Робин Гуд

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Стрельник

Глухая полночь заволокла небо тучами: не видно полной луны. Но и темнота казалась недостаточным укрытием лесничему Черному Биллю: воровато озираясь по сторонам приближался он к крытому соломой домишке на самой окраине города Йорка.

Негромко постучал Черный Билль в крепкую дверь.

— Ступай откуда пришел, — ответил изнутри сердитый дребезжащий голос — не поймешь, мужской или женский.

— Не уйду, пока не повидаю Хромого Стрельника из Йорка, — ответил лесничий, потихоньку осеняя себя крестным знамением.

— Я-то Хромой Стрельник, а ты кто? — ответил голос. — И чего ломишься ко мне, когда у меня работы невпроворот?

— Я королевский лесничий Билль из Ноттингема. А зачем к тебе ходят в полнолунье, ты и сам знаешь.

— Может знаю, а может нет, — узенькая полоска света упала на заросшее осокой крыльцо. — А золото у тебя есть, лесничий? Красное-червоное, звонкое золото у тебя найдется?

— Будь спокоен. — Черный Билль хлопнул по кошельку на поясе.

— Тогда заходи, хе-хе-хе, гостем будешь.

Дверь отворилась. На пороге стоял, довольно потирая руки, тщедушный старичок.

В домике было жарко от пышущей печки для литья стрел. Из-за жара сухие травы, подвешенные по притолоке, пахли одуряюще сильно, как в летний день на поляне. Каких только трав не было в доме стрельника. Тут и любой хозяйке знакомая мята, и зловещая омела, свернувшаяся в сухой шар. А в подальше какие-то ветки, коренья… Тьфу, лучше не приглядываться. Большой стол завален расщепленными заготовками разного дерева, сверлами, жилами, птичьим пером.

— Значит пришел ты, лесничий за стрелой на заказ! — старичок лукаво взглянул на Черного Билля. — Ну и глуп же ты, ох и глуп… Все вы глупы! Думаешь, я стрелами торгую, хе-хе-хе?

— Известно, что стрелами, не морочь голову! Чем же еще?

— Хе-хе-хе, лесничий, хе-хе-хе! Это горшечник горшками торгует! А пирожник — пирожками, хе-хе-хе! А стрельник, лесничий, стрельник торгует не стрелами, а смертью! Так-то вот получается.

Старичок прихрамывая шмыгнул к столу.

— Погляди, дружок, погляди, — длинные темные пальцы закопошились в груде стрел. — Это смерть легкая, мелкая, для птицы. Это — прямая кленовая смерть оленя. Ну да это пустяки, дружок, пустяки! Вот товар — смерть человечья, выбирай не хочу! И саксонская смерть найдется, и норманнская, и разбойничья, и на шерифова стрелка, и на правого, и на виноватого, и на юного, и на зрелого… Выбирай не хочу, хе-хе-хе! Все ко мне идут, никого не обижу! А ты за чьей смертью пожаловал?

— Сделай мне стрелу для Робина Гуда, — прохрипел Черный Билль — громче сказать не мог, пересохло в глотке.

— На Робин Гуда… — глазки старичка заблестели еще озорнее. — Вот оно что, на Робин Гуда! Сядь-ка тут на лавочку, славный лесничий, добрый лесничий… Подумать мне надо, больно мудрен твой заказ!

Черный Билль охотно опустился на лавку: ноги у него подкашивались.

— На Робин Гуда, говоришь? А зачем тебе стрела на Робин Гуда?

— Как зачем? Что, не слыхал, какую награду шериф положил на его голову! Пятьдесят марок, как есть!

— Да неужто? Я-то слыхал, будто бы шериф обещался Робин Гуда не трогать, а лесничий?

— Э, старик, — осмелел Черный Билль. — Уж чего-чего, а наш шериф не дурак! Всяк бы на его месте наобещал с три короба, попадись в плен к разбойникам! Я тебе скажу — он только сейчас по-настоящему за него и взялся! А давно бы пора!

— Ну дела, дела… — Хромой Стрельник задумчиво пошамкал старческим ртом. — Да, дела…

Старик присел у очага, растер пальцами щепотку какой-то травы, бросил в огонь. В домишке запахло чем-то едким. В голове у лесничего загудело как в медном котле, а все вокруг зашаталось, словно хлебнул он лишнего в кабаке.

— Вот что, лесничий, — голос Хромого Стрельника как будто стал громче. — Слушай меня внимательно. Зря ты пришел ко мне. Нет для тебя товара.

— Не хочешь делать наговоренную стрелу для разбойника?! — прошипел сквозь зубы Черный Билль. — Ясно, с кем ты дружбу водишь… Ох, не понравиться это лорду-шерифу!

— Хочешь-не хочешь, — передразнил старичок весело. — Ох и глуп ты, лесничий, глупей прочих, как я погляжу! Сказано, товара у меня такого нет. Не от стрелы умереть Робин Гуду.

— Как это?!

— А так. Другая смерть ему на роду написана, и не твоего то ума дело. И стрелу на него сделать невозможно. А теперь проваливай подобру-поздорову — мне время в полнолунье дорого!

Черный Билль поднялся, кашляя от едкого дыма. Домик качался как корабль, когда он брел к выходу.

— И приходи днем, милости прошу! — крикнул в темноту старичок прежде, чем затворить дверь. — Хороших стрел тебе продам, славных стрел для состязания в Ноттингеме!