С. Х. В. А. Т. К. А.

Глава 10

— Где рация? — Лысый шагнул к Филину так резко, что идущие рядом с главарем Боцман и Огонёк схватились за оружие. — Где она?!

Гадюка, как всегда, шёл впереди, Красавчик плелся сзади. На него и обратились взгляды остановившихся бандитов.

— А я чё?! — с вызовом проныл Красавчик. — Вы ж сами сказали бросить его!

— Кто тебе сказал? — Сжав кулаки, Лысый шагнул к нему.

— Да Боцман сказал! Слишком много поклажи, мол, брось тот пятнистый…

Охранники НИИЧАЗа повернулись к бандиту. После приключений в долине оба не казались манекенами с витрины оружейного магазина — теперь они выглядели как манекены, которых хорошенько обваляли в грязи.

Боцман сказал:

— Радиостанция ваша тормозила только. Идём дальше, а то Шульга свалит. — Он повернулся, но Лысый схватил его за плечо, и тогда Боцман, сбросив его руку, ударил охранника в грудь.

Вернее, хотел ударить, да не вышло: тот быстро шагнул вбок, схватил его за локоть, за предплечье… Долбаное джиу-джитсу! Или, может, кунгу-фу какое-нибудь, бандит в этих делах не разбирался. Свистнул воздух в ушах, и он обнаружил, что лежит на земле, впечатавшись в неё щекой, правая рука вывернута за спину, больно выгнутую кисть крепко держат и что-то давит между лопаток… Ну да, подошва давит, что ж ещё.

Боцман зарычал. Несколько стволов уставились на охранников; Шрам и Лысый достали пистолеты, первый водил своим из стороны в сторону, от Огонька к вернувшемуся Гадюке и обратно, второй целился в Филина. Тот был единственный, кто не схватился за оружие, — даже Красавчик, поначалу застывший на месте и лишь удивленно лупающий глазами, вдруг ойкнул, сбросил рюкзак и залихватски выхватил свои револьверы.

— Дебилы! — рявкнул снизу Боцман. — Нам Шульгу догонять надо, а не…

— Нужна станция, — перебил Лысый. — Мы обязаны выходить на связь с шефом.

— Нет времени, — отрезал Филин.

— Он ждёт нашего доклада!

Главарь пожал плечами:

— Вы двое можете идти назад, мы — за Шульгой.

— Мы не знаем Зону!

— Ваши проблемы. Отпусти его.

— Отпустить?! — Лысому наконец изменила выдержка. Присев, он приставил к затылку Боцмана ствол. — Я его пристрелю сейчас! Отправь двух человек вместе с ним, — охранник показал подбородком на Шрама, — назад за станцией. Мы отошли недалеко, они нас догонят.

Все посмотрели на Филина. Он кивнул Огоньку с Жердем, те шагнули к нему, главарь что-то негромко им сказал и снова повернулся к Лысому.

— Ладно, эти двое пойдут. Но учти, в долине уже кто угодно мог появиться. Если наткнутся на банду…

— Так пусть идут быстрее! Гнедиш, будь осторожен.

Шрам кивнул.

— Ну, давай, потопали! — Жердь заторопился назад, и когда вся троица исчезла за ближайшим мусорным холмом, Лысый отпустил руку Боцмана.

— Филин, если с нами что-то случится, тебе это не сойдет с рук, — произнёс Лысый.

Главарь молча отвернулся, и тут вскочивший Боцман с ревом вмазал Лысому.

И снова не попал — чёртов каратист поднырнул под рукой, костяшками пальцев зарядил бандиту по почкам и отскочил, приняв боевую стойку. Боцман, сморщившись, схватился за бок.

— Оставь, — бросил Филин. — Пошли.

— Тупой! — сказал Боцман охраннику, направляясь за главарем. — Оба тупые! Мы бы уже догнали его, а теперь снова отстали из-за вас!

Лысый молчал. А Боцман, поравнявшись с Филином, сказал:

— Надо бы в обход кого-то послать.

— В обход? — переспросил главарь.

— Мы сейчас через центр Свалки движемся. Видишь, мусор сплошной? Бегом тут никак не получается ни у нас, ни у Шульги… Гадюка, а мы правильно идём?

Шагающий впереди разведчик оглянулся и двумя пальцами ткнул перед собой, показывая, что уверен: беглецы там, а не свернули куда-то.

— Ну вот, значит, они тоже по железякам этим шкандыбают, — продолжал Боцман. — А правее там дорога есть земляная, по ней быстрее можно. Если по той дороге послать кого-то в обход, они смогут к каналу выйти и там засаду устроить. С двух сторон Шульгу зажмем, как в тиски.

Филин поразмыслил и сказал:

— Вернутся Огонёк с Жердем, их вперёд пошлем. И этого, — он ткнул пальцем назад, указывая на Лысого, — с ними.

— Только Огонёк с Жердем? — Боцман покосился на главаря. Лицо того было непроницаемо.

Присев за шинами на корточки, Тимур переспросил:

— Как отвлечь?

Снорки скакали, как полоумные обезьяны. Некоторые прыгали по крышам контейнеров, другие бегали по земле между ними, а на самом большом контейнере, стоящем вертикально, восседал крупный мутант в огромном чёрном противогазе. И уходить с этого места они, похоже, не собирались.

— Справа «трамплин». — Старик показал.

— Вижу, и что?

— Как над ним воздух дрожит, тоже видишь?

Тимур присмотрелся.

— Ага, это «каскадный трамплин». — Он кинул взгляд через плечо. — Старик, чухайся быстрее, что ты мямлишь? Они ж вот-вот здесь будут.

— Не суетись, молодой, — ответил сталкер, снимая берданку с плеча, и Тимур снова ощутил себя зелёным новичком рядом со старшим напарником. — Снорки любопытные, сразу сбегутся смотреть, что там такое. А вот канава. По ней и ползи.

— Мне ползти?

— Ну не мне же с ревматизмом моим. Да я и не втиснусь в неё, узкая.

Тимур оглядел его широкую горбатую спину и решил, что таки да, не втиснется.

— Давай, молодой, ствол в зубы и вперёд. Нет, щас, погоди…

Старик оглядел землю вокруг, поднял гнутый электрод с куском цемента на конце и протянул Тимуру:

— Вплотную к «трамплину» не подходи. Брось метров за пять-семь и сразу назад, только тихо. Сюда не возвращайся. Видишь канистру возле оврага? За ней сверни, я пойду вперёд, там встретимся.

— Ладно, понял, — проворчал Тимур, недовольный, что им командуют.

Он засунул «беретту» за пояс, на четвереньках обогнул шины, улёгся и пополз. Добравшись до неглубокой извилистой канавы, полной мусора и бурьяна, забрался в неё и последовал дальше, цепляясь одеждой за железяки и царапая ладони.

В долине было по-прежнему тихо и никто не появился. Вода из лужи утекла окончательно, обнажившееся дно напоминало пейзаж планеты, которую постигла экологическая катастрофа. Обойдя углубление, бандиты и Шрам увидели пятнистый бугор у подножия холма с экскаватором. Жердь, подмигнув Огоньку, сказал:

— Это ваша радиостанция, служивый?

— Вы же видите, что это она, — произнёс Шрам.

— Ну так хватай да идём назад быстрее.

Шрам заспешил к рюкзаку, Жердь и Огонёк — за ним. Первый бандит сунул руку под куртку, второй начал копаться в сумке. Жердь, увидев это, забеспокоился и ускорил шаг, прошептав:

— Не вздумай!

Шрам, не оборачиваясь, произнёс:

— Мы пропустили время доклада, шеф ждёт. Надо выйти на связь немедленно.

— Тю! Ты совсем дурак, служивый? — удивился Жердь, нагоняя его. — Наша главная задача заломать Шульгу и артефакт у него отобрать. А ты пока связываться будешь, Шульга уйти может. И толку? Будешь докладывать начальству, что цель сбежала, пока ты докладывал про это начальству? Где логика, где разум?

Шрам, пожав плечами, наклонился к рюкзаку, и тогда Жердь с криком: «Огонёк, давай!», накинул ему на шею веревку, которую достал из-под куртки.

Второй бандит, прыгнув вперёд, развернулся и вмазал охраннику кулаком в брюхо. Шрама согнуло пополам, Жердь навалился на него, затягивая веревку, а Огонёк отскочил в сторону, лихорадочно копаясь в сумке.

Шрам дёрнулся, локтем врезал Жердю по ребрам, потом откинул голову и затылком разбил бандиту нос.

— Помогай! — засипел тот, продолжая душить.

Но Огонёк не спешил помогать, а рука сидящего на корточках Шрама уже скользнула под клапан на боковом кармане рюкзака, уже потянула оттуда что-то…

Клацнула зажигалка, вспыхнул огонь. Жердь с воплем отскочил, бросив веревку, и объятая сине-зелёным пламенем бутылка разорвалась у ног охранника.

Вспышка полыхнула на всю долину. Жердь покатился по земле, загоревшийся Шрам с криком вскочил и тут же упал. Пламя было каким-то уж очень жарким, и очень уж быстро оно сожрало мокрую, пропитанную жидкой грязью одежду, которая вообще-то и гореть не должна была.

Шрам, превратившийся в тёмный силуэт, едва различимый в сине-зелёных гудящих протуберанцах, несколько раз дёрнулся и затих. Огонь, то и дело взрывающийся снопами искр, пылал ещё несколько секунд, потом опал и почти сразу исчез. Всё, что осталось от человека и рюкзака, лежало посреди растекшейся по земле маслянистой лужи, по которой ещё пробегали язычки огня.

Жердь встал. Вспышка оставила на его груди тёмное пятно, ресницы и брови бандита обгорели, но в целом он не пострадал.

— От маньяк! — Он показал довольному Огоньку кулак. — Дорвался, псих больной? Зачем его поджигать было, задушили бы — и все дела!

— А чего б и не поджечь? — возразил Огонёк. Он выглядел счастливым. — Ладно, назад пошли.

Снорки скакали по контейнерам, ухали, искались под мышками, качали хоботами противогазов. Тимур полз мимо стоящей прямо над оврагом цистерны, когда вверху раздался стук. Он замер, скосив глаза, — на цистерне сидел вожак снорков, перемахнувший сюда с контейнера. Ну и здоровяк! Плечи широкие, руки длинные, башка огромная, да к тому же весь покрыт какими-то влажными пятнами. Мутант присел на корточки, широко расставив колени и упираясь в цистерну кулаками. Голова медленно поворачивалась, качался хобот, в тусклых круглых стеклах отражался пейзаж Свалки. Тимур лежал неподвижно, лишь рука, сжимающая «беретту», постепенно распрямлялась, вытаскивая оружие из-за ремня. Хотя такой пистолет против снорка — как пневматическое ружье из тира против слона. В него пару пуль надо всадить, чтобы он только внимание на тебя обратил. Одна надежда: Старик из-за шин тоже в тварь целится из берданки своей.

Вожак посмотрел в сторону Тимура. Сейчас заметит… От контейнеров донеслось уханье, и вожак резко обернулся. Тимур не видел, но по звуку понял: неподалеку сцепились два снорка. Он рискнул приподнять голову. Канава в этом месте была совсем неглубокой, так что удалось разглядеть, как одна тварь, у которой хобот на противогазе был оторван, в прыжке ударила другую ногами в грудь. Мутант упал с контейнера, и бесхоботный прыгнул за ним.

Вожак угрожающе ухнул и поскакал назад. Переведя дух, Тимур пополз дальше, то и дело выглядывая. Драчуны снова возникли на крыше контейнера, вожак прыгнул к ним, схватил бесхоботного и швырнул о железную стенку. Тот свалился на землю, поднялся, мотая головой, и попрыгал прочь. Соперник помчался за ним, оба пропали между контейнерами.

В конце канавы Тимур остановился. В тени под грудой мусора слабо пульсировал пузырь мутного газа. Вокруг на земле валялись ржавые гайки, рваные куски жести, арматура, электроды, палки, ветки, доски, листья. Он оглянулся на пирамиду из шин, и приподнявшийся Старик кивнул ему.

Примерившись, Тимур швырнул в аномалию электрод с куском цемента на конце. Раздался стук, потом шипение.

Боцман не смог сдержать ухмылки: впервые лицо Лысого выражало нормальное человеческое чувство, и это был страх.

Он попятился, почти затравленно оглядев шестерых бандитов, повторил:

— Как погиб?

— Говорю тебе, «жарка» сработала, прям возле рюкзака притаилась, гадина. — Жердь был сама искренность.

— Не было там никакой «жарки»!

— Ну так появилась, браток. Это ж аномалии, они то там, то здесь выскакивают.

— И Гнедиш в неё попал?

— Да не попал даже, а просто близко слишком подошёл. Я к нему, понимаешь, прыгнул, назад дёрнуть хотел, но не успел, она как полыхнет! — Жердь подался к Лысому, и тот снова попятился, не убирая руки с пистолета в кобуре. — Ты гляди, гляди, вишь, у меня волоса опалены? Это от той же вспышки, только я дальше стоял… Ну, скажи, Огонёк?

— А то! — кивнул тот.

Лысый переводил взгляд с одного на другого.

— А почему тебя так зовут? — вдруг спросил он. — Почему Огонёк?

— А он у нас всё с огоньком делает! — хохотнул Жердь.

Филину надоели разборки, но он не стал ничего говорить — просто развернулся и зашагал дальше. Сидящий на корточках Гадюка вскочил и заспешил впереди всех, за главарем направились Красавчик, Огонёк, Жердь и Боцман. Он одного не понимал: почему Филин не скомандует пристрелить Лысого? Но потом вспомнил про засаду возле канала, которую сам же насоветовал устроить. Вот для чего командир охранника институтского решил использовать. А жаль, хотелось прямо сейчас всадить ему пулю в рожу. Боцман потёр запястье — до сих пор ноет!

— Ну, чё торчишь там? — крикнул он, оглянувшись. — За нами топай, а то как дружок твой в аномалию попадешь.

И зашагал за остальными, прислушиваясь на ходу. За мусорным холмом ухали снорки.

Пузырь газа мутнел, съеживался, подтягивая к себе мусор, и вспучивался, выстреливая им во все стороны. Куски железа лязгали о стенку контейнера, со стуком падали на землю, втыкались в склон мусорной кучи.

Вожак снорков повернулся к оврагу. Остальные мутанты прекратили беспорядочно скакать по контейнерам. Один, за ним другой направились к источнику шума, но оглянулись на вожака и замерли, тихо ухая.

Тимур полз как мог быстро, слыша шипение аномалии, грюк, лязг и шелест позади. Выплюнутая «трамплином» гайка стукнула по темечку, он охнул, зажал рот и замер. Ругаясь про себя, пополз быстрее. Он не видел, что вожак уже скачет к «трамплину» и за ним устремились остальные мутанты, но по звукам понял: стая перемещается.

Приподняв голову, Тимур обнаружил, что достиг стоящей возле канавы цистерны. И ещё увидел, что Старика за шинами больше нет.

Далеко позади аномалия, пульсируя тусклым светом, раз за разом всасывала в себя мусор и расшвыривала его вокруг. Вожак сел на краю ближайшего контейнера, уставившись вниз. Остальные снорки сновали вокруг «трамплина», взволнованно ухая и толкаясь. Один вспрыгнул на кучу мусора, но вершина под его ногами поехала, и он заскользил вниз. Тут как раз «трамплин» дал очередной залп — получив приличный заряд мусора в башку, грудь и брюхо, снорк с визгом рванулся вбок по склону. Остальные радостно заухали, громче всех смеялся маленький снорк в дырявом противогазе. Вожак на контейнере вдруг резко выбросил в сторону руку и поймал выпущенную «трамплином» гайку. Покрутил её, морща лоб вместе с обтягивающей его грубой зелёной резиной, и швырнул в маленького снорка. С глухим стуком гайка отлетела от темени, мутант упал как подкошенный. Приподнялся, тряся головой. Остальные заухали ещё громче и стали кружить вокруг, тыча в него пальцами и подхваченными с земли палками.

Тимур выполз из оврага, на четвереньках обогнув цистерну, поспешил наперерез Старику, который полз к контейнерам со стороны шин. Путь пока был свободен: все снорки возбужденно скакали вокруг аномалии, ухая, как полоумные совы. Сталкеры одновременно доползли до широкого просвета между уходящими вдаль рядами контейнеров и вскочили.

Старик прошептал:

— Ни звука! У нас пять минут где-то!

Они побежали.

Выскочив на край пустыря, Боцман сказал:

— Стойте все! И тихо!

Бандиты остановились. Гадюка, успевший пересечь треть расстояния, отделяющего отряд от лабиринта контейнеров, присел на корточки.

Впереди, немного правее, скакали снорки. Мимо них можно было пройти, если взять влево, но там отряд уперся бы в сплошной ряд контейнеров, стоящих к тому же в два яруса. Чтобы углубиться в лабиринт с этой стороны, надо подойти к нему прямо по центру, где зияет широкий проход. Туда попасть можно, понял Боцман. Но придётся лечь и ползти — медленно, осторожно, тихо, чтобы не привлечь снорков.

Он повернулся к Филину:

— Надо решать.

— Хорошо, командуй, — сказал главарь.

— Эй, ты! — окликнул Боцман охранника. — Как тебя?

— Меня зовут Владлен, — ровным голосом произнёс тот.

— Да, Владлен… Слушай сюда: мы Шульгу теперь окружить можем. Пойдёшь в засаду?

Лысый колебался. Чувствовал, должно быть, подвох. Чтобы подтолкнуть его, Боцман с деланным безразличием пожал плечами.

— Ну, как хочешь. Огонёк, Жердь и… — он оглянулся на Красавчика, — так, и ты тоже. Идите в обход, заляжете у канала, за рощей. Огонёк, ты эти места знаешь, ты командуешь. Я думаю, Шульга к вам быстрее выйдет, чем мы его догоним. Значит, валите пацана, «слизень» берёте и нас не ждёте, сразу в схрон вертаетесь…

— Почему сразу в схрон? — перебил Лысый. — Пусть ждут.

Боцман покачал головой:

— Опасно там торчать, каждая лишняя минута смертельной может быть.

— Почему? — спросил Лысый.

Боцман замялся, не зная, что соврать, и тут в разговор вступил Жердь, у которого с этим проблем никогда не было.

— Да потому что в канале знаешь какие мутантищи живут? — Он развел длинные руки и, подавшись к охраннику, выдохнул ему в лицо: — Во! Такие страшные, скажи, Огонёк? С зубами, с щупальцами, людёв под воду утаскивают и жрут там, как сволочи. Нигде больше в Зоне таких не…

Он замолчал, когда Лысый резко поднял руку и сказал:

— При чём тут мутанты в канале?

Жердь поморгал, закрыл рот, открыл и снова заголосил с напором:

— Так они ж на берег вылезают, тю! Ты совсем в Зоне не шаришь, служивый! Мутанты из канала по всей округе знамениты! Их так все и называют — канальи. Они из воды выскакивают и как давай гоняться за тем, кто на берегу. Хватают и в воду утаскивают, и там жрут, гадины!

— Зачем же в таком месте устраивать засаду?

— А как ещё сейчас пацана догнать? Ведь из-за вас же и отстали… Одна возможность теперь осталась! Ну, всё, мы пошли, покедава.

Обхватив Огонька за плечи, Жердь потащил его влево, в обход лабиринта контейнеров, где тянулась земляная дорога. Красавчик, поправив лямки рюкзака, заспешил следом. Лысый взглянул на Филина, на Боцмана, вслед уходящим бандитам — и пошёл за ними.

— Огонёк старший! — сказал Боцман и тихо добавил, обращаясь к Филину: — Ползём?

— Сколько у тебя к берданке патронов? — спросил Тимур. — И к пистолету ещё есть?

— Один магазин только, который в рукояти, — ответил Старик. — А к ружьишку моему ещё почти полная жестянка.

— Полная жестянка — это штук двадцать, вряд ли больше.

— Вот я и говорю: много патронов.

Тимур покачал головой. Они торопливо шагали между двумя рядами контейнеров. Солнце светило вовсю, от нагретого металла шло тепло. Впереди проход поворачивал, что дальше — не видно. Надо было умерить шаг, по Зоне ведь не бегают, здесь крадутся, а то и ползком… Но позади были снорки, а ещё дальше — бандиты Филина, и приходилось бежать, наплевав на бунтующие инстинкты, которые буквально кричали: притормози, двигайся медленно и бесшумно!

— Дальше что делать будем? — спросил Тимур. — Если уйдём сейчас от них?

— Да не уйдём же, — ответил Старик. — Придётся бой принимать. Догонят, мы же первые, им за нами легче…

Это было правдой: в Зоне всегда быстрее двигается тот, кто идёт последним. Ну вот хотя бы те же снорки… Сталкерам пришлось тратить время, чтобы отвлечь их, а бандиты сейчас смогут без остановок проползти следом, пока мутанты сгрудились вокруг «трамплина». Или не успеют? Было бы хорошо, если бы не успели…

Старик остановился у поворота, Тимур тоже.

— Ух ты! — сказал он.

Снорки собрались вокруг аномалии, некоторые скакали по контейнерам, другие замерли, разглядывая стреляющий мусором «трамплин». Маленький снорк опять показал себя: пробежал мимо слишком близко, и выпущенный аномалией болт врезал ему по ребрам. Мутант упал, вскочил и метнулся за ближайшее прикрытие, вслед ему полетела очередная порция мусора. Снорки загоготали. Вожак сидел на том же месте. В тусклых стеклах противогаза отражались пульсирующая блеклым светом аномалия и пустырь, по которому очень медленно пробирались три человека.

«Трамплин» уже не так сильно разбрасывал мусор, да и шипел потише — он успокаивался.

За поворотом «ржавые волосы» образовали густой полог, протянувшийся между двумя контейнерами в метре над землей.

— Раньше не было здесь такого! — Старик подошёл ближе, пригнулся, заглядывая под полог.

— Придётся под ним. — Тимур тоже заглянул. — Там бандиты, да ещё и «трамплин» сейчас утихнет… Давай быстрее.

Они улеглись на прогретую солнцем землю и поползли. Стало темнее и прохладнее, жгучие «волосы» шелестели над головой, и это было страшно. Сердце заколотилось чаще, в горле застрял комок, который никак не удавалось сглотнуть, Тимур прижимался к земле, иногда бросая косые взгляды на Старика — тот не мог распластаться так же, как молодой спутник, горбатая спина почти касалась полога. А если коснётся?

Он остановился, увидев человеческий скелет слева, под стеной контейнера. В ребрах его лежал артефакт под названием «морской еж». Тимур прошептал:

— Видишь?

— Не тормози, молодой, — откликнулся Старик. — «Трамплин» уже считай что отключился.

— Это ж ещё не значит, что снорки за нами поскачут. Главное — не шуметь, тогда они там дальше будут крутиться и…

Пробив «ржавые волосы», рядом свалился снорк в противогазе без хобота.

Весь полог дрогнул, опустился ниже. Лежащий на спине мутант, весь пятнистый от крови, задёргался и, выбросив руку, схватил Тимура за плечо. Тот выдернул из-за ремня «беретту», но Старик приказал:

— Не стреляй, другие прибегут.

— Он меня сцапал! Ключицу раздавит!

«Ржавые волосы» местами ободрали со снорка кожу. Мутант бился затылком о землю, пальцы его сжались так, что Тимур зашипел от боли. Старик быстро пополз вокруг него, цепляя сутулой спиной полог, вытащил нож и воткнул в левую глазницу мутанта, пробив круглое стекло. Снорк протяжно ухнул. Вращая нож, Старик погрузил его почти по рукоять. Мутант, покрепче сжав на прощание плечо, ухнул и сдох. Сталкеры замерли, тяжело дыша. Аномалия заметно опустилась, теперь она была всего в нескольких сантиметрах над ними. Старик попытался достать нож из глазницы, но понял, что тогда зацепит «ржавые волосы», и плюнул в досаде. Тимур пополз. Последовавший за ним сталкер непрерывно ругался все те секунды, которые понадобились им, чтобы вырваться из-под аномалии.

Они вскочили, Тимур развернулся с «береттой» наготове и сказал:

— Теперь не пройдут здесь бандюки. То есть пройдут, но сложнее им будет, задержатся. Ты как?

— Глянь, что там чешется?

Старик повернулся. «Ржавые волосы» стесали часть куртки, свитера и рубахи между лопаток, там, где из-за крайней сутулости спина напоминала горб. Одежда спасла его — ещё немного, и аномалия сорвала бы кожу, будто рубанком, а потом взялась бы за то, что под ней.

— Нормально, повезло…

— Гляди.

Над пологом на краю контейнера сидел второй снорк, столкнувший вниз бесхоботного.

Старик вскинул берданку. Когда ствол обратился в его сторону, мутант отпрянул и поскакал обратно к краю лабиринта.

— Сейчас остальных приведёт. Ходу! — Тимур побежал.

«Трамплин» разбрасывал мусор всё слабее, и сноркам становилось скучно. Маленький с дырявым противогазом снова рискнул выбраться на груду мусора возле аномалии, где стал забавляться, ловя отдельные железяки и швыряя их обратно. Это привлекло других мутантов, они подобрались ближе, обмениваясь заинтересованными уханьями, потом двое тоже стали ловить вылетающий из «трамплина» мусор. Вожак неподвижно сидел на вертикальном контейнере, в тусклых стеклах его противогаза отражался пустырь. Издалека донеслось уханье, он повернул голову — к ним по контейнерам скакал снорк.

Впереди проход раздваивался.

— Влево давай! — сказал Тимур на бегу.

— Вправо! — ответил Старик.

— Говорю, налево!

— Слушайся меня, молодой! — Сталкер повернул вправо. — Ты давно здесь был, а я в том месяце, когда из Тёмной долины вертался. За мной!

Проход стал уже; образовавшие его контейнеры высились в три яруса, эхо уносило топот вперёд и назад, отражаясь от стенок. Когда он снова расширился, сталкеры пробежали мимо трёх вертикальных железных коробок. У стены первой пульсировал клуб горячего воздуха.

— Это что, «детонатор»? — удивился Тимур. — Вот это редкость! Я только дважды такую аномалию видел.

Следуя плавному изгибу прохода, они повернули и остановились: впереди был тупик. Там высился стоящий на торце контейнер, вплотную к нему слева и справа прижимались длинные ряды железных коробов, густо облепленных «ржавыми волосами».

— Разорви меня «мясорубка»! — Старик растерянно огляделся. — Раньше тут «волос» не было, зато был проход.

— Давай назад, — сказал Тимур.

— Не успеем, снорки уже сюда бегут, слышишь?