Розовое сияние над Парижем (СИ)

В этот раз Лера нарисовала девушку под дождем. Это была картина без фона. Просто коричневое полотно и множество капель. Этим она добилась полной концентрации внимания на девушку. Постановка ее тела была такова, что казалось, что она танцевала под дождем, но вдруг ее поставили на паузу. И она замерла. Голова запрокинута и капли омывали ее лицо. Длинные каштановые волосы замерли в полете. Рука весела в воздухе, а одна нога прижата к ягодице, словно в полу прыжке, а другой ногой девушка ели касалась земли, стоя на носочках. На коже виднелись капли дождя. Лера их так точно нарисовала словно и в правду вода, только на полотне. Девушка вся до нитки была промокшая, но на лице искрилась улыбка. А ее белая майка (единственный компонент одежды, кроме голубых трусов и лифчика) была насквозь промокшей. С нее стекала вода.

Все мы и Маржан в частности долго нахваливали ее работу, каждый нашел в ней что-то свое, особенное и невероятное Я восхищалась работами Лерки.

И последней была картина Жени. Он тоже видимо скучает по дому. Так как нарисовал портрет девушки с украинским колоритом и символикой вышиванки. Но она была подана своеобразно. Нарисована, тушью. Портрет до ключицы. Сильное с выраженными скулами и большими глазами, худое женское лицо. Длинная и пышная коса. В которой (вместо ленты вплетенную в нее) были нарисованы яркие красные треугольники с символическими рисунками (которые чаще всего вышивают на белых вышиванках). На голове были красные веточки калины. Несмотря на простоту рисунка, он был очень интересен и хорошо подан. Чувствовался украинский стиль того времени. Мне очень понравилось.

Нахвалив каждого из нас, Маржан сказала, что для следующих работ дает три недели. Как раз получается, мы закончим за неделю до выставки. Вот вам и три месяца. И мы словно понимая груз ответственности, взялись за ум, в поисках креативных идей. Но перед всей этой метушней я и все остальные решили немного передохнуть. Не, знаю как остальные, а я измотана до предела, и уже валюсь с ног от усталости.

Мне оставалось сделать еще один рывок, который бы завершил все мои труды. Несмотря на усталость и уже как мне казалось нехватки идей, я долгими часами сидела в мастерской у мольберта и думала…думала…думала…

И неожиданно для меня самой, идея возникла из воздуха. Сперва, в моей голове возникло название для картины «Розовое сияние над Парижем». Почему розовое? Потому что на моих глазах были розовые очки. Я ошибочно полагала, что здесь мне будет хорошо. Но я ошиблась. Мне в этом пусть и сказочно красивом городе очень одиноко. Люди как тени. Их много, но ни один из них не цепляет. Здесь невыносимо пусто для меня. И именно прилетев в город моей мечты, я и сняла эти розовые очки. И тут все ни так как я представляла.

И в этой последней работе, хочу нарисовать Париж из моих грез… С розовым оттенком, таким, каким бы я хотела его видеть.

****

Я безумно скучал по Вите. Я и предположить не мог, что мне будет невыносимо просыпаться и засыпать не чувствуя ее крошечного тельца под боком. Что будет не хватать ее голоса и звонкого смеха, когда она рассказывает что-то по-настоящему захватывающее.

Я считал дни до ее приезда. А потом придумал, как удивить Виту. Я знал, какие натянутые отношения у Виталии с родителями. И я предположил, что ей было бы приятно, если бы родители посмотрели на ее картины и быть может, изменили свою категоричность.

Понимая, что вот так сразу приехать к ним в дом и сказать, что их дочь без спросу бросила учебы и сперва, поехала на курсы в Киев, а теперь и вовсе работает в Париже. Я решил поговорить с бабушкой Виты. Она очень радовалась, прямо, до слез, что ее внучка добилась такого успеха, что она не ошиблась в таланте своей малышки. И с радостью согласилась на мой приезд.

И собравшись в дорогу, я понимал, что разговор будет сложным. Я сомневался, пустят ли они меня за порог. Но я же дипломат и предприниматель, неужели я не смогу договориться, и склонить родителей Виты к мирному восприятию всего, что я собирался им рассказать.

Подъезжая к дому, я позвонил бабушке Виты. Она же с очень добродушной улыбкой встретила меня. Вита до удивления была на нее похожа.

- Добрый день, я Стас – с улыбкой преставился я.

- Здравствуй, я Ольга Алексеевна. Разувайся и проходи на кухню. Там сидят Леша и Света – похлопывая меня по спине, сказала хозяйка.

И я не ошибся. Родители были настроены недоброжелательно. И если бы не Ольга Алексеевна, они бы пинками вытолкали меня из дома. Ели вынося не восприятие и небольшую агрессию со стороны Светланы Григорьевны, я сохраняя хладнокровность поведывал им все, что произошло.

Мама естественно ахала и заочно ругала Виту, и очно бабушку, за то, что она потакала ей

- Я понимаю ваши чувства. Но… - не успев договорить, меня перебила Светлана Григорьевна.

- Нет, ты не можешь понять наши чувства. Потому, что у тебя нет детей – грубо сказала мама Виты – И ты бы только тогда понимал, как это сложно вбить ребенку в голову то, что нужно и выбить все эти детские забавы.

- А с чего вы взяли, что рисование не нужно Вите на самом деле? И кто вам сказал, что это детские забавы? – пытался переубедить их я.

- Ну, а что это еще? Что ей дадут эти писульки? – фыркнула Светлана Григорьевна.

- Ну, давайте я вам для начала покажу ее работы, сделанные при мне, на курсах.

Достав свой планшет, я включил фото ее картин. Родители с призрением взяли планшет в руки. Но потом на их лицах появилось удивление и шок от увиденного.

- Это не могла нарисовать наша Вита – сказал Алексей Семенович, и дал планшет Ольге Алексеевне.

- Как давно вы видели работы вашей дочери?

- Давно… - немного покраснев от стыда, ответила Светлана Григорьевна. – Мы просто не интересовались ее картинами, многие годы. Мы не знали, что она так хорошо рисует.

- И как тогда вы можете, судить ее это дело или нет. Если вы даже не знаете, какое волшебство она творить кистями и красками? – спросил я. – А вот на счет, что Вите даст рисование. Я скажу вот что… – заинтриговал я их, дожидаясь, когда они с мольбой о большей информации посмотрят на меня.

- Ваша талантливейшая дочка, была оценена французской художницей Маржан Сатрапи. И теперь в данное время, Вита работает в Париже.

Минуту повисла тишина. Я довольно наблюдал на лицах родителе застигший шок. И лишь я и Ольга Алексеевна улыбались.

- Как это в Париже? – спросил папа.

- Ваша дочь очень талантлива, и Маржан удостоила ее помогать в организации выставки в Париже. Чем она и занимается, вот уже два месяца – рассказал я.

После этого на меня волной покатились вопросы, как это произошло. И как мне показалось, они смягчились и гордились за свою, как они думали «неталантливую» дочку. И я был этому рад. Так как половина моего плана выполнена.

- И самое главное, из-за чего я и приехал – начал я.- Я хочу предложить вам посетить Первую выставку Виты.

- Но как? Она же в Париже. У нас нет таких денег.

- Не волнуйтесь. Я планирую перелет с немалым количеством людей и все оплачиваю – успокоил родителей я. – Ах, да совсем забыл сказать, я предприниматель, так, что мне хватит денег на ваш перелет. И вы Ольга Алексеевна тоже летите.

В этот момент бабушка вскочила и зацеловала меня. Она и не предполагала, что сможет побывать на выставке своей внучке, к тому же в Париже. Она была безумно этому рада. И видимо на радостях, они все накрыли стол и прямо насильно кормили меня. Мне было неудобно отказываться, поэтому до треска живота, наелся. Уезжая, я предупредил, что позвоню, как только забронирую для них билеты.

Далее меня ждал разговор с отцом. Не знаю почему, но я хотел, что б и он там был. Приехав к нам, домой, я застал отца сидя за столом с бумагами. (Ну, в принципе, как и всегда). Рассказав эму о моем предложении, он с радостью согласился. В чем я и не сомневался.

- Вита большая умница, если смогла прорваться в своем творчестве в Париж. Это очень престижно. Если она рисует, так же красиво, как ты мне показал, она станет очень знаменитым художником.

- Она знает это. Поэтому, толком не спит. И сутками возле мольберта сидит.

- Это конечно не хорошо. Но в ее случае по-другому ни как – с улыбкой на лице сказал папа. – Кто именно полетит. Я должен буду забронировать места.

- Ее мама, папа и бабушка. Мы с тобой и двое близких друзей – пересчитал я.

- Ты им уже сказал об этом?

- Да. Осталось только подождать.

- Хорошо – пожал мне руку папа. И мы попрощались.

Ехать в пустую квартиру у меня не было желания. И я решил заскочить и выпить кофе. Но по дороге я надолго затормозил у ювелирного магазина.

«Мне же нужно спор отработать…» - с довольной улыбкой подумал я, и открыл дверь ювелирного.

****

Все мы не просыхая работали. Уже путали, какое число и вообще день сейчас или ночь. Недели в таком сумасшедшем графике пролетели очень быстро. Когда мы дорисовали свои последние для этой выставки работы, Маржан по традиции пришла посмотреть на них.

Первой картина была Жени. Она была очень смысловая, и в тоже время простая в задумке. Всем известна цитата: «Не срывайте с людей маски… А вдруг это намордники?». И вот Женька, изобразил человека, который срывает со своего лица маску улыбчивого, доброго человека. Но она уже так приросла к настоящему лицу владельца, что сдирая ее человек неистово кричит. Глубокая картина.

- Я бы хотел на выставке презентовать эту работу таким стихом – сказал Жени. И достав из кармана листок, начал читать.

- «Все меньше лиц с улыбкой доброй,

с открытым сердцем и душей.

За то растёт число притворных

с душой холодной и скупой.

И я то с грустью, то с опаской

смотрю на мир и на людей.

Ведь вместо лиц, я вижу маски,

нередко, даже у друзей…»

Мы все похлопали. А Маржан одобрительно махнула головой. Дальше была картина Леры. Эта была куда проще, чем предыдущие, но по профессионализму не уступала им. Это был крупный портрет девушки в тонах постарелой бумаги и глубокого коричневого. Шикарные черты лица, большие бездонные глаза, пухлые чувственные губы и спадающие на лицо и шею волосы. Простенько, но со вкусом.

Потом была картина Леши. По ней можно было понять, что он сильно тоскует по дому, и тем, кто там остался. Он нарисовал художника (видимо себя) стоящего на коленях перед рисунком который сам и нарисовал. А нарисована там была девушка. Они соприкасались руками сквозь бумагу. А другой рукой девушка из полотна дотягивалась до головы измученного, павшего духом художника. Мне очень понравилось. И я находила в этой картине себя.

И последней, была моя. Это была обычная картина городского пейзажа. Я нарисовала пристань с лодками, а на заднем плане маленькие домики как в сказке и высокую Эйфелевою башню. Все было в ярко обыгранных красках. Словно картина жила. Она совершенно не была похожа на реальность, намного ярче и жизнерадостнее.

- Друзья мои, все ваши роботы сделаны. Теперь вы можете вздохнуть с облегчением и отдохнуть. Всю оставшуюся неделю будет идти подготовка к выставке. Вы же можете, наконец, отдохнуть и насадиться Парижем.

Когда Маржан ушла мы, расслабившись, сели на диван. Ни у кого не было идей отдыха, кроме как сон.

- Давайте отоспимся, а потом пойдем тусить – с довольной улыбкой предложил Леша, потирая руками затёкшую шею.

- Да! Всколыхнем этот город! – согласились все остальные.

Честно говоря, я была такая уставшая, что боялась, что просплю всю оставшуюся неделю. Но, мой организм насытился сном очень быстро. Дня за полтора. Когда спустя сутки мы из зомби превратились в нормальных людей. Со здоровым цветом лица, без мешков под глазами и без потрепанного вида в целом, решили посетить парочку клубов.

И с детским задором, что я, что Лера стали рыться в куче своих шмоток, в поиске чего-то приличного на вечер. Лерка круто приоделась. Нежно голубое платье свободного кроя чуть выше колен с поясом на талии и стразами в районе декольте. Завила свои белокурые волосы и сделала макияж. Она была очень элегантна.

А я одела свое давно забытое платье черного цвета. Оно очень короткое, чуть ниже моей пятой точки. С открытыми плечами. И как бы с дополнительной пышной юбкой, которая начиналась на талии и заканчивалась на бедрах. Тоже сделав кудри на плойку, вечерний макияж, и я была готова.

- Отлично выглядишь – сказала Лерка, поправляя свою прическу – Стильно и дерзко.

Я захихикала и покрутилась у зеркала. Мне хотелось оторваться на всю катушку этой ночью. На улице уже были сумерки и что б не замерзнуть я накинула на себе кожанку. Возле дома нас уже ждали Женя с Лешей. Они немного оторопели, увидев нас. Они ни разу не видели нас при всем параде. И сказав нам по комплименту, мы пошли гулять по городу. На улицах Парижа начинали загораться фонари, гирлянды и город из серого становился сказочно искрящим.

Мы словно сошли сума, опьянели от ночного Парижа. Пели песни, иногда украинские народные, иногда французские. Многие парижане искоса смотрели на нас. Видимо песни с нашим, ломаным французским звучали паршиво. Но нам было все равно.

А когда мы вышли в парк, где стояла Эйфелевая башня во всей своей красе, остолбенели. И купив бутылку вина и пластиковые стаканчики, уселись на лужайке напротив башни. Открыли вино. За все время, что я в Париже мне не было так хорошо. Да это чужой, пустой для меня город, но с уже близкими людьми, он казался мне уже не таким враждебным.

Хмелея от вина, я все больше расслаблялась, и мне безумно хотелось танцевать. Выпив бутылку вина, мы пошагали в клуб. От алкоголя в моей крови, мне стало жарко, и сняв куртку я смеясь закинула ее на плечо и покачивая бедрами под музыку что, играла в моей голове шла по тротуару. Ребята тоже не сдерживали себя, и мы не слыша музыки танцевали. Это была наверное очень смешно со стороны. Но за то нам было очень весело.

Добравшись до клуба, мы вовсе расстались со своими мозгами, и проникнувшись музыкой отдались танцу. Я за руку с Женей энергично танцевала. Мои волосы безостановочно лезли мне на лицо. А сердце бешено отстукивало басы. Так я не отрывалась уже давно. Все эти блики светомузыки путали мои мысли и рассудок, и мне это нравилось.

Вдоволь натанцевавшись, мы с Женей села за наш столик, а нас сменили Лера с Лешей. Вот так вот всю ночь и отплясали, потягивая коктейль за коктейлем. Кое-как добравшись, домой, напевая только услышанные песни, увалились спать. Отличное окончание таких трудоемких недель. Осталось только выставка и перелет в Киев.

****

Прозвенел мой будильник. Открыв глаза, я еще не проснувшимся рассудком понимала: «Сегодня моя первая, настоящая выставка». И от этих мыслей у меня внутри все сжималось в судороге. Столько лет я отдала рисованию, а все мои мечты сбылись за какие-то пол года. Но какие, пол года.

Со мной еще никогда не происходило столько всего переломного за столько короткий период времени. Словно сама судьба, держа меня за руку, привела к мечте. От переполняющих меня чувств, я чуть не плакала. Я понимала, что сегодня начнется старт моей карьеры. А каким будет этот старт, зависит от меня и моих картин.

Выставка начнется в шесть вечера. К этому времени я должна блистать. И поэтому мы с Леркой пойдем по магазинам, а потом в СПА – салон и парикмахерскую.

Позавтракав, мы с Леркой сперва, отправились по магазинам. Оставив приятное, расслабляющее СПА на потом. Мы долго выбирали То самое платье из кучи предложенных. Я хотела, то длинное в пол, то совсем мини. Глаза разбегались.

Лера как по мне довольно быстро выбрала свое платье. Словно, она за ним и пришла. Облегающее, на 15 сантиметров выше колен, черного цвета. С броским бежевым узором в виде полосок, то маленьких, то не очень, и соблазнительным, глубоким декольте, без рукавов. Мне ее выбор понравился. Осталось определиться мне. А я после долгих поисков остановилась на белом легком, струящемся платье.

Это было сексапильное платье марки Rainbow в модном ассиметричном стиле: спереди короче, сзади длиннее. Без декольте, но за то в области бедер украшено соблазнительными полупрозрачными вставками свободного кроя. Прикупив еще к нему легкие летние, открытые босоножки на каблуке и браслет, мы пошли довольные покупками в СПА – салон.

В СПА нам сделали отличный массаж, во время которого я потерялась между реальностью и Нирваной. Далее маникюр и педикюр, макияж и прическа. Мне подравняли кончики волос, которые были уже ниже лопаток. Сделали отличную «мокрую укладку». Результат меня очень порадовал.

Вернувшись, домой, мы переоделись, глубоко вздохнули и ушли. Нас ждал самый ответственный вечер.

Народу было тьма. Я и не думала, что эта выставка привлечет столько людей. Все богато и модно одеты, от них веяло деньгами и пафосом. Но и были среди них ценители прекрасного. Все картины были завешены. И предполагалось, что по очереди представляя картину, ее будут открывать на суд публике. Я вся дрожала, мы с Леркой даже выпили за кулисами по бокалу вина. Вроде немного помогло. И мы пошли к людям.

Сперва были показаны картины Маржан. Все восторженно охали и громко аплодировали. И потом была очередь наших работ. Как на зло, а может и на счастье, первой выступать довелось мне, с картиной «Живой ночной город». И реакция людей мне очень порадовала. Они были словно заворожены ею и долго в нее всматривались. Моя душа оттаяла.

Далее все пошло как по маслу, всем нравились наши работы. И это не могло не радовать. И хорошо, что с нами был переводчик, потому что профессионально французским мы не владели. Пришел черед моей второй картины, и мне нужно было представить ее как полагается. Окружившая меня толпа людей, с нетерпением ждали моих слов.

- Наверное, многие из Вас видели современную Украину. Но никто из Вас не знает и не имеет возможности даже представить земли Украины, времен Запорожской Сечи, казаков, поэзии Тараса Шевченко и Леси Украинки. И я всеми силами пыталась передать всю красоту моей земли на полотно – все захлопали.

Когда аплодисменты затихли, я глубоко вздохнула и начала рассказывать стих Тараса Григорьевича Шевченко. Все, услышав фамилию кобзаря, внимательно уставились на меня.

- «Думка»

« Тече вода в синіє море,

Та не витікає;

Шука козак свою долю

А долі не має .

Пішов козак світ за очі,

Грає сине море,

Грає серце козацьке,

А думка говорить:

«Куди ти йдеш не спитавшись?

На кого покинув

Батька, неньку старенькую,

Молоду дівчину?

На чужині чужі люде -

Тяжко з ними жити!

Ні з ким буде поплакати,

Ні поговорити.»

Сидить козак на тім боці, -

Грає сине море.

Думав, доля зустрінеться, -

Спіткалося горе.

А журавлі летять собі

Додому ключами.

Плаче козак – шляхи биті

Заросли тернами»

[1838, С-Петербург]

Когда я закончила все захлопали. Я сомневаюсь, что кто-то понял этот стих и проникся им. За то, я, наконец понимала цену этим строчкам. Скинув завесу с картины все ахнули. Никто ранее не видел такой красоты. А я и радовалась.

- Твои работы безумно нравятся парижанами ты умница. А твое выступление, просто изумительное – прошептала мне на ухо Маржан.

Я видела, что интерес к моим картинами был довольно сильным, но Леркины работы срывали овации. Хотя я и не сомневалась. Я и сама восхищалась ее идеальными работами. Всем очень понравилась страстная картина Леши и его же картина с самим собой. Долго обговаривали картину Жени с маской. Я радовалась успехам своих друзей. Мы все очень хорошо поработали.

Мне представилась участь завершать презентации картин своей. Я хотела финишировать как-то красиво и по-своему эмоционально. Показав всем свою работу, люди рассматривали каждую деталь. Ну конечно это же пейзаж их любимой столицы.

- Знаете, я долгие годы мечтала, что б мои картины были выставлены в галерее. Но я и предположить не могла, что это случиться в городе моей мечты – в Париже – начала я, когда перевели мои слова, все обратили внимание на меня.

Не знаю почему, но я хотела излить им душу. Показать себя настоящую.

- Но оказавшись здесь, я не почувствовала себя счастливой. А все потому, что в Украине, остались дорогие моему сердцу люди. Мой любимый человек. Да, конечно, я счастлива, что я здесь. Что сбылась моя заветная мечта. Но знаете, мечта не имеет цены, когда радость ее исполнения не с кем разделить… И на этом полотне я изобразила тот Париж, который был воплощением мечты в моих фантазиях. И как по мне он прекрасен.

Все зааплодировали. Осматривая лица всех незнакомых мне людей, в толпе я увидела сияющие глаза Стаса… От шока, я попятилась и закрыла рот руками, в глазах заискрили слезы. Потом осмотревшись, я увидела и Настю с Димкой и даже Бориса Константиновича. Они все безудержно хлопали и широко улыбались.

Я была на седьмом небе от счастья. Мое сердце отбивало данстеп от того, что они разделили мой успех. Что в этот вечер я была не одна. Но кого я вовсе не ожидала увидеть, так это маму, папу и бабулю…

«Боже, может все это только мираж. Может я просто так соскучилась по ним, что схожу с ума? Ладно, в приезд на мою выставку Стаса, его отца и Настюхи с Димкой, я еще могу поверить. Но родители… Нет это не может быть реальностью…»

Но оказалось, что это не мираж. Увидев мое ошеломлённое состояние, Стас подошел ко мне и нежно взял за руку. От тепла таких родных рук, я вздрогнула. И посмотрев Стаса в глаза прошептала:

- Это и вправду ты? Ты не мираж? Или я совсем сошла с ума?

Он положил мою голову на свою грудь и крепко обнял. Вздохнув его одеколон, у меня закружилась голова, и я ели устояла на ногах.

- Конечно я, малышка. Ты так красива. А твое выступление было просто великолепным – поцеловав меня в макушку, прошептал Мой Стас.

- Я безумно соскучилась.

- Я знаю. Я тоже! Но еще по тебе соскучились твои родные. Пошли – взяв меня за руку, сказал Стас и показал в сторону родителей.

Мне не хотелось, что б наш особый электрический пузырь лопался. Но пришлось идти. Настя с Димкой кричали, и восхищенно говорили о моих картинах. Как же я по ним соскучилась. Что б закрыть им рты, я просто крепко обняла их обоих и прошептала: «Я вас очень сильно люблю. Только побыв так далеко от вас, я это поняла!» Они прошептали мне ласковые слова в ответ и еще крепче обняли.

- И у тебя просто отпадное платье! Ты ослепительна – протараторила Настя.

«Хах, ну куда без этого?» - подумала я.

Потом ко мне подошел Борис Константинович. Он как и в первую нашу встречу, поцеловал мою руку, я покрылась румянцем.

- Я даже не думала, что вы приедете. Как в принципе и все остальные. Но ваше присутствие очень меня удивило – в спешке от волнения говорила я.

- Как я, мог не посетить пусть частично, но твою выставку. К тому же первую – мило улыбнувшись, сказал Борис Константинович.

- Мне приятно слышать такие слова от Вас.

- Знаешь, скажу по секрету. Я бы скупил все твои картины. Уж очень они мне понравились – прикрыв рот рукой, прошептал мне на ухо Борис Константинович и засмеялся.

- О, прошу, оставьте их этим французам – засмеялась я. – Я вам еще лучше нарисую.

- Что ж договорились.

Мы еще немного пошутили, и я с тяжестью в ногах пошагала к родителям. Бабулю я крепко обняла. Она расплакалась, радуясь моему успеху. Увидев ее слезы, я и сама немного всплакнула. Но быстро смахнула непрошенные слезы, что б не портить макияж.

Я знала, что бабушка все воспримет хорошо. А вот, что ожидать от мамы с папой я не представляла. И в голове прокрутились фантазии шумного скандала и упреков в непослушании. Глубоко выдохнув весь воздух без остатка, я подошла к родителям. Мама почти со слезами посмотрела на меня и крепко обняла.

- Ты прости нас с отцом, что раньше мы так категорично относились к твоему желанию быть художницей – начала мама, поглаживая мою руку.

Я слушала и не понимала, что или кто переубедил их. Чего-чего, а таких слов я не ожидала.

- Твои работы и в правду очень красивые. Ты многое прошла и многого добилась. Мы гордимся тобой – сказав эти слова, мама опять обняла меня.

- Я не верю, что ты это говоришь…

- Твой Стас переубедил нас. И я рада, что ты ослушалась нас, и делала, то, что говорило твое сердце. Благодаря этому, ты и твои картины здесь. А это успех.

Я была сильно благодарна Стасу, что он все это сделал для меня. И пошла, поблагодарить его, за все его старания.

- Красавица моя, я и сам рад, что смог их переубедить, хотя стоило это мне больших нервов – хитро улыбнулся он, и погладил мое лицо рукой. Я словно котенок прижалась к нему.

А потом наши губы соединились в таком желанном, трепетном и чувственном поцелуе.

- Я так рада, что ты у меня есть. И что наши отношения выдержали разлуку временем и расстоянием – прошептала я.

Стас посмотрел в мои глаза, и взяв за руку начал говорить.

- Знаешь, я не думал, что девушка сможет так засесть в моем сердце. Разлука с тобой для меня была невыносима. Ты не покидала мои сны. И как было больно мне, просыпаясь, понимать, что ты так далеко от меня.

Мне были очень приятны слова Стаса. Но я не понимала, к чему он ведет. Но в его глазах скакали огоньки. «Он что-то задумал!!»

- Я очень сильно люблю тебя. Ты уже часть моей жизни и меня самого. Вот сейчас смотрю в твои глаза и вижу нашу бесконечность. Я хочу тонуть в них всю свою жизнь. Хочу баловать тебя и радовать. Что б эта озорная улыбка не сходила с твоего прелестного личика. Мечтаю делить с тобой постель. Хочу быть частью тебя, раствориться в тебе. И хочу, что б мы больше не расставались с тобой так надолго. И поэтому…

После этих душераздирающих слов, Стас встал на одно колено. Я вскрикнула и закрыла глаза. «Боже! Боже! Боже!! Что же это?! Мамочки!!!» - вопило мое подсознание, которое было в шаге от глубокой комы.

- Открой свои прелестные глазки – ласково прошептал Стас.

Я посмотрела. Он стоял на одном колене. А в руках была бархатная красная коробочка, в которой было кольцо… Золотое кольцо… С большим камнем. (Не удивлюсь что это бриллиант). Мое сердце остановилось. Но мои метавшиеся мысли заставляли его биться.

- Любимая, малышка, Виточка. Ты самая дорогая женщина, с которой я бы хотел провести всю свою жизнь – дрожащим голосом, но с улыбкой начал Стас. – Ты выйдешь за меня замуж?

От этого вопроса меня всю пронзило током. Я словно магнитом приковалась к глазам моего любимого мужчины. Который, стоит передом ной на одном колене и ждет моего ответа.

И я не сомневаясь ни секунды, прошептала тихое, но уверенное «Я согласна, родной!»

Стас с облегчением и переполняющий его радостью одел мне на безымянный пальчик кольцо. Посмотрев мне в глаза прошептал: «Я сделаю все, что б ты была самой счастливой девушкой на Земле…»

- Я уже, самая счастливая – прошептала я в ответ.

И он, подхватив меня, за талию прильнул жадным, страстным, диким поцелуем. Как я соскучилась по его устам, по объятьям, по нему.

- А скажи, ты сделал мне предложение, потому, что проиграл спор? – оторвавшись от поцелуя, спросила я.

- Нет, глупышка моя. Это конечно было толчком. Но пробыв в разлуке с тобой, я понял, как ты дорога мне. И как сильно я хочу быть с тобой.

Когда Стас ответил, он опять поцеловал меня. Настя, Димка, мои родные и отец Стаса поняли, что произошло и окружили нас радостными криками «Горька!!» и безостановочно хлопали.

Но нам было все равно, на окружающих. Мы просто тонули в объятьях друг друга.

- Люблю тебя, мое самое счастливое ДТП – засмеявшись, сказал Стас.

- А я люблю сильнее – закусив губы, ответила я.

Это был самый яркий момент моей жизни. Париж, выставка, мои картины, любимые и родные люди, Мой уже жених Стас, предложение….

Мне не нужно было ничего кроме глаз, что так влюбленно смотрели на меня…

Эпилог

Прошло уже пол года.

Улетев из Парижа в Киев, моя жизнь пошла новым чередом. После такой удачной выставки, на которой за мои картины пошла чуть-ли не кровавая бойня, я получила множество заказов на картины. Что обещало мне безбедную, долгую жизнь. На накопленные деньги, я сняла помещение в Киеве и оборудовала его под свою мастерскую. Помимо этого, меня часто приглашали на показ мастер классов. После Парижа, я как и хотела, стала очень знаменитым художником, чему я не могу нарадоваться до сих пор.

Учебу я закончила заочно. Хах, да теперь я дипломированный бухгалтер – художник.

На счет свадьбы? Да, мы сыграли пышную, громкую свадьбу. И теперь я законная, жена, Стаса. До сих пор не могу ее забыть. Я была в очень красивом белом платье, все без излишнего пафоса но со вкусом.

Есть новости и о Настюхе. Закончив учебу, они с Кириллом тоже перебрались в Киев и живут неподалеку от нас. Так, что Настюха как раньше продолжает выносить мне мозги. За, что я ее и люблю. Скажу по секрету, эти голубята подумывают о свадьбе.

Димон все так же путешествует. Но после посещения Парижа он замахивается на автостоп за границу. Я его конечно поддерживаю, но все равно очень переживаю за него. Как и обещал, Димка устроил нам всем экскурсию в Чернобыл. Я была просто потрясена увиденным. Там просто какое-то завораживающее место. Совершенно не жалею что поехала. И только потом поняла тягость Димки к всем этим заброшенным местам. У них атмосфера неописуемая.

А вообще, я даже представить не могла, что за какой-то год, моя жизнь перевернётся с ног на голову. Что я поеду в Киев на курсы, где познакомлюсь со своим будущим мужем – Стасом. Что потом словно по волшебству полечу в Париж. С которого и начнется моя карьера. Я до сих пор боюсь, что я проснусь, и это все окажется сном.

Я не жалею, что рискнула и изменила свою жизнь. Теперь у меня есть все, что я когда – либо хотела. И тот малыш, что пинает меня своими крошечными ножками в живот, наверное, тоже благодарен своей маме, что все так случилось.

Тогда бы не было моего счастья. Не было бы всего этого, без моего Розового сияние над Парижем.