Русские знают

Газовый гигант, нависая своей громадой над астероидом, озарял синим светом долину с застывшими в четком строю цистернами. На бетонной поверхности станции стояли четыре звездолета, заправлявшихся жидким водородом.

В баре Ганса Исикавы за разными столиками сидели трое. Первым был работорговец и пират Мигель Ли, вторым — пират и работорговец Джейсон Негру, а третьим — тощий и носатый страховой агент банкирского дома «Галактический профит» Плафон бен Патефон. Посетители уже оплатили полученное топливо и теперь коротали время за выпивкой, ожидая разрешенного для отбытия часа.

Все они были завсегдатаями, поскольку залетали на заправку Ганса регулярно. Пираты привычно переругивались, а Плафон бен Патефон, лениво потягивая коктейль, слушал треп закаленных разбоем мерзавцев и влезал иногда в их беседу, вставляя замечания, относящиеся к области юридического словоблудия.

Ганс находился за барной стойкой, а рядом с ним на табурете устроился его сын — восемнадцатилетний Хусаи́н, днем ранее вернувшийся домой из колледжа-интерната, оконченного с отличием.

Отец тихо, чтобы не слышали посетители, бубнил сыну в ухо:

— Когда меня готовились взять за место, из которого торчат ноги, я завязал с пиратством и купил этот астероид в Плеядах. Ведь он вращается вокруг газового гиганта, на котором ракетного топлива — океаны. Потому и заправочный пункт здесь появился. Вместе с этим самым баром. А пиратство, кстати, никогда себя сильно не оправдывало! Тысячу лет назад великий земной гений Лон Макс изобрел водородный двигатель, и началось освоение галактики. Без водорода теперь никак. От нас до ближайшей заправки не менее пятидесяти парсеков. Так что место это прибыльное. И скоро оно достанется тебе, поскольку я стар и кроме тебя у меня никого нет. Астероид хорош! Особенно после того, как я купил машины, поддерживающие на нем атмосферу…

— Я это знаю, отец, — так же тихо отвечал Хусаин. — Но сути заправочного бизнеса еще не понял. Я ведь окончил школу-интернат бейсбольного профиля. Нам, конечно, за десять лет рассказали, как считать очки, но этого мало даже для бармена. Поскольку ты послал меня учиться в восьмилетнем возрасте, я плохо помню, что такое заправочная станция. Поэтому расскажи об этом, ведь я всего месяц назад получил диплом бейсболиста и только вчера вернулся домой. И объясни, наконец, что это за прыщь?

Хусаин указал пальцем на странную конструкцию, торчавшую из ровной поверхности барной стойки. Конструкция эта была похожа на железную коробку из-под чая, только крышка ее имела полукруглую форму и напоминала шляпку гриба, окрашенную в красный цвет.

— Тревожная кнопка, сынок, — ответил Ганс. — Никогда не трогай эту гадость просто так!

— Почему? — удивился Хусаин.

— Слушай внимательно. Человечество распространилось по нашей галактике за тысячу лет. Возникло множество государств. И в каждом из них — свои обычаи. Но со временем государства объединились в Конфедерацию и приняли единые законы. Это происходило медленно и происходит до сих пор. Когда я завязал с пиратством и купил астероид, Плеяды представляли собой помойку, в которой был прав тот, кто сильней. Меня каждую неделю пытались ограбить, и приходилось отстреливаться из ракетных пушек, установленных… грм!.. потом покажу, где… может быть.

Ганс значительно взглянул на Хусаина и продолжил:

— Мы с тобой, сынок, потомки древнего японо-германского рода. Твоя мать Зульфия погибла, отстреливаясь из зенитки от рэкетиров, бомбивших наш астероид! И я вынужден был отправить тебя учиться в первый же попавшийся интернат, чтобы сохранить нашу арийскую идентичность. Бейсбольный оказался ближе всего.

— Какую-какую тичность? — спросил Хусаин, встряхнув головой. — Ничего не понимаю!

— Неудивительно! Образование сейчас никуда не годится. Вон, ты даже не помнишь свой родной японо-германский язык, зато свободно говоришь со мной на пиджин-американо. А ведь мы с тобой — наследники древнего обер-самурайского рода Исикава! Рода с богатейшими традициями харакири-зайгезунда!

— Отец! — нетерпеливо воскликнул Хусаин. — Давай сначала о бизнесе. А об этом гезунде потом!

— Хорошо. Итак: Конфедерация создала галактическую полицию. Эта организация контролирует соблюдение общих законов, которые должны действовать во всей галактике. Но поскольку полиции мало, а галактика огромна — не все законы соблюдаются. Так, например, пиратство и работорговля запрещены. Но процветают везде, где нет полиции. Как только появляется полицейский крейсер, это безобразие прекращается. Только крейсер улетит в другой район галактики — пошло по-новой.

— А эта штука при чем? — указал пальцем на кнопку Хусаин.

— Тревожная кнопка служит для облегчения жизни, — пояснил Ганс. — Конфедерацией был принят основной закон, который соблюдается неукоснительно. И это правда. Все государства поддерживают его. Он называется «Законом свободного водопоя». Суть такова: любая тварь имеет право на убежище. И убежищами стали заправочные станции. Теперь никто не бомбит нашу заправку!

— А-а-а, — понимающе протянул Хусаин.

— Кто только не посягал на мой бизнес раньше! — взмахнул рукой Ганс. — Но сейчас тишь да благодать. Главное — право пяти часов! Никто не покидает астероид, пока не пройдет пять часов с момента посадки. Хочешь — заправляйся, хочешь — сиди в баре или корабле. Но взлететь не смеешь до указанного времени! Далее — любое оружие на заправке запрещено. Его нельзя выносить с борта звездолета. Даже ножи! И не имеет значения, кто заправляется: честный человек, пират, полицейский или другая какая сво… то есть — прочие джентльмены! А кто, спрашивается, за всем следит? Правильно, я! Как хозяин станции. Потому что плачу дополнительный налог.

Ганс с важностью посмотрел на сына и хлопнул ладонью по крышке кассового аппарата, стоявшего в углу стойки.

— А здесь у меня электронные часы с видеорегистратором! Но что такое тревожная кнопка? О-о-о! Это суперсила! Если происходит какое-либо нарушение «Закона свободного водопоя» — я имею право нажать на нее. В крыше бара имеется специальная квантовая антенна, которая посылает сигнал бедствия во все стороны со скоростью, превышающей скорость фотонов в тысячу раз! Каждый полицейский корабль, услышав сигнал, обязан бросить любые дела, прибыть на заправку и арестовать всех ее посетителей для выяснения обстоятельств дела. Причем плевать, когда он прибудет — через час или через месяц. Какие посетители будут в тот момент торчать на астероиде, тех и арестуют!

— Здорово! — сказал Хусаин.

— Да, — согласился с ним Ганс. Но помни: пользоваться ей нужно с умом. А то нажмешь разок и никто у тебя после этого заправляться не захочет… Вот сейчас у нас на стоянке четыре звездолета. Два из них откровенно пиратские; один банкирский (а это еще хуже, поскольку банкиры — жулики и кровопийцы похлеще пиратов) и плюс полицейский крейсер. Но все они прибыли с интервалом в тридцать-сорок минут. И взлетят в такой же последовательности. Поэтому полиция не сможет здесь никого нахлобучить.

— А если нажать тревожную кнопку? — поинтересовался Хусаин.

— Тогда пиратов повяжут мгновенно, раз крейсер уже тут. Но для этого нужно веское основание, иначе меня лишат лицензии, и тогда мы разоримся. Ну, например, дебош или неуплата по счету. Но пираты люди опытные и платят исправно, а на заправках не дерутся.

В этот момент в зале вдруг раздался треск отодвигаемого стола, и голоса посетителей резко прибавили громкости. Ганс с Хусаином вынуждены были прервать разговор, поскольку обстановка в баре стала накаляться.

— Ты сволочь! — говорил Джейсон Негру Мигелю Ли. — Ты захватил в плен моего штурмана, заболевшего пси-коклюшем и оставленного для лечения в колонии Тюльпан на второй планете Альдебарана 4! Ты разграбил эту колонию! А потом продал несчастного штурмана на Джайнию! Теперь даже косточек его не найдешь!

— А ты, значит, херувимчик! — отвечал Мигель, делая вид, что спокойно глотает коктейль, составленный из бренди и пива. — Ты до этого взял на абордаж один из моих кораблей и всю его команду продал в рабство на Ригель 5, где, как известно, рабы используются в роли живцов для ловли пресноводных игуанодилов!

— А на Джайнии не так?! — уже орал Джейсон Негру. — Там неоджайнисты живут! У них запрещено жрать всех на свете букашек, таракашек и животных! Всех, кроме человека, поскольку тот не имеет отношения к перечисленным ранее! И что получается — моего штурмана просто сожрали?!

— На все воля божья! — закатил глаза к потолку Мигель Ли. — Может, и сожрали. Сам виноват, раз попался под руку. Нечего было три года назад грабить мой беспилотный челнок с грузом квинтокаина. Или, скажешь, его обчистил не ты?

— Не я!

— А кто? — Мигель издевательски округлил глаза. — Может, русские?

— Я тебя убью! — воскликнул Джейсон Негру, вскакивая со стула.

— Нет, это я тебя убью! — завопил Мигель Ли, взмахнув в воздухе выхваченным из-под зада табуретом.

— Молчать, джентльмены! — раздался окрик Ганса.

Джентльмены посмотрели на бармена.

— Прошу вас не накалять страсти, — произнес спокойно Ганс. — А то нажму тревожную кнопку.

Джентльмены тут же уселись по местам, а тревожная кнопка осталась нетронутой. Мигель Ли и Джейсон Негру принялись молча буравить друг друга гневными взглядами.

— Эх, люди-люди! — вмешался Плафон бен Патефон. — Сами себе проблемы создаете! Вот страховали бы вовремя свои жизни и грузы — никаких бы расстройств не испытывали. Ограбили корабль? А квинтокаин-то застрахован! Милости просим получить страховочку! Сплошное удовольствие. Сожрали где-нибудь штурмана? Тру-ля-ля! И семья бедняги тут же радуется выплате! Эх, все-таки погубит жадность род людской… Кстати, не желаете ли застраховать свои мослы от актов каннибализма?

— Пошел ты к русским в баню! — ответил Мигель Ли.

— И лыжи с собой прихвати! — посоветовал бен Патефону Джейсон Негру.

Открылась дверь. На пороге бара возник сухощавый седой человек, одетый в розовую полицейскую форму.

— Опять… — недовольно проворчал Мигель Ли.

— Ну никуда не денешься от них! — согласился с ним Джейсон Негру.

— Добро пожаловать, кэп! — поприветствовал вошедшего Ганс.

Капитан полиции Поль Йенсен шагнул в зал и обвел помещение взглядом, полным детективного профессионализма.

— Ага! — сказал он громко. — Два бандита тут как тут. И страховой мошенник тоже. Жаль, я немного опоздал. Пока заправится мой крейсер, эти негодяи будут уже далеко.

— Так тебе и надо, псина легавая! — злорадно процедил Мигель Ли.

Джейсон Негру и бен Патефон одобрительно рассмеялись.

Йенсен подошел к стойке и протянул руку Гансу. Последний сунул навстречу свою, думая, что капитан лезет здороваться, но ошибся. Полицейский крепко сжал руку бармена, повернул ее ладонью вниз и приложил к тревожной кнопке.

Хищно оскалив зубы, Йенсен повернул голову к Мигелю и сказал:

— Сейчас рука Ганса упадет вниз, и что с вами будет дальше, не узнают даже русские!

— Не надо! — проорали хором Мигель с Джейсоном, вскакивая на ноги.

— Так кто тут псина легавая? — оскал Йенсена превратился в издевательскую улыбочку.

— Мы! — ответили хором оба бандита, побледнев с космической скоростью.

— Браво! — воскликнул Плафон бен Патефон и захлопал в ладоши.

— То-то! — сказал Йенсен, отпуская руку Ганса. — Плесни мне, старик, полстаканчика бренди.

— А что, на службе можно пить? — поинтересовался бен Патефон.

— Я сегодня выходной, — пояснил Йенсен, делая глоток из стограммового стаканчика.

— По графику? — не отставал Патефон.

— По должности, — ответил Йенсен, делая повторный глоток. — Потому что я капитан крейсера. Когда хочу — тогда и выходной.

— Понятно, — кивнул головой бен Патефон, потирая руки. — А не желаете ли застраховаться?

— От чего?

— От алкоголизма!

Зал грохнул хохотом. Смеялись все — даже Йенсен.

Отсмеявшись, капитан заметил:

— Пусть у тебя русские страхуются, чтоб твой банк скорее разорился.

И здесь юный Хусаин не выдержал.

— Простите, мистер капитан! — сказал он. — А кто такие русские? Только и слышно повсюду: «Иди ты к русским!» или: «Одни русские знают!»

— О-о-о, — протянул Ганс, усмехнувшись. — Ты попал по адресу, сынок. Кэп изучал историю галактики в офицерской академии и потому хорошо в ней разбирается, в отличие от нас, кое-как образованных людей. Сейчас он тебе расскажет.

— Почему бы нет? — пожал плечами капитан. — Времени у меня четыре часа. Плесни-ка еще на пару пальцев.

Он подвинул свой стаканчик к Гансу, а сам, прищурившись, бросил взгляд в зал. Бандиты и страховщик, явно заинтересованные, пересаживались ближе к стойке.

— Ну-ну, — пробубнил Йенсен себе под нос. — Умелый рассказчик может заставить забыть о времени. Что ж, попробую. Потом — хлоп всю эту сволочь разом на взлете, гм…

Пираты и бен Патефон тем временем заняли места за ближайшими столиками, а Хусаин услужливо вставил под зад полицейского стул.

— Что ж, приступим, — сказал Йенсен, устраиваясь. — Итак, тысячу лет назад на Земле существовали многие страны, и люди были разобщены. Они постоянно воевали между собой. И вот на заре космической эры возникло несколько больших государственных образований. Самыми мощными из них были Соединенные Штаты Америки, Евросоюз, Китай и Россия. Жители России назывались русскими и считались сильным народом. Они жили в каких-то банях, а ездили только на лыжах, поскольку у них все время была зима. Мужчины были ростом под два метра. Все как на подбор. А женщины — еще выше…

— Ах-х! — облизнувшись, чувственно вздохнул коротышка Мигель Ли.

— Да-да! — подтвердил Йенсен. — Легенды гласят, что прекраснее этих женщин не существовало на свете! Они были стройны, белокожи и светловолосы. Мужчины же слыли великими воинами и потому их все боялись; особенно жители Евросоюза, поскольку были с русскими соседями и постоянно у них огребали.

— Да, — подтвердил Ганс. — У нас в семье существует легенда, будто один из моих японо-немецких предков воевал с русскими. Но окончил этот предок свои бренные дни в плену у них, где его труп после смерти, наступившей от непосильного труда, закатали в бетонную дамбу какой-то электростанции, использовав для связки конструкции. Хорошо — он успел оставить потомство до отправки на войну!

— А у меня есть один матрос, — добавил Джейсон Негру. — Он говорит, что в его крови имеется одна двадцать восьмая часть русского гена. Зовут его Чингиз Хабибуллин. Он ростом, правда, всего пять футов с кепкой, но виски пьет стаканами.

— Правильно, — кивнул головой Йенсен. — Вот эта стограммовая рюмка для любого русского — прямое оскорбление. Они реально пили стаканами. И не виски, а водку, которая является почти чистым спиртом! Но главное — они не пьянели!

— Не может быть! — усомнился Хусаин.

— Может-может, — сказал бен Патефон. — Я слышал об этом.

— И куда же делся столь сильный народ? — спросил Хусаин.

— Никуда, — печально ответил капитан. — Ими всегда управляли либо цезари, либо диктаторы. Но на заре космической эры русские вдруг сделали у себя демократию. И тут же погорели на этом.

— Как так? — удивился Хусаин. — Разве это возможно? Ведь демократия — самая свободная форма власти! Ведь она разрешает все — от проституции до работорговли!

— В том-то и дело, юноша, — вздохнул Йенсен. — Русские оказались не готовы к обладанию свободой. У них появился первый президент Ельтиси́н, демократическая команда которого, оказавшаяся на поверку бандой жуликов, быстро разворовала Россию и сбыла украденное другим странам по бросовым ценам. Проданы были не только природные ресурсы, но даже все полимеры! А русские, отмечая обретение свободы, пили водку в своих банях и не заметили этого. Причем «сидели на стакане» (по их же собственному выражению) несколько десятков лет. Вот как бывает опасна внезапно появившаяся демократия!

— А дальше? — взволнованно поинтересовался Хусаин.

— А дальше великий американский ученый Лон Макс изобрел двигатель, которым мы пользуемся до сих пор. Он подарил его миру бесплатно. Все развитые страны построили тысячи кораблей и пригласили неразвитые отправиться осваивать галактику. А у русских не осталось ни полимеров, ни денег и они ничего построить не смогли. Американцы пригласили их отправиться вместе, но русские всегда были гордыми, и потому отказались. Кстати, если честно — не сильно-то их приглашали!

— Почему?

— Они были заносчивыми и обзывали другие народы по-всякому.

— Как?

— Они делили население мира на пендосов, чурок и еврочурок.

— И что эти слова означают?

— Без понятия, — покачал головой Йенсен. — Но звучат все равно обидно. Более того — русские всегда лезли во внутренние дела других стран, не давая геям размножаться, и даже (страшно подумать!) вмешивались в демократические выборы!

— И что было потом?

— А потом Землю покинули все, кроме русских. Даже австралопапуасы улетели. Галактика стала быстро осваиваться. Но русские встали на лыжи, собрались с силами и спустя сто лет после первого звездного старта тоже построили корабли с новыми двигателями. Правда, когда они вышли в ближний космос, оказалось, что все уже занято и в галактике им ничего не досталось. Тогда они обиделись, вернулись на Землю и замкнулись в бане… тьфу ты! Я хотел сказать — в Солнечной системе.

— И все? — разочарованно спросил Хусаин.

— Сначала Совет поддерживал связь с Землей, посылая туда в виде гуманитарной помощи куриные ноги с попкорном, и даже приглашал русских вступить в Конфедерацию, но они ощетинились ракетами и отказались. Постепенно о них забыли. Ни слуху теперь — ни духу. Вот уже девятьсот лет по галактике блуждает только память об этом народе.

— А где находится Земля?

— Только русские об этом знают! — ответил капитан и подвинул стаканчик к бармену.

— Не только, — заявил Плафон бен Патефон. — Мне, например, в банке говорили, что Земля находится не далее ста пятидесяти парсеков от Плеяд.

— Молчать! — вскричал Йенсен, бледнея. — Откуда ты владеешь секретной информацией?!

— На время посмотрите! — посоветовал капитану бен Патефон, указав пальцем на электронные часы, вмонтированные в кассовый аппарат Хромого Ганса. — Вам тут еще больше трех часов торчать. Вот как выйдет срок, так и задавайте подобные вопросы. Если будет кому.

Йенсен, с трудом успокоившись, взял стаканчик и хлебнул из него, а бен Патефон продолжил:

— Если бы банки не были обеспечены разнородной информацией — они бы прогорели. Так вот: вы, полицейские, слишком много тайн наворотили вокруг русских. На самом деле вы постоянно пасетесь возле Солнечной системы и пытаетесь туда проникнуть, посылая беспилотные боты. Эти боты со стороны Земли встречают автоматические спутники и предупреждают о том, что уничтожат любой объект, пытающийся проникнуть на планету. А потом взрывают ракетами. Кстати, несколько последних ботов были уничтожены каким-то мощным лучом сине-зеленого цвета.

Йенсен, нервно моргнув, сказал:

— Вранье! Но тебя, Патефон, я еще поймаю. И тогда заставлю признаться во всем!

— В чем же он должен будет признаться? — поинтересовался Хусаин.

— Да уж есть в чем! — процедил Йенсен, хищно глядя на страхового агента. — Что-то в банках слишком много знают. Особенно в этом, как его… «Дырявом профиле?»

— «Галактическом профите», — поправил бен Патефон, нисколько не пугаясь.

Он с улыбкой смотрел на капитана.

Вдруг двери распахнулись, и порог заведения переступила пара молодых людей — парень и девушка. Присутствующие с интересом обернулись к ним.

Молодые люди были одеты в дорожные комбинезоны, но даже такая простая и привычная одежда подчеркивала их здоровье, силу и красоту. Они были высокими и стройными, белокожими и светловолосыми. И возраст их не превышал пятидесяти лет на двоих.

Хусаин, затаив дыхание, жадно рассматривал пару, чувствуя ударившую в сердце волну нового события, которое решило посетить скучный астероид. Остальные клиенты заведения также не оставили своим вниманием молодых людей. И если голубоглазый парень не вызвал у них никаких особенных чувств (за исключением понимания, что он силен — как бык), то девушка произвела неизгладимое впечатление.

Она была сказочно хороша! Большие зеленые глаза, правильные черты лица, длинные волосы и, главное — комбинезон! Обычно аморфный и мешковатый, на девушке он выглядел произведением искусства. Этот рабочий наряд плотно обтягивал фигуру дамы, подчеркивая все округлости и впадины ее тела. Видимо, чертов комбинезон специально был ушит так, чтобы у всех мужчин пересохли глотки. И это случилось!

Если даже у хорошо владеющего собой законника Йенсена вспотели не только ладони, но и глаза — что говорить об остальных завсегдатаях бара? Джейсон Негру на пару с бен Патефоном просто впали в ступор! Зато Мигель Ли, сорвавшись с места, мгновенно оказался на пути поразившей всех пары и услужливо отодвинул стул, предлагая присесть (ясное дело — девушке, и не менее ясное дело — к своему столу).

А Ганс не вспомнил о коммуникаторе, тревожно зудевшем под стойкой. Глядя на девушку, он совсем забыл о работе! Зачем, спрашивается, отвечать коммуникатору, который только и может, что передавать информацию о количестве жидкого водорода, заправленного в звездолеты? Он, конечно, уже стар, но не настолько, чтобы глядеть на красивых женщин с равнодушием!

Зато у Хусаина таких мыслей в голове не было. Он просто смотрел очарованно на новых посетителей и в какой-то момент вдруг подумал: «Так на русских похожи!»

Тем временем парень пропустил девушку вперед и она, грациозно обогнув предложенный Мигелем Ли стул, подошла к стойке. Парень, двинувшись следом, непринужденно пнул ногой возникшее на пути препятствие, отчего Мигеля, державшегося за стул, унесло вслед за препятствием, а затем с шумом уронило на пол.

— Привет! — поздоровался Хусаин, не обратив внимания на возникший грохот.

— Привет! — хором ответила пара.

— Что-нибудь желаете? — спросил Хусаин.

— Нам сказали, что оплатить топливо можно здесь, — сказал молодой человек.

Он положил на стойку кисть правой руки и пальцы ее, простучав по дереву, сыграли замысловатую дробь. Хусаин поразился величине этой кисти, подумав, что если ее пальцы собрать в кулак — получится страшно большой и твердый аргумент, которому лучше не противоречить.

— Да, именно здесь и можно расплатиться, — вежливо ответил Хусаин.

— А какие деньги вы принимаете? — спросил парень.

Сердце Хусаина забилось вдвое быстрее. «Это точно русские!» — решил он.

Во-первых, они говорили с акцентом. Каким-то мягким, но все равно непривычным. Во-вторых, парень спросил о деньгах. Да ведь во всей галактике валюта одна! Ведь доллар Конфедерации существует уже около тысячи лет и управляет его курсом Резервный Галактический Банк!

— Мы принимаем только кондоллары, — ответил Хусаин. — другой валюты в галактике нет.

— Ой, — сказала девушка хрустальным голосом, — можно мне выпить кофе, пока вы будете разбираться с валютами?

— Конечно! — воскликнул Хусаин. — Только надо подождать пару минут. Электрочайник должен закипеть.

— Хорошо, — согласилась она. — А где у вас туалет?

— Вон там, — показал рукой Хусаин.

Она пошла по проходу между столами.

Остальные посетители бара к этой минуте уже почти пришли в себя, но возникшее между столами движение вновь парализовало их. Задняя часть комбинезона девушки двигалась согласованно с ее ягодицами! А длинные ноги дамы оказались обуты в изящные сапоги-ботфорты, пятидюймовые каблуки которых стучали по полу так, что создавалось впечатление, будто они вколачивают гвозди в темя каждого из мужчин!

Мигель Ли, застрявший плечами в ножках стула, встал на четвереньки и, проводив шальным взглядом красавицу, принялся дышать как паровоз.

Тем временем у стойки происходил деловой разговор.

— С валютой все понятно, — сказал парень. — А у вас тут наливают?

— Конечно, — ответил Хусаин. — Виски, бренди, саке, шнапс, джин, пиво, вермут.

— Виски! — выбрал парень.

Хусаин достал стограммовый стаканчик и плеснул в него виски на палец.

— Пожалуйста, — подтолкнул он стаканчик к посетителю.

— Что это? — удивился последний.

Хусаин молча добавил в стакан на два пальца.

— Еще! — раздраженно потребовал парень.

Хусаин приставил горлышко бутылки к верхнему краю стакана, намереваясь плеснуть чуть-чуть, но парень резким движением метнул свою громадную кисть вперед и указательным пальцем прижал горлышко. В результате стаканчик оказался налитым до краев.

— Вот это уже хоть на что-то нормальное похоже, — заявил молодой человек и тут же отправил содержимое стакана в рот.

Расправившись с порцией виски одним глотком, он хлопнул рюмкой по столу и щелкнул пальцами перед носом Хусаина. Юноша протянул ему блюдце с орешками. Схватив горсть орехов, парень отправил их в рот и, захрустев, жестом показал, что не мешало бы срочно повторить, в самом деле!

Хусаин налил полный стакан, и посетитель, выпив его снова одним глотком, опять закусил орешками. В этот момент красавица, наконец, скрылась за дверью туалета, и все посетители бара очнулись от наваждения.

Но Ганс взглянул на коммуникатор, прочитал пришедшую информацию, и против воли вернулся обратно в ступор. Плафон бен Патефон, встряхнувшись, подсел к стойке бара. Джейсон Негру залпом опустошил свой бокал с коктейлем из шнапса и вермута, а Мигель Ли смог встать на ноги и отряхнуться.

Капитан Йенсен тоже включился и приступил к работе.

— Кто вы такие? — строго спросил он, повернувшись к парню.

— Туристы, — ответил тот, удивленно косясь на розовую форму полицейского. — Мы молодожены. У нас свадебное путешествие.

— Молодожены?! — вскричал Мигель Ли, появляясь справа от парня. — Послушайте, молодой человек! Зачем вам такая красивая жена? Знаете пословицу: красивая жена — пилюля для отращивания рогов? Зачем вам лес на голове?! Предлагаю за нее пять тысяч кондолларов!

— Чего-чего? — синева в глазах парня резко посерела.

— А что? — продолжил Мигель. — Заправка водородом звездолета среднего класса — целых три тысячи. Я же предлагаю пять. Нет — десять!

— Что за купля-продажа людей в присутствии капитана полиции?! — воскликнул Йенсен.

— Заткнись! — крикнул ему Мигель Ли. — Не мешай бизнесом заниматься на нейтральной территории!.. Десять тысяч кондолларов — хорошие деньги!

— Погодите! — встряхнул головой парень. — Вы хотите, чтобы я продал свою жену?

— Именно! — вскричал Мигель Ли. — Ну, а чтоб вы не сомневались в моей заинтересованности, я добавлю еще две. Двенадцать тысяч! Ну что, по рукам?

Глазки коротышки Мигеля засветились победой.

— Угу! — воскликнул молодой человек и выбросил вперед правую руку.

Кисть ее сомкнулась на горле Мигеля. Пальцы сжались, и пират захрипел, хватаясь обеими руками за огромную ладонь, перекрывшую поступление воздуха в его легкие.

— Что вы делаете?! — вскричал бен Патефон.

— Душу негодяя! — ответил парень невозмутимо.

— Но джентльмены так не поступают! — попытался его урезонить Джейсон Негру.

— А я не джентльмен, — сообщил парень, приподнимая Мигеля Ли над полом. — Я молодожен.

И Мигель, задыхаясь, принялся сучить ногами в воздухе. Обе его руки пытались сорвать с горла пальцы противника, но у них ничего не получалось. Капитан Йенсен, нагнувшись, сделал вид, будто завязывает шнурок ботинка. На губах его застыла злорадная улыбка. Неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, если бы в баре вдруг не прозвучал женский голос.

— Васенька, отпусти его немедленно! — звонкой капелью пролились слова.

Мигель грохнулся на пол, жадно хватая ртом воздух, а тот, кого назвали Васенькой, опять оказался у стойки, где, как ни в чем не бывало, подмигнул Хусаину. Догадливый юноша наполнил стаканчик в третий раз.

— Что здесь случилось? — спросила девушка, подходя ближе.

— Этот мерзавец предлагал мне тебя продать, — пояснил Васенька, указав пальцем на приходящего в себя Мигеля Ли.

— Да-а-а? — с интересом протянула девушка. — И как же он меня оценил?

— В двенадцать тысяч каких-то кондолларов, — ответил Васенька, двигая к себе полный стаканчик. — Но я тебя не продал.

— Мало предлагали? Ну да, как-то не кругленько. Нет чтобы пятнадцать или двадцать! А двенадцать — ни туда — ни сюда… Кстати, а сколько, по-твоему, за меня можно взять?

— Ты бесценна, Наташа! — и Васенька отправил в рот очередную порцию виски.

— Я смотрю, только стоит мне отлучиться, как ты уже торчишь в стакане головой по самые ботинки! — констатировала она довольным голосом.

Видимо — Васенька прекрасно знал свою жену, а точнее — хорошо знал слова, которые ей нравятся.

— Что тут пить?! — показал он Наташе стограммовый стаканчик.

— Действительно, — сказала она с иронией. — Как насчет кофе?

Наташа посмотрела на Хусаина.

— Пожалуйста, — ответил юноша, передавая девушке через стойку кружку с облачком пара, следующим за ней.

Девушка понюхала пар и спросила:

— Какой это сорт?

— Кофейный, — ответил Хусаин.

— Понятно, спасибо, — сказала Наташа, присаживаясь за столик Джейсона Негру.

От свалившегося счастья пират вытаращил глаза и воткнулся взглядом в губы девушки, которые осторожно прикоснулись к краю горячей кружки. Тем временем Васенька, хрустя последним орешком, поставил стаканчик на стойку и требовательно взглянул на Хусаина.

Юноша вылил остатки бутылки в стакан и догадался, что придется откупорить новую. Мигель Ли, вскочив на ноги, убежал в туалет. Йенсен завязал, наконец, шнурок и приготовился задать вопрос. Но здесь Ганс пришел в себя, и время полетело вскачь.

— Агрх! — прохрипел бармен.

Все посмотрели на хозяина заправки.

— Грм-м! — прочистил горло Ганс.

Он пару раз глубоко вздохнул и обратился к Васеньке.

— Мне сообщили, — сказал он, — что на парковке только что заправился планетарный бот. Хозяин его вы?

— Я, — кивнул головой Васенька.

— Откуда вы здесь взялись? — Ганс был крайне озадачен.

Лицо Йенсена также вытянулось от удивления.

— Прилетели из космоса, — ответил парень со странным именем Васенька.

— Это невозможно! — вскричал Ганс. — Планетарные боты, конечно, могут двигаться со скоростью больших звездолетов, но недалеко! У них водородные баки мизерных размеров! Да вы заправились всего-то на триста двадцать кондолларов! С таким количеством топлива вы и половину светового года не покроете!

— Ах, да! — хлопнул себя по лбу рукой Васенька. — Надо же расплатиться.

Он достал из кармана комбинезона большую желтую монету и со щелчком припечатал ее к стойке перед носом Ганса.

— Это золотой червонец, — пояснил Васенька. — Вес — около унции. Проба — четыре девятки. Полагаю, его хватит для оплаты топлива и выпивки?

Ганс осторожно взял тяжелую монету в руку и осмотрел ее. На одной стороне диска красовалась арабская цифра один, а на другой имелся оттиск бюста какого-то лысого джентльмена с гигантской короной на голове. Под бюстом было что-то написано на неизвестном Гансу языке.

Хозяин заправки нырнул рукой в глубину стойки и вытащил оттуда пузырек с соляной кислотой. Пролив несколько капель кислоты на монету, Ганс подождал немного, поднял глаза и уставился на бен Патефона.

— Золото! — сообщил он.

— Сдачи не надо! — сказал Васенька и плеснул в рот очередную порцию виски.

— Но как вы здесь оказались? — спросил Йенсен. — Может, вы стартовали с какого-нибудь корабля? Но зачем? Ведь отсюда вы не долетите ни до одной звезды!

— А нам и не надо, — ответил Васенька. — Мы вообще-то и не собирались к вам. Но волновой тоннель из галактики М 31 отключили на плановый ремонт, и нас выбросило в обычное пространство. Это я виноват! Не рассчитал время. Главное — видел же объявление! Но думал, успеем проскочить до ремонта. Настолько был уверен в этом, что даже бот не заправил как следует… В тоннелях горючее не нужно. Бот отправляет в путь гиперкатапульта, и от М 31 до конечной точки приходится лететь всего семь часов. Но ничего страшного! Когда нас выбросило в пространство, мы увидели рекламный фотонный буй вашей заправки и на остатках топлива сумели добраться.

Посетители бара изумленно слушали эту речь. Первым пришел в себя Йенсен.

— Простите, но куда вы держали путь? — осведомился он.

— Мы летели в Русский музей, — охотно пояснил Васенька, подмигивая Хусаину.

Он делал это на протяжении всего произносимого монолога, но юноша не замечал его знаков, поскольку был огорошен не менее других.

— Русский музей? — спросил бен Патефон.

— Да! — кивнул Васенька, продолжая подмигивать Хусаину. — Так сейчас называется колыбель Великой Русской Цивилизации. Раньше она была Землей. Ныне — планета-музей. Она обслуживается роботами. Наши предки покинули ее пятьсот лет назад. Но у нас считается обязательным хотя бы раз в жизни побывать там. Традиция такая. Вот мы и совершаем туда свадебное путешествие.

— Но до Земли отсюда не менее ста пятидесяти парсеков! — воскликнул Джейсон Негру.

— А! — грохнул по стойке ладонью Васенька. — Ерунда!

Хусаин, очнувшись, уловил, наконец, подмигивание и завозился с новой бутылкой.

— Здесь недалеко (всего в двух световых минутах) проходит еще один тоннель — из галактики М 33, — продолжил Васенька. — Бортовой компьютер нашего бота располагает всеми необходимыми кодами системы «свой-чужой» для проникновения в него. Уже в тоннеле бот запрыгнет в волну нужной колебательности. Она подхватит нас, и через полчаса мы окажемся в Русском музее, где будем знакомиться с древностями и нежиться на золотистых пляжах Карского моря.

— Так вы русские?! — удивленно воскликнул вернувшийся из туалета Мигель Ли.

— Ты необычайно догадлив, — сказал Васенька с сарказмом, схватив рукой очередную порцию выпивки. — Поздравляю!

— Хватит пить! — строго сказала Наташа.

— Слушаюсь, счастье мое! — согласился Васенька и быстро отправил виски в рот.

— Выходит, русские сейчас живут в галактиках М 31 и М 33? — проскрипел странным голосом капитан Йенсен.

— Да! — весело подтвердил Васенька.

— Но это же туманность Андромеды и созвездие Треугольника! — вскричал Ганс. — Но это же черт знает где! Да туда же с нашими водородными двигателями лететь черт знает сколько лет!

— Вот-вот! — воскликнул Васенька, еще более развеселившись. — Пока ваши предки на водородных телегах грабили новый Дикий Запад, русские ученые пошли другим путем. Вместо производства двигателей они изучали само пространство и открыли его волновые свойства. Это позволило построить тоннели. Поскольку Млечный Путь был уже захвачен вашими кибитками, наши предки отправились сразу в соседние галактики. Причем разделились на несколько групп. Бо́льшая часть народа (монархисты) отправилась в крупную галактику М 31, а меньшая (демократы) — в небольшую М 33. Теперь мы, русские, живем в обеих галактиках, и между нами нет никаких разногласий. Я из галактики М 31, где правит император Распути́н Тридцать Второй, а Наташа — из демократической М 33, занимаемой «Республикой Семи Бояр». Летаем друг к другу в гости как туристы. Так мы с Наташей и встретились. Кстати — есть еще Магеллановы Облака, куда перебрались русские, желавшие странного. Но туда лучше не соваться. Они настолько странные, что даже мы их порой не совсем понимаем!

— Но почему Земля называется Русским музеем? — с обидой в голосе поинтересовался бен Патефон. — Ведь она родина не только русских!

— А потому что ваши предки бросили ее как высосанную досуха сиську! — развязно сказал Васенька. — А мы ее не оставили и не оставим никогда! Теперь она наша! Видали свою родину?! Нате!

И он, скрутив из пальцев правой руки странную фигуру с торчавшим впереди большим пальцем, ткнул ее под нос бен Патефону.

— Что тут пить, говоришь? — спросила Наташа, вставая из-за стола. — Спасибо за кофе!

Она улыбнулась Хусаину, и тот улыбнулся ей в ответ. Девушка подошла к стойке бара и взяла Васеньку за руку.

— Благодарим за гостеприимство, а также за высокую товарную оценку моей особы, — сказала она, подмигнув Мигелю Ли. — Прощайте! Пойдем, Васенька.

— Но вы не имеете права покидать мой астероид, пока с момента посадки не пройдет пять часов! — воскликнул Ганс.

— Мы ваших законов не знаем, и знать не желаем! — сказал Васенька. — Мы с вами никаких договоров не подписывали.

— Стоять на месте! — вскричал Йенсен.

Наташа с Васенькой удивленно посмотрели на него.

Капитан шарил руками в области поясницы. Видимо, он хотел достать оружие. Но никакой кобуры на поясе у него не оказалось по вполне понятной причине.

— Вы задержаны! — крикнул он отчаянно, вытянув руки по швам.

— За что? — поинтересовался Васенька.

— Вы иностранные граждане, проникшие в чужое государство без виз и соответствующего разрешения! — лающим голосом проорал Йенсен. — К тому же вы обладаете важными секретами, способными нанести вред нашей Конфедерации!

— Разрешите мне перед арестом сходить в туалет? — весело спросила Наташа.

— Да, леди, — галантно ответил капитан. — Мы не варвары.

Она отпустила руку мужа и пошла в сторону туалета.

— А я не собираюсь арестовываться! — заявил Васенька, возвращаясь к стойке. — Потому что русские не сдаются!

— Ганс! — крикнул Йенсен. — Жми тревожную кнопку, галактика в опасности! Мои люди на корабле получат сигнал!

Бармен сунул руку вперед, но огромная кисть Васеньки оказалась проворнее. Пальцы ее сжали красную головку кнопки и потянули вверх.

— Вот эту, что ли? — Васенька протянул Гансу кнопку, вырванную с проводами из гнезда.

Ганс взял ее, внимательно осмотрел и сказал кислым голосом:

— Все пропало! Нет больше кнопки.

— Господа! — крикнул капитан. — Помогите задержать русских! Обещаю прощение всех прежних грехов, плюс недельный беспредел в зоне моей ответственности!

Мигель Ли и Джейсон Негру, переглянувшись, вскочили на ноги, а бен Патефон взял в руки электрический чайник, забытый Хусаином на стойке. Васенька, ухмыльнувшись, в две секунды закатал рукава комбинезона, а сами руки тут же пустил в ход.

Миг — и левый кулак Васеньки отправил бен Патефона в полет. Еще два мига — и оба пирата улеглись отдыхать под первый же стол. Электрочайник, повисев немного в воздухе, грохнулся на пол, а Ганс, приложенный носом к барной стойке, мягко сполз вниз и распластался возле этажерки с бутылками.

Последним рухнул капитан Йенсен. Васенька к нему ничего не прикладывал, так как это сделала Наташа, но не руками, а стулом. Она раздумала идти в туалет и оказалась за спиной Йенсена в нужную секунду.

— Терпеть не могу розовый цвет, — сказала Наташа, глядя на лежавшего у ее ног капитана. — А на форме и подавно. Эти пендосы зачем-то наряжают полицейских в клоунскую одежду. Идем, Васенька!

Васенька, прихватив со стойки початую бутылку виски, пошел к дверям следом за Наташей.

— Мародерствуешь? — спросила она на ходу.

— Чур тебя! — возмущенно ответил он. — Это же натуральный трофей. Кстати, я за него честно заплатил!

— Подождите! — послышался вдруг жалобный голос.

Молодожены обернулись. Из-за барной стойки выглядывала голова Хусаина, который еще в самом начале драки спрятался под раковину для мытья посуды.

— Возьмите меня с собой! — попросил он. — С вами так интересно!

— Куда? — удивился Васенька. — Нам третий не нужен. Нам и вдвоем нормально.

— Дурень! — Наташа легонько шлепнула мужа ладошкой по затылку.

Васенька виновато улыбнулся.

— Дружок! — обратилась она к Хусаину. — Тебе с нами будет плохо. Ты ведь не русский. С русскими только русским хорошо.

Она помахала на прощание рукой и пара покинула разгромленный бар.

Через несколько минут с улицы послышался рев двигателей. Йенсен, очнувшись первым, встал на ноги и обвел помещение мутным взглядом.

— Черт! — выругался он. — Попробую их догнать! А если не получится — устрою засаду на кого-нибудь из прежних жуликов! Случай особый. Нарушение закона мне простят!

Он выскочил за дверь и побежал к своему крейсеру.

Хусаин, печально глядя на сломанную тревожную кнопку, протирал стаканчик, из которого пил Васенька. Внезапно его осенила идея, потрясающая своей гениальностью! Он быстро свинтил колпачок с новой бутылки виски и наполнил стаканчик до краев.

— Чтобы стать для русских интересным — надо тренироваться! — сказал он вслух.

И, залпом опрокинув виски в рот, ошалело вытаращил глаза.