикрывавших отступление? Он бы взял в руки знамя и поднял его над головой, как уже поступил однажды в сражении при Арколе. Воспоминание вызвало слабую улыбку на губах. Боже, какие только не складывались потом легенды вокруг этого эпизода! А как здорово изобразил его художник Давид на своем знаменитом полотне: со знаменем в руках, во главе штурмующих мост. Столько лет прошло, что сейчас он и сам с трудом может отделить правду от вымысла… Да и к чему, если легенда всегда прекрасней действительности?

Ему следовало умереть тогда и навеки остаться неотъемлемой частью легенды. А он не решился умереть и теперь вынужден влачить жалкое существование здесь, в четырех стенах, еще живой, но для всех уже умерший. Нет, больше не будет картин Давида, победных маршей Маренго, роскошных дворцов. И Жозефина никогда больше не придет к нему в спальню - немытая, как он всегда от нее требовал. Жозефина…

Ах, какая женщина! Хотя и стерва изрядная. И другие тоже не придут на его ложе. Сколько же их было? Нет, не сосчитать, да и все равно он вею жизнь любил по-настоящему только одну женщину. В памяти вдруг всплыло лукавое личико давешней прислуги, что флиртовала с часовым. На днях он отпустил ей какой-то комплимент, а потом случайно подслушал, как в разговоре с товаркой девица назвала его «симпатичным стариканом». Тогда его покоробило, но сегодня ночью он мог уже без гнева вспоминать о ее словах. Он и в самом деле старик, да к тому же еще умирающий от нестерпимого огня, пожирающего его внутренности. Как Прометей, прикованный к скале.

Пять лет назад было Ватерлоо. А сегодня… сегодня вот это все.

Он попытался встать, но исхудавшие ноги дрожали, а потревоженный желудок словно взорвался вспышкой боли, волной прокатившейся по всему телу. Нет, никогда больше не вернуть ему утраченного, разве что в зыбких сновидениях, тающих как утренний туман под первыми лучами солнца. Ах, если бы можно было навсегда заснуть и грезить вечно былою славой. Или умереть…

«Ну так умри!» - вкрадчиво зашелестел в мозгу чей-то знакомый голос.

«Франция…- шептал он в полузабытьи пересохшими губами. - Франция… армия… я главнокомандующий!… Жозефина!»

Сияющий призрачным огнем столп начал формироваться в центре комнаты, до его ссылки служившей свиным хлевом. На краткое мгновение он усомнился в реальности собственных ощущений, вообразив с суеверным ужасом, что это за ним явился сам Ангел Смерти.

Тем временем внутри светящейся колонны возникли расплывчатые очертания человеческой фигуры. Дряхлые занавеси на окнах внезапно качнулись в сторону- это вырвался наружу заключенный в странном цилиндре воздух. Наполеон снова попытался встать и выпрямиться, чтобы встретить конец стоя, как подобает императору. Он улыбался. В сердце его не было страха- он и прежде не позволял себе опускаться до столь низменного чувства,- но впервые за много лет, сам не отдавая себе отчета, он сотворил знак креста.

Поверхность цилиндра вдруг начала переливаться всеми цветами радуги, в то же мгновение раздался хлопок, и фигура внутри обрела реальную форму.

–Кто вы? Ангел?

–Очень сомневаюсь, ваше императорское величество.

Акцент звучал чудовищно, но пришелец назвал его императором! За одно это он готов был простить ему что угодно, включая английское происхождение.

Элдин Ларис испытывал законное чувство гордости и радостного возбуждения, но вместе с тем был глубоко разочарован. Да, он находился рядом с великим Наполеоном Бонапартом, императором французов, но какое же жалкое зрелище представлял тот собой по сравнению с тем же Александром Македонским! Александр и на смертном одре сохранял величие и почти божественную красоту, тогда как Наполеон выглядел жалким, сломленным, неряшливым и больным стариком, желающим только одного в этом мире - поскорее с ним, этим миром, расстаться. А еще Элдин испытывал щемящее чувство жалости. Подумать только: в этой заплесневелой дыре суждено угаснуть величайшему гению современности, ниспровергателю основ, сокрушителю и создателю империй, вознесенному на вершину власти и сокрушенному гнетом своих же безмерных амбиций!

В известном смысле Элдин ощущал себя не более чем зевакой-туристом. В постигшем его время кризисе не было Наполеона. Да и чего можно ждать от умирающего полководца, когда им позарез нужен физик, чтобы обуздать расшалившуюся червоточину? Их привела сюда чистая случайность, но бывший васба никогда не простил бы себе, если бы не встретился с этим человеком. В конце концов, до этой злосчастной заварушки доставить из прошлого Наполеона считалось бы грандиозным успехом, величайшей удачей, какой когда-то была переброска Александра. Но куда с ним деваться сейчас? И все-таки Зергх, всю жизнь относившийся к Наполеону с особым пристрастием, убедил старого друга и коллегу нанести этот визит и даже, в случае согласия, предложить императору дружескую руку помощи. При этом он выразился в том смысле, что «было бы невежливо пройти мимо, не посетив Его Величество».

Ярослав, правда, придерживался на этот счет прямо противоположного мнения. Он закатил им настоящий скандал, в открытую обзывая Бонапарта беспринципным мерзавцем и жестоким убийцей, но когда, по его требованию, устроили голосование, он оказался в гордом одиночестве и вынужден был согласиться с мнением большинства. Произошло это, однако, не сразу. Поначалу историк продолжал бушевать и сгоряча даже пригрозил, что скорее сам останется на Земле, чем будет находиться на одном корабле с таким «бессовестным негодяем», как французский император.

– Если вы не ангел, то кто же вы тогда, месье? -осведомился Наполеон.

Несмотря на перевод с помощью имплантированного в мозг транслятора, Элдин не мог не поразиться удивительному сочетанию властности и обаяния, прозвучавшему в голосе собеседника.

–Как бы вам сказать, сир,- замялся Элдин, сам не зная толком, с чего начать.- Так уж вышло, что мы случайно оказались в ваших краях и подумали: может, вы не откажетесь прогуляться вместе с нами?

–Прогуляться?

–Ну да. Небольшое путешествие, ваше величество. Неужели вам не хочется бросить эту Богом забытую скалу и снова пожить в свое удовольствие?

Вот уж чего Элдин Ларис никогда не ожидал увидеть воочию, так это плачущего Наполеона Бонапарта.

– Его организм просто в жутком состоянии,- сообщила Тия, возвратившись в кают-компанию.

Хотя все, за исключением Ярослава, были в восторге от присутствия на борту столь именитой особы, Оиси не очень прислушивался к ее медицинскому отчету. Ему не терпелось обнять жену за талию и показать ей надежно упакованные в консерванты двенадцать чудесных саженцев. От эпохи Наполеона самурая отделяло целое столетие, и потому он не испытывал к корсиканцу такого почтения, как все остальные. Другое дело - саженцы его любимой сакуры!

– Там все осталось по-прежнему,- начал Оиси свой рассказ дрожащим от едва сдерживаемых эмоций голосом. - И могилка моего первого даймио Асано тоже сохранилась. Она теперь считается священным местом, и монахи из соседнего храма ежедневно возносят молитвы над его останками. Я своими глазами видел на ней букеты свежих цветов.

Глаза его наполнились слезами, и он отвернулся, незаметно смахивая их тыльной стороной ладони.

– А потом я прошелся по городу и - вы не поверите! - посмотрел представление театра Кабуки про всех нас, которое так и называлось: «Сорок семь ронинов»! -Он вдруг фыркнул и улыбнулся. - И еще я привез саженцы. Если бы знала продавшая мне их женщина, сколь великой драгоценностью станут они в другом времени, где не существует ничего подобного!

Он на миг задумался, тряхнул головой и продолжал:

–Прости меня, Элдин-сан, но я ничего не мог с собой поделать. Я должен был там побывать! Я попросил прохожего показать мне могилу, и он отвел меня туда. Там были имена, и среди них - мое.- Он замолк и глубоко вздохнул. - А сколько уже ушло! Такаси, брат мой! Нас осталось только тридцать из сорока семи, - закончил он с грустью.

–Но эти тридцать живы, а не лежат под землей в той могиле, что ты посетил,- мягко напомнил Элдин, тронутый глубиной переживаний бывшего слуги, а ныне ближайшего друга и соратника. Бывали времена, когда он начинал сомневаться в этичности некоторых своих поступков. Но если бы он их не совершил, Оиси и другие самураи были бы сейчас прахом, так же как Александр Великий и этот низенький человечек в медицинском отсеке.

–Что, совсем плох?- озабоченно спросил Элдин.

–Кибермеды как раз заканчивают комплексный анализ.

–Чертовы железяки! - презрительно фыркнул Ярослав.- Будь я проклят, если позволю когда-нибудь одному из них прикоснуться ко мне!

–Корбин истратил на них кругленькую сумму,- возразил Зергх.- Когда мы разрабатывали операцию «Александр», то предполагали, что македонец будет при последнем издыхании. Ну и решили, что нет смысла экономить миллионы на медицинском оборудовании и потерять миллиарды, если он в результате помрет.

–Что ж, буду рада, если кибермеды окажутся на уровне. Случай действительно тяжелый,- сказала Тия.-Помимо застарелого атеросклероза, у пациента целый набор недугов. В головном мозгу небольшая опухоль, которая затрагивает участки мозга, определяющие четкость мышления. Прогрессирующий ревматизм. Астигматизм. Кишечник поражен неимоверным количеством ленточных глистов. А самое интересное- в желудке и крови следы систематического отравления мышьяком!

–Вот вам типичный средневековый землянин! - воскликнул Зергх с ноткой превосходства в голосе.

–Отравление? - Элдин поднял голову и посмотрел на племянницу с чисто профессиональным интересом.

–Точно. Эта дрянь разъела ему стенки желудка до такой степени, что я не пойму, как он до сих пор не умер. Кибермедам потребуется на восстановление не меньше двух суток. Мне кажется, сейчас ему надо дать немного отдохнуть, а потом рассказать, что происходит, прежде чем приступать к лечению. Бедняга прямо разрывается от любопытства, особенно когда понял, что мы из будущего.

–С андроидом-двойником проблем не возникло?

–Отправили несколько минут назад. Пришлось порядком потрудиться над изменением внешности и перепрограммированием - все-таки готовили мы его на смену физику-японцу, погибшему в первый день войны. А в данном случае необходимо было изготовить точную копию, чтобы при вскрытии никто не догадался о подмене. Вообще-то одна маленькая проблема была, - призналась Тия. - Часовой заглянул в окошко, как раз когда мы завершили трансфер и собирались возвращаться. Он успел заметить исчезающее силовое поле и даже рассказал об этом сержанту, но поскольку парень успел пропустить до этого стаканчик-другой, никто ему не поверил, а сержант вообще влепил двое суток ареста.

–И скажи спасибо мне, - с кривой ухмылкой добавил Ярослав, - за то что я вовремя вспомнил старую хронику, описывающую вскрытие тела Наполеона. Один из проводивших его врачей отрезал Себе на память одну маленькую штучку, причем был очень удивлен тем обстоятельством, что у такого большого человека эта штучка на диво крошечная. Я припомнил эту деталь в последний момент, когда двойника уже собирались вынимать из формирующего автоклава. Пришлось вводить в программу дополнительные инструкции.

Элдин не сразу переварил сказанное, но потом до него все-таки дошло.

–Так это твоих рук дело, старый аферист! - воскликнул он с невольной усмешкой.

–А я считаю, что он поступил отвратительно, - возмущенно надув губки, сказала Тия.

–На мой взгляд, его заслуги чрезмерно раздуты историками и биографами,- возразил Ярослав. - И я очень доволен, что отныне те же историки не посмеют отрицать документально подтвержденный факт, свидетельствующий о том, что великий Наполеон по крайней мерев одном аспекте вовсе не был великим, а совсем даже наоборот- микроскопическим.

Зергх, который только теперь сообразил, какую грязную шутку сыграл Ярослав с его кумиром, точнее сказать, с копией кумира, гневно зарычал, но выступать не рискнул.

–Хорошо, получили вы свою игрушку,- прозвучал из угла голос Хоббса.- Ну и какого черта нам теперь с ним делать?

–Как что делать? - притворно удивился Ярослав.-Скинем его в червоточину, пускай сам с ней разбирается.

Зергх яростно фыркнул и отвернулся.

–Не надо спорить, друзья, - примирительно сказал Элдин. - Я согласен с Зергхом - раз уж нас сюда закинуло, почему бы не прихватить его с собой? Если в будущем появится возможность организовать новую Игру, лучшей кандидатуры нам не найти.

–Да на хрена он нам сдался, когда у нас и будущего-то скорее всего никакого нет? - воскликнул Ярослав.

–Я бы попросил не говорить о нашем госте в таком тоне,- с упреком в голосе откликнулся Элдин.- Он тебе не игрушка, а император Наполеон Бонапарт!

–Прекрасно. Пусть будет так. У нас на борту император Наполеон. Вот только наших проблем он никак не сможет решить. Мы упустили единственного человека, способного нам помочь. Придется возвращаться домой с пустыми руками. И пройдет не меньше месяца, прежде чем эта посудина накопит достаточно энергии для нового прыжка сквозь время. Не знаю только, к кому нам теперь обращаться. Может быть, выкрасть Прадап Сингха или Айнштайна?

–Эйнштейна,- автоматически поправил Элдин.

–Разве? А я как сказал? - удивился Ярослав. - Впрочем, это не важно. К тому времени червоточина слопает Бог знает сколько миров, Габлона под шумок будет продолжать творить свои черные дела, а мы вынуждены будем прятаться от охотников за объявленной Надзирателями наградой.

– Похоже, у вас неприятности, господа?

Подскочив от неожиданности, Элдин повернулся к двери. На пороге стоял одетый в мешковатый больничный халат Наполеон. Бросив взгляд на передний обзорный экран с изображением медленно вращающегося земного диска, он вздрогнул, но - следует отдать ему должное - тут же овладел собой и вошел в каюту в своей обычной манере, со сложенными за спиной руками. Только еле заметно подрагивающие пальцы, тесно сплетенные между собой, выдавали его нервозность и неуверенность в непривычной обстановке.

– Элдин Ларис?

Голос императора звучал хрипло, и он неправильно поставил ударение в последнем слове, отчего оно прозвучало скорее утвердительно, чем вопросительно. Ему уже вживили в мозг киберпереводчик и объяснили, как им пользоваться, но пациент еще не до конца с ним освоился. Да и сам микротранслятор испытывал трудности с переводом со старофранцузского, да еще с сильным корсиканским акцентом.

Элдин поднялся с кресла и вежливо наклонил голову. В душе он был рад появлению Наполеона, прервавшему совершенно беспредметную дискуссию. Император приблизился и грациозным движением протянул руку, которую Элдин почтительно пожал.

–Я пока не понимаю, каким образом все это работает? - сказал Наполеон, обводя взглядом стены и обстановку; при виде Зергха, вытянувшегося на все свои семь футов и приветственно оскалившего клыки, он слегка вздрогнул.

–Не бойтесь, ваше величество, это разумное существо, только с другой планеты, - поспешила успокоить императора Тия, больно ткнув локтем под ребро сразу захлопнувшего рот гаварнианина.

– Очень похож на пса-переростка,- заметил Наполеон.

Зергх негромко заворчал.

–Прошу прощения, если мои слова вас чем-то обидели, - извинился император.

–Ничего страшного, сир. Земляне часто допускают подобные ошибки,- бодро ответил Зергх, демонстрируя еще раз свои мощные челюсти с острейшими клыками.

Наполеон негромко хмыкнул, оценив юмор ситуации, отпустил руку Элдина и протянул руку гаварнианину.

Тот восторженно улыбнулся, на сей раз по-настоящему, и тепло встряхнул царственную длань.

– Не желаете ли выпить бокал мускателя, ваше величество? - почтительно осведомился Зергх.

Оиси закашлялся, опередил гаварнианина на шаг, щелкнул пальцами и приказал подскочившему сервороботу:

–Коньяк «Наполеон».

–Коньяк «Наполеон», - счастливо улыбаясь, повторил император, принимая стопку и одновременно косясь на серворобота.

–Почему никто не предлагает ему бифштекс а-ля Веллингтон? - возмущенно прошептал Ярослав, но его слова, к счастью, не дошли до слуха императора.

– Что это такое? - спросил он, указывая на кибера-официанта.

–Автомат,- пояснил Элдин.- Машина, предназначенная для обслуживания гостей и уборки помещения.

–Изобретательно, - одобрил Наполеон и перевел взгляд на Оиси:- Японец?

Оиси улыбнулся и отвесил низкий поклон.

– Мне говорили, что японцы - отличные воины и лучшие фехтовальщики в мире. Если не ошибаюсь, вас называют самураями?

Оиси одобрительно хмыкнул и поклонился еще ниже, чем в первый раз, а император уже переключил внимание на единственную даму в обществе. Он повернулся к ней с ласковой улыбкой, приблизился, слегка наклонил голову, взял ее руку и поднес к губам.

– Счастлив находиться рядом с такой очаровательной женщиной, мадам.

Тия, в некоторой растерянности, посмотрела сначала на Элдина, который кивнул с поощрительной улыбкой, затем на мужа, который счел за благо промолчать.

От цепкого взора императора этот обмен взглядами укрыться не мог. Он снова посмотрел на самурая и доброжелательно кивнул:

–Хочу поздравить вас обоих с замечательным выбором. Прекрасное сочетание: красавица жена и бесстрашный воин-муж.

–А вы, конечно же, историк и философ Ярослав? - Наполеон отпустил изящным движением руку Тии и перевел взгляд на притулившегося в углу ученого.

–Философ? - фыркнул Ярослав.- Это Тия вам про меня наплела?

–Считайте это комплиментом, чтобы заранее обезоружить вас, месье, - усмехнулся Наполеон и протянул руку.

–Какая честь со стороны императора, - с иронией в голосе заметил Ярослав.

–Но разве я могу приказывать в сложившихся обстоятельствах? - притворно удивился Наполеон.- Ну вот сами скажите, даст мне это что-нибудь?

–Сомневаюсь,- вынужден был признать ученый.

–Так чему же вы удивляетесь? Я просто совершил тактическое отступление с целью потом выиграть стратегическую инициативу.

–Ну да, как в России?

Элдин кожей почувствовал, как сгущаются тучи между этими двоими людьми. На гроза миновала, не успев разразиться. Лоб императора разгладился, а на губах снова заиграла улыбка.

–Мне сказали, что я попал в будущее. Я имею в виду, это для меня будущее, не так ли?

–Когда мы вернемся, вас будет отделять от вашего времени несколько тысяч лет, сир, - ответил Элдин.

Наполеон удовлетворенно кивнул: - Рад слышать, что память обо мне выдержала испытание временем. Да-да, Александр. Достойный соперник и прославленный воин.

– И выглядит намного красивее, - бросил с места Ярослав.

Наполеон медленно повернулся к нему.

– Вы ищете ссоры со мной, месье? - холодно осведомился император.

– Естественно,- усмехнулся Ярослав.

– Хорошо. Я к вашим услугам, - мягко произнес Наполеон - Но не сейчас. Позже, быть может. Признаюсь, я чувствую себя вашим должником. А еще я вижу, что у вас большие затруднения. Кризис. Мне не раз случалось сталкиваться с такими вещами, и я готов вновь вступить в борьбу с обстоятельствами.

Ярослав прикусил язык, а Элдин так на него посмотрел, словно готов был испепелить взглядом.

Дверь снова отворилась, и на пороге возник Вуш. Император от неожиданности отпрянул и отступил на пару шагов.

– Страшновато на первый взгляд, не правда ли? - нарочито громко, чтобы все слышали, заметил Ярослав, быстро оправившись от смущения.

– Это и есть тот ученый, который разбирается в червоточинах? - спросил Вуш, окинув императора холодным рыбьим взглядом.

– Не совсем,- с ехидной усмешкой откликнулся Ярослав.

– Кто же он тогда?

– Я скажу тебе, кто он такой! Он проклятый убийца, истребитель миллионов людей. На Земле таких было немало, но этот считается одним из лучших!

Вуш с ужасом посмотрел на Наполеона, горестно застонал и поспешно покинул помещение, бормоча под нос земные ругательства.

– Как я погляжу, вам доставляет удовольствие шокировать окружающих, не так ли? - с любезной улыбкой осведомился император.

– Безусловно. Это мое хобби, и я от него без ума. И чем больше окружающие пыжатся и чванятся, тем громче лопается проколотый пузырь.

– У вас неплохо получается, - равнодушно заметил Наполеон и царственным жестом допил остатки коньяка. - Отличный напиток,- сказал он с улыбкой. - А теперь, господа, я вынужден вас покинуть. Если мадам будет так добра проводить меня обратно в госпиталь… Признаться, у меня, кажется, начинается очередной приступ…

Кивком попрощавшись с каждым в отдельности, император проследовал к двери, опершись на руку Тии, которую она поспешила подставить пациенту. Девушку поразило, как тяжело он облокотился на нее; должно быть, ему и впрямь стало совсем плохо. Однако император нашел в себе какие-то силы, потому что остановился на пороге и, обернувшись, заговорил:

–Мне представляется, господа, что вы попали в большую беду. Нетрудно понять, судя по вашему путешествию в прошлое и поведению того странного существа в белом, что вы нуждаетесь в помощи. Я догадался, что вы не нашли в прошлом того, кого искали. Взамен вы забрали меня, но никто из вас, как мне кажется, не ждет от меня никакой пользы. Поверьте, господа, вы ошибаетесь. У судьбы наверняка были свои причины, чтобы забросить меня сюда. Моя звезда еще не закатилась, и я обязательно сослужу вам службу, когда придет час нужды. - Он снова кивнул и медленно, стараясь не горбиться от боли, вышел в коридор.

–Чтоб мне провалиться! - воскликнул Ярослав, с кривой усмешкой очумело вертя головой. - Держу пари, что в конечном счете этот сукин сын нас всех за пояс заткнет!

–Почему ты его так не любишь?

–Да я его просто обожаю! - возразил Ярослав. - Как можно не любить такого обаятельного типа, особенно если забыть, что по вине ублюдка погибло больше миллиона людей?

–Александр истребил не меньше,- заметил Зергх.

–Может быть. Но я заметил, что чем древнее событие, тем спокойней его воспринимаешь. Александр симпатичен мне тем, что им двигала великая идея объединить весь известный мир, - как и вашего Кубар Тага, кстати. А потом установить на Земле всеобщий мир и процветание при гегемонии просвещенной Эллады.

–Наполеон в начале карьеры тоже верил в просвещение масс и другие революционные идеалы, - сказал Элдин. - К сожалению, он опередил свое время минимум лет на двести. А замысел был совсем не плох: объединить под единым руководством весь западный мир и навеки покончить с господством знатных над умными и предприимчивыми.

–Мне как-то не приходило в голову рассматривать его личность под таким углом. Тебя послушать, так он просто ангел! - резко возразил Ярослав. - Неужели никто не обратил внимания, как ловко он нас всех обработал? Да у него это в крови - подчинять других своему влиянию. Доминантная личность!

–А у тебя аллергия на пребывание в одном помещении с доминантной личностью, если только эта личность не ты сам, - мрачно констатировал Зергх.

Ярослав кинул на него быстрый колючий взгляд и вместо ответа изобразил гаварнианский жест презрения, что практически невозможно для землянина из-за некоторых особенностей анатомического строения. Удивительная ловкость рук ученого заставила Зергха забыть о споре и разразиться одобрительным ревом.

Вернулась Тия. Судя по ее лицу, она была чем-то озабочена.

–Удивительно, как он сумел выдержать это представление! - сказала она с восхищением. - Его сейчас раздирает такая боль, что впору сознание потерять.

–Клоун высшей марки,- проворчал Ярослав.

–Можешь не волноваться, в ближайшие двое суток ты его не увидишь. Кибермеды раньше не закончат -отравление мышьяком штука серьезная.

–А о ленточных глистах они не забудут? - язвительно осведомился историк. - Жаль, ксарна с нами нет. Он бы наверняка признал в них дальних родственников.

–Ты просто невыносим! Ты… ты отвратителен! - в отчаянии крикнула Тия.

–Всегда к вашим услугам, мадам.

–Ладно, заканчивайте,- устало сказал Элдин.- Поворачиваем домой. Может, на обратном пути придумаем, что делать.

Он развернул корабль, быстро настроился на силовые линии временного туннеля и отдал команду. За считанные минуты корабль достиг необходимой скорости и вошел во временной портал. Три тысячи лет промелькнули за несколько мгновений.

Миновав первый промежуточный пункт, корабль совершил еще два прыжка, но уже намного короче предыдущих. Только тогда Элдин позволил себе выкроить немного времени, чтобы навестить медицинский отсек. Над опутанным проводами и усеянным датчиками телом колдовали сразу полдюжины кибермедов. Зрелище было довольно непривлекательное, но он заставил себя смотреть не отрываясь. Создавалось впечатление, будто тело пациента сначала разобрали на части, а затем начали собирать заново. Удаленные органы промывались, очищались, реставрировались и возвращались на место. Одну из почек, слишком сильно пораженную мышьяком, пришлось заменить искусственно выращенной по тому же принципу, по которому выращивались живые ткани для андроидов. Было немного совестно сознавать, что подобное обслуживание доступно лишь богатейшим из кохов, привыкшим таким образом «ремонтировать» свои изношенные от разгульной жизни тела. Наполеона отделяло от естественной смерти несколько недель, теперь же, когда он проснется, его организм будет столь же здоровым и жизнеспособным, как в те веселые денечки, когда он был еще только Первым Консулом, но уже находился в зените славы. Даже нервная система подвергнется регенерации и возвратится отточенность мышления, а начинающийся склероз исчезнет бесследно. Но Элдину не давал покоя вопрос, что же с ним делать дальше? Прав был Ярослав, умело скрывавший свое восхищение под маской откровенного цинизма, когда предупреждал, что сейчас не до Игр, а Наполеон - не Александр. Цивилизации всей галактики на грани гибели. Он отправился в поход за спасительным лекарством, а вернулся назад всего лишь с забавным анахронизмом на руках.

– Элдин…

Он оглянулся на Оиси, незаметно вошедшего в отсек и остановившегося за его спиной.

–В чем дело?

–У нас проблемы.

–Что?!

–Похоже, мы уже не одни.

Забыв на время о судьбе Наполеона, Элдин вернулся в рубку и сразу бросился к экрану навигационного радара, у которого уже хлопотал Зергх.

–Кто-то недавно проходил этим же маршрутом. Датчики фиксируют в пространстве следы не успевшей до конца аннигилировать антиматерии. Очевидно, у них плохо отлажен один из двигателей. Черт побери! А у нас всего десять минут до длинного прыжка обратно в Облако.

–Корбин?

– Скорее всего,- мрачно кивнул Зергх.

–Проклятье! Как ты думаешь, он вооружен? - озабоченно спросил Элдин, обернувшись к Оиси.

–Это мы безоружны. Полагаю, будет разумным предположить, что у него оружие имеется.

–Тащи сюда Вуша, - приказал Элдин, с холодной ясностью сознавая, что в случае, если Корбин заблокировал вход, у них только два выхода: прорываться или выжидать.

–Я что-то поймал,- негромко сообщил Зергх.

Элдин бросил взгляд на экран радара. От демаркационной линии гипертуннеля отделились шесть точек и направились в их сторону, разворачиваясь веером по мере приближения.

– Что бы это ни было, мне оно не нравится,- философски заметил Ярослав и жестом приказал сервороботу принести выпивку.

За спиной Элдина открылась дверь, и легкий шорох белой хламиды возвестил о появлении Надзирателя. Шесть точек на экране прибавили скорость, а вслед за ними появились еще несколько. Вуш глянул на экран и вопросительно посмотрел на Элдина.

– Твои собратья? - спросил тот. Вуш задумался.

–Если Габлона шел тем же путем, что и мы, - медленно произнес он, - вполне допустимо сделать такой вывод. Но это значит, что Арх знал о вашем намерении найти ученого.

–Габлона ему рассказал,- холодно заметил Оиси.-А твой Арх не помешал ублюдку добраться до него первым.

–Сейчас это уже не имеет значения. Мои братья хотят заполучить вас и спасти меня.

Элдин посмотрел на Вуша с неожиданным интересом:

– А ты сам хочешь быть спасенным?

Вуш растерянно взглянул на него, потом на экран радара и ничего не ответил.

–Держу пари, что твой Арх просто мечтает снова заполучить тебя под свое крылышко, - со смешком заявил Ярослав - Сначала заставит наблюдать вместе с твоим приятелем Мупой, как все катится к чертям собачьим, а потом засунет на миллион лет в какую-нибудь дыру замаливать грехи. Надо же ему на кого-то свалить ответственность. Или, как мы говорим, «найти козла отпущения». Знаешь, что такое козел?

–Поворачивайте налево,- прошептал Вуш.

–Что? - недоуменно спросил Элдин, подняв голову.

–Налево, я сказал. Держите курс на ту звезду, вторую по счету от центра, - нетерпеливо проговорил Вуш и ткнул пальцем в экран переднего обзора.

Элдин развернул корабль, даже не позаботившись спросить, зачем он это делает. Если верить лоции, в указанном направлении не было ничего, кроме пустоты, на протяжении трех световых лет. Если идти полным ходом, лет за тридцать они обязательно куда-нибудь доберутся.

– А сейчас пусть все выйдут отсюда, - неожиданно потребовал Вуш, тревожно поглядывая на радар, на экране которого неизвестные корабли быстро сокращали разрыв.

Все в недоумении уставились на Вуша, но никто не спешил выполнять его странный каприз.

–Все, кроме Оиси,- добавил Надзиратель.- Он дал клятву. Остальные должны уйти. Я знаю другой путь.

–Будь я проклят! - первым опомнился Зергх.- Сначала мы сотни лет искали этот переход, потом на три тысячи лет потеряли, пока не нашли снова, а тут появляется этот хмырь и заявляет, что есть еще один туннель между галактиками! С ума сойти!

–Быстро пошли отсюда! - рявкнул самурай. Все подпрыгнули от неожиданности, а Вуш посмотрел на него с признательностью и облегчением.

–Слыхали, что сказал начальник? - повысил голос Ярослав. - В отличную мы попали компанию: в одной каюте император, в другой - диктатор.

Элдин первым вышел из рубки, подавая пример остальным. Ярослав был последним. На пороге он оглянулся и поманил за собой серворобота.

Оиси уселся в кресло первого пилота и выжидательно посмотрел на Вуша.

– Это было очень давно, и я многое забыл, но мне кажется, надо взять чуточку правее,- заговорил Надзиратель.

Оиси вздохнул, но безропотно ввел в компьютер соответствующую команду. Довольно долго ничего не происходило, как вдруг, без предупреждения, корабль пересек ничем не обозначенную границу гиперколодца и сразу перешел на сверхсветовую скорость.

–Ну и куда нас, к дьяволу, несет? - крикнул самурай.