Глава пятая Султанат Бракахан

Понятно, что уже через час пришлось искать место для пятичасового отдыха. А это оказалось не просто. Вся береговая линия оказалась так плотно застроена поселками и городами, что безлюдное место высматривать оказалось бесполезно. Пришлось резко сворачивать в глубь континента. Но и там пространства возделанных садов и огородов на обеих сторонах Изнанки вскоре сменились густым лесным массивом равьенды. Это дерево c большими мясистыми листьями очень напоминало земную магнолию, но своими гигантскими размерами превосходило ее раз в пять. Причем вязкая древесина равьенды плохо горела, начинала гнить после отторжения корней, и вся прелесть подобных чащ заключалась в благодатной прохладе под сенью крон для путников да удобном ареале обитания для массы представителей животного мира. Кстати, другие деревья на каменистых пространствах не росли, только невероятные по силе и длине корни этой местной магнолии могли взламывать камень и добираться до глубинных залежей живительной влаги.

Срок в три часа непрерывного полета истекал. Сайшьюны стали недовольно похрюкивать, снижаясь все ближе к поверхности, но подходящего места для посадки так и не находилось. Какие-то скалистые возвышения отсутствовали полностью, а небольшие полянки не подходили не столько из-за ограниченного пространства на них, как по причине мер безопасности. Мало ли кто обитает среди стволов, а потом выйдет на охоту в приближающейся ночи.

И когда время подошло к критическому, шмели сами отыскали выход. Айн вдруг замер над островком особо громадных равьенд, а потом довольно бесшабашно устроился своим огромным телом прямо на верхушке кроны. Чуток пошевелился, подминая неудобно торчащие ветки, замер и с полной отрешенностью ушел в процесс кормления из эфирного слоя. Слегка улетевший вперед Зэро вернулся по указаниям своего наездника и с той же флегматичностью примостился на соседней кроне. Когда и он сложил свои прозрачные крылья, то между путешественниками оказалось расстояние всего лишь метров восемь-девять. Конечно, несколько десятков возмущенных таким наглым вторжением в их личную жизнь птиц шумно при этом разлетелись в стороны, а потом еще с полчаса носились невдалеке и возмущались в присущей им манере. Но проблемы мелкой фауны путешественников не слишком взволновали. Главное, что наверху оказалось вполне безопасно и сравнительно удобно для предстоящего ночлега. Конечно, всю ночь спать на этом месте не собирались, но уж на четыре часа прикорнуть не помешает.

Поэтому час отвели на благоустройство, осмотр местности вокруг себя и небольшой ужин. Ибо в дальнейшем подкрепляться парочка могла прямо на лету. Передвигаться по веткам оказалось несколько неудобно, но для создания совместного гамака использовали две веревки, которые просто протянули между транспортниками, а в центре закрепили большой кусок прочной ткани. Сайшьюны держались на месте настолько твердо, что даже натяжение веревок кроны и на миллиметр не шевельнуло. Видимо, шмели еще и за свой эфирный слой «заякорились», и теперь даже сильный ураган в этом мире оказался бы против них бессилен. Для маленькой «прикормки» Айну с Зэро выдали по две последние буханки хлеба, остававшиеся в багаже демонессы. К слову сказать, уже слегка зачерствевшее угощение духи приняли с явным сомнением. Даже неохотой. То ли оно им приелось, то ли и в самом деле предпочитали «с пылу с жару». Радовало, что на поглаживание меха возле жвал они реагировали с дружелюбием и похвальным хрюканьем. На что Загребной задумчиво так пробормотал:

– Кто еще кого из нас приручает.

– Разве это важно? – спросила услыхавшая его Люссия. – Уже счастье, что мы и дальше полетим в безопасности и с полным комфортом.

– Кто бы спорил! Ладно, давай, хорошенько осмотримся и поставим со всех сторон охранные пищалки. Потом я поставлю сферу и еще все это «антизрачком» накрою.

– А он-то зачем? Неужели в этой глуши отыщется кто-то с семьдесят шестым уровнем?

– Лучше перестраховаться. Да и почему бы мне не попользоваться своим новым умением?

– Так ведь он из тебя массу сил вытянет, – беспокоилась демонесса.

– Ерунда, потом в полете восстановлюсь.

Пищалки устанавливали вдвоем, а потом Семен занялся магией, только для него доступной. С охранной сферой проблем не возникло, а вот с «антизрачком» пришлось с непривычки повозиться. Но зато спать будет намного спокойнее, если знаешь, что подсмотреть за тобой более сильный противник не сможет.

Тогда как Люссия, словно заправский Тарзан, исследовала несколько близко расположенных крон и вернулась на их огромный гамак довольная и счастливая.

– Мне повезло! – восклицала она, стараясь при этом двигаться плавно: на двусторонней скатерти уже были разложены продукты для ужина. – Я отыскала в демонической сущности семена равьенды! Смотри!

Загребной не слишком разделял радость любимой. Присмотревшись к горсти полосатых, словно зебра, зерен в виде фасоли, он лишь равнодушно пожал плечами:

– Да тут этого добра наверняка валом. Вон, слышишь, как внизу стадо кабанов землю роет? Скорее всего, эту фасоль и лопают.

– Чему вас только на этих островах учили?! – возмутилась бывшая профессор демонической обители знаний. – Не знать таких элементарных вещей!

– Ну чего ты так удивляешься? – Семен уже жевал кусок мяса, поэтому говорил с трудом. – Нельзя объять необъятное! Да и рассказывали нам что-то про эти деревья, точно помню. Но вот что именно?..

– Жаль, что ты мне раньше в ученики не попался.

– Лучше поздно, чем никогда.

С этим демонесса спорить не могла, лишь счастливо вздохнула и продолжила менторским тоном:

– Цветут равьенды очень редко – раз в сорок лет. Да и то после достижения двухсотлетнего возраста. Семена созревают очень быстро, в течение недели, и всего лишь на десятке соцветий. Потом или падают вниз, или их склевывают птицы. Только вот после такого поедания любое живое создание обречено на смерть. За неделю семечко прорастает в теле своего носителя и убивает его. В случае с кабанами – те умрут еще на недельку позже. Как правило, умирающее животное перед гибелью инстинктивно пытается забраться в глубь какой-либо расщелины, дырки или любой норы. Считается, что данное поведение представителей фауны обусловлено гипнозом на клеточном уровне и диктуется миллионнолетней памятью этих деревьев. Кстати, после гибели неосторожного едока его тело даже любители падали трогать не станут – видимо, тоже включается какой-то процесс отторжения. Наблюдались случаи, когда лисицы сразу покидали свои норы, в которые забирались на подгибающихся лапках умирающие птички. И выводок с собой утаскивали.

– Мм! Какое умное дерево! – Увлеченно слушающий граф ужинал машинально. – А если человек съест или демон?

– Находились и такие идиоты. Но даже в размельченном или обработанном выпечкой состоянии семена приводят к гибели. Хорошо хоть, что на второй неделе еще можно спасти как демона, так и человека довольно несложными промывочными процедурами общего характера. То есть как яд семена равьенды несостоятельны.

– Хоть это радует. – Он посмотрел, как Люссия бережно укладывает свою добычу в полотняный мешочек, и усмехнулся. – Представляю, как быстро эти живчики прорастают.

– Все зависит от места и наличия там влаги. Порой росток, идущий вглубь, тратит на произрастание огромный срок: до нескольких лет. Но если его сразу поместить в благоприятную для него среду, то он прорастает за пару часов и уже после десяти лет роста превышает пять метров высоты. Живучесть доказана даже тем фактом, что порой эту полосатую фасоль рубят пополам и половинка тоже взрастает.

– То есть ими можно озеленять пустыни?

– В некоторой степени. Потому как в сухом климате они почти не приживаются, несмотря на свои уникальные корни. На засоленных почвах тоже не растут. Да и в других частях континента его очень редко встретишь. Ну а в остальном это дерево больше ни на что не пригодно: ни на растопку, ни на доски, ни на целлюлозу.

На некоторое время и она увлеклась нехитрым ужином, но Загребной все-таки не удержался от логического вопроса:

– Раз оно такое бесполезное, то зачем тебе его семена?

– Для исследований! Все великие фармацевты почему-то считают, что если правильно приготовить ингредиенты с составом семян, то можно получить средство для продления жизни втрое.

– Но как же тогда утверждения о сравнительной ядовитости?

– Одно дело, когда простой человек съедает, и другое, когда ученый экспериментирует с лекарством или эликсиром долголетия. Тем более что процесс очищения весьма отработан. Вот и гоняются за семенами по этому участку континента. Каждое из них стоит бешеных денег, и помнится, как наш Масторакс заплатил какому-то Шабену двадцатого уровня за пару такой полосатой фасоли кругленькую сумму.

– Ага! Тогда совсем другое дело! – оживился граф, откладывая на скатерть кусок недоеденной колбасы и начиная осматриваться по сторонам. – Идеальный аналог любой местной валюты! Тогда и я со своей стороны поищу.

– Не старайся, я уже все высмотрела. С вашей стороны ничего нет.

– Жаль, весят они мало, места тоже много не занимают. А если еще и жизнь в три раза продлевают?! Какое все-таки загадочное дерево.

– Да. По моему мнению, таинственней и загадочней равьенды лишь ростки, из которых потом добывают шауреси.

Напоминание о наркотическом нектаре для рабов-мужчин заставило Загребного непроизвольно скривиться и переключиться на обсуждение недавних событий:

– Очень пугает, что Федор не согласился на уничтожение всех ростков немедленно. Мало того, заявил, что вскоре столица империи получит огромный сюрприз от нового правителя в виде массового роста этих фабрик наркотика.

Люссия тоже обеспокоилась:

– Неужели он хочет достроить новую башню и пустить росток к солнцу? Или сразу несколько?

– Нонсенс! Надеюсь на здравый смысл моего средненького.

– С другой стороны, – попыталась отыскать оправдание для производства нектара демонесса, – просроченное шауреси можно использоваться вместо сладостей, для чая или выпечки. Он ведь через две недели совершенно безвреден.

– Зато какой открывается простор для злоупотреблений. Федор и не заметит, как производители втихаря начнут приторговывать свежим наркотиком.

Они некоторое время посидели, вздыхая по оставшемуся за спиной королевству Колючих Роз и возрожденной империей Иллюзий.

– Ладно, давай спать, – первой напомнила графиня Фаурсе. – Дорога дальняя, еще наговоримся.

Четыре часа сна пролетели незаметно и без эксцессов. Ни с одной стороны Изнанки путешественников не побеспокоили. Когда складывали импровизированный, но такой удобный для отдыха гамак, не скрываясь воспользовались средним освещением, хотя и ночное зрение позволяло вести любые работы. Ведь при магическом освещении чувствовался душевный подъем, помогающий быстрым сборам и улучшающий настроение.

Подготовились к завтраку, собираясь подзакусить прямо в пути. Кратко обсудили свои действия возле столицы Бракахана, ибо как раз в том районе султаната им и придется делать остановку на отдых. Проверили на подвижность обоих сайшьюнов и, убедившись в их полном послушании, тронулись в путь. А во время движения и ночным зрением пользоваться не пришлось: кромка моря под лунным светом просматривалась замечательно, друг друга тоже видели превосходно, а что творится на земле, все равно с такой высоты не рассмотришь. Да и толку в этом магическом перенапряжении не было ни малейшего.

Рассвет встретили на максимальной высоте, перекрикиваясь с восторгом, очарованные невиданным ранее зрелищем: огромное светило на розовом фоне неба величественно выныривало из моря. Внизу – полная темень еще царит, а над редкими перистыми облаками уже вовсю буйствует великолепие красок и радуги наступающего дня. Хотя у отца сразу зашевелились беспокойные мысли о единственной дочери:

«Как там наша Мармеладка? В империи Зари уже день в полном разгаре, и наверняка юная императрица по уши окунулась в повседневные заботы о таком огромном участке суши. Нелегко ей, да еще и в таком положении. Ну разве мог я год назад представить, что моя маленькая, пусть даже и очень умная дочь станет вторым человеком по рангу в Салламбаюре? Останься мы на островах Рогатых Демонов, может, до сих пор и жили бы в спокойствии. А может, и на Землю бы уже вернулись? А так что, выскочила моя Мармеладка замуж, и вот… Э-эх! Да и Теодоро? Разве таким ребятам можно доверять управление громадной империей? Он ведь еще сам как ребенок. – Семен припомнил, как он вместе с зятем сражался за освобождение Грааля, и вздохнул. – Хотя рубака он отменный! И харизма у него на зависть любому. Может, именно таким, как он, и следует сидеть на престоле? Вон они как с Викторией лихо справляются. Хм! Даже дедушкой из-за их лихости вот-вот стану. Надо будет им обязательно от себя какую-нибудь весточку отправить, когда через королевство Бультов пролетать будем. Да и мелочь какую-нибудь приложить к письму – в роли подарка или сувенира. Все-таки дочурке будет приятно».

Еще час после рассвета летели с прежней скоростью, а потом сайшьюны стали снижаться, поворачивать в волнении головами, как бы подсказывая, что пора и честь знать, трехчасовая рабочая смена заканчивается. Словно по совпадению, показались на горизонте островерхие шпили дворцов, башен и крепостных донжонов Циретау. Крыши остальных зданий столицы султаната тоже оказались невероятно крутыми, своим стилем напоминая Семену типичную скандинавскую архитектуру. Разве что черепицу здесь вместо красной предпочитали преимущественно черного цвета.

Весьма удачно получалось, что удалось продолжить путешествие не на корабле, а на крылатых транспортниках. Еще при расставании в Хаюкави Федор с сожалением высказался, что было бы неплохо пролететь на духах из Эфира как над султанатом Бракахан, так и над Гензырскими степями. Потому что, если никто из правителей этих государств не явится на инаугурацию нового императора и не принесет ему присягу, придется посылать духов-убийц, которые без малейших колебаний вырежут всю правящую верхушку. Понятно, что после такой демонстрации силы сразу отыщутся сознательные наследники, которые помчатся в столицу и сделают все от них требуемое. Но народные волнения могут всколыхнуться совсем в нежелательную сторону. И молодому императору не хотелось сразу начинать правление со слишком уж «кровавых» уроков. Посланников, конечно, отправили, ноты и приглашения разослали, но вот поверят ли им давно дышащие злобой в сторону Колючих Роз правители? Не примут ли послания за продукт вероломства и готовящегося обмана? Пока основные слухи дойдут, пока свидетельства шпионов перепроверят, а время-то прошло. Головы уже с плеч полетели. А вот если покажутся над столицей гигантские шмели с наездниками, и любому царьку станет понятно: уговоры закончились, война – тоже. Против силы не попрешь, если лома не возьмешь. Но и такого «лома», который бы помог в борьбе с духами из высших эфирных слоев, никто пока не придумал. Значит…

Придется мчаться сломя голову в Хаюкави. И так хорошо, если успеют к послезавтрашнему вечеру. И показаться на глаза жителям султаната Бракахан следовало обязательно.

Другое дело – гензырцы. После уничтожения их несомненного лидера, вождя и тирана в Кариандене и разгрома большей части оккупационной армии степняки погрязли во внутренних сварах, розни и упадке. Несколько авторитетных воинов, выведших соотечественников из горящего кольца освободительной войны вокруг Сапфирного королевства, имели и людей, и некоторое влияние на остальных гензырцев, но никак не могли договориться между собой. Следовательно, никто из них в Хаюкави в любом случае не поедет. И не узнают причину, и проигнорируют. Но суть от этого не меняется. Уже через двое суток духи смерти отыщут в степях самого уважаемого и авторитетного претендента на трон верховного хана и казнят его на глазах у всех приспешников. Мало того, если посланцы смерти решат, что огромная территория стала дробиться на удельные княжества и в каждом из них появился свой хан, то казнят всех «удельных князей» за то, что те не прибыли на инаугурацию. А то, что Гензырские степи могли уже давно поделиться на более мелкие государства, было вполне возможно. Так что тоже кровищи прольется немерено.

Был, правда, один нюанс, о котором не знал ни один из ханов. Хотя будь время мирное и спокойное, кто-нибудь из Шабенов, занимающихся историей, мог бы и дать подсказку. Заключалась она в том, что в подобном случае тотального разделения государства любой хан, первым добравшийся до трона и давший присягу, становился полноправным правителем Гензырских степей. А его власть на месте помог бы ему удержать специальный полк все тех же непобедимых духов. Легко, смешно и просто. Но некому! А если кому и дадут нужную подсказку, то кто в нее поверит? Кто забудет о многовековой ненависти к Колючим Розам и помчится на поклон в Хаюкави? Ведь все равно риск казни, учиненной королевой Сагицу Третьей, от добровольного визита не исчезнет.

Ну, с теми ясно. Гензырцев Семен и сам не любил, натерпелся от них измывательств и еле вышел живым из кутерьмы кровавой вакханалии. А уж про смертельную угрозу для собственных детей и вспоминать не хотелось. Так что пусть степняки сами о своей судьбе беспокоятся. Дикари они и есть дикари. Тысячей меньше, тысячей больше – невелика разница.

Зато добротные города и красивые поселки султаната вызывали законное уважение. Идущие с материка реки не просто бесполезно впадали в море, а с крайней скрупулезностью перекрывались дамбами, загонялись в каналы и превращались в запутанную паутинку проводных арыков, отлично видимую сверху. Сады и поливные поля просто глаз радовали своей яркой зеленью и цветущими круглый год деревьями. А при некотором желании припоминались и данные, по которым получалось, что из султаната Бракахан как раз и идут основные поставки морем по всему побережью лучших сортов овощей, фруктов и специй. А если говорить о специях, то их использовали почти на всем континенте. Даже в столице королевства Мрак, как припомнилось графу Фаурсе, самые большие барыши торговцы получали на перепродаже бракаханских пряностей, приправ и перемолотых сушеных добавок. А без некоторых специй именно с этих земель ни одна хозяйка не могла представить своего существования на кухне.

Так что попробовать несколько упростить мирное существование в султанате стоило в любом случае.

Планировалось как минимум пролететь над столицей, а желательно и два раза. Лучше вообще зависнуть над дворцом султана, демонстрируя мощь и безнаказанность представителей возродившейся империи. Но сейчас все упиралось в дееспособность сайшьюнов. И в какой-то момент показалось, что они и в Циретау не влетят, потому что настолько снизились, что высота полета едва проходила над крышами весьма высотных, по меркам современного мира, зданий. Да и скорость упала до минимума, что при встрече с готовой к бою группой Шабенов могло закончиться трагически. Неизвестно, какой живучестью и сопротивляемостью к внешним факторам обладали транспортники, но уж сбить демона со спины такого духа Загребному не представлялось трудным. Или просто убить болевым ударом. Значит, надо разворачиваться и вылетать за черту города.

Как ни странно, но Зэро и не подумал слушаться приказа о развороте. А когда паникующий наездник стал повторять свои призывы, только устало повернул голову и два раза обиженно хрюкнул. Да еще и каким-то странным эмоциональным шквалом ответил, из которого только и просматривалось этакое барственное снисхождение и просьба его больше по пустякам не беспокоить.

Оглянувшись назад, Семен понял по отчаянной жестикуляции своей любимой, что и у нее точно такие же проблемы с Айном. Они стали на пальцах переговариваться словно глухонемые, когда поняли, что уже летят практически над широкими улицами, между окон верхних этажей. Со всех сторон неслись крики, которые пока нельзя было охарактеризовать как панические или воинственные. Скорее они ощущались по аурам как легкий страх, недоверие, шок вперемежку с восторгом. Наверняка никто из людей или демонов огромной Платформы приморского города еще ни разу не видел подобного чуда в своей жизни. Да что там не видел: даже не подозревал о существовании таких величественных созданий. А если и слышал о них в легендах, то воспринимал как выдумки заправских сказочников.

Мелькнули по бокам последние крыши угловых зданий, а впереди открылась большая площадь. Округлая, просторная и всего с одним строением в центре. Там возвышалась идеально круглая, многоступенчатая пирамида, в нижней своей части достигающая высоты метров в тридцать. Затем шла площадка диаметром метров в сорок, и уже в центре нее находилась ровная башня, достигающая в свою очередь метров двадцати – двадцати двух. По краю ее верхней площадки, вдвое меньшей по диаметру, чем площадка пирамиды, торчали декоративные зубцы из крайне прочного – даже с первого взгляда – камня. И вот именно на эту верхнюю площадку и приземлились оба сайшьюна. Шумно выдохнули, как измученные лошади, и сразу подались пастями в Эфир на поиски своего планктона.

А со всех краев гигантской площади уже сбегался народ с обеих сторон Изнанки. Первыми, конечно же, примчались вездесущие мальчишки, и самые старшие из них принялись взбираться по метровым каменным ступеням. За ними, нисколько не страшась нависающих сверху туш невиданных созданий, с мрачной решимостью полезли и взрослые. А чуть позже, сразу с нескольких улиц одновременно, на полном скаку вылетели разные по численности отряды всадников. При их виде народ еще интенсивнее стал карабкаться по ступенькам.

Тогда как Люссия с Семеном пытались спешно определиться: что же делать?

– Может, мы их чем обидели и они от нас решили таким образом избавиться? – чуть не плакала демонесса, слезая с седла и бросаясь к морде своего шмеля с поглаживаниями. – Ну! Хрюкни хоть разочек! Айн, пожалуйста! Может, ты хлеба хочешь? Так мы тебе в следующем поселке пять мешков купим! Обещаю!

– Да, вот насчет хлеба мы явно упустили, – досадовал и Загребной. – Чего нам стоило сесть чуть раньше и подкормить их как следует?

В тот самый момент Айн, то ли случайно, то ли и в самом деле откликаясь на просьбу своей наездницы, успокоительно хрюкнул.

– Ой! Ты слышал? Мне показалось, что он советует нам не беспокоиться!

– Хм! Мне тоже так показалось, но лучше бы мы остановились на кормежку в менее многолюдном месте. Не нравится мне здесь.

Внизу послышались первые гортанные крики команд, защелкали нагайки, в ответ взвился недовольный ропот толпы. Кажется, уже сам прилет неожиданных гостей спровоцировал недовольства в Циретау.

– Но с другой стороны, – продолжал спешное обсуждение Загребной, – нашим духам нет никакого смысла нас обижать. Скорее, у меня создается мнение, что Зэро знал, что делал. Да и эта пирамида с башней словно специально построена для посадки подобных транспортников. И каждый камень, что с демонической, что с человеческой стороны, одинаков.

– Ага, но как же с нее спускаться в таком случае пассажирам? – сомневалась демонесса, тоже присоединившаяся к прощупыванию магией камней под ногами. – Да она цельная! Скорее всего, здесь каждая плита до самого низу вмурована наглухо.

– Мне тоже так кажется. Но что это за крики? – Они подошли и выглянули за край парапета из треугольных зубцов. – Ого! Кажется, власти решили разогнать несанкционированный митинг трудящихся? Нет, ты только глянь, как вон та морда беснуется! Никак слишком большая шишка, может, и из полиции.

– Действительно горлопан! Требует, чтобы народ вообще убрался с площади.

Они постарались прислушаться к крикам и ругательствам. Но поняли только, что это коренное право каждого горожанина взобраться по ступенькам в любое время дня и ночи и поговорить с духом похороненного в данном мавзолее великого султана Гаррунди. Никто и никогда, ни один султан не имел права запрещать свободный вход как на саму площадь, так и на эту святыню. Но прибывший человеческий служака с красной от гнева лысиной продолжал неистовствовать, подгоняя своих подчиненных и заставляя тех немедленно выдворить всех с площади.

– Сейчас сюда прибудет сам султан, со своей гвардией! – орал он с пеной у рта. – И те порубят любого, кто встанет на пути у великого светоча!

Но ни его непосредственные подчиненные, ни другие вооруженные и одетые в военные красочные формы всадники не спешили выполнять приказы. Мало того, военные еще и спор затеяли, встав на сторону горожан. А некоторые так и сами, передав поводья своих лошадей товарищам, с удалым лихачеством стали карабкаться по ступенькам.

Семен стал вслух осмысливать создавшуюся ситуацию:

– Если просто включить соображаловку, то еще при империи эта пирамида здесь простаивала и вполне возможно, что именно отсюда неслись объявления воли императора и последние указы. А потом и народ мог пожаловаться или высказать свое недовольство. Помнишь, о чем-то подобном рассказывала и Сагицу Третья, и принцесса Палрании Елена? Прилетал посланник на сайшьюне, поэтому так и укоренилось в легенде, что народ общается с духами. А уж какого-то там Гаррунди просто примазали со временем к истории. Хотя, может, и в самом деле его тело лежит в основании постройки.

– Так что нам надо делать? – вопрошала демонесса. – Смотри, сколько людей и демонов уже наверху и все с нас глаз не сводят.

У основания башни и в самом деле становилось многолюдно. И все пятна лиц были повернуты вверх, а глаза устремлены на странную парочку. По крайней мере, каждый обитатель стороны видел только своего представителя. А судя по тому, что взобравшиеся вверх без всякой мысли совмещались телами с представителями иной стороны, Шабенов среди них не было. Но все они однозначно ждали какого-то откровения или воззвания. И было бы грешно не воспользоваться этой ситуацией.

Загребной воздел руки и обратился к людям. Тогда как Люссия дублировала каждое его слово демонам:

– Жители благодатного Бракахана! Сейчас вы услышите великую и славную новость! Новость, которую ждали здесь тысячу двести лет. И новость, которую приемлет и разрешает передать вам дух древнего султана Гаррунди.

Немного мистики, умения обращаться с подслушанными фактами и знания психологии, и вот уже над площадью повисла такая тишина, что стало слышно урчание желудков. Даже лошади замерли, прочувствовав напряжение момента.

– В столице Хаюкави завершается строительство самого великого дворца этого мира! На трон вступает его императорское величество Федор! Империя Иллюзий возрождена!

Семену так и хотелось добавить в духе застойных времен нечто наподобие «Ура! Дорогие товарищи!». Но он вовремя сдержался. Тем более что события приняли несколько непредвиденное направление. Оказывается, Шабены на площади были. Как выяснилось впоследствии, весьма высокого уровня. И сейчас они в количестве пяти угрюмых фигур встали стеной перед скандальным полицейским. Тот и сам имел начальные уровни Шабена, потому что, смахнув рукавом пот с лысины, вдруг заорал истошным криком. Причем его голос в продолжающей висеть тишине раздался неожиданно громко:

– Эти отродья черных демонов лгут! Империи не было и нет! А любой, кто осмелится упоминать об этом бреде, будет уничтожен на месте. Как будет уничтожена и эта мерзостная королева Сагицу со своими развратными шлюхами. Смерть лгунам и провокаторам! Убить их!

И добавил свои усилия в атаку собравшихся перед ним Шабенов. Атакующие оказались не только обладателями тридцать шестого уровня, но и гармонично сработанной командой единомышленников. Потому что соединить свои усилия в единую шаровую молнию – это тоже надо тренироваться годами.

Заряд получился не просто большой, а громаднейший. Да еще и с невероятным потенциалом. Только одно свечение слепило при ярком дневном свете.

Понятно, что все окружающие отреагировали соответственно. Лишь только искрящий, ослепляющий шар сорвался в полет, как все окружающие Шабенов люди бросились от них врассыпную. Чуть позже, после криков и волны паники, стали разбегаться и демоны. На ступеньках же пирамиды деваться было некуда. И там неосторожные радетели общения с духами просто повалились на камни или присели, закрывая руками головы. На площадке, где места для маневра оставалось несколько больше, зрители просто раздались в стороны, непроизвольно уходя с возможной траектории полета.

Но огромная шаровая молния летела с ускорением прямо на вестников великой империи. Понятно, что время для встречной атаки было несколько утеряно, и Загребному не оставалось ничего иного, как, прикрывшись всеми магическими силами, схватить Люссию в охапку и присесть за парапетом. Но даже если их не коснется заряд или они не пострадают от силы разрыва, то уж попадание в одного из сайшьюнов казалось неизбежным.

Тем более удивительным и невероятным оказалось противодействие угрозе со стороны духов. Айн расправил свои крылья и, словно огромной теннисной ракеткой мяч, легко отбил искрящуюся угрозу обратно. Заряд рванулся в противоположном направлении с удвоенной скоростью, и стоящие на прежнем месте человеческие Шабены только что и успели, как вскинуть с криком руки в попытках создания щита. Взрыв был ужасен: стоящую на правом фланге троицу буквально разорвало на куски. Как и лошадь лысого горлопана. Сам он успел соскочить на брусчатку и, встав за спиной то ли коллег, то ли подчиненных, дал ту крошку недостающей для спасения силы, которой так не хватало. Но все равно после взрыва все трое зашатались. Один со стоном рухнул на колени, а двое в явном ослеплении попытались неосознанно бежать в любую сторону.

Вот тут и Зэро вступил в бой. Вернее не в бой, а выполняя обязанности добивающего. С его роговой надглазницы сорвался зеленоватый, дымящийся луч и тремя импульсами перерезал все три тела пополам. Добил с первого раза. Контрольные «выстрелы» не понадобились.

В опять повисшей тишине Семен отчетливо ощутил, как трепещет тело его любимой, и услыхал сорвавшийся у нее с губ шепот:

– Мамочка! А мы на них летаем! И вокруг глаз им мех гладим! Они же могут нас как… – Она замолчала на полуслове, вся напряглась, перестала дрожать и уже деловым голосом сообщила: – Айн ранен! Надо ему помочь!

И в самом деле, то самое крыло, которым сайшьюн отбил шаровую молнию, висело чуть сбоку, не собираясь в общий веер, и подрагивало, словно в судороге. Еще и другим крыльям тем самым мешая собраться. Следовало отдать демонессе должное: она ни секунды не раздумывала, вымазывая на прозрачное, шершавое на ощупь крыло имеющиеся у них для обеих сторон банки противоожоговой мази. За пару минут потемневший до коричневого оттенка участок крыла оказался под слоем лекарства с каждой стороны. И почти сразу перестал дрожать. Все это время шмели-транспортники так и не вынимали свои жвала из эфирного слоя и не прекращали кормежки. Но почувствовав облегчение, Айн опять хрюкнул.

– О! Ты слышал? – обрадовалась Люссия. – Это он поблагодарил! – И бросилась к огромной морде поглаживать и приговаривать: – Ты такой умница! Такой смелый и ловкий! Просто молодец! – Совершенно позабыв, как совсем недавно испугалась немыслимой мощи этих созданий.

Загребной облегченно вздохнул, недоуменно пошевелил бровями, потому что хрюканье ему показалось чисто случайным, и вновь шагнул к парапету. Как ни странно, но желающих общаться с духами меньше не стало. Если не считать выбывших по причине проигрыша в борьбе за жизнь шести соперников. Вокруг их растерзанных останков и трупа несчастной лошади оставалось большое пустое пространство.

Теперь уже Загребной стал передавать свой голос одновременно и на демоническую сторону:

– Раз нам никто больше не мешает, то продолжим!

И довольно сжато повторил прежде сказанное. После кратко изложил суть и постулаты правления возродившейся империи Иллюзий. Пока он говорил, по улицам продолжал прибывать народ, но так и оставался на месте, лишь только до него доходила суть вещания с вершины мавзолея. Для них пришлось напоследок еще раз подвести итоги и закончить воззванием соблюдать порядок, укреплять дружбу между народами и прославлять себя наилучшими во всем мире специями. Кажется, последнее отступление понравилось подавляющему большинству присутствующих. Одобрительный гомон прошелестел по толпе, вернулся обратно, но после этого со стороны самой широкой улицы раздались выкрики в демоническом мире:

– Султан! Его величество султан Буион! Дорогу! Дорогу султану и его свите!

Вскоре и сам султан появился, хотя свиты той было кот наплакал: полтора десятка воинов да несколько разряженных как павлины придворных. Пока этот отряд неспешно продвигался сквозь толпу к мавзолею Гаррунди, с противоположной стороны площади послышались аналогичные крики, возвещающие о прибытия человеческого правителя. Только здесь прозвучало совершенно иное, хотя и до боли знакомое имя:

– Дорогу султану Михаилу Восьмому! Дорогу!

Тот свиту насобирал раза в три большую, хотя Семен решил дождаться опоздавшего совсем по иной причине: так и хотелось к правителю людей присмотреться, а еще лучше – побеседовать наедине. Как ни странно, но султан Михаил оказался ничем не примечательным обитателем сего государства. Разве что статью несколько выделялся, возвышаясь над остальными сопровождающими. Но тут просто и седло на лошади могли более высокое подложить.

Ни приветствовать султанов, ни тем более им кланяться посланники возродившейся империи не стали. Просто решили повторить уже сказанное. И не все, а самое основное. Каждый встал на свою сторону публики, поднял руки, но султан Буион вдруг неожиданно потребовал:

– Пусть говорит мужчина. Я его прекрасно вижу.

Раз он при этом и речь свою на сторону людей смог транслировать, то имел как минимум тринадцатый уровень. Что Загребного нисколько не удивило. Он только и сместился, чтобы его лучше видели с обеих сторон.

– Империя Иллюзий возрождена! На трон вступает Федор! – При этом он не сводил пристального взгляда с лица Михаила Восьмого. Но тому земное имя ничего не дало, удивился, как и все, непривычному звучанию, да и только. – Инаугурация состоится послезавтра вечером. Надеюсь, вам не надо объяснять, что это обозначает?

– Не надо! – с высокомерием отозвался Буион. Затем стал разворачивать своего коня, но так и замер вполоборота. – Но следует знать, как истинный посланник должен обращаться к моему величеству! Тебя этому не научили, человек?!

– Поздно переучиваться в моем возрасте, – решил отделаться шуткой Семен.

– Для справедливого наказания поздно не бывает, – пригрозил султан демонов Бракахана. – Назови свое имя, человек, и император Федор тебя накажет! Ну?

– Могу и назвать, мне не трудно. – Человек всем своим видом показывал, что он не боится наказания и уверен в себе. – Загребной!

Буион впервые потерял маску презрительного высокомерия. Даже ростом стал как-то меньше. Хотя его приглушенное бормотание на верхушке мавзолея услышали отчетливо:

– Ха! Кто бы еще мог на такое сподобиться! Конечно, только Загребной! Как говорится, я тебя в ямку закопал, я тебя и из могилки вырою. М-да.

Ни слова больше не сказал, развернулся до конца и помчался к своему дворцу. По всему выходило, что султан демонов чуть ли не сию минуту отправится в путь в Хаюкави. Видимо, он много знал и всему сразу поверил.

Тогда как правитель человеческой сущности Бракахана несколько удивил своей наивностью и глупой подозрительностью.

– А чем ты докажешь, что Загребной? И кто тебя уполномочивал говорить от имени империи? Тем более что она давно пала и полностью разрушена!

Миндальничать с ним Семен не стал.

– Ваше величество, а наследник у вас есть?

– Конечно! – с гордостью приосанился тот. – Принц Михаил!

Хотя как раз в этот момент кто-то из его наперсников обратил внимание всемогущего султана на лежащие в стороне останки и что-то прошептал. Тогда как посланник империи стал насмехаться:

– Так это здорово! Можно никуда не ехать и спокойно собирать в дальнюю дорогу принца. Потому что послезавтра вечером состоится присяга всех входящих в империю правителей. А кто не явится в Хаюкави, на следующее утро станет на голову короче. Вот тогда и будут кричать вслед спешно отъезжающему королю: «Да здравствует Михаил Девятый!»

Проняло. Губы у султана затряслись, хотя в общем он держался блестяще и даже сумел выдавить из себя подобие шутки:

– Не сомневаюсь, что народ с радостью примет правление моего наследника! Я и сам ему буду кричать, когда отрекусь от престола и уйду на покой. Но! Пока я еще полон сил, я их все отдам на пользу Бракахану! И выезжаю в столицу империи немедленно!

Как ни странно, но среди толпы раздались крики «ура!», их подхватили придворные и вся свита, и покидал султан площадь под хоровые благожелательные напутствия и громкие пожелания долгих лет жизни.

– Вот так надо вести дела, – вынужденно похвалил Семен, склонившись к стоящей рядом Люссии. – Расставить где кого надо и вовремя подать нужный знак. И вот чудо: народ его любит, даже и сам не осознавая, как сильно. Ведь не так этот Михаил и умом силен, а справляется.

– У него как минимум в роду восемь правителей предков было. Так что в крови умение выкрутиться из любой ситуации.

– Согласен. Но все равно очень мне странно: откуда в султанате появились правители с исконно русским именем Михаил? Это или нонсенс, или…

– След? – подсказала демонесса, поглядывая на покидающую площадь свиту. – Думаешь, здесь то же самое, что с Лукой Каменистым?

– Ну да! Как и с тем бедным черным королем Мрака. Только Лука живет тут сравнительно недавно, предок чернокожего короля появился в прошлом веке, а первооснователь рода султана Михаила боюсь даже предположить откуда свалился. Но если давно, то этого просто не может быть. Тогда еще электричества на Земле не было.

– Можно подумать, и без него чудес не бывает? – резонно возразила Люссия. – И не забывай: когда-то все, что ты себе только можешь представить, было на Изнанке. Твои же предположения? Ну вот, а почему бы не предположить противоположный процесс: здесь случилась какая-то авария и иного человека выдернуло с твоей Земли. А? В теории возможно?

– Феноменально! Ты не просто гений, а самый лучший профессор всех миров. Почему до такого аспекта я и сам до сих пор не додумался?

– Потому что у нас теперь две точки зрения, и мы с их позиций можем лучше рассмотреть любую проблему. Знаком с этим постулатом?

– Конечно. Ведь чем дальше удалены оба телескопа друг от друга, тем более бескрайние просторы вселенной они могут осмотреть и исследовать. Аксиома. Вот только… – Загребной осмотрелся по сторонам. – Все равно жаль, что с Михаилом побеседовать так и не удастся.

– Почему ты сомневаешься? – улыбнулась его любимая. – Да и так ли важен именно султан? Помнишь, ты мне объяснял ваше выражение: «Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе»? Давай и тут так устроим?

– Как?

– Легко и просто. Вначале попросим людей и демонов за плату принести нам свежего хлеба. Мешки легко втянем наверх веревками и побалуем наших спасителей.

– Тупею, – смиренно опустил голову Семен. – А дальше?

– Ну и попутно просишь кого-нибудь из воинов, чтобы он доложил, позвал или пригласил любого знающего, доверенного и умного человека из окружения султана Михаила. Дескать, надо поговорить с глазу на глаз. Для приватной беседы мы и его на веревках втянем. Мне кажется, доверительный разговор за пару часов приоткроет все тайны над этим странным для нашего мира именем.

В знак признательности самая прекрасная представительница демонического мира получила продолжительный горячий поцелуй. И уже через час путники вытащили на вершину мавзолея молодого, ловкого парня, который задрапировал свою голову полупрозрачным шарфом. После того как парень присел за парапетом и открыл лицо, он улыбнулся приветливо и дружески:

– Разрешите представиться: принц Михаил! И я очень горжусь, что отец мне разрешил отправиться на эту встречу. А теперь задавайте ваши вопросы.

Загрузка...