Россия в Первой мировой войне

Генерал Головин и его книга

Имя генерал-лейтенанта Николая Николаевича Головина (1875–1944) мало о чем говорит не искушенному в военных вопросах читателю. А между тем в истории русской военной мысли ХХ века оно занимает далеко не последнее место благодаря не столько обширному научному наследию, сколько делу всей его жизни – Высшим военно-научным курсам в Париже. Головин приблизил учебную программу курсов к программе знаменитой Николаевской академии Генерального штаба. Необычность всего предприятия состояла в том, что впервые в мировой практике национальная военная академия возникла и начала работу в иностранном государстве. У подобного феномена, разумеется, была и своя предыстория, о которой мы и расскажем в самых общих чертах.

Случилось так, что после поражения в Гражданской войне 1917–1922 годов многочисленная Русская армия под командованием генерал-лейтенанта П. Н. Врангеля оказалась в рассеянии и сотни тысяч русских военнослужащих вынужденно находились сначала в галлиполийских лагерях, а затем понемногу стали разъезжаться по балканским странам. Даже побежденная армия продолжала оставаться серьезным военным ресурсом, и ее вожди и основатели были убеждены в том, что с падением в России большевистского режима эта часть русской военной силы в изгнании должна будет влиться в новые национальные вооруженные силы, станет прочной основой для новой армии. Военная наука европейских стран в то время не стояла на месте, усиленно делая попытки осмыслить опыт недавней Великой войны 1914–1918 годов и на основании сделанных заключений и выводов реформировать армии и военную политику в целом.

В 1920-е годы в России не существовало благоприятного политического климата для объективного и не политизированного изучения действий российской армии в мировой войне и попытки такого рода жестко пресекались правительством, будучи по недалекости ума объявленными «реакционными» и «буржуазными». В СССР существовала Красная армия, и в ее истории не было такой вехи, как Великая война, а следовательно, и военная наука должна была начинаться с чистого листа, с официально утвержденной даты – 23 февраля 1918 года.

В эмиграции, напротив, оказалось значительное количество военных ученых, чей боевой и научный потенциал настойчиво требовал своевременного осмысления и обобщения, а главное, мог быть передан в лучших традициях российской императорской армии молодому поколению офицеров. Их боевой опыт в большинстве своем исчерпывался лишь участием в Гражданской войне. В 1920–1927 годах в изданиях русской зарубежной военной периодики, и прежде всего в белградском «Военном сборнике», были опубликованы многочисленные научные статьи и монографии по проблемам стратегии, тактики, истории военного искусства. Руководитель Русской армии в рассеянии барон Врангель задолго до своей безвременной кончины, последовавшей в апреле 1928 года, стал задумываться о подготовке и образовании молодых военных кадров, на которые он возлагал особые надежды, справедливо считая их наследниками славных боевых традиций императорской армии. В эмиграции в силу заботы о хлебе насущном большинство чинов армии были заняты на самых различных работах (от строительства автомобильных дорог и добычи угля до активного участия в разработке сложных инженерных проектов во многих отраслях промышленности) и потому основной формой обучения являлись кружки самообразования. Именно в те годы Николай Николаевич Головин являлся руководителем кружков высшего военного самообразования в Королевстве СХС, Болгарии, Чехословакии и Франции.

Однажды барон Врангель обратился к Головину с просьбой о том, чтобы тот представил ему соображения по созданию системы военного образования, пригодной для преподавания в условиях почти полной занятости потенциальных учеников, которая смогла бы успешно сочетать необременительность обучения с основательностью и глубиной настоящей академической школы. Врангель предложил генералу попытаться собрать существующий фактический материал о Великой войне, благо в военной среде русского зарубежья было немало непосредственных участников и свидетелей, и, проанализировав его, фрагментарно включить его в тематические лекции по стратегии, тактике и другим дисциплинам. Выбор бывшего Главнокомандующего Русской армией пал на Головина еще и потому, что генерал уже тогда являлся официальным представителем Гуверовского института войны, революции и мира в Европе, занимался сбором документов и материалов по истории российской эмиграции. Кроме того, генерал уже читал курсы лекций по военной истории в Военной академии в Вашингтоне, в Высшей военной школе и Институте славянских исследований Парижа. Поначалу Головин отказывался, ссылаясь на необходимость дальнейшего сбора данных по истории мировой войны и, в частности, участия в ней Российской империи, однако при этом сама мысль Врангеля показалась ему достойной всяческого воплощения. Наряду с собственными поисками и обобщением богатейшего исторического материала Головиным проводилась работа по подбору потенциального преподавательского состава из числа бывших профессоров императорских военных академий и видных ученых, оказавшихся в изгнании.

Наконец, событие, которое так долго ждала русская военная общественность за рубежом, состоялось. 22 марта 1927 года в присутствии 200 слушателей профессор Н. Н. Головин вступительной лекцией открыл «Военно-научные курсы систематического изучения современного военного дела». Состав слушателей курсов был, в основном, однороден – бывшие офицеры, которые по окончании курсов причислялись к Российскому Генеральному штабу. Курсы работали по программам, близким к программам бывшей Императорской Николаевской военной академии (Академии Генерального штаба) и военных академий европейских государств. Успех открытых курсов превзошел все ожидания, и после открытия Курсы Головина просуществовали еще 11 с половиной лет. За это время курсы окончили свыше 400 офицеров, из которых 82 получили высшее военное образование и были награждены академическим знаком. Их своеобразные филиалы – Белградские военно-научные курсы и Русский военно-научный институт – функционировали вплоть до 1944 года и за 13 лет провели 6 выпусков. За это время на курсах обучались около 200 офицеров, из которых полный курс закончили 77 человек. Лекции, в том числе и те, что послужили основой книги «Усилия России в мировой войне», были переведены на 8 языков. Личный архив, основу которого составили научные труды Головина, был передан в 1947 г. его сыном в Гуверовский институт войны, революции и мира, где он находится и по сей день.

После Второй мировой войны в Париже энтузиастами военного дела был восстановлен «Институт по исследованию проблем войны и мира имени профессора Н. Н. Головина». Случилось это 31 октября 1951 года благодаря усилиям ближайшего соратника Н. Н. Головина по Высшим военно-научным курсам, профессора, полковника А. А. Зайцова, собравшего преподавательский коллектив из оставшихся во Франции слушателей курсов и профессоров. Под руководством полковника Зайцова, а после его кончины в 1954 году полковника А. Г. Ягубова продолжалась и деятельность другого научного заведения, существовавшего в зарубежье, – «Института по исследованию проблем войны и мира».

Предлагаемая вниманию читателя книга впервые увидела свет в Париже в 1939 году, в то самое время, когда деятельность Высших военно-научных курсов профессора Головина была в самом ее зените. Годы кропотливого труда и практической семинарской работы позволили Головину отшлифовать и систематизировать свой труд для полноценного издания в виде двух томов, содержание которого дает исчерпывающую картину предвоенной и военной жизни Русской армии во всем ее многообразии. Несмотря на серьезность темы, Головин постарался уйти от нарочитого академизма в своей работе, что делает ее легко читаемым и вместе с тем глубоко познавательным трудом. Многогранный педагогический талант Николая Николаевича Головина базируется и на значительном личном опыте. Иначе говоря, авторский и преподавательский успех его был обусловлен и богатейшей биографией генерала. Образование получил в Пажеском корпусе в 1894 году, куда был принят как сын генерала, имевшего известные заслуги перед Россией, продолжив учебу в Николаевской академии Генштаба в 1900-м. После Пажеского корпуса Головин вышел корнетом в лейб-гвардии конно-артиллерийскую бригаду, а после его служба продолжилась в 37-м пехотном полку и 2-й гвардейской пехотной дивизии, где он пребывал в должности старшего адъютанта штаба и командира эскадрона.

После отбытия необходимого для карьеры срока на строевых должностях Головин перевелся в штаб войск гвардии и Петербургского военного округа в должности обер-офицера для особых поручений и помощника адъютанта, однако через год оказался в Варшавской крепости в должности начальника строевого отделения. В период с 1905-го по 1909 г. исполнял должность заведующего передвижением войск Петербургско-Двинского района, совмещая службу с научной деятельностью секретаря Общества ревнителей военных знаний. В 1907 г. Николай Николаевич защитил диссертацию по военной психологии, темой которой стало «Исследование боя. Исследование деятельности и свойств человека как бойца», на звание экстраординарного профессора Николаевской академии Генерального штаба. В своей диссертации Головин одним из первых обосновал важность моральных и духовных качеств военнослужащего. В 1908–1909 годы он сочетал исполнение служебных обязанностей с педагогической деятельностью в Академии и осенью 1908 г. был откомандирован на год во Французскую Военную академию для изучения зарубежного опыта высшей военной школы. В свою бытность в Париже Николай Николаевич установил самые дружеские отношения с начальником академии генералом Ф. Фошем. По возвращении в Россию им был представлен отчет под названием «Французская высшая военная школа», в котором обосновывалась необходимость реорганизации военного обучения в России. В 1909 г. Головин защитил диссертацию на звание ординарного профессора и через год приступил к практическому осуществлению своей программы реформирования процесса обучения в академии. Проводил научные изыскания в области развития военного искусства и военной психологии. Предложения Н. Н. Головина по реорганизации учебного процесса не встретили поддержки военного министра генерала В. А. Сухомлинова и части профессоров Академии, объединившихся на почве недоброжелательности к теориям Головина, во главе с генералом А. Байовым. Конфликт профессоров привел к тому, что в начале 1914 г. молодой полковник Н. Н. Головин был отправлен на службу в качестве командира 20-го драгунского Финляндского полка в Вильманстранд.

В конце июля 1914 г. он был назначен командиром лейб-гвардии Гродненского гусарского полка, во главе которого и выступил на разразившуюся к тому времени войну. За отличное командование полком Головин был вскоре произведен в генерал-майоры. После ранения и контузии в ноябре 1914 года Головин был назначен вр. и. д. генерал-квартирмейстера штаба 9-й армии. В мар те 1915 г. его наградили георгиевским оружием. С октября 1915 г. генерал Головин был назначен и.д. начальника штаба армии. В самом конце 1916 года за составление плана действий армии в мае 1916 года на Стрыпе его наградили орденом Св. Георгия 4-й степени. В апреле 1917 г. Головина перевели на должность и.д. начальника штаба помощника Главнокомандующего армиями Румынского фронта. Весной 1917 года он выдвигался на должность начальника Академии Генерального штаба, но этому назначению не суждено было состояться. В августе 1917 года Головин был пожалован чином генерал-лейтенанта, а в октябре того же года его перевели в распоряжение министра-председателя и Верховного главнокомандующего А. Ф. Керенского. После прихода к власти большевиков в октябре 1917 года, развала фронта и армии Головин еще продолжал некоторое время числиться по Генеральному штабу, находясь уже в составе РККА, и состоял в распоряжении начальника Всероссийского главного штаба. В июне 1918 года Головин был отчислен как не получивший назначения и, недолго думая, выехал в Киев, уже занятый германскими войсками.

В конце года Николай Николаевич поступил в Добровольческую армию, находясь в качестве помощника бывшего командующего Румынским фронтом генерала от инфантерии, генерал-адъютанта Дмитрия Григорьевича Щербачева. Сам Дмитрий Григорьевич был военным представителем русских армий при союзных правительствах и союзном Верховном командовании.

Вскоре Николай Николаевич с новой миссией выехал через Одессу в Париж, а затем и Лондон, где занял должность помощника по военным вопросам С. Сазонова – официального представителя адмирала А. В. Колчака и генерала А. И. Деникина на Версальской конференции государств – победителей в мировой войне. Находясь за границей, Головин участвовал в переговорах о предоставлении помощи белым армиям и даже встречался по этому поводу с сэром У. Черчиллем, военным министром английского правительства. Летом 1919 года принял Николай Николаевич предложение адмирала Колчака возглавить штаб его армии. В августе 1919 года, по своем прибытии из Франции, он был назначен в распоряжение адмирала А. В. Колчака, и в уже в сентябре 1919 г. на него была возложена разработка штата штаба Верховного главнокомандующего. По разработанному им плану и при его непосредственном участии в сентябре 1919 г. была успешно осуществлена Тобольско-Петропавловская наступательная операция колчаковских войск, однако в октябре 1919 г. в связи с последствиями контузии, полученной на германском фронте, Головин был эвакуирован в Токио. В 1920 г., после поражения армий адмирала А. В. Колчака, уехал во Францию. Работа за границей и успешная работа курсов вызывали настороженность в СССР. В 1928 году советский полпред в Париже потребовал от французских властей немедленно закрыть курсы генерал-лейтенанта Головина. Впрочем, на это французский маршал Фош возразил, что профессор Головин и его учебное заведение являются достоянием Французской республики. Претензии советского правительства были отвергнуты как несостоятельные, и курсы продолжили свое существование.

Начавшаяся война в Европе внесла в жизнь Головина свои коррективы. После оккупации германскими войсками части Франции он занял в Париже пост в Комитете взаимопомощи русских эмигрантов, преобразованном в апреле 1942-го в Управление делами русских эмигрантов во Франции. Там Головин занимался отправкой добровольцев на работу в Германию и пополнением РОА генерала А. А. Власова подготовленными офицерами. 10 января 1944 года Головин умер от разрыва сердца после того, как получил сообщение от представителей французского движения Сопротивления с угрозой расправы. Похоронили Николая Николаевича Головина на кладбище в Сент-Женевьев де Буа.

Эта книга не переиздавалась на родине автора главным образом по причинам, связанным с политической конъюнктурой, оставаясь в тени поздних попыток осмысления уроков и результатов Великой войны. Ставшая доступной российскому читателю спустя десятилетия, эта работа генерала Головина, на наш взгляд, и по сей день не утратила своей актуальности и свежести. Она восполнила собой значительный пробел, долгое время существовавший в отечественной военной истории. Одним из несомненных достоинств книги стал ее тщательно проработанный исторический материал в сочетании с критическим осмыслением роли и участия России в Первой мировой войне. Все вместе это делает предлагаемый труд Николая Николаевича Головина познавательным чтением для самого широкого круга читателей и в наши дни.[1]