14. АД

Капсула остановилась у какого-то сооружения, весьма напоминавшего аэропорт, рядом с большим стеклянным зданием. Оттуда вытянулась гофрированная аппарель и прижалась к оболочке; раздался щелчок, и лед исчез в том месте, где они соединились.

— Приехали, — сказала Лигея. — Ах, мне бы хотелось, чтобы…

Но она не закончила, и Мима понял почему. Что толку от пожеланий, если ты в Аду?

— Ты знала, что так должно случиться? — спросил Мима и шагнул в проход.

— Как только увидела тебя, — подтвердила девушка, и слезы у нее в глазах высохли, сменившись выражением полной покорности судьбе. — Сатана сказал мне, что я отправляюсь на… Ах, не имеет значения. Я сделала глупость — в очередной раз.

— На слушание? — спросил Мима. — А вместо этого тебя использовали как приманку в ловушке?

Лигея грустно кивнула, и они направились в здание.

Мима отдавал себе отчет, что девушка может и лгать. Но какой в этом смысл? Будь она хоть демоницей, хоть действительно проклятой душой — свою работу Лигея выполнила, и он пойман. Мима предпочитал верить, что принцесса была такой же жертвой обмана и жестокости Сатаны, как и он сам.

Сатана ждал их у выхода.

— Добро пожаловать в Ад, Марс! — проговорил он жизнерадостно, делая шаг вперед и протягивая руку.

Мима подумал, не отказаться ли от рукопожатия, однако решил, что вежливость лучше ссоры, даже в Преисподней. Они пожали друг другу руки.

— Единственно для того, чтобы привлечь твое внимание, любезный мой коллега, — сказал, улыбаясь, Сатана. — Убежден, что мы с тобой достигнем полного взаимопонимания.

— Надеюсь, — ответил Мима. — У меня сложилось впечатление, что инкарнации просто так не вмешиваются в дела друг друга: могут возникнуть осложнения.

Если Сатана и понял эту едва завуалированную угрозу, то виду не подал:

— Инкарнации всегда должны помогать друг другу, — согласился он. — Пойдем, я покажу тебе, сколь гостеприимны мои владения, там и побеседуем.

— Если я теперь свободна, то лучше… — пробормотала Лигея.

— Ни в коем случае, дорогая, — прервал Сатана. — Этот человек — принц. Не станем же мы навязывать ему общество женщины ниже его по положению. Ты будешь сопровождать Марса во время его визита.

— Но я бы предпочла не…

— Твои предпочтения, дорогая, мне безразличны. Я предлагаю тебе отнестись ко всему этому делу как к неизбежности.

Хотя и с явной неохотой, Лигея тем не менее взяла себя в руки и улыбнулась Миме.

— Видно, придется, — сказала она. — Уверяю вас, сэр, что моя замкнутость ни в коей мере не касается вас. Вы действительно принц?

— Был им в жизни, — подтвердил Мима. — Теперь все это позади. А ты правда принцесса?

— Была в жизни, — отозвалась Лигея.

— Отлично, — сказал Сатана. — Тут у нас, в Старой Коптильне, превосходно кормят. Не пообедать ли нам?

— Пожалуй, — согласился Мима.

Он был уверен, что Сатана не может держать его в Аду против воли, однако не совсем понимал, как отсюда можно выбраться. Мима все еще был новичком в своей должности, поэтому не знал всех возможностей инкарнации. Пока он не вычислит наилучшей линии поведения, разумнее не делать нарочитых и, возможно, бессмысленных жестов.

Лигея взяла Миму под руку, и они проследовали за Сатаной в следующий зал. Он был обставлен, как современный западный ресторан: приглушенный свет, тихая музыка, элегантно одетые официанты и официантки. Миму удивило существование подобного заведения в Аду, хотя ресторан сюда вполне вписывался. Разумеется, ни демонам, ни проклятым душам пища не нужна, но если они чувствовали себя лучше, наслаждаясь прелестями жизни, то ничего худого в этом не было. Наверняка большинство душ, населявших Преисподнюю, к еде и близко не подпускали; наверно, Сатана мучил их тем, что позволял только нюхать роскошные блюда.

— Не заказать ли нам бифштекс? — осведомился Сатана, просматривая меню.

— Мясо коровы? — спросил Мима.

— Гм-м. Правильно, — сказал Сатана. — Ты же из Индии. Тогда, может, кэрри?

Пока они ели кэрри и другие великолепные блюда индийской кухни. Сатана выложил свои предложения:

— Мы с тобой работаем в пересекающихся областях, Марс. В таком случае у нас может быть и общая цель.

— Сомневаюсь, — возразил Мима. — Я отдаю предпочтение силам Добра, в та время как ты представляешь силы Зла.

— Мы оба представляем силы целесообразности, — сказал Сатана. — Так же, как ты признаешь, что в делах смертных должно присутствовать насилие, я признаю, что должно наличествовать Зло. Иногда насилие ослабляет Зло; а случается, что Зло уничтожает насилие. Но оба могут существовать одновременно.

Миме не понравилось такое заявление, однако он скрыл свои чувства.

— Каким образом?

— Мой долг — пожинать души, в которых преобладает Зло. Но слишком много душ какого-то неопределенного серого цвета, в них так безнадежно перемешаны Добро и Зло, что сам Танатос едва их различает. Ситуация весьма сложная; я хотел бы упростить ее, действуя более активно.

— Еще больше насилия?

— Да. Нельзя отчистить грязное белье, не выстирав его. Поскольку это сфера твоей…

— Значит, ты хочешь, чтобы я развязал побольше войн? — спросил Мима.

— Именно. Не слишком много, но достаточно для того, чтобы души определялись побыстрее.

— Другими словами, чтобы умирало побольше людей.

— Можно сказать и так. Подобные действия, безусловно, усилят твое положение.

— И твое, — добавил Мима. — Потому что ты будешь собирать более ранний и обильный урожай душ. Потому что война породит голод и кровопролитие, которых в противном случае не было бы.

— Однако…

— Не интересует, — отрезал Мима, поднимаясь из-за стола.

Сатана все еще надеялся уговорить Миму:

— Само собой, ты получишь компенсацию. Например, эта спорная душа, принцесса Лигея, может быть с тобой в Чистилище.

— Нет! — вскричала Лигея.

Сатана мрачно взглянул на нее, и девушка, отшатнувшись, умолкла.

Мима тоже поглядел на принцессу:

— Сатана требует, чтобы ты оставалась с нами; мне это не нужно. Я явился, чтобы помочь тебе, а не помыкать тобой. Я, безусловно, не возьму тебя в Цитадель Войны, если ты возражаешь.

— Ах нет, Марс, — запротестовала она. — Дело вовсе не в этом! Ты же принц, а есть вещи, понятные лишь благородным. Я уверена, что ты добр, и я бы с радостью пошла с тобой, но…

— Но не по повелению Сатаны, в качестве приложения к жульнической сделке, — закончил Мима.

Она безмолвно кивнула.

Миме нравилась ее позиция. Девушка права: царственным особам присущи определенные общие черты, которые даже людьми этого круга редко по-настоящему осознаются: важность внешнего вида, ритуалы дворцовой жизни, использование наложниц. Существует множество мелочей, которые никогда не нужно будет объяснять Лигее, так же, как не надо было объяснять и Восторг. И ей тоже нет нужды давать ему многих советов. Однако гораздо важнее то, что аристократы общаются с аристократами. Это было главным соображением, не позволявшим Миме иметь дело с Лилой или какой-либо другой женщиной. Важно завязать отношения с кем-то, равным по статусу; все остальное само собой образуется.

Лигее, конечно же, было отвратительно иметь дело с Мимой по указанию Сатаны. Обязать ее к этому имел право лишь отец. Или, поскольку отец пребывал на другом свете, она сама. Ей следовало сделать собственный выбор, по своему усмотрению, либо не подчиняться никому.

— Мы можем выбрать для тебя, женщина, иное жилье, — сказал Сатана. — Твое смертное звание здесь не имеет никакого значения.

— Оставь ее в покое, — грубо оборвал Мима. Сатана только что продемонстрировал неотесанность и бесчувственность простолюдина. — Разве недостаточно того, что ты держишь ее здесь незаконно, да к тому же против воли использовал, чтобы заманить меня сюда? Зачем причинять девушке еще больший вред?

— Это мои владения, Марс, — спокойно ответил Сатана. — Здесь я решаю, с кем как поступать. Эту мерзавку давно пора слегка поджарить.

Мерзавку? Мима едва сдержал порыв гнева. Но он припомнит эти оскорбления в свое время.

Сатана поднял руку. Лигея в ужасе отшатнулась. Вспыхнуло пламя. Оно следовало по линии, проведенной пальцем Сатаны, приближаясь в женщине. Мима резко вскочил, отшвырнув назад стул, и встал на пути огня. Пламя лизнуло его плащ и остановилось, не в состоянии преодолеть преграды.

— Оставь ее в покое, — повторил Мима.

— Ты принимаешь мое предложение? — спросил Сатана. — Согласие женщины несущественно; она страшится огня и пойдет на что угодно, лишь бы его избежать.

— Я отвергаю твое предложение, — сказал Мима.

— В таком случае ты можешь остаться гостем этого учреждения на неопределенно долгое время, а она будет гореть, покуда ты не переменишь решения.

Сатана сделал жест, и вспыхнул столб огня. Лигея захныкала.

Мима обнял принцессу, прикрыв ее своим плащом. Пламя охватило их обоих, но никому вреда не причинило.

— Мне кажется, настало время предоставить этой женщине справедливое слушание ее дела, — сказал Мима.

— Тебя, возможно, и не тронут, — проговорил Сатана. — Но она — моя. Ты не смеешь удерживать ее. — Он поднял руку и щелкнул пальцами.

У выхода из ресторана возникли огромные, устрашающего вида демоны. У некоторых были рога и хвосты, а из ноздрей валил дым. У других вместо рук были огромные клешни. Они надвигались на Миму и девушку.

— Держите ее крепче, — приказал им Сатана. — Его сущность нам не подвластна, а ее — да. Хватайте женщину и тяните; он ее отпустит, чтобы не разорвать на куски.

Мима прикусил язык. Здесь был только его дух, но он все равно ощутил боль и почувствовал вкус крови.

— Не прикасайтесь к ней! — предупредил он демонов.

— Не надо, я пойду с ними! — взмолилась Лигея. — Это еще одна ловушка для тебя, Марс! Сатана хочет…

Шестеро демонов набросились на них одновременно. Двое схватили ее за ноги, выгибая их вверх и в разные стороны. Еще двое впились в руки, делая то же самое. Один вцепился Лигее в серебряные волосы и сильно дернул. Пятый, пуская слюни, разинул клыкастую пасть, норовя укусить ее в живот.

Шестой в этот момент получил от Мимы удар кулаком в зубы. Его клыки сломались и застряли у демона в глотке. Он упал, выплевывая выбитые зубы. Стало ясно, что мощь Марса осталась при нем, несмотря на духовное обличье.

Однако другие демоны со страшной силой тянули девушку, которую Мима держал за талию второй рукой. Мима понял: чтобы совладать с демонами, ему придется орудовать обеими руками — то есть отпустить Лигею. Такая перспектива Миме не нравилась; принцессу тут же утащат, как только он потеряет с ней физический контакт. Как тогда он снова отыщет девушку в этом жутком месте?

Однако, несмотря на то что Мима продолжал удерживать Лигею, ничего хорошего это не сулило, поскольку демоны пытались — буквально — разорвать ее на части. Двое, вцепившиеся ей в руки, выворачивали их в противоположные стороны, тот, который схватил принцессу за волосы, причинял ей такую боль, что у бедной девушки глаза лезли на лоб, а двое, державших ее за ноги, развели их почти под углом сто восемьдесят градусов.

Свободной рукой Мима ударил одного из демонов по голове. Череп треснул, и демон упал. Затем, двигаясь с неимоверной быстротой, присущей ему в состоянии берсеркера, Мима протянул руку, поймал за волосы другого врага и, подняв в воздух, обрушил на пол, где тот и остался лежать.

Но три оставшихся демона не унимались. Воспользовавшись тем, что Мима отвлекся, они ухитрились вырвать у него девушку. Мима дотянулся до одного из них, схватил его за ногу, завел одну ступню за другую и дернул так, что нога демона сломалась.

Мима обернулся — и увидел, как два оставшихся демона волокут Лигею по залу. Точнее, тащил один, взяв ее под мышки и сцепив руки на груди, в то время как второй пытался клешнями раздвинуть девушке ноги. Было очевидно, что через мгновение похотливый демон…

Лигея закричала.

Мима никогда еще не слышал такого крика. Звук наполнил все пространство Ада, словно огромная электропила вгрызалась в металл.

Это ошеломило демонов. Они бросились в разные стороны, уронив рыдающую принцессу.

На Миму, защищенного своей должностью, крик нисколько не подействовал, как, впрочем, и на Сатану.

— Ну, теперь ты понял, что она такое? — сказал Сатана. — Не станешь же ты путаться с таким существом.

— Что же она такое? — удивился Мима.

— Сирена, что еще? Та, кто обладает разрушительным голосом. Тайный срам ее царственной семьи; подобные уродства в королевских домах встречаться не должны. Это и привело ее сюда.

Тайный срам? Мима, заика, очень хорошо понимал такие вещи.

Сатана пожал плечами:

— Ладно, давай закончим с этим; мне она больше не нужна. — Он поднял руку.

Мима бросился вперед, снова закрыв пламя своим плащом.

— Мне все равно, кто она такая; эта девушка — добрая душа!

— Еще одна причина, почему ты не можешь получить ее, — сказал Сатана. — Если бы она захотела помочь мне, то я позволил бы ей быть с тобой. А теперь придется ее наказать. — Он оглянулся вокруг и увидел распростертых демонов. — Только сначала я заставлю ее заткнуться.

Сатана сделал жест, и появилась змея. Она обвилась вокруг головы Лигеи и вползла к ней в рот, не давая возможности произнести ни звука.

Мима увидел, что защитить принцессу от козней самого Сатаны нет никакой возможности. Во всяком случае, не здесь, в Аду. Если только он не сумеет ее как-нибудь спрятать.

Тогда Мима схватил девушку, поднял ее и выбежал из ресторана. Перед ним расстилалась голая, пустынная равнина, и укрыться тут было совершенно негде!

Однако он Марс, напомнил себе Мима. Он в силах изменить свой внешний вид и облик того, кто находится с ним. Простым прикосновением к Алому Мечу.

Вот те на! Меч-то остался вместе с его телом.

Впрочем, физическое отсутствие не прерывало Миминой связи с Мечом. У него должна сохраняться способность творить волшебство в соответствии с должностью, независимо ни от чего, даже здесь, в Преисподней. Стоило только пожелать.

Мима сделался невидимым. По крайней мере, он надеялся, что это так. Сам он по-прежнему видел себя и Лигею, но…

Из ресторана выскочило еще несколько демонов.

— И разорвите ее на мелкие кусочки, — прогремел им вдогонку голос Сатаны. — Иначе я вас растерзаю вместо нее!

Демоны остановились, озираясь. Они никого не видели, хотя Мима с Лигеей, у которой вокруг головы обвилась змея, стояли совсем рядом. В этот миг они трое — мужчина, женщина и змея — были видимы только друг другу.

Да еще самому Сатане. Являясь одной из инкарнаций, Сатана был невосприимчив к иллюзиям. Мима понимал, что Лигею нужно куда-то спрятать, прежде чем появится Сатана.

Мима побежал по равнине, волоча на себе принцессу, которая не двигалась. И он понимал почему: девушка не хотела быть для него обузой или навлекать неприятности. Она была хорошим человеком, не желавшим никому дурного, и в то же время ей приходилось быть орудием Зла. Вероятно, она даже дала бы демонам отвести себя на мучения, не попытайся один из них изнасиловать ее прямо в ресторане.

Внезапно равнина кончилась. Мима остановился. Оказывается, это была не равнина, а верхушка столовой горы! Склон был совершенно отвесным и уходил вниз, казалось, на целый километр, так что даже дух перехватывало.

Демоны разбрелись по округе в поисках беглецов. Сатана пока не вышел из ресторана, но мог появиться в любую секунду.

Мима заспешил по краю обрыва в поисках какого-нибудь спуска. Ему отнюдь не хотелось прыгать. Он был всего лишь душой, и Лигея тоже, поэтому разбиться насмерть они не могли, однако падение наверняка окажется чрезвычайно болезненным и надолго выведет девушку из строя. Да он и сам мог пострадать; у Мимы не было уверенности, что должность оберегает его от явных глупостей.

И действительно, здесь была тропка, проход, расщелина, ведущая вниз! Мима стал спускаться по ней, уходя из поля зрения демонов. Какое-то время Сатана не сможет их засечь, а это сейчас самое главное.

Лигея начала вырываться — она все еще не могла говорить.

— Не делай этого! — предупредил Мима; — Посмотри, где мы!

Она повернула голову, чтобы поглядеть, вся напряглась и затихла. Такая высота нравилась ей не больше, чем Миме.

— Они должны быть где-то здесь! — послышался голос Сатаны. — Если не на плато, значит, на склоне. Вы склон проверили?

Мима понял, что через несколько секунд эта крутая тропинка будет кишеть демонами. Увидеть беглецов они не способны, — а вот нащупать их? В жизни Марс мог сделаться неосязаемым, невидимым или то и другое одновременно. Но здесь была не жизнь, и он опасался, что один дух не сумеет стать нематериальным для другого духа. Ведь сумел же Мима дотронуться до Лигеи, когда в виде духа проник к ней в капсулу в ледяном дворце. Он не мог позволить себе риска соприкоснуться с демоном.

С другой стороны, сработала же его уловка, когда они стали невидимыми! Так что, возможно…

На краю плато показался силуэт демона. Он разглядывал тропинку.

Мима посмотрел вперед. Дорожка вилась вниз по горе. Поскольку иного пути не было, приходилось и дальше спускаться по ней. Только в самом крайнем случае, если не будет другого выхода, он рискнет дотронуться до демона.

— Я спущу тебя вниз; не вырывайся, — прошептал он Лигее.

Она отрицательно покачала головой, все еще не в состоянии говорить из-за змеи.

Мима протянул руку и схватил змею. Быстро нащупал ее голову и сдавил так, что рептилия смекнула: она полностью в его власти. Затем он размотал змею и освободил девушку.

— Ты вела себя очень благородно, не желая доставлять мне дальнейшие неприятности, — прошептал он. — Но теперь я действительно попал в переплет, да и ты тоже. В настоящий момент никому из нас не станет легче, если демоны поймают тебя. Если ты сейчас уйдешь, то лишь выдашь мое местонахождение. Ты этого хочешь?

Движением головы она показала «нет».

— Тогда иди за мной, — проговорил Мима. — Пока ты будешь рядом, останешься невидимой.

Он повернулся, держа змею одной рукой, и зашагал вниз.

Через несколько шагов тропинка стала шире и пошла по карнизу. Идти стало намного легче, теперь им не грозило из-за любой оплошности скатиться в пропасть. С краю дорожки Мима рассмотрел какое-то отверстие, смахивающее на вход в полуразвалившуюся древнюю пещеру. Но тропа уходила все дальше вниз, а сзади к первому демону уже присоединились другие, так что Мима решил не останавливаться.

Вдруг ему что-то послышалось. Демоны — впереди! Они поднимались снизу вверх по тропинке!

— Мы в ловушке! — простонала Лигея. — Но я могу крикнуть на них…

— И тогда весь Ад узнает, где мы! — Мима вернулся немного назад. — Молчи! — Он мгновенно все обдумал. — Попробуем спрятаться в той пещере.

— Ах, я ненавижу пещеры! — проговорила девушка.

Мима не обратил на эти слова никакого внимания. Они вернулись назад по тропинке и вошли в пещеру. Сверху уже приближались демоны.

— Я подсажу тебя, а потом влезу за тобой. — Мима пожалел, что с ним нет Алого Меча; с его помощью он смог бы спуститься прямо с горы вниз.

Впрочем, возможно, он сумел бы это сделать и без Меча. В конце концов, если он смог стать невидимым…

Он и попробовал так сделать, приказав себе подняться в воздух, когда Лигея начала осторожно взбираться вверх по скале. Увы, ничего не произошло. Очевидно, Мима самостоятельно мог изменять внешность, однако, для того чтобы перемещаться, ему требовалось иметь при себе Меч. Возможно, ему необходимо точно видеть, куда он направляется. А может быть, он просто не обладал нужным духовным пультом дистанционного управления. Плохо, но ничего не поделаешь…

Мима подсадил Лигею за очаровательный зад, и девушка нырнула в отверстие.

— Отлично, вот, возьми змею, — сказал Мима, передавая ей рептилию.

Лигея отнюдь не горела желанием снова прикасаться к этой твари, но тем не менее взяла ее.

Тогда Мима схватился за край отверстия и подтянулся. Лигея помогла ему взобраться.

Пещера оказалась маленькой, в сущности просто расселиной в скале, но тут было достаточно места, чтобы они вдвоем смогли удобно разместиться. Змея с вполне довольным видом расположилась сбоку.

Демоны уже подошли к карнизу, переговариваясь друг с другом хриплыми голосами.

— Ах, я боюсь, — прошептала Лигея.

Мима обнял ее за плечи:

— Помни, нас нельзя увидеть. Просто сиди тихо, и они пройдут мимо.

Лигея замолчала, хотя и дрожала всем телом. Демоны протопали вниз, недовольно ворча; видимо, они считали, что подобные поиски — просто глупость. Миму удивило, насколько эти существа похожи на смертных своим поведением, хотя и являются бездушными порождениями эфира. Они не обладали личностями, однако дело, видимо, заключалось не в этом. Возможно, демоны создавались по образу и подобию Сатаны, приблизительно так же, как человек — в соответствии с западной мифологией — создан по образу Бога. Хотя разве подобное убожество может происходить от совершенства? Западные люди попросту страдают манией величия. Мима был рад, что не разделял столь нелепых взглядов. Реинкарнация объясняла все куда лучше, и любой разумный человек в состоянии это понять.

Демоны, шедшие сверху, встретились с нижними. Послышались какие-то выкрики и шум короткой перебранки; потом удаляющийся визг демона, сорвавшегося или сброшенного с карниза. Ну что за вспыльчивые существа эти демоны!

Теперь они снова шагали вверх по дорожке.

— …Во всяком случае, не на этом карнизе, — бормотал один из них. — Мне плевать, что там говорит Его Бесчестье! Мы бы их нашли, если бы…

— Пещера… Ты смотрел в пещере, кретин? — спросил другой демон.

— В какой еще пещере, недоумок?

— Вон в той пещере, идиот! Где мы обычно в свободное время развлекаемся с демоницей.

— А, в этой пещере, — наконец-то понял первый демон. — Кстати, где сейчас наша демоница? Сто лет ее не видел.

— Она на задании, — ответил второй. — Совращает какого-то смертного.

— Везет же кое-кому из смертных, — пробормотал первый. Его клыкастая кабанья морда снизу заглянула в пещеру.

Лигея напряглась, поскольку демон смотрел прямо на них. Однако он тут же перевел взгляд, не увидев ничего, кроме пустой пещеры. Беглецы и в самом деле были невидимы.

Вдруг демон разглядел змею, которая лежала несколько в стороне от Мимы, и его сила на нее не распространялась. Демон протянул было руку к змее, но та с шипением подняла голову и широко раскрыла пасть, и он поостерегся прикасаться к ней. Лицо демона исчезло.

— Там ничего нет, кроме диких животных.

— Тогда пошли обратно, — сказал второй демон. — Либо они сорвались со скалы, либо вообще по этой дорожке не проходили. Не понимаю, чего Сатане приспичило их ловить; в любом случае из Ада им не ускользнуть.

— Ему хочется помучить женщину, конопатый, — ответил первый. — Она должна была соблазнить инкарнацию, но попыталась отвертеться, за что ее и накажут.

— Понятно. Надеюсь, Сатана даст мне поиграть с ней, — заметил второй демон, и они затопали дальше по тропинке. — Я бы притащил ее прямо в эту пещеру и как следует над ней потрудился! Когда мы ее держали, ты обратил внимание, какие у нее ножки?

— Я-то как раз и держал ее за ногу, сопляк. Видел все до самой… — Голоса смолкли; демоны ушли.

— Ах, как я ненавижу демонов! — прошептала Лигея. — У них на уме только похоть и мучения!

— Вообще-то считается, что Ад — довольно-таки неприятное место, — отозвался Мима, — где проклятые души скорбят о нечестивых поступках, совершенных при жизни.

— Но я не осуждена на Ад! — воскликнула она.

— Мне кажется, что нам лучше переждать здесь, покуда демоны не перестанут искать, — сказал Мима. — На это может потребоваться некоторое время. Почему бы тебе не рассказать, как ты здесь очутилась? Я ведь явился сюда, чтобы помочь тебе, и по-прежнему надеюсь сделать это.

— Ты не можешь мне помочь, — с грустью проговорила Лигея. — А я могу лишь причинить тебе неприятности. Тебе необходимо бросить меня прямо сейчас.

— Отчего же? Ты производишь впечатление милой юной девушки, а кроме того, ты принцесса.

— Я действительно милая молодая женщина. Если бы ты узнал меня получше, то я, наверно, тебе бы понравилась, тем более что на тебя, кажется, не действует мой крик. Поэтому-то тебе и нужно бросить меня.

— Может, я несколько туповат, но мне непонятна твоя логика.

— Так ведь этого и добивается Сатана! — воскликнула Лигея. — Он хочет, чтобы ты… чтобы ты…

— Чтобы я обращался с тобой, как демоны? Я не стану этого делать, Лигея.

— Чтобы ты влюбился в меня, — пробормотала она.

Мима улыбнулся:

— Я влюблялся и раньше и не могу сказать, что это хуже смерти. Они были хорошими женщинами, очень хорошими. Если ты хорошая женщина…

— Потому что ты инкарнация. Сатана сумеет удерживать тебя лишь до тех пор, пока может обманывать, а это долго не протянется. Но я — проклятая душа, и меня он может держать здесь. А если ты влюбишься в меня, то не сумеешь без меня уйти и навсегда останешься в Аду. Тогда Сатана будет делать все, что ему вздумается, в царстве смертных! — взорвалась Лигея.

Так вот в чем состоял замысел Сатаны! Понятно, почему Лила поведала ему о плененной принцессе! Да уж не Лилу ли демоны приводили в эту самую пещеру? Интересное совпадение, что они упомянули об этом именно тогда, когда Мима мог все слышать.

Совпадение? Скорее очередная хитрость! Разве не может быть так, что Сатана точно знал, где они прячутся, и приказал демонам оставить их там, потому что Мима делал именно то, чего желал Сатана: находился вместе с Лигеей? А Лигея, судя по всему, действительно была прелестной женщиной и не имела отношения к козням Сатаны. Если бы она помогала Сатане, то не стала бы предупреждать Миму о его замыслах.

Да, все это очень любопытно. Демоны должны были схватить Лигею и спрятать ее от Мимы в каком-нибудь дальнем уголке Ада, чтобы он никогда не сумел найти ее. Но они замешкались, видимо по собственной глупости, и хотели изнасиловать ее. Поэтому она издала свой чудовищный крик, и у Мимы опять появилась возможность спасти ее. Можно предположить, что те демоны были исключительно глупы и поддались собственной похотливости… но ведь Сатана просто стоял и наблюдал. Сатана даже не объявил погони, пока не стало слишком поздно. Сатана не глуп; его промедление наверняка хорошо обдуманно. Он хотел, чтобы Лигея закричала, дабы побудить Миму присоединиться к ней.

Тот крик… Вот что было самым замечательным. Другим он мог показаться отвратительным. Но Мима, у которого были собственные проблемы с голосом, вполне мог понять такого рода недостаток. Он даже сочувствовал Лигее. Сейчас Мима говорил свободно, но ведь он находился в Аду, где сатанинские силы отменяли заикание; тем не менее он не забывал о своем недостатке. Лигея была другом по несчастью — и Сатана хотел, чтобы Мима об этом знал. Естественно, что для мужчины, страдающего речевым дефектом, станет привлекательной женщина с подобной голосовой проблемой. Очень хитрая ловушка!

— Ты молчишь, — сказала Лигея. — Значит, сам все понимаешь. Я благодарна тебе за то, что ты оказался таким достойным мужчиной, но теперь я сделаю то, что обязана сделать, и покину тебя. — И она направилась к выходу из пещеры.

Мима удержал ее.

— Без тебя я отсюда не уйду, — проговорил он.

— Но я же объяснила тебе, почему это невозможно! У тебя есть обязательства на Земле!

— Я явился в Преисподнюю, чтобы освободить тебя, и я тебя спасу! — сказал Мима. — Это не имеет отношения к любви; это касается справедливости. Если же по ходу дела я влюблюсь в тебя, то, может быть, ты согласишься остаться со мной после того, как пройдет слушание твоего дела и ты выйдешь из Ада. А если нет — то все равно я намерен закончить то, что считаю правильным.

— Дурак! — сказала Лигея.

— Я мужчина.

— Принц, — сказала она уже мягче.

— Инкарнация.

— Мне мог бы… очень понравиться такой дурачок, — призналась девушка.

— Но я не могу позволить тебе сделать это. Я — всего-навсего одна душа, а твоя работа связана с миллионами. Поэтому… — Она снова встала.

Мима усадил девушку на место, обнял и поцеловал.

Лигея вздохнула.

— Знаешь, вообще-то так нечестно, — проговорила она. И поцеловала Миму в ответ.

— Давай расскажем друг другу о себе, — предложил Мима.

— Ты уже знаешь о моем недостатке. Когда я взволнована, то…

— Я разбираюсь в недостатках. Я сам заика.

Лигея засмеялась:

— Надо же, а я и не заметила!

— В жизни. Здесь, в Аду, я от этого избавлен. Думаю, что таким образом Сатана хочет «приручить» меня. Он предлагал мне дать в наложницы демоницу и даровать свободную речь, однако я предпочел идти своим путем.

— Но если твой недостаток в Аду исчезает, то почему остается мой? — жалобно спросила Лигея.

— Видимо, потому, что Сатана не пытается приручить тебя. Он старается тебя унизить. Наверно, его совершенно не заботило бы мое заикание, не будь я инкарнацией.

— Инкарнацией Войны, — кивнула девушка. — К тебе следует относиться с особым вниманием.

— Так что если ты не переносишь заикания, то не пожелаешь иметь со мной ничего общего, когда выберешься из Ада.

— Когда я увидела тебя там, в Ледяном Дворце, ты показался мне таким отважным и красивым, прямо как настоящий принц, явившийся спасти меня, — сказала она. — Я знала, что это западня, и пыталась предупредить тебя. Но ты не ушел, и вот теперь ловушка захлопнулась. То же самое может произойти и во второй раз, потому что ты все равно не уходишь. Хотя говорить об этом нечего, поскольку мне все равно никогда не выбраться из Ада, но, если бы я отсюда вышла и ты вывел бы меня, я бы навсегда запомнила, что это сделал заика, и мне безразлично, как он выглядит и как говорит; мне хотелось бы быть с тобой. Но ты пришел в Ледяной Дворец не для того, чтобы просто найти себе женщину? Ведь к твоим услугам была демоница.

Тогда Мима рассказал Лигее об Орб, о Восторг, о своем желании иметь женщину именно такого происхождения, а не переменчивую демоницу, всецело преданную лишь Сатане.

— Хотя Лила и всплакнула, — сказал Мима в конце. — Такое поведение демоницы мне совершенно не понятно.

— Потому что в ее задачу входило совратить тебя или отправить в Преисподнюю; в любом случае она знала, что ты обречен. Демонам в небольшой степени свойственны эмоции, иначе они не могли бы испытывать примитивных желаний. Они не могут принять человеческий облик, не усвоив частицы человеческой природы, чтобы действовать достаточно убедительно и обманывать настоящих людей. Может быть, ты ей немного нравился, а может, ей нравилось ее задание в Чистилище, которое все-таки лучше Ада, и она горевала, поняв, что все кончилось. Ее воля подчинена Сатане, однако, если это не противоречит заданию, она может позволить себе некоторые эмоции. Особенно в том случае, если демонстрация этих чувств вызовет у тебя выгодную для нее реакцию.

— Ты, похоже, хорошо разбираешься в демонах, — с сочувствием проговорил Мима.

— У меня достаточно большой опыт, — и Лигея рассказала ему, как попала в Ад.

Лигея была принцессой одного из европейских государств. Когда она достигла соответствующего возраста и обучилась всему, что необходимо знать женщине ее положения, то отец, король, начал исподволь подыскивать для нее подходящую пару.

— Ты сам знаешь, такие вещи редко делаются по собственному выбору.

— Прекрасно знаю, — согласился Мима.

Подобное сватовство требовало показывать товар лицом. Современные монархи стали крайне осторожными, поскольку их отпрыски усвоили новомодные понятия независимости и ожидать от них послушания можно было лишь в том случае, если невесты оказывались не только родовиты, но и внешне привлекательны. Собственно, зачастую удавалось использовать идеалистические бредни юных принцев для того, чтобы держать их в узде, поскольку, будучи сраженным красотой предполагаемой невесты, он ни на что больше не обращал внимания, а потом уж становилось слишком поздно. Любовь брала его в плен.

— Знаю, — повторил Мима, припомнив, как отлично эта тактика сработала с Восторг.

— Ну, не обязательно соглашаться с такой готовностью! — сказала Лигея.

— Я уже ослеплен твоей красотой, — ответил Мима. Он хотел, чтобы его слова прозвучали как шутка, но вдруг понял, что говорит серьезно.

У Лигеи, видимо, возникло такое же ощущение, ибо она вспыхнула. Хотя в пещере было темно, Мима все равно почувствовал, что девушка зарделась, потому что все ее тело, казалось, излучает жар. У особ королевской крови чувство неловкости давало о себе знать куда сильнее, чем у обыкновенных людей.

Выдержав небольшую паузу, Лигея продолжала. Ей предстояло отправиться в одно княжество на Ближнем Востоке. Номинально это был обычный светский визит, а на самом деле — демонстрация того, что именно могло предложить ее королевство. Отец Лигеи знал, что в настоящий момент на рынке невест не было никого, кто мог бы внешностью сравниться с ней. В то же время девушке были даны строжайшие указания ни в коем случае не открывать своего порока.

Но тут международные террористы увидели возможность нанести удар. Они сумели захватить самолет, на котором летела принцесса. Еще во время полета они потребовали за нее небывалый выкуп: один миллиард евродолларов, освобождения всех политических заключенных и публичного извинения за ошибки в управлении государством — ни больше ни меньше. Если король заплатит и выполнит остальные требования, они посадят самолет в нейтральной стране и отпустят принцессу, если же нет…

Король отказался принять их условия. Заплатить деньги не составляло труда, освобождение политзаключенных было проблематичным, ну а извинение, разумеется, невозможным.

— Разумеется, — согласился Мима, превосходно все понимая.

Король незамедлительно предпринял самые решительные меры. Он объявил, что за головы заговорщиков будет выплачено вознаграждение.

Похитители собирались продемонстрировать серьезность своих намерений, показав изображение принцессы в волшебном зеркале. Они подготовили это зеркало, однако Лигея отказалась показываться в нем: она не собиралась унижаться, умоляя отца купить ей свободу.

Обескураженные террористы, у которых уже кончалось горючее, решились на более откровенный шантаж. Они раздели девушку догола, и один из них приготовился изнасиловать ее — прямо перед камерой, в прямом эфире. Было ясно, что такая мысль пришла им в голову, еще как только они ее увидели — ведь они были мужчинами.

— Мужчины не все такие, — запротестовал Мима.

— Ты не желаешь моего тела? — с вызовом осведомилась Лигея.

Мима тяжело вздохнул. На этот вопрос он не мог дать учтивого ответа.

Увидев, что все практически потеряно, когда воздушный пират уже почти залез на нее, Лигея закричала. В конце концов, быть публично изнасилованной для принцессы так же немыслимо, как для короля — принести публичные извинения. В частной жизни, впрочем, действовали иные правила. Если бы принцесса вышла замуж, то изнасилование и извинения были бы вполне вероятны, возможно даже необходимы.

— Хотя нежелательны, — заметил Мима.

Все пассажиры на борту самолета потеряли сознание. Лигея, естественно, не умела управлять воздушным лайнером. Так что самолет разбился, и все погибли, включая и принцессу.

— Вот так я очутилась в Аду, — закончила она.

— Но ведь ты не совершила ничего, заслуживающего проклятия! — сказал Мима.

— Я утверждаю то же самое, — кивнула она. — Технически я совершила самоубийство, — но только чтобы защитить свое целомудрие. Еще на мне лежит ответственность за множество других смертей, однако это была самооборона, а они были плохими людьми. Я знаю: если бы мне удалось добиться справедливого слушания, то все согласились бы, что я должна попасть в Рай. Но мой свиток, кажется, помечен убийством и самоубийством, поэтому я и проклята. Безусловно, я была бы все равно проклята, если бы поддалась бандитам.

— И так и этак проклята, — согласился Мима.

— А когда Сатана так безрассудно попытался принудить меня… Я старалась предупредить тебя, чтобы ты уходил, но…

— Нужно сделать вот что, — твердо произнес Мима. — Обратить ловушку Сатаны против него же самого. Надо выманить его из Ада. Это послужит ему хорошим уроком.

— Ну сколько раз можно тебе повторять, что это невозможно! — возразила Лигея. — Вырваться на свободу ты сможешь только в одиночку, если знаешь как. А я смогу это сделать, если мой вопрос будет пересмотрен, только Сатана нипочем этого не допустит.

— А как он может воспрепятствовать? — раздраженно спросил Мима. — Разве Бог будет сидеть сложа руки?

— Бог не вмешивается в дела смертных или инкарнаций, — безнадежно проговорила Лигея.

— Ну, на меня подобные запреты не распространяются, — ответил Мима. — Я обязательно вытащу тебя.

— Сатана как раз и хочет, чтобы ты предпринял такую попытку, — напомнила ему Лигея.

— Я намерен огорчить его. — Мима подумал. — Как тебе кажется. Сатана сейчас слышит нас?

— Так мы же от него спрятались…

— Сдается мне, что Сатана умышленно позволил нам добраться до этого места. Он вполне может нас подслушивать. В конце концов, здесь его владения.

— Я об этом как-то не подумала, — призналась Лигея. — Но Преисподняя очень велика. Я уверена, что он не в состоянии уделять внимание каждой мелочи. Удостоверившись, что мы вместе, он, вероятнее всего, обратился к другим делам.

— Возможно, — согласился Мима. — Так что мы можем считать наш разговор конфиденциальным.

Она пожала плечами:

— Думаю, да. Впрочем, какое это имеет значение? Я не могу отсюда выбраться, а до тех пор, пока мешаю выбраться тебе, я служу Сатане. Мне это не нравится, хотя находиться с тобой очень приятно.

Девушка скорее всего права, подумал Мима. Поначалу она была приманкой, чтобы завлечь его сюда, а сейчас выступает в качестве цепи, которая его тут держит. Сатане нет нужды следить за ними.

В то же время нельзя сказать, что сидеть здесь с Лигеей неприятно.

Она милая девушка, обладающая массой достоинств, к тому же исключительно миловидная, а Миму всегда привлекал этот тип женщин.

Он изменил позу, так как сидеть на камнях было не слишком удобно. Взгляд его упал на змею.

Змея наблюдала за ним.

Мима устроился поудобнее, сделав вид, будто ничего не заметил, но внутренне весь насторожился.

А ведь и правда Сатане было чем заняться, кроме того, чтобы следить, как знакомятся два человека. Но Мима был инкарнацией, и хотя Сатана мог проникнуть сквозь завесу невидимости, созданную Мимой, ему было, вероятно, не под силу сделать это на любом расстоянии. Одна инкарнация не может вмешиваться в дела другой на расстоянии. Поэтому Сатана скорее всего не подслушивал их напрямую.

Однако Сатана не позволил бы инкарнации свободно передвигаться по Аду. Ему каким-то образом необходимо осуществлять слежку. А что может быть лучше, чем поручить такое дело одному из своих мелких соглядатаев?

Таким шпионом и была змея. Она станет сообщать о местонахождении Мимы и обо всех его основных действиях. Безусловно, весьма удобный способ держать его под наблюдением.

Мима мог бы прикоснуться к змее, войти в нее и выяснить все наверняка. Но Сатана тогда насторожится и поймет, что Мима раскусил его. Лучше прикинуться, будто он ни о чем не подозревает.

Вот только как сообщить об этом Лигее, чтобы змея не услышала? И как отделаться от змеи, чтобы не всполошить Сатану?

Вообще-то Мима мог войти в Лигею и передать ей мысли, однако сейчас он предпочел не поступать таким образом, потому что это стало бы вмешательством в ее и без того крайне ограниченную личную жизнь, а еще и потому, что она действительно была той девушкой, в которую он готов был влюбиться и, вероятно, даже полюбить. Чересчур большая близость могла погубить их взаимоотношения.

А может, он боялся, войдя в Лигею, обнаружить, что она являлась попросту еще одним агентом Сатаны? Над такой возможностью следовало поразмыслить. Если бы девушка оказалась орудием Сатаны, то это не просто огорчило бы Миму. Сама по себе проверка, устроенная ей, могла выдать Сатане его подозрения. И Мима остался бы ни с чем.

Он подумал еще немного и решил, что, какой бы план побега у него ни возник, надо держать его при себе.

А план, как он внезапно понял, действительно появился — смелый, безрассудный, осуществить который мог бы только Мима. И если бы этот замысел удался, то он сумел бы освободить не только Лигею, но и спасти много других несправедливо проклятых душ. А кроме того, он отплатил бы Сатане за наглую попытку запереть в Преисподней и заставить служить себе другую инкарнацию.

Мимин план не отличался ни особым изяществом, ни легкостью исполнения. Но Мима был Марсом, и на карте стояла честь его ведомства. Ему хотелось преподать Сатане урок, каково связываться с Марсом.

Загрузка...