С царем и без царя

ВВЕДЕНІЕ

Читая воспоминанія моихъ современниковъ обо всемъ, происшедшемъ за послѣдніе года, и, въ особенности, за послѣдніе дни царствованія Государя Императора Николая II, я встрѣчаю описаніе событій иногда въ несовсѣмъ правильномъ освѣщеніи, а иногда и въ искаженномъ видѣ.

Вотъ причина, заставившая меня сдѣлать общимъ достояніемъ то, что я знаю про переживаемое смутное время.

Писалъ я многое по памяти, такъ какъ документы, которые могли-бы подтвердить большую часть написаннаго, были, въ первые-же дни разгрома Россіи, изъяты изъ моего владѣнія зародившимся въ Государственной Думѣ Временнымъ правительствомъ. Отобраны они были, по распоряженію министра юстиціи прис. повѣреннаго А. Ф. Керенскаго, предсѣдателемъ Чрезвычайной Слѣдственной Комиссіи прис. повѣреннымъ Н. К. Муравьевымъ.

Будучи Наслѣдникомъ Престола, Государь Императоръ, начиная Свое служеніе Отечеству, принесъ присягу такъ-же, какъ и всѣ, вступавшіе въ ряды войскъ.

Россіи, вѣроятно, не пришлось-бы переживать ужасовъ теперешняго смутнаго времени, если-бы русскіе люди послѣдовали примѣру своего Царя, всю жизнь остававшагося вѣрнымъ принесенной присягѣ, и преисполненнаго любви къ Родинѣ.

Къ сожалѣнію, многіе даже ближайшіе сотрудники Царя, какъ начальникъ Его штаба генералъ-адъютантъ Алексѣевъ и всѣ Главнокомандующіе Арміями и Флотами, облеченные полнымъ довѣріемъ своего Державнаго Вождя, превратились изъ слугъ Престола и Отечества въ покорныхъ исполнителей велѣній предсѣдателя Государственной Думы камергера Михаила Родзянко и не противодѣйствовали возсѣдавшимъ въ Таврическомъ Дворцѣ народнымъ представителямъ въ ихъ тенденціи обратить февральскій уличный бунтъ во Всероссійскую революцію 1917 года.

Моимъ жизненнымъ крестомъ до конца дней будетъ мысль, что, при всей преданности Царю и Царской Семьѣ, я, проникнутый чувствомъ долга, бывшій Дворцовый Комендантъ Государя, оказался безсильнымъ въ борьбѣ съ окружавшимъ Престолъ предательствомъ, и не могъ спасти жизнь Того, отъ кого какъ я, такъ и воѣ русскіе люди, видѣли только одно добро.

Я, нижепоименованный, обѣщаюсь и клянусь Всемогущимъ Богомъ, предъ Святымъ Его Евангеліемъ, въ томъ, что хощу и долженъ Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивѣйшему Великому Государю Императору Николаю Александровичу, Самодержцу Всероссійскому, и Его Императорскаго Величества Всероссійскаго Престола Наслѣднику, вѣрно и нелицемѣрно служить, не щадя живота своего, до послѣдней капли крови, и всѣ къ Высокому Его Императорскаго Величества Самодержавству, силѣ и власти принадлежащія права и преимущества, узаконенныя и впредь узаконяемыя, по крайнему разумѣнію, силѣ и возможности, исполнять. Его Императорскаго Величества Государства и земель Его враговъ, тѣломъ и кровію» въ полѣ и Крѣпостяхъ, водою и сухимъ путемъ, въ баталіяхъ, партіяхъ, осадахъ и штурмахъ и въ прочихъ воинскихъ случаяхъ храброе и сильное чинить сопротивленіе, и во всемъ стараться споспѣшествовать, что къ Его Императорскаго Величества вѣрной службѣ и пользѣ государственной во всякихъ случаяхъ касаться можетъ. Объ ущербѣ-же Его Величества интереса, вредѣ и убыткѣ, какъ скоро о томъ у вѣдаю, не токмо благовремепно объявлять, но и всякими мѣрами отвращать и не допущять потщуся и всякую ввѣренную тайность крѣпко хранить буду, а предпоставленнымъ надо мною начальникамъ во всемъ, что къ пользѣ и службѣ Государства касаться будетъ, надлежащимъ образомъ чинить послушаніе, и все по совѣсти своей исправлять, и для своей корысти, свойства, дружбы и вражды противъ службы и присяги не поступать; отъ команды и знамя, гдѣ принадлежу, хотя въ полѣ, обозѣ или гарнизонѣ, никогда не отлучаться, но за онымъ, пока живъ, слѣдовать буду, и во всемъ такъ себя вести и поступать, какъ честному вѣрному, послушному, храброму и расторопному (офицеру или солдату) надлежитъ. Въ чемъ да поможетъ мнѣ Господь Богъ Всемогущій. Въ заключеніе-же сей моей клятвы, цѣлую слова и крестъ Спасителя моего. Аминь.