Роберт — хранитель железа

IX. Большая операция

После того как затея с Маукамом провалилась, Тим несколько дней бродил мрачнее тучи. Он всё думал и думал, как бы помочь Железному Роберту, но в голову не приходило ни одной стоящей мысли.

Наконец помог случай.

Отец Тима работал в одном весьма важном городском ведомстве, где занимались всем на свете. Так говорили мама и бабушка, а иногда и дяди с тётями, которые приходили по вечерам пить кофе. Если кому-то надо было что-то узнать, то всегда спрашивали у отца Тима, и он каждый раз знал именно то, что хотели услышать дяди и тёти.

За ужином Тим не выдержал.

— Папа, а ты не знаешь, зачем увозят с нашего склада старое железо? — спросил он.

— Знаю, — серьёзно ответил отец. — Здесь несколько раз происходили какие-то взрывы, и это опасно. Склад переведут теперь в другое место, где нет поблизости домов.

— А скоро? — с опаской спросил Тим.

— Как успеют, — равнодушно заметил отец. — Да, верно, — припомнил он внезапно, — они уже давно должны были прислать нам из своей конторы бумагу, чтобы ликвидировать склад. Я им завтра же напомню, а то и вовсе забудут.

И он повернулся к телевизору, где знакомая всем зрителям семья Кооста как раз садилась за стол.

— Жаль, что этот склад вывезут, — неожиданно сказала бабушка. — От него было довольно много проку: как только понадобится Тим, выйдешь на откос и крикнешь: парень тут же появится из-за какой-нибудь груды лома. Где я теперь буду его искать?

— Господи! — всплеснула руками мама. — Неужели Тим бродит среди этого хлама, где все время что-то взрывается? Это ужасно!

— Да что там, — пренебрежительно махнула рукой бабушка, — и вовсе не все время. — Она повернулась к Тиму: — Или взрывается?

— Я так ни разу не слышал, — поспешил заверить Тим.

— Ну вот, а я что говорила! — торжествующе сказала бабушка. — Я ведь не глухая, услышала бы.

Но мама всё не могла успокоиться. Она дёрнула отца за рукав:

— Скоро ли переведут этот склад?

— Скоро, скоро, — рассеянно ответил отец, не отрывая взгляда от телевизора. — Как только мы получим эту нужную бумагу, так сразу дадим распоряжение, и дело с концом.

Мама облегчённо вздохнула.

— Прекрасно! Но бабушка, я тебя всё же серьёзно прошу, последи, чтобы Тим больше не ходил на эту свалку, пока всё железо не будет вывезено!

Настроение у Тима упало.

— Я ведь далеко не хожу… — испуганно пробормотал он.

— Нет, нет, нет! — сказала мама. — Ни далеко, ни близко. Ты просто больше не пойдёшь туда, пока там всё не уберут.

— Да куда он пойдёт, если оттуда все вывозят, — заметила бабушка. — И вообще, чего ты горячишься? Пусть себе ходит, быстрее мужчиной станет.

К счастью, мама не услышала последних слов бабушки. Она взглянула на часы и вдруг вспомнила, что обещала позвонить одной своей знакомой.

— Мальчик небось не фарфоровый! — поворчала бабушка, когда мама вышла в другую комнату, и снова взяла со стола газету, которую не успела дочитать.

На следующий день Тим долго сидел на откосе и смотрел на склад старого железа. Рядом с воротами, где стоял сторож с охотничьим ружьём, виднелось двухэтажное здание конторы из белого силикатного кирпича. На первом этаже, как предполагал Тим, находились умывальные и раздевалки. Часть окон была из белого матового стекла, сквозь остальные виднелись ряды платяных шкафов. На втором этаже, без сомнения, находилась сама контора. Там на окнах развевались лёгкие весёлые занавески и всё время сновали люди. Шофёры, прибывавшие с грузом, входили туда и выходили с бумагами в руках. Стучали пишущие машинки и хлопали двери. Если внимательно прислушаться, то можно было услышать, как на втором этаже конторы переговариваются. Время от времени разговоры прерывались телефонными звонками.

Чем дольше Тим смотрел, тем яснее ему становился ход событий. Очевидно, там-то и составляют эту самую важную бумагу, о которой говорил отец. Тиму вдруг захотелось, чтобы случилось что-то такое, что помешало бы составлению этой нужной бумаги. Скажем, небольшое землетрясение, такое, чтобы крыша конторы начала с одного края оседать, тогда все с шумом помчатся подпирать да чинить её и не будут думать про эту противную бумагу. Может, и совсем про неё не вспомнят. Или если б налетел порыв ветра, подхватил ту бумагу и отнёс её как можно дальше. Тим тут же вздохнул и вынужден был признаться самому себе, что рассчитывать на такое везенье — просто-напросто ребячество. Землетрясения в наше время, как сказал когда-то Железный Роберт, происходят чрезвычайно редко.

Поскольку погода стояла тёплая, часть окон конторы была нараспашку. Ветер шевелил занавески. Внезапно налетевший сильный порыв закрутил перед домом пыль, затем отыскал открытое окно, — ворвался внутрь, поднял в воздух несколько бумаг с ближайшего стола и расшвырял их по комнате. Тут же примчался какой-то служащий, с шумом захлопнул окно и стал собирать разбросанные на полу листки. На помощь ему поспешили ещё двое. Они сердито размахивали руками.

Тим понаблюдал за происходящим, затем склонил голову набок. Он всегда так делал, когда надо было что-то серьёзно обдумать. Сейчас в его голове как будто зашевелилась какая-то мысль, и он хотел во что бы то ни стало поймать её, прежде чем другие мысли заслонят её.

Наконец ему это удалось. Постепенно лицо его приняло хитрое и довольное выражение. Он вскочил, стряхнул со штанов мелкий песок и побежал вниз, на склад искать Железного Роберта и Маукама. Про себя он нахваливал бабушку за решительность, с которой она пропустила мимо ушей наставления мамы, и отнюдь не сочла нужным следить за тем, чтобы Тим держался подальше от склада старого железа.

Тим нашёл Железного Роберта за очень странным занятием. Роберт сидел на земле, расставив ноги, и палочкой размешивал какую-то темно-коричневую густую жижицу в жестяной банке, зажатой между коленями.

— Здравствуй, Роберт, — сказал Тим.

— Привет железный, — произнёс человечек. — Только сейчас я ненароком вовсе не Роберт, а Классный Маслотёр.

— Но всё-таки, что ты делаешь? — осведомился Тим.

— Нужную работу делаю, или думаешь, нет? — ответил Роберт. — Скоро закончу.

Тим подошёл и присел рядом с Железным Робертом. Некоторое время он разглядывал непонятную вязкую массу в банке Роберта.

— Что же из этого получится? — спросил он наконец.

— Защитная мазь от Ржавоеда, — коротко бросил Железный Роберт. — Ты же видишь, — железа становится всё меньше. Я должен быть готов к тому, чтобы обойтись меньшим количеством железа и всё-таки выстоять. Ржавоед то и дело приползает на рассвете, все вынюхивает. Вот и сегодня скрежетал здесь своей чешуей.

Тим с тревогой огляделся по сторонам.

— Ха-ха-ха! — скрипуче рассмеялся Роберт. — Не такой уж он глупец, чтобы средь бела дня выбираться из норы. А то б они его давным-давно уж сцапали, думаешь, нет?

— Кто — они? — не понял Тим.

— Люди, кто же ещё, — ответил Роберт. — Ты только погляди, сколько он зла людям приносит! Все вещи, которые ржавеют, все крыши и трубы, и днища кораблей — это всё работа Ржавоеда. Но он страшно коварен, думаешь, нет? Никому его не увидеть, никому его не услышать. Только я один и могу видеть и слышать его. Держу пари, что если ты будешь поблизости, Ржавоед и носу не высунет.

— Он что — и меня боится? — удивился Тим.

— Ничего-то ты не смыслишь! Ведь ты же можешь сказать другим людям, где он в данный момент обитает. Тогда они схватят его и проденут ему в нос костяное кольцо, а это ему не по зубам. Уж он-то соображает!

Тим продолжал разглядывать защитную мазь, которую готовил Железный Роберт.

— А из чего ты её делаешь? — спросил он наконец.

— Из приятнейших маслянистых веществ, — ответил Роберт, с довольным видом помешивая палочкой. — На ночь намажусь.

— И как, поможет? — поинтересовался Тим.

— Во всяком случае, Ржавоед не выносит запаха масла. Как только этот запах ударит ему в нос, он начинает фыркать, кашлять и пятиться. Как-то раз он у меня попятился, да нечаянно хвост подвернул, едва не переломил его. Я долго смеялся потом. Хи-хи-хи, — захихикал Железный Роберт.

Тут Тим вспомнил, зачем он, собственно говоря, спешил к Роберту.

— Знаешь, — начал он и снова огляделся по сторонам. — А что, Маукама до сих пор нет?

— Скоро, наверное, явится, — небрежно махнул рукой Роберт. — А на что тебе Маукам?

— Есть тут у меня кое-какой план, — признался Тим.

— Если железный — то выкладывай, — приказал Роберт.

— Подождём Маукама, — попросил Тим. — Всё равно мы не сможем осуществить его вдвоём.

Железный Роберт продолжал помешивать свою защитную мазь. Тим присел рядом с ним на корточки.

— Если бы я только знал… — вздохнул он.

— А что именно? — требовательно спросил Железный Роберт.

— Где они в конторе держат эту дурацкую бумагу!

Роберт со стуком прислонил палочку к краю жестянки и впился в Тима маленькими, как пуговки, глазками.

— Ты точно знаешь, что она в конторе?

— Отец сказал, — кивнул головой Тим.

Железный Роберт быстро вскочил.

— Сейчас послушаем, — заявил он. — Раз не терпится — надо узнать.

— Каким образом? — удивился Тим.

— Не задавай глупых вопросов, — сказал Роберт.

Человечек быстро шмыгнул в груду хлама и вскоре вытащил оттуда старый ржавый дырокол. Огляделся вокруг, словно чего-то ища, и в конце концов спросил у Тима:

— У тебя случайно нет скрепки?

Тим стал долго и обстоятельно рыться в карманах и, надо же, в глубине брючного кармана скрепка нашлась. Он протянул её Роберту.

— Ну вот, инструменты теперь готовы, — объявил Роберт, отложил скрепку в сторону и уселся возле дырокола.

Тим внимательно следил за Робертом. Было такое впечатление, будто человечек поглаживает дырокол: он со скрипом проводил по нему ногтем, прислушивался, а затем принялся царапать и стучать. Постучит, послушает, поцарапает и снова постучит. Затем он стал внимательно слушать.

Внезапно и Тим услышал ответное тихое постукивание и скрип. Звук, казалось, шёл из старого дырокола. Это было словно запоздалое эхо на стук Железного Роберта, идущее словно откуда-то из глубины железа.

Прослушав до конца эти звуки, Роберт покачал головой и взял в руки скрепку. Сперва погладил её, а затем стал царапать и постукивать по ней. Когда он закончил, в скрепке раздалось ответное постукивание.

Роберт послушал некоторое время и затем вернул скрепку Тиму.

— Эта бумага должна лежать на одном из столов в папке, — объявил он. Как ты узнал? — поразился Тим.

— Дай крепкую кровавую клятву, что ты никому не скажешь! — потребовал Железный Роберт.

— Клянусь самой крепкой кровавой клятвой! — заверил Тим.

— Видишь ли, я могу у любого железа выведать все, что мне надо. У нас между собою такая связь, вам, людям, это недоступно.

— Так ты спросил про эту бумагу?

— Дыроколы ничего не знали, ни один из них дырок в этой бумаге не пробивал. Но одна скрепка из конторы сообщила, что ещё вчера находилась вместе с этой бумагой. Затем бумагу положили в папку и оставили на столе.

— Урр-а! — вскочив, закричал Тим. — Как хорошо, что она не в каком-нибудь железном шкафу. Теперь мы разработаем план военных действий!

Как раз в этот момент вдалеке показался Маукам. Пес безошибочно пробирался сквозь залежи железа к Роберту и Тиму.

— У него жутко хороший нюх, — сказал Роберт, указывая промасленной палочкой на приближающегося Маукама. — Вот было бы жуткое дело, если б и Ржавоед обладал таким же!

Железный Роберт с отвращением передёрнул всем своим маленьким тельцем.

На следующее утро под окнами конторы склада металлолома можно было наблюдать необычайное зрелище.

День был сухой и ветреный. Горячие порывы ветра проносились над землёй и поднимали в воздух желтовато-серые клубы пыли. Небо было в тучах и как будто предвещало дождь, но он не спешил пролиться. От сухого пыльного воздуха першило в горле и хотелось кашлять. Люди становились из-за этого нервными и легко выходили из себя.

Как уже было сказано, утром перед окнами конторы что-то стало твориться. Вначале это «что-то» предстало в лице маленького, расхаживающего взад-вперёд мальчика, на которого никто не обратил внимания. Только когда из-за угла выскочила огромная пятнистая собака и кинулась на мальчика, в окно выглянула одна из машинисток, закричала и вскочила с места.

Пятнистый пёс принялся с ожесточением гоняться за мальчиком. Раскрыв пасть, высунув длинный красный язык, он нёсся за ним по пятам, мальчик же от испуга ничего другого не мог придумать, как начать убегать от неё по кругу.

Машинистка, первой заметившая происходящее, бросилась к окну.

— На помощь! — громко крикнула она. — Он растерзает ребёнка!

И действительно, у пятнистого пса был вид настоящего хищника.

Его страшные клыки щёлкали возле ребёнка, из пасти вырывалось злобное рычанье.

Расшвыривая стулья, люди повскакивали с мест и столпились у окон.

— Что там происходит? — спрашивали они. — Кто кого терзает?

— Собака растерзает мальчика, не мальчик же собаку! — нервно выкрикнула машинистка. — Мужчины, помогите же, кто смелей!

Столпившиеся у окон люди видели, как убегающий от собаки мальчик время от времени украдкой кидал взгляды в сторону конторы. Они решили, что, по всей вероятности, он ждёт помощи. Толстый главный бухгалтер распахнул створку окна и крикнул:

— Беги сюда мальчик, беги сюда! Кроме него, в конторе находился ещё только один мужчина — маленький щуплый счетовод запасного склада железа. Но никто из них не решался вступить в поединок с огромным злым псом.

Похоже было, что собака поняла слова главного бухгалтера. В два больших прыжка она догнала мальчика, бросилась на него, и они кубарем покатились в пыльную траву у обочины.

А-а! — пронзительно закричала машинистка.

— Гав! — глухо рявкнул огромный пёс. Он стоял над мальчиком, оскалив страшные клыки. Несчастная жертва лежала на спине, подмятая псом, и даже не могла пошевельнуться.

Всё же хорошо, что это происходило чуть поодаль от конторы. Таким образом, глядящие из окон не видели выражения лица мальчика и уж никак не могли слышать того, что он тихим голосом говорил напавшему на него псу.

— Рычи, Маукам! — приказывал Тим. — Рычи как можно злее. Иначе они не придут на помощь. Ай, да не лижись ты, щекотно…

Из окон конторы все это выглядело так, будто собака выбирает на шее своей жертвы место, куда бы вцепиться зубами.

Наблюдать дальше эту ужасную картину служащим конторы оказалось не под силу.

— Все за мной! — бросил клич главный бухгалтер.

Люди толпой кинулись вниз по лестнице, хлопали двери, кто-то кого-то толкнул. Долговязая Элла Кумми, учётчица зарплаты, наступила на ногу счетоводу запасного склада железа, после чего тот начал прихрамывать и тут же отстал от остальных. Дом наполнился шумом и гамом.

Тим пристально взглянул на окна конторы. Теперь в комнате не оставалось ни одного человека, распахнутые створки окон раскачивались на ветру.

— Маукам, сигнал! — прошептал он собаке.

Маукам поднял морду вверх, и все услышали леденящий кровь вой.

На краю железной крыши конторы зашевелился какой-то комочек. Это был не кто иной, как Железный Роберт. Первым делом он перевесился через край крыши, заглянул в открытое окно и повертел головой, ища что-то. Наконец он увидел толстый синий кабель телевизионной антенны, тянувшийся от крыши к другому, закрытому окну; ухватившись за кабель, Роберт со свистом съехал по нему вниз.

— Что он делает! — испугался Тим. — Это же не то окно!

Но Железный Роберт не терял ни минуты. Достигнув закрытого окна, он нагнулся над карнизом и стал возиться с кабелем. Внезапно кабель разорвался, и его конец, болтаясь, повис в воздухе. Теперь Железный Роберт оттолкнулся ногами от жестяного карниза и принялся раскачиваться на конце кабеля взад-вперёд все сильнее и сильнее, словно на качелях, пока не дотянулся до открытого окна. Раз! — сделав большой прыжок, он исчез в окне конторы.

Однако у Тима с Маукамом уже не оставалось времени следить за проворными действиями Железного Роберта. Служащие конторы уже добрались до входной двери и, толкаясь, хлынули во двор. Впереди всех выступал толстый главный бухгалтер, остальные шли под его прикрытием. В руках у бухгалтера громыхали счёты. Он потрясал ими над головой и кричал Маукаму:

— Брысь! Брысь!

— Ты ведь не какая-нибудь кошка! — сердито проворчал Тим. — Ну, Маукам, теперь давай живо уносить ноги!

Маукам сделал шаг назад. Тим быстро перевернулся на живот, Маукам взял его зубами за воротник рубашки и одним рывком поставил на ноги. И Тим, петляя как заяц, припустил вверх по склону. Маукам дал ему чуть-чуть вырваться вперёд и помчался следом.

— Ага! — победоносно закричал бухгалтер. — Отпустил! Брысь отсюда, мерзкая тварь!

Маукам не смог отказать себе в удовольствии на мгновенье остановиться, повернуться и самым утробным голосом, на какой только был способен, облаять бухгалтера.

— Г-гав!

От испуга бухгалтер так резко отпрянул назад, что шлёпнулся мягким местом о землю.

— Ай! — из-за спины сотрудников взвизгнула машинистка. — Он что — укусил?

Больше Маукам не стал терять времени. Он помчался вверх по склону догонять Тима.

Когда они оказались по ту сторону откоса и служащие конторы уже не могли их видеть, Тим остановился. Тяжело отдувающийся Маукам встал рядом с ним и вопросительно посмотрел на мальчика.

— Молодец, Маукам! — похвалил Тим и потрепал пса по спине.

Окна конторы были ещё видны и отсюда. Тим увидел, как в комнате с открытым окном внезапно распахнулось и второе окно. Тотчас же поднялся сквозняк, усилившийся от порывов ветра, бушующего вокруг дома. Ветер подхватывал и расшвыривал лежавшие на столе бумаги, они кружились по коридору, сыпались, подобно снежным хлопьям, на счеты и штемпельные подушки, потом снова взмывали в воздух и в конце концов выпархивали в окно. Железный Роберт прыгал со стола на стол и раскрывал папки, чтобы ветру легче было расшвырять бумаги.

Во дворе сильный ветер подхватывал бумаги, кружил их и кидал туда-сюда, относя всё дальше и дальше к растущему на болоте сосновому лесу, такому густому, что там не пробраться было ни мыши, ни сороке. В эти заросли и опустились поодиночке уставшие от полёта листы бумаги. На них значились какие-то слова и цифры, но в лесу не было никого, кто смог бы прочитать их.

— Все в порядке, Маукам! — облегчённо вздохнул Тим. — Роберт открыл окно, и бумаги разлетелись, словно пташки. Я надеюсь, что эта самая важная бумага непременно была среди них.

Маукам заурчал, выражая свое согласие.

Тим напряг зрение, однако поначалу не смог заметить в конторе никакого движения. Наконец дверь с шумом распахнулась и в комнату ворвался толстый бухгалтер, за ним по пятам остальные. С воплями они начали ловить разлетающиеся бумаги, но было уже поздно. Последние листы выпорхнули у них из-под носа в окно.

— Только бы Роберт не попался им в руки! — озабоченно произнёс Тим.