С/с. Том 13

Глава 1

Где-то в доме, заглушая шум грозы и ветра, проникавшего сквозь капитальные стены, раздался пронзительный женский вопль. Это не было похоже на крик боли или страха, так могла кричать только сумасшедшая. Ее голос то усиливался, то замирал в жалобном стоне. Сумасшедшая жаловалась на свою судьбу.

В конце длинного, просторного коридора показалась хорошенькая медсестра. В руках у нее был поднос с ужином. Остановившись возле одной из многочисленных дверей, она поставила поднос на стоящий возле стены белый, покрытый эмалью столик.

Увидев ее, темноволосый коренастый мужчина широко улыбнулся, обнажив два золотых зуба, но тут же погасил улыбку: с верхнего этажа снова донесся вопль.

— Она действует мне на нервы, — проворчал он и, приволакивая ногу, подошел к медсестре. — Неужели ничего нельзя сделать?

— Это из десятого номера, — сказала медсестра, поправив обрамлявшие ее красивое лицо светлые волосы. — Эта больная всегда ведет себя так во время грозы. Надо бы поместить ее в звуконепроницаемый номер.

— Не проще ли сделать ей укол, — возразил мужчина. — Ее крики вызывают у меня дрожь. Знал бы, что здесь творится, никогда бы не пришел сюда работать.

— Полноте, Джо, — промолвила медсестра. — Интересно, на что же вы рассчитывали, соглашаясь на работу здесь?

— Только не на это. Мои нервы уже на пределе. Вы слышали, что эта ведьма из пятнадцатого вчера чуть не вырвала мне глаза?

— Это мне уже известно, — насмешливо улыбнулась девушка. — Как сказала мне сменщица, вы тряслись как осиновый лист.

— Это я симулировал. Хотел вытянуть немного коньяка у доктора Траверса. Но этот скупердяй сунул мне под нос нюхательную соль. — Джо замолчал и скривился, пытаясь подавить злость. — Послушайте, как воет ветер. Тут и без того мрачно, да еще эти завывания. Словно погибшая душа жалуется на свою судьбу.

— Просто вы не в настроении сегодня, — сказала медсестра. — Я люблю ветер.

— Странная любовь. Ну, я пошел, — сказал Джо.

Неожиданно вопли перешли в жуткий смех — без эмоций, без радости, особенно страшный на фоне раскатов грома.

— Этот милый смех вам тоже по душе? — Джо с беспокойством смотрел на медсестру.

— Мы здесь привыкли к этому, — девушка равнодушно пожала плечами. — Сумасшедшие — как дети. Их поведение — не больше чем попытка объясниться с нами.

— Что ж, ей это отлично удается, — с сарказмом произнес Джо. — Она может гордиться своими успехами.

Они замолчали, потом медсестра спросила:

— Вы уже освободились?

Джо дружелюбно-насмешливо посмотрел на нее.

— Могу ли я рассматривать ваши слова как намек на приглашение?

Она рассмеялась.

— Боюсь, что нет, Джо, — с сожалением проговорила девушка. — Мне еще нужно накормить восемь больных. Это займет минимум час.

Джо посмотрел на поднос и заметил:

— Неслабо кормят в этом заведении. Я-то думал, что они, как звери, получают сквозь решетку кусок сырого мяса. — Он взял с подноса листок сельдерея и принялся жевать.

— Как вы можете прикасаться к обеду больной! — упрекнула медсестра. — Здесь это не положено.

— Предупреждать надо, — невозмутимо сказал Джо. — Теперь я уже проглотил это. Вкусно. К тому же, что значит для нее листок сельдерея, если в будущем ей светят миллионы.

— Так вы, оказывается, в курсе дела?

Джо бросил на нее косой взгляд.

— Ладно, от меня мало что ускользает из того, что творится здесь. Я приложил ухо к замочной скважине и подслушал разговор доктора Траверса по телефону. Блендиш оставят ей несколько миллионов долларов, — он присвистнул. — Уму непостижимо… Миллионов!..

— Увы, пора за работу… Значит, мы не встретимся вечером? — она лукаво посмотрела на него. — Неужели вы решили потерять вечер, провалявшись в постели?

Джо скользнул взглядом по ее ладной фигуре.

— О’кей, встретимся в восемь. Только не заставляйте меня ждать. Посидим в машине в гараже. Кроме других нужных вещей, я могу научить вас водить машину, — он подмигнул. — Это полезнее рома или джина. — Он ушел, волоча ноги, занятый собой и равнодушный к своей маленькой победе.

Медсестра посмотрела ему вслед, вздохнула и взялась за ключи, висевшие на тонкой цепочке у нее на поясе.

Со второго этажа снова послышались крики. Больная, казалось, обрела новые силы, и ее крик заглушил вой бури. Где-то громко хлопнула дверь.

Медсестра вошла в скудно меблированную палату. У окна стоял железный стол, рядом — привинченное к полу кресло. На потолке тускло светила лампочка под проволочным абажуром. Стены палаты были обиты светло-голубой материей. У противоположной стены на кровати лежала женщина. По всей видимости, спала.

Все еще занятая мыслями о Джо, медсестра поставила поднос и подошла к кровати.

— Проснитесь! — грубо окликнула она больную. — Еще не время спать. Вставайте, я принесла вам ужин.

Ни единого слова или движения. Медсестре стало не по себе.

— Да проснитесь же вы! — она ткнула пальцем в одеяло и, почувствовав что-то мягкое, отдернула руку. Под одеялом была только подушка. Медсестра вздрогнула от предчувствия беды.

И в этот момент железные пальцы, высунувшиеся из-под кровати, обхватили ее лодыжки и рванули вниз. Медсестра упала на спину. Ужас лишил ее голоса. Падая, она сильно ударилась головой о стол. В шоке, несколько мгновений она неподвижно лежала на полу. Потом мысль о том, что она наедине с опасной сумасшедшей, пробудила в ней мужество отчаяния. Но встать не удалось. На нее навалилось что-то тяжелое, что невозможно было сбросить. Медсестра слабо застонала. И вдруг поднос с ужином обрушился ей на голову.

Сумасшедшая на втором этаже снова зашлась смехом, похожим на рев гиены, — глупым и зловещим. Джо, втянув голову в плечи, словно опасаясь удара, пробежал длинный коридор и спустился по лестнице в подвал. Он был счастлив, что наконец-то оказался в своей комнате, которую разделял с Сэмом Гарландом, шофером доктора Траверса. Гарланд в рубашке и брюках лежал под одеялом на своей узкой постели. Его широкое плоское лицо с закрытыми глазами было повернуто к потолку.

— Ну и ночка! — воскликнул он, услышав, что вошел Джо. — Я что-то не помню подобной грозы в этом году!

— Да уж! — согласился Джо, падая в стоявшее около двери кресло. — Да еще эта женщина наверху вопит и хохочет, словно привидение. Бр-р! Мурашки по телу бегают. Нервы уже сдают.

— Ее даже здесь слышно. А что если она вырвется и прибежит сюда, когда мы будем спать? — Гарланд выдавил улыбку. — Ворвется сюда и перережет нам глотки. Тогда у нее будет повод для веселья….

— Хватит каркать, — сказал Джо и внезапно поежился от гнетущего предчувствия. — Что бы мне сейчас хотелось сделать, так это съесть кусок хорошего мяса.

— Нет ничего проще, — сказал Гарланд, поворачиваясь на своем спартанском ложе. — Та дама как раз прошла в комнату медсестер с бритвой. Она находит очень занятной игру в футбол отрезанной головой. Можешь составить ей компанию в темном коридоре.

— Все смеешься, — сказал Джо сердито. — Не будь таким самоуверенным. Как ты находишь медсестру, которая дежурит сегодня ночью?

— Я только однажды с ней разговаривал. — Гарланд вновь закрыл глаза. — Вечно я занят. Это хорошая работа, но я все время занят.

— Твое счастье, — сказал Джо, качая головой. — Я договорился встретиться с этой блондинкой-медсестрой сегодня в восемь часов. Я думаю, нам будет хорошо с ней в темноте.

— Ха-ха, — насмешливо сказал Гарланд. — Раскатал губу!

— У нас свидание в гараже, — сказал Джо. — Можешь не ждать меня сегодня ночью. Это достаточно энергичная дама.

— Это ее трудности, — улыбнулся Гарланд. — Она может оказаться слишком энергичной…

Но Джо не слушал его. Наклонившись вперед, он с тревогой смотрел на дверь.

— Что это с тобой? — изумился Гарланд.

— Там что-то есть, — прошептал Джо.

— Наверняка мыши или твоя блондинка-медсестра пришла на свидание, — сказал с улыбкой Гарланд. — Почему бы тебе не проверить.

Но видя неподдельную тревогу в глазах Джо, Гарланд сел на постели и тоже прислушался.

Снаружи что-то отчетливо заскрипело, раз-другой, словно кто-то ногтями провел по стене.

— Может быть, это Борис Карлов, — сказал Сэм, но улыбка исчезла с его лица. — Сделай одолжение, Джо, посмотри, кто там.

— Почему бы тебе это самому не сделать, — огрызнулся Джо. — Я же не сделаю это и за сто баксов.

Мужчины в ужасе замерли.

Чья-то рука шарила по двери, затем скрипнули половицы и послышались удаляющиеся шаги. Гарланд отбросил одеяло, а Джо опрокинул стул. Прошло несколько невыносимых секунд, затем открылась дверь черного хода и поток холодного воздуха ворвался в коридор.

— Кто бы это мог быть? — дрожащим голосом пробормотал Джо.

— Просто кто-то вышел, дурацкая твоя башка, — успокоившись, Гарланд вновь сел на постель. — Что это с тобой? Если будешь продолжать в том же духе, скоро сам станешь пациентом этой клиники.

Джо пригладил волосы.

— Сам не знаю, что это со мной сегодня. Наверняка это все из-за этой проклятой бури. Да еще крик этой сумасшедшей… — Он никак не мог оторвать глаз от двери.

— Прекрати! Нервные клетки не восстанавливаются, — насмешливо сказал Гарланд. — Так и психом недолго стать.

— Слушай, — перебил его Джо. — Никак собака воет.

Действительно, сквозь бушевавший ветер из сада доносилось унылое завывание собаки.

— Почему бы псу не повыть, раз захотелось, — нехотя отозвался Гарланд.

— Он не просто так воет, — сказал Джо. — Он испуган. Слушай, что могло его напугать?

Они напряженно вслушивались в отчаянный собачий вой, и неожиданно Гарланд тоже занервничал.

— Теперь и меня проняло, — прошептал он, подходя к окну. — Там никого нет. Давай выйдем и угомоним этого проклятого пса.

— Иди, если тебе хочется, а я не сдвинусь с места ни за какие коврижки. Посмотри, какая темень!

И тут пронзительно затрезвонил звонок. Они вздрогнули.

— Тревога! — закричал Гарланд, натягивая пиджак. — Скорее, Джо! Торопись!

— Тревога! — повторил Джо и почувствовал, как леденящая дрожь пробежала по спине и поднялась к затылку. — Какая тревога?

— Сбежал кто-то из сумасшедших, — Гарланд подтолкнул Джо к двери. — Теперь и тебе придется бежать во двор.

— Наверное, он стоял за нашей дверью, и именно поэтому выл пес, — догадался Джо, но Гарланд его не слушал, он уже мчался по коридору, и Джо, которого одна мысль остаться в одиночестве приводила в ужас, бросился за ним вслед.

Порывы ветра, шум дождя и вой собаки слились в сплошную отвратительную какофонию…

Шериф Кэмп рванул с головы шляпу и стряхнул скопившуюся на ее полях воду. Медсестра провела его в кабинет доктора Траверса.

— Так у вас неприятности, доктор? — Кэмп пожал руку высокому угловатому мужчине. — Кто-то из ваших пациентов вырвался на свободу?

Траверс кивнул головой. В его глубоко посаженных глазах светилась тревога.

— Мы сразу же организовали поиски, но не сумели обнаружить. Нам нужна помощь. Ее необходимо поймать, ока очень опасна.

Шериф подкрутил светлые, пожелтевшие от табака усы, глядя на доктора бесцветными глазами.

— Я нахожусь в очень щекотливом положении, — продолжал Траверс. — Если эта история попадет в газеты и журналы, я разорен. Именно этой, единственной из всех больных, ни в коем случае нельзя было позволить убежать отсюда.

— Я сделаю все, что в моих силах, — Кэмп уселся на стул. — Можете рассчитывать на меня, доктор.

— Я знаю, — ответил Траверс, нервно шагая по кабинету. — Эта пациентка — наследница Блендиша, — остановившись, добавил он.

Кэмп вздрогнул.

— Джон Блендиш? Знакомая фамилия. Ты имеешь в виду миллионера, дочь шторою похитили около двадцати лет назад?

— Совершенно верно. Необходимо поймать ее, прежде чем кто-то узнает, что она сбежала. Вы помните, какую шумиху вызвало в прошлом году известие о смерти Блендиша? Если это происшествие будет предано огласке, скандала не миновать. Тогда мне останется только одно — закрыть свою клинику.

— Не волнуйтесь, доктор, — проговорил Кэмп. — Мы найдем ее. Так говорите, это наследница старого Блендиша? Зачем же он оставил деньги сумасшедшей? Это же противоречит здравому смыслу.

— Она его внучка… Незаконнорожденная, — Траверс понизил голос. — Но это строго между нами.

— Да что вы говорите?! — воскликнул Кэмп.

— В свое время дочь Блендиша похитил какой-то дегенерат. Убийца с садистскими наклонностями. Почти три месяца она была в его руках. Когда их отыскали, она сделала попытку покончить жизнь самоубийством, выбросившись из окна. В больнице она прожила около шести месяцев, прежде чем умерла от ран.

— Мне это известно, — опередил его Кэмп.

— Но есть кое-что, чего вы не знаете. Перед смертью она родила дочь. Отцом ребенка был ее похититель Гриссон.

Кэмп невольно присвистнул.

— Так ваша подопечная — ее дочь?

Траверс кивнул.

— Кэрол, внучка мистера Блендиша, была копией матери, и старик не мог вынести ее присутствия. Ее воспитывали приемные родители. Блендиш ни разу не навестил ребенка, но обеспечил внучку всем необходимым. То, что отцом был убийца, заставило его предвзято относиться к девочке. Правда, до восьми лет Кэрол была абсолютно нормальным ребенком, и ничто не свидетельствовало, что она унаследовала преступные наклонности отца. Она постоянно находилась под наблюдением. А в десять лет вдруг изменилась. Перестала играть с другими детьми, у нее начали проявляться приступы необузданной ярости. Блендиша предупредили об этом, и он нанял специальную сиделку. Взрывы ярости участились и стали более продолжительными. В девятнадцать лет ее пришлось изолировать. Последние три года она провела в моей клинике.

— Что вы имели в виду, называя ее опасной?

— Она не всегда бывает злобной и непредсказуемой. Пожалуй, даже большую часть времени это очаровательная девушка. Несколько месяцев подряд она может вести себя так хорошо, что кажется жестокостью держать ее в клинике. Потом начинается очередной кризис, и она бросается на первого встречного. Налицо одна из самых страшных форм шизофрении, вид двойного существования, как у Джекиля и Хайда. Словно какой-то механизм внезапно срабатывает у нее в голове, превращая ее в опасную сумасшедшую, готовую убивать. Самое неприятное, как я уже сказал, что нельзя предсказать начало очередного приступа. Злоба рождает в ней огромную физическую силу, и она может легко справиться с мужчиной.

— Она еще никого не убила? — спросил Кэмп, дергая себя за ус.

— Пока нет. Причиной заключения в клинику послужил неприятный инцидент. Однажды она случайно увидела, как бьют собаку. Кстати, она очень любит животных. Прежде чем кто-либо успел помешать, она бросилась к мужчине и выцарапала ему глаз. Ее едва оторвали от жертвы. Тот тип возбудил уголовное дело, но Блендиш за кругленькую сумму заставил его замолчать. — Траверс провел рукой по волосам. — Так вот, кто знает, что она может натворить сейчас, находясь на свободе.

— Да, приятное знакомство, — протянул Кэмп. — Вам положительно не везет. Нужно организовывать поиски, а тут еще эта дьявольская гроза.

— Несколько дней назад было официально оглашено завещание Блендиша, — продолжал Траверс. — Ей досталось около шести миллионов долларов. Если станет известно, что Кэрол удрала и блуждает где-то поблизости, как первый же попавшийся негодяй постарается ее заарканить, чтобы наложить лапу на деньги.

— Но ведь ее состояние охраняется попечителями, и деньги находятся в надежном месте.

— Все гораздо сложнее. По законам нашего штата, если кто-нибудь убежит из сумасшедшего дома и проведет вне его стен пятнадцать дней, надо создавать новую комиссию, и только после компетентного заключения врачей о том, что в этом есть необходимость, ее можно будет снова водворить в клинику. К тому же в завещании Блендиша сказано, что если внучке удастся убежать из сумасшедшего дома, и она не будет туда возвращена вовремя, то девушка получит право самостоятельно распоряжаться деньгами. Блендиш никогда не мог смириться с мыслью, что ее болезнь неизлечима. Вот почему завещание составлено таким образом. Наверное, перед смертью он жалел, что так мало интересовался внучкой, и попытался оправдаться перед нею таким щедрым даром. Таким образом, после истечения пятнадцати дней снова поместить ее в клинику будет непросто. Потребуется заключение врачей. Причем, если она переедет в другой штат, там может быть совершенно другой закон.

— Дело действительно серьезное. Есть ли у нее деньги?

— Насколько мне известно — нет.

— Ну, а как насчет фотографии?

— Увы…

— Тогда, по крайней мере, хотя бы опишите ее, — Кэмп достал из кармана потрепанную записную книжку.

— Это не так легко сделать, — Траверс наморщил лоб. — Рост примерно сто шестьдесят пять, огненно-рыжие волосы, большие зеленые глаза. Экстраординарная, прекрасная фигура. Привычка смотреть из-под полуопущенных век, от этого она выглядит неискренней. Единственный внешний признак, который может выдать ее болезнь, — тик в правом углу рта.

Кэмп старательно записал все.

— Какие-либо особые приметы имеются?

— Звездообразный шрам на запястье левой руки, — нехотя произнес Траверс. — Попав сюда в первый раз, она попыталась вскрыть себе вены. Наиболее бросающееся в глаза — это волосы, с редким медным отливом. Очень красивы и эффектны.

— Во что она была одета, когда исчезла?

— В темно-голубое шерстяное платье и туфли на низком каблуке. Мой водитель сообщил, что исчез его плащ, висевший в коридоре. Думаю, она прихватила его с собой.

Кэмп поднялся.

— О’кей. Мне нужно идти. Сейчас же распоряжусь, чтобы начали наблюдение за дорогами и окрестностями. Не волнуйтесь, док, мы обязательно найдем ее.

Но у Траверса, наблюдавшего, как шериф влезает в автомобиль, вдруг возникло ощущение, что его пациентка для него навсегда потеряна.

Тяжелый грузовик остановятся перед кафе «Энди». Ден Бурне с трудом поднялся с сиденья и, спотыкаясь от усталости, наклонив голову, побрел по лужам, стараясь уклониться от ветра. Толкнув дверь, он вошел в просторное помещение, заполненное табачным дымом, и уселся за столик недалеко от печки.

Энди, большой, заплывший жиром мужчина, подошел к нему.

— Привет, Ден, — сказал он. — Рад видеть тебя опять. Что-то ты неважно выглядишь. Думаю, тебе не стоит ночью садиться за руль. Мог бы отдохнуть у меня. Свободная кровать всегда найдется.

— Увы, надо ехать дальше, — ответил Ден, хотя действительно едва не валился с ног. — Дай чашку кофе, Энди, и чего-нибудь перекусить. Дело в том, что я завтра должен быть в Оаквиле.

— Да ты спятил! — возмутился Энди. Он вернулся за стойку, налил чашку кофе и поставил на столик. — Вы, дальнобойщики, просто ненормальные. Мог бы и поспать немного. Держу пари, что ты уже много дней не спал в приличной постели.

— Да уж, — согласился Ден. — Вот уже почти десять недель, как я купил этот грузовик. Так что ничего не поделаешь. Надо же отрабатывать деньги.

— Подождал бы немного. Ты очень плохо выглядишь. К тому же дождь зарядил надолго.

— Да уж, льет как из ведра, — он торопливо допил кофе. — У меня пять сотен ящиков с грейпфрутами, Энди. Товар скоропортящийся.

— Сам знаешь, что делаешь, — проворчал Энди. — Как Конни и малыш? Надеюсь, ты возьмешь их в следующую поездку. Буду рад вновь их увидеть.

Лицо Дена оживилось.

— С ними все прекрасно. Постараюсь взять их в следующую поездку. Эта выдалась уж очень тяжелой. Надеюсь послезавтра быть дома. И так не видел своих уже целую неделю.

— И все же дождь мне не нравится. Подождал бы, пока взойдет солнце.

— Не могу. До встречи, Энди. Надеюсь, следующая поездка будет более легкой.

— Удачи тебе, — Энди подобрал брошенные на стол деньги. — Будь особенно осторожен в горах. Пока!

После тепла кафе и выпитого кофе в кабине грузовика было особенно холодно и неуютно, и, как ни странно, это прогнало сон. Он нажал на газ, и тяжелый грузовик с ревом нырнул в пронизанную дождем темноту.

Выворачивая на магистраль, он кинул взгляд на освещенные окна психиатрической лечебницы и сморщил нос в недовольной гримасе. Каждый раз, когда он проезжал мимо этого заведения, ему было не по себе. Вдруг кто-нибудь убежит оттуда и выбежит на дорогу! Что тогда? Долгие часы за рулем, монотонно убегающая под колеса дорога, ровный рокот двигателя так и клонили ко сну. Он вновь вспомнил ярко освещенные окна клиники. Интересно, к чему такая иллюминация в столь позднее время?

Ветер вновь принялся терзать его машину, а дождь с удвоенной энергией забарабанил в лобовое стекло, едва он миновал последние дома городка. Было очень трудно видеть дорогу, но он много лет занимался дальними рейсами и руки твердо сжимали руль.

Вдруг он увидел нечто такое, отчего подался вперед, напряженно вглядываясь во тьму. Фары выхватили из мрака фигурку девушки, стоящую на обочине. Она, казалось, не замечала дождя, который хлестал, не переставая, и не сделала ни одного движения, попав в конус света.

Ден резко нажал на тормоз, и, оставив на шоссе длинные полосы, грузовик остановился. Фары уже не освещали ее, и Ден с трудом различил головку с блестящими волосами. Он поразился: как она могла попасть сюда, в это глухое место?

— Вас подвезти? — крикнул он, стараясь перекрыть шум ветра и дождя. Затем открыл дверцу машины.

Девушка не шевельнулась. В темноте белело только ее лицо, и Дену показалось, что она оценивающе рассматривает его.

— Так вас подвезти? — еще раз спросил он. — Что вы здесь делаете? Ведь идет жуткий дождь.

— Я поеду с вами, — ровно сказала она каким-то неестественно безжизненным голосом.

Ден открыл правую дверцу и, перегнувшись через сиденье, помог девушке подняться.

— Ну и погодка! — заметил он. — Будь она проклята! — Видя, что незнакомка не закрыла дверцу, он протянул руку и закрыл ее. В слабом свете щитка он заметил, что она в мужском плаще.

— Да, погода отвратительная, — согласилась девушка.

Ден продолжил свой путь. Вдруг ему показалось, что он слышит слабый звук колокола.

— Что это? — удивленно спросил Ден, глядя на свою спутницу. — Похоже на звук колокола.

— Это сигнал тревоги, — ответила девушка. — Он обозначает, что какому-то счастливцу удалось убежать оттуда. — Она рассмеялась странным металлическим смехом, от которого Дену стало не по себе.

Унылый звон колокола, уносимый ветром, несся им вслед.

— Вы сказали, что кому-то из больных удалось сбежать? — Ден всматривался в темноту/, словно опасался, что сейчас из кустов выпрыгнет вопящий, дергающийся человек. — Держу пари, вы очень обрадовались, когда встретили меня? Куда вы направляетесь?

— Никуда, — ответила девушка и прижалась лицом к мокрому стеклу, будто пыталась что-то там рассмотреть. Свет упал на ее худые руки, и Ден заметил звездообразный шрам у нее на запястье.

«У самой артерии, — автоматически отметил он. — Наверное, перепугалась, когда порезалась».

— Как никуда? Раз вы так отвечаете, значит, едете, наверное, далеко, — улыбнулся он.

— Я ниоткуда не взялась и никуда не еду. Я — никто, — промолвила она, и в ее ровном голосе послышалась печаль.

«Отвечая так, она просто хочет дать мне понять, чтобы я не вмешивался в ее дела», — подумал Ден и сказал:

— Мой путь лежит в Оаквиль, это вам подойдет?

— Да, — безразлично сказала она и замолчала.

Машина начала затяжной подъем в гору. Мотор, работающий на пределе мощности, перегрелся, и в салоне было невыносимо жарко. Духота разморила Дена, и его вновь начало клонить ко сну. Дремота сковывала мысли. Теперь машиной он управлял автоматически, забыв о девушке.

За последние четыре дня он спал всего шесть часов. Бессонница, казалось, доконает его. Он изо всех сил старался держать голову прямо и смотрел на дорогу сквозь щели слипающихся век. Потом в какой-то момент он потерял контроль над собой и упал головой на руль. Он тут же выпрямился, ругая себя. Навстречу бежала обочина с удивительно зеленой травой, сверкающая в свете фар. Он вцепился в руль, завизжали тормоза… Колеса вспахали землю и снова оказались на асфальте. Ящики с грейпфрутами в кузове сдвинулись и начали раскачиваться. Положение стало угрожающим, и Ден подумал, что грузовик вот-вот опрокинется, но каким-то чудом ему все же удалось удержать равновесие.

— Извините, — пролепетал он упавшим голосом. — Меня сморил сон. — Он посмотрел на девушку, ожидая увидеть ее помертвевшую от страха. Она спокойно смотрела в окно, словно ничего не случилось. — Вы не испугались? Ведь мы чуть было не сыграли в ящик.

— Мы могли умереть? — едва слышно прошептала она. Ден с трудом уловил смысл сказанного — настолько хлестал дождь по кабине. — Вы боитесь смерти?

Ден поморщился. Когда шофер в пути, лучше не говорить о смерти, это приносит несчастье.

Увидев впереди крутой поворот, он снизил скорость. Уже примерно полчаса они ехали по горной дороге.

— Сейчас начнется затяжной подъем, — сказал он, выпрямляясь на сиденье, чтобы крепче держать руль. — Посмотрите в окно, этот проклятый горный вид стоит того, чтобы им полюбовались.

Справа от них высился гранитный кряж, слева манила пропасть, на дне которой находилась лощина. Ден переключил скорость, и тяжелая фура медленно поползла в гору.

— Здесь очень сильные ветры, — крикнул он девушке. Силы будто снова вернулись к нему.

Где-то впереди со страшным шумом в долину срывались обломки скал.

— Ветер дует с долины и сбрасывает камни. В прошлом году примерно на этом месте я потерпел аварию.

Девушка молчала и даже не посмотрела в его сторону.

«Она какая-то странная, — подумал Ден, стараясь получше рассмотреть спутницу. — Кажется, очень красивая, — он зевнул, вспоминая ее слова: «Я ниоткуда и никуда не еду…» Странно. Может быть, она замешана в какой-то скверной истории? А может быть, она удрала из дома?» Ден покачал головой. Девушка начала тревожить его.

Следующий поворот был таким сложным, что Ден думать забыл о девушке.

Ветер свирепо набросился на них. Мотор заглох, и фура остановилась. Потоки дождя залили стекла, ничего не было видно. Проклиная все на свете, Ден включил первую передачу. Грузовик снова двинулся, но непослушные ящики закачались и посыпались на дорогу.

— Черт возьми! — выругался он. — Сейчас я растеряю все эти проклятые ящики! — Он дал задний ход, осторожно и медленно сползая под уклон. Руль почти не слушался. Он вдруг почувствовал, что задние колеса потеряли сцепление с дорогой и машина медленно съезжает к обочине.

«Сейчас мы улетим в пропасть!» — подумал он, парализованный страхом. Он решил было открыть дверцу и, спасаясь, выпрыгнуть, но вспомнил о фуре и грузе и до отказа нажал на педаль. Колеса забуксовали, и фургон медленно остановился, удерживаясь над обрывом на трех колесах. Очень медленно Ден тронул машину вперед. Метр за метром удалялся он от пропасти. Каким-то чудом ему удалось доползти до поворота и укрыться за выступом скалы от ревущего ветра.

Он выключил зажигание, еще не веря, что выбрался из этой переделки живым и невредимым. С пересохшими от волнения губами он без сил откинулся на сиденье. Все мускулы его тела противно ныли от напряжения.

— Вот это да! — прошептал он, сдвинув шляпу на затылок и вытирая вспотевший лоб рукавом пиджака. — Еще немного, и все было б кончено.

— И что вы теперь намерены делать? — спросила девушка, по-прежнему спокойная и неподвижная.

Ден не ответил. Он выскочил из кабины проверить, сколько груза утеряно. В свете фар он видел разбросанные по дороге ящики. Некоторые из них разбились, и грейпфруты желтели в дождевых струях, как живые шарики.

— Придется подождать до утра, — пробормотал Ден. Он был так измучен, что даже рассердиться у него не хватало сил. Он вновь попал в переделку, и практически на том же месте, что и в прошлом году.

Внезапно из темноты, словно привидение, освещаемое светом фар, возникла девушка. Ден вздрогнул от неожиданности.

— У нас авария, — объяснил он. — Я зажгу предупреждающий сигнал и подберу ящики.

— Мы не едем дальше? — подойдя к нему вплотную, чтобы он мог расслышать ее слова, спросила она.

— Нет! — с внезапным ожесточением ответил Ден. — Сядьте в кабину и не ходите за мной.

Он отвернулся и зажег бенгальские огни. Шипя и разбрасывая искры, они осветили мокрую дорогу белым пламенем. Измученный и продрогший Ден, не вполне сознавая, что делает, собрал уцелевшие ящики и забрался в кабину.

Девушка сидела за рулем, но он слишком устал, чтобы прогнать ее со своего места. Ден плюхнулся рядом и закрыл глаза, уронив подбородок на грудь, тут же проваливаясь в сон.

Ему снилось, что он ведет фуру. Веет теплый ветер. Ровно гудит мотор. Машина не спеша вписывается в поворот. Он чувствует себя отдохнувшим и полным сил. Рядом сидит его жена Конни и малыш. Они улыбаются ему, радуясь, как ровно идет машина…

Внезапно сон превращается в кошмар. Руль ломается у него под руками, словно бумажный, машина сворачивает в сторону, скользит, повисая над пропастью, и падает вниз… вниз… Ден проснулся. Крик Конни все еще стоял у него в ушах, сердце стучало в сумасшедшем ритме. Одно мгновение ему показалось, что машина в самом деле падает — мотор работал, машину трясло на ухабах. И тут до него дошло, что машина с нарастающей скоростью мчится под уклон. Луч фар выхватывал стремительно несущееся под колеса полотно дороги.

Буквально оцепенев от страха, все еще не стряхнув с себя остатки сна, Ден рефлекторно потянул на себя ручной тормоз, одновременно нажимая на педаль ножного… Однако ни рука, ни нога не нащупали ничего. И тут только он сообразил, что машину ведет не он, а девушка. Едва его отяжелевший мозг осознал это, как он услышал позади рев полицейской сирены. Теперь он окончательно проснулся, обеспокоенный и рассерженный.

— Вы что, с ума сошли? — крикнул он. — Остановите машину!

Она не обратила на него внимания, невозмутимая, как статуя, ведя фуру с такой скоростью, что казалось, тяжелый грузовик вот-вот рассыплется. С Грохотом в кузове перекатывались злополучные ящики.

Ден не смел оттолкнуть ее, боясь, как бы машина не слетела в кювет. Он только кричал, умоляя остановиться. Она словно оглохла. Позади продолжала выть сирена. Ден высунулся в окошко, пытаясь разглядеть что-либо в темноте. Но увидел лишь одну фару: на мотоцикле за ними гнался полицейский, Ден повернулся к девушке:

— Коп преследует нас за превышение скорости. Он лишь составит протокол о нарушении правил движения. Нам не уйти от него. Остановите машину, слышите?

— Меня он не поймает, — спокойно проговорила девушка и засмеялась своим металлическим смехом, который так действовал на нервы.

— Не будьте идиоткой! — он начал придвигаться к ней. — Мы кончим тем, что врежемся во что-нибудь. С такой фурой нам не уйти от преследования. Тормозите!

Шоссе перед ними начало расширяться.

«Сейчас коп догонит и перегородит дорогу, — подумал Ден. — Тем хуже для нее. Пусть сама отвечает, я здесь ни при чем! У нее, видимо, что-то не в порядке с головой».

Все произошло так, как и предвидел Ден. Грохот мотора, ослепляющий свет фар, и коп уже впереди — коренастый, в черном дождевике, словно слившийся с мотоциклом.

— Тормозите! — орал Ден. — Он же остановится посреди дороги, чтобы перегородить нам путь! Вы же раздавите его!

— Я раздавлю его, — спокойно подтвердила девушка.

Взглянув на нее, он внезапно понял — именно так она и намерена поступить!

— Вы с ума сошли! — он повертел пальцем у виска, и внезапно сердце его замерло. Он вспомнил ярко освещенные окна психиатрической клиники… Звук колокола… «Кому-то удалось бежать!..» Этот странный металлический смех… «Я ниоткуда и никуда не еду…» Да ведь она сумасшедшая! Полицейский преследует их, чтобы вернуть ее в клинику!

Ден отшатнулся и его замутило от страха. Он должен что-то предпринять, в противном случае она убьет копа, его, Дена, и себя. Но что делать? Если бы только удалось выключить зажигание. Но если она заметит, что он собирается сделать, то перевернет машину. Задыхаясь от волнения, он выглянул в окно. Они вновь шли на подъем. Слева длинный деревянный барьер, выкрашенный белой краской. Он служит ограждением и указывает на то, что дорога здесь очень опасная. Слева пропасть. Поверни эта сумасшедшая чуть влево, и они, вне всякого сомнения, улетят в пропасть.

Полицейский включил сигнал: «Стоп! Полиция!»

— Остановитесь! — в отчаянии закричал Ден. — Коп преследует не вас, а меня. Вам ничего не угрожает!

Девушка прочла ярко светящиеся буквы, засмеялась и даже не снизила скорость. Полицейский, не чувствуя опасности, замедлял ход своего мотоцикла.

«Идиот! — подумал Ден. — Этот парень ведь знает, что она сумасшедшая! Какого черта он не сворачивает? Она же раздавит его, как муху!»

Высунувшись из окошка, он попробовал предупредить не в меру храброго копа:

— Пропустите нас! Она же вас раздавит! — ветер унес слова. Он крикнул еще раз, но с тем же результатом. Полицейский еще больше снизил скорость, держась осевой линии, освещаемый фарами грузовика, радиатор которого находился уже лишь в двадцати метрах от освещенной спины.

Охваченный паникой, Ден повернулся, чтобы предпринять попытку выключить зажигание, но скрюченные пальцы вцепились ему в лицо, острые ногти расцарапали щеку. Грузовик вильнул, задние колеса вновь оказались на траве. Ден закрыл лицо руками, еще не понимая, что между пальцами течет кровь.

В это время полицейский инстинктивно почувствовал опасность и оглянулся. Ден мельком увидел его лицо в очках, забрызганных грязью, широко раскрытый, что-то кричащий рот. Коп резко увеличил скорость и на какое-то мгновение оторвался от несущегося на него тяжелого грузовика, ко ненадолго. Огромная масса груженой машины ударила по мотоциклу, подбросив его, словно пушинку. Ден услышал крик полицейского, треск ломающегося мотоцикла, ударившегося о скалу и вспыхнувшего зловещим факелом. В следующее мгновение колеса проехали по чему-то мягкому.

Перед ними вновь расстилалось пустынное шоссе.

— Мерзкая тварь! Ты убила его! — заорал Ден. Не задумываясь больше о последствиях, он вцепился в ключ зажигания, защищаясь свободной рукой от скрюченных пальцев сумасшедшей. Машина запетляла, проезжая в опасной близости от обрыва. На какое-то мгновение лицо Дена оказалось совсем рядом с лицом девушки. Он увидел ее глаза, горящие зеленым пламенем. Выругавшись, он замахнулся кулаком, но машина снова вильнула, и он потерял равновесие. В следующее мгновение, бросив руль, сумасшедшая вцепилась в его глаза, раздирая кожу и веки. Горячая волна крови ослепила Дена. Ничего не видя, он шарил руками, пытаясь найти опору. Стальные руки вцепились ему в горло.

Фура, сломав ограждение, зависла над пропастью. Фары осветили зияющую пустоту. Какое-то мгновение машина балансировала на краю, затем рухнула в бездну.

Огромный «бьюик-пикап» фирмы коммунальных услуг, капот которого сверкал на солнце, без труда одолевал крутой подъем, ведущий к перевалу.

Стив Ларсон вел машину, в то время как его брат Рой, развалясь на соседнем сиденье, бездумно смотрел на дорогу. Ничто не говорило о том, что это братья, если судить по внешности.

Высокий мускулистый блондин со смеющимися голубыми глазами, загорелый, как всякий человек, проводящий много времени на воздухе и солнце, — Стив казался значительно моложе своих тридцати двух лет. Он был в вельветовых брюках и ковбойской рубашке с засученными рукавами, обнажавшие его сильные руки.

У темноволосого, на голову ниже младшего брата Роя были тонкие подвижные губы и маленькие темные, как агат, глаза. Суетливые движения свидетельствовали, что он пережил какое-то потрясение, и нервы его начали сдавать. Его слишком элегантный костюм казался вычурным и неуместным для путешествия по этому суровому горному краю.

Стив жил в предгорьях Синих гор и разводил в питомнике лисиц. Ему пришлось бросить питомник, чтобы поехать и встретить на вокзале приехавшего из Нью-Йорка брата. Они не очень ладили друг с другом и много лет не виделись. Стив был заинтересован неожиданным приездом брата.

Встреча на вокзале была холодной, чему Стив не удивился. И в дороге Рой молчал, явно нервничая, и все время оглядывался, словно проверяя, нет ли за ним погони. Стива это раздражало, но он, зная его вспыльчивый характер, не задавал брату никаких вопросов.

— Ты неплохо выглядишь, — наконец решил он нарушить молчание. — Ты доволен своими делами?

— Не очень, — проворчал Рой, снова оглянувшись.

— Я рад, что ты приехал. Мы столько не виделись, — продолжал Стив, не очень уверенный, что действительно рад встрече. — Ты так неожиданно приехал…

Если Рой что-то скрывал, а в этом Стив не сомневался, то эти его слова были предложением к доверию и откровенности.

Но Рой уклончиво ответил:

— Возможно, перемена обстановки пойдет мне на пользу. В Нью-Йорке летом слишком жарко, — он угрюмо посмотрел на теряющиеся в облаках вершины. Куда бы он ни глянул, его окружали горы — то с острыми пиками, то с округлыми вершинами, покрытыми ослепительно белым снегом. — Какие зловещие места! — невольно вырвалось у него.

— Нет, здесь чудесно! Вековая красота! Величественная и незыблемая, — возразил Стив. — Здесь так покойно, не то что в твоем Нью-Йорке. Мой дом находится в двадцати милях от ближайшего человеческого жилья, и целыми неделями я не вижу ни единой живой души.

— Вот это то, что мне нужно, — оживился Рой. — Я хочу отдохнуть.

Он поерзал на сиденье и, не удержавшись, бросил взгляд назад. Вид пустынной, извивающейся, словно серпантин, дороги подействовал на него успокаивающе.

— Да, здесь мне будет отлично. Правда, долго я не задержусь. А тебе нравится уединение? Не скучаешь?

— Нет, я себя чувствую превосходно. Скучать некогда, на моем попечении более ста лисиц, и в питомнике у меня нет помощников.

Рой бросил на него косой жесткий взгляд.

— А как ты поступаешь, когда тебе нужна женщина?

— Обхожусь, — ответил Стив, не отрывая глаз от дороги. Он-то знал, что значат женщины для Роя.

— Ты всегда был размазней. В твоих жилах течет не кровь, а вода. — Рой сдвинул шляпу на затылок. — Уж не хочешь ли ты сказать, что живешь здесь монахом?

— Я здесь всего год, и у меня пока не было времени думать о них, — коротко ответил Стив.

Рой проворчал:

— Мне следовало привезти для тебя какую-нибудь курочку. Я думал, у тебя их здесь целый гарем.

Они подъехали к развилке.

— Мы свернем направо, — сказал Стив, меняя тему. — Дорога налево ведет в Оаквиль. Все грузы, доставляемые из Калифорнии, дальнобойщики везут через Оаквиль. А наш путь в горы.

— Взгляни, похоже, там лежит опрокинутая машина, там, наверху, — вдруг воскликнул Рой, показывая пальцем.

Стив тотчас затормозил. Он высунулся из окна, рассматривая крутой горный спуск, ведущий в Оаквиль. На боку, зажатый двумя соснами, лежал тяжелый грузовик.

— Какого дьявола ты остановился, — недовольно буркнул Рой. — Ты что, никогда не видел опрокинутой фуры?

— Конечно, видел, — ответил Стив, открывая дверцу. — Я вдоволь нагляделся на них. В наших краях это часто случается. Именно поэтому я и хочу посмотреть, нет ли там какого-нибудь несчастного. После вчерашней грозы его вряд ли успели обнаружить.

— Солидарность горных жителей, — в голосе Роя звучала насмешка. — Хорошо, пойдем, — согласился он. — Я немного разомну ноги.

Прыгая по камням, они с трудом добрались до фуры. Стив залез на кабину и заглянул внутрь. Рой, опершись о колесо, тяжело дышал.

— Помоги мне! — крикнул Стив. — Внутри водитель и девушка. Похоже, они мертвы, но надо проверить. — Открыв Дъерь, он осторожно спустился в кабину. Дотронувшись до руки мужчины, он рефлектор-но отдернул руку. — Мертв!

— Пойдем, — нервно позвал Рой. — Нам здесь нечего прохлаждаться! — Он вновь посмотрел на дорогу. Поскольку в поле зрения не было видно ни одной машины, это вселило в него некоторую уверенность.

Стив нагнулся и пощупал руку девушки. Она была теплой.

— Она жива!.. Помоги вытащить ее.

Ругаясь, Рой вскарабкался на крыло грузовика. Заглянув внутрь, чертыхнулся:

— Подавай ее сюда! А не то проваландаемся здесь целую вечность!

Стив осторожно поднял девушку и через разбитое ветровое стекло передал брату. Прежде чем покинуть кабину, он заглянул в лицо водителю и изумился:

— Ты посмотри! Можно подумать, на него напала дикая кошка! Бедняга!

— Вот эта кошка! — воскликнул Рой, поднимая руку девушки. — Взгляни на ее ногти! Под ними кожа и кровь. Знаешь, что я думаю? Водитель, скорее всего, попытался приласкать ее, а она расцарапала ему лицо. Вот они и свалились с обрыва. — Он посмотрел на лицо девушки. — Ну и красотка! Держу пари, этот парень подобрал ее на дороге. Давно я не видел такой красавицы! Трудно осуждать этого идиота, если у него появилось желание поближе узнать ее. Как ты думаешь?

— Хватит болтать, — недовольно прервал его Стив. — Разве ты не видишь, у нее рана на голове.

Рой опустил девушку на траву. Стив опустился перед ней на колени. Стоявший рядом Рой напряженно рассматривал ее.

— Оставь ее! — неожиданно крикнул он. — Пусть полежит здесь! Она и без тебя сумеет выкрутиться. Девка, ищущая приключений на дорогах, нигде не пропадет! Тебе же не нужны бабы! Ради Бога, поехали! И без тебя отыщется тип, которому встреча с такой красоткой доставит удовольствие!

Стив удивленно посмотрел на него.

— Об этом не может быть и речи. Рана очень серьезная.

— Тогда положи ее на дороге, а сами уедем. Кто-нибудь подберет. — Лицо Роя стало подергиваться от нервного тика. — У меня нет ни малейшего желания расхлебывать последствия этой катастрофы.

— Нужно помочь ей, — рассердился Стив. — Вокруг нет жилья, где бы могли оказать ей помощь. Остается только одно — отвезти ее ко мне и послать за доктором Флемингом.

Лицо Роя вдруг перекосилось от ярости.

— Давай! Давай! Я наперед знаю, что из этого получится! Ну ты и простофиля! Первая же попавшаяся юбка свела тебя с ума! Беги, ищи доктора! Признайся, увидев эту потаскушку, ты потерял голову! Вот как ты обходишься без баб!

Стив рывком выпрямился. Казалось, он сейчас ударит брата. Но он лишь с горечью сказал:

— Ты ничуть не изменился. Видимо, уже никогда не станешь другим, не поймешь нормальных человеческих отношений. В твоей голове могут родиться только грязные помыслы. — Он отвернулся и снова склонился над девушкой, проверяя, нет ли у нее переломов.

— Что ты щупаешь? Давай, раздевай! — не унимался Рой.

Стив сделал вид, что не слышит. Он нащупал пульс и понял, что у нее жар.

— Послушай моего совета: не возись с ней. Вот увидишь, ты еще пожалеешь об этом!

— Замолчи! — крикнул Стив, поднимая девушку с земли.

— Мое дело предупредить, — не успокаиваясь, пожал плечами Рой. — У меня предчувствие, что она принесет нам массу неприятностей. Мне-то, в сущности, наплевать, я скоро смоюсь отсюда. Но ты останешься.

Стив, осторожно неся девушку, прошел мимо него.

Ферма «Силвер Фокс» была расположена в долине, в самом центре массива Синих гор, в восьми тысячах футов над уровнем моря. К ней вела узкая горная дорога, ответвляющаяся от магистрали. Пять миль она петляла среди гор и сосновых боров и заканчивалась у деревянного шале, стоящего на берегу удивительно красивого горного озера, где в изобилии водилась форель.

Год назад Стив решил бросить работу страхового агента и купил эту ферму, решив заняться разведением лисиц. Дело было еще как следует не налажено, но он надеялся, что со временем у него найдутся помощники. И если его что и огорчало — так это изолированность от внешнего мира. Единственным помощником пока был преданный ему пес.

Если бы Рой был другим, эта проблема моментально разрешилась хотя бы на время, пока он будет здесь гостить. Но Стив знал, что брат если и будет чем, то только источником неприятностей, а не приятным собеседником. В глубине души он даже расстроился, когда узнал, что брат решил навестить его.

Рой, не заходя в дом, отправился на берег озера, предоставив брату заботу о девушке. Она все еще не приходила в себя.

Но едва Стив скрылся за дверью, как Рой, опасливо озираясь, бросился к машине. Подняв капот, разъединил пару контактов, вывернул свечу и зашел на веранду. Поразмыслив немного, он пробрался в гостиную, запер шкаф с оружием, сунув ключ в карман.

Вскоре в гостиную вошел Стив.

— Ты уже уложил ее в кроватку? — насмешливо спросил Рой.

— Прекрати зубоскалить! — возмутился Стив. — Ты действуешь мне на нервы. — Хлопнув дверью, он направился к машине.

Рой усмехнулся и вышел за ним. Он с любопытством наблюдал, как Стив тщетно пытается завести автомобиль. Наконец, полный гнева, он подбежал к брату.

— Это ты устроил?

— Разумеется! А в чем, собственно, дело? Какая муха тебя укусила?

Сдерживаясь, чтобы не броситься на Роя, Стив потребовал:

— Ты вытащил свечу! Немедленно верни!

— Нет, она побудет у меня. Я же говорил, чтобы ты оставил девку на дороге. Никто не уедет и не приедет сюда, пока я здесь.

Стив сжал кулаки.

— Послушай, Рой! Я не знаю, что у тебя на уме, но я не позволю тебе распоряжаться здесь. Отдай свечу, или я отберу ее силой. Я не хотел бы делать этого, но с таким идиотом, как ты, другого выхода нет.

— Вот как! — бросил Рой. — А что ты на это скажешь? — В его руке неожиданно появился револьвер. — Будешь настаивать на своем?

Стив побледнел и сделал шаг назад.

— С ума сошел? Спрячь эту игрушку!

— Настало время рассказать тебе, в чем дело, — продолжал Рой, и в его глухом голосе прозвучала угроза. — Слушай внимательно. Я убью тебя так же спокойно, как раздавил бы муху, невзирая на то, что ты мой брат. Для меня ты просто неудачник. — Он подошел к веранде, небрежно играя револьвером. — Я попал в скверное положение, вот почему я здесь.

Твой дом — замечательное убежище. Здесь меня никто не станет искать. Твой замечательный доктор Флеминг не появится здесь и не расскажет другим больным, что видел здесь меня. Ничего не поделаешь, девчонка и ты останетесь здесь, пока я не уеду отсюда. И не пытайся перехитрить меня. Были люди и поумней тебя, но и они обожглись.

Стив понемногу стал приходить в себя. Он никак не мог поверить в то, что брат говорит серьезно.

— Послушай, Рой, это же безумие. Ей срочно нужен врач. Дай свечу, и я съезжу за ним.

— Дубовая ты башка! — усмехнулся Рой. — Я работаю вместе с шайкой Маленького Верни. Надеюсь, ты слышал это имя?

Стив прочел не один репортаж о кровавых злодеяниях Маленького Верни и его шайки. Он был так же знаменит, как и Джонни Диллинджер.

— Но ведь Маленький Верни — убийца! Его разыскивает полиция.

Рой рассмеялся.

— В прошлом году мы тряхнули банк и взяли неплохую добычу. Я был правой рукой Маленького Верни. Это было веселое мероприятие.

— Так вот оно что! — удивленно проговорил Стив. В его голосе прозвучало осуждение. — Я подозревал, что рано или поздно, но ты снюхаешься с гангстерами. Это самый легкий путь для такого безвольного дурака, как ты.

Рой убрал револьвер в кобуру.

— Сейчас у меня полоса неприятностей, но если немного отсидеться, все обойдется. Тогда я смогу истратить припрятанную добычу. Я не такой идиот, чтобы хоронить себя в медвежьем углу, где единственная компания — лисицы. Я хочу жить и наслаждаться жизнью.

Стив медленно приблизился к нему.

— Лучше отдай оружие, — потребовал он.

Рой скривил губы в злобной гримасе. Внезапно рука его сделала быстрое движение и грохнул выстрел, эхом отозвавшийся по другую сторону озера. Пуля обожгла ухо Стива.

— Следующую я всажу в твою глупую башку с такой же легкостью, если ты будешь продолжать валять дурака. И не надейся, что я промахнусь. Помни, я предупредил тебя. — Он повернулся на каблуках и вернулся в гостиную, где уселся в кресло.

Стив понял, что Рой, не задумываясь, выполнит свою угрозу. Но за себя он не беспокоился, его больше волновала участь девушки. Надо самому оказать ей помощь, раз нельзя позвать доктора Флеминга. К счастью, у него имеется аптечка, где наверняка найдется все необходимое, и он умеет накладывать повязки.

Когда он проходил через гостиную, Рой с усмешкой заметил:

— Я запер твои ружья. Если тебе понадобится пострелять, только попроси, и я это сделаю.

Не обращая на него никакого внимания, Стив прошел в спальню и принялся осматривать голову девушки. Осторожно обработав рану, он наложил повязку. И в этот момент девушка вздрогнула и открыла глаза.

— Вам лучше? — улыбаясь спросил он.

Она посмотрела на него огромными зелеными глазами и поднесла руки к голове.

— У меня очень сильно болит голова, — сказала она. — Где я? Что случилось?

— Я нашел вас в потерпевшем катастрофу грузовике. Ваша машина рухнула в пропасть. Вы еще легко отделались, у вас рана на голове, но вы вне опасности.

— Грузовик? Пропасть? — прошептала ока. — Я ничего не помню. — Ока попыталась встать, но Стив осторожно уложил ее обратно. — Я ничего не понимаю. Что случилось с моей головой?

— Все в порядке, — успокоил ее Стив. — Сейчас вам лучше поспать. Мы поговорим позже, когда вы проснетесь.

— Но что со мной случилось? Боюсь, что я даже не могу вспомнить своего имени.

— Не нужно так волноваться. Вам необходим покой и отдых. Когда вы немного отдохнете, к вам вернется память, и все встанет на свои места.

— Вы очень добры, — тихо сказала она, закрывая глаза. — Прошу вас, останьтесь подле меня и не уходите.

— Хорошо. Я все время буду с вами. Спите.

Она благодарно улыбнулась и замолчала. По всему было видно, что сил у нее практически не осталось.

В соседней комнате Рой, сидя в удобном кресле, размышлял о том, что, если бы не эта история с девчонкой, он мог бы спокойно пожить у брата, не раскрывая своих карт. Но теперь придется быть настороже. Стив упрям, и если ему удастся застать его врасплох, неприятностей не оберешься. Услышав подозрительный шорох, он нервно вскочил на ноги, выхватывая револьвер. В гостиную, дружелюбно виляя хвостом, вошла большая дворняга.

— Фу, черт! — Рой облегченно улыбнулся. — Кажется, ты милый пес, но все же напугал меня.

Он попытался приласкать пса, но тот метнулся в спальню. В этот момент Стив решал новую проблему. Девушку нужно было раздеть. Ближайшая особа женского пола, которая могла бы помочь ему в этом деликатном деле, жила по другую сторону горы, а это было равносильно тому, что она жила на Луне, так как он все равно не мог позвать ее на помощь. Увидев собаку, он немного повеселел.

— Хелло, Спот, — сказал он. — Ты пришел удивительно вовремя.

Но, к его удивлению, пес с ворчанием попятился назад. Шерсть его встала дыбом.

— Что с тобой, глупый?

Не спуская с девушки глаз, пес пятился назад, затем, жалобно воя, выбежал из спальни, а оттуда выскочил во двор.

— В этом доме все сошли с ума, — проворчал Стив. Он выдвинул ящик комода и достал оттуда красивую белую пижаму. Подвернув рукава и брюки пижамы, прикинул на глаз их длину и решил, что одежда как раз подойдет девушке.

Расстегнув платье, Стив обнаружил в рукаве носовой платок с вышитым в уголке именем «Кэрол». Он с недоумением повертел его в руках. Кэрол? Кто она такая? Откуда появилась? Неужели она действительно потеряла память? Настолько, что не помнит, что случилось с ней? Он вновь посмотрел на девушку. Как она красива! Нет, девушки подобного класса не имеют привычки останавливать первого же попавшегося водителя, чтобы найти себе дружка. Похоже, за всем этим кроется какая-то тайна.

Он стащил с нее туфли, очень осторожно стянул платье, стараясь не прикасаться к больной голове. Под платьем обнаружилось сделанное по индивидуальному заказу нижнее белье, и безупречные формы полностью гармонировали с ним.

Некоторое время он смотрел на нее. От ее красоты у него перехватило в горле. Поглощенный созерцанием полуобнаженной девушки, он даже не услышал, что в спальне появился Рой. Очень осторожно Стив натянул на девушку пижаму.

— Ничего себе! — удивленно воскликнул Рой. — Я как-то не обращал на нее внимания. Оказывается, она гораздо красивее, чем я думал!

Стив опустил девушку на постель и быстро повернулся.

— Уходи! — сердито прошипел он.

— Полегче! — Глаза Роя, не отрываясь, смотрели на девушку. — Ну и куколка! И полностью в нашей власти.

Стив пошел навстречу брату. Глаза его зло блестели.

— Вон! — повторил он. — И чтобы нош твоей здесь не было!

Рой поколебался, потом пожал плечами.

— О’кей, — сказал он, криво улыбнувшись. — Ты не поверил моему предчувствию. Я предупреждал, чтобы ты не связывался с этой женщиной. Она всецело завладела твоими чувствами. Ты даже не понял, почему так испугался твой пес. Эта девушка накличет на тебя беду, и ты пожалеешь, что встретил ее. — Еще раз улыбнувшись, Рой вышел из спальни.

Глава 2

Минула неделя.

Это были очень тяжелые дни для Стива. Нужно было работать на ферме, варить еду и ухаживать за девушкой. Рой совершенно не помогал ему. Он часами сидел на скале, наблюдая за дорогой. Стив понимал, что брат смертельно чего-то боится и потому нервничает. Но что он мог поделать? Только ждать. И в конце концов это принесло свои плоды. Все было спокойно, и к концу недели Рой стал почти дружелюбным, настолько, насколько это позволяли его эгоизм и цинизм. Не было и речи о том, чтобы съездить за доктором.

Стив понемногу смирился со своим положением. Сбою спальню он отдал девушке, а сам ночевал в гостиной вместе с братом. Он видел, что нервы у Роя шалят и временами тот ведет себя как ненормальный. Иногда брат не спал всю ночь, ворочаясь с боку на бок и, даже задремав, при малейшем шорохе вскакивал.

Он был рад, что Кэрол день ото дня чувствовала себя все лучше. Правда, первые два дня ей было очень плохо, и Стив неотлучно находился подле нее. Наконец температура спала, и рана начала затягиваться. Силы девушки быстро восстанавливались.

Однако она по-прежнему ничего не помнила ни об аварии, ни о том, кто она такая. Она полностью доверяла Стиву, даже перестала стесняться его. Между ними установились простые дружеские отношения. Это одновременно озадачивало Става и рождало глубокую привязанность. Он влюбился в Кэрол, не сознавая этого.

Стив никогда не был смелым с женщинами. Вначале, когда Кэрол была плоха, он относился к ней, как к сестре. Но когда девушка встала на ноги и все время старалась быть рядом с ним, выказывая при этом откровенную симпатию, Стив растерялся.

Не подозревая о болезни Кэрол, Стив объяснил себе потерю памяти катастрофой, в которую она попала. Девушка словно превратилась в ребенка. Стив твердил себе, что не имеет права воспользоваться ее состоянием. Он был с нею сдержанным, полагая, что, поправившись, Кэрол поймет свою ошибку, приняв за любовь обычную благодарность.

Рой тоже положил глаз на Кэрол, считая ее легкой добычей. Мысль об этом крепко засела у него в голове. Правда, Кэрол не обращала на него внимания, и он видел, как она относится к Стиву. Но это не смущало Роя. Он был уверен, что как только окажется с ней наедине, все будет в порядке. Однажды утром, сидя на берегу озера, он увидел спускавшуюся по тропинке Кэрол. Рой преградил ей путь.

— Добрый день! — сказал он, впиваясь в девушку взглядом. Солнечные лучи прописывали ее волосы цвета старого золота, и она была ослепительно хороша в эту минуту. — Где вы были?

— Кормила лисиц, — спокойно ответила она. — Я ищу Стива. Пропустите меня.

— А я хочу поговорить с вами, — Рой подошел ближе. — Пора нам познакомиться поближе.

— Я пойду к Стиву, — повторила она, пытаясь пройти.

Он снова задержал ее.

— Пусть Стив немного поскучает в одиночестве. Я хочу сказать, что вы мне очень нравитесь.

Он притянул девушку к себе. Она не сопротивлялась, безучастная к его действиям. Отвернувшись, она смотрела в сторону дома. Рой почувствовал аромат ее волос и шелковистое прикосновение их к своей щеке. Но у него вдруг появилось ощущение, будто он обнимает манекен из универсального магазина. Однако апатия девушки не смутила его. Три недели без женщины, не слишком ли много? Он не привык к этому. К тому же он был высокого мнения о своей внешности, полагая, что ни одна женщина не сможет устоять, если он окажет ей знаки внимания.

— Пустите меня. Прошу вас! — все так же без эмоций попросила она. — Я хочу пройти к Стиву.

— Не пропадет ваш Стив, — грубо сказал он, сжимая девушку. Он заглянул в огромные безразличные глаза и впился в ее губы. Она и на этот раз не сделала попытки сопротивляться, но и не отвечала на его ласки. Кровь пульсировала в висках Роя. Он подхватил девушку на руки, собираясь бросить на траву.

Сильный удар остановил Роя. С проклятием выпустив Кэрол, он развернулся и увидел искаженное гневом лицо Стива. Не успев выхватить револьвер, он получил второй удар, уложивший его на ковер из сосновых игл.

— Если ты еще раз пристанешь к Кэрол, — кипя от ярости, сказал Стив, — я сверну тебе шею.

Он обнял Кэрол и повел ее в дом.

— Зачем вы ударили его? — спросила Кэрол, счастливая, что Стив рядом. — Мне было это совершенно безразлично.

— Я не хочу, чтобы он пугал вас, — возразил Стив, любуясь ею.

— Я не боюсь его. Я его просто не люблю. Если вы не хотите, чтобы он вел себя со мной так, я ему не позволю. Я не знала, что вам это не понравится.

Стив задумчиво посмотрел на Кэрол. Как странно она рассуждает, совсем как ребенок.

Рой медленно поднялся и посмотрел вслед уходящей Кэрол. Радость от того, что она не оттолкнула его, что он был так близок к цели, заглушила злость на Стива. Он целовал Кэрол, и если бы не Стив, то…

Наступила тихая, спокойная ночь. Легкий бриз колыхал верхушки сосен. Вода лениво плескалась о деревянную пристань.

Рой думал о том, как пойти в комнату Кэрол, не разбудив брата. Только бы попасть к ней в комнату, все остальное произойдет само собой. Он в этом не сомневался. Он трепетал при одной мысли, что снова почувствует в своих объятиях это молодое крепкое тело. Приподнявшись, он посмотрел на Стива. И вдруг услышал снаружи какой-то шорох. Это заставило его моментально забыть о Кэрол, сердце сжалось от страха. Мимо окна мелькнула чья-то тень, быстрая и молчаливая, и тут же исчезла. Рой замер от страха, не в силах оторвать взгляд от окна. Заскрипели половицы. Кто-то приближался к двери комнаты. Рой растолкал брата. Стив сел на кровати. Пальцы Роя клещами вцепились в его руку. Увидев белое лицо брата, Стив сразу понял: что-то случилось.

— Там кто-то ходит, — дрожащим голосом сказал Рой. — Послушай.

Со стороны озера донесся вой пса Спота.

Стив подбежал к окну.

— Успокойся, это Кэрол.

Рой с трудом перевел дыхание.

— Кэрол? Ты в этом уверен? Что она там делает?

— Я же вижу, что это она, — проговорил Стив и выскочил в окно. После недолгого колебания Рой присоединился к нему. Босая Кэрол ходила взад-вперед по веранде. На ней была пижама Стива.

— Вот ведьма! Ну и натерпелся я из-за нее страха. Что она здесь делает?

— Молчи! — шепнул Стив. — Может, она лунатик?

Рой выругался. Теперь, когда страх прошел, он снова почувствовал желание. В белой ночной пижаме, с рыжими раскинувшимися по плечам волосами и голыми ногами, Кэрол взволновала его. Кровь прилила к голове Роя.

— Как она соблазнительна! Какая фигурка!

Стив пропустил его слова мимо ушей. Ему было не до красоты девушки. Его встревожило ее состояние.

Внезапно Кэрол остановилась и посмотрела в их сторону, будто почувствовав, что за ней наблюдают. При свете луны им было хорошо видно ее лицо, и они с удивлением увидели, как изменилось его выражение. Она стала похожа на дикое животное, у губы подергивался нервный тик, глаза, огромные, как озера, были лишены всякого выражения. Стив не узнал ее. Снова послышался жалобный вой Спота, и Кэрол повернулась в его сторону. Весь ее облик изменился. Движения стали какие-то вкрадчивые, в них таилась угроза.

Спот выл, не переставая. И тут Кэрол через окно влезла в свою комнату.

— Вот это да! Что ты думаешь по этому поводу? — голос Роя прерывался. — Ты видел ее лицо?

— Да, — задумчиво ответил Стив. — Пойду посмотрю, что она делает.

— Будь осторожен, не то она еще вырвет тебе глаза. По-моему, она способна на любую гадость.

Стив надел халат, взял электрический фонарик и вышел в коридор. Потом осторожно открыл дверь комнаты Кэрол.

Закрыв глаза, девушка лежала на кровати. Она казалась такой же спокойной и красивой, как и всегда.

Стив окликнул ее, но она не ответила.

Он немного постоял, глядя на нее, потом вышел и осторожно прикрыл за собой дверь.

В оставшуюся часть ночи он так и не уснул.

Сэм Гарланд и Джо мыли санитарную машину во дворе клиники Гленвиля.

— Посмотри! — сказал Сэм, протирая крыло. — Еще один журналист появился, чтоб ему пусто было.

Джо улыбнулся, обнажив золотые зубы.

— Этот тип мне нравится, — сказал он. — В его рассуждениях есть логика. Может быть, нам удастся вытянуть из него немного денег.

— Неплохая идея, — ответил Сэм, отступая назад, чтобы полюбоваться сверкающим на солнце хромированным радиатором.

Фил Магарт, высокий и худощавый, развинченной походкой приближался к ним. Всю неделю он вертелся в окрестностях, пытаясь побольше разузнать о бежавшей из Глеквильской клиники больной. Но, за исключением лаконичного сообщения доктора Траверса о случившемся факте, ничего больше не вытянул. Шериф вообще отказался разговаривать на эту тему, послав его подальше.

Магарт работал репортером местной и еще нескольких провинциальных газет Среднего Запада. Он был дотошен, раскапывая факты об интересных событиях и происшествиях. И на этот раз он почувствовал, что за заурядным исчезновением сумасшедшей кроется что-то более серьезное. Иначе персонал не молчал бы. Перебрав многих, журналист вышел на Гарланда и Джо.

— Салют, ребята! — сказал он, останавливаясь возле них. — Ну как, нашли вашу ненормальную?

— А что вы нас об этом спрашиваете, — пожал плечами Гарланд. — Мы знаем то же, что и все, не так ли, Джо?

— Это уж точно, — отозвался тот, подмигивая Магарту.

— А я почему-то решил, что вы знаете больше. — Магарт позвякал монетами в кармане. — Уж имя вы, конечно, знаете. Я могу себе позволить потратить кое-какие деньги в обмен на информацию.

Джо и Гарланд навострили уши.

— Как много вы можете уплатить? — осторожно спросил Гарланд.

— Достаточно солидную сумму. Но я должен быть уверен, что новость стоит того.

— Не сомневайтесь, — отозвался Гарланд, глядя на своего сообщника. — Думаю, сто баксов будет в самый раз, не так ли, Джо?

— Именно, — ответил Джо, потирая руки. — Сто долларов каждому.

Магарт вздрогнул.

— Я мог бы попытаться разговорить блондинку-медсестру. Два синяка под ее глазами красноречиво свидетельствуют о том, что у нее имеется кое-какая информация, и за двести долларов она обязательно поделится ею со мной.

Гарланд сделал строгое лицо.

— Не думаю, что вам это удастся. Наша медсестра очень строгих правил.

— И все же стоит попытаться, — упорствовал Магарт. — Мне она показалась достаточно энергичной женщиной. — Он сдвинул шляпу на нос, в упор глядя на Гарланда. — Так как насчет ста долларов?

Гарланд и Джо переглянулись.

— О’кей, — вздохнул Гарланд. — Мы согласны.

— Надеюсь, это хорошая информация? — требовательно спросил Магарт.

— Не то слово — это сенсационная информация, — сказал Гарланд. — Достойная первых страниц центральных газет.

— Большая, чем Пирл Харбор, — подтвердил Джо.

— Большая, чем атомная бомба, — добавил Гарланд не моргнув глазом.

Магарту ничего не оставалось, как вытащить пачку банкнот и отсчитать пять билетов по двадцать долларов.

— Так скажите в двух словах, в чем здесь дело, — сказал он, передавая деньги. — Я слушаю.

— Это наследница Джона Блендиша. — Сэм схватил банкноты. — Что вы об этом думаете?

Магарт сделал шаг вперед.

— Что за чушь вы мелете? — хриплым от волнения голосом сказал он. — Этого просто не может быть!

— Все верно, — Сэм удивился. — Неужели вы ничего не слышали о Джоне Блендише. Он очень богат, и двадцать лет назад у него похитили дочь…

На следующее утро Стив и Кэрол завтракали вместе. Рой еще раньше отправился удить форель.

— Вы хорошо спали этой ночью? — осторожно спросил он, наливая кофе.

— Всю ночь я видела сны, — ответила она.

— А вы не вставали ночью? — улыбаясь, спросил Стив. — Мне показалось, ночью кто-то ходил по дому. Или это мне приснилось?

— Нет, — сказала она, дотрагиваясь тонкими пальчиками до висков. — Было что-то, но я никак не могу вспомнить. Это меня пугает, — она судорожно схватила руку Стива. — Что бы я делала без вас! Я чувствую себя в полной безопасности рядом с вами.

Погладив ее руку, Стив смущенно улыбнулся.

— Не бойтесь, все обойдется. Что же вам приснилось, Кэрол?

— Не помню точно. Но у меня ощущение, что каждую ночь я вижу один и тот же сон. Я вижу во сне больницу, сиделку. Я не знаю, чем она занята, но это всегда одна и та же женщина. У нее в глазах застыл ужас, и она наклоняется ко мне. Я всегда просыпаюсь в этот момент, а окружающая темнота наводит на меня еще больший страх.

Потом Стив все время думал о Кэрол. Он был полон тревоги за нее и тогда, когда вернулся Рой. Молчаливый и напряженный, Рой не спускал глаз с Кэрол. Вечером, когда Стив запер входную дверь и вошел в спальню, Рой притворился спящим.

Стив посмотрел на брата, пожал плечами и тоже лег. Присутствие Роя тяготило и смущало его, он не мог дождаться, когда брат уедет.

Среди ночи Рой приподнялся и окликнул Стива. Убедившись, что тот спит, он сбросил покрывало. Весь день он мечтал о Кэрол, доводя себя до исступления, и еле сдерживал нетерпение. Ведь она не упиралась, когда он целовал ее, и если он сейчас не разбудит брата, его дело будет в шляпе.

Стив зашевелился во сне. Рой замер. Но Стив не проснулся. Рой выскользнул в коридор и осторожно прикрыл дверь.

Комната Кэрол находилась в конце коридора. Было темно. За окном в листве деревьев шелестел ветер, в озере плескалась вода.

Рой повернул ручку двери и бесшумно вошел к Кэрол. Она лежала на кровати. Руки обнажены, волосы, словно желтый ореол, рассыпались вокруг головы по подушке. Освещенная луной, она была прекрасна. Едва он появился на пороге, девушка открыла глаза. Она не казалась испуганной.

— Добрый вечер, мартышка, — произнес Рой. Он никак не мог найти нужных слов. Тело его горело, как в огне. — Я пришел тебя развлечь.

Кэрол молча наблюдала, как он пересекает спальню.

— Надеюсь, я не испугал тебя? — ее красота приводила его в исступление.

— Нет! — тихо ответила она. — Я знала, что вы придете. Видела это во сне.

— Вы действительно хотели меня видеть? — Рой не верил своим ушам. Он присел рядом с девушкой.

Она внимательно смотрела на него.

— Весь вечер я ловила на себе ваш взгляд. Я была уверена, что вы придете.

Рой широко улыбнулся.

— Весь вечер я думал только о вас, — он положил пальцы на руку Кэрол, теплую и мягкую. Она не сбросила его руки. — Я так хотел поцеловать вас.

— Стив этого не хочет.

— Стив ничего не узнает. Он спит. Вам нравится целоваться со мной? — Он наклонился к лицу Кэрол и дотронулся до ее груди.

Она, не шевелясь, смотрела на него и словно не видела.

— Снимите ее, — прошептал он, дотрагиваясь руками до пижамы. — Послушайте меня, Кэрол, я не сделаю вам плохо.

Увидев, что она механически расстегивает пуговицы, открывая белую грудь, он очень удивился.

— Ты прекрасна! — прошептал он первые пришедшие на ум слова. — Ты просто восхитительна!

Рука его легла на грудь Кэрол.

Взгляд Кэрол затуманился. Он просунул руку под ее спину и приподнял девушку.

Вдруг у нее вырвался негромкий металлический смех, и это так поразило Роя, что он застыл.

— Чему вы смеетесь? — сердито спросил он и тут же впился поцелуем в ее губы.

Какое-то мгновение она оставалась неподвижной, потом ее руки скользнули Рою на затылок, пальцы впились в шею, а зубы волчьей хваткой вцепились в губы Роя.

Стив внезапно проснулся и сел на постели, с тревожно колотящимся сердцем. «Что разбудило меня? — подумал он и бросил взгляд на кровать Роя. Брат, похоже, спал, под одеялом угадывалась его фигура. — Почему же я так внезапно проснулся? Может, опять не спит Кэрол?»

Он встал и подошел к окну. Веранда была пуста. Внизу у амбара он увидел Спота. Пес не издавал ни звука, глядя в сторону дома. Стив покачал головой, зевнул, намереваясь снова улечься.

«Наверное, все же что-то приснилось», — подумал он. Но, возвращаясь в постель, он разглядел, что кровать Роя пуста.

«Кэрол!» — мелькнуло в голове, и он бросился к двери. Он бежал, а дом наполнялся жуткими криками и стонами. Прерывающийся голос молил:

— Стив! Стив! Скорее! Помоги!

В коридоре, спотыкаясь, закрыв лицо руками, брел согнувшийся Рой, и сквозь его пальцы крупные капли крови падали на пол.

— Что случилось? — Стив оцепенел от ужаса.

— Мои глаза! — рыдал Рой. — Она вырвала мне глаза! Помоги мне, Стив! Сделай что-нибудь!

Стив оттолкнул его.

— Что ты сделал с ней? — закричал он и побежал к Кэрол.

Спальня была пуста. Он выбежал на веранду и вдруг остановился как вкопанный. Кэрол стояла на верхней ступеньке лестницы, и взгляд ее был устремлен на Стива. Никогда еще он не видел такой дикой красоты. Волосы Кэрол отливали красной медью, кожа была похожа на белый шелк и в лунном свете резко выделялась на темном фоне стены. Она неподвижно стояла с обнаженной грудью, с протянутыми пальцами, скрюченными, как у птицы. Красивое дикое животное! Ее вид ошеломил Стива и одновременно привел в восторг. Отвернувшись от него, Кэрол спустилась с лестницы и исчезла во дворе.

— Кэрол! — крикнул он. — Вернитесь!

Не отвечая, она с невероятной скоростью скрылась в лесу. Стив не знал, что делать. Из коридора доносились стоны Роя, и он поспешил к нему на помощь.

— Возьми себя в руки! — нетерпеливо прикрикнул Стив. — Скоро твои царапины заживут.

— Господи, да я же говорю: она выцарапала мне глаза! Смотри! — Рой отнял от лица руки.

Стив отшатнулся, почувствовав приступ тошноты. Зрелище было ужасным. Глаза Роя заливала кровь. Лицо пересекали глубокие царапины. Ему действительно было очень плохо. Прислонившись к стене, он дрожал всем телом.

— Спаси мои глаза, — умолял он. — Если ты мне не поможешь, я ослепну. Не уходи, Стив! Она может вернуться. Она сумасшедшая! Преступница! Только посмотри, что она со мной сделала!

Стив взял его под руку и потащил в спальню. Уложив на кровать, попытался успокоить.

— Не волнуйся, сейчас промою твои глаза и наложу повязку.

Он поставил кипятить воду и отправился за аптечкой.

— Не уходи! — стонал Рой. — Я ничего не вижу. Она может вернуться! Я ослеп! Я знаю, что ослеп! Будь рядом. Они ищут меня, и если найдут — убьют! Теперь я совершенно беззащитен. Я в их власти, если ты не поможешь мне!

— Кто тебя преследует? — спросил Стив, наливая воду в таз.

— Сулливаны! — Рой ощупью пытался найти руку брата. — Ты знаешь, кто это? Конечно, нет! О, их никто не знает! Они работают очень аккуратно. Это наемники… профессиональные убийцы. Маленький Берни нанял их, чтобы они убили меня.

— Здесь они тебя не найдут. Ты в полной безопасности. Давай я промою тебе глаза. Потерпи, если будет больно.

— Не прикасайся ко мне! — крикнул Рой, вжимая голову в подушку. — Подожди!

Стив кивнул.

— Что ты сделал с Кэрол? — спросил он, когда брат немного успокоился.

— Ничего. Она позвала меня к себе. Поверь. Она позволила себя поцеловать. Я не смог сдержаться, и она впилась в меня с такой силой, что я не смог оторвать ее от себя. Она обняла меня за шею… кусала мои губы… Это было ужасно. Глаза ее сверкали. Я стал вырываться, и когда мне это почти удалось, она ногтями впилась в мое лицо. У нее ногти, как у тигра! Она сумасшедшая!.. Настоящий дикий зверь!

— Ты испугал ее, — холодно сказал Стив. — Я же предупреждал, чтобы ты не вертелся возле нее.

— Если сюда явятся Сулливаны… что я буду делать, Стив? Ты же не дашь им убить меня! — Рой лихорадочно зашарил рукой под подушкой. — Вот револьвер!.. Стреляй сразу же, едва их увидишь.

— Успокойся, — нетерпеливо сказал Стив. — Здесь ты в полной безопасности.

— Ты их не знаешь. Это профессиональные убийцы. У них еще никогда не было осечек. Берни хорошо заплатил им. Они найдут меня. Обязательно найдут!..

— Но почему? — требовательно спросил Стив. — Почему Маленький Берни хочет убить тебя?

— Берни и я ограбили банк. Маленький Берни много раз оставлял меня с носом, и на сей раз я решил рассчитаться с ним той же монетой. Прихватив деньги, я удрал. Двадцать тысяч долларов — неплохие деньги. Но Берни нанял Сулливанов, и теперь они идут по моему следу.

— Они не найдут тебя здесь, — попытался успокоить его Стив.

— Найдут, — безнадежно ответил Рой. — Не расставайся с револьвером. Стреляй, как только их увидишь… они похожи на двух черных воронов… такие же одинаковые…,два черных ворона…

— Ложись. Я попробую остановить кровь, — Стив уложил брата на спину. — Лежи спокойно.

Рой молча терпел, пока Стив накладывал повязку на его израненные глаза.

Два черных ворона.

Это описание отлично подходило Сулливанам. В черных пальто, черных брюках, скрывающих слоновые ноги, в черных туфлях и черных фетровых шляпах, они выглядели зловеще.

Несколько лет назад они выступали в бродячем цирке под именем братьев Сулливанов. На самом деле они не были братьями. Их настоящие имена Макс Геза и Фрэнк Курт. Они великолепно метали ножи, прекрасно стреляли и были ловкими иллюзионистами. Гвоздем их программы было метание ножей в освещенную ярким светом женщину, привязанную в центре обтянутой черным бархатом доски. Зал же был погружен в темноту. Ножи один за другим вонзались в черный бархат на расстоянии трех сантиметров от вздрагивающей артистки.

Аттракцион действительно был сенсационным, и Сулливаны могли бы им кормиться еще много лет. Но им пришлось расстаться с партнершей, а затем и с цирком. Она увлеклась клоуном и бросила их. Сулливаны попытались найти другую партнершу, но не смогли. Никто не соглашался за мизерную плату ходить рядом со смертью, а после представления еще и удовлетворять желания братьев. Тогда они заявили директору цирка, что уйдут. Тот отказался расторгнуть контракт, и не без причины. Их номер пользовался огромной популярностью. Директор договорился со случайной девушкой, пообещав ей хорошие деньги. Но Сулливаны уже сделали свой выбор. В один прекрасный день Макс нашел выход из положения: он бросил нож так, что тот пригвоздил дрожащую девушку к черному бархату, пронзив ей горло. Так закончился их номер, так был разорван контракт.

Уйдя из цирка, они вскоре оказались в среде гангстеров, найдя работу по вкусу. Они стали наемными убийцами. На чужую смерть Макс смотрел как на захватывающее зрелище, испытывая при этом патологическое удовольствие. «Профессиональный убийца, — рассуждал он, — необходим для современного общества. Раз нет мотива убийства, то и убийцу очень трудно отыскать, следовательно, я вне опасности. Надо только поумней все спланировать, чтобы казнь прошла гладко».

Фрэнк разделял его взгляды. Он не был мастером по части идей, но Макс знал, что лучшего помощника ему не найти.

Среди воротил черного бизнеса и гангстеров они распустили слух, что за три тысячи долларов плюс сто долларов на текущие расходы в течение недели они уберут кого угодно. Это принесло свои плоды. От заказчиков не было отбоя.

Мощный черный «паккард» Сулливанов колесил по всей стране. Эти зловещие вороны молчаливо и неотвратимо несли с собой смерть. И всегда им удавалось оставаться безнаказанными. Полиция не имела ни малейшего представления о их деятельности, потому что жертвы не могли обратиться к защите закона. Иногда обреченному удавалось притаиться, но Сулливанов это не смущало. Рано или поздно смерть настигала жертву. Чтобы выполнить задание, им нужна была фотография, адрес и имя. Розыск «клиента» входил в их обязанности. Расходов у них почти не было, и сотни баксов с лихвой хватало на неделю. Очередные три тысячи, полученные за ликвидацию, они припрятывали на черный день, когда отойдут от дел. Оба обожали птиц и вынашивали планы купить со временем куриный питомник.

Маленький Берни нанял их на следующий день после того, как Рой надул его, забрав все деньги. Сулливаны запросили с него пять тысяч за ликвидацию Роя, вполне резонно рассудив, что если Берни, у которого в распоряжении много убийц, обратился именно к ним, значит, дело сложное и потребует времени.

Основная трудность заключалась в том, чтобы найти Роя. Кто-то предупредил парня, что Сулливаны вышли на охоту за ним, и он исчез. Им стало известно, что он уехал из Нью-Йорка, и они проследили его путь до Пенсильванского вокзала.

Сулливаны знали свое дело. Они рассуждали так: чтобы найти жертву, надо знать ее привычки, адреса родных, любовниц, друзей. Потом остается запастись терпением и ждать, когда жертва попадется в сеть.

Они раскопали, что у Роя есть брат, который еще год назад работал страховым агентом в Канзас-Сити. Наведавшись в Канзас-Сити, они узнали, что Стив Ларсон, уйдя из страхового бизнеса, занялся разведением лисиц. Правда, никто не знал, куда именно он уехал. Целую неделю Сулливаны, сидя в отеле, обзванивали все магазины, которыми пользовались фермеры, занимающиеся подобного рода бизнесом, наводили справки, пытались узнать адрес Ларсона. Они представились агентами, нанятыми нотариусом, который якобы разыскивает Стива Ларсона по делу о большом наследстве. После упорных расспросов и поисков их настойчивость была вознаграждена. Служащие магазина Боннер-Спринге дали им координаты Стива.

Через три дня большой черный «паккард» прибыл в Пойнт-Брезе, небольшой городок, расположенный в долине в двадцати милях от Синих гор.

Припарковав машину напротив салуна, Сулливаны покинули «паккард» и вошли в заведение. Многолетнее общение друг с другом отшлифовало их до такой степени, что один казался тенью другого. Черная одежда и театральность их поведения привлекли внимание немногочисленных посетителей. Сулливаны действительно походили на выходцев с того света. Смерть словно шла рядом с ними.

Они действительно могли сойти за братьев. У обоих были усы и коротко подстриженные волосы. Правда, внешне они все же разнились. Макс был ниже ростом, с узким бледным лицом и тонкими губами. Фрэнк же был толстяком, с мясистыми губами, большим носом и черными, как агат, глазами. Он имел привычку во время разговора облизывать губы.

Войдя, Сулливаны подтянули табуретки к стойке и одновременно уселись, положив на нее руки в черных перчатках. Бармен посмотрел на странных посетителей, отметив, что те смахивают на черных зловещих птиц, но все же раздвинул губы в профессиональной улыбке, опасаясь нарваться на неприятность.

— Да, джентльмены? — сказал он, останавливаясь перед ними.

— Два лимонада, — ответил Макс тихим, словно каркающим голосом.

Бармен выполнил заказ, сохраняя невозмутимое лицо, но едва он собрался удалиться, как Макс поманил его пальцем.

— Что происходит в вашем городишке? — спросил он, отхлебывая лимонад, не спуская с бармена цепкого взгляда. — Расскажите последние новости. Здесь ничего странного не случилось?

— Весь город в волнении, — ответил бармен, пользуясь представившейся возможностью посплетничать на злобу дня. — Завтра во всех центральных газетах будет рассказано о нашем городке. Так сказал мне один репортер.

— С чего бы это? — удивился Макс.

— Из клиники в Гленвиле убежала сумасшедшая. Она наследница шести миллионов долларов.

— А где эта клиника?

— В пяти милях от дороги на Оаквиль. Ее привез сюда водитель грузовика. Грузовик был найден в нескольких милях отсюда в пропасти. Водитель погиб. Подозревают, что это именно она убила его.

— Ее нашли? — Фрэнк допил лимонад и вытер толстые чувственные губы перчаткой.

— Нет. Еще ищут. Утром здесь была толпа копов. Я еще никогда не видел их в таком количестве.

Глаза Макса блеснули.

— Кто мог оставить этой ненормальной столько денег?

— Джон Блендиш, мясной король. Вы помните дело Блендиша? Она его внучка.

— Вспомнил! — хлопнул себя по лбу Макс. — Об этом писали лет двадцать назад.

— Именно! Его дочь похитили. Сумасшедший гангстер… Девочка его дочь, такая же сумасшедшая, как и ее отец. Если она не будет найдена в течение двух недель со времени побега, по законам штата ее нельзя будет вновь водворить в клинику, и она получит право самостоятельно распоряжаться деньгами. Именно из-за этого поднялась вся эта кутерьма.

— Она действительно сумасшедшая? — Макс допил лимонад. Его вдруг заинтересовала эта история.

— Самая натуральная, — бармен кивнул. — Убийца-сумасшедшая.

— А как она выглядит? Вдруг мы увидим ее случайно. Надо же быть настороже. Кто знает, что она может выкинуть.

— Рыжие волосы и очень красивая. На левом запястье звездообразный шрам.

— Этого достаточно, — Фрэнк положил на прилавок доллар. — Нет ли в окрестностях фермы по разведению лисиц? — небрежным тоном спросил он.

Бармен отсчитал сдачу.

— Да. В предгорьях Синих гор находится питомник Стива Ларсона.

— Далеко?

— Миль двадцать.

Макс взглянул на часы. Было девять тридцать.

— Мы как раз интересуемся лисицами. Думаю, надо съездить к нему и взглянуть. Наверное, это порадует его.

— Надеюсь, — удивленно ответил бармен. Эти двое не были похожи на скупщиков пушнины.

Они направились к двери, но на полдороге Макс обернулся.

— А этот парень наверху, он живет один? — будто мимоходом спросил он.

— Вы хотите знать, один ли он управляет хозяйством? Обычно да. Но сейчас у него гостит какой-то тип. Я видел, как они проезжали недавно.

Лица Сулливанов одеревенели.

— До встречи! — попрощался Фрэнк, и они плечом к плечу направились к черному «паккарду».

Фил Магарт наблюдал за их отъездом. Затем, сдвинув шляпу на затылок, вошел в салун.

— Хелло, Том, — приветствовал он бармена. — Как насчет доброй порции виски?

— Рад вас видеть, Магарт. — расплылся в улыбке бармен. — Есть какие-нибудь новости о сумасшедшей?

— Никаких, — ответил репортер, наливая себе добрую порцию виски из черной бутылки, поставленной перед ним барменом.

— Я рассказал об этой истории двум типам в черном. Они только что вышли из бара. Вы, наверное, столкнулись с ними. Есть в них что-то подозрительное. Один из них интересовался лисицами.

— Им так же нужны меха, как и мне. Мне кажется, я уже встречался с ними до этого. Три раза за последние три года. И каждый раз при этом кто-либо умирал насильственной смертью.

Глаза бармена округлились.

— О чем вы говорите, мистер Магарт?

— Такие типы, как эта парочка, не забываются. Вы когда-нибудь слышали о братьях Сулливанах?

— Думаю, что нет.

— Может быть, это только молва, и их вообще не существует. Братья Сулливаны — профессиональные убийцы. Они навещают какого-нибудь беднягу, и он прямиком отправляется на тот свет. Может быть, эти двое и есть эти вестники смерти. Я их представлял именно такими.

— Они интересовались Стивом Ларсоном, — с тревогой сказал бармен. — Уточнили даже, живет ли он на ферме один.

— Его ферма почти на самых вершинах Синих гор?

— Да. Хороший парень. Часто покупает у меня виски. Я видел его примерно неделю назад. Он проехал мимо еще с одним парнем.

— И эти двое интересовались им?

Бармен кивнул головой.

— Но вы же не думаете…

— Я ничего не думаю. — оборвал его Магарт. — Но советую молчать. Это моя профессия искать что-либо необычное. А когда я это нахожу, то ставлю перед собой пишущую машинку и сочиняю очередную историю, которую вы читаете за завтраком. — Он направился было к двери, но затем вернулся. — Надеюсь, ты их не читаешь, Том? — сказав это, Магарт быстро покинул салун.

Веки Роя до такой степени распухли, что Стив никак не мог понять, в каком состоянии его глаза. Промыв и перевязав раны, он уложил брата в постель.

— Пойду поищу Кэрол, — сказал он, когда все было сделано. — Я не могу…

— Нет! — протестующе закричал Рой. — Не можешь же ты оставить меня в таком состоянии! А вдруг она спряталась где-нибудь в доме? Она только и ждет твоего ухода, чтобы прикончить меня!

Стив не горел желанием идти в лес, но нужно было найти Кэрол. Он вспомнил глаза шофера и то выражение ярости, которое он увидел на лице девушки. Он посмотрел на брата и вздрогнул. А что если Кэрол действительно сумасшедшая? Или это результат потрясения, полученного ею при аварии? Нет, сумасшествие — это зло, которое передается по наследству. Удар по голове не может превратить нормального человека в убийцу. Но вдруг она сошла с ума от страха?

Это вполне возможно… Вначале ее пытался изнасиловать водитель грузовика, потом Рой. В таком случае и тот и другой получили по заслугам, С ним она подобным образом не поступит. Он ведь не желает ей ничего плохого.

— Я ухожу, Рой, — сказал он. — Если услышишь подозрительный шорох, стреляй в потолок, и она сразу убежит.

Несмотря на протесты Роя, Стив оделся и вышел.

— Ты не вернешься, — причитал Рой. — Я уверен в этом. Она только и дожидается твоего ухода, чтобы наброситься на меня. У нее дьявольская сила. А вдруг она убьет тебя, Стив? Что в таком случае будет со мной?.. Я беспомощен! Я ничего не вижу! — Он сел на постели. — Стив, я ослеп! Останься со мной! Не уходи!

— Ты хотел изнасиловать ее! И сам виноват в том, что случилось. — Взяв фонарик, Стив вышел из дома.

Все было спокойно. Луна освещала вершины сосен, отбрасывавших на землю длинные тени. Спота нигде не было видно, и Стив почувствовал себя одиноким. Ему стало не по себе. Подойдя к озеру, он остановился и прислушался. Она должна быть где-то рядом.

Послышался шорох. Стив вздрогнул. С ветки слетела большая птица. Увидев ее, Стив понял, что его нервы шалят. Тропинка вела в лес. Стив заколебался, не зная, что предпринять: войти в лес или остаться на берегу освещенного луной озера.

— Кэрол! — крикнул он. — Это я, Стив! Где вы?

Ему ответило эхо, исказившее голос словно в насмешку.

Тьма, казалось, еще больше сгустилась. Стив включил фонарик. Яркий свет осветил узкую тропинку. Ветер шумел в кронах деревьев, кусты мешали идти. И все же он двинулся в лес. Иногда он останавливался и прислушивался. Внезапно у него появилось ощущение, что за ним наблюдает чей-то недобрый глаз. Он повел лучом фонарика вокруг, но ничего не увидел.

— Не прячьтесь, Кэрол! — крикнул он. — Это Стив! Идите сюда!

Из-за сосны за его спиной появился черный силуэт. Хрустнула ветка, и Стив обернулся. У него перехватило дыхание.

Перед ним стоял незнакомый мужчина, одетый во все черное, направляя на него ствол револьвера сорок пятого калибра.

— Руки вверх, Ларсон! — приказал ему суровый голос.

Чужие руки профессионально обшарили его карманы. Стив увидел второго неизвестного. Тот тоже был облачен в черное.

«Два черных ворона! — пронеслось у него в голове, — Нет никаких сомнений — это Сулливаны!»

— Кто вы? — произнес он, стараясь говорить спокойно.

— Заткнись! — прошипел Макс, тыча револьвером под ребра Стива. — С кем ты разговаривал? Кто такая Кэрол? И что она делает здесь в такой час?

— Это мой друг, — ответил Стив, чувствуя страх. — Я ищу ее.

Макс и Фрэнк обменялись взглядами.

— Рой на ферме? — спокойно спросил Макс.

Стив заколебался. Ложь вряд ли могла помочь ему.

Эти двое внушающих страх незнакомца с легкостью могли проверить его слова.

— Да.

— Побудь с парнем, Фрэнки, — велел Макс. — А я займусь нашим другом.

— А девушка?

— Если появится, ею тоже не помешает заняться.

Развернувшись, он направился к дому.

— Иди, — приказал Фрэнк, толкая Стива стволом револьвера. — И без глупостей. Не вздумай предупредить своего братца, а не то живо схлопочешь пулю.

Стив шел за Максом и думал о том, что когда эти двое разделаются с Роем, настанет его очередь. Но больше он думал о Кэрол. «Что будет с ней? Она не должна попасть в руки этих негодяев!»

— Оставьте нас с братом в покое, — сказал он, — Мы не сделали вам ничего плохого.

— Заткнись! — прошипел Фрэнк. — Ты здесь действительно ни при чем. А вот Рой — это еще как сказать.

— Что он сделал? Если вам нужны деньги, я заплачу. Нельзя же из-за денег убить человека.

— Мы уже получили, что положено, — ответил Фрэнк. — И нам нужно отработать эти деньги. Мы люди честные.

Стив понял, что игра проиграна. Просьбы пощадить брата ни к чему не приведут. Он продолжал машинально идти, и ему казалось, что все это происходит во сне. На дороге он увидел большой «паккард» с капотом, повернутым в сторону долины.

«Если бы я мог достичь машины, — подумал он. — Я мог бы спастись. Но в любом случае я бессилен помочь Рою».

Макс через открытое окно смотрел на Роя, лежащего на кровати и сжимающего револьвер. В ботинках на толстой подошве он бесшумно поднялся по ступенькам на веранду.

Рой напряженно прислушивался. Нервы его были напряжены до предела. Каждую секунду он ожидал появления Кэрол. Он и думать забыл о Сулливанах. Он был уверен, что ему удалось ускользнуть от них, иначе эти убийцы давно были бы здесь.

Его тревожило долгое отсутствие Стива. Может, он вообще не вернется? Боль в глазах утихла, но голова болела. Он чувствовал себя больным и разбитым. Ему было жаль себя.

Макс бесшумно проскользнул в спальню. Увидев в руках Роя револьвер, он оскалил зубы в зловещей усмешке. Свести счеты с Роем — пара пустяков! Добыча слишком легкая. Рой может и не понять, что отправился на тот свет. Но Макс терпеть не мог, когда жертвы умирали слишком легкой смертью. Внезапно Рой уронил оружие и обхватил голову руками. Макс поднял револьвер и сунул в карман, ожидая реакции своей жертвы.

Через несколько секунд Рой начал лихорадочно шарить по одеялу. Макса забавляла его суета. Он придвинул к кровати стул и сел, с удовлетворением наблюдая, как Роя охватывает паника. Это забавляло его — смерть рядом, а парень ничего не понимает.

— Неужели он упал на пол? — пробормотал Рой, наклонившись и шаря рукой вокруг себя.

Макс, скрестив руки на груди, продолжал с интересом наблюдать за Роем. Пальцы несчастного коснулись его ботинок, замерли, отдернулись, снова опасливо приблизились, коснулись брюк…

Рой задрожал. Дыхание со свистом срывалось с его губ.

— Кто здесь? — хрипло прошептал он.

— Сулливаны, — не повышая голоса, ответил Макс.

Долгое время Рой стоял неподвижно, словно приклеенный к стене. Пот со лба стекал на повязку.

— Стив! — заорал он. — Помоги мне! Они здесь!

— Стив бессилен, — сказал Макс, закидывая ногу за ногу. — Он в лапах у Фрэнки. Никто на свете не может помочь тебе. Ты обречен.

— Вы не можете убить слепого! — умолял Рой. — Посмотрите на меня! Я ослеп! Я пропащий человек, неужели вы не видите этого! Я ни на что не гожусь!

Макс с подозрением уставился на повязку.

— Сними эти тряпки… Тебе не удастся провести меня. Не могу поверить, что ты ослеп.

— Но так оно и есть! — крикнул Рой, колотя руками по постели. — Если я сниму повязку, вновь пойдет кровь.

Макс ухмыльнулся, схватил бинт и единым махом сорвал с головы Роя.

— Посмотрим, какого цвета у тебя кровь!

Рой застонал.

— Врежь ему как следует за его грязные делишки, — крикнул с веранды Фрэнк.

Ошеломленный Макс уставился на лицо Роя.

— Ты только посмотри, Фрэнк, на рожу этого подонка! У него вырваны глаза!

— Хорошая работа, — равнодушно отозвался Фрэнк. — Нашелся же добрый человек, выполнивший часть работы за нас.

— Нет, ты все же посмотри на него! — не унимался Макс. — Потрясающее зрелище!

— Оканчивай побыстрее! Я не хотел бы уходить отсюда, мы неплохо здесь устроились с моим другом.

— Это просто замечательно! — Макс пришел в хорошее настроение и хлопнул Роя по плечу. — Как это тебя угораздило, старик?

Рой попытался схватить его руку, но Макс отдернул ее.

— Она сделала это… Она сумасшедшая и… и лунатик.

— Кто? — в мертвых глазах Макса зажглась жизнь.

— Девушка… Кэрол… Мы с братом нашли ее в разбитом грузовике… там, на дороге… Стив ухаживал за ней… она набросилась на меня…

Макс наклонился вперед.

— Как она выглядит?

— Рыжая! — выкрикнул Рой. Кровь, застыв на его лице, блестела, словно лак. Его лицо было похоже на маску. В ней не было ничего человеческого. Рот был полон крови, и слова, вырывавшиеся сквозь зубы, как плевки, летели в лицо Макса.

Макс вытер лицо тыльной стороной перчатки и вышел на веранду.

— Чего это ты так долго копаешься с ним? — спросил Фрэнк.

— Эта сумасшедшая с шестью миллионами долларов, о которой нам рассказывал бармен, находится здесь, — с нажимом сказал Макс.

Фрэнк охнул.

— Ну и везет же нам сегодня! — он вновь толкнул Стива стволом револьвера в бок. — Ты представляешь, парень, как нам везет! Итак, где ты ее прячешь?

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — недоуменно ответил Стив.

— Неужели? Итак, эта рыжая… Кэрол, не так ли ее имя! Где она?

— Убежала. Когда вы появились, я как раз искал ее в лесу.

— Так это она так разукрасила Роя?

Стив утвердительно кивнул и добавил:

— Но она не сумасшедшая, она просто испугалась.

— Хорошо, будь по-твоему, она не сумасшедшая, — Макс подмигнул Фрэнку. — И все-таки надо найти ее. — Он посмотрел на озеро и виднеющиеся вдали пики гор. — Как-то неразумно, если шесть миллионов долларов блуждают где-то в лесу.

— Да, — сказал Фрэнк. — Но дело прежде всего. Как мы поступим с клиентом?

— Да, я как-то забыл о нем. Ну что же, займемся голубчиком. Что ты предлагаешь?

— Маленький Берни сказал, чтобы мы убрали его без лишнего шума. Утопим в озере, и дело с концом.

Макс покачал головой.

— Как ты любишь прятать концы в воде. Это слишком хлопотно, да и зачем мокнуть. Помнишь ту курочку? Это ведь была твоя идея. Мы устроили наводнение в ванной, испортили красивый потолок и, в довершение всего, я чихал потом несколько недель. Кроме того, если мы утопим его в озере, смерть будет слишком легкой для этого мерзавца.

— Я как-то не подумал об этом, — Фрэнк почесал затылок. — Тогда вскроем ему вены?

— Тоже слишком легкая смерть, кроме того, перепачкаемся в крови. Мне кажется, когда мы покончим с этими двумя парнями, не помешало бы остаться здесь на несколько дней. Здесь так красиво. Дом уничтожать незачем.

— Правильно. И мы продержим здесь эту рыжую, пока не истекут две недели, да? — уточнил Фрэнк.

— Именно! Раз девчонка будет под нашим наблюдением, то и денежки наши!

Фрэнк придумывал все новые способы расправиться с Роем.

— Что если сунуть его голову в сахарный сироп? Он будет медленно умирать от удушья. У тебя есть сахарный сироп, парень?

Стив вздрогнул, краем глаза он заметил Роя, медленно пробиравшегося вдоль стены.

— Может, вы все же отпустите его? — громко спросил он. — Ведь лично вам он не сделал ничего плохого.

Рой прижался к стене. Сулливаны стояли к нему спиной, но он этого не видел.

— Может, сжечь его? — предложил Макс, не обращая внимания на слова Стива.

— Идея! — воскликнул Фрэнк. — Тогда не придется даже зарывать его.

Рой решился. Он перебрался через перила, спрыгнул на землю и побежал в сторону леса. Сулливаны обернулись и увидели его.

— Левее, Рой, — крикнул Стив, наблюдая, как брат бежит к озеру.

— Интересно, на что он надеется? — засмеялся Макс, поднимая револьвер.

Стив попытался бежать, но Фрэнк ударил его в солнечное сплетение, и у него перехватило дыхание.

Грохнул выстрел. Рой упал, уткнувшись носом в землю. Несколько секунд он лежал неподвижно, потом вскочил и, хромая, побежал в сторону леса.

— Пора прикончить его, — Макс спустился по ступенькам веранды, подбежал к Рою и несколько раз ударил его ногой. Подойдя затем к «паккарду», он крикнул Стиву:

— Сейчас ты увидишь любопытное зрелище!

— Смотри внимательно, — сказал Фрэнк. — Этот парень знает свое дело.

Рой напрягал последние силы, чтобы доползти до озера. Кровавая полоса тянулась за ним.

Макс вытащил из «паккарда» канистру с бензином и направился к Рою. Услышав его шаги. Рой закричал и попытался ползти быстрее.

— Не трогайте меня! — стонал он. — Не убивайте!..

— Берни приказал отправить тебя в ад, — сказал Макс, поливая бензином дрожащего, как в лихорадке, Роя.

— Нет! — завопил Рой, когда бензин попал ему на лицо. — Вы не имеете права! Стив, помоги мне! Нет! Нет!..

Макс пошарил в кармане, достал коробку спичек и зажег одну.

— Отправляйся в ад, старик, — усмехнулся он.

Кэрол почувствовала в голове какой-то щелчок, и тут же мир вокруг нее прояснился, наполнился тенями. Вначале неопределенных контуров и цвета, они постепенно обретали форму и значение. Словно в кинотеатре, засветился экран, и все стало на свои места. У Кэрол появилось ощущение, что после долгого пребывания в темноте и духоте она попала на свежий воздух.

С удивлением она обнаружила, что находится в лесу. Что она здесь делает? Увидев сквозь деревья озеро, поверхность которого серебрилась в бледном лунном свете, она стала пробираться к нему, вспоминая свой сон. Рой вошел в спальню, в голове что-то щелкнуло… У нее и раньше появлялось это ощущение… В прошлом… когда?

Она никак не могла вспомнить. Вспомнила только палату с белыми стенами. Высоко над головой лампочка в проволочном колпаке. Сиделка. Она всегда вспоминала сиделку, женщину с жестким взглядом, молчаливую и суровую. Сиделка показывала на Кэрол пальцем. Какие-то смутные лица, вновь комната… Как она попала в лес? Почему полуодетая? Заметил ли Стив ее отсутствие? Может быть, он ищет ее? Она ускорила шаг. Надо поскорее вернуться в спальню, надеть куртку. Куда исчезла ее куртка? При этом ее охватила целая гамма чувств: смущение, стыдливость от того, что Стив может увидеть ее в таком виде, и нежность к нему. Надо сказать ему, что происходит с ее головой. Это очень тревожит. Может быть, Стив сумеет объяснить, что происходит, и поможет?

Подойдя к берегу, она внезапно увидела стоящих у кромки воды Сулливанов. Незнакомцы о чем-то спорили и не смотрели в ее сторону. Кэрол не могла рассмотреть их как следует, но и того, что увидела, было достаточно, чтобы напугать ее. Кто эти люди?

Спрятавшись за дерево и прикрывая грудь рукой, она наблюдала, как незнакомцы быстрыми шагами направились в сторону леса. Они прошли совсем близко от нее. Увидев их бледные, словно выточенные из дерева лица, она вздрогнула. Инстинкт подсказал ей, что эти люди несут с собой смерть. Тут же пришла мысль о Стиве. А вдруг с ним что-нибудь случилось?

Когда Сулливаны исчезли в лесу, она побежала к дому. Сердце ее учащенно билось. Пройдя через двор, она наткнулась на то, что осталось от Роя. Эта бесформенная масса не привлекла внимания девушки, для нее это было просто головешкой. Ею владела только одна мысль: скорее попасть в освещенный дом и убедиться, что Стив цел и невредим.

Она вбежала по ступенькам на веранду и остановилась на пороге гостиной. Стив лежал на полу, его руки и ноги были связаны. Увидев ее, он попытался приподняться. Кэрол, забыв о своей наготе, застыла на пороге. Она стояла прекрасная в своей сверкающей обнаженности, и Стив понял, что любит ее, что полюбил в тот самый момент, когда увидел ее в салоне грузовика. Нет, он больше не будет скрывать свою любовь!

— Кэрол, — прошептал он. — Дорогая! Поскорее развяжи веревки!

Она подбежала к нему и упала на колени.

— Вы ранены? — спросила она, низко наклоняясь над ним.

— Нет! Поскорее развяжи веревки! Нам не повезло, малышка!

— Дорогой, Стив! — воскликнула она, прижимаясь губами к его щеке. — Мне было так страшно!

Она попыталась развязать узел, но он не поддавался ее усилиям. Тогда она побежала на кухню за ножом. Схватив по дороге пиджак Стива, она накинула его на плечи и застегнула.

— Кэрол, поскорее! — взмолился он. — С минуты на минуту они могут вернуться!

Она разрезала веревки. Освободившись от пут, Стив размял руки и улыбнулся ей.

— Все уладится, — сказал он. — Но надо торопиться.

Она обняла его.

— Я люблю вас, Стив, — проговорила она. — Я ужасно испугалась, когда увидела этих двух мужчин. Я боялась, что с вами произошло что-то ужасное… Что бы я стала делать без вас?..

Он прижал ее к себе и поцеловал.

Какое-то мгновение они оставались так, слившись в поцелуе, потом он нежно отстранил ее.

— Я полюбил вас с первого взгляда. Мы должны скрыться. Одевайтесь скорее.

Она побежала в свою комнату, а он вышел на веранду. Сулливанов не было видно. Вскоре появилась одетая в шерстяное платье Кэрол.

— Воспользуемся их машиной, — сказал Стив, хватая ее за руку.

Бегом они спустились по ступенькам и пересекли освещенный луной двор. «Паккард» был совсем близко, и в это время появились Сулливаны.

— Быстрее, Кэрол! Уезжай. Я попытаюсь задержать их.

— Я не уеду одна!

— Уезжай, любимая!

— Стойте! — с угрозой прорычал Макс.

Сулливаны рванули к дороге. Стив услышал звук заведенного мотора и, круто повернувшись, бросился к машине. Макс выстрелил. Стив пошатнулся, но успел ввалиться в распахнутую дверь. Макс выстрелил еще раз.

— Кажется, меня слегка задело, малышка. — Кровь Стива потекла по руке Кэрол. Она помогла ему сесть и увидела бегущих навстречу Сулливанов. Нажав на газ, она бросила машину вперед. Макс поднял руку с револьвером, но Фрэнк перехватил ее.

— Подожди! — крикнул он. — Это же шесть миллионов баксов!

— Но они уйдут! — Макс попытался освободить руку.

— Мы найдем их, — уверенно сказал Фрэнк. — Обязательно найдем. Ради таких денег стоит попотеть! Какой колоссальный фрик!

Машина на предельной скорости неслась к долине.

Глава 3

К северу от Пойнт-Брезе, у самого подножия гор, в живописной местности были расположены загородные виллы миллионеров.

Фил Магарт, до упора выжимая акселератор, мчался по горной дороге. Покрышки старого «кадиллака» немилосердно визжали. Он направлялся к вилле Веды Баннинг, выстроенной в испано-мавританском стиле. Отделанная мрамором, с красной черепичной крышей, она еще издали выделялась на фоне сурового горного пейзажа.

Веда слыла легкомысленной женщиной, но ее тем не менее любили. Она была богата, ее лимонные и апельсиновые плантации занимали почти пять тысяч акров. К тому же она умело хозяйничала на них. Она была помешана на Магарте и мечтала выйти за него замуж.

Дом был погружен в темноту. Остановив машину перед запертыми воротами, Фил взглянул на часы. Была половина четвертого утра. Он быстро прошел по обсаженной цветами аллее, перемахнул через четыре ступеньки и оказался у открытой балконной двери. Когда глаза его привыкли к темноте, Фил увидел большое ложе и спящую на нем Веду. Он бесшумно подошел и присел на край постели. Некоторое время он смотрел на спящую женщину, потом, усмехнувшись, просунул руку под одеяло и пощекотал пятку Веды. Ока вскрикнула и проснулась, сев на постели. Тут же вспыхнул ночник.

— Ты переходишь все мыслимые границы! — притворно возмутилась она. — Кто дал тебе право появляться здесь в такой час?

— Но ты же ведь сама говорила, что счастлива всегда видеть меня. Вот я и забочусь, чтобы ты всегда чувствовала себя счастливой, — улыбнулся Магарт.

Веда зевнула и потянулась. Магарт молча любовался ее великолепной фигурой.

— У тебя потрясающий вид. Ну как, уже окончательно проснулась?

— Я часто спрашиваю себя, что я нашла в тебе? — Веда взяла в руки зеркало. — Ты невыносимый грубиян.

У нее были зелено-голубые глаза, густые ресницы, ее каштановые волосы с золотистым отливом рассыпались по плечам. Она была красива и сознавала это. Несмотря на темные круги под глазами и слегка припухшие губы, ей нельзя было дать ее двадцати шести лет.

— Пора вставать, — она снова зевнула. Потом откинулась на подушку. Открытая ночная рубашка из голубого крепдешина, отделанная черными кружевами, делала ее красивое смуглое тело еще соблазнительнее. — Неужели ты не мог придумать лучшего способа разбудить меня? Ты же знаешь, что у меня от самого слабого прикосновения появляются синяки.

— Ну, там где я дотронулся, надеюсь, никто не увидит твоего синяка! — Он засмеялся и, поднявшись, взял бутылку канадской водки и бокал. — Твои запасы кончаются, дорогая. Надо бы пополнить.

— Дай мне сигарету, — попросила Веда, с удовольствием глядя на Фила.

Выпив водки, Магарт с бутылкой в руке подошел к ней и тоже закурил.

— Я сейчас раскапываю одну потрясающую историю, — он снова сел. — Если мне посчастливится, я заработаю целое состояние. Разбогатев, я смогу наконец жениться на тебе.

— Я так часто слышала от тебя эти слова, что они превратились для меня в пустой звук, — насмешливо сказала она.

— На этот раз я говорю серьезно! — заверил Магарт. — Я нашел маленькую Блендиш.

— Ты… что? — Веда села, широко раскрыв глаза от удивления.

— Прикрой свои прелести, иначе я забуду о делах. Так вот, через шесть дней, включая сегодняшний, она унаследует шестимиллионное состояние, при условии, конечно, что ее за это время не поймают. Сперва я решил помочь вернуть ее в клинику, а затем написать о ее похождениях. Но потом решил, что заработаю гораздо больше, если помогу ей остаться на свободе и завладеть наследством. Она будет благодарна мне. Кроме того, всю Америку будет интересовать, на что она хочет истратить шесть миллионов долларов. Я буду регулярно извещать об этом американских граждан. Я привезу ее сюда. Потом, когда она получит свои денежки, мы купим ей особняк, машину, туалеты. Мы будем повсюду разъезжать с ней в компании телеоператоров. Согласись, это потрясающая идея? Я заключу контракт со своим агентством на самых выгодных для меня условиях.

Веда закрыла глаза.

— Не сомневаюсь, что это очередная твоя глупость. Ведь она же сумасшедшая, мое сокровище! Разве ты забыл об этом? Она же может убить нас! Ты думаешь, я жажду смерти?

— Ты серьезно? — приуныл Фил. — Я надеюсь справиться с ней. Просидел же я два часа в клетке орангутанга, чтобы сделать сенсационный репортаж.

— А ты забыл, что, когда ты находился в клетке, орангутанга там не было?

— Какое это имеет значение. Я не боюсь этой сумасшедшей. Когда я был ребенком…

— Я уже слышала эту историю, — прервала Веда.

— Хорошо. Поговорим о деле. Сиделка, которая обслуживала мисс Блендиш, рассказала, что девушка страдает раздвоением личности. Большую часть времени она абсолютно нормальная, потом ни с того ни с сего начинается приступ. Если она здорова, это самое кроткое существо. Все, в чем она нуждается, это постоянное наблюдение. Я справлюсь с ней.

Веда из-под одеяла пнула его ногой.

— Экий самоуверенный тип!

— Не прерывай! Некто Симон Хартман, у которого лицо, как высохший лимон, явился в клинику и едва не помешался от злости, узнав, что Кэрол сбежала. Он — ее опекун и уже спал и видел, что распоряжается ее состоянием. Как вдруг оно уплыло из его грязных рук. — Магарт налил себе водки. — И вот что я тебе скажу. Мне кажется, слухи о том, что малышка опасна, сильно преувеличены. Возможно, ей вообще не место в сумасшедшем доме. Не исключено, что ее и упрятали туда только из-за того, что старый Хартман хотел поскорее наложить лапу на ее миллионы.

— Не надо песен! — сказала Веда едко. — Ты забыл, в клинику ее поместил Джон Блендиш… три или четыре года назад.

— Блендиш не интересовался ею. Ее поместил в эту клинику Хартман, которому на склоне лет Джон Блендиш доверил ведение всех своих дел. Девочку заперли туда после того, как она бросилась на человека, бившего собаку. Разве ты не сделала бы то же самое? Любой нормальный человек прореагировал бы подобным образом.

— И все же она опасна, — не унималась Веда. — У меня нет сомнений на этот счет. Вспомни, что она сделала с водителем грузовика.

— Она защищала свою честь, — отмахнулся Магарт. — Тебе, конечно, этого не понять, — съязвил он. — Но смею тебя уверить, есть еще девушки, которым дорога своя честь.

— О’кей, — вздохнула Веда. Ей расхотелось спорить. — Но, как я надеюсь, ты ее еще не нашел.

— Как сказать, — Магарт почесал кончик носа. — Мне кажется, я напал на след. Я знаю, где она была все эти дни, и намерен отправиться туда.

— Господи! — прошептала Веда. — Мои нервы на пределе. Кажется, пришло время выпить немного виски.

— Понял, закругляюсь. Можешь лечь и спокойно дослушать меня. Утром я видел черный «паккард», в котором сидели два типа. Они расспрашивали бармена о Стиве Ларсоне. У него ферма в Синих горах.

— Я знаю его. Ларсон — блондин, высокий парень, очень милый и симпатичный. У меня даже сердце забилось быстрее, когда я увидела его.

— У тебя в голове только одни мужчины. Будь же немного серьезней. Я узнал этих типов: это Сулливаны, наемные убийцы.

— Как наемные? — удивилась Веда.

— Если кому-то надо избавиться от нежелательного человека, достаточно обратиться к Сулливанам, заплатить нужную сумму, и дело в шляпе. Причем учти — все это очень серьезно, — добавил Фил. — Так вот, я решил разнюхать, что происходит у Ларсона. Поднялся к его ферме. Дом покинут. Двери были заперты, но свет горел. В гараже стоял запыленный «бьюик». Донельзя чем-то перепуганный пес скулил в конуре, Я обследовал окрестности и нашел вот этот носовой платок.

Держу пари, он принадлежал Кэрол Блендиш: видишь, на нем ее инициалы. Кроме того, в доме я обнаружил плащ, похищенный из клиники доктора Траверса. Вероятно, Ларсон встретил Кэрол. Сулливаны спугнули их, и они скрылись. Теперь эти убийцы идут по их следам. Если мне посчастливится, то именно я, а не они, найду Кэрол. После этого я привезу ее к тебе. Никому и в голову не придет искать ее здесь. Но если мне это не удастся, тем хуже — свадьба отодвигается на неопределенный срок.

Веда обвила его шею руками и притянула к себе.

— Но почему? — прошептала она. — У меня достаточно денег, чтобы жить, ни в чем не нуждаясь. У нас будут дети…

Магарт оттолкнул ее и встал.

— Может, я и дурак, но гордость не позволяет мне воспользоваться твоим предложением. Начнут говорить, что я женился на тебе из-за денег. Ты думаешь, мне приятно будет слышать это? Я ухожу, иначе моя мечта снова останется мечтой!

Кэрол вцепилась в руль «паккарда», устремив взгляд на освещенную фарами узкую дорогу, которая стремительно убегала под колеса машины, следуя извивам ущелья.

Сердце замирало, мозг парализовала тревога и страх. Она то и дело бросала взгляд на Стива, лежащего на сиденье с закрытыми глазами. Она хотела остановиться, но мысль о том, что Сулливаны гонятся за ними, заставляла ее еще крепче сжимать руль. Она остановится только тогда, когда будет уверена, что их не догонят, и молила Бога, чтобы это не было слишком поздно, чтобы она успела спасти Стива.

Наконец, она оказалась на шоссе. Через пару миль Кэрол снизила скорость, внимательно осматривая обочину, чтобы подыскать место, где можно остановиться. Слева появилась проселочная дорога, ведущая к какому-то заброшенному жилищу. Кэрол свернула на нее и по ухабам добралась до нескольких полуразрушенных хижин дровосеков.

Остановив «паккард», Кэрол наклонилась над Стивом.

«Надо держаться, — убеждала она себя, но мысль о том, что Стив, может быть, уже мертв, приводила ее в ужас. Она не могла сдержать противную дрожь.

— Стив, любимый, — шептала она, глядя на его лицо. — Что с тобой? Скажи мне что-нибудь.

Стив не шевелился. Кэрол приподняла его голову, но не удержала, и она выскользнула из ее рук, тяжелая и безжизненная.

Сжав кулаки, Кэрол неподвижно сидела рядом со Стивом, пытаясь удержать рвущийся с губ стон. Потом открыла дверцу. Держась за нее, чтобы не упасть и не потерять сознание, она с трудом выбралась из машины. Сердце ее билось так сильно, что казалось, вот-вот выскочит из груди.

Пошатываясь, она обошла вокруг машины и, открыв другую дверцу, вцепилась в Стива. Он был очень тяжелым, но ей удалось вытащить его и положить на землю, устланную сосновыми ветками. Осветив Стива фарой, Кэрол с ужасом обнаружила, что рубашка его пропитана кровью. Она расстегнула пиджак и приникла к его груди. Сердце билось едва-едва, с перебоями. Кэрол всхлипнула. Жив! Но если немедленно не оказать помощь, он умрет от потери крови. Кэрол открыла багажник «паккарда». Там стояли два чемодана. В одном из них лежали рубашки, носовые платки, белье. Кэрол принялась рвать их на полосы, чтобы сделать бинты.

— Кэрол! — услышала она слабый голос Стива.

Вскрикнув от радости, она подбежала к нему. Яркий свет фар слепил его, глаза моргали, но сам он не шевелился.

— Мой дорогой! — Кэрол опустилась рядом с ним на колени. — Как мне помочь тебе? Я постараюсь, я все сделаю…

— Какая ты добрая, — прошептал он, лицо его исказилось от боли. — Дело плохо, Кэрол… У меня в груди…

На какое-то мгновение она растерялась и, рыдая, уткнула лицо в руки.

«Что же мне делать? Надо спасти его! Я не переживу, если он умрет. Только я одна могу его спасти! Здесь никого нет, никто не поможет мне!»

— Успокойся, моя малышка, — Стив задыхался. — Не бойся. Я понимаю, тебе тяжело, но успокойся. Попробуй остановить кровь.

— Хорошо, — она вытерла слезы и до боли закусила губу. — Я остановлю ее, дорогой, но как это сделать? Я никогда…

Она расстегнула рубашку Стива. Вид раны едва не заставил ее потерять сознание, и лишь страх, что Стив может умереть, заставил ее действовать. Из двух черных дырок в груди сочилась кровь.

— Смелее! — сказал Стив, с огромным трудом приподнимая голову, чтобы посмотреть на свои раны. Он сжал зубы. Дело гораздо хуже, чем он предполагал. Ледяной холод сковал его. Он почувствовал непреодолимый приступ слабости. Словно на грудь опустили пресс.

— Я должна позвать кого-нибудь на помощь, Стив. Куда мне отвезти тебя, к кому обратиться?

Стив попытался сосредоточиться. Теперь у него было ощущение, что его грудная клетка вскрыта и в нее свободно попадает воздух, что нервы оголены.

— Доктор Флеминг, — прошептал он так тихо, что Кэрол едва расслышала. — Прямо по дороге… Пойнт-Брезе… Второй поворот налево. Дом в стороне от дороги. — Стив говорил из последних сил, то и дело впадая в беспамятство. — Миль двадцать…

— Целых двадцать миль! — воскликнула Кэрол, сжав кулаки.

— Это единственная возможность, — прошептал Стив, корчась от боли.

— Я еду. Только вначале перевяжу тебя. Нет, я не могу оставить тебя здесь. Зачем я только вытащила тебя из машины. — Она наклонилась над ним. — Мы поедем вместе, дорогой. Приподнимись немного, я втащу тебя в машину.

— Не надо! — ответил Стив, ощущая, как рот наполняется кровью. — Лучше мне лежать неподвижно.

Он почувствовал, что кровь заструилась по подбородку, и отвернулся, чтобы не пугать Кэрол. Едва сдерживая рыдания, Кэрол сделала из платка тампон и сказала:

— Я люблю тебя! Ты единственный близкий мне человек на этом свете. Я хочу, чтобы ты знал это. Постарайся… Не оставляй меня!

Он сделал усилие и погладил ее по руке.

— Я не оставлю тебя… Торопись.

Она приподняла его и попыталась вытащить пиджак, но лицо Стива сразу помертвело, он вскрикнул, судорожно схватил руку Кэрол и потерял сознание.

Она еще раз промокнула раны, положила под голову все белье из чемодана, сделав что-то вроде подушки. Ей было невыносимо оставлять его, но другого выхода она не знала. Нежно поцеловав его, Кэрол побежала к машине.

Она никогда потом не могла объяснить, как ей удалось добраться до Пойнт-Брезе. Она ехала на предельной скорости, и ее единственной мыслью было как можно скорее привезти доктора Флеминга к Стиву. Дорога была бы хорошей, если бы не туман и ветер. В два часа ночи шоссе было пустынным. Поэтому она мчалась со скоростью сто двадцать миль в час. Только один раз она едва не столкнулась со встречной машиной. Это был Магарт, направлявшийся к Ларсону. Ока потратила на дорогу не менее получаса и достигла Пойнт-Брезе в два с небольшим.

Кэрол легко нашла домик доктора Флеминга. Остановив машину, она побежала к двери и колотила в нее до тех пор, пока ей не открыли.

Она увидела пожилую женщину с заспанным лицом и растрепанными волосами, одетую в грязный халат, который она сжимала на иссохшей груди.

— Что вы колотите в дверь, как безумная? — проворчала она.

— Мне нужен доктор Флеминг, — объяснила Кэрол, стараясь держаться спокойно. — Один человек серьезно ранен.

— Вы пришли напрасно, — женщина старалась захлопнуть дверь. — Доктор болен. Он никуда не пойдет.

— Умирает человек! Разрешите мне поговорить с доктором. Я отвезу его на машине. Это не займет много времени.

— Я ничем не могу вам помочь, — сердилась женщина. — Доктор стар, и у него простуда. Он никуда не поедет, найдите другого доктора.

— Человек умирает, он истекает кровью. Доктор Флеминг не сможет отказать. Если он не поможет, человек умрет! — Кэрол заплакала. — Я люблю его!

— Уходите отсюда! — женщина оставалась неумолимой. — Здесь нет человека, который бы смог вам помочь.

Кэрол попыталась справиться с охватившим ее отчаянием.

— Куда мне обратиться? Время дорого, он истекает кровью.

— В Уилтонвиле есть госпиталь, а в Истлейке живет доктор Кобер. Он еврей и за деньги поедет куда угодно. Только заплатите как следует.

— Как мне добраться туда? Где это Истлейк?

И вдруг женщина заметила на запястье Кэрол шрам и едва не упала в обморок. Чтобы не выдать себя, она отвела глаза.

— Это в пяти милях отсюда. Я сейчас покажу на карте… Может быть, вы лучше зайдете.

— Я очень тороплюсь, он остался один.

— Входите, входите…

Темный маленький коридор освещала висевшая под потолком лампа. Женщина повернулась к Кэрол.

— Какие у вас красивые волосы, — любезно проговорила она. Ее маленькие глазки блестели от радости. — Может быть, нам удастся уговорить доктора осмотреть вашего больного. Пройдите сюда!

Эта неожиданная метаморфоза, в которой было что-то фальшивое, испугала Кэрол. Но ради Стива она была готова на все и прошла в скромно обставленную гостиную, мебель которой состояла из трех стульев и круглого стола, на котором грудой лежали старые журналы. Это, по-видимому, была приемная доктора. Да и вся квартира показалась Кэрол бедной и запущенной.

— Я предупрежу доктора, дорогая. Присядьте, он сейчас придет.

— Пожалуйста, попросите его поскорее, — умоляла Кэрол.

— Будьте спокойны, — женщина еще раз взглянула на девушку и вышла.

И снова что-то в ее взгляде не понравилось Кэрол, в нем будто скрывалась угроза. Кэрол почувствовала себя словно в западне… Эта женщина желала ей зла…

Она тихо отворила дверь и прислушалась. До нее отчетливо донесся женский голос:

— Это та сумасшедшая из Гленвиля. Она у меня дома.

— Что ты болтаешь? — спросил грубый мужской голос. — Ты говоришь, она из Гленвиля? Кто она?

— Та сумасшедшая, о которой все говорят… Кэрол Блендиш… Ее разыскивают… Спустись вниз и поговори с ней, а я позвоню шерифу. Скорее!

— Но она же опасна! — ворчливо возразил мужчина. — Поговори с ней сама, я слишком стар, чтобы вмешиваться в подобные истории. Я не хочу ни видеть, ни говорить с ней.

— Спускайся вниз, — не отставала женщина. — За нее обещана награда в пять тысяч долларов. Торопись, старый дурак!

— Я как-то забыл об этом. Пожалуй, ты права.

«Вероятно, это сон, — подумала Кэрол, прикрывая глаза. — Опять этот странный сон. Может быть, Стив и не был ранен? Может быть, эти двое в черном ей приснились? Вскоре она проснется и Стив будет рядом…»

«Сумасшедшая… Кэрол Блендиш… Ее разыскивают…» — Кэрол осторожно открыла глаза, надеясь увидеть свою кровать, но увидела убогую обстановку гостиной. Нет, это не сон!

Услышав шаркающие шаги спускающегося по лестнице мужчины, Кэрол вздрогнула и, прикрыв дверь, отошла к столу гостиной.

«Спустись и поговори с ней… Пять тысяч долларов… Я позвоню шерифу…»

Надо уходить, эти люди могут причинить ей зло. Они не помогут Стиву! Они постараются задержать ее, и Стив умрет!

Страх сковал девушку. Она вжалась в стену, сердце отчаянно застучало, угол рта задергался от тика.

Дверь открылась, и вошел грузный старик — плешивый, с большим, нависшим над губой и усами, пожелтевшими от табака, носом. Доктор выглядел усталым и недовольным. Вместо одного глаза у него был фарфоровый шарик. И, как ни странно, этот искусственный глаз сверлил мозг Кэрол, как буравчик. Из-под халата выглядывало белье сомнительной чистоты.

— Уходите! — истерически закричала Кэрол. — Не приближайтесь ко мне!

Старик закрыл дверь и прислонился к ней грузным телом. Достав из кармана носовой платок, он вытер слезящийся здоровый глаз. Шарик в правом по-прежнему был устремлен на Кэрол.

— У вас что-то случилось? Что вам от меня нужно? — ворчливо спрашивал доктор, будто и не было только что его разговора с женой.

Кэрол растерялась.

— Вы доктор?

— Да. Моя фамилия Флеминг. — Он вытер платком потные виски.

«Какой он страшный! — подумала Кэрол. — Нет, она не может везти его к Стиву, он не внушает доверия».

— Я ошиблась, — проговорила она. — Я напрасно пришла к вам.

Внезапно Флеминг понял, что Кэрол боится. Однако ее страх только усилил его собственный.

— Вы очень взволнованы, успокойтесь. Я старик, но я неплохой врач. Вас, наверное, пугает мой глаз, все никак не могу заняться им… — Его похожие на огромных пауков морщинистые руки мяли халат, а синие ногти блестели в ярком свете. — Я привык к такому глазу и забываю надеть повязку. Сядьте, пожалуйста, и расскажите, что произошло.

Кэрол покачала головой.

— Я ухожу. Простите, что побеспокоила вас… Вы не можете помочь мне… — Она медленно оторвалась от стены и неуверенно ступила в его сторону.

— Подождите… Вам лучше подождать… — страх не покидал его. — Выпейте кофе… Моя жена… Кофе придаст вам уверенности.

Он протянул к ней свои паучьи руки, пытаясь остановить.

Неожиданно Кэрол вскрикнула. Ей показалось, что ее крик прогремел во всем доме, хотя на самом деле был слабым и приглушенным, как писк попавшего в беду кролика.

— Все обойдется! С вами ничего не случится. Мы хорошие люди… Мы только хотим помочь вам… хотим, чтобы у вас не было никаких неприятностей…

С той стороны постучали, и старик посторонился, пропуская женщину.

— Что случилось? — спросила она, бросив взгляд на старика, и сказала: — Почему бы тебе не отправиться вместе с ней. У нее больной вид.

— Да, да, конечно, — забормотал старик, грузно опускаясь. Он поднес руки к горлу, но тут же переменил решение. — Меня все это выбило из колеи. Марта, и зачем я только послушался тебя. Пойду выпью коньяка, он…

— Перестань! — оборвала его жена. — Ты эгоист и думаешь только о себе.

— Я ухожу. — Вид Кэрол был решительный и угрожающий. — Я напрасно побеспокоила вас.

— Муж сейчас поднимется и оденется, — зачастила женщина. — На это потребуется не больше минуты. Ваш друг в опасности. Вы любите его.

У Кэрол сжалось сердце.

— Да! — ответила она. — Он потерял много крови. — Она дотронулась до висков — Почему доктор не одевается, чего он ждет?

— Давай, — приказала мужу женщина. — Одевайся, а я пока напою девушку кофе.

Флеминг не двигался. Тяжело дыша, он, казалось, был не в силах подняться со стула.

— Дай ей уйти, — резко сказал он. — Мне не нужны деньги. Я хочу лишь покоя. Я старый человек. Дай ей уйти, прежде чем станет поздно, очень поздно! Берегись! Вспомни, что произошло с водителем грузовика!

— Вставай, старый болван! — начала ругаться жена. — Ты несешь всякий вздор!

— Оставьте его в покое! Я ухожу! Мне необходимо уйти. — Кэрол направилась к выходу.

Флеминг опустил голову. Женщина, прислонясь к стене, полными злобы и страха глазами наблюдала за Кэрол.

— Останьтесь здесь! Мы знаем, кто вы! Не доводите дело до скандала. Вам все равно не выйти отсюда!

Кэрол открыла дверь.

— Я надеялась, что вы мне поможете, и не понимаю, о чем вы говорите! — Она побежала к входной двери, но та была заперта на ключ. Обернувшись, она увидела приближавшуюся к ней женщину.

— Отоприте дверь! — крикнула Кэрол.

— Не надо нервничать, — говорила женщина. — Присядьте, я сварю вам кофе.

Кэрол пробежала мимо женщины к выходившим в сад дверям, но и те были заперты. Кэрол сжала голову руками.

— Я же вас предупреждала, что вы не выйдете отсюда! — не умолкала женщина. — Сейчас сюда придут ваши друзья. Так что вам ничего не остается, как сесть и дождаться их.

Внезапно Кэрол увидела еще одну дверь, наполовину скрытую занавеской. Не отрывая взора от стариков, она бросилась к ней и нажала ручку. Дверь открылась. Женщина бросилась к Кэрол. Прежде чем девушка успела что-то предпринять, она толкнула ее. Кэрол показалось, будто под ней разверзлась земля, она осела на пол.

Шериф Кэмп спал, растянувшись на походной кровати. Его громкий храп заполнял маленькую комнатку. Он не слышал телефонного звонка, трезвонившего в кабинете. Чертыхаясь, его помощник Георг Стаум вскочил с кресла. Выслушав сообщение, он подбежал к шерифу и принялся трясти его.

— Неужели нельзя хоть раз спокойно поспать, черт возьми! — проворчал шериф, отталкивая его.

— Ее нашли! — возбужденно воскликнул Стаум. — Ее поймали.

— Кого? — шериф никак не мог проснуться. Потом, что-то сообразив, вскочил и схватил помощника за руку. — Вы хотите сказать… Кто ее нашел?

— Доктор Флеминг. Сюда только что позвонила его жена.

— Вот это да! — Кэмп принялся торопливо натягивать брюки. — Ну и везет же этой старой перечнице, Флемингу. Подумать только, человек, который за свою жизнь не сделал ничего путного, отхватит куш в пять тысяч долларов.

— Миссис Флеминг просила приехать как можно быстрее. Она боится долго находиться с сумасшедшей.

— Я и так тороплюсь, — ответил Кэмп, застегивая широкий пояс. — Позвоните Хартману. Сообщите прессе. Подумать только! Флеминг! Мой Бог! И пальцем не шевельнул, а такой куш!

Стаум рысцой покинул кабинет. Кэмп все никак не мог успокоиться.

— Подумать только, Флеминг. Что ж, раз мне не суждено получить пять тысяч, то по крайней мере я хотя бы полюбуюсь на свой портрет в газетах.

Нахлобучив на голову шляпу, Кэмп пошел к двери.

В номере лучшего отеля города Симон Хартман ворочался в постели и никак не мог уснуть. Разозлившись, он встал и уселся с бокалом виски в руке в мягкое удобное кресло. Толстый маленький Хартман казался старше своих пятидесяти лет. Холодное лицо постоянно кривилось в брезгливой гримасе. Три часа ночи, а он никак не может уснуть. Уже много лет он страдал бессонницей и спал лишь урывками, причем в разное время суток. Он был старшим партнером юридической конторы «Симон Хартман и Ричард». Она пользовалась отличной репутацией. Ее сравнивали с лучшими юридическими конторами Нью-Йорка. Но в последнее время фирму стало лихорадить. Хартман, будучи игроком по натуре, начал на деньги клиентов играть на бирже. Результаты не преминули сказаться. Хартман оказался на грани банкротства.

Завещание умершего Блендиша, сделавшее его опекуном внучки миллионера, показалось ему даром судьбы, спасением от банкротства, ибо он получал право практически бесконтрольно распоряжаться шестью миллионами долларов. Бегство Кэрол было для него тяжелым ударом. Если в течение двух недель ее не найдут, она получит право потребовать свои деньги… Вернее то, что от них осталось, так как Хартман уже успел проделать солидную брешь в состоянии Блендиша.

Нужно во что бы то ни стало найти девчонку! Если это не удастся, он разорен! У Хартмана не было ни малейшего желания стать банкротом, поэтому он развил бурную деятельность. Шерифа Кэмпа он считал дураком, доктора Траверса бездельником. Надо было заставить их действовать, и Хартман пообещал пять тысяч долларов за поимку Кэрол. Теперь все население Пойнт-Брезе занялось поисками. Он взглянул на висевший на стене календарь. Боже, прошло семь дней! Осталось совсем мало. Он протянул руку к бокалу, но зазвонил телефон.

— Она схвачена! — услышал он голос Стаума. — Шериф просил известить вас об этом!

— Не орите, я не глухой! — холодно оборвал Хартман ретивого полицейского. Лицо его сразу помолодело. — Где она?

— У доктора Флеминга. Он нашел ее. Шериф уже поехал туда и просил, чтобы вы присоединились.

— Хорошо, дайте мне адрес Флеминга. Я немедленно еду туда.

Трехосная фура остановилась возле работающего круглые сутки кафе на окраине Пойнт-Брезе.

— Дальше я вас не повезу, — сказал водитель.

Сулливаны молча покинули кабину.

— Нам здорово повезло, что мы встретили этого парня, — зевая, проговорил Фрэнк.

— Заткнись! — прошипел Макс, направляясь в кафе.

Фрэнк скривился, но последовал за ним.

Макса разозлило то, что водитель отказался везти их дальше. Фрэнк воспринял это спокойно. Здесь он наверняка найдет какую-нибудь бабенку. Женщины всегда были его слабостью. Пусть Макс планирует дела и разрабатывает планы операций, он на это не претендует. Он создан для другого.

Подойдя к стойке, они попросили кофе. Официантка не вышла лицом, но фигура ее была хоть куда, и Фрэнк уже собрался сказать ей пару комплиментов, но вовремя спохватился; у Макса плохое настроение, и ему не до забав. Кроме всего прочего, Макс совершенно равнодушен к женщинам. Он считал, что время, проведенное в их компании, — потерянное время.

Неожиданное появление Сулливанов напугало официантку, и она, подав кофе, ушла на кухню.

— Интересно, прикончил я его или нет? — задумчиво проговорил Макс. — Я дважды попал ему в грудь, но он парень крепкий. Надо было целиться в голову.

— К чему нам о нем беспокоиться. А вот девушка… До чего красива! Эти рыжие волосы…

Макс резко перебил его:

— Если парень жив, то он единственный свидетель. Он все видел. Мы никогда не оставляли свидетелей. Из-за этого парня все может пойти насмарку.

— Значит, надо найти его…

— Сначала отоспимся, — махнул рукой Макс. — Я валюсь с ног от усталости. Мы ведь не железные. Можно ли здесь снять комнату?

— Спроси ее… Уж она-то должна знать, — Фрэнк кивнул в сторону кухни.

Макс допил кофе и прошел на кухню. Сидя ка столе, официантка о чем-то оживленно разговаривала с поварихой-негритянкой. Обе девушки испуганно уставились на Макса.

— Где здесь можно найти свободную кровать?

— Недалеко отсюда, на углу улицы возле тюрьмы, есть отель, — испуганно ответила официантка.

— А где у вас госпиталь? — спросил Макс, бросая деньги на стол.

— У нас нет госпиталя. Ближайший в пяти милях в Уилтонвиле.

Макс проворчал что-то невнятное, вышел из кухни и кивнул Фрэнку.

— Двинулись! Я падаю от усталости.

Они вышли на пустынную улицу. Большие часы на здании вокзала показывали три часа ночи.

— У них здесь отель недалеко от тюрьмы, — объяснил Макс.

— Удобно! — усмехнулся Фрэнк.

— А вот и он! — сказал Макс, когда они завернули за угол. Вдруг он дернул Фрэнка за рукав. — Что там происходит?

Они увидели шерифа Кэмпа, бегом спускающегося по лестнице. Шериф открыл гараж. По всему было видно, что он очень спешит. Через минуту старый «форд» помчался по дороге.

— Что-то происходит, — Макс был заинтригован. — Пойдем разнюхаем.

— Ты же хотел спать! — тщетно пробовал протестовать Фрэнк.

Не отвечая, Макс потащил его за собой.

На ночном столике зазвонил телефон.

«Пусть звонит, — лениво подумала Веда, еще полусонная. — Наверное, какой-нибудь поклонник. Отбоя от них нет!»

Магарт ворча приподнял голову.

— Я пришел к тебе, чтобы обрести мир и покой! — жалобно, сказал он. — Неужели нельзя выключить эту штуку?

— Не беспокойся, дорогой, — погладила его по плечу Веда. — Потрещит, потрещит и перестанет.

Магарт протер глаза и выпрямился.

— А вдруг это звонят мне?

— Но неужели кто-то знает, что ты здесь… Я бы не хотела, чтобы кто-то знал о наших отношениях, — с тревогой сказала Веда.

— Мой редактор немного в курсе… — он взял трубку. — Я слушаю…

— Это вы, Магарт?

Магарт узнал голос редактора.

— Да. Что случилось?

— Как я предполагаю, вы в постели с женщиной?

— А вы что, думаете я сплю с лошадью?

— К сожалению, вынужден прервать это удовольствие. Вылезайте из постели. Нашли маленькую Блендиш.

— Что? — воскликнул Магарт.

— Только что позвонили из конторы шерифа. Она в доме доктора Флеминга. Отправляйтесь туда и сделайте несколько снимков. Кэмп будет ждать вас, он непременно хочет попасть в кадр. Хартман уже умчался туда. Таким образом, все знаменитости нашего города собрались в кучу. Не хватает только вас.

— Уже выезжаю! — Магарт раздраженно бросил трубку. — Черт возьми, с моим счастьем только по грибы ходить! Ее нашли именно в тот момент, когда я дрых! Никакой справедливости! А некоторые еще считают меня везунком! Если ее вернут в клинику, пропал мой репортаж! Необходимо вытащить ее оттуда!

Магарт рванул к двери.

— Но, дорогой, — Веда побежала следом, — ты же забыл надеть брюки!

Узкий коридор дома доктора Флеминга был забит людьми. Доктор и его жена стояли на лестнице. Симон Хартман стоял у двери гостиной, Магарт, держа камеру наперевес, протиснулся в гостиную. Двое полицейских сторожили входную дверь. Перед люком в подвал стояли шериф и Стаум.

— Будьте осторожны, она опасна, — сказал шериф Магарту. — Постарайтесь сделать снимок, когда я заставлю ее выйти из подвала.

— Удастся ли вам это, — засомневался Магарт. — Нам бы сейчас пригодились сеть и вилы.

Кэмп постучал по двери.

— Именем закона, выходите!

Кэрол забилась в дальний угол.

Придя в себя, она поняла, что находится в западне. Обшарив стену, убедилась, что единственный выход заперт. Если бы не мысли о Стиве, девушка совсем бы упала духом. Любовь вселяла в нее надежду, что она обязательно вернется к Стиву.

Включив освещение, она обнаружила, что находится в сыром, забитом хламом помещении. Продолжая осмотр, она обнаружила распределительный электрощит и валявшуюся на полу кочергу. Подумав, она взяла ее. Когда Кэмп начал открывать дверь, Кэрол, сжав кочергу, вырубила освещение. Теперь она хорошо видела Кэмпа, сама оставаясь в тени.

— Выходите! — приказал Кэмп и для убедительности добавил: — Дом окружен.

— Докажите, что вы храбры, и спускайтесь, — подсказал Магарт, злорадно улыбаясь. — Вы станете героем дня, и вам устроят пышные похороны. — Он ломал голову, как помочь девушке удрать.

— Выходите, так будет лучше для вас, — по-отечески убеждал шериф, про себя думая, что он не идиот лезть к этой ведьме.

— Чего же вы ждете? Спускайтесь! — рявкнул Хартман. — Будьте повежливее с ней и не причиняйте боль!

— Еще неизвестно, кто кому причинит боль, — язвил Магарт.

Шериф обернулся к своему помощнику и кивнул в сторону подвала, но Георг Стаум сделал вид, что не понял его красноречивый жест.

— Пусть бы ее вытащили те, кто прохлопал девушку в клинике, — в сердцах проговорил Кэмп. — Им позвонили?

— И не подумали! — весело проговорил Магарт. — Хотите, шериф, я составлю вам компанию. Я не испытываю страха.

— Есть ли у кого-нибудь фонарик? — оттягивая решение, спросил Кэмп.

Все промолчали, а Хартман вновь сердито напомнил шерифу, что пора бы приступать к выполнению служебных обязанностей, а не тянуть резину.

Увидев ноги Кэмпа, ступившие на лестницу, Кэрол выключила общий предохранитель и изо всех сил ударила Кэмпа кочергой. С криком Кэмп свалился с лестницы. Воспользовавшись суматохой, Магарт тоже истошно закричал и так толкнул Георга Стаума, что тот едва не сбил с ног полицейских.

— Берегитесь! — орал Магарт. — Она среди нас!

Потеряв от страха голову, Стаум начал раздавать пинки и удары направо и налево. Уложив полицейского, он бросился к выходу. Второй полицейский бестолково засуетился, еще больше разжигая панику. Кэрол, сразу же сориентировавшись в возникшей суматохе, незаметно выскользнула из подвала в коридор, а оттуда в сад. Магарт бросился за ней. Кэрол побежала к лесу. Ноги ее едва касались земли. Магарт начал отставать. Но мысль о том, что шериф вот-вот придет в себя, придала ему новые силы.

Не подозревая об этом, Кэрол выбежала на дорогу, ведущую в Пойнт-Брезе. Пытаясь укрыться на другой стороне среди деревьев, она нечаянно споткнулась и растянулась на земле. Магарт подбежал к ней.

— Не бойтесь меня! — задыхаясь, проговорят он. — Я хочу помочь вам. Благодаря мне вам удалось убежать из подвала.

Кэрол отшатнулась от Магарта. Но, внимательно посмотрев, решила, что у нее нет выбора, а этому парню, кажется, можно доверять.

— Кто вы?

— Я журналист Фил Магарт. А вы Кэрол Блендиш, не так ли?

— Не знаю… Я не знаю, кто я… Со мной произошел несчастный случай… Я потеряла память… Вы действительно хотите помочь мне?.. Стив серьезно ранен… Вы согласны поехать к нему?

Магарт нахмурился.

— Вы имеете в виду Стива Ларсона?

— Да. Вы его знали?

— Мы с ним друзья. Что произошло? Кто были те два типа в черном?..

Кэрол вздрогнула.

— Да. Он ранен. Я хотела привезти к нему доктора Флеминга. Но это какой-то ненормальный. Они с женой заперли меня в подвале.

Фил внимательно посмотрел на нее.

«Неужели это действительно Кэрол Блендиш? Неужели она действительно потеряла память?»

— Вы в самом деле не знаете, кто вы?

— Да. Прошу вас, поторопитесь. Он истекает кровью. Нельзя терять ни минуты.

Магарт помог ей встать.

— Где он?

— Наверху, на горной дороге, возле заброшенных хижин. Я оставила его там.

— Я знаю это место. Никто не должен видеть вас. Я пойду за машиной, а вы подождите меня вон в той рощице. Дорога идет мимо нее, и вы увидите оттуда мою машину. Это займет минут десять.

— Приезжайте как можно скорее. Я очень тревожусь за него.

— Мы спасем его, — пообещал Магарт и побежал к дому Флеминга.

Едва он скрылся из виду, Кэрол вновь охватило беспокойство.

Солнце еще не взошло. С земли поднимался зябкий туман. Темная масса леса была безмолвна. Все это давило на Кэрол. Она уже подходила к роще, когда неожиданно почувствовала близкую опасность. Сердце ее учащенно забилось. Она уже жалела, что не пошла вместе с Магартом. Где-то сбоку послышался шорох, и она замерла на месте, затаив дыхание и напряженно всматриваясь в полумрак. За деревом мелькнула черная шляпа. Страх парализовал девушку. Из-за ствола дерева вышел Макс.

— Вот мы и встретились, — рассмеялся он. — Не вздумай закричать!

Она бросилась назад, но дорогу загородил Фрэнк. Он улыбнулся и приподнял шляпу, шутовски приветствуя ее.

— Тихо! — приложил он палец к губам.

Кэрол отпрянула назад.

— Не трогайте меня! Сейчас сюда придут! Я не одна. Бегите!

— Хватит врать, — перебил ее Макс. — Пошли…

Кэрол метнулась в сторону. Фрэнк перехватил ее.

— Где Ларсон? — спросил Макс.

— Не знаю.

— Ничего, мы поможем вам вспомнить, — улыбаясь, пообещал он. — Мы умеем развязывать языки людям. Итак, где он?

Кэрол закричала, как затравленный зверь. Фрэнк подскочил к ней и зажал рот рукой.

— Дай ей как следует, — прошипел он Максу.

Маке занес кулак. Вырвавшись от Фрэнка, Кэрол дико закричала, закрывая лицо руками. Макс без труда оторвал их, и его кулак без промаха ударил в подбородок Кэрол.

Глава 4

Магарт вышел на освещенную солнцем веранду, сел и, вытянув длинные ноги, закрыл глаза.

— Пинта черного кофе с коньяком подкрепила бы меня и вернула утраченные силы, — грустно зевнул он. — Но больше всего мне хочется отоспаться. Увы, не могу позволить себе это, нужно повидать шерифа.

— Сейчас я подам кофе, мой ангел, — проворковала Веда — Но прежде чем уйдешь, расскажи обо всем.

То, что я требую, не слишком большая нагрузка для тебя, ведь ты превратил мой дом в госпиталь. У тебя наверняка есть веский повод поступить так, не объяснив, что это значит.

Магарт улыбнулся и посмотрел на Веду, восхитительную в домашней одежде, и погладил ее по руке.

— Девушку заперли в подвале Флемингов. Когда шериф стал спускаться туда, она выключила свет, поднялась паника, и я помог ей бежать. Оставив Кзрол возле дороги, я побежал за машиной, чтобы отправиться за Ларсоном. Когда я вернулся, Кэрол исчезла… Мне не оставалось ничего другого, как поехать одному. Я пригласил доктора Кобера, и он нам скажет о состоянии больного.

— А почему ты не отвез беднягу в госпиталь, зачем привез сюда?

— Ему грозит опасность. Ты не представляешь, что за подлецы эти парни в черном.

— Кто?

— Сулливаны — убийцы, состоящие на службе у гангстеров. Я тебе давеча о них рассказывал. На их совести много преступлений, но они действуют очень ловко, не оставляя свидетелей. На этот раз они промахнулись: Ларсон видел, как они убили его брата. Его показания отправят эау парочку на электрический стул. Вот они и разыскивают его. Первое, что они сделают, это посетят госпиталь. Пока Ларсон не поправится, придется скрывать, где он. Они никогда не догадаются искать его здесь.

— А где же девушка?

— Не знаю. И очень беспокоюсь. Может быть, она скрылась, потому что не доверяла мне?.. Когда я приехал к Флемингу, перед его домом стоял большой черный «паккард». Потом, когда я пришел, чтобы взять свою машину, «паккарда» уже не было. И это удивило меня. Может быть, девушку сцапали Сулливаны? На всякий случай я должен предупредить Кэмпа. Да поможет ей Бог, если она попала в их руки.

— Она действительно сумасшедшая? — недоверчиво спросила Веда.

— У нее такой же ясный ум, как и у тебя, крошка, — сказал Магарт. — Она необычайно красива и, как кошка, влюблена в Ларсона. Насколько я разбираюсь в женщинах, она относится к тем, кого называют однолюбами.

— Значит, она такая же, как и я, — нежно уточнила Веда. — Только некоторые поросята не ценят этого.

— Просто поросенок очень скромен, — потупил взор Магарт.

— Я это заметила прошлой ночью, ты был просто демон страсти… — насмешливо напомнила Веда.

Магарт не успел ответить. Вошел доктор Кобер.

— Ларсон очень плох. Жизнь его висит на волоске. Дня через два наступит кризис, и тогда выяснится, выживет ли он. В госпитале ему было бы лучше.

— Нет, там он не будет в безопасности, — возразил Магарт. — Я иду к шерифу. Нужно предупредить его. Если мы отправим Ларсона в госпиталь, Сулливаны прикончат его как пить дать. Пусть уж он лучше побудет здесь. Мисс Баннинг оплатит ваши расходы.

— Я буду навещать его два раза в день. Медсестра Дэвис будет дежурить возле него. Она свое дело знает. Никакого лечения, пока он находится в таком состоянии, не будет. Он потерял слишком много крови. Я должен записать это в рапорте.

— Я пойду с вами. — Магарт встал. — Давай выпьем на дорогу твой великолепный кофе, Веда, — он задержался, увидев вошедшую в гостиную горничную с подносом в руках.

— Спасибо, я подожду вас в машине, — отказался Кобер и попрощался с хозяйкой.

— Распоряжайся моим домом, как своим собственным, милый, — сказала Веда, когда Кобер ушел.

Магарт торопливо проглотил кофе и обнял ее за талию.

— Когда опасность минет, твое имя будет у всех на устах. Тебя будут считать героиней.

Шериф Кэмп сидел за столом, положив ноги на пыльный письменный стол и зажав в зубах потухшую сигарету.

Только что отсюда ушел Хартман. Разговор был неприятным. Хартман обвинил шерифа в том, что именно он помог бежать Кэрол, что он плохо работает, и это ему даром не пройдет, так как у него, Хартмана, есть очень влиятельные друзья. Кэмп с тревогой думал о шести днях, которые у него остались, чтобы поймать Кэрол, а он не имеет ни малейшего представления, где искать беглянку.

Увидев входящего в кабинет Магарта, он выругался себе под нос.

— Это вы помогли девчонке скрыться?

Магарт опустился на стул.

— Как и ваши люди. Они тоже были не на уровне. Я не хотел этого. — Магарт закурил сигарету.

— Я возьмусь за вас всех, черт побери! — не сдержался Кэмп. — Только что отсюда вышел Хартман, он взбешен и жаждет вашей крови.

— Ха-ха! Он синеет от перспективы сесть в долговую яму. Девчонка отберет у него состояние. Держу пари, что он уже успел растранжирить его, и теперь боится, что придется отвечать. Наша газета ведет негласное следствие о делишках Хартмана. Вскоре все прояснится. Мы будем держать вас в курсе дела. Я хочу с вами поговорить о более важном и серьезном. Вы когда-нибудь слышали о Сулливанах?

— Все это басни. Суяливанов не существует. Их выдумали для того, чтобы найти козла отпущения, списав на них все нераскрытые убийства.

— Сулливаны не только существуют, но и находятся в нашем городе. — Магарт откинулся в кресле. — Прошлой ночью они серьезно ранили Стива Ларсона и зверски убили его брата.

— Разве у Ларсона есть брат? — удивился Кэмп.

— Насколько я знаю, — улыбнулся Магарт, — у Стива Ларсона есть, вернее, был брат, гангстер средней руки, чем-то обидевший Маленького Берни, и тот поручил Сулливанам ликвидировать его. Рой узнал об этом и, сбежав, спрятался у Стива. Сулливаны все же отыскали его. За неделю до их появления Стив нашел Кэрол Блендиш в попавшем в аварию грузовике и привез ее к себе. До самого последнего дня она жила там.

— Что? — завопил Кэмп, вскакивая на ноги.

— Не надо так волноваться, у вас поднимется кровяное давление, — Магарт успокаивающе поднял руку. — Стив не имел ни малейшего представления о том, кто такая эта девушка. Рой запретил ему отлучаться, и он понятия не имел, что из клиники сбежала опасная сумасшедшая. А она после аварии потеряла память. Она не помнит даже своего имени.

— Интересно, откуда вы все это знаете?

— Я нашел Ларсона, и он мне все рассказал. Сулливаны нагрянули к ним прошлой ночью. Они прикончили Роя и хотели увезти Кэрол, но Ларсону и малышке удалось сбежать, захватив машину Сулливанов. Стив был серьезно ранен, и девушка, оставив его возле заброшенных хижин дровосеков, отправилась к доктору Флемингу. Его жена узнала ее. Остальное вы знаете. В настоящее время Ларсон находится в доме мисс Баннинг. Он очень плох и не перенесет переезда. Когда он поправится, его показания смогут отправить Сулливанов на электрический стул. Это будет сенсация, и Хартману не удастся навредить вам.

— Вот это да! — воскликнул Кэмп, сбрасывая шляпу и хватаясь за голову. — Но что же случилось с девчонкой?

— Боюсь, она в руках Сулливанов, — Магарт рассказал о своей встрече с Кэрол и о том, что не нашел ее в условленном месте. — Сулливаны ездят на большом черном «паккарде», — добавил он. Записав номер машины, он передал бумажку Кэмпу. — Пусть ваши люди займутся поисками. Одним ударом вы сможете убить двух зайцев. Кроме того, у меня к вам просьба: поставьте охрану возле дома мисс Баннинг, пока там находится Стив Ларсон. Если им удалось найти Роя, они могут разыскать и Стива.

Кэмп вскочил с кресла.

— О’кей, Магарт, я немедленно займусь этим. Я пошлю Стаума с парой детективов, и мы устроим там засаду на Сулливанов.

Большой черный «паккард» прыгал по ухабам узкой дороги, на обочинах которой росли кипарисы. Макс вел машину. Они уже давно свернули с главной дороги. Солнце палило вовсю, и Сулливаны сбросили пальто. Связанную Кэрол бросили на пол и прикрыли ковриком.

Пойнт-Брезе остался позади. Машина шла на север, среди хлопковых полей, объезжая города. Сулливаны выбирали самые глухие проселки для своего маршрута.

Макс всю дорогу молчал. Мысли его были заняты Стивом Ларсоном. Если парень выздоровеет и выступит свидетелем, они пропали. Макс был отличным стрелком и знал, что не промахнулся. Стив наверняка серьезно ранен, может быть, даже смертельно. В течение некоторого времени он не сможет давать показания против них. Однако может случиться и так, что он поправится. Значит, во что бы то ни стало его нужно заставить замолчать. Они отвезут Кэрол в надежное место, вернутся в Пойнт-Брезе и прикончат Стива. Это единственная возможность спасти свою шкуру.

Дорога пошла вверх, и вскоре среди деревьев показался дом. Стоящий в глуши, во многих милях от ближайшего селения, он поражал своими размерами. Вокруг дома была широкая, наполовину разрушенная терраса. Оставленный на произвол судьбы и волю природы, дождя, солнца и зимних морозов, дом облез и покосился. Крохотные участки обработанной земли на фоне кустарников и диких трав выглядели нелепо. Несколько яблонь и слив, красные плоды которых напоминали рождественские игрушки, боролись за жизнь среди кипарисов. В земле копошилась дюжина кур, которые, услышав рев мотора, кудахча, разбежались в разные стороны.

Сулливанов встретил старик лет шестидесяти, узкое лицо которого покрывала густая щетина и обрамляли седые, гладко зачесанные назад волосы. Он был босой, а его единственным одеянием были грязные трусы. Он производил какое-то странное впечатление — то ли бродяги, то ли вконец опустившегося пьяницы, знавшего, впрочем, лучшие дни.

Впрочем, подходило и первое, и второе. Текс Шеррил был владельцем цирка, где некогда работали Сулливаны. В свое время он отличался элегантностью и был лихим наездником. По характеру он был сродни Сулливанам: ценил независимость и подчинялся только своим прихотям. Когда Сулливаны бросили цирк, он, жалея об их уходе, в то же время завидовал им. Ему осточертело мотаться по стране, одолевая бесконечные дороги и терпя вечные неудобства.

После ухода Сулливанов он продержался с цирком полгода, потом продал его и приобрел винокуренный завод, изготовляя на нем нечто похожее на виски и продавая напиток окрестным фермерам. Шеррил получал достаточно, чтобы содержать дом и радоваться обретенной наконец-то свободе. Когда Сулливаны поменяли профессию, они навестили бывшего хозяина. Старая плантация, если дела пойдут плохо, могла стать убежищем для них. Они сообщили Шеррилу об этом, и тот, надеясь заработать, охотно согласился принимать их. И вот они у него. Здесь они спрячут Кэрол на оставшиеся шесть дней, пока она не получит законное право потребовать свои денежки. А потом будет нетрудно прикарманить ее состояние.

Оки могли спокойно оставить Кэрол на его попечении. Шеррил человек надежный и всегда выполнял то, что они приказывали.

— Добрый день, юноши, — здороваясь, Шеррил, однако, смотрел на них подозрительно. — Что привело вас в наши края?

Вместо ответа Макс открыл дверцу и выволок Кэрол.

Шеррил остолбенел.

— Вы ее похитили? — спросил он, засунув вдруг ставшие непослушными пальцы за веревку, служившую ему поясом.

— Нет, — успокоил Макс, подняв связанную девушку. — Где мисс Лолли?

— В саду, — Шеррил загородил собой вход в дом. — Слушай, Макс, я не хочу участвовать в историях с похищениями. За это запросто можно угодить на электрический стул.

— А кто тебе сказал, что она похищена? — спокойно проговорил Макс. — Вначале я внесу ее, а потом мы поговорим.

— Нет, ты не внесешь ее в дом! — заупрямился Шеррил. — Посади ее в то кресло. Это слишком смахивает на киднеппинг.

Макс усадил девушку в старое кресло, заскрипевшее под нею. Кэрол попыталась вскочить, но, спутанная веревками, упала, потащив на себя кресло.

— Проследи за ней, — велел Макс Фрэнку и, взяв Шеррила под руку, отвел в сторону.

Фрэнк поднял кресло и вновь усадил Кэрол.

— Будь умницей, малышка. Я твой добрый друг. Макс не любит женщин, зато я обожаю их. Я постараюсь, чтобы с тобой ничего плохого не случилось. — Он снял шляпу и пригладил волосы. — Хочешь стать моей девчонкой? Мы можем не рассказывать ему об этом.

Макс и Шеррил разговаривали на совершенно другие темы.

— Кто она? — напрямик спросил Шеррил. — Ты что же, Макс, решил втравить меня в грязную историю?

— Тише! — Макс злобно смотрел на него. — Я плачу тебе достаточно, чтобы пользоваться твоим домом. И если плачу, то требую, чтобы деньги были потрачены не зря. Я не похищал ее, девчонка сбежала из клиники для душевнобольных. Мы решили помочь ей остаться на воле.

Шеррил отвел глаза. Ему было явно не по себе.

— Это маленькая Блендиш?

Макс скривился.

— Я вижу, ты в курсе.

— Это известно всем, кто читает газеты. Что ты собираешься делать?

— Через шесть дней она унаследует шесть миллионов долларов. Конечно, если ее не поймают за это время. Она потом отблагодарит меня за заботу.

Шеррил недоверчиво посмотрел на Кэрол.

— Зачем в таком случае ты замотал ее, как сосиску?

— Ты же знаешь, она ненормальная. Она ничего не помнит. Сумасшедшие, как животные, если их хорошо кормить, они спокойны. — Он снял перчатки и пошевелил затекшими пальцами. — С ними можно делать все, что угодно.

— Ты, видимо, очень плохо знаешь сумасшедших, — Шеррил сплюнул. — Впрочем, поступай, как знаешь. Сколько я буду иметь?

— Четверть того, что получим мы.

— Это может быть или слишком много, или ничего, — возразил Шеррил. — И все же, было бы лучше, если бы ты отвез ее куда-нибудь в другое место. Мне недостает только неприятностей.

— Заткнись! — Макс сунул перчатки в карман.

— Пишут, что она способна убивать.

Макс расхохотался.

— Не дури! Ты же в былое время укрощал львов, так неужели с девчонкой не справишься? И мисс Лолли тебе поможет.

Лицо Шеррила вытянулось.

— Не думаю, — ответил он. — Она стала очень странной. По-моему, у нее самой крыша поехала.

— В последний мой приезд она выглядела нормальной, — не поверил Макс. — Что с ней?

— Наверное, нервы, — вздохнул Шеррил. — Мне тяжело с ней.

— Тогда пусть убирается ко всем чертям! — посоветовал Макс. — У тебя найдется помещение, где можно запереть девчонку?

— Тащи ее на чердак, там окно с решеткой.

— Пойдем, покажешь. Я тороплюсь, мы должны срочно вернуться в Пойнт-Брезе.

— Даже не переночуете? — удивился Шеррил.

— Ничего не поделаешь, дела. Денька через два-три мы наведаемся снова.

Они подошли к Кэрол.

— Развяжи ее, — велел Макс Фрэнку, сидевшему у ног девушки, прислонясь к подлокотнику кресла. На его лице блуждала улыбка, глаза блестели.

Фрэнк тут же вскочил на ноги и выдернул кляп изо рта Кэрол. Голова ее дернулась назад, и девушка застонала от боли, с ненавистью глядя на Сулливанов.

— Где Ларсон?

— Я не скажу этого, — хрипло сказала она. — Делайте со мной что хотите, я буду молчать.

Макс улыбнулся.

— Заговоришь! — прошипел он, поворачиваясь к Шеррилу. — Отведем ее наверх, я немного ее потрясу.

Позади них послышались неуверенные шаги, и они обернулись. К ним приближалось какое-то странное существо, страшное, таинственное. Лицо обрамляла длинная борода, которая резко контрастировала с пыльным и старомодным длинным темным платьем. Мужские ботинки, в которые были засунуты голые ноги, противно скрипели.

Мисс Лолли было сорок пять лет. Борода скрывала ее белоснежную кожу, некогда приводившую в восхищение зрителей. Большую часть жизни она провела в цирке. Она не отрывала взгляд от Кэрол.

Увидев ее, девушка забилась в истерике.

Фрэнк рассмеялся. Вдвоем с Максом они потащили упиравшуюся Кэрол в дом. Оттуда вскоре донеслись душераздирающие крики.

— Тебе незачем это слушать, — сказал Шеррил мисс Лолли. — Чем меньше мы будем знать, тем лучше, если этих подонков схватят.

Мисс Лолли вытерла глаза платком и покачала головой.

— Она такая красивая… Женщины всегда страдают. — Ненавидя насилие, она зажала уши и быстро прошла в большую, удобно обставленную кухню. Занявшись привычным делом, она в то же время не могла не думать о девушке. Эта девушка была такая красивая. Она еще никогда не встречала такой красоты. Ее волосы… глаза… Мисс Лолли всхлипнула, вспомнив, с каким ужасом Кэрол посмотрела на нее. Но она не осуждала девушку за это: было вполне естественным, что такая красивая девушка испугалась ее вида. Это была нормальная реакция людей при первом знакомстве с ней. Она привыкла к этому, еще работая в цирке.

«Зачем Сулливаны привезли ее сюда?» — размышляла она. Мисс Лолли боялась Сулливанов… ненавидела их. Это были жестокие и беспощадные люди, и они насмехались над ней.

Дверь кухни отворилась и пропустила Шеррила. Он остановился, в нерешительности глядя на мисс Лолли. Та перестала мыть овощи и посмотрела на него.

— Кто она? — спросила Лолли, пролив воду мимо кастрюли.

— Маленькая Блендиш. Именно о ней мы прочитали сегодня утром в газете.

Мисс Лолли выронила картофелину и повернулась.

— Та сумасшедшая девушка, которую повсюду ищут?

— Да.

— Но что эти двое собираются сделать с ней? — спросила мисс Лолли, сжимая кулаки. В ее глазах застыл ужас. — Неужели они… такую красивую девушку… она так нуждается в заботе. Она не должна находиться в их руках… Она так нуждается в друге…

Тишину нарушил дикий крик боли, заполнивший старый дом. Мисс Лолли побелела и сделала шаг вперед. Шеррил опустил голову, глядя на свои голые ноги.

Вновь раздался дикий вскрик. Он пронзил деревянный потолок, как пущенная стрела. Кровь застыла в жилах мисс Лолли.

— Что они с ней делают? — она сделала еще шаг вперед, но Шеррил поймал ее за руку и остановил.

— Стой! — приказал он. — Ты же знаешь, что лучше не лезть в дела Сулливанов.

— О! Но я не желаю, чтобы они били ее! — Мисс Лолли нервно запустила пальцы в свою шелковистую бороду. — Я могу не выдержать, если они продолжат свои издевательства.

— Молчи! — сказал Шеррил.

— Нет!.. Пожалуйста!.. Не надо!.. — кричала Кэрол. Ее голос проникал сквозь деревянные стены, заставляя вибрировать нервы Шеррила и мисс Лолли.

— Иди в сад! — Шеррил подтолкнул мисс Лолли к двери. — Иди! Иди! — Схватив ее за руку, он буквально потащил ее из кухни.

Мисс Лолли подчинилась. Вытирая платком глаза, она с горестным видом качала головой.

— Бедная девушка… Всегда страдания…

Примерно через двадцать минут они увидели Сулливанов, выходящих из дома. Они успели переодеться, избавившись от черных костюмов и пальто. В серых костюмах, светло-серых шляпах и коричневых туфлях, они походили на коммивояжеров, находящихся в отпуске.

Шеррил направился к ним. Фрэнк сел за руль «паккарда» и погнал машину к амбару. Макс уселся на последней ступеньке лестницы, прикурил сигарету и бросил спичку на песок. Его хищный профиль резко выделялся на фоне перил.

— Уезжаете? — поинтересовался Шеррил.

— Да, — Макс вытер белоснежным платком вспотевший лоб. — До Синих гор дорога неблизкая. Надо найти лагерь дровосеков.

Шеррил все понял.

— Значит, она раскололась? — глаза его заблестели.

— У меня все становятся разговорчивыми, — равнодушно пожал плечами Макс. — Тем более девчонки, у которых нет мозгов.

Послышался шум мощного мотора, и из-за угла показался большой темно-синий «паккард». Машина затормозила возле Макса.

Фрэнк высунулся из окна.

— Все в порядке, можно ехать.

Глядя на машину, Шеррил удивленно поднял брови.

— У вас неприятности?

— Мы возвращаемся туда, где были, лишняя осторожность не помешает. Номер машины мы тоже сменили, — ответил Макс.

— Как скоро вы вернетесь?

— Денька через два, может, три, не больше. Если парень все еще там, у нас не будет особых трудностей.

— А она не сумасшедшая, эта девушка?

— У нас еще будет время проверить это, — Макс нахлобучил шляпу глубже. — Сторожи ее хорошенько. Если ее здесь не будет, когда мы вернемся, тебе лучше скрыться.

— Не волнуйся, все будет в порядке.

— Приглядывай за ней, Текс! — попросил Фрэнк. — Малышка приглянулась мне, и я не хочу упустить шанс.

— Черт бы тебя побрал с твоими бабами! — не выдержал Макс. — Трогай!

— Без женщин жить нельзя на свете! — засмеялся Фрэнк.

Машина рванула с места и исчезла за поворотом.

Мисс Лолли поднялась к себе. Она дрожала всем телом — так взволновало ее происшедшее — и без сил упала на кровать. Немного придя в себя, она расчесала волосы и бороду, натянула чулки и туфли и старательно вычистила платье.

— Что ты намерена делать? — хрипло спросил Шеррил.

— Пойду к ней! — пресекая возможные возражения, сказала мисс Лолли. — Надо помочь ей. Я как женщина обязана это сделать.

— Это ты-то женщина! — засмеялся Шеррил. — Ты не женщина, а старая безмозглая кляча. Она испугается одного твоего вида!

Мисс Лолли жалко улыбнулась.

— И все же я иду к ней, — повторила она и направилась на чердак.

— Но без глупостей! Ты же слышала, что сказал Макс!

— Я не стану вмешиваться в его дела, — пробормотала она. — Хочу немного помочь ей… Она, наверное, просто извелась от страха. Надо немного успокоить ее.

Шеррил вытащил из кармана ключ и протянул Лолли.

— Потом запрешь ее. А я пойду, работа не ждет.

Мисс Лолли с бьющимся сердцем повернула ключ в замке и вошла на чердак. Солнце немилосердно жгло крышу, и здесь было совершенно нечем дышать. Единственное окно было забрано железной решеткой. Скудную обстановку составляли старая кровать, дряхлое кресло и грязный столик, на котором стоял таз с водой, подернутой пленкой пыли. По углам висела паутина.

Кэрол неподвижно лежала на постели, вытянув руки вдоль тела. Глаза ее, лишенные осмысленного выражения, казались впадинами на бледней маске лица. Когда в замке щелкнул ключ, она даже не пошевелилась, и лишь услышав приближающиеся шаги, отчаянно закричала.

— Это я, — тихо промолвила Лолли.

Кэрол вздрогнула и повернулась, непонимающе уставившись на странную фигуру. Женщина смутилась, в ее смотревших на Кэрол грустных глазах засветилось сострадание.

— Уйдите! — заплакала девушка.

Мисс Лолли прислушалась. Возле сарая Шеррил колол дрова, в саду лаяла собака, на пустыре копошились куры.

— Простите, если я напугала вас, — грустно проговорила она. — Я не хочу причинить вам зло, уверяю вас. Я раньше работала вместе с ними в цирке… С Максом и Фрэнком.

— Я не испугалась. Просто мне не хочется никого видеть.

— Может быть, принести кофе или чаю? Мне очень жаль вас. Мы женщины… Я понимаю, мы всегда преданы мужчинам, а они… Я любила… Зачем они привезли вас сюда? Они испортят вам жизнь…

Кэрол стремительно села.

— Кто вы? Что вам от меня нужно?

Мисс Лолли заморгала и отпрянула назад.

— Я мисс Лолли… Вы слишком молоды, чтобы знать обо мне. Я Лолли Мидуэй, известная женщина с бородой. Я была хорошей, настоящей актрисой… Нужно ею быть, чтобы нести тот крест, что несла я… Мне ничего не нужно… Я хотела помочь вам. Я знаю, что такое доброта. Когда я услышала, как вы кричали, такая красивая… мне захотелось помочь вам… Женщины всегда должны помогать друг другу… когда неприятности…

Кзрол без сил упала на постель.

— Я им сказала, где он, — простонала она. — Не смогла выдержать… Теперь они уехали, чтобы убить его. А я его так люблю!..

Мисс Лолли подошла к ней.

— Не расстраивайтесь так… Они сказали, что даже не надеются найти его там… Сейчас я приготовлю чай.

— Помогите мне выбраться отсюда, — зарыдала Кэрол. — Умоляю вас, помогите мне бежать! Не запирайте меня. Я должна вернуться к Стиву… Они ранили его. Он в лесу, они поехали, чтобы убить его!..

Глаза мисс Лолли округлились от страха.

— Я не могу этого сделать. Я просто хотела помочь вам. Я не могу вмешиваться в их дела… Не могу помочь вам бежать… Они…

— Вы сказали, что любили. Вы знаете, что это, когда любимый нуждается в вас?.. Они знают, где он. Я виновата перед Стивом, — она уткнулась в подушку. — Вы даже не представляете, что они со мной сделали…

— Бедная девочка, — мисс Лолли вытерла слезы. — Я очень хотела бы вам помочь. Вы его очень любите? Я должна уйти. Пойду приготовлю вам чай… Вам станет лучше… До дороги далеко… Деньги будут лежать на столике в вестибюле.

Кэрол смотрела на дверь. Она не слышала, чтобы мисс Лолли поворачивала ключ в замке. Выждав некоторое время, она нерешительно встала. Ноги едва держали ее. Метры от кровати до двери показались ей бесконечными. Дверь открылась. Путь был свободен… Она проскользнула к лестничной площадке и перегнулась через перила. Кто-то поблизости колол дрова, из кухни доносился шум воды. В этих мирных звуках было что-то успокаивающее. С бьющимся сердцем Кэрол ступила на лестницу…

В одной из хижин заброшенного лагеря дровосеков в Синих горах жил старик, известный под именем Хэмфри. Старый человек, почти впавший в детство, он был нищим, как церковная крыса, но обладал особым даром приманивать птиц. Тихий, как мышь, он жил в лагере, стараясь без особой нужды не попадаться людям на глаза. Появление Кэрол в черном «паккарде» и ее отъезд совершенно потрясли слабоумного старика. Он осторожно приблизился к Ларсону, посмотрел на него и юркнул обратно в хижину. Там он уснул, но был разбужен шумом мотора старого «кадиллака» Фила Магарта.

Старик знал досужего журналиста. Несколько месяцев назад он пытался уговорить его показать приемы дрессировки птиц. Увидев Магарта, старик подумал, что тот снова будет приставать со своими вопросами. Но когда журналист, не заходя к нему, положил в машину раненого и уехал, вздохнул с облегчением. Хэмфри решил, что последний акт драмы закончился без его участия. Он ошибался. На следующий день, когда он варил свою скудную пищу, приехали Сулливаны. Они не рассчитывали найти Ларсона, это было бы слишком большой удачей, но они привыкли искать следы там, где кто-то мог видеть жертву в последний раз. Заметив дым, они переглянулись и вошли в хижину.

— Привет, старик! — Фрэнк закрыл дверь пинком ноги. Изборожденное морщинами лицо нагнувшегося над плитой старика исказилось от страха. Он так вцепился в сковородку, что побелели суставы пальцев.

Макс, облокотясь о камин, закурил. Огонек спички осветил его глаза, они были черны и лишены всякого выражения.

— Займись этой падалью, — приказал он Фрэнку.

Фрэнк уселся на опрокинутый ящик, снял шляпу и пригладил волосы. От его улыбки сердце старого Хэмфри замерло в груди.

— Не видел ли ты поблизости одного типа? — начал он. — Раненого. Что с ним случилось?

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — проблеял Хэмфри. — Оставьте меня.

— Не ври! Ты прекрасно знаешь, о ком идет речь. Шутки в сторону!

Старик молчал. Он бросил грустный взгляд на почти сгоревший обед и вновь со страхом уставился на Сулливанов.

Фрэнк пнул его ногой.

— Говори! — рявкнул он. Неприкрытая злоба звучала в его голосе. — Что произошло с раненым?

— Я не видел никакого раненого, — прошамкал Хэмфри. — Я занимался своим делом.

Макс внезапно вырвал сковородку из рук старика и разбросал содержимое по полу.

Фрэнк рассмеялся.

— Так что произошло с раненым типом?

Старик с сожалением посмотрел на погибший обед и потер давно не бритый подбородок.

— Его увез журналист, — промямлил он. — Это все, что я знаю.

— Кто именно? — осведомился Макс.

— Магарт, — пробормотал Хэмфри. — Он приезжал сюда раньше и задавал дурацкие вопросы. Все беспокоят бедного старика.

— Тебя никто больше не будет беспокоить, — тихо сказал Макс, направляясь к двери.

Старик Хэмфри повернулся, еще раз бросил взгляд на грязный пол и плотнее запахнулся в лохмотья.

— Закрой глаза, — приказал Макс. — Ты не должен видеть, как мы уезжаем.

— Я не буду смотреть, — прошептал старик.

— Сказано: закрой глаза! — прорычал Макс.

Морщинистые веки опустились на слезящиеся глаза, подобно двум шторам в покинутом доме.

Макс вытащил револьвер и, поднеся к виску Хэмфри, нажал на спуск.

В тот момент, когда Кэрол находилась ка середине лестницы, внезапно старинные часы, висящие в вестибюле, начали мерно отбивать время. Их бой напугал ее до смерти. Кэрол замерла. Лишь через некоторое время она сообразила, что это всего лишь часы. Расслабившись, она прислонилась к расшатанным перилам и перевела дыхание. Дверь вестибюля, ведущая на свободу, притягивала, как магнит. Кэрол сделала несколько осторожных шажков и прислушалась. Мисс Лолли хлопотала на кухне, готовя чай. С минуты на минуту она появится в коридоре. Через полуоткрытую дверь в залитый солнечным светом сад тянуло теплом. Кэрол торопливо приблизилась к столику, на котором лежала смятая десятидолларовая банкнота. Мисс Лолли сказала: «Деньги лежат на столике». Схватив деньги, она судорожно зажала их в кулаке и шагнула к выходу. От толчка дверь заскрипела, и Кэрол, вздрогнув, съежилась.

Из кухни мисс Лолли смотрела на Кэрол. По измученному лицу текли слезы. Поднос, на котором стоял фарфоровый сервиз, дрожал в руках. Женщины безмолвно смотрели друг на друга, это было прощание. Кэрол кивнула и побежала.

Заросшая травой тропинка вела к проселку, углублявшемуся в густую чащу кипарисов и вереска. Мисс Лолли сказала: «До главной дороги далеко». Внезапно стук топора замолк. Наступила тишина. Кэрол замерла и прислушалась. Однако шагов Шеррила не было слышно. Его босые ноги ступали бесшумно. Только когда он оказался совсем рядом, она заметила его.

Его глаза горели злобой, широкая спина преграждала путь к свободе.

— Вернись на чердак! — прохрипел он. — Бежать некуда!

Сзади Кэрол была веранда с насквозь прогнившей балюстрадой, темный вестибюль с лестницей на чердак. Единственная дорога к свободе была за спиной этого противного человека.

— Я ухожу! — крикнула она. — Вы не имеете права задерживать меня!

— Ты никуда не уйдешь! Возвращайся на чердак! Иначе я применю силу.

При мысли о новых; мучениях Кэрол на секунду растерялась. Но когда Шеррил начал осторожно приближаться, она не шевельнулась.

— Вернись назад! — он схватил ее за руку.

В отчаянии Кэрол ударила Шеррила кулаком по лицу. Он лишь улыбнулся — удар был совершенно безболезненный. Бросившись на него, Кэрол принялась молотить руками и ногами.

Шеррил был сильным мужчиной. Схватив девушку в охапку, он прижал ее к себе, а затем с силой стукнул по затылку. Руки Кэрол сразу обмякли. Волоча девушку по земле, он дотащил ее до вестибюля. И здесь, подняв голову, увидел мисс Лолли, направлявшую на него охотничье ружье.

— Отпусти ее! — решительно потребовала она. — Оставь ее в покое.

— Не мешай! — проворчал он. — Ты, наверное, тоже ненормальная.

Пока он увещевал Лолли, Кэрол вырвалась из кольца его рук и отскочила к стене. В то же время ружье уперлось в грудь Шеррила.

— Не вынуждай меня стрелять! — умоляла Лолли, сверкая глазами. — Девочке надо уйти. Мы не имеем права задерживать ее.

Шеррил выругался, но остался на месте, хотя Кэрол уже проскочила мимо него к проселку.

— Если бы ты только знала, что натворила! — упавшим голосом упрекнул он. — Старая сентиментальная идиотка! Как я мог доверять тебе!

Он с отчаянием наблюдал, как Кэрол с невероятной скоростью улепетывает по проселку к лесу. Он понимал, что догнать девушку у него не хватит сил. И тут вспомнил о собаке. Сбежав по ступенькам, он бросился к конуре, уже не обращая внимания на мисс Лолли.

Не слыша шагов преследователя, Кэрол во всю прыть неслась по обсаженной кипарисами дороге. Она не имела ни малейшего представления, как ей попасть в Пойнт-Брезе. Она помнила лишь, что «паккард» ехал сюда довольно долго. Значит, самое главное добраться до автобусной или железнодорожной станции. И радовалась, что Сулливаны ненамного опередят ее. Ничего, что они на машине, она знает, где искать Стива, а они — нет. Магарт не оставит его в лесу. Если повезет, она сможет попасть в Пойнт-Брезе раньше Сулливанов, а большего ей не надо.

Вдруг сердце ее словно оборвалось. Она услышала собачий лай. Кэрол побежала быстрее. Наверное, собака чувствует ее след? Куда спрятаться? Как быть? Она огляделась, отыскивая взглядом какое-нибудь укрытие. И увидела несущуюся по узкой тропинке собаку — огромную, черную, свирепую. У нее была короткая шерсть, длинный хвост и горящие глаза. Затаив дыхание, Кэрол не мигая смотрела на рычащую собаку, замедлившую бег и теперь подкрадывающуюся к ней.

Пес оскалился, обнажив огромные ослепительно белые клыки, резко контрастирующие с его черной мордой. Шерсть собаки встала дыбом. Еще минута, и она бросится на нее. Понимая, что это ее последний шанс, Кэрол мысленно приказала собаке остановиться и медленно пошла к ней. Та вдруг пугливо взвизгнула, остановилась и медленно попятилась. Через мгновение она уже, повиляв хвостом, бежала обратно.

Шеррил, обжигая босые ноги на раскаленном песке, бежал вдогонку и словно споткнулся: пес возвращался. Шеррил побледнел. Он понял, что все кончено. «Если ее здесь не будет, когда мы вернемся, тебе лучше исчезнуть!» — грозил Макс, а Сулливаны слов на ветер не бросают. Ничего не оставалось, как возвратиться обратно. Толкнув калитку, он вошел во двор.

Лолли, довольная совершившимся, сидела в кресле. Она ни о чем не жалела, хотя знала, что это даром для нее не пройдет. Шеррил, ничего не сказав ей, ушел в дом.

Вскоре он снова появился на террасе в сером костюме и шляпе. Мисс Лолли неожиданно вспомнила, что именно эта шляпа много лет назад привлекла ее внимание. Тогда Шеррил еще работал в цирке. Она вспомнила, с каким молодецким шиком носил он ее. Теперь же его бледное морщинистое лицо совершенно не походило на лицо юноши, некогда заставившего сильнее забиться ее сердце. В руках у Шеррила было два чемодана. Он поставил их на пол и сказал:

— Будет лучше, если ты соберешь свои вещи. Мы уезжаем.

Он спустился по ступенькам и направился к амбару. Шел, ковыляя, словно туфли немилосердно жали ему ноги.

Мисс Лолли не шевельнулась. Ее глаза наполнились слезами. В доме послышался бой часов. Они напомнили ей о прошлом, да и были частью этого прошлого. Они сопровождали ее из одного города в другой, были немыми свидетелями ее карьеры цирковой актрисы. Да и остальная мебель здесь, как бы мало ее ни было, тоже принадлежала ей и тоже напоминала о давно прошедших днях.

Большая, черная с красным бабочка села на балюстраду совсем близко от мисс Лолли. Женщина смотрела, как трепещут ее крылышки, раскрываясь и складываясь. Потом она взмахнула ими и улетела ввысь, в прозрачный, напоенный ароматом трав и цветов воздух. Бабочка почему-то показалась мисс Лолли похожей на Кэрол. Такая же красивая и свободная.

«Красота никогда не должна находиться взаперти, — подумала она. — Я сделала доброе дело, позволив ей убежать».

Шеррил остановил перед домом большой «форд-фургон». Выключив зажигание, он вышел из кабины и поднялся по ступенькам.

— Большая часть вещей поместится в фургоне, но ты должна помочь мне.

— Я остаюсь здесь, — тихо, но решительно проговорила она. — Здесь мой дом.

— Теперь ты не можешь остаться здесь. Едем скорее. Спорить бесполезно… Ты же знаешь Сулливанов.

— Уезжай один. Я останусь здесь… На день, на два. Я была счастлива здесь…

Шеррил безнадежно смотрел на нее. Потом пожал плечами.

— Поступай как знаешь. Я уезжаю!

— Я поступила правильно, Текс, — она подняла на него глаза. — Нельзя было…

— Ты поступила просто прекрасно, — едко проговорил он. — Прощай, Лолли.

— До свидания. Удачи тебе.

Она смотрела, как он укладывает вещи в кузов.

— Они сказали, что вернутся через два-три дня, — включив мотор, напомнил Шеррил.

— У меня много времени впереди, — ответила Лолли.

До Пойнт-Брезе оставалось около двадцати пяти миль, когда счастье отвернулось от Кэрол. До сих пор она пользовалась попутным транспортом. Но наступала ночь, водители отказывались брать ее. Люди возвращались домой, и большинству не хотелось ни развлечений, ни неприятностей. Один или два замедляли ход, задавая себе вопрос, красива ли эта девушка и можно ли с ней поразвлечься. Ничего не разглядев в сгущающихся сумерках, считали, что к ним привязывается какая-то бродяжка, и резко прибавляли скорость, оставляя Кэрол на обочине. Постепенно ей снова становилось не по себе. Она старалась подбодрить себя мыслью, что вначале все шло неплохо. На автостраде ее согласился подвезти водитель фуры, вел себя прилично и даже разделил с ней скромный завтрак. Он всю дорогу болтал, и путь показался коротким. Высадив Кэрол на развилке, он указал нужное направление, пожелав удачи.

И действительно, через несколько минут после того, как грузовик скрылся в облаке пыли и выхлопных газов, возле нее затормозила машина коммивояжера. Нет, он не ехал в Пойнт-Брезе, так как направлялся в Кэмпвиль, но некоторое время им было по пути. Он был более любопытным и начал расспрашивать Кэрол. Почему она пользуется автостопом? Не убежала ли из дому? Может быть, ее отвезти обратно? Кэрол так неохотно отвечала, что он был вынужден сменить тему. На прощание он даже подарил ей пять долларов. Она пыталась отказаться, но он настоял:

— Вам они понадобятся. Я зарабатываю достаточно, чтобы доставить себе удовольствие помочь вам. По крайней мере, вы сможете пообедать на эти деньги. Удачи вам!

В маленьком ресторанчике на главной улице Кэмпвиля Кэрол узнала, что Сулливаны тоже останавливались здесь примерно четыре часа назад, выпив по чашке кофе. — Эта новость ее приободрила. Заплатив за обед, она села в грузовик, следующий до Кингстона, очередного этапа ее путешествия. Там ей пришлось ждать целый час, прежде чем появился попутный транспорт, так как отсюда не было прямого автобуса до Пойнт-Брезе, хотя он и находился всего в двадцати милях от Кингстона. Нужно было ехать в Бир-Лейк, а оттуда маршрутным автобусом до Пойнт-Брезе, правда, пришлось бы ждать еще час-полтора, чтобы сделать пересадку.

И здесь ей повезло: молодой человек в голубом джинсовом костюме и серой фетровой шляпе сказал, что едет в Пойнт-Брезе и с удовольствием захватит Кэрол. Она радостно согласилась, и они покинули Кингстон. Молодой человек вел машину на предельной скорости и одну за другой курил сигареты. Кэрол пугали его молчание и лихая езда. На проселке он неожиданно съехал на обочину, остановил машину и, выплюнув сигарету, набросился на Кэрол. Девушка попыталась вырваться, но он все сильнее впивался в ее губы. У Кэрол не хватило сил сопротивляться. Получив все, что хотел, он толкнул Кэрол в угол салона и снова закурил. Во время борьбы его шляпа свалилась, и длинные, словно девичьи, волосы рассыпались по плечам.

Кэрол открыла дверцу и, шатаясь, спустилась на землю. Даже не посмотрев в ее сторону, негодяй рванул машину с места. Его совершенно не интересовала дальнейшая судьба Кэрол.

Понадобилось время, чтобы Кэрол собрала все свое мужество и снова принялась голосовать проезжающим машинам. Никто не соглашался брать ее, и она решила идти пешком. Дорога была пустынной и темной. Похолодало. Кэрол упрямо шла вперед, подгоняемая мыслью о Сулливанах, тревожась, как бы они не добрались до Стива. Неожиданно позади завизжали тормоза. Водитель подошел к Кзрол. Она была слишком уставшая и угнетенная, чтобы обратить внимание на удивление, с которым он рассматривал ее.

— Хотите, я вас подвезу?

Не думая, что будет дальше, она безразлично согласилась, раз ее довезут до Пойнт-Брезе.

— Сегодня счастливый день, — ухмыляясь, сказал незнакомец и, схватив за руку Кэрол, потащил к санитарной машине. — Там внутри уже находится попутчица. Правда, пришлось ее связать, так что не вздумай драться.

Кэрол и в голову не могло прийти, что этот водитель не кто иной, как Сэм Гарланд, и он везет в клинику Гленвиля больную женщину. Приняв его за пьяного, Кзрол закричала.

— Не надо нервничать, — ласково говорил Гарланд, открывая дверцу и толкая Кэрол внутрь салона санитарной машины. Захлопнув ее, он побежал к кабине.

Кэрол без сил опустилась на сиденье. Неожиданно ее парализовал страх. Против нее лежала связанная уродливая женщина с растрепанными волосами. Она смотрела на Кэрол маленькими глазками, горящими демоническим светом.

Глава 5

Ночной Пойнт-Брезе был охвачен тревогой. Сулливаны поняли это, едва оказались на главной улице. Не горели фонари, не мигала реклама. Лишь в ресторанах, барах и кафе, открытых всю ночь, окна были освещены. И темные глазницы окон, и тишина, царившая на улицах, вселяли тревогу. Сулливаны очень хотели бы узнать, что это означает, но не решались задавать вопросы, опасаясь вызвать нежелательное любопытство. Путешествие утомило их, они не спали уже более суток и, несмотря на то, что привыкли подолгу бодрствовать, сейчас с удовольствием растянулись бы на мягких постелях.

Фрэнк вывел «паккард» на главную улицу, в конце которой находился отель и тюрьма. Увидев группу людей, они снизили скорость. Рука Макса машинально нащупала рукоять револьвера, взгляд стал настороженным.

Стоявшие на трену аре люди мельком взглянули на них и отвернулись.

— Интересно, что здесь происходит? — прошептал Фрэнк.

— Нас это не касается, — зло буркнул Макс. — Отель за тюрьмой. Останови машину.

Поставив «паккард» на стоянку, они направились к отелю, стараясь не привлекать внимания к своим персонам. Но людям было не до них, они неотрывно смотрели на тюрьму.

Портье, небольшого роста человек, верхняя губа которого была украшена усами, словно нарисованными сажей, протянул Максу авторучку и пододвинул регистрационную книгу.

— Двойной номер или два одинарных? — осведомился он.

— Двойной, — коротко ответил Макс, расписываясь в регистрационной книге.

Фрэнк взял ручку, прочел нацарапанное Максом вымышленное имя и тоже поставил подпись.

— Подайте утром в половине девятого кофе и теплые булочки, — попросил Макс и добавил: — Газеты тоже не помешают.

Портье получил деньги и звонком вызвал коридорного, невзрачного маленького человека с набрякшими мешками под глазами. На голове у него был колпак, придававший ему вид участника костюмированного спектакля. Он взял чемоданы Сулливанов и повел их к лифту. Лифт медленно пополз вверх, а с улицы доносился грохот молотков.

— Виселицу строят, — сказал разговорчивый коридорный, и его мертвые рыбьи глаза на минуту оживились. — Завтра казнь. Разве вы не в курсе? — он остановил лифт и открыл дверь.

Ни слова не говоря, Сулливаны вышли. Девушка в небесно-голубом халате, держа в руках мыло и полотенце, прошла мимо, многообещающе улыбнувшись Сулливанам. Но даже Фрэнк на сей раз не обратил на нее внимания.

— Чья казнь? — спросил он коридорного.

— Покажи нам комнату, — оборвал Макс Фрэнка. Коридорный открыл номер и включил свет. Это был типичный номер для отеля такого класса: две кровати, два кресла и небольшой столик; он не располагал к длительному пребыванию.

— Так кого казнят? — повторил Фрэнк, закрывая дверь.

Парень всплеснул руками и улыбнулся, словно сообщал приятную весть:

— Убийцу из Уилтонвиля… Вы что, газет не читаете? Он за один вечер убил трех женщин, после чего сдался полиции. Надеюсь, он уже никого не убьет завтра после девяти часов утра.

— Свободен, — сказал Макс, не глядя на коридорного.

Тот удивленно посмотрел на него.

— То, что я сказал, мистер…

— Убирайся, — повторил Макс, не повышая голоса.

Коридорный двинулся к двери, поколебался, потом оглянулся на Сулливанов. Странные постояльцы неподвижно и молча смотрели на него. Ему вдруг стало жутко.

Едва он ушел, Макс схватил чемодан и бросил его на кровать. Фрэнк неподвижно стоял посреди номера. А за окном беспрерывно стучали молотки.

— Интересно, что испытывает человек, которого должны повесить утром? — неожиданно спросил он.

— Меня это не интересует, — буркнул Макс, открывая чемодан.

— Он сидит в камере, наверняка слышит, как строят виселицу, ловит шаги в коридоре, приближающиеся к его двери… и бессилен что-либо предпринять, чтобы спасти себя, — размышлял Фрэнк. — Он словно зверь в клетке.

Макс молча готовился ко сну.

— Так может быть и с нами, Макс, — не унимался Фрэнк, и на его лице выступили капли пота.

— Ляжешь ты наконец?

Фрэнк замолчал, и Макс тут же погасил свет.

«Где же искать Магарта? — думал Макс. — Впрочем, его самого найти нетрудно. Вопрос в том, где он спрятал Стива?»

Фрэнк прислушивался к шуму за окном.

— Долго еще они будут стучать? — голос Фрэнка дрожал.

— Нужно же им закончить работу. Спи!

— Разве можно уснуть при таком дьявольском шуме? — раздраженно отозвался он, злясь на себя за то, что у него начали сдавать нервы, что его одолел страх. Даже когда за окном установилась тишина, он все никак не мог уснуть.

Внезапно послышался какой-то грохот. Фрэнк вскочил с кровати и метнулся к окну.

— Что это? — дрожа от страха, спросил он.

— Проверяют веревку, — зевнув, демонстрируя спокойствие, ответил Макс, хотя и сам проснулся моментально.

Но они так и не сомкнули глаз в эту ночь. Фрэнк непрестанно думал о приговоренном, и перед ним внезапно возникли лица мужчин и женщин, которых он убил.

Макс думал о Фрэнке. С недавних пор он начал не доверять ему. Вроде бы все было как и прежде, но Макс чувствовал, что напарник потерял свое обычное хладнокровие, и спрашивал себя, сколько времени тот еще сможет выдержать их полную опасностей жизнь. Этот вопрос тревожил его. Он так давно знает Фрэнка. Еще школьниками они задумали свой цирковой номер — метание ножей. Почти всю свою сознательную жизнь они не расставались друг с другом. И вот сейчас Макс понимал, что уже не может полагаться на друга, как прежде.

Под утро они все же уснули.

Их разбудила горничная, в половине десятого утра принесшая кофе и булочки. Ее появление вместо успокоения словно бы наэлектризовало атмосферу в номере. Макс, правда, старался держаться невозмутимо. Он сел на постели, налил кофе и передал кофейник Фрэнку, который тут же поставил его на столик.

— Через несколько минут за ним придут, — проговорил он.

— Пей кофе, он почти остыл! — пробурчал Макс, направляясь в ванную.

Он заканчивал туалет, когда за окном послышался единодушный вздох толпы, и Макс понял, что казнь совершилась. Но это ничуть не взволновало его. Как ни в чем не бывало он рассматривал свое бледное и холодное лицо. С улицы донесся оживленный гомон, и толпа начала расходиться.

«Проклятые стервятники!» — подумал он, и его охватила горячая ярость. Он ненавидел жаждущую крови толпу, ее болезненное любопытство. Плюнув в раковину, он вернулся в комнату.

Фрэнк все еще лежал на постели. Наволочка на его подушке намокла от пота. Он даже не прикоснулся к еде.

Одеваясь, Макс невозмутимо прислушивался к шагам расходившихся людей, оживленно обсуждавших перипетии казни. Фрэнк тоже прислушивался к происходящему за окном. На его лице полыхали красные пятна.

— Я скоро вернусь, — Макс направился к двери. — Жди меня здесь.

Фрэнк не ответил. Он боялся, что не совладает со своим голосом.

— Какие новости? — спросил Магарт, входя в тесный, скудно обставленный кабинет шерифа.

Тот поднял голову.

— Я только что вернулся с площади, — проворчал он. Его обычно румяное лицо было землистого цвета. За пять лет это была первая казнь в их городке, и это зрелище потрясло шерифа. — Я только что получил сообщение. Интересующий вас «паккард» вчера вечером был замечен в Кингстоне и Кэмпвиле. Куда он направился затем, неизвестно. Шериф Кэмпвиля предупрежден. Если произойдет что-то экстраординарное, нас известят.

Магарт сел на край стола.

— Не попала ли она в их руки? — задумчиво проговорил он. — Мне кажется странным, что они уехали. Готов держать пари, они попытаются прикончить Ларсона. Если они захватили Кэрол, то надежно упрячут ее, а потом, скорее всего, вернутся, чтобы расправиться с Ларсоном. Может быть, имеет смысл обыскать окрестности Кэмпвиля.

— Мои люди уже занимаются этим. Все дороги, ведущие в Пойнт-Брезе, под наблюдением. Разослано описание «паккарда».

— Браво! — одобрил Магарт. — Предпринято все возможное. Я еду к мисс Баннинг проверить, как там обстоят дела. Я только что говорил с врачом. У Ларсона примерно равные шансы выжить, при условии, однако, что у него будет пара деньков полного покоя. Я отправил молодого Райли, чтобы тот присмотрел за лисицами Ларсона.

— Ко мне заходил Хартман, — озабоченно сказал шериф. — Кстати, у нас есть новые данные о нем: он спекулировал на бирже и понес большие убытки, но пока держится на плаву. И все же он продолжает играть неизвестно на какие деньги. У меня на этот счет сомнений нет — будет хорошо, если маленькую Блендиш не найдут до конца следующей недели. Когда она получит права наследницы, я смогу провести детальное расследование о делишках ее опекуна. Уверен, Хартману не миновать тюрьмы.

— Негодяй получит то, что заслуживает, — потер руки Магарт.

— Вы, журналисты, все одинаковы, постоянно что-то вынюхиваете, — упрекнул Кэмп. — Девчонка очень опасна. Ее нужно как можно скорее задержать.

— Опасна? Сомневаюсь. Она показалась мне совершенно нормальной.

— Доктор Траверс утверждает, что она страдает раздвоением личности. Когда наступает кризис, ее поведение непредсказуемо.

— И все же я не верю в то, что она опасна, — упрямо возразил Магарт. — Если появятся новости, позвоните мне. Я буду у мисс Баннинг.

В тот момент, когда он вышел из полицейского участка и сбегают по ступенькам, его окликнул Джедсон, владелец большого гаража в Пойнт-Брезе.

Стоявший в этот момент возле отеля Макс замер, услышав имя журналиста. Магарт перекинулся парой слов с Джедсоном и сел в свой старый «кадиллак». Джедсон направился к отелю. Макс вышел ему навстречу.

— Вы только что разговаривали с репортером Магартом?

Джедсон кивнул.

— Вот это удача! — воскликнул Макс. — У меня к нему дело. Я впервые в этом городе, не поможете ли вы отыскать его?

— Скорее всего, он поехал к мисс Баннинг. Если ваше дело не терпит отлагательств, позвоните ей по телефону.

— Благодарю вас. А кто она?

— У нее большая плантация цитрусовых в Грасс-Хилл, — ответил Джедсон и только сейчас сообразил, что наболтал лишнего. Он внимательно посмотрел на Макса.

— Грасс-Хилл? — улыбнулся Макс, обнажая белые острые зубы. — Благодарю!

Джедсон видел, как он бегом поднялся по ступенькам отеля и исчез за дверью. Сдвинув шляпу на затылок, Джедсон недоуменно почесал голову. «Кто этот человек?» — подумал он.

В то время как Сулливаны тщетно пытались уснуть в номере отеля, Сэм Гарланд вел свою санитарную машину по широкой темной дороге в направлении Пойнт-Брезе. Он уже чувствовал себя важной персоной. Удача сопутствовала ему. Когда фары его машины осветили идущую по обочине девушку с рыжими волосами, он тут же затормозил. В этой местности не может быть девушек с волосами такого редкого цвета, кроме Кэрол Блендиш! Это она! И все-таки даже теперь, когда Кэрол находилась в машине, он едва верил своему счастью. Пять тысяч долларов! Скоро он их получит!.. Вот это куш! Наверное, надежнее было бы привязать ее к скамейке. Мало ли что она может выкинуть.

Гарланд много лет проработал в клинике санитаром, прежде чем стать водителем. Общение с сумасшедшими было для него делом привычным, и он не боялся их. Размышляя, привязать Кэрол или нет, он прислушался. В салоне машины царила тишина. Нет, решил он, надо поскорее доставить ее в Гленвиль. Интересно, как воспримет Джо его удачу?

В салоне женщины тихо переговаривались. Связанную сумасшедшую звали Хэтти Саммерс. Она была тихопомешанной и вначале жила у себя дома под наблюдением врачей, но потом у нее появилась склонность к убийству, и было решено переправить ее из Кингстона, где она жила, в клинику Гленвиля, где работал опытный персонал.

Посмотрев на Хэтти Саммерс, Кэрол поняла, в какую машину попала, и похолодела.

— Он и на вас наложит лапу, — пробормотала Хэтти и засмеялась. — Подобрал вас на дороге?! Повезло же ему! Не удивительно, что он вас сразу узнал!

Кэрол старалась как можно глубже забиться в угол от этих глаз, которые, словно буравчики, сверлили ее. Ей снова показалось, что это происходит в каком-то кошмарном сне.

— Он везет вас в Гленвиль, — продолжала Хэтти. — И там запрет. Уж поверьте мне. Слышала разговор. В Кингстоне сиделки боятся меня, поэтому меня и везут в Гленвиль, — она сверкнула глазами. — Им действительно нужно бояться меня. В Гленвиле, говорят, неплохо, но мне надоело жить взаперти. Хочу быть свободной… Жить, как мне захочется…

Гленвиль! Это название напомнило Кэрол палату с голубыми стенами, сиделку, сердито смотревшую на нее и никогда не раскрывающую рта.

— Я должна бежать! — воскликнула она. — Бежать, пока не поздно!

Она попыталась открыть дверцу, но пальцы только скользили по гладкой поверхности, не находя ни единой щели.

— Вы не сможете открыть дверь изнутри, — пытаясь освободиться от веревок, прошептала Хэтти. — Вы такая же сумасшедшая, как и я. Вам не удастся бежать!

— Я не сумасшедшая! — закричала Кэрол, прижавшись к дверям.

— Сумасшедшая! Сумасшедшая! — злорадно твердила Хэтти. — Уж я-то точно знаю. Вы можете обмануть кого угодно, но только не меня.

— Я не сумасшедшая, — повторила Кэрол. Ей казалось, что чьи-то ледяные пальцы сжимают ее горло.

«Неужели я действительно сумасшедшая? — спрашивала она себя. — Почему со мной происходят такие странные вещи? Может быть, это мысли больного мозга? Может быть, именно поэтому я не могу вспомнить свое имя? Из-за этого начинается шум в голове?»

— Вот вы и задумались, уже не так уверены в себе, — воскликнула Хэтти, внимательно наблюдая за реакцией Кэрол. — Не расстраивайтесь, я не хотела причинить вам боль.

Кэрол заколотила в дверь изо всех сил.

— Тише, глупышка, — посоветовала Хэтти. — Это не поможет. Он откроет дверь только, когда мы приедем в Гленвиль… Вы действительно хотите бежать?

— Я должна бежать!

— Если мы объединим наши усилия, нам это удастся. Он парень хитрый, но слишком самоуверенный. Прежде всего освободите меня от смирительной рубашки.

— Нет! — Кэрол отступила.

— Не бойтесь, — улыбнулась Хэтти. — Мы одного поля ягода и не будем причинять друг другу зла. Не бойтесь!

Кэрол дрожала.

— Не говорите со мной так. Я не сумасшедшая! Вы очень жестоки!

— Не сердитесь. Если вы хотите бежать, то должны помочь мне снять смирительную рубашку. Торопитесь! Скоро мы приедем в Гленвиль. Стоит вам снова туда попасть, и вы уже не вырветесь оттуда никогда. Они не выпустят вас.

— Если я развяжу вас, то все равно не смогу бежать, — сказала она, пугаясь взгляда Хэтти.

— Снимите с меня веревки, а потом кричите и стучите в перегородку. Несомненно, он придет посмотреть, что я с вами делаю, и мы легко справимся с ним вдвоем.

Менее мили отделяло Сэма Гарланда от Пойнт-Брезе, когда он услышал громкий стук в салоне машины. Нахмурив брови, он, поколебавшись, все же остановил машину. Плохо, если эта ненормальная сделает с Кэрол что-нибудь нехорошее. Плакали тогда его денежки. Надо вернуть ее доктору Траверсу в полном здравии, чтобы получить свои пять тысяч баксов.

Бормоча ругательства, он вылез из кабины, открыл дверцу салона и заглянул внутрь. Кэрол отпрянула подальше. Гарланд перевел взгляд на Хэтти, лежащую на скамейке и удовлетворенно посмеивающуюся. Обозлившись, Сэм влез в салон, захлопнул за собой дверцу и схватил руки Кэрол, заведя их за спину.

— Успокойтесь, — убеждал он. — Вам надо лечь и отдохнуть.

Кэрол почувствовала себя беспомощной в железных руках Сэма и испугалась. Гарланд потащил ее к скамье напротив Хэтти Саммерс.

— Отпустите меня! — стонала Кэрол. — Не трогайте!

— Хорошо, хорошо, детка! — увещевал ее Гарланд. — Не надо так громко кричать. Ложитесь и устраивайтесь поудобнее.

Подняв девушку, он уложил ее на скамейку. Хэтти откинула смирительную рубашку и выпрямилась. Инстинктивно Гарланд почувствовал опасность. Он резко повернулся и увидел изготовившуюся к прыжку Хэтти.

Не отпуская рук Кэрол, Сэм попятился в угол.

— Эй, ты! — крикнул он. — Ни с места! — он не испугался, хотя и понимал, что против двух сумасшедших ему не устоять. — Ложись! — приказал он Кэрол, отпуская ее и метнувшись к дверям.

Хэтти подскочила к нему и схватила за руку. Когда он повернулся, она зашлась истерическим смехом и повисла у него на шее.

Кэрол мгновенно вскочила, попыталась оттолкнуть Гарланда, закрывавшего собой дверь, но тот отбросил ее. Изрыгая проклятия, ему удалось высвободиться из рук Хэтти, но Кэрол уже висела на свободной руке Сэма, повергнув его в замешательство. Разъяренная Хэтти с горящими глазами снова набросилась на него. Он отшатнулся, но подвернул ногу и упал на пол. Хэтти торжествующе закричала и вцепилась пальцами ему в горло.

Гарланд не потерял присущего ему хладнокровия. Упершись в стенку спиной, он изловчился и ударил Хэтти ногой в грудь, далеко отбросив ее от себя.

Освободившись, он выпрыгнул наружу, но и Кэрол уже была на свободе. Она не успела сделать и двух шагов, как он рванул ее на себя. Кэрол упала и ударилась головой об асфальт. Однако и Хэтти уже была на воле. Гарланд не успел отреагировать на ее выпад и получил мощнейший удар в грудь. Пошатнувшись, Гарланд упал на четвереньки.

«Если эта сумасшедшая удерет, черт с ней! Но маленькая Блендиш не должна уйти! Он не допустит этого. Она — это пять тысяч долларов! Если сумасшедшая убежит, для него это даже лучше… Тем легче он справится с Кэрол…»

Но Хэтти и не думала бежать, она жаждала его крови. Едва Сэм вскочил и рванулся к Кэрол, как Хэтти нащупала на земле большой камень и схватила его.

Поймав Кэрол, Гарланд потащил ее к машине. Несмотря на отчаянное сопротивление девушки, он пинком ноги распахнул дверцу и уже почти втолкнул потерявшую сознание девушку в салон, как подкравшаяся сзади с камнем в руках Хэтти нанесла ему сокрушительный удар по голове…

Полдень. Жгучее солнце заливает ярким светом плантацию цитрусовых и большой белый дом, выстроенный на холме. Сдвинув на затылок шляпу, на террасе с сигарой во рту развалился Георг Стаум, помощник шерифа.

«Как мне повезло! — радовался он. — Приятно охранять такое красивое поместье и его очаровательную и гостеприимную хозяйку Веду Баннинг. Когда еще доведется совмещать службу с солнечными ваннами. Живут же эти миллионеры!»

Стаум всегда мечтал о такой жизни. Что же, ему немножко повезло. Потому что охранять дом от Сулливанов, которых вообще не существует, это нечто вроде отпуска. Правда, Кэмп иного мнения. Но он везде видит опасность. Стаума это вполне устраивает. Лишь бы шериф подольше верил в существование этих свирепых убийц. Стаум не прочь проторчать здесь хоть целый сезон. Правда, даже такой продувной тип, как репортер Магарт, верит этим басням. Это доказывает лишь то, что даже самые хитрые и ловкие люди склонны ошибаться.

Если бы Стаум знал, что Сулливаны находятся совсем рядом, все его благодушие моментально бы испарилось. Пока он грелся на солнышке, они лежали менее чем в двухстах метрах от него, спрятавшись в высокой траве и внимательно наблюдая за каждым движением помощника шерифа.

— Ларсон, вне всякого сомнения, находится здесь! — прошептал Макс. — Иначе незачем было бы держать в доме вооруженного полицейского.

— Что будем делать? — с беспокойством спросил Фрэнк. Солнце немилосердно жгло спину, вызывая жажду.

— Надо выяснить, сколько там людей.

Пока Сулливаны проводили первую рекогносцировку, Магарт лежал на диване в прохладе гостиной. Веда, улыбаясь, подошла к нему.

— Я не рассчитывала увидеть тебя сегодня. Ты ничего не хочешь?

— Наполни бокал. Хочу дождаться заключения врача. Сиделка сказала, что ночью он спал спокойно.

— Да, ему лучше. А слышно что-нибудь о маленькой Блендиш?

— Нет. Ни о ней, ни о Сулливанах.

— Стаум не верит в существование Сулливанов, — Веда присела рядом.

— Если Сулливаны появятся, Стаум быстро изменит свое мнение… Надеюсь, этого не случится.

В вестибюле зазвонил телефон. Горничная переключила его на гостиную, где находился Магарт.

— Это тебя, — Веда передала ему трубку. Звонил Кэмп.

Выслушав сообщение, Магарт сказал:

— Хорошо, я немедленно выезжаю. Спасибо, шериф.

— Что случилось? Я надеялась, ты побудешь у меня.

— Сбежала еще одна сумасшедшая, — недовольно проговорил Магарт. — Ее перевозили из Кингстона в Гленвиль. Она убила водителя и сбежала. Ее ищут. Шериф почему-то решил, что это может заинтересовать меня. А у меня нет ни малейшего желания заниматься этим случаем. Но, к сожалению, надо зарабатывать на бифштекс, — он встал. — Я постараюсь вечером вернуться. Подождешь меня?

— Конечно, — Веда обняла его. Они вместе вышли на террасу.

— Как вам здесь? — спросил Магарт у Стаума.

— Прекрасно!

— Только не усните, а то провороните Сулливанов. Смотрите в оба.

— Неужели ты в самом деле думаешь, что они придут сюда? — спросила Веда.

Магарт сел в машину.

— Не думаю, они уехали. Однако береженого Бог бережет. До вечера, дорогая.

Сулливаны наблюдали за его отъездом.

— Девчонка — лакомый кусочек! — заметил Фрэнк, рассматривая Веду в бинокль.

Макс откупорил бутылку и хлебнул теплого лимонада.

— Перестань, наконец, думать о бабах! — в сердцах сказал он, передавая бутылку.

— Почему бы мне не думать о них? — огрызнулся Фрэнк. — Ты же собираешься прикончить этого типа.

— Если найду его здесь, то да. Надо уничтожить его. Надеюсь, ты не жаждешь послушать, как он будет давать показания против нас в суде?

— Надо вообще бросить это дело, — прервал его Фрэнк. — Не век же нам будет везти. Денег у нас достаточно. Вполне можно зажить спокойно.

Макс улыбнулся. Он давно ждал от Фрэнка таких слов.

— Мы еще не все сделали, чтобы успокоиться.

— Сколько можно? — стоял на своем Фрэнк. — С меня хватит.

Наступило долгое молчание.

— Дело организовал я. Я и буду решать, когда его закончить, — подвел черту под разговором Макс.

Фрэнк промолчал. Он посмотрел на развалившегося на веранде помощника шерифа, и лицо его вытянулось.

— Этот момент еще не наступил, — добавил к сказанному Макс.

Насвистывая, Магарт на большой скорости гнал машину в Пойнт-Брезе. Неожиданно ему в голову пришла мысль: если бы он стал управляющим плантациями Веды, то мог бы все время жить у нее, сохраняя свободу. Веда отлично разбирается во всем сама и на первых порах могла бы ему помочь. Он разъезжал бы на красивой белой лошади и смотрел, как идут дела. Прекрасное занятие! Именно то, что нужно! Интересно, согласится ли Веда? Впрочем, особых сомнений на этот счет у него не возникало. Если к тому же ему повезет и он найдет маленькую Блендиш, то поможет ей получить наследство, а потом заведет разговор с Ведой по интересующему его вопросу. Главное — найти малютку Блендиш! Уже десять дней она на свободе. Остается всего пять… Магарт улыбнулся, вспомнив Хартмана. Нервничает сейчас подлец, грызет ногти от страха.

Неожиданно, не отдавая еще себе отчета, что произошло, он затормозил так резко, что машину развернуло поперек дороги. Не веря своим глазам, он смотрел на приближающуюся девушку. Это была Кэрол! Выскочив из машины, он побежал ей навстречу. Девушка выглядела ужасно — растрепанная, в разорванном платье. Похоже, ей было совсем плохо. Магарт схватил ее в объятия.

— Успокойтесь, девочка! Все хорошо! — бормотал он. — Вы спасены!

— Стив… Стив… — шептала она. — Где он? Как он себя чувствует? Умоляю вас…

— Он поправляется, — Магарт помог ей добраться до машины. — Еще очень слаб, но вне опасности. Сейчас я отвезу вас к нему.

Кэрол заплакала.

— Я и не надеялась снова увидеть вас и его… — всхлипывала она, падая на сиденье. — Это было так ужасно… Я думала, что никогда не увижу его.

Магарт развернулся и помчался в Грасс-Хилл.

Хэтти Саммерс задержали примерно в час дня, когда она выходила из бара в Пойнт-Брезе. Она всегда обожала ром. В карманах убитого Сэма Гарланда она нашла немного денег и теперь могла себе позволить насладиться этим божественным напитком.

У нее было отличное настроение, когда ее поймали. Окруженная толпой зевак и полицейских, она пришла в восторг, что вызвала всеобщее внимание. Она повезла полицейских к месту, где убила Сэма Гарланда, и показала большой, запачканный кровью камень.

Доктор Траверс и два санитара втолкнули ее в санитарную машину и тут же надели смирительную рубашку. Кэмп, присутствовавший здесь же, тщетно искал Фила Магарта.

— Никогда в нужную минуту не найдешь этого парня. Я хотел бы, чтобы он сфотографировал меня при задержании этой ненормальной. Куда он делся, черт его задери!

Доктор Траверс, возбужденный, с горящими глазами, вышел из машины и подошел к шерифу.

— Больная только что сообщила мне, что Гарланд в нескольких милях от Пойнт-Брезе посадил в машину Кэрол Блендиш. Она убила водителя, чтобы помочь девушке бежать. Она совершенно точно описала ее. Похоже на то, что Кэрол Блендиш в настоящее время находится в Пойнт-Брезе.

Шериф сдвинул шляпу и почесал затылок.

— Я немедленно начну поиски.

Подъехал новенький «кадиллак», и из него вылез Хартман.

— А, вот и мистер Хартман! — помрачнев, сказал Траверс. — Вы знакомы, шериф?

— Разумеется.

— Я слышал, что поймали сумасшедшую, — без предисловий начал Хартман. — Это Кэрол Блендиш?

— Нет. Другая больная.

— Кажется, вашей специальностью стало устраивать побеги своим подопечным? — с искаженным от бешенства лицом проговорил Хартман. — Когда вы, наконец, схватите мою воспитанницу?

— Мы только что узнали, что она в Пойнт-Брезе, — ответил Траверс. — Шериф приказал начать поиски.

Хартман с презрением посмотрел на шерифа.

— До сих пор эти поиски были совершенно безрезультатными, — проворчал он. — А где Стив Ларсон?

— Вероятно, в госпитале в Уилтонвиле. А почему это вас так интересует?

— Я узнал от мисс Флеминг одну интересную деталь: Кэрол влюблена в него. Возможно, она попытается разыскать парня. Нужно, чтобы ваш человек начал дежурство в госпитале. Она может появиться там.

— Что ж, это можно устроить, — ответил Кэмп.

— Ну и устраивайте! — прорычал Хартман. — Вам давно следовало поймать ее. Заставьте, наконец, ваших людей работать. Если вы не поймаете Кэрол до конца недели, у вас будут крупные неприятности. Это вам даром не пройдет. — Он повернулся к Траверсу: — Мне надо с вами поговорить, доктор.

Посмотрев ему вслед, Кэмп надел шляпу и подмигнул помощнику.

— Вижу, у него земля горит под ногами, не так ли? — сказал он задумчиво. — Что ж, придется серьезно поговорить с Магартом.

— Мне ехать в госпиталь в Уилтонвиле? — спросил помощник.

Кэмп покачал головой.

— Не думаю, что Ларсон там, — он еще раз подмигнул помощнику и, повернувшись, направился в сторону полицейского участка.

— Она очаровательна! — сказала Веда, входя в гостиную, где ее с нетерпением, беспокойно меряя шагами комнату, ждал Магарт. — Она заглянула к Стиву, когда он спал. Какими глазами она смотрела на него! Если ты заболеешь, я тоже буду смотреть на тебя такими же глазами.

— Надеюсь, я не буду болен настолько серьезно, чтобы не оценить твой взгляд. Как она себя чувствует?

— Она много перенесла, но, надеюсь, когда отдохнет, ей станет лучше. — Веда села на подлокотник кресла. — Дай мне чего-нибудь выпить, дорогой. Эта история потрясла меня.

— А что она делает сейчас? — Магарт налил ей бокал мартини.

— Она в ванной. Может быть, лучше, чтобы доктор Кобер осмотрел ее? По крайней мере, он может дать ей снотворное.

— Теперь это ей ни к чему. Не надо ни докторов, ни сиделок. Чего доброго, напугают ее, и может начаться очередной кризис.

— Мне она кажется абсолютно здоровой, — сказала Веда. — Теперь, встретившись с ней и поговорив, я согласна с тобой: она не только нормальная, но и необыкновенно красивая.

— И все же ухо надо держать востро, — проворчал Магарт. — Хотя мы и не считаем, что она опасна.

Потягивая мартини, Веда поверх бокала смотрела на Магарта.

— Мне кажется, ты что-то задумал. Что у тебя на уме?

— Она сказала, что вчера вечером Сулливаны отправились в Пойнт-Брезе. Они собираются прикончить Стива Ларсона, — не показав тревоги, ответил Магарт. — Как это они проскочили сквозь заслон, выставленный Кэмпом? Ведь все дороги перекрыты его людьми.

— Неужели они здесь? — насторожилась Веда. — Так вот что тебя беспокоит?

— Нет, не это. Я уверен, им не прорваться сюда, — Магарт налил виски. — И все же нельзя недооценивать этих негодяев. — Сделав добрый глоток, он отставил бокал. — Видимо, я просто устал, и вся моя тревога от нервного перенапряжения. И все же не помешает предупредить Стаума. Пусть будет повнимательнее.

Зазвонил телефон.

— Это, скорее всего, тебя, — сказала Веда. — Кажется, всему миру известно, что мы живем вместе и во грехе!

— Пусть умирают от зависти, — улыбнулся Магарт, беря трубку.

На том конце провода снова был шериф.

— Почему вы не прибыли, когда я вызывал вас? — упрекнул он. — У меня была бы отличная фотография на память.

— Были дела поважнее, нежели фотографировать вашу самодовольную физиономию, — рассмеялся Магарт. — Что нового?

— Есть новости о маленькой Блендиш. По-видимому, она находится где-то в Пойнт-Брезе. Нам об этом сказала Хэтти Саммерс. Хартман думает, что эта малютка попытается разыскать Стива Ларсона.

— Что вы предприняли?

— Возобновил поиски. Я решил предупредить вас на тот случай, если она появится в Грасс-Хилл.

— Я знаю, что мне делать.

— Может быть, вам нужны еще люди?

— И чем больше, тем лучше. Нужно охранять Ларсона до тех пор, пока он не сможет дать показания на суде.

— О’кей, это достаточно сложно, но тебе, видимо, наплевать, что случится с бедным шерифом.

— Мне действительно наплевать на это, — сказал Магарт и положил трубку.

— Чего он звонил? — спросила Веда. — Надеюсь, он не сообщил тебе ничего плохого?

— Нет, он просто соскучился по моему голосу. Пойди посмотри, что делает Кэрол, а я поболтаю со Стаумом.

Сулливаны видели, как Магарт подошел к помощнику шерифа и сел рядом с ним. Ларсон находится здесь, теперь Макс был в этом уверен. Он догадался, что его комната на первом этаже, так как заметил, что оттуда выходила сиделка. И все же, несмотря на всю настороженность, Сулливаны не заметили, что он приехал с Кэрол. Чтобы скрыть ее от людей Стаума, Магарт сделал большой круг и подъехал с тыльной стороны дома.

— Как только стемнеет, начинаем действовать, — сказал Макс. — Убрать сторожей не представляет трудностей.

— Нужно будет убить их? — нервно спросил Фрэнк.

— Все зависит от ситуации. Мы должны обделать дело как можно чище. Любой промах погубит нас.

— Мне осточертел этот проклятый дом. Надо где-нибудь перекусить, — сглотнул слюну Фрэнк. — Меня мутит от голода.

Сгущались сумерки, когда Кэрол проснулась и спустила ноги с постели. Необъяснимый страх вполз в сердце девушки. Она старалась сообразить, где находится, разглядывая блуждающим взором шикарную комнату. Когда к ней, наконец, вернулась память, мысли моментально переключились на Стива. Со вздохом облегчения она снова улеглась. Стив теперь вне опасности. Правда, он еще очень слаб. Когда он увидит ее и узнает, может быть, начнет поправляться побыстрее. Кэрол старалась думать только о Стиве, но страх клещами сжимал ее сердце. «Спасена! Магарт уверял, что Сулливаны не придут за ней и Стивом в этот большой и красивый дом. Ведь его охраняют днем и ночью». И все-таки ее страх перед Сулливанами был так велик, что она верила в их сверхъестественные способности. Лежа на кровати, она наблюдала, как темнеют окна и наступает ночь. Внезапно ее словно что-то кольнуло. Она вскочила и, накинув оставленный Ведой пеньюар, подошла к окну.

Перед домом тянулась обширная апельсиновая плантация. Деревья отчетливо вырисовывались на фоне неба. Взглянув вниз, она увидела полицейского, который, держа в руках карабин, шагал по террасе. Вроде бы все было спокойно, а Кэрол со страхом вглядывалась в темноту, чувствуя, что вот-вот произойдет что-то ужасное. В том, что так и будет, она уже ни секунды не сомневалась.

Открылась дверь, и вошла Веда.

— Прошу вас, не зажигайте свет, пожалуйста, — прошептала Кэрол, не отрываясь от окна.

— Вы уже проснулись? — Веда подошла к девушке. — Что вас напугало?

— Нам угрожает опасность. Она там, снаружи! — прошептала Кэрол. Она стояла неподвижно, как изваяние.

— Может быть, позвать Фила? — Веде вдруг тоже передалась тревога Кэрол. — Я сейчас же позову его…

Кэрол схватила ее за руку.

— Глядите! — воскликнула она. — Там, внизу, у деревьев!.. — Веда долго всматривалась в темноту. Полная тишина — ни дуновения ветра, ни шороха.

— По-моему, все спокойно, — нерешительно проговорила она. — Давайте спустимся и посмотрим.

— Они там, снаружи. Сулливаны! Я уверена, они там! — твердила Кэрол.

— Пойду предупрежу Фила, — скрывая охватившее ее беспокойство, проговорила Веда. — Оденьтесь. Сейчас придет Фил. — Она ласково погладила девушку по плечу и побежала к двери.

— Фил! Фил! — позвала она, спускаясь по лестнице.

Магарт вышел из гостиной и поднял голову.

— Что случилось?

— Кэрол думает, что нагрянули Сулливаны, — голос Веды дрожал.

— С чего она взяла?

— Она видела их внизу и очень напугана.

— Я пойду к охранникам. Пусть Кэрол оденется и спустится в гостиную. — Повернувшись, Магарт быстро направился на поиски Стаума.

В темноте Сулливаны, молчаливые и быстрые, будто две бесплотные тени, скользили к дому.

Магарт вошел в кухню. Стаум, удобно расположившись в кресле, заканчивал ужин. На лице его блуждала довольная улыбка. Он о чем-то беседовал с горничной, собиравшейся домой.

Увидев Магарта, Стаум удивленно выпрямился.

— Я вам нужен?

— Да, — сказал Магарт. — Ваши люди на постах?

— Разумеется, — нахмурился Стаум. — Что-нибудь случилось?

— Может случиться. Давайте проверим посты.

— Какого черта! — после плотного и вкусного ужина Стауму очень не хотелось покидать кухню. — И чего вам не сидится на месте? Вбили себе в голову этих Сулливанов! Это сказки для маленьких детей…

— Если вы не пойдете, я позвоню шерифу и попрошу, чтобы прислали кого-нибудь другого.

Стаум покраснел от гнева. Глаза его засверкали.

— Я не стану изображать из себя олуха! Если Кэмпу это нравится, это его трудности! У меня свое мнение. Сулливанов не было и нет! Если вам нравятся бредни, это ваше дело!

— Коль вы в самом деле так считаете, будет лучше, если вы уйдете отсюда.

— Дожил! — не унимался полицейский. — Мной командует какой-то журналист. — Но все же, поняв, что зарывается, постарался смягчить свою грубость. — Никуда я отсюда не уйду.

— Послушаем, что там у шерифа, — Магарт подошел к телефону и снял трубку. Лицо его нахмурилось. — Можно подумать, что линия порвана. — Он несколько раз постучал по рычагам, но безуспешно. — Странно…

— Вы, конечно, решили, что Сулливаны оборвали провода? — подколол Стаум.

— Вполне возможно. — Магарт по-настоящему встревожился. — Мне нужен револьвер, Стаум. Если вы отказываетесь исполнять свои обязанности, я должен сделать это за вас.

— Кто вам это сказал? — рассердился Стаум. — Я и не думаю отказываться. Не берите слишком много на себя. К тому же у вас нет разрешения на ношение оружия.

Магарт сдержался.

— Прекратим этот спор. Мисс Баннинг только что видела на плантации двух людей. Она испугалась. Возможно, это и не Сулливаны, но мы обязаны проверить.

— Что же вы сразу не сказали! — Стаум направился к двери. — Если эти типы здесь, им придется плохо.

Вы действительно думаете, что телефонный кабель перерезан?

— Похоже на то, — Магарт вслед за Стаумом вышел на террасу.

Полицейский Мейсон, прислонившись к стене, курил, небрежно придерживая карабин.

— Салют, Георг, — сказал он, увидев Стаума. — Когда я смогу пожрать?

— Когда на то будет разрешение. Ты не заметил ничего подозрительного?

— Сулливанов, что ли? Нет, они еще не заявлялись сюда.

— Мисс Баннинг видела на плантации двух мужчин. Ты не мог прозевать их?

— А может, у нее галлюцинации?

— Нет, — ответил Магарт. — Этот тип, Стаум, дремлет на посту. Повторяю, Веда видела двух мужчин. — Он подошел к Мейсону и похлопал того по плечу: — Проснитесь, старина, шутки в сторону.

— Он воображает, что Сулливаны нанесли нам визит, — объяснил Стаум, всем своим видом, однако, показывая, что не верит в это.

— Какой ужас, — рассмеялся Мейсон. — Пусть подождут и дадут мне поесть.

Безнадежно пожав плечами, Магарт отошел от нерадивого полицейского.

— Где второй сторож?

— Позади дома. Вы намерены повидать и его?

— Безусловно, — Магарт убедился с огорчением, что Стаум не разделяет его тревоги и вряд ли поможет в случае беды.

Они направились ко второму постовому, не подозревая, что события стремительно развиваются.

Сулливаны действовали быстро, тем не менее соблюдая предельную осторожность. Они уже были рядом с террасой. В руках у Макса был железный прут с затяжной петлей из стальной проволоки на конце. Несколько минут они наблюдали за полицейским, дежурившим позади дома. Тот сидел на балюстраде, свесив ноги, и вполголоса напевал, время от времени посматривая на часы. Он тоже ожидал ужина.

Макс дотронулся до руки Фрэнка. Они отлично понимали друг друга и без слов. Фрэнк остановился, держа в руке револьвер, а Макс бесшумно пополз по выложенной белыми плитками террасе. Он держал в руке прут, как обычно держат знамя на торжественных церемониях. В нескольких метрах от полицейского он замер, потом, высоко подняв петлю, начал осторожно опускать ее, пока она не обхватила шею охранника. В то же мгновение Фрэнк, как тень, молчаливая и страшная, прыгнул вперед и выхватил из рук ошеломленного стража карабин. Петля затягивалась, все глубже впиваясь в шею, и душила, душила… Несколько секунд полицейский пытался сорвать ее, потом тело его обмякло, на губах показалась кровавая пена.

Макс отпустил петлю, а Фрэнк освободил горло несчастного. Затем они отнесли мертвое тело в кусты.

Через несколько минут появились Магарт и Стаум.

— Где же он? — спросил Магарт. — Держу пари, он дрыхнет где-то поблизости.

— Да здесь он, здесь! — сухо возразил Стаум. — Он исполнительный полицейский и никуда не уйдет без разрешения!.. О’Брайен! — закричал он. — Ты где?..

Они стояли и ждали. Никто не отозвался на их зов. Стояла полная тишина, даже ветер утих.

Сулливаны тем временем проскользнули к фасаду дома и подкрались к Мейсону, который, отложив ружье, закуривал сигарету.

— Эй, О’Брайен! — в бешенстве заорал Магарт. — Клянусь, я устрою шерифу скандал! Кого он прислал сюда?

Стаум вдруг почувствовал тревогу.

— Он должен быть где-то поблизости, — пробормотал он и, подойдя к краю террасы, крикнул: — О’Брайен, идите сюда, немедленно!

— Он, наверное, уже торчит на кухне? — предположил Магарт. — Пойдем.

Сулливаны едва успели спрятать труп Мейсона. Но шляпа и карабин остались на полу.

— Мейсон тоже смылся! — воскликнул Магарт. — Эй, Мейсон, где вы?

— Что такое, Мейсона тоже нет? — удивился подошедший Стаум.

— Похоже на то, — зубы Магарта начали выбивать противную дробь. — Его нигде не видно.

Вытащив электрический фонарик, Стаум осветил пол террасы. Увидев шляпу и карабин, они замерли.

— Мейсон! — крикнул Стаум. В его голосе звучали истерические нотки.

— Бесполезно! Выключите фонарик, — Магарт поднял карабин Мейсона. — Быстрее в дом!

Стаум не заставил повторять приглашение. Только заперев входную дверь, он заговорил:

— Что с ними приключилось? — заикаясь, спросил он.

— Я предупреждал, что Сулливаны не преминут появиться здесь… Теперь вам, надеюсь, не нужны доказательства? — Магарт подтолкнул помощника шерифа, который стоял с открытым от изумления ртом, к кухне.

Кухня была пуста. Возвратившись в вестибюль, они забаррикадировали дверь.

— Оставайтесь здесь и смотрите в оба, — распорядился Магарт. — А я поднимусь наверх. Вы будете первой линией обороны. Постарайтесь не попасть им в лапы.

Оставив Стаума в состоянии столбняка, он бросился наверх. Веда ждала его в гостиной.

— Все в порядке, — начала было она, но, увидев лицо Фила, схватила его за руку. — Что случилось?

— Они здесь. Двое полицейских ликвидированы. Остались Стаум, я, ты, Кэрол и сиделка, ну и, конечно, Ларсон. Телефонный кабель перерезан. Мы изолированы от внешнего мира, и если…

— Я пройду короткой дорогой через плантацию и приведу помощь.

Магарт прижал ее к себе.

— Ты замечательная девушка, Веда, — сказал он. — Но обожди немного. Не надо зря рисковать. Если они поймают тебя, мы пропали. Подождем, пока они не попытаются проникнуть в дом, тогда ты сможешь улизнуть через черный ход.

— Но тогда будет слишком поздно. Мне понадобится как минимум десять минут, чтобы пробежать до первого дома. Будет лучше, если я отправлюсь немедленно!

— Вначале нужно узнать, где они, — отрезал Магарт. — Что с Кэрол?

— Она со Стивом.

— Хорошо. Мы будем подле них. Сулливаны хотят разделаться с ним и будут искать его комнату, если только проникнут в дом.

— Вы же не оставите меня внизу, — жалобно простонал Стаум, намереваясь подняться наверх.

— А почему? Разве Сулливаны не выдумка? — зло ответил Магарт. — Их именем можно напугать только детей. А вы, надеюсь, не ребенок?

Он взял Веду за руку и повел к комнате Стива.

Кэрол сидела в ногах кровати Стива, одетая в платье Веды, которое ей очень шло. Сиделка Дэвис что-то вязала у окна, склонив седую голову. Услышав шаги, девушка повернулась и приложила палец к губам. Магарт подошел к кровати. Стив, бледный и осунувшийся, открыл глаза.

— Ну что, лежебока, — пошутил Магарт, — обрадовался, увидев свою подружку?

Стив кивнул.

— Благодарю вас, Фил, — сказал он и взял руку Кэрол. — Стоит только побыть ей со мной, и я обязательно поправлюсь.

— Мистеру Ларсону нельзя много разговаривать, — напомнила сиделка. — Он очень слаб.

— Вы правы, — Магарт отошел от кровати, жестом показав, чтобы Кэрол подошла к нему.

— Я сейчас вернусь, — погладив руку Ларсона, девушка вышла вслед за Магартом и Ведой в коридор.

— Вы правы, моя девочка, — сказал Магарт, повернувшись к ней. — Сулливаны здесь. Они уже убили двух наших охранников. Будьте около Стива. Я буду в соседней комнате. Стаум сторожит лестницу. Заприте дверь и наберитесь храбрости.

Кэрол побледнела, но взгляд ее был полон решительности.

— Да, — твердо сказала она. — Они не получат его!

— Браво, девочка, — Магарт похлопал ее по плечу. — Возвращайтесь к Стиву, а я позабочусь о вас обоих. — Он мягко толкнул ее к двери и повернулся к Веде: — Это все, что мы пока можем предпринять. Теперь будем ждать их действий.

— И все же я ухожу, Фил, — ответила Веда. — Я могу пройти по плантации с закрытыми глазами. Мы не должны позволить им напасть на нас. Нам нужно подкрепление.

— Не лучше ли тогда пойти мне. — Магарт провел рукой по волосам. — Я боюсь отпускать тебя одну!

— Не будем спорить. Отопри дверь!

Именно на это и рассчитывали Сулливаны, стоя у черного хода. Они терпеливо ждали, пока кто-нибудь выйдет, чтобы объявить тревогу или позвать людей. По их мнению, Магарт должен был решиться на это.

— Попробуем выйти через кухню, — предложил Фил. — Я выйду первым и посмотрю, свободен ли путь. Если все спокойно, беги, Веда, беги изо всех сил.

— Не беспокойся!

— Мисс Баннинг постарается обеспечить нам подкрепление, — сказал Магарт Стауму, который, прислонившись к стене, облизывал пересохшие губы. — Оставайтесь здесь, я сейчас вернусь.

— Вы думаете, это ей удастся?

— Думаю, что да, — заверил Магарт, хотя сам не был так уверен.

Веда и он вошли в кухню. Не зажигая света, ощупью подошли к окну.

— Не высовывайся, — прошептал Магарт.

Глядя в стекло, он пытался что-либо разглядеть в сгустившейся темноте. Фрэнк, заметив силуэт Магарта, усмехнулся и распластался на земле. Магарт, открыв окно, перелез через подоконник и мягко спрыгнул на террасу. Хотя нервы были на пределе, он скользнул к балюстраде, пройдя совсем рядом с притаившимся в темноте Фрэнкам. Ничего подозрительного не обнаружив, повернулся к напряженно ожидавшей Веде и подал ей знак.

— Беги как можно быстрее, дорогая, и будь осторожна.

Он поцеловал и на мгновение прижал ее к груди. Она рванулась вперед, быстрая и молчаливая, и моментально скрылась во мраке.

В большом доме царила тишина. Сиделка, оставив Кэрол у постели Стива, ушла в соседнюю комнату. Магарт сидел на верхней ступеньке лестницы, держа на коленях карабин. Стаум, дрожа от страха, стоял внизу. Вестибюль и лестницы были ярко освещены. Прошло уже четверть часа с тех пор, как ушла Веда.

«Через несколько минут к нам придет помощь, — с надеждой думал Магарт. — Тогда мы сделаем вылазку и нападем на Сулливанов. Но как томительно тянется время!»

Стив открыл глаза. После крепкого сна он чувствовал себя лучше. Улыбнувшись Кэрол, он взял ее за руку.

— Я все время думал о вас, — сказал он. — В бреду мне казалось, что вы рядом. Я люблю вас, Кэрол, и вы это знаете. Я беден… Единственное, что у меня есть, — это ферма. Там очень красиво, и, может быть, пройдет немного времени…

— Вам нельзя разговаривать, — прервала его девушка. Затем наклонилась и поцеловала его. — Вы должны побольше отдыхать, дорогой. Я очень хочу, чтобы вы поскорее выздоровели.

— Мне гораздо лучше, — заверил ее Стив. — Я почти здоров и хочу поговорить с вами. Необходимо узнать, кто вы. Как очутились на дороге? Куда вы ехали…

Кэрол взмолилась:

— Не надо! Прошу вас! Не надо вспоминать об этом. Я боюсь того, что смогу узнать о себе. Одна женщина сказала, что я сумасшедшая, — она обняла Стива и прижалась к нему. — Вы тоже считаете, что я сумасшедшая? Может быть, именно поэтому я не знаю, кто я такая? Если обнаружится, что я действительно сумасшедшая, то я не смогу стать вашей женой, Стив!

— Никакая вы не сумасшедшая, — возразил Стив, — У вас была ужасная рана на голове. Со временем память вернется к вам. Я уверен в этом! Не тревожьтесь, Кэрол.

Прижавшись к нему, Кэрол думала о Суллнвавах, притаившихся где-то за стенами дома, и вздрогнула.

— Что напугало вас? — спросил Стив. — Не бойтесь, все обойдется. Как только я поправлюсь, нам будет хорошо вместе… Только вы и я… Я так мечтаю об этом…

Кэрол прижалась к его груди, опустив голову, чтобы он не заметил слез.

— Звоните им снова, — нетерпеливо сказал шериф телефонистке. — Не может быть, чтобы там никого не было. — Он посмотрел на длинного худого парня, которого звали Лофти. — Она утверждает, что там никто не отвечает.

— Держу пари, она неправильно набрала номер, — отозвался тот. — Все они одинаковы!

Несколько раз безуспешно попытавшись соединиться с домом Веды, телефонистка высказала предположение, что линия повреждена.

— Позвоните техническому персоналу, — распорядился шериф, обеспокоенный этим новым обстоятельством.

— Думаете, это не случайно? — недоверчиво спросил Лофти, закуривая сигарету.

— Почем я знаю, — огрызнулся Кэмп. — Я приказал Стауму звонить каждые два часа, а звонков нет. Эти Сулливаны… — он замолчал, дергая себя за ус.

— Я бы не хотел, чтобы с мисс Баннинг случилось что-нибудь неприятное, — покачал головой Лофти. — Она шикарная девушка. Не поехать ли нам туда?

— Далековато, — отозвался Кэмп. — К тому же поздно…

Зазвонил телефон. Выслушав, Кэмп нахмурился.

— Служба ремонта сообщает, что провод перерезан.

Лофти схватился за оружие.

— Немедленно выезжаем! — крикнул он.

— Да, — подхватился Кэмп, вооружаясь карабином. — Видимо, что-то неладное…

Веда бежала по узкой, как туннель, тропинке в кромешной тьме. На мгновение она остановилась и оглянулась на освещенные окна своего дома — и замерла, увидев, что на нее двигается что-то, похожее на привидение. Веда была не лишена мужества, и все же зрелище парализовало ее на секунду, а затем она со всех ног помчалась по тропинке. Но Фрэнк двигался значительно быстрее. Веда не пробежала и десяти метров, как он настиг ее, схватив за плечо. В темноте она смутно различила контуры мужской фигуры, в нос ударил запах бриолина. Ужас настолько охватил ее, что она даже не смогла закричать.

Фрэнк дотронулся до лица Веды, затем молниеносным движением, которого она даже не уловила, ударил дубинкой по голове.

Георг Стаум встал и размял затекшие ноги. Он боялся, что останется один на один с Сулливанами в вестибюле. Его совершенно обескуражили их бесшумные действия. В любую минуту они неизвестно откуда могут появиться и здесь. Вспотевшие руки Стаума с такой силой сжимали карабин, что у него заныли пальцы. Его округлившиеся глаза перебегали с одного предмета на другой, и тошнота поднималась к горлу. Он прислушивался к шагам Магарта на втором этаже и время от времени, чтобы придать себе храбрости, окликал его.

Стаум ругал себя за то, что взялся за эту работу. Он с радостью отдал бы свое месячное жалованье, чтобы сидеть живым и невредимым вместе с шерифом в их управлении. В нескольких шагах от него Макс сквозь замочную скважину наблюдал за помощником шерифа. Прижимаясь в темном коридоре к стене, Фрэнк медленно подкрадывался к Стауму.

Помощник шерифа интуитивно почувствовал опасность. Ему показалось, что из комнаты выкачали воздух, так трудно стало дышать. Он прислушался. На распределительном щитке щелкнул рубильник, и дом погрузился в темноту.

— Кто там? — хрипло проговорил Стаум.

Магарт, перегнувшись через перила, крикнул:

— Что случилось, Стаум?

— Кто-то проник в дом, — проблеял полицейский. — Спускайся скорее!..

Снизу послышался хрип, словно кого-то душили, но Магарт ничем не мог помочь Стауму. До Стива Сулливаны могут добраться только в том случае, если поднимутся по лестнице. Нет, даже на секунду он не должен уходить отсюда. Держа карабин наготове, он ждал.

Когда погас свет, Кэрол поняла, что это означает. Она едва не потеряла сознание, и только мысль о Стиве, о том, что она должна защищать его, придала ей сил.

— Вероятно, перегорели пробки, — спокойно проговорил Стив. — Сейчас снова включат свет.

Кэрол решилась сказать правду:

— Нет, дорогой, это означает, что в дом проникли Сулливаны. — Кэрол теснее прижалась к нему.

— Так вот чего ты боялась, — Стив погладил ее по руке. — Магарт здесь?

— Да. Он и помощник шерифа, — ответила Кэрол, стараясь унять дрожь в голосе. — Я очень боюсь, Стив.

— Подойди к двери и посмотри, что там происходит, — проговорил он. — Позови Магарта.

Макс и Фрэнк стояли на нижней ступеньке лестницы у запертой двери гостиной.

— Журналист охраняет лестницу, Фрэнк. Держи его на прицеле, а я попробую проникнуть на второй этаж через крышу. Шумни здесь, это отвлечет его внимание.

Отодвинув засов, Кэрол позвала Магарта.

— Возвращайтесь обратно, — прошептал он. — Они убили Стаума.

Сердце Кэрол сжалось.

— Значит, остались только вы?

— Не тревожьтесь, я смогу постоять за себя. Покрепче закройте дверь и не открывайте никому.

— Не давайте им возможности приблизиться к себе, — посоветовала Кэрол.

— Постараюсь, — решительно сказал Магарт. — Веда пошла за подкреплением. Держитесь.

Шум, донесшийся из вестибюля, заставил Магарта резко выпрямиться. Наклонившись вперед, он напряженно прислушивался.

Выйдя из дома, Макс по водосточной трубе забрался на крышу. Проделал он это с такой сноровкой, словно всю жизнь занимался упражнениями подобного рода. Сунув пальцы в паз оконной рамы, он приподнял ее, затем подтянулся на руках и встал на подоконник.

Кэрол повернулась к Стиву.

— Он остался один, — сказала она, — но сказал, что будет охранять лестницу, а иначе им сюда не добраться.

— Я должен быть рядом с ним. Из-за меня он рискует жизнью, — Стив попытался встать.

— Не надо! — закричала Кэрол. — Ты же ранен! Прошу тебя!..

Стив спустил ноги на пол и, обняв плечи Кэрол, снова попытался подняться.

— Я не могу валяться в постели, когда они явились сюда. Если мне придет конец, я хочу, чтобы ты знала, Кэрол, что я любил тебя! Ты самый близкий и родной мне человек на всем белом свете!

— Стив, не бросай меня! — просила Кэрол. — Не выходи из комнаты. Ты сыграешь им на руку, если выйдешь!

Опустившись на пол, Магарт до рези в глазах вглядывался в темноту. Он так и не понял, что произошло, когда на него сверху упал Макс и нанес сильный удар по голове.

Прыгая через две ступеньки, Фрэнк побежал к нему.

Старый «форд» с грохотом вырулил на горную дорогу. Глаза сидящего за рулем Лофти блестели от возбуждения. Пройдя вираж на двух колесах, он до отказа нажал на акселератор.

— Эй, ты, полегче! — испуганно закричал Кэмп. — Я не хочу слететь в пропасть.

— А я не хочу, чтобы у мисс Баннинг были неприятности, — возразил Лофти, едва не задев при обгоне маячивший впереди грузовик. — Мы должны торопиться, шериф. Не беспокойтесь, я доставлю вас живым и невредимым.

Кэмп держался за дверцу, как утопающий за спасательный круг.

— Эта развалюха не выдержит, Лофти, — ворчал он. — Как пить дать развалится на куски, если ее так гнать.

— Тем хуже для нее, — не сдавался Лофти. — И для вас, так как придется покупать новую машину, шериф… Мы должны быть там как можно скорее!

Кэмп со стоном закрыл глаза.

— Мотор уже перегрелся, — бормотал он. — Если что-нибудь случится, пеняйте на себя!

— Будь что будет! — ответил Лофти, не снимая ноги с акселератора. — Беги быстрее, развалина! — молил он машину. — Покажи, старушка, на что ты способна!

Ноги Кэрол подкосились, и она рухнула на постель. В комнате по-прежнему было темно. Ей казалось, что ее мозг то сжимается, то разбухает, будто он живое существо. Она потерла висок, не осознавая, что Стив ощупью пробирается к двери. Каждый шаг стоил ему невероятных усилий, словно он брел против сильнейшего ветра. Он двигался очень медленно…

— Стив! — простонала Кэрол. — Стив! Не оставляй меня!..

Дойдя до двери, он взялся за ручку, повернул ее и распахнул дверь.

Сулливаны, неподвижно стоя в коридоре, ждали. Макс направил на грудь Стива луч фонаря. На какое-то мгновение мужчины замерли. Стив, пытаясь овладеть собой, приготовился к бесполезной защите…

— Получай, Ларсон, — прошептал Макс.

Ослепительная вспышка осветила коридор. Грохнул выстрел… Еще один. Задрожали стекла. Стив шагнул вперед и упал. Для верности Макс выстрелил еще раз.

Первый выстрел совпал со щелчком, раздавшимся в голове Кэрол. За какую-то долю секунды перед ней промелькнул падающий Стив, револьвер, Макс, Фрэнк, фонарь, осветивший тело Стива. Потом эта сцена возникла у нее перед глазами снова, словно она рассматривала фотографию того, что произошло. Она теперь все воспринимала как-то странно, окружающее казалось туманным и приглушенным. Но страха больше не было. Кэрол встала, проскользнула вдоль стены и оказалась рядом с Сулливанами, наклонившимися над телом жертвы.

Привычным жестом Макс проверил пульс. Стив был мертв.

— Порядок, — сказал он. — Уходим!

Фрэнк вздрогнул.

— Это было наше последнее дело, Макс, — прошептал он. — С меня хватит.

— Вперед! — нетерпеливо проговорил Макс, устремляясь к двери.

Тишину ночи разорвал звук мотора, завизжали тормоза.

— Уходим через черный ход, — Макс бросился по коридору.

Фрэнк устремился за ним. И вдруг из темноты возникла какая-то фигура. Безжалостные пальцы впились ему в плечо. Ему почудилось, что это ожил Ларсон. Объятый ужасом, он оглянулся. Тьма, казалось, сгустилась. Он ничего не видел, только чувствовал на лице чужое дыхание. И в этот момент ногти вонзились ему в глаза.

— Макс, — завопил он, пытаясь наугад нанести удар кулаком по невидимому противнику, но промахнулся, теряя равновесие, в то время как стальные пальцы рвали кожу его лица.

— Скорее! Что ты там копаешься? — звал Макс, прислушиваясь к воплям Фрэнка. — Иди сюда, идиот! — разозлился Макс, и вдруг его ноги приросли к полу.

Фрэнк заорал так истошно и дико, что кровь застыла в жилах. Даже железные нервы Макса на этот раз сдали. Он замер, не в состоянии пошевелиться. Рядом с ним что-то происходило, какая-то свалка. Он инстинктивно откинулся назад и выстрелил в темноту. Грохот эхом покатился по дому. Он услышал чьи-то легкие шаги и понял, что кто-то спускается по лестнице. Он выстрелил еще и еще, целясь в то место, где слышались шаги. И в этот миг чьи-то пальцы коснулись его затылка. Ему показалось, что он сходит с ума.

В ответ на его выстрелы начали стрелять из вестибюля. Кэмп и Лофти ворвались в дом.

Макс круто повернулся и натолкнулся на Фрэнка. Тот завопил, будто сама смерть коснулась его руки, чтобы повести за собой. Не долго думая, Макс рукояткой револьвера огрел его по голове. Потом, пригнувшись, подхватил тело на плечо и побежал по коридору.

Через окно он вытащил Фрэнка на крышу, потом влез сам.

Оглушенный Фрэнк лежал, всхлипывая.

— Я ослеп! Мои глаза!.. У меня вырваны глаза!

Глава 6

В душный пасмурный полдень, спустя месяц после того, как был убит Стив Ларсон, перед домом Веды Баннинг остановился видавший виды «кадиллак».

Веда, ожидавшая его с нетерпением, выбежала навстречу Магарту.

— Здравствуй, дорогая! — воскликнул он, схватив ее в объятия и пылко целуя. — Наконец-то! Мне удалось все устроить, но это была нелегкая работа! — обняв Веду, он увлек ее к дому. — Как Кэрол?

— Все так же плохо, — грустно ответила Веда. — Я не узнаю в ней ту милую, добрую девушку, которую ты привез ко мне тогда. Трудно в это поверить. Она стала упрямой и замкнутой… Она пугает меня…

— Молчит, часами уставясь в одну точку? — спросил Магарт, снимая пальто и шляпу.

Они прошли в гостиную.

— Единственное, чем она интересуется, так это газетами. Я пыталась прятать их, но она всякий раз отыскивает. Теперь она знает о себе все… Это ужасно, Фил. Прочитав газеты, она заперлась и несколько часов ходила, ходила по комнате. Я пыталась уговорить ее открыть дверь, но она не слушала. Я не могу равнодушно смотреть, как она мучается.

— Рано или поздно она должна была узнать правду о себе, — хмуро проговорил Фрэнк. — Жаль только, что она узнала об этом из газет. Репортеры — народ безжалостный! Я устроил все ее дела, и отныне деньги принадлежат ей. У нее около четырех миллионов долларов. Хартман основательно поживился за ее счет, но основной капитал все же остался.

— Есть какие-нибудь известия о Хартмане?

— Он исчез, едва только сообразил, что если начнется следствие, то вскроются все его махинации. Его разыскивает федеральная полиция, но я больше чем уверен, что он удрал за границу. Нельзя ли мне повидать Кэрол?

— Она решила уехать от нас, — сказала Веда. — Надо ее удержать. Уговорить Кэрол еще немного пожить у нас. Она не может жить одна. У нее нет ни друзей, ни родных. Убеди ее, Фил.

— Я сделаю, сама понимаешь, все, что смогу, но не уверен в успехе. Теперь она свободна и может поступать, как считает нужным.

— Уговори ее, Фил. Меня страшит то, что Кэрол так богата и так одинока. Некому дать ей разумный совет.

— Доктор Кобер осмотрел ее?

— Он пробыл с ней лишь несколько минут. Она отказалась от осмотра. Доктор считает, что та катастрофа с грузовиком нанесла девушке новую психическую травму. Рана, которую она получила, не прошла без последствий… Приезжал доктор Траверс, я не пустила его к ней. Он угрожал, что мы будем отвечать за последствия, если она останется на свободе. Я сказала ему, что считаю Кэрол скорее странной, чем ненормальной. Она и вправду очень странная, Фил, и совсем не похожа на прежнюю Кэрол.

— Я поднимусь к ней.

Когда он вошел в просторную, роскошно убранную комнату, Кэрол, сидящая у окна, даже не шевельнулась. Магарту словно передалась ее отрешенность, и ему стало не по себе.

Пододвинув стул, он сел рядом с девушкой и неуверенным голосом сказал:

— Я к вам с хорошими новостями, Кэрол. Вы теперь очень богаты…

Услышав его голос, ока вздрогнула и обернулась, глядя на него огромными зелеными глазами.

— Я не слышала ваших шагов, — безжизненно проговорила она. — Вы сказали, что у вас хорошие новости?

Магарт уставился на нее. Отрешенность, неподвижность бледного лица, холодный, пустой взгляд встревожили его.

— Да, очень хорошие новости… Весь ваш капитал оформлен на ваше имя. У меня при себе все необходимые документы. Может быть, вы хотите посмотреть их?

Она покачала головой.

— Нет, — затем, помолчав, спросила: — Вы сказали, что я богата. Сколько у меня денег?

— Около четырех миллионов. Это огромное состояние.

Губы ее сжались.

— Хорошо, — она переплела тонкие пальцы и вновь отвернулась к окну. В глазах ее были горечь и отчаяние. Застыв, она долгое время сидела неподвижно.

Наконец Магарт тихо спросил:

— Вы довольны?

— Я прочла газеты. То, что касалось меня… Это ужасно!

— Не придавайте значения всем этим публикациям, Кэрол… — начал он, но она нервным жестом оборвала его.

— Я многое узнала о себе, — продолжала она, не отрывая глаз от пейзажа за окном. — Я — сумасшедшая. Это для меня новость! Но этого еще мало, я дочь маньяка-дегенерата, доведшего мою мать до самоубийства. Я не хочу знать этого! — Она выронила газету и вздрогнула. — Три года я провела в клинике для душевнобольных. И если бы не закон этого штата, находилась бы там по сей день… — Она так сжала руки, что хрустнули суставы. — Я опасна для общества… Меня прозвали «рыжей убийцей». Там написано о моей любви к Стиву и о том, что, будь Стив сейчас жив, я вег равно не смогла бы стать его женой… Трагическая любовь сумасшедшей — вот как пишут об этом…

— Кэрол, не волнуйтесь! Умоляю вас!

— А вы говорите о хороших новостях. Спрашиваете, довольна ли я, что стою четыре миллиона долларов? Я счастлива! — Она нервно засмеялась. В этом смехе было столько отчаяния и горя, что Магарт вздрогнул.

— Возьмите себя в руки, — пробовал он успокоить ее. — Давайте подумаем, чем мы с Ведой сможем вам помочь.

Она обернулась к нему.

— И вы не боитесь меня? Не боитесь, что я причиню вам зло? — спросила она. — Утверждают, что я так же опасна, как был опасен мой отец. Вот что написано о нем, — она вновь схватила газету.

«Слим Гриссон был убийцей. Дегенерат от рождения, он в детстве доставлял окружающим много неприятностей своими преступными наклонностями. Его учитель поймал его за тем, как он вспарывал живот котенку, и настоял на том, чтобы его исключили из школы. Когда ему было только пятнадцать лет, он похитил маленькую девочку и изнасиловал ее совершенно гнусным образом. Но ни разу не удавалось задержать его и упрятать за решетку, потому что мать, знаменитая мамаша Гриссон, помогала ему скрываться. Она сделала своего сына гангстером. Правда, в начале своей карьеры он совершил несколько незначительных промахов, за что отсидел некоторый срок за решеткой. Мамаша терпеливо ждала его возвращения из тюрьмы и вовлекала в новые дела. Со временем он начал работать более квалифицированно и практически не делал ошибок, став настоящей грозой банков. Потом стал главарем банды, убив предшественника. За все время в США не было более отвратительного и жестокого преступника, чем Слим Гриссон…»

— Не надо больше, — настойчиво прервал ее Магарт. — Я не хочу это слушать.

Она выронила газету.

— И это мой отец! В моих жилах течет его кровь! Вы говорите, что хотели бы помочь мне. Кто и каким образом сможет помочь мне, раз у меня такая наследственность? — Она встала и принялась нервно расхаживать по комнате. — Не говорите ни слова… Я прошу вас. Я знаю, вы желаете мне добра. Я очень благодарна вам и Веде, но после того, что я узнала… — Она замолчала и посмотрела Филу в глаза. — Мне нужно только одно — одиночество! Может быть, я действительно так же опасна, как был опасен мой отец! Так неужели вы хотите, чтобы я испортила и вашу жизнь?

— Вы говорите вздор, Кэрол! — воскликнул он. — Вы здесь уже больше месяца…

— Решение принято! — прервала она его. — Я уеду завтра. Но перед отъездом я хочу попросить вас кое о чем.

— Прошу вас, не делайте этого! Ну, во всяком случае, отложите отъезд на какое-то время, — убеждал Магарт. — Вы еще не оправились от потери…

Кэрол нетерпеливо махнула рукой, правый уголок рта дернулся.

— Я так решила, и никто не заставит меня поступить иначе! Весь месяц, находясь здесь, я только и делала, что составляла планы. Были бы у меня деньги, я уехала бы раньше. Теперь они у меня есть, и я уезжаю.

Магарт понял, что уговаривать бесполезно. Решение Кэрол окончательно. Внимательно наблюдая за ней, он подумал, что доктор Траверс не так уж не прав, считая ее опасной.

— Куда вы поедете? Кроме меня и Веды, у вас нет друзей. Вам негде жить. Не можете же вы ехать, куда глаза глядят! Надо все обдумать.

Кэрол снисходительно улыбнулась.

— Не тратьте напрасно время. У меня к вам только одна просьба. Не согласитесь ли вы взять на себя ведение моих дел? Я не разбираюсь в финансах, да и не хочу ими заниматься. У дедушки были контракты с какими-то фирмами, он осуществлял какие-то банковские операции. Теперь, когда я стала его наследницей, я хочу продолжить его дело.

Предложение ошеломило Фила.

— Я и так буду делать для вас все, что в моих силах, — ответил он, — но моя работа…

— Я назначу вам приличное жалованье, — она держалась уверенно. — Вы бросите журналистику и женитесь на Веде… Ведь вы очень любите друг друга, не так ли?

— Да, — смутившись, ответил Магарт.

— Итак, вы согласны стать поверенным в моих делах?

После некоторого колебания, он кивнул.

— Согласен… Но что вы будете делать в первую очередь?

— Прежде всего — когда я смогу получить деньги?

— Когда вам будет угодно… Хоть сейчас.

— Это было бы самое лучшее. Две тысячи долларов меня устроят на первое время. В дальнейшем я хотела бы без проволочек получать деньги независимо от того, где я нахожусь. Приобретите для меня машину и займитесь всеми необходимыми бумагами, которые я должна подписать. Я намерена уехать завтра.

— К чему такая спешка? Ведь вы окажетесь в полном одиночестве…

Кэрол вспыхнула от раздражения.

— Прошу вас, не спорьте, иначе я буду вынуждена обратиться к кому-нибудь другому! Куда я поеду и что буду делать, это касается только меня!

Магарт пожал плечами.

— Как скажете. — Он встал. — Я немедленно займусь вашими делами.

Его смятенный вид вызвал у Кэрол благодарность. Ее глаза потеплели, она положила руку на плечо Магарта.

— Вы очень добры ко мне, — тихо промолвила она. — Не считайте меня неблагодарной. Не знаю, что бы я делала без вас и Веды. От всей души желаю вам счастья.

Фил попытался улыбнуться.

— Вы же знаете, как я отношусь к вам. Мы с Ведой были бы счастливы, если бы вы остались с нами хоть ненадолго. Не знаю ваших намерений, но, боюсь, что ничего хорошего из этого не выйдет…

— Я все обдумала, — сказала Кэрол и отвернулась, скрывая слезы. — Я хочу остаться одна. Предупредите, пожалуйста, Веду, что я завтра утром уезжаю. А сегодня вечером мне бы хотелось побыть одной.

Магарт предпринял еще одну попытку.

— Может быть, вы все-таки доверитесь мне, Кэрол? Почему вы решили ехать одна, когда у вас есть двое друзей, готовых на все ради вас? Скажите, что вы намерены делать, и я помогу вам.

Она покачала головой.

— Никто не в состоянии помочь мне. То, что я задумала, могу сделать только я одна. Прошу вас, оставьте меня.

— Хорошо, — Магарт смирился с поражением и направился к выходу.

Когда он ушел, Кэрол вновь села возле окна, сжав виски холодными пальцами.

— Где ты, Стив, любимый мой? Любишь ли меня?.. — шептала она. — Я совсем одна и так боюсь… Но я обещаю, что найду их и заставлю заплатить за то горе, которое они причинили нам. Я буду такой же жестокой и безжалостной к ним. какими были они к тебе. Теперь единственная цель в моей жизни — отомстить им!

Она сидела неподвижно, пока день не превратился в вечер и не закапал дождь, собиравшийся с утра.

Дождь не утих и на следующий день. Отвратительные серые тучи, низко висевшие над землей, смыкались с туманом, не рассеявшимся даже к полудню.

Забрызганный глиной закрытый «крайслер» по узкой крутой дороге подъехал к старому дому, который когда-то принадлежал Тексу Шеррилу.

Остановив машину, Кэрол окинула быстрым взглядом заброшенную усадьбу. Потоки воды стекали с крыши, ударяясь о цементную подмостку. На одно мгновение ей показалось, что здесь никто не живет, и это ее расстроило.

Она поднялась по шатким ступенькам и подергала ручку двери. Дверь была заперта. Кэрол постучала и стала терпеливо ждать. Никто не отзывался. Она стучала до тех пор, пока не услышала шум легких шагов. Из-за двери донесся голос мисс Лолли:

— Кто там?

— Кэрол Блендиш. Мне необходимо поговорить с вами.

Наверное, мисс Лолли не сразу пришла в себя от этого неожиданного визита. Прошло некоторое время, прежде чем она решилась отворить.

— Зачем вы вернулись? — мисс Лолли загородила вход в дом.

— Только для того, чтобы поговорить с вами.

— Я не впущу вас. Оставьте меня в покое.

— Вы помогли мне в тяжкую минуту. Я снова надеюсь на вашу помощь. Я ищу Сулливанов.

Мисс Лолли поджала губы.

— Что вам от них надо? — в голосе ее слышалась тревога. — И они ищут вас, так вы решили облегчить им поиски, дурочка? Не связывайтесь с ними.

— Они убили самого дорогого для меня человека, — с тоской сказала Кэрол. — Неужели вы думаете, что я дам им спокойно жить после этого злодеяния?!

— Вы решили отомстить, да?

— Я должна найти их!

— Входите, — подумав, пригласила мисс Лолли. — Я живу здесь одна. Мистер Шеррил уехал.

Вслед за хозяйкой Кэрол вошла в маленькую комнатку. На столе горела лампа. Неуютное жилище было так заставлено старой мебелью, что было трудно повернуться, не задев что-нибудь.

Мисс Лолли отошла в угол. Кэрол видела ее большие темные глаза, обмотанный вокруг шеи белый шарф, который она носила, чтобы скрывать бороду.

— Садитесь, пожалуйста. Если бы я была помоложе, я бы тоже попыталась разыскать их.

Кэрол расстегнула плащ, сняла шапочку и резким движением отбросила волосы со лба.

— Вы знаете, где они?

— Что вы можете сделать им? — безнадежно сказала мисс Лолли. — Так же, как и я. Они сильные и хитрые. Никто не может одолеть их. — Она посмотрела на девушку и удивилась яростному пламени ее глаз.

— Они мне за все заплатят! — повторила Кэрол. — Какими бы сильными и хитрыми ни были. Они заплатят мне сполна, чего бы это мне ни стоило. Я пойду на все! Теперь это цель моей жизни. Единственное, что интересует меня!

Мисс Лолли покачала головой и дотронулась до шарфа.

— Пусть вам повезет, — ее голос дрогнул. — Посмотрите, как они обкорнали мою бороду. Макс сделал это, — слезы навернулись ей на глаза.

— Зачем он это сделал?

— Потому, что я отпустила вас. Лучше бы он убил меня! Я старая, несчастная женщина, дитя мое, и вам это покажется странным, даже глупым, но я любила свою бороду.

— Расскажите, как все было?

Мисс Лолли пододвинула поближе к Кэрол стул и поправила шарф.

— Они вернулись через два дня после того, как вы ушли. Фрэнк остался в машине. Макс зашел сюда. Я сидела как раз на вашем месте. Испугалась, но молча ждала, что будет. Наверное, он знал, что вас нет, потому что не спросил о вас. Я ему сказала, что мистер Шеррил уехал. Он долго стоял рядом и смотрел на меня. Потом поинтересовался, почему не ушла я. Я ответила, что идти мне некуда. — Мисс Лолли нервно теребила шарф. — Он ударил меня по голове. Когда я пришла в себя, они уже уехали. Потом я увидела, что моя борода обрезана. Борода была такая красивая, а он ее сжег. Это дьявол! Он знал, что потеря бороды огорчит меня больше всего.

— А Фрэнк?

— Он почему-то остался в машине, — недоумевающе пожала плечами мисс Лолли. — Это так на него не похоже — не насладиться видом моих страданий. И все же он остался в машине.

Кэрол улыбнулась. От этой улыбки по телу мисс Лолли пробежала дрожь.

— Он не вышел из машины, потому что ослеп. Когда они убили Стива, я выцарапала ему глаза.

Пораженная, мисс Лолли не сразу переспросила:

— Неужели? И врагу такого не пожелаю!

— Где они? — нахмурилась Кэрол. — Если вам известно, скажите. Если нет, я уеду. Пока я здесь сижу, они все дальше уходят от меня. Где они?

Мисс Лолли испугалась зловещего блеска зеленых глаз Кэрол.

— Не знаю, — ответила она. — Иногда они останавливались в комнате наверху. Там хранились их вещи.

Они все забрали, когда уехали. Но потеряли одну фотографию. Я нашла ее на полу. Может быть, она пригодится вам?

— Где она? — возбужденно Кэрол приподнялась со стула.

— Когда вы постучали, я как раз рассматривала ее. — Мисс Лолли открыла ящик стола и бросила фотографию в круг света, оставляемый висящей под потолком лампой. Кэрол склонилась над ней.

Это было фото молодой женщины с черными волосами, причесанными на прямой пробор, ясно выделявшийся на карточке. Вульгарное, несколько асимметричное лицо с полными губами и большими глазами так и дышало примитивным сексуальным магнетизмом, почти животным, лишь слегка тронутым цивилизацией. Облегающий купальник четко очерчивал тело, своими линиями способное совратить даже святого. Внизу фотографии было написано:

«Дорогому Фрэнку от Линды».

Сохраняя бесстрастное выражение лица, Кэрол перевернула снимок и прочитала адрес фотографа:

«Кеннет Карр, 3971, Мейн-стрит, Санто-Рио».

Она долго рассматривала лицо женщины на фотографии. Мисс Лолли печально наблюдала за ней.

— Таких женщин мужчины не забывают! — заметила она, заглядывая через плечо Кэрол на фотографию. — Соблазнительное животное! Мужчинам нравятся такие. Если вы найдете ее, отыщется и Фрэнк.

— Да! — согласилась Кэрол.

Санто-Рио — маленький компактный городок курортного типа на берегу Тихого океана, где так любят отдыхать миллионеры. Никакой промышленности, если не считать нескольких чисто коммерческих предприятий, кабаре и ресторанов. Жители зарабатывали на жизнь тем, что обслуживали и развлекали богачей, приехавших отдохнуть сюда со всей страны. Наиболее ловкие и предприимчивые из них сосредоточили в своих руках азартные игры, ипподром, яхт-клубы, театры и кинематограф. К их числу относился и Эдди Реган, шантажист и мошенник, платный танцор и любовник.

Этот смазливый парень с черными вьющимися волосами, бледным лицом и ослепительной улыбкой вовсю пользовался своим шармом: женщины считали его неотразимым, особенно перезрелые и богатые, приезжавшие в Санто-Рио в поисках острых ощущений.

Иногда Эдди надоедало делить постель со стареющими матронами. Он хотел бы сам иметь девушку для души, но денег всегда катастрофически не хватало, и он лишь иногда позволял себе позабавиться с молодыми красотками.

Очередным его увлечением была Линда Ли, девушка с фотографии, утерянной Сулливанами.

Они встретились случайно. Однажды, когда Эдди, напустив на себя меланхолический вид, болтался на пляже в поисках подходящей жертвы, он заметил выходящую из воды Линду. И он, для которого не было тайн в любовных утехах, был поражен ее великолепным телом. Он был сражен, хотя, как профессионал в сексе, встречал на своем пути немало женщин с превосходными фигурами. Он решил немедленно познакомиться с красоткой.

И едва Линда растянулась на пляжном покрывале, подставив солнцу спину, Эдди тут же оказался рядом.

Линда тоже пришла от него в восторг: красивое лицо, матовая кожа, широкая грудь — чего еще было желать, настоящий супермен. Через несколько минут они стали друзьями, а несколько часов спустя — любовниками. Эдди обожал именно таких женщин — красивых, доступных и пылких. Однако никогда не заводил продолжительных связей, и здесь тоже думал, что Линда наскучит ему через неделю-другую, как это происходило со многими другими девушками, с которыми он был близок. Но прошло несколько дней, и Эдди обнаружил, что думает о Линде днем и ночью. Он начал пренебрегать своими обычными делами, чтобы подольше бывать с ней. Однажды даже не стал шантажировать очередную богатую даму, что могло принести ему кругленькую сумму, и вместо этого отправился с Линдой в ночной клуб.

Их связь продолжалась уже три недели и, к великому удивлению Эдди, оставалась такой же пылкой, как и в первый день. Он дошел до того, что пытался утвердить свое право владеть Линдой, соглашаясь пожертвовать свободой, которую до сих пор ценил больше всего на свете.

Линда же не имела ни малейшего желания связывать свою жизнь с Эдди. Одно дело принимать его каждую ночь, пока это ей нравится, и совсем другое — зависеть от него.

И получилось так, что подчиняясь, он сам не мог подчинить Линду и быть уверенным, что она полностью его. Линда привыкла вести роскошную жизнь. Это сбивало его с толку. У нее была великолепная, со вкусом обставленная вилла с садом, в котором росли экзотические растения, частный пляж. За садом ухаживал чернокожий садовник.

Вилла находилась на городской окраине в тихом уголке. Содержание такой усадьбы стоило больших денег. Она всегда покупала самые дорогие и элегантные вещи, которые только можно было найти в Санто-Рио. Откуда Линда брала деньги на все это? Какими деньгами она оплатила свой сверкающий «бьюик», в котором разъезжала по городу?

Сама Линда утверждала, что получила наследство от дяди-нефтепромышленника. Но Эдди был слишком тертый калач, чтобы поверить всему этому. Он был уверен, что никакого дяди не существует, а Линда нашла какой-то оригинальный способ добывать деньги. Красавец Эдци был уверен, что Линда влюблена в него по уши, и не допускал мысли, что он у нее не единственный.

А объяснение было довольно банальным — Линда была на содержании у человека, который оплачивал все ее расходы. Для нее этот любовник был просто находкой, хотя виделись они редко, так как дела заставляли его постоянно разъезжать по стране. И она большей частью была предоставлена самой себе. На его беду, он и не помышлял о других женщинах. От нее требовалось лишь одно: когда он появлялся, быть с ним ласковой и нежной. Правда, это было не очень приятно, хотя они и виделись не более четырех раз в год. Но в эти дни ей приходилось выносить многое: он был скучным, извращенным человеком, хотя, по мнению Линды, это окупалось его щедростью и безвредностью. И вот в этом-то последнем она жестоко ошибалась. Линда никогда не слышала о братьях Сулливанах, а если бы и слышала, то у нее никогда бы не появилось и тени подозрения, что ее содержатель — маленький человек с круглым красным лицом — один из опаснейших преступников страны — Фрэнк Сулливан. Если бы Линда знала, кем являлся Фрэнк, она вела бы себя гораздо осмотрительнее и побоялась бы изменять ему.

С Максом они встречались раза два-три. Он был единственным мужчиной, оставшимся совершенно равнодушным к ее чарам. Он не оценил ее неотразимой сексуальности и вдобавок пугал своей внешностью. Его глаза были напряженно неподвижными, как у змеи, а Линда всегда боялась змей.

Если бы Эдди мог знать, что Линда любовница Фрэнка, он обошел бы ее за километр, так как немного слышал о неуловимых убийцах Сулливанах, хотя никогда и не встречал их. Однако теперь он зашел слишком далеко, Линда заслонила ему все на свете, и даже угроза мести одного из Сулливанов не устрашила бы его.

Послеполуденное солнце еще жгло вовсю, когда Эдди, небрежно держа руль алого «родстера» (прощальный подарок одной из перезрелых любовниц), ехал по Океан-бульвару. Он радовался жизни. Все шло как нельзя лучше.

В своем ослепительно белом костюме он был просто неотразим. Бронзовые мускулистые руки спокойно лежали на руле. Покрытые лаком ногти блестели на солнце. На лице сияла довольная улыбка, обнажавшая белоснежные зубы, которыми он так гордился. Женские сердца трепетали при виде его, и встречные красавицы оборачивались, чтобы посмотреть вслед его машине.

Примерно без четверти четыре он затормозил перед виллой Линды. В белых брюках, сандалиях из белой и красной кожи, оставлявших открытыми ее пальцы, и в ярко-красном купальнике, подчеркивающем ее прелести, она ходила по саду, любуясь прекрасно ухоженными клумбами, переливающимися всеми оттенками радуги от сотен цветущих на них цветов, нацепив на свой прелестный носик солнцезащитные очки с линзами величиной с блюдце. Каждый шаг подчеркивал соблазнительные округлости ее тела.

Эдди выскочил из машины, перемахнул невысокий заборчик и побежал по лужайке, улыбаясь Линде и готовый заключить ее в объятия.

— Как хорошо, что ты приехал, — промурлыкала она отработанным тоном. — Пойдем купаться?

— Попозже, — он погладил ее по талии, подбираясь к груди. — Подождем часов до шести. В это время вода должна быть отличной.

Линде были приятны ласки Эдди. Его прикосновения вызывали у нее сладостную дрожь, и словно электрические импульсы пробегали по телу. Никто из многочисленных мужчин, которых она знала раньше, не обладал таким сексуальным магнетизмом.

— А не выпить ли нам? — она взяла Эдди за руку.

— А вот это ни к чему, — прошептал Эдди, увлекая ее к дому.

Понимая, что, если она не охладит его пыл, потом будет поздно, Линда попыталась вырваться, но Эдди не зря потратил время, занимаясь спортом, неустанно тренируя свои мускулы. Несмотря на сопротивление, он затащил ее в спальню и бросил на постель.

— Ты ужасный человек, Эдди! — воскликнула Линда, задыхаясь. — Но на сей раз у тебя ничего не выйдет. Спустимся вниз, выпьем чего-нибудь легкого, а затем пойдем купаться…

Не обращая внимания на слова Линды, Эдди невозмутимо задернул занавески на окнах. Спальня погрузилась в таинственный полумрак. Увидев, что Линда намеревается улизнуть из постели, он, как коршун, набросился на нее.

— Вино и купание подождут, — он навалился на нее всем телом, надеясь, что она, как всегда было до этого, не станет особенно сопротивляться.

Но Линда на этот раз решила настоять на своем. Нет, она не станет потакать прихотям Эдди, уж слишком он напорист… Он никогда не интересовался, в каком она настроении и расположена ли она к любовным ласкам… Это ей уже стало надоедать. Насилие действовало ей на нервы. Когда Эдди самоуверенно навалился на нее, она, не долго думая, залепила ему оплеуху.

— Говорю же тебе, что не хочу! — сердито прошипела она. Эдди сел и, наклонив голову, удивленно воззрился на нее. Его сильные руки по-прежнему сжимали ее. Злое выражение лица Линды возмутило его, и глаза сверкнули огнем.

— Ты хочешь получить взбучку? Ну, погоди!..

Вырвавшись, Линда бросилась к двери. Она уже поняла, чем это может закончиться. В самом начале их знакомства он однажды избил ее, так что на следующий день она была вся в синяках, и у нее было такое чувство, словно ее измолотили дубинкой. Нет, она не хотела повторения!

Вовремя среагировав на ее движение, Эдди схватил ее за руку и снова бросил на постель.

— Послушай, дорогой! Я прошу тебя, отпусти!.. — умоляла Линда, безуспешно пытаясь разжать стальные объятия. — Не надо бить меня! У меня так долго не проходят синяки! Эдди, ты же не станешь!.. Грубиян!.. Эдди, Эдди, остановись!.. Услышит прислуга!..

Получасом позже она, шатаясь, поднялась с постели.

— Ты настоящая скотина, Эдди! — задыхаясь, произнесла она. — Ты мне сделал больно… Я буду вся в синяках… Черт возьми, почему я так люблю тебя?..

Широко улыбнувшись, он вновь схватил ее в объятия. Линда прижалась к нему, страстно целуя его грудь. Окружающая реальность перестала существовать для них. Стрелки часов у изголовья кровати скрупулезно отмечали время, но оно перестало существовать для них. Они не замечали ничего… как зашло солнце и наступил вечер…

Эдди проснулся первым. Он лениво повернул голову, открыл глаза и рывком сел на постели. Сердце его будто провалилось куда-то, а кровь застыла в жилах. Сидя в ногах постели, на него в упор смотрел какой-то мужчина зловещего вида. Вначале Эдди решил, что это сон. Мужчина был одет во все черное, с худым, словно высеченным из камня лицом, и он все ближе и ближе придвигался к Эдди. Это было похоже на кошмар из фильма ужасов.

Эдди не придумал ничего лучшего, как толкнуть Линду. Проснувшись, она потянулась и замерла. В отличие от Эдди, она сразу узнала мужчину в черном. Страх парализовал ее, она даже не могла натянуть на себя простыню, а лежала неподвижно, как манекен, и едва дышала.

— Пусть этот тип убирается отсюда, — тихо велел Макс. — Я хочу поговорить с тобой!

Звук его голоса разрушил гипноз, который сковывал Линду и Эдди. Испуганная Линда прикрылась простыней, а Эдди выругался и сел с горящими от злобы глазами и сжатыми кулаками.

В руке Макса мгновенно блеснул нож. Он нагнулся и молниеносным движением провел лезвием по лицу, шее и груди Эдди. Казалось, лезвие только коснулось кожи, но тонкая струйка крови обагрила его след.

Мужество мгновенно оставило Эдди. Когда дело касалось драки с женщинами, он был молодцом. Но вид мужчины с ножом ужаснул его, он едва не потерял от страха сознание.

— Не убивайте меня, — бледный и дрожащий попросил он. — Я ухожу… Только не убивайте меня!

— Убирайся вон! — Макс глядел на него пустыми глазами.

— Ухожу, ухожу! — шептал Эдди, даже не подумав о Линде. Единственным его желанием было как можно скорее убраться отсюда, но руки дрожали, и он никак не мог совладать с ними, пытаясь натянуть на себя одежду.

Макс нагнулся и вытер окровавленное лезвие о голое бедро Линды, наблюдая за ее реакцией. Его тонкие губы презрительно кривились.

Линду бил озноб, но она не пошевелилась. Ее глаза, в которых застыл ужас, не отрывались от ножа.

— Не оставляй меня, Эдди! — жалобно простонала она. Но Эдди уже закрыл за собой дверь.

Макс встал, спрятал нож и, найдя на стуле белый шелковый пеньюар, бросил Линде.

— Одевайся, шлюха!

Совершенно уничтоженная, Линда с трудом напялила на себя пеньюар. Он теперь обо всем расскажет Фрэнку… Что делать? Фрэнк прогонит ее! Ей снова придется вернуться к прежнему ремеслу — развлекать мужчин в ночных коробках. Она лишится всей этой роскоши, туалетов, машины… Лишится блестящей свободной жизни. Почувствовав приступ тошноты, она упала на постель.

Прислонившись к стене, Макс раскурил сигарету, и его глаза из-под полей низко надвинутой шляпы не мигая смотрели на Линду.

— Итак, мало того, что ты живешь за его счет, так еще имеешь наглость наставлять ему рога, — презрительно сказал он. — Я предупреждал этого идиота в отношении тебя. Ну ничего, теперь тебе придется отработать все деньги Фрэнка.

Линда вздрогнула.

— Не говорите ему! — взмолилась она. — Этого больше не повторится! Обещаю вам! Фрэнк любит меня! Зачем портить ему жизнь!

Макс выпустил струю дыма.

— Да, тут ты права, этого больше не повторится, — сказал он неожиданно. — Я ничего не скажу ему, не стану портить его жизнь.

Линда уставилась на него, стараясь унять дрожь.

— Я не верю вам! Достаточно хорошо разбираюсь в людях вашего сорта. Вы все расскажете ему!

— Заткнись! — приказал он. — На этот раз тебе все сойдет с рук. Теперь тебе придется неотлучно находиться при нем и делать все, что он прикажет. Придется спать с ним, когда он этого захочет, гулять с ним, брить его, читать книги, умывать по утрам, помогать решительно во всем. Ты будешь его глазами!

Линда решила, что он сошел с ума.

— Как глазами? Зачем? У него есть свои!

Макс зловеще улыбнулся. Подойдя к Линде, он схватил ее за волосы и запрокинул голову назад. Она не сопротивлялась, лишь смотрела расширенными от ужаса глазами.

— Учти, если ты попытаешься выкинуть какой-нибудь трюк со мной, я живьем сдеру с тебя кожу. И, как ты знаешь, я предупреждаю только раз! Если ты попытаешься удрать или обманешь его, я разыщу тебя, где бы ты ни пряталась, и кислотой напишу «Фрэнк» у тебя на лице. — Залепив пощечину, отбросившую Линду к стене, он выпрямился. — И что только этот идиот нашел в тебе? Пустышка пустышкой, но и Фрэнк — король олухов! Но ничего не поделаешь, он хочет иметь тебя, и, клянусь, он получит тебя! Больше ему от жизни брать нечего!

Макс направился к двери, а Линда села на кровати, прижав руку к пылающей щеке. Макс открыл дверь и громко крикнул:

— Фрэнк, твоя милая ждет тебя!

Линда неподвижно сидела, неспособная стронуться с места. Глаза ее были устремлены на открытую дверь. Кто-то тяжело зашаркал ногами по полу. Шаги приближались все ближе, ближе… Линду охватил непреодолимый ужас.

Вошел Фрэнк… Он был в очках и опирался на палку, ощупью приближаясь к ней. Его взгляд был направлен выше ее головы — так обычно смотрят слепые. Его жирное бледное лицо выражало самые противоречивые чувства: неукротимое желание и сознание собственного убожества.

— Здравствуй, Линда, — он протянул к ней руки. — Вот я и вернулся! Вернулся домой!

Следующие две недели стали для Линды настоящим кошмаром. Сколько бы она ни прожила на свете еще, никогда не забудет их. Фрэнк не давал ей покоя ни днем ни ночью своими капризами и бесконечными требованиями. Если он не терзал ее ненасытной любовью, на которую Линда должна была отвечать, хотя и возненавидела эту обязанность, он просил читать ему, возить в машине, постоянно сидеть рядом и быть готовой выполнить любую его прихоть. Слепота ожесточила его. Свою бесчеловечность и жестокость он теперь вымещал на Линде. Он уже не видел ее красоты, постепенно она потеряла былую власть над ним. Он уже ничего не дарил ей: ни туалетов, ни украшений. Линда с тоской вспоминала прошлые дни, когда она без конца покупала себе обновки.

— Донашивай все, что у тебя есть, — говорил он. — Я все равно не могу видеть тебя в твоих нарядах. Я слепой, и мне безразлично, во что ты одета.

Он стал скуп и прижимист, проверял ее расходы, экономя на всем, не давая ей лишнего цента. Линде было невыносимо в такой обстановке, но она не могла уйти от него, боясь мести Макса. У нее не оставалось ни единой свободной минуты. Стоило отойти, как Фрэнк тут же принимался стучать палкой по полу и звать ее. Она возненавидела даже голос Фрэнка, с тоской вспоминая дни, проведенные с Эдди. Она писала ему жалобные письма, обливая их слезами.

А Эдди до разлуки даже не подозревал, как сильно привязался к Линде. Он боялся приехать к ней, настроение у него было ужасным, его мучила бессонница. Эдди постоянно думал о Линде, забросив прежние дела.

Через пятнадцать дней после того, как Макс выгнал его из спальни Линды, он сидел в баре. До свидания с богатой пожилой дамой оставалось еще больше часа, и он, заказав виски, принялся вспоминать Линду. Рядом с ним на табурет уселась девушка, сразу привлекшая его внимание, тем более что в баре, кроме них двоих, никого не было. Выглядела она неважно: одета в мешковатую одежду, на иссиня-черных волосах была криво напялена старомодная шляпка, большие очки в железной оправе закрывали пол-лица, на котором не было даже следов косметики.

Присмотревшись, Эдди отметил, что, если девушку переодеть и причесать, она была бы очень даже ничего, так как хорошо сложена, и у нее длинные стройные ноги. А так она не вызвала у Эдди большого интереса.

Эдди углубился в газету, краешком глаза, однако, следя за соседкой. Та жестом подозвала Эндрю, старого плешивого официанта. Эдди его хорошо знал.

— Я ищу временную работу, — голос девушки был спокойным, чуть хрипловатым. — Вы не знаете, кому требуется сиделка? Я могла бы присматривать за маленькими детьми или слепым.

Эндрю был человеком добрым и охотно помогал людям, если это было в его силах. Он положил на стойку салфетку и задумался.

— Нет, не могу помочь вам, — после минутного размышления сказал он. — Не знаю, кому бы мог порекомендовать вас. Наш городок маленький, но своеобразный… Вы понимаете, что я хочу сказать? Детей сюда никто не привозит, сюда приезжают, чтобы развлечься…

— Вообще-то у меня есть работа, но жалованье очень маленькое, — объяснила девушка, отпив глоток кофе. — Я хотела бы немного подработать.

— Сейчас я ничего не могу вам сказать, но, если что-нибудь узнаю, буду иметь вас в виду.

— Буду очень благодарна вам, — сказала девушка. — Меня зовут Мэри Прентис. Я живу на Ист-стрит.

Эндрю дал ей карандаш и бумагу, и она старательно записала свой адрес.

— Да, кстати, как я уже упоминала, у меня есть опыт работы со слепыми.

— Слепых в Санто-Рио даже днем с огнем не сыщешь. Но, если услышу что-нибудь интересное, непременно сообщу…

Девушка ушла.

Сдвинув на затылок шляпу, Эдди размышлял. «Да, — подумал он, — неплохая мысль… Гениальная мысль».

— Дай мне адрес этой куколки, Эндрю, — попросил он. — Я думаю, что смогу помочь ей. Я тут знаком с одним слепым. Наверняка он будет счастлив, если за ним будет ухаживать такая молоденькая сиделка. Он очень любит женское общество…

Днем позже Эдди встретился с Линдой в уединенном месте недалеко от виллы. Как только улеглись страсти по поводу встречи, Эдди оторвал от себя Линду и усадил на песок.

— Я хочу предложить тебе кое-что, дорогая. Времени у нас мало. Снотворное, которым ты угостила этого мерзавца, действует недолго. У меня есть кое-что другое.

— Я знала, что ты что-нибудь придумаешь! — воскликнула Линда. — Если бы у меня не было надежды, что ты найдешь выход, я бы покончила с собой.

Эдди начал успокаивать ее, хотя был абсолютно уверен, что Линда никогда бы не дошла до такой крайности.

— Я знаю одну молоденькую девушку, которая согласна на место сиделки. Попробуй уговорить слепого, что ты устала и тебе надо нанять молодую помощницу. Скажи, что перемена благотворно скажется на его здоровье и настроении, что сиделка будет читать книги и свежие газеты, приходя два-три раза в неделю.

— Ты думаешь, он позволит мне выходить из дома, когда у него будет эта девушка?

— Уверен! Он теперь не видит твоей красоты. Скоро интерес к тебе начнет ослабевать, и он захочет услышать новый голос. Кстати, у нес достаточно приятный голос. Она неухожена, но прекрасно сложена. Я намекнул, что ей придется быть не только сиделкой для моего клиента, и в случае чего за это хорошо заплатят. Судя по тому, что ты рассказала о нем, его интересует не столько чтение, сколько развлечения совершенно другого рода. Придет время, он захочет позабавиться с ней, а ты будешь мешать. Тогда он сам предложит тебе пойти прогуляться или сходить в кино на новый фильм. Ты поломаешься для приличия, но потом дашь уговорить себя. — Эдди обнял Линду. — А я всегда буду ожидать тебя здесь… Когда тебе удастся улизнуть, конечно. Ясно, что на это потребуется время, но иного выхода я не вижу… Тогда все обойдется без вмешательства того, другого. Ты знаешь, я не трус, но с Максом шутки плохи. Если Фрэнк клюнет на эту девушку, то клюнет и на других, которых мы будем ему подсовывать. Пусть развлекается! Это, правда, обойдется нам дорого, но я заработаю сколько надо, чтобы ты ни в чем себе не отказывала и принадлежала только мне одному. И ради этого я готов на любые жертвы. Если он заинтересуется девушкой, уверен, у него появится желание избавиться от тебя. Тогда и у Макса не будет причин устроить резню.

Линде была неприятна мысль жить под одной крышей с соперницей. Она, как собака на сене, ревниво относилась к Фрэнку, словно к своей собственности. Какая-то девчонка с улицы будет наравне с ней пользоваться роскошной виллой. Но это, к сожалению, единственная возможность избавиться от Фрэнка…

— Чтоб он сдох! — прошипела она. — Глаза б мои не видели этого типа. Чтоб он сдох!

— Он не сдохнет, успокойся. И дело не в нем. Пока есть Макс, тебе не уйти. И со мной, и с тобой будет покончено, в случае чего…

Скрепя сердце, Линда согласилась.

В течение следующей недели она жаловалась на усталость, пытаясь подготовить Фрэнка, прежде чем предложить нанять сиделку Мэри Прентис. Была в плохом настроении, ускользала от его протянутых рук и постоянно, как советовал Эдди, ворчала по любому поводу. Она расписывала ему эту девушку, которую сама еще не видела, так заманчиво, что Фрэнк вскоре клюнул на приманку. Его начала радовать мысль, что он вскоре услышит другой голос. Может быть, этот голос будет поласковее?.. Но уж во всяком случае он не будет ни крикливым, ни плаксивым…

Наконец настал день, когда на вилле появилась Мэри Прентис. Линда ждала ее у ворот. Она обрадовалась, увидев безвкусно одетую девушку, приближавшуюся к ней по покрытой гравием дорожке. Вот недотепа! Если бы Фрэнк был зрячим, то не обратил бы на нее никакого внимания. А она-то воображала, что девушка сможет соперничать с ней! Нет, ей не нужно опасаться этой замухрышки! Линда едва не рассмеялась, вспомнив, с каким жаром она описывала Фрэнку достоинства этой недотепы. «Толстый идиот! — зло подумала она. — Жаль, что ты не подозреваешь, как я тебя надула!»

Мэри Прентис немало потрудилась, чтобы выглядеть некрасивой. На ней было бесформенное выцветшее платье, лицо без малейших следов грима, волосы неряшливыми прядями нависали над глазами. И все же эти глаза, огромные, зеленые, смотрелись великолепно.

Увидев Фрэнка, девушка еще больше побледнела и пошатнулась. Линде показалось, что та вот-вот упадет в обморок, но Мэри овладела собой.

Линда оставила девушку с Фрэнком, попросив что-нибудь ему почитать. Заглянув к нему после ухода Мэри, она застала его в хорошем настроении — довольным и веселым.

Мэри Прентис приходила через день уже в течение недели. Ее обязанностью было читать слепому. При этом постоянно рядом присутствовала Линда, следуя инструкциям Эдди. Она наблюдала за Фрэнком, с удовлетворением отмечая, что он становится все бодрее и веселее. Было ясно, что не книги занимают Фрэнка. Теперь его лицо мрачнело, если Линда обращалась к нему, напоминая о своем присутствии.

И вскоре предсказание Эдди сбылось.

— Ты совсем не выходишь, — начал как-то Фрэнк. — Ведешь себя, как затворница. Сходи-ка хоть в кино, это пойдет тебе на пользу. Теперь, когда есть кому за мной присмотреть, ты можешь отдохнуть, Линда.

Придя вечером на виллу, Мэри застала Фрэнка в полном одиночестве.

— Мисс Ли поздно придет сегодня? — осторожно спросила она.

— Да, — улыбнулся Фрэнк. — Я давно мечтаю остаться с вами наедине… Догадываетесь, почему?

— Полагаю, да, — ответила Мэри.

— Идите ко мне! — лицо Фрэнка оживилось.

Она подошла к креслу. Руки жадно потянулись к ней и принялись ощупывать ее тело. Лицо девушки исказилось от отвращения, но она осталась неподвижной, лишь сжала зубы и закрыла глаза. Ей казалось, что по телу ползает отвратительный паук с мохнатыми холодными конечностями.

Неожиданно она отпрянула в сторону.

— Нет! — воскликнула она. — Не здесь… В любую минуту может прийти мисс Ли…

— Пусть приходит! — пренебрежительно отозвался Фрэнк.

— Это ее дом, — настаивала Мэри, вглядываясь в лицо Фрэнка, словно надеясь прочесть его мысли. — У меня будут…

— Хватит ломаться! — крикнул Фрэнк, поднимаясь с кресла. — Я здесь у себя! К черту Линду! Она только и делала, что жила на мои деньги, а какой с нее прок? Иди сюда! Я хочу тебя, а не ее!..

— Нет, — твердо проговорила Мэри. — Поедем ко мне… Я не могу здесь, в этом доме…

— Хорошо, — рассмеялся Фрэнк, — прогулка не повредит мне. Я давно не вылезал из этой норы. Поехали. Линда вернется не раньше полуночи. Где ты живешь?

— На Ист-стрит, — ее огромные зеленые глаза засверкали. — У меня машина. Мы быстро доберемся туда.

Фрэнк вновь облапил ее и попытался поцеловать. Она едва не потеряла сознание, вырвалась и, вся дрожа, боясь, как бы голос не выдал ее, пообещала:

— Уже скоро!

— Согласен! — Фрэнк нетерпеливо взял девушку под руку. Она вывела его из дома и посадила в черный «крайслер», стоявший возле виллы.

— Откуда у вас такая роскошная машина? — удивился он, ощупав обивку и сиденья.

— Я взяла ее напрокат, — объяснила Мэри. Она включила двигатель, и машина черной тенью помчалась к свергающим огням города.

— Как не хватает сейчас моих глаз! — воскликнул Фрэнк. — Я не могу видеть, куда меня везут и как ты выглядишь. У меня такое предчувствие, что сегодня со мной будет покончено. Прощай жизнь со всеми ее удовольствиями!

— Как так? — спросила она, сжав руль так, что побелели суставы.

Фрэнк погладил ее по ноге.

— Поезжай быстрее, — попросил он. — Увидишь, я все еще на высоте. Надеюсь, в твоих жилах течет горячая кровь, красавица!

Она отшатнулась.

— Вы очень скоро почувствуете это.

Проехав по Океан-бульвару, она свернула на главный проспект города. Там было многолюдно. Нарядно одетые люди спешили в театры, рестораны, кабаре. Мэри свернула к тротуару и остановилась.

— Что такое? — спросил он недовольно. — Уже приехали?

— Да, это конец нашего путешествия! — в ее голосе послышались какие-то странные нотки. Фрэнк резко повернул голову, уставившись на нее невидящими глазами.

— Что ты задумала? — Он схватил ее за запястье и вдруг замер: его чувствительные пальцы нащупали шрам, пробудив в нем смутные воспоминания. — Что это? — упавшим голосом спросил он.

— Шрам! — ответила она, не отрывая от него взора. — В детстве порезалась…

Он вспомнил… Точно такой же шрам был на руке маленькой Блендиш! Он выпрямился, инстинктивно чувствуя опасность, понимая, что надо бежать, но его желание обладать этой женщиной пересилило страх. Кэрол Блендиш далеко отсюда… Незачем вспоминать ее.

— Я знал одну девушку, у нее был точно такой же порез, — пробормотал он, и его одутловатое лицо перекосилось. — Она сумасшедшая! Негодяйка! Именно она выцарапала мне глаза!

— Это мне хорошо известно, — Кэрол резко выдернула руку. — А теперь я убью тебя!

Конвульсии скрутили тело Фрэнка.

— Кто ты? — крикнул он, шаря в поисках ручки.

— Кэрол Блендиш! Я давно ждала этой минуты! Сейчас твоя очередь, а уж потом я разделаюсь с Максом! — Ее железные пальцы впились в его запястье.

Фрэнка охватила паника. Он ничего не видит, а вдруг она собирается проломить ему череп! И он повел себя именно так, как и ожидала Кэрол. Мысль о том, что он находится наедине с сумасшедшей, жаждущей мести женщиной, парализовала его ум. У него оставался только один выход: бежать, слиться с толпой, и тогда она не сможет его убить.

Фрэнк вырвался из ее цепких рук, толкнул дверцу и мешком выпал из машины. Едва только его ноги коснулись земли, он вскочил и побежал.

Кэрол захлопнула дверцу, наблюдая за бегущим прямо под колеса встречных машин Фрэнком.

— Смотри, Стив! — рыдая, произнесла она, положив руки на руль.

Машины мчались на полной скорости. Водители пытались объехать мечущегося по проезжей части безумца. Завизжали тормоза, закричали женщины, послышался свисток полицейского.

Неожиданно на перекресток выскочила еще одна машина. Увидев бегущего прямо навстречу Фрэнка, пьяный Эдди, обнимавший одной рукой Линду, попытался объехать его. В свете фар перед глазами Эдди мелькнуло потное, перекошенное лицо. Он услышал крик Линды:

— Это Фрэнк!

Удар бампера отбросил тело Фрэнка прямо под колеса встречного грузовика.

В суматохе никто не обратил внимания на черный «крайслер», который медленно тронулся с места и растворился в потоке машин.

Медсестра провела Макса в одну из палат госпиталя в Уилтонвиле. Лицо Макса было непроницаемо, тонкие губы поджаты, и только бледность выдавала волнение. Его попросили подождать, и он застыл у стены. Его мутило, отчаянно хотелось курить, но он только сунул руку в карман, нащупывая пачку сигарет. Появилась сестра, сделав приглашающий жест.

— Вы можете побыть у него не более двух минут. Он очень плох.

— Умирает?

— Да.

— Почему бы не сказать об этом сразу? — проворчал он. — Или боялись, что я заплачу?

Остановившись у кровати, он посмотрел на Фрэнка. Толстое, обрюзгшее лицо его было желтым, губы посинели, дыхание с хрипом вырывалось из груди.

— Я здесь! — резко сказал Макс, спеша побыстрее покончить с этой тяжелой и неприятной обязанностью.

Фрэнк еле слышно пытался что-то сказать. Макс наклонился к нему.

— Это была Кэрол Блендиш, — прошептал Фрэнк. — Она сказала… Сначала я… Потом ты… Я узнал ее по шраму…

Макс выпрямился.

— Нечего тебе, идиоту, связываться с потаскухами! Ты всегда был падок до них, — не скрывая злости и презрения, сказал Макс. — Пеняй на себя, но уж меня она не получит!..

Фрэнк попытался приподняться, из горла у него вырвались булькающие звуки. Макс кинул на него последний взгляд и пожал плечами.

— Прощай, голубок! — сказал он.

Вошла медсестра и накрыла лицо Фрэнка простыней. Макс перевел взгляд на нее; она была молода и красива. Хлопнув умершего по плечу, он проговорил:

— Вот еще одна куколка, но ты уже не увидишь ее, — надвинув шляпу на глаза, не оборачиваясь, он вышел из палаты.

Глава 7

Довольная улыбка блуждала на губах Макса, когда он спускался по ступенькам госпиталя. Неожиданно он подумал, что стал богаче вдвое, и его охватила радость.

Сулливаны никогда не держали деньги в банке. В случае провала полиция могла наложить арест на счет. Деньги хранились в таком месте, откуда в любую минуту можно было их взять, — у отца Макса. Теперь Макс мог отказаться от своей работы наемного убийцы, купить птицеферму, о которой мечтал всегда, и зажить в свое удовольствие.

Он подошел к черному «паккарду», прикурил сигарету и бросил спичку в кювет. Мысли его вернулись к сказанному Фрэнком. «Кэрол Блендиш! Вначале я, потом ты!»

Он не сомневался, что Фрэнка действительно прикончила Кэрол Блендиш. Макс слышал от Линды о существовании некой Мэри Прентис. Сопоставив факты, он понял, что под этим именем Кэрол Блендиш проникла в дом Фрэнка, который всегда был идиотом в отношении женщин, готовый побежать хоть на край света за первой попавшейся юбкой. Темперамент заглушал в нем осторожность. С Максом этот фокус не пройдет — женщины для него не существуют. Если Кэрол попытается сыграть с ним подобную шутку, пусть пеняет на себя. Он без всякого сожаления раздавит ее, как убирал всех тех, кто вставал у него на пути. Макс был уверен в себе и выбросил из головы мысли о Кэрол. Она ему не угроза.

Фрэнк мертв, братьев Сулливанов больше не существует. Он вновь станет Максом Геза, сменит профессию убийцы, купив ферму… Будет жить на лоне природы. Чего еще желать!

Бросив под ноги окурок, он открыл дверцу машины и замер от удивления. На переднем сиденье лежала ярко-алая орхидея. Макс осторожно взял ее и внимательно рассмотрел. Цветок стоил слишком дорого, чтобы кто-то вот так просто мог оставить его в машине. Что это означает? Его охватила тревога. Он воровато оглянулся. Улица была пустынна. Пожав плечами, он швырнул орхидею в канаву. Потом включил зажигание и невидящими глазами уставился в стекло. Ему было не по себе. Откуда мог взяться этот цветок?

Когда-то они с Фрэнком тоже предупреждали своих жертв о грозящей смерти, прибивая на дверь дома двух маленьких черных шерстяных ворон. Однажды это даже сослужило им хорошую службу: намеченная жертва, увидев вестников смерти, сама пустила пулю в лоб. Позже, решив, что это слишком театрально, Макс отказался от такого оповещения.

Тот, кто положил цветок, пусть сам поостережется, Макс шуток не любит. Он вышел, поднял орхидею и, немного поколебавшись, сунул ее в петлицу. Потом сел в машину и уехал.

На холме неподалеку от Санто-Рио стоял двухэтажный коттедж, выстроенный из сосновых бревен, окруженный пальмами и декоративными кустарниками. Он казался заброшенным, неухоженным. На деревянных воротах висела вывеска, которая гласила: «Козикот».

Возвращаясь сюда, Макс каждый раз смотрел на нее и довольно улыбался. Это был его дом. Здесь жил его отец, старый Исми Геза. К этому времени ему исполнилось шестьдесят пять лет, тридцать из которых он проработал клоуном в цирке. И в жизни он был похож на клоуна: сгорбленный, плешивый, с грустным, сморщенным от постоянного воздействия грима лицом, круглым, как луна, и не имевшим ничего общего с лицом сына. Гезу поразил инсульт, положивший конец его цирковой карьере. Он немного волочил правую ногу.

Исми боялся Макса, как когда-то боялся его матери, злой и сильной женщины. Макс уродился в мать, и Исми чувствовал себя спокойно только тогда, когда сына не было дома. Сам Исми был добрым, тихим человеком.

Исми возился в саду, когда услышал, что к дому подъехала машина. Он растерялся. В надвинутой на глаза шляпе Макс стоял возле «паккарда». В петлице алела орхидея. От всей его фигуры веяло угрозой.

Исми насторожился. Он боялся Макса и не любил, когда тот приезжал без предупреждения. Исми никогда не знал, зачем приехал Макс, и чем для него это может окончиться, и сейчас встревожился.

Макс какое-то время делал вид, что рассматривает вывеску на воротах, потом толкнул калитку и вошел во двор. Исми сразу заметил орхидею и удивился. Макс никогда не обращал внимания на цветы. Что это значит? Что-то произошло! Но что? Не испортит ли Макс жизнь своему отцу, не лишит ли покоя старого Исми?

Они посмотрели друг на друга.

— Фрэнк умер, — вместо приветствия сообщил Макс. — Он попал под машину.

Несмотря на то, что Исми терпеть не мог Фрэнка, известие потрясло его. Смерть так близка, зачем лишний раз напоминать о ней?

— Надеюсь, он не мучился? — выдавил старик.

— У него была смята грудная клетка. За два часа все было кончено, — ответил Макс и понюхал орхидею.

— Значит, теперь ты один? — несмело спросил старик. Он знал, что Макс и Фрэнк — братья Сулливаны. Макса очень забавляла реакция отца, когда он рассказывал ему о совершенных им и Фрэнком преступлениях. Старика всякий раз охватывал ужас, который он неумело пытался скрыть.

— Да, всему конец. Теперь деньги принадлежат мне. У нас с ним было такое условие: если один из нас умрет раньше, то все деньги переходят другому. Теперь я богат!

Исми почесал лысину.

— Моя жизнь изменится?

— Не знаю, — безразлично проговорил сын. — У меня не было времени подумать об этом. Делами я займусь позже.

Макс остановился перед стариком. Они были бы одинакового роста, если бы отец не сутулился.

— Я хочу купить ферму и заняться коммерцией. Если у меня для тебя найдется какое-нибудь дело, я дам тебе знать. Если хочешь, можешь жить здесь. Тебя беспокоит это?

— Я привык к этому дому. Но если я тебе нужен…

— Ты очень постарел, — проговорил Макс. — Плохо соображаешь. Как ты думаешь, почему такой тип, как Фрэнк, позволил раздавить себя на улице?

Исми смутился. Он действительно стар, и мысли его путаются.

— Я не думал об этом, — ответил он, не отрывая взгляда от Макса. — Как это случилось?

Макс рассказал о Рое Ларсоне, как они его прикончили. Потом о Стиве Ларсоне и о том, что Кэрол отомстила Фрэнку. Теперь, приехав в город, она охотится за ним, Максом.

— Что ты об этом скажешь? — спросил он отца в заключение.

— Я бы предпочел не знать об этом, — ответил Исми и ушел в дом.

Макс пожал плечами и вернулся к машине. Взяв из нее два чемодана, он поднялся по устланной пыльным ковром лестнице в свою комнату.

Скудно обставленная, она выглядела необжито и неуютно. Но Макс не придавал значения комфорту. Равнодушно оглядевшись, он запер дверь на засов. Затем открыл тайник и вытащил оттуда два кожаных саквояжа, полных тщательно перевязанных пачек долларов. Более получаса он пересчитывал их, прежде чем упрятать в тайник. Он богат и может получить все, что душа пожелает. Глаза его радостно блеснули. Он уже собрался спускаться вниз, когда услышал телефонный звонок. Через несколько минут к нему поднялся отец.

— Спрашивают относительно похорон Фрэнка, — как-то странно сообщил он. — Может быть, будет лучше, если ты сам подойдешь к телефону?

— Кто звонит? — недовольно поморщился Макс.

— Из похоронного бюро. Относительно цветов.

— Меня это не интересует, — Макс подошел к лестнице. — Скажи им, пусть хоронят, как сочтут нужным. Я заплатил, чего им еще нужно?

— Они сказали, что привезли цветы, и не знают, можно ли их положить на могилу.

— Какие цветы?

— Орхидеи… Красные орхидеи… Такие цветы обычно не кладут на могилу.

Макс вынул сигарету изо рта и скосил глаза на цветок в петлице. Он видел, что отец хочет что-то добавить, но боится рассердить.

— Говори!

— К цветам была приколота визитная карточка, — промямлил Исми и замолчал.

— Что там было написано?

— От Кэрол и Стива Ларсона.

Макс раздраженно швырнул сигарету в окно.

— Скажи, что это меня не касается! — Через минуту он уже был в машине.

Сам того не замечая, Макс начал озираться. Его взгляд задержался на кустах. Воздух был неподвижен, не шевелился ни один листок, но что-то в этой неподвижности показалось ему угрожающим. И вообще, в полуденной тишине таилась какая-то угроза. Макс прислушался. Ни движения, ни шороха. И все же у него постепенно крепло ощущение, что кто-то следит за ним. Внезапно его охватил гнев. Дернув цветок из петлицы, он смял его в кулаке и выбросил на песок. Потом, несколько успокоившись, отвел машину в гараж, расположенный позади дома.

— Завтра я уезжаю, — сказал Макс отцу, убиравшему посуду после обеда. — Поеду в Чикаго. Там один тип продает ферму. Если цена будет подходящей, я куплю ее. У него более сотни птиц и добротный дом. Если захочешь, приезжай.

Исми сложил тарелки на поднос.

— Я бы не хотел жить в городе, — ответил он, немного поколебавшись. — Я лучше останусь здесь.

— Поступай как знаешь, — Макс не возражал. Протягивая ноги к камину, он подумал: «Старик много пьет. Он станет обузой. Действительно, будет лучше, если он останется здесь».

Вдруг в саду завыл пес. Поднявшийся ветер разносил вой далеко окрест.

Макс обернулся к окну и прислушался.

— Чего это он так воет? — недоуменно бросил он.

Исми покачал головой и, взяв посуду, вышел из комнаты. Он начал мыть тарелки, прислушиваясь к вою пса. Заунывный вой действовал ему на нервы, ничего подобного раньше не было. С чего бы это?

Вымыв посуду, старик спустился в сад. На луну, освещавшую вершины сосен, набежало облачко, и сразу стало темно. Шелестевший в листве ветер все вокруг наполнял шорохами. Исми подошел к конуре. Пес тут же перестал выть и заскулил.

— Что с тобой? — Исми наклонился над конурой. Он не мог рассмотреть забившуюся в угол собаку и зажег спичку. Увиденное ошеломило его. Шерсть на, собаке поднялась дыбом, в глазах был ужас. Исми выпрямился и начал вглядываться в темноту. Ему послышался какой-то шорох, и он зажмурил глаза. Пес завыл снова. Успокаивая себя, что это ему показалось, он поспешил к дому. И только оказавшись внутри и заперев дверь, Исми вздохнул с облегчением.

Макс по-прежнему сидел у камина. Он не поднял головы и не сказал ни слова, когда вошел старик.

За окном усиливался ветер, пес скулил не переставая. Исми напряженно прислушивался. Ему чудились чьи-то легкие шаги над головой, невнятные голоса. Он посмотрел на Макса. Но тот был погружен в свои думы, и отец не отважился тревожить его.

Где-то в доме едва слышно скрипнула половица, затем послышался легкий скрежет. Если бы у Макса не были до предела напряжены нервы, он не уловил бы этих звуков.

Глаза отца и сына встретились.

— Слышишь? — спросил Макс, застыв в кресле.

— Да, — прошептал старик.

Они продолжали прислушиваться, но проходили секунды, ничто не нарушало вдруг воцарившуюся гнетущую тишину. Ветер стих, и тишина стала такой глубокой, что они слышали дыхание друг друга.

— Что со мной творится? — воскликнул Макс, вставая, чтобы взять кочергу.

Исми жестом остановил его. На этот раз совершенно явственно было слышно, как открылось окно.

Лицо Макса перекосилось, он вытащил револьвер.

— Оставайся здесь, — прохрипел он и, выключив свет, тенью проскользнул в дверь. В коридоре Макс остановился. Кругам было тихо, и он стал осторожно подниматься по лестнице. Может быть, им с отцом показалось, будто скрипел старый прогнивший паркет? Надо все проверить. Макс остановился на лестничной площадке. Потом зажег свет и вошел в свою комнату. Она была пуста.

В этот момент пес завыл снова. Макс погасил светильник и подбежал к окну. Из облаков вынырнула луна и слабо осветила сад. Максу показалось, будто среди деревьев промелькнула чья-то тень. Но как он ни напрягался, больше ничего не разглядел. Луна снова скрылась за облаками, все поглотил мрак.

Неожиданно Макса что-то будто кольнуло. Он бросился к шкафу и открыл его. С одного взгляда он понял, что деньги исчезли!.. Обезумевший Макс не в силах был пошевелиться. Он задыхался, кровь бурлила в жилах, стучала в висках, голова готова была взорваться. Он чувствовал, что вот-вот потеряет сознание.

Медленно, как старик, он подошел к шкафу и похолодевшими пальцами обшарил внутренность ящиков. Пальцы нащупали что-то мягкое. Он схватил это и поднес к глазам. “Из его груди вырвался дикий вопль — так кричит смертельно раненное животное. Бросив орхидею на пол, он начал яростно топтать ее каблуками, затем в отчаянии стал рвать на себе волосы.

Когда Исми прибежал, он увидел рыдающего сына, катавшегося на полу с пеной на губах.

Огромная неоновая реклама, которую можно было видеть с другого конца Санто-Рио, привлекала внимание каждого, кто приезжал сюда. Из-за нее туристы принимали Палм-Бей-отель за гостиницу высшего класса и жестоко ошибались…

При свете дня кирпичный четырехэтажный отель выглядел тем, чем был на самом деле: третьеразрядным, грязным и запущенным. Соблазненные ночной рекламой, клиенты редко задерживались здесь больше чем на одну ночь, но и этого было вполне достаточно, чтобы дела хозяина шли хорошо.

Впрочем, отель имел и постоянную клиентуру, состоявшую из низших слоев жителей Санто-Рио. Большинство из них снимали номера в долг, расплачиваясь, когда удавалось кое-что заработать.

Впервые попав в Санто-Рио, Эдди совершил такую же ошибку, польстившись на яркую, зовущую вывеску. Сняв номер, Эдди к утру понял, что это за ночлежка. Но поскольку он находился в тот момент в стесненных финансовых обстоятельствах, то решил остаться. Со временем дела его поправились, но он уже успел привыкнуть к Палм-Бей-отелю и решил остаться. Он уютно обставил свои апартаменты, превратив их в цветущий оазис в море нищеты, окружавшем его. За это хозяин отеля очень ценил Эдди.

Примерно в то же время, когда Макс обнаружил пропажу денег, Эдци сидел в баре отеля, пыльном и душном, и пил виски. Он испытывал чувство тоски и одиночества. Постояльцы и директор были в курсе дел Эдди, знали, что он был причиной гибели Фрэнка, что последний не жалел денег на содержание Линды, с которой Эдди втихаря спал. Знали, что полиция пытается пришить Эдди преднамеренное убийство. И помощник прокурора уверял, что Эдди не мог случайно появиться на машине в ту самую минуту, когда Фрэнк выбежал на середину улицы. Все сочувствовали Эдди и радовались, что помощник прокурора не нашел доказательств. Ни Линда, ни Эдци и словом не обмолвились о Мэри Прентис. Линда всем говорила, что не хотела идти в кино и пошла только потому, что Фрэнк очень настаивал, дескать, она должна отдохнуть. Она не хотела оставлять его одного. По дороге в кино она встретила Эдди, и они решили посмотреть новый фильм вместе. Нет, ей совершенно неизвестно, зачем Фрэнк отправился в город. Она не имеет ни малейшего представления, как он попал туда.

Линда держалась спокойно. Когда ей задавали вопросы интимного характера, она проявляла настоящий артистический талант, со слезами и нервными припадками. Помощник прокурора даже вздохнул с облегчением, когда в последний раз выпроводил ее из кабинета.

Эдци решил, что надо переждать какое-то время, и прекратил встречаться с Линдой. Чтобы не вызывать лишних разговоров и нежелательных допросов полиции, они с Линдой договорились уехать из Санто-Рио и в другом месте начать новую жизнь.

В ожидании разрешения полиции Линда потихоньку начала собираться. Складывала вещи и одежду, выбирая самое лучшее и дорогое.

Узнав, что Фрэнк не оставил Линде денег, Эдди расстроился. До сих пор он пользовался прелестями Линды бесплатно. Теперь же придется заботиться не только о себе, но и о Линде, неуемные требования которой пугали его.

Он медленно потягивал виски с содовой, мысленно пытаясь найти выход из создавшегося положения. Мелочи его не устраивали. Он хотел сразу добыть большие деньги, в противном случае дела его плохи. От дум у него разболелась голова. Он со злостью оттолкнул бокал и уже было встал, но тут же передумал и дал знак бармену налить еще. В ожидании виски, он закурил.

— Вот это цветочек! — прошептал бармен, наполняя бокал Эдди.

Эдди стремительно обернулся и не сдержал возгласа восхищения. Молодая рыжеволосая девушка пересекла холл и подошла к окошку администратора. Она была высокая, стройная и на редкость красивая. На ней было черное платье и наброшенное на плечи меховое манто, застегнутое у шеи золотой булавкой. Черный цвет оттенял золото ее волос. Единственным ярким пятном в ее строгом туалете была приколотая к воротнику манто красная орхидея.

— Посторожи мое виски, старина, — попросил Эдди бармена. — Пойду взгляну поближе на эту красавицу. — Эдди застыл в дверях бара, откуда хорошо просматривался вестибюль отеля.

Администратор Гиз, высокий тощий парень с живыми глазами, подмигнул Эдди и многозначительно указал глазами на девушку. Эдди мигнул ему в ответ.

Появившийся будто по мановению волшебной палочки бой взял у девушки чемодан и проводил ее к лифту. Два кожаных саквояжа она несла сама. Было совершенно ясно, что красота девушки ошеломила и его. Эдди обратил внимание, что девушка бледная и какая-то вялая. Ему вдруг показалось, что он уже когда-то видел ее, правда, он, наверное, ошибается, ибо такие прекрасные волосы забыть невозможно. И все же ощущение, что он знает девушку, не покидало его. Когда она скрылась в лифте, он подошел к администратору.

— Кто эта рыжая? — спросил он.

— Она назвалась Кэрол Блендиш, — Гиз почесал лысину. — Вот это красотка! А за то, что она появилась в нашем отеле, мы, похоже, должны благодарить рекламу. Разве такая красотка пришла бы к нам? К сожалению, она наверняка завтра утром съедет.

— Кэрол Блендиш?.. — Эдди нахмурился. — Где я слышал это имя? — И вдруг его глаза заблестели от возбуждения. — Господи, да это же миллионерша! О ней писали во всех газетах! Ты разве не читал о ней?

— Нет! — покачал головой Гиз. — А что о ней писали?

— Она получила в наследство миллионы, но она сумасшедшая.

— Ну, это вряд ли! Вид у нее вполне нормальный. В отеле сумасшедших хоть отбавляй, но почти все они голь перекатная… Ты заметил, какая у нее великолепная фигура? — помолчав, добавил Гиз.

— Интересно, что ей понадобилось здесь? — задумчиво проговорил Эдди, приглаживая волосы. — Надо попробовать общипать эту птичку. Совместить, так сказать, приятное с полезным. — Он щелкнул пальцами. — В каком номере она остановилась? Я решил заняться ею. Такая добыча может достаться только раз в жизни. Это не работа, а истинное удовольствие.

— Номер двести сорок семь. Если хочешь, я дам тебе универсальный ключ. Он подходит ко всем замкам.

Эдди покачал головой.

— Нет, здесь надо действовать тоньше, с умом. И не торопиться… Первый раз в жизни появился случай заарканить действительно богатую девушку, да еще такую красавицу… Нет, торопиться нельзя, можно все испортить.

— Наконец-то ты бросишь своих старух, — улыбнулся Гиз. — Завидую тебе. Но с такой внешностью…

Эдди поправил галстук.

— Да, если я добьюсь своего, все точно лопнут от зависти… И тогда…

Бой поставил чемодан возле кровати, показал Кэрол ванную и туалет, распахнул окна, чтобы проветрить помещение, потом ударил ладонью по кровати, словно желая убедиться, что пружины еще целы, и замер, с надеждой глядя на девушку.

Но Кэрол не замечала его. У нее болела голова, она смертельно устала. Подойдя к креслу, она почти упала в него, выпустив из рук саквояжи, которые со стуком упали на пол.

Бой, семнадцатилетний негодяй, внимательно посмотрел на Кэрол. Его взволновала ее красота, кроме того, он решил, что не уйдет до тех пор, пока не получит на чай.

— Что мадам прикажет? — спросил он, повысив голос, чтобы обратить на себя внимание. — Если желаете, я подам обед в номер и разожгу камин. Правда, это обойдется недешево.

Кэрол вздрогнула и, прищурив глаза, словно была близорукой, посмотрела на служащего. Будто в тумане она увидела что-то черное и белое, сопровождаемое неприятным голосом.

— Да, разожгите камин, — согласилась она, плотнее запахивая манто. — И принесите обед.

Он впился в ее лицо.

— Вам прислать официанта или устроит дежурное меню?

— Мне все равно… Уходите, — нетерпеливо сказала Кэрол, массируя виски пальцами.

— Вам плохо? — с любопытством спросил он, почувствовав тревогу. Эта женщина была какая-то странная. — Могу я что-либо сделать для вас?

Она нетерпеливо вытащила доллар и бросила ему.

— Ничего. Уходите!

Он взял банкноту, с любопытством посмотрел на Кэрол и поспешил из номера, облегченно вздохнув.

«Красотка, пальчики оближешь, жаль только, что с головой у нее не в порядке», — подумал он.

Несколько минут Кэрол сидела неподвижно. Ее знобило. Ограбив Макса, она решила тут же покинуть город, но ужасная головная боль заставила искать прибежища в первом попавшемся отеле. У нее не было сил, чтобы покинуть Санто-Рио.

Вошла негритянка, чтобы развести огонь в камине. Кэрол встала и пошла в ванную, маленькую, неопрятную, но теплую. Из душа беспрерывно капала вода, умывальник был грязным.

Внезапно Кэрол почувствовала, что теряет сознание, и оперлась о стенку. Совладав со своей слабостью, она ощутила голод. С тех пор, как увидела выходящего из госпиталя Макса, она ничего не ела. Присев на край ванны, сжимая виски Кэрол прислушалась. Хлопнула дверь, служанка ушла.

Эдди неторопливо фланировал по коридору. Увидев официанта, толкающего столик с обедом для Кэрол, Эдди остановился. Он был в хороших отношениях со всем персоналом отеля, и этот парень Брегштейн был его приятелем.

— Обед в двести сорок седьмой номер? — продемонстрировав банкноту в пять долларов, он сунул ее в нагрудный карман Брегштейна.

Тот улыбнулся и кивнул.

— Пойди выпей чего-нибудь, приятель. Я сам подам туда обед. Рыжие — моя слабость!

— Эта рыжая какая-то странная, мистер Реган, — заискивающе сказал официант.

— Я попытаюсь развеселить ее. Как ты думаешь, похож я на официанта?

— Ни капли! Вы точь-в-точь киноактер, герой экрана. За такими бегают целые табуны девчонок, и они все получают без усилий, — вздохнул Брегштейн, с беспокойством глядя на Эдди. — А неприятностей у меня не будет? Что если узнает администратор?

— Если ты не проболтаешься, никто не узнает, — уверенно бросил Эдди и, подтолкнув столик, постучал в дверь номера двести сорок семь.

Он поразился, увидев, что девушка сидит у камина, сжав голову руками.

— Я привез обед, мадам. Если желаете, могу подвезти ближе?

— Нет, нет, не надо! — Кэрол даже не посмотрела на вошедшего.

— Может быть, пододвинуть к вам кресло? — Эдди потерял часть своей самоуверенности.

— Нет!.. Оставьте меня! — нетерпеливо воскликнула Кэрол.

И вдруг на полу Эдди заметил два саквояжа и замер, прочитав имена владельцев: Фрэнк Курт и Макс Геза. Открыв рот, он ошеломленно посмотрел на девушку. И вдруг увидел белый шрам на ее запястье. Он вздрогнул… Неужели эта девушка — Мэри Прентис?

Это открытие до такой степени поразило его, что он выбежал из номера, прежде чем Кэрол успела поднять на него глаза и узнать. Он задыхался от волнения. Вот это да! Миллионерша Кэрол Блендиш завладела деньгами Макса и Фрэнка! Он должен найти способ урвать свой кусок!

С аппетитом пообедав, Кэрол почувствовала себя гораздо лучше. Мигрень почти прошла. Она сняла манто, пододвинула кресло к камину и села. Итак, с Фрэнком она рассчиталась. Максу причинила определенные неприятности. Но это только начало. Утром она проследила за ним, узнала, где живет, и даже сквозь щель подсмотрела, как он считал деньги. Она поняла, что деньги делают его счастливым: он с таким удовольствием смотрел на них. Кэрол подумала, что, отняв деньги, она нанесет Максу не менее ощутимый удар, нежели тот, который он нанес мисс Лолли, обрезав бороду.

Она унесла деньги. Пусть теперь побеснуется. Она даст ему на это несколько дней… а затем прикончит его.

Глаза Кэрол горели, длинные тонкие пальцы скрючились, словно когти… Вскоре она расправится с ним. Внезапно она вспомнила о саквояжах. Раскрыв один из них, Кэрол с ужасом уставилась на старательно заклеенные пачки денег. Каждая из этих банкнот кричала о преступлениях, совершенных Сулливанами. Кэрол словно услышала стоны и крики истязаемых людей. Она вздрогнула от отвращения и выронила саквояж. Пачки долларов рассыпались по полу.

Вдруг открылась дверь, и в номер вошел Эдди, решивший не откладывать задуманное на потом. Увидев рассыпанные по полу деньги, он остолбенел. Он догадывался, что это деньги Макса и Фрэнка, а доля Фрэнка должна была принадлежать ему с Линдой. Но язык его прирос к небу.

Кэрол резко повернула голову и узнала Эдди. Она не вскочила, не пошевелилась, только смотрела горящими зелеными глазами.

Эдди ногой отфутболил разбросанные пачки и, улыбнувшись, спросил:

— Вы узнали меня?

— Уходите! — спокойно проговорила Кэрол.

Однако обычная уверенность и невозмутимость уже вернулись к Эдди. Он облокотился о камин.

— Полиция разыскивает некую Мэри Прентис, — закуривая сигарету, начал он. — Ее обвиняют в убийстве. У полиции достаточно улик, чтобы привлечь ее к суду.

— Убирайтесь! — снова повторила Кэрол, сжав кулаки.

— Вас запрут в тюрьму лет на двадцать, — он посмотрел на тлеющий кончик сигареты и снова перевел взгляд на девушку. — В тюрьме жизнь тяжелая. Вы пожалеете, что вас посадили, а не повесили. Там гораздо хуже, чем в клинике для душевнобольных, можете мне поверить.

— Зачем вы мне все это говорите? — она выпрямилась на стуле.

— Перестаньте отпираться, красавица! Я узнал вас по шраму. Вы — Мэри Прентис, девушка, которая нанялась ухаживать за Фрэнком. Вы получили от него деньги за то, что позволили забавляться собой. Вы та, из-за которой он умер. Я не знаю, зачем вам это понадобилось, но с легкостью докажу это. Вы Кэрол Блендиш — миллионерша, сбежавшая из клиники в Гленвиле. Впрочем, мы с вами можем договориться, если вы для начала отдадите мне деньги, находящиеся в этих саквояжах, и выпишете чек на полмиллиона долларов. Если вы откажетесь, я передам вас в руки полиции. Итак, каков ваш ответ?

— Мне противно видеть вас, — уголок рта Кэрол нервно задергался. — Лучше уйдите.

— Вот как? — Эдди улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. — Нет, куколка, я не уйду до тех пор, пока вы мне не заплатите. Вы у меня в руках, так что будьте благоразумны!

— Уходите! — крикнула Кэрол. — Я хочу остаться одна!

— Даю вам два часа на размышление, — сказал он. — Но эти деньги я забираю с собой, тем более, что они не принадлежат вам.

Он наклонился, чтобы подобрать саквояж. Кэрол, схватив кочергу, замахнулась, целясь ему в голову, но промахнулась, и удар пришелся по плечу. Оглушенный, Эдди пошатнулся, однако когда Кэрол бросилась к нему, он сумел ударить ее по коленкам. Девушка свалилась на него. Эдди схватил ее за руку и рывком перевернул на спину.

— А теперь, тварь, — брызгая слюной, заорал он, — я покажу тебе, как затевать драку! — Он отпустил руку Кэрол и влепил ей пощечину.

Однако он не знал, с кем имеет дело. Едва рука Кэрол оказалась свободной, как ее ногти впились в щеку негодяя. Не отверни Эдди резко голову в сторону, он бы остался без глаз.

Пока он приходил в себя от резкой боли, Кэрол вскочила и побежала к двери. Он успел ухватить лишь подол ее платья. Клок материи — это было все, что составило его добычу.

Кэрол повернула ключ, и замок щелкнул, отрезая Эдди путь к бегству.

— Открой! — крикнул он. — Или я изобью тебя так, что ты запомнишь на всю жизнь!

Не отвечая, девушка выдернула ключ и подсунула его под дверь, в коридор.

— Теперь никто из нас не выйдет из этого номера, — тихо сообщила она, а в ее зеленых глазах заполыхали бешеные огни.

— Кончай глупости! Я сильнее, и мне ничего не стоит скрутить тебя!

Она рассмеялась тихим металлическим смехом, и этот смех зловеще прозвучал в наступившей тишине. Нервы Эдди дрогнули.

— Ну так что? — наклонившись вперед, выставив перед собой руки, Кэрол пошла на Эдди.

— Не подходи! — закричал он, вдруг вспомнив, что о ней писали газеты: «Убийца, опасная дикая кошка!»

Она медленно наступала на него.

— Ты сказал, что хочешь запереть меня в тюрьму… Я этого не хочу, так как знаю, что такое сидеть взаперти…

Эдди прижался к стене. Кэрол снова вцепилась ему в лицо ногтями, и они прошлись совсем рядом с его глазами. Вне себя от боли, Эдди ударил ее. Они дрались, словно дикие звери: молча, яростно, насмерть..

Эдди вертел головой, пытаясь уберечь глаза. Он безуспешно пытался захватить ее руки, а ее ногти бороздили его лицо, по которому уже ручьями текла кровь.

Изловчившись, Эдди все же сумел нанести ей сильный удар и заломить руки за спину. Он бросил ее на кровать. Платье Кэрол было изодрано в клочья, и его руки скользили по влажной коже. Она вывернулась, укусила его за руку и попыталась спрыгнуть на пол. Эдди задержал ее ударом кулака. Она подскочила, вновь целя ему в глаза. Они катались по кровати, стараясь одолеть друг друга. Она оказалась гораздо сильнее, чем это можно было предположить по изящному сложению, и ее холодные скрюченные пальцы все ближе и ближе подбирались к его глазам.

Эдди запаниковал. Оттолкнув Кэрол, он бросился к двери. Девушка закричала, как раненая тигрица. Он обернулся, увидел ее перекошенное лицо, горящие глаза. В отчаянии он схватил стул и нанес сильнейший удар по плечам Кэрол. Она зашаталась, и он, с оставшейся в руке ножкой стула, ударил ее по голове.

Кэрол упала. Обезумевший Эдди тупо уставился на нее. Не замечая струившейся из многочисленных царапин крови, заливавшей его лицо, он с отчаянием повторял:

— Я убил ее! Я убил ее!..

Страх сковал его сердце. Он не мог отвести взгляд от неподвижно лежащей на полу Кэрол. Ее лицо, словно вылепленное из воска, пожелтело. От платья остались лохмотья, один чулок спустился до щиколотки, руки и шея были в крови.

Эдди почувствовал приступ тошноты. Если его найдут здесь копы, он никогда не сможет доказать, что убил ее защищаясь. Тут он вспомнил о Гизе. Вот кто ему поможет!

Шатаясь, Эдди подошел к телефону и, услышав голос администратора, прошептал:

— Я в ее номере! Иди сюда, скорее!

Он доплелся до кровати и сел, стараясь не смотреть на лежащее рядом тело. Скрип отпираемой двери вывел его из состояния прострации, и он поднялся на дрожащих ногах. Гиз, как вкопанный, застыл при виде ужасного зрелища.

— Господи! — с ужасом воскликнул он. — Она мертва?

— Не знаю! — Эдди был словно невменяемый. — Посмотри, что она со мной сделала! Она сумасшедшая! Накинулась, как дикая кошка!.. Если бы я ее не ударил…

Но Гиз не слушал его. Он увидел разбросанные по полу пачки денег и с неприязнью посмотрел на Эдди. Потом опустился перед телом Кэрол на колени, попытался нащупать пульс, приподнял голову. Вздрогнув, он поднялся.

— Что с ней? Она… — Эдди судорожно глотнул воздух.

— Ты разбил ей череп! Грубое животное, зачем?

— Она умерла? — бормотал Эдди, ноги его не держали. Он осел на кровать.

— Еще немного, и умрет, — мрачно изрек Гиз.

Эдди встал и простонал:

— Она хотела меня убить, Гиз! Я вынужден был ее ударить. Клянусь, иначе она убила бы меня… Разве ты не видишь, что она сделала…

— Расскажешь это копам, — возразил Гиз. — Если не придумаешь более удачного оправдания, то и глазом моргнуть не успеешь, как окажешься за решеткой.

— Нет!..

— Это позор для отеля! — не успокаивался Гиз. — Копы запросто прикроют наше заведение, если узнают об этом!.. Вытри кровь, не то запачкаешь ковер, — не к месту сказал Гиз.

Эдди поплелся в ванную.

— Пока не окочурилась, надо вынести ее отсюда! — с отчаянием крикнул он. — Никто не знает, что она в Санто-Рио. Ради Бога, Гиз, вытащи ее отсюда и швырни где-нибудь.

— Да, и получу за это двадцать лет тюрьмы! Ты соображаешь, что говоришь? Для меня это слишком много!

— Я хорошо заплачу! Бери весь этот фрик. Здесь больше двадцати грандов!

Гиз сделал удивленный вид, будто еще не видел разбросанных по полу денег.

— Вы вдвоем ограбили банк?

— Нет, это мои деньги, — воскликнул Эдди. — Убери ее отсюда, и я отдам тебе все! Согласен?..

Гиз провел рукой по волосам.

— Что ж, это меняет дело. Я избавлю тебя от этой женщины.

Гиз начал подбирать пачки, неторопливо укладывая их в саквояж. Неподвижное тело мешало ему, и он оттолкнул его.

— Вначале помоги мне! — крикнул Эдди, ломая руки.

— Держи себя в руках, — прошипел Гиз. — Я отнесу ее в служебное помещение. Затем на машине отвезем в город и бросим где-нибудь поблизости от госпиталя. А ты немедленно сматывайся из города, — сказал он, засовывая в саквояж последнюю пачку денег. — Если копы увидят твою рожу, они немедленно арестуют тебя.

— Я ухожу! — голос Эдди дрогнул. — Спасибо, Гиз, ты настоящий друг!

— Не за что, — ответил Гиз, закрывая саквояж.

Неуверенно ступая, Эдди пересек комнату, чтобы взять второй саквояж, лежащий под опрокинутым креслом.

Гиз в три прыжка очутился рядом.

— Минутку, старина! Это мне тоже пригодится!

— Нет, это мои деньги, — Эдди оскалился, прижимая саквояж к груди. — Мы честно разделили добычу. Это она украла!..

— Давай, давай, — усмехнулся Гиз.

— Но ты же обворовываешь меня! — запротестовал Эдди. — Это единственное, что у меня есть. Мне нужны деньги, иначе я не смогу уехать…

— Мне жаль тебя. Сердце буквально разрывается от сочувствия, — насмешливо проговорил Гиз. — Давай сюда и это, иначе я позову копов.

Эдди бросил саквояж на пол.

— Подонок, чтоб ты подавился этими деньгами!

— Это мне не угрожает, — подмигнув, ответил Гиз. — Счастливого пути! Надеюсь, в ближайшем будущем мы не встретимся. Теперь с твоей рожей нечего рассчитывать на успех у женщин! — Гиз злорадно расхохотался.

Онемевший от злобы и бессилия, Эдди, как ошпаренный, бросился вон из комнаты.

Исми Геза сидел в приемной госпиталя имени Монтгомери, в Санто-Рио. Здесь было очень уютно: светлое, просторное помещение было обставлено с большой роскошью. Устроившись в кресле, Исми размышлял, что неплохо было бы иметь такое же удобное кресло и дома. Он все время думал о сыне. Исми не позволили сесть в санитарную машину, и он поехал в госпиталь на «паккарде» Макса. Он давно не садился за руль и очень нервничал. Исми не без основания считал, что у Макса инсульт. Апоплексические удары были обычными в их семье. Даже у Исми случилось нечто похожее, когда он увидел своего товарища, растерзанного львом. Макса же свалила кража денег.

«Причины всегда разные, а результат один, — думал Исми. — Только бы Макс поправился!»

Хотя для такого энергичного парня, как Макс, последствия могут быть серьезными, Исми надеялся, что все обойдется. После инсульта сам он приволакивал ногу и очень этого стеснялся.

Дверь бесшумно отворилась, и вошла старшая медсестра. Он отметил, что у нее доброе лицо. Он так боялся услышать что-то непоправимое, что вначале не улавливал смысла ее слов. Потом до него дошли отдельные фразы: внутреннее кровоизлияние… разрыв шейной артерии… паралич левой стороны тела… потеря рефлексов…

— Он умирает?

Ей стало ясно, что старик ничего не понял из ее объяснения и его терзает страх.

— Он не умрет, — тихо ответила она. — Но двигаться не сможет…

— Это озлобит его, — жалобно простонал Исми. — Он никогда не отличался терпением. Умоляю вас, сделайте все возможное. Я заплачу любую сумму… Пусть расходы не смущают вас… У меня есть деньги…

— Вы можете взглянуть на него, — ей стало жаль старика. — Не говорите только на темы, которые могут взволновать его.

Макс лежал в маленькой светлой палате. Голова его высоко покоилась на нескольких подушках. Старик едва узнал сына. Левая сторона лица была неестественно искривлена, что придавало ему устрашающий вид. Уголок рта опустился, и губы застыли в жуткой гримасе, обнажавшей зубы. Глаза блестели, словно горячие угли. В них были ненависть и ярость. Макс неотрывно смотрел на приближавшегося к кровати отца.

Сиделка, мисс Хенникей, высокая темноволосая девушка с бесстрастным лицом, пристроилась у окна. Она безразлично глянула на вошедшего Исми.

— Они сделают для тебя все возможное, — попробовал утешить сына старый Геза. — Скоро тебе полегчает. Я буду ежедневно навещать тебя.

Макс смотрел на отца. Говорить он не мог, язык тоже был парализован. Но лицо его прояснилось, хотя глаза по-прежнему сверкали ненавистью.

— Я не буду утомлять тебя, — старик чувствовал, что сына не радует его приход. — Отдыхай… Уже поздно. Я приду завтра.

Губы Макса зашевелились, словно он хотел что-то сказать, но Исми ничего не разобрал.

— Вскоре ты сможешь говорить. Только не волнуйся, — Исми почувствовал, как по щеке покатилась слеза. Он вдруг вспомнил Макса в детстве, вспомнил, сколько надежд было на него…

Губы Макса вновь зашевелились, и отец прочел по ним: «Уходи!»

— Я вернусь, — пообещал он, смахивая слезу. — Не волнуйся, сын, и не беспокойся о деньгах… У меня есть сбережения…

Сиделка подхватила Исми под руку и вывела в коридор.

— Хорошенько присматривайте за моим сыном, мисс.

Она кивнула головой и отвела взгляд, чтобы он не прочел мелькнувшее в нем отвращение. У нее не было на то никаких личных причин, но она сразу же возненавидела Макса, и находиться возле него было для нее пыткой.

Исми медленно брел по коридору, с обеих сторон которого тянулись бесконечные двери. На каждой была табличка с именем. Он удовлетворенно подумал, что хотя сын находится здесь лишь несколько часов, на двери уже закреплена табличка и с его именем.

Услышав шаги, Исми обернулся. Высокий представительный мужчина и обаятельная девушка остановились у двери напротив палаты Макса. Они постучали и ждали разрешения войти.

«Какие симпатичные люди!» — подумал Исми и, заинтересовавшись, вернулся к двери, за которой скрылись молодые люди. Прочитав имя больной, он отпрянул, будто наступил на змею, задрожав, словно его била лихорадка.

Веда и Магарт склонились над кроватью, на которой лежала бледная и неподвижная Кэрол, не подавая признаков жизни. Сидящий рядом доктор Кантор считал удары ее пульса.

— Надеюсь, я поступил правильно, послав за вами, — обратился он к Магарту. — Ведь вы поверенный в делах мисс Блендиш?

Магарт кивнул головой.

— Как она?

— Раньше я назвал бы ее состояние безнадежным, — ответил Кантор. — Но по счастливой случайности в нашем городе в настоящее время находится самый лучший нейрохирург. Он согласился оперировать мисс Блендиш и надеется спасти девушку.

Веда сжала руку Магарта.

— Доктор Краплин полагает, что мозг пациентки не затронут. Удалив давящую на мозговую ткань кость, он надеется вернуть ей сознание. Правда, если операция пройдет удачно и больная обретет сознание, она, видимо, не вспомнит, что было с ней после несчастного случая с грузовиком.

Магарт опешил.

— Вы хотите сказать, что она даже не вспомнит, кто я такой?

— Она не вспомнит ни людей, ни событий, которые произошли с ней после аварии, — подтвердил доктор Кантор. — Дока Краплина весьма заинтересовал этот случай. Он даже заключил пари с мистером Траверсом, заведующим клиникой в Гленвиле, по этому поводу и запросил историю болезни мисс Блендиш. Он полагает, что, если сжатие мозга будет устранено, больная избавится от приступов ярости.

— Надеюсь, она поправится. Бедняжка так много перенесла в своей жизни, — сказала Веда и, наклонившись, поцеловала бледное лицо Кэрол. — А вы верите, что она поправится?

Док Кантор пожал плечами.

— Операция начнется через полчаса. За это время вы успеете сходить в полицейское управление. Возможно, вам сообщат там что-либо интересное.

Санто-Рио время от времени посещают странные личности. Старый Джо, торгующий газетами в киоске на железнодорожной станции города, вдоволь насмотрелся на них. Он помнил старую леди, которая путешествовала с тремя персидскими кошками, следовавшими перед хозяйкой; вдрызг пьяную известную актрису, разбившую о голову солдата бутылку с джином перед самым отправлением поезда. Он помнил богачей и нищих, солидных людей и гангстеров. Но самой необыкновенной из тех, которых ему довелось повидать, оказалась для него мисс Лолли.

Она приехала тем же поездом, что и Веда с Магартом. От нее требовалось незаурядное мужество, чтобы предпринять это путешествие. И все же она решилась. После того как она показала Кэрол фотографию Линды Ли, мисс Лолли потеряла покой. Ее мучила совесть, что она бросила такую молодую и неопытную девушку на произвол судьбы, позволив ей в одиночку бороться против страшных Сулливанов. Она сама, как и Кэрол, горела желанием отомстить им. Почему она отпустила Кэрол и не поехала вместе с ней? Несколько дней она корила себя за это, а потом все же отправилась в Санто-Рио с намерением разыскать Кэрол.

Она уже много лет не покидала уединенного жилища, отвыкла от любопытных взглядов толпы. Но разве это что-то значит по сравнению с тем, что предстояло Кэрол?

Старый Джо потом рассказывал о своем потрясении, когда увидел, что из вагона вышла пассажирка в старом, двенадцатилетней давности пальто и большой черной шляпе, украшенной вишнями и виноградом. Но что самое странное — у нее была коротко подстриженная борода! Женщина с мужской бородой! Старый Джо подумал было, что у него начались галлюцинации.

Остановившись в двух шагах от старика, мисс Лолли растерянно наблюдала за царившей вокруг нее суматохой. Куда-то спешили прохожие, виляя обнаженными, насколько это позволяли купальные костюмы, бедрами, дефилировали модницы. Все это ошеломило ее.

Старый Джо, будучи человеком храбрым, все же испытывая некоторую робость, подошел к мисс Лолли и спросил, не может ли он чем-либо помочь ей.

Увидев его доброе лицо, мисс Лолли сообщила, что приехала разыскать мисс Кэрол Блендиш.

Вначале старик подумал, что она сумасшедшая, но, посмотрев на нее внимательнее, дал утреннюю газету. Там было написано, что наконец-то найдена наследница миллионов старого Блендиша мисс Кэрол Блендиш. Ее обнаружили без сознания в принадлежащей ей машине напротив госпиталя имени Монтгомери в Санто-Рио. Чтобы спасти ее жизнь, необходима срочная операция.

Мисс Лолли внимательно прочла сообщение, подняла глаза и вдруг увидела шагавшего по улице старого Исми Гезу. Несмотря на то, что они не виделись почти четверть века, мисс Лолли сразу узнала его, сообразив, что и Макс где-то поблизости. Поблагодарив старого Джо, она бросилась вслед за Исми. Догнав, положила руку на плечо.

Несколько секунд Исми удивленно смотрел на нее, потом протянул руку.

Встреча двух этих людей, женщины с бородой и мужчины, похожего на сбежавшего клоуна, собрала зевак. Чтобы избавиться от них, Исми остановил такси и заставил мисс Лолли сесть рядом с ним. Разочарованная толпа с гиканьем и свистом проводила странную пару.

Лежавший на больничной койке Макс недоумевал, как с ним такое могло произойти. Его переполняла ярость. Он парализован! Инвалид до конца дней своих, и во всем виновата проклятая Блендиш! Это она убила Фрэнка! Это она украла их деньги! Именно она превратила его в беспомощного калеку! Его охватывало отчаяние от ощущения собственной неполноценности, невозможности отомстить ей… Она вне его досягаемости…

Прошло восемь часов, как он находился здесь. Лежа с закрытыми глазами, он неустанно разрабатывал планы мщения. Самые ужасные и изощренные пытки казались ему недостаточными, чтобы сполна рассчитаться с ней.

Макс услышал, как дверь палаты открылась. Сквозь полуопущенные веки он разглядел новую сиделку, пришедшую сменить прежнюю.

— Слава Богу, наконец-то вы, мисс Брэдфорд, — донеслись до него слова мисс Хенникей. — Я дрожу от страха рядом с этим ужасным человеком.

— Он же спит! — глупо ухмыльнулась вошедшая.

— Да, уже несколько часов, но все равно, когда я смотрю на него, по коже пробегает дрожь.

Новая сиделка подошла к нему. У нее было грубое лицо. Все чувства Макса обратились в слух.

— А я его не боюсь, — проговорила она. — Красавцем, конечно, его не назовешь, но…

— Вы посмотрите ему в глаза, когда он их откроет. Не удивилась бы, узнав, что он убийца. В его глазах столько ненависти. Если бы вы только видели, как он смотрел на своего бедного отца!

— А вы слышали о нашей новой больной? — воскликнула мисс Брэдфорд. — Вы знаете, это миллионерша Блендиш!

Лишь ценой невероятного напряжения Максу удалось скрыть удивление. Под одеялом он сжал правую руку в кулак.

— А какая она красавица! У нее изумительные рыжие волосы. Если хотите взглянуть на нее, то идите немедленно. Сейчас она совершенно одна. Приставленная к ней сиделка в соседней палате. Операция удалась. Доктор Краплин сделал чудо! Выздоровев, она станет совершенно нормальной. Я так надеялась, что меня направят к ней. А меня направили сюда, смотреть этого… — она недовольно скосила глаза на Макса.

— Что ж, пойдем взглянем на нее, — согласилась мисс Хенникей.

Они вышли из палаты. Макс тут же открыл глаза и прислушался к доносившимся из коридора голосам. Где-то рядом открылась дверь, и послышалось восклицание мисс Хенникей:

— Действительно красавица!..

Итак, Кэрол Блендиш находится в нескольких метрах от него! Жгучая ненависть охватила Макса. Если бы только он мог добраться до нее!.. Его губы задрожали и раздвинулись в зловещей улыбке. Он должен вначале избавиться от сиделки!..

Макс строил планы, будто был в состоянии реализовать их. Он попытался приподнять правую руку, и после напряженных усилий ему это удалось. Но левая рука оставалась тяжелой и холодной, как лед. Он еще раз безуспешно попытался поднять ее и, собрав все силы, повернулся на левый бок. Он услышал, как открылась дверь, и сквозь опущенные веки увидел мисс Брэдфорд. Даже ночью его не оставляли в покое! Лежа на боку, он подумал, что если сползет на пол, то имеет шанс добраться до двери. Чтобы сиделка ничего не заподозрила, он вновь повернулся на спину.

Краешком глаза Макс посмотрел на мисс Брэдфорд. Молодая, светловолосая, с голубыми глазами, она казалась наивной и глупенькой.

— Вот вы и проснулись! — воскликнула она. — Сейчас я устрою вас поудобнее. Я ваша новая сиделка.

Макс закрыл глаза, боясь, как бы она не прочла в них свой смертный приговор.

— Сейчас я поправлю вам подушку.

«Давай, давай!» — думал он. Когда расправится с сиделкой, он доберется до Кэрол Блендиш, даже если это будет грозить ему смертной казнью. Он расправится с ней…

Когда сиделка нагнулась, поправляя одеяло, Макс сделал ей знак нагнуться ниже. Он шевелил губами, пытаясь что-то сказать. Она наклонилась, чтобы расслышать его шепот…

Издав хриплый, похожий на лай, возглас, Макс охватил ее правой рукой за горло и подтянул к себе. Вытащив из-под одеяла правую ногу, перекинул ее поперек туловища мисс Брэдфорд, прижав девушку к кровати.

Он не представлял, что она окажется такой сильной. Еще немного, и она вырвалась бы! Его охватила ярость. Пальцы впились в кожу молодой женщины, змеей извивавшейся под ним в тщетных попытках освободиться.

«Если она вырвется, то закричит!» — подумал Макс.

Ее обезумевшие глаза были словно прикованы к его глазам, волосы растрепались и рассыпались по плечам. Она уже почти освободилась, отчаянно рванувшись вперед. Тогда Макс, освободив горло, нанес удар по лицу девушки, будто вбивал гвоздь в стену. Мисс Брэдфорд обмякла, и Макс вновь схватил ее за горло, изнемогая от усталости, обливаясь потом.

Глаза девушки выкатились из орбит, лицо посинело. Она забилась в конвульсиях, но все слабее, слабее… Макс закрыл глаза и разжал пальцы. Сиделка, всхлипнув в последний раз, сползла на пол.

Макс откинулся на подушку. Он задыхался, потеряв слишком много сил. С тревогой и злобой он думал о том, как ослаб. Но желание убить Кэрол было настолько сильным, что он решил действовать немедленно. Потом ему могут помешать.

Макс жаждал мести, но все еще не мог пошевелиться. Ему не хватало воздуха. В висках стучала кровь, вызывая головокружение и тошноту.

Силы медленно возвращались. Вскоре Макс услышал в коридоре шаги. Сердце его учащенно забилось, но шаги удалились.

Он должен выползти в коридор. Задача трудная, почти невыполнимая. Если кто-нибудь появится в коридоре, его сразу же обнаружат. Как было бы просто, если бы у него был револьвер! Но револьвера нет, и он должен превозмочь свою беспомощность! Откинув одеяло, Макс пододвинулся к самому краю койки. Невольно он посмотрел на труп сиделки. Какая она страшная! Лицо искажено гримасой!.. Фиолетовое лицо, и совсем светлые волосы!

Макс осторожно свесился с постели. Опираясь на руку, скользнул вниз. Но неудачно. Рука не выдержала вес тела, и Макс головой ударился о пол. Острая боль пронзила тело, перед глазами поплыли разноцветные круги, и он потерял сознание.

Макс не знал, сколько пролежал на полу, прежде чем пришел в себя. Голова его лежала на рассыпавшихся на полу волосах мертвой девушки, а рука на ее бедре. Вздрогнув, он откатился в сторону и попробовал ползти, подтягиваясь. К его удивлению, это удалось.

Он добрался до двери, приоткрыл ее и прилег, собираясь с силами. Он снова почувствовал приступ тошноты. В висках так пульсировала кровь, что казалось, артерии вот-вот лопнут. Дыхание со свистом вырывалось из горла. Он ожидал, пока успокоится дыхание, чувствуя, как растет ненависть к Кэрол. Еще немного терпения, и он убьет ее… Вновь послышались чьи-то шаги, он скосил глаза влево. Красивая молодая медсестра, мурлыкая какой-то веселый мотив, доставала из шкафа простыни. Держа в руках стопку белья, девушка захлопнула дверцу и ушла.

Макс уже собирался выползти в коридор, когда вновь послышались шаги. Он отпрянул от двери, стараясь не дышать. От напряжения он взмок, пот стекал по волосам, лбу, разъедал глаза.

Шаги удалились.

Макс приоткрыл дверь снова и попытался прочесть имя, написанное на табличке. Но буквы были слишком мелкими, и он не сумел разобрать текст. Рядом были еще две двери. Нервничая, он пытался угадать, в какой же палате находится Блендиш. У него не было сил, чтобы дотащиться поочередно до всех дверей. Выбрав палату напротив, он прижал ухо к полу. Все было тихо.

Макс выполз в коридор.

— Если бы вы видели, каким он стал, вы бы пожалели его. Знаю: никогда он не был хорошим парнем, но все же… — Исми печально покачал головой.

Мисс Лолли беспокойно вышагивала по крохотной комнатке отеля. Этот номер снял Исми, чтобы находиться поближе к сыну. Они проговорили почти целый день. И главной темой разговора был Макс.

— Я знаю его не хуже, чем вы. — Мисс Лолли начала сердиться. — Несмотря на то, что это ваш сын, он ужасный человек! И не пытайтесь оправдать его, — она дотронулась до бороды. — Это дьявол! Он и Фрэнк стоят друг друга. Это страшные люди!

— Фрэнк умер! — Исми перекрестился.

«Господи, — подумала мисс Лолли, — сделай так. чтобы и Макс был мертв. Пока он жив, Кэрол угрожает опасность. Я так боюсь за нее!»

— Я боюсь его, Исми.

— Он же парализован! Даже не в состоянии говорить.

— Она находится так близко от его палаты… Что, если он узнает об этом… Мне жаль девушку, она и так хлебнула горя.

— Он не может даже пошевелиться! Ей ничто не угрожает. Я калека, но сын находится еще в худшем состоянии!

Мисс Лолли открыла сумку и вытащила нож.

— Это нож Макса, — сказала она. — Ему необязательно входить в палату. Если у него есть нож, он воспользуется им. Он так ловко бросает его!

— У него нет оружия! — закричал Исми. — Не говори мне ничего! Я и так измучился! Девушке ничего не грозит!

— Я еду в госпиталь! — прервала его мисс Лолли. — Тревога не дает мне покоя! Я уже давно была бы там, если бы не встреча с тобой.

— Ты не выдашь моего сына? Не расскажешь о том, чем он занимался? Я умоляю, пожалей меня!

— Нет, я считаю своим долгом предупредить всех. Я знаю, как он опасен, и не доверяю ему.

Исми схватил ее за руку.

— Умоляю, не выдавай Макса, если откроется, кто он, они перестанут ухаживать за ним. Сейчас у него отдельная палата, возле него круглосуточно находится сиделка. Он разбит параличом и несчастен. Пожалейте его, мисс Лолли, он мой сын!

— А он пожалел меня, когда я умоляла его о жалости?

— Но ведь ты здорова, а он больной и беспомощный, как ребенок! Пойди туда и убедись! Он беспомощен. Потом я увезу его и буду ухаживать. Он начнет новую жизнь, только не говорите никому.

— Я не удивляюсь, что у тебя такой сын! — воскликнула мисс Лолли. — Я предупреждала тебя, чтобы ты держался подальше от этой женщины, но ты все же женился на ней. Сколько лет прошло, прежде чем ты понял, с кем связался… Почему тогда не послушался моего совета?..

— Ты была права, я поступил неразумно, но зачем говорить об этом сейчас? Поздно!.. Я человек без будущего. Единственное, что у меня осталось, так это мой сын. Я скопил немного денег и теперь истрачу их на него. Он так нуждается в этом. Я чувствую себя таким старым и беспомощным…

Не слушая причитаний старого Исми, мисс Лолли подошла к двери и, открыв ее, бросила последний взгляд на старого клоуна.

Даже не заметив, что она ушла, он продолжал причитать:

— Что с ним будет? Ты права, он плохой человек, он служит только злу, если бы он поправился, то вернулся бы к прежней жизни…

Мисс Лолли бегом спустилась по лестнице и только теперь заметила, что держит в руке тяжелый метательный нож. Она механически сунула его в сумку. Навстречу ей попались двое подвыпивших молодых людей. Один из них подтолкнул другого.

— Вот потеха! У дамочки борода!

Не обращая на них внимания, она остановила такси и поехала к госпиталю. Сторож с неприязнью посмотрел на нее.

— Я не могу пропустить вас, уже слишком поздно. Кроме того, сейчас обход. Приходите завтра. И не суйте вашу бороду мне под нос, я все равно не пущу вас.

Он захлопнул дверь перед самым носом мисс Лолли. Отойдя, она посмотрела на ярко освещенное здание госпиталя. Где-то там внутри находится Кэрол, а напротив ее палаты убийца Макс.

Мисс Лолли инстинктивно чувствовала, что девушке угрожает опасность. Она слишком хорошо знала Макса. Если он услышит, что Кэрол находится так близко от него, он перевернет землю и небо, чтобы отомстить ей!

Опустив закрытый шарфом подбородок поглубже в воротник пальто, мисс Лолли подошла к другой двери. Здесь сторож сидел, уткнувшись в газету. Быстро и бесшумно, словно тень, она проскользнула мимо.

Макс дополз до противоположной двери и осторожно приподнялся на правой руке, чтобы прочитать имя на табличке. Глаза его радостно сверкнули: в этой палате лежала Кэрол Блендиш. Еще немного — и он разделается с ней! Теперь она совсем близко!

Повернув ручку, он вполз в палату и притворил за собой дверь. Маленькая синяя лампочка давала очень мало света. Попав из ярко освещенного коридора в этот полумрак, Макс не сразу сориентировался. Однако постепенно он освоился и разглядел стоящую прямо посередине палаты кровать. Рядом с нею стоял белый стол и стул.

Макс дотащился до кровати и без сил приник к полу. Кровать была такая высокая, что, даже приподнявшись на правой руке, он достанет лишь ее край.

Кэрол лежала на спине. Одеяло было надвинуто на подбородок. Лицо было белым, как бумага. Ее можно было принять за мертвую. Прекрасная и неподвижная, словно изваяние. Из-под повязки выбивались ее прекрасные золотые волосы. Но Макса не взволновала и не растрогала ее красота. Он был вне себя от своего бессилия. Вот она лежит рядом! Его злейший враг! Только протяни руку — и можно задушить ее, как недавно ту, другую. Но близок локоть… Схватившись за спинку кровати, Макс пытался подтянуться повыше. Парализованная левая рука тянула вниз.

Ему вдруг показалось, что еще чуть-чуть, и с ним случится второй удар. На сей раз от бессилия и разочарования. Он с таким трудом добрался до Кэрол! Столько терпел боль, чтобы доползти. И вот он здесь и ничего не может сделать! Он вновь лег на пол, стараясь унять неистовое биение сердца. Не может быть, чтобы он не нашел сейчас способ рассчитаться с нею. Можно подтолкнуть к кровати кресло, взобраться на него, и тогда здоровая рука окажется на одном уровне с горлом. Он подполз к креслу. И вдруг услышал шаги. Кто-то приближался к палате.

Макс замер.

Охваченная тревогой мисс Лолли бежала по коридору госпиталя, стараясь никому не попасться на глаза. Исми сказал, что палата Макса находится на третьем этаже. Чтобы никого не встретить, на третий этаж она поднялась по пожарной лестнице. На лестничной площадке она увидела двух молодых медсестер. Они о чем-то судачили и весело смеялись. Мисс Лолли с трудом дождалась, пока они ушли.

Оказавшись у цели, она вначале решила заглянуть в палату Макса. Если он действительно совершенно беспомощен, она не выдаст его. Ради старого Исми.

Она замерла на мгновение перед дверью, на которой была прикреплена табличка с именем Макса, и прислушалась. Тишина!

Внезапно она почувствовала, что дрожит. Ей вспомнился последний приезд Макса, холодная злоба в его глазах.

Машинально она вытащила из сумочки нож и, повернув ручку двери, заглянула в палату. Увидев труп сиделки, мисс Лолли окаменела. Макса на кровати не было. Она сразу поняла, что это значит! Усилием воли она сбросила оцепенение и метнулась к палате Кэрол.

Она уже не думала о себе. Ею владело только одно стремление — спасти Кэрол!

Открыв дверь, она оказалась в полумраке.

Притаившийся Макс сразу узнал мисс Лолли и еле сдержал готовый сорваться с губ звериный крик. Он знал, что в его распоряжении осталось лишь несколько секунд, пока ее глаза не освоятся в полумраке. Какая непростительная глупость, что он не избавился от нее раньше!

Сдерживая дыхание, он пополз к мисс Лолли, и в этот момент она заметила его, вернее, приближающуюся смутную тень, и догадалась, что это Макс.

Вся ее отвага словно испарилась. Она отступила назад. Рука Макса протянулась и ухватилась за подол ее платья. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она быстро нагнулась и ударила его ножом. Лезвие отклонилось, пробив бок, и вонзилось в пол. Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, потом, взмахнув рукой, Макс ударил мисс Лолли по голове, свалив на пол.

Но Макса охватил страх. Из раны в боку текла кровь. Возможно, задета артерия. Неловкая дура! У нее в руках был нож, она могла убить его и промахнулась. Он схватился за рукоятку и с искаженным от боли лицом стал вытаскивать лезвие, глубоко вонзившееся в пол. Все к лучшему! Эта старая дура только помогла осуществить мечту Макса. Теперь у него есть оружие!

Но сил явно не хватало, начались судороги. Но Макс не сдавался. И в этот момент мисс Лолли зашевелилась. «Как же мне не везет!» — в отчаянии думал он.

Мисс Лолли с трудом села. Ее нелепая шляпка сползла, открыв округлившиеся от страха глаза. Она прислонилась к кровати, заслоняя лежащую без сознания Кэрол своим телом. Макс все еще раскачивал нож, и тот понемногу начал поддаваться. Макс торжествующе рассмеялся, если только эти каркающие звуки можно было назвать смехом.

Мисс Лолли оглянулась. В углу стояла бутылка. Она подбежала и, схватив за горлышко, метнулась к кровати. Однако она не успела. Макс все же вытащил нож и, обернувшись, метнул его. Мисс Лолли какое-то мгновение оставалась неподвижной, с высоко поднятой бутылкой и ножом, торчавшим в старом черном платье на ее груди. Потом глаза ее закатились, бутылка шлепнулась на пол совсем рядом с Максом. Колени мисс Лолли подогнулись, и она, как мешок, рухнула на пол.

Сделав невероятное усилие, Макс подполз к ней и плюнул в лицо. Он чувствовал, что рана его смертельна. Кровь толчками выбивалась из нее, тело быстро немело. Вместе с кровью вытекала и жизнь. Он понимал это.

«У меня еще остается шанс, — успокаивал он себя. — Надо использовать его! Нужно вытащить нож из тела этой старой дуры, и тогда, возможно, у него найдутся силы метнуть его в Кэрол. Лучшей мишени не придумаешь!»

Он снова принялся вытаскивать нож. Перепачканная кровью рукоятка выскальзывала из рук, но он с нею совладал. На это потребовалось много сил, но слабость нарастала, и он едва удерживал нож в руках.

И вдруг он вспомнил время, когда они с Фрэнком работали в цирке. Лицо лежащей в палате девушки напомнило девушку, фигуру которой он окружал фосфоресцирующими ножами, метая их точно в цель! Он будто наяву увидел тот день, когда впервые удался его коронный номер. Он и теперь, находясь на пороге смерти, мог метнуть нож точно в цель! Отец не раз говорил ему: «У тебя броски поразительной точности и силы, Ты всегда попадаешь в цель. Ни единого промаха!»

«Отец знал, что говорил», — подумал Макс, собирая силы для последнего броска. Какая зримая мишень! Он ясно видел шею Кэрол, однако нож был таким тяжелым! С огромным усилием Макс поднял его и замер…

Неожиданно в палате повеяло холодом, и Макс различил какие-то тени. Одна из них отделилась от стены и остановилась возле него.

Макс все еще пытался удержать в руке нож, несмотря на то, что волосы дыбом встали на голове и по телу пробежала дрожь. Он узнал в этой тени Фрэнка, который смотрел на него с улыбкой на жирном лице. Фрэнк был в черном плаще и черной шляпе, их традиционном наряде. Он смеясь говорил:

— Ты слишком зажился на этом свете, Макс! Пора! Идем со мной! — и Фрэнк снова рассмеялся.

Макс тупо смотрел на своего старого друга. И все же мозг приказывал ему сделать последнее, что он еще может, — метнуть нож. Но рукоятка выскользнула из его остывших пальцев и глухо ударилась о пол.

Он снова услышал голос Фрэнка:

— Идем, Макс, я жду тебя!

Умирая, Макс с гордостью думал, что не уронил своей репутации меткого метателя. Он не промахнулся… Он просто не имел силы метнуть нож.

Немного позже Кэрол вздохнула и открыла глаза. Оттуда, где она лежала, девушка не могла видеть ужаса, окружавшего ее. Неподвижная, спокойная, отрешившаяся от прошлого, она ждала, когда кто-нибудь зайдет к ней в палату…