Рождественские радости миллиардера (ЛП)

Глава 5

Мия проснулась на следующее утро всё ещё в объятиях Джеймса. Она приложила пальцы к вискам, чувствуя похмелье. Кожа девушки была липкой и горячей. Рождественские украшения выглядели довольно уныло в свете утра. 11 апреля, напомнила она себе. Не следующий день Рождества. Она была такой же сумасшедшей, как и Кристофер Парсонс.

Как только она пришла в себя, Джеймс проснулся. Он вскочил, его рука все ещё огибала голову Мии. Он слегка потянул её за волосы.

— Ой… извини. — Джеймс осторожно убрал свою руку. Затем свёл руки к голове и утёр пот со лба.

— Похмелье.

— Присоединяйся, — начала Мия. Её голос звучал неуверенно. Она приподнялась, чтобы посмотреть в окно.

— По крайней мере, снег перестал идти, — сказала она.

— Прекрасно. Может быть, я смогу сегодня улететь в Чикаго, — сказал Джеймс. Он поднялся на ноги, стоя абсолютно голым перед ней.

Мия старалась не смотреть на него, дабы не стеснять. Она не могла понять его чувства. Очевидно, сейчас между ними стояла стена; была ли причина в том, что они переспали?

— Может быть, я смогу вернуться домой, — сказала она тихо.

Джеймс начал натягивать свою одежду, и она последовала его примеру, натянув трусики и подняв бюстгальтер с пола.

Джеймс оделся за считанные секунды, и он прекрасно выглядел, несмотря на то, что спал на полу в офисе. Поправив галстук, он посмотрел сверху вниз на нее, ибо не мог смотреть в глаза Мии.

— Ты действительно знаешь, как устроить праздник. Вчера, когда я подошёл к тебе насчёт этого мужчины…

— Кристофера Парсонса.

— Да. Старый псих. Когда я подошёл к тебе поговорить о нём, я думал, что ты обратишь на это внимание. Я не думал, что вступлю в борьбу с рьяным защитником Рождества США номер один.

— С континентальным. Есть ещё кое-кто помешанный на Гавайях. Но мы стараемся держать ситуацию под контролем.

— Рад это слышать, — сказал Джеймс, сдерживая улыбку. — У меня просто мурашки по коже. Это был один из лучших новогодних праздников, которые я когда-либо отмечал.

— Печеньки были не совсем на высоте, — заявила Мия, поправляя шальной завиток волос за ухо. — Я имею в виду тарелка Рождественского печенья, которая должна быть. Жаль, что я не могла сходить в магазин.

— Но ты могла предположить, что принесёт эта ночь… — Джеймс пожал плечами. — В любом случае, — он показал на свой стол, — я думаю, мне нужно сделать несколько звонков. Уже почти восемь, а значит, слишком поздно лететь в Чикаго.

— Да, — Мия резко кивнула. Её сердце ныло. — Сниму украшения.

Но Джеймс только покачал головой.

— Я скажу кому-нибудь из уборщиц убрать это всё. Иди домой и вздремни. Я уверен, что сон на полу ничего хорошего тебе не принёс, как и мне, — он вздохнул.

Мия прикусила губу, чувствуя, что он хочет, чтобы она ушла. Сейчас она была незнакомкой в кабинете, в то время как ещё вчера была желанным гостем. Это было очень странно для неё, как быстро всё изменилось.

Она сглотнула слюну, избегая его взгляда.

— Хорошо. Спасибо за компанию в пургу, — сказала она, подходя к двери и взявшись за ручку. — Ещё увидимся.

Джеймс начал разбирать бумаги на своём столе, не зная, что Мия всё ещё стояла за дверью.

Из глаз Мии чуть не полились слёзы. Небольшой, резкий вдох… Она взяла себя в руки и произнесла:

— Эй, Джеймс?

— Что? — Он нехотя оторвался от своей работы. Он напомнил ей в тот момент Эбенезера Скруджа.

— Мне интересно, стал ли ты думать по-другому о Рождестве? Теперь, после вечеринки.

Джеймс шмыгнул носом, и это было похоже на смех. Он одарил её лукавой улыбкой; его щетина красиво смотрелась вокруг рта и делала его ещё красивее и брутальнее. Мия почувствовала, как внутри у неё всё сжимается.

Чувствуя, что не услышит ответа, Мия наблюдала, как Джеймс уткнулся в свои заметки. Она сделала три робких шага к центру комнаты, её глаза смотрели на него всё это время, затем девушка подняла руку вверх, к потолку. Схватила омелу, которая казалась совершенно голой в утреннем свете. Она почувствовала, что не могла бы расстаться с таким важным напоминанием о проведённом вечере. Засунула её в карман своего блейзера, и вышла из комнаты в коридор. После чего, закрыла за собой дверь и вздохнула, тяжело опершись на неё.

К счастью, в коридоре никого не было. Если бы кто-то её увидел, поползли бы слухи, и это испортило бы всё. Она не хотела таким образом делать себе карьеру, а хотела использовать только свой ум и знания.

Она почувствовала испарину на лбу и ощутила глубокое разочарование, нарастающее в сердце. Подавляя слёзы, она ущипнула себя, чтобы убедиться, что в состоянии сесть за руль и привести себя в чувства.

Мия не спеша поплелась к лестнице. Она взглянула в окно, отметив в очередной раз, что снег растаял. Было тепло, дело шло к весне и от вчерашней метели не осталось и следа.

Она порылась в сумочке и достала ключи, слегка позвякивая ими. Как только, она спустилась вниз по ступенькам, то почувствовала, что очень хочет услышать голос Джеймса, который позвал бы её обратно, остановил бы её. Она жаждала, чтобы он сказал, что хочет поговорить с ней. Сказал, что действительно начал ценить Рождество единственно из-за неё. Что эта ночь была такой же чудесной и невероятной для него, как и для неё. Но она знала, что грезит о чём-то неосуществимом. Ей нужно взбодриться, чтобы сконцентрироваться на работе в компании, и забыть то, что произошло.

Вообще, почему она должна была притворяться, что ничего не было? Когда села за руль своего джипа, выезжая со стоянки, то вспомнила свои первые четырнадцать лет жизни. На протяжении каждого года, проведённого в детском доме, она подавляла плохие воспоминания в сознании. Девушка привыкла всегда делать вид, что всё в порядке. Она может сделать это снова, если так нужно.

Но как только, Мия подъехала к дому, то почувствовала невыносимую боль в сердце. В последние годы, она ни с кем не встречалась. Она сказала как-то своей приёмной матери, что хотела сосредоточиться на себе, и что парни её возраста слишком незрелые, глупые. Особенно в Портленде, где хипстеры лениво прогуливались по улицам города, в своих узких джинсах, и их интересовало только, как выпить пинту пива. Там, увы, практически не было представительных, успешных людей.

Мия припарковала свой автомобиль напротив дома, достала портфель с заднего сиденья и открыла дверь. Её спина очень болела от сна на полу, а мысли были разрозненны, ибо у неё все еще было похмелье. Ей вспомнились студенческие годы, когда она целыми днями лежала в постели, приходя в себя после очередной вечеринки, заказав пиццу с соседкой по комнате.

Она открыла дверь в свою квартиру дрожащей рукой и вошла, бросив сумку на пол и сняв туфли, одну за другой, поставив их в углу. Она включила телевизор, позволяя Новостям СНО с рёвом появиться на экране. Она любила смотреть и анализировать новости, когда была возможность. Любила тренировать дикцию, лёжа на диване у себя дома.

Мия позвонила в местную пиццерию, предаваясь, грусти, как и в студенческие годы. Паренёк на другом конце провода, несомненно, лет семнадцати, спросил её, какую именно пиццу она хочет, его тон был скучающим. Конечно, у него были более важные дела. Конечно, и у неё они были.

— Одну большую пиццу пепперони, — прошептала она в трубку, удивляясь, как странно и непривычно звучал её голос. Последние 24 часа, буквально выбили её из колеи. Она больше не узнавала себя. — Да, доставка на дом.

— У нас сохранился Ваш адрес в базе данных, мэм, — произнёс парень. — С вас восемнадцать долларов. Заказ будет доставлен через 20 минут.

— Так быстро, — сказала она в трубку.

— Потому что 10:30 утра, мэм. Люди обычно не заказывают пиццу так рано.

— Оу…

Она положила трубку, чувствуя, что сердце ушло в пятки. Она отчётливо слышала голос ведущего новостей, закрывая глаза. Её кожа все еще пахла Джеймсом Шансом, подтверждая, что это всё на самом деле произошло с ней. Что он целовал её так страстно. Что он двигался над ней, шептал нежные слова на ухо. Ночь была прекрасна. Она была достойна его.

Наконец, раздался звонок в дверь. Мия подняла обмякшее тело с дивана и направилась в сторону двери, открыла её и увидела тощего ребёнка с медвежатами на шапочке.

— Чикаго ведь не близко, — сказала она неуверенно, глядя на шляпу.

— Мой папа оттуда. С вас восемнадцать долларов.

Мия достала двадцать долларов и отдала ему. Взяла коробку и направилась обратно в комнату, тихо вздыхая. Услышала, как замок щёлкнул за её спиной. Она решила, что на некоторое время не будет заказывать пиццу в этом кафе — они слишком много о ней знают.

Она развалилась на диване, открыв коробку пиццы. Она достала кусочек и медленно поднесла его ко рту, закрыв глаза. Она вспомнила курс «управление весом», инструктора, ведущего новостей, которого они должны были видеть раз в несколько месяцев, и который запретил телеведущим злоупотреблять углеводами.

— Не сегодня, — сказала она про себя. Она откинулась на подушки, переключая каналы, нашла какую-то романтическую комедию. Блестящие локоны Мэг Райан появились на экране, глаза девушки горели. Какой страстный поцелуй.

Боже. Мия выключила телевизор и положила коробку с пиццей на журнальный столик. Она вытерла рот, чувствуя себя отвратительно, как наименее привлекательный персонаж в романтической комедии. Лучший друг. Который обречён. Тот, кто никогда не найдёт свою любовь.

Похмелье не проходило. Она решила немного вздремнуть, надеясь, что будет чувствовать себя намного лучше, когда проснётся. Она могла бы принять душ. Девушка уже забыла, как пах одеколон Джеймса. Пришло осознание того, что всё произошедшее было лишь на одну ночь…