Рыж

Глава 6

– Рыж слушай меня – Томас, тяжело вздохнув, в упор посмотрела на подошедшую девушку – Будешь вестником, на волю нужно маляву передать, ты, как чистая, без косяков и пойдешь гонцом.

– О чём малява Томас?

– Мне нужно с корешем моим связаться на воле, он в курсе, я своего душеспасителя (адвоката), уже предупредила, он с ним свяжется, через лепилу (врача) маляву передашь. Я на апелляцию дела заяву накатала, нужно кое-что согласовать.

– Гм, Томас, значит, мне в лазарет дорога?

– Какие проблы Рыж? – глаза мамки недобро блеснули – Я смотрю ты борзеть начала, несогласных учить жизни мешаешь, моих людей обижаешь…

Рот Ирины скривила кривая усмешка – Понятно, Шило уже настучала?

– И не только она… Рыж, дура, ты пойми, для твоего же блага, недельки две побудешь на курорте, жратвы нормальной поешь, на белом белье поваляешься. Курорт мля. Здесь тебя перо или заточка ждет, а может и кирпич, так нечаянно по твоему кумпасу вдарит… много недовольных, я сомневаюсь. Что смогу тебя сберечь.

– Томас спасибо за предупреждение. Я тронута – едкая усмешка, так и не сошла с губ, синие глаза внимательно и настороженно всматриваются в лицо мамки – И как я попаду к лепиле?

– Ты согласна?

– Том, я вопрос задала…

– Ну, ты же умная девочка. Я, конечно, могу попросить, чтобы тебе помогли… – мамка встала и подошла вплотную к Рыж, её грубые пальцы пробежали по губам девушки, легко коснулись острых скул и опустились к изящной шее…

– У тебя кожа, как у девочки, детка – хрипло выдохнула она – Может быть уступишь мне и я сделаю тебе приятно, очень… и не нужно будет лазарета…

Ирина мягко, но решительно, убрала ладонь Томас и произнесла – Нет Том, извини, но нет…

Серые глаза схлестнулись в немой дуэли с синими, сталь с холодом… воля с волей… и холод победил. Опустив глаза, мамка прошипела сквозь сжатые зубы

– Тогда к лепиле Рыж, это приказ, поняла меня? Тоже мне цацка неприступная…

Легкая полуулыбка – Том, у меня небольшая просьба…

– Что? Ты мне ещё и просьбы будешь высказывать? – взвилась смотрящая

– Так, не веди себя, как озабоченный подросток – обманчиво мягкий тон – Я же добровольно согласилась, к лепиле пойти…

– Хорошо, я подумаю, выкладывай…

– Дикарку оставьте в покое, ок? Я ложусь в лазарет, вы не трогайте её…

И, вновь, взгляд столкнулся с взглядом… и, вновь, сталь уступила…

– Базара нет Рыж, никто пальцем не тронет твою шкурку… в целости и сохранности встретит тебя.

– Том, она не шкурка, запомни! Договорились?

– Всё, вали Рыж, у меня от базара с тобой башка болит. Ты должна завтра в лазарете оказаться, усекла?

– Не беспокойся Том. Я буду там – полубезумная ухмылка, разворот и девушка ушла, оставив смотрящую в одиночестве.

«Похоже, что Рыж всерьез запала на эту Дикарку, твою мать. Она посмела отказать мне, из-за какой-то смазливой девчонки» – уязвленное самолюбие больно било по живому. Томас, эта циничная сука, безжалостная, имеющая за плечами не одну ходку (срок), Томас, которая на следующий год, после одкидки Стефании, должна была стать Мамкой Зоны, была влюблена в эту рыжую бестию… и не могла добиться взаимности.

«Но ничего, вернешься из лазарета, я всё равно обуздаю тебя… твоя Дикарка, пусть пока поживет… она мне ещё пригодится»

– Тихо милая, тихо. Экой тебя угораздило… у вас, там, что поветрие, что ли… третья за последние три месяца – голос звучал, казалось отовсюду, проникая через кожу, рот, забивался под череп, каждое слово вспыхивало ярко-красными искрами, разноцветные шары взрывались под глазницами, превращаясь в пушистых зайчиков, бьющими солнечными лучами…

– Лежи тихо сердешная, куда приподнимаешься, нельзя, нельзя тебе – нежные руки, прохладой легли на разгоряченный лоб… неся минутное облегчение…

– Мама, мамулечка пить – с трудом слова пробивались, через пересохшее горло, тяжелый язык, не хотел слушаться, где то полыхал пожар, языки пламени лизали живот, вызывая нестерпимую боль…

– Нельзя тебе дочка, нельзя. Сейчас ватку смочу, губы твои оботру…

Почувствовав влагу на губах, девушка застонала, хоть глоточек малюсенький… пламя заживо сжирало её… не давало вздохнуть… с трудом открыв пересохший рот, Ирина ловила маленькие капельки влаги…

– Ну всё, хватит, спи дочка, спи…

– Мама – и откуда слезы… – Мама, мамуля, не уходи, останься… я тебя познакомлю с солнцем, мама, знаешь, какие у неё глаза, как первые листочки… не уходи мамочка

Ладонь сжали руки, такие мягкие, такие родные… такие мамины… девушка погрузилась в послеоперационный сон.