Рыцарь нахального образа

Его зовут не Дон-Кихот,

И родом он не из Ламанча —

На нашей улице живет

Сей рыцарь, строгий и горячий.

Одежду рыцарских времен

Он видел разве что в музее.

Костюмом (ах, какой фасон!)

И модной шляпой блещет он,

Спеша под вечер к Дульсинее.

Но чувства рыцарские в нем

Кипят ключом,

Горят огнем.

За Дульсинею наш герой

(А проще — Дусю из продмага)

Готов вступить

В жестокий бой.

Какая смелость и отвага!

В автобус ринется, как зверь,

Локтей ни капли не жалея,

Чтоб непременно первой в дверь

Пролезла Дуся-Дульсинея.

Он оберет соседский сад,

Потом скорей с цветами к милой,

Преподнесет букет и рад,

Что Дульсинея похвалила.

Чтоб удаль показать свою

(Вот я какой! Другой не сможет!),

С разбега в парке пнет скамью,

Собьет ее, беднягу, с ножек.

Да мало ль рыцарских утех!

И парень лезет вон из кожи:

Он плюнуть может

Дальше всех,

И громче всех

Он свистнуть может.

На танцах даму бережет,

И, чтоб друзья не приглашали,

Словцом их крепким обожжет,

Турнир устроит

Прямо в зале.

А Дульсинея?

Что она?

Сия достойная девица

Законной гордости полна:

У ног ее

Отважный рыцарь.

Нет, он никак не Дон-Кихот!

За эти подвиги и трюки

Сидеть бы, может, парню год…

Спасибо, взяли на поруки.