Я – русский. Какой восторг! Коллекция исторических миниатюр

Эпиграф. На рубеже XVII века в России явился гениальный Царь, исполненный энергии необычайной, силы духа необъятной…. Он взглянул на Россию» – К. Аксаков

«Революционер на троне»

Петр I – первый российский император (1721 г). Своими деяниями создал могущественное абсолютистское государство, добился признания за Россией авторитета великой державы. О петровских преобразованиях В. Белинский писал: «Учись или умирай: вот что было написано кровью на знамени его борьбы с варварством». Петр объединил в себе безудержное самовластие с самопожертвованием, не жалел себя ради общего дела. Историк С. Соловьев называл Петра «революционером на троне», Ф. Энгельс: «подлинно великим человеком»

Петр Великий – уникальная личность во всей русской истории. Петр полностью разрушил сложившийся столетиями образ русского царя. Петр ввел множество изумлявших современников новшеств в придворный быт и повседневную жизнь дворян. Он и сам изумлял современников своей одеждой, поведением, манерой общения.

В отличие от всех предшествующих российских государей, он лично участвовал во всех своих начинаниях. Это он находился в пекле сражений, не жалея живота своего. Это он одерживал блистательные победы над сильным неприятелем. Это он странствовал по бездорожью России, а также по столицам западноевропейских дворов, чтобы возвести страну в ранг европейских государств, это он, наряду с другими кораблестроителями, работал топором, овладел в совершенстве кораблевождением и артиллерийским делом, фортификацией и градостроительством.

Многим современникам импонировала простота царя, его неприхотливость, умение, напрягая волю, физические и нравственные силы, преодолевать препятствия. Современников поражало то, что царь, как простой бомбардир участвовал в осаде Азова, а во время торжественного шествия в Москве по поводу взятия Азова, шагал в общей колоне с протазаном на плече. Его отец, Алексей Михайлович, никогда не покидал собственные покои без сопровождающей его свиты и охраны.

А Петр Алексеевич не гнушался ездить в двуколке без свиты и охраны. Удивление вызвал тот факт, что в 1697 году Петр не возглавил Великое посольство, а отправился в заграничный вояж одним из членов этого посольства, да еще и под чужим именем – Петр Михайлов. Но еще более обескуражило современников то, что за границей царь, приобретя экипировку простого плотника, сам усердно трудился над сооружением корабля, учился этому мастерству и даже получил диплом кораблестроителя

Флоту быть

В 1695 г. Петр потерпел поражение от турок при Азове. Принимает решение – «Морским судам быть».

Еще от деда, царя Михаила Федоровича, на реке Воронеже действовала верфь, где строили плоскодонные речные суда. Верфь быстро расширили, число работников достигло 26 тысяч. Образцом для постройки морского судна служила голландская галера, купленная царем у голландских купцов.

В феврале 1696 г. в Воронеж прибыл Петр. Свирепствовали болезни, люди умирали постоянно, рабочие большими группами убегали, не хватало продовольствия, инструментов, специалистов. Петр заболел, но трудился на верфи простым плотником, работа продолжалась круглосуточно – ночью зажигали смоляные факела. В письме Шереметеву царь кратко писал: «В поте лица едим хлеб свой».

В апреле была спущена на воду первая галерея «Принципиум», командование на которой принял сам царь. Вскоре окончено сооружение 36 – пушечного корабля «Апостол Петр».

Руководство воронежским флотом передавалось Лефорту. Он должен был отрезать Азов с моря и не допустить турецкий флот к крепости.

Военные операция по взятию Азова начались в мае. Флот выполнил свою задачу, преградил путь турецкой эскадре, тем самым содействовал взятию Азова. В числе сражающихся на галерее «Принципиум» находился Петр. Сестра Наталья писала брату, чтобы он был осторожнее, на что тот отвечал: «Я к ядрам и пушкам близко не хожу, а они ко мне ходят. Прикажи им, чтобы не ходили. Однако, хотя и ходят, только по сию пору вежливо».

Совершенно новая русская армия, армия Петра, и совсем «молодой» русский флот, только – только построены корабли (всего за полгода!!!) заставили турецкий Азов сдаться. Теперь можно было бороться за выход в Черное море.

Первые торжества

В июле 1696 г. Петр овладел Азовым, в конце сентября царь вместе с войсками прибыл в Коломенское. Оттуда победным маршем армия направилась в Москву. Петр произвел в столице грандиозный парад: весь день по улицам города полки проходили через специально сооруженную Триумфальную арку (вторая будет сооружена в 1703 г. – в связи началом строительства Санкт – Петербурга – авт), направляясь в Кремль. Впереди ехали командующие – генералиссимус Шеин и адмирал Лефорт. Петр как простой солдат, в черной немецкой одежде и шляпе с белым пером, шел пешком, неся на плече алебарду.

Такого зрелища Москва никогда не видела! Нарушены все уставные каноны: не раздавался колокольный звон, ритуал торжественного явления царя народу на соблюдался. Молодой монарх вводил новые правила управления страной. 16 турецких знамен. Захваченных в Азове, как символ победы проносили солдаты, шедшие за Петром. Царь угощал весь народ яствами и напитками, а вечером был дан торжественный, многоцветный и яркий, салют.

Без флота нет России

24 – летний правитель России, Петр I, понимал, что одного азвоского флота для страны крайне недостаточно. И как строить флот, когда в России фактически нет кораблестроителей, а казна пуста?

Царь нашел выход. По его указу были созданы объединения – «кумпанства», которые обязаны были в двухлетний срок, к апрелю 1698 г. на свои средства соорудить, оснастить и вооружить корабль.

Помещик, владевший 10 тысячами крестьян, строил корабль самостоятельно, а менее крупные объединялись так, что общее число их крепостных сотсавляло те же 10 тысяч человек. Всего было образовано 42 светских и 19 церковных кумпанств.

В создании флота также участвовали купцы. Они построили 14 кораблей. Некоторые купцы откупались от постройки, давая по 12 тысяч рублей за каждый корабль.

Адмиралтейство возводило 16 кораблей и 60 бригантин на средства феодалов, которые владели менее чем сотнями душ.

.Страна превратилась в огромную верфь. Морские суда строились на реках. К 1700 г. Россия обрела военно – морской флот, стала крупной морской державой.

Пушечный дар

При строительстве морского флота Петр столкнулся с массой трудностей: в стране было так мало металла, что его не хватало для изготовления гвоздей, пушек корабельых фактически не существовало.

Для начала решили закупить 600 чугунных пушек у Швеции. Узнав, что в России строится флот против турок, шведский король Карл XI обещал прислать в дар 300 пушек. Летом 1697 г. в Нарву были доставлены 300 пушек весом в 10 000 пудов. Оттуда зимой их перевезли в Москву, а затем на 600 подводах – в Воронеж.

Швеция намеревалась отвлечь Россию от борьбы за выход в Балтику и поощряла ее стремление бороться с Турцией за выход к Черному морю.

Однако он не знали характер Петра: через три года началась Северная война, в ней Россия стала бороться со Швецией за Балтийское море; продолжалась она двадцать один год, кончилась победой Россией – так Россия окончательно стала крупной морской державой Европы.

Царский гнев

Находясь в Вене в 1698 г., Петр узнал о новом стрелецком бунте. Оставив великое посольство, Петр вернулся в Москву. Он понимал, что нити заговора тянутся к сестре Софье и поддерживающей ее боярской аристократии. Прибыв в Варшаву, царь узнал, что заговор подавлен, а зачинщики уже казнены.

Поспешность с расправой вызвала неудержимый гнев Петра – становилось труднее определить причастность Софьи к мятежу.

Прибыв в Москву, Петр учинил новый розыск и не случайно начал его 17 сентября, в день имени Софьи. К ответу было привлечено 340 мятежников. Стрельцов пытали на дыбе, избивали батонами, выкручивали суставы, палили раскаленным железом.

Петр часто бывал в пыточной, сам допрашивал Софью.

В конце сентября начались казни: повсюду в столице рубили головы, вешали, колесовали. Меншиков хвастал, что лично отрубил 20 голов.

Софья была пострижена в Новодевичьем монастыре и стала монахиней Сусанной. По распоряжению царя коло сотни мятежников были повешены у окон ее кельи. Повсеместрно в Москве висели посиневшие трупы, валялись отрубленные головы, изуродованные тела колесованных. Петр запретил их убирать. Всего казнили около 800 стрельцов, многие были отправлены в ссылку.

В с релецком розыске Петр I проявил крайнюю жестокость. Он стремился навсегда покончить с необузданной силой старины.

Гнев царя пал на Шеина. Генералиссимус своей поспешной расправой помешал следствию, не дал возможности быстро уличить заговорщиков во главе с Софьей. Скорая казнь 56 главарей бунта, проведенная до приезда Петра, показалась ему подозрительной.

Стало известно, что Шеин за взятки производил в офицеры, незаслуженно раздавал награды и чины. Царь впал в неистовый гнев. Увидев Шеина на пиру, Петр выхватил шпагу и бросился с криком на Шеина: «Я с тебя сдеру кожу до ушей».

Выступивший в защиту воеводы старый воспитатель царя Никита Зотов тут же был ранен. Начальник Преображенского приказа Ромодановский, пытавшийся унять Петра, получил ранение в руку. Несколько ударов Петр нанес Лефорту. Лишь Меншикову насилу удалось успокоить монарха, но на другом пиру ему досталось: был избит царем до крови за то, что нарушил этикет и танцевал, не снимая сабли.

Бороды долой

В конце августа 1698 г. Петр вернулся из Европы, где находился с Великим посольством. И здесь направился в Преображенское. На следующий день, 26 августа, вельможи, царедворцы явились к царю с поклоном. Он добродушно принял их, но здесь же, к великому изумлению собравшихся, собственноручно стал обрезать бороды. Сначала остриг генералиссимусу Шеина, затем Ромодановского, а потом дело дошло и до остальных.

То же повторилось на пиру у Шеина. Среди общего веселья царский шут с ножницами в руках хватал за бороду то того, то другого и мигом ее обрезал.

Три дня спустя на вечере у Лефорта бородатых уже не оказалось.

В 1705 г. Петр ввел ежегодную пошлину за бороду: с богатых купцов брали по 100 рублей, а с царедворцев, купцов средней руки, людей разных чинов – по 60 рублей, с прочих – по 30 рублей.

С крестьян при въезде и выезде в любой город у городских ворот требовали каждый раз по две гривны.

З бородатую пошлину получали особый медный знак, который всегда нужно было носить при себе и возобновлять ежегодно.

За новую форму одежды!

Вернувшись из Европы, Петр занялся не только брадобритием (устанавливая римский облик – безбородый, разрушая тем самым греческий – бородатый). Он ввел в обязательном порядке ношение европейской одежды. В русском платье не было карманов, платок держали в шапке, бумагу и другие вещи клали в сапоги. При быстрой ходьбе приходилось поднимать полы платья, при работе засучивать рукава. Сам Петр одевался в европейские костюмы.

В феврале 1699 г. на одном из пиров царь заметил, что у некоторых гостей по обычаю были очень длинные рукава. Тогда он вооружился ножницами и неожиданно стал отрезать злополучные рукава.

В 1700 г. издан указ о ношении иноземного платья мужчинами и женщинами; предписывались как будничная, так и парадная одежда, перечислялось, что и когда надевать в разное время года.

Велено было каждому заказать или купить новый костюм. Образцы платье вывешивались для обозрения. С ослушников царь приказал взимать пошлину в городских воротах: с пеших по 40 копеек, а с конных по два рубля с человека.

Двор, войско, приказные люди скоро привыкли к новому платью.

Дело – табак

Табак в России считался «богомерзкой, проклятой, бесовской травой». Дед Петра Михаил Романов под страхом смерти запретил употребление табака, а его сын, отец Петра, Алексей Михайлович в своде законов, «Соборном уложении» 1649 г. подтвердил запрет.

Но несмотря на все запреты, табак на Руси употребляли все больше, и даже бедные люди покупали его на последнюю копейку.

Петр сам пристрастился к курению и разрешил привоз табака за определенную пошлину. Купцы брали на откуп продажу табака.

Против табачной торговли выступил партиах Адриан, который предал анафеме купца, заплатившего за табачное дело 15 тысяч рублей.

В Лондоне Петр договорился с английскими купцами о привозе табака, но те выразили опасения, что Адриан буде препятствовать этому. Царь их успокоил, сказав ответ: «Не сомневайтесь. Я дал об этом указ и постараюсь, чтобы патриарх в табачные дела не вмешивался: он при мне только блюститель веры, а не таможенный надзиратель»

При Петре в южных регионах страны началось разведение культуры табака.

Мариенбургская пленница

В августе 1702 г. войска генерал – фельдмаршала Б. П. Шереметева захватили город Мариенбург. Расположенный в Финляндии. Среди пленных оказалась семья пастора Глюка и его служанка – 17 – летняя сирота Марта Скавронская. Девушка приглянулась старому Шереметеву, и он взял ее к себе. От него пленница попала к А. Д. Меншикову.

В 1705 г. Петр случайно увидел Марту у Меншикова. Он понравилась царю красотой, веселым нравом, молодым задором, бойкими, находчивыми ответами. Петр полюбил девушку с первого взгляда и взял молодую пленницу во дворец. По его желанию Марта приняла православие: стала Екатериной, а по отчеству – Алексеевной.

С годами привязанность Петра к своей «Катеринушке» все больше усиливалась. Простая, полуграмотная женщина делила с Петром его горе и радости, заботы и пути – дороги, умела вовремя прийти на помощь, успокоить, обласкать, развеселить. Она родила 11 детей, но в живых остались лишь Анна и Елизавета.

В феврале 1712 г. состоялось их долгожданное венчание, а в 1724 г. Екатерина стала императрицей.

Каменный налог

В мае 1703 г. русские войска достигли устья Невы и вышли к Финскому заливу. Петр принимает решение о строительстве Санкт – Петербурга. На болотистой почве со множеством островов и островков царь закладывает город – крепость. Он понимал, что шведы предпримут все усилия, чтобы вернуть устье Невы. Следовало немедленно укрепить отвоеванные земли.

На Заячьем острове 16 мая 1703 г. закладкой Петропавловской крепости была основана новая столица. Энергией царя город быстро отстраивался. Петр велел деревянные дома и мазанки расписывать под кирпич или камень. Крыши покрывали деревянной черепицей или тесом, а чтобы уберечь от пожара, сверху клали дерн, крыши летом зеленели. На берегу Невы для Петра срубили простой деревянный домик. Сейчас он, защищенный каменным футляром, известен как музей «домик Петра Первого» – единственное деревянное здание, сохранившееся с 1703 г.

Десятки тысяч крестьян и мастеровых (а население России того времени не превышало 10 млн. человек) со всей страны строили город. На постройку столицы с 1709 по 1714 гг. было взято около двухсот тысяч человек, и почти все они умерли, возводя на болоте город. В прямом смысле – новая царская столица была построена на человеческих костях.

Царь мечтал возвести каменные постройки, но явно не хватало камня. В 1714 г. Петр особым указом ввел «каменный налог». Всех возчиков, въезжавших в город, заставляли доставлять три камня не меньше чем по пяти фунтов весом (один фунт равен примерно 0,4 кг). Суда, шедшие с Ладожского озера, должны были привозить от 10 до 30 камней по десяти фунтов весом. Точно указывалось, какие суда по сколько камней привозят. Каждый недовезенный камень —штраф гривна.

Знать строила для себя дома по определенным проектам и лично заботилась о строительном материале.

Указ о «каменном налоге» действовал 62 года.

Невольные переселенцы

С 1712 г. Санкт – Петербург официально стал столицей. Петр насильно переселял знать, ремесленников, купцов, простой люд на новое жительство. К нему привыкали с трудом. У царя просили разрешения и его сестры, и вельможи, и местоблюститель патриаршего престола, и другие, чтобы разрешил съездить в Москву, побывать в своих деревнях, навестить родных и близких. Получив разрешения, они подолгу не возвращались в столицу, затягивали строительство домов на отведенных для них участках

Запоздавших «отпущенников» под конвоем возвращали обратно. Дворяне, купцы, ремесленники стремились бежать, а простой народ: плотники, каменщики, строители – уходили целыми партиями. Их разыскивали, наказывали, возвращали назад.

«Санкт – Петербург» в Петербурге

Морская торговля в Петербурге началась в первый год его основания. Уже в ноябре 1703 г. в устье Невы пришел первый купеческий корабль. Он приплыл из Голландии с грузом вина и соли.

В честь прибывших царь устроил небывалый праздник: шкипер и матросы были приняты в доме губернатора Меншикова, а весь груз куплен по самой высокой цене. Шкипер получил в награду 500 золотых талеров, матросам вручили по 30 талеров каждому.

Петр дал судно новое наименование « Санкт – Петербург» с предоставлением самых больших привилегий.

«Санкт – Петербург» совершал регулярные рейсы в новую русскую столицу пятьдесят лет

Военная хитрость Меншикова

В 1704 г. Петр I с русскими войсками осаждал ту самую крепость Нарву, у которой четыре года назад потерпел первое поражение от шведского короля Карла XII. Теперь положение изменилось.

Меншиков вспомнил сражение потешных полков, предложил Петру разыграть подобное столкновение у стен города, не дожидаясь прибытия дополнительных сил.

И на глазах шведов, оборонявших Нарву, разгорелся «настоящий бой» между частью русской армией во главе с государем, одетой в шведскую форму и русскими полками под командованием Меншикова. Шведы увидели, что к ним идет подкрепление. Учинившее «полный разгром» русских, выступили из крепости и ударили по неприятелю с тыла.

В этот момент «шведы» и русские вместе ринулись в открытые ворота, подавили сопротивление врага, захватили Нарву. Военная хитрость удалась на славу.

«Мать Полтавской битвы»

В 1708 г. шведская армия Карла XII наступала на Украину. На помощь королю спешило 16 – тысячное войско генерала Левенгаупта. Нельзя было допустить их соединения! Петр, возглавив 11 – тысячный корпус, устремился на врага. 28 сентября произошло сражение у деревни Лесной. Схватка продолжалась весь день. Противнику был нанесен сокрушительный удар: Левенгаупт потерял убитыми 10 тысяч человек, русские захватили 8 тысяс подвод с боеприпасами и амуницией.

А через девять месяц грянула знаменитая Полтавская битва. Карл XII потерял всю армию, бежал с поля сражения в турецкие владения.

Вспоминая битву у Лесной, Петр говорил: «Сия у нас победа может первою называться, над регулярным войском никогда такого не было, к тому же гораздо меньшим числом будучи перед неприятелем. Она ободрила людей, это мать Полтавской баталии, ибо по девятимесячном времени оное младенца счастия произвела».

«Жила бы Россия в блаженстве и славе»

Царь Петр прекрасно понимал, что в бою важен не только материальный фактор – техника, число солдат – но и моральный дух армии: стойкость и мужество солдат, их патриотизм.

Перед Полтавским сражением Петр обратился к войскам с приказом (говорил без бумаги):

«Воины! Вот пришел час, который решит судьбу Отечества. Итак, не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру порученное, за род свой, за Отечество, за нашу православную Церковь! Не должна вас также смущать слава неприятеля, будто непобедимого, которой ложь вы сами своими победами над ним неоднократно доказали.

Имейте в сражении перед очами вашими правду. А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе для благосостояния вашего».

Ранним утром 27 июля 1709 г. нападением шведских войск на русскую конницу началась знаменитая Полтавская битва.

Петр постоянно находился в самых опасных местах боя, воодушевлял солдат, сражался вместе с ними. Шляпа и седло его были прострелены, пуля попала в нательный крест и отскочила. Царь не покинул поле битвы.

После отчаянного двухчасового сражения шведы обратились в бегство…

На торжественный пир Петр пригласил побежденных шведских генералов, взятых в плен. Царь провозгласил тост за здоровье учителей в военном искусстве.

– Кто эти учителя? – спросил озадаченный шведский генерал.

Услышал от ответ от Петра:

– Вы, господа, шведы.

– Хорошо же ученики отблагодарили своих учителей, – заметил пленный шведский фельдмаршал.

Петр подарил ему на память свою шпагу.

Солдатский паек

Петр понимал, что всеми своими победами он в первую очередь обязан стойкости и мужеству солдат и матросов. Царь стремился полностью всем необходимым созданные им армию и флот. Любой закон или распоряжение, касавшиеся вооруженных сил, монарх не издавал, пока лично не удостоверялся в возможности его выполнения.

Когда Петр учредил содержание солдатского пайка. То решил испытать его на себе: может ли солдат насытиться таким количеством продуктов. Он целый месяц служил солдатом, в точности соблюдая трудности военной службы, питался наравне с ними, ничего не прибавляя к выданному пайку.

После таких испытаний, царь удовлетворенно заявил: « Слава Богу, теперь я убедился достоверно, что определенный солдату паек к его продовольствию будет достаточен, ибо как я по возрасту и силам моим требую к своему насыщению пищи большее количество, нежели многие из солдат, уже каждый из них будет совершенно сыт».

В поисках доходов

Казна постоянно нуждалась в средствах, которых в ходе войны крайне недоставало. Быстро увеличивались расходы но одновременно быстро уменьшались доходы; массу простых людей забирали в армию, отправляли на строительство, на мануфактуры и верфи, огромное число народа было в бегах.

Поправить положение должны были «прибыльщики», изобретавшие все новые и новые налоги, подати и обложения.

Налогом облагались гербовая бумага, на которой писали прошения, рыбная ловля, бани, постоялые дворы, мельницы, пчелиные ульи, конские заводы и торговля лошадьми.

Стали брать налоги за количество окон в доме, за бороду, ношение русской одежды. Дошло до того, что взыскивали с дубовых колод, из которых изготавливались гробы. С нерусских народов стали брать «штраф» за черные глаза. Разных налогов доходило до тридцати.

Государство монополизировало продажу водки, соли, табака, дегтя, мыла, щетины.

Прибыльщики отчетов не давали, и до гигантских размеров развилось казнокрадство.

Годами не платили жалованье чиновникам, задерживали плату иностранным поставщикам.

В 1715 г. английский купец за то, что в срок не были оплачены купленные корабли, арестовал русского торгового агента. Петру спешно пришлось отправить сду со смолой в покрытие долга.

Власти прибегали к порче монет, выпуская их меньшим весом.

Принудительное веселье

В Летнем саду столицы была царская дубовая рощица, которую Петр когда – то сам посадил. Он любил отдыхать в этом месте и приглашал к себе в знойный день гостей из высшего общества, шутил, беседовал о политике, веселил приглашенных. Все сидели за простыми столами на деревянных садовых скамейках.

Но хлебосольство царя не знало границ. По приказу Петра гвардейцы приносили огромные ушаты сивухи, запах которой быстро разносился по всему саду. Часовые зорко следили, чтобы кто – либо из гостей не улизнул. Они насильно угошали всех за здоровье царя, и пить обязаны были как мужчины, так и женщины. Петр очень обижался на тех, кто не являлся на это обязательное веселье, и штрафовал ослушников на 50 рублей.

Петр уходил, запретив кому – либо покидать места, а сам час – другой отдыхал, а затем являлся и продолжал попойку. Приглашенные только и ждали момента, когда можно будет покинут гостеприимного хозяина. Многи после этого болели, а некоторые даже отдавали богу души.

«Юности честное зерцало»

Чтобы приобщить дворян к европейскому этикету, царь приказал Я. В. Брюсову (автору легендарного русского астрологического календаря, выдержавшего изданий больше, чем Библия) составить свод правил житейского обихода.

В 1717 г. вышла книжка под названием «Юности честное зерцало». В ней давались указания, как прилично вести себя в обществе, чтобы не уподобляться грубому, нерящливому и неопрятному мужику.

«Дворянина должна отличать приветливость, смирение, учтивость, ему следует быть грамотным, красноречивым, уметь вести добрый разговор, отличаться галантностью.

При встрече со знакомыми снимать шляпу, в сапогах не танцевать, в обществе в круг не плевать, громко не сморкаться, не ковырять в носу, не утираться рукой, за обедом руками по столу не колобродить, ногами не мотать, скатертью не вытираться, пальцев не облизовать, ножом зубов не чистить, не чавкать и не сопеть во время трапезы, головы не чесать, не проглотя кусок, не говорить.

Следует следить, чтобы не отрастали ногти, опрятно одеваться, говорить благоприятно, а не криком, других не перебивать, стоять прямо, сидеть не подбоченясь».

Свободу невольницам

Одно из необычных нововведений Петра – указ о том, чтобы публично мужчины и женщины могли встречаться. В старину женщины были затворницами в своих домах, им запрещалось выйти на люди.

Вводя новое платье для мужчин, Петр позаботился и о женских наряда: европейские платья, европейские прически, украшения, косметика. В Петербург все больше доставлялись заморские товары, быстро раскупавшиеся светскими дамами.

По приказу царя женщинам наравне с мужчинами приходилось участвовать в попойках, утихомиривать разбушевавшихся родственников, приводить их в чувство после застолья. Бывало, что Петр приходил в ярость, мог наброситься на любого. Тогда Екатерина спокойно подходила к нему, уводила в другую комнату, клала голову мужа к себе на колени, гладила, успокаивала, и он быстро засыпал.

На вечерах устраивались смотрины, выбирали невест. Случалось, что царь сам подбирал невесту, и нельзя было отказаться от такой монаршей чести. Петр страстно любил бывать на свадьбах, родинах, крестинах, посещал не только знать, но и простых людей, в гостях от души веселился, одаривал подарками.

И в тоже время, знатные дамы редко мылись в банях и были убеждены, что чистить зубы не следует, ибо «белые зубы бывают только у арапов и обезьян». Будущая императрица Елизавета не могла поверить, что Англия – это острова, а не сплошная земля как Россия.

Одновременно женщины высшего света выполняли роль живой газеты: обязанность навещать друг друга приводила к тому, что они распространяли слухи, небылицы, делились новостями.

Ассамблея – вольное собрание

В ноябре 1718 г. был издан указ о введении ассамблеи, идея которой зародилась у царя год назад в Париже. В указе сообщалось следующее: Ассамблея – слово французское, которое на русском языке одним словом выразить невозможно; обстоятельно сказать – вольное, в котором доме собрание или съезд; делается и не только для забавы, но и для дела, ибо тут можно друг друга видеть и о всякой нужде переговорить, также слышать, что где делается, при том же и забава»

Устраивались ассамблеи в зимнее время поочередно в домах знати, горожан заранее оповещали, где и когда она произойдет. Вход был бесплатный, мог посетить каждый прилично одетый человек, кроме слуг и крестьян. Каждый имел возможность прибыть с женой и домочадцами.

Царила непринужденная обстановка: ни встречать, ни провожать никого не требовалось. Гости могли поиграть в шахматы, но главным увеселением считались танцы. Поначалу танцы считались крайне безнравственным развлечением. Собравшиеся сидели как немые, дичились друг друга. Все держалось на царе, его воле, умении организовать встречу, расшевелить пришедших. И если бы не Петр, ассамблеи не вошли бы в обычай. На вечерах существовало полное равнство: каждый мог пригласить на танец даже государыню и ее дочерей.

Развеселившийся царь сам нарушал порядок и приказывал оставаться дольше положенного часа. Танцы продолжались до тех пор, пока это угодно было царю. Иногда, шутки ради, Петр ставил в ряды танцующих самых дряхлых стариков вместе с молодыми девицами, а сам танцевал в первой паре. Все обязаны были делать то, что выделывал сам царь (а танцевал он весьма искусно). Гости уже валились с ног, старики задыхались, кряхтели, страдали отдышкой, падали. Петр сердился и заставлял неудачных танцоров выпивать Кубок Большого Орла (емкостью несколько литров). Провинившийся, выпив под наблюдением царя изрядную долю, совершенно пьянел, утрачивал человеческий образ и часто после этого болел. Такой участи не избегали и женщины.

Тут же в зале курили, закусывали, выпивали. Теснота, духота, разгоряченные тела, самые грубые шутки никого не стесняли. Если кто, при подходе Петра, почтительно не вставал, он сейчас же подвергался наказанию и должен был осущить штрафной бокал.

Шуты кричали, оглушая гостей, насмехались над ними, на потеху затевали между собой драки. Царь передразнивал неловкого танцора и под громкий смех собравшихся подражал ему.

Пили лихо, танцевали до упаду. Петр любил подпоить своих сотрапезников и послушать их речи. Пьяные дрались, ругались, женщины старались унять враз ставших драчливыми мужчин.

Шутки на ассамблеях

На одном из вечеров один иностранный офицер расхвастался в своих подвигах, показывая в разговоре полное незнание военного дела. Петр послушал его, рассердился и неожиданно плюнул хвастуну в лицо.

Старик – придворный прославился невероятной прожорливостью: он мог поглотить огромное количество желе. Иногда, Петр подходил к нему и лично кормил, вваливая в глотку старика бесчисленные порции сладкого, требуя шире разевать рот. Когда оюжора прикрывал рот, царь своими руками насильно раскрывал его (чем не эпизод с Самсоном?) и продолжал процедуру.

Молодой князь Трубецкой страшно боялся щекотки, что использовалось для забавы. По сигналу Екатерины сестра князя незаметно подкрадывалась к брату и неожиданно начинала его щекотать. Тот ревел, как теленок, которого режут, а гости покатывались со смеху.

Какой – то поручик гвардии потешал всех своей способностью необыкновенно долго, громко и заразительно смеяться. Глядя на него, принимались хохотать все.

Арап Петра Великого

Негритенок Ибрагим, сын царя из далекой Эфиопии, был пленен турками. Русский посл в Константинополе С. Рагузский освободил его из неволи, привез в Москву и подарил Петру I.

В 1707 г. царь окрестил десятилетнего мальчика в православной церкви, стал его крестным отцом, назвал Авраамом, передал свое отчество, а фамилию дал в честь великого африканского полководца Ганнибала. Так Ибрагим превратился в Абрама Петровича Ганнибала (около 1679 -1681).

Сначал он был царским прислужником (арапом). За быстрый м, находчивость, способность к наукам Петр приблизил его, сделал своим камердинером и секретарем. Царь поместил его в своей спальне, и ночью по первому зову мальчик тут же просыпался

– Что изволите?

– Подай грифельнуюl доску и огня.

ШМонарх быстро записывал пришедшую в голову мысль или приказывал писать под диктовку. Затем говорил:

– Повесь доску возле меня и иди спать.

Утром Петр прочитывал ночные записи.

Двенадцатилетний Ганнибал сопровождал Петра I во время Полтавской битвы, а через два года находился при нем в Претском походе.

Юноша получил образование во Франции, освоил инженерное дело. Ему было поручено возводить Кронштадтскую крепость, он трудился на Ладожском канале, написал книгу о военно – инженерном искусстве.

После смерти крестного отца Петра I Абрам Петрович на некоторое время попал в опалу, но уже при Елизавете Петровне занимал крупные посты, получил чин генерал – аншефа (1759). А. П. Ганнибал приходился прадедом Пушкина по материнской линии.

Первая корона

До Петра венцом для русских монархов служила шапка Мономаха. С принятием Петром императорского титула (1721) был введен новый ритуал коронации с возложением на голову венценосного правителя короны.

Первую корону в России изготовили из золоченного серебра для Екатерины I в 1724 г., когда ее венчали титулом императрицы. На дуге, разделявшей корону на две части, шла надпись с датой коронации: «7 мая 1724 года».

«Отдайте все..»

27 января 1725 г. Петр потребовал бумагу, начал было писать, но перо выпало из рук. Из написанного смогли разобрать только два слов: «Отдайте все…». Он попросил позвать дочь Анну, чтобы она писала под его диктовку, но когда она подошла к отцу, но когда она подошла к отцу, он уже не мог сказать ни слова.

Скончался император 28 января 1725 г. после ужасных мучений.

Хронология предсмертных страданий Петра I приведена в «Истории Петра» А. С. Пушкина:

«16-го января Пётр начал чувствовать предсмертные муки. Он кричал от рези.

22-го исповедовался и причастился. Все петербургские врачи собрались у государя. Они молчали; но все видели отчаянное состояние Петра. Он уже не имел силы кричать и только стонал, испуская мочу.

26-го к вечеру ему стало хуже. Его миропомазали.

27-го присутствующие начали с ним прощаться. Он приветствовал всех тихим взором. Потом произнёс с усилием: «после»… Все вышли, повинуясь в последний раз его воле. Он уже не сказал ничего. 15 часов мучился он, стонал, беспрерывно дёргая правую свою руку, левая была уже в параличе. Пётр перестал стонать, дыхание остановилось – в 6 часов утра 28 января Пётр умер на руках Екатерины.

2 февраля труп государя вскрыли и бальзамировали. Сняли с него гипсовую маску».

Есть версия, что Петра I отравили люди из его ближайшего окружения. Так они отреагировали на потерю царской милости

Подозреваемый номер 1. Милая жена, немилый враг

Неизвестный камер-юнкер Виллим Монс даже предположить не мог, что его нелепая жизнь и смерть повлияют на судьбу Российской империи. За несколько месяцев до кончины Петра I отношения императора с женой Екатериной окончательно разладились: причина – тот самый камер-юнкер, с которым императрица изменила Петру.

Роман начался в августе 1723 года. Открылась интрижка в ноябре 1724 – го. 8 ноября Монса арестовали. Вернувшись с допроса, царь был невменяем.

Приближенный царя вице-адмирал Франц Вильбуа так описывал в своих записках его состояние: «Он имел такой ужасный, такой угрожающий вид, был настолько вне себя, что все, увидев его, были охвачены страхом». Царь захотел учинить над Екатериной суд в Сенате и устроить ее публичную казнь. Но, по словам того же Вильбуа, его отговорили советник Андрей Остерман и дипломат Петр Толстой, резонно заметив, что в случае казни императрицы дочки Петра и Екатерины останутся без иностранных женихов. 16 ноября Монсу отрубили голову. Его осудили за взяточничество, но всем было понятно, в чем истинная причина гибели камер-юнкера. Голову казненного Петр велел заспиртовать и поставить на ночной столик императрицы.

Екатерина прекрасно понимала, что лучшее, на что ей можно теперь рассчитывать, – печальная старость в монастыре. Если только… Если только супруг скоропостижно, не оставив завещания, не скончается. В этом случае она как коронованная в 1724 году императрица займет престол по закону. А слыла она «женщиной достаточно ловкой и смелой для того, чтобы попытаться быстро и любым способом отделаться от оскорбленного и беспощадного мужа». Лучше всего для этого подходил яд. Поэтому не исключено, что, подписав смертный приговор Монсу, царь подписал его и себе.

Правда, прямых доказательств, что Петр был отравлен, нет: симптомы его болезни можно толковать по-разному. Поэтому большинство историков придерживаются точки зрения, высказанной еще в XIX веке Владимиром Соловьевым: Петр умер от задержки мочи, и стараются лишний раз не превращать ближайших соратников императора в его убийц. Но ряд странных обстоятельств, сопровождавших последние дни императора, заставляет предполагать, что дело здесь не совсем ясное.

Подозреваемый номер 2. Взяточник и изменник

Известный казнокрад Александр Данилович Меншиков больше десяти лет находился под следствием. Контрольная комиссия обнаружила, что он прибрал к рукам более миллиона государственных рублей, так что, как отмечал в записках прусский посланник: «Князь… от страха и в ожидании исхода дела совсем осунулся и даже заболел». И тут, как на грех, в ноябре 1724-го вскрылись новые финансовые махинации Меншикова – поставки провианта в армию по завышенным ценам.

Сами по себе они были не так уж велики (по сравнению с прежними годами), но прибыль от них Меншиков перевел в банк Амстердама. «Ага, за границу удумал бежать!» – решил царь. Снарядили особое следствие, которое поручили одному из самых доверенных лиц императора – генерал – фискалу Алексею Мякинину. Да еще некстати всплыли бумаги Монса, с которым Меншиков состоял в переписке, ища заступничества Екатерины. В письмах светлейший заверял немца «в вечной дружбе и преданности», что привело царя в негодование.

В итоге Петр Меншикова отлучил от себя: запретил ему являться во дворец, лишил президентства в Военной коллегии. Фактически тот оказался под домашним арестом в своем дворце. Близкие к нему люди, обвиненные даже в менее значительных махинациях, уже были жестоко наказаны. «Скорее всего, – считает доктор исторических наук Николай Павленко, – Меншиков разделил бы участь всех казнокрадов, тем более что главная его заступница Екатерина из-за своей супружеской неверности утратила влияние на царя». Так что Меншиков становился невольным союзником Екатерины Алексеевны – скорейшая смерть Петра была спасением и для него.

Петр в последние месяцы жизни вел себя как человек, который вовсе не собирался умирать. «Царь не хочет и слушать ни о чем, кроме развлечений и прогулок», – сообщал в донесении в Париж де Кампредон. Однако, как пишет историк Андрей Островский, проведя несколько часов на холодном ветру в легком мундире полковника Преображенского полка, царь простудился. У него поднялась температура и началось жжение в области брюшины. Но на следующий день жар спал, боли утихли и Петр снова включился в активную жизнь.

Он побывал на свадьбе слуги денщика Василия Поспелова Мишки, посетил ассамблеи графа Петра Толстого и адмирала Корнелия Крейца, а 15-го числа заехал в гости к капитан-командору Науму Сенявину. На 17-е император наметил поездку в Ригу.

Сообщники подозреваемых. Медицина бессильна

Но тут случилось непредвиденное: Петру резко и без видимой причины стало хуже. Как сообщает де Кампредон, у царя поднялась температура, начались задержки мочи, сопровождаемые мучительными болями, царь бредил. Это резкое обострение болезни – первая странность в истории последних дней императора. Она заставляет предположить, что пароксизм был чем-то спровоцирован.

Есть любопытное свидетельство, которое приводит в интервью «Медицинской газете» доктор исторических наук Нина Молева. Она говорит, что накануне Петру дали попробовать новый сорт конфет (большинство историков, впрочем, считают этот факт легендой), спустя несколько часов у царя началась рвота, жжение внизу живота, онемели руки и посинели ногти – типичные симптомы отравления ртутью или мышьяком. Яд, очевидно, усилил воспалительные процессы в мочевом пузыре, что и привело к беспричинному, на первый взгляд, обострению болезни, выгодному Меншикову и Екатерине.

Больной промучился сутки и почувствовал облегчение – 18-го января он уже принимал министров. Петр явно не собирался расставаться с жизнью: он обсуждал массу государственных дел, давал распоряжения, а с герцогом Голштинским, женихом старшей дочери Анны, проговорил почти час.

И ни слова о завещании.

Однако «в ночь с 20 на 21-е, – сообщает в записках де Кампредон, – с ним сделался жестокий припадок задержания мочи… Призвали на совет нескольких врачей и между прочим некоего весьма сведущего итальянца по имени Азарини… он признал [болезнь царя] излечимой, если последуют предлагаемому им способу лечения. А именно: извлекут из мочевого пузыря заключенную и гниющую в нем урину, чем предупредится воспаление, а затем примутся за лечение язвочек, покрывающих, по общему мнению врачей, шейку мочевого пузыря.

Иоганн и Лаврентий Блументросты [придворные врачи] отвергли сначала совет, поданный не ими, и продолжили свое пальятивное лечение [травами], так что до субботы положение царя нисколько не улучшилось.

К вечеру этого дня ему сделалось хуже, а ночью с ним сделались такие судороги, что все думали, что он не перенесет их. За судорогами последовал сильный понос, а в воскресенье утром заметили, что урина издает сильный гнилостный запах.

Итальянский врач снова обратил на это внимание прочих врачей и снова стал настаивать на необходимости извлечь урину из мочевого пузыря [с помощью катетера]. Тем не менее это отложили до следующего дня; и только в десять часов утра хирург, англичанин по имени Уильям Горн, удачно сделал эту операцию. Извлечено было до четырех фунтов урины, но уже страшно вонючей и с примесью частичек сгнившего мяса и оболочки пузыря. Царь же почувствовал облегчение»

.Здесь бросается в глаза вторая странность: поразительная нерасторопность придворных медиков. Если бы не сторонний специалист Азарини, Петра так и лечили бы травами, хотя раньше ему не раз делали катетеризацию. Что это? Непрофессионализм или сознательное затягивание лечения в интересах Екатерины и Меншикова?

24-го января Петру стало легче: лихорадка спала, боли утихли, а урина стала чище. Азарини считал, что жизнь императора уже находится вне опасности, а де Кампредон даже выражал уверенность, что через шесть дней царь сможет вернуться к государственным делам. Это не могло не волновать Екатерину и Меншикова.

«Царица и ее друзья, – писал в донесении де Кампредон, – опасались, как бы слабость духа, подавленного бременем страшных страданий, не побудила его изменить как-нибудь свои прежние намерения». То есть как бы Петр не написал завещания, отказав Екатерине от престола.

26-го января Петр почувствовал в себе силы заняться делами. Он потребовал письменный прибор, но вначале изъявил желание подкрепиться. По словам историка-медика Георгия Абсавы, ему подали разварную осетрину с гречневой кашей, сваренной на воде и заправленной гусиным салом. После приема пищи у императора начались судороги и он потерял сознание. Очнувшись, он не мог говорить и двигать правой рукой и ногой. Все попытки что-то сказать оказались неудачными, утомленный больной впал в полузабытье, издавая только глухие стоны от возобновившихся болей.

Что же такое было в кушанье? Это третья загадка в истории: уж больно вовремя еда была подана, как раз когда Петр собирался (или недоброжелатели считали, что собирался) продиктовать свою последнюю волю. Вскоре у больного началась горячка и бред. Сознание лишь изредка возвращалось к нему. Возможно, новая порция яда (если таковая была) усугубила течение болезни, усилив воспалительные процессы в организме. Моча задерживалась в мочевыводящем канале, что привело к уремии – отравлению организма токсическими продуктами.

Подозреваемые 1 и 2. Завещания и не надо!

Пока Петр страдал во дворце, Меншиков покинул место домашнего заточения и начал действовать. Он перевез государственную казну в Петропавловскую крепость, комендант которой был ему предан, отдал приказы о закрытии выездов и въездов в город, выставил гвардейские караулы у императорского дворца и убедил гвардейских офицеров в случае чего встать на сторону Екатерины. Мог ли он решиться на такое, не будучи уверен, что царь уже не придет в себя? За подобные действия его казнили бы без суда и следствия.

28 января 1725 года в 5 часов 15 минут утра Петра не стало. Как пишет историк Александр Вейдемейер в книге «Обзор главнейших происшествий в России с кончины Петра Великого до вступления на престол Елисаветы Петровны» (1836): «В соседней зале уже собрались сенаторы и высшие чиновники для обсуждения дальнейшего образа действий.

Когда к собравшимся вышел кабинет-секретарь Алексей Макаров и объявил, что завещание царем так и не было составлено, многие пришли в замешательство. Послышались даже предложения спросить воли народа».

Но Меншиков не растерялся и вытолкнул на середину комнаты псковского архиепископа Феофана Прокоповича. Тот знал, что сказать. С присущим ему красноречием он спросил собравшихся, помнят ли они слова Петра во время коронации Екатерины, что он возводит ее на престол, дабы та царствовала после его смерти? Забывчивых не оказалось.

«Господа! – вскричал тогда Меншиков, – теперь мне не нужно никакого духовного завещания! Свидетельство ваше слишком достаточно. Да здравствует наша государыня императрица Екатерина!» Эти слова были встречены всеобщим одобрением (правда, в зале было много гвардейских офицеров, которые обещались размозжить голову всякому, кому Екатерина покажется неугодной). Завершив славословия в адрес императрицы, Меншиков, со слов Вейдемейера, «пошел к вдове Петра и сказал ей: «Мы признаем тебя на шею всемилостивейшей государыней и посвящаем тебе и имущество, и жизнь нашу!»

Организаторы преступления. Британский провокатор

А может, был еще кто-то, заинтересованный в смерти Петра I?

Роман Екатерины и Виллима Монса длился не один месяц, да и деньги в голландский банк Меншиков перевел задолго до того, как афера открылась. Доносы на императрицу и светлейшего князя легли на стол генерал-прокурора Сената Павла Ягужинского до странности вдруг и одновременно?! Напрашивается предположение, что кому-то было выгодно поставить приближенных Петра в безвыходное положение, чтобы их руками попробовать убрать императора. Например, не исключено, что какой-то иностранной державе было выгодно устранение Петра.

Кое-что косвенно указывает на Англию. Во-первых, Петр задумал большой персидский поход, который, в случае успеха и присоединения хотя бы части Ирана к России, давал Петербургу выход в Индийский океан – зону влияния Британии.

Во-вторых, российский император собирался выдать дочь Анну за герцога Гольштейн-Готторпского Карла Фридриха, которому принадлежал незамерзающий порт Киль, где можно было бы держать военный флот, контролируя всю Балтику. Кроме того, Карл Фридрих был одним из главных претендентов на шведский престол. Если бы он получил шведскую корону, возникла бы возможность унии Швеции и России, Петр получил бы выход в Атлантику и смог бы контролировать северные моря.

И наконец, в-третьих, Петр проявлял интерес к Америке. Его, скажем, волновало, существует ли сухопутный маршрут из Азии в Америку, стоит ли строить северный флот или можно отправиться на восток пешком. Все это беспокоило Лондон, видевшего в планах Петра угрозу своим интересам в том регионе.

Если бы планы Петра осуществились, Россия окружила бы Британскую империю со всех сторон. Возможно, эти соображения и заставили шефа английской секретной службы, знаменитого писателя Даниеля Дефо, подкинуть Петру компромат на Екатерину и Меншикова. Так ли это было на самом деле, увы, неизвестно.

Но если Англия и ни при чем, факт в том, что Петр сошел в могилу при загадочных обстоятельствах, а Екатерина и Меншиков избежали неприятностей и стали совместно править. И при этом они отказались от грандиозных планов первого российского императора, угрожавших Великобритании.

Доктор исторических наук, писательница Н.М.Молева:

«… До сих пор окутаны тайной обстоятельства кончины Петра I. С одной стороны, казалось бы, все ясно: есть свидетельства современников, труды историков, свидетельствующие о хроническом недуге царя. Но когда начинаешь изучать архивные документы («Малый придворный календарь»), в котором фиксировались буквально по часам все бытовые эпизоды жизни Петра, состояние его здоровья возникает ощущение неудовлетворенности официальной версией. А если на это наложить политическую картину, то версия о насильственной смерти Петра I обретает все более четкие контуры.

Петр умер так и не оставив наследника престола. К власти благодаря стараниям А. Меншикова пришла Екатерина I. Она особенно никогда и не претендовала на престол: для счастья ей вполне бы хватило дворца, вкусной пищи да мягкой постели. Но за ее спиной стоял Меншиков, чья жизнь буквально висела на волоске. Обвиненный в казнокрадстве, он ждал неминуемого наказания, которое, судя по всему, должно быть суровым. Петр не мог простить своему бывшему любимцу прегрешения, и в первую очередь его роль в деле Вильяма Монса, брата Анны Монс. Блестящий офицер, очень красивый молодой человек, он становиться управляющим вотчинами царицы и, воспользовавшись ее расположением, не только устраивает себе состояние…

Этой связи Екатерины и придворного всячески покровительствует Меншиков. Петр, узнав из подкинутой записки об измене жены, был взбешен. Монса казнили, а Екатерина в последние месяцы жизни Петра даже не допускалась до его кабинета. По личному приказу царя срочно завершалось тянувшееся уже несколько лет дело о злоупотреблениях Меншикова.

А. Меншиков рисковал в обоих вариантах – и при выздоровлении императора, и с приходом к власти партии царевича Петра Алексеевича. И в том, и в другом случае его ждали суд, ссылка, а возможно и казнь.

И вот на ужин Петру дают попробовать новый сорт конфет, присланных царю в подарок. Буквально через несколько часов Петр почувствовал себя плохо, у него началась рвота, появился выраженный цианоз ногтей, онемение в руках, жжение в животе.

Кстати, спустя два года, тоже после конфет точно такой же приступ случился и у Екатерины I, после которого она умерла. А ведь именно в это время она стала просто не нужна Александру Данилычу Меншикову, начала мешать его политической игре…

Еще одна деталь: перед входом в спальню, где лежал больной Петр, был установлен алтарь передвижной церкви. За алтарь не могли заходить ни женщины, ни люди другой веры, кроме православных. Таким образом, доступ лиц к Петру был крайне ограничен, как для его дочерей, так и для врачей-иноземцев. Все это не может не рождать мысль о заговоре, существовавшем в самом близком окружении царя».

При вскрытии нашли «затвердение в шейке мочевого пузыря и антонов огонь» (воспаление). Н. Куприянов считает, что, вероятнее всего, смерть последовала от воспаления мочевого пузыря, перешедшего в гангрену, и от задержки урины (мочи).

Медный всадник

Екатерина II решила возвести в столице монумент в честь Петра Великого к столетию его провозглашения царем (1682 г.) Был найден опытный скульптор – француз Этьен Фальконе. Он прибыл в Петербург в 1766..

Он задумал соорудить конную статую, передать в скульптуре «натуру живую, трепетную, страстную». По просьбе Фальконе перед его окнами построили искусственный холм. На него поперемено взлетали наездники на лучших конях. Часами простаивал мастер с альбомом в руках, ловя наилучшее положение ног коня, посадку всадника, поворот головы. Сотни набросков произвел скульптор. Наконец нашел нужную позу: всадник на вздыбленном коне.

В мае 1768 года императрица повелела «во славу блаженной памяти императора Петра Великого поставить монумент» и определила ему место на площади возле Невы, между Сенатом и адмиралтейством.

Фальконе решил установить фигуру на природный камень вместо обычного пьедестала. У деревни Лахты нашли огромный камень, в который когда – то попала молния и в народе он назывался «Гром – камнем». Когда егоосмотрели, то увидели, что глыба весит примерно сто тысяч пудов (пуд – примерно 16 кг.) и уходит в землю на четыре с половиной метра – больше чем на половину своего роста.

Один русский купец придумал способ передвижения камня. Из толстых бревен, обшитых медными листами, соорудили платформу, которую катили по медным шарам, уложенным на желобчатые рельсы. Народ смотрел, как «гора катится на яйце». Орогу очистили от леса, утрамбовали. Скала перемещалась медленно, шагов по пятьдесят в день, и через пять месяцев достигла залива. Все это время каменотесы обрабатывали глыбу. По заливу и Неве скалу везли на специальной барже, которую тянули два судна.

Четыре года ушло на изготовление гипсовой модели, после чего осталось отлить памятник в бронзе.

Решено было под копыта коня поместить змею – символ враждебных России сил. Ее также отлили из бронзы и использовали как дополнительную опору для коня. Голову Петра за одну ночь вылепила ученица Фальконе двадцатилетняя Мари Колло. Идеей созданного памятника стал образ Георгия Победоносца.

Монумент торжественно открыт 7 августа 1782 г. Перед взором собравшихся предстал необычный всадник, простерший вперед руку, сидящей вместо седла на медвежьей шкуре, без царского парадного облачения.

Народ говорил: «голый посажен на взбесившегося коня». На пьедестале многозначительная лаконичная надпись: «Петру Великому Екатерина Вторая».

В 1800 году Павел I, в противовес матери, поставил у Михайловского замка конный памятник Петру I работы Растрелли и начертал; «прадеду правнук».

О медном всаднике вдохновенно писал А. С. Пушкин:

Ужасен он в окрестной мгле!

Какая дума на челе!

Какая сила в нем сокрыта!

А в сем коне какой огонь!

Куда ты скачешь, гордый конь,

И где опустишь ты копыта?

О мощный властелин судьбы!

Не так ли ты над самой бездной,

На высоте, уздой железной,

Россию поднял на дыбы?