Рождение Веры

Глава 7

Дверь комнаты распахнулась настежь. И перед Любой предстала Вера, но не одна… Девушку с двух сторон поддерживали мужчины. Она кряхтела, всхлипывала, обзывала их разными словами, типа «недотёпы» и «костоправы». Они не огрызались, сопели и кидали друг на друга недобрые взгляды.

– Ну, чего встали? – спросила Вера, глядя то на одного, то на другого. – Заводите уж.

Мужчины сделали дружно шаг вперёд и… застряли в дверном проёме.

– Давай ты уж как-нибудь сама, – проговорил Роман.

– Что значит сама? Один вперёд, другой назад и бочком. Что, мне вас учить надо, как транспортировать ходячих больных? – голос девушки звучал по-боевому.

– Ты не ходячая больная, – пробурчал Роман. – Ты ходячее недоразумение. Ясно тебе? Сейчас положу на живот, сниму штаны и…

– Но-но, потише, эскулап, – подал голос Тимур.

– А ты думаешь, что её поломанную задницу через брюки можно осмотреть? Я, между прочим, рентгеновским зрением не обладаю.

Люба как раз собиралась откусить яблоко. Увидев столь дивную картину, она так и застыла с ним во рту. «Бу-бу-бу», – Люба хотела что-то сказать, но яблоко мешало. Оно оказалось таким огромным, что девушка надкусила его и теперь не могла ни соединить зубы, ни открыть пошире рот, чтобы вытащить фрукт.

– Не ворчи, доставили твою подруженцию, – ответил Роман.

Люба продолжала бурчать. Она схватилась рукой за «хвостик» и потянула его, но тот оторвался. Тогда девушка стала пытаться ухватиться за само яблоко, но руки скользили, а яблоко всё сильнее вдавливалось в рот. Слюна просочилась и начала капать, словно у собаки с языка в жаркий день.

Мужчины тем временем одновременно сделали шаг назад.

– Давай ты, – сказали они друг другу одновременно и тут же ответили: – Хорошо.

И снова все втроём попытались протиснуться сквозь узкий проход. Но, увы, он не расширился с последней попытки. Опять синхронно сделали шаг назад.

– Так, Тимур вперёд, а Роман назад, и бочком вошли, – проговорила Вера после очередного стона. – Садисты, не успела приехать, так они меня искалечили. Люба, я опасаюсь за твою жизнь. А ты чего молчишь?

Люба опять что-то пробурчала. Теперь она уже ногтями пыталась впиться с яблоко, но они были слишком короткие, не хотели цепляться, а только слегка царапали кожицу фрукта.

– Это что за представление здесь? – раздался в коридоре звучный голос Изольды, и в комнату тут же влетели Тимур, Вера и Роман, а следом появилась сама девушка.

Причём Вера влетела прямо в объятия Любы. Подруги вцепились друг в друга и не хотели отпускать. Прижались и покачивались, счастливые, снова вместе. Снова рядом. Они еле устояли на ногах, когда сверху своими руками, как крыльями, их накрыла Изольда, сияющая как Феникс в самом расцвете сил.

Изольда не смогла сдержать радости. Она сгруппировалась и приподняла обеих подруг.

– Любка, чего молчишь? – спросила Из, глядя на девушку, которая радостно обнималась с подругами, но при этом не выпускала изо рта яблока. – Подавилась, что ли? Сейчас исправим.

Мужчины рано обрадовались, когда думали, что теперь девушкам будет не до них. Изольда развернула Любу спиной к себе, сдавила ей грудь, и та выплюнула яблоко с такой силой, что оно в своём полёте достигло затылка Романа.

Тот обернулся в изумлении:

– Вот что это было сейчас?

– Яблоко, – сказали дружно девушки и засмеялись.

– Вера, тебе желательно не скакать, а то твой копчик хвостом станет.

– Чем? – не поняла Вера.

– Чем-чем? Хвостом. Не знаешь, разве, если по копчику бить, то нарастают позвонки, и он становится хвостом.

– Ты долго думал? – усмехнулся Тимур, который уже стоял в дверях на выходе. – Люба, между прочим, у тебя сегодня тренировка. Завтра зачёт, – сказал он строгим голосом. – Вера, через час я тебя жду.

– Между прочим, у тебя сегодня тренировка, Тимур Аркадьевич, – в тон ему ответила Люба, – так что посиделки с Верой отменяются. – И она, словно маленькая девочка, показала язык.

– Верочка, ты не переживай, мы с тобой прогуляемся, я покажу территорию, – произнёс Роман.

Изольда с Любой с удивлением посмотрели на Веру. Та лишь пожала плечами.

– Это что ещё здесь за собрание? – раздался из коридора знакомый голос. – А ты каким ветром оказался на турбазе? Я что-то не припомню, чтобы биатлонную трассу проложили через комнату моей девушки.

– Игнат, – взвизгнула Люба, и, не глядя ни на кого, понеслась в коридор.

– Люба, осторожно на поворотах, а то как только ваша троица соберётся… – но договорить Роману не дал жалобный скрип…

Он повернул голову в комнату и увидел, как Изольда с Верой медленно опускаются на кровати. Её правая спинка наклонилась и поехала вперёд, упершись о стену.

– Демьян, кажется, у тебя проблемы…

– Так, девочки, местное имущество не портить. Иначе выгоню в гостиницу и сюда запретю. Нет, запрещу. – Он подумал несколько секунд. – В общем, не сможете сюда приходить. Ещё есть вопросы?

– Есть! – ответила Изольда, пытаясь подняться с кровати, которая превратилась в скат. – Руку бы подал, видишь, мы упали! Мы с кроватью упали, – проговорила она тоном Мягкова из «Служебного романа». – Подними, а то я пошевелиться боюсь, вдруг и вторая сломается.

Демьян усмехнулся, но подошёл и подал руку:

– И что за вопрос?

– А тебе не говорили, что ты слишком много берёшь на себя? – хмыкнула Изольда. Она прошла к двери, выглянула: – Игнатушка, солнышко, заходи, будем чай пить, а этих сейчас выгоним.

– Чай в комнатах запрещён. Идите в буфет. – «Гостеприимству» Демьяна не было предела. – Люба, у нас сегодня тренинг. Ты не забыла?

***

– Люба, и что это было? – спросила Изольда, надкусывая свою любимую плюшку с кремом, покрытую голубой глазурью.

– Ты о чём? – спросила Люба, сглотнула слюну, но к сладкому не притронулась.

Три подружки и Игнат, который был то ли за подружку, то ли за жилетку, в которую можно было выплакать все девичьи проблемы, сидели в буфетной. Вдоль стены квадратного помещения был расположен прилавок, на котором стояла табличка: «Ушла на пятнадцать минут. Кому надо срочно, нажмите на кнопочку».

Наша компания соединила два столика, расставила стулья, словно ожидала гостей. В центр положили коробку с пирожными. Люба заглянула за прилавок, взяла оттуда четыре кружки, столько же пакетиков чая и несколько кусков сахара, налила из кулера кипяток.

– Это бесплатно? У вас тут коммунизм? – спросила Вера.

– Нет, там лежит тетрадочка, где мы все перечислены. Записываешь напротив себя, что берёшь. А когда вдруг буфетчица появляется, расплачиваешься. За меня всегда Демьян платит.

– А если кто-то не заплатит?

– Сумма раскидывается на всех. Но такого ещё не было. Иначе бы все начали друг друга подозревать. А мы одна команда. Должны доверять друг другу. Победа строится на доверии и взаимовыручке, – оттараторила девушка, словно читала «Отче наш».

– Люба, вот, твои любимые. Я специально гоняла Игната в «Сладкую грёзу». Только там есть эти эклеры.

Люба горячо поблагодарила подругу. Но было видно, что в ней жило два желания: накинуться и немедленно слопать пирожное и отвернуться, чтобы не видеть его. Вскоре всё прояснилось.

– Изольда, как мне помнится, Свят запретил тебе есть много сладкого. – В дверях, как всегда неожиданно, нарисовался Демьян. Он подошёл к столу и протянул руку к коробке, которую явно собирался забрать.

– Уй-тттти, не дам, ишверх, – прошипела Изольда, проворно перехватила её и пододвинула к себе. Руками она сделала заслон, собираясь грудью защищать своё богатство.

– Изольда… – голос Демьяна звучал угрожающе, – мне позвонить Святославу?

Девушки от неожиданности даже рты раскрыли. Они ни разу не слышали от Демьяна, чтобы он называл друга полным именем.

– Демьян, почему ты так разговариваешь с Изольдой? – спросила Люба.

Она видела, что подруга стушевалась, покраснела, но при этом дожевывала любимый пончик на сумасшедшей скорости, а сама присматривалась к следующему. Сейчас она напоминала конкурсанта, собирающегося побороться за место самого быстрого поедателя самого большого количества пончиков.

– Потому что, во-первых, Свят мой друг, и это мой долг присмотреть за его невестой, пока его самого здесь нет. Во-вторых, Свят – член моей команды, а мне надо, чтобы команда работала как часы. А если Изольда окажется в больнице, то партнёр из Свята будет никакой. Изольда, немедленно поставь коробку и верни пончик на место. Ты знаешь, что тебе больше одного нельзя.

Изольда свирепо зыркнула на Демьяна, выдала нечто похожее на «узурпатор» и одной рукой вернула коробку на середину стола, а второй заталкивала пончик себе в рот.

Демьян застыл от такой наглости. Девушка тщательно прожевала, облизнулась, улыбнулась и выдала:

– Всё, не могу вернуть пончик. Можешь звонить Святу.

– Я хочу тебя предупредить, что из-за тебя исключаю Свята из команды. Ладно, теперь вот что. Я забронировал для вас на вечер сауну. Игнат, я надеюсь, что ты не пойдёшь с девушками. А то я за Свята не ручаюсь. И ещё, ты прекрасно знал, что Изольде нельзя много сладкого, но всё-таки привёз… Лучше уезжай отсюда, пока Свят не заявился. Люба, а у тебя полчаса.

Демьян повернулся, чтобы уйти. Вера с Любой в недоумении посмотрели на Изольду, которая пошла красными пятнами. Нижняя губа дёргалась. Чтобы довести до слёз эту неисправимую хохотушку, надо было очень постараться. У Демьяна получилось. К щекам Игната тоже прилил румянец, словно он стал красной девицей.

– Демьян, откуда бы я знал, что Изольде нельзя много сладкого? И прежде, чем бросаться угрозами, может, поговорил бы с девушкой по-хорошему. Или ты только в приказном порядке умеешь?

Демьян повернулся, приподнял одну бровь в изумлении. Как, кто-то посмел перечить ему? Демьяну Ососову? Некоронованному королю?

– Игнат, ты. Сейчас. Что-то. Сказал? Или. Мне. Показалось? – В глазах Демьяна полыхнул огонь нетерпимости. Никто и никогда не вправе перечить Демьяну. Его слово – закон.

– Да, я.

Девушки переводили взгляд от одного парня к другому. Между тем Игнат откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу, сцепил лежащие на столешнице, кисти.

– Между прочим, мы тебя сколько раз приглашали в наш клуб! Соизволил бы согласиться, был бы в курсе. Незнание не освобождает от ответственности. – Демьян облокотился на дверную рамку. Скрестил на груди руки, одну ногу поставил на носок, вынеся её перед другой.

– Что мне, спортсмену, делать среди бизнесменов? Снайпером, разве только…

– Слушайте, а у Тимура есть пистолет, – вдруг ни с того ни с сего выдала Вера.