Ростки силы

Глава 14

Нас довели до поместья Скаргардов, а там передали в руки личной стражи графской семьи. Стражники потребовали сдать оружие, затем обыскали нас и провели внутрь поместья. Узнать у них, что происходит, не удалось так же, как и у городских стражей.

В этот раз нас не встречал мастер Эрион, но зато сам граф не заставил ждать, а тут же пришаркал, встретив нас в коридоре.

— Теодор, наконец-то же ты получил мое письмо! — сокрушаясь, воскликнул он.

— Какое письмо? — вскинул я вопросительно брови.

— Ну это! — сварливо воскликнул он, потряс костлявым кулаком перед лицом, силясь подобрать слова, и наконец раздраженно выпалил: — С приказом срочно явиться сюда! Я отправил его Гудрасту три дня назад!

— А Гудраст разве не ответил, что я покинул Файгос и вступил в отряд демноборцев Мари Дерей?

Скаргард бросил на меня сердитый взгляд, чертыхнулся, и скрипуче протянул:

— Нет, не сообщил. Наверное, письмо еще не дошло, — и резко переменившись, он суетливо воскликнул: — Ну это хорошо, что ты сам приехал! А то сил моих больше нет терпеть этого Неспящего и ведьму в моем доме. Знаешь сколько стоит каждый день кормить их гвардейцев? И никто мне это возмещать не собирается! Нет, совсем не собирается.

Скаргард продолжал ворчливо жаловаться на то, как его объедают незваные гости, но никто его не слушал. Он повернулся к нам сгорбленной спиной и зашаркал вперед по коридору, продолжая ворчать, а нам давал понять, подгоняя рукой, чтобы мы двигались следом.

Мы с Хагеном обменялись взглядами и поняли друг друга без слов. И все же я решил спросить старика, чтобы убедиться и вклинился я в его ворчливые причитания:

— Они прибыли из-за меня?

— А из-за кого же еще? Прибыли и ждут, вот. А едят столько, что армию можно прокормить!

— Погодите, а зачем я им?

— Ну так матушка твоя — ищут ее. Медальон у нее нашли какой-то. Вроде кого-то из Девангеров. Ты что, не знаешь ничего, что ли? — он резко остановился и с придирчивым недовольством посмотрел.

— Знаю. И что, они собираются? Допрашивать меня?

— Шарган их знает, что они там собираются. Сейчас отправлю кого-нибудь сообщить о твоем появлении, вот и узнаешь лично.

— А может, прежде я выплачу вам и мастеру Эриону долг? — спросил я. — А потом уже докладывать Неспящим? Я вообще-то ради этого приехал.

— Что? Неужели всю сумму уже собрал? — удивился Скаргард, недоверчиво сузив глаза.

— Именно. Так что, ваше сиятельство? Может, сначала покончим с моими обязательствами?

— Экие вы все ретивые, некро-мастеры! — возмутился Скаргард. — Не успел многогранник получить, как уже спешишь сбежать в место получше. И плевать на обет верности, плевать на тех, кто помог тебе всего добиться. Все вы одинаковые, никакой благодарности!

Выслушивать это скупердяйское брюзжание мне изрядно надоело.

— Так что, ваше сиятельство, сначала я вам выплачу долг или допрос с Неспящими и проницателем? — с нажимом повторил я вопрос. — Только подумайте хорошенько, потому что, если допустим меня признают в чем-либо виновным, есть вероятность, что вы свой долг вообще не получите.

Лицо старика напряглось от раздумий, конечно, несложно было догадаться, что он выберет.

— Сначала долг, — кивнул он и решительно, насколько позволяла скрюченная спина, зашаркал в зал советов, в котором когда-то мы и заключали договор. Попутно Скаргард отдал распоряжение одному из слуг пригласить мастера Эриона со всеми необходимыми бумагами.

Хаген был до крайности напряжен. Я видел, как он судорожно перебирает в голове варианты, как бы мне избежать допроса. Я совсем забыл ему рассказать, что выяснил, что им меня с помощью эмпатии не прощупать.

Я едва заметно дернул его за рукав и одними губами произнес:

— У них ничего не выйдет.

Хаген скорчил непонимающую гримасу, наверняка решил, что я так говорю из-за излишней самоуверенности. Поэтому через какое-то время, когда Скаргарду слуги отпирали дверь в зал и произошла небольшая заминка, он придержал меня и быстро зашептал:

— Нужно бежать.

— Ни в коем случае, Хаг, — сделал я жуткие глаза. — Веди себя спокойно и не вздумай наломать дров. У меня все под контролем.

Хаген в мучительной растерянности вытаращился, а я потянул его вглубь распахнувшихся дверей, где нас уже ждал мастер Эрион со всеми бумагами и мостился, кряхтя, на кресло во главе стола, Скаргард.

Дальше было формальное приветствие мастера и дежурный обмен любезностями. Затем мастер достал бумаги, огласил сумму долга, а я тут же достал заранее приготовленный кошель, где было ровно столько, сколько я задолжал.

Скаргард не позволил мастеру Эриону считать деньги и принялся долго и скрупулезно, постоянно сбиваясь, все пересчитывать самостоятельно. Это было невыносимо, и все же мы все терпеливо ждали.

В тот миг, когда он наконец озвучил:

— Да. Здесь все верно, — двери с шумом распахнулись, и на мгновение там возникло перепуганное лицо стражника.

А затем в зал, чеканя каждый шаг, вошли имперские гвардейцы, слажено, словно на параде, выстраиваясь у стены.

Хаген, кажется, и дышать перестал, с ужасом уставившись на меня. Я только и успел едва заметно покачать головой, мол, не дергайся.

— Что тут происходит? — раздраженно поинтересовался Скаргард.

Но отвечать ему никто не стал.

В зал вошел Неспящий. Внешне: и ростом, и комплекцией, и цветом волос он был абсолютно непримечательным, и только хладнокровный красный взгляд и гвардейская форма с массивными острыми наплечниками разительно отличала его от остальных гвардейцев.

Следом за Неспящими не вошла, а изящно вплыла в зал, словно видение, высокая, тоненькая белокурая девушка с большими и такими светлыми глазами, что они казались прозрачными. Она была в белом, длинном, тонком, полупрозрачном платье — такая прекрасная и хрупкая, что смотрелась на фоне Неспящего и гвардейцев, как лебедь среди стервятников.

Она подняла смущенный взгляд на нас с Хагеном, а Неспящий тут же объявил:

— Герцогиня Линетта Эйвирил, шай-гария пяти граней, проницатель. Прибыла осуществить допрос Теодора Фел по делу исчезновения его матери Элайны Фел, а также для выяснения обстоятельств возникновения у Элайны Фел медальона, некогда принадлежавшего Лукреции Девангер, а после пропавшего из алмазного замка вместе с другими ценными вещами рода Девангер.

Надо же, о семье Эйвирил я слышал, эта фамилия мне не раз попадалась в книгах о Девангерах. Это довольно влиятельная древняя семья. Их земли находятся в центре империи недалеко от столицы. Многие Эйвирил служили верой и правдой моем роду, половина из них полегла на поле боя во время восстания Теней. Но, видимо, не все из них были так верны адамантам, если передо мной стоит их прямая наследница. Значит кто-то из ее родителей присягнул Зейну Ворлиару.

— А сами вы не желаете представиться, раз уж все так официально? — уставился я на Неспящего. Кончено, мне было плевать, как там его зовут, меня интересовал его военный чин.

— Капитан полка Неспящих — Ральф Тобард.

Я удовлетворённо кивнул. Надо же — сам капитан, радует, что не генерал — тогда это наверняка бы значило, что дела мои хуже некуда. А раз тут всего лишь капитан….

Я отвернулся от прибывших, повернувшись к Скаргарду:

— Прежде чем мы приступим, ваше сиятельство, я бы хотел закончить начатое, закрыть свои долговые обязательства.

Неспящий никак на это не отреагировал, и я счел, что значит, они не возражают.

Я кивнул мастеру Эриону и указал взглядом на уже приготовленные, но еще неподписанные бумаги. Он настороженно покосился на Неспящих, а затем осторожно положил лист с магической печатью перед Скаргардом и принялся подписывать свой.

Все происходило в гнетущей тишине, а жуткая делегация позади сверлила нас холодными взглядами, и лишь Линетт поглядывала смущенно и растерянно, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

— Ведут себя, как дома, — ворчливо пробурчал Скаргард, подписывая бумагу. — Никакого уважения к хозяину дома, никаких правил приличия, — он окинул сердитым взглядом гвардейцев и Неспящего, недовольно пожевал губами, но те никак не отреагировали на эти выпады.

Скаргард протянул лист Эриону, мастер вежливо и тихо спросил:

— Некро-мастер Теодор Фел, подтверждаете ли вы, что вы погасили свои долговые обязательства?

— Подтверждаю, — кивнул я, а мастер Эрион тут же надломил печати.

И, наверное, этот момент должен был пройти для меня иначе: я бы испытал облегчение, радость от возвращенной свободы, но вся торжественность этого мгновения была испорчена и замарана, стоявшими позади солдатами Ворлиара.

— Я могу быть свободен? — как только было покончено с договорами, спешно спросил мастер Эрион Скаргарда — ему явно не хотелось находиться в одном помещении с красноглазым.

Скаргард повелительно и небрежно махнул рукой, мол, свободен. Эрион тут же торопливо засеменил прочь, а Скаргард недовольно уставился на Неспящего:

— Ну, чего же вы ждете? Спрашивайте у мальчишки, что желали спросить!

— Вам тоже необходимо покинуть зал, — холодно велел графу Неспящий Тобард, а затем повернулся к Хагену и добавил: — вам тоже, некро-мастер. Во время этого разговора не должно присутствовать посторонних.

Хаген было открыл рот, чтобы возмутиться, но его опередил Иган Скаргард и сердито рявкнул:

— Да кто вы такие, чтобы указывать мне, графу Игану Скаргарду, что я должен делать в своем поместье и в своем графстве?! — он начал вставать. — И какие еще такие разговоры у вас с поданным моего графства, о которых я не должен знать?! Теодор Фел присягнул моей семье и если какие-то проблемы, разговоры вы будете вести при мне!

— И еще, — влез в эти возмущения Хаген, — Теодор — мой пасынок и я имею право…

— Теодору Фел пятнадцать, — холодно отчеканил Неспящий, — он достиг того возраста, когда сам должен отвечать перед законом за свои поступки и намерения. — Затем он резко перевел взгляд на Скаргарда: — Ваше сиятельство, прошу не препятствовать закону и покинуть этот зал, иначе ваши действия можно будет расценивать как государственную измену. Это личное распоряжение Его величества Зейна Ворлиара. Мы должны допросить Теодора Фела без присутствия посторонних.

А вот это уже было едва ли хорошо. Я рассчитывал, что это обычный допрос, какой бы и у Хагена, но это нечто другое, раз я заинтересовал самого Зейна Ворлиара. Все-таки зря Элайна не сменила мне имя, уж слишком подозрительно, что у женщины с именем таким же, как у фрейлины покойной императрицы, сын с таким же именем, как и у наследника Магнуса Девангера. Но это подозрительно лишь в том случае, если Ворлиар начал догадываться, кто такая Элайна на самом деле.

Скаргард, ворча, поднялся с места и зашаркал прочь, он не мог не подчиниться, он, как и все правящие аристократы, был под обетом присяги, хотя это ворчание все же было странным. Порабощенные обетом выполняют приказы императора беспрекословно. Может дело в том, что сейчас приказ был не лично от Ворлиара? Или Иган Скаргард обошел присягу?

Хаген долго мялся на месте, и я видел, как ему мучительно, буквально невыносимо оставить меня здесь одного.

— Все будет в порядке, — заверил я его и улыбнулся. — Встретимся за дверью.

Хаг качнулся на месте, страдальчески свел брови к переносице и, резко развернувшись, решительно покинул зал советов. Дверь за ним с шумом захлопнулась. В зале повисла гнетущая тишина.

— Так в чем проблема, уважаемый Неспящий? — весело поинтересовался я. — Неужели я нарушил какой-то закон? Если так, то жду от вас обвинений. Иначе совсем неясно, почему здесь и гвардейцы, и вы и проницатель. Вы собираетесь меня взять под стражу?

— Нет, ваша мудрость, вас ни в чем не подозревают, — ответил Тобард и тоже улыбнулся, довольно жутко он это сделал. мне даже показалось, что он пытался подражать мне.

— Но это дело стоит на контроле Его величества, — продолжил Тобард. — И он лично дал распоряжение убедиться, что никто из семьи Элайны Фел действительно не знает, куда она делась и откуда у нее появился медальон Лукреции Девангер. Вы ведь не станете отказываться от допроса?

Отказаться — вызвать подозрение. Да и какой в этом смысл, если я уже знаю наверняка, что ни Линетт, ни Неспящий не смогут пробиться через мою защиту. Вот же веселье начнется, когда они поймут, что ничего от меня не получат.

— Конечно, я согласен, — ответил я. — Приступайте, мне нечего скрывать.

Линетт покосилась на Тобарда, в ее взгляде мелькнул страх, а когда она посмотрела уже на меня, я увидел в этих бездонных светлых глазах такую печаль, что мне стало не по себе. Чем эти гады могли так напугать это небесное создание?

Один из гвардейцев протянул герцогине свернутый в трубку лист, Линетт его развернула, на миг я смог увидеть, что там список, и по всей видимости, список вопросов, которые необходимо задать мне во время допроса. Может, у Линетт и сильная грань проницания, но подобного опыта в этих делах у нее явно не было.

Чтобы облегчить герцогине задачу, я протянул ей руку, она неуверенно взялась своими холодными тонкими пальцами.

— У вас все в порядке? — не выдержав, спросил я.

Она даже вздрогнула от этого вопроса и в край растерялась.

— Вы в порядке? Вам ничего не угрожает? — снова спросил я.

Рядом вдруг оказался Тобард и, грубо ухватив меня за другую руку, отчеканил:

— Ее светлости абсолютно ничего не угрожает, невеста императора под нашей бдительной охраной.

Я удивленно уставился на Неспящего. Невеста императора? Какого черта? Неужели Ворлиар решил пренебречь верностью дочери Кройца и взять себе молоденькую жену? Нет, ну теперь понятно, что с Линетт. Если бы меня выдавали замуж за Ворлиара, я бы наверняка тоже загрустил. Но я уже не единожды слышал, что с единственным наследником Ворлиара Густавом что-то не так, а других детей императрица ему почему-то так и не родила. Видимо уже и не родит, поэтому и выпала такая незавидная участь на долю Линетт.

— Не знал, что Его величество собирается взять вторую жену, — протянул я, надеясь, что кто-нибудь что-то прояснит. Но куда там? Неспящий, как и все окружающие, явно не собирались меня посвящать в личные дела узурпатора.

— Я не чувствую вашу силу, Теодор Фел, — резким, стальным тоном сказал Тобард, а глаза его в этот миг блеснули сильнее красным.

Неужели его это разозлило? Значит Неспящие все-таки что-то, да и чувствуют.

— А вам нужно ощущать мою силу? — наигранно удивился я. — Разве это как-то влияет на ход допроса?

Такой вопрос завел Неспящего в тупик, он завис, явно пытаясь придумать, что ответить.

Конечно, это не влияет, при чем тут сила граней, если меня будут считывать на эмоции и проверять на ложь?

— Приступайте же, — обратился я, поторапливая Линетт, и тем самым, не давая Тобарду придумать что-нибудь еще. Мне уж никак не нужно было, чтобы он заставил меня снять булавку.

— Вы знаете, где сейчас находится ваша мать? — неуверенным голосом начала Линетт.

— Нет, — твердо ответил я, чувствуя, как Неспящий сильнее впивается ногтями в мою руку.

Отвратительный контраст: мягкая, тоненькая ладонь Линетт, и грубая горячая лапа одержимого демоном Тобарда.

— Что вы делаете? — сердито уставился я на Неспящего, вырывая руку.

Он с хищным безумием зыркнул и резко отошел в сторону, а я повернулся к Линетт, которую происходящее начало пугать еще больше прежнего.

Она так смотрела то на листок, то на меня, то на Неспящего, что казалось, готова в любой миг развернуться и пуститься наутек. И я прекрасно понимал, почему ее это все так пугало, она не чувствовала, лгу я или нет, но почему-то боялась это озвучить.

— Продолжайте, — подбадривающе улыбнулся я ей.

— Ваша мать мертва? — зачитала Линетт.

— Не знаю.

— Чего могла испугаться Элайна Фел и почему она сбежала? — Линетт подняла на меня вопрошающий взгляд, напряглась, пытаясь сосредоточиться и пробиться силой, я едва заметно ей улыбнулся и ответил:

— Не знаю, и даже не могу предположить.

Линетт, видимо, что-то для себя решив, становилась увереннее, ее голос теперь не подрагивал, а она читала быстрее и строже:

— Вы знаете, откуда появился медальон Лукреции Девангер у вашей матери?

— Нет, — спокойно улыбнулся я ей.

Линетт нахмурилась и продолжила:

— Ваша мать Элайна Фел могла быть связана с родом Девангер?

— Нет.

— Возможно, что имя Элайна Фел — на самом деле не принадлежит вашей матери?

Изобразил недоумение, качнул головой и снова ответил:

— Нет.

— Ваша мать когда-либо выказывала поддержку или сочувствие роду Девангер?

— Нет.

— Элайна Фел высказывалась неодобрительно или каким-либо образом выказывала ненависть к Его величеству императору Виреборна Зейну Ворлиару, а также к его семье?

— Нет. И мне совсем непонятно, к чему эти вопросы?

— Не перебивайте, некро-мастер! — неожиданно рявкнул Неспящий.

От вскрика Линетт вздрогнула, но продолжила читать:

— Входила ли Элайна Фел в подпольные сопротивления, тайные общества, либо круг определенных лиц, которые желают свергнуть императора Зейна Ворлиара и истребить Неспящих?

— Нет.

— Поддерживаете ли вы лично такие идеи, как смена власти, восстание, свержение императора? А также испытываете ли вы симпатию к адамантийцам?

Линетт уставила на меня свои бездонные глаза, она смотрела внимательно и, казалось, за неимением возможности почувствовать правду через грань, пыталась считать ответ на моем лице.

Я снисходительно улыбнулся и покачал головой:

— Нет, по каждому вопросу— однозначное нет.

— Я закончила, — сказала она и смущенная моим взглядом, опустила печальный взгляд.

— Каков ваш вердикт, герцогиня? — требовательно уставился на нее Неспящий.

— Теодор Фел на все вопросы ответил правдиво.

Это меня поразило. Я был уверен, что она скажет, что ничего не почувствовала, но никак не мог ожидать, что ответит вот так.

— Вы уверены? — напряжённо и одновременно сердито спросил Тобард.

— Абсолютно.

— Хорошо, вы свободны, герцогиня.

Линетт развернулась и торопливо зашагал к выходу, все гвардейцы резко шагнули вперед, повернулись и зашагали следом за ней. Надо же, все эти гвардейцы, а я их насчитал десять, были лишь охраной герцогини, а никак не сопровождением Неспящего. Теперь, кажется, все становилось на свои места, и я как-то сразу почувствовал облегчение.

Линетт и ее охрана быстро покинули зал, но Неспящий уходить не спешил, и явно разговор был еще не окончен.

— Ваша сестра — Тайлария Фел, она тоже должна пройти этот допрос, — сказал Тобард. — Сколько ей лет?

— Четырнадцать, — ответил я, прекрасно понимая, что до пятнадцати лет ее показания не могут считаться действительными. Детей не допрашивают и их информацию не берут в счет, даже если они свидетели.

— Когда ей исполнится пятнадцать? — холодно улыбнулся он.

— Весной.

— Хорошо, — безумно сверкнув красным взглядом, кивнул Тобард. — Обязую вас этим заняться и доложить о ее наступившем возрасте мне, если к тому времени не объявится ваша мать.

Понятно, зачем он повесил это на меня. Он рассчитывал, что к тому времени я буду уже под обетом присяги и никак не смогу обойти этот приказ. Наверняка о нем мне еще напомнят и после присяги. Это плохо, но до весны еще много времени, успеем что-нибудь придумать.

— А докладывать куда? — изобразил я, что всерьез собираюсь это делать.

— Графу Скаргарду, а он уже передаст тому Неспящему, которого поставят над Кей-Диуар.

— Поставят Неспящего над графством? — сказать, что я удивлен, это ничего не сказать.

— Новый закон Его величества, теперь в каждом крупном городе должен находиться Неспящий, имея те же полномочия, что и главный маг.

Вот это новости! Маги будут безгранично рады, когда узнают о такой чудесной компании. Хотя, едва ли Неспящие будут делать то же самое, что и магии. Здесь что-то явно другое, что-то скверное. Неужто Ворлиар решил поставить Неспящих надзирателями над аристократами? Чувствует, что трон под ним зашатался?

Но вдаваться в подробности я не пожелал, как и продолжать беседу с Тобардом. Я, решив, что разговор наконец окончен, спросил:

— Я могу идти?

Но Неспящий растянул рот в жуткой улыбке и медленно покачал головой:

— Снимите артефакт, который скрывает вашу силу.

— Зачем?

— Снимите же, чего вы опасаетесь, Теодор? Или вы что-то скрываете?

— Нет, я ничего не скрываю, но и делать этого не стану.

— Тогда мне придется самому, — Тобард произнес это так буднично, что я уже думал, что он после этих слов попросту развернется и уйдет, но он внезапно накинулся на меня.

Я мысленно пожалел, что не попытался пронести проклятый артефакт.

Скорость Неспящего оказалась куда стремительнее, чем человеческая. Что-то резко захлопнулось на моих руках — два стальных браслета с алмазами — артефакт, сковывающий грани. Я оттолкнул от себя Неспящего, он завалился было назад, но резко, прямо в воздухе, так и не достигнув пола, вернулся в прежнее положение, и схватил меня за горло.

Я хотел замахнуться и ударить в ухо эту тварь, но тело не слушалось — я полностью одеревенел. То же ощущение, которое я испытывал, когда на меня напал ларва-демон.

Неспящий держал меня на вытянутой руке и хладнокровно усмехался, пока я слабо пытался сопротивляться, а потом он резко отпустил, и я рухнул на пол.

Сковывающее наваждение и бессилие начали отступать, я потихоньку смог шевелить пальцами, но этого было недостаточно, чтобы дать отпор Неспящему. Без оружия и магии мне его не одолеть. Но я так просто не собирался сдаваться.

Неспящий резко оказался надо мной и начал шарить по одежде, лезть под плащ и камзол:

— Вот оно! — сумасшедше сверкнув глазами, ухватился он за булавку.

Тело начало слушаться, и я со всей силы огрел Тобарда по голове. Он лишь слегка отшатнулся и словно даже не заметил удара, хотя на виске тут же выступила кровь и заструилась по щеке.

Неспящий отстегнул булавку и отшвырнул ее, а затем со звериным, совершенно нечеловеческим взглядом вцепился руками в мое горло. Он не душил, я не чувствовал, что задыхаюсь, но меня снова сковало и обездвижило.

— Твои грани! Твоя сила! — воскликнул он.

Говорят, что Неспящие безэмоциональные и бездушные, но в этом вскрике было столько удивления и какой-то нездоровой радости, словно он только что обнаружил труп своего заклятого врага.

— Сердце, — теперь он говорил холодно и спокойно, где-то даже удовлетворенно, снова перейдя на этот присущий Неспящим тон: — У тебя два сердца. — Он улыбнулся и хищно облизнул губы. — Если бы ты был женщиной, я мог бы предположить, что внутри тебя растет дитя. Но ты ведь не женщина, да, Теодор? Или правильней будет Теодорес? Сейчас мы это проверим.

Он оскалился, красные глаза сверкнули, обнажив лик чудовища, которое заняло человеческое тело. В мгновение ока в его руке оказался кинжал.

Я попытался дернуться и сбросить его и тот же миг я призвал к грани разрушения, желая сломать сковывающие браслеты. Но все было тщетно.

Неспящий занес кинжал и с размаху ударил меня в середину груди.