Рыжая помеха

Пролог

- Какая шшшшука нашшала кнопку? 

Я оскаливаюсь непроизвольно под маской и еле сдерживаю себя, чтоб не звездануть шепелявому утырку по челюсти. 

Это же каким надо быть дегенератом, что так палиться? 

Теперь все, кто сейчас валяется на полу в торговом зале, с удовольствием расскажут, что один из грабителей очень сильно шепелявил и картавил. 

Особая примета. Бинго, сука!

Хотя, мне, по-сути, похер, но сама организация мероприятия дико напрягает. Пока от этого зависит моя жизнь, приходится обращать внимание на это дерьмо. 

Хорошо, что Сеня тоже соображает, как сильно нас палит Шепелявый,   и молча бьет его кулаком по роже. Рычит тихо, матерясь через каждое слово:

- Заткни пасть!

- Се…

Шепелявый не успевает пропалиться еще больше именем главаря и огребает так, что, наверняка, половину зубов в балаклаве оставляет. 

Воет утробно и отползает в сторону. 

А мы с Сеней переглядываемся. 

Ну жопа, чего тут скажешь?

Сирена орет вовсю, на улице собирается толпа. А где толпа, там и телефоны. 

Все заснимут, чего криминалисты не успеют. Глазом моргнуть не успеешь, будешь звездой ютуба. 

Сраный век высоких технологий!

Сеня без слов кивает мне, чтоб продолжал заниматься делом. То есть, собирать золото по витринам. А сам пихает носком кроссовка в зад заведующей этого пафосного бутика эксклюзивных украшений из золота, поднимая ее с пола. 

Она взвизгивает, трясет пышной грудью. 

Я не обращаю внимания на нее, у меня своя работенка. Да и кроме нее, есть на что обращать внимание. 

Вернее, на кого. 

Вообще, время мы выбрали удачное. 

Учитывая, что я, хоть и принимал участие в разработке плана, но до последнего думал, что мы пойдем в другое место, то даже удивительно, как эти недалекие гопники умудрились не лажануть. 

Верней, они лажанули, конечно, потому что кто-то кнопку сигнализации все же успел нажать. 

Но в остальном – прям чисто сработали. 

Время перед обедом, народу мало. Сам бутик находится на пешеходной улице, вход отдельный…

Охранник – старикашка с дубинкой. Смех один. Заходи и бери, чего хочешь. 

Мы пришли пешком. С трех разных сторон. 

И расходиться планировали так же. 

Если б не сигналка, конечно. 

Но план «Б» все же имелся. Это уже я постарался. 

Сказался опыт разработки мероприятий. Правда, там малая в основном трудилась, она очень уж головастая у меня. 

Но и я кое-чего поднахватался. 

А потому сейчас нас ждет еще и машина. Причем, с торца здания, где уже можно ездить. Неприметная «Калина», без наворотов, юркая и маневренная. 

Главное, дойти до нее. 

А вот с этим проблемы. 

Потому что сигналка включена, по нашу душу едут, если  уже не  нарисовались. 

Шепелявый получил по зубам и валяется, воя и матерясь, нечленораздельно, слава яйцам, но его по-любому тащить с собой, чтоб не сдал нас, как стеклотару. 

Все это я обдумываю по ходу дела, машинально громя витрины и сгребая товар в большой рюкзак. 

А да, еще и вправо поглядывая. 

И нет, это не туда Сеня увел грудастую заведующую. 

Ее верещание слышно слева, из-под прилавка. Там сейф с бабками. Выручка за месяц. 

Но я кошусь в правую часть бутика. Там , на полу, скрестив руки на затылке и выставив жопку, лежит проблема. 

Даже не так. 

Не проблема. 

Помеха. 

И в который раз уже она мешает мне в моих делах! 

Не счесть просто! 

Она лежит, уткнувшись носиком в пол, тонкие пальцы на рыжем затылке подрагивают. 

А я почему-то думаю, что пол холодный. 

И она, наверно, замерзла. 

И что страшно ей. 

От этой мысли не по себе, хочется поднять ее, посадить на диван, может, даже обнять. 

Дурацкое желание. Учитывая ее характер, единственное , что я получу в качестве благодарности, это оплеуху. Очередную. Она на них скорая, мне ли не знать. 

А еще я понимаю, что мне надо меньше на нее смотреть. Не палиться. И ее не палить перед отморозком Сеней. 

И дегенератом Шепелявым. 

Если поймут, что мы знакомы, не будут разбираться. 

И угораздило тебя, рыжую засаду, именно в это утро припереться именно сюда!  Цацки , так тобой любимые, разглядывать! 

Все планы мне вечно рушишь! 

Кость в горле!

Помеха проклятая! Рыжая! 

Как мне тебя теперь из дерьма вытаскивать? 

Я заканчиваю громить витрины, застегиваю рюкзак, перекидываю за спину, рву лямки, устанавливая нужный размер. 

Вижу, что Сеня уже разобрался с заведующей и теперь споро заматывает ей, а следом и еще одной девчонке-продавщице руки пластиковыми зажимами. 

Старик-охранник валяется в отключке. 

Сирены все громче, там, похоже, скоро армия соберется. 

Ну еще бы, небывалое дело для этой сонной срани: ограбление ювелирки! 

Выглядываю. 

Так и есть. Три машины, но не выходят. Ждут еще чего-то. Понятно , чего. ОМОНа. 

Самим под пули лезть не в кайф. 

- Бери рыжую, - командует Сеня. 

- Нахера? Давай заведующую! 

Вот уж чего мне не надо, так это помеху мою проклятую подвергать опасности. Дополнительной. 

Заложница из нее на редкость херовая. Настолько, что даже касаться не стоит. Оторвут лапы вместе с головой и яйцами. 

Я это знаю. А вот Сеня – нет. И просвещать его я не собираюсь. Потому пытаюсь применить другие аргументы. 

- Она  ценнее.  Да и жопа у нее шире. Меньше вариантов пулю словить. 

- Нет, - рычит Сеня, - рыжую! Мелкая, как раз за малолетку сойдет. В ребенка стрелять не будут! 

Возмущение топит, мешает нормально и доходчиво ответить. Потому что ну нихера себе, ребенок! 

Там титьки третьего размера и ноги от ушей! 

Правда, конкретно сейчас она реально малолеткой выглядит, в джинсиках и кроссах. Да еще и хвостик.

Снова в шко... То есть, в универ!

Я никогда не учился в универе. Не случилось как-то. 
Планировал после школы, но…
Случилась та гонка, я выиграл. 
Загулял, естественно, в компании с двумя веселыми девчонками. А проснулся уже в другой компании. 
В полиции. И два года – как в страшном дурном сне…

Ну да ладно, чего вспоминать. 

Но вообще, жизнь – та еще шутница. 

Хотел ты, Макс, учиться, получать образование высшее – на тебе. 
Спустя семь лет оно особенно актуально, ага. 

Да и не на юридический я хотел… И вообще… Надо бы на первый курс, хоть и смешно я там буду смотреться. 

Но тут мне выбора не предоставили. Бери, Курагин, что дают,  и не выделывайся. 

А потому я переживаю. 

И даже больше, чем первый раз в первый класс. Тогда хоть мама за руку держала. И сестренка, коза мелкая, прыгала вокруг. Банты у нее на голове были, помню, огромные. Очень хотелось дернуть за один, развязать… 
Но мама, зная мой проказливый характер, это дело четко пресекала. 
А то Люська, сестренка, той еще плаксой была, могла завестись на час, не остановишь…  Куда только чего девалось… 

Я усмехаюсь, выдыхаю и завожу байк. 

«Дукати Панигале», классического красного цвета. Рычит, зверь, подо мной, и дрожь его мне передается. 

Круто. Давно я на байках не гонял. 

Правда, итальянцев  не особо люблю, нервные они слишком. Как норовистые коняшки. 

Я бы лучше взял старый добрый «бобби», но… Где мы и где «бобби»? 

Хорошо, хоть «Дукати» , а не «Ява». 

Ладно. Выдохнул. В себя пришел. Неуместное волнение перед неизведанным смирил. 

Пора? Но, бляха… Вот как так вообще? 

Я – уже столько всего переживший, вполне себе серьезный чувак с охеренным жизненным опытом, словно мальчишка-школьник опять переживаю из-за первого сентября. Когда это дерьмо закончится? 

Злюсь, слишком резко беру разгон, и гребанный итальяшка тут же реагирует на это  нервным вилянием, чуть не пристраивая меня под встречный грузовик. 
Ухожу в последний миг, вижу вылупленные во все лобовое глаза водилы грузовика, его раскрытый в мате рот. 
Газую, выравнивая зверя. 

Норм! Слушается! Попробовал бы не послушаться, нежный придурок! Давай, малыш, не подведи,  папа будет ласковым. Нам с тобой еще мой образ плохого парня поддерживать…

Во двор универа въезжаю с шиком. Юзом, чуть ли не укладывая красненького на бок и страстно рыча. 

Короче, замечают даже те, кто не должен. 

Торможу, картинно снимаю шлем, в тон байку – красно-черный, стильный. 

Не улыбаюсь, взгляды игнорю. 

Я – крутой чел, я тут чисто случайно. Скучающе оглядываю двор универа, переполненный в честь первого сентября. Ну привет, студентики… Повеселимся?

Вообще, ощущения смешанные. Словно я второклассник и приехал в свой старый детский сад, в подготовительную группу. Весь такой взрослый, но одобрения и восхищения охота. 

Прикуриваю, как положено, не дерьмо синтетическое, а нормальную сигарету, от нормальной зажигалки. 

Ловлю на себе внимательные взгляды парней. 
Девчонок. 
Тут даже не внимательные. Заинтересованные. 

Не, ну а чего? Я – красавчик, это без вопросов. Девки всегда велись и ведутся. Все. Ну, практически все… 

Но не будем о грустном. 

Чуток поигрываю мускулами, курю. 

Футболка на мне свободная, не обтягивает по-пидорски, но все, что надо, видно. И джинсы свободные, потертые. И кроссы. И вообще, был бы бабой, точно бы приметил такого… 

Ну вот и давайте, примечайте. Все. Мне тут мелькать надо какое-то время. 

Может, даже поучиться получится. Юридический – это как раз мне в тему. 

Может, Васильич потом выделит квоту… 

Но для этого надо кое-что сделать. 

А, значит, пора приступать. 

Вот только с чего начать? Опыта-то никакого…

Студенты бегают в разные стороны, как тараканы, никакой линейки торжественной или еще чего-то подобного тут , видно, нет.
Ну правильно, не школа же. 
И занятия, наверно, прямо с первого сентября…

- Эй, где тут учебная часть, не подскажешь? – торможу я высокого худого парня, с видом задумчивым и отрешенным топающего к крыльцу. 

- На втором, двести первый кабинет, по лестнице направо, - коротко информирует он, тормозя и оглядывая меня внимательно. Глаза за стеклами очков нечитаемы. Не люблю очкариков. Глаз не увидишь, нихрена не поймешь, о чем думают…

- Макс, - первым подаю руку. Надо же с чего-то начинать?

- Олег, - пожимает он мою ладонь, - ты новенький? Не видел тебя тут. 

- Да, перевелся из Владика. 

- Ого! Далеко тебя занесло. 

- А то… Ты с какого факультета? 

- Юридический. 

- И я! Не пятый курс?

- Пятый. 

Мы пару секунд разглядываем друг друга. 
Вот мне повезло, а! Среди всей толпы на одногруппника наткнуться! Это же можно считать хорошей приметой? 

- Ну ладно, спасибо, Олег, - киваю я независимо. 

И медлю чуть-чуть. 

- Давай покажу, куда идти, - Олег предсказуем. Или это я такой умный? Пусть будет оба варианта сразу. Так приятней. 

- Спасибо!

Тут самое главное не навязываться и не прилипать. 

Я – одинокий волк, плохой парень… Это они за мной все таскаться должны, предлагать общение, а не я за ними. 

Мы идем к крыльцу, провожаемые взглядами. Надеюсь, я сейчас не с главным лохом универа заобщался, а то неудобняк. Промашечка. 
Но, судя по внешнему виду, Олег вполне нормальный парень… Мы разговариваем на общие темы, и я все больше успокаиваюсь и прихожу к выводу, что все идет пока хорошо. И, если так и дальше будет…

- Эй, Светлячок, как лето? – раздается откуда-то сбоку веселый голос, и за моей спиной ему звонко отвечают:

- Нормально! Каникулы удались!

И да, сука, я вздрагиваю!

И оборачиваюсь прежде, чем успеваю себя взять под контроль! 

За моей спиной стоит рыжая высокая девчонка. Красивая до охерения, с зелеными яркими глазами и невозможно притягательными пухлыми губками. 

Зеленые глаза моей помехи

- Пал Васильич, а может я чего-нить другое буду делать? Не выгорит тут, я прям чувствую…

Я ловлю себя на слабой ноющей ноте, словно щенок подскуливает, и тут же маскирую это прокашливанием. Конечно, против Васильича я реально щен, но показывать это – все равно что на спину валиться и пузо подставлять. Не пойдет. 

- Макс, конкретно говори, что не так, - басит в трубке Васильич, потом отвлекается и кому-то смачно говорит матом. 

Смысл послания понятен, и хорошо, что он не мне. 

Я послушно пережидаю производственный момент и еще раз перебираю в уме доводы, по которым я не могу больше заниматься этой хренью. 

Вернее, довод-то один. Но его я палить как раз не хочу. 

Потому что это… Ну вообще днище. 

А значит, надо что-то другое придумывать. И очень хорошо, что Васильич запретил к нему приезжать для отчета и связь мы не видео держим, а по старинке, по телефону. 
Потому что, глядя в лицо, он бы меня точно раскусил. Такой мужик… Насквозь видит всех. 
И ловит на раз-два. 

- Ну? – возвращает меня к реальности трубка, - что не так пошло?

- Да все! Мне никто не поверил, что я студент! В учебке решили, что я прикалываюсь! Да и связей наладить… Не удалось…

Тут я, конечно, херню порю. 

Потому что уж чего-чего, а связи налаживать я умею. Это мое коронное, можно сказать. 
В нашем веселом родственном тандеме с малой, она отвечала за планирование и техническую часть, потому что гребанный компьютерный гений, а я – как раз за организационную. И налаживание этих самых связей. 

Хотя, чисто внешне все выглядело наоборот. Но тут, конечно, особенности восприятия, как любит умничать Люська. 

Она у меня невысокая, красивая и глазки наивные. Никто там мега-мозг не заподозрит. Хотя нет, один нашелся. 

Именно за него Люська в итоге замуж и выскочила. Разрушив таким образом нашу родственную опг. 
Хотя, хорошо, что так все лайтово завершилось. А то мы с ней, конечно, погуляли по стране, пощипали жирных гусей… 

Но да ладно, чего думать про это.

Главное, что со связями у меня всегда все отлично было. И тут, в универе, тоже все сложилось на ура. 
Парнишка, с которым я закорешился, отвел в учебку, там я поулыбался очкастенькой аспирантке, и мне в зачетку проставили те предметы, которые я, якобы, сдавал уже во Владике! 
Программы-то учебные отличаются! И , оказывается, кое-что я, типа, уже прошел! На четвертом курсе! А, значит, и лекции эти посещать не надо. И учебный план у меня индивидуальный. 
Ну и, если б поднажал, то, чувствую, еще бы бонусов словил. 

Но я был слегка не в себе после встречи с рыжей зеленоглазой помехой, а потому включил обаяние не в полную силу. 

Но Олежа, мой новый приятель, очень впечатлился. 
И потом рассказал о моем подвиге своим дружбанам. 

По итогу, не прошло и получаса, как я уже был своим в группе, перезнакомился со всеми парнями, поулыбался всем девчонкам, получил приглашения на две вписки, одну гонку, потому что мой Дукати тоже заценили, и отмечание начала учебного года в випке моднявого клуба. Слава яйцам, не того, который мы с малой когда-то планировали поиметь. Правда, поимели только проблемы, и я вот, лично, их до сих пор имею… Или они меня? Не важно. 

Важно, что все в порядке у меня с … как это малая говорила? Коммуникативными навыками. Да. 

А вот со всем остальным – проблемы. 

Потому что на большой перемене меня потащили в буфет, и там я опять увидел свою рыжую помеху. 

Она стояла в компании каких-то придурков, которых мне почему-то сразу захотелось на кулак намотать, просто за то, что они слишком близко находились и слишком пристально смотрели. На нее. 
А она словно не замечала. 

Девочка Светочка. 

Улыбалась, перебрасывала свою гриву на плечо, оголяя тонкую шейку. Так подойти бы, взять ее за эту шейку, провести пальцами по позвонкам выступающим… А потом наклониться и вдохнуть ее аромат. Я до сих пор помню, как она пахнет. Свежей пряностью. Так разве бывает? Вот и я думал, что нет. 

А оказывается, очень даже да. 

Короче, я пришел в себя только, когда Олег пощелкал перед глазами пальцами. 

- Друг, не вариант, говорил тебе уже, - выразительно округлил он глаза в сторону Светочки, - Старицкая – верная дорога к военкому. 

- Мне не страшно, - рассмеялся я, переводя взгляд на другую девчонку. Тоже красивую, с аппетитной жопкой. Но абсолютно не вставляющую. Никак. Вот чего за печаль такая внезапная? Все же хорошо у меня было с этим вопросом!

- Ты служил? – удивился Олег. 

- Типа того, - неопределенно пробормотал я    и получил  уважительный кивок в ответ. 

Типа, понятно все. 

Так и хотелось заржать в голос. 

Что тебе, сосунку, маменькиному сынку, может быть понятно? Что? 

У нас с Олежей разница пару лет в возрасте. А в жизненном опыте – века. 
И не в мою пользу это все сейчас. 

Потому что уже понять успел, нет легкости. И в общении туплю, веду себя, как старик, годами умудренный. 

Мое первоначальное веселье, мой настрой на победу… Все куда-то улетучилось. 
Наверно, в самом деле, Светик-семицветик виновата. 
Она не сможет исполнить моих желаний, и от этого паршиво. 
Пришлось прям силой себя в чувство приводить. 
Переключаться. Разговаривать с парнями. 
Ржать над тупыми шутками. 
Многозначительно молчать на всякие вопросы, типа весь такой загадочный и деловой. 

И стараться не смотреть в сторону рыжей макушки. 
Периодически у меня чесалась щека, та самая, которой был повернут к столику Светика. Она на меня смотрела. Не прямо, а так… искоса. Изучая. Зеленым взглядом прожигая. 
И черт… Меня это заводило. И мешало одновременно. И нервировало. И…

И вообще, какого хера я как баба? 

Короче говоря, я разозлился… И слился. 

Вернее,  попытался слиться. 

Придумывал, пока ехал к себе в съемную хату, как могу отвертеться от этого всего. Потому что, судя по настрою моему дерьмовому, не работа это будет, а беда. 
Проблема на проблеме. 
Как вот, скажите, нормально заводить связи, находясь с ней под одной крышей? Пусть и огромной универской? 
Зная, что она вот – тут. Через этаж. Через коридор. Через стену. 

Веселые студенты

- Макс… Ты тааак пахнешь приятно… - девчонка мурлычет и трется о меня своими впечатляющими тройками. Я на это дело смотрю вполне благосклонно, попиваю из бутылки пиво, вернее, только прикладываюсь, делая вид… Сука, никакого расслабона! 

Столько кайфа вокруг, словно вернулся в свои веселые восемнадцать. Когда только-только закончил школу и подал документы в столичный  технический вуз. 

Когда все еще  хорошо.  И отец жив. И мать на меня с любовью и гордостью смотрит. И сестренка, коза мелкая, губы важно надувает, когда вместе по улице идем. 
И все впереди. 
Вся жизнь. 

Я тогда целое лето планировал оттянуться. По-полной. 
Ага, оттянулся. 

Сначала родители. Тупая авария, расследовать которую никто не стал. 
Потом, после похорон отца и признания матери недееспособной, не сумел отбить сестренку у опеки. 
Мне восемнадцать только исполнилось, пацан совсем. Ее отдали дальнему родственнику, опекать до восемнадцати. 

А я… Мне сказали, что надо много бабок, чтоб Люську вернули. 

Бизнес отца как-то быстро ушел все тому же родственнику. А мои заявления в полицию о том, что надо возбудить дело о криминальном характере аварии, убившей отца и практически убившей мать, не принимали. Нет состава преступления. 

Я тогда бесился, с ума сходил. 

Ну и сошел.

Решил с гонке поучаствовать. Моя девочка, заряженная по самое не балуйся белая хонда цивик, не подводила ни разу. Призовых бабок вполне хватило бы, чтоб мы с Люськой, которую Старик пас, как свою собственность, не разрешая нам даже видеться толком, свалили на материк и потерялись там до ее восемнадцатилетия. 

Короче говоря, я вперся. 

Гонку выиграл. И решил догнаться с радости, что все получилось. 

В себя пришел уже в полиции, где мне скоренько навесили угон, моментально провели все процедуры, необходимые для передачи дела в суд… 

И поехал веселый Макс вместо столичного технического вуза в лагерь под Костромой. 
Даже с Люськой не успел попрощаться. 

Жизнь  -  такая сука, на самом деле… 
И бьет , не предупреждая. И не жалея. Ни меня не пожалела, ни сестренку мою маленькую. О том, как именно она ее не пожалела, я узнал полгода назад только. И не от Люськи. 

И вот до сих пор жалею, что Старик сдох без моего участия. Дико жалею. Я бы , ради такого дела, еще один срок мотанул. Даже с удовольствием! 

Но сестричка у меня боевая, разобралась сама. 

Никому не позволила поучаствовать. 

Ни мне, ни мужику своему,  подполковнику МВД, на минуточку. 

Ух, какой подпол злой был тогда! Я бы поржал в другой ситуации над его каменной рожей. Люська, все же,  та еще мозговыносилка. Повезло, короче, подполу. Я ему до сих пор иногда соболезную. 

Хотя, вот конкретно сейчас мне можно соболезновать!

Потому что сижу я в комнате, переполненной студентами и, что гораздо интереснее, студентками, типа расслабляюсь… А на самом деле – нихера! 

На самом деле – смотрю и слушаю. 

И аппетитную грудь девчонки, уже минут пятнадцать трущуюся о меня,   мацаю исключительно по производственной необходимости. 

Потому что будет странно, что такой охеренный серьезный парень не обращает внимания на красивую сучку. Надо соответствовать образу. Даже если и не прет. 

И потому я сижу на диване, поощрительно глажу по заднице девочку, попиваю пиво и ухмыляюсь в ответ на какие-то совершенно тупые шутки пацанов, сидящих рядом. 
И присматриваюсь к народу, прыгающему туда-сюда по большой комнате. 

Действие происходит в одном из коттеджей, находящихся прямо в центре города. Огромное, трехэтажное чудовище из красного кирпича, явно построенное в девяностых. 
Окна-бойницы, уродливые пропорции мавзолея, внутри все дорого-богато. 
Пиздец, короче говоря. 

Весь этот гробина отдан на разграбление и растерзание трем десяткам богатеньких придурков. Здесь только сливки самые пятого курса. 

Ну и первокурсники, как я понял. Вернее, первокурсницы. Все стандартно. Глупо. 
Девочки, мелкие и не мелкие, радуются, думают, их сюда пригласили для того, чтоб потанцевать. Ага. Потанцуют. В горизонтальных позах.

Мне, правда, дела до этого никакого. 

У меня другая забота. 

За парнями смотреть, и особенно за парочкой утырков, которых я за неделю моей так называемой учебы успел срисовать. 
Естественно, никаких действий предпринимать не собираюсь. Не велено. Пока только смотрю. Запоминаю. Прикидываю. 
Ну и, если получится, то принимаю участие. Становлюсь своим. Тем, кому доверяют. 
Васильич со мной целый курс психологии проводил, как это правильно делать. 
Курс, естественно, нихера не пригодившийся. Потому что все эти психологические практики настолько далеки от реальности, что вообще непонятно, чего такое забористое курят создающие подобный  бред недо-психологи. 
Короче, как обычно, только на интуицию полагаться. Именно она не дала мне сдохнуть на зоне, нарвавшись на какую-нибудь веселуху, которую там любят прикручивать новичкам. 
И именно она выручала потом, когда мы с сестренкой веселились по городам родной страны. 
Надеюсь, и теперь не подведет. 
Если никаких помех, конечно, не будет. 

Кстати, о помехах…

За неделю учебы Светочку-конфеточку я видел ровно два раза. 
Так что зря  только нервы себе трепал и Васильича напрягал. Вполне можно работать, когда ее рядом нет. 
Никто не отвлекает, голову не дурит…

- Маааксссс… - на ухо шипит девчонка, а потом лижет мне шею влажным кошачьим язычком. Бррр… Приятно… 

Я глажу ее, слушаю парней, а затем случайно перевожу взгляд на входную зону.

И моментально цепляюсь глазами за ярко-рыжее пятно! 

Ну вот тебе и   закон подлости, во всем его тупом действии! 

Стоит только подумать, порадоваться… Бля…

Рыжая макушка Светочки мелькает у входа, да еще и не одна. С каким-то парнем. 

Подстава

Светочка смотрит на меня в упор, зеленые глаза ее полны презрения и злости. А еще торжества. 
Типа, поймала меня. 
Типа, опозорила. 
Сучка. 

Я медленно разворачиваюсь и улыбаюсь. 

Не выдержала, да, конфетуля? Поиграть захотела? От девки на моих коленях возбудилась? 

Вот не должен бы я кайф от этого ловить, вообще. Потому что сейчас изворачиваться, придется ведь,  лихорадочно придумывать, чего врать. 
И изворачиваюсь, придумываю. Одной частью мозга. 
А второй впитываю гордый Светочкин вид, ее губки пухлые в высокомерном оскале. И гнев непритворный в зеленых глазах. 
Очень крутой коктейль. С ног сшибающий. 

- Без проблем, рыжулька, - низко хриплю я, спецом изламывая бровь, как это в фильмах бэд-бои делают, неторопливо скольжу взглядом по ее смачной в нужных местах фигурке, цепляюсь за лапу мажора на плечике… - Только при одном условии… 

Делаю паузу. Не оглядываюсь, да и незачем. И так понятно, что все внимание вписки притянуто к нам. 
Чего ты ждала, Светуля-конфетуля? Что я растеряюсь? Попытаюсь как-то ситуацию скрыть? Свалю по-тихому, несчастный и опозоренный? 
Смешно. 
Мы в разных весовых, красотка. 
И там, где ты училась, я преподавал. 
Вот сейчас тебе урок и преподам, чтоб ротик свой красивый не раскрывала. 

- Каком еще условии? – не выдерживает она первой. Ожидаемо. 

- Ты меня… Поцелуешь. – И , предупреждая отказ, добавляю, - если понравится! 

- Да ты чего о себе… - тут же начинает возбухать мажорчик, и мне становится смешно. Бровки хмурит, ну надо же! Идеальной такой формы, и причесочка, и бородка… Модные нынче барбершопы всегда будут иметь клиентуру. Во всех смыслах. 

Мне достаточно только коротко глянуть на него в упор, и все. Сразу происходит сжимание воздушного шарика. 

Эти щенята боятся прямой агрессии, проверено. Они только под веществами и в стае смелые. А вот так, на виду у всех, да по одному… Глаза в глаза. 
Сразу ссутся. 

И здесь то же самое происходит. 
Я смотрю, ухмыляюсь, и мальчик замолкает. 

А Светочка, моя конфеточка, презрительно дергает плечиком, сбрасывая его лапку с себя,    и отвечает с вызовом, звонко и твердо:

- Договорились!

Иии… Опа! 

А вот это реально нежданчик! 

Света-то у нас  - конкретная девочка! Ну, это я еще с прошлого нашего общения помню. По роже она мне спокойненько так засветила, не задумалась ни на секунду. 
А потом жалась ко мне в поисках защиты, тоже очень даже недвусмысленно. И, если б не ее брат… 
Ну да чего там вспоминать, ладно. 

Гости  весело гудят,  поддерживая тему. Мажорчик кривится, типа, презрительно. 
А мне пофиг. 

Во флейринг я умею. Пришлось освоить, потому что для бармена опыт флейринга, да еще и желательно дополнительное прохождение курсов у какого-нибудь именитого в этой среде чувака – это пропуск в хорошие клубы. Где много чего можно взять. Наш с мелкой вариант как раз был когда-то. 

Давно я, правда, этим не занимался, но умение хрен пропьешь, а природная грация и обаяние в случае, если проебу пару-другую бутылок об пол, при мне. 

Ну и Светочка, опять же… Почему нет? 

Мне шустро освобождают место у барной стойки, которая, как и во всех этих дорогих домах, здоровенная и страшно беспонтовая. 
Но хорошо, хоть есть, чего крутить. 
Я прошу поставить самый последний клубный хит, чтоб качало хорошо. 
В этом деле музыка – главный друг. Все погрешности скроет. 
И начинаю. 

Сначала дело идет туго, руки немного отвыкли, и одну бутылку я уже у пола ловлю, тут же делаю вид, что так и задумано, выдыхаю, принимая ее на локоть, кручусь вокруг своей оси… И дальше все, как по маслу. 
Музыка качает, шейкер, с неплохой такой развесовкой, летает над головой, бутылки крутятся, ледяные кубики сыплются в бокалы. Тут ведь главное   не в ловкости рук, а в общении с публикой. 
А уж этого мне не занимать. 
Кручусь, верчусь, улыбаюсь, не забывая подмигивать девочкам, и, отдельно, хмурой Светочке.

Ну что, рыжуля, скажи, что тебе не понравилось! Попробуй только скажи! 

Конечно, она вполне способна скривить козью мордашку и заявить, что ничего особенного, но вокруг-то не дураки. И поддержка будет на моей стороне. 
К тому же… 
Если она откажется, то тут же найдутся те, кто сделает это за нее.

Посмотришь на такое шоу, Светик ты мой, семицветик? Исполнительница желаний моих? 

Посмотришь? 

Спокойно посмотришь?

Что-то, глядя на тебя, я так не думаю. Ой, не думаю…

Пока жонглирую бутылками и стаканами, понимаю, что, желая опозорить, Света мне, наоборот, удружила. Теперь я не просто смурной брутальный парень. Нет, теперь я свой в рубаху смурной распиздяй, с шикарной улыбкой не для всех. 

Это должно торкнуть. Меня после этого точно должны заметить те, кто мне нужен. 

Я завершаю шоу, подаю Светику высокий бокал с сине-бирюзовой жидкостью , переливающейся серебром. Красиво. 

- Ну что, рыжуля, как тебе шоу? 

Она молчит. 

Хмурит бровки. И вот реально ведь могла бы сказать, что не поперло, но вокруг не дураки. И видят, что поперло. Сдаст назад, будут ее считать трусихой. 

А она этого не может позволить. 
И потому Светик отпивает коктейль, вкусно складывая губки в трубочку. Отставляет его в сторону и шагает ко мне. 

Я – ни пол движения к ней! Сама давай, рыжая, сама. 

Становится рядом, поднимает подбородок и обхватывает мое лицо ладошками. 
Они у нее прохладные, а меня огнем палит! Горячо!
И взгляд у нее горячий! Жжет!

- Давай, Светка, - пищит девчонка в толпе, не выдержав напряга, но ее тут же затыкают. Все стоят и смотрят, как рыжая Света целует меня. Сама. 

Света приподнимается на носочки, выдыхает и мягко касается моих губ. Тут же хочет отпрянуть, видно, на это был расчет, но я же не совсем дурак! 

Разговор наедине

- Скучно стало, Рыжая? – нарушаю я тишину дворика, - или меня ждешь? 

- Размечтался, - Светочка демонстративно прикуривает, всем своим видом показывая, что вообще никого не ждет, а сюда подымить вышла. 

Ага. Все остальные-то тоже так делают. То-то весь дом куревом пропах.

Я подхожу, забираю у нее сигарету из пальцев и тушу. 

- Эй, - Света возмущенно смотрит, но попыток достать новую не делает. Хорошо. Понятливая. 

- Терпеть не могу целовать курящих баб, - тихо и проникновенно делюсь я своими предпочтениями, - все равно, что пепельницу облизывать. 

- Да пошел ты! – шипит она, - думаешь, один раз перепало, так все…

- Два, - спокойно прерываю ее, делая незаметное движение. Ближе. 

В этом небольшом дворике мы одни. Вся тусня в зоне барбекю и бассейна. А здесь, похоже, курилка для прислуги, маленький пятачок, огороженный кустарниками. 

Фиг обнаружишь, если специально не искать. Как я , например. 

- Чего? – непонимающе смотрит на меня рыжая помеха моим планам. 

- Два раза, говорю, перепало, - невозмутимо поясняю, не отрывая от нее взгляда. 

В полутьме Светочка выглядит потусторонне. Ведьмочкой зеленоглазой, с растрепанными кудрями и фарфорово-бледной кожей. Вкусно смотрится. Попробовать хочется. 

И я себя специально торможу, хотя, в принципе, уже знаю, чем завершится сегодняшний вечер. И как пройдет сегодняшняя ночь. После нашего бешеного поцелуя понятно все сразу.

И я более чем уверен, что Света тоже все понимает. И что не просто так она избавилась от своего мажора и вышла сюда. Где никто нам не помешает. 

Сделала первый шаг, успев даже раньше меня. 

Я еще только отслеживал ее взглядом в толпе, отвлекаясь на бесконечные поздравления и повисания на шее. И прикидывал, как решить вопрос. 

Голова в этот момент работала исключительно на потребности члена, чего уж скрывать. 

Мощный проеб, за который мне серьезно вломит Васильич. 

И отправит собирать верблюжье дерьмо. Или, наоборот, к морю, за дрейфом белых медведей на льдинах наблюдать. Или в Сибирь. Или на границу с Монголией… Да мало ли,    куда можно отослать конченного дебила, успешно проебавшего, в прямом смысле, кстати, свой единственный шанс на нормальную жизнь и нормальное будущее? 

Страна большая, интересных мест – хоть жопой жуй…

Я это все прекрасно понимал. Прекрасно. Трогать Светочку-конфеточку мне категорически нельзя. 
Самым для меня правильным и логичным вариантом было бы делать рожу кирпичом и не замечать ее.

Вообще! 

Но… Никак. 

И раньше никак, а уж после того, как поцеловал ее… 

Да пошло оно, нормальное будущее! 

Малая у  меня хорошо пристроена, и это главное. 

А я… Гляну на белых медведей. Или на монголов. Или… Короче, не важно. 

Пара лет в самой жопе мира за секс с рыжей ведьмочкой? 

Вообще нефиг делать!

Светочка словно не обращала на меня внимания, вот только опыта у меня в этом вопросе полно. И потому сразу понял, что поплыла. Как тогда, зимой, в клубе, перед тем, как все завертелось.

Целовал-то я ее насильно, но потом… 

Ну и фактор спасителя, принца на белой приоре, никто не отменял, конечно. 

Она помнит меня, не совсем же безголовая. 

И тогда, после драки, где я отбивал ее от придурков вштыренных,  льнула ко мне, пока брат ее не пришел и не отобрал. 

И не отправил ее в больничку, а нас с сестренкой – в клетку. На допрос, который не допрос, а опрос.

Почувствую разницу, называется. Так вот, нет ее , этой разницы. Никакой! 

Ох, я злился… В полиции рычал только, потому что жопой чуял, что шьют нам с малой статью. 
И, на самом деле, имелось за что, но черт! 
Ситуация -то в тот раз была неоднозначная. 

Вот кому расскажи, не поверят ведь. И кто меня знает, тоже не поверят. Я, в принципе, тот еще скот, и на всякие нежные чувства и подвиги нихера не способен. Ни для кого, кроме сестренки. За нее я порву, естественно, любого. А потом соберу по кускам и еще раз порву. Только уже в других местах. 
Жаль, что с главной тварью, сделавшей с моей Люськой такое, о чем думать без черноты в глазах не выходит до сих пор, я не поквитался таким образом. Сестренка, она все же баба. Быстро разобралась с ним, не мучился совсем утырок. Любитель молоденьких девочек. Я бы не стал так торопиться…

Но это было уже потом. 

А в самом начале мы с сестрой просто неожиданно встряли. 

И, главное, ничего не предвещало! Работали себе, как обычно, в новом, навороченном по самое не балуйся клубе. Я – на баре, она – официанткой. Прикидывали, как половчее взять кассу этого заведения. По прикидкам, выходило там нехило. 

И вот в тот самый день, когда все уже должно было произойти, и принесло мою помеху рыжую…

Было это зимой. После Нового Года. 

Совсем недавно, а , кажется, вечность прошла. Зеленоглазая вечность. 

Рыжая не была бы собой, если б не  назвездила и не влезла в проблемы. Понравилась сыну владельца клуба, отмороженной твари, который был не в курсе про ее папашу и братика. А то бы, конечно, бежал от нее быстрее своего визга. 

О планах на девочку услышала сестренка, бегавшая с подносом рядом с компанией отморозков во главе с сыном хозяина. 

И предупредила рыжульку. 

И все бы хорошо, но ведьмочка оказалась не в адеквате, то ли перепила моих коктейлей, то ли ее так поцелуй со мной срубил, но двигалась она с трудом. И не соображала ни черта. В отличие от ее подружки, мелкой, но цепкой. 

Пришлось их выводить через черный ход и везти домой. 

Но, что еще хуже, в полном неадеквате оказался сын хозяина заведения. 

Потому что решил, что ночь перед Крещением – чудесное время для погони. 

Дальше было истинно русское развлечение – покатушки с дракой. 

Закончилось все хорошо исключительно потому, что мелкая подружайка рыжули умудрилась свистнуть своему мужику, а по совместительству брату рыжей помехи. 
Тот примчался при параде и двух серьезных нарядах , да не простой полиции, а спецназа. И завершение вечера порадовало нас маски-шоу. 
В целом, все завершилось хорошо. 
За исключением того, что мы с сестренкой попали в полицию, а после этого вообще встряли. 

Последствия неверной геолокации

Кроме правильного понимания намеков, в прошивке любого нормального парня обязательно должен быть корректно встроенный GPS. То есть, понятное дело, что очень  хорошо - ловить момент и тут же реализовывать его в нужное тебе действие. 

Но необходимо еще и грамотно определять  верное местоположение. Для реализации того самого действия. 

Ведь голова может отрубиться, мозги – потечь, а член встать и не падать нихера… И все это в совершенно неподходящем для таких дел месте. 

Вот как раз мой вариант. 

Потому что очень круто целовать и тискать рыжую ведьмочку, круто ощущать дрожь ее тела  и понимать, что именно ты – автор всего этого карнавала. 

А потом вас прерывают на самом интересном. 

Это когда ты уже ее прижал к стене, задрал юбку и вовсю изучаешь завоеванный плацдарм. Пока что только пальцами, но и основные силы уже на доходе. Заряжены и готовы. Того и гляди, без итоговой команды… Стрельнут. 

И тут , по фэншую ,  хозяева вписки устраивают салют. 

Ну а чего бы нет? 

Можем и устраиваем. 

Взрывы раздаются настолько неожиданно, что я даже не сразу останавливаюсь, на полном серьезе решая, что это в голове у меня фейерверки случились. И не удивляюсь. Рыжулька нереально сладкая, словно морок, тягучая. С ней что угодно может быть. 
И разноцветные огни перед  глазами, и грохот…
Но на втором взрыве доходит, что все это «жжж» неспроста… 

Да и Светочка застывает в моих руках, а затем ощутимо вздрагивает, осознавая положение. 
Прикольное, с моей точки зрения. Очень правильное. 
А вот с ее – не очень, судя по дальнейшим действиям. 

Она приходит в себя,  и тут же срабатывает рефлекс. 
По крайней мере, второй раз по роже – это как там правильно в биологии называется? Закрепление действия? 
Ну вот похоже, что и закрепилось. 

Пока я пытаюсь найти нужные слова, чтоб уговорить рыжую продолжить общение в другом месте, она успевает сделать очень много. 

Отоварить меня по лицу, прошипеть что-то матерное, соскочить с моих пальцев и свалить  в  ту самую незаметную дверь, через которую сюда и вышла. 

А я остаюсь, дурак дураком, с горящей щекой, стоящим членом и мокрыми пальцами. 
Стою, выдыхаю, щурюсь на фейерверк. Нюхаю пальцы, побывавшие в ней. Трогаю языком. 
Сладко. 
Сука! 

Если б не гребанный пафос тупого мероприятия, я бы уже вколачивал Светочку-конфеточку в стену дома. С обоюдным удовольствием. 

Но нет. 

Не случилось. 

А потому я роюсь в кармане, достаю ту самую сигаретку, которую отобрал у рыжульки, подкуриваю. 
Вишневое дерьмо, но все равно торкает немного. И успокаивает. Мне сейчас как раз надо. 
Пока курю и смотрю на разноцветные всполохи фейерверка, приходит понимание, что все правильно случилось. 
Так, как надо. 
Потому что, если б я сейчас Светочку трахнул, что было бы? Ничего хорошего. 
Для меня бы точно все завершилось. 
А так…
Еще поиграем. 

Васильич не в курсе, что моя легенда – не легенда больше, верней, что я ее немного модифицировал. И не надо ему этого знать. 

Попрыгаю еще. 

Может, чего-то выпрыгаю. 

Главное, все же Светочку не трахать. 

Невыполнимо нихера. 

Но мы трудностей не боимся. И все невыполнимое – выполняем. 

Кто не верит, смотрите на мою сестренку. Она – живой пример, как невыполнимое становится вполне себе реальным. 

Я докуриваю, провожу короткий аутотренинг, убеждая себя, что все правильно, все так, как надо, а то, что член ноет и яйца подтянулись, так это ничего  особенного. Гимнастика, бля.  
После этого захожу в помещение обратно, сканирую толпу. 
Рыжей макушки нигде не видно. 
Куда делась? 
Рядом образовывается та самая девчонка, что полировала мне коленки на диване. 

- Маааксик… Пойдем, я тебе что покажу…

И пальчиком так по груди.

Э, нет, крошка. Ничего нового ты мне не покажешь, это сто процентов. 

Я усмехаюсь, убираю ее пальчик от себя. 

- Как-нибудь в другой раз, малыш, - отвечаю, продолжая рыскать взглядом по собравшимся. 

Рыжая может быть где угодно. В том числе, и наверху, в одной из комнат этого здоровенного мавзолея. 
От одной мысли , что она свалила туда с тем самым мажорчиком, например, в голову бьет бешенством. 
Потому что так не пойдет! 

Я ее , получается, завел, разогрел, а сливки кто-то другой снимет? 

А не слишком ли дохера кондитеров? 

- Старицкую ищешь? – понятливо фыркает девчонка, - она умотала домой. Как бешеная пронеслась, прикинь? Словно ее за жопу укусил кто-то…

Ага… И я даже знаю, кто… Интересно, одна? 

- Одна, - договаривает девчонка, словно услышав мои мысли, - она все время одна сваливает, динамо потому что… - тут она понижает голос, опять ведет пальчиком по груди, прижимается сильнее, чтоб интимно хрипнуть в ухо, - в отличие от меня… 

- Тогда, я думаю, малыш, у тебя не должно быть проблем с развлечением на сегодня, да? – я опять отстраняю ее и топаю тоже на выход, по пути давая пять нескольким восхищенным фанатам. 

Прикольно, неделю в универе, уже фанатов завел… 
Не тем я последние пять лет занимался, ой , не тем… 

На улице торможу у своей малышки, глянцево-красной, разглядываю. 
Да… 
Чего-то фанаты странные пошли нынче. Никакого эстетического чувства… 
Царапины на глянцевом боку смотрятся совсем не по фэншую. И не то, чтоб я злился, похер, но сам факт… 
На кой хер было портить байк? 
Испугались попортить рожу? 

- Что, долбак, машинку тебе попортили? 

А, нет… Не испугались… 

Разворачиваюсь, считаю смертничков. Трое. Маловато будет. Хотя, откуда им знать? 
Сын прокурора, у которого я, кстати, и отбивал этой зимой Светочку, никому ничего не скажет еще очень долго. И друзья его тоже. На зоне таких обычно не слушают, сразу под шконку загоняют… 
Так что про мои подвиги никто не знает, хотя эту тему мы с Васильичем прорабатывали. На случай, если все же кто-то чудом меня сфотографирует. 
Зря, наверно. Никто меня не узнал. Кроме Светочки, конечно. 

Инструктаж

Васильич серьезен, как Ленин в Мавзолее. 

Взгляд острый, напряженный. 

На меня не смотрит. Потому как нихера нового не увидит. 

А вот на поплавок – да. Там все куда интереснее…

- Пал Васильич, а может, динамитом? А? Час уже сидим! 

Я вообще эту тему с рыбалкой никогда не понимал. Ну тупо же до невозможности! В самую срань собираешься, чешешь хер знает, куда, там выгружаешься, раскладываешься, чего-то прикармливаешь, разбрасываешь по воде гнилой батон или дурно воняющее тесто. Потом забрасываешь удочку. 

И сидишь.                                                                                                                                          

Тупо сидишь и смотришь на поплавок. 
В это время тебя сверху жрут комары, а снизу муравьи. 
Если ты дурак, и поперся на рыбалку в кроссах, то еще и ноги мокрые и ледяные. 
Сидишь ты, смотришь, смотришь… А потом – раз! И вылавливаешь рыбешку, мелкую, как член у гномика! 

Заебись развлечение!                                                                                                                   

Васильич даже не поворачивается ко мне, только хмыкает:

- Я тебе, щенку, динамит в штаны твои дырявые суну… Хотя… Тебе все равно не навредит…

- Почему это? – обижаюсь я    и даже вполне искренне. 

- А нечему там вредить… Не отросло.                                                                              

Вот почему я не люблю общаться с возрастными мужиками! Вечно тебя щенком выставляют! 
А мне это непривычно, вообще-то. 

Я досадливо сплевываю, тоскливо разглядываю уже час как неподвижный поплавок и от нечего делать уныло размышляю, когда это моя веселая жизнь, полная приключений, опасностей, экстрима, жизнь, в которой я , Макс Курагин, ощущал себя очень даже крутым чуваком, защитником своей маленькой сестренки, добытчиком, да и просто удачливым засранцем, неожиданно превратилась вот в это. 

Унылое говно.                                                                                                                           

Рыбалку утреннюю, отвратней которой может быть только рыбалка зимняя, подледная. 
Учебу в универе, причем, на том факультете, который я и не люблю особо, и сам бы нихера не выбрал. 
Работу бумажную и нихрена не героическую! А мне-то совсем все по-другому представлялось!
И Васильич по-другому расписывал, когда вербовал меня, старый хрен! 

Я припоминаю его слова:                                                                                                

- Вот куда ты, щенок, потом собираешься? Ну, после всего этого? – Васильич выпивает залпом рюмку водки, занюхивает сиськами  сидящей прямо на нем медсестрички, одобрительно крякает, продолжая меня поучать,  - у тебя ни работы нормальной, ни перспектив. Только судимость не снятая в анамнезе. 

Я морщусь. Ну да, рассказал по пьяни… Ну а чем еще , простите, можно было заняться в богом и людьми забытом санатории, подведомственном силовым и не силовым структурам?  МВД, короче. 

А, учитывая, что попал я туда в не сезон, то есть аккурат после новогодних праздников, то он еще и полупустой стоял. Хорошо, хоть медсестры симпатичные и контактные имелись. 
Конечно, я понимал, не дурак же, что там каждая первая – стучит и постукивает, но, в конце концов, кому и чего они могли настучать? Длину моего члена? Тоже мне, секретная информация. 

Потому я дурел со скуки, переживал за сестренку, которую,  после того, как мы спасли длинноногую Рыжулю, помеху мою, боль головную, оказавшуюся дочерью генерала ФСБ и сестрой подпола ФСБ ( вот свезло, да?) и утрамбовали ее обидчика на  больничную койку, увез в неизвестном направлении еще один подпол, теперь уже из МВД. 

Увез ее, сука, под предлогом того, что на нас, брата и сестру Курагиных, объявлена охота, что папаша обиженного нами мелкого уродца – не просто обычный чел, а прокурор, а потому надо нас разъединить и спрятать. 

Вот и спрятал. Меня – сюда, в санаторий МВД, лечить опорно-двигательный. А Люську мою – к себе на дачу. И, как позднее выяснилось, к себе под бок. Сука ментовская. До сих пор злюсь, когда про это думаю! 

А тогда-то я и не знал. И не подозревал даже! Потому что сестренка у меня – та еще засранка, и для парней у нее не только острый язык припасен, но еще и заточка, которой учил ее пользоваться я. Кто ж знал, что подпол сумеет в ней подобрать код!

Так что, пока моя сестренка отвисала у подпола, я лез на стену в санатории. Охреневал от процедур, кислородных коктейлей, настоек шиповника и жратвы без соли. 

Ходил в трениках, трахал медсестер и дурел, дурел, дурел… 

А потом чисто случайно встретил на завтраке Пал Васильича, бодрого такого мужика, за полтос, крепкого и кряжистого. Мы переглянулись одинаково тоскливыми взглядами    и как-то сразу поняли друг друга. 

И уже вечером сидели у него в комнате, которая была похожа на мою одноместную  халупу, как каюта лайнера премиум-класса за утлую лодочку, пили коллекционное пойло, курили сигары, сука, настоящие, кубинские! Лапали медсестер. 

Ну и за жизнь разговаривали.                                                                                              

Я вообще не знал, кто такой Пал Васильич, что у него за должность, но понимал, что, судя по фаршу, очень солидный человек. 

Правда, со мной он по-простому базарил. И особо даже не учил жизни. 

Так, немного выговаривал, особенно, когда историю мою несчастливую вытянул. Мастерски, надо сказать, там прям опыт допросов серьезный чувствовался. Это сейчас я понимаю,  что он меня вербовал, причем , под конкретное дело, но тогда я на раздрае и эмоциях все за чистую монету принимал. Идиот, чего уж там. Прав, наверно, Васильич, щенок я против него. 

Так вот,   он тогда и говорил, что никакой у меня перспективы нет, особенно, если дело свое захочу, как планировал. Чтоб автомастерская для суперкрутых байков и спортивных тачек, и там же весь фарш: мойка, полировка, арт и так далее. 

Налаживание контактов третьего уровня

Двор универа, уже привычно забитый студентами, радует залитым солнцем. Приятная осень. Очень. Золотая такая,  теплая. 

Студентки по поводу теплого денька  -  в мини. Или  в узких джинсиках, привлекательно обтягивающих точеные жопки. 

Вроде и не надо, а глаза все равно липнут. 

Снимаю шлем, убираю в специальный кофр, намертво пристегнутый к байку, ерошу слежавшиеся волосы. 

- Максик, смотри, там Максик! Мааксик! – звонкий голос справа заставляет обернуться, ухмыльнуться и помахать весело двум ничего таким девочкам. Эх, где мои семнадцать… Восемнадцать…

Я бы с обеими отжег. Ух, как отжег бы! Да и сейчас могу, ничего, в принципе, не мешает… И для легенды полезно. Наверно. 

Но не тянет. 

Так, чисто визуально, порадовать глаз… А внутри ничего не ворошится, не екает в радостном предвкушении кайфа. 

Вот позавчера да, екало. Еще как! 

Когда рыжую тискал во дворе того особняка. 

С досадой отметив, что при одной только мысли о помехе-Светочке член в джинсах заинтересованно дернулся, я стираю улыбку с физиономии и топаю к ступенькам крыльца.

Сегодня праздник у ребят, сегодня будут танцы… 
Моя основная задача – найти тех придурков, о рожи которых я кулаки почистил. 
Найти и подружиться. 
В принципе, это реально несложно, Васильич – просто старый маразматик, забывший, что в нашем возрасте от драки к дружбе переход быстрый. 
А потому – будем дружить. У меня уже и легенда имеется…

- Макс, привет! – неподалеку возникает тот парнишка, с которым я познакомился в первый свой учебный день, Олег, - ты, говорят, позавчера на вписке отжег?

Обмениваемся рукопожатиями. 

- Не понял,  о чем ты? – усмехаюсь, подмигиваю проходящей мимо девчонке. 

- О том, что ты рожи Гошику и Фариду помял…

- Кто это говорит? 

- Да запись с камер наблюдения кто-то слил в сеть. Уже второй день по универу ходит. 

Бляаааа… Ну вот как тут работать? Вообще никакой приватности… Может, есть еще запись, как я рыжульку зажимал? 
При мысли об этом сердце екает. 
Не хотелось бы… Нас вообще рядом не должны видеть. 

- И как ты Старицкую засасываешь… - тут же договаривает, оправдывая мои опасения , Олег, хлопает меня по плечу, - ты крут! 

- Ага… 

Я стараюсь не терять присутствия духа, топаю к аудитории, где у нас должна быть пара, с кем-то здороваюсь, улыбаюсь, обмениваюсь тупыми шутками. И все это, не прекращая думать о том, как феерически лажанулся со Светиком. Мне надо образ свободного чувака поддерживать, и ее поменьше привлекать,  а я, блин…

На лекции ко мне подсаживается девчонка из группы, что-то воркует, смешно дыша в шею. 

Как раз и повод поддерживать образ. Благосклонно позволяю прижиматься к себе, что-то игривое отвечаю. 

Обмениваемся телефонами, выходим с пары уже в обнимку. 

Смеюсь, что-то ей бормочу на ухо, затем разворачиваюсь и вижу, как на нас с расстояния пары метров в упор смотрит Рыжулька. И столько злобы в ее глазках зеленых, что меня ощутимо торкает. Пониже пояса, ага. Заводит меня ее злость, просто нереально. 

В этот момент девчонка, чьего имени я так и не запомнил, лезет целовать щеку. 

И я позволяю, все так же не отрывая взгляда от Светочки. Да еще и нахально подмигиваю. 

Даст Бог, теперь десятой дорогой оббегать меня будет. 

И мне лучше, да и ей тоже.                                                                                                 

Светочка, наблюдая, как меня в щеку облизывают, фыркает презрительно, а затем разворачивается и предсказуемо сваливает. 

Я же, залипнув на пару секунд на роскошной корме, сейчас выражающей каждым своим покачиванием всю степень своего презрения ко мне, отвисаю, торопливо отцепляю от себя липучку и шустро топаю искать фигурантов. 

И так полтора часа потерял, с этой учебой. 
Одна пустая трата времени!

Ребятки, Гошик, он же Гошанский Паша и Фарид, он же Слахов Фарид, находятся возле туалета. Они ржут и пялятся в телефоны. 

Я пару секунд с удовольствием разглядываю побитые рожи, дожидаясь, пока меня заметят. 
И усмехаюсь, когда вижу, как вытягиваются физиономии. 

Не ждали, мальчики? А дяденька пришел… 

А где третий?                                                                                                                                    

- А где третий? – спрашиваю, выразительно оглядывая коридор. 

Народу полно, на нас особо не смотрят. И это хорошо. 

- В больнице, - хмуро отвечает Гошик, - чего тебе?

- Ничего, - пожимаю плечами, - поздороваться подошел, а то, вроде как, знакомы… А что с ним? 

Третий, это, кстати, тот самый мажорик, лапавший моего Светулика. Моего? Нихера себе, Макс… Вот просто нихера себе…

Но размышлять о вывертах подсознания некогда, надо крутой разговор вести. 

- Сотряс, - коротко отвечает Фарид. И оглядывается. Нервно. 

Мне ржачно, но с другой стороны, надо держаться. Играть. 

- Ай-ай-ай… Упал? – сочувственно киваю головой. 

- Ага. На кулак. – неожиданно прыскает Гошик, и сразу становится понятно, что мажорик, а в миру Красцов Виктор, сын, кстати, депутата городской Думы, да не простого, а руководителя регионального отделения одной из партий, хоть и заводила в их компашке, но, как это часто бывает, не особо любимый. 

И это хорошо. Это мне на руку.                                                                                                       

- Слышь, ты это… - Фарид примирительно бубнит, оглядываясь по сторонам на всякий случай, - не злись… Это все Крас. Нам-то пофиг, а он завёлся, что ты его девчонку тискал… Мы ему говорили, что ты на спор, и что она сама нарвалась… 

- О как? Это которую из них я тискал? – спрашиваю я примирительно, отмечая, что на редкость ссыкливая свора у этого Краса, до смешного. Щенята тупые. Сразу своего сливают. Не. Не уважаю. 

Семейные разговоры

- И что, ты вот прямо решил учиться? – малая смотрит на меня скептически, машинально поглаживает живот, который уже , по ее словам, «опустился». И я, как ни странно, знаю. Что это значит. Я вообще прошаренный стал в этих вещах. 

Отвожу взгляд.                                                                                                                           

Никогда не умел ей врать. Вот кому угодно – виртуозно. А ей, козе мелкой, ни в какую. 

- Ну да, - дотягиваюсь до стола, подхватываю бутылку и демонстративно долго пью пиво, очень надеясь, что каменный полкан, ее муж ( сука, угораздило же меня с зятьком!), уже , наконец, перестанет истуканом торчать у озера, разглядывая поплавок, и подвалит обратно на веранду, выручать меня. 

Но полкан не чешется даже, замер у кромки воды и на фоне заходящего солнца выглядит абсолютно неживым. Вечер, самый клев. Угадайте, откуда знаю? Правильно, общение с Васильичем даром не проходит. А мне оно, похоже, вообще дико дорого обойдется…

- Максик! – Люська пыхтит, пытаясь перевернуться в удобном кресле-качалке, и ее красное лицо немного сбивает градус разговора. Я жду, не помогаю, надеясь, вдруг мелкий пнет ее изнутри? И таким образом меня избавит от необходимости отвечать? – Ну помоги же мне встать! 

О, блин… Если встает, значит хочет свою любимую волну оседлать, под названием «Поучение брата-дурачка». 

И плевать ей, козе мелкой, что я старше на два года, что вообще ни разу не дурак, и очень даже нормальный и клевый чувак… 

Сестра, она и есть сестра, а уж Люська… 

Делать нечего.                                                                                                                                         

Кошусь злобно на невозмутимую спину полкана, поднимаю плавненько свою глубоко беременную сестренку, придерживаю, чтоб устойчивость была. 

Трогаю пузо.                                                                                                                                 

- Ну че, когда ты уже вылезешь оттуда, мелкий? Тесно там, наверно, и темно, как у негра в жопе…

- Ну-ка хватит , - хмурится Люська, - не выражайся. 

- А чего я сказал такого? – удивляюсь я, причем, вообще непритворно… ну, может, капельку, - он – пацан, нормальные разговоры…

- Ненормальные.                                                                                                                              

Ну, тут бы я поспорил, учитывая его папашу и то, как он со мной разговаривает… Хотя, этот каменный идол вообще не разговаривает. Ему и не надо. Взглядом давит так, что те, кто послабее, ссутся в штаны.

На меня, естественно, такая фигня не действует, но это не значит, что он не пытался. 
Он вообще простой, как кирзовый сапог, удивительно, чего в нем Люська нашла… 
И меня, главное, не спросила! 

Ух, я бесился, помню…                                                                                                             

Но сестра всегда была своевольной, так что ничего не оставалось, только принять такое родство. Учитывая мою особую любовь с органами, это было напряженно! 

Но куда деваться, справился… Наверно. 

- Так ты мне расскажи, почему ты именно на юридический пошел? А не на экономический? И вообще… Ты хотел открывать мастерскую, какая, нафиг, учеба? Я не понимаю… Деньги у нас есть…

- У тебя, - поправляю, потому что сразу сказал, что к ее наследству отношения никакого иметь не хочу.

Это ее бабки. Ей завещаны, пусть ими и распоряжается. А я в состоянии сам себя обеспечить. Как -то до сих пор справлялся. И с ней тоже, кстати. 

- У нас, - давит она, не хуже своего мужика. Взгляд, по крайней мере, такой же каменный, - и не смей мне тут в благородство! Тебе средства на счет давным-давно переведены. Я думала, что ты вовсю шустришь, а потому не приезжаешь по месяцам! А ты… 

- Я и шустрю, мелкая, - я применяю запрещенный прием, лезу обниматься. Она всегда тает от такого. Но тут почему-то не прокатывает. 

Отстраняется, смотрит на меня своими раскосыми зелеными глазами так, словно в душу заглядывает. 

А туда не надо! 
Не твое это дело, мелочь ты пузатая! 
Нечего тебе волноваться! 

И так пару месяцев назад твой подпол уже вломил за то, что неаккуратен был в работе, и на покарабянной тачке приехал в гости. 

А Люська тогда куда как поворотливей была, углядела следы от пуль на крыле, разволновалась, наехала на меня, а потом, как я понял, на своего мужика дополнительно. 

После этого меня перестали брать на задержания. 
Но оно и хорошо. Как раз Васильич нарисовался со своим предложением. А Васильич из тех людей, от чьих предложений нельзя отказываться. 

Я и не отказался.                                                                                                                      

Что мне светило в конторе полкана? Ничего. Только работа бойца. 

А в конторе Васильича… Все гораздо интересней. Как раз мой вариант, чтоб от скуки не поехать крышей. 

Иногда ночью просыпаюсь и думаю, а не сон ли вообще вот это все? 

Не бывает такого, чтоб жизнь так круто… Только недавно были мы с сестренкой веселыми мошенниками, азартно чистящими кассы различных развлекательных заведений, гоняли по стране, не имея своего угла. Риск, азарт и итоговый кайф, когда все получалось. 

Был Макс Курагин крутым стритрейсером, гонки на своей, нашпигованной тем, чем даже нельзя было шпигануть,  приорке выигрывающем в легкую…

А стали: Люська – беременной женой полкана МВД, а я… А я вообще в системе.   Причем, настолько плотно, что не выберешься. 

Судимость моя волшебным образом закрылась и вообще исчезла, биография написалась чистая и красивая. И жизнь началась новая. 

Такая… Прикольная. 

Вот только рассказывать про нее нельзя. Никому. И Люське тоже. И ее полкану цепному. 
И если Гор все это понимает и вообще вопросов не задает, то сестра… 
Бляха муха, инстинкт материнский, что ли,   срабатывает некстати? 

Все правильно

- Молодой человек, я прекрасно понимаю, что экономика – предмет скучноватый, но, если уснули, постарайтесь хотя бы не храпеть… Это немного отвлекает… Да и остальные студенты завидуют.

Голос старичка-препода, так сладко убаюкавший меня в начале пары, звучит прямо над головой. 

Подскакиваю, обвожу взглядом кабинет… Черт, реально уснул ведь! И, судя по всему, нормально так поспал, потому что вся доска исписана экономическими формулами, все вокруг заняты, с конспектами сидят… Я один, как дурак, пустой пришел. 

Какого вообще пришел, непонятно.                                                                                                  

Надо было домой, отсыпаться.                                                                                                                  

Но Васильич позвонил как раз в тот момент, когда нам с полканом сообщали о прибавлении в семействе. 

И я, ошалевший от новостей, не смог толком отбодаться. 

Люська рожала всю ночь, нас в Гором выгнали с этажа, где находятся родовые, вниз, в вестибюль. Дальше подпол уходить отказался, встал мертво на одном месте. 
Вообще непонятно, какого хера ушел? 
Но это Люськины закидоны, не хотелось ей, чтоб кто-то видел, как рожает. Все сама, как всегда. 
Коза мелкая.                                                                                                                                    
Веревки из нас вьет.                                                                                                                                  
Я тогда еще, признаться, подумал, что если у меня такая ситуация нарисуется, то хрен меня кто из палаты выгонит. Нееее… Буду смотреть, контролировать, помогать… 
Подумал, и сам охерел от этих мыслей. 
Это, наверно, так родильное отделение действует на голову, точно говорю. 
Даже меня пробило, что вообще странно, учитывая полное отсутствие кандидатуры, которую я мог бы… ээээ… контролировать в таком вопросе. 
Остаток ночи я глаз не сомкнул,  потому что подпол прочно сидел на измене и постоянно рвался то позвонить, то пойти обратно в родовую, то вытащить из дома какого-то врача дополнительно. При этом отклонял звонки по работе, а я так понял, что как раз дежурный ему звонил, чего-то там происходило у них интересное. 
Но Гор на всех положил и торчал в вестибюле роддома. Действовал на нервы персоналу и мне. 
В итоге, когда нам сообщили, что Олег Гордеевич изволили родиться, и весят они четыре кило и рост у них тоже нехилый, весь в папу, наверно, позвонили уже мне. 

Васильич, сука, всегда умеет выбрать правильный момент. 

Коротко уточнив, не  сплю ли я, он поставил задачу на сегодняшний день, высказал свое блядское экспертное мнение о том, что работаю я херово, медленно и уныло, и что надо лучше, быстрее и веселее… И отрубился. 

Я не успел даже слова вставить, попросить сегодня, например, выходной. 

В итоге пришлось сначала ждать, пока за офигевшим ( и вот вопрос, отчего офигевать? Как-будто могло быть другое развитие событий, и Люська могла родить, например, девчонку, котенка или неведому зверушку) Гором не приедет его приятель, тоже уже полкан Старицкий, (братишка, кстати, Светки-конфетки, зацените степень моего везения)  и не увезет его домой, отмечать событие.

А потом, наскоро ополоснув рожу в туалете роддома, рвать в универ, потому что Васильич бдит. 
Хорошо, что первой и второй парами была экономика. Смог нормально поспать, уронив тяжеленную голову на парту. 

И вот теперь тупо хлопаю ресницами на препода и на веселые рожи однокурсников. Сука, прям как в школе. 
Как там пели в моем детстве прикольные такие девчонки в гольфиках и бантиках? «Школа, школа, я скучаю»?
Так вот.                                                                                                                                               
Нихера не скучаю.                                                                                                                           

Виновато горблюсь перед преподом, не особо обиженным, кстати,  ироничным стариком, что-то бормочу про то, что такое больше никогда, просто форс-мажор, ночь не спал…

- Я понимаю, молодой человек, в вашем возрасте сон – непростительное расточительство времени, - миролюбиво отвечает препод, - но впредь надеюсь, что на моих занятиях это не отразится, а то буду вынужден требовать отработку…

- Да-да, конечно.                                                                                                                                

Сажусь обратно, тру лицо руками, пытаясь прийти в себя. 

Лишний час сна взбодрил, теперь надо добраться до туалета, умыться, а потом до столовки – пожрать и попить. Обязательно попить! 

А там уже искать двух фигурантов, и , если получится, то и третьего до кучи. И додавливать. 

Прямое распоряжение Васильича, чтоб не растанцовывался, а давил. 
Нехило ему, как я понимаю, хвост прищемили наверху. Он редко так злобно разговаривает. 

Пара завершается, я, не обращая внимания на направляющегося ко мне Олежу, топаю по утвержденному заранее маршруту. Туалет-столовая. 

А потом – все остальное.                                                                                                            

И вот надо же, бляха муха, такому произойти, что в промежутке между двумя пунктами я встречаю тех, кто третьим пунктом идет! 

Фарид с Гошиком тормозят меня неподалеку от туалета.

- Эй, привет, брат!                                                                                                                       

Фарид по-свойски сует руку для приветствия, усмехаюсь, отвечаю. Брат, значит, уже… Прогресс…

- Ты чего такой помятый?                                                                                                    

Гонка

На Чеботарева я за все время пребывания в этом городе не доезжал. Наверно, потому, что сезон начинается в апреле-мае, а я, как бы, сильно занят был эти месяца. И летом тоже. Не до гонок золотой и не золотой молодежи, короче. 

Но в других городах, да даже и в моем родном, приходилось бывать на таких мероприятиях. И на самом деле, ничего не меняется. Только география. 

Здесь, например, молодежь полюбила развлекаться ревом моторов прямо у набережной реки. Длинной такой, ровной. Днем тут лазили отдыхающие, спускались вниз к пляжу, бегали дети. И проезд был закрыт. 

А вот ближе к вечеру убирался шлагбаум, и наезжали крутые ребятки на разномастных тачках. 

Я так думаю, пошла эта фигня с «Форсажа» с Дизелем, раньше было попроще. Ну встретились. Погонялись, разъехались. А тут прям масштаб. Уже когда я гонял, был масштаб, и разрисованные тачки, и девки в группах поддержек, и все прочие атрибуты голливудского дерьма. 
А сейчас так вообще. 

Кстати, когда сидел, гоняли нас на киношку веселую, русскую, про стритрейсеров. Неумелый копипаст «Форсажа». Вот я там поржал, конечно… Особенно над пафосными рожами и диалогами, по которым сразу становилось ясно, что сценаристы матчасть проебали. 

Короче говоря, не ждал я ничего особенного от тусовки местной, и правильно делал. Ничем она меня не обрадовала. 

Байкеров маловато, да и те на не пойми каком хламе. Моя красная малышка среди них, как принцесса среди грязи. Зацениваю обстановку, кривлюсь и понимаю, что погонять сегодня не получится всласть. 
Ну, не больно-то и хотелось. 
Не за тем приехал. 

Аккуратно поправляю ворот куртки. 

- Первый-первый, я второй, как слышно? Прием.

- Заткнись уже, щенок ты бездумный, - ворчит мне в ухо Васильич, а я скалюсь весело. Так прикольно его позлить. 

- А че такое? – удивляюсь вполне естественно,  -  я в кино видал. 

- Кино тебе, игрульки все… Вернись только без данных, я тебе кино покажу, работай, щенок. 

Васильич отключается, я пожимаю плечами. Нервные все какие. Нечего было самому лезть, раз такой несдержанный. Меня мог и Котов повести, у нас с ним полное взаимопонимание. Любовь даже. 

А тут… Ни поболтать, ни развлечься… Котов мог еще на волну гайцов переключить, и мы бы их диалогами развлеклись. В прошлый раз, когда вместе в машине слежения сидели, он так и сделал. Вот мы поржали.

Оглядываюсь, оцениваю обстановку. Вокруг меня народ толкается, тачки стоят, парни и девчонки группами у каждой машины, смеются, музыка орет. Уже темно, на том берегу реки зажглись огни, а напротив набережной высвечивает пятачок с тачками здоровенный жилой дом. 

Я прикидываю, насколько жители его рады ежевечернему шуму, и насколько вообще реально тут устроить гонки, до приезда полиции, по крайней мере. 

- Эй, Максик! 

Ну конечно, бабы меня в любой толпе видят сразу. 

Скалюсь, подхватываю девчонку под попку, подсаживаю на себя. Первый раз ее вижу, но никто по рукам не бьет, по роже не отоваривает. Значит, можно. Вот есть же нормальные девки! Сговорчивые, веселые, а не то, что эта… Помеха рыжая. 

Как назло, в толпе замечаю рыжий всполох. 

Черт… А ее-то сюда за каким хером принесло?

Понимая, что Светочка опять основательно может меня выбить из рабочего ритма, мужественно стараюсь отвернуться. 

Ага, бляха муха! Как бы не так! Глазные яблоки не хотят вообще подчиняться! Как магнитом тянет в сторону рыжей засранки! Она в красном прикиде, в кожаных штанишках и куртке, словно фонарь, отовсюду видна!

- Максик, а ты сегодня гоняешь? – мурлыкает мне в ухо девчонка, - я буду за тебя болеть…

- Не решил пока, малыш, -  рассеянно отвечаю я ей, машинально лапая тугую жопку с кожаных штанах. 

- Эй, Макс! – а вот и фигуранты. Причем, всей веселою толпой. То есть, Гошик и Фарид в сопровождении Краса. И моей рыжей помехи. Да черт! Ну вот как тут работать? Тут же убивать хочется только! 

Машинально притискиваю к себе ближе пискнувшую от неожиданности девчонку, улыбаюсь. 
Светочка стоит, показательно ухватившись за руку Краса, на меня смотрит холодно и надменно. Естественно, я не дурак, и вижу, как она взгляд задерживает на моей лапе, мнущей кожаную жопку, но только кривится брезгливо. 

Ай, какие мы принцессы! 

Ну и ладно! 

Пока здороваемся и перебрасываемся ничего не значащими фразами, первые машины уже стартуют. 
Немного в стороне, выстроившись колонной по двое, они рвут дистанцию, как я понимаю, совсем незначительную. 

Потом , скорее всего, будут еще старты, уже среди выигравших первые гонки. И потом еще и еще. Нихера интересного. 

Шумно, моторы ревут, музыка орет, ребята кричат, девчонки визжат. Очень весело и адреналиново, но… Старый я стал, что ли, для этого дерьма? 

Или напряг большой, потому что на работе, и надо мне Краса вывести на разговор про поставщиков. 
Или рука нежная Светочкина на Красовом плече отвлекает? 
Причем, настолько, что я не улавливаю момент, когда липнущая ко мне девчонка сваливает смотреть гонки. 

- Чего не гоняешь? – лениво интересуется Крас, прикуривая и делая вид, что мы – друзья-приятели, и вообще ничего особенного не произошло. 

В принципе, так оно и есть. Ну подрались, потом помирились. Все норм. 

- А с кем? 

Я оглядываю присутствующих, усмехаюсь. Реально нет конкурентов моей девочке красивой. 

- Ну да, ты тут всех сделаешь за счет мощности. А вот если б на тачке…

- Да и на тачке тоже. 

- Азотом балуешься? 

- Только в крайних случаях. Здесь не понадобится даже. 

- А чего у тебя за тачка? – тут же интересуется Фарид, - субарик? 

- Нет, - я смотрю на него снисходительно, - на субарике любой дебил сможет. У меня приора с фаршем. 

- Ого! А пригони мотор глянуть? – тут же подхватывает Гошик. 

- А ты сечешь? 

- Секу! У меня у отца сеть мастерских.