К своему большому удивлению, Миа спала очень крепко и проснулась полностью отдохнувшей. Она сразу почувствовала запах свежесваренного кофе, и ей очень захотелось сделать хотя бы глоточек, но кофеин теперь был под запретом.
На сегодня они с Элис запланировали лодырничанье, решив подарить себе день полного и ленивого ничегонеделанья. Неделя отпуска, которую Элис взяла на работе, подходила к концу, да и практика Мии в аптеке должна была вот-вот начаться, поэтому сестры решили провести этот день вместе. Они с удовольствием болтали обо всем на свете, выпекая кексы, которые Мэтт обычно брал с собой в школу на ленч. По молчаливому соглашению, имя Николаса Каредаса не было упомянуто ни разу, и Миа смогла полностью расслабиться.
Она позвонила нескольким друзьям, потом связалась с агентом, который занимался сдачей ее квартиры, а потом они с Элис посмотрели фильм.
И все же ее мысли то и дело возвращались к предстоящему свиданию с Николасом. Одна ее часть настойчиво советовала отменить его, а другая призывала забыть осторожность — и будь что будет.
Интересно, как все произойдет? Они посмотрят нашумевшую постановку, он отвезет ее домой, она вежливо поблагодарит и… все? Миа надела вечерний брючный костюм из темно-красного шелка, босоножки на высоком каблуке и минимум украшений.
Она была сплошным комком нервов, когда усаживалась на пассажирское сиденье роскошного «майбаха» Николаса. В ее душе царило смятение — не иначе как полным безумием ее реакцию на этого мужчину нельзя было назвать. Судьба и случай всего однажды свели их вместе, и не просто свели, а бросили в объятия друг друга, и вот теперь они оказались навсегда соединены ребенком, которого зачали.
— Когда ты вернулся из Мельбурна? — спросила Миа. Они как раз остановились у светофора, и Николас бросил на нее пристальный взгляд.
— Сегодня дневным рейсом.
— Надеюсь, поездка была успешной?
— Вполне.
Все как обычно — интенсивные переговоры, исключительно упрямый оппонент, который прекрасно знал, что выхода у него нет, тем не менее никак не шел на компромисс.
— Полагаю, тебе часто приходится ездить.
— Деловые поездки — неотъемлемая часть моей работы в качестве главы империи Каредас.
Интересно, в скольких городах мира его поджидают женщины?
— Нет.
Его насмешливый голос вывел ее из задумчивости.
— Прошу прощения?
— Я не укладываю в постель всех женщин без разбору.
— Ты хочешь, чтобы я поверила, что была исключением?
— Да. Это была исключительная ночь. — Он сделал паузу. — Для нас обоих.
Для нее так точно. Она помнила каждое мгновение той ночи. Легкое покалывание в затылке, когда она почувствовала на себе его взгляд, потрясение, когда их глаза встретились. Ее тогда как будто ударило током, и она стояла, не в силах сдвинуться с места. Он стал прокладывать себе дорогу к ней через заполненную гостями комнату, заговорил и… уже не отходил от нее весь оставшийся вечер.
После вечеринки она приняла его приглашение выпить кофе в баре его отеля. Но даже тогда она еще не представляла, чем закончится этот вечер. Страстью, восторгом, открытием неизведанного мира.
Это было… невероятно. Николас был невероятен. Она забыла, кто она, где и зачем. Были только он, ночь и страсть.
Они в молчании доехали до театра и вошли в фойе. Там уже прогуливались завсегдатаи, сновали официанты с подносами, уставленными бокалами с шампанским и апельсиновым соком.
Миа узнала нескольких заправил шоу-бизнеса, многих других известных людей. Все они приветствовали Николаса, что лишний раз подчеркивало, какое высокое положение он занимает в обществе. Быть увиденной в его компании означало оказаться в центре повышенного внимания. Представлениям и обмену светскими любезностями, казалось, не будет конца. В тот момент, когда Миа в который раз мысленно посетовала, что не может позволить себе выпить ничего более крепкого, чем сок, в фойе вплыла Анушка, как будто сойдя прямо с обложки журнала «Vogue». На ней было платье из оранжевого шелка без бретелек и почти без спины, туго обтягивающее ее идеальную фигуру.
— А вот и ты, дорогой. — Мурлыкающие интонации были в точности такими, какими они запомнились Мии. Такими же были и улыбка, и призывный взгляд влажных темных глаз.
«Похоже, это будет еще тот вечерок», — подумала Миа.
— Анушка, — вежливо произнесла она.
— Майя… или Мэри?
Все интересней и интересней.
— Миа. — Видимо, Анушка что-то уловила в ее голосе, потому что не сразу перевела взгляд на главный объект своего внимания.
— Николас! Какая жалость, что я не смогла присоединиться к тебе в Мельбурне. Но в бутике был эксклюзивный показ, вход только по персональным приглашениям… Ну, знаешь, как это бывает. — Она дернула изящным плечиком. — Может быть, в следующий раз?
Ого, это уже была война! Односторонняя, но тем не менее война.
— Не помню, чтобы я приглашал тебя присоединиться ко мне. — В голосе Николаса прозвучала откровенная насмешка, но Анушка предпочла не заметить ее.
— Дорогой… — запротестовала она кокетливо, сопровождая свои слова очаровательной улыбкой, — разве оно мне когда-нибудь требовалось?
Спасение пришло в виде звонка, вернее, электронного зуммера.
Миа расслабилась, но, как оказалось, ненадолго. Анушка вместе с ними прошла в зал, подошла к их ряду и заняла место по другую сторону от Николаса.
Прямо анекдот какой-то — с одной стороны любовница, с другой мать будущего ребенка.
— Может, мне лучше уйти? — спросила она Николаса под звуки настраиваемых инструментов.
— Даже думать не смей, — наклонился к ней Николас. Если она сейчас повернется, то их губы непременно встретятся.
— У нее приоритет.
— Нет никакого приоритета.
Николас схватил ее руку и сжал в своей. Когда она попыталась высвободиться, он нежно пощекотал большим пальцем ее запястье там, где бился пульс. В ответ Миа вонзила ногти в его ладонь, но это возымело обратный эффект — он лишь крепче стиснул ее руку.
Поднялся занавес, и Миа забыла обо всем на свете, отдавшись во власть музыки и прекрасных голосов исполнителей. Антракт наступил неожиданно быстро, нарушив очарование развернувшегося на сцене действия.
Анушка поднялась с кресла.
— Пойдемте что-нибудь выпьем?
— Я нет, — вежливо отказалась Миа и улыбнулась Николасу. — Но пусть тебя это не останавливает.
— Николас? — В тоне Аннушки сквозило нетерпение, которое Николас предпочел проигнорировать.
— Не жди нас.
Анушка передернула плечами и выплыла из зала.
— Обязательно было меня подставлять? — с усмешкой спросил Николас.
— Да у нее на лбу каждый раз, когда она видит тебя, вспыхивает неоновая вывеска «Мое!». Только не говори, что ты не заметил.
— Анушка владеет бутиком модной одежды в Дабл-Бэй, — проинформировал Николас. — Мы просто светские знакомые, и ничего больше.
— Неужели?
Его глаза сузились.
— Ты не веришь мне?
— Я этого не говорила.
— Если бы я был связан обязательствами с другой женщиной, я бы никогда…
— Не соблазнил меня? — любезно помогла Миа.
— Как мне подсказывает моя память, все происходило исключительно по обоюдному желанию.
Возразить ей было нечего.
— Ладно. Моя память не позволяет не согласиться.
Мгновенная улыбка приподняла уголки его губ.
— Какая честность!
Миа поднялась на ноги.
— Мне нужно выйти. Одной, — добавила она, когда Николас поднялся вслед за ней.
— Даже не надейся.
— Мне не нужно, чтобы меня все время водили за ручку. — Неожиданно она разозлилась. — Ты просто настоящий…
Она не договорила, потому что его губы накрыли ее рот. Этот медлительный, дразнящий поцелуй заставил Мию мгновенно забыть обо всем на свете.
— Ты дважды демонстративно покидала меня, — тихо произнес он. — Третьего раза не будет.
Миа ничего не ответила, потому что ни одного подходящего случаю слова не пришло ей на ум. Единственное, о чем она могла думать, так это о том, как бы притянуть его голову к себе и возобновить поцелуй.
Немного придя в себя, Миа вспомнила, где они находятся и сколько людей имеют возможность наблюдать за этой сценой. Она сказала себе, что это ее не волнует, но покривила душой, и ее щеки залил нежный румянец.
Николас вывел ее в шумное фойе и показал, где находится дамская комната. Там, как это часто бывает, образовалась очередь, благодаря чему Миа получила короткую передышку и восстановила относительное душевное равновесие.
Николас поджидал ее чуть ли не под дверью. Они молча пересекли фойе и вернулись на свои места.
Когда поднимался занавес, Миа повернула голову и наткнулась на ненавидящий взгляд Анушки. Все второе отделение она тщетно пыталась отделаться от неприятного ощущения, вызванного этим злобным, убийственным взглядом. Как и любому человеку, Мии приходилось бывать объектом зависти, даже ревности, но никогда такой жгучей ненависти, какую она увидела в глазах Анушки. Она испытала чувство огромного облегчения, когда занавес опустился и зрители разразились бурными аплодисментами.
Как только они двинулись к выходу, Анушка положила руку на плечо Николаса.
— Выпьем кофе в нашем обычном месте?
Николас снял ее руку.
— Спасибо, нет.
Анушка скорчила презрительную гримасу.
— Что, дорогой, невесело возиться с беременной любовницей? — Она посмотрела на Мию с обманчивым сочувствием. — Утренняя тошнота, усталость… Как ты справляешься?
— Без проблем. Но спасибо за заботу, — сладким до приторности голосом поблагодарила Миа и так же сладко улыбнулась Николасу. — Я поймаю такси, а ты можешь выпить кофе с друзьями…
— Нет!
Глаза Аннушки кокетливо расширились.
— Ну, если Миа сама предлагает тебе… свободные отношения… Ты знаешь, как меня найти.
— Что, черт возьми, ты творишь? — с опасной мягкостью спросил Николас, как только Анушка отошла от них.
— Оказываю тебе любезность, — не осталась в долгу Миа.
— Какую еще любезность?
Они медленно шли на стоянку, где Николас оставил машину.
Когда они уже влились в транспортный поток, он предложил:
— Давай заедем куда-нибудь выпить.
— Давай, — неожиданно легко согласилась Миа. Раз уж у них свидание, пусть все будет по правилам.
Николас остановился у небольшого кафе на окраине. Как только они сели за столик, он заказал чай для Мии и кофе для себя.
— Итак, расскажи мне о себе.
— Что, например?
— Все. Почему бы не начать с самого начала?
— Ты хочешь сказать, что не наводил обо мне справки? — Цинизм в собственном голосе неприятно удивил ее.
Она попала в цель, но Николас не стал ей говорить, что действительно ни один человек не может проникнуть в семью Каредас без тщательной проверки.
Официант принес заказанные напитки. Николас налил ей чай, добавил молоко и сахар. Это был неожиданный, но приятный жест.
— Я понял, что ты пошла учиться на фармацевта после нескольких лет работы…
— Родилась и выросла в Сиднее. Элис — моя единственная родственница. Родители погибли в авиакатастрофе, когда я была подростком. Я заинтересовалась косметологией, училась и работала. Была обручена с доктором. — Эта часть биографии была самой болезненной. — Когда дело коснулось секса, я предложила дождаться первой брачной ночи. Он согласился, но стал решать эту проблему на стороне. Я узнала об этом, и мы расстались. Потом я поступила в Брисбенский университет. — Рассказ занял ровно три минуты. — А ты?
От пристального взгляда Николаса не ускользнуло выражение боли, промелькнувшее на лице Мии, и он мгновенно возненавидел неизвестного доктора, причинившего ее.
— Родился в Перте, имею греческие корни, учился в Сиднее, два года провел в Нью-Йорке, два — в Афинах. Вернулся в Сидней, когда отец и дед погибли в автокатастрофе.
— А как насчет женщин в твоей жизни?
— Их было меньше, чем ты думаешь, — насмешливо ответил Николас.
— Смотря что брать за точку отсчета, — парировала Миа.
Она допила чай и решила, что пора прощаться.
— Уже поздно.
Николас тут же поднялся, засунул под чашку купюру, с лихвой покрывающую счет, и они направились к машине.
— Как ты смотришь на обед в субботу?
— Как? Еще одно свидание? Да так скоро?
— Рассматривай это как репетицию воскресного ленча с Софией и Анджелиной.
— А Крис будет? — быстро спросила она.
Машина плавно влилась в общий поток и набрала скорость.
— Рассчитываешь на его ответную любезность?
Слова Николаса показались ей двусмысленными и вселили тревогу. Что он имеет в виду? Не может же он…
— Неужели ты думала, что я не знаю о сексуальной ориентации своего брата?
Миа похолодела. Что ответить? Как выйти из этого положения?
— Крис — мой друг.
— И твоя преданность ему очень похвальна.
Миа бросила на него настороженный взгляд, но в полумраке салона не смогла разглядеть выражение его лица.
— Он — хороший парень.
— Да. И я сделаю все, чтобы защитить его.
Она облегченно расслабилась.
— Может быть, тебе стоит сказать ему об этом.
— Уже.
— А твои мама и бабушка? — с любопытством спросила Миа.
— Крис сам должен рассказать матери, когда будет готов. — Он затормозил у тротуара возле дома Элис. — Я рассказал им правду о наших отношениях.
О-о-о!..
— Спасибо. Теперь в их глазах я легкомысленная потаскушка, запрыгнувшая к тебе в постель через несколько часов после знакомства.
— Нет.
— Что значит «нет»?
Знает ли она, как очаровательна, когда злится? Глаза сверкают, тело натянуто, как струна… Миа пробуждала в нем все инстинкты, даже такие, о существовании которых он и не подозревал.
— Они доверяют моим суждениям. — В его тоне Миа уловила насмешливые нотки, что не только не успокоило ее, но и привело в еще большую ярость.
— Да неужели?
— У них нет причин не доверять мне.
— Ты так уверен? — Она даже не пыталась завуалировать свой сарказм.
Перед ее мысленным взором предстала Анджелина Каредас, и Миа стиснула зубы. Да, похоже, воскресный ленч будет напоминать прогулку по минному полю.
— С тобой будут обращаться уважительно…
Ха, внешне! А что будет скрыто за этим? Миа отстегнула ремень безопасности и потянулась к ручке.
— Ты кое-что забыла.
Она обернулась и посмотрела на него вопросительно.
— Вот это. — Николас взял ее лицо в ладони, притянул к себе и приник к губам в поцелуе, который взорвал ее и без того хрупкое самообладание. Ей хотелось отдаться этому поцелую, облегчить томление, мучающее ее днем и ночью… А что потом?
Его губы покрыли легкими поцелуями ее висок, прошлись по щеке и снова вернулись к губам.
— Я… пожалуйста… — с мольбой прошептала она. Она не может, не должна…
Николас издал сдавленный стон.
— Беги, — хрипло велел он, убирая руки. — Я позвоню.
Миа, не оглядываясь, поспешила по дорожке к двери. Закрыв за собой дверь, она обессилено привалилась к ней спиной.
О боже! Она чувствовала его вкус и запах, ощущала, как от желания вибрирует каждый нерв в ее теле. Двенадцать недель она обуздывала свои фантазии, взывала к логике и здравому смыслу, пыталась оправдать свое поведение той роковой ночью. Но какие могут быть оправдания, если услужливая память то и дело подсовывала ей картинки того, с каким энтузиазмом и вдохновением она участвовала в…
Но она и подумать не могла, что новая встреча принесет еще больше проблем. Она попала в ловушку, будучи навсегда связана с ним ребенком, а это означает, что им придется постоянно видеться и общаться. Глупо пытаться сбежать — Николас Каредас найдет ее везде. То немногое, что она успела узнать о нем, не оставляет ей ни малейшего шанса.
Это несправедливо, сердито думала Миа, пробираясь в темноте в свою комнату.