Роковая долька

Шапка фанфика

Пейринг: Новый Мужской Персонаж/Новый Женский Персонаж Гарри Поттер Северус Снейп Гермиона Грейнджер

Рейтинг: PG‑13

Жанр: Action/AU/Comedy

Размер: Макси

Статус: Закончен

События: Дамбигад, Независимый Гарри, Первый курс, Распределение в другие факультеты, Тайный план Дамблдора

Саммари: Гарри Поттер иногда встречал странно одетых людей, которые за что–то благодарили его и пожимали ему руку. А если бы они просто поговорили с ребенком?

Да и распланировавший все на годы вперед Дамблдор забыл, что человек не просто смертен, а очень часто еще и внезапно смертен.

Предупреждение: AU, ООС

Глава 1

Пруденс Гендельквист с тоской оглядела явно маггловскую улочку. Неужели опять промахнулась с аппарацией? Вроде бы ранновато для склероза. Интересно, ее никто не заметил? Не хотелось бы проблем с авроратом. Так и есть, в кустах явно кто–то сидел.

— Выходи! — строго проговорила миссис Гендельквист.

Из кустов послышался разочарованный вздох, и на дорожку выбрался худенький мальчик, одетый явно с чужого плеча. На почтенную ведьму внимательно смотрели большие зеленые глаза. Впрочем, под левым глазом наливался большой фиолетовый синяк, отчего глаз уже не выглядел таким большим. Бесформенные штаны порваны на коленке, круглые очки держались на одной дужке, а в волосах было полно мусора.

— Милый ребенок, — сказала миссис Гендельквист, — давай договоримся, ты никому не скажешь, что видел меня. А тетушка Пру вылечит твои раны и починит одежду. Идет?

— А кто такая тетушка Пру? — спросил мальчик.

— Я это. Меня зовут миссис Гендельквист, но ты можешь называть меня тетушкой Пру, мне так больше нравится.

Мальчик, приоткрыв рот, смотрел на почтенную даму. Миссис Гендельквист даже осмотрела свою мантию и новые туфли с пряжками. Все было в полном порядке. Хотя, это же был маггл.

— Милый ребенок, — вздохнула миссис Гендельквист, — тебе лучше забыть, что ты меня видел. Видишь ли, простым людям нельзя знать о магии и волшебниках. Если ты будешь рассказывать о нашей встрече, то тебе сотрут память. Ты ведь не хочешь этого?

Мальчик покачал головой.

— Мэм, — сказал он, — никакой магии не существует. И волшебников тоже.

— Ты что–то путаешь, милый ребенок, — сказала миссис Гендельквист, — по–твоему меня не существует? Давай–ка.

Она достала волшебную палочку и осторожно залечила синяки и царапины. Еще два взмаха починили очки и одежду.

— Ну как? — спросила она.

Мальчик потрясенно потрогал свое лицо.

— Ух ты! — пробормотал он.

— Ну вот видишь, — продолжала миссис Гендельквист, — магия есть, а я волшебница.

— Это ненормально, — проговорил мальчик, — дядя говорит, что это ненормальность и уродство.

— Хм, — миссис Гендельквист почесала в затылке, сбив шляпу набекрень, — а кто такой твой дядя, чтобы судить о таких вещах? И, кстати, как тебя зовут?

— Гарри Поттер, мэм.

Теперь миссис Гендельквист уставилась на мальчика, приоткрыв рот.

— Ты настоящий Гарри Поттер? — спросила она. — В самом деле? Ты меня не обманываешь?

Мальчик замотал головой.

— Извини, пожалуйста, мне нужно взглянуть на твой лоб, — сказала миссис Гендельквист, осторожно отодвигая длинную челку и всматриваясь в знаменитый шрам. — Да, ты действительно Гарри Поттер. Ну почему же тогда ты ничего не знаешь про магию? Ведь твои родители были волшебниками.

— Дядя говорит, что они были безработными и погибли в автокатастрофе, — сказал Гарри.

Миссис Гендельквист огляделась по сторонам. Кажется, их с Гарри никто не видел.

— А как ты смотришь на то, чтобы сходить ко мне в гости? — спросила она. — Мистер Гендельквист будет рад с тобой познакомиться. И мы выпили бы чаю с булочками и поговорили. Подожди–ка, Гарри Поттер, у тебя же сегодня день рождения? Тебя ждут друзья и дядя с тетей?

Мальчик покачал головой и вздохнул. Миссис Гендельквист еще раз посмотрела по сторонам и взяла ребенка за руку.

— Внимание! — сказала она. — Аппарируем!

Гарри Поттер блаженно улыбнулся, вспоминая этот потрясающий день. Самый волшебный день рождения в его жизни. Ну и подумаешь, что еле успел убежать от Дадли и его дружков. Зато познакомился с самыми настоящими волшебниками. И узнал про своих маму и папу. Никакие они были не безработные. Они сражались с великим темным волшебником и погибли. И сам Гарри был знаменит — шрам на его лбу остался от смертельного проклятия.

Все это рассказали ему тетушка Пру и дядюшка Дрю. И не только рассказали, но и дали почитать старые газеты и книги, где рассказывалось про те события и про самого Гарри. И подарили ему движущуюся фотографию его родителей. А еще был восхитительный пирог с ревенем, булочки, пирожные и чай.

А дом мистера и миссис Гендельквист просто потрясающий! Там были говорящие часы, на стенах висели движущиеся картины, а в горшочках на окнах росли невероятно красивые цветы, которые тихонько вызванивали какую–то мелодию. И что самое замечательное, тетушка Пру и дядюшка Дрю пригласили Гарри приходить к ним еще. Только про них нельзя было никому рассказывать. Как оказалось, волшебники скрывались от обычных людей. Гарри потом, наверное, тоже придется. Он теперь точно знал, что он волшебник, как папа и мама. Дядюшка Дрю подробно расспросил его про все странности, что происходили вокруг него, и объяснил, что это совершенно нормально для маленьких волшебников. Вот так вот. Ничего он не ненормальный. И не урод. Назвала же его тетушка Пру милым ребенком. Жалко, конечно, что мистер и миссис Гендельквист не настоящие его тетя и дядя. Вот было бы здорово, если бы они взяли его к себе. Он ведь мог бы помогать, убирать в доме, работать в саду. И посуду он мыть умеет. Надо будет потом предложить, вдруг получится. Да даже если и не получится, все равно сегодня был самый волшебный день…

И маленький мальчик, которому исполнилось шесть лет, заснул в своем чулане под лестницей в доме на Тисовой улице в городке Литл — Уингинг.

Дрю Гендельквист тяжело вздохнул и откинулся в кресле. Его почтенная супруга села напротив. К ней тут же подлетела корзиночка с рукоделием, но хозяйке дома было не до вязания.

— Ужасно! — сказала она. — Просто ужасно! Дорогой, надо что–то делать!

Мистер Гендельквист покачал головой.

— Я согласен, дорогая, что надо что–то делать. Вопрос в том, что именно? Мы не сможем забрать ребенка у этих людей. Раз Гарри отдали магглам и ничего не рассказали о его родителях, то это неспроста.

— Это отвратительно! — сказала миссис Гендельквист. — И он такой худенький! Так обрадовался угощению. А эта его одежда. Она же явно с чужого плеча. И эти очки…

Мистер Гендельквист поправил собственные очки в золотой оправе и вздохнул. Он не был склонен к решительным действиям, но в этом случае просто не мог остаться в стороне. С этим ребенком явно происходило что–то неправильное. Маленькие мальчики должны радоваться жизни, играть и учиться. А еще у них должно быть много вкусной еды, игрушек, книжек и прочего. И добрые взрослые, которые всегда придут на помощь, чтобы ни случилось. У Гарри ничего такого не было. А ведь если бы не этот мальчик, то очень может быть, что им с женой пришлось бы уезжать из Англии, бросать свой дом и мыкаться на чужбине. Известный ученый, специалист по чарам и рунам, мастер артефактор в том памятном 1981 уже получил то самое предложение, от которого нельзя отказаться. Темный Лорд хотел видеть его среди своих сторонников. Да, мистер и миссис Гендельквист были очень обязаны Гарри Поттеру.

— Знаешь что, дорогая, — сказал мистер Гендельквист, — я полагаю, что мы с тобой должны узнать как можно больше. Я завтра же отправлюсь в этот город и выясню все на месте. Посмотрю на этих опекунов Гарри и на соседей. А потом мы решим, что делать дальше.

Миссис Гендельквист кивнула. Она всегда знала, что ее муж очень умный, и что он обязательно что–нибудь придумает.

Мистер Гендельквист медленно шел по Тисовой улице. Ситуация ему нравилась все меньше и меньше. Магглы не обращали никакого внимания на почтенного пожилого джентльмена в светлом летнем костюме. Да и чары отвлечения внимания никто не отменял. Вот и дом номер четыре. Мистер Гендельквист огляделся и надел специальные очки, позволяющие видеть ауры и плетения заклинаний. Дом, в котором жил Гарри с родственниками, буквально светился от огромного количества чар. И почти все они были сигнальными. Очень интересно. Как эти магглы, а родственники мальчика были именно магглами, ничего не чувствовали? И у них не барахлили все эти приборы, которыми простецы пользовались в быту? Кто–то для них все зачаровывал? Интересно, зачем все это? Мальчика вполне можно было устроить в хорошую волшебную семью, где его обучали бы всему необходимому. А магглы жили бы себе и ни о чем этаком понятия не имели. Вряд ли дядя и тетя мальчика так яростно отрицали бы существование магии, если бы никогда с ней не сталкивались. А столкновение с миром волшебства могло быть и очень болезненным, что скрывать, многие колдуны и ведьмы не видели ничего дурного даже в довольно жестоких шутках над простецами.

Из соседней калитки вышел большой кот и уставился на волшебника. Это еще что такое? Кто–то живет среди магглов и держит у себя книззлов? Куда аврорат смотрит?!

— Кис–кис–кис, — донеслось от крыльца.

Книззл широко зевнул и направился к дому. Так–так, теперь только узнать, кто тут живет. Табличка на калитке извещала всех любопытствующих, что по данному адресу проживает некая мисс Фигг. А вот это мы сейчас и проверим.

Донести на мисс Фигг оказалось проще простого. Не прошло и часа, как на Тисовую улицу аппарировали авроры. Мистер Гендельквист с интересом наблюдал за спектаклем, скрывшись под чарами невидимости.

— Мисс Арабелла Фигг, вы арестованы за нарушение Статута Секретности! Следуйте за нами и не оказывайте сопротивления!

— Но… — блеяла пожилая дама, — как же так?! Дамблдор…

— А при чем тут Дамблдор? — спросил старший из авроров. — Вы хотите сказать, что директор Хогвартса и глава Визенгамота подбивал вас нарушать закон? Это официальное заявление? Кстати, почему вы не зарегистрировали свой адрес в Министерстве?

— Я сквиб, мне не надо регистрироваться, — ответила мисс Фигг.

Она выглядела глубоко несчастной. Авроры ловили книззлов. Те, разумеется, разбегались. Мистер Гендельквист отошел в сторону. Очень, очень интересно. И при чем тут Дамблдор? Аврор совершенно прав, закон есть закон: чтобы держать дома книззлов нужно было специальное разрешение. И никто не дал бы такое разрешение сквибу, живущему среди магглов. Кстати, почему это никто из соседей не заинтересовался необычными питомцами? Чары отвлечения внимания? И кто их наколдовал? Сквиб? Ха–ха два раза.

Наконец книззлов переловили, авроры аппарировали вместе с арестованной. А мистер Гендельквист вернулся к интересующему его дому.

Тут было о чем подумать. Волшебники, живущие среди магглов, всегда регистрировались в Министерстве. Кроме того, нужно было подключаться к каминной сети, а для этого тоже сообщали адрес. Сквиб не регистрировался в Министерстве в том случае, если жил сам по себе как маггл. И с чего бы подобная особа оказалась в соседях у Мальчика — Который-Выжил? Раз ссылалась на Дамблдора, значит связей с магическим миром не утратила, должна была знать, кто такой Гарри Поттер. И не заметила, что с мальчиком что–то не так? Дорогая Пру заметила сразу, а тетка, живущая по соседству, нет? Не смешите мою волшебную палочку.

Из дома номер четыре вышел Гарри.

— И не возвращайся до вечера! — услышал мистер Гельденквист.

Гарри вздохнул и выскочил за калитку. Дверь за его спиной с треском захлопнулась.

— Гарри! — тихо позвал мистер Гельденквист.

Мальчик закрутил головой.

— Гарри! Это я, дядюшка Дрю! Ты не можешь меня видеть. Медленно иди вперед. Хорошо?

Мальчик кивнул и двинулся вперед. Мистер Гельденквист еще несколько раз оглянулся, удостоверившись, что их никто не видит, схватил ребенка в охапку и аппарировал. Дома их радостно встретила тетушка Пру.

— Давайте–ка к столу, путешественники, я уже заждалась. Гарри, ты суп будешь?

Гарри кивнул. Его никогда не спрашивали, хочет он что–нибудь или нет. И его порция всегда была самой маленькой. Это Дадли разрешалось капризничать, требовать вкусностей и деликатесов. А теперь перед ним поставили красивую фарфоровую тарелку, налили туда полный половник супу, да еще и спросили:

— Хватит? Или еще?

— Хватит! — закивал Гарри. — Спасибо, тетушка Пру! Вы такая добрая.

— Приятно аппетита, Гарри!

Суп был очень вкусным. Как и ростбиф с картофельным пюре и зеленым горошком. А потом тетушка Пру подала восхитительные корзиночки с кремом.

— Гарри, — начал мистер Гельденквист, когда все было съедено, а посуда убрана со стола, — скажи пожалуйста, ты знаком с мисс Фигг?

— Да, — ответил Гарри, — если дядя и тетя куда–нибудь едут вместе с Дадли, то меня оставляют с мисс Фигг.

Мальчик непроизвольно поморщился, и супруги Гендельквист переглянулись.

— И она тебе тоже никогда не говорила про магию? И про твоих родителей?

— Нет, — ответил Гарри.

— Это очень странно, — ответил дядюшка Дрю.

Гарри робко взглянул на волшебника.

— Сэр, — сказал он, — а можно… можно я буду у вас? Я убирать умею… а еще мыть посуду… и в саду могу работать… И я мало ем…

Тетушка Пру схватилась за сердце. Дядюшка Дрю тяжело вздохнул.

— Гарри, мы были бы счастливы взять тебя к себе. Но тут не все просто. Тебя не случайно отдали твоим дяде и тете. Знаешь, на их доме много чар.

— Чары? — переспросил Гарри.

— Да, — ответил дядюшка Дрю. — Но мне очень не нравится, что с тобой так поступили. Так что мы что–нибудь придумаем. Ты ведь не обязан целый день сидеть дома?

— Нет, — ответил Гарри, — я часто ухожу. И после школы домой иду не сразу.

Мистер Гендельквист покивал.

— Вот что мы с тобой сделаем. Дома ты будешь только спать. Тогда никакие чары не покажут, что ты куда–то пропал. После школы будешь приходить сюда к нам. Думаю, что смогу сделать для тебя портал. А чтобы твои родственники не обращали внимания на то, что тебя нет дома, я немного поколдую. Хочешь?

Гарри кивнул. Конечно, это было не совсем то, чего бы ему больше всего хотелось, но его все равно хотели видеть в этом доме. А уж он постарается стать полезным. И было очень интересно, как именно собирался колдовать мистер Гельденквист.

— Вот и договорились, — улыбнулся дядюшка Дрю.

А тетушка Пру погладила мальчика по голове. И это тоже было очень приятно.

Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор мрачно созерцал через забор дом Дурслей. Говорил он Арабелле, чтобы не расслаблялась. Деньги он ей за пригляд за Поттером платил, между прочим, а не за разведение книззлов без лицензии. Вот интересно, кто на эту идиотку в аврорат донес? Местные магглы на магических животных внимания не обращали, чары отвлечения работали. Значит в Литтл — Уингинг занесло какого–то волшебника. А вот это уже серьезно. Хотя Гарри Поттера он, возможно, и не видел. Ребенок мог быть в доме, в саду, да где угодно. Как бы узнать, кто донес? Но такой интерес будет выглядеть странно. Хватило того, что штраф за сквибку заплатил сам председатель Визенгамота.

Дамблдор еще раз проверил чары на доме. Все в порядке, ничего не нарушено. Нет, неизвестный засек только книззлов Арабеллы. Хотя еще оставался вопрос, что ему вообще понадобилось в Литтл — Уингинге. Волшебники тут не жили, магические растения не росли. Случайно попал? Ошибся при аппарации? Такое могло быть. Что ж, будем считать, что пронесло. Хотя сигнальные чары стоит и обновить.

И не догадался «великий светлый волшебник», что его самого и его манипуляции уже давно засекли чары мистера Гельденквиста. Хотя откуда ему знать, что в Литтл — Уингинге побывал настоящий Мастер Чар.

Мистер Гельденквист только покачал головой. Очень некрасиво все это выглядело. Понятно, что у Дамблдора была какая–то своя цель, не из садизма же он держал Гарри у магглов. Но никакая цель, даже самая светлая и возвышенная, не могла оправдать в глазах дядюшки Дрю безрадостного детства маленького волшебника. Нет уж… будут у Гарри книжки и игрушки, праздники и прогулки. Все будет. Они с тетушкой Пру постараются.

Северус Снейп заглянул в магазин «Флориш и Блотц». Не то чтобы он рассчитывал на интересные новинки или редкие книги, но если все равно идешь мимо — почему бы и не зайти? От полок с детской литературой слышались голоса.

— Я бы еще и эту книгу посоветовал, мистер Гельденквист. Тут в очень доступной форме излагаются основы зельеварения.

Очень интересно, зачем это почтенному магу понадобилось знакомиться с основами. И Снейп подошел поближе. Рядом с покупателем и продавцом парила в воздухе большая стопка книг.

— Добрый день, мистер Снейп, — поздоровался с ним продавец.

Мистер Гельденквист обернулся.

— Добрый день, — кивнул он и снова повернулся к продавцу, — пожалуй, достаточно. Потом, если что, куплю еще.

— У вас появился ребенок? — не удержался Снейп.

Конечно, это не его дело, но очередной ребенок — это потенциальный ученик, который, возможно, попадет на Слизерин. А если даже и не попадет, в любом случае будет отравлять жизнь Мастеру Зелий одним своим существованием.

— Это сын моих внучатых племянников, — ответил мистер Гельденквист, — они жили за границей, а теперь переехали. А мальчику уже шесть, пора начинать учиться.

Снейп мрачно кивнул. Ясно, потенциальный ученик. Ровесник Драко. Люциус тоже просил на днях позаниматься с ним зельями. И мелкого Поттера, о чем не устает напоминать Дамблдор. Не успеешь оглянуться, как мелкие поганцы заявятся в Хогвартс. Настроение сразу же испортилось.

Мистер Гельденквист расплатился, уменьшил пакеты с книгами и откланялся. Снейп шагнул к стеллажам с книгами по зельеварению. Будущий ученик благополучно вылетел у него из головы.

Гарри Поттер был по–настоящему счастлив. Дядюшка Дрю дал ему небольшую металлическую пластинку, на которую надо было капнуть своей кровью. Потом Гарри принес ее в дом своих дяди и тети и спрятал в своем чулане под кроватью. Этого оказалось достаточно, чтобы родственники перестали обращать на него внимание. Ночевать, конечно, все равно приходилось в чулане, но все остальное время мальчик проводил у своих новых друзей. И это было просто замечательно. Дядюшка Дрю дал ему целую кучу интересных книжек, всегда отвечал на вопросы, объяснял непонятное. Они договорились, что обязательно сварят несколько зелий. А тетушка Пру выделила ему небольшую грядку в саду, чтобы он смог вырастить какое–нибудь волшебное растение. Здорово! Это не считая вкусной еды и новой удобной одежды. Гарри старался помогать по дому. И его всегда хвалили, благодарили, говорили какой он замечательный. У него даже своя комната была с книжками, игрушками, большим письменным столом, шкафом и кроватью. Эх, жалко, что он должен пока жить у Дурслей.

Надвигался новый учебный год. Тетя Петуния осчастливила Гарри очередными обносками Дадли, его же Дадли прошлогодним ранцем и старыми, купленными на распродаже учебниками. Гарри философски пожал плечами. У него был новенький с иголочки костюмчик, красивый ранец с наложенными на него чарами облегчения веса и расширения пространства, а так же новенькие учебники и тетради, красивые ручки, карандаши и фломастеры и красивый пенал с нарисованным корабликом. Все это они купили в большом торговом центре, где дядюшка Дрю попросил продавщицу как можно лучше собрать своего внука в школу. Гарри было ужасно неловко, что на него тратят столько денег, но мистер Гендельквист сказал, что считает это инвестицией в будущее. Гарри не знал, что такое инвестиции, но ему объяснили, что если в будущем он выучится и станет хорошим Мастером, то это и будет достойной оплатой. О… ради такого Гарри был готов выучить наизусть все книги из дома Гендельквистов. Но пока он читал только детские книжки. Правда он выучил несколько рун, а еще — помогал тетушке Пру варить зелье от головной боли. Ну, как помогал — старательно помешивал в котле. Но ведь это только начало. Он обязательно всему научится. Сейчас было важно не снимать специальный кулон, который отвлекал от него внимание Дурслей и мисс Фигг (они даже не заметили его обновок и новой аккуратной прически), и не потерять портал в дом Гендельквистов, который дядюшка Дрю сделал из кожаного ремешка. Ремешок надо было носить на запястье. Чтобы оправиться в гости, надо было сперва удостовериться, что рядом никого нет, и четко сказать: «Дигори–догери–док. Прыг и скок». Это было здорово и по–настоящему волшебно. Когда–нибудь Гарри сам сможет делать такие вещи. И он обязательно научится. Он будет настоящим волшебником, заработает кучу денег и купит самые лучшие подарки для тетушки Пру и дядюшки Дрю.

А 31 августа они втроем отправились в парк развлечений. Мистер Гендельквист неплохо ориентировался в маггловском мире, а миссис Гендельквист всегда очень живо интересовалась делами Гарри. Вот и выяснилось, что Дурсли с сыном отправились в такой парк. Гарри не просил, но его друзья заметили, что ему очень хотелось посетить это место. Конечно, за мальчиком должна была присматривать мисс Фигг, но ее просто напросто обработали Конфундусом. Разумеется, пересекаться с Дурслями никто не хотел, поэтому Гендельквисты с подопечным отправились в другой парк. И это был замечательный день. Гарри был счастлив прокатиться на всех аттракционах, все рассказать и показать. Тетушка Пру даже села на карусель. А дядюшка Дрю попытал счастья в тире. А все призы достались Гарри. И много сахарной ваты… И мороженое… И даже газировка… Ох, это был чудесный день.

А потом началась учеба. Дадли на кузена внимания просто не обращал. А он сам к общению со сверстниками не очень–то и стремился. Ведь у него была ТАЙНА. И дело было не только в том, что он не мог никому рассказать о своих друзьях. Ему было просто не интересно со сверстниками. Они не умели колдовать, не понимали тайного смысла рун, не варили зелья. О чем он мог разговаривать с ними? О развлекательных передачах? Так он сам не смотрел телевизор и безо всяких запретов Дурслей, ведь у Гендельквистов ничего подобного не было. Сразу после школы Гарри порталом отправлялся к волшебникам. Рассказывал за обедом о том, что делал в школе, готовился к урокам за своим собственным письменным столом. Помогал тетушке Пру по хозяйству. И учился у дядюшки Дрю. Так и проходил день за днем. Летом они умудрялись выехать на море, погулять по лесу. Бывали в интересных местах. Сильных магических выбросов у Гарри больше не было, дядюшка Дрю научил его нескольким упражнениям, которые помогали концентрироваться и управлять своей магией. Как оказалось, этому учат всех маленьких волшебников, чтобы они не причинили вреда себе или другим.

Медленно, но верно приближалось одиннадцатилетие Гарри Поттера.

— Боюсь, Гарри, что тебе придется провести этот день с дядей и тетей, — сказал дядюшка Дрю, — к тебе должны прийти из Хогвартса. Но не горюй, мы славно отпразднуем твой день рождения, когда все закончится. Договорились?

Гарри кивнул. Ради такого стоило провести какое–то время с Дурслями. Это было не страшно… Кто же знал, что визиту преподавателя в Литтл — Уингинг будут предшествовать трагические события.

Кавалер ордена Мерлина первой степени. Величайший Волшебник нашего времени. Верховный чародей Визенгамота. Президент Международной конфедерации магов и прочая, и прочая, и прочая. То есть — Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор собственной персоной с видом знатока осмотрел и обнюхал очередную лимонную дольку. А потом с мечтательной улыбкой забросил ее в рот. И именно в это мгновение проснулся феникс Фоукс и испустил душераздирающий вопль. Похоже, птичке приснилась профессор трансфигурации и по совместительству декан факультета Гриффиндор Минерва МакГоннагал в анимагической форме, подбирающаяся к ее насесту.

Директор Хогвартса от неожиданности подавился и замахал руками. Феникс продолжал орать. Дамблдор, натужно кашляя, попытался подняться, запутался в собственной мантии и упал, приложившись виском об угол массивного письменного стола. А так как в директорском кабинете стол находился на возвышении в несколько ступеней, то падая и скатываясь по ним, Дамбдор еще и свернул себе шею…

Школьная медиковедьма мадам Помфри проводила летние каникулы у своих друзей. Пока портреты бывших директоров сообразили, что собственно произошло. Пока решали, кто из них должен отправляться в клинику св. Мунго за помощью. Пока отправленный будил дежурного колдомедика (а время было позднее)…

В общем, прибывшим оставалось лишь констатировать смерть великого волшебника.

— Северус! Я тебя умоляю! Ты… ты не можешь отказать мне и все бросить!..

И. о. директора Хогвартса Минерва МакГоннагал загнала в угол Мастера Зелий и декана факультета Слизерин выше означенной школы Северуса Снейпа. Снейп шипел и отбивался.

— Минерва! Ты с ума сошла?! Я и за Поттером?!

— Северус! Прибавка к жалованью! Должность заместителя директора! Только не бросай меня на произвол судьбы! Я и дела принимаю, и перед Попечительским Советом должна отчитаться! А тут еще и это. Альбус сам собирался за мальчиком. Северус! Я тебя прошу!

Именно поэтому 31 июля 1991 года к дому № 4 по Тисовой улице подошел высокий черноволосый мужчина в строгом костюме и позвонил.

Ему открыла худощавая женщина с лошадиным лицом. Открыла и тут же попыталась закрыть. Но не тут–то было.

— Добрый день, Петуния, — проговорил Мастер Зелий, придерживая ногой дверь.

— Убирайся! — задушено прошипела миссис Дурсль.

— Я за Поттером, — ответил Снейп, — и без мальчика не уйду. Где он?

— А где ты шлялся все эти годы? — не осталась в долгу Петуния.

Снейп несколько обалдел. Ей–то какое дело, где он шлялся.

— Мне некогда! — отрезал он, доставая волшебную палочку. — Где мальчишка?

Петуния мгновенно сдулась и отступила от двери.

— Дадличек! Беги! — крикнула она.

Снейп заметил невероятно толстого мальчика, который выглянул в прихожую. Быстро бегать у него вряд ли получится. Или это?… Снейп даже несколько раз моргнул. Нет, ЭТО точно не могло быть Поттером. Петуния между тем трясущимися руками сняла амбарный замок с дверцы чулана под лестницей. Оттуда выглянул симпатичный мальчик в очках.

— Здравствуйте, сэр! — вежливо поздоровался он. — Вы меня искали?

Этот был больше похож. По крайней мере за стеклами очков были яркие изумрудные глаза Лили.

— Гарри Поттер? — подозрительно переспросил Снейп.

— Поттер, — кивнул мальчик, — я могу вам метрику показать. Хотите? И еще школьные табели.

— Не надо, — отказался Снейп, — вот, потрудитесь получить.

И с этими словами он протянул Гарри большой конверт из плотной бумаги.

— «Мистеру Гарри Поттеру, графство Суррей, Литтл — Уингинг, Тисовая улица, дом четыре, чулан под лестницей», — прочитал мальчик.

— Давайте, читайте, — поторопил его Снейп, — нам еще за покупками к школе отправляться.

Гарри послушно распечатал конверт.

— Он никуда не поедет! — заверещала Петуния. — Хватит с нас и того, что моя сестра погибла! И какие еще покупки?! Да я ломаного фартинга на эту вашу школу не дам!

— Сэр, — между тем Гарри ознакомился с письмом, — тут написано, что меня приняли в школу для волшебников. Разве такие бывают?

Снейп поперхнулся.

— Вам не рассказывали о волшебстве? — спросил он.

Гарри покачал головой. Не мог же он выдавать Гендельквистов? А больше узнать о волшебном мире ему было не от кого.

Снейп задумался, с одной стороны было очень странно, что Поттер–младший понятия не имел о волшебном мире, а с другой — с Петунии бы сталось сделать такую пакость. Очень уж она завидовала Лили. Ладно, надо поскорее развязаться с поручением Минервы, а там видно будет. Приедет мальчишка в Хогвартс и все узнает. А вот с деньгами могут быть проблемы. Вряд ли у магглов мог храниться ключ от сейфа в Гринготсе. Мог ли ключ быть у Дамблдора? Ничего такого в его вещах они с Минервой не нашли, но учитывая царящий там бардак, искать можно было очень долго. Ничего, про ключ можно узнать у гоблинов, наверняка они выдавали дубликат. На самый крайний случай Снейп был готов одолжить мальчишке денег, только бы избавиться наконец от этой обязанности.

— Поттер, — сказал Мастер Зелий, — мы сейчас же отправляемся за покупками.

— Хорошо, сэр! — ответил мальчик и нырнул обратно в чулан. Оттуда он достал бейсболку, которую и нахлобучил себе на голову. Снейп молча переждал его манипуляции, потом схватил мальчика за руку и вытащил за дверь, осмотрелся по сторонам и аппарировал.

Гарри никак не отреагировал на экстремальный способ передвижения. Он старался удержаться на ногах.

— Аппарация, Поттер, — снизошел до объяснений Снейп, — давайте уже, приходите в себя. Нам надо в банк.

Гарри кивнул. Он неоднократно бывал на Диагон–аллее с Гендельквистами. Всего–то и требовалось, не забыть поглубже натянуть на лоб шляпу, чтобы никто не увидел шрам. Да и легкие чары отвлечения внимания действовали.

А в банке бушевал скандал. Человек огромного роста громко кричал на служащих.

— Эта как эта не дадите мне из хранилища забрать?! Да вы чего?! Даблдор вам уже не указ?! Он письмо написал!

— Дамблдор умер! — сухо информировал его гоблин. — Так что его распоряжения недействительны. Кроме завещания, естественно.

Снейп поморщился, но двинулся к спорщикам.

— Что здесь происходит? — спросил он.

— Вот! — показал мятый и грязный конверт великан. — Письмо от Дамблдора, значит! А мне не дают! И за Гарри я ехать должен! Мне сам Дамблдор… а профессор МакГоннагал… а вы… а я… и ключ у меня… ему, значит письмо не давали… а я…

Снейп пожал плечами. От Дамблдора всего можно было ожидать, но зачем отправлять за мальчишкой Хагрида, которого и взрослый маггл вполне мог испугаться? Кто в здравом уме и твердой памяти отпустил бы ребенка с таким пугалом? Минерва считала, что покойный директор хотел сам отправиться за Поттером, что было вполне логично, как никак мальчишка был звездой. Но Хагрид?… К тому же Петуния знала про Хогвартс и про волшебников. А вот ключ у лесника стоило бы и отобрать.

— Хагрид, — спокойно проговорил Мастер Зелий, — не надо скандалить. Что бы там ни было запланировано Дамблдором, это теперь недействительно. Так что будьте добры отдать ключ от сейфа Поттеров и возвращайтесь в школу. Мы с профессором МакГоннагал разберемся сами.

Великан шмыгнул носом и заметил мальчика.

— Гарри! — расплылся он в широкой улыбке. — Вон ты как вырос! А я тебя вот таким вот помню!

Гарри покосился на грязные заскорузлые ручищи и пододвинулся поближе к Снейпу. Мало ли что. Тетя Петуния была буквально помешана на чистоте, да и тетушка Пру любила порядок.

— Думаю, инцидент исчерпан, — сказал Снейп, — Хагрид, отдайте мистеру Поттеру его ключ. И не мешало бы извиниться перед уважаемыми гоблинами за ваши крики. Они действуют по закону.

Хагрид беспомощно огляделся, потом махнул рукой, достал из кармана кучу каких–то огрызков, среди которых и нашелся маленький золотой ключик.

— Ну вот, мистер Поттер, — сказал Снейп, — ваш ключ.

Гарри кивнул и осторожно взял ключ. Хагрид извлек из другого кармана клетчатый носовой платок гигантских размеров и громко высморкался. Снейп и гоблины поморщились.

— Мистер Поттер может отправиться к своему сейфу, — сказал гоблин.

Гарри кивнул. Мистер Гендельквист говорил, что его отец был из богатой семьи. Конечно, Гарри мог получить доступ к наследству после совершеннолетия, но обычно деньгами распоряжался опекун. А дядя Вернон частенько обзывал племянника дармоедом. Вот интересно, почему ключ от сейфа оказался у этого странного человека?

— Идемте, Поттер! — скомандовал Снейп. — У нас еще полно дел.

Гарри вежливо кивнул Хагриду и пошел за профессором. Они устроились в тележке и покатили. Это было здорово, почти как на аттракционах.

— Ну вот, берите деньги, Поттер, — сказал Снейп. — Для покупки стандартного набора первокурсника вам должно хватить двадцати галлеонов. Разве что вы захотите приобрести что–нибудь еще, дополнительную литературу, например.

— Сэр, — спросил Гарри, — а какой предмет преподаете вы? Может вы мне что–нибудь посоветуете? Дополнительно.

Снейп задумался. А ведь действительно, со всей этой суетой и криками он так и не представился мальчику.

— Я преподаю зельеварение, мистер Поттер. А так же являюсь деканом факультета Слизерин и заместителем директора Хогвартса. Меня зовут профессор Снейп.

— Очень приятно, сэр, — вежливо проговорил Гарри. — Зельеварение — это очень интересно.

Снейп недоверчиво взглянул на мальчика. Неужели пытается подлизаться? И что он знает о зельях? Скорее всего ничего, просто старается произвести впечатление на будущего учителя. Интересная попытка.

— Я действительно могу посоветовать вам несколько книг, мистер Поттер, раз уж вы так хотите. Но тогда вам стоит взять больше денег.

Гарри кивнул и отсчитал пятьдесят галлеонов. Гоблин закрыл сейф. Гарри быстро взглянул на Снейпа. Вдруг этот человек отберет у него ключ? Где–то же он хранился все это время. Снейп перехватил его взгляд и поморщился.

— Оставьте ключ у себя, мистер Поттер, меня не интересуют ваши деньги.

— Спасибо, сэр! — ответил Гарри и спрятал ключик в карман.

И они отправились в обратный путь.

— Ну что ж, — сказал Снейп, — советую начать с мантий. Это здесь.

Гарри кивнул и зашел в магазин. Колокольчик на дверях громко звякнул. Миловидная женщина обернулась на звук.

— Тоже в Хогвартс, милый? — спросила она. — Давай, становись на табурет, снимем мерку. Здесь уже есть кое–кто, кто тоже едет в Хогвартс.

— Добрый день, дядя Северус! — радостно поздоровался худенький белокурый мальчик.

— Здравствуй, Драко, — сквозь зубы ответил Снейп.

Гарри с интересом уставился на своего сопровождающего. Странно, что такого строгого и мрачного человека кто–то может запросто назвать дядей и по имени. А белокурый мальчик улыбнулся Гарри.

— Я Драко Малфой, — сказал он, — ты тоже в Хогвартс, да?

— Да, — кивнул Гарри, подходя ближе, — меня зовут Гарри Поттер.

Глаза блондина широко раскрылись.

— Ого! — проговорил он.

Гарри взобрался на табурет рядом с ним. Помощница хозяйки принялась снимать с него мерку.

— А ты на какой факультет собираешься? — спросил Драко. — Я на Слизерин. Конечно, и Райвенкло не плох, но Слизерин лучше.

Гарри задумался. Он читал «Историю Хогвартса». Мистер Гендельквист учился на Райвенкло и очень тепло отзывался о своем факультете. Конечно, это было давно, но Гарри тоже хотелось быть умным и много знать. Миссис Гендельквист была выпускницей Хаффлпаффа. Впрочем, в последний момент Гарри вспомнил, что он вроде как не должен знать о магическом мире.

— Мне все равно, — ответил он.

— Ну, — передернул плечами Драко, — думаю, ты заговорил бы по–другому, если бы попал на Хаффлпафф. Я бы не знаю, что сделал, если бы меня туда распределили.

Гарри закусил губу. Факультет тетушки Пру не мог быть плохим.

— Мне все равно, — уже жестче повторил он.

Снейп с интересом прислушивался к разговору. Все–таки было что–то странное в поведении мальчишки.

— Ты слишком много болтаешь, Драко, — жестко сказал Мастер Зелий, — уверен, что мистер Поттер будет распределен на тот факультет, который ему лучше всего подходит. Как и ты.

Драко насупился. Хозяйка магазина вынесла из подсобного помещения новенькие мантии.

— Поттер, вам больше ничего из одежды не нужно? — спросил Снейп. — Драко, где твои родители?

Гарри замотал головой. Одежда у него была. Драко указал на дверь. За стеклом показался высокий белокурый джентльмен в красивой мантии.

— Северус? — улыбнулся джентльмен, входя в магазин. — Тебя можно поздравить с повышением?

— Добрый день, Люциус, — скривился Снейп, — больше новых обязанностей, чем денег и почета.

Джентльмен понимающе усмехнулся.

— Новый ученик? — спросил он.

— Да, — ответил Снейп, — это Гарри Поттер. Мистер Поттер — мистер Малфой.

Брови блондина удивленно приподнялись.

— Гарри Поттер? — переспросил он. — В самом деле?

Гарри вздохнул.

— Поттер, — согласился он.

— Понимаю, — улыбнулся мистер Малфой, — вы знамениты, к вам все проявляют интерес. Прошу извинить мое любопытство, не каждый день встречаешься с Мальчиком — Который-Выжил.

Гарри пожал плечами. Он бы предпочел, чтобы его родители остались живы. Дядюшка Дрю говорил, что неизвестно, что там произошло в Годриковой Лощине в ночь на Хэллоуин 1981 года. А на могилу родителей он ходил с Гендельквистами. Там, рядом с домом и памятник был. И табличка на калитке. Толку–то… Лучше бы у него была живая мама, а не тетенька из мрамора.

— Ну что ж, приятно было познакомиться, мистер Поттер. Драко, идем!

— До свидания, сэр, — ответил Гарри, — пока, Драко.

— Пока! — ответил тот. — Встретимся в Хогвартсе.

И они ушли. Снейп взглянул на своего подопечного.

— Идемте, Поттер, у нас масса дел.

Дел было действительно много. Перво–наперво они приобрели удобный чемодан, чтобы складывать покупки. Школьникам предлагали огромные оббитые железом сундуки, но Гарри даже поежился, представляя, как будет путешествовать с таким монстром. Он спросил у Снейпа, обязательно ли покупать сундук или можно обойтись чемоданом. Продавец тут же предложил подходящий с наложенными чарами облегчения веса и расширенного пространства. Туда и стали складывать: мантии, книги (включая те, что посоветовал Снейп для дополнительного чтения), ингредиенты для зелий, новенькие котел, весы и телескоп, перья, пергаменты и чернила. Осталась волшебная палочка.

— А я все гадал, когда вы придете ко мне за волшебной палочкой, мистер Поттер, — проговорил старик, выглянувший из–за пыльных стеллажей.

Гарри даже попятился. Старик перевел взгляд своих слишком светлых глаз на Снейпа.

— Черное дерево, сердечная жила дракона? — тут же спросил он. — Помню, мистер Снейп, помню…

Тут он снова повернулся к Гарри.

— Ах, мистер Поттер! Кажется только вчера ваши мама и папа выбирали себе волшебные палочки!

— А какие палочки были у моих родителей, сэр? — спросил Гарри.

— У вашего отца — из красного дерева, очень гибкая. А у матери — из ивы. Прекрасные палочки.

Гарри кивнул, запоминая. Еще один факт про маму и папу.

— У нас не так много времени, — недовольно напомнил Снейп.

— Конечно–конечно, — подхватился старый волшебник. — Какой рукой предпочитаете колдовать, мистер Поттер.

— Я правша, — тихо ответил мальчик.

— Вот и славненько! — проговорил маг, и зачарованная линейка принялась обмерять мальчика.

Снейп сложил руки на груди и прислонился к притолоке.

Палочки слушаться не хотели. Гарри уже устал, а владелец магазинчика только что не сиял. Наконец из палочки вырвался целый сноп разноцветных игр. Мистер Оливандер всплеснул руками.

— Как интересно! Прекрасная палочка. Остролист и перо феникса! Да… — тут он несколько помрачнел. — И знаете, мистер Поттер, это очень странно. Очень редко случается, чтобы феникс дал больше одного пера. Очень редко. Но именно так случилось в этот раз. И именно родная сестра этой палочки оставила вам такую отметину, — тут он указал на лоб Гарри, — очень, очень странно.

Гарри потрясенно смотрел на мага. Снейп у дверей на какой–то миг перестал дышать.

— Сэр, — проговорил Гарри, — вы хотите сказать…

— Да, мистер Поттер, — кивнул Олливандер, — это такая же палочка, как у Того — Кого-Нельзя — Называть. Он творил великие дела. Ужасные… но великие…

— Думаю, что нам пора, — послышался голос Снейпа, — расплачивайтесь, Поттер.

Гарри послушно достал мешочек с галлеонами.

Наконец они вышли из пыльной лавки. Снейп смерил взглядом притихшего Поттера. Ему самому было неприятно это слышать. Но все было куплено, и можно было отправлять Поттера домой. Конечно, не мешало бы перекусить, но общество будущей звезды Гриффиндора изрядно утомило. Нет уж, по домам.

— Держите свой чемодан, Поттер! Аппарируем!

Они снова оказались в саду дома Дурслей.

— Вот ваш билет, мистер Поттер. Обратите внимание на номер платформы. Чтобы попасть на Хогвартс–экспресс, вам нужно пройти через турникет между платформами 9 и 10. Если не уверены, попросите родственников, чтобы вас доставили на вокзал Кинг — Кросс пораньше и просто понаблюдайте. Увидите, как это делают другие волшебники. До встречи в Хогвартсе!

— До свидания, профессор! — ответил Гарри.

И Снейп аппарировал.

Гарри тяжело вздохнул, поудобнее перехватил чемодан и активировал портал в дом Гендельквистов.

— Ну, как все прошло? — спросила тетушка Пру, усаживая его за стол.

— Странно, — ответил Гарри, приступая к супу.

— Поешь и рассказывай, — сказал дядюшка Дрю, — я сам был неподалеку и кое–что видел. И, скажу честно, мне это не понравилось.

И Гарри налег на обед.

Потом они осмотрели покупки и обсудили приключения мальчика.

— Ничего не понимаю, — сказал дядюшка Дрю, — к магглорожденным волшебникам и к тем, кто не знает о волшебном мире, приходит учитель из Хогвартса. Вот как к тебе пришел профессор Снейп. При чем тут какой–то странный тип? Надо будет узнать, кто он такой. И почему у него был твой ключ от сейфа? Ты сказал, он кричал про поручение Дамблдора?

— Да, — ответил Гарри.

Тетушка Пру покачала головой. Ей все это ужасно не понравилось.

— Знаешь, что, — сказал дядюшка Дрю, — оставайся–ка ты у нас. Мало ли… Вдруг тот тип за тобой явится. С твоими родственниками я поговорю.

Гарри радостно кивнул.

— Дядюшка Дрю, — сказал он, — у меня много денег. Вы возьмите, сколько нужно, вы ведь столько на меня потратили.

Мистер Гендельквист ласково взъерошил ему волосы.

— Мне в радость что–то сделать для тебя, Гарри. А это деньги твоих родителей. И ты должен тратить их осторожно. Это только кажется, что их очень много и они никогда не кончатся. Ты меня понимаешь?

Гарри важно кивнул.

Северус Снейп аппарировал к Хогвартсу и направился прямо в директорский кабинет. Надо было отчитаться, что с Поттером все в порядке. Да и новая должность накладывала дополнительные обязанности. Минерва же просто зашивалась.

В кабинете рыдал Хагрид. На него с недоумением взирал весь педагогический состав Хогвартса.

— Поттер доставлен домой, — с порога сказал Снейп, — мы все купили, как добраться я ему объяснил, так что первого сентября должен прибыть. Минерва, у тебя чаю не найдется?

— Садись, Северус, — кивнула МакГоннгал, — чай сейчас принесут. Хотя тут без виски не разберешься. Хагрид, объясни, зачем ты устроил безобразный скандал в Гринготсе? Я уже получила сову от гоблинов. Мне хватило твоих воплей, что именно ты должен ехать за Гарри Поттером.

— Дык эта… — Хагрид громко высморкался, — Дамблдор сказал. И ключ дал. Сказал, что, значит, Гарри его писем не отдавали… ага… а должен был ему про папку с мамкой рассказать и про Того — Кого-Нельзя — Называть, значит. Вот. И письмо отдать.

— Ничего не понимаю, — сказал профессор Флитвик, — какие еще письма Гарри не отдавали, если письмо должен был отдать ты? И что ты собирался рассказывать мальчику про его родителей? По–твоему он о них не знает?

— Дык совы… — сказал Хагрид, — то есть, к Гарри совы летали, а письма ему не давали.

— Хагрид, — строго сказала МакГоннгал, — я тебе официально заявляю, что никаких сов к Гарри Поттеру никто не отправлял. Он живет у магглов, у сестры своей матери. Не знаю почему, но Альбус решил, что мальчику будет лучше жить вне нашего мира. Конечно, тетя мальчика знала про Хогвартс, но порядок есть порядок. У родственников Гарри могли быть предубеждения к магам из–за гибели Поттеров, они могли отказаться отпускать его к волшебникам. Так что письмо отнес профессор Снейп. Если Альбус перед смертью тебе что–то и поручил, то надо было не устраивать сцен, а рассказать мне.

— Дык мне же поручил, — снова всхлипнул Хагрид, — великий человек… мне поручил…

— Думаю, все ясно, — вздохнула профессор Спраут, — конечно, последняя просьба — это святое. Но лучше было рассказать Минерве. Не очень–то хорошо получилось.

МакГоннагал кивнула.

— Ладно, с этим все. Надо решить вопрос с деканом Гриффиндора. С ЗОТИ вроде все решено. Роланда, справишься?

— Попробую, — кивнула мадам Хуч.

Учителя стали расходится.

— Северус, задержись, пожалуйста. Вот, взгляни.

Снейп подошел к столу и заглянул в небольшой, исчерканный и исписанный не всегда понятными записями и значками ежедневник. Рукой Дамблдора было четко выведено: «Гарри Поттер. Инструкции розданы».

— Ты что–нибудь понимаешь? — спросила МакГоннагал.

Снейп покачал головой. Они оба взглянули на пустую раму. Портрета Дамблдора в кабинете пока не было.

Глава 2

Дурсли были безумно счастливы больше никогда в своей жизни не видеть Гарри Поттера. Вернон мгновенно написал формальный отказ от опекунства и на радостях чуть было не угостил мистера Гендельквиста коллекционным бренди. Впрочем, мистер Гендельквист не расстроился. Ему было неприятно общаться с мистером Дурслем и его супругой. Главное, что Гарри не будут искать. Не мешало бы навести справки в Министерстве магии, что там с завещанием Поттеров и прочим, но действовать надо было осторожно.

Гарри тоже был счастлив. Наконец–то он мог забыть как страшный сон чулан под лестницей. А впереди было столько интересного! Тетушка Пру и дядюшка Дрю много рассказывали о Хогвартсе. Конечно, с тех пор как они закончили школу прошло много лет, но не все же там изменилось.

Северуса Снейпа терзали смутные сомнения. Ох, неспроста все это… Что же там еще напридумывал бородатый любитель сладостей? Какие инструкции и кому он успел раздать? То ли еще будет. А Поттер не так прост. Он явно что–то знал о волшебном мире. Конечно, кое–что знала и Петуния. Ну вот нутром Мастер Зелий чувствовал, что дело не в ней. Мальчишка почти не удивлялся, вопросов практически не задавал, явно рассердился на Драко, когда тот стал плохо отзываться о Хаффлпаффе… Ладно, посмотрим, что там будет дальше, первое сентября не за горами. В конце концов, это всего лишь одиннадцатилетний мальчишка, хоть и Поттер.

И, допив огневиски, заместитель директора школы волшебства и чародейства отправился спать.

На вокзале Кинг — Кросс было людно. Дядюшка Дрю в легком костюме и тетушка Пру в платье в цветочек ничем не выделялись из толпы. Впрочем, как и Гарри.

— Ну вот, — сказал дядюшка Дрю, — проход там.

— А что это за странная компания? — удивился Гарри. — Зачем они надели на девочку ночную рубашку и резиновые сапоги? На нее же смотрят как на дурочку. И ногам, наверное, жарко.

— А это, Гарри, волшебники, — усмехнулся дядюшка Дрю, — знаешь, не все из них разбираются в маггловском мире.

— Но ведь в Хогвартсе преподают маггловедение? — удивился Гарри. — Ты сам говорил.

— В мое время преподавали лучше, только и всего. Пошли!

Рыжее семейство плотно окопалось у самого турникета. Они вертели головами во все стороны.

— Вокруг полно магглов, — довольно громко сказал мужчина, видимо — глава семьи.

— А какая у нас платформа? — ответила ему полная, неопрятно одетая женщина.

— 9 и & frac34;, — пропищала в ответ та самая девочка в диком наряде.

— Позвольте пройти, — обратился к ним дядюшка Дрю.

Рыжие скользнули по Гарри и его спутникам равнодушными взглядами и посторонились.

— Вокруг полно магглов, — снова сказал мужчина.

Гарри даже поежился. Вот интересно, они что — совсем психи? Впрочем, заколдованный турникет надежно отгородил их от странной семейки.

— А Хогвартс–экспресс совсем не изменился, — заметила тетушка Пру.

— Не забудь прислать сову, Гарри, — сказал дядюшка Дрю, — и помни, о чем мы с тобой говорили. Ты очень известен в магическом мире, и очень многие захотят с тобой дружить. Но далеко не всегда эта дружба будет бескорыстной. Так что будь осторожен.

Гарри кивнул. Он обнял и поцеловал в щеку тетушку Пру, пожал руку дядюшке Дрю и забрался в вагон. Тетушка Пру через окно подала ему корзиночку с пирожками, сэндвичами и термосом. Паровоз дал громкий гудок, Гарри высунулся в окно, помахав рукой на прощанье, и заметил тех самых рыжих, запрыгивающих в последний вагон. Это было странно.

Впрочем, долго раздумывать об этом в одиночестве не получилось. Дверь в купе открылась, и девочка с целой копной каштановых волос замерла на пороге.

— Привет, — сказала она, — у тебя свободно?

— Заходи, — кивнул Гарри и помог поднять на полку тяжеленный чемодан. — Ты чего — Гринготс ограбила? Или у тебя там кирпичи?

Девочка поджала губы.

— Это книги, — ответила она, — я, знаешь ли, магглорожденная, мне нужно многое узнать. Но я выучила все учебники и надеюсь стать лучшей ученицей.

Гарри пожал плечами. Дядюшка Дрю всегда говорил, что от простой зубрежки толку мало, главное — понять.

— Меня зовут Гермиона Грейнджер, — представилась девочка.

— Гарри Поттер, — вздохнул Гарри.

Глаза девочки широко раскрылись.

— Я читала про тебя! — выпалила она. — Ты…

Дверь снова открылась. На пороге стоял Драко Малфой.

— Привет, Поттер! — сказал он.

— Привет, Малфой! — откликнулся Гарри.

— У тебя тут свободно? Кстати, познакомься — это Крэбб, а это Гойл.

Два крупных мальчишки кивнули. Гарри встал и пожал всем руки.

— А это Гермиона Грейнджер, — представил он свою попутчицу.

Драко смерил ее оценивающим взглядом. Девочка в ответ задрала подбородок.

— Определился с факультетом? — спросил Драко, усаживаясь рядом с Гарри. — Не хочешь к нам на Слизерин?

— Мне действительно все равно, — ответил Гарри, — учат–то везде одинаково.

— Репутация тоже много значит, — напомнил Драко.

— Вообще–то я хочу изучать руны, чары и зелья, — сказал Гарри, — так что скорее всего мне подойдет Райвенкло.

— Но твои родители учились на Гриффиндоре, — вступила в разговор девочка, — как и сам Дамблдор.

— Ты из магглов? — прищурился Драко.

— И что? — воинственно спросила девочка.

— Да ладно вам, — сказал Гарри, которому совершенно не хотелось участвовать в перепалке, — давайте лучше про школу. Знаешь, Грейнджер, многие действительно стараются поступить на тот факультет, где учились их родители, вон как Драко, например. Но я своих даже не помню. А вот Райвенкло лучше подходит для тех, кто любит учится.

— Я тоже люблю учиться, — ответила девочка.

— Вот и думай, где тебе будет лучше.

— Точно не на Слизерине, — ответил Драко.

— А почему? — тут же спросила Гермиона.

— А ты сама не понимаешь? — спросил в свою очередь Драко. — На Слизерине в основном чистокровные учатся.

Гермиона насупилась.

— Ну и подумаешь! Я все равно буду учится лучше всех! И создам свой Философский Камень! Ну чего смеешься! Женщины тоже создавали Философский камень. Например, Мария Профетисса и Клеопатра Алхимик.

— Может и создашь, — кивнул Гарри.

Драко покрутил головой.

— Алхимия с зельеварения начинается, — сказал он, — а Мастер Зелий — декан Слизерина. А на Слизерин тебе не попасть, ты не чистокровная.

Девочка расстроилась.

— Просись у Шляпы на Райвенкло, — предложил Гарри.

— У Шляпы? — переспросила Гермиона.

— По факультетам распределяет Шляпа, — снизошел до объяснений Драко, — ее заколдовали еще Основатели.

— А я думала, что будут какие–нибудь тесты или испытания, — ответила Гермиона, — спасибо, что сказали.

— Обращайся, — ответил Драко.

Дверь купе открылась и все увидели женщину с тележкой.

— Ничего не желаете купить, молодые люди? — с улыбкой спросила она.

Мальчики дружно накупили шоколадных лягушек, котлокексов и сахарных перьев. Гермиона с интересом разглядывала магические сладости.

— Всевкусное драже бывает с противной начинкой, — сказал ей Крэбб.

— Правда? — спросила Гермиона. — Тогда мне тоже лягушку и кексы.

У всех оказались с собой пирожки, сэндвичи, пирожные и конфеты.

— У меня целый термос с какао, — сказал Гарри, — вот только куда наливать будем. Тут только в крышку наливать можно.

— Разберемся, — сказал Драко, — у меня тоже термос, только с чаем.

Термосы с чаем оказались и у остальных. Ребята с аппетитом приступили к трапезе.

— А Философский камень существует, — сказал Драко, — его Фламмель создал. Поэтому и живет уже 665 лет.

Гермиона тут же напряглась.

— Но тут дело в трансмутации, — сказала она, — в самосовершенствовании. Это же Великое Делание! У тебя есть адрес Фламмеля?

— Ну ты даешь! — обалдел Драко. — Да Фламмеля за эти шестьсот лет так достали. Думаешь, ты одна такая умная?

— Адреса нету, — сказал Гарри, — у волшебников письма носят совы. Сова летит к человеку, где бы он не находился.

— Точно, — подтвердил Гойл, — а еще он может скрываться. Чары такие есть. Тогда никакие совы не найдут.

Гермиона задумалась.

— Тогда я сама выучусь, — сказала она.

Мальчишки пожали плечами, хотя… такая может и выучиться.

Поезд приближался к станции назначения.

— Первокурсники! Все сюда!

Тип, который скандалил в Гринготсе, размахивал фонарем. Гарри, Драко, Гермиона и Винс с Грегом подошли ближе. К ним подтягивались другие дети.

— Здравствуй, Гарри! — поздоровался великан.

— Здравствуйте, — кивнул мальчик.

На него тут же уставились все присутствующие.

— Ты Гарри Поттер? — тут же спросил его рыжий мальчишка.

— Поттер, Поттер, — устало кивнул Гарри.

— А как ты на платформу попал? Мы тебя ждали–ждали.

Все, включая Хагрида, замерли.

— А чего меня ждать? — удивился Гарри. — Это из–за меня вы орали на весь вокзал про магглов и платформу 9 и & frac34;, что ли? Так мне все профессор Снейп объяснил, когда билет дал.

Рыжий надулся.

— Маму из–за тебя чуть в маггловскую полицию не забрали, — пробурчал он.

Драко захихикал. К нему присоединились остальные. Гарри пожал плечами. Неужели компашка психов у турникета поджидала именно его? А почему? Гермиона вон совсем магглорожденная, а на поезд попала. И никого это не удивляет.

— Идемте за мной! — скомандовал Хагрид.

Они свернули в лес и некоторое время шли гуськом по узкой тропинке. Наконец деревья расступились, и перед ребятами появился величественный замок.

— Вау! — послышались восхищенные голоса.

— По четверо в каждую лодку! — продолжал командовать Хагрид.

Гойлу пришлось искать другую лодку, Гарри решительно взял шефство над Гермионой, а Драко явно не хотел ссориться со знаменитостью. Вереница лодочек пересекла озеро и скрылась в темном тоннеле. Наконец они причалили к высокому крыльцу. На стук Хагрида открылись массивные двери. Им навстречу вышел уже знакомый Гарри профессор Снейп.

— Первокурсники! — доложил ему Хагрид.

Снейп обвел взглядом притихших детей.

— Следуйте за мной, — сказал он.

И процессия двинулась по лестницам и коридорам. Вскоре они оказались в небольшой комнате.

— Приветствую вас в Хогвартсе, — начал профессор, — сейчас вы пройдете в Большой Зал, где будет распределение по факультетам. Факультетов четыре. Слизерин, Райвенкло, Хаффлпафф и Гриффиндор.

Называя последний, профессор чуть заметно поморщился.

— На время вашего пребывания в школе факультет станет вашим домом. За успехи вас будут награждать баллами, а за нарушения баллы будут снимать. Тот факультет, который в конце года наберет больше всех баллов, получит Кубок Школы.

Студенты слушали, приоткрыв рты.

— Кто это? — одними губами спросила Гермиона.

— Профессор Снейп, декан Слизерина, — шепотом ответил ей Гарри.

У девочки загорелись глаза.

Снейп еще раз обвел взглядом первокурсников и направился к выходу.

— Сэр! — послышался дрожащий голосок.

Снейп резко обернулся. К нему шагнула кудрявая девочка.

— Сэр, — продолжала она, — а это правда, что на Слизерин не берут магглорожденных?

— Мисс, — ответил Снейп, — распределяет по факультетам Шляпа. Но магглорожденные очень редко попадают на Слизерин.

— А если я буду на другом факультете, то не смогу получить дополнительные занятия по зельеварению?

Снейп даже попятился от такого напора.

— А зачем вам? — удивленно спросил он.

— Я очень хочу создать Философский камень, — честно ответила девочка, — а Драко Малфой сказал, что алхимия начинается с зельеварения.

За плечами настырной особы маячили Малфой и … Поттер. Снейпу впервые за очень много лет захотелось сбежать куда подальше.

— В любом случае сейчас говорить об этом преждевременно, — пробормотал он.

Из стен начали просачиваться привидения, но на них никто не обращал внимания. Все потрясенно смотрели на храбрую девочку.

— Ну, Грейнджер, ты даешь! — пробормотал Драко.

И тут их позвали в Большой Зал.

Шляпа закончила свою песенку, и Северус Снейп развернул свиток.

— Сейчас я буду вызывать вас по одному, — сказал он, — тот, чье имя назову, должен сесть на табурет и надеть на голову Распределяющую Шляпу. Она назовет факультет, на котором вы будете учиться. Понятно? Итак, Эббот Ханна!

— Хаффлпафф!

Распределение началось.

— Грейнджер Гермиона!

Давешняя девочка так решительно двинулась к табурету, что декан Слизерина чуть не попятился. Вот Шляпа опустилась на кудрявую голову. Медленно тянулось время… «Только не Слизерин!» — мысленно молился Снейп, — «Мерлин! Только не Слизерин!».

— СЛИЗЕРИН! — завопила Шляпа.

Гарри Поттер тяжело вздохнул. Похоже, что с Райвенкло ничего не выйдет. Про отношение к магглорожденным он знал очень хорошо. А если бы Гермиона не попала в купе к нему и Драко, то могла и не захотеть на Слизерин. А там ей будет плохо. Эх…

— Поттер Гарри!

— Ну? — послышалось в голове. — Тоже будешь концерт закатывать? Мне уже все равно, можешь сам выбирать. А то одной Слизерин подавай, другому — Гриффиндор.

— Давайте Слизерин, уважаемая Шляпа, — сказал Гарри.

— СЛИЗЕРИН!

Северус Снейп на мгновение прикрыл глаза.

Все замерли. Драко Малфой и Гермиона начали хлопать. Вслед за ними захлопали остальные слизеринцы. Хлопки послышались от столов Райвенкло и Хаффлпаффа. Гриффиндор безмолвствовал. Снейп заставил себя продолжать церемонию.

— Ха, — сказал Драко, — я же говорил — Слизерин.

— Да ладно, — махнул рукой Гарри, — Шляпа мне сказала, что ее уже все достали, и ей все равно. Интересно, кто ее так? Гермиона, ты так на Слизерин рвалась?

— Я, — шмыгнула носом девочка.

— Ну ты даешь! — протянул кто–то из старшекурсников. — Это ж надо, Шляпу довести!

— Дожили! — сказала девочка с вздернутым носиком. — Магглокровки на Слизерин рвутся!

— А что? Нельзя? — спросила Гермиона.

— Внимание! — послышалось из–за стола преподавателей.

Ученики повернули головы. С высокого кресла поднялась сухопарая волшебница. Снейп занял место рядом с ней.

— Рада приветствовать вас всех в Хогвартсе, — продолжала ведьма, — к нашему глубочайшему сожалению недавно скончался директор Дамблдор. Это колоссальная утрата для всех нас. Теперь директором буду я. Деканом Гриффиндора назначена мадам Хуч.

Гриффиндорцы захлопали.

— Профессор Снейп теперь заместитель директора.

Слизеринский стол грянул аплодисментами.

— Трансфигурацию у младших курсов будет преподавать профессор Сайерс.

Из–за стола преподавателей поднялась привлекательная молодая дама. Ей сдержанно похлопали.

— Уроков ЗОТИ пока не будет, об изменениях в расписании вам сообщат дополнительно. Теперь следующее. Первокурсники, колдовать в коридорах строго запрещено. Как и ходить в Запретный лес. Со списком всех запрещенных в школе предметов вы можете ознакомиться у нашего завхоза, мистера Филча. А сейчас, да начнется пир!

И на столах появилось угощение.

Наконец пир закончился, и старосты повели учеников по общежитиям. Слизеринцы спустились в свои подземелья. Первокурсники замерли посреди гостиной. Дверь широко распахнулась, и на пороге появился Снейп. Он обвел своих новых подопечных тяжелым взглядом, особо остановившись на Гарри и Гермионе.

— Приветствую вас на факультете Слизерин, — сказал он, — должен сказать, что это очень необычный год. Но вы должны запомнить, что Слизерин — это больше, чем просто факультет, это семья. Все знают, что я не снимаю баллы со своего факультета, но это не значит, что виновные останутся без наказания. Далее, в этом году на факультет поступила магглорожденная студентка. Я надеюсь, что мисс Грейнджер осознает, какая это честь для нее, и приложит все усилия для того, чтобы оказаться достойной. Так же я надеюсь, что прочие ученики сумеют обуздать свои предрассудки и не опустятся до недостойных выходок.

Студенты кивнули. Гермиона смотрела на декана во все глаза. Кажется, до нее стало доходить, куда она попала.

— Мисс Грейнджер, — обратился Снейп к ней, — я понимаю, что вы практически ничего не знаете о магическом мире. Я пришлю вам необходимую литературу. Если у вас возникнут вопросы, вы всегда можете обратиться к старостам или ко мне.

Девочка кивнула.

— Да, сэр. Большое спасибо.

— Расписание будет завтра. Вопросы?

— А что с ЗОТИ, сэр? — спросил кто–то из старшекурсников.

— Профессор Квирелл, который в этом году должен был вести этот предмет, не прибыл в Хогвартс, — ответил Снейп, — как только что–нибудь решится, вас известят.

Студенты переглянулись.

— Доброй ночи! — сказал Снейп.

— Доброй ночи, сэр! — ответил нестройный хор голосов.

— Так, первокурсники, — сказал староста, когда дверь за деканом закрылась, — спальни мальчиков налево, девочек — направо. Ваш багаж уже там. Что касается магглокровки, то если она не будет нарываться, то и самим не обижать, и другим в обиду не давать. У декана в этом году много новых обязанностей, так что его не доставать. Запись в квиддичную команду у Флинта. Грифам повезло, у них новый декан Хуч, так что нам придется попотеть, чтобы получить кубок. Если кто проспит на завтрак — лично стащу за ноги с кровати и окачу водой. Все ясно? Брысь по койкам!

— А мне нужно письмо написать, — сказал Гарри.

— Нужно, так пиши. Вызовешь эльфа, он отнесет в совятню и отправит.

Первокурсники шустро разошлись по комнатам. Гарри поселили в одной комнате с Драко, Винсом и Грегом. Он достал из чемодана перо и пергамент и написал подробное письмо дядюшке Дрю. Как вызвать эльфа ему объяснил Драко. Нужно было особым образом щелкнуть пальцами. На зов появился забавный ушастик.

— Кто звать Тинки? — спросил он.

— Вот, — протянул ему письмо Гарри, — отправь, пожалуйста.

— И мое! — протянул письмо Драко.

Домовик низко поклонился, взял письма и исчез с негромким хлопком. Можно было ложиться спать.

Северус Снейп направился прямо в кабинет директора. Там уже были остальные деканы.

— С Поттером тебя, Северус! — ехидно отсалютовал бокалом Флитвик.

— Никто не объяснит, что случилось с Шляпой? — спросил Снейп, усаживаясь в кресло.

— А чего сразу Шляпа?! — послышалось со шкафа. — Шляпа им не нравится! Совсем обнаглели! Одна орет: «Хочу в Слизерин!» Второй ноет: «Желаю в Гриффиндор!»

— И что? — спросила МакГоннагал. — С каких это пор ты прислушиваешься к детям?

— Да к таким попробуй только не прислушайся… Дети… Сволочи малолетние… Да сам Годрик…

— Да уж, детишки! — хихикнула Хуч.

МакГоннагал тяжело вздохнула.

— От Квирелла никаких известий, — сказала она, — что будем делать?

— Ну, пару занятий я могу провести, — предложил Флитвик, — может, в аврорат написать?

— Попробую, — кивнула МакГоннагал. — Как это все некстати!

— Альбус так и не появился? — спросила профессор Спраут.

— Пока нет. Но так бывает.

Снейп устало потер переносицу. Тролль их всех задери! Магглокровка на его факультете с подачи Малфоя, скажи ему кто такое еще сегодня утром, счел бы идиотской шуткой и пальцем у виска покрутил. И Поттер… Мелкий паршивец особого отвращения почему–то не вызвал. Может потому, что не так уж был похож на своего папашу? Или это от усталости? Ладно, посмотрим, что там дальше будет. Еще Квирелл этот… Где его пикси носят? Мог бы хоть сову послать, если что–нибудь случилось.

— Ну что, — вздохнула МакГоннагал, — начинаем перекраивать расписание? Или оставляем окна?

— Пятый и седьмой курсы бросать нельзя, — сказал Снейп, — надо хоть что–то вводное дать. Хоть список литературы для дополнительного изучения. Остальным можно пока окна.

МакГоннагал кивнула и стала записывать.

Утром никого стаскивать с кровати и обливать холодной водой не пришлось. Первокурсники дружно собрались в гостиной и под надзором старост отправились на завтрак в Большой Зал.

— Запоминайте дорогу, — сказала им второй староста факультета, шестикурсница Дженни Майлс, — несколько дней мы с Джеком будем провожать вас на уроки. Потом будете справляться сами.

На столах уже был завтрак. Старосты раздавали расписания.

— История магии, — пробормотала Гермиона. — Как интересно!

— Ничего интересного, — ответил ей капитан квиддичной команды Маркус Флинт, — историю магии ведет призрак. У него на уроках все спят.

— Как это спят?! — удивилась Гермиона.

— Ну кто спит, кто уроки делает, кто книжки читает. Он одно и тоже бубнит про гоблинские войны.

— А как же экзамены? — спросила Гермиона.

— Так учебники же есть. Вот по ним все и готовятся. Разве у магглов учебников нету?

— Есть, — ответила Гермиона, — но зачем тогда учитель?

— Так живому учителю надо жалование платить, — заржал Флинт.

— Но это же неправильно! — возмутилась Гермиона.

В Большой Зал влетели совы. Гарри получил письмо от Гендельквистов и коробочку с конфетами. Драко тоже досталась коробка со сладостями. Они щедро поделились угощением с Винсом, Грегом и Гермионой. Пора было идти на уроки.

Историю магии действительно вел призрак. Гермиона честно пыталась записывать, но мальчишки продемонстрировали ей зачарованные перья, которые писали под диктовку.

— А где такое взять? — живо заинтересовалась девочка. — Меня ведь не пустят в лавку.

— Можно у старших попросить, которых в Хогсмит пускают, — сказал Гарри, — а можно по каталогу заказать. Совиной почтой.

Гермиона кивала. Она была умной девочкой и прекрасно поняла, что ей очень повезло, что она познакомилась с Гарри и Драко. У нее никогда не было друзей, ребята смеялись над заучкой. А эти, по крайней мере, отвечали на ее вопросы. В основном, конечно, Гарри, Драко был более вредным и заносчивым. Но тем не менее. Профессор Снейп прислал ей несколько книг по законам и обычаям магического мира. Она действительно НИЧЕГО не знала, и это даже пугало. Получалось… получалось, что она как бы попала за границу. Конечно, тут все говорили по–английски, но нравы и обычаи были совсем иными. А когда она с родителями ездила во Францию, папа ей объяснял, как важно уважительно относится к чужим традициям. И она справится. Она же отличница.

А после истории магии были зелья.

Слизеринцы спустились в родные подземелья.

— Знаешь, — сказал Гарри Гермионе, — даже если у тебя с Философским Камнем не получится, зелья — это здорово. Можно людей лечить. Хотя у тебя наверняка получится.

Девочка кивнула. Первокурсники зашли в класс.

— Можешь сесть со мной, Грейнджер, — сказала Дафна Гринграсс.

— Хорошо.

В темном помещении было жутковато. Студенты быстро разложили на партах свои учебники и пергаменты. Появились гриффиндорцы. Прозвенел колокол.

Дверь широко распахнулась, и в класс стремительно вошел профессор Снейп. Он резко развернулся у кафедры. Полы черной мантии эффектно взметнулись, напоминая крылья. Класс замер.

— На этом уроке не будет дурацких взмахов волшебной палочкой и глупых заклинаний, — тихо начал профессор, — я не надеюсь, что вы оцените такую тонкую науку, такое изысканное искусство, как приготовление зелий. Кроме тех нескольких, избранных… кто имеет предрасположение… Я постараюсь научить вас, как околдовать разум и обмануть чувства, я расскажу вам, как разлить по бутылкам известность, как заваривать славу и даже как закупорить смерть…

Гарри Поттер смотрел на учителя во все глаза. Тот медленно обвел взглядом класс.

— Гарри Поттер, — сказал он, — наша новая знаменитость.

Мальчик встал.

— Скажите мне, мистер Поттер, — что вы получите, если смешаете корень златоцветки и настойку полыни?

— Напиток Живой Смерти, сэр, — ответил Гарри.

— Один балл Слизерину, — проговорил Снейп, — вижу, что вы заглядывали в учебник. Надеюсь, это войдет у вас в привычку. Садитесь.

После этого он задал еще несколько вопросов. Гермиона порывалась поднять руку, но Дафна покачала головой и показала ей, что надо сидеть тихо.

Во второй части урока все варили зелье от фурункулов. Снейп прохаживался по классу, заглядывая в котлы. Слизеринцы справлялись. Даже Грейнджер, впрочем, на Гринграсс можно было положиться. Поттер тоже старательно измельчал змеиные зубы. Интересно… У гриффиндорцев дела обстояли хуже, особенно…

— Лонгботтом!!!

Из котла повалил вонючий зеленый дым, зелье выплеснулось на парту и незадачливого мальчишку, котел с шипением растекался по столу.

— Вы что, добавили иглы дикобраза? Тролль за урок и пять баллов с Гриффиндора! Финнеган, отведите его в Больничное Крыло!

Снейп уничтожил следы безобразия одним взмахом палочки. Подвывающего Лонгботтома увели. Студенты замерли от испуга.

— Заканчивайте и сдавайте работы!

А это еще что такое? Поттер достал волшебную палочку и быстро начертил что–то в воздухе. Над котлом появилась светящаяся руна… Что это такое?! Так делали, чтобы зелье дольше хранилось, но откуда… откуда выросший среди магглов мальчишка мог знать об этом?! Не Петуния же учила его таким премудростям.

— Урок окончен! Все свободны! Поттер, задержитесь!

Ученики торопливо ставили на учительский стол флаконы с образцами зелья и выскакивали из класса. Драко и Гермиона замешкались в дверях. Снейп зыркнул на них недовольным взглядом и взмахом палочки закрыл дверь.

— Итак, Поттер, — начал он, — если мне не изменяет память, при нашей первой встрече вы заявили, что понятия не имеете о волшебном мире. Скажу откровенно, я знаком с вашей тетей, и меня это обстоятельство не очень удивило. Но откуда вы тогда знаете руны и профессиональные приемы, которые используют при варки зелий?

Мальчик смотрел на него, испуганно приоткрыв рот.

— Я жду, Поттер, — напомнил Мастер Зелий.

Гарри тяжело вздохнул.

— Сэр, — тихо сказал он, — это секрет. Я… я не могу вам сказать…

Снейп откинулся на стуле. Только этого не хватало!

— Мистер Поттер, как ваш декан я несу за вас ответственность. Так что я настаиваю на ответе.

Мальчик на мгновение поднял на него глаза.

— Сэр, — тихо проговорил он, — я правда ничего не знал, тетя говорила, что мои мама и папа погибли в аварии, а я урод и дармоед. А потом я познакомился… у меня появились друзья…

Снейп замер. Петуния говорила такое Гарри?! Хотя… он вспомнил ее вопли… Тролль их всех побери! Гораздо интереснее, кто учил мальчишку магии.

— Мистер Поттер, — сказал он, — я должен знать, кто и чему вас учил. Вдруг вас учили темной магии? Вдруг вы из–за этого вы опасны для других учеников?

Гарри возмущенно вскинул голову.

— Что вы, сэр! Дядюшка Дрю никогда! Он… он хороший! И тетушка Пру тоже! Мы с ней зелья варили! Лечебные! А руны мне дядюшка Дрю показал! Он Мастер!

Снейп замер. Он знал только одного Мастера, которого можно было назвать дядюшкой Дрю. Очень интересно.

— Насколько я понял, речь идет о мистере Гендельквисте? — спросил он.

— Да, сэр, — ответил Гарри.

— И как давно он вас учит?

— Пять лет, сэр.

Снейп вздохнул.

— Идите, Поттер. Я напишу мистеру Гендельквисту.

Мальчик кивнул и медленно вышел из класса. Ему тоже надо было написать дядюшке Дрю…

Две совы влетели в уютную гостиную дома Гендельквистов. Тетушка Пру отложила рукоделие и отвязала от их лапок письма.

— Дрю, дорогой! Это от Гарри и от его декана!

Из кабинета вышел мистер Гендельквист.

— В самом деле? И что они пишут?

Совы с важным видом поглощали печенье. Мистер Гендельквист распечатал письма.

«Дорогой дядюшка Дрю!

Как Вы поживаете? Сегодня на зельях я как всегда начертил руну, чтобы мое зелье не испортилось. А профессор Снейп это заметил. Он оставил меня после уроков и стал расспрашивать. Я бы ничего не сказал, честно. Но профессор сказал, что меня учили черной магии. Поэтому я сказал, что меня учили Вы. Декан будет Вам писать. Дядюшка Дрю, я очень виноват, что выдал наш секрет, но я честно не нарочно.

Передавайте привет тетушке Пру.

Ваш Гарри.»

Дядюшка Дрю грустно улыбнулся, передал письмо своей жене и взялся за следующее.

«Уважаемый мистер Гендельквист!

Как декан Гарри Поттера я крайне заинтересован выяснить его уровень знаний. Мальчик неплохо разбирается в зельях. Но при этом он солгал мне, заявив, что ничего не знает о мире магии и Хогвартсе. Я не знаю, что сподвигло его на эту ложь. Насколько я понял, учили Поттера Вы. Не могли Вы ответить на несколько вопросов. Желательно при личной встрече.

С искренним уважением

Заместитель директора школы чародейства и волшебства Хогвартс,

декан факультета Слизерин

С. Снейп».

— И что теперь делать? — спросила тетушка Пру. — Гарри, наверное, ужасно расстроился.

— Придется мне съездить в Хогвартс, — ответил дядюшка Дрю, — мы не можем оставить Гарри наедине с такой проблемой.

— Да, — кивнула тетушка Пру и отправилась в гардеробную за лучшей мантией своего мужа.

— Северус! — послышалось из камина. — Зайди ко мне, пожалуйста!

Снейп отложил контрольные пятого курса и отправился в кабинет директора. В удобном кресле расположился почтенный пожилой джентльмен, к котором декан Слизерина узнал мистера Гендельквиста. Как оперативно!

— Добрый день, мистер Снейп, — улыбнулся дядюшка Дрю, — я получил ваше письмо и пришел поговорить о Гарри.

— Знаете, мне тоже очень интересно, — сказала МакГоннагал, — чаю, джентльмены?

Домовики шустро сервировали чай. Мистер Гендельквист с благодарным кивком взял чашечку.

— С Гарри случайно познакомилась моя жена, — начал он, — дело было пять лет назад в его день рождения. Мальчик прятался в кустах от своего кузена и его друзей, которые очень любили играть в «Охоту на Гарри». Дорогая Пру залечила синяки и царапины и пригласила мальчика в наш дом. Тогда мы с ней и узнали, что Гарри понятия не имеет о волшебном мире, считает своих родителей безработными алкоголиками, погибшими в автокатастрофе, а все проявления магии — ненормальностью и уродством.

— Не может быть! — пробормотала потрясенная МакГоннагал. — Альбус хотел, чтобы Гарри рос вдали от нашего мира, но я думала это для того, чтобы он не стал избалованным маленьким принцем.

— Его и не баловали, — вздохнул дядюшка Дрю, — он не получал ни одного из тех совершенно естественных знаков любви и внимания, без которых жизнь любого человека совершенно беспросветна. У него была крыша над головой, он не голодал, но этим забота о нем и ограничивалась. А у его дяди и тети есть собственный сын, которого просто безобразно баловали.

— Вы уверены, что мальчишка не лгал? — спросил Снейп.

— Совершенно уверен, — ответил дядюшка Дрю. — Мальчик сразу же предложил нам уборку в доме и работу в саду, если мы разрешим ему остаться. Для шестилетнего ребенка, выросшего в нормальной любящей семье, это не нормально. Такие дети будут принимать заботу как должное. Были и другие признаки. Потом я отправился в Литтл — Уингинг и обнаружил, что рядом с Дурслями живет некая мисс Фигг, сквиб, прекрасно знакомая с покойным профессором Дамблдором. Значит, он не мог не знать, как живется Гарри. Забирать ребенка мы побоялись, вдруг бы его забрали у нас и увезли в какое–нибудь другое место. А мы с женой чувствуем себя очень обязанными Поттерам. В 1981 году мы уже собирались бежать из Англии. Вот мы и придумали сделать так, чтобы Гарри только спал в доме своих родственников, а все свободное время проводил у нас. Он привык, что это секрет. Только и всего. Гарри очень славный мальчик, у него доброе сердце, и он не лгун.

— Довольно интересно, что его занесло на факультет хитрецов, — заметила потрясенная МакГоннагал.

— А, — улыбнулся дядюшка Дрю, — это из–за этой девочки, Гермионы. Гарри мне писал, что из–за разговора в Хогвартс–экспрессе она решила поступить на Слизерин. Гарри решил, что они с юным Малфоем виноваты, побоялся, что девочке будет нелегко, и упросил Шляпу. Он хотел на Райвенкло, я точно знаю.

Снейп мрачно смотрел прямо перед собой. Ему ужасно не нравилась эта история. МакГоннагал сокрушенно качала головой.

— Как это Гарри Поттер на Слизерине?! — послышался хорошо знакомый двум профессорам голос.

— Альбус! — резко развернулась МакГоннагал.

С портрета возмущенно взирал предыдущий директор Хогвартса.

— Альбус! — вскинулся Снейп.

— Мистер Дамблдор! — усмехнулся дядюшка Дрю.

Покойный директор удивленно огляделся.

— Ничего не понимаю! — пробормотал он. — Я что, умер?!

— Умер, умер, — подтвердила Минерва.

— На меня напали враги? Хогвартс взят штурмом? А что вы тут тогда сидите?!

— Да никто на тебя не нападал, — буркнула Минерва, — подавился ты этой своей лимонной гадостью, упал, ударился о стол и свернул себе шею на этих самых ступеньках. Говорила я тебе, что столько сладкого жрать вредно? Говорила?

Дамблдор смотрел на нее, раскрыв рот.

— Минни, — наконец сказал он, — это очень некрасиво с твоей стороны. Я не мог умереть так, как ты рассказываешь.

— Именно так, дорогой коллега, вы и умерли, — ехидно ответил на это Финеас Найджелус Блэк со своего портрета, — мы все свидетели.

— Какой ужас! — пробормотал Дамблдор. — Это просто позор… какой–то…

— Да, — заметил нарисованный джентльмен в парике, — то ли дело я. Умер в постели с двумя вейлочками. Да-с… Это вам не мармеладом подавиться!

— Нашли, чем хвастаться! — фыркнула Деллис Дервент.

— Ну, если больше нечем… — философски заметил еще один покойный директор.

Мистер Гендельквист покачал головой.

— Наверное, мне пора, — сказал он. — Если возникнут вопросы, обращайтесь. На Рождество Гарри едет к нам. И я постараюсь получить официальное опекунство.

— Не–е–е-т! — взвыл Дамблдор, мгновенно забыв про обстоятельства собственной смерти. — Так нельзя! Гарри должен жить у своих дяди и тети! Там защита его матери! А Волдеморт вернется!

— Нет там никакой защиты его матери, — ответил мистер Гендельквист, — я Мастер Чар и официально заявляю, что большинство чар на доме мистера и миссис Дурсль сигнальные. Впрочем, если вы настаиваете, то могу провести полную экспертизу. Я вообще рекомендовал бы мистеру Дурслю демонтировать всю эту систему, магглам плохо живется в месте, где сконцентрировано столько магии. Вы им бытовую технику как–то зачаровывали, или она постоянно ломалась?

МакГоннагал покачала головой. Снейп вспомнил истерящую Петунию. Дамблдор злобно пыхтел на портрете. Остальные директора с интересом прислушивались.

— Альбус, — строго сказала МакГоннагал, — я тебя не понимаю. Даже если Волдеморт и вернется, причем тут маггловские родственники Гарри? Ты сказал, что мальчику будет лучше жить вдали от нашего мира. Но разве ему стало лучше? А я тебя предупреждала, что это ужасные магглы.

— Минни! Ты не понимаешь…

— Да, ТАКОГО я не понимаю. И что за инструкции ты раздал?

Дамблдор неожиданно пропал с портрета. МакГоннагал поджала губы.

— Ничего, — сказала она, — никуда он не денется. Разберусь…

Мистер Гендельквист мягко улыбнулся.

— Я бы хотел увидеть Гарри, — сказал он, — мальчик ужасно переживает.

— Конечно. Северус?

— Я с удовольствием провожу мистера Гендельквиста в своей кабинет и вызову туда Поттера, — сказал Снейп.

МакГоннагал потерла подбородок.

— Мистер Гендельквист, — сказала она, — у нас тут проблема. Я понимаю, что вы человек занятой. Но у нас пропал преподаватель ЗОТИ. Вы не могли бы…

Дядюшка Дрю понимающе кивнул.

— Я бы с удовольствием. Но я больше разбираюсь в защитных артефактах…

— Это то, что нам надо. Мы в ужасном положении. Не знаю, что там случилось с Квиринусом, но Северус и Филиус не могут вести уроки весь год.

— Я попробую, — кивнул дядюшка Дрю. — Буду счастлив помочь.

Глава 3

Несчастный молодой человек с тоской смотрел на то место, где должен был быть выход из хранилища № 731. «А в Хогвартсе сейчас ужин!» — подумал он, — «ЕДА!» Уже месяц прошел с того ужасного дня, когда он проник в подземные лабиринты Гринготса. Мерлин Великий, вот что ему в Англии не сиделось? Нет, поперся в Албанию. И облачко это странное, обещание величия, знаний… Что за величие и знания — лазить по чужим хранилищам в банке? Сиди вот теперь. Еще хорошо, что магия, хоть немного, но действовала, можно было попить, увеличить несчастную совиную галету, чудом завалявшуюся в кармане мантии. А как было унизительно отсутствие туалета… Конечно, Эванеско помогало, но сам факт…

Кричать было бесполезно, он это знал, хотя все равно пробовал. Усиливал свой голос Сонорусом и звал на помощь, пытался пробить стену Бомбардой и только опалил себе лицо и руки. Мерлин! Пусть хоть кто–нибудь придет! Хоть кто–нибудь! Хоть гоблины, хоть хозяин хранилища, хоть кто…

С тихим шорохом стена раскрылась. На неверящего своим глазам Квиринуса Квирелла обалдело уставились гоблин и джентльмен в темной мантии.

— А кто это у вас тут? — заинтересовался джентльмен. — Новый вид охраны? Ну и запах!

— А–а–а-а-а! — взвыл несчастный и бросился наутек, сбив с ног посетителей.

Он из последних сил перескочил через тележку, пробежал по рельсам и скрылся в боковом проходе.

Гарри Поттер был счастлив показать дядюшке Дрю гостиную Слизерина и познакомить его со своими друзьями.

— Это вы написали «Рунную защиту»? — тут же спросила Гермиона. — Вы мне не подпишите?

— С удовольствием подпишу, мисс Грейнджер, но все–таки такие книги вам читать рановато. Вы, наверное, многого не поняли?

Присутствующий при разговоре Снейп картинно закатил глаза. Мисс Грейнджер уже успела вытряхнуть из всех преподавателей списки дополнительной литературы и грызла гранит магических наук, не щадя собственных зубов. Впрочем, о книгах по обычаям и традициям магического мира девочка тоже не забывала. Да и то, что она зарабатывала довольно много баллов для факультета, способствовало терпимому отношению слизеринцев к ней.

— Мне еще нужно решить вопрос с расписанием, — сказал дядюшка Дрю, — и посмотреть учебники.

— Так здорово, что ты будешь нас всех учить! — зажмурился от удовольствия Гарри. — Я так соскучился.

Дядюшка Дрю ласково разлохматил ему волосы.

— Надеюсь, что ты не ждешь от меня поблажек, Гарри. Спрашивать буду по всей строгости. Ладно, ребята, мне пора. Очень рад знакомству, но у меня еще много дел.

— Класс! — сказал Драко, когда за взрослыми закрылись двери. — У нас будет еще один свой профессор.

— Он учился на Райвенкло, — ответил на это Гарри, — но он очень хороший. И столько всего знает. И жена у него просто замечательная. Они меня всему учили, рассказывали про магию, про моих родителей. Я почти все время у них проводил, ну, кроме школы, конечно. А теперь буду у них жить постоянно. Здорово!

— Это просто здорово, что нас будет учить такой знающий человек, — сказала Гермиона, — я действительно кое–что не поняла в книге, но он ведь объяснит. Это так интересно!

— Руны — это очень интересно, — кивнул Гарри.

— Я напишу родителям, что у нас новый учитель, — сказала Гермиона.

Квиррел забился в какую–то щель. Он долго блуждал по подземным переходам, чудом спасся от сторожевого дракона. Это было просто ужасно! И еды так и не было. И воды.

— Он где–то здесь! — послышался чей–то голос.

Захотелось заскулить от тоски и безысходности.

— Эй, ты! — крикнул кто–то. — Выходи! Дальше бежать некуда!

Квиринус жалобно всхлипнул. По стенам скользнул свет факелов. Все.

— Вот он!

Его вытащили на свет, он даже не пытался сопротивляться. Это был конец.

— Тебя нужно скормить дракону, — брезгливо заметил гоблин, — но уважаемый клиент нашего банка захотел с тобой побеседовать. Так что пошли.

И Квиррела грубо потащили по проходу, потом втолкнули в тележку, привязали к сидению. И тележка помчалась по рельсам.

— Разрешите представить вам нашего нового преподавателя Защиты от Темных Искусств, — сказала Минерва МакГоннагал за завтраком, — мистер Гендельквист любезно согласился помочь.

Дядюшка Дрю встал и поклонился. Студенты радостно захлопали. Особенно радовались пяти — и семикурсники. Гарри помахал дядюшке рукой, тот улыбнулся в ответ. Старосты раздавали новые расписания.

Альбус Дамблдор скорчился под кустом на мрачном пейзаже, изображающем разрушенное кладбище. Вряд ли его будут тут искать. Эта картина висела в малопосещаемом коридоре. Но терять бдительности не стоило. Ничего, он им еще покажет! Они еще пожалеют, что не послушали его. Скоро, очень скоро они убедятся, что он был прав, и тогда… Тогда они будут умолять его о прощении. А он еще подумает, прощать или нет. Посмотрим, кто кого…

Дядюшка Дрю зашел в класс с последним ударом колокола. На него с интересом уставились первокурсники Слизерина и Гриффиндора.

— Здравствуйте, ребята, — проговорил дядюшка Дрю, — перекличку я устраивать не буду, просто каждый, кто будет отвечать или что–то у меня спрашивать, пусть называет свое имя и фамилию. Так постепенно и познакомимся. А теперь давайте поговорим о Темных Искусствах. Кто и что о них слышал?

Поднялось несколько рук.

— Темные искусства служат для мучений и убийств, — робко проговорила белокурая гриффиндорка и тут же представилась, — ой, я Лаванда Браун.

— Хм, — заметил дядюшка Дрю, — вы ведь слышали о заклинании Вингардиум Левиоса?

Дети закивали.

— Это темное заклинание?

— Нет! Конечно, нет!

— То есть, если я подниму в воздух кого–нибудь из вас и отлеветирую его, например, на Башню Астрономии, а потом подвешу над землей, то вы не будите мучиться от страха? А если я отпущу, то это не будет убийством?

Дети замерли.

— При использовании темных заклинаний тот, кто мучает — получает удовольствие, — ответил Невилл, — я Невилл Лонгботтом.

— А разве мучая той же Левиосой, злой человек не будет получать удовольствия? — спросил дядюшка Дрю.

Дети смотрели на преподавателя во все глаза.

— Так чем же тогда отличается? — тихо спросила Гермиона.

— Древние считали, что магия едина, — ответил дядюшка Дрю, — все различия в намерениях того, кто ее творит. Убить или покалечить можно обычным бытовым заклинанием. В настоящее время светлыми считаются те заклинания, силу для которых волшебник черпает из природных стихий или из самого себя. Темными же те, для которых нужно извратить суть вещей. Но и тут есть нюансы. Изменять себя можно и совершенствуясь. Многие заклинания, называемые темными, опасны еще и тем, что вызывают эйфорию, чувство вседозволенности. Это очень опасно, потому что такой человек перестает различать Добро и Зло. Ему кажется, что запреты не для него, он ощущает себя вершителем судеб других людей. Он с легкостью пойдет на преступление, переступит через других людей, их жизни. Соблазн слишком велик, поэтому подобное знание является закрытым. Мы волшебники, нам дано больше, чем обычным людям, а значит и спрос с нас больше. Зло, удовольствие от чужих страданий, пренебрежительное отношение к другим людям ведут к нравственной гибели, к уничтожению всего чистого в душе человека, самой человечности. И об этом всегда надо помнить.

Первокурсники слушали, затаив дыхание.

— Мы с вами будем проходить опасных существ, — продолжал дядюшка Дрю, — и способы защиты от них. Заклинания, которые могут вам пригодиться, чтобы защитить себя. ЗОТИ сама по себе отдельной дисциплиной не является, она включает в себя все магические науки. Подумайте сами, что вам может понадобиться для защиты. Ну? Кто?

Гермиона подняла руку.

— Гермиона Грейнджер, — сказала она, — мы можем, например, трансфигурировать из чего–нибудь щит, создать укрытия. А еще есть зелья, которые могут помочь. Лечебные, например.

— Отлично! Балл Слизерину. Кто еще?

— Драко Малфой. Есть специальные заклинания, помогающие защититься от нападения.

— Еще балл Слизерину. А Гриффиндор что молчит?

— Если мы будем хорошо знать свойства опасных растений или животных, то будем точно знать, как защищаться, — смущенно проговорил Невилл.

— Балл Гриффиндору!

— Руны! — крикнул Гарри.

— Защитные артефакты! — добавил Шеймус.

— Так, еще по баллу Слизерину и Гриффиндору. Сами видите: нужно действовать в зависимости от ситуации, а они бывают разными. Так мы с вами и будем работать. На уроках вы будете узнавать что–то новое, а потом я буду моделировать различные ситуации, а вы будете искать все способы для их благополучного разрешения. Ну как?

— Здорово! — выдохнул класс.

— А теперь записывайте тему урока…

— Он действительно классный, — заявил Драко, когда урок закончился.

— Комплексная защита, — сказала Гермиона, — это так здорово. Действительно, универсального средства защиты нет, нужно действовать, исходя из ситуации. Мой папа тоже так говорит.

Дафна Гринграсс задумчиво покачала головой.

— Мой отец тоже говорил, что зло и добро внутри каждого из нас, а магия лишь инструмент, — сказала она.

— Но ведь Темные Искусства существуют, — заметил на это Тео, — и никуда от этого не денешься. Хотя это был только один урок.

Глубоко несчастного Квирелла втолкнули в комнату, где уже сидело несколько гоблинов и тот самый волшебник, которого несостоявшейся профессор ЗОТИ сбил с ног.

— Меня зовут Николас Фламмель, — представился он, — а вы кто, молодой человек?

— Квиринус Квирелл… — несчастный с тоской посмотрел вокруг.

— Ах да, — кивнул Фламмель, — я понимаю, что вы голодны. Наверное, вам сейчас нельзя нормальную пищу, но воды мы вам дадим. Но я хотел бы узнать, что вы делали в моем хранилище. Расскажите мне все откровенно.

И Квиррел решился. Он честно рассказал о своем путешествии в Албанию, об искушении Знаниями и Силой, о добровольном согласии принять в себя духа. И о том, что дух стал управлять его телом.

— Одержимость? — переспросил гоблин.

— И куда же делся этот дух? — спросил Фламмель. — Видимо, он вас бросил, когда вы оказались бесполезны. У духов это бывает. Не скажу, что так уж поверил вам…

Квиррел медленно сполз на пол.

— Пожалуйста! — простонал он. — Поверьте мне! Я готов понести наказание! Только не бросайте меня! Я могу принять веритассерум, если надо.

Фламмель и гоблин переглянулись.

— Вы ведь не заинтересованы в огласке? — спросил алхимик. — В конце концов, я могу считать этого молодого человека содержимым моего сейфа.

— Можете, — кивнул гоблин.

— Тогда я его забираю. Интересный материал для исследований, вы не находите?

— Как вам будет угодно.

Квиррел упал в обморок.

В дверь кабинета декана Слизерина постучали.

— Войдите! — крикнул Снейп, снимая запирающее заклинание взмахом палочки.

На пороге стояла первокурсница Гермиона Грейнджер.

— У вас вопросы, мисс?

— Да, сэр.

Девочка прошла к столу и устроилась в кресле для посетителей. Снейпу на какой–то момент даже стало смешно. Очень уж комично выглядела невероятная серьезность у особы, ноги которой не доставали до пола. Гермиона немного поерзала, устраиваясь поудобнее.

— Итак, мисс?

— Сэр, нам ведь нельзя колдовать на каникулах, правда?

— Да, мисс Грейнджер, таков закон.

— Но многие ребята колдуют, летают на метлах, зелья варят. Просто потому, что живут в волшебных домах. Это несправедливо!

Снейп кивнул.

— Я понимаю вас, мисс Грейнджер. Это действительно выглядит несправедливым. Но давайте рассмотрим ситуацию с другой стороны. Ваши родители магглы. А если что–то пойдет не так? Они окажутся совершенно беспомощными. Вы сами видите на уроках, что может случиться при неправильном применении заклинаний и ошибках на зельеварении.

Девочка насупилась.

— Я понимаю, что вы, лично вы, очень аккуратны. Но закон принимается для всех.

Гермиона тяжело вздохнула.

— Да, сэр. Но все равно обидно.

— К тому же, мисс Грейнджер, уверяю вас, далеко не все чистокровные волшебники пользуются своим преимуществом.

— Сэр, мне так нравится учиться. Магия — это так интересно!

Снейп чуть улыбнулся. Что ж, как декан он вполне может дать слизеринский совет.

— Хм, мисс Грейнджер, а как вы смотрите на то, чтобы постараться получить приглашение от кого–нибудь из своих одноклассников? Насколько я знаю, у вас нормальные отношения на факультете.

— Я для них слизеринская магглокровка, — вздохнула Гермиона.

— Что уже неплохо, — кивнул Снейп, — я, знаете ли, полукровка, так что понимаю ваше положение.

— Вы?! — потрясенно переспросила Гермиона.

— Да. И как видите — добился уважения наследников древних и благородных Родов. Я не говорю, что это просто. Но почему бы не попробовать?

Гермиона несколько раз кивнула.

— Но мне сказали, — продолжала она, — что у магглорожденных плохие перспективы в магическом мире.

— Это смотря что вы считаете перспективами, мисс. Должность в Министерстве вам точно не светит. Но и помимо этого можно найти себя. У вас есть прекрасная возможность показать свои способности. Если у вас получится, то вы сможете получить рекомендации, например, для ученичества. Завести полезные знакомства. Подумайте об этом.

Гермиона задумалась.

— Спасибо, что уделили мне время, сэр, — наконец сказала она.

— Не за что, мисс Грейнджер.

Девочка ушла. Снейп вернулся к своим записям. Тролль бы побрал всю эту систему! Есть в этом что–то мерзкое. Магглорожденных студентов было немного. А раньше и того меньше. Ребенку с необычными способностями было не просто выжить среди недалеких или религиозных людей. Многие магглорожденные или погибали, или после обрядов экзорцизма превращались в запуганных, неуправляемых зверьков. После того, как началось повальное увлечение спиритизмом, была настоящая мода на детей–медиумов. Особый ажиотаж вызывали сеансы с так называемыми аппортами и явлением эктоплазмы. Естественно, стихийные всплески магии по заказу не случались. Недобросовестные импрессарио быстро замечали, что для этого надо ребенка напугать или причинить ему боль. При интенсивной эксплуатации несчастных детей надолго не хватало. Те немногие, кто доживал до одиннадцати лет, сохранив при этом душевное здоровье и способности, были безумно счастливы попасть в волшебный мир и соглашались на все, чтобы только не возвращаться обратно. Да и многие родители были рады избавиться от необычных детей. Теперь все изменилось. Но вот система осталась прежней. Никто не учил магглорожденных жить в новом для них мире, считая, что они должны быть благодарны уже за то, что их пустили в сказку. А умный волшебник вполне мог устроиться в маггловском мире и жить припеваючи. Да и браки многие предпочитали заключать с магглами. Гораздо приятнее жить с кем–то, кто управляем или просто смотрит на тебя снизу вверх. А это не только создавало угрозу Статуту Секретности за счет того, что слишком расширялся круг посвященных. Это размывало волшебную кровь. Старые семьи вначале были не против оказать помощь талантливым магглорожденным, разумеется, на своих условиях. Но далеко не все из нынешних пришельцев в волшебный мир были готовы принять покровительство. Слишком велико было влияние демократического маггловского общества. Министерство же с одной стороны закрывало глаза на проблему, а с другой — принимало явно популистские законы, запрещающие целые пласты древней родовой магии. Ни о каком взаимопонимании между чистокровными и магглорожденными при таком раскладе быть просто не могло. Ладно, хоть одну магглокровку удастся наставить на путь истинный, уже хорошо. Девочка она старательная, умненькая, вот пусть и учится.

А Гермиона Грейнджер села за столик в уголке слизеринской гостиной, достала пергамент, перо и чернильницу и стала записывать. Папа всегда говорил, что когда запишешь, а потом перечитаешь, то многое становится понятнее. Итак, что мы имеем. В Волшебном мире были свои законы, обычаи и традиции. Тех, кто отказывался их соблюдать, вполне справедливо не уважали. Это было понятно. А вот насчет того, что нужны были связи и знакомства… Вот это было обидно. Хотя, для этого вовсе необязательно было перед кем–нибудь унижаться. Хм, а что если… Она же хорошо учится. А если она будет учиться еще лучше? Ведь профессора — это тоже знакомства? Может и они могут дать рекомендацию? Она знала про стипендии для лучших учеников в маггловском мире. У волшебников университетов не было. А если… если профессор Снейп даст ей такую рекомендацию? Или профессор Гендельквист? Он же позаботился о Гарри, а она чем хуже? Она, конечно, не Мальчик — Который-Выжил, но если она будет стараться? Книгу же ей подписали. И Гермиона решительно бросила в камин исчерканный пергамент. Решено, она получит лучшие оценки, у нее будут рекомендации. И… и она создаст Философский Камень. Не будь она Гермионой Грейнджер!

— Гарри! Гарри, мальчик мой!

Гарри удивленно закрутил головой. Голос был ему незнаком, но мальчик уже привык, что его все знают.

— Гарри, я здесь!

Как выяснилось, голос раздавался с пейзажа. Рядом с пасущимися единорогами стоял белобородый волшебник в длинном балахоне. Единороги недовольно на него косились.

— Здравствуйте, — кивнул Гарри, — а вы кто?

Нарисованный волшебник тяжело вздохнул.

— Вот и ты меня не узнаешь, Гарри. Меня зовут Альбус Дамблдор.

Гарри прищурился.

— Так это вы отдали меня тете и дяде? — спросил он.

— Это было сделано для твоей пользы, мальчик мой, — сказал волшебник.

Гарри покачал головой.

— Я вам не верю! — сказал он.

— Ты должен мне верить! — возмутился Дамблдор. — Это очень важно! Это для всеобщего блага, как ты не понимаешь!

— Если это для блага, то почему вы сами не жили в чулане под лестницей? — спросил Гарри.

— Ты не должен так разговаривать со старшими, — попенял ему портрет.

Гарри пожал плечами. Единороги подошли поближе.

— Между прочим, сэр, они вас сейчас прогонят, — заметил Гарри, — неужели вы не знаете, что единороги не любят мужчин? Вы не похожи на юную девственницу.

— Э–э–э-э–э–э, — Дамблдор огляделся и попятился от грозного вида самца единорога. — Спасибо, что сказал, Гарри! Все–таки у тебя доброе сердце, я всегда это знал. Мы с тобой еще поговорим. И ты… ты все узнаешь и поймешь…

Единорог опустил голову и двинулся на оратора. Тот подхватил мантию и бросился бежать с картины. Гарри пожал плечами. Пожалуй, стоит посоветоваться с дядюшкой Дрю.

— Так и сказал? — переспросил дядюшка Дрю, пододвигая воспитаннику чашку чая.

— Да, — энергично кивнул Гарри, — сказал, что это для всеобщего блага. Что я должен ему верить. А еще, что я все узнаю и все пойму.

— Ничего не понимаю! — констатировала Минерва МакГоннагал, в кабинете которой и происходил этот разговор. Присутствующий тут же Северус Снейп пожал плечами.

— Вообще–то, — заметил он, — покойный директор перед смертью основательно ударился головой. Может это на него как–то повлияло?

— А он и при жизни был… гхм… несколько того, — проговорил портрет Финеаса Найджелуса Блэка.

— Я бы даже сказала, что не несколько, — сказала Деллис Дервент, поправив пенсне.

— Коллеги, — обратилась к портретам бывших директоров МакГоннагал, — надо что–то делать. Мы не знаем, что еще способен выкинуть Альбус.

— Его надо найти и запереть в портрете, — предложил мистер Гендельквист.

— Это будет лучше всего, — кивнула МакГоннагал, — я сейчас же дам указание Филчу и попрошу помощи у привидений.

— А он может переместиться на свой портрет в Министерстве, он же был председателем Визенгамота, — злорадно заметил Финеас.

— Главное, чтобы он не приставал к ученикам, — отчеканила МакГоннагал.

— Можете рассчитывать на нашу помощь, коллега, — кивнула Деллис Дервент.

Над Альбусом Дамблдором нависла серьезная опасность.

«Многоуважаемый мистер Фламмель!

Пишет Вам ученица первого курса Хогвартса факультета Слизерин Гермиона Грейнджер. Позвольте выразить Вам свое восхищение Вашими знаниями и достижениями. К сожалению, в библиотеке Хогвартса Ваших работ нет. Надеюсь, Вас не затруднит, дать мне адрес библиотеки, где можно будет ознакомиться с Вашими трудами. Извините, что отрываю Вас от Ваших исследований. С надеждой на ответ,

искренне Ваша

Гермиона Грейнджер.»

— Держи его! — азартный вопль Пивза разбудил подвыпивших монахов на картине.

— А? — подскочил на месте самый толстый из них.

Из–за бочки выскочил взлохмаченный Дамблдор в перепачканной мантии и бросился наутек.

— Держи его! Лови его! Хватай его! — резвился вредный полтергейст.

— Да что же это такое! — простонал глубоко несчастный бывший директор Хогвартса, забившись под мостик на небольшом пейзаже. — За что?! Минни, Северус… Предатели… Ничего… я всем вам покажу! Всем!

И когда стемнело, Дамблдор короткими перебежками двинулся по направлению к подземельям…

Северус Снейп обалдело смотрел на стену напротив своего кабинета. Вместо привычного изображения ведьм на шабаше в раме красовался криво закрепленный кусок пергамента. «Северус! Ты должен мне помочь. Иначе я откажусь от своих показаний в твою пользу. Альбус.» Вот скотина бородатая! Показания портретов не учитывались при вынесении приговоров, но если возникнет скандал, то Северус вполне мог лишиться места в Хогвартсе. Причем не факт, что удастся устроиться в другом месте или открыть свое дело. Многие просто не захотят иметь дел с бывшим Упивающимся Смертью. На старых друзей надежды не было, сам всех сдал в свое время. Мерлин, неужели придется уезжать из страны! А он обещал присматривать за Поттером. Да и с насиженного места срываться не хотелось. Не все студенты были непроходимыми тупицами. Какое–то время оставалось на собственные исследования. А еще кладовая ингредиентов была в его распоряжении. Но и поддаваться на провокации портрета Дамблдора было опасно. Со старичка взятки гладки, он уже умер. А расхлебывать последствия его «гениальных» замыслов придется Северусу. Нет уж, хватит с него игр. Вот пойдет и поговорит с Минервой. Прямо сейчас.

Минерва МакГоннагал страшно рассердилась. Во–первых, она считала шантаж мерзким и недостойным, во–вторых, Северус был просто замечательным заместителем. При жизни Альбуса ей и так приходилось тащить на себе почти всю административную работу, а теперь ей стало намного легче. И вообще, мальчик осознал свои ошибки, столько лет трудится на благо общества. Сколько можно его попрекать? Попробовал бы Альбус Малфоя пошантажировать. Или еще кого. Северусу и в школе часто доставалось от вполне живых гриффиндорцев, а теперь и от мертвых покоя нет. Это просто несправедливо, в конце концов!

— Немедленно найти мне Альбуса! — прошипела директриса Хогвартса. — И привести сюда!

В кабинете громыхнуло и запахло озоном.

— Ничего себе! — проговорил Финеас Найджелус. — Такого я еще не видел. Вы вступили в контакт с магией замка, дорогая.

И портреты покойных директоров рванули из своих рам на поиски Дамблдора. Снейп покосился на воинственно настроенную Минерву.

— Уважаю! — сказал он. — Возможно, вам удастся взять замок под полный контроль. Говорят, такого не было со времен ссоры Основателей.

— Было бы неплохо! — кивнула МакГоннагал.

В кабинет заглянул Флитвик.

— А что такое случилось? — спросил он. — Все, абсолютно все портреты сорвались со своих мест и мечутся по картинам. Я такого еще не видел.

Появились остальные преподаватели. Их всех тоже волновал переполох в замке.

— Альбуса ловят, — пояснила МакГоннагал, — он решил шантажировать Северуса.

— Какая низость! — возмутилась профессор Спраут.

— И чего ему неймется? — покрутил головой Флитвик. — Сидел бы себе в раме, общался с коллегами. А тут его то русалки чуть не утопили, решили, что он за ними подглядывает. То единороги гоняли. А давеча, говорят, его занесло на ту самую картину с тролльим балетом. Так чуть не затоптали.

— Вот–вот, — согласно кивнула мадам Помфри, пододвигая себе чашку с чаем, домовики уже привыкли сервировать чайный столик, стоило в директорском кабинете собраться более чем двум преподавателям, — а еще его заносило на ту картину с пиявками…

— В кабинете ЗОТИ его никто не видел? — спросила МакГоннагал. — А то там вампиры на картинках, оборотни, дементоры.

— Ну не такой же дурак Альбус, чтобы сунуться к вампирам или дементорам, — проговорила профессор Вектор.

— К троллям, однако, сунулся, — заметила мадам Хуч.

— И к пиявкам, — напомнила мадам Помфри.

— Пиявки — это серьезно, — согласился дядюшка Дрю. — Мне вот домовики доложили, что он воровал фрукты с того натюрморта, что на дверях кухни висит.

— Ужас какой! — возмутилась профессор Вектор. — Ведь портреты всегда питались в кафе на третьем этаже. Или в трактирчике на пятом. Похоже, что директор окончательно спятил.

Все согласились. Партизанская деятельность покойного директора нервировала всех.

Наконец послышались возмущенные крики. Через стены втянулись привидения. В пустой раме портрета Дамблдора появился сэр Кэдоган.

— Ведут! — громко провозгласил он. — Достопочтенные леди и сэры, они его ведут.

— Наконец–то, — заметила МакГоннагал, наставляя на раму свою волшебную палочку.

Послышался мерный топот. Два вооруженных алебардами стражника волокли упирающегося Дамблдора. В каком он был виде! Его волосы и борода висели грязными клочьями. Он где–то потерял один башмак. А его фиолетовая мантия была продрана в нескольких местах. Очки висели на одной дужке. Под правым глазом красовался лиловый синяк. А на левой щеке отчетливо был виден отпечаток чьей–то ладони.

— Альбус! — возмутилась МакГоннагал. — Это тебя в таком виде видели дети?! Как тебе не стыдно!

Дамблдор мрачно оглядел присутствующих.

— Я всегда знал, что ни на кого не могу положиться! — сказал он. — Вы все меня предали! Все! Мерзавцы!

— Это кто тут еще мерзавец! — возмутился Флитвик.

— Сам такой! — согласно кивнула Хуч.

— Заблокировать его в портрете и лишить слова! — сказал Финеас Найджелус Блэк. — Он позорит всех директоров Хогвартса!

— Точно! Точно! Так его! — послышались голоса других директоров. В рамах становилось тесно.

— Он за нами подглядывал! — крикнула очаровательная молодая русалка.

— Все фрукты сожрал! — подтвердил полный господин в полосатом фраке.

— Па–де–де испортил! А только получаться стало!

МакГоннагал подняла палочку.

— Альбус Дамблдор, — сказала она, — властью, данной мне Хогвартсом, я запираю тебя в этом портрете!

Стражники бросили бывшего директора и удрали с картины вместе с сэром Кэдоганом. Дамблдор метнулся было за ними, но его настигла вспышка заклинания, сорвавшегося с кончика палочки.

— Нет! Минни! Нет! Ты не можешь так со мной поступать! Ты не можешь!

МакГоннагал решительно заставила его умолкнуть. На портрете появилась занавеска.

— Наконец–то, — пробормотал Финеас.

— Давно пора, — согласилась Деллис Дервент.

Другие обитатели портретов отправились восвояси. МакГоннагал устало опустилась в кресло.

— Ф-фу! — выдохнула она. — Одной проблемой меньше.

Из–за занавески послышалось сопение.

— И не пытайся, Альбус! У тебя ничего не получится! Тебе должно быть очень стыдно. Ты приставал к Гарри Поттеру! Ты пытался шантажировать Северуса! Так что для всех нас будет лучше, если ты останешься здесь. Я все сказала!

Сопение стихло.

Профессора налили себе еще по чашке чая.

— Надеюсь, что наши неприятности закончились, — пробормотала профессор Спраут.

— Твои слова да Мерлину в уши! — кивнула мадам Помфри.

В камине полыхнуло зеленым.

— Помона, ты сглазила, — пробормотала МакГоннагал.

— Госпожа директор, к вам можно? — послышалось из камина. — У меня важный разговор.

— Конечно, — ответила МакГоннагал.

Остальные с интересом уставились в камин. Магическое пламя ярко вспыхнуло, и на ковер вышел волшебник, портрет которого был во всех справочниках по алхимии.

— Мистер Фламмель? — удивилась МакГоннагал. — Чем обязана?

— Собственно, у меня два вопроса, — улыбнулся Николас Фламмель присутствующим.

— О, проходите, присаживайтесь! Чашечку чая?

— Благодарю вас. У меня тут есть кое–кто.

Из камина бочком выбрался профессор Квирелл.

— Квиринус! — всплеснула руками МакГоннагал. — Где ты был?!

— Сидел в моем сейфе, — ответил Фламмель, устраиваясь в кресле и принимая от мадам Помфри чашку чая.

— Что?! — хором спросили все профессора.

Квирелл замялся.

— Ну же, любезнейший, поведайте всем свою занимательную историю. А я хотел бы задать пару вопросов портрету Альбуса.

Фламмель огляделся и заметил занавешенный портрет.

— Альбус там? — спросил он. — С ним что–то случилось?

МакГоннагал откинула занавеску.

— Кто это его так? — заинтересовался Фламмель.

— Все понемножку, — пояснила мадам Помфри.

— И было за что? — спросил Фламмель.

— Вот это мы сейчас и обсуждаем, — ответил дядюшка Дрю.

Квирелл затравленно огляделся и приступил к рассказу о своих приключениях.

— Какой ужас! — выразила общее мнение МакГоннагал.

— По крайней мере, бедный мальчик избавился от одержимости, — сказала мадам Помфри, — а это могло стоить ему жизни.

Остальные кивали.

— Вот меня и заинтересовало, — сказал Фламмель, — во–первых, почему Альбус пытался изъять из хранилища принадлежащую мне вещь, а во–вторых, откуда этот самый дух узнал номер моего сейфа.

Дамблдор исподлобья наблюдал за присутствующими.

— А у Альбуса был доступ в ваше хранилище? — спросила МакГоннагал.

— Мы работали вместе, как вы знаете, — ответил Фламмель, — вот я и разрешил ему некоторые исследования с той самой вещью. Но мне в голову не могло прийти, что он пришлет за ней вашего лесника. Мы с женой путешествовали, поэтому я не сразу узнал об этом. Мне это ужасно не понравилось, поэтому гоблины предоставили мне другое хранилище. Мою вещь я должен был перенести туда лично. А в сейфе сидел этот молодой человек. И что я, по–вашему, должен думать?

Квирелл тяжело вздохнул и притулился в углу на стуле. Дамблдор злобно поблескивал глазками с портрета.

— Судя по всему, — начал дядюшка Дрю, — для духа эта ваша вещь — цель номер один. Даже не касаясь незаконности ее изъятия из вашего хранилища… Тащить что–то подобное в Хогвартс, в замок полный детей…

— Альбус, — строго сказала МакГоннагал, — я сейчас верну тебе возможность говорить. Ты должен ответить на все наши вопросы.

— Я не буду ничего говорить! — прошипел Дамблдор.

— Вы обязаны подчиняться действующему директору, коллега! — насмешливо заметил Финеас Найджелус.

— Говори, Альбус! — глаза МакГоннагал метали молнии. Стены тряхнуло.

Было видно, что бывший директор Хогвартса сопротивляется изо всех сил, но магия заставила его.

— Я всегда знал, что Волдеморт вернется, — сказал он. — Он не умер в ту ночь, а развоплотился. Метки Упивающихся не исчезли, а только побледнели. А в этом году началась некоторая активность, о чем я и узнал от Северуса. Значит, дух вернулся в Англию. И будет пытаться снова обрести тело. То, что Квиринус одержим, я понял сразу же.

— Понял?! — одними губами прошептала мадам Помфри. — Понял и не помог мальчику?!

— Он сам сделал свой выбор! — отрезал Дамблдор.

— А вызвать невыразимцев? — спросил дядюшка Дрю. — Они могли бы извлечь духа и запечатать его.

— Вот именно! — сказал Фламмель.

— Волдеморта должен победить Гарри Поттер! — рявкнул с портрета Дамблдор.

— Альбус, — пробормотал потрясенный Флитвик, — так ты приманивал дух темного мага, чтобы столкнуть его с одиннадцатилетним мальчиком?! Альбус, ты с ума сошел?!

— Гарри Поттер уже победил Темного Лорда, — сказал дядюшка Дрю, — теперь не мешало бы и взрослым сделать хоть что–то, а не переваливать свои обязанности на ребенка.

— Вот именно! — подняла палец профессор Спраут. — Мы отвечаем за безопасность детей. Всех детей без исключения. Какое счастье, что Квиринус застрял в хранилище! А то бы дух Того — Кого-Нельзя — Называть проник в Хогвартс. Какой ужас!

— Это очень безответственно, — покачал головой Фламмель.

Северус Снейп с усилием провел рукой по лицу, словно стирая что–то липкое. Ясно, кому пришлось бы следить за одержимым коллегой. А еще не известно, что был способен вытворить Лорд в школе. Дети… Да когда Дамблдора волновала безопасность вверенных ему детей? Притащил же он в школу оборотня. Правда, дух Лорда это посерьезнее будет. Нет уж, хватит. Что без Лорда, что без Дамблдора в школе было гораздо спокойнее. Все занимались делом, никто не покрывал диких выходок гриффиндорцев. Даже близнецы Уизли притихли. Роланда лично отобрала у них все вредильные изобретения, конфисковала запас навозных бомб и прочего и написала письмо родителям, в котором подробно расписала, что ждет их непутевых сынков в будущем, если они не возьмутся за ум. Даже до Артура дошло, что ребятки могут вылететь из школы прямо с третьего курса, а тогда им прямая дорога в Лютный. Да и у самого старшего Уизли возникли неприятности на работе, не иначе Люциус постарался. Так что Перси теперь своих братцев только что в туалет не сопровождает. И лично контролирует занятия Рональда. Так что есть шанс, что особо идиотских выходок станет меньше. Что не может не радовать.

— Я невыразимцев известил, — сказал Фламмель, — они подумают, что можно сделать. Насколько я понял, молодой человек остался без места, так я его решил приспособить для помощи в лаборатории. Раз уж в моем хранилище прижился.

Квирелл вздохнул и робко улыбнулся. Похоже, что у Фламмелей ему нравилось.

— Вы не можете… — начал Дамблдор, но МакГоннагал заставила его умолкнуть одним взмахом палочки.

— Собственно, это было первое дело, — продолжал Фламмель, — второе заключается в том, что я получил письмо от первокурсницы.

— Грейнджер! — простонал Снейп.

— Да, — кивнул Фламмель, — Гермиона Грейнджер. Очень настойчивая молодая особа. И любознательная.

— А что она хотела? — с любопытством спросила МакГоннагал.

— Ее интересуют мои работы. Как оказалось, их нет в библиотеке Хогвартса.

— В самом деле? — переспросил Снейп. — Это странно.

— Действительно, — согласилась МакГоннагал.

Дамблдор на портрете демонстративно фыркнул.

— А он многие книги в свой кабинет перетащил, — наябедничал Финеас Найджелус Блэк.

МакГоннагал взглянула на полки.

— В самом деле? У меня, если честно, до книг руки не доходили. В бумагах жуткий бардак, если бы не Северус, я бы вообще ничего не успевала. Надо будет проверить, если тут есть библиотечные, то я, разумеется, верну. Да и вообще, книги директоров всегда оставались Хогвартсу.

— Я могу разобрать, — предложил дядюшка Дрю.

— Я помогу, — тут же предложил Флитвик.

— Это будет лучше всего, — согласилась МакГоннагал. — Спасибо, коллеги.

Снейп с интересом осмотрел книжные шкафы. Дамблдор надулся.

— Собственно, если девочка действительно интересуется алхимией, и у нее есть талант… — начал Фламмель.

Снейп содрогнулся.

— Об этом пока рано говорить в любом случае, — резко ответил он.

Фламмель еле заметно улыбнулся.

Впрочем, проблема была решена, по крайней мере — на время. Беспокойный покойный директор был надежно заперт в своем портрете, наконец выяснилось, что же случилось с Квиреллом, профессора приступили к разборке книг в директорском кабинете. А Гермиона Грейнджер получила в подарок подписанную самим Фламмелем книгу о простейших алхимических преобразованиях. Счастье девочки было безграничным. Вот если бы еще дополнительные занятия… Но пока и теории хватало, а мистер Фламмель пообещал ответить на все ее вопросы. Ах…

Рон Уизли сидел на берегу Черного Озера и рассеянно гладил свою крысу. И чувствовал себя глубоко несчастным. А он так хотел в Хогвартс! Мама и папа сказали ему, что он обязательно будет лучшим другом самого Гарри Поттера. Они так долго ждали его всей семьей у турникета на вокзале, что чуть не опоздали на Хогвартс–экспресс. Странно, папа откуда–то точно знал, что Поттер понятия не имеет, как попасть на зачарованную платформу. Но все вышло иначе. А когда Рон попробовал узнать, в чем было дело, над ним же и посмеялись. Да еще и Слизерин… Как, ну как мог Поттер поступить на этот отвратительный факультет, где учились темные волшебники?! Это в голове не укладывалось! И теперь не Рон лучший друг национального героя, а противный задавака Малфой. И зануда Грейнджер! Поговорить со съехавшим с катушек Поттером не получалось, рядом все время были слизеринцы. Не лезть же в эти их противные подземелья. Была еще библиотека, но там все время была Грейнджер. Не ругаться же с девчонкой… Фу, заучка лохматая! Чтоб ее пикси покусали! И ПЕРСИ!!! Р–р–р-р-р! Троллев братец не только клещом впился в близнецов, но еще и успевал полоскать мозги самому младшему. Лично проверял домашние задания, нудел о необходимости образования для будущей карьеры, о репутации семьи. Отбирал спортивные журналы, не давал играть в шахматы, суя в руки ненавистные учебники и жуткого вида талмуды для дополнительного чтения. Это было просто ужасно! Лишь изредка удавалось вырваться из–под опеки мерзкого зануды, вот как сейчас. Нет, не о таком мечтал Рон, отправляясь в школу. Он грезил о… о приключениях, о славе. А получилось…

Короста как–то резко дернулась и соскочила с колен своего хозяина.

— Эй, ты куда? — крикнул Рон.

Из–за куста медленно выплыло темное облачко. Рон вскочил.

— Здравствуй, Рон Уизли, — послышалось у него в голове.

— Здравствуй… те… — пробормотал потрясенный гриффиндорец.

Короста встала на задние лапки и почтительно поклонилась облачку. Рон открыл рот от изумления. Конечно, папа и мама неоднократно говорили ему, что разговаривать с незнакомыми людьми и предметами не стоит. Но ведь это было просто облачко. Или не просто?

— Какой храбрый мальчик, — снова послышалось в его голове, — настоящий гриффиндорец. Вот только об этом никто не знает, правда? Все смотрят на Поттера. А кто такой этот Поттер? Разве он не предал память своих родителей, поступив на Слизерин? Ты — другое дело. Ты не изменил.

— Да, — ответил Рон.

— А разве это справедливо, Рон? Хочешь, я помогу тебе? Ты и только ты станешь самым знаменитым волшебником. Все будут говорить только о тебе. Никто и не вспомнит о жалком Поттере. Он будет скулить и умолять, чтобы ты хотя бы поговорил с ним. И у тебя будет много денег, очень много денег. Все сладости из «Сладкого королевства», все игрушки от Зонко, самые лучшие мантии и самая скоростная метла будут твоими.

Рон даже зажмурился от такой перспективы.

— Ты должен только согласиться пустить меня в твое тело. И все. Я помогу тебе, Рон. Ну что, ты согласен?

Перед глазами шестого сына из бедной многодетной семьи стояла прекраснейшая картина, на которой он в новенькой мантии сидел за столом, уставленным самыми вкусными блюдами, которые он только мог вообразить. Рядом лежала новенькая метла. Нет, две метлы! И собственная сова. И «Пророк» с его колдографией. А на заднем плане скулил поверженный Гарри Поттер.

— ДА! — сказал Рон Уизли, так и не открыв глаз.

Его тут же окутало тьмой. Короста пронзительно запищала.

Глава 4

— Итак, ваши эссе, — дядюшка Дрю добродушно улыбнулся, — как вы помните, задание заключалось в том, чтобы противостоять пению сирен. Мисс Грейнджер явно знакома с мифом об аргонавтах, она предложила заткнуть уши. Очень интересную идею выдвинул мистер Малфой, он предложил использовать заклинание Головного Пузыря. Действительно, есть разновидность этого заклинания, которая отсекает все звуки из внешнего мира. Обоим по пять баллов. Мистер Лонгботтом предложил иметь при себе венок из руты. Очень интересная идея. Рута не даст затуманить ваш разум. Пять баллов. Мистер Поттер описал реально существующий артефакт, который тоже помогает от подобного воздействия. Пять баллов. Теперь об атакующих заклинаниях, о которых написали многие. Перед тем, как их применить, необходимо именно защитить себя, иначе сирены сумеют подчинить вас своей воле. А еще есть некоторые зелья, которые усиливают естественную защиту волшебника. Об этом не написал никто.

Первокурсники слушали, приоткрыв рты. ЗОТИ оказалось очень интересным предметом. А задания профессора Гендельквиста давали возможность почувствовать себя путешественниками, участниками невероятных приключений. Очень может быть, что никто из них никогда не встретит тех же самых сирен, но как увлекательно было придумывать способы защиты.

— А теперь, когда вы поняли свои ошибки и все старательно записали, — сказал мистер Гендельквист, — перейдем к болотным огням.

Первокурсники скрипели перьями…

Гермиона Грейнджер с тяжелым вздохом закрыла пыльный фолиант. Надо же так опростоволоситься! А ведь она собирается усиленно заниматься зельями. И не подумала, что от пения сирен можно защититься с их помощью. Обрадовалась, что может блеснуть знаниями мифов. Это же не миф, это реальный магический мир. Нет уж, теперь она все–все способы защиты уточнять будет. Конечно, профессор ее все равно баллами наградил. Но тем не менее. И девочка потянулась за следующим справочником…

— Библиотека закрывается! Сдавайте книги! — послышался голос мадам Пинс.

Гермиона с тяжелым вздохом отложила книги. Ничего, у нее много времени. Она обязательно разберется с этими зельями. Может быть, спросить у декана? Лестница дрогнула и повернула. Черт! Девочка уцепилась за перила. Вот кто придумал эти идиотские двигающиеся лестницы?! Сколько раз студенты опаздывали из–за них на уроки и лишались баллов. Как бы не попасться Филчу, ведь скоро отбой.

Наконец лестница остановилась, и Гермиона попала в какой–то коридор. Здесь она еще не была. Странно. Надо будет побыстрее выбраться отсюда.

— Нужно пройти три раза вдоль стены, думая о месте, где можно спрятать нужную вещь, — услышала девочка чей–то голос.

— Да–да, конечно.

— Давай, глупый мальчишка!

Гермиона выглянула из–за угла. У стены замер гриффиндорец Рон Уизли. Странно, но его собеседника видно не было. Может он разговаривал с портретом? Послышались шаркающие шаги. Мальчишка выругался и бросился наутек. Гермиона замерла. Только не это! Только не Филч! Как назло спрятаться было негде. Что там говорил голос? Трижды пройти вдоль стены, думая о месте, где можно спрятать вещь? А что если?

В стене появилась дверь, и Гермиона заскочила в какое–то помещение. Вовремя. Кажется, ее не заметили. И куда это она попала? Гермиона огляделась. Вокруг громоздились настоящие горы из вещей. Вот это да! Получается, что здесь действительно прятали вещи. Как интересно! Вредилки из Зонко, игрушки, сломанные парты, какая–то одежда, книги, учебники, тетрадки, пергаменты и перья, уже окаменевшие сладости. Чего тут только не было! Интересно, есть ли владельцы у этих вещей? Например, у этого игрушечного дракончика? Или у книги «Самые надежные привороты»? А там что? Гермиона подобрала несколько учебников и толстый справочник по гербологии. Ох и ничего себе, да они изданы сто лет тому назад. Вряд ли у них есть хозяева, скорее всего про них просто забыли. В эту комнату стоит заходить почаще. Сейчас она пойдет в подземелья, а потом обязательно заглянет сюда снова. Вот только посмотрит, что там… Надо же, какая интересная диадема. «Ума палата дороже злата». Ну да, Гермиона тоже так считает. Может, это не просто украшение, а какой–нибудь артефакт? Стоит спросить у профессора Гендельквиста.

Диадема и справочник отправились в сумку. Остальные учебники пришлось нести в руках. Ничего страшного. Гермиона осторожно выглянула в коридор. Никого. И девочка бегом бросилась в подземелья.

Прозвонил колокол, извещающий об отбое. И со стороны Северной Башни в сторону Выручай–комнаты двинулась нелепая фигура, замотанная в многочисленные мантии. Тихо–тихо приоткрылся портрет Полной Дамы, и в образовавшийся проем скользнул Рон Уизли. Он ужасно трусил, но идти было надо. Вот и та самая стена напротив картины с тролльим балетом. Так, теперь пройти три раза туда и обратно, думая о месте, где можно спрятать что–то важное. А вот и дверь. Мальчик осторожно открыл ее и вошел внутрь. Так, теперь нужно дойти до манекена в парике… Это должно быть здесь. Пусто. Пусто?! Не может быть!!! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!!

За одной из куч зашуршало, оттуда выбралась странная тетка в огромных очках и, прижимая к груди что–то, замотанное в шаль, крадучись двинулась к двери. Рон Уизли почувствовал такой приступ ярости, что у него на мгновение потемнело в глазах. Украла! ОНА… ОНА УКРАЛА ЕГО ВЕЩЬ!!!

— А ну стой, воровка! — заорал он не своим голосом.

Тетка присела от ужаса, а затем вдруг одним прыжком оказалась у дверей и бросилась наутек.

— Стой! — взвыл Рон, бросаясь следом.

Профессор Снейп мирно беседовал с профессором Флитвиком, когда до них донеслись топот, дикие крики и грохот.

— Пивз безобразничает? — предположил Флитвик.

— Не похоже, — заметил Снейп, доставая волшебную палочку.

— Помогите!!! — неслось под сводами замка. — Спасите!!!

— А ну стой, курва! Воровка! Круцио! Круцио!

— Ничего себе! — удивился Флитвик, тоже доставая палочку.

Из–за угла вылетела ничего не соображающая Сибилла Трелони. За ней гнался… судя по всему, это был первокурсник.

— А ну отдай, ворюга! — орал он. — Это не твое!

— Мое! — взвизгнула Трелони.

Флитвик и Снейп, не сговариваясь, огрели обоих Петрификусом. Трелони ткнулась носом в пол. Сверток, который она прижимала к груди, отлетел в сторону. Раздался звон, резко запахло алкоголем. Снейп перевернул студента.

— Мистер Уизли? — удивленно проговорил он.

Флитвик отбросил в сторону шаль и извлек осколки винной бутылки.

— Ничего не понимаю! — сказал он.

— Наверное, надо к Минерве, — предложил Снейп, — все–таки нападение на преподавателя. Честно говоря, я такое впервые вижу. Сибилла, конечно, поддает, но красть выпивку у первокурсника — это все–таки перебор. Как и первокурсник с выпивкой. Даже для Уизли это слишком.

Флитвик собрал остатки вина в восстановленную бутылку. Потом профессора подхватили Мобилликорпусом тела предсказательницы и студента и направились в кабинет директора.

МакГоннагал была в шоке. Как и вызванная через камин Хуч. Несчастная Трелони получила от разбуженной мадам Помфри флакон с успокоительным и тихо икала, сидя в углу. На Рона Уизли испытующе смотрели живые и мертвые профессора.

— Я больше не буду! — на всякий случай сказал он.

— Мистер Уизли, — строго проговорила МакГоннагал, — вы пьете?

— Я больше не буду! — повторил Рон, глядя в пол.

Из камина вышли вызванные Молли и Артур Уизли.

— Что случилось? — спросил глава рыжего семейства. — Рон что–то натворил?

— Не поделил с мисс Трелони бутылку вина и попытался наложить на профессора Круцио, — ехидно просветил его Снейп.

— Не может быть! — пробормотал Артур.

— Я больше не буду, — прошептал Рон.

— РОНАЛЬД УИЗЛИ!!! — взвыла Молли. — КАК ТЫ МОГ?!

Рон в ужасе затряс головой. Вдруг из него стал сочиться какой–то черный дым.

— Что это?! — испугалась мадам Помфри.

— Лови его! Убегает! — взмахнул палочкой Флитвик.

Черный дым заметался по помещению.

— Минерва, затворяй, я его держу! — крикнул Снейп.

МакГоннагал мгновенно проговорила формулу запирания. По случайности они стояли напротив портрета Дамблдора. Черный дым втянулся в картину.

— А?! Что?! — проснулся Дамблдор, с которого слетели чары немоты.

Черный дым сгустился, и рядом с бывшим директором появился…

— НЕ–Е–Е-Е-Т!!! — дуэтом заорали Дамблдор и Волдеморт.

МакГоннагал от неожиданности чуть не села мимо стула, но ее рефлекторно поддержали Снейп и Флитвик. Трелони прекратила икать. Мадам Помфри вытащила из кармана еще один флакон с успокоительным и одним глотком опустошила его. Молли и Артур спрятались в камине. Рон медленно осел на пол.

— Ужас какой! — пробормотал Финеас Найджелус Блэк.

— Ронни? — выглянула из камина Молли. — Ронни, сынок?

Мадам Помфри склонилась над мальчиком.

— Это просто истощение, — сказала она, — похоже, что он недолго был одержимым.

— Одержимым?! — переспросила Молли. — Мой сын одержимый?!

— Уже нет, — ответил Снейп.

— Мерлин! — простонала МакГоннагал. — Волдеморт… в школе… Одержимый первокурсник…

Мадам Помфри извлекла еще один флакон с успокоительным.

— Как знала, — пробормотала она.

— Мальчика нужно отправить в Больничное Крыло, — сказал Флитвик, — вряд ли он сейчас что–нибудь расскажет. И, Минерва, я бы известил аврорат и Отдел Тайн.

— Да–да, конечно… Я сейчас.

— А я?! — спросил Дамблдор с портрета. — А как же я?! Уберите ЭТО от меня!

— Альбус, ну потерпи, — сказала МакГоннагал. — Это же ради всеобщего блага. Вдруг он опять сбежит, а тут дети.

— А обо мне никто не думает! — возмущался Дамблдор.

— Я о тебе подумаю, — предложил Волдеморт, нехорошо усмехаясь.

Дамблдор сник, сгорбился и отчетливо шмыгнул носом. Флитвик наложил на портрет дополнительные чары. Снейп поднял с пола Рона и передал его Артуру. Уизли старшие направились в Больничное Крыло. Мадам Помфри последовала за ними. МакГоннагал достала дымолетный порошок и подошла к камину. Флитвик и Снейп страховали портрет, чтобы Волдеморт не сбежал.

Вскоре из камина вышли лично глава аврората и начальник Отдела Тайн. За ними следовали нагруженные аппаратурой подчиненные.

— Невероятно, просто невероятно! — потрясенно проговорил глава аврората. — Я извещу министра.

Волдеморт на картине скорчил зверскую рожу. Присутствующих передернуло.

— А ты, Снейп, скотина! — сказал Темный Лорд. — И предатель!

— Северус помог его поймать, — тут же заявила переживающая за своего заместителя МакГоннагал. — Если бы не они с Филиусом, то я бы не справилась. Страшно представить, что могло бы случиться. Ведь это чудовище вселилось в мальчика. В первокурсника. Он сейчас в Больничном Крыле.

Глава аврората кивал. Невыразимцы устанавливали аппаратуру. Из камина выглянул секретарь министра.

— Как тут дела? — спросил он. — Министр интересуется.

— Разбираемся, — ответил глава аврората.

— Держите нас в курсе, — кивнул секретарь и нырнул обратно в камин.

— Надо бы позвать мистера Гендельквиста, — предложила МакГоннагал, — он такой специалист.

— О, это будет просто замечательно! — кивнул начальник Отдела Тайн. — И как вам только удалось заполучить такого Мастера?

— Это из–за Гарри, — вздохнула МакГоннагал. — Мистер Гендельквист много делает для этого мальчика. Надеюсь, его назначат опекуном.

— Подходящая кандидатура, — кивнул глава аврората.

На портрете сопел Дамблдор.

Дядюшка Дрю был поражен.

— Невероятно, — проговорил он, — очень редкий случай визуализации духа. Подобный казус, если мне не изменяет память, был в XIV веке в Италии. Но тогда влюбленный маг совершил самоубийство у портрета своей возлюбленной.

— В самом деле? — переспросил глава аврората, бросив подозрительный взгляд на Дамблдора.

— Что?! — вызверился Волдеморт. — Да я вас всех…

— Тихо! — рявкнул начальник Отдела Тайн. — Думаю, что портрет надо унести отсюда. Разберемся в нашей лаборатории. Тут дети.

— Да, конечно, — кивнула МакГоннагал. — Забирайте!

Невыразимцы двинулись к портрету.

— Не снимается! — сказал один из них.

— Как это? — удивился Флитвик. — Это обычный портрет, такие создает магия Хогвартса. И никто из нас…

МакГоннагал схватилась за голову.

Снять портрет так и не удалось. Недоумевающие невыразимцы окружили его защитным коконом. Рядом выставили караул из авроров. Наконец, все отправились спать.

Гермиона Грейнджер проснулась очень рано. Спала она плохо, ей снилось что–то непонятное. Может это было как–то связано со вчерашними приключениями? Девочка покосилась на сумку, в которой лежала диадема. Безобидную вещь вряд ли стали бы прятать. Разве… разве что она была краденой. А вот это было уже плохо. Конечно, Гермиона ничего ни у кого не украла. Но у такой ценности могли быть хозяева. Вдруг они ищут свою вещь? А если увидят ее у Гермионы, то объявят ее воровкой? Лучше всего заявить о находке. Правда, тогда придется рассказать и о месте, где она ее нашла. Но может ей позволят оставить у себя книги? Да и за такую находку полагается вознаграждение. Решено, она посоветуется с деканом. Сейчас, конечно, рано, но старшие говорили, что профессор встает засветло.

И девочка решительно отправилась в ванную. А потом так же решительно — к кабинету своего декана.

Стук в дверь оторвал Северуса Снейпа от почти ритуальной чашечки кофе. Да что же это такое? Или Лорд с Дамблдором еще что–то отмочили?

На пороге стола первокурсница Грейнджер, и Снейпу почему–то стало не по себе.

— Проблемы, мисс? — спросил он.

— Мне нужен ваш совет, сэр, — сказала девочка, проходя в кабинет и доставая из сумки…

Снейп, приоткрыв рот от изумления, смотрел на утраченную много веков тому назад реликвию, небрежно выложенную на стол.

— Откуда ЭТО у вас, мисс Грейнджер? — пробормотал декан Слизерина.

— Нашла. Сэр, я не знаю кому принадлежит эта вещь, но мне ведь положено вознаграждение? Или я могу предъявить на нее права, если она ничья?

— Нашли? — переспросил Снейп. — Где нашли? То есть… Это просто невероятно!

И Мастер Зелий бросился к камину. Через пару минут в кабинет переместились все деканы, профессор ЗОТИ и директриса Хогвартса. Флитвик пал на колени. МакГоннагал схватилась за сердце. Остальные лишись дара речи.

— Откуда?! — простонал Флитвик.

— Мисс Грейнджер нашла, — сказал Снейп, — рассчитывает на награду. А может и заявить права на свою находку. Имеет право, диадема пропала очень давно, прямых потомков Райвенкло не осталось.

— А чаши Хаффлпафф там не было? — прошептала профессор Спраут.

Мистер Гендельквист взмахнул палочкой над диадемой. Вокруг нее сгустилась темная дымка. Дядюшка Дрю и профессор Флитвик переглянулись.

— Мисс Грейнджер, — спросил декан Райвенкло, — вы не надевали эту диадему?

— Нет, сэр, — ответила девочка, — а с ней что–то не так?

— Похоже на то… — тяжело вздохнул дядюшка Дрю. — И вы сейчас нам все подробно расскажите.

Гермиона кивнула и начала рассказ…

Показать профессорам странную комнату все–таки пришлось. Но ничего, Гермионе пообещали, что все книги из этой комнаты будет можно почитать в библиотеке. А еще ей сказали, что тут могут храниться далеко не безобидные вещи, с которыми первокурснице просто не справиться. И вознаграждение пообещали. Так что она сделала все правильно.

В кабинете директора было тесно. Невыразимцы исследовали диадему. Волдеморта перекосило от злости. МакГоннагал вызвала главу домовиков Хогвартса и распорядилась, чтобы из странной комнаты достали все вещи и рассортировали.

— Похоже, что это одна из легенд Хогвартса, — сказал портрет Финеаса Найджелуса Блэка, — ее называют Выручай–комнатой или Комнатой–по–требованию. Она появляется, когда кто–нибудь сильно нуждается в ней. Вам всем очень повезло, что девочка думала о месте, где можно спрятать вещи. Если бы она думала о чем–нибудь другом, то и попала бы в иную ипостась комнаты.

— Это очень опасная вещь, — заметил глава невыразимцев, — нужно тщательно исследовать. Темная магия.

— Только не разрушайте, — попросил Флитвик, — это же диадема самой Основательницы.

— Мы все понимаем, — сказал невыразимец, — будут приняты необходимые меры. Эта девочка заслужила благодарность.

— И вознаграждение, — заметил Снейп, — нужно поощрить подобную ответственность. А если за такую находку никакой компенсации не будет, то другие студенты могут и припрятать то, что найдут. Может, конечно, и не найдут. Но стоит показать им, что такие «сюрпризы» выгоднее отдавать взрослым.

— Я только за, — сказала на это МакГоннагал, — но у Хогвартса нет таких денег.

— Мы можем обратиться в Попечительский Совет, — предложил Флитвик, — таким образом диадема останется за Хогвартсом.

Снейп взял щепотку порошка.

— Малфой–мэнор, — сказал он и шагнул в изумрудное пламя.

Студенты неторопливо сходились на обед. Дверь за столом преподавателей открылась, и в Зал прошли не только профессора, но и важные господа в нарядных мантиях, и авроры.

— Министр Магии, — заметила Панси, — чего это он?

— Наверное, нам сейчас скажут, — предположил Блейз.

Студенты смотрели на пришельцев во все глаза. Наконец в Зале собрались все учащиеся. У дверей замер Филч.

— Прошу минуту внимания, — доброжелательно улыбнулся министр. — Произошли очень важные события. Профессора Хогвартса сумели пленить дух Того — Кого-Нельзя — Называть. Да–да, он пытался вернуться.

Студенты испуганно и удивленно переглядывались.

— За выдающиеся заслуги перед Магической Британией директор Хогвартса Минерва МакГоннагал, заместитель директора и декан Слизерина Северус Снейп и декан Райвенкло Филлиус Флитвик награждаются Орденом Мерлина Первой Степени.

Зал грянул аплодисментами.

— Кроме того, была возвращена считавшаяся пропавшей реликвия Основательницы Ровены Райвенкло — знаменитая диадема. Мисс Гермиона Грейнджер, студентка первого курса факультета Слизерин, тоже будет награждена.

Гермиона смотрела на оратора, приоткрыв рот.

Слово взяла Минерва МакГоннагал.

— Мисс Грейнджер награждается медалью за заслуги перед Хогвартсом, — сказала она, — в Зале Славы разместят соответствующую табличку. Кроме того, ей присуждается сто баллов.

— Грейнджер, ты где диадему нашла? — спросил Драко.

— Попечительский Совет Хогвартса надеется, что реликвия Основательницы останется в школе, — мягко улыбнулся Люциус Малфой, — поэтому мисс Грейнджер выплачивается компенсация в размере тысячи галлеонов.

— Поздравляю! — сказал Гермионе Гарри. — Ты должна нам все рассказать.

Потрясенная девочка кивнула.

Слово снова взяла МакГоннагал.

— Я уверена, — сказала она, — что некоторые подумали, что уж они бы ни за что не отдали такую редкую и дорогую вещь. Так вот, Тот — Кого-Нельзя — Называть использовал диадему Основательницы в своих гнусных целях. Если бы мисс Грейнджер не принесла свою находку декану, то с ней могло случиться что–то очень плохое. Она могла бы стать одержимой. К счастью, этого не произошло. Диадема сейчас в Отделе Тайн, где ее исследуют и избавляют от следов черной магии. Помните об этом, если найдете что–нибудь необычное.

— Думаешь, это правда? — спросила Панси.

— Там была такая темная дымка, — ответила Гермиона. — Ой, меня же ждут!

Под аплодисменты всего зала девочка подошла к директрисе и получила из ее рук красивую медаль. А Люциус Малфой вручил ей тяжелый мешочек с галлеонами. Сверкали вспышки колдокамер.

— Для «Ежедневного Пророка», пожалуйста. Улыбочку!

— Ой, это будет в газете? — спросила Гермиона.

— Ну конечно, мисс Грейнджер, — улыбнулся министр, — на первой полосе.

Девочка неловко пригладила волосы и робко улыбнулась.

Стоило ей вернуться за стол своего факультета, как ее тут же взяли в оборот. Подтянулись и представители других факультетов.

— А хорошо, что Грейнджер не знала, что это за диадема, — заметил Теодор Нотт, — любой другой на ее месте не удержался бы от примерки.

— А что там была за дымка? — напомнила Панси.

— Понимаешь, — сказала Гермиона, — профессор Гендельквист стал ее проверять с помощью заклинаний. И появилась темная дымка. После этого меня сразу же спросили, не надевали ли я диадему. Жалко, если с ней что–то плохое, она такая красивая.

— По легенде, кто ее наденет, тот станет умнее, — заметил Блейз.

— Ну и что? — ответила на это Гермиона. — Зато все будут думать, что такой человек на самом деле дурак, а весь ум у него от диадемы.

Слизеринцы рассмеялись.

— Ну, не без этого, — сказал на это Маркус Флинт, — но сто баллов — это круто. Может еще чего найдешь? Есть еще медальон Салазара Слизерина и чаша Хельги Хаффлпафф.

— А чего только она? — возмутился Драко. — Все будем искать.

— Главное — не мерить, когда найдешь, — напомнил Винс.

— Ага, особенно чашу, — хихикнул Гарри.

— Учащиеся! Уроки никто не отменял! — послышалось от стола преподавателей.

Студенты подхватились и помчались на лекции.

Рон Уизли таращился в потолок. Он очень смутно помнил, что случилось прошлой ночью. Вроде бы, он куда–то шел. Или не шел? А потом бежал? Куда и от кого? Или за кем? А что было дальше?

— Ронни, сынок, ты очнулся?

— Мама?

Из–за ширм вышли родители.

— Ты что–нибудь помнишь? — спросил Артур.

Рон всхлипнул и покачал головой.

Послышались шаги. У кровати появились МакГоннгал, Снейп, другие профессора, какие–то незнакомые люди.

— Он ничего не помнит! — тут же вскинулась Молли. — Вы не можете его обвинять! И мучить тоже!

— Никто не собирается мучить вашего сына, миссис Уизли, — доброжелательно проговорил невыразимец, — воспоминания все равно можно получить. Ваш сын попал в беду, и в ваших же интересах, чтобы мы установили истину.

Молли оглянулась на мужа и кивнула. Невыразимец присел на край койки Рона.

— Мистер Уизли, мы понимаем, что вы практически ничего не помните. Но есть специальные методики, позволяющие восстановить ваши воспоминания. Это совершенно безопасно. Вам ничего не надо делать, просто доверьтесь нам.

Рон взглянул на родителей и робко кивнул.

— Я больше не буду, — тихо проговорил он.

Молли громко всхлипнула.

Невыразимец достал волшебную палочку…

— Ну что ж, все ясно! — последний из присутствующих в кабинете директора отошел от Омута Памяти. — Ничего удивительного, что мальчик поддался такому опытному провокатору.

— А меня интересует, почему вы были так уверены, что Гарри не будет знать, как попасть на платформу 9 и & frac34;, и что он подружиться с вашим сыном, — проговорил дядюшка Дрю. — Ваше шоу на вокзале мы видели, сразу скажу — зрелище жалкое и крайне неубедительное.

Артур и Молли замялись.

— Нам Дамблдор сказал, — наконец проговорила Молли, — он считал, что будет лучше, если у Гарри Поттера будут правильные друзья.

Снейп и МакГоннагал переглянулись. Кажется, начинает проясняться темное дело с инструкциями. Дядюшка Дрю покачал головой.

— А с крысой этой что? — спросил один из авроров. — Мне ее поведение очень не понравилось.

— Надо будет взглянуть на животное, — предложил профессор Флитвик. — Мне тоже интересно.

— Где теперь только искать эту крысу, — вздохнула МакГоннагал.

Снейп повернулся к занавешенному портрету.

— А если спросить? — предложил он.

Невыразимец осторожно снял чары. Волдеморт и Дамблдор сидели по разным углам, отвернувшись друг от друга, и делали вид, что спят.

— Эй, — спросил невыразимец, — а что это за крыса у Уизли?

Заключенные в портрете одновременно открыли глаза, но ничего не ответили.

— Альбус! — строго проговорила МакГоннагал.

— Ну, Минни….

Дамблдор явно старался противостоять воле действующего директора, но у него ничего не получилось.

— Это Питер, — сказал он, — надо же было спрятать мальчика.

— Какой еще Питер? — переспросила МакГоннагал. — Постой… Петтигрю?! Но он же…

— Так Петтигрю жив? — переспросил невыразимец. — И вы об этом знали? Но как же тогда Блэк?!

— Альбус… — пробормотала МакГоннагал.

Волдеморт прищурился.

— Так, — сказал он, — так получается, что это ты подсунул мне эту крысу?! Ах, ты…

— Помогите!!! — заорал Дамблдор, сжимаясь в кресле.

— Можно их как–то угомонить? — с беспокойством спросил Флитвик.

— А ну прекратите! — приказала МакГоннагал.

Старые враги замерли. Уизли с ужасом смотрели на авроров.

— А вы знали, что это анимаг? — спросили их.

Можно было не отвечать, молчание было очень красноречивым.

— А как же бедный Сириус? — пробормотала МакГоннагал. — Он ведь не убивал… Может быть… может быть…

— Мы известим министра, — сказал аврор, — раз в деле всплыли новые основания, то будет проведено дополнительное расследования. Мистер Уизли, ваши показания тоже необходимы.

— Артур, как ты мог! Бедный мальчик десять лет провел в Азкабане…

— Я… Дамблдор сказал, что … что так будет лучше… Для общего блага.

— Если я еще раз услышу про всеобщее благо, — пробормотал сквозь зубы Снейп, — то я за себя не ручаюсь.

— Но что делать с Петтигрю? — не дал отвлечься от темы дядюшка Дрю.

— Придется подключить домовиков, — вздохнула МакГоннагал, — и… и я сама буду его ловить. Я ведь тоже анимаг.

— Будет странно, если он все еще в Хогвартсе, — покачал головой Флитвик, — не идиот же он.

— Мог и остаться, — заметил аврор, — информация ему нужна в любом случае. А в таком большом замке наверняка полно крыс. Самых обычных.

МакГоннагал тут же перекинулась в кошку и бросилась вон из кабинета. Снейп вызвал главу домовиков и Кровавого Барона. Портреты тоже решили подключиться к поискам.

Уизли старших отправили в аврорат давать показания.

Домовики забросили разборку Выручай–комнаты и занялись ловлей крыс. Пойманных зверьков они приносили аврорам и профессорам, которые тут же проверяли их на анимагию. Проверенных крыс запирали в большой клетке. Домовикам помогали привидения и Филч. Миссис Норрис и профессор МакГоннагал рыскали по школе во главе целой группы кошек и котов — фамилиаров студентов. Именно им и удалось загнать неуловимого Петтигрю. Тот попытался скрыться в вентиляции, но лично директор Хогвартса в головокружительном прыжке предотвратила побег.

Наблюдавшие за погоней портреты разразились аплодисментами. Призраки и кошки сопровождали директрису, гордо несущую свою добычу, до самого кабинета. Анимага тут же расколдовали и заковали в наручники. МакГоннагал перекинулась в человека. Филч направился на кухню за печенкой для участвующих в операции по поимке преступника кошек. Директриса потребовала чаю, чтобы избавиться от мерзкого привкуса во рту.

— Ну что ж, — сказал начальник аврората, — выражаю вам благодарность за помощь следствию. Это вне всякого сомнения преступник, у него на руке темная метка.

МакГоннагал в очередной раз сплюнула.

— Фу, гадость какая! Надеюсь, вы поставите нас в известность о ходе следствия.

— Разумеется. А теперь позвольте откланяться. Дела.

— С крысами что делать? — спросил Филч, уже распорядившийся насчет печенки.

МакГоннагал задумалась. Не выпускать же грызунов.

— Если Северусу нужны на ингредиенты, то пусть возьмет сколько нужно. А остальных отдать Хагриду. Пусть своим питомцам скормит.

— Ну надо же, сколько всего произошло! — проговорила мадам Помфри, тоже наливая себе чаю. — Преступник в школе! Питер Петтигрю жив. Глядишь, и Сириуса Блэка оправдают.

Снейп поморщился. Только Блэка ему и не хватало. А с того станется припереться в школу к тому же Поттеру.

— Бедный Сириус! — тяжело вздохнула МакГоннагал. — Десять лет Азкабана за преступление, которого не совершал. Он, наверное, в страшном состоянии.

— Если еще не сошел с ума, — покачал головой дядюшка Дрю.

— Блэк не может сойти с ума, — проговорил сквозь зубы Снейп, — он и так псих.

— Северус! — строго выговорила МакГоннагал.

Уже на следующий день из «Ежедневного Пророка» все узнали, что Питтегрю сознался в многочисленных преступлениях, за которые его и приговорили к поцелую дементора. Сириуса Блэка признали невиновным и перевели из Азкабана в клинику св. Мунго. Кроме того, начался пересмотр дел всех заключенных. Нашлось еще несколько человек, над которыми даже не было суда. Магическая Британия пережила очередное потрясение.

А еще через три дня Сириус Блэк сбежал из св. Мунго.

— И что теперь делать? — озабоченно спросила на внеплановом педсовете МакГоннагал.

— А куда он мог податься? — спросил дядюшка Дрю. — Как вы думаете?

— Он очень дружил с Джеймсом Поттером, — ответила МакГоннагал, — был свидетелем на свадьбе. Альбус говорил, что он крестный Гарри.

— Только этого психа нам тут и не хватало, — пробормотал Снейп.

— Да, вряд ли Сириус сохранил здравый рассудок, — покачала головой мадам Помфри. — А если он явиться в Хогвартс… Хотя лично мне очень не хотелось бы, чтобы с ним случилось еще что–то плохое. Он и так настрадался.

— А теперь и мы настрадаемся, — буркнул Снейп.

— Может, все не так плохо, — МакГоннагал поправила очки.

— Мне просто хватает того, что мы уже имеем, — сказал Снейп, — мало нам сладкой парочки на портрете. А у меня еще и Грейнджер в наличии. Так что без Блэка я прекрасно обойдусь.

— А что такое с мисс Грейнджер? — спросил Флитвик. — По–моему, очень милая девочка.

— Девочка… — процедил сквозь зубы Мастер Зелий, — это монстр, а не девочка. Ходит за мной хвостом, просится в лабораторию. Пустил. Так ей атанор понадобился.

— А у вас нет? — спросил дядюшка Дрю.

— Просто не нужен. Я зелья варю, мне Философский камень без надобности. Так эта… Грейнджер теперь предлагает мне свои деньги, полученные за диадему, чтобы купить необходимое оборудование. И ведь купит… и все тут разнесет к Мерлиновой матери. Уже при простейших преобразованиях возможен взрыв. А ей еще кто–то из старших подсунул книгу про гомункулов. Хорошо, что она магглокровка и считает подобные эксперименты неэтичными. Но я уже вздрагиваю, когда вижу ее с книгой. Еще захочет демона какого приручить. Ее кумир Фламмель много чем занимался. У меня целый факультет, а все время приходится следить, чтобы это чудовище куда–нибудь не влезло.

Присутствующие покачали головами. Мисс Грейнджер была милой девочкой, но ее жажда знаний несколько пугала. Снейпу можно было только посочувствовать. А если учесть, что на Слизерине традиционно увлекались Темной магией…

— Пусть лучше Философский камень создает, — высказал общее мнение Флитвик.

Невыразимцы так и не смогли разлучить Волдеморта и Дамблдора и снять портрет со стены. Пришлось ограничиться дополнительным чарами. Кроме того, в раму был вмонтирован артефакт, включающий сигнал тревоги при любой попытке взломать защиту изнутри.

— Это нечестно! — возмущался Дамблдор. — Вы не можете!

— Закнись! — рявкнул на него Волдеморт. — Можно подумать, мне приятно. Но я же не ною.

— Скотина красноглазая!

— От бородатой истерички слышу!

— Минни….

— А ну цыц оба!

— Все зло от баб! — синхронно донеслось с портрета.

МакГоннагал задернула занавеску. Оба были отвратительны. Еще и дрались время от времени. И как она раньше не замечала склочности Альбуса. Его привычки сваливать все на других, требований особых условий для себя. Легко рассуждать о всеобщем благе, сидя в удобном кресле и попивая чаек с мармеладом. Пожил бы как Гарри в чулане под лестницей. Или как Северус — под постоянным страхом, что «благодетель» передумает, лишит своего расположения и выкинет с работы. А Сириус? Между прочим, именно Альбус стал после первой войны с Волдемортом председателем Визенгамота. Кто мешал ему провести дополнительно расследование? Еще неизвестно, что там с Поттерами случилось. Эх, Альбус… Альбус…

В дверь постучали. На пороге стоял Хагрид.

— Ты что–то хотел? — устало спросила МакГоннгал.

— Дык эта… — сказал Хагрид, — привезли.

— Что? — спросила директриса, на всякий случай скрестив пальцы.

— А хрен ее знает, — почесал в затылке Хагрид. — или его. Но профессор Снейп против.

— Не выражайся! — привычно поправила подчиненного МакГоннагал. — А почему Северус против?

Дверь распахнулась, и в кабинет влетел злющий Снейп.

— Они взорвут Хогвартс!

За ним шли Малфой и Фламмель.

— Северус, не надо так нервничать, — мягко проговорил Люциус, — это такая честь для Хогвартса! Ни в Шармбаттоне, ни в Дурмштранге нет такой замечательной алхимической лаборатории. Подарок от Международной Ассоциации Алхимиков — это почетно. И никто не заставляет тебя учить таким вещам всех подряд. Только особо одаренных студентов. Пусть будет факультатив. Ведущие специалисты готовы прочитать лекции. А какие книги…

— Я убью Грейнджер!

МакГоннагал поплохело.

— Да что такое случилось?! — в ужасе спросила она.

— Мисс Грейнджер написала письмо в Международную Ассоциацию Алхимиков, — пояснил Малфой, — они прониклись. Вот результат.

— Ничего страшного, — улыбнулся Фламмель, — это же редкость, когда в столь юном возрасте наблюдается такая пытливость ума. Мы с коллегами решили, что поддержать юное дарование — наш долг. Очень может быть, что эта девочка прославится в веках.

— Я убью Грейнджер! — повторил Снейп. — И того, кто дал ей почитать Альберта Великого! Они все–таки решили создать гомункула. Для начала.

— Ну зачем так сразу, — еще более мягко продолжил свои уговоры Малфой, — мой сын тоже заинтересовался. И Гарри Поттер.

Снейп отчетливо скрипнул зубами. МакГоннагал вздохнула. Но деваться было некуда.

— Позвольте мне от лица Администрации Хогвартса… — начала она.

— Значит заносить, — констатировал Хагрид и покинул кабинет директора.

Таким образом, в цокольном этаже самой крепкой башни замка была оборудована алхимическая лаборатория. Снейп мрачно оглядел все эти тигли, перегонные кубы и ту самую печь атанор. Первую лекцию назначили на конец октября, и проводить ее должен был сам Фламмель. Слизеринцы и райвенкловцы в предвкушении перерывали библиотеку. Большим спросом пользовались труды Парацельса. Создать собственного гомункула хотели все.

— А это не запрещено? — спросила МакГоннагал.

— Абсолютно точно нет, — ответил дядюшка Дрю. — Просто мода на подобных питомцев прошла еще в XVII веке.

— Интересно — почему? — удивился Флитвик.

— Мода — странная вещь, — пожал плечами дядюшка Дрю, — никто никогда не знает, что будет модным в ближайшее время. В свое время гомункулов создавали, чтобы показать свою магическую состоятельность. Это даже входило в школьную программу.

— Ну тогда ладно, — согласилась МакГоннагал, — так даже лучше. Сидят, читают. Спорят о прочитанном. И никаких разборок.

И только Снейп мрачно покачал головой. Он просто чувствовал, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет.

Своим опытом поделились и бывшие директора.

— А у меня тоже гомункул был, — сказал Финеас Найджелус Блэк, — забавный такой. Поболтать можно, и способности к предсказаниям у них есть.

— Мало нам нашей штатной предсказательницы, — покачал головой Флитвик. — Хотя, опыт интересный.

Глава 5

Лекция прошла с большим успехом.

— Скажите, сэр, — обратилась к Фламмелю семикурсница из Райвенкло, — здесь написано, что основой для гомункула служит семенная жидкость.

— Да, мисс. Но это должна быть семенная жидкость мага. Взрослого мужчины, здорового и сильного магически.

Присутствующие на лекции студенты дружно уставились на декана Слизерина. Тот содрогнулся… Этого еще не хватало!

По дороге в подземелья после очередного педсовета Снейп распугал не только студентов, но и привидений. Вот влип… А если еще и Минерва насядет? Альбус бы уж точно не упустил такой шанс показать свою власть. Нет, на самом деле, конечно, жалко не было, чего там жалеть–то? И гомункул — это интересно. Но сам факт… И все эти сволочи отлично будут знать… Убил бы Грейнджер… И Фламмеля… И Парацельса с Альбертом Великим вместе…

Из–за приоткрытой двери класса, где и проходила лекция, доносились голоса. Не разошлись еще что ли?

— Вот схема, — проговорила Грейнджер, — сосуд с исходным материалом нужно выдержать в навозе, периодически нагревать и магнетизировать.

— А какой навоз? — уточнил Поттер. — Драконий?

— Наверное лучше от гиппогрифа, — пробормотала Грейнджер, — надо будет уточнить у мистера Фламмеля. Если у нас, конечно, исходный материал будет. Но мистер Фламмель обещал, что все принесет.

Снейпа отпустило. Он решительно распахнул дверь. На него испуганно уставились студенты. Ну конечно, Поттер, Малфой… Грейнджер… Крэбб и Гойл собирают тяжелые книги. На лежащих на столе пергаментах вычерчены схемы с расчетами. Это от Фламмеля. Вот ему–то что со всего этого, а? Соскучился за шестьсот с лишним лет? На развлечения потянуло?

Драко, Поттер и Грейнджер смотрели на профессора широко распахнутыми глазами.

— Я могу узнать, что вы здесь делаете? — спросил Снейп.

— Мы уже уходим, сэр, — ответил Малфой, — нужно было собрать книги и записи.

Гермиона кивнула и прижала к груди пергаменты. Крэбб с грохотом уронил книгу и торопливо нагнулся, чтобы ее поднять. Снейп обернулся на звук, его взгляд зацепился за название. Агриппа Неттесгеймский. Да, такой книги в библиотеке Хогвартса раньше точно не было. Как бы прибрать эту редкость… Вроде бы, некоторые книги этого мага отличались тем, что доводили своих владельцев до смерти. Эта, конечно, безопасная…

— Откуда эта книга? — спросил Снейп.

— Мистер Фламмель одолжил, — ответила Гермиона. — Он сказал, что в ней очень хороший пример расчетов температуры для прогревания сосуда с будущим гомункулом.

— Дайте мне ее, я должен сам сперва ознакомиться. И запомните, никаких опытов без меня. Еще взорвете что–нибудь.

Крэбб протянул книгу декану. Гермиона проводила ее тоскливым взглядом. Да, с этим надо было что–то делать. Такая страсть к книгам до добра не доведет.

— Сэр, — спросил Гарри, — а какой навоз лучше, как вы думаете?

— Пока не знаю, мистер Поттер. Я гомункулов не создавал.

— Правда интересно, сэр?

— Да, мисс Грейнджер, это очень интересно.

Девочка счастливо улыбнулась.

Сова с биологическим материалом прибыла через пять дней. И перед ужином все заинтересованные лица собрались у избушки Хагрида. Запах там стоял просто чудовищный. Старшекурсники моментально наложили на себя и малышню заклинание Головного Пузыря.

— Эта вот, значит, — гордо сказал Хагрид, демонстрируя присутствующим большие дурно пахнущие кучи. — Тут, значит, из–под гиппогрифов, тут — от тестралов, а эта вот — от кентавров. Сам собирал. Драконий можно в теплицах у профессора Спраут взять. А ежели еще чего надо, то для науки я завсегда пожалуйста.

— Спасибо, Хагрид, — сквозь зубы поблагодарил энтузиаста Снейп.

Гермиона внимательно осматривала питательную среду. Из задних рядов протолкнулся Невилл Лонгботтом. Снейп содрогнулся. Этот гриффиндорец был опасен даже рядом с пустым котлом.

— А вам что тут надо, Лонгботтом? — строго спросил он.

Невилл вздрогнул, но не ушел.

— Сэр, — робко сказал он, — я… может, если у вас останется… мне для теплицы… немного совсем… для опыта…

— Для какого еще опыта? — грозно спросил Снейп.

— Новый вид цикуты, — пробормотал Невилл, — моя работа. Я драконьим удобрял, но если у вас останется…

— Нам цикута для питательного раствора нужна, — тут же заявила Гермиона, — это у Парацельса написано.

— Возьмете все, что останется, Лонгботтом, — сказал Снейп.

Мальчик широко улыбнулся.

— Спасибо, сэр! Вы так добры.

— Готовим смесь по рецепту Парацельса, — распорядился Снейп, — по два фунта каждого вида. И фунт драконьего. Остальное можно отдать в теплицы. Чтобы добро не пропадало. Думаю, что нас обеспечат всем необходимым. Приступайте. А это еще откуда?

Со стороны Запретного леса неторопливой рысцой приближался большой черный пес.

— Грим! — взвизгнула шестикурсница с Райвенкло.

— Спокойно! — Снейп достал волшебную палочку. — Сейчас я его!

Пес оскалился и зарычал. Студенты попятились.

— Красавец! — оценил Хагрид. — Интересно, это кобель или сучка? А то я бы с Клыком повязал.

Теперь попятился пес.

— Не отвлекайтесь! — сказал Снейп. — У нас важное дело. Берите навоз и идем в лабораторию.

Хагрид чуть не прослезился, провожая взглядом процессию. Участие в научных экспериментах было его самой светлой мечтой. Лонгботтом быстро осмотрел остатки.

— Тебе тоже для опыта? — спросил у него Хагрид.

— Да, — энергично кивнул мальчик. — Удобрение — это очень важно. От него столько зависит. Вот у вас тыквы в огороде. Я вижу, что вы драконьим удобряете. А можно приготовить смесь.

У Хагрида загорелись глаза.

— А ты эта… — спросил он, — сумеешь? Чтобы по науке?

— Да, — сказал Невил, — ведь эксперимент — это очень интересно. Растения тоже можно скрещивать. Прививать. Я вот давно хотел росянку с тыквой скрестить, но мне бабушка не разрешала. Сэр, можно спросить, а навоз кентавров сложно раздобыть? А если навоз единорогов взять?

Хагрид хлопнул себя ладонью по лбу.

— Ой… пикси меня закусай, а про единорогов–то я и забыл! Вдруг профессору Снейпу понадобится? Ты эта, давай за ними, скажи, что я сегодня же соберу! Ага. И потом приходи с этой, как ее тама? Ради науки я тебе пару тыкв выделю.

Совершенно счастливый Невилл помчался догонять ребят, а Хагрид рванул в сторону леса. Черный пес проводил всех потрясенным взглядом.

Навоз единорогов в книгах не упоминался, но большинством голосов было решено попробовать добавить немного в уже готовую смесь. Счастливый Невилл принес из теплиц цикуту. Студенты занялись работой, и никто не заметил, как герболог–любитель прихватил маленькую пробирку с заготовленным кормом для будущего гомункула, а потом направился к Хагриду и старательно привил к самой большой тыкве росток росянки. Вместе с лесничим они тщательно удобрили растение, а потом Невилл влил под корни содержимое той самой пробирки. Если бы он знал, что там. Это была смесь человеческой крови с соком мандрагор.

— Ну вот, — сказал Хагрид, — теперь только поливать не забывать. Ему холодно не будет?

— Холод повышает устойчивость, — важно ответил Невилл.

— Ну тогда хорошо.

С опушки Запретного Леса за всем этим наблюдал черный пес. Он искренне не понимал, что тут происходит.

Наконец все разошлись. Стемнело. Над Запретным лесом взошла луна. Пес приблизился к странной тыкве и тщательно обнюхал ее. Запах ему ужасно не понравился, и пес выразил свое отношение, задрав лапу на тыкву. Потом он еще раз оббежал сад, сунулся было к запертым воротам. Задумчиво почесал за ухом и потрусил в сторону Хогсмита.

Ровно в полночь тыква содрогнулась. Потом мелко завибрировала. По тому месту, где проходил бы экватор, будь тыква глобусом, прошла трещина. Она стала стремительно расти и углубляться. Раздался треск. Тыква медленно распалась на две половины. По краям ее корки появились небольшие бугорки. Они стремительно росли, принимая коническую форму. Вскоре тыква обзавелась множеством длинных и бритвенно острых зубов. Страшный «рот» закрылся. Тыква сдвинулась на грядке и впилась зубами в бок своей соседки. Послышались хруст и чавканье. Вскоре с обычной тыквой было покончено. Монстр сыто рыгнул и замер.

— Ничего не понимаю, — сказал профессор Флитвик дядюшке Дрю, — я совершенно уверен, что видел раньше эти книги в Запретной Секции. Да, вот и библиотечный ярлычок.

— Жутковатое чтение, — дядюшка Дрю перелистал несколько страниц, — откуда это в Хогвартсе?

— Возможно, дар кого–нибудь из бывших учеников, — сказал Флитвик, — кроме того, были случаи, когда школе завещали целые библиотеки.

Дядюшка Дрю перевернул еще несколько страниц.

— Пожалуй, стоит связаться с невыразимцами, — сказал он, — боюсь, что с диадемой случилось страшное.

— Что вы хотите сказать, коллега? — забеспокоился Флитвик. — Не может быть!

Поставленная в известность МакГоннагал схватилась за сердце. По камину связались с начальником невыразимцев.

— Крестраж? — спросил он. — Но это же темнейшая магия. Вы уверены? Хотя при исследованиях мы выявили именно чужеродную сущность, а не просто чары.

— И что же теперь делать? — расстроился Флитвик. — Неужели диадема пропала? Такая реликвия!

— Мы постараемся не разрушать ее. Хорошо, что теперь известно, с чем придется иметь дело.

МакГоннагал решительно откинула занавеску на портрете.

— Том, — сказала она, — ты создал из диадемы крестраж?

Волдеморт злобно прищурился.

— Не твое дело, Минни!

— Как тебе не стыдно!

— Хм, — проговорил начальник невыразимцев, — а крестраж можно нейтрализовать, создав собственного Темного Лорда. Студенты ведь занялись выращиванием гомункула? Вот его и используем. Вновь созданный Лорд сможет заявить на весь мир, что отказывается от своих прежних идей и просит у всех прощения. А потом мы его…

— Вы не посмеете! — взвыл Волдеморт.

— И кто нам помешает? — издевательски улыбнулся глава невыразимцев.

Волдеморт затравленно огляделся и двинул в ухо ухмыляющемуся Дамблдору.

— А ну прекрати! — рявкнула на него МакГоннагал. — Не смей бить Альбуса!

— Спасибо, Минни! — проникновенно поблагодарил Дамблдор, потирая ухо.

— Так что мы будем делать? — спросил невыразимец.

— Думаю, что наш общий знакомый поможет нам, — проговорил дядюшка Дрю, — если захочет остаться единственным и неповторимым.

— Это шантаж! — возмутился Волдеморт.

— Да что вы говорите! — ухмыльнулся невыразимец, поигрывая своей волшебной палочкой. — Итак?

— Да, — явно пересиливая себя проговорил сквозь зубы Влдеморт, — я сделал это. Это сложнейшая магия, но у меня получилось.

Дядюшка Дрю покачал головой.

— Эх, молодой человек, и кто вас только надоумил? И дело даже не в этичности таких поступков. Вы откололи не только кусок своей души, вы лишили себя части личности. Может вам и показалось незначительной потеря некоторых эмоций и душевных способностей, но это изуродовало вас. И не только физически. Да и на умственных способностях не могло не сказаться. Вы боитесь смерти? Это совершенно естественный страх, уверяю вас. Но почему вы выбрали именно этот путь? Вы могли бы попробовать создать Философский Камень, например. Или вас испугал долгий путь Великого Делания и трансмутация? Но ведь трансмутация очищает дух, приближая его к Абсолюту. Что в этом дурного или страшного? Вы же предпочли просто изувечить себя.

— Будете мне мораль читать? — буркнул Волдеморт. — Валяйте! Чего у ж там! Я теперь только и могу, что слушать и ссориться с этим старым козлом. А книги, что книги?! Слагхорн много чем интересовался. Как и Дамблдор. Думаете, от кого я книги получил?

— Альбус! — потрясенно прошептала МакГоннагал.

— Что, Минни? Разрыв шаблона? Ему тоже интересно было, только трусил. Вот и испытал на мне.

Невыразимец удивленно вздохнул.

— То есть вы вместе изуродовали диадему? — спросил он.

— Вот еще! — фыркнул Волдеморт. — Этот крестраж я создал сам. Не так–то просто поместить часть души в сильный артефакт.

— Вы… вы хотите сказать… что этот крестраж — не единственный?! — в ужасе проговорил дядюшка Дрю.

Волдеморт горделиво приосанился.

— Еще никто не заходил так далеко по дороге, ведущей к бессмертию, — напыщенно проговорил он.

Присутствующие в ужасе переглянулись.

— Том, — пробормотала Минерва, — что ты наделал, Том?! Зачем?!

Волдеморт фыркнул и отвернулся.

— Как бы узнать, сколько еще таких крестражей? — покачал головой невыразимец. — Это просто чудо, что диадему нашла магглорожденная девочка. Госпожа директор, нужно самым тщательным образом обыскать школу.

— Домовики продолжают разбирать Выручай–комнату, — сказал Флитвик, — пока ничего необычного. Шпаргалки, напоминалки, некоторые довольно оригинальны. Амулеты для привлечения внимания противоположного пола. Книги весьма разнообразные. Мы уже обнаружили несколько запрещенных гримуаров. Есть и тайники со спрятанными украшениями, деньгами. Если не найдутся хозяева, то мы переведем все это в фонд школы. Пожалуй, стоит попросить привидения, чтобы они сообщили нам о других тайниках. Мы всегда уважали право учеников на личные секреты, но это явно не тот случай.

— А ведь Выручай–комната не единственное легендарное помещение в замке, — задумчиво проговорил дядюшка Дрю.

— Остается только мифическая Тайная Комната Салазара Слизерина, — пожала плечами МакГоннагал, — но ее искали много веков. Так что это именно легенда.

Волдеморт на портрете ехидно хихикнул.

— Том? — переспросила МакГоннагал.

— Что, Минни? Тебе не понять величие моего предка, красоту его замысла. И никто из ныне живущих не сможет войти в Тайную Комнату. Никто.

— Мерлин, — прошептал Флитвик, — так это не миф?

— А что там в Тайной Комнате? — спросил дядюшка Дрю.

— Ужас Слизерина! — зловеще захохотал Волдеморт.

Дамблдор икнул от неожиданности. МакГоннагал осуждающе покачала головой.

— Том, я помню слухи, которые ходили по школе, когда погибла та девочка. Не знаю, как тебе удалось свалить все на Хагрида.

— Хагрид — идиот, — фыркнул Волдеморт. — Странно, что его питомцы никого не сожрали. Всем стало спокойнее, когда его убрали из школы. Кстати, Дамблдор, ты же был деканом Гриффиндора. И не замечал, что в спальне мальчиков творится? Вообще–то это было твоей обязанностью. Тебе за это жалованье платили. А ты всякой ерундой занимался. Тайную Комнату искал, опыты по созданию крестражей проводил.

— Альбус? — переспросила МакГоннагал.

Дамблдор молча сопел, изображая несправедливо обвиненного. Невыразимец связался с начальством. Дядюшка Дрю молча просматривал книгу про крестражи.

— Здесь пишется, что для уничтожения крестража нужно уничтожить его носитель. Или использовать его в ритуале возрождения. Крестраж — это якорь, не позволяющей духу покинуть наш мир. При ритуале возрождения части души воссоединяются. Но у нас дух сам привязан к неживому предмету. Может, можно как–то объединить? Тогда и дух у нас более адекватный будет.

— Да! — горячо подхватил Дамблдор. — Да! Пусть будет более адекватный. А то дерется!

— Убить тебя мало, гада! Все из–за тебя!

— Тихо там! — уже привычно прикрикнула МакГоннагал.

— Это интересная идея, — согласился Флитвик, — надо будет посоветоваться с невыразимцами. Может и мистер Фламмель заинтересуется.

— Да, неплохая идея. Минерва, я с вашего разрешения возьму эти книги, надо кое–что уточнить, — дядюшка Дрю захлопнул фолиант.

— Конечно, конечно, — кивнула МакГоннагал, — нам нужно столько всего сделать. Мне тоже очень жаль диадему, я сама еще девочкой мечтала ее найти. И с Тайной Комнатой надо что–то решать. И другие крестражи искать. Столько всего!

В дверь постучали.

— Хагрид? — МакГоннагал дружелюбно кивнула. — Тебя–то нам и надо, у нас тут вопрос… Хагрид?

Тот вздрогнул.

— А? Да… Директор, у меня кто–то кур пожрал. Следов нету.

— Кто пожрал? — удивилась МакГоннагал. — Кто–то из леса?

— Следов–то нету, — трагическим шепотом проговорил Хагрид.

— И ты ничего не слышал? — спросил Флитвик.

— Чавкал кто–то, — ответил Хагрид. — И Клык выл. Но следы–то…

Профессора переглянулись…

Невилл Лонгботтом с большим мешком медленно крался в сторону огорода. Эксперимент шел просто замечательно. Для жуков тыкво–росянка была великовата, но мышей и крыс ела с удовольствием. А ему удалось наведаться на кухню. Домовики с радостью поделились с ним стейками, пирожками и жареной курицей.

Хагрида видно не было, воровато оглядываясь, герболог–экспериментатор стал выкладывать угощение для тыквы. За этим безобразием возмущенно наблюдал большой черный пес. Пес гавкнул. Невилл вздрогнул.

— А ну, пошел отсюда! — махнул он рукой. — Нечего тебе здесь делать!

Пес подошел поближе. Его явно привлек аромат жареной курицы. Тыква с чавканьем поедала стейки.

— Уходи! — крикнул Невилл, подбирая большую палку.

Пес зарычал. Тыква приступила к пирожкам. Со стороны ворот появился Хагрид и преподаватели. Из Запретного леса вышел профессор Снейп с сумкой. Пес видел перед собой только курицу.

Невилл замахнулся палкой. Пес прыгнул перед и схватил курицу. Тыква, у которой крали законную добычу, обиженно чавкнула и ухватила пса зубами за хвост. Пес взвыл.

— Так тебе и надо! — крикнул Невилл, опуская палку на спину пса.

Профессора ускорили шаг. Первым на месте оказался профессор Снейп. Оценив жуткое зрелище, он попробовал отобрать у тыквы пса. Ошалевший пес со всей дури цапнул своего спасителя за ногу. Снейп заорал от боли. А Невилл от ужаса.

— Да что же это такое! — возмутилась МакГоннагал, запуская в тыкву оглушающим.

Хвост несчастного животного вытащили из страшной пасти.

— Так вот кто кур пожрал! — потрясенно проговорил Хагрид. — Вот это да!

— Северус, тебе очень больно? — сочувственно спросила МакГоннагал. — Тебе срочно надо к Поппи. Мало ли, что это за пес.

— Убить скотину! — прошипел Снейп, кривясь от боли.

Пес замер. Потом вдруг превратился в худого мужчину со спутанными черными волосами.

— Сириус! — потрясенно пробормотала МакГоннагал.

— Ничего удивительного, — покачал головой профессор Флитвик, — раз уж Петтигрю был анимагом, ясно, что остальные члены компании тоже.

— Сука ты, Блэк! — с чувством проговорил Снейп. — Сука неблагодарная!

— Я не сука! — возмутился бывший пес.

— Ну кобель, — буркнул Снейп, разглядывая порванные и испачканные кровью брюки, — все равно животное.

— А с тыквой что делать будем? — спросил дядюшка Дрю.

— Пусть Помона разбирается, — сказала МакГоннагал, — по крайней мере мы все выяснили. Северуса срочно в Больничное Крыло. Да и Блэка тоже. Мало ли что. Мистер Лонгботтом, это очень безответственно с вашей стороны. Десять баллов с Гриффиндора. И я запрещаю вам эксперименты без присмотра профессоров. А если бы это чудовище человека сожрало?

Невилл шмыгнул носом.

— Только бабушке не говорите, пожалуйста, — жалобно попросил он, — я правда больше не буду.

— Надеюсь, — пробормотала МакГоннагал.

Процессия двинулась обратно в замок. Хагрид с опаской обошел вокруг тыквы. Ткнул в нее пальцем. Тыква заворочалась. Харгид отскочил в сторону и, оглядываясь, почти побежал в сторону своей хижины.

Мало кому удавалось вырваться от мадам Помфри. Она тут же перевязала Снейпа, напоила его зельями, и, несмотря на протесты, уложила в кровать.

— Мало ли что, — качала она головой, — вдруг заражение.

— Блэк, ты заразный? — спросил Снейп.

— Да пошел ты! — буркнул Сириус, которому пришлось пережить унизительное освидетельствование филейной части, пострадавшей от тыкво–росянки.

— И ведите себя прилично, вы оба! — строго проговорила мадам Помфри. — А то привяжу к койкам.

Профессор и бывший заключенный демонстративно повернулись друг к другу спиной. Послышался шум, гул голосов и в Больничное Крыло ввалился факультет Слизерин в полном составе.

— Сэр, — спросил Маркус Флинт, — как вы, сэр?

— Все нормально, — процедил сквозь зубы Снейп, — не стоит беспокойства.

Блэк повернулся в сторону гостей.

— Гарри! — расплылся он. И замер, встретив враждебный взгляд зеленых глаз.

— Мистер Блэк! — строго проговорила Гермиона. — Это правда, что вы покусали нашего декана?

Сириус замялся.

— Ну так… цапнул разок…

— Вам должно быть очень стыдно, — покачала головой девочка.

— Я… то есть… Гарри, я так хотел тебя видеть!

— Чтобы тоже покусать? — ехидно поинтересовался Драко. — Я уже написал маме, она будет шокирована.

— Маме? Ты… ты сын Нарциссы?

Драко зловеще кивнул. Сириус сник. Гарри сурово смотрел на крестного.

— А почему вы просто не написали мне, сэр? — спросил он. — Зачем было кусать профессора? Вы ненормальный?

— Гарри…

Снейп злорадно усмехнулся.

— Сэр, — обратилась к нему Гермиона, — у нас тут проблема. Ведь цикуту для раствора нам принес Лонгботтом. Вдруг у него и цикута какая–нибудь экспериментальная? Это что же тогда с нашим гомункулом будет?

— Посмотрим, мисс Грейнджер, посмотрим. Хорошо, что вы обратили на это внимание. Пять баллов Слизерину. Надеюсь, что мое пребывание в Больничном Крыле не скажется на дисциплине.

— Можете быть уверены, сэр, — ответили старосты. Остальные кивнули.

— Идите на ужин.

— Рад, что вам лучше, сэр, — сказал Гарри.

— Поправляйтесь быстрее, сэр, — поддержали его другие.

Блэк смотрел на студентов широко раскрытыми глазами. Студенты распрощались со своим деканом и отправились на ужин. Снейп демонстративно закрыл глаза.

— Снейп, — послышалось с соседней койки.

— Чего тебе, Блэк?

— Гарри… Он так похож… он…

— Не знаю, что ты там себе напридумывал, Блэк, — прервал его Снейп, — Поттер обычный мальчишка. Если тебе так уж интересно, советую расспросить профессора Гендельквиста. Он познакомился с Поттером еще пять лет тому назад и опекает его. Сейчас добивается официального опекунства.

— А как же я? — тут же спросил Блэк.

— Понятия не имею, — отрезал Снейп.

Сириус притих. Снейп снова отвернулся. Шавка шелудивая. Только о себе и думает. А кусается как больно. Вот скотина неблагодарная, не надо было его у этой тыквы отбивать. Пусть бы она у него чего–нибудь отъела. А Лонгботтом каков! Это ж надо такого монстра вырастить. Талант, что и говорить. Интересно, что там Помона выяснила. Может это чудище можно как–то обезопасить и сохранить? Или хотя бы законсервировать? Грейнджер молодец, вспомнила про цикуту. С этого фанатика гербологии станется и с этой травкой чего–нибудь сотворить. Надо будет взглянуть, что там у него в теплице.

— Снейп…

— Мне на тебя Силенцио наложить, Блэк?

— А какой он, Гарри?

— Нормальный. Учится хорошо, дисциплину не нарушает. Дружит с Драко Малфоем и Гермионой Грейнджер.

Сириус тяжело вздохнул.

На ночь в Больничном Крыле Снейп не остался. Укус уже не беспокоил, а длительного соседства с Блэком Мастер Зелий просто не выдержал бы. Мадам Помфри попробовала настаивать, но ему удалось ее переубедить. Напоенный зельями Блэк спал. Снейп направился в родные подземелья.

— Как он там? Еще не зародился? — Гарри и Драко вглядывались в муть внутри большой колбы.

— Еще рано, наверное, — ответила им Гермиона, — он же сорок дней развиваться должен.

Старшекурсники добавили в колбу питательную смесь, а затем осторожно поместили ее в печь. Прогрели, строго выдерживая температурный режим, и снова поместили в навоз.

Гермиона старательно вела записи. На следующей неделе должен был прибыть Николас Фламмель. Он собирался проверить, как идут дела у начинающих алхимиков, и прочитать им очередную лекцию. Члены клуба готовили вопросы.

— Это так интересно, — прикрыла от восхищения глаза Гермиона, — знаете, мальчики, вот все эти прыгающие шоколадки и все такое прочее — это, конечно, необычно. Но больше похоже на фокусы. А вот гомункул, Философский камень, панацея — вот это настоящее чудо. Магия.

— Я тебя понимаю, — кивнул Гарри, — дядюшка Дрю тоже говорит, что маги слишком обленились и часто используют волшебство просто для развлечения. Или для выполнения простой работы. Конечно здорово, что не надо самому чистить картошку или мести пол, но у тех же магглов полно приборов, которые помогают облегчить работу. И каким–нибудь дикарям тот же телевизор покажется настоящим чудом. А вот то, что ты говоришь, это по–настоящему.

Драко пожал плечами.

— И что? — спросил он. — Отказаться от бытовых чар?

— Нет, конечно, — ответил Гарри, — просто не стоит забывать о глобальных вещах. Тот же Лонгботтом со своей тыквой круче любого специалиста по шоколадным лягушкам.

— Да уж, — поежился Драко, — там такие зубы. Повезло твоему крестному, что его только за хвост тяпнули. Как он там, кстати? Мама собирается его навестить, он ведь ее кузен.

Гарри вздохнул.

— Я к нему не заходил, — сказал он, — я ведь его почти не знаю. Он столько лет в тюрьме просидел. И декана покусал. А декан его от тыквы спасал.

— Ну он, наверное, от неожиданности, — неуверенно предположила Гермиона, — в такой ситуации не каждый сообразит. Хотя это очень некрасиво с его стороны было.

— Еще бы! — буркнул Гарри.

— Но тебе придется с ним общаться, раз он твой крестный, — продолжала девочка, — от родственников никуда не денешься.

— Это точно, — вздохнул Драко, явно думая о чем–то своем.

Визит Нарциссы Малфой в Хогвартс произвел неизгладимое впечатление.

— Мама, познакомься, это Гермиона Грейнджер, — церемонно представил своих друзей Драко, — а это Гарри Поттер. Гермиона, Гарри — моя мама, миссис Малфой.

— Очень приятно, — пробормотали потрясенные первокурсники.

Миссис Малфой была очень красивой женщиной.

— Я так завидую вам, мисс Грейнджер, — сказала она, — когда я училась в Хогвартсе, то тоже мечтала найти диадему самой Ровены Райвенкло. Жаль, что она сейчас в Отделе Тайн. Так хочется взглянуть. Хоть одним глазком.

— Она очень красивая, — кивнула девочка.

— Ну что ж, пойду навещу кузена, — покачала головой миссис Малфой. — Надеюсь, что меня он не покусает.

— Пусть только попробует! — воинственно вскинулся Драко.

Сириус Блэк с несчастным видом сидел на кровати.

— Цисси? — поежился он.

— Вот послушай, Сириус, — миссис Малфой призвала из угла стул, — что тебе в Мунго не лежалось, а? Вылечился бы, пришел в себя. Мы с мужем планировали на каникулах Поттера в гости пригласить. Встретились бы как люди. А ты из больницы сбежал, в лесу прятался, Северуса покусал.

— Мне теперь это до конца жизни поминать будут? — взвился Блэк. — Да и не нарочно я. Тыква эта…

— Ну, Северус этого точно не забудет, — усмехнулась Нарцисса. — А что о тебе теперь Гарри думает, тебя не волнует?

Сириус сник.

— Я все испортил, да? — жалобно спросил он. — И что теперь делать?

Нарцисса похлопала его по колену.

— Думаю, что ты сможешь наладить отношения с крестником. Мадам Помфри не против, если ты побудешь здесь. Поговори с мистером Гендельквистом. Я поговорю с Драко.

Сириус кивал. В его глазах разгоралась надежда.

Мистер Гендельквист был совершенно не против поговорить с Сириусом Блэком.

— Я был знаком с вашим покойным батюшкой, — сказал он.

Сириус вздохнул. Тема семьи была для него болезненной.

— Мистер Гендельквист, — сказал он, — я столько всего наворотил. Гарри — это все, что у меня осталось.

Дядюшка Дрю вздохнул.

— Я понимаю, мистер Блэк, — сказал он, — но Гарри живой человек. Он не вещь, которую можно передавать из рук в руки. Мы с женой не будем препятствовать вашему общению. Но решать, где ему жить, должен сам мальчик. Один раз за него уже решили.

Сириус вздохнул.

— Там было так плохо?

— Да. Мальчик жил в чулане под лестницей, хотя места в доме хватало. Но это не так страшно, на самом деле. Ведь дело не в материальном достатке, а в любви, понимании, уважении. Ребенок должен знать, что его любят, даже если он разобьет окно. А Гарри никогда не хвалили за помощь в работе по дому, всячески унижали. Рассказывали ему гадости про родителей. Называли уродом и ненормальным. Не знаю, что бы с ним стало, если бы моя жена не встретила его. Мы постарались дать ему поддержку.

Сириус схватился за голову.

— Что же я наделал!

— Ну–ну, молодой человек, — дядюшка Дрю прикоснулся к его плечу, — ничего такого уж страшного не произошло. Давайте сделаем так. Гарри приедет к нам на каникулы. Мы будем рады принять вас в своем доме. Я обещал пригласить на несколько дней мисс Грейнджер, девочка очень хочет показать родителям, чему она научилась, а в маггловском доме у нее не будет таких возможностей. Драко Малфой наверняка заглянет, и от его родителей уже есть приглашение. У вас будет масса возможностей поближе познакомиться с Гарри. Только я вас прошу, не заваливайте его дорогими подарками. Ему будет гораздо интереснее узнать вас как человека.

Сириус согласился.

— А теперь я позову Гарри, — сказал дядюшка Дрю, — у него как раз закончился урок гербологии.

Гарри медленно вошел в Больничное Крыло. Он прекрасно понимал, что разговора не избежать. Но, если честно, ему просто не нравился мистер Блэк. Конечно, очень жаль, что с ним так несправедливо обошлись. Он слышал об Азкабане и дементорах. Честно говоря, он бы не пожелал такого ужасного наказание даже для закоренелых преступников. Лучше уж казнь, чем такое. Но все говорили, что в Азкабане сходят с ума. Похоже, что с Сириусом Блэком не все в порядке. Иначе с чего ему было сбегать из св. Мунго, жить в лесу. Странно все это. Да и декана жалко, собаки больно кусаются.

— Добрый день, мистер Блэк, — проговорил мальчик, — вы хотели меня видеть?

— Здравствуй, Гарри. Ты можешь называть меня Сириус.

— Хорошо, сэр… то есть — Сириус.

Блэк широко улыбнулся.

— Знаешь, — сказал он, — ты так похож на Джеймса. Только вот глаза у тебя как у Лили. Жалко, что все так получилось. Не стоило мне гоняться за подлой крысой. И у тебя было бы нормальное детство.

Гарри кивнул.

— Что случилось, то случилось, — сказал он, — и у меня все хорошо. А теперь еще и к Дурслям возвращаться не надо.

Сириус вздохнул.

— Я бы очень хотел пригласить тебя жить со мной, но понимаю, что ты меня совсем не знаешь. Как и я тебя. Надо же, сын Джеймса и на Слизерине.

— Ну, я хотел сперва на Райвенкло, — пожал плечами Гарри, — но не жалею. Нормальный факультет, ребята хорошие. Глупости все эти разборки.

— А как же темная магия? — не удержался Блэк.

Гарри хмыкнул.

— А при чем тут темная магия? — спросил он. — Все зависит от намерений человека. Гадости можно и бытовыми заклинаниями делать. Вот причинять вред, извращать суть вещей — это действительно плохо. А знания есть знания. Это и мистер Гендельквист говорит, и профессор Снейп, и мистер Фламмель.

— Значит, Снейп для тебя авторитет? — спросил нахмурившийся Блэк.

— Конечно. Он наш декан. И вообще он классный. Варит все зелья для Больничного Крыла, хотя совсем не обязан. Исследованиями занимается. Сейчас вот наш проект по гомункулу курирует.

Блэк вздохнул.

— А дружишь ты с кем? — спросил он.

— С Драко Малфоем, — ответил Гарри, — он вредина, конечно, но с ним интересно. А еще с Гермионой. Хотя она бывает уж очень упрямой и хочет все на свете изучить и создать свой собственный Философский камень. Мы с ребятами считаем, что у нее получится.

— Она магглорожденная? — спросил Блэк. — Не обижают ее у вас?

— А чего ее обижать? — удивился Гарри. — Декан сразу сказал, что ей стоит изучить традиции и обычаи волшебного мира, и книги ей дал. А ребят предупредил, чтобы не доставали. Ну, а она кучу баллов зарабатывает для факультета, да еще диадему нашла. Так чего к ней плохо относиться? Мы такими темпами Кубок Школы только так возьмем, даже без квиддича.

— А тебе нравится квиддич? — спросил Блэк. — Твой отец замечательно играл.

— Посмотрим, — ответил Гарри, — летать мне нравится. Драко на следующий год хочет пробоваться в команду. Может и я попробую. Если, конечно, не придется от занятий отказываться. Я очень хочу стать Мастером Чар, как мистер Гендельквист. И еще очень люблю руны и зелья. А тренировки много времени отнимают.

Блэк снова вздохнул.

— Извини меня, Гарри, просто это так странно, что сын Джеймса не любит квиддич и учится на Слизерине.

Гарри пожал плечами.

— А почему странно? Я не помню своих родителей. У меня есть их колдографии, но ведь это только иллюзия жизни. Разумеется, у них были свои достоинства и недостатки, как и у всех людей. Дядюшка Дрю говорит, что будет лучше всего, если я выучусь и стану Мастером, уважаемым человеком. Этим я покажу уважение своим родителям, что им не было бы за меня стыдно. Я тоже так считаю. Мне очень жаль, что я совсем не знаю своих маму и папу. Но ведь с этим ничего не поделаешь.

— Я могу тебе рассказать, — тут же предложил Блэк.

— Спасибо, — улыбнулся ему Гарри.

Так они и договорились. А еще через день миссис Малфой забрала своего непутевого кузена, чтобы он закончил медицинское обследование и необходимое лечение. Гарри обещал ему писать.

— Ну как там? — толпа напирала, и Эдриану Пьюси пришлось наложить дополнительную парочку щитов.

— Ой, он шевелится! — взвизгнула Панси Паркинсон.

— Пьюси, держи колбу ровнее, сейчас заснимем на память!

Вспыхнула вспышка колдофотоаппарата.

— Осталось всего ничего, — проговорила Гермиона, сверяясь с пергаментами, — на следующей неделе можно будет открывать. Мистер Фламмель обещал приехать.

— А как мы его назовем? — спросил кто–то с Хаффлпаффа.

— Будем тянуть жребий или голосовать, — сказал Флинт. — А то ничего не решим.

— Можно и несколько имен, — заметил Драко. — А он у нас какого пола? В смысле, мальчик или девочка?

— Они еще и гермафродитами бывают, — ответила Гермиона, — правда редко.

— Ни фига себе! — прокомментировал Гарри. — Ты думаешь, и у нас такой?

— Ну, учитывая цикуту от Лонгботтома…

— Никто не знает, кстати, что с тыквой стало?

— Ее перетащили в отдельную теплицу и изучают, — сказала Ханна Эббот, — туда никого не пускают. Профессор Спраут говорит, что ничего подобного в жизни не видела. Тыкву Хагрид кормит.

— Ну ясно, — кивнул Драко, — он здоровенный. Даже если тыква на него и нападет, то сразу не сожрет, можно будет на помощь успеть. А если чего и отъест, так в Мунго протезы делают.

Гермиона покачала головой.

— Интересно, как у Лонгботтома получилось? В книгах ничего подобного не упоминается.

— Бывает, — ответил Пьюси, только что поместивший колбу в атанор, — иногда дилетанты такого наворотят, что ученым и в голову не придет. Так и открытия делают.

— Может и нам чего–нибудь замутить? — у Драко загорелись глаза.

Перед его носом тут же появилось несколько кулаков старшекурсников.

— Гомункула не трогать! И так не известно, что получится.

Драко независимо фыркнул.

— Да я и не собирался. Больно надо! Лучше вон — реликвии Основателей поискать. Или Тайную Комнату Салазара Слизерина. За это тоже баллы дают.

— Вот и ищи Тайную Комнату, — строго проговорил Флинт, — а про гомункула и думать забудь.

Драко шмыгнул носом.

— И найду! — сказал он. — Парни, за мной!

Гермиона покачала головой и вернулась к своим записям. Гарри вздохнул. Тайная Комната — это было интересно.

— Пора доставать из печи! — крикнул семикурсник из Райвенкло.

— …И мы найдем Тайную Комнату! — Драко прошел туда и обратно перед диваном, на котором сидели первокурсники.

— Знать бы, где искать, — пожал плечами Нотт, — столько времени прошло.

— Диадему тоже много веков не могли найти, — напомнила всем Панси.

— Чтобы знать, где искать, надо собрать все сведения про Салазара Слизерина, — сказала Гермиона, — тогда мы можем догадаться, где он мог устроить тайник.

— Салазар Слизерин был змееустом и не любил магглокровок, извини, Грейнджер, — сказал Забини. — А еще он был темным магом. Он устроил наше общежитие в подземельях.

— Наверное, и свою комнату он устроил в подземельях, — предположила Панси. — А подземелья большие.

— А где жил наш основатель? — спросил Гарри. — Я просто подумал, что вряд ли он по всему замку мотался. Скорее всего и тайник он устроил поблизости от своих комнат.

— Это логично, — согласилась Гермиона, — может в том же месте, где комнаты декана?

— Как представлю радость нашего декана, когда мы предложим ему поискать в его покоях вход в Тайную Комнату, — закатил глаза Забини. — Он, конечно, баллы со своих не снимает, но мне и котлы чистить не хочется. Особенно без магии.

— Ну, мы же не сразу к нему в комнаты полезем, — сказала Панси, — мы сперва вокруг посмотрим.

— А как ты себе представляешь вход в Тайную Комнату? — спросил Гарри. — Вряд ли это дверь.

— Может, это герб Слизерина? — предположил Драко.

— Раз он был змееустом, то это может быть любое изображение змеи, — сказал Нотт.

— Значит — ищем любую картинку со змеей, — подытожил Драко.

Северус Снейп привык, что слизеринцы часто шастают по подземельям по своим слизеринским делам. В конце концов, это была их вотчина. Но группа первокурсников, чуть ли не обнюхивающих стены рядом со входом в его личные комнаты, это было что–то новое.

— Вы что–то потеряли, молодые люди? — строго спросил он, понаблюдав некоторое время за их деятельностью.

Первокурсники подпрыгнули на месте и резко обернулись.

— Сэр? — на декана уставились кристально чистые и невинные глаза младшего Малфоя, — мы… э–э–э-э–э–э-э… Я потерял фамильный медальон, подарок отца. Ребята помогают мне его искать.

— А я потерял галлеон, — сказал Крэбб.

Остальные закивали. Снейп закатил глаза.

— Акцио медальон Малфоев! — сказал он.

Из–под мантии Драко выскочил золотой кругляш на цепочке и потащил своего хозяина к профессору.

— Как интересно, — заметил Снейп, — галлеоны тоже призывать будем?

Студенты вздохнули.

— Ну? Я жду, дамы и господа.

— Мы ищем Тайную Комнату, — пробормотал Гарри Поттер.

Северус Снейп тяжело вздохнул. Начинается.

— Вы в своем уме? — спросил он.

Студенты враждебно засопели.

— И ничего такого, — проговорил Драко.

Глава 6

Приближалось Рождество. Студенческая общественность обменивалась каталогами и заказывала подарки совиной почтой. Преподаватели составляли списки остающихся в школе на каникулы. Но больше всего всех интересовало грядущее явление гомункула. Участники алхимического кружка чуть не переругались, придумывая ему имена. В конце концов, остановились на четырех вариантах в честь Основателей. Решили, что выбрать должен сам гомункул. И вот торжественный день настал.

Народ волновался уже с утра. Владельцы колдофотоаппаратов по нескольку раз проверили свою технику, чтобы она не дала сбой в самый ответственный момент. Самопишущие перья должны были фиксировать все на пергамент. Ради такого дела никто не пошел в Хогсмит, хоть и была суббота. Наконец, в преддверии начала обеда, в школу прибыл Фламмель. Процессия из профессоров и студентов двинулась в лабораторию.

Колба была торжественно извлечена из навоза и очищена заклинанием. Еще одно заклинание, и все смогли увидеть крошечного человечка внутри. Существо было около двенадцати дюймов ростом.

Засверкали вспышки колдофотоаппаратов.

— Ой, какой хорошенький! — взвизгнул кто–то из девочек.

Услышав это, существо распахнуло большие красные глаза с вертикальными зрачками. Приоткрылся безгубый рот с очень острыми зубами. Мелькнул длинный раздвоенный язык. И послышалось громкое шипение.

— Мамочки! — прошептали особо впечатлительные студенты.

Все присутствующие рефлекторно попятились.

— Есссть! Хочу есссть! — услышал Гарри.

— Он есть хочет, — сказал он.

— Ты понимаешь его шипение? — удивленно спросил Фламмель.

— А вы разве нет? — спросил мальчик.

— Змееусты… — в ужасе прошептала МакГоннагал.

— Цикута… — пробормотала Гермиона, — Лонгботтом… Гарри?

Так что праздник не удался. Что делать с таким оригинальным питомцем не знал никто. И дело было даже не в том, что понимать его мог только Гарри. Честно говоря, все опасались возможных свойств жутковатого существа.

— Ну, Лонгботтом, — выразил общее мнение Снейп, — это уже чересчур! Признавайтесь, с какими еще растениями вы экспериментировали. Я зелья для Больничного Крыла варю, кроме всего прочего. Мало ли какая гадость с нормальными ингредиентами из теплиц может попасть в лабораторию!

— Он хороший мальчик, — вступилась за любителя экстремальной флоры профессор Спраут, — только увлекающийся. А растения для тебя я теперь лично отбирать буду.

Невилл сосредоточенно шмыгал носом.

— А я могу позаимствовать немного этой чудо–цикуты? — спросил Фламмель. — Очень уж интересные у нее свойства. Вы ее случайно змеиным ядом не поливали? Потому что про гомункулов–змееустов я никогда даже не слышал. Новое слово в магической науке. С вашего позволения, я хотел бы исследовать малыша. И ту тыкву тоже. Безумно интересно.

Невилл кивнул. У него горели уши.

— Меня больше волнует, что Гарри Поттер оказался змееустом, — сказала МакГоннагал, — мистер Гендельквист, вы об этом знали?

— Нет, — ответил дядюшка Дрю, — мы редко бывали в лесу. А вокруг моего дома стоят отпугивающие чары. Моя жена змей недолюбливает.

— По крайней мере, все перестанут задавать вопросы, как Поттер оказался на Слизерине, — заметил Флитвик, — змееусту там самое место. Но вот что интересно, вроде Поттеры не в родстве со Слизеринами.

— Вопросы крови — самые сложные вопросы в мире, — улыбнулся Фламмель, — я ничуть не погрешу против истины, если, говоря об этом, упомяну о причудливо тасуемой колоде карт.

— Возможно, — поправила очки МакГоннагал, — но все это так неожиданно.

— Думаю, что страх перед змееустами сильно преувеличен, — продолжал Фламмель, — и обязаны мы им магглам.

— Магглам? — переспросила МакГоннагал.

— Я как–то читал маггловские мифы и легенды, — ответил Фламмель. — Способность понимать животных приписывалась самым сильным волшебникам. У магглов есть и те, кого называют святыми, тоже обладавшие этой способностью. Но змея, вернее — змей, для них символ соблазна и зла. Змеем предстает сам дьявол. Поэтому тех, кто умел говорить со змеями, объявляли слугами дьявола.

— Разве магглы оказали такое сильное влияние на магов? — спросил Флитвик.

— А почему нет? — пожал плечами Фламмель. — Статут Секретности принят в XVII веке. До этого маги и магглы жили рядом. Ничего удивительного, что маггловские легенды оказали влияние на волшебников.

— Я как–то об этом никогда не думала, — удивленно проговорила МакГоннагал, — но что–то в этом есть. К тому же у нас в Великобритании самым известным змееустом последнего времени был Волдеморт. Сами понимаете.

— Для нас важно, чтобы репутация Гарри не пострадала, — покачал головой дядюшка Дрю, — к мальчику и так проявляют повышенное внимание. А тут такое. Может быть, какую–нибудь лекцию прочитать? Например, об индийских змееустах? Я немного знаком с мистером Патилом, его дочери учатся в Хогвартсе. Думаю, он не откажется помочь.

— Неплохая мысль, — кивнула МакГоннагал.

На том и порешили. Мистер Патил отнесся к проблеме с пониманием. Для хогвартсксой библиотеки по его рекомендации были закуплены книги по традициям индийских волшебников, а для всех студентов была прочитана интереснейшая лекция о нагах и их потомках. Студенты прониклись. На Гарри больше не смотрели со страхом, книги пользовались бешеной популярностью. После рождественских каникул было решено провести аналогичную лекцию по китайской магии. Соответствующее письмо было отправлено мистеру Чангу, отцу студентки из Райвенкло. Мистер Чанг ответил согласием.

— Надо же, — удивлялась МакГоннгал, — и как это всем раньше в голову не приходило. Я сама с огромным удовольствием прослушала лекцию. Так интересно!

— А ведь есть еще и Африка, Северная и Южная Америки, — улыбнулся дядюшка Дрю, — да и в Европе существуют различные магические системы и традиции. Наша магия более ритуальная. В Азии упор делается на внутреннюю силу человека. У славян в большом почете магия стихий. У туземцев Африки и Америки очень развита анимагия.

— Искушаете, коллега, — рассмеялся профессор Флитвик, — но я только за. Есть кое–какие связи, можно хоть в Дурмштранг написать для начала. А то мы тут варимся в собственном соку, постепенно утрачивая нажитое предками. Самому смешно давать на экзамене задание заставить танцевать ананас. Зрелищно, забавно. Но не более того.

МакГоннагал махнула рукой.

— Укреплять связи с другими магическими школами — это замечательно. И лекции тоже. Было бы неплохо, если бы такие встречи стали традицией. В конце концов, и нам есть что предложить. И библиотека пополняется.

С ней согласились все.

На Гарри Поттера теперь не косились. Его торжественно назначили главным по гомункулу, которого, по понятным причинам, назвали Салазаром (сокращенно — Салли). Впрочем, новорожденный пока ничего интересного не говорил, только периодически просил есть.

— Может он тупой? — спросил Драко.

— Его же развивать надо, — возмутилась Гермиона, — это как с ребенком. Если с детьми не разговаривать, то они не развиваются. Ему надо сказки рассказывать, песни петь.

— Грейнджер, — Флинт тяжело вздохнул, — мы бы с удовольствием. Но он же не понимает.

— А может все–таки понимает? — спросила Чу Чанг. — Мало ли, что не говорит.

— Вот пусть Поттер ему сказки и шипит, — сказал Флинт. — А музыку мы обеспечим.

Так в лаборатории поселилось магическое радио, и гомункул теперь наслаждался шлягерами в исполнении Селестины Уорлок. А еще каждый вечер к нему приходил Гарри и старательно шипел очередную сказку барда Биддля. Кроме того, подопытному читали стихи.

— Даже жалко уезжать на каникулы, — вздохнула Гермиона.

— Его Хагрид кормить будет, — сказал Флинт, — и радио тоже он включать будет. Я уже договорился.

— А он ничего не перепутает? — забеспокоилась Чу.

— У него полно питомцев, справляется, — махнул рукой Флинт.

— Ну, пока, Салли! — помахала рукой Гермиона. — Мы скоро вернемся.

Гомункул показал ей язык и что–то прошипел…

Наконец настал день отъезда.

— Вы, эта, не волнуйтесь, — говорил Хадрид, которому выдали длиннющий список рекомендаций, — все будет в лучшем виде. И покормлю во время, и радио ему включу. Могу и книжку какую почитать. Я только шипеть не умею.

— Я спишусь с коллегами по поводу крестражей, — сказал дядюшка Дрю, — я читал об исследованиях герра Ауфбаума из Мюнхена. Он много лет изучает артефакты, подвергшиеся дополнительному магическому вмешательству. И обязательно загляну на каникулах. Только отпразднуем дома.

— Гермиона, — Гарри широко улыбнулся, — приезжай к нам с родителями в день подарков. Сможешь показать им, сколько заклинаний выучила.

Счастливая девочка от избытка чувств громко чмокнула его в щеку. Гарри засмущался.

— И вы все приглашены в Малфой–мэнор, не забудьте! — сказал Драко.

Северус Снейп с явным удовольствием проводил своих подопечных на Хогвартс–экспресс. Несколько дней покоя ему было гарантировано.

Минерва МакГоннагал вернулась в директорский кабинет. Хогвартс опустел в очередной раз. Все–таки без Альбуса было… грустно. Он обожал праздники, подарки, розыгрыши. А теперь его даже не порадуешь. Вообще–то были заклинания, позволяющие помещать материальные предметы на картину. Может, им с Томом какую–нибудь игру передать, все не так скучно будет? Сказано — сделано, и два врага стали обладателями новеньких магических шахмат.

— Спасибо тебе, Минни! — Дамблдор даже прослезился.

Волдеморт кивнул.

— Рождество все–таки, — смущенно проговорила МакГоннагал.

— Минни, — окликнул ее Дамблдор, когда она уже была у дверей. — Там в моей спальне есть потайной ящичек. Просто поверни правый канделябр на камине. Там мантия–невидимка Джеймса Поттера. Я хотел вернуть ее Гарри на Рождество.

— Мантия–невидимка? — потрясенно переспросила МакГоннагал. — Она была у тебя? Но… как она к тебе попала?!

— Джеймс дал мне ее на время, — ответил покойный директор, — я хотел ее изучить.

Прислушивающийся к разговору Волдеморт от неожиданности даже перестал расставлять фигурки.

— Ну ты и гад! — проговорил он.

МакГоннагал рванула в спальню, где все еще хранились вещи предыдущего директора. Трясущейся рукой повернула канделябр. В стене открылось отверстие, в котором стоял большой ларец. Из ларца выскользнула тонкая переливающаяся ткань. МакГоннагал опустилась на пол. Мерлин всемогущий! Она сотни раз проигрывала в голове страшные события того Хэллоуина, просчитывала варианты спасения для своих учеников. А вещь, которая могла спасти их жизни, хранилась у Альбуса…

Дом Гендельквистов был празднично украшен. В гостиной стояла большая елка. И вкусно пахло гусем с яблоками, пирогами и пудингом.

— Я так по вам обоим скучала, — проговорила тетушка Пру, — видеться–то мы виделись, но это совсем не то. Но я очень горжусь вами. Очень.

Ужин был великолепным, а утром под елкой обнаружилась гора подарков. Гарри послал всем знакомым наборы вкусных конфет из «Сладкого Королевства». Ему тоже прислали кучу шоколада, игрушки из Зонко, книги. Сириус Блэк презентовал метлу «Нимбус 2000». Тетушка Пру вручила Гарри теплый свитер, красивый шарф, перчатки и шапочку с помпоном. А дядюшка Дрю — интересную книгу по рунам. Сам Гарри купил для своих друзей красивый ежедневник, альбом с новыми фасонами и рисунками для вязания. Ему было очень приятно, что он наконец–то смог хоть что–то подарить. На подарок декану скидывались всем факультетом, и Гарри честно сдал два галлеона. А Фламмелям была послана красивая открытка, распевающая рождественские гимны.

Ближе к обеду прибыло семейство Грейнджеров, которым был выслан порт–ключ. Затем появился виновато улыбающийся Сириус Блэк.

Магглы потрясенно осматривались в доме волшебников. Мистер Грейнджер вручил хозяйке дома большую коробку шоколада и бутылку вина. У Гермионы для Гарри был справочник редких зелий. Гарри подарил ей жизнеописание Фламмеля с автографом.

— Спасибо тебе! — поблагодарила счастливая девочка.

Блэк выставил эльфийское вино и бутылку старого огденского. А еще — просто огромный торт.

— Спасибо за метлу! — поблагодарил его Гарри. — Она классная!

Гермиона достала волшебную палочку. Ей не терпелось продемонстрировать родителям свои успехи. Были опробованы чары левитации на диванной подушке и трансфигурация спичек в иголки и обратно.

— Надо же как интересно! — восхитился мистер Грейнджер.

Блэк превратился в собаку. Миссис Грейнджер взвизгнула от неожиданности.

— Ой, извините, — проговорила она, — одно дело слышать про такое. Но вот увидеть своими глазами…

Сириус перекинулся обратно.

— Скажите, — заинтересовался мистер Грейнджер, — а каково это — быть собакой? Ведь животное и видит по–другому. Передвигаться на четырех ногах тоже, наверное, непривычно. Хвост, опять таки. Вы долго тренировались?

Сириус улыбнулся.

— Сперва было странно и непривычно. Но Джеймсу было сложнее, он превращался в оленя. Одни рога чего стоили! А меня, если честно, больше всего блохи донимали.

— Блохи? — потрясенно переспросила Гермиона.

Сириус кивнул.

Миссис Гендельквист пригласила всех к столу.

— Вот и не знаю, чем заняться, — рассказывал Сириус, — Нарси считает, что надо срочно жениться и заниматься делами семьи. Кое–что, конечно, разобрать надо, но мне в родительский дом даже заходить не хочется. Люциус тоже печень проедает: мол, если сам не хочешь, передай все права Драко, а сам делай, что пожелаешь. Вот еще! Там полно темных артефактов. Да одна библиотека чего стоит.

— Я мог бы помочь с разборкой, — предложил дядюшка Дрю, — видите ли, мистер Блэк, мы столкнулись с колоссальной проблемой. С очень древней и очень темной магией. Библиотека вашей семьи славится на весь магический мир. Может именно там мы найдем то, что сможет нам помочь.

— Да, пожалуйста, — махнул рукой Сириус, — хоть все забирайте!

Гермиона смотрела на него широко раскрытыми глазами. Общение с наследниками древних магических Родов показало ей, как старые семьи дорожат накопленными знаниями. Гарри тоже покачал головой. Он дорожил каждой крупинкой знаний о своих родителях. Если бы ему достался родительский дом, он был бы бесконечно счастлив. И ни за что не отдал бы в чужие руки книги и артефакты.

— Может вам и стоит не сразу браться за все? — спросил мистер Грейнджер. — У магов принято путешествовать? Дочь рассказывала о том, что с вами случилось. А если вам в круиз отправится? Могу с этим помочь. У меня приятель в агентстве Кука работает. Кстати, скоро карнавалы начнутся. Вы были в Рио–де–Жанейро? Оторветесь, повеселитесь, смените обстановку. А потом с новыми силами приметесь за разбор дел. Такого отвращения они у вас уже вызывать не будут.

— А в Бразилии столько интересных растений, — сказала Гермиона, — и маги у них тоже есть. Там очень интересно должно быть.

У Сириуса загорелись глаза.

— Правда? — спросил он. — Я никогда об этом не думал. А ведь действительно… Да–да, вы совершенно правы, мне стоит попробовать. Спасибо за идею.

Хагрид очень ответственно отнесся к поручению. Такого подопечного у него еще не было.

— Интересный ты парень, Салли, — сказал он вливая в колбу порцию корма, — или ты у нас не парень? А?

Гомункул зашипел.

— Ну не шипи, не шипи. Это я так! Щаз вот тебе радио включу. Любишь музыку? Вот…

Судя по шипению, Салли музыку не любил.

Хагрид сел на стул, некоторое время с мечтательным выражениям слушал душещипательный шлягер. Достал из кармана полушубка бутылку с огневиски и сделал большой глоток. Еще немного посидел, покачивая головой в такт музыке. Салли зашипел.

— Чего? — спросил у него Хадрид. — Тоже хочешь? Дык это… мне не жалко… Только тебе же нельзя. Ты эта… гомункул…

Салли зашипел что–то, что при определенной фантазии можно было принять за ругательства.

— Да ладно тебе, — ответил Хагрид, — чего ты?

Салли шипел…

— Праздник все–таки… — пробормотал Хагрид, — ладно, уговорил. Только ты эта, не говори никому, хорошо?

И Хагрид влил в колбу солидную порцию огневиски…

Детский праздник у Малфоев удался. Много мороженого, сладостей и лимонада. Шоколадный фонтан. Лотерея с вкусными и забавными призами. Подарки. И потрясающей красоты фейерверк в парке, причудливо отражающийся в ледяных скульптурах. Гости уже собирались расходится, когда из камина вышла директриса Хогвартса.

— Я прошу меня извинить, — сказала она, — Северус у вас?

Снейп поставил на поднос недопитый бокал с шампанским.

— Минерва? Что–то случилось?

МакГоннагал несколько раз кивнула.

— Это все Хагрид, — сказала она, — ну кто бы мог подумать, что он… Он решил угостить вашего гомункула. В честь праздника, говорит. Мерлин!

— Чем он его угостил? — спросил Снейп, которому внезапно стало не по себе.

К ним подошли дети.

— Огневиски налил, — сказала МакГоннагал.

— Что?! — в ужасе спросила Нарцисса.

Дети испуганно замерли. Сириус Блэк хихикнул, но тут же умолк под осуждающими взглядами.

— И что с гомункулом? — спросил Снейп. — Он умер?

— Он сбежал, — стиснув кулачки у груди, проговорила МакГоннагал.

Все замерли, а потом дружно рванули к камину.

— Салли! Салли! Ты где? — звали дети. Гарри старательно шипел. Поисковые чары не действовали. Страшно виноватый Хагрид обстукивал стены.

— Он же кровью питается, — бормотала МакГоннгал, — а в школе и дети остались. Мамочки, пьяный кровопийца!

— Минерва, все не так страшно, — пытался успокоить ее Снейп, — он мог просто уснуть. Сколько он выпил?

— Я не знаю.

— Хагрид! Сколько выпил Салли?

— Дык эта…

— Ясно.

— Слушайте, у нас карта была, — сказал увязавшийся за всеми Блэк, — мы с ребятами сделали, когда учились. Там отражались все, кто в замке находились. У нас ее Филч конфисковал. Может еще сохранилась? Он же все хранит.

Вызванный Филч без звука открыл свою каморку. Карты нигде не было.

— Вот засада! — буркнул Сириус.

— Еще идеи есть? — спросил Снейп.

Блэк перекинулся в пса. Обнюхал колбу и бросился вперед. Все помчались за ним.

— Салли! Салли!

Блэк несся вперед. Из–за угла вышли близнецы Уизли с каким–то пергаментов в руках. Блэк налетел на них. Перекинулся в человека и завопил:

— Карта! Наша карта! Ах вы, мелкие…

Мальчишки замерли.

— Что там? — спросила МакГоннагал.

Блэк быстро проговорил:

— Клянусь, что замышляю только шалость!

И прикоснулся к пергаменту волшебной палочкой. Над появившейся картой склонилось несколько голов. Остальные пытались заглянуть через плечи других.

— Ну, что там? Что?

— Вот он! — крикнул Драко, указывая пальцем.

— Третий этаж, — кивнул Блэк. — За мной!

— А чего это вы делаете, а? — спросил один из близнецов.

— Иди! Иди отсюда! — махнула на него рукой Панси.

Компания рванула на третий этаж. Близнецы переглянулись и понеслись следом.

Из девчачьего туалета донесся дикий визг.

— Мерлин! Он на кого–то напал! — прошептала МакГоннагал и решительно распахнула дверь. Все заглянули в помещение.

Живых жертв в туалете обнаружено не было. Только под самым потолком висел призрак толстенькой девочки в очках. На краю раковины сидел Салли и громко шипел.

— Салли! — обрадовалась Гермиона. — Живой!

Гомункул снова зашипел. Раковина, на которой он сидел, вдруг вздрогнула и с громким скрежетом отъехала в сторону, открывая отверстие в полу.

— Ох, и ни фига себе! — прокомментировал то ли Фред, то ли Джордж.

Гомункул прыгнул вниз и исчез в отверстии.

— Ой! — взвизгнули девочки.

— Куда это он? — спросил Снейп.

— Вот это да! — проговорил перекинувшийся обратно в человека Блэк. — А мы с парнями про этот проход и не знали.

— И слава Мерлину, — ответила на это МакГоннагал, — Миртл, — обратилась она к призраку, — ты знаешь, что это за проход?

Призрак перестал верещать и с интересом уставился на директрису.

— Я не знаю, — с достоинством ответила мертвая девочка, — но вот когда я умерла, какой–то мальчик тоже шипел. И тоже слышался скрежет. А потом я выглянула, увидела огромные желтые глаза и… и я умерла…

МакГоннагал в ужасе приоткрыла рот.

— Мерлин… — прошептала она. — Мерлин…

— Это нужно закрыть, — сказал Снейп, — Салли, конечно, жаль. Но мы не можем рисковать детьми.

— Да, — кивнула МакГоннагал, — ты совершенно прав, Северус. Только как это закрыть?

— Если надо было шипеть, чтобы открылось… — начала Гермиона.

— Поттер! — приказал Снейп. — Прикажите конструкции закрыться. Может тут и пароль, но нужно начать с простого.

— Закройссся! — послушно прошипел Гарри.

Раковина с не менее громким скрежетом вернулась на место. Все вздохнули с облегчением.

— Салли! — прошептала Гермиона. — Бедный Салли…

— Пойдемте в мой кабинет, — сказала МакГоннагал, — это надо обсудить.

В кабинете директрисы в глаза вошедшим бросился портрет Дамблдора и Волдеморта, занавеска на котором была сдвинута. Дамблдор почему–то сидел в одном белье насыщенного сиреневого цвета, расшитом анютиными глазками.

— Альбус… — прошептала потрясенная МакГоннагал. — Ты что?! Том, что случилось?!

— А я у него мантию выиграл, — самодовольно проговорил Волдеморт, — теперь будем играть на очки.

Первокурсники смотрели на бывшего директора, раскрыв рты. Девочки густо покраснели.

— Ничего себе расцветочка! — оценил Блэк.

— Ой! — схватился за лоб Гарри.

— Что случилось, Поттер? — спросил Снейп.

— Шрам… — ответил мальчик. — Больно так…

— Очень интересно, — заметил Люциус, который не бегал по замку, а терпеливо ждал всех у директорского кабинета.

— А, Гарри Поттер! — скорчил зверскую рожу Волдеморт.

— Том, будь так любезен вернуть мантию Альбусу! — строго проговорила МакГоннагал.

— Да она мне не нужна, — буркнул Волдеморт, — я такой ужас в жизни не надену.

— А почему ужас? — возмутился Дамблдор.

— Потому что, — ответил Волдеморт.

— Собственно говоря, Том, мы пришли поговорить не об этом, — сказала МакГоннагал.

— А о чем? — спросил Волдеморт, оглядывая присутствующих. — А, Люциус, мой скользкий друг…

Малфой–старший немного нервно оглянулся, но удержался от бегства.

— Том, — сказала МакГоннагал, — гомункул Салли как–то сумел открыть проход в туалете для девочек на третьем этаже. И Плакса Миртл сказала, что перед тем, как она умерла — слышала скрежет. А потом увидела большие желтые глаза.

— И что только принесло эту идиотку туда, — пробормотал Волдеморт.

— Вообще–то, это туалет для девочек, — заметила МакГоннагал.

— Сэр, — выступила вперед Гермиона, — туда Салли убежал. Он же еще маленький совсем. Вдруг с ним там что–то случится. Пожалуйста, сэр.

— Том, ну какая тебе теперь–то разница, — поддержала ученицу МакГоннагал, — а у нас тут целая школа детей. Вдруг что–нибудь случится. Просто расскажи, Том.

— А меня учителем ЗОТИ не взяли, — ответил Волдеморт.

— Том, ну какой из тебя учитель, — покачала головой МакГоннагал.

— А из тебя какой! — возмутился Волдеморт. — Тоже мне! Я, может, очень хотел! С детства мечтал!

— Честно говоря, работенка та еще, — проговорил в пространство Снейп.

— Вот, — сказал Волдеморт, — Северус не хотел, а его взяли…

— Ты лучше скажи, что такое в туалете, — не дала свернуть с темы МакГоннагал, — что еще за желтые глаза? Это какое–то животное, которое убило Миртл?

— Ага! — возмутился молчавший до этого Хагрида. — На моего Арагога, значит, донес. А сам…

— Сравнил моего василиска со своим пауком! — возмутился Волдеморт.

— Василиск… — пробормотали присутствующие.

— Том, — МакГоннагал молитвенно сложила руки, — я прошу тебя! Умоляю! Помоги! А если этот Салли выпустит чудовище? Нам придется закрывать Хогвартс!

— А невыразимцы его просто убьют, — сказал Снейп.

— Тебе–то что, — буркнул Волдеморт, — небось уже прикидываешь, какие ингредиенты получить можно.

— Василиск самого Основателя! — пробормотал Люциус.

— Дык эта, — приосанился Хагрид, — ежели чего… Что мы — с василиском не справимся? Он чего ест? А такого точно ни в одной школе нету.

— Мне и яда со сброшенной шкуры хватит, — сказал Снейп, — что я зверь, что ли?

— Вы с ума сошли? — спросила МакГоннагал.

— А что? — сделал шаг вперед Люциус. — Почему это у нас в школе хранится только шляпа и меч Годрика Гриффиндора. Хорошо еще диадему Райвенкло нашли. Кстати, студентка Слизерина.

— Мистер Малфой! — возмутилась МакГоннагал. — Василиск — это слишком! Даже если он самого Слизерина!

— Приручим зверюшку, — расплылся Хагрид, — он тама самец или самочка? Если самочка…

— Вот только самочки–василиска нам и не хватало, — пробормотала МакГоннагал, хватаясь за голову.

— Расскажу про комнату, только если василиска не убьют! — сказал Волдеморт.

Снейп дернул МакГоннагал за рукав.

— Минерва, у нас есть змееуст. Если с василиском можно договориться… Ты только прикинь. Яд, шкура, выпавшие клыки. Бешеные деньги. Новое оборудование, книги, Роланда, вон, плакалась на старые метлы. Рассада для Помоны. И мне на исследования. Немного…

— Северус, ты с ума сошел!

— А так просто убьют и нам ничего не оставят.

— Уверен? Северус, все–таки это…

— Зверюшка редкая, — подключился Хагрид, — ни у кого такой нету.

— Сейчас столько редких животных уничтожили, — вздохнула Гермиона.

— Ну? — спросил Волдеморт. — Так что решили?

— Ладно, — вздохнула МакГоннагал, — мне уже ничего не страшно. Пусть будет василиск. С ним действительно договориться можно?

— Если есть змееуст, — усмехнулся Волдеморт.

— Есть у нас змееуст, есть, — кивнула МакГоннагал, — у нас теперь все есть.

— А кто змееуст? — заинтересовался Волдеморт. — Вроде у меня живых родственников не осталось?

— Еще бы остались, — подал голос Дамблдор, — всех лично поубивал.

— Ну, не всех, — возмутился Волдеморт, — хотя таких родственничков…

— Не отвлекайся, Том, — строго проговорила МакГоннагал, — а змееуст у нас Гарри. Мистер Фламмель считает, что за тысячу лет род Слизеринов с кем только не породнился. Так что скорее удивительно, что змееустов так мало.

Волдеморт демонстративно пожал плечами. Похоже, что ему не понравилось, что он не единственный и неповторимый.

— Ладно, — сказал он, — запоминайте. В туалете есть раковина, она не работает, на кране выбита змейка. Нужно приказать ей на парселтанге: «Откройся!» Проход довольно неудобный, но из–за этой идиотки Миртл я спускаться в Тайную Комнату больше не мог. Угораздило ее поселиться в туалете. Наверняка есть и другие входы–выходы. По крайней мере, василиск от голода не сдох. По трубам можно дойти до дверей. Им тоже надо приказать открыться. А в самой Тайной Комнате нужно обратиться к статуе и сказать на парселтанге: «Поговори со мной, Салазар! Величайший из хогвартской четверки!» У статуи откроется рот и оттуда вылезет василиск. В глаза ему не смотреть. С ним можно договориться. У змей есть третье веко, так что смертоносен только прямой незащищенный взгляд. Так, если не повезет, можно окаменеть, но от этого есть лекарство.

— Все равно это очень опасно, — покачала головой Минерва.

— Мы тут рассуждаем, а там гомункул может уже василиска выпустил, — проговорил Малфой.

Все содрогнулись.

— Но гомункул не знает, как открыть статую, — напомнил Снейп.

— Это слизеринский гомункул, он все может.

— Тогда пошли немедленно!

— Эй! — крикнул Волдеморт. — Расскажите потом, что да как. Интересно же!

— И мне! — поддержал его Дамблдор.

— Обязательно расскажем, — пообещала МакГоннагал.

— Дети, брысь в гостиную факультета! — приказал Снейп. — Остается только Поттер!

Слизеринцы дружно засопели.

— Люциус?

— А ну пошли! Ничего не случится! Все будет в порядке. У нас есть Омут Памяти, все посмотрите потом!

— Ну, папа!

— Драко, только тебя там и не хватало! Быстро! А вы, господа, в свою гостиную!

— Может их где–нибудь запереть? — предложил Снейп. — А то ведь вылезут.

— Я бы точно вылез, — согласился с ним Блэк.

Снейп взмахом палочки вызвал Патронус.

— Мистер Гендельквист! — сказал он ему. — Будьте так добры прибыть в школу! Нашли Тайную Комнату!

— А чего это у тебя Патронус — лань? — даже с некоторым возмущением спросил Блэк.

— Не твое дело! — огрызнулся Снейп.

Лань ускакала.

— Я сейчас вызову главу домовиков Хогвартса и попрошу его запереть студентов понадежнее, — сказала МакГоннагал. — Северус, у тебя есть защитные очки?

— Есть, — кивнул Снейп, — сейчас принесу. И флаконы для яда захвачу.

— Кто о чем, а Снейп о яде, — буркнул Блэк.

Тот вышел из кабинета, не удостоив его даже взглядом.

Недовольные студенты под присмотром домовиков отправились по гостиным. Из камина выбрался дядюшка Дрю. И все направились к туалету на третьем этаже. Вскоре их нагнал Снейп. Он раздал всем защитные очки.

— Ну, Гарри, давай! — сказал мистер Гендельквист.

— Откройссся! — прошипел Гарри.

Раковина со скрежетом отъехала в сторону.

— Если вы там все внизу погибнете, — недовольно проговорила Плакса Миртл, — то в моем туалете на всех места просто не хватит.

— Постараемся выжить, — ответил ей Сириус.

Первым вниз отправился Хагрид, с трудом протиснувшийся в отверстие. За ним последовали остальные.

— Ого, какие тут трубы! — восхитился Блэк. — А мы с парнями и не знали!

— И чтобы вы тут устроили? — поинтересовался Снейп, подавая руку МакГоннагал.

Люциус брезгливо отряхнул мантию. Дядюшка Дрю и Гарри потрясенно оглядывались.

— Должен заметить, что я тоже в свое время хотел найти вход в Тайную Комнату, — сказал мистер Гендельквист, — но мне и в голову не приходило искать его в туалете для девочек.

— Куда дальше? — спросила МакГоннагал.

— Думаю, туда, — указал Блэк.

За первым же поворотом они наткнулись на сброшенную кожу василиска.

— Ничего себе! — пробормотал Блэк.

— Дальше пойдем? — спросил Люциус, нервно теребящий волшебную палочку.

— А куда деваться? — вздохнул мистер Гендельквист.

Путешественники перебрались через завал и вышли к массивной двери, на которой были изображены змейки.

— Давайте, Поттер! — скомандовал Снейп.

— Откройссся!

Змейки исполнили замысловатый танец, и дверь медленно открылась. Вспыхнули магические факелы. Глазам путешественников предстал величественный зал с увитыми змеями колонами. Посредине располагался глубокий бассейн.

— Красота какая! — проговорила потрясенная МакГоннагал. — В голову не приходило, что в замке есть такое место!

— Интересно, — заметил дядюшка Дрю, — для чего было устроено такое величественное помещение? Неужели только для василиска?

— Может здесь хранятся книги Слизерина? — предположил Малфой. — Или какие артефакты?

— Еще скажи, сокровищница здесь была, — фыркнул Сириус. — Но местечко прикольное.

— А вот и статуя, — указал Гарри.

— Жутковато ваш Слизерин выглядел, — не удержался от подколки Блэк.

— А вы так уверены, что это портрет? — спросил его дядюшка Дрю.

— Всем надеть очки! — распорядилась МакГоннагал. — Кстати, гомункула никто не видит?

— Разглядишь тут такого кроху, — покачал головой Хагрид.

— Салли! — позвал Гарри на парселтанге. — Салли, ты где?

Послышался возбужденный свист, и из–за колоны выскочил Салли. Он подбежал к Гарри и вскарабкался ему на руки.

— А вот и беглец! — с облегчением выдохнула МакГоннагал.

— Он устал и боится, — перевел Гарри, — и еще ему плохо.

— Давайте его сюда, Поттер, — распорядился Снейп.

Гомункула устроили в профессорском кармане. Гарри медленно двинулся к статуе.

— Осторожно! — сказала ему МакГоннагал.

— Поговори со мной, Салазар! Величайший из хогвартской четверки! — прошипел Гарри.

Рот статуи открылся. Волшебники дружно сделали шаг назад и выставили впереди себя волшебные палочки. В глубине открывшегося прохода что–то мелькнуло. Ближе… Еще ближе… Наконец показалась голова гигантской змеи.

— Говорящщщий! — прошипела она.

Гарри стиснул кулаки.

— Не причиняй вреда! — приказал он.

Змей кивнул. На его глаза опустилась защитная пленка. Волшебники дружно выдохнули.

— Зачем ты привел этих людишшшек? — спросил змей. — И где тот, что приходил раньшшше?

— Он теперь живет в картине, — ответил Гарри, — и рассказал нам, как тебя найти. Если ты будешь жить в мире со всеми людьми и согласишься отдавать нам яд и ту шкуру, что сбрасываешь, то мы будем тебя кормить.

Змей задумчиво свернулся в огромное кольцо.

— Ты ссстранный человешшшек, — прошипел он, — те, кто приходили до тебя, приказывали убивать своих врагов.

— Зачем убивать? — возмутился Гарри. — Давай жить дружно!

— Змеи не умеют дружить, — ответил змей, — но если ты будешь приносить мне крыс и кроликов и разговаривать со мной, то я соглашусь. Сколько яда тебе надо?

— Сейчассс! Профессор Снейп, он спрашивает, сколько яда нам надо. И просит крыс и кроликов.

— Поттер, пусть наполнит все флаконы! Сейчас дам! Хагрид, сколько у вас кроликов?

— Дык… эта… сколько надо–то? Щаз все будет!

Таким образом счастливый Снейп стал обладателем пяти полных флаконов бесценного яда. Хагрид, которому змей указал выход в Запретный лес, помчался за кроликами.

— Гарри, спроси, зачем создавалась комната, — напомнил дядюшка Дрю.

— Мой Хосссяин хотел показать, как много он может, — ответил змей, — он приводил сюда ещщще одного, они вместе пили. А ещщще он осставил тут кое–что.

— Что оставил? — спросил Гарри.

Змей лениво щелкнул хвостом по одной из колон. Стена за колонной отъехала в сторону. Преподаватели Хогвартса с трепетом заглянули в «святая святых»… Их глазам предстал еще один огромный зал, забитый винными бочками.

— Ни фига себе, Основатели, Годрик и Салазар! — выразил общее мнение Сириус Блэк.

— А в бассейне они что, освежали буйные головы? — обалдело спросил Люциус. — Где? Где книги? Где артефакты? Сокровища? Это… это просто нечестно! Кто?! Кто все это сделал?! Кто, я вас спрашиваю!

— Салазар Слизерин, — ответила Минерва МакГоннагал. — И ничего страшного! Это в любом случае очень ценное помещение. В историческом смысле.

— Это их так Хельга с Ровеной доставали, что они себе тут погребок устроили? — хихикнул Сириус. — Гарри, спроси–ка, тут дам не было?

Гарри послушно зашипел. Змей ответил.

— Они сюда никого не водили.

— Ясно, — заявил Сириус, — отдыхали от дамского общества. Понимаю. А потом бедняга Годрик один остался.

Появился Хагрид с кроликами. Змей приступил к ужину…

Глава 7

Салли вернули на место.

— Ну, как там?! — обступили Гарри одноклассники.

— Есть Тайная Комната, — сказал Гарри, — и змей тоже есть. Это действительно лучше в Омуте посмотреть. А с василиском я договорился, он будет делиться с нами ядом. Взамен — ему нужны кролики. И еще — чтобы я с ним разговаривал.

— А что там в комнате? — спросила внимательно слушающая Гермиона. — Я имею в виду, что там скрыто? Это ритуальный зал? Лаборатория? Там остались книги или артефакты?

— Там осталось вино, — ответил Гарри. — Хагрид вынес пару бочек, вроде оно сохранилось, там особые заклинания. Змей сказал, что Салазар Слизерин пьянствовал там с Годриком Гриффиндором.

— Что?! — обалдело переспросили все, кто это услышал.

— Да я сам удивился, — пожал плечами Гарри, — и профессора тоже, и мистер Малфой.

— Как же… как же так… — Гермиона была в шоке.

— У мужчин это бывает, — заметила Панси, — моя мама так говорит. Жалко, конечно, что там нет книг и всего прочего, но все равно ведь интересно. И василиск самого Основателя.

Гермиона кивнула, но было заметно, что девочка еще не совсем переварила неожиданную информацию. Для нее было странно и непонятно, что можно создать огромное тайное помещение, чтобы выпивать и расслабляться без свидетелей.

— Ладно, — сказал Драко, — сейчас вернемся к нам в мэнор и посмотрим все в Омуте.

В кабинете директора откупорили одну из бочек. Снейп принюхался.

— Вино, — сказал он, — это определенно вино.

— А я его так и не нашел, — задумчиво проговорил Волдеморт на портрете, — времени было мало. Хоть попробовать дадите?

— Думаете, оно безопасное? — спросила МакГоннагал.

— Там чары Стазиса, — заметил дядюшка Дрю, — хотя вино того времени было не очень хорошим.

— Это маггловское вино в то время было не лучшего качества, — сказал на это Люциус, — у магов тогда были собственные виноградники.

— Ну, кто первый? — спросил Сириус. — Я могу.

МакГоннагал призвала бокалы. Два из них с почти черным вином были перемещены в картину. Все дружно продегустировали. Остальные директора тоже захотели попробовать. Им тоже налили.

— Прекрасный букет, — проговорил дядюшка Дрю, — насыщенный вкус. Да, мистер Малфой, вы были совершенно правы, это замечательное вино.

Дамблдор тяжело вздохнул.

— С одной стороны — это вино стоит безумных денег, — проговорил Люциус, — с другой — даже представить страшно, что его можно кому–нибудь отдать.

— Есть некоторые зелья, в которые добавляют вино, — сказал Снейп, — да и врачи рекомендуют при малокровии, большой кровопотере. Так что вполне можем оставить для себя.

— От министра просто так не отделаемся, — заметил Люциус, — лучше всего — никому не говорить, сколько там вина. Яд василиска могут из Мунго попросить или невыразимцы. Но тут всегда можно договориться. В том числе и об ответных услугах. А шкуру можно хоть сейчас продать. Это же надежнее, чем кожа дракона. Могу подыскать покупателя. Так что составляйте списки необходимого, директор.

— У меня тоже кое–какие связи есть, — согласился Снейп, — думаю, надо будет с мистером Фламмелем переговорить. Яд василиска его наверняка заинтересует.

МакГоннагал задумалась. Действительно, новые метлы не помешают. Книжные новинки, редкие растения. Да и вообще, очень даже неплохо, когда есть некий запас на случай непредвиденных расходов.

Сириус Блэк с видимым удовольствием допил вино.

— Класс! — оценил он. — Даже лучше, что никто не знал, что такое в этой Тайной Комнате.

— Ну да, — поморщился Снейп, — за книгами и артефактами могли и не полезть, а вот за вином…

Дядюшка Дрю отставил бокал.

— Ладно, — сказал он, — пора и честь знать. Думаю, что студенты уже посмотрели подробности в Омуте Памяти в Малфой–мэноре. Их уже пора отправлять по домам, родители наверняка волнуются. И, мистер Блэк, я просто настаиваю на визите в ваш дом.

— Да прямо завтра и приходите, — кивнул Сириус, — я же обещал. Камин открою. А сам, пожалуй, съезжу все–таки в Бразилию. Мне мистер Грейнджер обещал помочь. Только вот документы маггловские выправлю.

— Бразилия — это очень интересно, — согласилась МакГоннагал, — и тебе действительно стоит развеяться. Неплохая идея.

Сириус широко ухмыльнулся.

На другой день Гарри и дядюшка Дрю отправились камином в фамильный особняк Блэков. Следом за ними появились Малфои.

— Сири! — возмутилась Нарцисса. — Почему дом в таком чудовищном состоянии?

— Тихо ты! — Сириус нервно огляделся.

— Кто там еще?! — послышался вопль с верхней площадки лестницы, ведущей на второй этаж. — Кого ты привел в дом, предатель?! Мерзавец! Позор нашего рода!

Гарри и Драко схватились за руки.

— Кто это? — шепотом спросил дядюшка Дрю

— Здравствуйте, тетя! — громко поздоровалась миссис Малфой.

Вопли тут же прекратились.

— Кто это? — уже более доброжелательно спросил тот же голос. — Цисси? Это ты? Здравствуй, дорогая моя!

Гости поднялись на площадку. С большого портрета на них смотрела пожилая дама.

— Цисси? Люциус? Ваш сынок? Очень, очень рада! А это кто? Мы вроде виделись.

— Это мистер Гендельквист, — представил гостя Сириус, — и мой крестник. Гарри Поттер.

На Гарри дама взглянула уже не так доброжелательно, но ничего не сказала.

— Позвольте представить вам мою матушку Вальбургу Блэк, — несколько церемонно проговорил Сириус.

— Мы знакомы, — подтвердил дядюшка Дрю, — миссис Блэк, ваш сын позволил нам ознакомиться с книгами и артефактами, хранящимися в вашем доме. У нас большая проблема, и без вашей помощи нам никак не обойтись.

— И что же это за проблема? — спросила Вальбурга Блэк.

— Речь идет о Темном Лорде, мэм. Как оказалось, он разделил свою душу на несколько частей и заключил эти части в некоторые реликвии. Одну из них — диадему Райвенкло — удалось найти. Лорд в силу обстоятельств оказался заключенным в один из портретов в Хогвартсе. Он и сам не прочь вернуть себе осколки своей души. А мы не хотели бы уничтожать редчайшие артефакты.

Дама на портрете пожевала губами.

— Нынешнее поколение плюет на все традиции, — наконец сказала она, — все готовы выбросить и уничтожить. Но раз речь идет о благородной цели, то я согласна помочь. Сириус, почему ты до сих пор не привел дом в порядок? Тебе не стыдно перед гостями?

— Я могу вызвать своих домовиков в помощь, — тут же предложил Люциус.

— Это будет разумно, — важно кивнула Вальбурга Блэк.

Так что уже через пять минут по всему дому носились домовики, а в отчищенной от пыли в первую очередь гостиной сидели гости с бокалами вина и чашками чая в руках.

Выполняя приказ хозяев, домовики попутно стаскивали в гостиную все артефакты. Посредине большой комнаты росла куча заговоренных шкатулок, украшений, приборов и всего прочего.

— Пока ничего экстравагантного, — заметил дядюшка Дрю, — разве что этот отравленный кинжал. Ну и вон то колечко с чарами очарования.

— Где колечко? — встрепенулась Нарцисса. — Сири, ты мне не подаришь?

— Ну бери, если хочешь.

Люциус тяжело вздохнул. Нарцисса тут же надела на палец тоненькое колечко с синим камушком.

— Ну как? — спросила она.

— Бесподобно, — пробурчал сквозь зубы Люциус, — вот только носить его, дорогая, ты будешь только при мне.

Нарцисса победно улыбнулась.

В гостиную вкатился настоящий клубок из дерущихся домовиков. Все непроизвольно поджали ноги. Люциус и Сириус одновременно применили отбрасывающее заклинание. Один из домовиков в разодранной наволочке с малфоевским гербом ткнул пальцем в старого и грязного эльфа и пропищал:

— Кикимер не отдает опасную вещь! Кикимер плохой домовик! Его надо наказать!

Кикимер, которому разбили нос и надорвали уши, злобно шипел.

— А он тоже змееуст? — с любопытством спросил Драко.

— Не, он просто шипит, — ответил Гарри, не разобравший в звуках, издаваемых эльфом, никаких слов.

— Что еще за опасная вещь? — спросил дядюшка Дрю.

— А ну отдай сейчас же! — приказал Сириус.

Домовик взвыл дурным голосом, но протянул хозяину красивый медальон на массивной золотой цепочке.

— Ай! — схватился за лоб Гарри.

— Что случилось? — спросил дядюшка Дрю.

— Мой шрам, — ответил Гарри, — его как будто кольнуло. Больно!

— А у тебя такое уже было? — сочувственно спросила Нарцисса.

— Было, — ответил Гарри, — когда в первый раз увидел этого на портрете. Ну, лысого того.

Люциус и Нарцисса переглянулись.

— Ты уверен? — спросил мистер Малфой.

Гарри кивнул.

Драко взял медальон.

— Папа, — сказал он, — а ведь это медальон самого Слизерина. Вот это да! А мы стены обследовали! Поттер, может это у тебя из–за змееустости?

Дядюшка Дрю осторожно забрал у Драко медальон и проверил его заклинанием. Ювелирное изделие окутала темная дымка.

— Это как с диадемой? — спросил Гарри. — Нам Гермиона рассказывала.

Драко испуганно смотрел на медальон.

— Это очень странно, — задумчиво проговорил дядюшка Дрю. — Заклинание показывает, что к этому предмету применялась темная магия. В диадеме оказался крестраж Темного Лорда. Меня беспокоит влияние возможного крестража и воплощенного духа на Гарри. Мы все знаем, что свой шрам он получил в ту ночь, когда развоплотился Темный Лорд Волдеморт. Так что какая–то связь между ними могла установиться. Вопрос в том, какая именно.

— У Гарри связь с этим…. с этим… — от возмущения Сириус Блэк не находил слов.

— Ну ты, Поттер, даешь… — пробормотал Драко.

Люциус Малфой с какой–то болью смотрел на медальон. На пейзаж переместилась Вальбурга Блэк.

— Что тут у вас происходит? — строго спросила она.

— Нашли медальон Слизерина, — ответила ей Нарцисса.

— Откуда у нас в доме такая вещь? — страшно удивилась Вальбурга.

— Она была у Кикимера, — сказал Сириус.

— Кикимер! — старый эльф даже присел. — Где ты это взял? Говори немедленно!

— Кикимер хороший эльф! Кикимер не крал красивый медальон! Кимеру его дал хозяин Регулус!

— Что? — одними губами спросила Вальбурга. — Регулус? А ну рассказывай!

Домовик затряс головой.

— Хозяин Регулус приказал Кикимеру идти со злой господин. Злой господин привел Кикимера в пещеру. Страшную пещеру. Плохую пещеру. И дал Кикимеру пить яд. Кикимеру было плохо, очень плохо. И злой господин бросил его в той плохой пещере.

— А что было потом? — спросила Вальбурга.

Эльф поджал уши.

— Кикимер вернулся домой. И хозяин Регулус спросил его. Кикимер все рассказал. И тогда хозяин приказал перенести его в ту пещеру. Кикимер послушался. Бедный хозяин Регулус сам выпил яд. Очень мучился. И достал медальон. И отдал его Кикимеру, приказав идти домой и уничтожить плохую вещь. А сам пошел в воду. И его утащили в озеро. Кикимер очень старался уничтожить плохую вещь. Но не смог… не смог…

Старый эльф зарыдал. Вальбурга на портрете как–то сникла, даже стала меньше ростом. Сириус замер в кресле.

— Какой ужас! — пробормотала Нарцисса.

Дядюшка Дрю покачал головой.

— Похоже, что Волдеморт многое почерпнул в вашей фамильной библиотеке, — сказал он, — иначе как бы ваш сын догадался о сути артефакта? А если бы не догадался, то зачем забирать его из тайника и приказывать эльфу уничтожать? И эта страшная смерть так похожа на наказание самого себя.

— Зачем он так? — спросила Вальбурга. — Ну зачем? Почему не пришел ко мне? К отцу?

— Надо уничтожить эту гадость! — сказал Сириус.

— Вряд ли у нас это получится, — покачал головой дядюшка Дрю.

— И медальон самого Слизерина жалко, — вздохнул Люциус. — Может и его в Отдел Тайн отдать? А потом в Хогвартс. Надеюсь, кузен моей жены возражать не будет.

— Забирайте, — кивнул Сириус. — Видеть эту гадость не могу.

Медальон тоже отправился в Отдел Тайн.

— Том, — сказала МакГоннагал, — и как у тебя только рука поднялась? Признавайся сразу: что ты еще испортил?

Волдеморт фыркнул.

— Медальон Слизерина — мое законное наследство. Как и кольцо Певерелов. Имею право делать с ними, что захочу.

— Еще и кольцо? — покачала головой МакГоннагал. — Вот как тебе не стыдно! А диадема тоже твоя собственность? Кстати, чаша Хаффлпафф тоже пропала.

— А это по праву сильного, — нагло ответил Волдеморт, — и умного.

— Минни, — позвал Дамблдор, — а ты отдала мантию–невидимку Гарри?

— Я ее мистеру Гендельквисту отдала, — ответила МакГоннагал, — они с Гарри договорились, что мантию положат в сейф до совершеннолетия мальчика. Нечего из артефакта игрушку делать. Гарри хорошо учится, ни к чему его провоцировать на нарушения дисциплины.

Дамблдор обиженно засопел. МакГоннагал пожала плечами.

— Радуйся, что Сириус не узнал, что ты у его друга такую ценную вещь позаимствовал, — сказала она, — он ужасно расстроен смертью брата. Если еще и это наложится, я за целостность вашего портрета не поручусь.

— Э, — возмутился Волдеморт, — вы поаккуратнее с картиной. Тут, между прочим, еще и я живу.

МакГоннагал поджала губы. Честно говоря, иногда ей очень хотелось позаимствовать у Снейпа бутылек волшебного растворителя и решить вопрос радикально. Хотя на Волдеморта это могло и не подействовать. Учитывая крестражи. Мерлин знает, что такое! Такие замечательные вещи. Вдруг и чаша Хаффлпафф найдется?

— Том, — сказала она, — надеюсь, ты согласен завещать медальон Хогвартсу? Это было бы так мило с твоей стороны. Мы бы сделали соответствующую табличку в Зале Славы.

— Завещать? — возмущенно переспросил Волдеморт. — Я же еще не умер!

МакГоннагал вздохнула.

— Ну хорошо, передать в дар. Воспользоваться ты все равно не сможешь.

Волдеморт отвернулся.

На другой день в кабинет директора пришли дядюшка Дрю, Фламмель и Гарри.

— Что–то случилось? — спросила МакГоннагал.

— Даже не знаю, как и сказать, — ответил дядюшка Дрю. — Мы к портрету.

— Что еще натворили? — строго спросила директриса Хогвартса у Дамблдора и Волдеморта.

— А чего сразу я?! — возмутился бывший Темный Лорд. — Может, они посоветоваться хотят.

— Скажем так, у нас несколько вопросов. Гарри?

Мальчик подошел к портрету.

— Ну как? — спросил дядюшка Дрю.

— Болит, — ответил Гарри, касаясь своего шрама, — такая пульсирующая боль.

Фламмель покачал головой.

— Да что случилось? — забеспокоилась МакГоннагал. — Что с Гарри?

— Скажите, мистер Риддл, — обратился к Волдеморту дядюшка Дрю, — вы в доме Поттеров никакого ритуала не проводили?

— А что? — насторожился Волдеморт.

— А то, — ответил Фламмель, — в мальчике определенно присутствует чужеродная сущность. А учитывая, что у него болит шрам при виде вас или ваших крестражей…

Дамблдор сделал вид, что очень заинтересован недоигранной партией на шахматной доске. Волдеморт обалдело переводил взгляд с Гарри на остальных.

— Том… — потрясенно проговорила МакГоннагал, — а ЭТО тебе зачем?

— Я ничего не делал! — возмутился Волдеморт. — Чего как какая гадость, так сразу я?!

— Нечего было другие гадости делать, — назидательно проговорила Деллис Дервент.

— Послушайте, молодой человек! — возмущенно проговорил Финеас Найджелус Блэк. — Вы что, не понимаете? Вы так надругались над собственной душой, что стали терять ее осколки, даже не замечая этого.

— Что?! — переспросил Волдеморт. — То есть…

— То есть у нас еще один крестраж, — ответил Фламмель, — на этот раз в ребенке.

— И что теперь с этим делать? — МакГоннагал растерянно погладила Гарри по голове.

— Есть один ритуал, — ответил Фламмель, — он относится к запрещенным. Но это единственный шанс спасти Гарри, не причиняя ему вреда. В министерстве нам пойдут навстречу, разрешение будет. Собственно, мы хотели только уточнить.

— А что за ритуал? — спросила МакГоннагал. — Он очень опасный?

— Это ритуал поглощения, — ответил Фламмель, — при правильном проведении все будет хорошо. Но вот Гарри окажется… как бы это помягче выразиться… наследником этого господина. Это что–то вроде усыновления.

— Что?! — возмутился Волдеморт.

— Можно подумать, мне это нравится, — с обидой проговорил Гарри, — вы моих маму и папу убили.

— В древности такое случалось, — проговорил один из бывших директоров, — хотя даже во времена Основателей к этому уже относились негативно. Но детей поверженных врагов вводили в род, если те были сильным волшебниками. Сейчас об этом уже никто и не помнит. Но можно сослаться на древний обычай.

МакГоннагал покачала головой.

— А как это скажется на Гарри? — спросила она. — Он ведь…

— Возрастет магический потенциал, — ответил Фламмель, — а что касается личностных характеристик… Гарри — хороший мальчик, ничего плохого с ним не случится.

— Вот только наследника мне и не хватало, — пробурчал Волдеморт. — Дожил.

— Скажите, — заинтересовался дядюшка Дрю, — конечно, это не мое дело, но вы никогда не думали о том, чтобы завести семью? Разве это правильно, что древний Род Слизеринов прервется на вас?

— А вам какое дело? — буркнул Волдеморт. — Я умирать не собираюсь. То есть — не собирался.

Фламмель и дядюшка Дрю покачали головой.

— Ну, теперь наследник есть, — заметил Финеас Найджелус Блэк. — Просто замечательно получилось.

— Замечательно?! — взвыл Волдеморт.

Дамблдор испуганно прикрыл голову.

— Том… — покачала головой МакГоннагал.

Гарри тяжело вздохнул. Ему ужасно не хотелось проходить через все это. Что может быть ужаснее, чем породниться с убийцей своих родителей? Но дядюшка Дрю и мистер Фламмель сказали, что так будет лучше. Осколок чужой души мешал ему, он поглощал его магию. Фактически — это был самый настоящий паразит. Избавиться от него можно было только со смертью. Или провести тот самый обряд. Умирать не хотелось.

— Ну что ж, раз мы удостоверились, — сказал Николас Фламмель, — то можем идти готовиться к ритуалу.

— До свидания, — вежливо попрощался со всеми Гарри.

— Пока, наследничек, — пробурчал Волдеморт.

Ритуал проводили в Отделе Тайн по особому разрешению.

— Вам придется постоянно наблюдать за мальчиком, — сказал глава невыразимцев, — впрочем, вы это и так понимаете.

Дядюшка Дрю кивнул.

Гарри поместили на большой каменный алтарь. Присутствующие маги наколдовали защитный купол. Мальчик послушно выпил зелье из большой серебряной чаши. Свидетельствующие — мистер Гендельквист и мистер Фламмель держали его за руки. Начальник невыразимцев стал читать заклинания. Гарри смотрел прямо перед собой. Постепенно голос стал отдаляться, в ушах звенело. Все заволокло тьмой. В этой тьме что–то двигалось. Она то сгущалась, то становилась прозрачной. Появился крошечный огонек, как будто где–то горела свеча. Гарри сосредоточился. Он знал, что надо призвать этот огонек. Медленно–медленно огонек приближался. Вот он уже совсем рядом. Гарри мысленно позвал его. Еще ближе. Яркая вспышка на мгновение ослепила мальчика. Он резко дернулся. В ту же секунду окружающая его тьма исчезла, сменившись теплым светом свечей. В ушах снова зазвучал монотонный голос. Гарри взглянул в сосредоточенное лицо дядюшки Дрю и широко улыбнулся. Тот улыбнулся в ответ…

Каникулы подошли к концу. Пора было возвращаться в Хогвартс.

— Ну как ты? — спросил дядюшка Дрю своего подопечного за завтраком.

— Нормально, — ответил Гарри, — я даже удивляюсь, что ничего не чувствую.

— А ты и не должен ничего чувствовать, — ответил дядюшка Дрю. — И я настоятельно советую тебе не прислушиваться к своим ощущениям. Знаешь, если человек о чем–то постоянно думает, например, о какой–нибудь болезни, то он действительно может заболеть. Мы с тобой знаем, что Том Риддл был не самым приятным человеком. Но ты не должен думать, что если ты на кого–нибудь рассердишься, то это влияние его души. Душа у тебя одна, своя собственная. И для человека нормально сердиться или обижаться. Так что не ищи у себя чужих черт. И все будет хорошо. Но если тебя что–то будет беспокоить, то ты всегда можешь поговорить со мной. Договорились?

Гарри кивнул. Как хорошо, что у него есть дядюшка Дрю! После его объяснений все тут же становилось понятным и абсолютно правильным.

— Вам уже пора, — вздохнула тетушка Пру, закрывая крышкой корзинку с ланчем для Гарри, который должен был ехать Хогвартс–экспрессом. Мистер Гендельквист собирался, проводив воспитанника, аппарировать.

Гарри застегнул зимнюю мантию и поцеловал тетушку Пру в щеку. Было грустно уезжать. Хотя в школе ему очень нравилось. И учеба была интересной, и с друзьями было весело. Гомункула хотелось проведать. Да и разобраться со следующим опытом.

Сириус Блэк отбыл в Бразилию, пообещав писать. После того, как в министерстве для него выправили маггловские документы, он по совету мистера Грейнджера купил билет на океанский лайнер. Два дня назад его всей компанией провожали из Саутгемптона. Гарри ужасно понравился огромный корабль, да и другие корабли и яхты тоже. Они даже поспорили с Драко на чем лучше путешествовать. Конечно, парусные корабли выглядели невероятно красиво. Но современные были гораздо комфортабельнее.

Вот и Хогвартс–экспресс.

— Надеюсь, ты понимаешь, Гарри, что не стоит говорить ребятам о ритуале? — спросил на прощание дядюшка Дрю. — Они, конечно, твои друзья. Но у всех бывают предрассудки. У Темного Лорда чудовищная репутация. Так или иначе, от тебя могут ожидать подвоха, коситься на тебя. Уверен, ты этого не хочешь. Это не обман друзей, просто небольшой секрет. Ты меня понимаешь?

Гарри кивнул. Ему самому было ужасно неприятно осознавать родство с жутким типом с портрета. Но дядюшка Дрю абсолютно прав, от этого никуда не денешься, с этим нужно научиться жить. Еще не известно, что могло бы случиться без этого ритуала.

Из окна вагона махал Драко, на перроне прощалась с родителями Гермиона. Гарри широко улыбнулся, попрощался с дядюшкой Дрю и побежал к друзьям.

Гермиона вытащила из сумки толстый конверт.

— Это от мистера Блэка, — сказала она, — лайнер маггловский, сову с него не отправишь. Письмо послано с островов Зеленого Мыса. Он отправил на наш адрес, но тут для всех.

— Ого! — оценил загорелого крестного в компании двух красоток Гарри.

— А дядюшка не теряется, — кивнул Драко, бегло просмотрев письмо, — и в казино выиграл, и на танцах бывает.

— Похоже, что не только на танцах, — наморщила нос Гермиона, — но это не наше дело. Главное, что ему хорошо и весело.

Гарри кивнул. Он не очень понимал все эти взрослые развлечения, но считал, что крестный, отсидевший столько лет в жуткой тюрьме, имел право расслабиться.

— Как бы он про твои поручения не забыл, — сказал он, — ну, про редкие растения и про интересные книги и артефакты. Там ведь еще карнавал будет.

— Разве можно забыть про такие интересные вещи! — страшно удивилась Гермиона. — Это же… это же Бразилия!

— Где много–много диких обезьян и красоток в бикини, — вспомнил когда–то слышанную фразу Гарри.

— Поттер, — хихикнул Драко, — дядя, конечно, не на курорте был, но насчет обезьян — это ты погорячился.

— В смысле? — спросил Гарри. — Тьфу на тебя! Я не про это. Просто где–то слышал.

— Мальчишки! — поджала губы Гермиона. — Но все–таки надеюсь на мистера Блэка.

— Ну–ну, — усмехнулся Драко.

В Хогвартсе ребята первым делом проведали Салли. Гомункул прошипел что–то приветственное.

— Он поздоровался, — пояснил Гарри.

— Вот видите! — всплеснула руками Гермиона. — Он учится! Пройдет совсем немного времени, и он выучится всему и будет делать предсказания. Я читала об этом.

— Да? — спросил Драко. — Вот пусть для начала предскажет, кто выиграет следующий матч по квиддичу: Райвенкло или Гриффиндор? Поттер, спроси его.

Гомункул в ответ показал язык.

— Не, я так не играю! — возмутился Драко. — Еще и дразнится!

— Может он просто тебя не понял? — спросил Гарри. — Я ему про квиддич не рассказывал.

— И очень плохо! — заявил Драко. — Давай, шипи ему про квиддич, а я сейчас.

Гермиона покачала головой.

Гарри стал объяснять про игру, заодно рассказывая про разные факультеты. Минут через пятнадцать в помещение ворвался Драко, за которым шли ничего не понимающие капитаны квиддичных команд Райвенкло и Гриффиндора.

— Малфой, что за идиотские штучки? — бубнил Оливер Вуд. — Что еще за проверка пророчества на ближайшую игру?

— Так, — Драко поставил обоих перед гомункулом. — Стойте смирно. А в руки возьмите это. Ну чего? Ваши же гербы факультетские, я на тряпки скопировал.

— Совсем сдурел? — возмутился Вуд.

Его соперник был просто заинтересован.

— А теперь ты, Поттер, объясни ему, что он должен указать на того, кто выиграет следующий матч. Шипи давай!

Гарри повертел пальцем у виска, но послушно зашипел. Салли заинтересовался яркими картинками.

— Вы поближе подойдите! — предложила Гермиона.

Капитаны команд сделали шаг вперед. Салли зашипел, а потом указал раздвоенным языком на эмблему Гриффиндора.

— И что это значит? — спросил явно шокированный Вуд.

— Вот и проверим! — ответил Драко. — Надо же его тренировать на предсказания. Пусть пользу приносит.

— Идиотские шуточки, — пробурчал капитан Райвенкло и, отбросив тряпку с гербом родного факультета, вышел из класса. За ним последовал заинтригованный Вуд.

— Ты думаешь, это что–то значит? — спросил Гарри.

— Проверим, — сказал Драко. — Эх, жаль колдографии не сделали. Ничего, если выгорит, то в будущем будем снимать. Для истории.

— А когда матч? — спросила Гермиона, которая до этого совершенно не интересовалась квиддичем. Хотя и присутствовала на играх, энергично размахивая слизеринским флажком.

— Через неделю, — ответил Драко, — ну что, пошли на ужин?

— Пошли, — вздохнул Гарри.

А после ужина Гарри позвали в кабинет директора. Его сопровождал мрачный декан.

— Что–то случилось? — спросил у него Гарри.

— Понятия не имею, мистер Поттер.

По дороге к ним присоединился дядюшка Дрю. В кабинете их встретила встревоженная директриса.

— Добрый вечер, мистер Поттер, — сказала она, — тут…

— Что случилось?

— Собственно…

— Ну, что там с ритуалом? — донеслось с портрета.

— Добрый вечер, мистер Риддл, — поздоровался дядюшка Дрю. — С ритуалом все прошло успешно. Гарри в полном порядке.

Гарри напряженно смотрел в красные глаза. Ему все это ужасно не нравилось.

— Значит, успешно… — пробормотал Волдеморт.

— Это очень и очень рискованно, — вскинулся Дамблдор, — если бы послушались меня…

— А ты вообще заткнись! — рявкнул Волдеморт.

— А что вы хотели, сэр? — вежливо поинтересовался Гарри.

— Хотел? — переспросил Волдеморт. — Ах, да. Северус, а как он учится?

— Нормально, — пожал плечами Снейп, — Поттер прилежный ученик.

— И только?! — возмутился Волдеморт. — Я был лучшим учеником! Лучшим! Ясно? Так что изволь не позорить меня и учиться как следует! И чтобы старостой стал.

Гарри даже попятился от такого напора.

— Том! — возмутилась МакГоннгал. — Не кричи на мальчика!

— Раз он мой наследник, то просто обязан стать лучшим! — безапелляционно заявил Волдеморт.

Дядюшка Дрю покачал головой.

— Послушайте, — сказал он, — Гарри хорошо учится, с ним все в порядке. Но не надо на него давить. Это неправильно.

— Чтобы все сообщали мне его оценки! — не успокаивался Волдеморт. — А если у тебя появятся вопросы, то приходи ко мне, я тебя проконсультирую.

— Я не могу допустить подобного в школе! — заявила МакГоннагал. — Том, ну чему ты можешь научить ребенка?!

— Как стать лучшим учеником! — отрезал Волдеморт.

— Я понимаю ваше беспокойство, мистер Риддл, — сказал на это дядюшка Дрю, — но вы должны понимать, что учитывая вашу репутацию…

— Подумаешь, репутация… — пробурчал Волдеморт.

Снейп тяжело вздохнул. Только этого ему и не хватало — отчитываться перед Лордом за успехи Поттера. Раньше ему такое и в кошмарном не могло присниться.

— Я и так люблю учиться, — ответил Гарри, — и я учусь, чтобы узнать что–то новое, а не чтобы отчитываться. И я не хочу отчитываться перед вами. Вы мне не нравитесь.

— А тебя никто и не спрашивает! — нагло заявил Волдеморт.

— Не волнуйся, Гарри, мы тебя в обиду не дадим, — сказал дядюшка Дрю, положив руку на плечо Гарри, — и ничего он тебе не сделает. Он нарисованный.

— Я не нарисованный! — возмутился Волдеморт.

— Ну, Том… — покачала головой МакГоннагал.

— Можно я пойду, мэм? — спросил у нее Гарри.

— Конечно иди, Гарри, — сказала МакГоннагал, — и не волнуйся. Учиться надо для себя. А не потому, что тебя кто–то заставляет. Оценки — это не главное.

Гарри кивнул присутствующим и отправился в подземелья.

— Вот, — заявил Волдеморт, — все–таки он действительно мой наследник. Раз попал на Слизерин.

Снейп тяжело вздохнул. Похоже, что больше всех попал именно он. Хотя ему от этого прямая выгода. Поступили деньги от продажи шкуры василиска и одного флакона с ядом. Мадам Хуч получила свои метлы, а ему удалось разжиться кое–какими ценными ингредиентами. Цикута Лонгботтома оказалась очень интересной. А еще он раздобыл пару усиков тыкво–росянки и выяснил опытным путем, что они являются просто незаменимым ингредиентом для приготовления зелья, улучшающего зрение. Конечно, оно еще требовало доработки, но перспективы…. На Поттере испытать, что ли? А то эти его очки… смотреть противно.

Волдеморт демонстративно отвернулся от присутствующих и принялся расставлять шахматные фигурки. Дамблдор уже привычно устроился напротив.

— Черные начинают и выигрывают, — сквозь зубы сказал ему Волдеморт.

— Начинают всегда белые, — не согласился Дамблдор.

— А если в глаз?

— Ну хорошо… хорошо…

МакГоннагал вызвала эльфа и распорядилась подавать чай…

Приближался квиддичный матч. Драко клялся и божился, что Салли предсказал все правильно. Конечно жаль, что выиграть должен именно Гриффиндор, но главное — это проверить предсказательские способности гомункула. Райвенкловцы злились. Кончилось тем, что Малфоя чуть не поколотили. Впрочем, ему досталось и от гриффиндорской команды, потому что возжаждавший подтверждения пророчества Вуд озверел окончательно и просто загонял своих подопечных.

— Таким темпами Малфой начнет болеть за грифов, — повертел пальцем у виска Нотт.

— Ты чего? — возмутился Драко. — Дело в другом! Это же… это же…

— Все с тобой ясно, — хихикнула Панси, — а близнецы Уизли принимают ставки на правильность предсказания.

— Вот гады! — припечатал Драко. — Тут речь о науке, между прочим. И вообще, это наш гомункул.

Как бы там ни было, но матч состоялся, и Гриффиндор выиграл с небольшим преимуществом.

— Салли — гений! — заявил Драко.

Счастливый Вуд выставил сливочное пиво для первого курса Слизерина.

— А это ваш что любит? — спросил он.

— Ему специальную смесь готовят, — ответил Гарри, — послушай, он же не наколдовал вашу победу, а просто предсказал. Может у него и случайно получилось.

— Да ладно тебе, — махнул рукой Вуд, — я еще и поставил на него. В следующий раз играют Слизерин и Хаффлпафф. Надо будет опять гадание провести. Вообще, можно будет не тряпки с гербами наколдовывать, а что–нибудь красивое придумать. И церемонию.

У Драко загорелись глаза.

— Церемония — это круто! Надо подумать…

— Это будет красиво, — согласился присутствующий при разговоре Флинт, — эх, все–таки жаль, что самый первый раз никто не заснял.

— Ничего, — сказал Вуд, — Марта с Хаффлпаффа классно рисует. У нее уже заказы есть. Надо будет с ней договориться, а мы, если надо, попозируем. Будет картина.

— Класс! — у Флинта загорелись глаза. — А ты соображаешь! Если надо деньги, то можно будет скинуться. Это же история!

— Договорились!

— Давайте все–таки подождем следующего матча, — сказал Гарри.

Его похлопали по плечам, отчего он даже присел, и уверили, что все пучком, а Салли классный. И вообще — гомункул отныне назначается главным квиддичным талисманом Хогвартса.

— Совсем обалдели, — сказал Гарри. Но сказал тихо. На всякий случай.

Марта согласилась запечатлеть историческое событие. Она даже сказала, что не возьмет денег за работу, только за холст и краски. Краски и холст из Хогсмита на общем совете были забракованы, как недостаточно хорошие для эпохального произведения. Были заказаны лучшие из специализированного магазинчика в Лондоне, в котором покупали только профессиональные художники. Скинулись всем Хогвартсом, хотя Драко и рвался быть спонсором, мотивируя это тем, что гомункул не какой–нибудь там, а слизеринский. На что ему справедливо указали, что даже шипящий Салли все равно общий.

Вуд и капитан Райвенкло периодически позировали перед художницей. Драко снова трансфигурировал тряпочки. Филч, глядя на все это безобразие, покачал головой и вытащил из своих закромов гербы всех факультетов, красиво нарисованные на больших металлических щитах. Правда, краска на них облупилась, но Марта вызвалась их подновить. Получилось просто загляденье. Кое–кто из болельщиков даже предложил нарисовать капитанов с этими щитами, но историческая правда восторжествовала. А вот для дальнейших гаданий было решено использовать именно их.

Гарри при поддержке помощников рассказывал Салли про квиддич. Флинт даже вызвался прокатить гомункула на метле, но тут сказал свое веское слово Снейп. В конце концов, Салли был уникальным экземпляром, которым не следовало так рисковать. Ближе к лету в Хогвартсе планировали провести международную встречу алхимиков, жаждущих взглянуть на это чудо. Фламмель обещал привлечь к докладам членов школьного кружка, и студенты усиленно готовились. Так все и шло…

В один прекрасный день во время завтрака в Большой Зал влетели… Нет, это были не совы. Ученики, увидев почтальонов, дружно полезли под столы, а преподаватели выхватили волшебные палочки. И было отчего. Честно говоря, в Британии и раньше встречались оригиналы, использующие в качестве почтальонов воронов, соколов и даже орлов. Но два андских кондора… это уже был перебор. Это не считая огромного ящика, который с видимым трудом тащили птицы.

Кондоры опустились у слизеринского стола.

— Что это? — с ужасом спросила МакГоннагал.

— Ой, какие птички! — восхитился Хагрид.

— Неужели посылка? — не поверила мадам Хуч.

— Кому посылка? — спросил Снейп.

— Гарри Поттеру, — ответил Маркус Флинт, — а еще Драко Малфою и Гермионе Грейнджер. От Сириуса Блэка. Тут написано.

— Ну конечно, — фыркнул Снейп, — этот… не мог не выпендриться.

— А что там такое? — заволновались студенты.

— Вы птичек покормите, — сказал дядюшка Дрю, — а то мало ли…

МакГоннагал на всякий случай вызвала эльфов и распорядилась принести мяса. Кондоры приступили к трапезе. Гарри, Драко и Гермиона подошли к огромному ящику.

— Ну давайте, открывайте! — подзуживали их со всех сторон.

— Осторожно! — крикнул Снейп. — Всем отойти в сторону! Мало ли, что там!

— Ой, а тут письмо! — показала Гермиона.

— Письмо берите, а с остальным сперва ознакомятся профессора!

— Читай вслух! — потребовал Драко.

— Здравствуйте, дорогие мои! — начала Гермиона. — Я уже послал лучшего рома мистеру Грейнджеру. И еще пошлю. Это просто фантастическая идея. Тут замечательно. И очень весело. Остановился я в маггловском отеле, но магов нашел легко. Они тут и не скрываются совсем. Про поручение Гермионы я помню, но тут столько всего. Короче, я купил все. Разбирайтесь. Если что, вышлю еще. А у меня урок самбы. Пока.

Искренне ваш, Сириус Блэк.

— Чего у него урок? — спросила Панси.

— Самба — это танец такой, — ответила Гермиона. — Наверное, мистер Блэк решил в карнавале поучаствовать.

Снейп и дядюшка Дрю осторожно открыли ящик.

— Что там? — спросила МакГоннагал.

— Много всего, — ответил дядюшка Дрю, — я вижу книги, коробочки, я полагаю, с семенами… а тут у нас что?

Подошедшие поближе студенты отпрянули, а девочки громко взвизгнули. Из–под слоев пергамента показались засушенные человеческие головы.

— Действительно, все купил… — прокомментировал дядюшка Дрю, — вот интересно, хрустального черепа тут нет?

— С Блэка станется, — покачал головой профессор Флитвик, — тут надо все как следует рассмотреть и проверить.

— А какие семена? — послышался голос Невилла. — Профессор, вы же сказали семена!

— Надеюсь, что тут есть хотя бы список? — спросила профессор Спраут.

— Ой, а это что? А какие книги? Это для школы или только для Поттера, Грейнджер и Малфоя? Дадите посмотреть?

Гермиона и Гарри переглянулись. Драко вздохнул.

— Мы согласны поделиться со школой, — сказал Гарри. — Особенно семенами и ингредиентами для зелий. И если какие артефакты интересные.

Драко и Гермиона кивнули.

— А сейчас, молодые люди, вам пора на уроки!

Студенты разошлись по аудиториям. Хагрид остался присматривать за кондорами.

— А это тоже нам? — с надеждой спросил он.

— Не думаю, — ответил Снейп, — вон, у того кольцо на лапе. Не очень понимаю по–португальски, но похоже, что это почтовый.

Хагрид тяжело вздохнул. Было видно, что ему пришлось распроститься с очередной мечтой.

Ящик перенесли в учительскую. К его разборке профессора вернулись после уроков. Помимо семян экзотических растений, шкурок животных, всевозможных корешков, книг и свитков с непонятными рисунками, уже виденных засушенных голов, черепов животных и змей, сушеных пауков и рептилий, было несколько странных фигурок, искусно выточенных из дерева и камня.

— Я отдельную теплицу под эти растения выделю, — у профессора Спраут горели глаза, когда она перебирала коробочки и сверточки с семенами, — тут несколько видов магических лиан. Ой, водяные растения. Прелесть какая!

Снейп пододвинул к себе коробочку с зубами пираний. Ингредиенты были очень интересными, а кое–какие еще и очень дорогими.

Дядюшка Дрю и профессор Флитвик зарылись в книги и свитки.

— Хоть бы написал, что это за фигурки, — покачала головой МакГоннагал, — я хочу сказать, это просто поделки для туристов или что–то магическое? Может для них особые условия хранения нужны? Мало ли что.

Дядюшка Дрю наложил распознающее заклинание. Фигурки засветились.

— Магия тут определенно есть, — сказал он, — другое дело, что мы понятия не имеем, для чего они служат. А вот эта сумочка мне не нравится.

— А что с ней не так? — спросила МакГоннагал.

— Похоже, что это человеческая кожа.

— В самом деле? — поморщилась Спраут. — Гадость какая! А что в сумочке?

Дядюшка Дрю осторожно извлек каменный диск с непонятными изображениями.

— Надо будет посоветоваться с коллегами, — покачал он головой. — Это явно не безобидная вещь. Мистер Блэк, похоже, скупил все, что только увидел. И совершенно не подумал, что некоторые вещи могут быть просто опасными. Да еще отправил их детям. Кто знает, что могло бы случиться.

Снейп только тяжело вздохнул.

Глава 8

Приближался следующий матч по квиддичу. Накануне вечером было решено провести гадание. Теперь все было гораздо торжественнее. Капитаны Слизерина и Хаффлпаффа нарядились в квиддичную форму. Щиты с гербами факультетов выглядели просто потрясающе. Сверкали вспышки колдофотоаппаратов. Гарри объяснил Салли, что от него требуется. Похоже, что даже гомункул проникся торжественностью момента. Наконец, он громко зашипел и указал высунутым языком на герб Слизерина.

Грянули аплодисменты.

— Может, это еще ничего не значит! — заявил капитан Хаффлпаффа. — Мы будем бороться до конца.

— Бороться стоит в любом случае, — заметила довольная мадам Хуч, тоже присутствующая при гадании. — Но это очень интересное начинание.

— А профессор Трелони наоборот сказала, что выиграет Хаффлпафф, — проговорил кто–то из девочек.

— Да что она знает, эта ваша Трелони! — пренебрежительно махнул рукой Драко.

— Она внучка самой Кассандры Воблатски! — возмутился тот же голос.

— Тихо! — скомандовала мадам Хуч. — Вот и проверим.

По мере приближения матча страсти накалялись. У школьной преподавательницы предсказаний оказалось много поклонников, в основном среди женской части учащихся. Наконец настал торжественный день. Гарри вместе с Салли разместились в комментаторской кабине. Поттеру даже пришлось снять факультетский шарф, чтобы это не выглядело агитацией за Слизерин.

— Я жду от вас честной игры! — строго проговорила мадам Хуч и дала сигнал к началу.

— Квоффл у слизеринцев! — начал гриффиндорец Ли Джордан.

Гарри переводил реплики комментатора для Салли. Тот смотрел во все глаза. Хаффлпаффцы старательно размахивали флажками. Слизеринцы развернули большой плакат: «Салазар с нами!».

Среди учителей присутствовала и совершенно трезвая по такому случаю Трелони.

— Снитч! Ловцы увидели золотой снитч! — буквально взвыл Джордан. — Кто же будет первым? Чье предсказание оправдается?

Трибуны буквально взорвались подбадривающими воплями.

— Салли! Салли! Слизерин! — скандировали зелено–серебряные.

— И ловец Слизерина ловит снитч! — завопил Джордан. — Салли снова подтвердил свои провидческие способности!

— Слизерин! Слизерин! Салли! Салли! Ура!!!

— Ты самый лучший! — прошипел Гарри Поттер маленькому гомункулу. Салли ласково зашипел в ответ.

Слизеринская команда под аплодисменты болельщиков на руках отнесла в замок гомункула и Гарри.

— Это довольно интересно, — заметила МакГоннагал, — но есть шанс, что после предсказания команды просто настроятся на определенный результат.

— Но отказаться уже не получится, — покачал головой дядюшка Дрю, — студенты просто не поймут.

— Это всего лишь случайность! — заявила Трелони.

— Зря вы полезли в это, Сибилла, — покачала головой мадам Хуч, — боюсь, что ваши акции сильно упали.

— Истинное призвание потому и истинное, что от него ничего не укроется, — торжественно проговорила Трелони.

— Способности гомункулов к предсказаниям — признанный наукой факт, — ехидно заметил Снейп, — а вот с истинным призванием все намного сложнее. Может вам, коллега, пора переходить с хереса на что–нибудь покрепче? Правда в таком случае вам нельзя будет работать с учениками.

Трелони демонстративно надулась. Дядюшка Дрю покачал головой.

— Как бы слава не сыграла дурную шутку с Салли, — тихо проговорил он.

Празднование было в разгаре, когда Гарри и Драко решили проведать гомункула. С ними пошла Гермиона. В той комнате, где обитал Салли почему–то горел свет.

— Кто–то решил его угостить? — удивился Гарри. — Но нельзя же!

Гермиона решительно распахнула дверь. Дети вбежали в комнату и замерли, увидев Сибиллу Трелони с ножом в руке.

— Профессор? — удивленно спросил Гарри.

— Вы что тут делаете? — спросила Гермиона.

— Грейнджер! — скомандовал сориентировавшийся быстрее других Драко. — Визжи!

— Что? — удивилась девочка.

— Визжи, кому говорят!

От визга Гермионы у всех заложило уши. Гарри бросился вперед, закрывая собой замершего от страха Салли. Драко изо всех сил толкнул Трелони. Она не удержалась и села на пол. В комнату влетели Флинт и Снейп.

— Что тут происходит?!

— Мы свет увидели, — сказал Гарри, — подумали, вдруг, кто хочет Салли угостить. А тут такое…

Гермиона кивнула. Снейп отобрал у Трелони нож. Флинт быстро осмотрел Салли.

— Может его к нам в гостиную забрать, — предложил он.

— Салли, маленький! — Гарри взял гомункула на руки. Тот возбужденно шипел. Гермиона обернулась к Снейпу.

— Как же так, профессор?

— Думаю, что все ясно, — сказал Снейп, — мисс Трелони, прошу к директору. Поттер, побудьте пока с Салли, его нужно успокоить.

Предсказательница молча и покорно последовала за деканом Слизерина. Студенты в ужасе переглянулись.

— Поттер, пошли к нам, — сказал Флинт, — мало ли, кто еще припрется.

И слизеринцы направились в свою гостиную. Трелони Снейп отконвоировал в кабинет директора.

— Сибилла, как ты могла! — возмутилась МакГоннагал.

— Из–за него надо мной все смеются! — выдала Трелони. — Из–за этого шипящего уродца!

Снейп покачал головой. Ему тоже не нравился ажиотаж вокруг гомункула, но забавный малыш такой кары не заслуживал.

— Но, Сибилла, это же уникальный малыш! — МакГоннагал стиснула руки у груди. — И он такой славный! Другого такого просто не существует.

— Я тоже уникальная! — заявила Трелони. — Это я предсказала падение Темного Лорда!

— Ну и сука! — послышалось с портрета.

Трелони встретилась глазами с Волдемортом и испуганно взвизгнула.

— Выгнать ее из Хогвартса! — тут же предложил Финеас Найджелус Блэк.

— Любой может найти убежище в Хогвартсе, — менторским тоном сказал Дамблдор.

— А меня на работу не взял! — парировал Волдеморт. — И на каникулы в замке меня не оставляли. А между прочим война шла, Лондон бомбили, приюты вывезли. Я от мобилизации прятался. Убежище! Все каникулы по разным дырам. Хорошо еще иногда колдовать удавалось, надзор почти не действовал, да и авроры тоже под бомбы не рвались. Еду воровать приходилось.

Дамблдор уже привычно отвернулся. МакГоннагал покачала головой. Она бы ни за что не отправила детей под бомбы. Наверняка можно было что–то придумать, например — подключить Попечительский Совет. Волшебники редко думали о магглах, Том был слишком гордым, чтобы просить. Но директор Хогвартса обязан был заботиться об учениках. Диппету было все равно? Вон, тоже морду скривил и куда–то удалился с умным видом. Да уж…

— И что теперь делать? — спросил Снейп. — Потребовать с мисс Трелони Непреложный Обет, что она и близко не подойдет к Салли и не будет ничем ему вредить? Кстати, студенты ужасно расстроились и разозлились, что кто–то решил напасть на их любимца.

МакГоннагал покачала головой.

— Обет дать необходимо, — согласилась она, — а что касается остального… Сибилла, ты сама виновата.

Трелони сникла. Деваться ей было некуда. Так что она дала обет директрисе. Свидетелем был Снейп.

На другой день весь Хогвартс бурлил от слухов. Мадам Помфри уже устала отвечать, что Салли не был ранен, и что его нет в Больничном Крыле. Трелони забаррикадировалась у себя в Северной башне. Уроки она согласилась вести только при условии, что рядом будут дежурить призраки, которые, случись что, позовут на помощь. Кровавый Барон и сэр Николас дежурить отказались. Серая Дама гордо удалилась. Проповедник сослался на важные дела. В конце концов из туалета была извлечена Плакса Миртл, которая и прорыдала все время рядом с люком, ведущим в класс прорицаний. Под этот аккомпанемент особенно зловеще звучали мрачные предсказания, на которые не скупились студенты. Слизеринцы в полном составе предсказали профессору скорую и мучительную смерть. На подробности не скупились. Кончилось тем, что Трелони сама попала в Больничное Крыло с нервным срывом. Салли предъявили всей школе за ужином. А МакГоннагал всерьез задумалась о том, чтобы убрать из расписания уроки Трелони. В конце концов для прорицаний действительно был нужен врожденный Дар. А для карточных и прочих гаданий существовали справочники. Астрологию же легко было совместить с астрономией. Конечно, были ученики, взявшие Прорицания для С. О.В. У. и Ж. А.Б. А. Впрочем, можно было отменить этот предмет для третьих и четвертых курсов. В любом случае стоило посоветоваться с Попечительским Советом. Вместо Прорицаний можно было ввести факультатив по законам магического мира, например. Или увеличить количество часов для дополнительных занятий. Да, это определенно было хорошей идеей.

Оставить Салли в гостиной Слизерина Снейп отказался категорически. И гомункула вернули в его комнату. Представители всех факультетов следили за тем, как Снейп, Флитвик и дядюшка Дрю накладывали сигнальные и защитные чары на двери.

Гарри оттащили в сторону.

— Послушай, Поттер, — обратилась к нему семикурсница с Гриффиндора, — тут такое дело… В общем… меня один парень на свидание пригласил. Мне он нравится, конечно, но хотелось бы знать наверняка. Короче, ты не мог бы… Ну, спросить у Салли про этого парня и меня, пусть предскажет. Пять галлеонов…

Гарри обалдел. Девушка была совершенно серьезна. А за ее спиной стояли другие.

— Я… я не знаю, — ответил мальчик, — с ним же поговорить надо. А теперь там чары.

— Поговори, Поттер, поговори.

Гарри тяжело вздохнул. Ссориться со старшими не хотелось.

— Да идите вы, девчонки, нашли про что спрашивать! Тут скоро матчи высшей лиги начинаются!

— Поттер, а про футбол он ничего сказать не может?

Гарри попятился…

А на следующий день в Хогвартсе появился джентльмен, похожий на упитанную осу. Это впечатление складывалось из–за желтого в черную полосу костюма.

— Людо Бэгмен, — пояснил Гарри и Гермионе Драко, — он сейчас в Отделе магического спорта. А раньше был знаменитым игроком в квиддич, вон — до сих пор в командном костюме ходит.

— Мне это не нравится! — сказала Гермиона. — Наверняка он из–за Салли.

— Думаешь? — нахмурился Драко. — Хотя очень может быть.

Гарри даже поежился. Ему уже пришлось расспрашивать Салли о перспективах замужества для нескольких девиц и о результатах квиддичных матчей. Дин Томас с Гриффиндора притащил плакат со своей любимой футбольной командой. А Рон Уизли — эмблему «Пушек Педдл». И если Томас понял, что Салли сперва нужно рассказать про футбол, то Уизли просто требовал, чтобы гомункул наколдовал ему победу любимой команды.

— Он не наколдовывает, — терпеливо объяснял Гарри, — у него дар к предсказаниям.

— Уизли, — ехидно заметил Драко, — «Пушкам Педдл» удачу сам Мерлин не наколдует. А предсказать им победу может только Трелони. Наш Салли ерундой не занимается, он правду говорит.

— И ничего не ерунда! — обиделся Рон. — Просто вам, змеям подземельным, жалко, чтобы хорошая команда выиграла.

— Да где ты тут хорошую команду увидел? — не унимался Драко. — На метлах сидеть не умеют, у них не выигрывает только тот, кто с ними не играет.

— Ты… — стиснул кулаки Рон.

— Спокойно! — сказал Гарри. — Салли с высшей лигой еще не разобрался, его Флинт консультирует. Вот разберется со всеми тонкостями, тогда и предскажет. Но именно предскажет, а не наколдует. Всем интересно.

Многие студенты написали про чудо–гомункула домой, так что визит спортивного начальства был предсказуемым. Другое дело, что понять Салли мог только Гарри. Ну и Волдеморт на портрете, конечно, тоже. Но кто будет спрашивать Волдеморта про результаты матчей?

Снейп же был просто в ярости. В конце концов, кто создал гомункула? Студенты. Значит только они и имеют право пользоваться предсказаниями Салли. Собственно, ничего страшного в небольшом заработке нет. А предсказания насчет личной жизни? Здесь и вовсе нет ничего плохого!

МакГоннагал полностью разделяла точку зрения своего заместителя. Интересный опыт, забавная традиция, помощь ближним — это вполне допустимо. Но дельцам здесь делать нечего. Если им так уж интересны предсказания, то кто им мешает создать своего гомункула? К тому же Салли уникум, он — змееуст. Как чиновники от спорта собираются с ним общаться? А Гарри должен прежде всего учиться.

Бэгмену пришлось удалиться ни с чем.

— Он не отстанет, — покачал головой Флитвик, — я слышал, что Людо много играет. И проигрывает. Он уже несколько раз брал кредит в Гринготсе. Я даже не уверен, что он был тут как официальное лицо. Иметь такого карманного оракула как наш Салли — мечта азартного игрока.

— Но это вряд ли, — с сомнением покачал головой дядюшка Дрю, — Салли уже прославился. Его предсказания будут нужны всем. Если он вдруг исчезнет, возникнет слишком много вопросов.

— Салли — собственность студентов, — сказала МакГоннагал.

И с ней согласились все.

Профессор Спраут наконец разобралась с семенами, присланными из Бразилии. Она выделила отдельную теплицу, в которой и устроили настоящий кусочек джунглей.

— Это просто замечательно! — восхищалась профессор гербологии. — Так красиво! А орхидеи… Настоящее буйство красок.

— Надеюсь, Блэк не прислал что–нибудь ядовитое или плотоядное, — покачал головой дядюшка Дрю, — Я просмотрел присланные им свитки, так вот они далеко не безобидные. Кто–то скопировал древние свитки майя. Не знаю, как они попали в Бразилию, и почему их продавали на местном рынке. Но это даже более подробно, чем знаменитые хроники Чилам — Балам. Возможно, кто–то добрался до архивов самого Диего де Ланды. Не верю я, что отцы–иезуиты уничтожили все. Среди них хватало любознательных людей.

— Майя? — переспросила МакГоннагал. — А кто такой Диего де Ланда?

— Монах, написавший отчет «О делах в Юкатане», — ответил дядюшка Дрю. — Считается, что он лично уничтожал древние кодексы. Но я не верю, что он уничтожил все.

— А эти фигурки и диск? Тоже майя? — спросил Флитвик.

— Похоже на то, — ответил дядюшка Дрю.

— Как бы нам действительно какого демона не вызвать, — покрутил головой Снейп. — Или кто там у майя был?

— Пантеон довольно обширный, — ответил дядюшка Дрю, — самый знаменитый — Кукулькан, он же Пернатый змей.

— Кукулькан? — переспросил Снейп. — Не Кецалькоатль?

— Кецалькоатль — это у ацтеков, вроде, — сказал Флитвик. — Но суть одна — Пернатый змей.

— Что–то мне это уже не нравится, — покачала головой МакГоннагал, — василиск у нас уже есть, только этого, как его там, Пернатого змея не хватало.

— Так его сколько веков индейцы ждут, — махнул рукой Флитвик.

— Василиска тоже тысячу лет никто не видел, как и Тайной Комнаты, — напомнила МакГоннагал, — а учитывая наше везение…

— Да–а–а-а, только древних богов нам и не хватало, — заметил дядюшка Дрю. — Хотя это очень интересно.

— Вам лишь бы интересное, — проворчала МакГоннагал, — а у нас тут дети.

— Думаю, что до вызова божеств мы не дойдем, — сказал дядюшка Дрю.

— Интересно, а этот Кукулькан понимал парселтанг? — заинтересовался Флитвик.

— Мог и понимать, не просто же так его Змеем назвали.

Снейп хихикнул.

— Ты чего? — спросила у него МакГоннагал.

— Да так, вспомнил книжку, которую читал в детстве. Маггловскую. Там был вождь индейцев, которого звали Чингачгук, что значило Большой Змей. Может он тоже змееустом был?

— Никаких змеев! — заявила МакГоннагал. — Ни больших, ни пернатых! Хватит с нас!

— Совершенно согласен с вами, Минерва, — кивнул Снейп, — у нас и так проблем хватает. Кстати, коллеги, вы с этим диском не разобрались? Может его тоже в Отдел Тайн отдать стоит? Во избежание…

Дядюшка Дрю вздохнул. Ему было жалко выпускать из рук такие раритеты. Но не признать правоту Снейпа он не мог.

— Мы будем очень осторожны, — сказал он.

Впрочем, пока все было тихо. Салли предсказывал судьбу, квиддичные команды тренировались, студенты учились. Волдеморт еще несколько раз вызывал Гарри и дотошно расспрашивал его об успехах.

— Качество образования оставляет желать лучшего, — брюзжал Темный Лорд, — даже в мое время было строже. Одни фокусы. Ну–ка, покажи мне простейший щит от материальных предметов.

— Мы его еще не проходили, — отбивался Гарри.

— А если с Пивзом договориться, чтобы он за тобой гонялся, обливал тебя и швырялся мусором? Я могу тебе это организовать, сюда призраки заглядывают. Быстро научишься. А то расслабился. Парселтанг — это еще не все.

Гарри надулся. Будут ему тут всякие указывать. Дамблдор качал головой и не вмешивался. А вредный Волдеморт выполнил свою угрозу. Пивз с огромным удовольствием взялся тиранить первокурсников. Посмеивающиеся дядюшка Дрю и профессор Флитвик показали им щиты, помогающие спасти одежду и защищающие от сыплющегося на голову мусора. Не прошло и недели, как студенты защищались уже автоматически.

— Вообще–то это очень полезно, — заметила Гермиона, — ведь так можно не только от Пивза защищаться.

— С этим троллевым полтергейстом еще и не тому научишься, — пробурчал Драко, — страшно представить, что этот тип с картины еще придумает. Знаешь, сколько существует разных щитов? Я уже боюсь, что за нами начнут доспехи гоняться. Или еще что–нибудь.

Мимо слезиринцев медленно прошел Невилл Лонгботтом. Он чуть не столкнулся с Гермионой, как–то странно взглянул на Драко и Гарри и побрел дальше.

— Чего это с ним? — удивился Гарри. — Он какой–то бледный.

— И глаза у него странные, — заметила Гермиона, — какие–то остановившиеся. Вы заметили?

— Опять какую–нибудь гадость вывел? — предположил Драко.

— Да они вроде сейчас возятся с тем, что им из Бразилии прислали, — сказал Гарри.

— Вдруг там что–то ядовитое? — забеспокоилась Гермиона. — Может надо профессорам сказать?

Но к ним уже приближался Пивз, и про странное поведение гриффиндорца все забыли.

Следующим странности в поведении юного герболога заметил Снейп. На очередном уроке зельеварения Невилл впал в какой–то странный транс. Некоторое время он с отсутствующим видом созерцал свой котел с безнадежно выкипающим зельем от кашля, а потом вдруг, ни слова не говоря, вышел из класса.

— Десять баллов с Гриффиндора! — рявкнул Снейп. — Лонгботтом, а ну вернитесь!

Но Невилл словно бы не слышал. Остальные студенты смотрели на все это, приоткрыв рты от изумления. Чтобы вот так вот запросто, как ни в чем не бывало, проигнорировать самого декана Слизерина… Было в этом что–то эпическое.

— Что такое с Лонгботтомом? — спросил удивленный Снейп. — У него что–то случилось?

— Он часто с таким видом ходит, сэр, — ответила Гермиона.

— Мы его в последнее время редко видим, сэр, — сказал Дин Томас, — он только ночевать приходит.

— Мадам Хуч в курсе?

Гриффиндорцы удивленно переглянулись. Похоже, что им и в голову не пришло, что о странностях одноклассника нужно сообщать декану. Снейп покачал головой.

— Хорошо, я сам скажу мадам Хуч и мадам Помфри, — проговорил он, — а вы передайте Лонгботтому, что ему надо зайти в Больничное Крыло.

— Да, сэр! — кивнули грифиндорцы.

Так что прямо из–за обеденного стола Невилл был отконвоирован в Больничное Крыло.

— Ничего не понимаю, — проговорила мадам Помфри, — на лицо сильное истощение. Общая заторможенность. Я бы даже предположила анемию.

— Анемия–то откуда? — удивилась МакГоннагал.

— Что–то мне это не нравится, — покачал головой Снейп, — на него никто не мог напасть?

— Да кто? — удивилась Хуч. — Дамблдора и Темного Лорда поймали, да и они ни из кого силы и кровь не выкачивали.

— Может в бразильском ящике было какое–нибудь магическое животное? — предположила профессор Спраут. — Хотя на почте и должны были проверить. Невилл так помогает мне в теплицах. Жаль, если с мальчиком что–то не так.

— А что у вас там в теплицах? — спросил дядюшка Дрю.

— Да ничего такого, — пожала плечами профессор Спраут, — все отлично прижилось. И потом, если бы там было что–то опасное, то пострадал бы не только Невилл.

Это был разумный довод, и все согласились, что присланные из Бразилии растения тут не при чем. А вот что касалось возможного проклятия… Хотя… кому мог помешать тихоня–герболог? В любом случае мальчик нуждался в лечении и наблюдении колдомедика. Снейп взялся сварить для него кроветворное зелье с добавлением вина Салазара Слизерина. Это был отличный повод усовершенствовать классический рецепт.

Невилл послушно пил зелья, съедал все, что ему приносили, но продолжал хиреть и бледнеть.

— Может его в Мунго отправить? — предложила мадам Помфри. — Я с таким раньше не сталкивалась.

Снейп, принесший новую порцию кроветворного зелья, взмахнул волшебной палочкой. Без изменений. Да, с гриффиндорцем явно происходило что–то странное.

Подумав, декан Слизерина наложил вокруг кровати сигнальные чары. Если кто–то или что–то действовало на студента, то чары должны были сработать.

И они сработали около полуночи. Предупрежденные Снейпом мадам Пофри, мадам Хуч и директор МакГоннагал рванули в Больничное Крыло. Невилла на кровати не было.

— Только что… только что был здесь! — тыкала пальцем в пустую койку мадам Помфри.

— Указуй! — скомандовала МакГоннагал.

И все двинулись туда, куда стал указывать кончик ее волшебной палочки. Странно, но было похоже на то, что Лонгботтом вышел на улицу.

— Точно теплицы, — покачала головой МакГоннагал и послала патронуса к профессору Спраут.

Та не заставила себя ждать. Следы Невилла вели к той самой, бразильской теплице.

— Не нравиться мне все это, — пробормотала мадам Хуч.

Мадам Помфри покрепче ухватила волшебную палочку и пододвинулась поближе к Снейпу. Вот и теплица. Профессора осторожно открыли дверь и заглянули внутрь. В лунном свете орхидеи выглядели невероятно прекрасными. С лиан и высоких деревьев свисали огромные светящиеся цветы. От сильного, сладкого запаха было тяжело дышать. Казалось, что даже воздух звенит и переливается.

— Моя прелесть! — услышали бормотание Невилла профессора. — Моя прелесть!

Под огромным, фосфоресцирующим цветком, свисающим с толстой лианы, стоял Невилл. Глаза мальчика были закрыты. К его шее тянулись тонкие отростки.

— Что это?! — в ужасе спросила МакГоннагал.

— Это… это… не может быть… — пробормотала профессор Спраут. — Считалось, что это легенда. Выдумки аборигенов и нечистых на руку торговцев. Но это реально!

— Да что ЭТО?! — не выдержал Снейп.

— Орхидея–вампир, — ответила профессор Спраут.

— ЧТО?! — хором спросили профессора.

— Надо что–то делать! — воскликнула МакГоннагал. — Надо это прекратить!

— У них образовалась связь, — прошептала профессор Спраут, — если ее резко прервать, то мальчик может погибнуть.

— Моя прелесть! — стонал Невилл.

— Бедный мальчик! — всхлипнула мадам Помфри. — Сделайте что–нибудь!

Наконец страшное растение насытилось, и Невилл направился прочь из теплицы. На профессоров он даже не взглянул.

Снейп решительно двинулся вперед. Наевшаяся орхидея выглядела мирной и прекрасной.

— И как только такой ужас пропустили, — покачала головой МакГоннагал.

— Так ведь я думала, что это просто легенда, — ответила Спраут. — В прошлом охотники за редкими растениями чего только не выдумывали, чтобы отвадит конкурентов и набить себе цену. Минни, это такая редкость. Может быть свяжемся с невыразимцами? Жалко же…

— А детей не жалко? — возмутилась МакГоннагал. — Северус, что там? Северус…

Снейп с трудом отвел взгляд от мерцающего в лунном свете чудовища.

— Он излучает какие–то волны, которым очень сложно сопротивляться, — ответил он, — если не убрать отсюда это чудовище, то оно всех нас превратит в свой корм.

Совместными усилиями профессора заключили жуткий цветок в магический кокон.

— Надо будет проверить, не дал ли этот монстр ростки, — покачала головой Спраут, — но все равно жалко.

— Помона, вы с юным Лонгботтомом — настоящие фанатики гербологии, — сказала МакГоннагал, — но я не позволю вам так рисковать.

— Самое противное, что мы, пытаясь вылечить студента, фактически усиливали этого монстра, — фыркнул Снейп, — надо будет на время изолировать теплицу. Мало ли что. Я Блэку это попомню.

МакГоннагал тяжело вздохнула.

— Уверена, что Сириус не хотел ничего плохого, — сказала она, — он просто купил все, что увидел. А мы и обрадовались.

Присутствующие тоже вздохнули и отвели глаза.

Невиллу стало немного легче. По крайней мере теперь все лекарства шли впрок ему, а не мерзкому растению. Но мальчик тосковал.

— Связь, — качала головой мадам Помфри, — я читала о подобном. Но чтобы растение…

Пришлось поставить в известность миссис Логнботтом. Железная Августа долго созерцала внука на больничной койке.

— Вы будете подавать жалобу? — спросила ее МакГоннагал.

Бабушка Невилла тяжело вздохнула.

— Это уже не первый случай, — сказала она, — его просто тянет ко всякой мерзости. Все эти росянки, мухоловки… Неудивительно, что орхидея выбрала его. Единственное, на что я надеюсь — пусть произошедшее послужит ему уроком на будущее. Запрещать бесполезно, я уже пробовала. Небось, уже экспериментировал?

Профессор Спраут поведала историю про тыкву–росянку и экспериментальную цикуту. Миссис Лонгботтом покачала головой.

— И что мне теперь с этим делать?

— Наверное, все–таки придется разрешать под надежным присмотром, — сказала профессор Спраут. — Как бы там ни было, у мальчика задатки большого ученого. Он может многого достичь в гербологии.

— Если доживет, — мрачно ответила на это миссис Лонгботтом.

Невилл перевел взгляд на бабушку.

— Она такая красивая, — мечтательно проговорил он, — и мне совсем–совсем не жалко крови, бабушка. Она… потрясающая…

Бабушка погладила внука по голове.

— Но я буду настаивать, чтобы это убрали из школы, — сказала она, — оно же опасно.

— Забирают уже, — ответила профессор Спраут. — И проверят все теплицы, чтобы ни одного отростка не осталось. Тут еще пару лиан нашли. Они галлюциногены выделяют. Тоже заберут.

— Ну и слава Мерлину! — ответила миссис Лонгботтом.

Профессор Спраут и Невилл синхронно вздохнули. Остальные, включая миссис Лонгботтом, покачали головами.

Снейп даже расстроился, что все интересное утащили в Отдел Тайн. В конце концов, при соблюдении техники безопасности кое–что можно было и оставить. Необычные растения давали такой простор для исследований. И совершенно напрасно Минерва упирала на те самые галлюциногены. Этот эффект было достаточно легко нейтрализовать. А вот остальное… Да, бюрократия всегда стояла поперек дороги научным исследованиям. Ох, права Грейнджер — вся надежда на Фламмеля. У него–то есть допуск ко всему интересному. Может и поделится чем–нибудь с барского–то плеча? В конце концов, его и гомункул интересовал, и тыква–росянка, и цикута (знать бы еще как именно над ней Лонгботтом надругался). Хогвартсу было чем торговаться с маститыми учеными. Честно говоря, похоже, что алхимик с шестисотлетним стажем на шустрых детишек и их вконец неадекватных крестных с большими деньгами и рассчитывал. Разве будет нормальный уважаемый специалист скрещивать тыкву с росянкой? Догадается о добавлении навоза единорогов? И никакой ученый с мировым именем по сомнительным лавкам тем более шастать не будет. Для таких людей есть справочники, проверенные методики, солидные поставщики. Правда остались еще и артефакты. Флитвик и Гендельквист костьми лягут, но их уж не отдадут. И тоже, кстати говоря, люди солидные. Такие до вызова Кецалькоатля, он же Кукулькан, не опустятся. А ведь тоже интересно. Черт, похоже, что явление Пернатого Змея в древней Мексике совпало с эпической ссорой Основателей. Неужели Салазара Слизерина аж через океан занесло?! И что он такого в этой самой Мексике учудил, что индейцы его возвращения до сих пор ждут?! Надо будет поделиться идеей с коллегами. Вдруг это поможет с расшифровкой?

Дядюшка Дрю и профессор Флитвик идеей заинтересовались.

— Совпадение действительно интересное, — согласился дядюшка Дрю, — особенно если вспомнить, что индейцы ждали белого мужчину с рыжей бородой.

— А я всегда считал, что рыжим был Гриффиндор, — заметил профессор Флитвик, — хотя Салазар Слизерин мог быть русым. Или у него могли быть каштановые волосы. В любом случае он был намного светлее, чем местные жители. А за тысячу лет все подробности могли и забыться.

— Меня больше интересует почему именно Пернатый Змей? — сказал Снейп. — Он что — мутировал? Или его анимагической формой был дракон?

— Тогда уж что–то в китайском стиле, — сказал дядюшка Дрю, — обычный дракон больше похож на летающую ящерицу, да и перьев у него не наблюдается.

— У китайских драконов тоже нет перьев, — сказал Снейп.

Впрочем, соображения по поводу мутаций одного из Основателей пришлось отложить. Нужно было что–то решать с крестражами. Да и из редакции «Ежедневного пророка» обратились с просьбой провести гадание на финал Высшей Лиги. И приближался матч Слизерин — Гриффиндор. Страсти накалились. Гадание проводили в присутствие всей школы. Салли с интересом созерцал щиты с гербами факультетов. Наконец он указал языком точно посередине между Вудом и Флинтом и громко зашипел.

— Чего это он? — спросил Драко.

— Говорит, что никто, — перевел Гарри.

— Как это никто? — возмутился Вуд.

— Ничья, наверное, — предположил Флинт.

— Перегадать! — послышалось со всех сторон.

Салли демонстративно повернулся спиной.

— Он не будет перегадывать, — вздохнул Гарри, — он говорит, что никто не победит.

— Посмотрим! — воинственно заметил Вуд.

— Небось, мы должны выиграть, а этот своим подколдовывает, — донеслось из дальних рядов.

— Уизли, тебе сколько раз объясняли, что он просто предсказывает! — возмутился Дин Томас, который все еще не терял надежды натаскать Салли на угадывание футбольной Лиги Чемпионов.

— Это будет интересно, — заметила мадам Хуч.

С ней все согласились. Получалось, что одна из команд должна будет забить кучу голов, а ловец другой — поймать снитч. Такие вещи случались редко. В любом случае матч обещал быть зрелищным.

Трибуны заполнились болельщаками сразу после завтрака. Гарри и Салли снова разместились в комментаторской кабинке.

— Я жду от вас честной игры! — грозно провозгласила мадам Хуч.

Лучше бы она этого не говорила. То ли команды решили во что бы то ни стало опровергнуть предсказательский дар Салли, то ли просто не могли сдаться, то ли в игру вступил еще какой фактор, но игроки умудрялись нарушать все писаные и неписаные правила. Мадам Хуч только успевала назначать бесконечные штрафные. Трибуны бесновались. Комментатора никто не слушал. Салли возбужденно свистел. Гарри еле успевал объяснять ему происходящее. По очкам лидировал Гриффиндор.

Появился снитч. Трибуны ревели. Охотник Слизерина под шумок сбил своего гриффиндорского коллегу с метлы. Гриффиндорцы оглушили слизеринского вратаря. Квофл влетал в ворота раз за разом.

— Давай, Пьюси! — не выдержал Гарри.

И ловец зелено–серебряных успел поймать снитч. Счет был равным.

— Ничья! — потрясенно объявила мадам Хуч.

— Салли снова точно предсказал результат игры! — выкрикнул Ли Джордан.

— Салли! Салли! — скандировали трибуны.

Флинт и Вуд пожали друг другу руки. Пострадавших игроков уже эвакуировали с поля. Болельщики еще что–то скандировали охрипшими голосами.

— Вот это да! — проговорил Джордан. — Поттер, теперь от Салли точно не отстанут! Уверен, что ему предсказать результат любого матча — раз плюнуть.

— Знаешь, — ответил ему Гарри, — это, конечно, здорово. Но некоторые ребята говорят, что это снижает накал борьбы.

— Думаешь? — переспросил Ли.

Но договорить им не дали. По требованию болельщиков Гарри высоко поднял довольного жизнью Салли, чтобы его могли увидеть все желающие.

Минерва МакГоннагал отложила письмо. Ей очень нравился Салли, но такой интерес к нему несколько нервировал. Похоже, что в прошлый раз Людо Бэгмен наведывался в Хогвартс по собственной инициативе. Теперь же пришло официальное письмо от Отдела магического спорта.

— Надо ответить, — сказала она, — но я против того, чтобы Салли использовали в Министерстве. Уже был прецедент с попыткой убийства. Страшно даже представить, что могут сотворить обозленные болельщики.

— Будут попытки что–то выведать и так, — покачал головой дядюшка Дрю, — а какой–нибудь в пух и прах проигравшийся тип вполне может попытаться выкрасть нашего Салли. Дети к нему очень привязаны.

— Не прятать же его в Тайной Комнате, — покачала головой МакГоннагал, — как там, кстати, василиск поживает?

— Великолепно, — ответил Снейп, — Хагрид его откормил. Упитанный и лоснящийся. Сдал еще яду. Флакон я оставил себе, поделился с Мунго, Отделом Тайн и Фламмелем. Еще флакон можно продать.

МакГоннагал кивнула. Деньги — это хорошо. Школьные метлы на радость мадам Хуч уже обновили, закупили кое–какую литературу и наглядные пособия.

— От Министерства не так–то просто отвязаться, — заметил профессор Флитвик, — но я тоже считаю, что Салли должен остаться в Хогвартсе. Эти махинации ему ни к чему. Пусть лучше предсказывает женихов нашим девицам.

— Мы может ответить, что не все свойства гомункула изучены, — предложила мадам Помфри, — в конце концов, его нужно предъявить Международной ассоциации алхимиков. Может они что посоветуют? С Фламмелем связывались? Мне кажется, что он может что–нибудь придумать.

— В прежние времена в квиддич играли любители, — заметил дядюшка Дрю, — профессиональные команды появились не так давно. С одной стороны — нет ничего плохого в предсказаниях результатов матча, но тотализатор — это огромные деньги.

— И для Салли все может очень плохо кончиться, — сказал Снейп.

Письмо в Министерство составляли всем педагогическим коллективом.

— Надеюсь, что это поможет, — сказала МакГоннагал, отправляя сову. — Хотя вряд ли…

— Действительно, — пробурчала мадам Хуч, — кто им мешает создать своего гомункула–предсказателя? У нас студенты справились. И технология давно известна. Если что, можем и записями эксперимента поделиться. И даже навозом и цикутой Лонгботтома.

— Цикуту — нет! — синхронно ответили Спраут и Снейп. — Цикута наша.

— Ну, обычную пусть возьмут, — пожала плечами Хуч, — а что — цикута от Лонгботтома такая эксклюзивная?

— Такой нигде больше нет! — энергично кивнула Спраут.

— Настоящая редкость, — согласился Снейп, — мне удалось на ее основе создать улучшенное зелье памяти. Даже от Обливейта помогает. При помощи специалистов, естественно. И мне нужна помощь с зельем, улучшающим зрение. Я использовал усики этой тыквы–росянки. Теперь нужен доброволец для дальнейших исследований.

— Вам нужен кто–то подопытный? — спросил дядюшка Дрю. — Надеюсь, зелье безопасное?

— Безопасное, — ответил Снейп, — побочных эффектов быть не должно. Нужно определиться с дозами.

— А с возрастным ухудшением зрения ваше зелье справится? — продолжал расспрашивать дядюшка Дрю.

— Должно, — ответил Снейп.

— В самом деле? — заинтересовалась МакГоннагал.

— И мне может помочь? — подключился Флитвик.

— Можно попробовать, — сказал Снейп, с интересом оглядывая своих потенциальных подопытных. — Первую дозу я дам вам сегодня вечером. Нужно будет тщательно записать результаты.

— Конечно, Северус, конечно. Мы все понимаем.

— Тогда до вечера.

Про Салли временно забыли.

Гарри Поттеру тоже очень хотелось избавиться от очков. Конечно, это не были те самые жуткие велосипеды, которые когда–то давно купила для него на очередной распродаже тетя Петуния. Это были стильные очки с тонкими пластиковыми стеклами, покрытыми специальным напылением, чтобы не бликовали. Но тем не менее… Очки могли слететь с носа, в дождь их приходилось часто протирать. А еще были довольно неприятные моменты, если зайдешь с холода в теплое помещение. Да и вообще… Без таких «оков» было бы намного лучше. Так что, узнав от дядюшки Дрю о существовании нового экспериментального зелья, Гарри воспрял духом. И тоже решил предложить себя в подопытные.

— Поттер, — тяжело вздохнул Снейп, — вот только вас мне и не хватало. Даже не просите, я не имею права ставить опыты на учениках.

— Но, сэр, я же сам хочу.

— Это не имеет значения, Поттер. И чего вам неймется? Жили одиннадцать лет без этого зелья, еще несколько месяцев проживете.

Гарри нахохлился. Так хотелось избавиться от очков.

— Идите, Поттер, хватит тратить мое время.

— Да, сэр.

На расстроенную мордочку одноклассника первой обратила внимание Гермиона.

— Гарри, ты чего?

Пока мальчик изливал свое горе, подтянулись остальные слизеринцы–первокурсники.

— Но, Гарри, — сказала Гермиона, — профессор Снейп лучше все знает. Не думаю, что он пожалел для тебя зелье.

— Да не в этом дело, — вздохнул Гарри, — понимаешь, это было бы так здорово!

— Обычные зелья помогают только при травмах, — сказала Панси, — или дают кратковременный эффект.

— Да знаю я, — ответил Гарри, — я когда узнал, что волшебник, то в первую очередь обрадовался возможности избавиться от очков. И жутко расстроился после объяснений дядюшки Дрю.

— Гарри, тебе просто надо немного подождать, — Гермиона погладила мальчика по руке, — зато теперь ты знаешь, что такое зелье уже есть, и ты скоро сможешь его принять. Это уже хорошо.

Гарри кивнул.

— Я понимаю.

Драко покачал головой. А перед сном торжественно выдал своему другу хрустальный флакон с мерцающим содержимым.

— На, пей свое зелье!

— Ты откуда его взял? — удивился Гарри. — Тебе не попадет?

Драко пренебрежительно махнул рукой.

— Ничего страшного, — сказал он, — подумаешь, поругается.

— А ты не перепутал? — спросил осторожный Винс.

— Чего там путать–то? — пожал плечами Драко. — Можно подумать, я не знаю, где у декана экспериментальное зелье.

— Спасибо тебе, Драко! — широко улыбнулся Гарри. — Ты настоящий друг!

И одним глотком опустошил флакон.

— Ну как? — жадно спросил Драко.

— Ой! — Гарри зажмурился.

— Эй, ты чего?

— Ой–е–е-ей!

— Гарри! Ты как?

Мальчик с трудом открыл глаза. Его друзья завопили от страха. И было отчего. Радужка глаз Гарри осталась ярко–изумрудной, а вот белки приобрели насыщенный алый цвет.

— Драко, ты все–таки перепутал… — в ужасе проговорил Винс, — надо позвать декана.

— Ага, — испуганно согласился Драко.

Впрочем, декан нашелся сам.

— Кто взял у меня зелье для частичной трансформации?! — донеслось из гостиной. — Признавайтесь немедленно!

Гарри поежился и пошел сдаваться. За ним последовали Драко, Грег и Винс. Сидящие в гостиной девочки громко завизжали от страха…

Глава 9

Северус Снейп устало опустился на стул. Мадам Помфри на полном автомате протянула ему флакон с успокоительным, но Снейп лишь покачал головой.

— И что теперь? — спросил дядюшка Дрю. — Это так и останется?

Напоенный зельями Гарри спал.

— Я экспериментировал с зельем для частичной трансформации, — ответил Снейп, — это могло быть полезно.

Дядюшка Дрю кивнул. Обычное заклинание было довольно сложным в исполнении. Такое зелье давало большие возможности.

Снейп потер переносицу.

— Оно экспериментальное. По идее эффект должен сохраняться в течение часа. А для трансформации определенной части тела требовалось произнести несложное заклинание. Поттер же, по словам Драко, просто жаждал улучшить себе зрение. Так что в момент принятия зелья у него случилось что–то вроде стихийного выброса. Очки ему теперь точно не нужны. А почему такой визуальный эффект — я, честно говоря, не понимаю. Драко я наказал, хотя он и так ужасно расстроен. Хотел помочь другу…

Мадам Помфри тяжело вздохнула. Как все это знакомо.

— Может ничего страшного? — спросила она. — Ну, подумаешь, глаза теперь необычные… Да и пройти со временем может.

Гарри завозился во сне. Взрослые снова тяжело вздохнули. Мальчик теперь выглядел достойным наследником Волдеморта.

— Все–таки это странно, — проговорил дядюшка Дрю, — если бы просто лопнули сосуды, то кровь уже давно потемнела бы. А тут такой эффект.

— Но качество зрения не снижается? — спросил Снейп.

— Пока нет, — ответила мадам Помфри, — но еще прошло мало времени.

— Гарри еще растет, — сказал профессор Флитвик, — у детей многие процессы проходят иначе, чем у взрослых. Но с этим надо что–то делать. Для одиннадцатилетнего мальчика такой цвет глаз может показаться забавным. Кажется, сейчас принято говорить — прикольно. Но что будет потом?

— Сперва нужно, чтобы все стабилизировалось, — ответил Снейп, — а там посмотрим, что можно сделать.

Так что Гарри вернулся к урокам. Первое время его необычные глаза вызывали нездоровый ажиотаж, но постепенно ученики привыкли. А сам мальчик просто радовался, что теперь ему не нужны очки.

Драко долго извинялся перед своим другом.

— Да ладно тебе, — сказал в ответ Гарри, — я же понимаю, что ты хотел помочь. Просто надо быть внимательнее. Декан сказал, что это зелье для частичной трансформации. Это хорошо, что я хотел зрение исправить. А если бы хотел, например, ото всех спрятаться? Или еще чего. Мог и хвост отрасти или хобот. Лучше уж так.

Драко тяжело вздохнул.

— Да уж, — покачала головой Гермиона, — я написала мистеру Фламмелю. Он считает, что ничего страшного не произошло, и что глаза со временем должны стать нормальными. А еще — что тебе ни в коем случае нельзя слишком напрягать зрение, утомляться. Пока зелье из организма окончательно не выветрится.

Гарри кивнул. Мадам Помфри говорила тоже самое.

— А если у Салли спросить? — предложил Винс.

— Он–то чем поможет? — удивилась Гермиона.

Драко кивнул.

— Ну, он может сказать избавиться ли Гарри от этого вообще, — сказал он, — да и предсказать, куда стоит обратиться.

— Он же не знает, — покачала головой Гермиона, — но… но, наверное, может сказать, когда это случится.

И слизеринцы отправились к гомункулу.

Салли восторженно зашипел.

— Чего это он? — спросил Драко.

— Говорит, что я теперь красивый, — тяжело вздохнул Гарри.

— Да уж… — передернула плечами Гермиона.

Гарри зашипел в ответ. Салли высунул язык и задумался. Внимательно осмотрел своего друга. Наконец снова послышалось шипение.

— Ну? — нетерпеливо спросили ребята.

— Ничего не понял, — ответил Гарри, — говорит, что я должен посмотреть в глаза Великого Змея.

— Василиска, что ли? — удивился Драко. — А Салли у нас шутник. Хотя после смерти тебе будет уже все равно, какие у тебя глаза.

Гарри попросил уточнить.

— Говорит, что это другой Змей, — перевел Гарри. — Ничего не понимаю.

Салли отвернулся. Ясно, пояснений не будет.

— Пошли к декану, — предложил Драко, — или к мистеру Гендельквисту.

Северус Снейп тоже ничего не понял. Дядюшка Дрю решил уточнить.

— В некоторых мифах упоминаются Змеи и Драконы, иногда их даже представляют творцами мира, — сказал он, — или речь идет о Учителях, Хранителях знаний. Но с ними не так–то просто встретиться.

— Может речь идет о том самом Кукулькане? — усмехнулся профессор Флитвик.

— И где мы его возьмем? — пожал плечами Снейп. — Особенно если это действительно Слизерин.

— Тысяча лет прошла, — заметил Флитвик.

— Да глупости все это, — заявил дядюшка Дрю, — если уж у майя ничего не вышло.

— Но Салли не ошибается, — медленно проговорил Снейп, — и он был уверен. Мне все равно, как выглядит Поттер, но если ему можно помочь… Другое дело, что это может быть опасно.

— Минерва нам такого не простит, — сказал Флитвик, — нам тут только Пернатого Змея не хватало.

— Хагрид будет в восторге, — буркнул Снейп.

— А было бы интересно разгадать загадку исчезновения Салазара Слизерина, — вздохнул дядюшка Дрю, — но вы правы, коллега, это может быть слишком опасно.

— Вряд ли Основатель причинит вред ученикам Хогвартса, — сказал Снейп.

— А если это не он? — сказал Флитвик.

— Гарри нужно помочь, — сказал дядюшка Дрю.

— Разобраться с текстами майя нужно в любом случае, — проговорил Флитвик, — и надо будет все–таки конкретизировать, действительно ли речь идет о Кецалькоатле. А то вызовем на свою голову.

Салли снизошел до объяснений. Да, речь шла о Великом Пернатом Змее. Гарри Поттер должен посмотреть ему в глаза, тогда они очистятся, а сам он сможет видеть скрытое от других и потоки магии.

— Было бы неплохо, — заметил на это дядюшка Дрю, — очень полезное умение для Мастера Чар.

— Вы все с ума сошли?! — возмутилась МакГоннагал. — НИ ЗА ЧТО! Только через мой труп!

— Можно ведь и не здесь ритуал проводить, — сказал профессор Флитвик.

— Нам нужно место силы, — ответил на это дядюшка Дрю, — и если Пернатый Змей действительно Слизерин, то в Хогвартс он может и вернуться.

— И что мы будем с ним делать? — скривился Снейп. — Нет, я глубоко уважаю и почитаю Основателя любимого факультета, но ведь речь идет о том, чтобы переместить в наше время человека, жившего тысячу лет назад. Вы вспомните мораль того времени.

— Где–то же он был эту тысячу лет, — сказал Флитвик.

— Эй, вы о чем? — спросил с портрета Волдеморт. — Кого еще вызывать собрались?

— Пернатого Змея, — ответил Снейп, — есть подозрения, что Кецалькоатль это на самом деле Салазар Слизерин.

— Ничего себе! И куда его? Тоже к нам?

— Я против! — тут же возмутился Дамблдор.

— Вы что?! — обалдел Финеас Найджелус. — Основателя и к ЭТИМ! У нас тут полно вполне приличных портретов.

— Да–да, действительно! — подключились остальные бывшие директора.

— Да вы что! — содрогнулась МакГоннагал. — Только этого не хватало! И потом, это неуважение к Основателю!

— А он нам Хогвартс не разнесет? — осторожно спросила Делис Дервент. — Вдруг ему что–нибудь не понравится?

— Если что–то и делать, то только после того, как учеников отправят по домам, — сказал Флитвик, — и подключить невыразимцев, конечно.

МакГоннагал схватилась за голову. И ее было можно понять. Собственно, отказ вызвать одного из Основателей да еще для помощи студенту выглядел бы не лучшим образом. Но ведь это был Салазар Слизерин. А вдруг он будет недоволен тем, как обстоят дела в школе? Вдруг предъявит претензии? А если это не он? Да и вообще, раз Основатель так мутировал, это не могло не сказаться на психике. А он и так жил тысячу лет назад. Минерва честно попыталась вспомнить моральный облик далеких предков и поежилась. Только этого и не хватало! Разве что невыразимцы его как–то угомонят… Да, вся надежда на них.

Работа по переводу закипела. У Фламмеля нашелся старинный словарь языка майя, составленный самим Диего де Ланда.

— Да, похоже, что его зря обвиняли в методичном уничтожении кодексов майя, — заметил мистер Гендельквист, нежно поглаживая по корешку редчайшую книгу.

— «Черная легенда» в действии, — кивнул Фламмель, — уверяю вас, все эти якобы уничтоженные кодексы хранятся в библиотеке Ватикана. Другое дело, что святые отцы очень не любят делиться информацией.

— А связей у вас нет? — жадно спросил дядюшка Дрю. — Может удастся договориться? Яд василиска, опять же.

— Да–да, — подхватил профессор Флитвик, — нам есть, что предложить. Может стоит попробовать развеять ту самую легенду?

— Это не так–то просто, — ответил Фламмель. — Англичане натворили дел, уничтожая древние библиотеки, убивая священников. Иезуитов же вообще подвергали четвертованию. Во скольких старинных домах сохранились потайные «комнаты священника»? Святой Престол подобных вещей не забывает. Так что нам придется очень сильно прогнуться, чтобы они захотели с нами разговаривать.

Дядюшка Дрю вздохнул.

— Тогда будем работать с тем, что у нас есть.

— Попробуем, — кивнул Флитвик.

И они стали разбирать древние иероглифы. Это был тяжелый труд. Очень тяжелый.

Троллевы обитатели древней Мезоамерики считали по своей собственной системе. У них был совершенно извращенный календарь. И, имея иерографическое письмо, они умудрялись выражаться заумно и возвышенно.

— Интересное у них было отношение к магии, — прокомментировал свежерасшифрованный свиток Флитвик. — Похоже, что жрецы были именно волшебниками.

— Некоторые правители, видимо, тоже, — ответил на это дядюшка Дрю, — вот, например, легендарный волшебник из Ушмаля. И он был очень маленького роста. Может, он был гоблином? В Центральной Америке есть гоблины?

— Могу уточнить у своих родственников, — предложил Флитвик. — Хотя, может его туда тоже занесло, как и Слизерина? Пернатый Змей удрал, а этот прижился.

— А почему удрал? — спросил Снейп. — Диета не подошла? Я имею в виду кровь и сердца пленников. Если это действительно наш Основатель, то у него каннибальских наклонностей не было.

Приглашенный в компанию невыразимец покачал головой.

— Знаете, — сказал он, — мне это не нравиться. Похоже на то, что жрецы майя старались призывать все возможные сущности и привязывать их к себе. В том числе и кровавыми ритуалами. Так что похоже, что Слизерин не бросил Хогвартс, а попал под такой призыв. А потом ему удалось освободиться.

— Вы думаете? — разговор происходил в кабинете директора, и все портреты, а так же сама директриса с интересом прислушивались.

— Свободу Салазару Слизерину! — заорал Волдеморт с портрета.

Все дружно вздрогнули. Дамблдор осуждающе покачал головой.

— Хорошо, что остальные Основатели не пострадали, — вздохнула Делис Дервент.

— Вообще–то, — вспомнил Финнеас Найджелус, — были и другие случаи, когда сильные волшебники просто исчезали. И прекратилось это как раз в XVI веке. Может их тоже майя?

Живые волшебники поежились. Каждый считал себя единственным и неповторимым и был сильным. Не очень–то приятно сознавать, что кто–то хитрый и могущественный мог просто призвать тебя для каких–то своих целей.

— По крайней мере, теперь ясно, чего испанцы так расправлялись с майя и прочими ацтеками и инками, — заметил дядюшка Дрю. — На Пиренейском полуострове всегда было много сильных волшебников, могли и сами пострадать. А может кому и удрать удалось.

— Ну что? — спросил невыразимец. — Будем Слизерина спасать?

— Это наш долг, — вздохнула МакГоннагал, — Основатель все–таки.

— А если он не хочет спасаться? — задумчиво проговорил профессор Флитвик. — Столько лет прошло, мог и прижиться где–нибудь в астрале. Ну или каком другом измерении. А мы его оттуда выдернем. Не хотел бы я иметь дело с озлобленным Основателем, да еще со Слизерином.

— Ну, судя по Тайной Комнате, таким уж злобным типом он не был, — ответил на это Снейп, — да и вообще, может это и не он. А нам Поттеру помогать. Хотя…

— В любом случае надо призвать этого Пернатого Змея, — заявила МакГоннагал, — даже если это не Слизерин, мы должны помочь Гарри. А если это Слизерин…

— То он выскажет вам все, за то, во что превратилась школа, — ехидно проговорил Волдеморт. — Кстати, о Поттере. Как учится мой наследник?

— Хорошо он учится, — ответил дядюшка Дрю, — старается.

— Весь в меня! — расплылся Волдеморт. — Может, пусть глаза такими и останутся? Но Основателю помочь вы все просто обязаны.

Снейп тяжело вздохнул. Основателя запереть в картине вряд ли получится.

— Значит так, — по–деловому подошла к проблеме МакГоннагал, — сейчас все сдают экзамены, принимаем конференцию алхимиков по поводу Салли. И попутно занимаемся ритуалом вызова этого Пернатого. Но Змея будем вызывать после того, как ученики разъедутся, мало ли что. А если окажется, что это наш Основатель, то предложим ему всяческую помощь и наше радушие.

— Кто бы еще сумел выдворить из школы Драко и Грейнджер, — заметил Снейп, — наверняка найдут способ остаться. И, кстати, Блэк больше не писал? Может есть еще какие рукописи майя?

МакГоннагал содрогнулась.

— Только этого не хватало! — пробормотала она.

— А это идея! — загорелся дядюшка Дрю. — С ним можно как–нибудь связаться? Все–таки дело касается его крестника. Я договорюсь, чтобы отправили межконтинентального альбатроса. И вроде у родителей мисс Грейнджер были какие–то координаты.

МакГоннагал схватилась за голову.

Флитвик же вздохнул, но согласился с тем, что помощь Сириуса может оказаться не лишней. Так что ему было отправлено сразу несколько сообщений.

— Мотается где–то в джунглях, — искренне позавидовал Снейп после получения ответа, — и даже уже не в Бразилии. В Белизе?

— Еще ближе к майя, — потер руки дядюшка Дрю.

— Даже странно, что забросил пляжи и красоток, — покачал головой Флитвик.

— Сириус всегда был увлекающимся мальчиком, — вздохнула МакГоннагал.

— Может еще растений пришлет, — вздохнула Помона Спраут, — нет–нет, коллеги, только после тщательной проверки… Хотя нам и пришлось отдать опасные экземпляры, но те, что остались — настоящее сокровище. Ко мне уже обратились из нескольких оранжерей. За рассаду дают хорошие деньги. Кроме того, несколько семикурсников взялись за очень интересные исследования, по рекомендации мистера Фламмеля их будут курировать специалисты из международной ассоциации гербологов. Такой шанс для учеников! А еще пришли письма из Дурмштранга и Шармбатона. Их ученики, специализирующиеся в гербологии, просят разрешения ознакомиться с нашими достижениями. Это поднимет престиж Хогвартса, коллеги. К тому же мы сможем получить что–нибудь редкое взамен. Я не я буду, если не выцарапаю поющий жасмин, навьи кувшинки и некоторые разновидности шпажника.

— Шпажник обязательно! — тут же заявил Снейп. — Такой простор для исследований! Да нам сам Фламмель завидовать будет. У меня тоже есть на примете старшекурсники, которые вполне могут начать собственные исследования. Ну и алхимический кружок, естественно.

— И зверюшек! — мечтательно проговорил все еще с тоской вспоминающий кондоров Хагрид.

МакГоннагал содрогнулась еще раз.

— А мои потихоньку воссоздают интересные чары, служащие для удержания духов, — отчитался Флитвик. — Есть же зловредные призраки. Так что тоже будет публикация.

— Опять Гриффиндор оттеснили! — буркнула МакГоннагал.

— Ну что вы, дорогая, — похлопал ее по руке дядюшка Дрю. — И в алхимическом кружке ваши есть. А Лонгботтом из теплиц просто не вылезает, к нему старшекурсники в помощники набиваются. Думаю, что и какие–нибудь интересные исследования в области трансфигурации можно начать. Как же без Гриффиндора?

— Ну ладно, — оттаяла директриса. — Посмотрим! И дождемся ответа от Сириуса.

— Ах! — вздохнула Делис Дервент. — Ну просто как в старые добрые времена! Исследования. Публикации. Помнится, когда–то Хогвартс и свою газету имел.

— А потом все скатилось к банальным разборкам факультетов, — злорадно напомнил Финеас Найджелус.

Альбус Дамблдор шмыгнул носом и отвернулся.

Триумфальное возвращение Сириуса Блэка из Южной Америки широко освещалось в магической прессе. Первый же визит он нанес в Хогвартс. Старшекурсницы пачками падали в обморок при виде загорелого красавца в своеобразном наряде. «Индиана Джонс!» — шептались магглорожденные. Снейп привычно поморщился: Блэк не мог без выпендрежа.

— Эх, Гарри! — взлохматил волосы своего крестника Сириус. — Не можешь ты без приключений.

— Главное, что вижу хорошо, — ответил Гарри, — знаешь, крестный, как мне очки надоели? Хотя девочки до сих пор пугаются.

— Забавно выглядишь. Некоторым девчонкам, наоборот — понравится. Но вы тут, я смотрю, не теряетесь? А я кое–что интересное привез.

— Покажи! — заинтересовался Гарри. Его поддержали остальные, и уже через несколько секунд студенты могли любоваться… настоящим хрустальным черепом.

— Может пригодиться для вызова этого вашего Пернатого, — предложил Сириус, — я в одном заброшенном храме в джунглях нашел. И еще кое–какие записи. Там на стенах занятная роспись была, я сделал колдографии. Ну и в Омуте могу показать.

Профессора смотрели на легендарный череп, приоткрыв рты от удивления. Да, энергия Блэка, направленная в мирное русло, просто поражала воображение.

— А как это вывезти удалось? — потрясено спросила МакГоннагал. — Это не контрабанда случайно?

Блэк пожал плечами.

— Американцы там во всю работают и тащат все. А мы потом можем и вернуть. Да и есть вероятность, что этот череп как раз и использовали для того, чтобы призывать и заключать волшебников. Не дай Мерлин, какому мерзавцу в руки попадет!

— А с чего вы взяли, что череп использовали в этих целях? — заинтересовался дядюшка Дрю.

— Так я же говорил, что рисунки на стенах видел, — ответил Сириус. — Пошли посмотрим.

— А ингредиенты привез? — недовольно спросил Снейп.

— И семена? — тут же подключилась Спраут.

Им был выдан большой мешок с наложенными чарами расширения. Хадрид только тяжело вздохнул.

— Держи, старина! — протянул ему коробку Сириус. — Понятия не имею, что это такое, но яйцо занятное.

— Какое еще яйцо?! — ужаснулась МакГоннагал.

Хагрид прижал коробку к груди, демонстрируя отчаянную решимость драться за обретенное сокровище до конца.

— Только под наблюдением всех профессоров, — тут же сказал Флитвик, — Хагрид, вы должны понимать, что это может быть опасно.

— Ладно! — вздохнул счастливый Хагрид. Сейчас он был согласен на все. — Надо это — в книжках посмотреть. Чего за яйцо–то…

— На драконье точно не похоже, — ответил Сириус, — но там столько интересных животных. Даже не известных науке. Меня знакомые пригласили Затерянный Мир искать.

— А эта… мне можно? — спросил Хагрид и тут же потупился, засмущавшись.

Сириус оглядел его оценивающим взглядом.

— Не от меня зависит, — ответил он, — но я могу спросить.

Хагрид засиял, как начищенный штрафниками Кубок Хогвартса. И крайне немузыкально мурлыча себе что–то под нос, удалился вместе с таинственным яйцом в свою хижину. Остальные направились в кабинет директора.

Волдеморт при виде хрустального черепа сделал попытку выпасть из рамы.

— Это вы где такое взяли?! — обалдел он.

— Сириус привез, — ответила МакГоннагал, доставая Омут Памяти.

Волдеморт тяжело вздохнул. Остальные портреты живо заинтересовались.

— Какая жалость, что мы не можем воспользоваться Омутом, — покачал головой Финнеас Найджелус.

— Колдографии покажу всем, — ответил Сириус, помещая воспоминания о затерянном храме в Омут.

Пока профессора по очереди рассматривали его воспоминания, он демонстрировал портретам колдофото.

— Ужас какой! — выразила общее мнение Деллис. — Это какое же надо было иметь извращенное воображение, чтобы до такого додуматься!

— Говорят, этим и в Древнем Египте увлекались, — покачал головой один из бывших директоров, — а еще я слышал легенду об Атлантиде. Якобы они не только призывали и использовали силы магов, но решились призвать таким образом и демонов. Те остров и разнесли.

— Я тоже об этом слышал, — кивнул Финнеас Найджелус, — и есть версия, что кое–какие знания атлантов сохранились в Новом Свете.

Волдеморт снова вздохнул. Похоже, что горевал об упущенных возможностях. На него посмотрели с осуждением. Он сделал вид, что не заметил.

— Да–а–а! — протянул просмотревший воспоминания одним из первых дядюшка Дрю. — Это вам не маггловский спиритизм! Бедный Салазар Слизерин!

— Мы просто обязаны помочь Основателю! — тяжело вздохнула МакГоннагал. — Это наш долг!

Профессор Флитвик и дядюшка Дрю склонились над записями из заброшенного храма.

— Похоже, что именно в этом месте и проводили ритуалы, — проговорил декан Райвенкло, — хотя таких мест могло быть и несколько. У нас есть преимущество, Хогвартс представляет собой Место Силы, и Слизерин вкладывал свою магию в создание школы. Так что наш Основатель может и откликнуться.

— Да, — согласилась МакГоннагал. — А пока будем готовиться к конференции алхимиков. Ну и к ритуалу тоже.

И вот день конференции настал. Маститые ученые с мировыми именами важно устраивались в Большом Зале. Присутствовал лично министр магии, представители аврората. Попечительский Совет в полном составе. Пресса. Студенты во все глаза смотрели на знаменитостей и набирались наглости, чтобы попросить автограф.

После выступления министра о важности международного сотрудничества и роли министерства в поощрении юных дарований, присутствующие единогласно выбрали председателем Фламмеля. Затем высокому собранию был представлен Салли.

Алхимики были в восторге и засыпали малыша вопросами. Гарри старательно переводил. Северус Снейп прочел доклад о необходимости использования навоза единорогов для лучшего созревания гомункула. Потом страшно смущенный и испуганный Невилл представил свою экспериментальную цикуту. За него доклад прочитала профессор Спраут. Присутствующая в качестве зрителя, Августа Лонгботтом вытирала глаза кружевным платочком. Представили картину с эпическим предсказанием. Прыткопишущие перья журналистов еле успевали записывать. И в самый ответственный момент кто–то с грохотом распахнул двери. Все удивленно обернулись. На пороге стояло несколько человек.

— Что случилось? — привстала со своего места МакГоннагал.

Высокая смуглая девушка быстро оглядела всех присутствующих. Ее страховали два здоровенных парня.

— Сириус Блэк! — заорала красотка, ткнув пальцем в анимага. — Ах ты, скотина! А ну верни череп!

— Пайпер… — пробормотал Сириус, — я только на время, это для Гарри. Гарри мой крестник, и он попал в беду.

— Какой еще крестник? — спросила Пайпер. — Ты мне зубы не заговаривай!

— Да кто это? — спрашивали друг у друга алхимики.

— Аманда Миддлстоун, — помахала удостоверением девица, — служба охраны археологических памятников Южной Америки. А Пайпер — мое прозвище. Так где череп, Блэк?

Сириус опустил голову.

— Все–таки украл! — пробормотал Снейп.

— Взял на время! — огрызнулся Блэк. — Сами писали, что Гарри плохо, и нужны любые вещи, чтобы можно было призвать Пернатого Змея.

— Кого призвать?! — переспросила Пайпер. — Вы тут в Англии совсем с ума посходили, что ли?!

— Мисс Миддлстоун, — вступил в разговор дядюшка Дрю, — мы все прекрасно понимаем ваше возмущение. Уверяю вас, что ценный артефакт в полном порядке. За ним внимательно наблюдают, так что не беспокойтесь о его сохранности. У нас несколько соображений по поводу того, что легендарный Кецалькоатль на самом деле является одним из основателей Хогвартса Салазаром Слизерином. И если он попал в беду, то мы просто обязаны ему помочь. Наш друг, мистер Блэк поступил опрометчиво, но у него были добрые намерения. Мы все готовы к сотрудничеству с вашей службой.

Пайпер несколько секунд прищурившись смотрела на оратора.

— Разберемся! — проговорила она.

На руках у Гарри зашипел Салли.

— Что он говорит? — тут же спросила Рита Скиттер.

— Они поженятся, — перевел Гарри.

— Кто?! — у журналистки даже глаза загорелись.

Гарри послушно спросил. Салли возбужденно зашипел.

— Он говорит, что поженятся Сириус Блэк и мисс… мисс Пайпер, — ответил Гарри.

— Что?! — синхронно переспросили «помолвленные».

— Придется жениться, Блэк, — ехидно прокомментировал Снейп, — Салли не ошибается. Он всем девицам женихов предсказывает. Ты, конечно, не девица… но тебе по блату, так сказать.

Пайпер обалдело хлопала ресницами. Блэк жалобно смотрел на Салли. Вспыхивали вспышки колдокамер. Министр улыбался.

— Какая прелесть этот Салли! — шептались девочки.

Министр наконец пришел в себя.

— Рад лично познакомиться с очаровательной сотрудницей такой важной службы, — улыбнулся он, — уверен, что мы легко разрешим все возникшие недоразумения. Министерство Магии Великобритании счастливо предложить вам свое гостеприимство и сотрудничество.

Пришельцы переглянулись и сели на предложенные места. Перед ними тут же появилось угощение.

— Вы действительно собираетесь призывать самого Пернатого Змея? — спросил один из журналистов.

Дядюшка Дрю подробно пересказал присутствующим все рассуждения профессоров, показал им расчеты. По рукам пошли колдографии Сириуса. К Омуту Памяти выстроилась длинная очередь.

— Если все это действительно так, то надо что–то делать, — покачала головой Пайпер, — этот череп очень опасен. Может и к лучшему, что Блэк его стащил. У нас было несколько неприятных дел с пропажей артефактов из хранилищ. Шумиха в прессе привлечет к нему много внимания, а так мы сможем организовать лучшую охрану.

— Блэк говорил, что из джунглей много чего тащат, — заметил в пространство Снейп.

Пайпер тяжело вздохнула.

— Наша основная проблема. Везде ведь охрану не поставишь. Многие храмы и пирамиды неизвестны. Местные жители скорее предпочтут продать что–нибудь контрабандистам, чем известить власти. А самое страшное — это коллекционеры. Многие из них понятия не имеют, что за артефакты попадают им в руки. Было несколько чудовищных случаев, когда активировались ловцы душ или артефакты–вампиры. И это только те случаи, о которых мы знаем.

Волшебники покачали головой.

— Мисс Миддлстоун, — нарисовалась рядом Рита Скиттер, — как вы смотрите на то, чтобы дать серию интервью «Ежедневному пророку»? Наши читатели с огромным удовольствием прочитают о ваших приключениях, а вы сможете донести до них свои нужды.

— Можем организовать сбор пожертвований, — подключился Люциус Малфой, — я был бы счастлив оказать посильную помощь в вашем нелегком деле. И не только я.

Пайпер задумалась. Идея была заманчивой. МакГоннагал переглянулась со Снейпом. Сириуса надо было спасать. Наверное, придется расстаться со одной из шкур василиска. За такое снаряжение для джунглей вполне можно будет получить прошение для обормота. Да и ритуал призыва провести просто необходимо.

К сотрудникам службы охраны робко приблизилось несколько старшекурсников.

— Скажите, — набрался нахальства один из них, — а что нужно для того, чтобы получить работу в вашей службе? Это же такое интересное и благородное дело.

— Это тяжелая работа, — ответила Пайпер.

Студенты широко улыбнулись.

— Зато интересно! Это же приключения!

Несколько отошедший от предсказания своей судьбы Сириус широко улыбнулся и подмигнул. Дядюшка Дрю покачал головой.

— Эх, будь я сам помоложе! — проговорил он. — Это действительно интересно!

— Можно и у нас много чего интересного организовать, — заметил на это Флитвик. — Алхимический кружок уже есть, явно будет гербологический. Мы с вами, коллега, вполне можем основать кружок чар и артефактологии. Семинары по традициям других волшебных сообществ тоже будут. Газета школьная с обязательными отчетами всех кружков. Можно будет и у мистера Блэка попросить присылать отчеты, если его, конечно, простят и возьмут в следующую экспедицию.

МакГоннагал широко и счастливо улыбнулась. Авторитет Хогвартса рос прямо на глазах. Вон, Помона уже изучает каталоги нового оборудования для теплиц. Общество гербологов обещало помочь с обустройством. Алхимическая лаборатория уже есть. А если еще и газета будет…

— Попечительский Совет Хогвартса уже присматривает подходящий печатный станок, — сказал Люциус Малфой, — так что дело за учениками. Со следующего учебного года можно будет начинать. Уверен, что все родители с удовольствием подпишутся. Да и не только родители.

— Я подпишусь, — тут же вскинулся Сириус, осознавший, что вот прямо сейчас его никто убивать и арестовывать не будет, — и если что… то статьи и отчеты… обязательно.

В зал робко вошел где–то отсутствовавший Хагрид. Он что–то старательно прятал за спиной и многозначительно покашливал.

— Что там у тебя, Рубеус? — строго спросила МакГоннагол.

— Дык это… — ответил счастливый лесник, — вылупился. Во!

Ученая магическая общественность замерла, а потом зал взорвался аплодисментами. На широкой ладони лесника сидел маленький монстрик. Он испуганно прикрывался большими кожистыми крыльями и негромко квакал.

— Кто это? — послышалось со всех сторон. — Какая прелесть!

— Ну надо же! — страшно удивилась председатель Общества гербологов. — Я такого только на картинке видела. Давно, еще в молодости. Это же карликовый птеродактиль! С ума сойти!

— В самом деле? — переспросил Снейп.

Хагрид прикрыл свое сокровище.

— Вы это… профессор, поаккуратнее, Полли испугаете.

— Его зовут Полли? — тут же застрекотала Рита Скиттер. — То есть, это самочка? Ой, какая прелесть! Колдографию для «Ежедневного пророка» срочно! Читатели будут в восторге!

Полли смущенно квакнула. Ее обступили со всех сторон.

— А что она ест? — заинтересовались студенты. — А можно погладить? Ой, какая лапочка!

— Осторожно, ребятки! Осторожно! Она же еще совсем маленькая!

С Полли помимо Хагрида сфотографировались лично министр магии и Люциус Малфой.

— А какой она вырастет? — не успокаивались почемучки.

— Немного вырастет, — старательно вспоминала гербологиня, — будет размером с орла. С нашего, европейского. Это магический вид. А так они огромные были.

— Блэк, ты еще и редкое яйцо вывез, — покачала головой Пайпер, — точно придется тебя к себе брать. С такими талантами ты легко можешь с контрабандистами связаться, а у нас с ними разговор короткий. Раз уж тут дело в твоем крестнике, и ты не продать череп решил, а ученым передал, то на первый раз тебе прощается. Но чтобы это был и последний раз!

— Я только ради Гарри, — покаянно проговорил Сириус.

— А у тебя прикольные глаза, мальчик! — усмехнулась Пайпер.

Гарри тяжело вздохнул. Эту фразу он слышал уже много раз…

Северус Снейп направлялся в свои комнаты, чтобы наконец отдохнуть от суматошного дня. Хорошо, что на старост можно было положиться. Ну надо же, сколько всего и сразу! Нет, в том, что Блэк просто–напросто спер хрустальный череп ничего удивительного не было. А вот остальное… Хорошо, что удалось разжиться у Хагрида скорлупой от яйца птеродактиля. Очень сильный в магическом плане ингредиент. Жалко, что мало, но тут уж ничего не поделаешь. И совсем он не собирался пустить забавную Полли на опыты! Это уже клевета. По крайней мере, его доклад оценили как должно. И план работ на следующий год наметился. С такими помощниками и возможностями можно и о мировом признании подумать. Да…

Из–за гобелена с изображением пасущихся единорогов донеслись чьи–то всхлипывания. Только этого не хватало!

Снейп решительно отбросил в сторону ветхую ткань. На него взглянули глубоко несчастные глаза Гермионы Грейнджер.

— Мисс Грейнджер? Вас кто–то обидел?

Девочка покачала головой.

— Но что случилось? Давайте вы выпьете успокоительного и все мне расскажете.

Она послушно прошла в его гостиную, села в кресло и так же послушно выпила предложенное зелье.

— Так что у вас случилось? — спросил профессор.

— Я … я не смогу посещать все кружки, семинары и факультативы, — пожаловалась первокурсница. — Мне сказали, что просто времени не хватит… А я… я хочу…

Снейп покачал головой.

— Мисс Грейнджер, тут уж ничего не поделаешь, нужно уметь расставлять приоритеты. От чего–то всегда приходится отказываться.

Девочка тяжело вздохнула.

— Если вы собираетесь продолжать заниматься в алхимическом кружке, — сказал профессор, — то вам стоит записаться еще к гербологам. Остальное очень интересно, но не так важно. В любом случае, с результатами наиболее удачных исследований нас всех ознакомят.

— Я все понимаю, сэр. Но это же так интересно! И, сэр, можно нам остаться в школе на проведение ритуала? Драко сказал, что директор сможет на время снять антиаппарационные чары. Тогда можно будет в случае опасности моментально переместиться в безопасное место.

Теперь тяжело вздохнул Снейп. При проведении ритуала собирались присутствовать невыразимцы и пресса, Блэк и мисс Миддлстоун. Лучше бы обойтись без студентов, но повыгонять всех точно не получится. К каждому аврора или домовика не приставишь. Лучше уж согнать всех организованно в кучу и снабдить автоматически срабатывающими в случае опасности портключами, чем вылавливать кого–то вроде близнецов Уизли. Люциус был даже готов открыть для всех слизеринцев Малфой–мэнор.

— Мисс Грейнджер, это все не так просто. Возможно, и студенты смогут присутствовать при таком эпохальном событии. Но пока об этом говорить преждевременно. А насчет кружков и факультативов — посоветуйтесь с родителями.

Гермиона улыбнулась.

— Спасибо, сэр! — поблагодарила она и умчалась в гостиную. Ясно, решила поделиться новостями с друзьями.

Только железная выдержка деканов и угроза не допустить присутствовать при проведении призыва Пернатого Змея заставили студентов вернуться к экзаменам. Гарри в волнении сдал на «Превосходно» все, кроме Астрономии, за что получил выговор от Волдеморта.

Во дворе школы вычерчивали сложнейшую пентаграмму. Было решено использовать для самого призыва змееустов. Гарри и Салли старательно заучивали слова, переведенные с языка майя. Готовили места для гостей и прессы.

И вот этот день настал…

Авроры и невыразимцы проверили защитные чары. Пресса проверила перья и аппаратуру. Студентов еще раз проинструктировали. Прибыл министр. Портреты сокрушались, что не смогут увидеть всего это сами и требовали колдографий. Хагрид принес с собой Полли. Пайпер осторожно установила в цент пентаграммы хрустальный череп. Вперед вышел Гарри с Салли на руках. Взволнованная МакГоннагал дала сигнал к началу, выпустив искры из палочки. Все замерли…

Гарри и Салли старательно зашипели.

Некоторое время ничего не происходило. Наконец линии пентаграммы стали светиться красным, а вокруг черепа появилось сияние. Студенты испуганно вздохнули. Самые впечатлительные схватили друг друга за руки.

Откуда–то издалека послышался свист. Потом гул и грохот, словно от пролетающего маггловского истребителя… В небе появилась стремительно увеличивающаяся в размерах точка.

— Летит! Летит! Смотрите! Летит! — волновались зрители.

Вскоре уже можно было разглядеть великолепное сказочное существо. Пернатый Змей был прекрасен. Огромное, покрытое сверкающей чешуей тело извивалось в полете. Неземным блеском сияли глаза. Крыльев не наблюдалось. А перьями, скорее всего, называли отростки вокруг морды соответствующей формы. Древнее божество сделало круг над Хогвартсом и стало снижаться. Все замерли. Снейп взмахом палочки откупорил специально доставленную из Тайной Комнаты бочку с вином. Змей принюхался… опустился на землю… его голова тут же просунулась в бочку.

— Добро пожаловать в Хогвартс, дорогой Основатель! — стиснув кулачки проговорила МакГоннагал.

Гарри прошипел ту же фразу.

— Хогвартс! — донеслось из опустевшей бочки. — Хогвартс!

— Разговаривает! — зашептались зрители.

Пернатый Змей подполз к Гарри и внимательно заглянул ему в глаза. Все замерли. Несколько секунд ничего не происходило. Наконец Змей свернулся кольцом и стремительно взмыл в воздух.

— I& rsquo; ll be back! — услышали потрясенные зрители.

Сделав круг почета над Хогвартсом, змей махнул хвостом и повернул куда–то на север. Грохот и свист стихли.

— Ах! — всплеснула руками Гермиона. — Он улетел! Но обещал вернуться!

— Гарри, как ты?

Мальчик смотрел на мир совершенно чистыми, сверкающими как два изумруда глазами.

— Ура!!! — заорал Сириус. — Получилось! Получилось!

— Но почему он улетел? — с обидой спросил министр. — Неужели мы ему не понравились?

— Скорее всего он отвык от общества людей, — предположил дядюшка Дрю. — А нас тут много. По крайней мере, он вел себя дружелюбно, помог Гарри и пообещал вернуться.

— Фантастика! — отмерла Пайпер. — Никогда бы не поверила, если бы не увидела своими глазами!

— Прошу всех в Большой Зал на праздничный пир, — пригласила МакГоннагал, — это потрясающее событие надо достойно отметить. Мистер Поттер, вам стоит показаться врачу. А мистера Блэка я попрошу показать колдографии бывшим директорам, они волнуются.

И все двинулись в замок.

Проверка показала, что зрение Гарри исправилось окончательно и бесповоротно.

— С новыми возможностями разберемся на каникулах, — сказал дядюшка Дрю.

— Вы все приглашены в Малфой–мэнор, — сказал Драко, — у меня был день рождения, но празднование состоится послезавтра. Грейнджер, можешь воспользоваться тем портключом, который тебе выдали.

— И на мой день рождения приходите, — пригласил Гарри, — время еще есть, и я постараюсь придумать что–нибудь интересное.

— И я вас приглашаю, — тихо сказал Невилл, — то есть, мы с бабушкой приглашаем.

— Спасибо! — улыбнулись ребята.

После обеда, когда почти все гости аппарировали, студенты стали собираться на Хогвартс–экспресс. В кабинет директора робко постучал Хагрид, следом за ним зашел Филч.

— Что–то случилось? — встревожено спросила МакГоннагал.

— Директор, — проговорил лесник, — меня это… в экспедицию берут. Ага. Правда не в Затерянный Мир, они эта… Эль–до–ра-до ищут. Но тоже интересно. А если что найдем, ну чтобы по закону, конечно, то мы с Сириусом для школы всегда. Вот.

— А как же лес? — спросила МакГоннагал. — И твои питомцы?

Хагрид помялся.

— Я с Аргусом договорился. Он будет за Клыком присматривать и василиска кормить. А с Полли они и так подружились.

— Не волнуйтесь, профессор, — сказал завхоз, — я отлично справлюсь и с псом, и с василиском. После Уизли мне уже ничего не страшно. А Полли с Миссис Норрис подружилась, вместе будем школу патрулировать. Пусть Хагрид едет.

— Ну тогда ладно! — вздохнула МакГоннагал. — Собирайся, Хагрид! Если что, мы в Хогвартсе тебе всегда рады.

— Спасибо! — шмыгнул носом полувеликан.

Наконец замок опустел. За поворотом скрылись кареты со студентами, Филч пошел проведать своих питомцев.

— Ну что, — сказала МакГоннагал, — приглашаю вас, коллеги, на чашечку чая!

— Ох, просто не верится! — поднял глаза к небу Снейп. — Минерва, неужели правда? КАНИКУЛЫ!!!

— Каникулы, Северус, каникулы! — улыбнулась директриса.

И усталые профессора отправились праздновать окончание учебного года.

Вот и закончился первый год обучения в Хогвартсе. И осталось очень много вопросов. Удастся ли разделить Дамблдора и Волдеморта? Что делать с крестражами? Сумеют ли Сириус и Хагрид найти еще что–то интересное? Что еще выведут Невилл и алхимики? И что получится с газетой? Вернется ли Пернатый Змей?

Но пока у героев каникулы. И у автора тоже. Перерыв просто необходим.

Спасибо всем, кто читал.

Ваша Заязочка.

КОНЕЦ