Русская весна. Антология поэзии

восток, конечно, дело тонкое.

но коль

порвётся, то чреват

сплошной резнёю:

брат старший уж и враг,

и просто ноль…

модерн частенько

кажется бронёю,

однако нацодежды

бьет и моль,

и пули, и…

мы все здесь – рыбаки…

Евразия,

пора бы вам очнуться!..

рыб разноцветных

тащим косяки

сетями из воды мы,

и смеются

над нами рыбы:

браво, мужики!

Дорогой Карл XII, сражение под Полтавой,

Слава Богу, проиграно. Как говорил картавый,

Время покажет «кузькину мать», руины,

Кость посмертной радости с привкусом Украины.

То не зеленок – виден, траченный изотопом,

Жовто-блакытный Ленин над Конотопом,

Скроенный из холста, знать, припасла Канада.

Даром что без креста, но хохлам не надо.

Горькой вошни карбованец, семечки в полной жмене.

Не нам, кацапам, их обвинять в измене.

Сами под образами семьдесят лет в Рязани

С сальными глазами жили как каторжане.

Скажем им, звонкой матерью паузы метя строго:

Скатертью вам, хохлы, и рушником дорога.

Ступайте от нас в жупане, не говоря – в мундире,

По адресу на три буквы, на стороны все четыре.

Пусть теперь в мазанке хором гансы

С ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы.

Как в петлю лезть, так сообща, суп выбирая в чаще,

А курицу из борща грызть в одиночку слаще.

Прощевайте, хохлы, пожили вместе – хватит!

Плюнуть, что ли, в Днепро, может, он вспять покатит.

Брезгуя гордо нами, как оскомой битком набиты,

Отторгнутыми углами и вековой обидой.

Не поминайте лихом, вашего хлеба, неба

Нам, подавись вы жмыхом, не подолгом не треба.

Нечего портить кровь, рвать на груди одежду,

Кончилась, знать, любовь, коль и была промежду.

Что ковыряться зря в рваных корнях покопом.

Вас родила земля, грунт, чернозем с подзомбом,

Полно качать права, шить нам одно, другое.

Эта земля не дает, вам, колунам, покоя.

Ой, ты левада, степь, краля, баштан, вареник,

Больше, поди, теряли – больше людей, чем денег.

Как-нибудь перебьемся. А что до слезы из глаза Нет на нее указа, ждать до другого раза.

С Богом, орлы и казаки, гетьманы, вертухаи,

Только когда придет и вам помирать, бугаи,

Будете вы хрипеть, царапая край матраса,

Строчки из Александра, а не брехню Тараса.

Пока пурга звенит всё ниже,

как бы монистами о куст,

мне снится сон. Я сплю и вижу

спокойный пламень Ваших уст.

Но лишь инкаустовым ядом

пересыщается рука,

пока Вы дышите не рядом, —

на том конце материка,

где за оградой ковыля,

ничьих не ведая промашек,

лежит спокойная земля

в негромком пламени ромашек.

Там дурень думкою богат,

там только тень за тенью встанет,

как дед из дудочки помянет

единокровного врага.

И, гетьман армии теней,

Москвой разжалован поныне,

как о покойнице-жене,

я думаю об Украине

и вьюга пахнет чабрецом

и распускается монистом

пред лирником и чернецом,

чей гетьман севером освистан.

Скажу я просто – пусть некстати, —

что вторгся к нам Наполеон,

когда весь цвет российской знати

французским духом был пленен.

Так минул век… Немецкий гений

нас диалектике учил —

и немцев на полях сражений

мы били из последних сил.

Теперь Россию наизнанку

по рынкам тащит «демократ» —

так что, придут с войною янки?

Их одолеть трудней стократ…

Но что всем нужно от России?

Какая тайна есть у нас,

что всякая земная сила

без нас – не сила, власть – не власть?

И троицу, как всем известно,

особо любит русский Бог.

А значит, суждены нам вечно:

Победа, память, новый бой!

В сон после лета,

В душную ночь

Рухну, ресницы прикрою.

Всё, чем пытался себе я помочь,

Прежде чем слиться с землёю:

Неба глотком, хлеба куском

И родниковой водою, —

Корчась от боли,

В родной стороне

Верю, доподлинно знаю —

Будет весна

В сиротелой стране,

Что мне желаннее рая.

Хоть бы глазком

разглядеть, что потом —

вечна ли музыка мая?

Песня допета.

Всё лишнее – прочь!

Дальше – в симфонию света!

Жаль, что не в силах

Себя превозмочь

И дотянуть до рассвета.

Что смерть нам?

Пусть светит

Гордая дева – Победа.

Сквозь смерть нам

Пусть светит

Юная дева – Победа…