Романов #13

Глава 12

Кремль, зал заседаний тайного совета.

— Что известно на данный момент, Емеля? — глухим голосом спросил Михаил II, не глядя на куратора Царской Службы Безопасности.

— Мы проверили указанное здание в Белзе, — ответил великий князь Невский. — Удалось накрыть группу сторожащих подвал сепаратистов. К сожалению, мы не могли рисковать, а потому был отдан приказ не брать пленных, а убивать на месте.

Царь кивнул, показывая, что услышал и не станет карать за это решение. А Емельян Сергеевич продолжил:

— В подвале действительно находилась цистерна с газом Измайловых, — произнес великий князь. — Сейчас наши специалисты проводят анализы, но, судя по всему, это газ, ориентированный против неодаренных. Акция намеренно готовилась с таким расчетом, чтобы получилось как можно больше жертв среди населения. Но это не значит, что в других местах аналогичное содержимое. Нельзя исключать, что мы обнаружим и газ против одаренных.

Сидящий в кабинете цесаревич поднял голову и взглянул на куратора ЦСБ.

— Они готовы убивать свой же народ? — спросил он. — Это как-то недальновидно, разве нет?

— Как должен был произойти подрыв цистерны? — задал куда более важный вопрос Михаил II.

Емельян Сергеевич тяжело вздохнул, но с ответом тянуть не стал.

— Детонация происходит удаленно по мобильной связи, — сказал он. — В подвале была установлена целая вентиляционная система, с помощью которой газ охватил бы практически весь город за считаные минуты. Тот, кто планировал этот теракт, был прекрасно осведомлен и о самом веществе, и как его наиболее эффективно применить.

Хмыкнул Алексей Александрович Романов, тоже присутствующий на этом срочном собрании.

— Они выдвинули какие-то требования? — уточнил он.

— Нет, князь, — покачал головой куратор ЦСБ. — Я считаю, что пока что сепаратисты еще не осознали, что нам удалось захватить одну цистерну. Иначе уже бы начали их взрывать. Требования, если допрошенные вашим начальником безопасности не лгут, поступят с минуты на минуту.

Царь откинулся на спинку своего кресла и устало потер переносицу. Остальные сохраняли молчание.

— И мы не можем ничего сделать, чтобы заблокировать сигнал, верно? — уточнил Руслан Александрович Демидов, когда тишина уже затянулась.

Емельян Сергеевич покачал головой.

— Если сигнал не поступит, подрыв можно сделать вручную, — ответил великий князь. — После активации у сепаратистов будет двадцать минут, чтобы надеть противогазы и выдвинуться из зоны поражения.

— И мы ничего не можем сделать, — утвердительно произнес Михаил II.

— Территория огромная, нам неизвестны конкретные координаты, где находятся цистерны. А говоря по правде, у нас и людей не хватит, чтобы это сделать, — произнес Емельян Сергеевич. — Более того, как только враг заметит переброску русских сил, он сможет просто активировать взрыватели и ни о чем с нами уже не договариваться. Однако я поднял несколько полков быстрого реагирования, они готовы вылететь по команде. Но я не рискну их отправлять прямо сейчас. Как и сказал, враг может нанести упреждающий удар.

— Вы предлагаете совсем ничего не делать, великий князь? — приподняв бровь, уточнил Руслан Александрович.

— При всем уважении, князь Демидов, — наклонив голову так, чтобы смотреть на собеседника исподлобья, произнес Емельян Сергеевич, — я обладаю достаточной компетенцией, чтобы понимать, когда нужно действовать решительно, а когда — сперва думать, а только потом предпринимать какие-то шаги. И мое мнение — нужно ждать требований сепаратистов.

— Государь, — обратился к царю Алексей Александрович, поднимаясь со своего места, — прошу отпустить меня.

— Куда ты собрался? — уточнил царь. — Сядь, Леша, толку от того, что ты полетишь туда, никакого не будет. Емеля прав — действовать сгоряча нельзя.

— Требований может и не быть, — возразил князь Казанский. — А там мой сын…

— А я твой царь! — дав волю гневу, государь ударил кулаком по столу.

Аура власти расползлась по кабинету, вдавливая всех присутствующих в кресла. Алексей Александрович устоял всего несколько секунд, прежде чем рухнуть на сидение. Безжалостное давление Михаила II, выросшее больше, чем на сорок миллионов человек, не оставляло князю Романову и шанса.

— Успокоились все, — велел государь, взяв эмоции под контроль. — Нам сейчас еще только внутренней грызни не хватало. Емеля, что сказали пленные? Кто у них главный? Чего он хочет?

Куратор Царской Службы Безопасности покачал головой.

— Кто бы это ни был, никто не знает ни его имени, ни звания. Среди допрошенных никто не знает других членов командования сепаратистов, кроме своих непосредственных начальников, — сообщил он. — Этих командиров мы сейчас ищем.

Цесаревич заметил, как переглянулись между собой князья Романов с Демидовым. О чем они подумали, Игорь Михайлович не знал, однако мог бы поставить многое на то, что в этот оба вспомнили о том, как долго Михаил II не давал «Оракулу» Дмитрия Алексеевича расшириться. И теперь страна будет пожинать плоды подобной нерасторопности.

Если бы младший Романов начал раньше расширять охват искусственного интеллекта, подрывников захватили бы еще на этапе подготовки. А сейчас остается только ждать.

* * *

— Здравствуй, Михаил, — с ухмылкой произнес с экрана мужчина. — Вряд ли ты знал о моем существовании до этого дня. Так что я представлюсь, мое имя — Радзимир Корибут Несвицкий, истинный король Речи Посполитой.

Вещание шло по региональному каналу, ранее принадлежавшему сейму Речи Посполитой. Выдержав короткую паузу, чтобы дать зрителям обдумать сказанное, он продолжил:

— В результате неправедных и незаконных действий государя Русского царства моя земля подверглась истощению, ее вера — поруганию, а мои люди — гонениям и притеснениям, — произнес Радзимир. — Однако настала пора выгнать грязных русских варваров с нашей благословенной земли. И для того, чтобы Михаил II, посмевший подмять под себя все земли Речи Посполитой, выполнил мои требования, я приказал своим верным вассалам заложить цистерны с ядовитым газом под всей территорией нашей страны. Не стоит пугаться, мои дорогие подданные, Русское царство не станет рисковать, а потому выполнит мои законные требования, и это чудовищное по своему масштабу и наглости вторжение прекратится. Итак, Михаил, мои условия просты: у тебя есть четыре часа, чтобы вывести с моей земли всех своих людей, иначе я взорву цистерны. Раз ты считаешь, что у тебя есть какое-то право диктовать польскому народу свою волю, мы покажем тебе, что не побоимся умереть, но сохраним свою свободу от русских узурпаторов! Четыре часа, Михаил, время пошло.

Запись прервалась.

* * *

Львов, цитадель рода Романовых. Князь Дмитрий Алексеевич Романов.

— «Оракул», откуда пришло видео? — спросил я, вращая в руках пустую чашку кофе.

— Вычисляю, князь.

Виртуальное окно, висящее передо мной, запестрело точками, по которым шел сигнал. Радзимир Корибут оказался не глупым человеком, и прикрылся гораздо лучше, чем в свое время сделал Алистер Виндзор. Выстроенная самозваным королем Речи Посполитой цепочка ложных адресов охватывала планету огромной сетью, и «Оракул» отметал одну точку за другой, восстанавливая маршрут послания. При этом искусственный интеллект неоднократно возвращался к уже проверенным адресам, что замедляло поиск. Объединенные в одну крупную систему серверные центры «Оракула» перерывали гору информации, но медленно, слишком медленно.

А у меня не так много времени, чтобы найти ублюдка и не дать ему совершить это безумие.

Сорок миллионов человек на кону, у нас нет ни времени, ни права на ошибку. Подобная массовая казнь — это уже за гранью.

И ведь я предупреждал царя!..

Злость накатила с такой силой, что чашка лопнула в моих пальцах, осыпаясь фарфоровыми осколками на пол. Защищенные покровом руки не повредились, но хруст меня отрезвил.

Сейчас не время поддаваться эмоциям.

— Никита Викторович, откройте двери арсенала, — приказал я, вызвав начальника безопасности княжества.

— Слушаюсь, Дмитрий Алексеевич.

У меня всего тысяча солдат «Роя», в масштабах даже не такой большой территории, как бывшая Речь Посполитая — это капля в море. Даже зная, где конкретно искать цистерны с газом Измайлова, я не могу послать роботов — они физически не успеют. И это не говоря о том, что Радзимир наверняка действительно подорвет бомбы, если заподозрит, что моя армия двинулась с места.

Но и сидеть без дела я не могу.

Это уже не вопрос уничтожения нескольких человек, чья судьба, по большому счету, не имеет значения. Здесь стоит вопрос о существовании целой популяции, и допустить ее гибель я не могу. К тому же попутный ветер достаточно просто разнесет газ и в Европу, и в Русское царство. Жертв будет больше, намного больше.

Я защищаю человечество, а не безмолвно наблюдаю за тем, как его пытаются уничтожить. Стоит Радзимиру Корибуту активировать бомбы, о троне ему придется забыть, разумеется, но это событие станет триггером, за которым последует разрыв международного договора, положившего конец магической резне.

Когда всем нельзя, значит, никому нельзя. Если позволено одному, то могут повторить уже все, кому хватит наглости. Недаром существовала такая присказка: нарушь один закон, и ты преступник, нарушь все — и ты бог.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться и взять себя в руки, я прикрыл глаза. Можно попробовать связаться с Людвигом — Хранители должны быть кровно заинтересованы в том, чтобы остановить безумца. Это ведь их задача — сохранять равновесие, чтобы не дать миру превратиться в труху.

И даже тот факт, что мне, возможно, придется раскрыть «Оракул», тут уже роли не играет. Не тогда, когда на кону стоит сорок миллионов ни в чем не повинных людей.

— Анализ закончен, князь, — доложил искусственный интеллект, выводя точку на карту перед моими глазами. — Изначальный адрес отправки видеозаписи Северная Америка, Испанский протекторат, город Сан-Агустин.

— Тварь, — выдохнул я сквозь стиснутые зубы.

За четыре часа мне туда не добраться. А сам Радзимир Корибут может спокойно потягивать вино на какой-нибудь вилле, пока его собственные подданные гибнут от газа. Сам «король Речи Посполитой» отсидится в безопасности и даже наверняка не слишком расстроится.

Если Михаил II не пойдет на его условия, Несвицкий не станет официальным правителем Польши. Но он и сейчас не ее король, а что погибнут миллионы людей — какая ему разница? Он уже обрек их на смерть в тот момент, когда решил заложить бомбы и превратить собственных сограждан в заложников.

— «Оракул», соедини меня с Михаилом II, — велел я, параллельно отдавая команду о пробуждении «Роя», ожидавшего своего часа в подвале нашей цитадели.

— Готово, князь.

В виртуальном окне передо мной возник зал собраний тайного совета Русского царства. И присутствующие в нем люди, только что громко спорившие — это было видно по покрасневшим лицам и стиснутым кулакам. Мое появление на экране прервало все разговоры.

— Слушаю, князь Романов, — кивнул мне молчаливо наблюдавший за спорами царь.

— Я обнаружил, откуда было послано видео, — без каких-либо расшаркиваний начал я. — Радзимир Корибут Несвицкий засел в Испанской Америке, город Сан-Агустин. Добраться до него за оставшееся время не получится.

Михаил II усмехнулся.

— Этого следовало ожидать, князь, он слишком многое поставил на карту. Было бы глупостью всерьез считать, что такой мерзавец решит разделить судьбу собственного народа, — произнес мой биологический отец. — Скажи мне, что ты знаешь, как не дать ему взорвать цистерны.

— Я могу закрыть территорию Польши от всего мира, — сказал я после короткой паузы. — Никто не получит ни капли информации извне или изнутри. Связь перестанет существовать, и мы еще долго не сможем ее восстановить после этого. Большая часть оборудования окажется выведена из строя и непригодна для ремонта, я уже в этом убедился, когда только приехал во Львовское княжество.

Царь нахмурил брови.

— Емеля утверждает, что сепаратисты могут взорвать их на месте, — поведя рукой в сторону куратора Царской Службы Безопасности, недовольно заметил Михаил II. — Чем нам может помочь отключение связи? Форой в несколько секунд, пока они не поймут, что условия не выполнены и приказов от Несвицкого не поступает?

— У меня нет возможности оказаться сразу в нескольких местах, государь, — ответил я, спокойно глядя в глаза своего биологического отца. — «Оракул» способен на многое, но он не всесилен. Но я предлагаю сделать хоть что-то. Остальное может взять на себя Царская Служба Безопасности.

— Которая ослепнет, если тебе удастся задуманное, — негромко заметил Емельян Сергеевич, внимательно следя за моим изображением на экране. — Как мы должны будем найти эти бомбы?

Я повел рукой по воздуху, и на экране перед тайным советом высветились данные по уже найденной и обезвреженной бомбе.

— Как вы видите, здание предназначено под снос, — проговорил я. — При этом у него достаточно глубокий подвал с одной точкой входа, чтобы не дать посторонним оказаться внутри незамеченными. К тому же имеется доступ к системе городской канализации достаточного объема, чтобы пустить отраву через нее. Я не думаю, что на территории Польши очень много таких домов.

Царь бросил взгляд на великого князя Невского. Емельян Сергеевич уже отдавал приказы расквартированным на земле Речи Посполитой опричникам. Разумеется, он не отправлял их проверять все строения в городах, а только готовится к немедленному выдвижению.

— Вот что нашел «Оракул», — тем временем продолжил я. — Это список адресов, которые подходят под все озвученные мной условия. Учитывайте, что он может быть либо неполным, либо неверным. После войны часть архивов уничтожена, и «Оракул» может не видеть того, что есть на самом деле без актуализации данных.

— Возвращайся в Москву, сын, — чуть хриплым голосом произнес Алексей Александрович. — Тебе незачем там оставаться.

— Нет, отец, — покачал я головой. — Мы говорим о сорока миллионах людей. Я их не брошу. Меня не так воспитывали.

Руслан Александрович хмыкнул, после чего поднялся на ноги и махнул рукой.

— Вот она, кровь Демидовых, — с нескрываемой гордостью заявил он. — Внучок, я уже направил к тебе тринадцать транспортных самолетов. Делай с ними, что захочешь, и не переживай, Урал снабдил их технологией стелс. Так что никакой королек их не увидит. В цитадели есть место для посадки?

Я кивнул.

Озвученные дедом модели самолетов могли садиться вертикально. Много людей в них не засунешь, да и не предназначены они для этого. А вот грузы таскать, например, роботов «Роя», могут без проблем.

— Спасибо, князь.

— Дмитрий, — заговорил государь, прерывая наш диалог.

— Да, государь? — вновь повернувшись к царю, отозвался я.

— Если ты уничтожишь оборудование, и вся Польша окажется отрезана, ты останешься один посреди враждебной территории, — сказал Михаил II. — Я могу рискнуть сорока миллионами человек, твоя голова стоит дороже. Ты слишком полезен Русскому царству.

Полезен я был бы, если бы мне с самого начала дали нормально работать, а не дергали по первому желанию то в Москву, то в горячие точки. Но говорить это государю в такой тяжелый момент я не стал. Это я в ближайшее время окажусь недоступен для связи, а до моей семьи Михаилу II ничего не помешает добраться.

Да, я сам не ожидал, что завертится так быстро и события понесутся вскачь. И не рассчитывал, что мне придется соревноваться в скорости с целой плеядой безумцев, которые хотят расшатать мир и привести его к катастрофе планетарного масштаба.

— Государь, я уже обещал этим людям, что стану их щитом, — произнес я, не сводя взгляда с Алексея Александровича. — Какое будущее будет у Русского царства, если окажется, что благородный человек, дав слово, не держит его. И более того, первым бежит от опасности?

— Не заставляй меня тебе приказывать, Дима, — погрозил мне Михаил II, начав медленно подниматься со своего кресла.

И я оборвал связь. «Оракул» тут же приступил к отключению всей территории Речи Посполитой от сети. Перестали работать сотовые вышки, телефоны теряли связь, пропал доступ в Сеть. Даже спутниковая связь прервалась — обеспечивающие ее космические аппараты просто «слепли» и не посылали никаких сигналов.

Я вздохнул, прежде чем потянуться к футляру с линзами. Не зря сохранял часть старых моделей и таскал с собой на всякий случай. Теперь они мне очень пригодятся. Да, сейчас у меня не будет всех мощностей «Оракула», но даже той крохотной автономной, которая еще и искусственным интеллектом, по-хорошему, не была, хватит.

Должно хватить. А что касается царского гнева, то он велел не заставлять его приказывать. Я и не заставил.

Теперь же пора спасать человечество.