С/с. Том 29

Глава 1

Я понимаю, что кошмар, который я переживаю сегодня, начался четыре года назад. Именно тогда были посеяны семена, итогом которых является шантаж, два убийства и самоубийство.

Четыре года назад за мизерную зарплату я работал мастером по ремонту в конторе электронного оборудования и машин. Мой отец, главный бухгалтер этой лавочки, устроил меня туда. Когда я закончил школу, он убедил меня изучать электронику и направил меня на учебу в наш городской университет, где я и получил диплом инженера. Когда я учился еще в школе, отец предложил мне также научиться играть в гольф.

«Ты пойми, Ларри, — говорил он, — что большинство дел совершается на площадке для гольфа, а не в зале заседаний».

Я оказался прирожденным игроком в гольф и к тому же был фанатиком электроники. Каждый день, включая и субботу, я набивал большую сумку инструментами, вечерами изучал электронику, по воскресеньям играл в гольф.

Я заключил соглашение с тренером по гольфу. Он позволял мне играть по воскресеньям бесплатно утром до 8.30, а я присматривал за это за его магазинчиком до полудня. Это соглашение было выгодно нам обоим. Мои средства не позволяли мне стать членом клуба, а он со своей стороны мог проводить утро на площадке.

В то жаркое воскресное июньское утро я решил отработать один прием. Сейчас я думаю, что это решение было продиктовано мне Всевышним. Если бы я не занялся этим, я никогда бы не познакомился с Фарреллом Бранниганом и этот невероятный кошмар не случился бы со мной. В тот момент, когда мне удался семиметровый «опрош», я услышал, как хриплый голос произнес:

— Хорошо сыграно.

Я повернулся. Рядом с площадкой стоял гигант лет шестидесяти, ростом 1.80 и с выразительной внешностью. Весь его вид свидетельствовал о богатстве, а принадлежности для гольфа стоили немалые деньги. Лицо его было загорелое, подбородок агрессивный, а голубые фарфоровые глаза указывали на заметную личность.

— Вы смогли бы еще раз повторить это, парнишка?

Я поставил другой шар на землю, рассчитал дистанцию до лунки, расположенной в десяти метрах, и ударил. Зная, что площадка немного наклонена, я был уверен, что удар мне удался. Так оно и оказалось.

— Черт возьми! Вы позволите, я попробую?

— Прошу вас, мистер.

Он начал суетиться, как и все плохие игроки, затем прицелился, ударил, и шар упал в полутора метрах от лунки.

— У меня всегда так, — простонал он. — Здесь какой-то секрет.

— Да, действительно.

Он посмотрел на меня.

— Объясните, что я делаю неправильно.

— Прежде всего, ваша клюшка очень коротка. Потом вы смотрите в сторону в момент удара и к тому же стоите вы неправильно.

— Клюшка короткая? Черт возьми, я играю… — Он замолчал, прежде чем сказать: — А какая клюшка мне нужна?

— Я это устрою, мистер.

— Будьте добры.

Я привел его в магазинчик, открыл его и продал ему клюшку соответственно его росту. Затем я привел его на площадку, объяснил ему, как нужно оценивать ее особенности. Ему никогда не говорили об этом. Примерно через час удары стали удаваться ему из трех попыток вместо пяти. Он был сильно обрадован.

— У меня еще одна проблема, сынок, — сказал он. — Вы наверняка могли бы мне помочь. Мой еще один удар также не годится.

— Давайте попробуем, — предложил я.

Мы направились на специальное место. Он поставил свое приспособление. В тот момент, когда он намеревался пробить, я остановил его, исправил положение ног и рук. Он ставил большой палец слишком впереди и бил в самую середину.

— Держите ноги в такой позиции, и все будет хорошо.

Он трижды ударил изо всех сил и широко мне улыбнулся.

— Я очень рад, сынок, — сказал он. — У меня сейчас игра. Вы мне спасли жизнь.

— Рад был вам помочь, мистер.

Я взялся за свою клюшку.

— Минуточку, как вас зовут?

— Ларри Лукас.

— Рад с вами познакомиться, — он протянул свою широкую ладонь. — Фаррелл Бранниган.

Я вздрогнул. Это имя было также известно, как и имя Джеральда Форда. Он был президентом Национального Калифорнийского банка, который имел свои отделения во всех штатах Америки.

— Это большая честь для меня, мистер Бранниган, — сказал я, пожимая его руку.

Он широко улыбнулся, очевидно удовлетворенный тем, что его имя произвело на меня впечатление.

— Чем вы занимаетесь? — спросил он.

— Я работаю в конторе по ремонту электронного оборудования.

— Да? — Он посмотрел на меня. — Вы знаете калькуляторы?

— У меня диплом инженера по электронике.

— Университетский? Какого университета?

Я назвал ему.

— Прекрасно, Ларри, занимайтесь своим делом, а завтра к десяти часам приходите ко мне в банк. — Кивнув головой, он взял свои принадлежности и вернулся на площадку.

Именно четыре года назад эта минута стала переломным моментом в моей жизни. Я думал, что Бранниган может сделать что-нибудь для меня. Сейчас я понимаю, что именно тогда я сделал первый шаг к сегодняшнему кошмару.

Утром в понедельник ровно в десять часов меня провели в большой кабинет, где между двумя громадными стеклянными окнами стоял большой стол. Мистер Бранниган стоял у стола.

— Входите, Ларри, — сказал он. — Благодаря вам я выиграл свой матч.

— Поздравляю, мистер.

— Это благодаря клюшке, которую вы мне продали. — Положа клюшку на пол, он подошел к столу, жестом указал мне на кресло и уселся сам.

— У вас есть какие-нибудь планы на воскресенье? Не могли бы вы сыграть со мной партию? Я хотел бы знать, что вы думаете о моих ударах. Ну, как?

Играть в гольф с Фарреллом Браиниганом… Я не верил своим ушам.

— Я буду очень рад, мистер.

— Прекрасно. Моя жена любит, чтобы я возвращался к завтраку. Что, если мы встретимся в восемь часов. Вы согласны?

— Конечно, мистер.

— Я разговаривал с вашим деканом сегодня утром. Какого черта вы тратите свое время, работая мастером по ремонту. По его словам, вы первоклассный инженер по электронике. У него не было лучшего студента, чем вы.

— Мой отец хотел, чтобы я работал в этой компании. По его словам, лучше быть большой рыбой в маленьком море, чем маленькой рыбой в большом пруду. Несколько месяцев назад мой отец умер, и я начинаю подумывать о будущем. Фирма ИБМ сделала мне предложение.

— Сколько вам лет?

— Двадцать семь, мистер.

— Сколько вы зарабатываете?

Я сказал ему.

— В этой фирме вы не получите больше, — уверил он. — Обладая вашей квалификацией, вы сделали неважную карьеру. Ну, неважно, я вами займусь. — Он замолчал, зажег сигару и продолжал: — Знаете что, Ларри? В этом положении, какое я занимаю, иногда занятно играть роль доброго дядюшки. Я ее играю время от времени для тех, кто оказывает мне услуги, и до сих пор я не ошибался, и думаю, что и в этот раз не ошибусь. Вы слышали о Шарнвилле?

— Да, мистер.

Мое сердце забилось. Это быстро развивающийся город между нашим городом и Сан-Франциско.

— Мы там намереваемся открыть банк, потому что через несколько лет Шарнвилль станет очень важным центром. Мне нужны электронные машины, калькуляторы, причем самые современные. Не могли бы вы оборудовать этот банк?

Мое сердце казалось билось уже о ребра.

— Да, мистер, — сказал я, стараясь говорить твердо. — Я смог бы.

Он кивнул головой.

— Я дам вам возможность реализовать этот проект. У вас есть время. Банк откроется не раньше, чем через шесть месяцев. Я даю вам три недели, чтобы изложить идеи и составить смету. Если проделанная вами работа нас не устроит, я обращусь к кому-нибудь другому. Как вы на это смотрите?

— Я согласен, мистер.

Он нажал большим пальцем на кнопку. Вошла секретарша.

— Отведите мистера Лукаса к Биллу, — сказал Бранниган. — Потом, глядя на меня, добавил: — Билл Диксон, мой архитектор. Вы будете работать вместе.

Как только я поднялся, он сказал:

— До воскресенья. — Улыбнувшись, он попрощался со мной взмахом руки.

Билл Диксон мне понравился сразу же. Маленький, коренастый, с широкой улыбкой на веселом лице. Несмотря на седые волосы, он не казался намного старше меня.

— Я в курсе вашей истории, — сказал он, пожимая мне руку. — Вижу, что Ф. Б. принялся играть роль благодетеля.

— Да, так.

— Со мной он тоже сыграл такую же роль. Однажды он остановился на дороге, и я помог ему сменить колесо. И сейчас вот я здесь. — Он засмеялся. — Вы сделали кое-что для него, и он вам возвращает… Великолепный человек. — Он поднял вверх палец. — Но никогда не забывайте одного. Этот великолепный человек не простой благодетель. Если вы не окажетесь таким, каким он вас представляет, если вы сделаете что-то не так, все пропало.

Затем он начал говорить со мной о банке.

— Значит, поедете со мной в Шарнвилль, познакомитесь с Алеком Мансоном, будущим директором банка. Вот план. Вы должны поставить необходимое оборудование. Мансон скажет, что ему нужно. Хотите поедем туда завтра?

Вернувшись домой, я принялся изучать план. Дело было серьезное. Это был громадный импозантный банк: три этажа и зал для сейфов в подземелье.

Этой мой шанс, подумал я. Я вспомнил об отце. «Большая рыба в маленьком море, или маленькая рыба в большом пруду». А почему бы не быть большой рыбой в большом пруду?

Я принял решение. На моем счету в банке было около пяти тысяч долларов. Вполне достаточно, чтобы жить несколько месяцев. Потом, если Бранниган не согласится с моими предложениями, я найду другую работу.

Я позвонил в компанию, чтобы сказать шефу о своем уходе. Я не стал слушать, что он говорит, и повесил разу же трубку.

Шарнвилль был действительно развивающимся городом. Повсюду возвышались стройки жилых зданий и контор.

С Диконсом мы остановились в «Эксельсикоре», и он меня представил Алеку Мансону, будущему директору банка. Тому было лет сорок. Он был высокий, худой и стройный. Он держался настороже, но мы сразу же договорились. Он слегка улыбался, и похоже, что кроме банка, его ничего не интересовало.

— Все остальное — ваша забота, мистер Лукас, — сказал он и объяснил мне, какое оборудование необходимо банку. — Мы хотим ‘самое лучшее, и вы должны его поставить нам.

В течение четырех последующих дней я не выходил из комнаты. У меня были все исходные данные, которые были необходимы, а еду приносили в номер. В субботу я составил смету и сформулировал свои предложения Браннигану. Я также обдумал будущие ситуации на тот случай, если Браннигану, разумеется, понравятся мои мысли.

На следующий день я ожидал утром перед магазинчиком тренера по гольфу. Фаррелл Бранниган прибыл в своем «кадиллаке».

— Привет, сынок, — поздоровался он с улыбкой. — Похоже, день будет отличным. — Он вытащил свою сумку с принадлежностями для игры из багажника. — Ну что ж, начнем.

Бранниган заметно улучшил свою игру, его удары были прекрасны. К девятой лунке он шел впереди. Так как я хотел позволить ему выиграть эту партию, время от времени я промахивался, и к девятнадцатой лунке мы были на равных. Я мог выиграть, но я снова нарочно промахнулся, и шар остановится в нескольких сантиметрах от лунки.

— Мне кажется, что я возьму верх, — сказал он, прежде чем сыграть.

Я боялся, что он промажет, но шар попал в лунку. На его лице появилась широкая улыбка.

— Боже, я никогда не играл так хорошо. Пойдем, выпьем по стаканчику.

Я рассыпался в комплиментах, и он заулыбался еще шире.

Комфортабельно устроившись в уголке бара клуба, он приказал принести пива, зажег сигарету и, уютно устроившись в кресле, смотрел на меня.

— Ну, как дела, Ларри?

— Судите сами, мистер, — ответил я. — Я принес вам смету и список необходимого оборудования.

— Вы не задержались. Покажите мне.

Я вытащил отпечатанные на машинке листки и протянул ему. Он быстро пробежал смету, выпуская клубы дыма. Покрывшись потом, я ожидал, когда он дойдет до последней страницы, где была показана общая сумма. Но он никак не прореагировал.

— Выглядит неплохо, сынок, — довольно кивнул он.

— Я должен вам сказать еще одну вещь, мистер. Я с понедельника не работаю в той компании и сейчас работаю самостоятельно.

Он посмотрел на меня, снова взглянул на смету и широко улыбнулся.

— Это означает, что вы будете поставлять оборудование сами и будете получать комиссионные на все, что будете продавать?

— Точно. Большая рыба в большом пруду, не так ли? Когда вы мне сказали, что я напрасно теряю время, занимаясь ремонтом оборудования, это заставило меня серьезно подумать.

Он рассмеялся.

— Вижу.

Он опустошил свой стакан и поднялся.

— Мне пора возвращаться к завтраку. Хорошо, Ларри, я забираю ваши бумаги. Совет директоров будет завтра. Я изучу ваши предложения и доложу о них завтра совету. Как я свяжусь с вами завтра? Как мне вас найти?

— Вы найдете мой адрес и номер телефона на обратной стороне сметы.

— Благодарю за партию гольфа. Это лучшая партия, которую я когда-либо сыграл.

Кивнув головой, он ушел.

Следующие три дня я провел дома, нетерпеливо ожидая. Наконец Диксон сообщил, что все одобрено и я могу начинать.

— Вы хотите сказать, что все нормально? — спросил я, не веря своим ушам.

— Они все одобрили. У меня письмо от президента, разрешающее вам осуществлять все покупки от имени банка. Приходите завтра в бюро, и мы все обсудим. — Он немного помолчал, потом добавил: — Поздравляю вас, Ларри.

Следующие четыре недели я работал и день и ночь, доставая необходимое оборудование. Имя Фаррелла Браннигана, как Сезанн, открывало мне все двери. Все фирмы заигрывали передо мной, открывая кредиты. Я не столкнулся ни с какими проблемами. Когда я закончу работу, я должен будут неплохо заработать.

Когда все было готово к установке, я переселился в Шарнвиль. Там я снял двухкомнатную меблированную квартиру в современном доме. Вместе с Мансоном и Биллом мы работали до потери сил и составляли неплохую компанию. Поздно вечером мы вместе с Биллом ужинали.

— Что ты знаешь об электронных системах безопасности? — спросил он.

— Все, что можно об этом знать. Во время учебы я как раз специализировался в этой области.

— Я уверен, что Ф. Б. доверит тебе установку системы безопасности и, если ты знаешь ее, представь ему что-нибудь оригинальное. Сумма не имеет значения.

Я принялся за новую работу, составил смету, сформулировал предложения, проконсультировался с наиболее влиятельными экспертами в этой области. Подготовив документацию и письменно изложив свои мысли, я был уверен, что смогу оборудовать банк такой системой безопасности, превосходящей все другие.

Бранниган позвонил мне.

— Билл мне сказал, что у вас есть идея с электронной системой безопасности, сынок? Я хотел бы, чтобы вы мне о ней рассказали. Сыграем в гольф?

После партии, но на этот раз я не позволил ему выиграть, мы снова направились в бар клуба, чтобы выпить по стаканчику. Там я и изложил ему свои мысли.

— Мистер Бранниган, — сказал я в заключение, — если вы согласитесь со всем этим, я смогу вам гарантировать, что у вас не будет никаких проблем, связанных с безопасностью банка. Ваш Шарнвилльский банк будет самым надежным банком в мире.

Он внимательно посмотрел на меня, и лицо у него просветлело.

— Банк — самый надежный в мире! — воскликнул он. — Эта идея мне нравится, черт возьми! Какой лозунг! Какая реклама. — Он замолчал и внимательно посмотрел на меня. — Вы уверены в том, что говорите? Если мы сделаем рекламу и примем это предложение, ваша система окажется достойной этого?

— Мистер Бранниган, — сказал я серьезно, — банк в Шарнвилле будет самым надежным и самым защищенным банком в мире.

— Совет директоров собирается завтра. Вы приходите и доложите им свои соображения. Я ничего не понимаю в электронике. Все, что вы мне сказали, выглядит неплохо.

На следующий день я пришел на заседание совета и изложил десяти директорам с мраморными лицами принципы системы безопасности. Я продемонстрировал аппараты, планы, рассказал и доложил о стоимости всего оборудования. Они выслушали меня. Когда я закончил доклад, Ф. Б. кивнул головой, улыбнулся мне и сказал, что ответ будет дан позднее.

Через три дня Диксон позвонил мне и сказал о том, что все одобрено и я могу действовать.

— Ты произвел на них впечатление, Ларри. Они все восхищены. Реклама будет сделана во всем мире. Ф. Б. на седьмом небе. — Помолчав, он продолжал: — А ты осознаешь, что это означает? Ф. Б. намеревается открыть новые филиалы. Автоматически тебе будет поручено снабжение оборудованием и системами безопасности, а я буду заниматься проектированием. Я смотрел сметы. Твои комиссионные….

— Я сам занимаюсь этим, — прервал я его.

— Может быть, мы поговорим по этому поводу конкретнее, Ларри? Мы смогли бы работать вместе. У меня есть деньги.

Мы поговорили с ним и решили объединиться. Но прежде чем оформить наши отношения, мы навестили Браннигана, чтобы ввести его в курс дела.

Наша мысль ему понравилась и он нас благословил. Это было очень важно. Он обещал присылать нам клиентов. Мы создали свое дело под названием «Лучшая электронная корпорация» и с местом расположения конторы в Шарнвилле. Мы наняли небольшое помещение и работали весь день и половину ночи. Вместе с нами работала небольшая группа специалистов.

Через шесть месяцев самый надежный банк в мире открыл свои двери. Представители телевидения, газет, международной прессы ожидали этого события. Даже президент США, вертолет которого опустился на крышу банка, провел в нем около десяти минут. Ничто не вызывало опасения. Ф. Б. и его административный совет были очень довольны.

С этого момента Шарнвилль начал развиваться очень быстро. Мне было поручено снабжение оборудованием для контор и установок систем безопасности. Диксон занимался строительством. Мы перебрались в более обширное помещение. Все новые многочисленные промышленные фирмы открывали свои предприятия в этом городе. Имя Фаррелла Браннигана побуждало их обращаться к нам. Они говорили: «То, что хорошо для Браннигана, будет хорошо и для нас». Все клиенты шли к нам, и их было довольно много.

В начале четвертого года мы устроились уже в довольно шикарной конторе с пятьюдесятью служащими. Мы стали крупными рыбами в большом пруду. Я работал по девять часов в конторе и приносил еще иногда бумаги домой, но воскресенье всегда оставлял для игры в гольф. Я уже был членом клуба, и Бранниган каждое первое воскресенье месяца приходил туда, чтобы сыграть партию. Другие воскресенья я без труда находил себе партнеров. Все члены клуба были очень обходительны со мной, и то, что я играл с Бранниганом, придавало мне веса.

Но семена катастрофы, посеянные июньским утром четыре года назад, созревали и в течение четырех успешных лет быстро зрели и, наконец, привели к кошмарному шантажу и преступлению. Очень жарким июньским утром в воскресенье семена созрели и ожидали, чтобы их сорвали.

Я намеревался поехать поиграть в гольф, когда мне позвонил Бранниган и сообщил, что у него сломалась машина.

— Бог знает, что могло случиться с этим проклятым двигателем, но его невозможно запустить. Я позвонил в гараж, но сегодня воскресенье. Когда механик явится, будет слишком поздно.

Я все-таки решил поехать в клуб и найти себе какого-нибудь партнера. Я приехал в клуб чуть позже 8.15 и спросил у тренера, не особенно надеясь, не хочет ли кто-нибудь сыграть.

— Здесь есть одна молодая дама, мистер Лукас. Она хотела с кем-нибудь сыграть. — Он широко улыбнулся. — Но будьте осторожны, она, похоже, неплохо играет.

Так я познакомился с Глендой Марш, яркой блондинкой с громадными зелеными глазами и очень импульсивной. Я представился, и она произвела на меня необыкновенное впечатление.

— Невероятно! — воскликнула она, пожимая мне руку. — Я только что собиралась звонить вам. — Она объяснила, что она свободный фотограф и приехала в Шарнвилль делать репортаж. — Мне сказали, что вы чудесник в электронике, и я хотела сделать снимки в вашей конторе.

Я был польщен, узнав, что она намеревается поместить этот репортаж в воскресном приложении к «Инвестору», наиболее серьезном экономическом еженедельнике с громадным тиражом.

Я вспомнил, что у меня завтра очень загруженный день, но тем не менее я сказал, что буду очень рад, если она придет в мою контору к 18 часам. Она согласилась.

Мы сыграли одну партию. Она была прекрасным игроком, и я с трудом победил. Во время игры я украдкой наблюдал за ней. Чем больше я смотрел на нее, тем больше она мне нравилась. Великолепная девушка! Я не был склонен к приключениям с женщинами, но в последние годы у меня на это даже не было времени. Сейчас же я был меньше загружен работой и мне была необходима женщина.

Пока мы прохаживались по газону, я задавал себе вопросы об этой девушке. Что-то в ней говорило, что она не очень доступна. Похоже, «руки прочь» подходило ей больше, чем кому-либо другому.

Закончив партию, А предложил ей выпить по стаканчику и познакомить ее с некоторыми важными членами клуба. Она кивнула головой.

— Спасибо, но у меня свидание. Благодарю за игру, мистер Лукас. До завтра.

Улыбнувшись, она ушла.

Я смотрел, как она направляется к своей машине.

Глава 2

— Готово, — сказала Гленда. — Спасибо. Надеюсь, я не отняла у вас много времени.

Она пришла в мою контору в восемнадцать часов, а теперь было 19.35. Она сделала снимки нашего зала, маленькой мастерской, она сфотографировала меня раз двадцать за письменным столом. До сих пор она не проявляла никаких эмоций, но, спрятав аппарат в чехол, она расслабилась и дружески мне улыбнулась.

— Совсем нет, — сказал я, поднимаясь. — Я закончил работу перед вашим приходом. Вы получили, надеюсь, все, что хотели?

— Не совсем. Мне еще хотелось бы получить кое-какие сведения о вас, но, может быть, вы мне назначите другое время. Я узнала, что Фаррелл Бранниган поставил вас на ноги. Мне хотелось бы знать больше. Это может быть очень интересным.

— Мы могли бы поговорить об этом за ужином. Как вы к этому относитесь? — спросил я.

В ней было что-то притягивающее меня. Мне хотелось побыть с ней как можно дольше.

— Я знаю неплохой ресторанчик здесь, в конце улицы.

Она кивнула головой.

— Хорошо, я согласна.

С того момента, как мы распрощались с ней на площадке для игры в гольф, я не прекращал думать об этой девушке. Обычно я всегда перекусывал в клубе и болтал обо всем с другими его членами, но в тот день мне ничего не хотелось. Я направился на пляж, где плавал и загорал, все время думая о ней. Когда какой-то мужчина и какая-то женщина встречается, происходит химическая реакция, которой никто еще не нашел объяснение. Некоторые называют это ударом грома. Как бы то ни было, это похоже на взрыв. Поскольку я электроник, я представляю этот процесс, как возникновение электрического тока при замыкании контактов. Именно это со мной и произошло.

Как только я увидел Гленду Марш, она сразу стала женщиной, которую я хотел.

Что-то нас объединяло, и во мне, как мне казалось, контакт остановился. Но произошло ли тоже самое в ней? Может, ее химическая реакция не соответствует моей. Мне очень хотелось знать это.

Мы пешком направились в ресторан Мирабо, где я часто ужинал. Она была одной из тех редких женщин, которые не тратят время на меню. Бросив взгляд на карточку, она выбрала суп. Мысль эта была неплохая, и я попросил себе тоже.

— А теперь расскажите мне о себе, — сказала она, облокотившись локтями на стол и глядя на меня своими зелеными глазами.

Я рассказал ей о своем отце, о любви к гольфу, о компании, в которой работал, и о Браннигане.

Мы закончили ужин почти одновременно с окончанием моего рассказа.

— Вы женаты, мистер Лукас?

— Нет, — ответил я улыбаясь. — Но как только я буду немного посвободнее, я об этом подумаю.

— У вас есть кто-то на примете?

— Нет. Я в этом еще не уверен.

Она посмотрела на меня и отвела глаза. На ее губах скользнула улыбка. Мне показалось, что она поняла. Пока я заказывал кофе, она закурила.

— Неплохая карьера, мистер Лукас. Поздравляю, — сказала она после ухода официанта.

— Я просто знаю свою работу и мне очень повезло.

— Конечно, необходимо знать свою работу. Скажите… действительно банк Шарнвилля самый надежный банк в мире или это просто реклама?

— Это самый надежный банк в мире, а я знаю о чем говорю: именно я устанавливал в нем систему безопасности. Это не только лозунг.

Она показала себя заинтересованной.

— Вот о чем может быть сенсационная статья. Расскажите…

— Прошу прощения, но я не имею права рассказывать об этом. Прежде чем меня взяли на работу, я принял письменное обязательство ничего не говорить об этом. Если вы хотите знать детали, обратитесь к Алеку Мансону, директору банка, но я не думаю, что вы вытяните из него что-нибудь. Система безопасности банка сверхсекретна.

— Я все-таки попытаюсь. — Она улыбнулась мне. — Вы не замолвите за меня словечко мистеру Мансону?

— Конечно. А теперь вы расскажите мне немного о вас. Где вы остановились и сколько времени намереваетесь провести в Шарнвилле?

— Я остановилась в «Эксельсиоре» и буду около месяца.

— Вам нравится этот отель?

Она скривилась.

— Как может нравиться отель?

— Двухкомнатная квартирка с кухней не заинтересовала бы вас?

Ее зеленые глаза блеснули.

— Еще бы! Это было бы замечательно!

— Я могу помочь вам. В моем доме есть свободная квартира. Я могу посодействовать получить вам ее на месяц.

Жестом я попросил принести счет.

— Хотите посмотреть ее?

— С удовольствием. Спасибо, мистер Лукас.

Я посмотрел в ее большие зеленые глаза.

— Называйте меня Ларри, Гленда. Мы будем соседями. Моя квартира находится на другом конце коридора.

На следующее утро она переехала. Я позвонил Алеку Мансону, чтобы представить Гленду. Я объяснил ему, что она делает репортаж о Шарнвилле и хочет увидеть его.

Своим сухим резким тоном он ответил, что она может прийти к нему, когда хочет. Потом я позвонил Гленде, предупредил ее и пригласил поужинать вместе, если у нее нет ничего лучшего.

Я повел ее в ресторан «Дары моря». Пока мы ехали по дороге вдоль моря, я спросил ее, как прошла ее беседа с Мансоном. Она подняла свои тонкие руки и опустила их на колени.

— С таким же успехом можно было беседовать с устрицей. Он позволил мне сфотографировать фасад банка и холл. Когда я спросила его о системе безопасности, он замолк. Я ничего не узнала, Ларри.

— Я вас предупреждал. Если бы он рассказал, Гледна, как функционирует система безопасности, то байк после этого перестанет быть самым надежным в мире, не так ли?

Она засмеялась.

— Вы правы. Но погибает такой материал. — Она посмотрела на меня. — Но вы все-таки могли мне рассказать.

— Я этого не могу сделать. Бранниган намеревается открыть еще четыре банка на побережье, и мне он поручит установку этих систем. Я хочу этот контракт. Бранниган довольно проницательный. Он немедленно поймет, что ваши сведения идут от меня. Прошу прощения, Гленда, но я не могу быть вам полезен.

— Ну что ж, ничего не поделаешь, — сказала она, пожимая плечами.

Приехав в ресторан, мы устроились за столом. Посмотрев меню, мы выбрали омары. Пока мы ожидали, Гленда спросила:

— Какой уровень преступности в Шарнвилле?

— Я ничего не знаю по этому поводу. Поговорите с шерифом Джо Томсоном. Он с удовольствием сообщит вам эти сведения. Я время от времени играю с ним в гольф. Он интеллигентный человек.

Во время еды я решил, что наступил момент навести сведения о частной жизни Гленды.

— Вы мне задали кучу вопросов. Теперь моя очередь. Вы замужем?

Я с трепетом ожидал ответа.

— Да, но неудачно. — Она скривилась. — Видите, я работаю. Он продает машины, но в действительности он ничего не делает. Я совершила ошибку.

— Все ее совершают.

— Возможно. — Она посмотрела на меня и улыбнулась. — Должна признаться, мне уже надоела эта работа: все время в бегах, жить в отелях, мотелях. — Она пожала плечами.

— А вы не думали о вторичном замужестве? — спросил я, глядя ей прямо в глаза.

Ее зеленые глаза потеряли свой блеск.

— Каждый имеет право мечтать, не так ли? — Она отодвинула свою тарелку. — Это было очень вкусно.

— Кофе?

Она кивнула головой.

Довольно долго мы молча смотрели на океан, отражающий свет луны. Я умирал от желания ускорить ход событий, но знал, что это будет ошибкой. Я хотел бы признаться ей, что люблю ее, хотел бы сказать, что у меня много денег, что я мог бы предоставить ей очаг и что она могла бы оставаться со мной до конца моей жизни. Но следовало подождать действий с ее стороны, решил я. Следует быть терпеливым. У меня впереди по меньшей мере месяц.

Мы вышли из лифта в нашем доме на девятом этаже и остановились перед ее дверью.

— Спасибо за прекрасный вечер, Ларри.

— Завтра повторим?

Она посмотрела на меня задумчиво, потом кивнула головой.

— Нет, приходите лучше обедать ко мне. Я сама приготовлю еду. — Она улыбнулась. — Странно, как встречаются люди. — Она положила свою руку на мою. — До завтра, до восьми часов.

Она наклонилась, слегка коснулась моей щеки губами, улыбнулась и исчезла в своей квартире, мягко закрыв за собой дверь.

Несколько мгновений я стоял неподвижно, глядя на дверь. Теперь я знал, что наши химические реакции одинаковы и с трудом верил в это.

Мы сидели рядом друг с другом на диванчике. Единственная лампа в комнате слабо горела и в комнате был полумрак. Мы только что закончили самый роскошный ужин в моей жизни: суп из крабов и утку с рисом и соусом. Мы выпили по два больших коктейля и бутылку вина. Я никогда еще не чувствовал себя так легко и свободно. На проигрывателе стояла пластинка с песенкой про «голубизну ночи».

Присутствие этой женщины рядом со мной, атмосфера, поющий голос, ужин, алкоголь — все это привело меня в блаженное состояние. Никогда еще не знал я такого счастья, такой радости. Воспоминания об этих мгновениях я должен был сохранить в памяти на всю жизнь. Мне даже не хотелось разговаривать, я хотел, чтобы она тоже молчала. Я хотел только оставаться там, слышать этот голос, смотреть на эту женщину, которая сидела облокотившись на спинку и закрыв глаза. Самая прекрасная женщина в мире. Закончилась песня. Она открыла глаза и улыбнулась мне.

— Все имеет конец, — сказала она и, протянув руку, выключила проигрыватель.

— Все было прекрасно, — сказал я, — и ужин был замечательный. — Я посмотрел на нее. — Вы замечательная женщина.

Она взяла сигарету, зажгла ее и снова оперлись на спинку, но на этот раз подальше от меня.

— Вчера вечером вы спросили меня, собираюсь ли я вновь выходить замуж. Мне нужно сказать вам об Алексе, о муже.

Я посмотрел на нее.

— Вашем бывшем муже?

— Я все еще замужем.

Блаженное чувство покинуло меня. Я напрягся.

— Вы все еще женаты? Я думал вы разведены.

— Я хотела бы развестись. — Она смотрела на кончик сигареты. — Боже, как бы я хотела этого.

— А почему вы не развелись? — Я сжал кулаки, наклонившись вперед. — Разве это проблема?

— Вы не знаете Алекса. С ним всегда проблема. Он отказывается дать мне развод.

— Я не понимаю, Гленда, кто ушел, вы или он?

— Я его покинула. Я не могла его больше выносить. Кроме себя и денег, ничто его не интересует.

— Когда вы ушли от него?

— Примерно шесть месяцев назад.

— Должно же быть средство освободиться от него?

Она пожала плечами.

— Я могла его купить за двадцать тысяч долларов. Он мне дает развод за эту сумму.

— Вы хотите сказать, что, имея двадцать тысяч долларов, вы можете стать свободной?

— Не будем об этом говорить. — Она сделала жест рукой и стряхнула пепел с сигареты. — Я хочу, чтобы вы знали, Ларри, поскольку вижу, что вы меня любите. — Она положила руку на мою. — Я чувствовала себя способной прожить одинокой до конца своей жизни, но как только я вас встретила, то поняла, что больше об этом не думаю. Забавно, не правда ли? Удивительно, женщина встречает мужчину и внезапно что-то происходит. Мы не должны больше видеться, Ларри. Я говорю это серьезно. Я знаю, что у вас есть деньги, знаю, что вы меня любите, но я не хочу быть купленной. — Она посмотрела мне прямо в глаза. — Вы не должны говорить, что дадите мне деньги, чтобы избавиться от Алекса, и я была бы свободной. Я их не приму. Я работаю и откладываю деньги. Через два года я надеюсь скопить достаточно, но я не хочу, чтобы вы меня ожидали.

— Я дам вам взаймы сумму, которая вам необходима, Гленда. Вы мне потом их вернете, когда сможете. Хорошо?

Она поднялась.

— Уже поздно.

Я тоже поднялся, обнял ее и прижал к себе.

— Да, — сказала она, прижавшись своим лицом к моему. — Только один раз, Ларри. Я тебя хочу. — Она изо всех сил прижалась ко мне. Внезапно зазвонил звонок. Он подействовал на нас, как электрический шок. Мы отпрянули друг от друга, уставившись на дверь, которая выходила сразу в гостиную.

— Не открывайте, — прошептал я.

— Нужно открыть. — Она жестом показала на окно без занавесок.

— Мне нужно спрятаться. — Я был напуган и мог объяснить почему. В Шарнвилле я стал заметной личностью и был на равных со всеми членами клуба. И если бы меня застали в квартире замужней женщины, это могло отразиться плохо на общественном мнении.

— Нет, — сухо сказала Гленда.

Чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди, я видел, как она открывает дверь.

Человека, который оказался на пороге, я никак не ожидал увидеть. Это был шериф Джо Томсон. Как я говорил Гленде, я часто играл в гольф в компании с ним. Мы неплохо с ним ладили, но, болтая с ним на площадке, я понял, что он полицейский до мозга костей. Ему было лет сорок пять, высокий, худой, он служил в полиции лет двадцать. Голова у него тоже была выразительная: маленькие глазки полицейского, крючковатый нос, тонкие, как бумага, губы. На площадке он казался крепким, но не обладал ни каплей юмора. Он принимал гольф всерьез и мне казалось, что он будет неуступчивым, если что-нибудь случится.

Томсон внимательно осмотрел комнату. Маленькие глазки остановились на мне и его брови поднялись. Посмотрев потом на стол, явное доказательство того, что мы ужинали вдвоем, он снял свою шляпу с широкими полями.

— Извините за поздний визит, миссис Марш. Увидев, что у вас освещено окно, я решил принести вам сведения о преступности, которые вы у меня просили, — Жестом руки он приветствовал меня. — Привет, гражданин.

— Привет, Джо, — ответил я хрипло.

— Это очень любезно с вашей стороны, — сказала Гленда. — Входите. Мистер Лукас уже уходит. Он мне уже много рассказал о городе.

— Правда? — Его взгляд скова остановился на мне, потом обратился к Гленде. — Ларри действительно хорошо знает этот город. Можно сказать, что он один из его основателей. Нет, я не могу. Меня ожидает дома жена. — Он протянул конверт. — Здесь все, что необходимо, миссис Марш. Если понадобятся дополнительные сведения, вы знаете, где меня найти, — Он попрощался со мной. — Пока, Ларри.

Надев свою шляпу, он направился к лифту.

Мы неподвижно стояли друг против друга, пока не услышали, как хлопнула дверца лифта. После этого посмотрели друг на друга. Если три минуты назад мы сгорали от желания, то теперь все пропало.

— Мне нужно уйти, — сказал я неуверенно. — Он наблюдает за всем, что здесь происходит. Нам надо быть осторожными, Гленда.

Она в отчаянии подняла руки, затем бессильно их опустила.

— Какой-то момент я думала… — Она повернулась. — Мне никогда не везло… Никогда!

— Если Бранниган, Мансон и мэр вообразят, что у меня интрижка с замужней женщиной, Гленда, у меня будут неприятности и это отразится на моих делах. Я должен считаться с интересами своего компаньона. Нам нужно быть осторожными.

Она вздрогнула и повернулась ко мне.

— Интрижка? Для тебя это так?

— Нет, что ты, Гленда! Но они так подумают.

Она принужденно улыбнулась.

— Не притворяйся. Я тебе сказала, что это последний раз. Я не испорчу тебе карьеру. — Горечь, чувствовавшаяся в ее голосе, подействовала на меня, как удар хлыста, но тем не менее мне следовало уйти. Я был уверен, что Томсон ожидает внизу в машине, чтобы убедиться, что я вернулся домой.

— Я тебе сделаю знак, Гленда, нужно только быть осторожными. — Я подошел к ней, но она отступила, покачав головой. — Гленда! Нам нужно найти выход. Я тебя люблю. Ты должна понять, что я не могу рисковать.

— Я тебя очень хорошо понимаю. — Снова принужденная улыбка. — До свидания, Ларри.

Она прошла в спальню и закрыла дверь. Какое-то мгновение я думал о Томсоне, сидящем внизу в машине и ожидающим, зажжется ли свет в моей квартире. Я бросился в коридор, мигом открыл свою дверь и вошел. Прежде чем зажечь свет, я подошел к окну, чтобы бросить взгляд на улицу. Машина Томсона все еще стояла внизу.

Я зажег свет, затем, не спеша, чтобы он мог меня видеть, медленно задернул занавески.

Машина шерифа тронулась с места и отъехала.

На следующее утро, прежде чем пойти в контору, я снова позвонил, но Гленда не отвечала. Отослав курьера, я позвонил уже из конторы, но напрасно. В обеденный перерыв, еще раз попытавшись соединиться с ней, я уже наполовину потерял разум. Мне очень хотелось с ней поговорить, но, если бы она была разведена, не было бы никаких проблем, но я не мог не думать о том, что ее муж может следить за ней. Если бы я оказался скомпрометированным, это нанесло бы серьезный ущерб моему положению в Шарнвилле, и дело, которое я создал вместе с Биллом, могло потерпеть финансовый крах.

Все это выглядит идиотским в наше время, но я знаю это местечко. В Шарнвилле важные лица должны вести себя безупречно, а я теперь был заметным человеком.

Я пытался связаться с Глендой вечером, затем на следующий день, но безуспешно.

Я спустился в гараж и заметил, что ее машины там не было. В отчаянии я решил, что она покинула город. Увижу ли я ее когда-нибудь?

Вечером я пошел на пляж, чтобы обдумать положение. Гленда представлялась мне единственной женщиной. Сейчас я уже был в этом уверен. Я даже был готов ждать два года, если необходимо, и жениться на ней, по крайней мере, если не удастся найти подходящего решения. После трезвого размышления я подумал, что мне нужно узнать побольше о ее муже. Мне казалось, что если мне удастся встретиться и поговорить с ним, отдать ему деньги, и он предоставит ей свободу. Она мне казалась дороже всяких денег. Все что я имел, было вложено в дело, но Мансон, несомненно, сможет мне занять двадцать тысяч.

Я пришел к мысли, что мне необходимо обязательно поговорить с Глендой и взять у нее адрес мужа. Но где она? Куда она уехала?

Утром, когда я ставил машину на стоянку у конторы, я увидел на тротуаре шерифа Томсона. Он остановился и кивнул мне.

— Привет, гражданин.

Так он называл всех своих друзей.

— Привет.

— Эта обворожительная женщина, которую вы мне присылали… миссис Марш. — Он уставился на меня маленькими глазками. — Ее статья не нанесет вреда Шарнвиллю?

Я принужденно улыбнулся.

— Именно поэтому я и предложил ей повидаться с вами.

— Хорошо.

После некоторого молчания я немного принужденно сказал:

— Она делает репортаж о моем деле, Джо. Это для меня очень важно. У меня есть кое-какие сведения для нее, но я никак не могу с ней связаться.

Он сдвинул свою шляпу на затылок.

— Она сейчас уехала из города, но должна вернуться. Она мне оказала, что также будет делать репортаж о магазине Гримон и ее пригласили к старому Гримону в Лос-Анджелес. — Он внимательно посмотрел на меня. — Она вернется. Ей хотелось сделать фотографии тюрьмы.

Он остановил водителя машины, который собирался делать двойной обгон.

— Сыграем в гольф в воскресенье?

— С удовольствием, Джо, но в воскресенье я играю с Бранниганом.

Томсон покачал головой.

— С мистером Бранниганом? Мне говорили, что вы играете с ним. Вы вращаетесь в хорошем обществе.

— Между нами, Джо, он играет со мной потому, что я даю ему уроки в гольф. Его гандикап от восемнадцати до двенадцати.

Шериф сдвинул шляпу на место, вытер нос обратной стороной ладони и кивнул головой.

— У вас есть работа, у меня тоже. Салют, — сказал он и ушел.

Значит, Гленда в Лос-Анджелесе. Она должна вернуться в Шарнвилль и я смогу с ней поговорить.

— Мы оторвали шикарный контракт, Ларри, — заговорил Билл, широко улыбаясь. — Великолепное дело. Оно должно принести нам, по моим подсчетам, около сотни тысяч долларов.

В течение следующих часов мы изучали контракт, касающийся завода сборно-строительных конструкций. Предстояла громадная работа, и нужно было сделать рабочие чертежи. Мне необходимо было разместить пишущие машинки, калькуляторы, машины для копирования и установить их.

Закончив работу, Билл удобно устроился в кресле и, глядя на меня, сказал:

— Неплохо, а?

— Наше дело разрастается, но нам нужны деньги. Над этим делом придется поработать месяцев шесть, не получая ни копейки. Нам необходим кредит, но заказчики солидные люди. Я играю в воскресенье с Ф. Б. в гольф и поговорю с ним. Он нам предоставит кредит.

Вдруг Билл спокойным тоном спросил меня:

— Скажи мне, кто эта Гленда Марш?

Если бы он поднялся и ударил меня в подбородок, я был бы меньше удивлен. Я смотрел на него, открыв рот.

— Гленда Марш, — повторил он сухо.

Я взял себя в руки.

— А? Да… Гленда Марш. Она приехала сюда на этой неделе. «Инвестер» прислал ее, чтобы сделать репортаж о Шарнвилде. Она уже занималась нашим делом. — Я понимал, что говорю слишком быстро и мне следует взять себя в руки. — Она хотела ознакомиться с нашими взглядами и сделать фотографии. Она встречалась с Мансоном и Томсоном. Сейчас она знакомится с делом Гримона. Этот репортаж сделает нам хорошую рекламу.

— Отлично. — Он поколебался некоторое время, прежде чем продолжать. — Послушай, Ларри, мы компаньоны. Мы создали дело и оно идет прекрасно. Шарнвилль весьма специфичный город. Он развивается очень быстро, но сохраняет дух провинции.

У меня по сцине пробежала дрожь.

— Я не понимаю тебя, Билл.

— Позволь тебе объяснить. Не найдя тебя вчера вечером, я отправился перекусить и выпить стаканчик в баре отеля. Там говорили только о тебе и этой Марш. Фред Маклейн был совершенно пьян и, будучи помощником шерифа, он в курсе всего, что происходит. Он рассказал, что ты водил эту женщину дважды ужинать в ресторан и что шериф Томсон обнаружил тебя у нее в поздний час. По его словам, она замужем и хочет разводиться. Именно так она рассказывала шерифу. Некоторые думают, что между вами что-то есть. Через пару дней весь город будет об этом говорить.

Было как раз время сказать ему, что я люблю Гленду, но я, глупый, не сделал этого.

— Боже, — сказал я, — я пригласил ее дважды поужинать, это правда, но для того, чтобы она поняла важность нашего предприятия. Поскольку она за это время не узнала всего, она пригласила меня продолжить наш разговор у нее и угостила меня ужином. Этот проклятый городишко набит сплошными ханжами, но мы говорили только о деле.

Билл немного оттаял и улыбнулся.

— Рад, что ты меня понимаешь, Ларри. Я боялся, что ты завел интрижку с этой женщиной. Будь осторожнее в будущем.

— Да, Билл, я признаюсь, что недостаточно подумал. Я не мог вообразить, что люди это так воспримут. Миссис Марш сделает нам доброе дело, рассказав обо всем в журнале. Почему бы ее не пригласить на ужин? Что здесь плохого?

— Ничего, Ларри. Твоя ошибка была в том, что ты пошел обедать к ней.

Действительно, это было глупо с моей стороны. Мне следовало бы об этом подумать. Я принудил себя улыбнуться.

— Больше этого не случится.

Билл внимательно смотрел на свои ногти, затем посмотрел мне прямо в глаза.

— Когда мне необходима женщина, я знаю кое-кого в Сан-Франциско, и делаю так, чтобы об этом никто не зкал. Но в Шарнвилле так делать нельзя. Поэтому, ради бога, будь осторожен.

— В этом нет никакого смысла! — воскликнул я возмущенно. — Это все болтовня.

— Ладно, но эта болтовня может нам навредить. — Он провел рукой по коротким волосам. — Не нужно напоминать тебе, что мы зависим от Браннигана и только благодаря его поддержке мы процветаем. Большие кредиты, которые мы имеем, получены благодаря ему. Без его поддержки мы сможем быстро прогореть. Есть одна вещь, которую ты, возможно, не знаешь. Бранннган квакер. При нашей первой встрече я тебе говорил, что он замечательный человек, но при малейшем неверном шаге все пропало. Несколько лет назад у него была секретарша, которая была ему предана и душой и телом. Бранниган говорил только о ней. Затем она вступила в связь с одним женатым человеком. Был скандал, и Бранниган от нее избавился. Никогда у него не было подобной секретарши, но в этом случае это ничего не значило. В его глазах она выглядела прокаженной. Он не может слышать о мужчинах и женщинах, имеющих связи с женатыми и замужними. Следовательно, в наших интересах оставить ее. Если до Браннигана дойдут слухи об этой истории, он прекратит нам кредиты, и мы пропали.

— Между мной и Глендой нет ничего, — солгал я. — Согласен… Я совершил ошибку. Успокойся… Этого больше не повторится.

Он улыбнулся.

— Прекрасно. Мне нужно, чтобы ты завтра поехал со мной в Сан-Франциско. Будет неплохо, если мы остановимся с ними в одном отеле, чтобы заключить сделку.

Я колебался. Я хотел быть здесь к возвращению Гленды, но на вопросительный взгляд Билла я кивнул головой.

— Конечно, Билл. Я освобожусь. До завтра.

Когда он вышел из кабинета, я посмотрел в окно.

Меня предупредили, но я хотел ее. Я хотел ее, как никакую другую женщину в мире. Мне нужно, чтобы она убедилась, что я ее люблю, что она все для меня. Если бы я был уверен, что получу разрешение отдать ему двадцать тысяч? Как только она получит развод, проблем больше не будет. Зная, что я намереваюсь на ней жениться, Бранниган не будет иметь возражений. Но как связаться с ней? Я должен провести два дня в Сан-Франциско, а она, несомненно, завтра вернется в Шарнвилль. Я не хочу, чтобы она думала, что я сбежал.

Я долго думал об этой проблеме, прежде чем совершить самый великий промах в своей жизни. Я взял листок бумаги и написал:

«Милая Гленда!

Я должен провести два или три дня в Сан-Франциско. Поскольку я не мог связаться с тобой, я пишу тебе эту записку. Нам нужно поговорить. Я тебя умоляю, не отказывай. Уже ходят о нас слухи. Попытайся, пожалуйста, понять, нам нужно поговорить. Я уверен, что мы сможем найти решение. Может быть, мы встретимся в воскресенье утром в восемь часов в Феррис Пойнт? Это в нескольких километрах от Шарнвилля. Там всегда пустынно в эти часы. Мы поговорим о нашем будущем одни. Езжай по дороге на Сан-Франциско, на пятом повороте сверни налево, и ты попадешь на место. Если ты меня любишь также, как я тебя, ты приедешь.

Ларри».

Я положил это письмо в конверт и, вернувшись домой, подсунул под дверь Гленды.

Феррис Пойнт — маленькая бухточка, окруженная кустарниками и песчаными дюнами, была идеальным местом для купания. Я ездил туда часто, когда хотел побыть в одиночестве. Шарнвилль это место еще не открыл.

Я съехал по неровной дороге, ведущей к бухточке, затем оставил машину в тени под деревом и пробрался через кусты на пляж с золотистым песком.

Приедет ли она? В Сан-Франциско я провел два дня. Контракт был заключен, но нам необходим был новый кредит в банке. Я был уверен, что мы его получим, и сказал Биллу, что поговорю в воскресенье с Бранниганом во время партии в гольф. Но прежде нужно было решить с Глендой.

Вдруг я ее увидел. Она сидела на песке в изумрудно-зеленом бикини, опершись подбородком на колени. Солнце играло в ее волосах. Она повернула голову в мою сторону и улыбнулась. Когда я оказался рядом с ней, она сказала:

— Ты видишь, Ларри, искушение слишком велико. Все мои хорошие намерения не смогли помешать мне увидеться с тобой. — Она сделала гримасу. — Я думала о тебе и днем и ночью. — Она опустила руки и улеглась на спину. — Не будем больше говорить, милый… Люби меня.

Я снял рубашку и брюки, а она сняла бикини. Встав на колени перед ней, я уставился на это великолепное тело, хотел покрыть его поцелуями.

— Нет… Быстро, Ларри, возьми меня.

Ее нетерпение воспламенило меня.

Я взял ее. Она вскрикнула и ее ноги сомкнулись надо мной, а пальцы впились в тело. Солнце, шутя волн, шелест листвы служили прекрасным аккомпанементом к нашим объятиям. Её пальцы скользнули вниз по спине, не давая мне отстраниться.

— Еще, — прошептала она, задыхаясь. — Я тебя умоляю… еще!

— Поднимись, сволочь! — произнес голос, и я почувствовал, как в ребра мне наткнулся ствол пистолета.

Получив удар, я перевернулся на спину и поднял глаза. Небольшой, коренастый человечек стоял рядом со мной. Я видел его, как в кошмаре: бородатый, загоревший, со злыми глазами. Панама, сдвинутая на лоб, прикрывала кустистые брови. На нем был грязный, помятый белый костюм.

Едва Гленда поднялась, он ударом руки опрокинул ее на землю. Меня охватил слепой ужас и дикий гнев. Я бросился на него, намереваясь задушить. Катаясь по песку, мы бились, как дикие животные. Он обладал невероятной силой, и ему удалось освободиться от моих рук, которые я стиснул у него на горле. Он ударил меня кулаком в лицо и добавил коленом вниз живота. Солнце померкло в моих глазах. Вцепившись в его пиджак, я получил снова кулаком в лицо. Бешенство придало мне сил оттолкнуть его. Он упал навзничь. Поднявшись, я ударил его по морде обоими кулаками. Все тело у меня болело, но об этом я не думал. Я думал только об одном — убить его.

В тот момент, когда я намеревался ударить его еще раз, в моей голове вспыхнуло пламя и солнце погасло, как гаснет разбитая лампочка.

Я медленно приходил в сознание. Песок впивался мне в кожу. Я пошевелился, — и боль пронзила мне голову. Я услышал свой стон. Некоторое время я лежал неподвижно. Живот, ребра, голова ужасно болели. Солнце припекало. Я слышал, как море шумит на пляже, а листья шуршат при порывах ветра.

Я медленно собрал свои силы, зажав голову руками, и с трудом уселся. Преодолевая боль, стучавшую в голове, я принудил себя открыть глаза и осмотреть пляж. Гленды не было. Коренастого мужчины тоже. Зажав голову руками, я застыл неподвижно. Вдруг я понял, что мои пальцы влажные. Я оторвал руки от головы — они были покрыты наполовину свернувшейся кровью.

Поскольку каждое движение причинял мне боль во всем теле, я, не шевелясь, продолжал смотреть на свои руки. Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем мой мозг начал снова работать. Где была Гленда? Что с ней произошло?

Я посмотрел на часы. Было 8.45. Я был без сознания минут тридцать. С трудом мне удалось подняться. Море, пляж завертелись вокруг меня, и я был вынужден снова сесть.

Отдохнув, я предпринял новую попытку и, шатаясь, как пьяный, поднялся на ноги. Голова ужасно болела. Я медленно двинулся вперед, волоча ноги, как будто на них были тяжелые гири. Наконец мне удалось добраться до воды. Я вымыл руки, покрытые кровью, и умылся. От соленой воды лицо жгло, но это ощущение вернуло меня к жизни.

Я поднялся, осмотрел во всех направлениях пляж и направился к своей одежде.

После двух неудачных попыток я вынужден был сесть, чтобы отдохнуть. В конце концов мне удалось одеться, и теперь я чувствовал себя довольно скверно, но все-таки живым.

Что произошло? Где Гленда? Где этот коренастый тип в помятом костюме?

Как в кошмаре, я с трудом прошел по песку, отделяющему меня от машины, открыл дверцу и с облегчением рухнул на переднее сиденье. Опустив зеркальце, я осмотрел себя. Правый глаз у меня вспух и был весь черный. Вся правая сторона лица опухла и была покрыта ссадинами.

Потом, несмотря на ужасную головную боль, мой мозг все-таки начал функционировать нормально. Через два часа я должен играть в гольф с Бранниганом и во время отдыха попросить у него новых кредитов. Но об этом не следовало и думать. Нужно позвонить ему и отложить встречу. В первый раз. Потом Гленда… Но сначала Бранниган.

Я выехал с пляжа. В конце песчаной дороги я затормозил у бара, но еще раз взглянул в зеркальце, я понял, что произведу сенсацию, если войду в бар, чтобы позвонить, и поэтому поехал дальше.

К счастью, в этот час движения почти не было. Голова и лицо болели все больше и больше. Если меня увидят флики по пути домой, они меня наверняка остановят. Но их не было видно.

Я практически не соображал, что делаю, когда ставил машину в гараже. Я вышел, шатаясь, из гаража и посмотрел в то место, где стоял автомобиль Гленды. Машины не было.

Через пять минут я все-таки разговаривал с Бранниганом. Он как раз уже собирался выезжать, когда я позвонил. Я сказал ему, что я попал в аварию и прошу извинить меня.

— Вы ранены, сынок? — спросил он обеспокоенно.

— Я ударился головой о переднее стекло, но ничего серьезного. Несколько ссадин.

— Что произошло?

— Один сумасшедший. Я едва сумел увернуться, но разбил физиономию.

— Очень жаль. Может быть, я могу вам быть чем-нибудь полезен?

— Нет, спасибо. Ничего. Прошу извинить меня.

— Мы сыграем в другой раз. Не беспокойтесь, сынок.

Несмотря на боль в голове, я прошел по коридору в позвонил в дверь Гленды.

— Она уехала, мистер Лукас.

Я медленно повернулся. Пожилая черная женщина, которая убирала у нас, стояла с метлой в ведром.

— Уехала?

— Да, мистер Лукас. Она уехала сегодня утром около семи с багажом. Похоже, она очень спешила. Я предложила ей помочь, но она не обратила на меня внимания, — Она смотрела на меня, открыв рот. — Боже, что с вашим лицом, мистер Лукас?

— Автомобильная авария, — сказал я, возвращаясь к себе.

Я рухнул на постель, сжимая голову руками.

— Что произошло? Боже, что произошло?

Принудив себя подняться, я взял в холодильнике лед, завернул его в салфетку и приложил его к затылку. Я медленно вернулся в гостиную, прижимая компресс к голове. Я чувствовал, что мне становится лучше. Через несколько минут я приложил компресс к лицу. Мне стало еще лучше. Нестерпимая боль начала затихать.

Зазвонил телефон. Гленда?

— Мистер Лукас? — Это был мужской голос.

— Кто у телефона? — пробормотал я.

— Меня зовут Эдвин Клаус. — Он произнес по буквам; К, Л, А, У, С. — После паузы он продолжил: — У нас есть дело для обсуждения. Я буду у вас через 10 минут, мистер Лукас, но вначале будьте любезны и проверьте багажник в вашем автомобиле. Я уверен, что у вас болит голова, но сделайте усилие и посмотрите. — И он повесил трубку.

Это шутка? Сумасшедший?

Я сидел не шевелясь. Нет, это не шутка. Я почувствовал, что весь леденею. С трудом я поднялся и медленно направился к лифту. Потом спустился в гараж, открыл багажник и поднял крышку.

Коренастый тип был там, свернувшись пополам. Его белый костюм и борода были в крови. Он был мертв.

Глава 3

Едва я вошел в дверь своей квартиры и сделал несколько шагов, я увидел его, сидящего в моем любимом кресле. Возраст у него был неопределенный: между 45 и 65, волосы густые, снежно-белые, безукоризненные. Все в нем было безукоризненно: черный костюм, белая шерстяная рубашка, галстук, черные блестящие туфли. Лицо у него было, как маска из дерева, нос тонкий, крючковатый, впадина вместо рта, серые блестящие глаза, уши торчком.

Для меня появление коренастого типа в багажнике было ударом. У меня было впечатление, что меня преследует какой-то отвратительный кошмар. Через несколько минут я надеялся прийти в себя и обнаружить с облегчением, что ничего этого не произошло и что это такое же обычное воскресное утро, как и все другие.

Человек напротив меня был частью этого кошмара. Я закрыл дверь, прислонился к ней и посмотрел на гостя.

— Я увидел, что дверь у вас открыта, — сказал он. — Извините меня, что я воспользовался этим. Меня зовут Эдвин Клаус. К, Л, А, У, С.

Струйка пота потекла по моей болевшей щеке. Значит, это не кошмар, это реальность.

— Что вы хотите?

Блестящие серые глаза, столь же выразительные, как и кубики льда, уставились на меня.

— Я хочу вам помочь. — Жестом он пригласил меня сесть. — Я вижу, вы страдаете. Я советовал Бенни быть осторожным. — Он поднял с сожалением руки. — Но он не может контролировать свою силу. Я прошу вас, усаживайтесь, мистер Лукас.

Моя голова снова стала страшно болеть, а ноги дрожать. Я уселся.

— У вас есть проблема, мистер Лукас. Похоже, что вы не знаете своих возможностей, — заявил Клаус мягким, спокойным голосом. — Но вашу проблему можно урегулировать, если вы согласитесь принять мою помощь.

— Кто вы? — спросил я, глядя на него.

— Мы об этом поговорим позднее. Сейчас дело в Алексе Марше, которого вы убили. Что вы будете делать с трупом, мистер Лукас?

Я закрыл глаза. В моей голове возникла сцена, что я хотел его убить. Я вспомнил, как ударил его обоими кулаками прямо в лицо. Я готовился это сделать еще раз, но получил удар по голове.

— Я его только ударил. Я, возможно, сломал ему нос, но, совершенно определенно, я его не убивал. — Боль стучала у меня в голове и затуманивала мысли. — Я его не убивал, — сказал я, глядя на Клауса.

— Я думаю, что это будет решать жюри, не так ли, мистер Лукас?

Я поднялся и, шатаясь, прошел в ванную, где проглотил четыре таблетки аспирина. Потом я открыл кран, взял губку и протер лицо. Мысли стали проясняться. Я не знал, кто этот безукоризненно одетый человек, но мой инстинкт говорил о том, что это шантажист.

Упершись двумя руками в умывальник, я с трудом выпрямился и посмотрел в зеркало. В нем отражалось незнакомое лицо, которое мне определенно кого-то напоминало, но которое было синим и распухшим, с дикими глазами. Добрых пять минут я стоял перед зеркалом, потом таблетки начали действовать и боль, терзавшая мою голову, стала тупеть.

Алекс Марш! Значит, коренастый тип был мужем Гленды! Но человек, сидящий в моей гостиной, готовый предложить мне помощь? Кто он такой?

Уцепившись руками в умывальник и глядя в зеркало, я ожидал, что стреляющая боль станет терпимее. Он меня спросил, что я намереваюсь делать с трупом, который находится в багажнике моей машины. А что с ним делать?

Моей первой мыслью было позвать шерифа Томсона и передать дело в его руки. Если я это сделаю, поверит ли он моему рассказу о происшедших событиях? А другие? Предположим, что мне поверят, но моя репутация в Шарившие будет испорчена окончательно. Я буду вынужден признаться, что занимался любовью с замужней женщиной и в этот момент нас застал ее муж. Поверят ли, что кто-то меня оглушил, когда я с ним боролся?

Я подумал о трупе, находящемся в багажнике. Мгновение я думал, что лучше увезти его "в машине в пустынное место и закопать там. Но это была совершенно нереальная идея. «Вашу проблему можно урегулировать, если вы согласитесь принять мою помощь».

Почему этот человек предлагает мне помощь? Что он от этого будет иметь? Я должен знать!

Более уверенный в себе, я вернулся в гостиную.

Эдвин Клаус все еще сидел в моем любимом кресле, положив нога на ногу и держа руки на коленях, с выражением того же бесконечного терпения на лице.

— Вы себя чувствуете лучше, мистер Лукас? — спросил он. — Я не хочу вас принуждать, но вы, несомненно, слышали о трупном окоченении? Через час станет очень трудно вытаскивать его из багажника.

Ледяная дрожь пробежала у меня по спине. Эта мысль не приходила мне в голову, но я ее понял. Марш засунут в мой багажник согнутым. Его тело, когда закоченеет, застрянет там. Мой желудок сжался в спазмах. Я сел напротив Клауса.

— Я его не убивал, — сказал я. — Кто-то оглушил меня, когда мы боролись. Этот кто-то и убил его, когда я был без сознания.

— Мистер Лукас, — сказал терпеливо Клаус, — в настоящий момент неважно, кто его убил. Он находится в багажнике вашей машины и не может там оставаться больше. Принимаете вы мою помощь или нет?

— Кто вы? Почему вы предлагаете мне помощь?

— Меня зовут Клаус. К, Л, А, У, С, — по буквам произнес он. — Я здесь потому, что следил за вашей карьерой, и считаю, что вы сделали блестящую карьеру. Мне будет очень жаль, если вы потеряете все это.

— Но не говорите мне, что вы мне предлагаете помощь просто так. Что, хотите в обмен?

Он положил свои маленькие коричневые руки на колени.

— Разумеется, кое-что, но мы об этом поговорим позднее. Проблема, которая требует немедленного разрешения — это спрятать труп Марта. У меня есть люди, пригодные для такого рода работы. Вы можете не принять мою помощь, вы можете позвонить шерифу и все рассказать ему либо попытаться освободиться от трупа самому. Можете выбирать, мистер Лукас. Уверяю вас, что если вы откажетесь от моей помощи, вы больше обо мне никогда не услышите. Вам принимать решение.

— Что вы хотите от меня? Я хочу это знать.

— Услуги, но сейчас я не хочу об этом говорить.

— Я должен это знать. Вы что считаете меня настолько глупым, что я должен согласиться, не зная, что вы потом захотите? — сказал я, повышая голос.

Клаус еще раз поднял свои руки.

— Я вижу, что вы отказываетесь от моей помощи. — Он поднялся. — Ну, что ж, тогда спешите, мистер Лукас. Скоро будет трудно его вытащить. Не забудьте купить лопату. Только в воскресенье я не знаю, где вы сможете ее найти. Мне кажется, его лучше зарыть в Феррис Пойнт. Но поспешите, желаю удачи, — бросил он и направился к двери.

Мой мозг начал работать изо всех сил. Пока Клаус шел к двери, я перебрал в памяти все годы, потраченные на создание нашего дела. Я думал о моем нынешней положении. Я стал заметной личностью в Шарнвилле. Я думал о Билле Диксоне. Потом я представил себя роющим могилу, если мне конечно удастся достать лопату, вытаскивающим труп из багажника и волокущим его в вырытую яму.

Я содрогнулся от ужаса, когда подумал, что должен буду прикоснуться к трупу. «Уверяю вас, что если вы откажетесь от моей помощи и попытаетесь сами освободиться от трупа, то никогда больше не услышите обо мне».

Возможно, что я больше не услышу о нем, но ему достаточно, не называя себя, позвонить шерифу, чтобы посадить меня в лужу.

Услуга? Какая? Я был в таком состоянии, что мне было наплевать.

— Минуточку, — сказал я.

Мне нужно освободиться от трупа! Мне нужно, чтобы Клаус помог мне. Освободившись от трупа, у меня будет неплохое положение для разговора с ним. Когда я узнаю, какую услугу он ожидает от меня, я найду средство освободиться от него. Мне нужно время, чтобы подумать.

Клаус остановился у двери и посмотрел на меня.

— Я согласен. Мне нужна ваша помощь, — сказал я хрипло.

— Очень умно с вашей стороны, мистер Лукас.

Он вернулся и вновь устроился в моем кресле.

— У меня есть три человека, которые займутся этим, но нужно, чтобы вы с ними поехали и понаблюдали за их работой, чтобы убедиться, что труп не смогут обнаружить. Идите в гараж. Они вас там ожидают. Все это не займет и часа. Я считаю, что вам нужно ехать немедленно. Чем больше будете выжидать, тем больше все может осложниться.

Я посмотрел на него.

— Когда вы придете за услугой?

— У нас будет еще врем. Давайте сначала урегулируем эту проблему. Пошли, мистер Лукас. — Он посмотрел на свои часы. — Я уже опаздываю на свидание.

Собрав всю свою волю, я спустился в гараж. Было 10.15. Бояться было нечего. В воскресенье жильцы дома редко поднимаются до полудня. Выйдя из лифта, я их увидел. Они стояли рядом с моей машиной. Три человека. Я осмотрел их внимательно и подошел к ним. Тот, который привлек мое внимание первым, стоял, опершись на дверцу со стороны водителя. Высокий, худой, лет двадцати пяти, со светлыми волосами и бородкой. Красота второсортного актера кино Светло-голубые глаза смотрели уверенно и вызывающе. Его загар свидетельствовал о том, что он все дни проводит на пляже, развлекаясь с девицами. На нем был зеленый свитер и белые узкие джинсы. Второй стоял возле машины. Внешность у него была вышибалы. Волосатый, с плоским лицом, маленькими глазками и длинными черными бакенбардами. Руки у него были толстые и мускулистые. На нем была потертая кожаная куртка и черные брюки. Третий был негр, такой громадный, что легко опирался локтями о крышу автомобиля. Видны были мощные бицепсы, перекатывающиеся под рубашкой. Он напоминал молодого Джо Луиса.

Бородатый сделал шаг вперед, вызывающе улыбаясь.

— Меня зовут Гарри, мистер Лукас. Это Бенни, — добавил он, показывая на второго пальцем, — а это Джо.

На физиономии негра появилась улыбка. Бенни только мрачно посмотрел на меня. Бенни! Этот тип и оглушил меня!

— Давайте, мистер Лукас, — сказал Гарри. — Я сяду за руль. Успокойтесь.

Двое других сели сзади, а Гарри обошел машину, чтобы открыть мне дверь.

Я не принимал это как вежливость. Я чувствовал угрозу, исходящую от этих мужчин, и атмосфера была накаленной. Я уселся. Гарри устроился за рулем и тронул машину.

По дороге машин было мало. Гарри проехал боковыми улицами, избегая центральных, и выехал по направлению к шоссе. Он ехал на пределе дозволенной скорости и вел машину очень хорошо. Джо, сидевший сзади, принялся играть на губной гармонике что-то негритянское.

Пока мы ехали по направлению к Феррис Пойнт, я размышлял. По-видимому, Марша ликвидировал Бенни, после того как оглушил меня. У него был вид человека, убивающего без раздумий и ни о чем при этом не сожалевшего.

Моя голова и лицо все еще болели. Мысли были не настолько четкими, чтобы явно понимать, что со мной происходит. Я продолжал думать о кошмаре, но начинал понимать, что попал в смертельную ловушку. Позволив Клаусу помочь мне избавиться от трупа Марша, я попал ему в руки.

Съехав с трассы, Гарри по песчаной дороге направил автомобиль в Феррис Пойнт. Он остановился в тени группы пальм.

— Минуточку, мистер Лукас, — сказал он, — я осмотрюсь.

Он вышел и осмотрел кустарники. Джо прекратил играть и вышел из машины.

Через несколько минут Гарри вернулся.

— Все в порядке… Пойдемте, мистер Лукас, надо приниматься за работу.

Джо открыл багажник моей машины и вытащил две лопаты. Оставив Бенни возле машины, Гарри, Джо и я продрались сквозь заросли кустарников. Когда показались пустынный пляж и море, Гарри остановился.

— Что вы скажете об этом месте, мистер Лукас? Нужно будет рыть очень глубоко.

Я осмотрелся вокруг.

— Подходит, — ответил я.

Джо принялся за работу. Это была не простая работа. По мере того, как он углублялся, песок осыпался вниз. Солнце пекло изо всех сил. Я ожидал. Когда Джо вырыл траншею сантиметров тридцать глубиной, Гарри принялся другой лопатой отбрасывать песок, выбрасываемый Джо. Работа пошла быстрее. Они оба были совершенно мокрыми. Я смотрел на мускулы Джо и на пот, который тек по лицу Гарри. Сцена мне казалась нереальной, как будто я находился на луне. Когда траншея достигла около полуметра глубины, Гарри заявил:

— Достаточно, Джо, остановись.

Тот улыбнулся, вытер пот ладонью, который заливал его лицо, и вылез на ямы. Гарри повернулся ко мне.

— Ну, мистер Лукас, годится эта яма? Видимо, придется углубиться еще немного. — Он протянул мне лопату. — Теперь ваша очередь.

По тону, которым он сделал мне это предложение, я понял, что у меня нет выбора. Я снял пиджак, взял лопату и спустился в траншею. Гарри и Джо смотрели на меня. Все еще находясь в кошмаре, я начал копать. Я не проработал и нескольких минут, как Гарри сказал:

— Достаточно, мистер Лукас. Джо продолжит.

И он начал смеяться. Протянув руку, он схватил меня за запястье и помог выбраться из траншеи. Джо заменил меня и несколькими минутами позже яма достигла около двух метров.

— Видимо, этого достаточно, мистер Лукас? — спросил Гарри. — Я не думаю, что кто-то сможет зарыться так глубоко. Как вы думаете?

Я накинул пиджак на плечи. Пот тек по раненой щеке.

— Да.

Гарри посмотрел на Джо.

— Сходи за ним.

Негр побежал к машине. Я ожидал. Держа лопату в руке, Гарри осмотрел море и пляж.

— Шикарный уголок. Я хотел бы быть похороненным здесь. Это намного лучше, чем на убогих кладбищах.

Я ничего не ответил. Появились Джо и Бенни. Они несли труп коренастого человека. Я отвернул голову, так как меня затошнило. Я услышал глухой удар, когда они бросили тело в яму.

— Мистер Лукас, посмотрите, нужно убедиться, не так ли? — сказал Гарри.

Я повернулся. Джо и Бенни расступились. Коренастый тип лежал в яме. Внезапно Гарри резко толкнул меня. Я пошатнулся и оказался как раз над ямой. Я смотрел на труп с ужасом. Он был ужасен.

— Прекрасно, мистер Лукас, — оказал Гарри. — Он подошел ко мне и взял меня за руку. — Вернемся к машине. Бенни и Джо займутся им. Вы довольны? Я думаю, что вы должны быть довольна нашей работой.

Я неуверенными шагами направился к машине. Там он взял меня за руку и подвел к багажнику, потом открыл его.

— Там отвратительно, мистер Лукас, но вы не беспокойтесь, мы все сделаем.

Я посмотрел на резиновый коврик, покрытый кровью, и отвернулся.

— Садитесь в машину и успокойтесь, мистер Лукас. Вам больше не о чем заботиться.

Я открыл дверцу и устроился на месте рядом с водителем. Размозженный череп Марша стоял перед моими глазами. Я даже не пошевелился, когда пришли Джо и Бенни, Они сели сзади, а Гарри сел за руль.

— Я вас отвезу домой, мистер Лукас, — сказал он. — Джо займется автомобилем, а потом я пригоню его в ваш гараж. Вам совершенно не о чем беспокоиться.

Совершенно не о чем, думал я, до того момента, когда Клаус придет за своей услугой.

Остаток воскресенья я провел дома с ледяным компрессом на лице, раздумывая о своем положении. Я был уверен, что Клаус будет меня шантажировать. Но достаточно ли сильна его позиция? Труп уже похоронен, никто не видел Гленду Марш в Феррис Пойнте. По крайней мере, я не видел никого ни на дороге, ни на пляже. А если я пошлю Клауса к черту, когда он придет ко мне за услугой? Как прореагирует он? Похоронив труп, он избавился от серьезного козыря в своем шантаже, казалось мне. Если он обратится к шерифу и покажет, где находится труп, потом укажет на меня? Какие доказательства есть у него, что Марша убил именно я? Достаточно не терять головы, все отрицать, чтобы никто не мог в это поверить.

Я понимал, что опасно объяснять свою побитую физиономию ссылками на дорожное происшествие, как я уже сказал Браннигану. В действительности, о малейшем столкновении должно быть сообщено в местную полицию. Она довольно строга на этот счет.

После размышлений я нашел лучшее объяснение.

Потом я начал думать о Гленде. Связана ли она со всем этим? Я отказывался думать, что она служила приманкой. Существовало средство убедиться в этом. Даже в воскресенье редакция «Инвестера» наверняка работает.

Я снял трубку и попросил телефонистку соединить меня с Нью-Йорком. Я назвал название журнала. Через некоторое время меня соединили. Я сказал, что хочу говорить с главным редактором. После паузы в трубке раздался мужской голос:

— Гаррисон слушает. Кто у телефона?

— Извините за беспокойство, мистер Гаррисон, — сказал я, — но мне необходимо срочно связаться с миссис Глендой Марш, фоторепортером, которая работает у вас.

Мужчина повторил имя и сказал:

— Вы ошиблись. Мы никого не знаем с таким именем и не нанимаем на работу свободных репортеров.

— Спасибо, — сказал я и повесил трубку.

Я поднялся, сходил на кухню, наложил в салфетку новые куски льда и вернулся в кресло. Я чувствовал себя совершенно опустошенным. Значит, Гленда служила приманкой! В Шарнвилле ли она еще? Я в этом сомневался.

Сейчас я находился в лучшем положении и мог послать Клауса к черту. Если он попытается пришить мне убийство, я смогу обвинить его вместе с Глендой. Если шериф допросит ее, она может расколоться и рассказать правду. Я с трудом верил в то, что она меня не любит.

К шестнадцати часам моя физиономия стала лучше. На щеке больше не было ссадин, голова не гудела. Я был изможден, но чувствовал себя уверенно и думал, что смогу противостоять Клаусу, если он попытается оказать на меня давление.

Я вспомнил о машине и спустился в гараж. Она стояла на месте вычищенная и блестящая. Поколебавшись мгновение, я открыл багажник. Он был безукоризненно чист, коврик заменен, и никаких следов.

В тот момент, когда я закрывал багажник, подъехал Фред Лебсон, мой сосед. Это был один из тех болтунов, которые начинают говорить сразу же.

— Привет, Ларри! — сказал он, выходя из машины. — Я не видел сегодня вас в клубе. — Он внимательно посмотрел на меня. — Наверно, ревнивый Марш застал вас с его женой? — Он покраснел от смеха.

Мой желудок схватили спазмы, но мне удалось улыбнуться.

— В меня попал шар, — сказал я.

Он взволнованно посмотрел на меня.

— Боже, вам могли выбить глаз.

— Да, наверно, могли.

— У меня есть прекрасное средство от синяков. Поднимемся со мной, Ларри, я вам дам. Мой парнишка занимается боксом и иногда возвращается с такими штуками.

Я поднялся вместе с ним и вошел в его квартиру. Жены, к счастью, не было дома, так как она была более болтлива, чем он. Он дал мне тюбик с кремом.

— Наложите его на пару часов, и так нужно делать через каждые два часа. Через день все исчезнет.

Я поблагодарил его, сказал, что у меня есть работа, пожал ему руку и вернулся домой.

Я намазал лицо кремом. Было уже около 17 часов, и я до сих пор ничего не ел. Я открыл банку супа и разогрел ее.

Ночь я провел ужасно, все время думая, что мне делать дальше. К утру синяки стали желтыми, но голова все еще гудела. Поскольку у меня предполагался весьма загруженный день, я прибыл в контору ровно в 8.30.

Начиная с этого момента, у меня не было времени думать о Клаусе и Гленде Марш.

Я обедал с одним из клиентов, которому продал пять калькуляторов. После еды, довольный сделкой, я вернулся в контору.

В тот момент, когда я выходил из машины, я столкнулся с шерифом Томсоном.

— Салют, гражданин.

— Салют, Джо.

Он внимательно смотрел на меня.

— Что с вами произошло? Несчастный случай?

— Нет. Шар от гольфа, — сказал я сухо. — Я не успел отвернуться. Как дела, Джо?

— Хорошо. — Он вытер кончик носа обратной стороной ладони. — Вы видели миссис Марш?

Мое лицо стало непроницаемым.

— Нет. Я провел уик-энд, занимаясь своим синяком.

— Я назначил ей встречу, чтобы она сфотографировала тюрьму, но она не приехала.

— Возможно, она забыла?

— Похоже, что она заболела. — Он внимательно посмотрел на меня. — Я ходил к ней, но привратник мне сказал, что она уехала вчера утром в 7 часов с багажом.

— Правда? — Я напрасно старался выдержать его взгляд. Потом уставился вдоль улицы. — Любопытно. Срочный вызов или что-нибудь несомненно в этом духе.

— Ну, ладно, хорошо. Пока.

Кивнув головой, он отошел.

Я долго провожал его глазами, затем бросился к себе в контору. Я боялся, но мне ничего не оставалось, кроме как ждать действий со стороны Клауса.

В таком ожидании я провел долгих четыре дня, заполненных беспокойством. Напряжение становилось совсем невыносимым, когда я возвращался вечером к себе домой. Я шагал по гостиной, чувствуя, как у меня неровно бьется сердце, а мысли мечутся во всех направлениях.

На четвертый вечер прибыла срочная почта, как раз в тот момент, когда я открывал дверь своей квартиры. Конверт был достаточно объемный. Я подписал квитанцию и понял, что осада началась. Закрыв дверь, я уселся в кресло и разорвал конверт. Там было восемь цветных фотографий, великолепно сделанных, видимо, с помощью мощного телеобъектива.

Фото 1: Гленда в бикини на пляже и я, направляющийся к ней.

Фото 2: Гленда, лежащая на спине обнаженная, и я, совершенно голый, стоящий на коленях над ней.

Фото 3: Я лежу на ней, а Марш выходит из-за кустов с перекошенным от бешенства лицом.

Фото 4, 5, 6: я и Марш деремся, как дикие животные.

Фото 7: я стою около Марша. Его лицо залито кровью.

Фото 8: Я рою могилу.

Просматривая снимки, я чувствовал дуновение смерти. Тщательно подготовленная смертельная ловушка сработала, я попал в нее и она захлопнулась. Я понял, что Гарри толкнул меня к трупу для того, чтобы фотограф, где-то спрятанный там рядом, мог сделать снимок. Далее он дал мне лопату, чтобы я какое-то время копал, пока меня снова снимут. Надежды на то, что я пошлю Клауса к черту, рассыпались на куски.

Просмотрев снимки, я услышал звуки гармоники, от которых я похолодел. Я сразу же признал грустные мелодии негритянской песенки. Музыкант находился за моей дверью. Я бросил снимки, которые рассыпались у моих ног. В панике я поднялся, подошел, пошатываясь, к двери и открыл ее.

Джо, похоже всегда одетый в белый костям и черные штаны, стоял, прислонившись к стене напротив. Он широко улыбнулся мне, сунул в карман гармошку.

— Добрый вечер, мистер Лукас. Патрон хочет с вами поговорить. Пошли.

Оставив дверь открытой, я вернулся, чтобы собрать снимки. Я засунул их в конверт, спрятал под ключ в ящике письменного стола.

Мне не пришло даже в голову отказаться ехать с этим негром. Я попал в ловушку и осознавал это. Мы спустились на лифте. Грязный, помятый «шевроле» стоял возле дома. Джо открыл дверцу и сел за руль. Я обошел вокруг автомобиля и сел рядом с ним. Машина тронулась с места. В это время улицы были практически пустынны.

Джо вел машину осторожно и все время пел. Внезапно он спросил:

— Вы довольны своей машиной, мистер Лукас? Я неплохо поработал.

Я ничего не ответил и сидел молча, сложив руки на коленях. Я не мог произнести ни слова. Он бросил на меня взгляд.

— Хотите я вам кое-что скажу, мистер Лукас? Я был просто негром, как все остальные, пока меня не нанял Клаус. Теперь все изменилось. Я регулярно получаю деньги, у меня есть девчонка и есть время поиграть на гармонике. Делайте то, что говорит мистер Клаус, и все будет в порядке. — Он засмеялся. — Он человек, имеющий власть, а власть дает деньги, мистер Лукас, а это мне нравится… настоящие деньги. Не какие-нибудь гроши, а хорошие настоящие доллары.

Я продолжал молчать. Он наклонился, включил магнитофон, и машина наполнилась резкой ритмичной музыкой. Минут через пятнадцать мы выехали на шоссе по направлению из города. Когда пленка закончилась, он снова посмотрел на меня.

— Послушайте, мистер Лукас. Я знаю, что вы в неприятном положении. Следуйте моему совету, мистер Лукас, соглашайтесь, не ройте свою собственную могилу. Сделайте то, что вам скажет патрон, и вы будете счастливы.

— Отстань, — сказал я, отказываясь слушать советы негра.

Он усмехнулся.

— Именно так, мистер Лукас, говорят все. Но все-таки не ройте себе могилу.

Машина свернула на узкую дорогу, ведущую к дому в стиле ранчо, наполовину спрятанного деревьями. Она остановилась перед воротами. Из темноты возник силуэт. Это был Гарри. Он открыл ворота и в тот момент, как машина проезжала, он приветствовал меня взмахом руки. Я притворился, что не вижу его. Джо подъехал к дому и остановился. Окна дома были все освещены. Джо вышел, обошел автомобиль и открыл мне дверь.

— Вот мы и приехали, мистер Лукас.

Когда я выходил, появился Бенни.

— Пошли, сволочь, — сказал он. — Он грубо толкнул меня к открытой входной двери. Пройдя длинный коридор, мы вошли в обширную гостиную. Через окна вдалеке были видны огни Шарнвилля. В комнате стояли большие комфортабельные кресла, справа хорошо оборудованный бар. Там же находился телевизор и стереоприемник. Пол был покрыт тремя прекрасными коврами, но комната производила впечатление нежилой.

— Хочешь стаканчик, сволочь? — спросил Бенни, когда я неподвижно замер посредине комнаты. — Патрон занят. Скотч?

Я подошел к креслу и рухнул в него.

— Нет, — ответил я.

Бенни пожал плечами и вышел. Сердце у меня билось изо всех сил, руки взмокли. Через некоторое время я опять услышал игру Джо на гармонике. Это все была та же грустная мелодия. Я просидел минут пятнадцать. Затем дверь внезапно открылась и вошел Клаус. Он прикрыл дверь, посмотрел на меня, затем сел в кресло напротив меня. Его лицо было лишено всякого выражения.

— Извините, что заставил вас ждать, мистер Лукас. У меня много дел.

Поскольку я ничего не ответил, он продолжал:

— Что вы думаете о снимках? — он вопросительно поднял брови.

— Они мне кажутся великолепными.

— Могут убедить кого угодно, что именно вы убили этого человека, не так ли?

Я с ненавистью смотрел на него.

— Что вы хотите?

— До этого вы дойдем. — Он облокотился на спинку кресла, положив маленькие руки на колени. — Позвольте мне рассказать вам в каком положении вы находитесь. Вы совершили глупость, написав Гленде. У меня находится письмо, где вы назначаете ей свидание. У меня есть лопата с вашими отпечатками и коврик с кровью. Мне достаточно все это передать шерифу Томсону, чтобы вас приговорили к смерти.

— Гленда в курсе? — спросил я.

— Разумеется. Она сделала то, что я заставил ее сделать. Она будет основной свидетельницей на вашем процессе, если вы окажетесь настолько глупы и не будете заодно вместе со мной. Она поклянется, что вы убили ее мужа, мистер Лукас. Вы понимаете, что она в точности будет делать то, что я хочу.

— А что вы хотите, чтобы делал я?

Я наклонился вперед. В моем мозгу сверлила мысль: «Она сделала в точности то, что я заставил ее сделать». Это могло означать, что она тоже жертва шантажа Клауса. Я почувствовал облегчение. Она была вынуждена предать меня!

— Позвольте мне рассказать вам одну историю, — сказал Клаус. — Почти сорок лет назад ваш патрон, Фаррелл Бранниган и я были мелкими кассирами в маленьком банке на Западе. Мы были очень близки, жили в крохотной квартирке и были сильно честолюбивы. Бранниган был добродетельным человеком. Вечерами, когда он оставался в банке, я выходил гулять. Я встретил одну женщину. — Он замолк и задумчиво посмотрел на меня. — Я это вам рассказываю потому, что необходимо, чтобы вы поняли, почему вы здесь и почему я вам приказываю выполнить определенные действия.

Я ничего не ответил.

— Эта женщина была с большими запросами. Я был молод. Чтобы держать ее, я должен был много тратить, а мелкий кассир не имеет большого заработка. Я обнаружил это средство — доставать деньги в банке. Для нее я взял примерно около шести тысяч. Я был спокоен, так как ревизия должна была быть не раньше чем через б месяцев. Я потратил около пяти тысяч на развлечения этой женщины, затем за месяц до ревизии я поставил оставшуюся тысячу долларов на лошадь и выиграл десять тысяч. Я мог бы возместить кражу, но не мог этого сделать без Браннигана. Без моего ведома он провел ревизию. Я не знал, почему он все вечера работает в банке. Мне было наплевать. Я думал, что он готовится к своим экзаменам. Он сделал ревизию для того, чтобы приобрести какой-то опыт и ему не нужно было много времени, чтобы узнать, что я украл шесть тысяч. Это было почти сорок лет назад, но я до сих пор вспоминаю, как он обвиняет меня. Мы были очень близки, я доверял ему. Я признался, что украл эти деньги, но пообещал возместить. Когда он узнал, что я поставил на лошадь, он заявил, что я не только вор, но и игрок, и поэтому я не имею права работать в банке. И он не позволил мне возместить деньги. — Бешенство мелькнуло в глазах Клауса. Затем его взгляд снова погас. Но этого мгновения было достаточно, чтобы понять, насколько он опасен, — Он был добродетелен, так же как и сейчас, и отказал мне. Я получил пять лет тюрьмы.

Я слушал очень внимательно. Блеск в глазах этого человека привел меня к мысли, что я имею дело с психом.

— Когда проведешь в тюрьме строгого режима пять лет, мистер Лукас, жизнь видишь под другим углом, — продолжал он спокойно. — Банк для меня был отныне закрыт. Нужно было начинать новую жизнь. По выходе из тюрьмы я провернул одно дельце, которое принесло мне много денег. Но, к несчастью, один из моих компаньонов попался, и я сел на пятнадцать лет. Жизнь в тюрьме горька, мистер Лукас. Все эти годы, которые я провел в тюрьме, как животное в клетке, я думал о Фаррелле Браннигане. Если бы он не был таким добродетельным, я бы смог вернуть деньги и стать банкиром, разумеется, не такого класса, как он, который всегда работал и учился, чтобы стать великим финансистом, каким он сейчас и есть. У меня не было ни его энтузиазма, ни его таланта. Я мог бы быть директором филиала, если бы у меня был шанс. Когда я вышел из тюрьмы, он стал президентом Национального Калифорнийского банка. У меня было пятнадцать лет, чтобы подумать о своем будущем. Я завязал полезные контакты с другими заключенными и приобрел опыт. Благодаря этому опыту, я заработал много денег и теперь могу уйти на покой. — Он некоторое время помолчал, потом продолжил: — Но прежде чем уйти от дел, я хочу урегулировать счеты с Бранниганом. Многие годы я ожидал этой возможности, и это будет моя последняя операция.

Я слушал с возрастающим вниманием. Я чувствовал ненависть в его голосе.

— И сейчас, мистер Лукас, вы здесь, — продолжал Клаус. — Бранниган хвастался в прессе, что обладает самым надежным банком в мире. Это хвастовство добродетельного человека — вызов, который я принимаю. Я намереваюсь забраться в банк — самый надежный в мире — и опустошить сейфы, в которых находятся деньги и драгоценности клиентов, доверенные ему: деньги, которые прячут от налогов, драгоценности, которые не застрахованы. Если Бранниган добродетелен, то он столь же и хвастлив. Единственное, что его может задеть, это стать посмешищем всех. Ограбив его банк, самый надежный в мире, я сделаю из него пустое место.

Снова его глаза блеснули. Клаус наклонился вперед и уставился на меня. Губы у него дрожали.

— И вы мне дадите этот банк, мистер Лукас.

Вот что он хотел! Это невозможно. Но теперь, по крайней мере, я знал условия его шантажа.

— Это благодаря мне этот банк самый надежный в мире и он им и останется, — сказал я хрипло. — Ничего невозможно сделать, чтобы забраться в него. Это я подтверждаю. Благодаря электронике сейфы этого банка самые надежные в мире, и это не пустые слова. Если вы хотите свести счеты с Бранниганом, вам нужно найти что-нибудь другое.

Клаус посмотрел на свои руки.

— Гнить пятнадцать лет в тюрьме — это очень долго для такого молодого и честолюбивого человека, как вы, мистер Лукас. Подумайте об этом. Ели вы дадите нам возможность беспрепятственно проникнуть в зал с сейфами, я обещаю вам послать все доказательства шерифу Томсону, которые имеются в моем распоряжении. Это конец вашей карьере в Шарнвилле и приговор к пожизненному заключению. — Он поднялся. — Подумайте, мистер Лукас. В среду в восемь часов вам позвонят. Вы должны ответить да или нет. Если да, мы встретимся еще раз, если нет, вы встретитесь с шерифом.

Он вышел. Появился Бенни.

— Пошли, сволочь, — сказал он, — Джо отвезет тебя домой.

Всю дорогу я не мог сосредоточиться. Машина ехала в ритме оглушающей музыки, записанной на магнитофоне. Не выпуская руля, он вопил. Он остановился перед моим домом, и в наступившей тишине я почувствовал, что наш разговор с Клаусом был тупиком.

Когда я выходил из машины, Джо наклонился вперед и схватил меня за руку:

— Подумайте, мистер Лукас, — сказал он серьезно. — Работайте вместе с патроном, и вы будете иметь много денег. Не ройте себе сами могилу.

Резким жестом я высвободился, вошел в дом и поднялся на свой этаж. В тот момент, когда я открывал свою дверь, дверь напротив внезапно открылась.

— Быстро, — произнесла, задыхаясь, Гленда.

Она первой вошла в гостиную. Я вошел следом и закрыл дверь на ключ. Она стояла посредине комнаты. Ее массивная грудь поднималась в ритме прерывающегося дыхания. Мы смотрели друг на друга, и в этот момент послышался шум отъезжающей машины.

Глава 4

Мы сидели рядом на диване. Я обнимал ее за талию, а ее голова лежала у меня на плече., Мягкое тепло тела, прижавшегося ко мне, напоминало мне о том, как я ее люблю. Она держала мои руки в своих, светлые волосы щекотали мою щеку. Шум движения, проникающий через открытое окно, шум работы телевизора соседей внизу под нами, скрип кабины лифта создавали фон, который я едва слышал.

Гленда разомкнула объятия.

— Ты не представляешь, как мне стыдно, — сказала она. — Но откуда я могла знать, что встречу такого человека, как ты? О, Ларри, мне так стыдно! — Она подняла голову и обняла меня за шею. Ее губы прижались к моим, язык проник в мой рот.

Я забыл про Клауса. Мои пальцы нашли пояс ее брюк, потянули его и расстегнули. Я срывал с нее одежду, и она стонала от удовольствия. Мы бросились на пол и она напряглась, как струна.

Через некоторое время я услышал, как часы пробили десять часов. Она ласкала мое лицо, потом поднялась, оставив меня лежащим на пыльном ковре, но совершенно удовлетворенного. Я услышал шум льющейся воды в ванной и с трудом поднялся. Она вышла из ванной в тот момент, когда я надел штаны. Она подошла к дивану.

— Дай мне стаканчик, Ларри, — сказала она.

Я налил два стакана виски, подошел и сел рядом с ней. Она выпила свой стакан за два глотка и поставила его на ковер.

— Ларри, милый, — она повернулась и взглянула на меня громадными блестящими глазами, — я тебя люблю. Верь мне. — Она подняла руку. — Нет, не говори ничего, слушай только меня. Я тебя уверяю, если бы я знала, что этот демон замышляет, я бы никогда так не поступила. Я тебя уверяю. Выслушай меня, я прошу тебя. Позволь мне объяснить.

Я положил свою руку на ее.

— Мы оба попали в одну в ту же ловушку, правда?

— Да, но с тобой совсем другое дело. Она откинулась на спинку и закрыла глаза. — Ларри, я никто. Я никогда ни была другой. Я не буду тебе рассказывать о своем прошлом. Боже! Как это ужасно! Другого слова не подобрать. Я в течение десяти лет перебрала дюжину работ, но все заканчивались всегда одинаково. В прошлом году я устроилась в мотеле. Именно там я встретила Алекса. Он был богат и ездил в «кадиллаке». Когда он предложил мне выйти за него замуж, я ухватилась за эту возможность. Неважно кто, лишь бы избавиться от прошлого. Несмотря на свою злобность и лживость, он был влюблен в меня. Он обеспечивал мою безопасность и ничего больше. Алекс занимался сбытом краденных машин. Это было крупное дело, но мне было все равно. Я достаточно видела, чтобы не обращать внимания на закон. Мне нужна была защита и деньги. Он обожал гольф и научил меня играть в него. Мы играли почти каждый день. У нас была прекрасная вилла. Когда он был на работе, я тренировалась сама. Затем однажды вечером он вернулся рано. По его виду можно было подумать, что он только что избежал смертельной опасности. Он был в ужасном состоянии: физиономия распухшая, глаза черные, пятна крови на пиджаке. Он был избит. Он сказал, что нам придется работать на Клауса. Я не знаю, о чем он говорил, но мне он внушал страх. Клаус приехал к нему в гараж и предложил работу, но он послал его к черту. Потом появились три типа, и они чуть не убили Алекса. Они все выбили из него и превратили в толстого плаксу. Я ответила, что не буду подчиняться ничьим приказам и что ухожу от него. В этот момент появились Бенни и Джо. В то время пока Алекс скулил, они меня сильно обработали. Когда они остановились, я была почти такой же, как Алекс. — Она замолчала и взяла свой стакан. — Дай мне еще выпить, Ларри.

Я налил ей виски.

— Вот, что произошло, Ларри, — продолжила она, опорожняя стакан. — Потом Клаус сказал, что хочет ограбить банк в Шарнвилле. Он ненормальный. Он узнал, что ты играешь в гольф с Бранниганом, и послал Джо, чтобы он испортил его машину, а я смогла встретиться с тобой. И ему в голову пришла идея послать меня в Шарнвилль как будто по заданию редакции для подготовки репортажа. Он думал, что мне удастся выудить у тебя секрет системы безопасности банка. — Она запустила руки в свои волосы. — Если бы ты мне сказал это, Ларри, Алекс был бы живой!

— Возможно.

Она в отчаянии подняла руки.

— Риск не оправдался. Потом он мне сказал, что он намеревается тебя шантажировать, чтобы узнать нужные сведения, и приказал мне, что делать для этого. Боязнь получить еще одну взбучку помешала мне отказаться. Я думала, что они только сфотографируют нас на пляже. Я совершенно не знала, что они убьют Апекса. Уверяю тебя. — Она посмотрела мне прямо в лицо. — Ты должен меня ненавидеть за все, что я сделала, но если бы тебя били так, как меня, ты, возможно бы, понял.

— Послушай, я на тебя совсем не сержусь. Это невозможно, — запротестовал я. — Нам нужно вместе найти какое-то решение. Ты единственная, кого я люблю. — Я взял ее за руку. — У меня есть шесть дней в запасе, чтобы дать ответ. Это дело надвинулось на меня, как лавина. Мои мозги не работают нормально, но продумаем ситуацию, в которой оказались. Клаус хочет ограбить банк, заставив меня сказать, как это можно сделать. У него есть достаточно доказательств, чтобы запрятать меня в тюрьму до конца моих дней. Это его козырь. Но у меня тоже есть козырь. Я могу пойти к Браннигану и все рассказать ему. Как мне сказал Клаус, Бранниган очень добродетелен и он никогда не станет на сторону шантажистов. В этом я уверен. Он знает, что Клаус лжец и вор. Он достаточно могуч, чтобы заставить арестовать Клауса и помочь мне выкрутиться. В Шарнвилле для меня все будет кончено, но, по крайней мере, я не попаду в тюрьму. Мы сможем вместе уехать в другое место, и я начну все сначала. Сейчас, мне кажется, я должен поговорить с Бранниганом.

Гленда закрыла глаза и задрожала.

— Послушай, Ларри, ты забыл, что это сумасшедший, который, не поколебавшись, убил Алекса, чтобы шантажировать тебя? Мы не уедем вместе. Мне очень хотелось, чтобы это было так просто. — После молчания она продолжила: — Если ты не сделаешь так, как он хочет, он заставит убить меня, так же как и Алекса.

Я смотрел на нее, неспособный поверить в то, что услышал.

— Убить? Что ты хочешь сказать?

— Клаус предупредил, что если ты пойдешь к Браннигану, он убьет меня. Почему, ты думаешь, я здесь, Ларри? Почему он позволил мне увидеть тебя снова? Он сказал, чтобы я ясно изложила тебе ситуацию. Он заставит убить меня, и это убийство тоже повесит на тебя.

Я снова почувствовал дуновение смерти.

— Единственная возможность нам выкрутиться, Ларри, это тот вариант, когда ты расскажешь Клаусу, как проникнуть в банк. Но это ты сам должен решить. — Она поднялась и принялась ходить по комнате. — Это чудовище, и я его страшно боюсь. Я не хочу умирать, Ларри! Я хочу жить с тобой. Мне плевать, что у нас не будет денег… лишь бы мы были вместе. Какое тебе дело до того, что банк будет ограблен, Ларри? Грабят банки каждый день. Достаточно тебе сказать, как попасть в него, и мы свободны.

Я колебался, глядя на нее.

— Но, Гленда, это я изобрел систему безопасности. Пойми меня. Если Клаус проникнет в банк, вся моя работа, все мое положение в Шарнвилле, все это пойдет прахом.

Она закрыла лицо руками.

— Хорошо, Ларри, я понимаю. Для тебя моя жизнь на втором плане.

Как будто в ответ на эти слова, дверь квартиры внезапно открылась. Вошли Джо и Бенни. Я схватил Гленду за руку и оттащил от двери. Бенни подошел ко мне и толкнул рукой, заставив потерять равновесие.

— Ну, сволочь, теперь ты понимаешь в чем дело? Если ты не сделаешь, как тебе говорят, ты никогда не увидишь эту девчонку.

Затем они вышли, прихватив Гленду с собой. Дверь за ними захлопнулась.

Я подошел к окну и увидел, как они втолкнули Гленду в старый «шевроле», и машина, отъехала. Я сел. Мне казалось, что меня опять преследуют кошмары. Я ожидал с нетерпением пробуждения, чтобы обнаружить, что ничего не произошло и все это жуткий сон. Часы пробили одиннадцать. Телевизор Лебсона внезапно смолк. Кроме отдаленного шума машин, ничего не было слышно. Сидя неподвижно, я должен был признать, что это не кошмар. Я слышал в ушах вибрирующий голос Гленды: «Какое тебе дело до того, что банк будет ограблен?»

Я думал о Фаррелле Браннигане и обо всем, что он сделал для меня, вспоминал слова Диксона: «Бранниган ведет себя безжалостно с теми, кто совершил проступки. Это принципиальный человек». Если я расскажу ему свою историю о шантаже, он не будет испытывать ко мне никакой жалости.

Моей первой реакцией было пойти к нему, но, поразмышляв, я понял, что он обойдется со мной также, как и с Клаусом сорок лет назад. Я с трудом верил в то, что Клаус может приказать убить Гленду, но я думал, что ведь убил же он ее мужа. Его угрозы могут стать реальностью и это было невыносимо.

«Тебе достаточно сказать, как это сделать, и мы свободны».

Я мог уступить шантажу Клауса и дать ему возможность проникнуть в банк. Я думал об этом. Бранниган, Алек Мансон и я — единственные, кто знал систему безопасности. Если Клаусу удастся ограбление, полиция займется только нами тремя. Бранниган будет вне подозрения, останется лишь проверить меня и Мансона. Бранниган никогда бы не доверил управление банка Мансону, если бы не был в нем совершенно уверен. Полиция проведет расследование в отношении его и обнаружит, что он ничем не интересуется, кроме своей работы. Тогда они займутся мной. Именно я спроектировал и установил систему безопасности. Я знал лучше чем Мансон действие всей электроники. Эта установка была настолько эффективной, что ни один грабитель не мог проникнуть в банк, если он не обладал специальной информацией, а эту информацию он мог получить только от нас троих. Бранниган и Мансон вне подозрений, следовательно, я подозреваемый номер один.

Клаус угрожал мне приговором на пожизненное заключение за убийство Марша. По словам Гленды, он обещал убить и ее, повесив это убийство на меня, если я откажусь сотрудничать с ним. Но если я соглашусь, я рискую расколоться, когда полиция будет меня допрашивать, и буду все равно приговорен к длительному заключению. Должно же быть средство выкрутиться из этой ловушки. У меня шесть дней. Шесть дней, чтобы найти выход.

Наступил понедельник.

Груда бумаг громоздилась на моем столе. Телефон не переставая звонил. Билл Диксон сообщил из Сан-Франциско последние детали нашей сделки.

— Это дело нашей жизни, Ларри, — возбужденно говорил он. — Они согласились на все. Мы действительно выходим на широкую дорогу.

Я слушал, делал пометки, соглашался взять на себя часть работы, потом повесил трубку. Перегруженный работой, я даже не думал о Клаусе, но мысли об этом шевелились в подсознании, готовые вновь всплыть на поверхность, как только у меня появится свободная минута.

Мэри Олдам, моя секретарша, личность неопределенного возраста, просунула голову в приоткрытую дверь.

— Шериф Томсон желает с вами поговорить, мистер Лукас.

Я с тревогой смотрел на входящего в кабинет Томсона.

— Привет, гражданин, — сказал он. — Служебное дело. У вас своя работа, у меня своя, но наши дела прежде всего.

— Хорошо, Джо, не будем терять времени. В чем дело?

Телефон снова зазвонил, и я взял трубку. Это был наш заказчик. Поговорив несколько минут, я посоветовал ему обратиться к Биллу Диксону и повесил трубку.

— В чем дело, дело? — спросил я нетерпеливо.

— В Гленде Марш, — ответил Томсон. — Она уехала и она лгунья.

— Что это означает и в какой степени это касается меня?

Мне удалось выдержать его изучающий взгляд.

— Эта женщина приехала делать репортаж для «Инвестера», не так ли?

— Да, она мне так и сказала.

— Мне она сказала то же самое. Она копалась здесь, делала снимки, а потом назначила встречу со мной, чтобы сфотографировать тюрьму, но не пришла и уехала из Шарнвилля. — Вытащив из кармана рубашки пачку смятых сигарет, он достал одну и закурил. — «Инвестер» солидный журнал, поэтому я подумал, почему эта женщина уехала так внезапно. Я позвонил туда и мне ответили, что не знают ее и что они никогда не пользуются услугами свободных фотографов. Что вы об этом думаете.

— Послушайте, Джо, у меня по горло работы. По-моему, но мне откровенно наплевать на это, дело связано вот с чем. Многие свободные журналисты работают подобным образом. Они говорят, что работают на известный журнал или газету и берут интервью. Затем они пытаются это куда-то поместить. Это обычное явление.

Томсон наклонился вперед, чтобы стряхнуть пепел сигареты в мою пепельницу.

— Да, возможно. — Он погасил сигарету и добавил: — Я шериф в Шарнвилле. Моя работа заключается в том, чтобы защищать город. В Шарнвилле находится самый надежный банк в мире и в нем очень много богатых людей держат деньги. Я должен заботиться о их безопасности и банка. За это мне и платят деньги. В данном случае приезжает какая-то женщина, делает снимки, разговаривает с богатыми людьми. Все ее принимают за корреспондента журнала и, потому что это солидный журнал, ей рассказывает о том, что она хочет. Я же, когда заметил, что она врет, я вошел в контакт с некоторыми нашими богатыми людьми и узнал, что они хвастались этой женщине, что положили много денег в Национальный Калифорнийский банк. — Он скривился. — Возьмите человека, у которого много денег, выпейте с ним по стаканчику… Прекрасная девочка, и он начинает все ей рассказывать. — Его маленькие глазки были как гранит. — Когда вы с ней встречались, она спрашивала вас о системе безопасности в банке?

Я ответил непроницаемо:

— Кет, но она меня попросила замолвить словечко Мансону и я это сделал.

— Я знаю. Я уже видел Мансона. — Он не сводил с меня глаз. — Значит, она не спрашивала вас о системе безопасности? Вы же знаете об этом намного больше Мансона.

— Несомненно.

Телефон снова зазвонил и позволил мне перевести дух. Это был Диксон, которому были нужны сведения об одной машине, которую я заказал. Чтобы выиграть время, я дал ему все точные размеры и рассказал о принципе действия этой машины.

Томсон, не шевелясь, следил за мной. Закончив разговор с Биллом, я сказал:

— Послушайте, Джо, вы видите, что у меня работы по горло. Миссис Марш не задавала мне никаких вопросов о системе безопасности банка. Это все, что вы хотели знать?

— В какой степени система безопасности надежна? — Шериф не показывал ни малейшего намерения уходить. — Настолько надежна, насколько вообще это может быть? Представьте, что банда грабителей надумала забраться в него. Как вы думаете, удастся им это сделать?

Тема разговора становилась опасной. Нельзя себя компрометировать. У Клауса есть возможность заставить меня дать ему необходимые сведения, чтобы проникнуть в банк.

— Не более одного шанса из ста.

— Да? — Томсон снова стряхнул пепел. — По словам Мансона, нет ни малейшего шанса. Он считает, что банк надежен на сто процентов.

— Вы меня ставите в неловкое положение, Джо. Вам Мансон говорил, что я сам устанавливал эту систему?

— Он заявил, что убежден, что никто не сможет забраться в банк. Это все, что он сказал.

— Он прав до некоторой степени, но всегда существует возможность, которую никто не сможет предвидеть.

— Послушайте меня, гражданин. Я уже три года, как выбран здесь шерифом. Я предвижу все, что может случиться. Я прогоню нежелательных лиц и у меня прекрасные подчиненные. Именно поэтому уровень преступности в городе самый низкий в штате. Я хочу, чтобы так продолжалось и дальше. Эта девица Марш меня беспокоит. Она может быть из банды, которая нацелилась на ваш банк. Я этого не буду утверждать, но это не невозможно. И имено я должен приглядывать за такими людьми. Она изо всех сил хотела получить от Мансона сведения о системе безопасности, но это ей не удалось. Однако это не означает, что банда, если она существует, откажется от своих планов. Предположите, что банк будет атакован, и я не буду избран на следующий срок. Я потеряю свой кусок хлеба. Понятно?

— На мой взгляд, вам просто нечего делать, Джо, — сказал я. — Я полностью понимаю ответственность и ситуацию, в которой вы находитесь, но байк нельзя было сделать более надежным.

— Это же самое говорил и Мансон. Но, по вашим словам, он надежен на девяносто девять процентов. Что же это за единственная возможность?

— Я не знаю. У гения может появиться гениальная идея. Нужно всегда иметь в виду что-то непредвиденное.

Он погасил окурок и зажег другую сигарету.

— Да, это так. Систему безопасности знают только Мансон и вы… Да?

Моя секретарша приоткрыла дверь.

— Вас ожидает мистер Гарриман, мистер Лукас.

— Пусть подождет немного. — Затем, повернувшись к Томсону, я продолжал: — Мистер Бранниган также знает о ней.

— Если вы, или Мансон, или оба будете схвачены бандой, то они заставят вас заговорить. Такое случается. Могли бы они войти в банк?

— Нет.

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Даже если они будут вас пытать?

— Ну, они могут нас заставить рассказать, как она действует, но они не смогут этим воспользоваться.

— Но, тем не менее, вы говорили, что может возникнуть гениальная идея. Объясните, пожалуйста?

Я почувствовал, как по моему лицу потек пот.

— Всегда существует какая-то возможность, что какой-то суперспециалист обнаружил трюки, которые я использую. Но это очень, очень маловероятно.

Он мгновение подумал, кивнул головой и поднялся.

— Благодарю, что уделили мне время. Я ожидаю новостей из Вашингтона. Если она судилась и на нее есть досье, я к вам еще зайду. Пока я шериф, ни одна банда не проникнет в банк. Я получу у мистера Браннигана разрешение, чтобы вы или Мансон объяснили мне систему безопасности, чтобы я смог обеспечить защиту его. Я чувствую этих типов за километр. И сейчас мой нос что-то чувствует. — И он постучал по своему носу.

Но даже если меня не арестуют, в Шарнвилле для меня все будет кончено. Следует, значит, подумать о планах на будущее. Если мне не удастся найти средства избежать шантажа и я окажусь вынужденным подчиниться требованиям Клауса, нужно хорошо подумать о своем будущем и будущем Гленды.

Поскольку днем я был очень занят, все ночи я проводил, разрабатывая два вида планов: как обезвредить преступника, лишенного всяких угрызений совести, и как обеспечить мне и Гленде достаточно надежное будущее вдали от Шарнвилля.

Утром на шестой день, когда я выходил из автомобиля, ко мне подошел шериф Томсон.

— Привет, Томсон.

— Привет, гражданин.

Обратной стороной ладони он вытер кончик носа и сказал:

— Гленда Марш не судилась. Вы правы. Возможно, она просто упомянула этот журнал, чтобы получить интервью, а потом скрылась, боясь разоблачения.

— Хорошо, — сказал я спокойно.

— Но тем не менее я присматриваю за банком.

— Мистер Бранниган будет вам очень признателен.

— Вы могли бы ему сказать об этом во время одной из ваших партий в гольф. — Он какое-то мгновение смотрел на меня, прежде чем продолжить: — Я часто думаю о том, что Мансона или вас похитят. Послушайте, вам не казалось, что за вами наблюдают или следят? Если это случится, предупредите меня, я дам вам телохранителя. Тоже самое я сказал Мансону.

— Спасибо. — Затем я добавил: — Ну до свидания, у меня полно работы.

И я поднялся в контору.

В настоящий момент я, видимо, отделался от Томсона, но, как только люди Клауса проникнут в банк, я был уверен, что он не оставит меня в покое.

В этот день мне удалось закончить все свои дела. К девятнадцати часам я пошел перекусить, затем вернулся домой и стал ждать.

В двадцать один час зазвонил телефон. Я снял трубку. В ней слышались звуки негритянской песенки, исполняемой на гармонике.

— Да, — сказал я, — я согласен.

— Очень хорошо, — ответил Джо. — Через пять минут я буду у вас.

Когда я вышел из дома, меня ожидал пыльный «шевроле». Джо открыл дверцу и я сел в машину.

— Вы совершенно правы, старина, — сказал он. — Я боялся, что вы начнете хитрить. Хотите, я вам скажу, мистер Лукас. Я только негр, но мне жаль миссис Гленду. Мне будет неприятно, когда Бенни разрежет ее на кусочки. И это с ней случится, если вы попытаетесь обмануть Клауса.

Я мгновение колебался, потом, понимая, что вынужден работать с этим типом, решил действовать в таком же духе.

— У меня нет выбора. Я обязан делать то, что мне говорят.

— Это так, мистер Лукас, но не ломайте себе голову. Вы будете купаться в деньгах, так же как и я.

— Ну, это вы мне говорите. Клаус может думать не так.

— Мистер Лукас, я бы не рисковал своей шкурой, если бы не был уверен в этом. Уже два года я работаю на Клауса. Он меня еще ни разу не обманул. До этого я в основном проводил свое время в тюрьмах. Это очень неприятно… Мистер Клаус хитер, но когда-нибудь случится, что он сделает неправильный ход, и ограбление Национального Калифорнийского банка как раз может быть этим ходом. Не вам говорить, мистер Лукас, что ему надо делать. Патрон нам объяснил, если что-то будет не так, миссис Гленда и вы будете ликвидированы. Думайте сами, как выкручиваться из этого положения. Я думаю, вы не имеете желания, чтобы вами занялся Бенни.

— Я могу объяснить Клаусу, как войти в банк, но это дело рискованное. Если вас схватят, вы получите по двадцать лет тюрьмы.

Джо взглянул на меня. Улыбка исчезла с его лица.

— Не надо шутить. Если я получу двадцать лет, вам и Гленде будет конец. — Наклонившись вперед, он нажал на клавишу. Машину заполнила джазовая музыка и это положило конец нашему разговору.

Мы приехали на ранчо. Гарри открыл ворота. Бенни стоял у входа и проводил меня в просторную гостиную.

— Выпьешь стаканчик, сволочь? — спросил он. — Патрон занят.

— Нет, — ответил я и сел.

Минут через десять вошел Клаус. Он прошел и сел за письменный стол.

— Поздравляю, мистер Лукас. Вы не были бы здесь, если бы не решили работать с нами. Это хорошая новость, и я считаю, что вы поступили правильно.

— Я надеюсь, что вы так же хитры и изворотливы, как это считает ваш черный слуга, — ответил я. — Есть одно но. Вы совершили ошибку, послав Гленду в Шарнвилль делать репортаж. Узнав о том, что она спрашивала о системе безопасности банка у Мансона, шериф Томсон решил, что на банк собираются напасть.

Я рассказал ему о том, что у Томсона есть подозрение относительно Гленды, что он связался с ФБР и узнал, что она не была судима. Он предполагает, что Мансон и я, или оба сразу можем быть похищены для разглашения сведений о системе безопасности банка.

Клаус слушал меня, не двигаясь и положив маленькие руки на стол.

— Не беспокойтесь о шерифе, — сказал он. — Я ожидал, что он нам будет мешать. Я займусь им. Ваша роль, мистер Лукас, состоит в том, чтобы научить меня, как проникнуть в зал с сейфами.

— Предположим, что вы туда войдете. Мансон и я будем подозреваемыми номер один. Благодаря своему хорошему послужному списку, Мансона оставят в покое, но для Томсона, который знает, что я знал Гленду, я стану единственным подозреваемым. Следовательно, прежде чем согласиться работать с вами, я хотел бы знать, что лично мне принесет эта операция.

На тонких губах Клауса появилась улыбка.

— Я ожидал, что вы меня спросите об этом, мистер Лукас. Вы наверняка будете подозреваемым номер один. Вам следует будет покинуть Шарнвилль сразу же после операции. Как я вам уже говорил, я богат. Деньги, которые мои люди возьмут в банке, меня не интересуют. Моя единственная цель — унизить Браннигана. Содержимое сейфов составляет около трех миллионов долларов. Я сказал моим людям, что вы получите миллион. Вы сможете уехать с Глендой и спокойно жить на эти деньги. Я советую вам Южную Америку, там вы будете в безопасности, А с миллионом можно жить довольно комфортабельно.

— При таких условиях, — сказал я, — я расскажу вам о системе безопасности банка.

Он снова посмотрел на меня своими ледяными глазами.

— Именно это мне и нужно.

— Вы были в банке?

Он покачал головой.

— Во всех банках слабое звено одно и то же. После проникновения в помещение следует штурм, — сказал я. — В нашем банке это не проходит. Все денежные операции осуществляются с помощью специальной машины. Клиент входил в холл, подписывает чек посредством электронного прибора, вводит чек в машину. Если он вносит вклад, он заполняет специальную карточку, вносит деньги в машину, которая выдает ему квитанцию. Служащие банка появляются только на экранах телевизоров, и поэтому грабители не могут атаковать персонал. Он находится на втором этаже, как и деньги, и никто посторонний не может туда проникнуть. Клиенты нашего банка имеют маленькие электронные игрушки, которые позволяют им подняться на второй этаж. Если эта игрушка утеряна или украдена, телевизионный экран предупреждает охранника, что этот человек не клиент, и лифт не работает.

Клаус поднял руку.

— Нападения меня не интересуют, мистер Лукас. Я хочу, чтобы наши люди проникли к сейфам и опустошили их. Скажите мне, как это можно сделать?

— Банк закрывается в пятницу в 16 часов. Служащие уходят примерно в 17.30. Открывается он в понедельник утром в девять часов. Благодаря электронной системе, охрану осуществляет только дин человек. Охранники меняются через каждые шесть часов. Каждый из них патрулирует снаружи банка. У них есть каморка у входа в здание, но каждый час они делают обход здания снаружи. Вход в банк защищен стальной дверью, которая контролируется фотоэлементами. Никаких проблем, чтобы проникнуть в холл, нет. У меня есть аппарат, позволяющий открыть дверь. Нужно просто согласовать движения. Ваши люди войдут в тот момент, когда охранник будет позади банка. Войдя вовнутрь, они окажутся перед дверью в зал с сейфами. Эта дверь тоже стальная, но даже со специальным оборудованием с ней ничего не удастся сделать и за неделю.

Клаус сделал нетерпеливый жест.

— Перейдем к деталям, — пролаял он. — Как мои люди войдут?

— Дверь в зал сейфов приводится в движение определенным голосом.

Маленькие глазки Клауса сощурились.

— Что вы хотите этим сказать?

— Каждое утро в 8.30 утра, за исключением субботы и воскресенья, один из директоров в Лос-Анджелесе набирает серию цифр на специальном телефоне, соединенного непосредственно с банком в Шарнвилле. Сразу же включается специальное устройство и деблокирует три замка в двери зала с сейфами. В 8.35 Мансон из своего кабинета произносит в микрофон ряд цифр, и открывается еще три замка, а потом и двери зала.

Клаус внимательно смотрел на меня.

— Кто-нибудь, кто знает набор цифр, смог бы открыть дверь, воспользовавшись микрофоном Мансона?

— Нет. Именно это я и хотел сказать, когда говорил об определенном голосе. Если это не голос Мансона, устройство не сработает.

— Вы очень предусмотрительны, мистер Лукас, — сказал Клаус. — Это самый надежный банк в мире.

Подумав мгновение, он спросил:

— А когда Мансон отсутствует или вдруг умрет? Что случится?

— Это предусмотрено. Его голос записан на пленку. Если он будет отсутствовать или что-нибудь случится, кое-кому разрешено использовать эту запись. Достаточно поставить эту запись на магнитофон, включить, и двери зала сейфов откроются.

— И кто эти люди?

Я смотрел ему прямо в лицо.

— Поскольку изобретатель этой системы я, они решили, что я должен быть я.

Клаус наклонился вперед.

— У вас есть пленка с голосом Мансона?

— Она в банке. В случае необходимости я направляюсь в банк, ставлю пленку и открываю двери. Наследник Мансона запишет свой голос, а я отрегулирую устройство, чтобы оно подчинялось новому голосу.

— В банке, кажется, вам полностью доверяют, мистер Лукас.

— Дверь охраняется шестью замками, а я могу открыть только три. Не забывай то, что есть еще три замка, которые открываются по телефонному звонку из Центрального банка.

Я вытащил пачку сигарет.

— Их доверие ограничено.

— А если вы внезапно умрете или вас посадят в тюрьму?

— Мистер Бранниган знает, где находится пленка.

Клаус смотрел на свои руки, размышляя. Я закурил и ждал.

— Звонок из Лос-Анджелеса кажется трудно чем-то заменить.

— Для вас — да, но не для меня. Я могу это сделать. Я могу впустить ваших людей в зал с сейфами, но практически невозможно вынести деньги.

Он пожал плечами.

— Эту проблему вы должны решить сами, мистер Лукас. За миллион долларов и за те доказательства, которые имеются в моем распоряжении, я думаю, что вы сможете найти решение.

— Следовательно, вы всю операцию возлагаете на меня?

— Совершенно верно. Я финансирую операцию, даю людей для исполнения, вы — ответственный за план.

Наступил момент блефовать, подумал я. Пять ночей я соображал, как обмануть этого человека и, кажется, нашел способ.

— Я согласен, но при определенных условиях.

Дикий огонек зажегся в его глазах.

— В вашем положении нечего ставить условия.

— Вы ошибаетесь. Вы хотите отомстить Браннигану, потому что он разоблачил ваши злоупотребления и посадил вас в тюрьму, и, нацелившись на ограбление самого надежного банка в мире, вы уничтожите его. Чтобы добиться этого, вы даже не остановились перед убийством. Вы заставляете меня провести ваших людей в зал с сейфами. То, что вас даже не остановило убийство человека, доказывает, что вы твердо решили уничтожить Браннигана. Есть одно слабое место в вашем плане. Возможно, вы себя переоцениваете, и я решусь сам признаться в преступлении и предстать перед судом. У вас достаточное уголовное прошлое, и полиция это знает. Если бы у вас не было судимостей, мое положение было бы менее прочным. И если я решусь пойти под суд, я заговорю. Я расскажу все Браннигану и полиции. То обстоятельство, что я спасу самый надежный банк в мире от ограбления и его репутацию, привлечет на мою сторону Браннигана. Благодаря его громадному влиянию и его помощи, я могу быть признан невиновным, а Бранниган и полиция будут вас преследовать, и вы рискуете возвратиться в тюрьму. — Я на мгновение замолк и затем продолжил: — Следовательно, не говорите, что я не в том положении, когда ставят условия.

Какое-то мгновение мы молча смотрели в глаза друг другу. Наконец Клаус кивнул головой.

— Вы нашли мое слабое место, мистер Лукас. Я признаю, что я вас недооценил. Каковы ваши условия?

Видя, что мой блеф удался, я почувствовал, как меня охватила волна триумфа, но старался этого не показать. Я наклонился вперед и погасил сигарету.

— Вы говорите, что дадите мне миллион долларов. Не считаете ли вы меня настолько глупым, что я поверю вам на слово? Вы, может быть, воображаете, что я не понимаю, что если ваши люди войдут в банк, зная от меня, как вынести деньги, вы не прикажете убить меня так же, как и Марша?

Клаус внимательно посмотрел на меня, и на его лице появилась фальшивая улыбка.

— Вы очень недоверчивый, мистер Лукас. Что вы предлагаете?

— Я могу впустить ваших людей внутрь банка и затем указать им, как вынести деньги. Но вы мне сначала дадите 250 тысяч долларов. Миллион — это слишком много. Но так как я уверен, что не получу его после операции, я готов принять четверть миллиона. Если вы откажете мне, это будет плохо для нас обоих. Меня осудят за преступление, которое я не совершал, а вам не удастся отомстить. Напротив, если вы согласитесь, то сумеете отомстить Браннигану, и полиция ничего не будет иметь. Через три дня я принесу вам план целиком, как войти в банк и как вынести добычу. Вашей заботой будет это только выполнить. Вы мне дадите деньги, а сами осуществите свою операцию.

— А какая у меня будет уверенность, мистер Лукас, что, получив деньги, вы не исчезнете?

— Я не сделаю этого, потому что вы спрятали Гленду как заложницу. — Он встал. — Подумайте. В среду вечером, в девять часов, я буду ждать Джо.

Почти уверенный в том, что мне удалось овладеть этой кошмарной ситуацией, я вышел в холл.

Прислонившись к стене, Бенни ковырялся в зубах. При виде меня он выпрямился. Я прошел перед ним и открыл дверь дома и вышел во двор. Джо сидел в машине за рулем и играл на гармонике. Я сел рядом с ним.

— Поехали, Джо, — сказал я.

Он усмехнулся и тронул машину с места.

Глава 5

Когда я вошел в контору, Мэри Олдам, моя секретарша, подняла на меня глаза.

— Добрый день, мистер Лукас.

— Салют, Мэри. Много почты?

— Целая куча. Она на вашем столе. — Затем она добавила: — Как неприятно это происшествие с Томсоном, не так ли?

Я остановился, как будто натолкнулся на стену.

— Томсон? — Я повернулся и посмотрел на нее. — Что с ним случилось?

— Объявляли по радио, мистер Лукас. Разве вы не слышали?

— Что случилось? — спросил я напряженно.

— Вчера поздно вечером, когда он собирался садиться в свой автомобиль, на него налетела машина. Три человека видели, как грузовик заехал на тротуар. У бедного шерифа нет шансов остаться в живых.

— Он умер?

— Он в госпитале в очень тяжелом состоянии.

Я услышал голос Клауса: «Не беспокойтесь о шерифе. Я ожидал, что он будет ставить нам палки в колеса, и я займусь им».

И он им похоже занялся. Замерев на месте, я чувствовал, как бледнею. Затем взял себя в руки. Я пробормотал, что очень сожалею, и вошел в свой кабинет. Я сел за стол. Прежде чем я успел о чем-нибудь подумать, влетел Билл Диксон.

— Я уезжаю в Сан-Франциско, Ларри, — сказал он, кладя кучу бумаг ко мне на стол. — Это работа для тебя. Клиент желает, чтобы мы поставили все необходимое в контору. Детали там. — Он посмотрел на меня. — Бранниган предоставил нам кредит?

— Я не смог его увидеть, — ответил я, — но он нам предоставит, не беспокойся.

Он широко улыбнулся.

— Эту проблему ты должен сам решить. — Он по-, смотрел на часы. — Мне нужно уезжать. Очень неприятно это происшествие с Томсоном. Мне он очень нравился. Это был порядочный полицейский.

Я почувствовал холод с головы до ног.

— У тебя есть новости? Мне сказали, что на него наехал автомобиль.

— Я слышал это по радио по дороге сюда. Он умер полчаса назад. Есть одна вещь, которая мне непонятна. Три человека видели, как лихач на него наехал, но никто не запомнил ни номера, ни может дать описание грузовика. Благодаря ему уровень преступности был у нас очень низок. Его заместитель, Фред Маклейн, совсем не такой. Ладно, я уезжаю. Пока, Ларри.

После ухода Билла я некоторое время сидел неподвижно, уставившись глазами в пространство. «Я им займусь». Сначала Марш, затем Томсон. Две смерти для свершения мести.

Я вспомнил, что мне говорила Гленда: «Это сумасшедший». Потом я вспомнил, что нам тоже грозит насильственная смерть.

Телефон зазвонил, и я снова был поглощен работой.

Наша контора закрылась в восемнадцать часов. Закончив дела, я спустился и вошел в большой зал, где стояли машины на ремонте и незавершенные конструкции новых машин. Мои три помощника собирались уходить. Франк Додж, шеф мастерской, вопросительно посмотрел на меня.

— Что-нибудь срочное, мистер Лукас? — спросил он. — Я никуда не спешу и могу быть вам полезен.

— Нет, нет, Франк. Я просто сам хочу поработать над одной мыслью. Идите домой.

После их ухода я устроился за одним из столов, работал до полуночи и изготовил одно приспособление, способное разъединить телефонную линию, связывающую Национальный Калифорнийский банк с банком в Шарнвилле. Закончив эту работу, я был уверен, что мне достаточно подключить этот аппарат к телефону Мансона, чтобы открыть три замка. Я взял его с собой и вернулся домой.

Мне удалось оправиться от шока, вызванного сообщением о смерти Томсона. Этот человек был опасен, и мне казалось, что он относился ко мне неприязненно. Фред Маклейн, его заместитель, заменит его до следующих выборов. Этот громадный мужчина, всегда пьяный, меня совершенно не волновал. Он был способен орать только на водителей, которые нарушали правила движения. В ограблениях банков он ничего не смыслил.

Но мне нужно быть начеку. Сейчас я знал, что Клаус безжалостен и не отступит ни перед чем, чтобы отомстить Браннигану.

Я был уверен, что он заставит меня убить, если мне не удастся выпустить его людей из зала с сейфами. Я был также уверен, что он пойдет до конца, шантажируя меня.

Я его предупредил, что заговорю, если буду арестован за убийство Марша. И он прекрасно знает силу Браннигана. Теперь, когда он знает о моем решении противиться шантажу, он вынужден будет прибегнуть к другого рода угроз. Если я не помогу его людям войти в зал с сейфами, он прикажет убить Гленду и меня.

Два последующих дня пробежали очень быстро. У меня было столько работы, что не оставалось ни одной свободной минуты, чтобы думать о Клаусе. Но когда я оставался вечером один, я разрабатывал планы.

Хотя прошло только три дня, я уже составил почти безукоризненный план не только как войти в зал с сейфами, но как и выбраться с деньгами оттуда. Я также составил планы, касающиеся Гленды и меня.

Похороны шерифа Томсона вызвали целую бурю в местной газете. Главный редактор заявил, что эта смерть лежит на совести жителей Шарнвилля, и спросил, что делает полиция по этому поводу. Мэр тоже вмешался. В газете была помещена фотография помощника шерифа, который заявил, что полиция Шарнвилля не будет иметь ни минуты отдыха до тех пор, пока не обнаружит пьяного водителя грузовика. Убийство такого замечательного человека, как шериф Томсон, не может остаться безнаказанным.

Более двух тысяч человек присутствовали на похоронах Томсона. Все самые важные лица города присутствовали на них. Я никогда не забуду этой церемонии. Длинная очередь ожидала возможности пожать руку миссис Томсон и высказать ей соболезнования. Я попросил Диксона представлять нас и ушел. Он возражал, говорил, что я должен остаться, ко я все-таки ушел.

Этим вечером, в двадцать один час, мне позвонили. Я был готов. Я взял чемоданчик, открыл дверь и увидел Джо, который стоял рядом с лифтом.

Мы спустились и сели в машину. Я положил чемоданчик на переднее сиденье между нами.

— Кажется, приступаем к действиям, мистер Лукас? — спросил он, трогаясь с места. — Вы все устроили?

— Если бы я этого не сделал, я бы не был здесь, — ответил я.

— Хорошо, старина. Скоро мы будем купаться в деньгах. Как я доволен. У меня есть девчонка, которая ожидает меня. Мы будем вместе. Я все предусмотрел. Денег нам хватит до конца наших дней.

— Шерифа убил Бенни?

Джо кивнул головой.

— Наверно. Я не очень люблю Бенни, но он знает свое дело. Эта сволочь шериф отравлял нам существование. Хотите я вам скажу, мистер Лукас? Я ехал очень тихо, и он приказал мне остановиться. Эта скотина хотела знать, что я делал в Шарнвилле. Я стерпел и сказал, что ездил по делам, но он приказал мне больше ему не попадаться на глаза. — Джо усмехнулся. — Он был слишком недоверчив, а когда человек становится слишком недоверчивым, мистер Клаус с ним рассчитывается. Чтобы быть уверенным в успехе, нужно было покончить с этим мерзавцем. — Помолчав немного, он добавил: — Вы действительно все организовали, мистер Лукас?

— Да. Но всегда может быть что-то непредвиденное, и вы рискуете получить по двадцать лет. Но это не мое дело.

— Да. — Он засмеялся. — Но вас оно тоже коснется.

Выехав из города, мы направились на автостраду.

— По словам патрона, там в сейфах три миллиона долларов. Когда я думаю об эти деньгах, я не могу спать.

Возможность, которой я так долго ожидал, представилась.

— А почему вы думаете, что вы что-нибудь получите, Джо?

Его черное лицо было освещено от света приборов на щитке. Я видел, как его мускулы заходили под кожей.

— Что вы сказали, мистер Лукас?

— Ничего. Я просто думаю вслух… Забудьте.

— Вы сказали, что я не получу своей доли? — спросил он.

— Забудьте… Если вам повезет, вы получите.

Некоторое время мы ехали молча. Я закурил.

— Я провел несколько ночей, обдумывая этот план.

Он спросил меня с некоторым беспокойством.

— Что вы этим хотите сказать?

— Джо, вам везло?

Он подумал.

— Мне? Fie думаю. Мне никогда не везло. Я большую часть жизни провел в тюрьме и сейчас я выполняю самую грязную работу для патрона.

— Три миллиона долларов. — Я свистнул. — Это неплохая сумма. Я не знаю, что вам обещали, Джо. Полмиллиона, может быть. Это слишком большая сумма для черного. Ну, в конце концов, возможно, вам повезет.

Он затормозил, потом остановился на дороге и повернулся ко мне.

— Что вы хотите сказать? — спросил он, явно встревоженный.

— Я констатирую факты, Джо. Там слишком много денег. Кто помешает Бенни вышибить вам мозги, когда добыча будет в руках?

Он смотрел на меня в упор. Огромные белки глаз блестели, а губы дрожали.

— Он не сделает этого. Почему вы так решили?

— Я вас просто предупреждаю и все, Джо. Я вам просто говорю, что Бенни меня беспокоит. Он убийца. Я организовал операцию, но мне платят заранее. Со мной все в порядке, а у вас нет. Подумайте немного, Джо. Неужели вы думаете, что такой убийца, как Бенни, позволит негру получить пятьсот тысяч долларов?

Его лицо покрылось потом.

— Гарри меня защитит. — Он ударил кулаком по рулю. — Я доверяю Гарри.

— Хорошо, но вы сообщили мне кое-что новое: я не знал, что черный может доверять белому, когда речь идет о такой крупной сумме денег. Если вы действительно рассчитываете на Гарри и надеетесь, что он вас защитит, в таком случае вам не о чем беспокоиться. Я просто думал вслух. Поехали.

Тыльной стороной ладони Джо вытер лицо.

— Вы шутите надо мной, мистер Лукас.

— Очень большая сумма денег, подумайте сами. Если вы полностью доверяете Гарри, проблемы нет… может быть, немного удачи. В дорогу… Ваш патрон ждет.

— Если Бенни попытается обмануть меня, — пробурчал он, — я с ним рассчитаюсь.

Я посеял сомнения в его голове. Это было именно то, что нужно.

— Присматривайте за ним, Джо. Когда вы втроем доберетесь до добычи, не сводите с него глаз. А теперь поехали.

Какое-то время он бурчал что-то себе под нос, потом запустил двигатель и выехал на шоссе. Так как я не намеревался больше разговаривать, я включил магнитофон и салон заполнила музыка.

Гарри ожидал нас у ворот. Когда машина въехала, он приветствовал меня взмахом руки. В ответ я поднял руку. Теперь следовало приняться за Гарри, но с ним нужно действовать иначе, чем с Джо. Однако я все предусмотрел. Я вышел из машины, и Бенни подошел ко мне.

— Привет, сволочь, — сказал он. — Патрон уже ожидает.

Я внимательно посмотрел на него, понимая, как он опасен. Лицо его выражало жестокость. Против него я был беспомощен, и я это понимал.

Я вошел в гостиную. Клаус сидел за столом, положив руки на стол.

— Входите, мистер Лукас, и усаживайтесь.

В тот момент, когда я садился, вошел Гарри и сел на некотором расстоянии от меня. Я повернулся и посмотрел на него. Он пробудил во мне любопытство, так как это было непонятно. Гарри с отрешенным видом почесал бороду, но вид у него был не такой жуткий, как у Бенни.

— Я представляю вам Гарри Бретта, — сказал Клаус. — Начиная с сегодняшнего дня вы работаете вместе, мистер Лукас. Вы ему расскажете все, что нужно, и он это обеспечит. — Клаус облокотился на спинку кресла. — Если я хорошо понял, вы расскажете, как проникнуть в зал и как выйти с деньгами.

Я внимательно посмотрел на него.

— Обязательно было убивать шерифа?

Он сжал кулаки, и дикий огонек появился в его глазах.

— Вы нас предупредили, — пробурчал он. — Когда кто-то становится поперек моей дороги или угрожает это сделать, я освобождаюсь от него. Помните об этом. А сейчас отвечайте на мой вопрос. Вы разработали план?

— Да. Я могу это сделать, если мои условия приняты.

— Мы уже говорили об этом, — сказал он раздраженно. — Вернемся к этому позднее.

Я бросил взгляд на Гарри, который молча сидел.

— Вы можете меня шантажировать за преступление, которое я не совершал. Доказательства, которые у вас есть против меня, могут привести меня в тюрьму на долгие годы, и вы знаете, что эти доказательства сфабрикованы. У меня один козырь: пойти и все рассказать Браннигану, который вас загонит в угол, будьте в этом уверены. Если вы не принимаете моих условий, я готов отдаться в руки закона, и я знаю, что вы также попадете в тюрьму. Если я дам вам возможность проникнуть к сейфам, я хочу получить деньги вперед.

— Мы уже говорили об этом, — сказал Клаус нетерпеливо. — Я вам заплачу, как договорились, если вам удастся убедить меня, что мы действительно проникнем к сейфам, и унести деньги.

— Кто это мы? — Я покачал головой. — Я предполагал, что вы не будете принимать участия в операции и будете спокойно сидеть здесь, когда ваши люди будут рисковать.

Клаус испепелял меня взглядом.

— Как рисковать?

— Всегда есть что-то непредвиденное. Если случится что-то непредвиденное, ваши люди получат по двадцать лет.

Я видел, как Гарри заерзал на кресле.

Кларк наклонился вперед и неприязненно произнес:

— В таком случае ваша любимая женщина и вы будете также мертвы, как Марш и Томсон.

— Глядя на него, я был уверен, что он действительно сумасшедший. Я почувствовал, как дрожь пробежала по спине.

— Тогда будем надеяться, что ничего непредвиденного не случится, — сказал я, пытаясь говорить спокойно.

Я наклонился, чтобы поднять чемоданчик, который принес с собой. Гарри вскочил, вырвал его у меня из рук, положил его на стол, открыл замки и поднял крышку. Взглянув на содержимое, он был удовлетворен. Кивнув головой Клаусу, он вернулся на место.

Неужели они думали, что я принесу оружие? И что хотел продемонстрировать Клаус? Все это заставляло меня думать над тем, чтобы не недооценить его. Я вынул из чемоданчика аппарат, который сконструировал, два фотоэлектрических нейтрализатора и план банка. Я разложил план на столе.

— Вот вход в банк. Стальная дверь управляется фоточувствительными элементами. Их могут отключить только я, Мансон и главный кассир. Если кому-то удастся воспользоваться нейтрализатором, ему удастся лишь войти только в холл банка, но он не сможет проникнуть в зал с сейфами и добраться до второго этажа, где находится персонал. Этот аппарат позволит вашим людям войти в зал. Они должны войти в тот момент, когда охранник будет совершать обход. Дверь откроется, ваши люди проскользнут, и она автоматически закроется. Операция займет не более тридцати секунд. Нужно взять с собой маленькие ацетиленовые горелки, чтобы вскрыть сейфы. Открытие замков не проблема, но с горелками все будет проще. Разумеется, можно будет войти в комнату. Кабинет Мансона находится здесь. В холле находятся три электронных глаза. Все, что попадает в их поле зрения, фотографируется. Вот так идут лучи. — Я нарисовал на плане их карандашом. — Ваши люди могут избежать этой опасности, добравшись до лифта и поднявшись до кабинета Мансона. — Я взял приспособление, которое изготовил. — На столе Мансона есть красный телефон. Нужно зачистить провода и соединить их таким образом. — Я показал им. — Затем нужно набрать номер из четырех цифр — 2468. Эти цифры откроют три замка в зале с сейфами. Пленка с записью голоса Мансона откроет три остальных замка. Ока находится в панно, которое открывается под действием пружины за его столом. Время, необходимое для вскрытия сейфов, зависит от ваших людей. Предположим, что они проникнут в банк в субботу, в два часа и закончат к вечеру. — Я замолк и посмотрел на Клауса. — У вас вопрос?

Он повернулся к Гарри, который покачал головой.

— Вы обсудите детали с Гарри позднее, — сказал Клаус. — Покажите мне как вынесут деньги.

— Эта проблема мне кажется наиболее сложной, но мне удалось решить и ее. В помещении четыреста сейфов. Все они не используются, но необходимо, чтобы ваши люди открыли их все. В тех, которые сданы, находятся деньги, документы и драгоценности. Нужно взять с собой мешки, чтобы забрать все. Охраннику необходимо три минуты, чтобы закончить обход банка и вернуться в свою каморку перед дверью. Нужно, чтобы ваши люди вошли очень быстро. Охранники меняются в воскресенье утром в восемь часов. Именно к этому моменту нужно вынести добычу. Риск минимальный. Улицы практически пустынны, и охранники болтают перед банком. В 7.55 ровно бронированный фургон подъезжает и привозит деньги для оплаты счетов. В Шарнвилле все его видели и к нему уже пригляделись. Фургон подъезжает к банку здесь и съезжает вниз, в подвал. Двери подвала закрываются за ним. Водитель снабжен специальным аппаратом, который открывает двери. Там его поджидает служащий, который открывает стальную дверь, ведущую в зал с сейфами, но он делает это только после проверки документов шофера. Я могу открыть двери подвала и те, которые обеспечивают подъезд к банку. Вам нужно только добыть подходящий фургон и одеть двух ваших людей в униформу охранников. Вы положите мешки в грузовик и уедете. Если никто не совершит ошибки, то кража будет обнаружена только в понедельник утром. Времени исчезнуть будет вполне достаточно.

Клаус повернулся к Гарри.

— Ты можешь достать фургон и униформу?

— Конечно. Только мне нужны фото грузовика и сопровождающих. У меня есть человек, который займется этим. С этим не будет никаких проблем.

Обращаясь ко мне, Клаус спросил:

— Вы думаете, что ваш план удастся?

— Если этот не удастся, то никакой другой тоже. — Я указал на аппараты и план. — Все предусмотрено. Остальное зависит от ваших людей.

— Нет, мистер Лукас, оно зависит от вас, потому что вы будете вместе с ними. — Он наклонился, глядя на меня блестящими глазами. — Если что-то случится, вы будете убиты. Бенни убил Марша и Томсона. Ему будет приказано убить вас, если операция сорвется или он подумает, что вы ведете двойную игру. Подумайте об этом. Есть еще одно, о чем вы не должны забывать, Лукас. Я сам убью вашу любимую женщину, поэтому эта операция должна удастся.

— Понятно, — сказал я.

Клаус посмотрел на Гарри.

— Быстро за работу, Гарри. Нужно все достать быстро. Я хочу, чтобы операция началась в субботу в три часа. Ты обсудишь детали вместе с Лукасом завтра утром. Где вы встретитесь?

Гарри чесал бороду, пока я размышлял.

— Завтра утром в девять часов в мотеле на дороге в Сан-Франциско.

— Хорошо, — сказал он, потом поднялся и вышел.

— Вы удовлетворены? — спросил я у Клауса.

— Раз у Гарри нет вопросов, я заплачу, как договорились.

Он вытащил из шкафа объемистый конверт и вытащил из него бумажки.

— Двести пятьдесят тысяч, мистер Лукас, смотрите сами. — Он подтолкнул их ко мне. — Это должно вас вдохновить.

Я взял деньги. Каждая из них была по двадцать пять тысяч долларов. Их было десять, поношенных и потертых, доказывающих, что они не раз переходили из рук в руки. Я полонил их обратно на письменный стол, и Клаус взял их.

— Эти деньги будут завтра утрем в вашей конторе, если Гарри убедит меня, что все будет в порядке.

Я взял свой чемоданчик и поднялся.

— Не будет денег завтра, не будет операции, — сказал я.

— Если не будет вопросов, деньги будут ваши. Из того, что вы рассказали, я не думаю, что эти вопросы появятся. Когда деньги будут в ваших руках, будьте осторожны. Если вы вздумаете шутить, пеняйте на себя. — Снова его лицо скривилось. — С этого момента за вами будут наблюдать. У меня есть для этого люди. Если вы попытаетесь бежать, то далеко не уйдете, и ваш конец будет очень неприятным. Вам отрежут руки, язык и выколют глаза. Вы умрете от потери крови, поэтому не нужно фокусов, мистер Лукас.

В этот момент я понимал, что этот человек совершенно безумен.

— Понятно, — сказал я и вышел в коридор.

Рядом со входной дверью стоял Бенни.

— Пока, сволочь, — сказал он.

Я направился к «шевроле», в котором Джо играл на гармонике. Усевшись на сиденье, я с сожалением подумал, что Клаус не настолько хитер, как думает Джо.

Я рисковал. Клаус, Гарри и Джо не подозревали, что я установил магнитофон внутри крышки моего чемоданчика и теперь я имел запись всего того, о чем мы говорили.

Джо ехал молча. В слабом свете кабины я видел, что его лицо блестит от пота. У него был вид человека, чем-то чрезвычайно обеспокоенного. Уже по дороге по направлению к Шарнвиллю я спросил его:

— Ваш патрон доволен, Джо. Мы пойдем в банк в субботу в три часа.

Он что-то пробурчал. Беспокойство на моем лице усилилось, но он молчал. В тот момент, когда мы подъезжали к моему дому, я предложил:

— Зайдем ко мне и выпьем по стаканчику, Джо, если, конечно, у вас есть время?

Он посмотрел на меня.

— Вы приглашаете негра выпить с вами по стаканчику, мистер Лукас? — спросил он удивленно.

— Послушайте, Джо, мы теперь связаны одной веревочкой. При удаче мы будем богаты, — сказал я, делая ударение на слове «удача». Называйте меня просто Ларри.

Он остановился перед домом.

— Гарри никогда не приглашал меня выпить с ним по стаканчику, — пробормотал он.

— Пошли, Джо, пошли.

Я вышел из машины, пересек тротуар и пригласил его следовать за мной. Он присоединился ко мне в тот момент, когда я открывал стеклянные двери холла. Мы поднялись на лифте. Я открыл дверь и пропустил его вперед.

— Виски? — спросил я его, подходя к бару.

— Да, старина. — Он оглянулся вокруг, вытирая рукой пот, который струился по его лицу. — Откровенно, я не понимаю, почему вы хотите предложить мне стаканчик.

— Просто так, Джо, — сказал я. — Вы такой же человек, как и я, и мы будем работать вместе. Садитесь же наконец.

Продолжая бурчать, он устроился в кресле, положив руки на колени.

Смесь, которую я ему приготовил, могла свалить с ног лошадь. Повернувшись к нему спиной, я налил себе только содовой без виски. Протянув ему стакан, я сел напротив него.

Я рассказал ему о всех подробностях операции, об аппаратах, которые изготовил, что Гарри займется фургоном и увезет деньги. Джо, наклонившись вперед, внимательно слушал меня, время от времени отпивая из стакана.

— Вот и все, Джо, — сказал я, заметив, что стакан его опустел. — При удаче в понедельник утром вы будете богатым.

— Я вам уже говорил, что мне никогда не везло.

Я подумал о том, что вы мне рассказали. Теперь я менее уверен в Гарри.

— Посмотрим, Джо. Вы меня убеждали, что доверяете ему.

— Да. — Он допил из стакана и скривился. — Мы сидели в одной камере, Гарри и я. Проклятое время. Мы неплохо ладили, и это он познакомил меня с патроном.

— За что он попал в тюрьму, Джо?

— Кто, Гарри? Его старик был крупным фальшивомонетчиком, а Гарри сбывал их. Он мне говорил, что стал неосторожен и его поймали. Гарри получил шесть лет.

Крупный фальшивомонетчик? Я понял, почему Клаус согласился мне заплатить. Теперь я понял, что те деньги были фальшивыми. Я смотрел на Джо и видел, как алкоголь начинал действовать на него. У него стал глупый взгляд и он стал вытирать рот ладонью.

— Гарри показался мне приятным, — сказал я, — но Бенни…

— Бенни убийца. Мне кажется, что, получив деньги, он меня убьет.

— Он может убить и Гарри и вас.

Джо покачал головой и посмотрел на меня.

— Да, старина, Бенни может это сделать.

— У вас есть пистолет, Джо?

— Разумеется.

— К несчастью, у меня нет оружия. Мы могли бы противостоять Бенни, если бы он стал нам угрожать.

Джо, раскрыв рот, смотрел на меня.

— Что это означает?

— Если бы у меня было оружие, мы могли бы не бояться Бенни и мы наблюдали бы за ним все время.

Он нахмурился и подумал.

— Но Гарри будет это делать.

— Я поговорю с Гарри. Если мы втроем будем вместе, он не сможет ничего с нами сделать.

Джо опять подумал, потом кивнул головой.

— Да, вы правы. — Он вытащил из кармана револьвер 38-го калибра. — Возьмите, у меня есть еще один. Втроем мы действительно сможем с ним справиться.

Я взял оружие. Все произошло очень просто. Я не мог в это поверить.

— Еще одно, Джо. Полностью не доверяйте Гарри. Слишком большой куш поставлен на карту. Гарри может освободиться от Бенни, но он может также освободиться и от нас двоих.

Джо снова нахмурился, затем покачал головой.

— Я в это не верю. Гарри так не сделает.

— Но слишком много денег.

Он еще подумал, потом согласился:

— Да, действительно.

— Послушайте, Джо, нужно быть осторожным. Это три миллиона долларов! Вам нужно быть уверенным, что вы получите свою долю. Меня это не волнует. Как я вам уже говорил, мне платят авансом. Мы будем наблюдать друг за другом, только ни слова об этом Гарри.

— Ладно, — он кивнул головой. — Знаете что, старина, я слишком много выпил. — Он поднялся шатаясь. — Мне нужно ехать.

— Проводить вас, Джо?

Он, шатаясь, подошел к двери, повернулся и посмотрел на меня.

— Вы хотите проводить меня?

— Мы же теперь заодно, Джо. Будет плохо, если вас задержат флики. Я вас отвезу домой.

— Спасибо, старина.

Я проводил его к двери лифта, затем отвел к «шевроле».

— Куда поедем? — спросил я его, когда мы оба устроились в машине.

— Прямо. Десятая улица направо, номер сорок пять, — пробурчал он, и его голова упала на грудь.

Через десять минут я остановился перед домом без лифта и потряс Джо, что бы разбудить.

— Приехали, Джо.

Он схватился за мою руку.

— Вы настоящий друг, старина, — пробормотал он. — Оставьте машину здесь, я ее завтра возьму.

Когда он намеревался выйти, я взял его за руку.

— Джо… Где Гленда?

Он пьяно уставился на меня.

— У патрона, старина. А вы что думали? Все в порядке. За ней смотрит Бенни.

Он вышел и пошел по тротуару. Я видел, как он открывает дверь и уходит, после этого глубоко вздохнул. Мне казалось, что я беру дело в свои руки.

— Фургон будет в пятницу после полудня, — заявил Гарри. — Дело с униформой также урегулировано.

Мы сидели в павильоне мотеля. Комната была хорошо обставлена: двуспальная кровать у стены, четыре кресла, телевизор и бар. Со стаканами виски в руках мы сидели друг против друга.

— Я поеду за грузовиком около полуночи, — продолжал Гарри. — Никаких проблем. Для охранников у меня есть два парня.

— Они знают, в чем дело?

— По-видимому. Они получат по два куска. За эту цену они перегрызут горло родной матери. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Единственное слабое место в операции — это охранник в банке. А если освободиться от него и заменить кем-то своим?

Это предложение меня шокировало, и я понял, что Гарри такой же жесткий, как и Клаус.

— Охранник сменяется в воскресенье утром. Если вы его устраните, операция может закончиться неудачно.

Гарри немного подумал, потом кивнул головой.

— Ладно, понятно. — Он почесал бороду и улыбнулся.

Он объяснил, что его подружка спрячется за углом банка, откуда ее не будет видно. Когда охранник будет проходить мимо, она спросит у него адрес отеля.

— Она очень миленькая, — сказал Гарри с улыбкой, — и сможет проболтать с ним минут пять. За это время нам нужно войти. Она уже работала со мной.

Идея показалась мне хорошей. Проблема охранника действительно меня беспокоила.

— Полностью согласен, — сказал я.

— Скажите, приятель, дело выгорит?

— В том, что касается меня, да, а что случится, когда вы будете уезжать с деньгами в фургоне, это ваше дело.

Сощурившись, он посмотрел на меня.

— А почему может что-то случиться, когда мы будем уезжать с деньгами? По вашим словам, тревога поднимется только в понедельник. У нас будет целый день, чтобы исчезнуть.

— Конечно, — сказал я и отхлебнул виски, — у вас нет проблем, но сумма очень велика.

Он склонил голову набок.

— Вы что, не знаете, что Клаус сумасшедший? Он психопат. Предположим, что вы правы. Но три миллиона долларов, Гарри! Даже психопат не выпустит из рук такой добычи. Вы берете на себя весь риск, а он нет.

Он поднялся и наклонился ко мне.

— Ну и что?

— Ничего. Лично меня это не волнует. Мне заплатят заранее, пусть это беспокоит вас.

— Вы думаете, что Клаус попытается нас обмануть? — спросил он не очень уверенно.

— Вы имеете дело с сумасшедшим. Может случиться, что угодно. Возможно, он настолько сумасшедший, что отпустит вас с этими деньгами на все четыре стороны. А может, он способен прикончить вас и взять весь куш себе.

Гарри почесал бороду. Вид у него был беспокойный.

— Кто нас убьет?

— У него есть люди, как он мне говорил.

Гарри засмеялся.

— Разумеется. У него есть я, Джо и Бенни. Это вся организация. Он любит преувеличивать. Это я знаю, куда нужно обращаться за помощью, а не он. Все это глупости, что вы говорите. Когда деньги будут у нас, он ничего не сможет сделать.

— Есть еще Бенни, — сказал я небрежно.

Гарри даже подскочил.

— Да… Есть Беннц. — Он подумал, молча глядя на стакан.

— Бенни убийца, — сказал я. — Если вы доверяете ему, у вас никаких трудностей не будет. Лично я не доверял бы. Этот тип меня беспокоит. При малейшей возможности он способен убить нас троих и скрыться с деньгами. Я вам говорю то, что думаю.

Гарри завертелся на своем кресле. Он думал о том, что я только что сказал.

— Ладно, посмотрим. Я…

— А что может делать такой, как Бенни, с тремя миллионами долларов? — спросил я. — Если он избавится от всех нас троих, он не будет знать, что делать с такой суммой. Но Клаус знает. Бенни будет искать его. Клаус, возможно, уже ему сказал, что надо делать. Что помешает потом Клаусу избавиться от Бенни и забрать деньги себе, а? Три миллиона долларов.

Гарри не сводил с меня глаз, и я видел, что попал в точку.

— Вы забавно рассуждаете, — сказал он медленно, — Дайте подумать. Делайте вашу работу, а я займусь Бенни. А теперь вернемся к операции, ладно?

Я был убежден, что посеял сомнение в голове Гарри. Я вытащил из чемоданчика план банка, и в течение двух часов мы снова разобрали операцию до мельчайших деталей.

Гарри оказался с сообразительным и живым умом. Его вопросы были по существу и, похоже, он был удовлетворен моими ответами.

— Очень хорошо, — сказал он наконец. — Все, кажется, в порядке, правда?

— Я не вижу причин, по которым дело может сорваться. По-моему, все хорошо. Скажите это Клаусу. Он согласился заплатить мне заранее, если вы будете удовлетворены.

Он искоса посмотрел на меня.

— Вы осторожны?

— Я был бы круглым дураком, если бы не был осторожным. Я твердо знаю, что вы не поделитесь со мной. Моя часть из кармана Клауса.

— Сколько он вам платит и чем?

— Двести пятьдесят тысяч бонами.

Он отвернул глаза.

— Да?

— Да.

По его хитрой улыбочке я понял то, что хотел узнать. Он выдал себя в том, что Клаус платит мне фальшивыми деньгами.

— Вы действительно очень хитры, — Он покачал головой. — Это намного лучше, чем банкнотами.

— Несомненно, — сказал я, думая про себя: «Я буду смеяться последним…»

— А что вы намереваетесь делать с драгоценностями? — спросил я небрежно, укладывая план в чемоданчик. — Их будет много.

— Это не будет сложно. У меня есть тип, который их возьмет.

— Но ведь будут и наличные.

Он скривился.

— Вы верите в то, что в сейфах три миллиона?

— Я это знаю. Даже может и больше. В таком богатом городе, как Шарнвилль, много денег хранят в сейфах. Многие рассчитываются наличными, чтобы избежать налогов.

— Возможно. Теперь все понятно. Клаус может и сумасшедший, но он хитер.

— Джо тоже так думает.

— Он заедет к вам в субботу в два тридцать, ясно?

— Я буду готов.

— Если случится что-то непредвиденное, я позвоню вам в контору.

— Скажите, что вас зовут Бенсон и вы работаете в ИБМ.

— Хорошо.

Когда мы шли к двери, я сказал:

— Присматривайте за Бенни.

Он сразу замолчал, и глаза его стали ледяными. «За тобой я тоже присмотрю, великий хитрец», — подумал я. Пройдя передо мной, он сел в машину. Когда он отъехал, я выключил магнитофон, спрятанный в ручке моего чемоданчика.

Я направился к своей машине. Чемоданчик я заботливо положил рядом с собой на сиденье и вернулся домой.

В четверг утром около одиннадцати, в тот момент, когда я клал трубку после длительного разговора с Диксоном, в кабинет вошла моя секретарша.

— Для вас срочное письмо, мистер Лукас. — Она положила объемистым пакет на мой стол.

— Спасибо, Мэри.

Когда она вышла, я взял конверт за угол и осторожно вскрыл. Боны рассыпались на моем столе. Я просмотрел их. Они казались безупречными, но я не ошибался. В конверте не было никакой записки. Я положил их обратно в конверт и закрыл его в ящике письменного стола на ключ.

Облокотившись на спинку стула, я начал размышлять о своем положении. В моих руках были две магнитофонные записи беседы с Клаусом и Гарри. У меня есть также отпечатки пальцев Гарри на чемоданчике. Мне повезло, что он вырвал его из моих рук, когда я намеревался его открыть! Его отпечатки наверняка есть в досье. Возможно, что есть отпечатки Клауса на конверте и даже на бонах. С таким уголовным прошлым и с фальшивыми бонами можно засадить Клауса в тюрьму на долгие годы. У меня были доказательства, что Гарри, Джо и он виновны в ограблении банка. Но ничего не было против Бенни, и это меня тревожило. До сих пор у меня ничего не было против Бенни.

Мэри меня предупредила, что меня ждет клиент, и в течение трех часов я был занят делами. Около тринадцати, когда я обычно обедаю, я сказал секретарше, что у меня есть срочная работа и послал ее купить мне сэндвичей.

— Мне нужен еще один магнитофон, Мэри, так как я хочу кое-что переписать.

— Я все сделаю, мистер Лукас.

— Спасибо, но записью я займусь сам. Не соединяйте меня ни с кем в течение часа. Говорите, что я ушел обедать.

Я взял магнитофон, заперся на ключ и сделал копии записей. Затем на машинке я напечатал в двух экземплярах письмо Фарреллу Браннигану. Я рассказал ему о своей любви к Гленде, о Клаусе, о шантаже и о их решимости проникнуть в самый надежный банк в мире. Я сообщил, что магнитофонные записи дадут возможность арестовать Клауса, а боны, которые он мне передал, фальшивые. Я старался не упустить ни малейшей детали. Я закончил письмо тем, что Клаус обещал нас убить, Гленду и меня, если ограбление банка не удастся. Я перечитал все, что написал, затем, удовлетворенный, засунул листки в конверт и с оригиналом записей спрятал все в ящике письменного стола.

Было 13.15. Я слышал, как моя секретарша ходит в соседней комнате. Я открыл дверь, затем сказал Мэри, что готов работать. Через несколько минут телефон снова принялся звонить.

Весь персонал давно уже ушел, когда в 20 часов я закончил работу и все свое внимание сосредоточил на своей личной проблеме.

Я теперь был уверен, что сумел обезопасить себя. Но как быть с Глендой? Нужно найти способ, чтобы вырвать ее у Клауса. По словам Джо, она у них. Я подумал, что мне серьезно нужно над этим поразмышлять.

Оставив копии в ящике моего письменного стола, я забрал с собой первый экземпляр моего заявления и записи и спустился к машине. В ящик для перчаток я положил револьвер, который дал мне Джо. Трогаясь с места, я вытащил оружие и положил его в карман пиджака. Теперь я чувствовал себя в безопасности. Машину я поставил в двухстах метрах от своего дома. Незачем рисковать. Держа в руках объемистый пакет, другой рукой на спусковом крючке, я направился к хорошо освещенному входу в дом. Подойдя к стеклянным дверям, ведущим в освещенный холл, я остановился, посмотрел по сторонам и вдруг замер. Рядом с лифтом сидел, устроившись в кресле, Бенни, сдвинув шляпу на затылок и с газетой в руках.

По моей спине пробежала дрожь. Я повернулся и бросился к своей машине. Очевидно, Бенни ожидал меня. Но почему?

Увидев толстый конверт в моих руках, он мог отнять его, а я еще не был готов ссориться с ними. Сколько времени он ожидал? Я хотел вернуться домой, но все еще не знал, там ли он. Я решил поехать поужинать в ресторан в конце улицы, затем вернуться, соблюдая осторожность.

В тот момент, когда я возвращался к своему дому, я увидел Фреда Маклейна, помощника шерифа, теперь номинально шерифа Шарнвилля. Он направлялся ко мне.

— Салют, Фред.

Он остановился, узнав меня. Его лицо расплылось в улыбке.

— Салют, мистер Лукас, — ответил он и пожал мне руку.

— Это ужасно, что случилось с Джо, — сказал я. — Я все время думаю об этом.

— Да. — Маклейн надул свои толстые щеки. — Но я поймаю этого мерзавца, мистер Лукас. Поверьте мне, я его поймаю.

— Я в этом уверен, Фред. — После паузы я продолжил: — Мне надо подняться наверх, чтобы переодеться к ужину. Вы не составите мне компанию, чтобы выпить по стаканчику? У меня замечательный скотч.

— Грех отказываться от стаканчика, мистер Лукас, — сказал, улыбаясь, Маклейн. — Показывайте дорогу.

Мы пошли вместе и вошли в холл. Уголком глаз я видел, как Бенни хотел подняться, потом он увидел Маклейна и глубже забился в кресло, глядя в газету. Глядя на Фреда, я проводил его к лифту. Я видел, как он взглянул на Бенни и глаза его сощурились.

— Минуточку, мистер Лукас. — Он приблизился к Бенни. — Мне кажется, что я где-то виделся с вами? Вы не местный. Я шериф. Кто вы?

Бенни мгновенно вскочил. По его лицу струился пот.

— Я отдыхаю, — ответил он. — Это запрещено?

— Вы живете здесь? — спросил его Маклейн.

— Нет, я отдыхаю.

— Тогда идите куда-нибудь в другое место. Ваше имя?

— Том Шульц, — ответил Бенни. — Я ожидаю свой поезд.

— Пойдемте, Фред, — сказал я. — Время не терпит.

Маклейн буркнул, затем сделал знак Бенни убираться.

— Исчезните!

Когда Бенни вышел, он улыбнулся и присоединился ко мне.

— Они все мерзавцы, — сказал он, заходя в кабину лифта. — Я ненавижу таких типов.

У себя в квартире я достал ему виски с содовой и усадил в кресло.

— Извините меня, Фред, — сказал я, — я приведу себя в порядок.

— Не обращайте на меня внимания. — Он выпил глоток и вздохнул. — Да, великолепно.

Я поставил бутылку рядом с ним на стол и прошел в спальню. Я положил пакет в свой чемоданчик, потом нашел оберточную бумагу и шпагат и упаковал все это. Все было сделано за какие-то четверть часа. Вернувшись в гостиную с пакетом в руке, я нашел Маклейна слегка посапывающим. Уровень виски в бутылке заметно понизился.

— Великолепное виски, мистер Лукас!

Сев за письменный стол, я написал адрес Браннигана: «Национальный Калифорнийский банк, Лос-Анджелес».

— Могу я вас попросить об услуге, Фред?

Моргая глазами, он посмотрел на меня.

— Охотно. Что вам нужно?

Он налил себе еще виски, выпил, вздохнул и одобрительно покачал головой.

— В этом пакете важные бумаги для мистера Браннигана, — сказал я, надеясь, что, несмотря на свое состояние, он поймет, о чем я говорю. — Не согласитесь ли вы спрятать все это в свой сейф?

Открыв рот, он смотрел на меня.

— Положите его в банк, мистер Лукас.

— Я сказал мистеру Браннигану, что передам этот пакет вам.

Он одобрил эту мысль.

— Он высоко вас ценит, Фред, и он меня уверил, что если все будет хорошо, вы будете следующим нашим шерифом. А вы знаете, что у него длинные руки.

На лице Маклейна появилась удовлетворенная улыбка.

— Он это сказал?

— Да, он так сказал.

— Он прав. — Опершись на подлокотники кресла, он поднялся. — Мистер Бранниган может просить меня о чем угодно.

— Я хочу, чтобы вы положили этот пакет в свой сейф, Фред. Если от меня не будет никаких известий, в понедельник утром вы передадите его лично мистеру Браннигану. Утром в понедельник, после десяти, не раньше. Этот пакет очень важен, Фред. Только отвезите его сами в Лос-Анджелес. Мистер Бранниган будет очень доволен. Передайте его ему лично в руки.

Маклейн снова, открыв рот, смотрел на меня.

— Хорошо, будет сделано. Значит, в понедельник утром?

— Да. Когда пакет будет доставлен мистеру Браннигану, будьте уверены, что вы станете шерифом в Шарнвилле, поверьте мне.

Он пьяно улыбнулся мне.

— Я все сделаю, мистер Лукас.

— Спасибо, Фред. Пойдемте, я отвезу вас. Я хочу посмотреть, как вы его спрячете.

— Да, конечно. — Он покосился на меня, налил еще виски в стакан, улыбнулся, выпил и мы вместе пошли к лифту.

Я посмотрел, как он запер пакет в сейфе.

— Прекрасно, Фред. Если я вам не позвоню в понедельник до десяти, вы передадите этот пакет Браннигану.

— Понятно, мистер Лукас. Я это сделаю.

Он вытер губы ладонью.

— Ваше виски изумительное.

Я попрощался с ним и пошел к машине.

Глава 6

— Добрый вечер, сволочь, — бросил Бенни, широко улыбаясь. — Патрон хочет вас видеть.

— Салют. Я увижусь с ним завтра, в десять часов, — ответил я, — а сейчас уходите.

— Ты встретишься с ним сейчас же, сволочь, или я начну ломать пальцы твоей шлюхе. Поехали.

Я положил руки на руль.

— Послушайте, Бенни. Если вы до нее дотронетесь хоть пальцем, никакой операции не будет. Я встречусь с Клаусом завтра вечером, не раньше. Выходите или я начну сигналить, и полиция схватит вас.

Мы посмотрели друг на друга. В его глазах я увидел бешенство.

— Выходите, — повторил я.

— Я все расскажу патрону. Вы не обольщайтесь иллюзиями, сволочь. Я займусь вами.

В этот момент из комиссариата вышел полицейский. Он остановился, потом подошел к моей машине.

— Добрый вечер, мистер Лукас, — сказал он. — Здесь запрещено стоять.

— Салют, Том. — Я знал большую часть полицейских. — Я уезжаю. — Повернувшись к Бенни, я добавил: — До завтра.

Бенни поколебался, затем сообразив, что полицейский наблюдает за ним, вылез из машины.

— Кто это? — спросил он. — Я его никогда здесь не видел.

— Это знакомый по работе. В делах, Том, с кем только не имеешь дело, — сказал я, принужденно улыбаясь, затем, кивнув головой, тронулся с места.

Я остановился перед рестораном и вошел в него. Я заказал еду и все время думал о Гленде. Она вызывала у меня беспокойство. Я думал, что сейчас у меня достаточно улик, чтобы помешать Клаусу ограбить банк и вырвать из его рук Гленду. По тем доказательствам, которые я передал Маклейну, Клауса можно немедленно арестовать. Я не представлял, как он сможет выкрутиться. Имея дело с психопатом, я рисковал. Я это знал, но когда им займутся Бранниган и полиция, он вынужден будет признать свое поражение и провести оставшиеся годы в тюрьме.

Ночь я провел беспокойно и почти не спал. Я думал о Гленде. И чем больше я о ней думал, тем больше понимал, как она дорога для меня. Если мне удастся разрушить планы Клауса, помешать ограблению банка и вынудить его покинуть Шарнвилль, моя жизнь потечет нормально. Сейчас, когда Марш мертв, ничто не помешает мне жениться на Гленде при условии, конечно, что Клаус исчезнет.

На другой день я благодарил небо за то, что у меня было так много работы. Я не имел ни минутки, чтобы думать о своей встрече с Клаусом вечером.

После полудня мне позвонил Билл Диксон, чтобы сообщить, что он только что заключил новый контракт на завод электрических деталей. Клиент просил, чтобы мы поставили ему все необходимое оборудование. Он спросил, не смогу ли я встретиться с директором завтра, чтобы уточнить, что им нужно. Я ответил, что могу, и назначил время встречи.

Потом, когда я вешал трубку, я подумал, что буду ли я еще в Шарнвилле в понедельник. Если мне не удастся мой блеф с Клаусом, я буду вынужден скрыться.

Какое-то мгновение я хотел написать Биллу Диксону и послать ему копию моего письма Браннигану на тот случай, если я буду вынужден внезапно уехать. Затем я подумал, что у меня еще есть половина ночи в субботу, чтобы посмотреть, как все пойдет дальше.

Если я буду вынужден срочно скрыться, мне понадобятся деньги. Я проверил свой счет. У меня было около восьми тысяч долларов. Я выписал чек на эту сумму, сказал Мэри, что схожу в банк и тут же вернусь.

Затем я вышел. Я ожидал, когда загорится светофор, и заметил Джо, стоявшего у пожарной лестницы. Мы переглянулись. Зажегся зеленый, и я пошел. Я вошел в банк, подписал чек, ввел его в машину и через минуту деньги вылезли из другого отверстия. Я положил их в задний карман брюк и пошел в контору. Джо стоял на том же месте. Я притворился, что не вижу его, толкнул стеклянную дверь и направился к лифту.

Остаток дня я провел, приводя в порядок свои бумаги. У меня еще оставалась масса работы. Если я буду вынужден уехать, я не хотел, чтобы Биллу остались неисполненные дела.

В 19 часов я сказал Мэри, чтобы она шла домой. После ее ухода я положил копию своего письма Браннигану и две пленки в свой портфель. Я взял маленький магнитофон, закрыл контору на ключ и спустился вниз.

В тот момент, когда я открывал дверь своей машины, из темноты появился Джо.

— Вы встречаетесь с патроном сегодня вечером, мистер Лукас?

В его голосе звучало беспокойство.

— Совершенно верно, Джо. Не нужно за мной следить. Я буду у него в 9 часов.

— Патрон приказал мне за вами следить, мистер Лукас. Я делаю то, что он говорит.

— Я еду обедать. Поехали со мной.

Я сел в машину, потом наклонился, чтобы открыть дверь. Джо смотрел на меня, открыв рот.

— Я не могу обедать с вами.

— Ладно, Джо, я знаю куда идти. Если вы за мной наблюдаете, вы должны и поесть.

Поколебавшись, он сел рядом со мной. Я направился к маленькому ресторанчику, где обслуживающим персоналом были негры. Там готовили прекрасные бифштексы, и я довольно часто там бывал.

Джо уселся в углу и, кажется, успокоился. Большинство клиентов были цветные, и черный метрдотель ему дружески улыбнулся.

— Два бифштекса, — заказал я.

Я вытащил пачку сигарет и протянул ее Джо. Он покачал головой.

— Я не курю, мистер Лукас.

Прикуривая, я сказал:

— Осталось немного времени, Джо.

Он заерзал в кресле.

— Я также, как и вы, мистер Лукас, вынужден делать то, что мне приказывают.

— Не совсем. Вы можете сесть в автобус и исчезнуть.

Он посмотрел на меня.

— А зачем я это буду делать?

— Вам лучше исчезнуть, чем получить пулю в голову.

Он вздрогнул.

— Вы говорили, чтобы Гарри и я присматривали за Бенни.

— Я об этом говорил и с Гарри. Он тоже так думает.

Принесли бифштексы.

Я принялся за еду, а Джо сидел, не прикасаясь к пище.

— Ешьте, Джо, — сказал я. — Я, может быть, ошибаюсь по поводу Бенни, но если бы я был черным, я быстро бы скрылся из Шарнвилля. Лучше спасти шкуру, чем попасться в лапы Бенни.

— Мне некуда ехать, — пробормотал он. — У меня нет денег.

Пока он размышлял, я спросил:

— Как поживает миссис Гленда, Джо?

Застигнутый врасплох, он поднял глаза.

— С ней сурово обращаются, мистер Лукас. Бенни… — Затем он внезапно замолк.

Я напрягся.

— Что делает Бенни, Джо?

Он принялся копаться в своей тарелке.

— Видите, мистер Лукас, я нечасто там бываю, Гарри тоже, но Бенни находится там все время. Он телохранитель патрона и он не оставляет в покое миссис Гленду.

— Вы понимаете, что ваш патрон ее украл, Джо?

Он проглотил кусок бифштекса, думая о том, что я ему сказал, затем ответил:

— Нет, мистер Лукас, она работает на него.

— По принуждению и, более того, он ее держит против ее воли. По закону ваш патрон, Гарри, Бенни и вы — похитители. Киднаппинг наказывается более серьезно, чем ограбление банка.

Он отвел глаза.

— Я не знаю законов, — пробормотал он. — Я делаю то, что мне говорят… Как и вас, меня принуждают.

— Вы поможете мне ее освободить, Джо?

Он выпучил глаза.

— Патрон будет недоволен, мистер Лукас.

— Пусть вас это не беспокоит. Думайте лучше о себе. Если вы мне поможете ее освободить, вас не будут судить за похищение.

— А как я вам смогу помочь, мистер Лукас? — спросил он.

— Гарри сегодня вечером там?

— Он в Сан-Франциско. Поехал за фургоном.

— Значит, там только патрон, Бенни и Гленда.

Он кивнул головой.

— Вы знаете, где находится она?

— Да. Она в комнате в глубине дома.

— Дверь закрыта на ключ?

— Нет. Дверь закрывается на задвижку снаружи.

Я отодвинул тарелку. Я осторожно достал пачку банкнот, которые получил сегодня утром в банке. Я отсчитал пять купюр по тысяче долларов, остальные засунул в карман обратно.

— Операция в банке отменяется, Джо, — сказал я. — Не задавайте вопросов. Вы можете верить мне на слово. Сейчас как раз время сматываться. Я дам вам пять тысяч, если вы выведете Гленду из этого дома.

Его глаза, казалось, готовы были вылезти из орбит.

— Пять тысяч долларов! — Положив нож и вилку, он смотрел на меня, — Вы мне дадите пять тысяч?

Соседние столы были пустые. Я показал ему деньги. Открыв рот, он смотрел на них.

— Теперь слушайте внимательно, Джо. Это очень легко. Вот что следует сделать. Я вас отвезу к дому и оставлю вас в конце аллеи. Пока я буду разговаривать с Клаусом, вы войдете, пройдете в комнату миссис Гленды, выведете ее и потом посадите в мою машину. Вы доставите ее в отель «Шервуд» и скажете, что я скоро приеду. Это все, что вам нужно сделать. Затем вы вернетесь, поставите машину рядом с входной дверью и можете скрываться. Вы можете сесть на любую машину. Имея такие деньги, это можно легко сделать. И Никакого риска быть осужденным за киднаппинг и попытку ограбления банка. Что вы на это скажете?

Он размышлял. Я ждал. Наконец он покачал головой.

— В банке три миллиона долларов, пять тысяч — это немного.

— Не будьте глупцом, Джо. Я же вам сказал, что ограбления не будет.

Достав портфель, стоящий возле ножки стола, я достал из него письмо, которое написал Браннигану, и протянул ему.

— Читайте.

Ему понадобилось почти десять минут, чтобы прийти в себя. Нахмурив брови, он водил по строкам толстым пальцем, уткнувшись носом в эти листки, как будто был близоруким. Когда он закончил чтение, он посмотрел мне в глаза.

— Он вас убьет, мистер Лукас.

— Нет. Первый экземпляр этого заявления уже находится в руках полиции. Полиция ознакомится с ним в понедельник утром и примется за дело. Они возьмут фальшивые банкноты, на которых будут отпечатки пальцев. Завтра в это время, Джо, он будет далеко, и вы не будете ему нужны.

— Вы в этой бумаге говорите и обо мне, — сказал Джо, указывая на письмо.

— Не выдавая ваших примет, Джо. Имея деньги, которые вы получите за освобождение миссис Гленды, вы будете в безопасности.

Он снова нахмурился, размышляя.

— Да, мистер Лукас. Я подумал об этом. Если мы войдем в банк, я не думаю, что Бенни может позволить уйти мне с такими деньгами. Да, мне лучше быть с вами заодно.

Я глубоко вздохнул. Бессонные ночи, наконец, дали свои плоды.

— Тогда, Джо, вы выведете ее из дома и отвезете в отель?

— Да… Я это сделаю. Затем я пригоню вашу машину и быстро скроюсь.

Я внимательно смотрел на черное лицо, покрытое потом. Мне казалось, что ему можно доверять.

— Не беспокойтесь о Бенни. Дайте мне десять минут, начиная с того момента, как я войду в дом. У вас есть часы?

— Да, конечно, мистер Лукас.

— Я уверен, что входная дверь не заперта на ключ. Вы мне даете десять минут и увозите миссис Гленду. Понятно?

— Да, десять минут и я ее увожу. Договорились.

Я посмотрел на часы. У меня еще оставалось двадцать минут до встречи с Клаусом. Я попросил счет, заплатил, затем отправился к машине. Джо шел за мной. Усевшись в машину, я поехал по направлению выезда из города.

— Когда я получу свои деньги, мистер Лукас? — спросил Джо.

— Я скажу это.

Мы ехали молча. На полдороги я остановился.

— Поговорим о деньгах.

Я вытащил пачку денег из кармана и осторожно разорвал.

— Эй, мистер Лукас, что вы делаете?

Я протянул ему половину разорванной стопки, другую положил в карман.

— Как только я буду уверен, что миссис Гленда находится уже в отеле, я передам вам другую половину, Джо… Не беспокойтесь. Я хочу только убедиться, что вы нас не обманете. Согласны?

— И вы их мне принесете домой?

— Да. Когда я покончу с вашим патроном, я поеду в отель, повидаю миссис Гленду и затем я отправлюсь к вам. Вы возьмете деньги и исчезнете. У вас будет для этого достаточно времени.

— Согласен, мистер Лукас.

Мы вышли из машины и дальше пошли пешком. Было уже темно. Я видел, что в доме горит свет.

— Пока, Джо, — сказал я. — Я.₍ займусь Бенни, не беспокойтесь. Отвезите миссис Гленду в отель. — Я пожал его мокрую руку. — Только подождите десять минут.

— Слушаюсь, мистер Лукас.

Я быстро подошел к воротам, открыл их и пошел к дому. Рот у меня пересох, сердце билось изо всех сил. Я нажал на звонок и вытащил револьвер, который дал мне Джо.

Бенни открыл дверь.

— Входи, сволочь, — сказал он.

Войдя в освещенный холл, я поднял револьвер и ткнул стволом в мягкий живот Бенни.

— Без фокусов, Бенни, — сказал я спокойно. — Не заставляй меня выпустить пулю в твои кишки. Проводи меня к Клаусу.

Бенни смотрел на револьвер, и его лицо ничего не выражало. Мы прошли в гостиную.

Клаус сидел за письменным столом. Как только я прикрыл дверь, его серые глаза уставились на меня.

— У этой сволочи револьвер, — сказал Бенни.

Клаус-оставался непроницаемым.

— Иди к стене и не шевелись, — приказал я Бенни.

— Слушаюсь, сволочь.

Пройдя комнату, он остановился за Клаусом, опершись о стену.

— Револьвер, мистер Лукас? — удивился Клаус. — Вы, значит, решили нас обмануть? Очень сожалею. А теперь вы скажете, что операция не состоится?

Я положил портфель и магнитофон на стол. Продолжая держать их под прицелом, я открыл левой рукой портфель, вытащил письмо Браннигану и подтолкнул его к Клаусу.

— Читайте.

Клаус взял листки, прочитал их и поднял глаза.

— Это шедевр, мистер Лукас.

Я ожидал резкой реакции, и зто замечание повергло меня в смущение.

— Деньги, которые вы мне послали, фальшивые, — заявил я. — Вот две пленки, которые вы можете послушать. Они вас убедят, что ограбления банка не будет.

Я поставил пленку и включил магнитофон. В течение нескольких минут Клаус слушал собственный голос. В тот момент, когда на мой вопрос об убийстве шерифа он ответил: «пусть это послужит примером, когда кто-то становится мне поперек дороги или угрожает это сделать, я освобождаюсь от него», он наклонился и нажал на кнопку «стоп».

— Не нужно продолжать, — сказал он, облокотившись на спинку кресла.

— Копия моего заявления и магнитофонные записи находятся в руках полиции. — Я бросил взгляд на свои часы. Я уже был здесь четверть часа. Гленда должна быть уже по дороге в отель «Шервуд» вместе с Джо. — Я сделал все необходимое, чтобы полиция передала все это Браннигану в понедельник утром. Если со мной что-то случится, у Браннигана будет достаточно доказательств, чтобы вас осудить, Клаус. Вот поэтому я и говорю, что ограбления не будет.

— Разве с вами что-нибудь могло произойти, мистер Лукас? — Он пожал плечами. — Если с кем-нибудь что-то и произойдет, так это с вашей шлюхой! Вы же слишком важны для меня и я вам не сделаю ничего плохого.

— Сейчас Гленда, Клаус, уже не в вашей власти.

Он так усмехнулся, что я вздрогнул.

— Сначала позвольте мне вас поздравить, мистер Лукас. Вы очень хорошо сыграли, — сказал он, показывая на бумаги и магнитофон. — Неплохо сделано, но, к сожалению, вы просто любитель, а имеете дело с профессионалами. В субботу в три часа вы совершите ограбление банка.

Я уставился на него. Моя уверенность немного улетучивалась.

— Вы ошибаетесь. Вы теперь в курсе дела, и ваша идея не пройдет. Покиньте Шарнвилль, пока Бранниган не засадил вас в тюрьму.

— Вы думаете, что Гленда еще не у меня? — Он покачал головой. — Она заперта на ключ в своей комнате. Вы сочиняете, мистер Лукас.

Прошло не менее 25 минут, как я находился в доме. Гленда должна быть уже в безопасности в отеле. Вдруг я услышал звук, от которого поледенел: мрачная негритянская песенка, исполняемая на гармонике.

— Это Джо, — сказал Клаус с усмешкой. — Не нужно потрясать этим револьвером, мистер Лукас. Уж не воображаете ли вы, что я позволю Джо дать вам заряженное оружие? Одно беспокойство с этими любителями, они ничего не проверяют, как это делают профессионалы. Ему дают оружие и он сразу считает, что оно заряжено. Стреляйте в меня, чтобы убедиться.

Бенни, противно улыбаясь, пересек комнату и подошел ко мне. Я поднял револьвер, но не мог себя заставить нажать на спусковой крючок. Я понял, что они меня провели.

— Я тебе должен, сволочь, — прорычал он, и его огромный кулак врезался в мою физиономию.

Внутри у меня что-то вспыхнуло, и я рухнул на пол. Я плавал еще в потемках, когда услышал слова Клауса.

— Не надо было делать этого, Бенни. Насилие нам ни к чему.

Потом я почувствовал, как у меня обыскивают карманы пиджака. Я попытался оттолкнуть их, отчаянно пытаясь прийти в себя. Через какое-то время моя голова стала проясняться. Лицо очень болело. Я перевернулся и встал на колени. Комната крутилась, потом остановилась. Я заметил Джо рядом со столом. Он говорил:

— Этот мерзавец дал мне пять грандов, патрон. Он разорвал банкноты пополам. Сейчас я взял другую половину. Могу я оставить их себе?

— Конечно, Джо, ты их заработал.

Я услышал смех Джо. Я понял, что все, что я задумал, не прошло. Гленда все еще в плену. Я медленно поднялся на ноги, добрался до кресла и сел.

— Дайте что-нибудь выпить мистеру Лукасу, — сказал Клаус. — Ему сейчас это необходимо.

Мне дали стакан виски.

— Прошу извинить, мистер Лукас, — снова заговорил Клаус. — Бенни не сдержался.

Я повернулся и бросил стакан с виски в лицо Бенни.

Он вытер лицо и бросился на меня. Его лицо исказилось от бешенства.

— Бенни! — приказал Клаус, не повышая голоса. — Пойди посмотри на Гленду.

Прервав свой бросок, Бенни остановился, глядя на меня, и улыбнулся.

— Ладно, — сказал он и направился к двери.

Я с трудом поднялся и, шатаясь, направился за ним. Моя голова страшно болела и мне казалось, что пол качается. Быстрым жестом Джо схватил меня за руку, заставил повернуться, отпустил мне пощечину и толкнул обратно в кресло. Ничего не соображая, я попытался еще раз подняться. Еще одна пощечина. В этот момент я услышал крик, доносящийся из глубины дома, женский крик. Наверняка Гленда.

— Остановите его, Джо, — приказал Клаус, — он не может соизмерять свою силу.

Широко улыбаясь, Джо вышел.

— Не беспокойтесь, мистер Лукас, — вновь заговорил Клаус. — Он не сделает ей ничего плохого. Разумеется, если вы не откажетесь с нами сотрудничать.

Я вспомнил, что говорила мне Гленда по поводу своего мужа. Они его выпотрошили начисто. Крик, который он услышал, лишил меня всех сил.

— Я буду с вами, — хрипло произнес я.

Вернулись Джо и Бенни. Бенни улыбался.

— А теперь, мистер Лукас, — сказал Клаус. — Завтра утром вы все заберете, что оставили в полиции. Понятно?

— Хорошо, — кивнул я головой.

— И принесите сюда. Договорились?

Я снова кивнул. Клаус наклонился. Лицо у него было перекошено, а глаза блестели.

— Если вы попытаетесь меня обмануть еще раз, ваша женщина будет замучена до смерти. Я в курсе всех ваших дел. Вы совершенно напрасно пытались уговорить Джо и Гарри. В сейфах три миллиона, и они их хотят. Начиная с этого момента, вы работаете вместе с нами. Понятно?

— Да.

— Значит, до завтрашнего утра.

Он ударил кулаком по столу и визгливо закричал:

— Никто, в особенности вы, не сможет помешать мне ограбить этот банк. Убирайтесь.

Джо взял меня за руку.

— Пошли, старина, — сказал он, усмехаясь. — Хорошо я вас провел, признайтесь.

Я посмотрел на него.

— Ты пожалеешь об этом, черномазый, — сказал я.

Длю засмеялся и ударил себя по ляжкам толстыми черными руками.

— Ладно.

Я вышел из дома и направился к своей машине. Садясь за руль, я вспомнил слова Гленды: «Это сумасшедший».

Я чувствовал себя полностью опустошенным и изможденным. Ловушка захлопнулась, и выхода больше не было. Потом я опять услышал крик Гленды и вздрогнул.

Я вернулся в Шарнвилль.

В 8.30 я вошел в комиссариат. Было уже очень жарко. Солнце пекло изо всех сил. Я провел ночь, ворочаясь и думая только о Гленде. От удара Бенни на моей физиономии появился синяк, но благодаря крему Лебсона щека за ночь отошла. Я дрожал от мысли оказаться еще раз лицом к лицу с Клаусом, но мне нужно было забрать у Маклейна пакет и отнести этому сумасшедшему.

Помощник шерифа Тим Бентли был в кабинете. Это был прекрасный полицейский, но молодой. Он был бы лучшим шерифом, чем Маклейн. Высокий, стройный, с рыжими волосами и конопушками. Он улыбался, приветствуя меня.

— Салют, мистер Лукас. Чем могу быть вам полезен?

— Где Маклейн, Тим?

— Он должен был поехать в Лос-Анджелес вчера вечером, мистер Лукас, и вернется не раньше понедельника.

Я замер.

— Я вчера вечером отдал ему пакет для передачи мистеру Браннигану, — сказал я, — и он запер его в сейф.

Бентли покачал головой.

— Я в курсе. Шериф взял его с собой.

Я покрылся холодным потом.

— Мне необходим этот пакет, — сказал я твердо.

Я пытался скрыть панику перед Бентли, которая меня охватила.

— Мы же договорились, что он передаст его в понедельник, не раньше.

— Да, мистер Лукас, я это знаю, но его срочно вызвали в Лос-Анджелес вчера вечером, и он решил провести там уик-энд, поэтому забрал пакет с собой. Не беспокойтесь, он передаст его в понедельник.

— Тим, в этом пакете план банка. Я только что обнаружил, что многие расчеты неверны. Мне нужно все это забрать и немедленно.

— Я позвоню туда и спрошу, где Маклейн.

Перед моими глазами всплыло перекошенное бешенством лицо Клауса. Если я не принесу ему этот пакет утром, он отыграется на Гленде.

Через нескольких минут разговора Бентли повесил трубку.

— Капитан Перелл видел Маклейна вчера вечером. Сейчас он не знает, где находится Маклейн. — Бентли пожал плечами. — Он может вернуться сегодня или остаться там на весь уик-энд. — Он снова пожал плечами. — Он мне сказал не ждать его до вечера понедельника.

Я покраснел. Потом, ударив кулаком по столу, закричал:

— Мне совершенно необходим этот пакет. Зачем я доверил его этому пьянице! Помогите мне, Тим!

Он с удивлением смотрел на меня.

— Попробую, мистер Лукас. Спокойнее. Я…

— Вы хотите сказать, что не сможете его найти? Тогда на кой черт полиция. Если Бранниган увидит эти цифры, мы потеряем тогда контракт. Это очень важно. И я вас уверяю, что вы мне за это заплатите, Маклейн и вы.

— Если это так важно…

Мгновением позже он опять позвонил в Лос-Анджелес и сказал:

— Необходимо срочно найти Маклейна, — и он повесил трубку. — Его найдут, мистер Лукас, но на это надо время. Может быть, я позвоню вам в контору?

— В какое время?

— Часа через два.

— А если Маклейн пьян?

Он пожал плечами.

— Я знаю не больше, чем вы.

— Позвоните в Лос-Анджелес и напомните им. Я возьму машину и поеду туда. Позвольте мне позвонить.

— Пожалуйста, мистер Лукас.

Я позвонил в контору и сказал Мэри, что вынужден поехать в Лос-Анджелес, но вернусь в течение дня.

— У вас три встречи, мистер Лукас.

— Отмените их, — сказал я и повесил трубку. — Я еду. Спасибо, Тим, за все, что вы сделали.

Я сел в свою машину. Было уже девять часов. Даже если я буду ехать быстро, я приеду не раньше чем через два часа в Лос-Анджелес. Возможно, мне не удастся получить свой пакет немедленно. Я подумал, что не смогу привезти его Клаусу до 15 часов.

Я направился на почту и только тогда вспомнил, что у меня нет номера телефона Клауса. Я искал его в справочнике, но там его не было. Я покрылся потом. Я позвонил в справочное бюро и попал на любезную телефонистку.

— Очень срочно, — сказал я, — мне необходимо связаться с мистером Эдвином Клаусом. Он живет на Шеннон-роуд. Соедините меня, пожалуйста, я вас прошу.

— Минуточку, мистер. — Через некоторое время она сказала: — Очень жаль, мистер, но номер нельзя соединять.

— Я это знаю. Его сын только что серьезно ранен в автомобильной катастрофе. Мне нужно поговорить с отцом. Доктор Лэвис у аппарата.

Она какое-то время колебалась.

— Хорошо, доктор, я соединяю.

Я вытер пот, который тек по моему лицу. Потом в трубке раздался голос Бенни:

— В чем дело?

— Дай мне Клауса, — почти закричал я. — Это Лукас.

— А почему ты думаешь, что он захочет с тобой разговаривать, сволочь?

— Найди его, скотина! — завопил я.

Я услышал шум голосов, затем Клаус взял трубку.

— Да, мистер Лукас.

— Шериф забрал пакет в Лос-Анджелес. Я еду туда немедленно, но я не смогу вернуться до пятнадцати часов.

— Ровно в шестнадцать, мистер Лукас. Если вы не прибудете, Бенни будет предоставлена свобода действий.

Он повесил трубку.

Я приехал в комиссариат Лос-Анджелеса только после одиннадцати. Капитан Перелл, маленький и массивный, знал, что я играю в гольф с Бранниганом, и это в его глазах много значило.

— Ваша проблема решена, мистер Лукас. Мы не нашли Маклейна, но мы знаем, что он положил ваш пакет в банк. Он отдал его сегодня утром и получил эту расписку, — и он протянул мне листок бумажки.

С бьющимся сердцем я прочитал:

«Получен пакет от мистера Лукаса в Шарнвилле. Адресат — Фарелл Бранниган. Лоис Шельтон, секретарь мистера Браннигана».

Я хорошо знал Лоис Шельтон.

— Спасибо, капитан. Я еду в банк.

Сев в машину, я подумал, а вдруг Бранниган уже открыл пакет и читает мое письмо.

Войдя в банк, меня приветствовала служительница.

— Поднимаетесь, мистер Лукас, — сказала она. — Вы, наверно, знаете дорогу.

Я поднялся на последний этаж и вошел в кабинет секретаря Браннигана. Высокая, приятная блондинка встретила меня.

— А, Ларри. Каким ветром вас занесло? — спросила она, отодвигая стул.

— Вы приняли пакет для Ф. Б.?

Лицо у меня было покрыто потом, а голос хрипел.

— Что-нибудь не так? — спросила она поднимаясь.

— Что с пакетом?

— Он на его столе. Мистер Бранниган отсутствует. Это очень важно?

Я глубоко вздохнул.

— Он уехал?

— Да… вчера вечером на уик-энд.

— Я только что обнаружил, что все мои расчеты неверны и все нужно исправлять. Если Ф. Б. увидит это, он меня проклянет.

Она засмеялась.

— Не беспокойтесь. Это случается. Я сейчас принесу его.

Пока я ожидал, мне в голову пришла мысль. Я уже сделал копию своего заявления и пленок, которые сейчас находятся у Клауса. Почему бы мне не сделать еще одни? Я посмотрел на часы. Еще не было и двенадцати. Если я пошевелюсь, я смогу вернуться в Шарнвилль к шестнадцати часам.

Лоис вернулась с пакетом.

— Не могли бы вы оказать мне услугу? Мне нужны два магнитофона и бумага для копирования.

— Это несложно. — Она проводила меня в маленькую комнатку. — Вот здесь есть все необходимое. Что-нибудь еще?

— Нет… Все в порядке. Я ненадолго.

В кабинете зазвонил телефон, и она вышла. Я потратил немногим более часа, чтобы переписать две пленки, снять копию с заявления и денег. Я снова положил все в пакет, потом засунул новые копии в конверт, который нашел в ящике стола, запечатал его и написал: «Мистеру Браннигану после 5 июля». Было 23 июня.

У меня было еще время для маневров. Если Клаус окажется сильнее меня и он меня убьет, у Браннигана будут доказательства, чтобы запрятать его в тюрьму. Но если мне повезет и я смогу предотвратить ограбление, я успею забрать пакет обратно.

Я вернулся обратно в кабинет и положил пакет перед ней.

— Я прошу вас, Лоис, передать это Ф. Б. пятого июля, но не раньше. Это некоторые мысли, касающиеся новой системы безопасности. Я еще над ними работаю. Если от меня не будет ничего нового до пятого, положите ему этот конверт на следующий день. Но если у меня появится что-то, я вам позвоню и заберу его. Все это напоминает Джеймса Бонда, я знаю, но это очень важно для меня. Хорошо?

Заинтригованная Лоис кивнула головой.

— Я закрою все это в своем сейфе. Это нетрудно.

— Большое спасибо. Мне нужно возвращаться в Шарнвилль.

Я послал ей воздушный поцелуй, спустился вниз в лифте, сел в автомобиль и направился в Шарнвилль.

Когда я выехал на дорогу, ведущую к дому Клауса, стрелки моих часов показывали 15 часов 15 минут.

Бенни открыл дверь в тот момент, когда я поднимался по ступенькам.

— Ты успел, мерзавец. Жаль. Я был бы рад с тобой поработать.

Я вошел в гостиную, где Клаус сидел за столом, и положил пакет перед ним.

— Откройте, мистер Лукас.

Я разорвал конверт, открыл папку и показал 1-й экземпляр моего заявления, две пленки и фальшивые деньги.

Он кивнул головой.

— Вы привезли все, что вас просили. Это очень разумно с вашей стороны, мистер Лукас. — Он внимательно посмотрел на меня. От этого взгляда серых ледяных глаз у меня выступил пот. Помолчав, он продолжал: — Если бы я был таким ще любителем, как вы, прежде чем передать эту папку, я изготовил бы пару копий всех документов… Если бы я был любителем, как вы. Мистер Лукас, я бы их оставил в банке с просьбой передать мистеру Браннигану по возвращении в понедельник с уик-энда. Это именно так вы и сделали, мистер Лукас?

Это демон, подумал я. Я постарался сохранить невозмутимый вид и выдержать его взгляд.

— Сожалею, но я об этом не подумал, — сказал я хрипло.

Его улыбка заставила меня вздрогнуть.

— Я предлагаю позвонить вам мисс Шельтон. Вы только спросите у нее: «Пакет, который я вам передал, в безопасности?»

Вошел Бенни и, улыбаясь, оперся о стену.

— У меня есть наушники, мистер Лукас, к я услышу, что она вам ответит.

Я начал набирать номер. Потом поняв, что меня разоблачили, я сказал:

— Копии у нее.

Он положил трубку и уставился на меня сумасшедшим взглядом. Затем он повернулся к Бенни:

— Можешь поразвлекаться с этим любителем. Старайся только не слишком изуродовать его.

Поднявшись, он прошел передо мной и исчез. Бенни отошел от стены, улыбаясь.

— Для меня это удовольствие, сволочь, — сказал он. — Когда такие, как ты, пытаются меня обмануть, они получают свое.

Он ударил меня в подбородок, и в тот момент, когда я поднимал руки, правая ударила меня в живот, после чего я рухнул, как мешок с опилками.

Медленно я пришел в себя. Очень далеко, как будто во сне, я слышал голос Гленды.

— О, милый! Что они с тобой сделали?

Я пошевелился и почувствовал резкую боль. Мои веки были тяжелыми, как из свинца, но мне удалось их открыть. Как будто в тумане я увидел рыжие волосы Гленды и ее лицо.

— Не разговаривай… Подожди, Ларри, не шевелись подожди.

Мои веки были слишком тяжелы и сами закрылись. Я снова потерял сознание.

Когда я снова открыл глаза, я ясно увидел ее лицо. Я чувствовал, как ее губы касаются моих щек. Я ощупью нашел ее руку и сжал в своей.

— Не надо шевелиться, милый, — сказала она. — Все пройдет. Немножко терпения.

— А ты? Что они с тобой сделали? — с трудом спросил я.

Ее руки сжали мое лицо.

— Не будем об этом говорить. Послушай меня, Ларри, я тебя прошу. Нужно, чтобы ты сходил в банк.

— Я тебе говорил, что это сумасшедший, а ты мне не верила.

— О, мой дорогой! Ты пытался их обмануть. Посмотри, что они с тобой сделали, и если бы ты знал, в какое положение они поставили меня.

Лежа неподвижно, я пытался преодолеть боль, которая пронизывала все мое тело. Я чувствовал, что у меня внутри что-то оборвалось. Я вспомнил об Алексе Марше. Наверняка вся работа была проделана Бенни. В подсознании у меня начинало зреть страстное желание убить его, Клауса и Джо. Я знал, что это нереально, но желание это усиливалось.

— Не беспокойся, я им покажу.

— Милый, я больше не вытерплю с этим чудовищем.

Наконец я осознал, что лежу на кровати. Оглядевшись, я увидел, что нахожусь в маленьком комнате, окно которой забито досками. Приоткрытая дверь напротив меня вела в ванную комнату.

— Они здесь тебя держат?

— Да. Бенни притащил тебя в эту комнату и приказал заняться тобой. Клаус и он, кажется, уехали.

— Значит мы одни?

— Да, наверно.

С огромным трудом я уселся. Все тело болело.

Она хотела помочь, мне, но я оттолкнул ее руки.

— Это неожиданный шанс, но нужно им воспользоваться.

Я опустил ноги на пол. Мое лицо покрылось потом.

— Помоги мне подняться, Гленда.

— Выбраться отсюда невозможно. Ты думаешь я не пыталась?

— Помоги мне подняться.

Она меня поддерживала, когда я пытался встать.

— Бесполезно, Ларри, и они тебя заставят еще страдать.

Я подошел к двери и уперся руками в стену. Она была закрыта и была очень прочная, а мне нечем было ее сломать. Окно также было заколочено. Никаких шансов выйти через окно или дверь.

Я все еще страдал от боли, и я вернулся и опять лег на постель. Гленда побежала в ванную и принесла стакан воды. Я помочил себе голову, и головокружение исчезло. Отдавая ей стакан, я взглянул на часы. Я не поверил своим глазам. Более четырех часов я был без сознания.

— Можно выйти через потолок, — предложил я.

— Слишком высоко. И как туда можно подняться.

— Да, ничего не поделаешь.

— О, Ларри, милый, нам нужно делать то, что они хотят.

В этот момент мы услышали шум в коридоре, и Гленда вцепилась в меня. Мгновением позже дверь открылась настежь и вошел Клаус. За ним на пороге стояли Бенни и Джо.

— Теперь вы должны понять, мистер Лукас, что очень неосторожно хитрить с нами. — Затем, повернувшись к Гленде, приказал: — Стакан воды.

Она взяла стакан и бросилась в ванную комнату. Странно было смотреть, до какой степени она боится этого человека.

— Вот таблетки, мистер Лукас, выпейте. Мне нужно, чтобы к началу операции вы были в порядке.

Бенни и вслед за ним Джо вошли в комнату. Я дрожал при мысли о том, что громадные кулаки Бенни снова прикоснутся ко мне.

Я схватил три таблетки и стакан воды, который дрожащей рукой мне протянула Гленда.

— Выпейте, — приказал Клаус.

Я проглотил таблетки и выпил воду.

— Я уверен, что вы не будете возражать против того, чтобы разделить сегодня постель с вашей любимой, — сказал Клаус. — Спокойной ночи. — Он вышел и закрыл дверь.

— Я буду в коридоре, сволочь, если тебе что-нибудь понадобится ночью, — сказал Бенни, поднимая свои громадные кулаки.

Джо покраснел от смеха, и они оба вышли из комнаты. Я услышал, как закрывается замок. В тот момент, когда я потянулся к Гленде, таблетки начали действовать и я погрузился в сон.

Глава 7

Мне снилось, что Джо играет негритянскую песенку на своей гармонике. Я перевернулся, чтобы прогнать этот неприятный сон и внезапно проснулся. Слышалась та же музыка. Я открыл глаза. Джо был в комнате. Он сидел на табурете и играл. Когда он заметил, что я смотрю на него, он прекратил играть, и его толстые губы скривились в улыбке.

— Салют, старина, — сказал он. — Пора подниматься.

Я приподнялся с кровати. Резкой боли не чувствовалось, но тело еще болело. Я оглянулся вокруг. Гленда сидела на полу в углу комнаты. Она смотрела на меня громадными глазами, окруженными синяками.

— Вставай, старина, — сказал Джо, — и прими ванну. Я налью воды. Времени совсем нет. Нельзя так много спать.

Я посмотрел на часы. Было 10 часов. Утра или вечера? Я не знал. Джо открыл дверь и позвал меня. Мгновением позже появился Бенни. Он подошел к Гленде, схватил ее за руку и рывком поставил на ноги.

— А теперь проваливай отсюда, бэби, — сказал он, выталкивая ее наружу.

Джо вошел в ванную и открыл воду. Я поднялся, опасаясь, что вновь появится боль, но ничего не случилось. Нужно не показывать это Джо. Когда он вышел из ванной, я как будто от боли согнулся надвое.

— Пошли, пошли, старина, — сказал он нетерпеливо. — Не будьте таким чувствительным.

Я некоторое время стоял неподвижно, затем, шатаясь, пошел в ванную комнату. Я остановился рядом с ванной, ожидая, когда Джо закроет краны. Он снял с меня рубашку.

— Да, старина, Бенни знает свое дело. — Он посмотрел на мою грудь. Она была вся в желтых пятнах.

Не спеша, показывая слабость, я снял брюки и трусы. Когда я был полностью обнаженный, я, шатаясь, отступил назад и натолкнулся на Джо, который меня подхватил.

— Давай, старина, — сказал он нетерпеливо и затем помог залезть в ванну.

Я лежал в теплой воде, закрыв глаза. Мой мозг работал изо всех сил. Должны же существовать способы выбраться из этой ловушки! Пока Гленда будет оставаться в их руках, у меня связаны руки. Как бы найти средство освободить ее!

Джо стоял рядом со мной и позволил мне полежать в теплой воде минут пятнадцать. Затем он схватил меня за руку и помог подняться. Я застонал.

— Поторапливайтесь, старина, патрон хочет вас видеть.

Он вернулся в комнату. Я не спешил. Малейшее дотрагивание до моего тела причиняло страдание. Однако я вытерся, надел с трудом рубашку и брюки и медленно вошел в комнату. Я был удивлен, что мне нетрудно двигать руками, но позаботился о том, чтобы стонать при каждом движении.

— Хотите перекусить, старина? — спросил Джо, показывая на блюдо, где стояли сэндвичи и кофе.

Я вдруг почувствовал, что умираю от голода. Все еще медленно я налил себе кофе и выпил.

— Который час, Джо?

— Уже темно. Можно сказать, что таблетки патрона вам здорово помогли.

Я почувствовал себя более уверенно. Кофе меня взбодрил. Я стоя съел сэндвич. Я почувствовал себя еще лучше.

— Знаете что, старина, — сказал Джо, — в том, что с вами случилось, вы сами виноваты. Вы сами этого хотели. Я вам говорил, что патрон хитер, но вы меня не хотели слушать. Я вам говорил, чтобы вы не рыли себе могилу. Я вам сказал, что если вы будете работать на патрона, вы будете купаться в деньгах, так же как и я. Вы меня не послушали. Значит, пришлось подействовать на вас силой.

Я посмотрел на него.

— А я вас предупреждаю еще раз, что для Клауса негр ничто, Джо. И он вас проведет, так же как и меня.

Он улыбнулся.

— Ну, это вы говорите. Пошли. Патрон хочет вас видеть.

В тот момент, когда он взял меня за руку, чтобы проводить, двери внезапно раскрылись. Бенни втолкнул Гленду в комнату так резко, что она упала на четвереньки.

Я хотел подойти к ней, но Бенни помешал мне и ударил кулаком в лицо. Я удержался, чтобы не броситься на него. Момент был неподходящий, и я подчинился Джо, который повел меня по коридору.

Клаус сидел за письменным столом. Джо подтолкнул меня к креслу напротив Клауса и отошел в сторону.

— Спасибо, Джо, — сказал Клаус. — Выйди.

Негр вышел и закрыл за собой дверь.

— Как вы себя чувствуете, мистер Лукас? — спросил Клаус, наклонившись вперед, чтобы лучше видеть меня.

Все еще согнувшись, я пощупал свои ребра.

— Мистер Лукас, — сказал он сухо, — не нужно со мной играть. Эту трепку вы сами искали и получили ее. Постарайтесь быть осторожным и не заработайте еще. Через четыре часа вы будете с моими людьми в банке. Понятно?

Я поднял голову и посмотрел на него.

— Да.

— Нужно многое сделать. Я вам повторяю, мистер Лукас. Если вы хотите, чтобы ваша женщина осталась жива, вы будете слушаться. Понятно?

— Да.

— Очень хорошо. Теперь в случае, если вы подумаете, что ваша секретарша может сообщить о вашем исчезновении, я вам сообщаю, что она получила телеграмму, в которой говорится, что вы задерживаетесь и вернетесь только в среду. Это даст вам возможность скрыться.

Я был уверен, что, ограбив банк, люди Клауса меня убьют, и не строил никаких иллюзий на этот счет. Я молчал.

Клаус нажал на кнопку звонка. Вошел Гарри.

— Займись им, Гарри, и присмотри.

Тот улыбнулся.

— Пошли, хитрец. Твоя попытка не удалась, теперь будь осторожен.

Я медленно поднялся и, согнувшись, вышел вслед за ним в жаркую влажную ночь. Гарри зажег мощный фонарь, провел меня через лужайку, и мы вошли в просторный сарай. Он освещался двумя электрическими лампочками. Посредине сарая стоял бронированный фургон, точная копия того фургона, который я часто видел в Шарнвилле. Рядом стояли два высоких массивных типа в коричневой униформе.

— Посмотрите, — сказал мне Гарри. — Что вы об этом скажете?

Двое мужчин смотрели на меня. Затем я медленно пошел вокруг фургона. Униформа и фургон были в полном порядке.

— Хорошая работа, — признал я.

Гарри кивнул головой и улыбнулся.

— Конечно, но будьте внимательны, хитрец. Посмотрите еще раз.

— Хорошая работа, — повторил я.

— Взгляните. — Он открыл дверцу рядом с водителем, наклонился и потянул за ручку. Название принадлежности фургона, написанное на каждой стороне его красными буквами, исчезло под крышей. Оно сменилось таблицами с надписью «Мебель Коло». Номера также развернулись и появились номерные знаки Лос-Анджелеса.

— Неплохо? — спросил Гарри.

— Хорошо задумано, — ответил я.

— Прекрасно, теперь поедем к вам.

Они вышли из сарая, пересекли лужайку и сели в «шевроле».

— Садись за руль. Я буду за тобой присматривать.

Гарри сел рядом со мной, и я тронул машину с места и поехал по грунтовой дороге.

— Я думал о том, что вы мне говорили, — сказал Гарри. — Вы ошибались, доверяя Джо. Это ограниченный негр. Патрон занялся им, и когда он кем-то занимается, то не выпускает из рук. Джо рассказал ему обо всем, что вы ему предлагали, и патрону пришла мысль всучить вам револьвер через Джо. Патрон хитрец. Если бы Джо не дал вам оружие, вы могли сами бы купить. Таким образом, это было предупреждено. Мысль освободить Гленду с помощью Джо была великолепна, только вы ошиблись, думая, что можете рассчитывать на него. И чем это кончилось? Вы получили трепку, а Гленда все еще в заключении.

Я ничего не ответил. При выезде с грунтовой дороги я затормозил и ожидал, пока проедут встречные машины, чтобы выехать на трассу.

— Я не строю никаких иллюзий. Трех миллионов долларов наверняка нет в сейфах, — продолжал Гарри. — Клаус действительно сумасшедший, как вы и думаете.

Там максимум миллион. Миллион, поделенный на троих, не так уж и много. Я вот что вам предлагаю. Пятьдесят тысяч для вас и Гленды, а остальное мне. Что вы об этом думаете?

«Новая ловушка?» — подумал я.

— А Джо и Бенни? Что станет с ними.

— Это детали… Ответьте на такой вопрос: если стреляют в зале с сейфами, на улице слышно?

— Звуков не слышно даже в банке.

— Я так и думал. Вот моя идея. Как только мешки будут заполнены, я убиваю Джо и Бенни, даю вам 50 грандов и револьвер. Я сажусь в фургон со всеми остальными деньгами, вы едете убивать Клауса и освобождать Гленду. Машина будет Стоять рядом с банком. Вы согласны?

«А что тебе помешает убить меня после них?» — подумал я.

— А двое типов в фургоне?

— С ними никаких проблем. Они заводят фургон в банк, и вы не выходят из него. Я принимаюсь за действия, когда фургон уже будет загружен. Я положу пятьдесят тысяч в мешок, как только прикончу Джо и Бенни, потом отдам его и револьвер. Вы едете в свою сторону, я в свою.

Мы ехали теперь уже по главной улице Шарнвилля по направлению к моему дому.

— С Глендой только Клаус?

— Да. Больше никого. Вам нужно будет только зайти и убить его. Подходит?

Все это мне очень нравилось при условии, что я останусь живым после ограбления. Гарри внушал мне не больше доверия, чем гремучая змея. Уж очень было просто для него убить Джо и Бенни.

— Да, Гарри, — сказал я, — это мне нравится.

Наклонившись, он похлопал меня по плечу.

— Договорились. Сделка заключена.

Я поставил машину перед домом, затем, повернувшись на сиденье, посмотрел Гарри в лицо.

— Скажите, Гарри, для вас действительно ничего не стоит убить Джо и Бенни. Вы способны убить их и ничего не почувствовать? — спросил я.

Он улыбнулся.

— Посмотрите на это под другим углом, хитрец. Чтобы заполучить Гленду, что будет для вас стоить влепить пулю в Клауса?

Я долго раздумывал над его вопросом. Если я не убью Клауса, он нас наверняка убьет: меня и Гленду. Я был в этом уверен.

— Но это совсем другое дело, — сказал я.

— За миллион долларов почему бы не освободиться от таких животных, как Джо и Бенни? Никто по ним не будет плакать. Пошли.

Я открыл дверцу и вылез на тротуар. Гарри подошел ко мне. Мы вошли в лифт и поднялись ко мне. В то время как Гарри осматривал мою квартиру, я быстро собрал все приспособления, которые были необходимы, чтобы проникнуть в банк. На кухне я нашел пакет и все сложил в него. Потом посмотрел на часы. Было 1.10. Время приближалось.

— Вот все, — сказал я, ставя пакет на стол.

— Все готово?

— Да.

— Вы уверены? Если вы хоть что-нибудь забыли, все может рухнуть.

— Все здесь.

— Очень хорошо. — Он подошел к креслу и уселся. — Выпьем по стаканчику?

Я достал из бара бутылку скотча и два стакана, приготовил два напитка, протянул один стакан Гарри и сел рядом с ним.

Он поднял свой стакан.

— За наш успех! Послушайте, что мы сделаем. — Он выпил глоток, поставил стакан и наклонился вперед. — Клаус приказал мне не отступать от вас ни на шаг. Он не доверяет вам, но без вас не может обойтись. Мы оба поднимемся в кабинет Мансона, а Джо и Бенни останутся рядом с дверью зала с сейфами. Вы сделаете что нужно с телефоном и пленкой. Дверь откроется, и Джо примется за работу. Вы говорите, что нужно открыть четыреста сейфов. Я вместе с Бенни будем опустошать их, а Джо открывать. Затем мы сложим деньги в мешки. Все, что от вас требуется, это не мешать нам. Если Джо будет работать быстро, я вас, возможно, попрошу помочь заполнять мешки. Будем работать весь день в субботу. У нас будет примерно двадцать семь часов, чтобы открыть все сейфы. Фургон приедет в восемь часов в воскресенье утром. Мы погрузим мешки в картонные коробки. — Гарри замолк и улыбнулся. — Когда Джо и Бенни будут этим заниматься, я их убью. Я дам вам револьвер и мешок с пятьюдесятью тысячами, и вы поедете к Клаусу. Понятно?

Я выпил несколько глотков виски. Убьет ли меня Гарри, как только я их впущу в зал с сейфами? Мои мозги лихорадочно работали. Маловероятно. Никто не захочет провозиться 27 часов вместе с трупом, но… Гарри убьет Джо, потом Бенни, затем меня.

— Я понял, — сказал я.

— Джо займется сейфами, Бенни — мешками, вы — своими приспособлениями и питанием. Я уже все приготовил. Не следует умирать с голода.

Он посмотрел на часы.

— Еще полчаса. — Он поднялся и принялся ходить по комнате. — Какая куча денег! — воскликнул он. — Всю жизнь я мечтал об этом…

— А эти боны, — сказал я, внимательно наблюдая за ним, — по словам Джо, изготовлены вашим отцом. Они выглядят неплохо.

Он остановился и усмехнулся.

— Джо слишком много болтает. — Потом, уверенный в себе, он вызывающе рассмеялся: — Да, Клаус заплатил ими. Все считают их настоящими. Мой отец был артистом в этом деле, но он был глуп, так как спешил. На этот раз деньги не будут фальшивыми, мы возьмем настоящие банкноты.

— А что вы намереваетесь делать, Гарри, захватив эти деньги?

— Миллион, может, даже больше… С такими деньгами нетрудно исчезнуть. — Он хитро улыбнулся. — Будет чем платить женщинам. Я буду проводить свое время, часто меняя их.

— Когда полиция обнаружит ограбление, Гарри, она будет вас искать.

— Ну, такое со мной уже было. На этот раз я исчезну бесследно. Если в прошлый раз им удалось меня поймать, потому что у меня не было денег, но с миллионом долларов проблем не будет. — Он почесал бороду. — А что вы рассчитываете делать со своими деньгами и Глендой?

— Я не думал об этом.

А что если Гарри меня действительно не обманет, даст пятьдесят тысяч и пистолет и мне удастся освободить Гленду… Что я буду делать?

Полиция поймет, что я связан с ограблением банка и, как только обнаружит, что я исчез, сразу же бросится на мои поиски.

Но ограбление обнаружат только в понедельник утром. Если Гарри сдержит слово, у меня будет двадцать четыре часа, чтобы покинуть страну.

— Я сяду на первый же самолет в Канаду, — добавил я, — а там подумаю, что делать дальше.

Он кивнул головой и изобразил улыбку.

— Гленда себе на уме, вы увидите.

Я посмотрел на часы. Оставалось совсем немного времени.

— Я себя чувствую не очень хорошо, Гарри, — сказал я — Пока есть время, я прилягу. Вы не возражаете?

— Валяйте.

Он налил себе еще выпить. Я пошел в свою спальню и улегся на кровать. Я был уверен, что Гарри не даст мне пятьдесят тысяч, и еще более уверен, что он мне не даст револьвера.

Лежа неподвижно, я размышлял. Все свое внимание я сконцентрировал на зале с сейфами. Гарри, Джо, Бенни и я должны провести там около двадцати семи часов. Я думал о двери, в подвал. Моя система работала так, что в момент, когда эта дверь открывалась, дверь в зал с сейфами автоматически закрывалась. Электронный мозг, командующий открытием дверей, осуществлялся с помощью кнопки, заделанной в стене рядом с этой дверью, окрашенной в белый цвет, как и стена. Для незнающего человека эта кнопка практически незаметна.

Я продолжал раздумывать, и решение стало приобретать конкретную форму, но оно было очень рискованным. Я все еще думал, когда вошел Гарри.

— Время, — сказал он. — В дорогу.

Я поднялся, надел пиджак и прошел в гостиную. Было 7.35.

— Вы уверены, что ничего не забыли? — спросил Гарри.

— Абсолютно уверен.

— Бенни сейчас наблюдает за банком. Когда охранник окажется позади дома, он зажжет сигарету. Моя подружка уже на месте и готова болтать с охранником. Когда Бенни подаст сигнал, мы быстро заходим.

Мы спустились на лифте вниз. Выходя из кабины, я думал, долго ли мне осталось еще жить. Мы вышли на улицу. Фары машины зажглись, затем погасли.

— Это Джо, — объяснил Гарри.

«Шевроле» стоял в нескольких метрах. Подходя к машине, я заметил, что Гарри напрягся и остановился. Я узнал Джо, который сидел за рулем. В глубине машины находился еще один человек.

— Послушай, Гарри, у нас немного времени.

Я испытал шок, услыхав сухой голос Клауса.

Клаус!

— Там патрон? — спросил Гарри неуверенно.

— Я решил участвовать вместе с вами, — сказал Клаус. — Садись вперед, Гарри, мистер Лукас сядет рядом со мной.

Когда я садился рядом с Клаусом, я заметил, что он держит в руке пистолет, направленный в мою сторону.

Когда Гарри сел, Джо включил скорость, и машина медленно поехала к Национальному Калифорнийскому банку.

Пока мы ехали по пустынным улицам, мои мозги работали изо всех сил. Рядом со мной сидел Клаус. Что случилось с Глендой? Если она жива, оставил ли он ее без присмотра?

— Я читаю ваши мысли, мистер Лукас, — медленно сказал Клаус. — Ваша подружка чувствует себя хорошо. Я нашел человека, который присматривает за ней. Когда вы закончите работу, все будет в порядке. Вы будете свободны и сможете уйти на все четыре стороны.

Психопат! Неужели он воображает, что я поверил хоть одному его слову? Если он так думает, значит, он еще более сумасшедший, чем я предполагаю.

Джо остановил машину возле тротуара в нескольких метрах от банка и погасил фары. Со своего места я видел охранника, сидящего в своей каморке.

Я узнал его. Мы как-то играли с ним в гольф. Это был бывший флик. У него была милая жена и четверо детей. Джо не выключал двигателя, пока мы наблюдали за охранником. Стрелки часов на панели машины показывали 3 часа 11 минут.

— Ну, давай, иди, — пробурчал Гарри.

Мы прождали еще десять минут. Потом охранник кивнул, потянулся и вышел из каморки. Он посмотрел по сторонам и, наконец, придерживая винтовку на плече, он медленно пошел вдоль фасада банка.

Джо включил первую скорость, и машина медленно поехала.

— Осторожно, — сказал Гарри. — Надо подождать сигнала Бенни.

Джо остановился. Гарри повернулся и посмотрел на меня.

— Берите свои штуки. Вы готовы открыть двери банка?

— Да, — ответил я, беря пакет, который он бросил на сиденье.

Охранника не было видно. Вдруг на противоположной стороне зажглась сигарета. Джо сразу же повел машину ко входу в банк и выключил двигатель.

— Открывайте двери, — приказал Клаус.

Я вышел. Джо выбежал, чтобы открыть багажник автомобиля. К нему присоединился Бенни. Он взял кучу сложенных бумажных мешков и протянул их Джо.

Я включил свой аппарат и дверь открылась. Клаус вошел первым, потом он остановился и подождал, пока мы вошли.

— Не шевелитесь. — Они посмотрели на меня. — Система тревоги не сработает. Она находится в двух метрах позади вас, — сказал я и с помощью своего приспособления закрыл дверь.

Вся операция заняла менее сорока секунд.

— Хорошо, — сказал Бенни улыбаясь.

— Вы откроете зал с сейфами вместе с Гарри, — сказал Клаус, глядя на меня своими жуткими серыми глазами. — Если хотите отсюда выйти живым, не пытайтесь хитрить. Мы подождем здесь.

Я прошел на четвереньках, чтобы не попасть в зону действия луча. Гарри сделал то же самое и присоединился ко мне. С помощью своего аппарата я открыл двери лифта.

— Ну, пошли, — сказал я Гарри.

Клаус испепелял Гарри взглядом.

— Присматривай хорошенько за ним.

Я нажал на кнопку второго этажа. Двери закрылись и кабина поехала.

— Боже! — воскликнул Гарри. — Он приехал! Разве можно было это предположить?

Двери лифта открылись. Освещая путь электрическим фонариком, я направился к кабинету Мансона. Толкнув дверь, я вошел. Гарри вошел вслед за мной. Стараясь, чтобы лучи фонаря не попали на окна, я уселся за стол Мансона и взял телефон. Так как я твердо знал, что нужно делать, я ни о чем не думал, а размышлял только о неожиданном появлении Клауса. В тот момент, когда я подсоединял провода, Гарри заявил:

— Если мы не будем заодно, вы не получите Гленду, а я не получу денег.

Не прерывая работы, я спросил:

— Кто-нибудь смотрит за Глендой?

— Нет, зачем. Она заперта и не сможет выйти. Не беспокойтесь о ней. Вот что нам нужно сделать: я займусь Бенни и Джо, а вы займитесь Клаусом.

Я начал подсоединять провода своего аппарата к телефонной линии.

— Я? Как?

— Вы умеете пользоваться оружием?

Я отставил свою работу и посмотрел на него.

— Я никогда не держал его в руках.

Он скривился.

— Клаус очень силен. Нужно, чтобы вы были рядом с ним как можно ближе. Нельзя его упускать. — Он положил плоский автоматический пистолет на стол передо мной. — Фургон прибудет завтра утром. Пока Джо и Бенни будут заняты делом, вы подойдете к Клаусу и сделаете свое дело. Стреляйте через карман пиджака. Тут же я убью Бенни и Джо. Никаких проблем. Согласны?

— Могу я быть уверенным, что Клаус уже не убил Гленду?

— Иметь труп на руках? Он не рискует. Если он захочет от нее отделаться, он заставит это сделать Бенни. Не беспокойтесь о ней. Она прекрасно себя чувствует. Вы убиваете Клауса и после этого можете отправляться куда угодно.

Я не верил ни одному слову из того, что он говорил, но слушал его внимательно. Сейчас я по крайней мере имел оружие. Я закончил подсоединение проводов. Потом, беря пистолет в руки, я спросил:

— Он заряжен?

— Конечно.

Гарри взял пистолет из моих рук, вытащил обойму и показал мне патроны. Затем поставил ее на место.

— Достаточно снять предохранитель и направить оружие в брюхо Клаусу, нажав на спусковой крючок.

Уверенный, что я не смогу последовать его совету, я все же взял пистолет и положил его в карман.

— Подключено? — спросил Гарри, указывая на телефон.

— Да.

На циферблате я набрал цифры 2, 4, б и 8, подождал и услышал щелчок.

— Вот, три замка уже открыты.

— Черт возьми! — Гарри не отводил от телефона глаз. — Это как в сказке!

Я подошел к двери, расположенной за письменным столом Мансона, открыл дверцу и взял пленку. Затем нажал кнопку, которая управляла открытием другой дверцы. Я поставил пленку на ее место. Через пятнадцать секунд загорелся зеленый огонек. Двери в зал с сейфами открыты. Вернувшись, я взял свой аппарат и положил его в пакет.

Гарри, продолжая наблюдать за мной, сказал:

— Действительно двери зала с сейфами открыты?

— Да, они открыты.

Он улыбнулся, но вид у него был неспокойным.

— Следите за Клаусом, так как он стреляет быстро, и, ради бога, не промахнитесь.

С бьющимся сердцем я спустился вместе с ним на лифте. Двери зала с сейфам были открыты. Клаус, Джо и Бенни находились уже внутри. При нашем появлении Клаус обернулся.

— Пока вам все удается, мистер Лукас, — сказал он. — Теперь мы сможем продолжать операцию. — Он жестом приказал мне оставаться возле стены. В глубине Джо начал приготавливать свою ацетиленовую горелку, а Бенни принялся разворачивать мешки.

Гарри осмотрел стены, вдоль которых находились сейфы.

— Впечатляюще! — сказал он.

— Конечно, Гарри, и в каждом сейфе деньги, — сказал я.

Я прислонился к стене рядом с металлической решеткой, отделяющий зал с сейфами от подземного гаража. Я слегка подвинулся вправо, чтобы скрыть кнопку, приводящую в движение дверь гаража и одновременно закрывающую дверь зала с сейфами.

Джо зажег горелку.

— Когда начнем, патрон?

Клаус показал на первый сейф справа.

— Будь внимателен, Джо. Занимайся только замками.

Джо надел защитные очки, увеличил интенсивность пламени. Клаус и двое других смотрели за его работой.

Я просунул руку за спину и нашел кнопку. Мои пальцы нащупали ее, но момент еще не наступил, подумал я. Я чувствовал, как пот течет у меня по спине.

Джо понадобилось десять минут, чтобы открыть один сейф. Когда замок вывалился на пол, он уменьшил пламя.

— Дверь горячая, — сказал он, отступая Гарри подошел к сейфу и надел на правую руку перчатку. Он потянул за дверцу и выругался.

— Продолжай, Джо, — приказал Клаус, — и пытайся работать быстрее. Нужно открыть почти четыреста сейфов, а ты потратил десять минут на один. При такой скорости нам понадобится шестьдесят часов, чтобы открыть все.

Джо, открыв рот, смотрел на него.

— Вы приказали мне быть внимательным, патрон.

— Конечно, но все-таки быстрее, — повторил Клаус.

Следующий сейф Джо открыл чуть больше чем за пять минут. Гарри потянул за дверцу, Бенни подошел, и они оба посмотрели вовнутрь сейфа.

— Черт возьми, деньги! — воскликнул Бенни.

— Вытаскивайте их и побыстрее! — сухо приказал Клаус.

Пока Гарри опустошал сейф, Джо приступил к следующему. На этот раз он управился за четыре минуты. Не ожидая пока Гарри подойдет, он прошел к следующему.

— Деньги! — выкрикнул Гарри и принялся выкладывать пачки в мешок, который держал Бенни.

Я наблюдал за Клаусом. Его глаза были направлены на Джо, который открывал четвертый сейф. Клаус, казалось, наблюдал нетерпеливо, как будто он взволнован, но ожидал нового диагноза, который мог оказаться фатальным. При каждой из наших встреч он вел себя холодно и спокойно, но сейчас он был не таким. Когда Гарри открыл четвертую дверцу, подошел Клаус. Гарри вытащил из сейфа три кожаных бумажника с драгоценностями и пачку денег.

Клаус посмотрел внутрь сейфа и отступил, что-то бормоча. Я вдруг почувствовал, что он явно пришел не для того, чтобы разделить с ними радость, как утверждал. Он пришел за чем-то очень важным для него.

Джо работал уже намного быстрее. Пятый сейф он вскрыл меньше чем за три минуты.

— Будь внимателен, — предупредил Клаус.

Гарри открыл дверцу и выругался.

— Документы.

Клаус оттолкнул его, вытащил листки и быстро просмотрел их, прежде чем бросить на пол. Я теперь был уверен, что он ищет какой-то определенный документ.

В шестом сейфе была только пачка денег и различные досье. Пока Клаус просматривал бумаги, Гарри и Бенни укладывали деньги в мешок. Джо занимался седьмым сейфом.

В этот момент я нажал на кнопку, всем своим весом нажимая на дверь. Все произошло в десятую долю секунды. Двери зала закрылись, дверь, ведущая в подвал, открылась и я упал в подвал.

Я видел, как они все повернулись, уставившись на закрывающиеся двери. Я быстро поднялся и ощупью нашел кнопку на стене гаража.

Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я зажег лампу и подбежал к щиту. Я знал, что делать. Дрожащей рукой я внес свое приспособление в коробку и выключил напряжение.

Даже, если им удастся найти кнопку внутри зала, дверь теперь не откроется. Я запер их внутри.

Машина стояла в десяти метрах от каморки охранника. Я мог, конечно, запустить двигатель, но на это потребовалось бы время, и это могло привлечь внимание. Следовало вернуться к себе и взять свою машину.

Я осмотрел во всех направлениях пустынную улочку. Закрыв двери гаража, я бегом побежал к своему дому. Оказавшись на главной улице, я перешел на шаг. Шарнвилль спал. Мне понадобилось двадцать минут, временами бегом, временами шагом, чтобы добраться до дома.

Всю дорогу мой мозг лихорадочно работал. Несмотря на громадное желание отправиться к Гленде, я должен был подумать о том, что было необходимо для бегства. У меня оставалось только три тысячи долларов. Сумма вполне достаточна, чтобы добраться до Канады. Я был уверен, что там найду возможность зарабатывать деньги.

Я вошел к себе в квартиру и огляделся. Я прожил в этой квартире более четырех лет, и при мысли о том, что нужно будет ее покинуть, я чувствовал себя нехорошо.

Вдруг я понял, что отныне я буду подозреваемым и постоянно преследуемым. Я вытащил большой чемодан, сложил туда необходимую одежду, затем вернулся в гостиную, собрал свои различные инструменты, счетные машинки, таблицы. У меня было несколько ценных вещей. Я взял золотые запонки, подарок отца, которые я никогда не носил, серебряный портсигар, выигранный в гольф, и теперь я мог уезжать.

Я еще раз осмотрелся вокруг, погасил свет, сел в лифт и спустился в гараж. Чемодан я положил в багажник, завел мотор и выехал.

Проезжая по главной улице мимо банка, я притормозил. Охранник зевал, устроившись в своей каморке. Я подумал о том, что они там делают в зале с сейфами. Они не смогут оттуда выбраться до утра понедельника, до прихода Мансона. Но они готовы на все. Нужно предупредить Мансона. Если он откроет двери зала с сейфами, даже зная, что они там, может разразиться перестрелка. По этому поводу у меня не было иллюзий. Я решил позвонить с первого же канадского аэропорта и ввести его в курс дела для того, чтобы он вызвал полицию.

Затем я подумал о Гленде. Какое у нее будет лицо, когда, открыв дверь, я войду в ее тюрьму. Мы немедленно отправимся в аэропорт и сядем на первый же самолет в Канаду.

Я ехал уже по трассе, пустынной в этот ранний час. Но так как я знал, что полиция патрулирует дорогу, я не превышал скорости. Минут через двадцать я свернул на грунтовую дорогу, ведущую к ранчо Клауса.

Я остановился перед закрытой дверью, из предосторожности погасив фары. Клаус утверждал, что Гленду охраняют. Несмотря на то, что Гарри мне сказал, я решил не рисковать.

Выйдя из машины, я вытащил из кармана револьвер. Остановившись около ворот, я осмотрел дом. Он был погружен в темноту. Может быть, кто-нибудь, стоя за задернутыми занавесями, видел мой приезд?

Бесшумно открыв ворота, я проскользнул внутрь. Если кто-то наблюдает за мной из дома, он меня может увидеть. Я колебался, затем собрал все свое мужество, бегом пересек лужайку и добрался до двери. Перед нею я остановился, затем нажал на ручку и осторожно толкнул дверь. Глядя в темноту, я подождал. Я прислушался и, не услышав ничего, вошел в холл. Затем снова остановился и прислушался, потом, медленно держа револьвер в руке, пошел по коридору, ведущему в комнату Гленды. Снова остановка, чтобы вытащить фонарь.

Если кто-то за мной наблюдает, мне конец. Но желание увидеть Гленду было сильнее всего. Я зажег фонарь и направил свет на дверь, которая находилась передо мной. Она была открыта. Забыв о риске, я бросился в комнату, ощупью разыскивая выключатель, и зажег свет. Он на мгновение ослепил меня. Я сразу же узнал комнату, в которой был вместе с Глендой. Когда я понял, что ее здесь нет, это был ужасный удар. Я заглянул в ванную комнату… Никого. Не заботясь уже больше ни о чем, я зажег свет в коридоре, бросился в гостиную и тоже зажег там свет. За несколько секунд я осмотрел весь дом.

Гленды не было!

Глава 8

Бледные солнечные лучи проникали через занавеси. В кухне включился холодильник. Я вздрогнул и посмотрел на часы: 5.45.

Я был в отчаянии. Я прибыл слишком поздно, чтобы спасти Гленду. Сейчас я был уверен, что Бенни убил ее и зарыл, когда я уехал с Гарри. Мои опасения, что Клаус прикажет убить ее, подтвердились.

Я подумал о ней, единственной женщине, которая что-то стоила для меня. Я вновь видел ее волосы, глаза, великолепное тело. Ее зарыли где-то здесь. Мне нужно найти ее могилу!

Я поднялся и вышел на свежий утренний воздух. Потом осмотрелся. В сарае? Я вошел в сарай и замер на месте. Я совершенно забыл о фургоне. Он находился там. Я подошел и заглянул в машину через переднее стекло. Униформа была там. Я посмотрел на часы. Через час или немного позднее эти два человека начнут действовать. Это очень опасно. Если они приведут фургон в банк, как предусмотрено, они заметят, что не могут проникнуть в него. Что они начнут делать? А если охранник заметит их, когда они будут пытаться войти? Поднимет ли он тревогу?

Мои мозги лихорадочно соображали. Необходимо срочно найти могилу Гленды. Я все осмотрел в сарае, но она наверняка была похоронена не здесь.

В тот момент, когда я направлялся к двери, я услышал шум подъезжающего автомобиля. С бьющимся сердцем и держа руку на рукоятке револьвера, я вышел наружу. Рядом с моей машиной стоял старый «крейслер». Из него вышли двое мужчин, которые должны были сыграть роль охранников при фургоне.

Они замерли, увидев меня. Я приветствовал их взмахом руки. Они видели меня с Гарри и я надеялся, что они примут меня за члена банды. Я пошел им навстречу. Более высокий подозрительно посмотрел на меня.

— Все идет нормально? — спросил он.

Я почувствовал облегчение. Они наверняка думали, что я работаю на Клауса.

— Операция отменена, — заявил я, держа палец на спусковом крючке. — Патрон приказал мне приехать сюда и предупредить вас. Забудьте об этом.

Они переглянулись.

— Вы хотите сказать, что фургон больше не нужен?

— Точно. Операция не состоится.

Маленький агрессивно спросил:

— А деньги?

— Деньги ваши.

Они посмотрели на меня, потом, улыбаясь, переглянулись.

— Прекрасно. Скажите патрону, что если мы ему понадобимся, мы всегда в его распоряжении. Ладно?

— Я ему передам.

Я смотрел, как они садятся в машину, а затем уезжают.

Я провел еще целый час, осматривая ранчо. Нигде не было видно свежевспаханной земли. Разбитый и уставший, я вернулся в гостиную. Было семь часов. Я рухнул в кресло и несколько минут предавался своей печали.

Неужели она мертва?! В течение получаса я думал о ней. В отчаянии я вспоминал мгновения, которые мы провели вместе.

Затем я начал думать о себе, что мне нужно делать. Бегство с миссис Глендой было бы волнующим приключением, но перспектива бежать одному меня страшила. Стараясь не думать о ней, я размышлял о ситуации, в которой оказался. Клаус и трое его сообщников заперты в зале с сейфами. У них нет никаких шансов выбраться оттуда, но у меня тоже нет никаких шансов. Как только вмешается полиция, она поймет, что я единственный, кто помог им открыть двери самого надежного банка в мире.

Вдруг мне все стало безразлично. Без Гленды я чувствовал себя неспособным жить в постоянном страхе. Я пришел к мысли, что мне следует повидать Браннигана. Надо все ему объяснить. Он моя единственная надежда.

Я не мог ждать до среды, когда он появится в банке. Вечером я должен предупредить Мансона, что бандиты находятся в зале, но прежде я должен поговорить с Бранниганом. Нужно его быстро найти.

Я знал номер личного его телефона. Забыв о страхе, что еще только 7.50, я набрал номер. Через какое-то время женский сонный голос спросил:

— Кто это?

Я много раз встречался с его женой на коктейлях. Высокая, худая, лет пятидесяти, старающаяся казаться молодой, с черными, вороньего цвета, волосами, она страшно заботилась о своем здоровье. Я узнал ее голос.

— Извините меня, миссис Бранниган, это Лукас.

— Ларри Лукас? Не ожидала. Я уже месяц вас не видела. Как поживаете, Ларри? Все в порядке, наверное? Как бы я хотела иметь возможность сказать так же. — Когда Мерль Бранниган принималась говорить, ее невозможно было остановить. — Противный мальчишка! Вы меня разбудили. Позвольте мне вам сказать одну вещь, Ларри. Уже вечность я так хорошо не спала. Вы понимаете? По-настоящему не спала. У меня болят ноги. Фаррелл храпит и я целыми ночами не сплю. Понимаете? Вы представляете? Я консультировалась у доктора Шлудера. Он утверждает, что я в хорошем состоянии. Какая глупость! Я с трудом таскаю ноги. Что вы об этом скажете, Ларри? Фаррелл говорит, что я истеричка. Представляете! Истеричка! Вчера вечером против воли, представляете, Ларри, а у меня сильная боля, и все-таки против воли, я приняла три таблетки… в общем три таблетки снотворного. И знаете, что произошло? Из-за этих проклятых таблеток я не сомкнула глаз. Они не произвели никакого действия. Я ужасно страдала, и к тому же эти ночи… Боже! Как можно страдать! Вы верите в Бога, Ларри?.. Наверно… Я обратилась к Богу и в результате я заснула. В первый раз за многие месяцы, и спала до вашего звонка. И вот вы меня разбудили.

— Миссис Бранниган, — сказал я, с трудом удерживаясь, чтобы не закричать, — я прошу извинения за то, что разбудил вас, но мне необходимо поговорить с мистером Бранниганом. Очень серьезное дело.

— Вы хотите поговорить с Фарреллом?

— Да, миссис Бранниган.

По моему лицу тек пот.

— Вы говорите, что это серьезно?

— Да, миссис Бранниган, мне нужно срочно связаться с мистером Бранниганом.

— Разве сегодня не воскресенье, Ларри? Сегодня не понедельник? Боже, я уже совершенно проснулась. Если сегодня понедельник, то у меня свидание с парикмахером в девять часов. Я так занята…

— Сегодня воскресенье.

— Не кричите, Ларри, у меня испорчены нервы. Если сегодня воскресенье, то что может произойти серьезного в банке? Он не закрыт в воскресенье… по крайней мере я так думаю.

Я с трудом удержал себя.

— Мне нужно связаться с мистером Бранниганом. Не скажете мне, как я могу с ним связаться?

— Он уехал, но я не знаю куда, играть в гольф. Вы же знаете Ф. Б. Когда он не занимается делами, он играет в гольф. Я вспоминаю, как однажды мы болтали с Джерри Фордом, Фаррелл сказал: «Мистер Бранниган! Я вас прошу мне помочь! Не знаете ли вы, где я могу найти мистера Браннигана? Он мне никогда ничего не говорит». — Ее тон стал обиженным. — Вы знаете, временами Фаррелл ведет себя, как и все мужья после двадцати пяти лет совместной жизни.

— Вы не знаете, где я могу его найти?

— Если дело серьезное, хотя я не понимаю, какое может быть серьезное дело, вы можете спросить у его секретарши. Она в большей степени в курсе дел моего мужа, чем я. Ужасно, правда? Девчонка знает больше…

— Спасибо, миссис Бранниган, — прервал я ее и повесил трубку.

Я нашел номер телефона Лоис в справочнике. Через минуту я дозвонился до нее.

— Это Ларри, Лоис. Мне нужно срочно связаться с Ф. Б. Вы не знаете, где он?

— Это действительно очень срочно? — сухо спросила она.

— Очень серьезное дело и касается банка. Я не могу вам сказать больше. Ф. Б. хотел, чтобы это было в секрете, Лоис. Мне очень необходимо поговорить с ним.

— Я посмотрю, смогу ли связаться с ним. Дайте мне ваш номер, я позвоню.

— А вы не можете дать мне его номер?

— Нет, я вам позвоню.

Я продиктовал ей номер, записанный на аппарате.

— Вы уверены, что дело не может подождать до завтра? — снова спросила она. — Ф. Б. всегда бесится, когда его беспокоят по пустякам.

— Он еще больше взбесится, если вы этого не сделаете. Поспешите, Лоис, я жду, — и я повесил трубку.

Сидя за столом и ожидая, я вспомнил о фотографиях, на которых я был изображен вместе с Маршем. Я обыскал ящики стола. Один из них был закрыт на ключ. Я нашел инструменты. Вернувшись в комнату, я за несколько минут открыл ящик. Там лежали копии записей и мое послание Браннигану. В конверте я обнаружил фото, которыми меня шантажировали. Там же были и негативы. В кухне я видел бутылку с бензином. Я пошел, взял ее, уложил все найденное в камин, полил бензином и поджег. Отступив, я смотрел на пламя. Когда огонь погас, я разворошил пепел, полил еще раз бензином и снова поджег. Сейчас я был уверен, что от всего этого ничего не осталось.

Лоис не звонила. Я принялся осматривать шкафы в гостиной. Я обнаружил лопату, завернутую в пластиковый пакет, до которой я дотрагивался, когда хоронили Марша. Я взял тряпку и протер ее. Затем я вытер стол, подлокотники кресла, телефонную трубку. Это было все, что можно сделать.

На моих часах было 8.05. Я подумал о Клаусе, Джо, Гарри и Бенни, запертых в зале с сейфами. Затем мои мысли вернулись к Гленде. Сидя за письменным столом, я погрузился в воспоминания.

Телефонный звонок оторвал меня от моих мыслей. Я схватил трубку. Это была Лоис.

— Очень жаль, Ларри, но он не отвечает. Я звонила три раза. Или он не снимает трубку, или его там нет.

— Позвоните еще, — сказал я. — Это серьезно, Лоис. Я подожду.

— Но я не могу. Моя мать больна и я должна поехать навестить ее. Мой поезд отходит через несколько минут.

— В таком случае дайте мне его номер и я позвоню сам.

— Не могу. — Помолчав, она добавила: — Ларри! Он не играет в гольф. Время от времени он проводит уик-энд, не играя в гольф. Достаточно понятно?

Я не мог поверить своим ушам. Я всегда считал Фаррелла Браннигана превыше всего.

— Мне на это наплевать, мне нужно с ним поговорить, Лоис. Происходят вещи, которые могут отразиться на репутации банка. Я не могу сказать больше. Мне надо с ним немедленно поговорить.

— Да он не отвечает, — простонала она. — Я потеряю его доверие, если скажу вам номер телефона.

— Он вас поблагодарит, будьте уверены, — завопил я. — Вы знаете, что он доверяет мне, это очень серьезно. Лоис, давайте его номер.

Помолчав, она сказала:

— 303-4-77-880. Мне нужно скорее уходить, иначе я опоздаю на поезд, — сказала она и повесила трубку.

Я нацарапал номер в блокноте, лежащем на письменном столе. 303 — это был номер Пеннон Бейн, маленького пляжа в 13 км от Шарнвилля. Я как-то намеревался снять там бунгало с Биллом Диксоном, думая, что там можно поработать в воскресенье и одновременно загорать. Я даже ездил туда, но испугался, что вопли многочисленных детишек помешают нам работать. Я хорошо помнил Пеннон Бейн: песок, море, пальмы, виллы, несколько удобных ресторанов. Когда агент по продаже недвижимости показал мне несколько павильонов, я пришел к заключению, что большая часть из них служит убежищем для влюбленных, в других отдыхают семьи, приехавшие на уик-энд. Агент с сожалением сказал мне, что самые отдаленные домики, видимо любовные гнездышки, не сдаются.

Дрожащими руками я взял справочник и перелистал его. Вот… Пеннон Бейн. Только две сотни абонентов. Я внимательно осмотрел номера и нашел 4-77-880, мисс Шейла Вене, 14, Си Роуд.

Любовница Браннигана?

Сняв трубку, я набрал номер. Я ожидал целую минуту, потом повесил трубку. Я посмотрел на часы: 9.25. Мне совершенно необходимо встретиться с ним! Нужно было рассказать ему всю историю. Мне было наплевать, что может произойти, и также наплевать на то, что он крадет время от времени уик-энд у своей жены, чтобы утешиться в объятиях другой.

Мне казалось, что если я ему расскажу всю правду, он мне поможет. Я вышел из дома и бегом направился к своей машине. Я сел и включил двигатель. В тот момент, когда я выезжал на проселочную дорогу, я вспомнил о четверых, запертых в банке, потом снова о Гленде. По крайней мере смерть Гленды будет отомщена.

Я долго ожидал, прежде чем свернуть на автостраду. Она была забита машинами, направляющимися на пляжи.

По шоссе я ехал медленно. На крышах многих машин были лодки, через боковые дверцы виднелись физиономии детей, возбужденных предстоящим купанием, раздавались крики и вопли. Такое же обычное воскресное утро в Шарнвилле, как и во многих других местах. Все спешили на море.

Наиболее популярным пляжем был Лител Коф. После поворота, который вел на этот пляж, движение стало посвободнее и я мог ехать быстрее. Только одна машина свернула налево в направлении Пеннон Бейн. Вслед за ней я поехал по песчаной дороге, ведущей на пляж. Автомобиль остановился перед шикарной виллой на берегу моря. Из него выскочили четверо ребятишек и принялись носиться по песку, вопя изо всех сил. Водитель направился к гаражу и открыл дверь. Я поехал дальше, разыскивая стоянку. Найдя ее, я поставил машину и вылез. Я не имел понятия, где находится Си Роуд. Я посмотрел по сторонам, затем увидел молодого человека в плавках, идущего по направлению ко мне. Я остановил его и спросил:

— Будьте добры, скажите, где Си Роуд.

— Си Роуд? — Он поскреб волосатую грудь. — Си Роуд. Да… — Он нахмурился. — Идите прямо, поверните налево, и там она будет.

— Спасибо.

— Не за что. Всего хорошего. — И он направился к морю.

Я пошел по дороге, и, когда собирался повернуть налево, я услышал, что меня кто-то зовет. Я остановился и повернулся, Волосатый тип бежал ко мне.

— Извините меня. Вы ищете Си Роуд?

Солнце палило изо всех сил и я в своем костюме был весь мокрый.

— Да.

— Я ошибся, старина. Нужно повернуть направо.

Я охотно задушил бы его.

— Что? Я должен был повернуть направо?

Он почесал свою грудь, нахмурился, затем сказал:

— Да. Так, старина.

В тот момент, когда я собирался продолжать путь, он мне сказал:

— У вас есть дети, старина?

Не останавливаясь, я ответил:

— Нет.

— Тогда вы не знаете, что такое счастье…

Я ускорил шаг и он остался позади.

Виллы, стоящие вдоль дороги, становились все более шикарными. Вокруг них были большие сады и огорожены они были каменными стенами. Никаких номеров, только лишь названия: например, «Гнездо», «У себя», «Ты и я» и другие идиотские названия, которые люди дают своим домам.

Я прошел сотню метров, когда заметил девчонку лет двенадцати, которая каталась на створках ворот большой виллы. Она с улыбкой смотрела на меня.

— Привет, — сказала она.

Я остановился.

— Я ищу номер 14, Си Роуд.

Она улыбнулась.

— Вы ищете Шейлу?

— Да. Вы ее знаете?

Она скривилась.

— Моя мать не хочет, чтобы я с ней разговаривала. С ней я здороваюсь, когда матери нет дома.

Стараясь выудить из нее побольше, я спросил:

— А почему ваша мать ею недовольна?

Девчонка сморщила носик.

— Моя мать старых правил. Она считает ее шлюхой, потому что у нее много друзей.

— А где она живет?

Хитренькая улыбка снова появилась на ее лице.

— На вашем месте я бы не ходила туда. Ее толстый дружок сейчас там. Старый противный тип, но ее возлюбленный великолепен. Когда Шейла не хочет купаться, он плавает со мной… когда матери нет поблизости. — Она рассмеялась.

Продолжая расспрашивать, я сказал:

— А откуда вы знаете, что это ее возлюбленный? Может быть, друг ее сердца — толстяк.

— Это глупо. Толстяк приезжает один раз в месяц, а Гарри живет здесь.

— Гарри?

Дрожь пробежала у меня по спине. Потом я подумал, что это очень распространенное имя. Тем не менее мой инстинкт заставил меня продолжать расспрос:

— Гарри… высокий, стройный парень с бородой?

Глаза девчонки округлились.

— Да… Вы его знаете?

Она оттолкнулась и начала раскачиваться.

— Как вас зовут? Где вы встречались с Гарри?

— Но вы мне еще не сказали, где я могу найти Шейлу.

— Тут прямо в конце дороги. Ее дом единственный с номером. Когда вы встречали Гарри?

Внезапно раздался хриплый голос:

— Шейла! Домой немедленно!

Девчонка скривилась.

— Моя мать, до свидания.

Она спрыгнула на землю и побежала к дому. Я направился в указанном направлении, размышляя, что же произошло. Не нужно делать поспешных заключений, убеждал я себя. Существуют, видимо, сотни бородатых по имени Гарри.

В конце дороги за изгородью из лавровых кустов пряталась вилла. На ворота был навешен номер четырнадцать. Я толкнул ворота и оказался в большом саду. Прямо передо мной в конце тропинки возвышалось здание. Я медленно прошел по тропинке и подошел к двери.

Как примет меня Бранниган, когда увидит, что я добрался до его любовного гнездышка?

Мгновение поколебавшись, я нажал на кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу же. В белой пижаме на пороге стояла Гленда. Ее зеленые глаза округлились.

Целая банда детишек, одетых по-ковбойски, захватила сад. Их револьверы были точной копией настоящих. Они стреляли друг в друга, и звуки выстрелов их игрушек были почти как настоящие. Двое из них упали, держась руками за грудь и притворяясь мертвыми. Один с жутким видом бросился на них и закричал:

— Вы мертвые… вы мертвые!

Потом, бросив своих товарищей, вся банда побежала к морю, испуская вопли.

Появление Гленды и этот ужасный шум меня парализовали. Я замер, глядя на нее. В это время появились двое ребятишек. Один из них наставил пистолет на меня и выстрелил.

— Вы мертвы, — заорал он и еще раз выстрелил.

Потом он и его друг бросились догонять остальных.

— Гленда, — с трудом произнес я.

Бледная как полотно, она была в ужасе. Она отступила, прикрыв рот ладонью, как будто перед ней был призрак.

— О Боже, Гленда!

Я сделал шаг вперед.

С приглушенным криком она повернулась, бросилась по коридору, открыла справа одну дверь и захлопнула ее.

Мои мозги отказывались соображать. Я стоял на пороге, не способный пошевелиться. Я же был уверен, что Клаус приказал ее убить. Но найдя ее живой и, хуже того, видя, что мое появление ужаснуло ее, я ничего не соображал.

Я стоял, уставившись на дверь, за которой она находилась. Внутри дома пробили часы. Я считал: 11 часов.

Мои мысли стали приходить в порядок. Я закрыл за собой дверь, прошел по коридору и взялся за ручку двери, куда спряталась Гленда. Дверь была заперта на ключ.

— Гленда! — закричал я. — Открой мне. Тебе нечего бояться, Гленда… Я тебя прошу!

— Оставьте ее в покое, Ларри, — произнес хриплый голос за моей спиной. — Она испугалась.

Я повернулся. В коридоре стоял Фаррелл Бранниган. На нем была голубая рубашка с открытым воротом и голубые брюки. Несмотря на свое недвусмысленное положение, он сохранял спокойствие.

— Пошли, сынок, у нас есть о чем поговорить. Пока оставьте ее. Женщинам необходимо время, чтобы прийти в себя, когда они получают такой удар.

Удивленный и совершенно ничего не понимающий, я колебался. Затем я прошел за ним в комфортабельно обставленную гостиную с креслами и большим письменным столом.

— Ну что ж, Ларри, — спокойно начал Бранниган, садясь за стол, — чтобы вы не домысливали сами ситуацию, я вам доверюсь. Гленда моя незаконная дочь.

Я с облегчением посмотрел на него.

Его дочь! Увидев Гленду на пороге, я сразу же подумал, что она Шейла Вене, любовница Браннигана.

— Ваша дочь? — спросил я, не сводя с него глаз.

Он сел за стол, взял сигару и указал мне на кресло.

— Садитесь, Ларри, я вам кое-что расскажу.

Ошарашенный, я уселся. Бранниган был так же спокоен, как и при проведении заседания совета директоров.

— Я вам доверю секрет, Ларри, — продолжал он. — Но он должен остаться между нами. Я знаю, что могу доверять вам, не так ли?

— Гленда ваша дочь?

Он кивнул головой.

— Да, это так. Мать Гленды была моей секретаршей двадцать шесть лет назад. — Он выпустил клуб дыма. — Я был уже женат несколько месяцев. Мерль, как вы знаете, помешана на своем здоровье и она меня никак не удовлетворяла в постели. — Он направил сигару в мою сторону. — Мужчине необходимо быть удовлетворенным, именно для этого и существуют институты брака. Именно для этого, а не для того, чтобы жить одиноким. — Он затянулся, потом продолжил: — Никто этого не знает, Ларри, но именно благодаря деньгам Мерль я встал на ноги. Я играю открыто. Если бы она не была такой богатой, я бы ни за что на ней не женился. Как только мне стали нужны деньги, я женился. Жизнь с ней оказалась очень трудной. Это одна из тех женщин, которые ненавидят секс, и она меня совершенно не удовлетворяла. Поэтому через некоторое время я начал искать женщин на стороне. Кто так не поступает? Посмотрим фактам в лицо, Ларри. В жизни мужчины есть только две вещи — деньги и женщины. — Поскольку я не отвечал, он продолжал: — Я имел глупость переспать со своей секретаршей, матерью Гленды. Она была обворожительной девушкой… действительно девушкой и умерла при рождении Гленды. — Он вздохнул. — Я оказался с маленькой девочкой на руках. Если бы Мерль об этом узнала, я уверен, она бы потребовала развода, и я бы потерял финансовую поддержку. Я хотел иметь собственных детей, но она отказывалась рожать. Я доверил Гленду одной семье и время от времени ее навещал. — Он выпустил клуб дыма. — Вы, может быть, не понимаете, что может испытывать мужчина, когда он отец маленькой девочки. Но это неважно, вы, может быть, когда-нибудь это поймете. Я навещал Гленду каждый месяц. У нее было все: я дал ей самое лучшее образование, научил ее играть в гольф, я купил этот дом, чтобы здесь нам встречаться. Мы встречались на отдаленных площадках для гольфа и вместе играли. Потом все изменилось, возможно из-за того, что мы с ней встречались нечасто. Получилось так, что я ее видел всего три раза в год, поскольку был перегружен работой. Я не знаю почему, но все изменилось. В ее жизнь вошел Гарри Бретт. Я знал, что рано или поздно появится мужчина, но надеялся, что будет кто-нибудь получше. Каждый раз, когда я мог, я приезжал, чтобы провести уик-энд с ней, как и сегодня. Я ее предупреждал, и Бретт исчезал. Теперь ситуация изменилась, Ларри. — Он серьезно посмотрел на меня. — Существенно изменилась. Гленда влюбилась в вас. Она больше не хочет слышать о Бретте. Она вас хочет. — Он наклонился, чтобы стряхнуть пепел. — Сейчас мы оказались в трудном положении, но я уверен, что мы найдем выход. Не забывайте, что моя дочь вас любит. Вы ей необходимы, и она рассчитывает на вашу помощь. И она, и я.

Я молчал. Глядя на этого толстого, импозантного мужчину, я понял, что он лжет. Фаррелл Бранниган! Человек, который одним жестом сделал для меня все. Я перебрал в уме все события последних дней: убийство Марша, убийство Томсона, угроза шантажа, Клаус, Бенни, Джо и Гарри Бретт. Гленда умоляла меня найти средство забраться в банк, и, не скрывая своих мыслей, я спросил;

— Вы говорите, что Гленда рассчитывает на меня, чтобы помочь вам? Чем я могу вам помочь? И почему человек вашего положения нуждается в помощи такого, как я?

Его взгляд переместился за мою спину на стену, затем вернулся на меня.

— Нужно ли вам напоминать, Ларри, что без моей помощи вы были бы до сих пор простым служащим. Благодаря мне вы имеете сейчас прекрасное дело и стали важным лицом в Шарнвилле. Благодаря мне.

Я смотрел ему прямо в лицо, не говоря ни слова. Помолчав, он продолжил:

— Мне нужна ваша помощь, Ларри, так же как в свое время вам нужна была моя. Это дело стало опасным. Вы и только вы поможете мне уладить его. Мы с Глендой рассчитываем на вашу помощь.

— Какое дело, мистер Бранниган?

Он потер подбородок, затянулся сигарой, выпустил облако дыма, за которым скрылось его лицо.

— Ларри, мы рассчитываем на вас оба. Я вас вытащил из нищеты. За услугу нужно рассчитываться услугой, не так ли?

— Я вас спрашиваю еще раз, мистер Бранниган, какое дело стало опасным?

Его лицо медленно покраснело. Он выпрямился в кресле. Исчез доброжелательный мужчина.

— Мы напрасно теряем время, сынок, — сказал он сухо. — Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Не нужно со мной хитрить. Что произошло в банке?

По его взгляду я понял, что Фаррелл Бранниган замешан тоже в этом деле.

Я был шокирован. Мой мозг опять начал лихорадочно работать.

— Не беспокойтесь о банке, мистер Бранниган, — сказал я. — Четверо бандитов заперты в зале с сейфами. Они без меня не смогут выбраться. Я вам гарантировал, что он самый надежный в мире, так оно и есть.

Он медленно раздавил свою сигару в пепельнице. Несмотря на свой загар, он стал желтым.

— Вы говорите, что они заперты в зале с сейфами? — спросил он.

Я видел, что он теряет свое спокойствие.

— Этот банк самый надежный в мире, мистер Бранниган. Когда три психопата и один убийца пытались ограбить банк, систему безопасности которого я сооружал, они оказались в ловушке.

Он протянул руку к ящичку с сигарами. Я увидел, что рука дрожит. Затем он передумал, не стал брать сигару и посмотрел на меня.

— Вы в состоянии их выпустить, Ларри?

— Разумеется, — сказал я, — но не имею ни малейшего намерения.

Наклонившись вперед, я спросил:

— Вы что, хотите, чтобы они выбрались оттуда, мистер Бранниган?

Он сидел неподвижно. Это был уже больше не президент самого крупного банка в Калифорнии, а просто толстый, стареющий мужчина, которого я перестал уважать.

— Но это нужно сделать, Ларри, — наконец глухо проговорил он.

— Нет, они не выйдут. Я позвоню Мансону, чтобы он предупредил полицию о том, что четверо грабителей заперты в зале с сейфами. Когда полиция будет предупреждена, я пойду в банк и открою зал. Только один я могу это сделать. Этот банк остается самым надежным банком в мире.

Я поднялся и подошел к письменному столу, чтобы позвонить. В тот момент, когда я поднимал трубку, вдруг открылась дверь и в комнату ворвалась Гленда. Сейчас на ней были зеленые брюки и белая рубашка. В руке она держала пистолет, который направила на меня.

— Оставь в покое телефон! — заорала она.

Вид у нее был сумасшедший. Рот ее конвульсивно дергался, а пистолет дрожал в руке.

Я отступил на два шага.

— Гленда, — сухо сказал Бранниган.

Она неприязненно посмотрела на него.

— Только Ларри сейчас может нам помочь, Гленда, — сказал он умоляюще, — не нужно драмы, я тебя прошу.

Я посмотрел в жесткое, напряженное лицо Гленды. Глаза у нее блестели от гнева, и я не узнавал женщину, которую любил. Эта женщина, чье мягкое и послушное тело отдавалось мне, чей голос умолял меня спасти ей жизнь, исчезла. Вместо нее появилось чудовище с неприятной физиономией, которое мать маленькой соседки принимала за шлюху. И вдруг я понял, что она пользовалась все время мною продуманно и жестоко.

— Это все из-за тебя! Где Гарри? — спросила она резким тоном. — Что ты сделал с ним, сволочь?

— Гленда! — закричал Бранниган. — Убирайся! Позволь мне заняться этим. Ты слышишь?

Она с презрением посмотрела на него.

— Ты не имеешь права приказывать мне, что я должна делать, жирная свинья. Твоя дочь! Ну и ну! Ты воображаешь, что этот дурак поверил тебе? — Затем она повернулась ко мне. — Ты выпустишь Гарри из зала с сейфами! — Она наставила на меня пистолет. — Если ты откажешься это сделать, я тебя убью.

— Давай, Гленда, убивай меня, — сказал я как можно спокойнее. — Только я могу открыть дверь, а кислорода становится все меньше и меньше. Через 4–5 часов твой Гарри и остальные умрут от удушья. Все зависит от тебя. Давай, стреляй!

Она отступила на шаг и закрыла рот ладонью.

— От удушья?

— Вентиляция больше не работает, — заявил я. — Четыре человека сейчас живут только тем воздухом, который был в помещении… но его надолго не хватит. — Я протянул руку. — Я его выпущу при условии, которое я ставлю. Дай мне сюда эту игрушку.

— Ты блефуешь! Ты сумасшедший!

— Именно так ты называла и Клауса, не так ли? Дай мне этот пистолет.

— Отдай его! — закричал Бранниган.

Поколебавшись, она бросила оружие к моим ногам.

— Бери! — завопила она. — Ты и твоя любовь ничтожны! Гарри в десять раз лучше тебя!

Она выскочила, хлопнув дверью. Я поднял пистолет и положил его на письменный стол, затем медленно вернулся и сел в кресло.

Помолчав, Бранниган с трудом сказал:

— Она истеричка, Ларри. Вы знаете женщин.

Подняв глаза, я сжал кулаки. Я страдал, но теперь я понимал правду. Бранниган лгал мне от начала до конца. Тон, которым Гленда сказала «твоя дочь», доказывал, что в действительности она была его любовницей. И все, что он рассказывал по поводу своей секретарши, имело лишь цель сохранить на меня свое влияние.

— Значит, она меня любит? — сказал я. — Вы — лжец!

Он принял удар.

— Правда, что эти люди рискуют задохнуться? — спросил он.

— В их распоряжении не больше шести часов. Зал с сейфами сделан по нашему проекту, Диксона и меня. Там есть вентилятор, но чтобы мне выйти, я должен был отключить напряжение. Я не блефую и не рассказываю сказок.

Бранниган устало покачал головой. Сейчас это был просто жирный, разбитый, побежденный старик.

На столе стоял магнитофон.

— Мистер Бранниган, я хочу, чтобы вы рассказали мне всю правду, и я запишу нашу беседу.

— Не делайте этого, сынок. Вы хотите сказать, что для меня все кончено?

— Да, — сказал я, включая магнитофон. — Вы мне говорили, что Гленда ваша дочь. Вы лгали?

— Да, сынок. Она моя любовница. Она дьявольски соблазнительна. Вы знаете, Ларри, она вытянула из меня много денег.

— Она мне говорила, что была замужем за Алексом Маршем. Это правда?

— Она никогда не была замужем. Он был сутенером и он меня шантажировал. У него были фото меня вместе с Глендой. Мерль потребовала бы сразу развод, если бы увидела это, а без ее денег я пропал бы. Этот шантаж стоил мне очень дорого. Я знал, что наступит день, когда Мерль захочет узнать, почему ее состояние так уменьшилось. Мне нужно было найти средство покончить с шантажом. — Он устроился удобнее в кресле и продолжал: — Марш был также без ума от Гленды, как и я. Она знала, что он меня шантажирует, но он никогда не давал ей из тех денег, которые получал от меня. Он понимал, что я опасен. Он знал, что я попытаюсь наложить руки на негативы. Три недели назад он явился ко мне. «Мистер Бранниган, — сказал он, — не думайте, что вы сможете добраться до негативов и после этого убить меня. Они находятся в одном из сейфов самого надежного банка в мире. Ключ от сейфа находится в руках моего доверенного человека. Если со мной что-то случится, сейф откроют и вы будете объясняться с женой по поводу фотографий». Я понял, что ничего не смогу сделать. Марш играл наверняка.

Бранниган замолк и вытер пот, который тек по его лицу.

— Даже для президента банка нет никакой возможности открыть чужой сейф. — Он посмотрел на меня. — Вы сделали это невозможным. — Он немного помолчал, потом добавил: — Я выпил бы что-нибудь, сынок.

Я поднялся, подошел к бару и налил ему виски. Он взял дрожащей рукой стакан, выпил, вздохнул и поставил его на стол.

— Все мое будущее, — продолжал он, — находилось в зале с сейфами, который спроектировали вы, Ларри. Я хотел любой ценой приобрести финансовую независимость и не быть связанным деньгами моей жены. Представилось крупное дело, дело жизни, возможно. Благодаря кредитам Мерль мне удалось выиграть его. В тот момент, когда я уже собирался воспользоваться деньгами, появился Марш. Он мне сказал, что намеревается покинуть Штаты, и потребовал два миллиона в качестве окончательного расчета. За них он отдавал мне негативы и снимки. Он дал мне две недели, чтобы собрать необходимую сумму. Если же я не расплачусь, он свяжется с женой, и та поднимет скандал. В этом он был уверен. И тогда моей карьере будет конец. — Он наклонился вперед, сжав руки. — Наконец я понял, что существует только одно средство выкрутиться из этой неприятности: найти людей, которые проникнут в банк, заберут негативы и убьют Марша. У меня не было другого выхода. — Он замолк и выпил глоток. — Я не имел никакой связи с преступным миром. Мое положение не позволяло мне заниматься поисками грабителей. В этот момент я вспомнил о Клаусе. Оказывается, Клаус…

— Не надо, я в курсе, — прервал я. — Я все записал. Вы долгое время работали вместе, потом вы обнаружили, что он воспользовался казенными деньгами и его приговорили к пяти годам тюрьмы… Так?

Он смотрел на свои руки.

— Точно. В то время я был убежден, что все те, кто работают в банке, должны быть честными.

— Когда на тебя не давят, легко быть честным. Значит, вы нашли Клауса и попросили его проникнуть в банк?

— Мне больше было не к кому обращаться, — он опять взял свой стакан. — Поймите, Ларри. Я находился в отчаянном положении. Мне нужно было освободиться от Марша и добраться до этих негативов. От этого зависела вся моя жизнь. Когда я встретился с Клаусом, я понял, что он сумасшедший. Годы, проведенные в тюрьме, видимо, сказались на его мозгах. Он меня ненавидел. Я видел, что ненависть так и брызжет из него. Он узнал из прессы, что мой банк самый надежный в мире, и был рад проникнуть в него, надеясь, что я стану всеобщим посмешищем. «Негативы будут у тебя, — сказал он, — ко не забывай, что все банкиры в мире будут смеяться над тобой. Я тебя уничтожу морально». — Бранниган подтолкнул свой пустой стакан ко мне. — Я бы выпил еще, сынок.

Я поднялся, налил стакан и протянул ему.

— Спасибо.

Он выпил несколько глотков и продолжал:

— Мне в высшей степени наплевать на банк. В этом Клаус ошибался. Он воображал, что этим меня накажет. Мне были нужны любой ценой эти негативы. Если кто-то и был способен ограбить этот банк, то это мог сделать только Клаус. Мы решили, что люди Клауса получат в качестве гонорара содержимое сейфов, а я получу негативы. Клаус удовлетворит свою патологическую ненависть, показав миру, что мой банк не самый надежный в мире. Вот все факты. Я вам все рассказал, Ларри. Можете ли вы мне помочь?

Я вспомнил тот день, когда мы встретились в первый раз на площадке для гольфа, вспомнил, что благодаря его поддержке стал уважаемым лицом. Я его считал великим человеком. Сейчас с этим было покончено.

Глядя на Фаррелла Браннигана, сидящего в кресле с лицом, мокрым от пота, я уже не мог считать его богом.

— Вы не до конца откровенны, — сказал я. — Вы прекрасно, так же как и я, знали, что Клаус ни за что не сможет проникнуть в банк. Вы знали, что только я смогу это сделать. Значит, вы меня подставляли под удар?

Он завертелся в своем кресле.

— Послушайте, сынок…

— Достаточно, не надо называть меня так. Разве вы не сказали Клаусу, что именно я могу помочь им войти в банк?

Он потер свое мокрое лицо.

— Возможно. — Он старался сохранить подобие достоинства. — Но я не сказал…

— Вы сделали больше, и я вам это скажу. Вы знали, что у Клауса нет никакого шанса забраться в банк без помощи и эту помощь должен был оказать я! Вам в высшей степени было наплевать на меня. Вы думали только о том, чтобы сохранить свое достоинство. Это вы мне подсунули Гленду. Джо никогда не наливал воду в бак вашего автомобиля. И еще одну вещь вы заставили меня проглотить. Вы были уверены, что я не смогу устоять перед Глендой. Это так действительно и случилось. Ее воображаемый репортаж о Шарнвилле был придуман вами. Она меня обманула, она предупредила Клауса, что нужно быть осторожным с шерифом и что Мансон неподкупен. Что произошло после этого? Шерифа убили, не говорите, что вы не знали об этом. Не рассказывайте мне о том, что вы не знали, что Клаус повесил на меня убийство Марша. Однажды вы мне сказали, что любите играть роль добродетеля.

Бранниган взмахнул толстыми руками, как будто отталкивался от правды.

— Я вас уверяю, Ларри, все это делал Клаус!

Я с отвращением посмотрел на него.

— Вы поклянетесь в чем угодно, чтобы сохранить свое лицо.

Я нажал на кнопку «стоп».

— У меня еще есть возможность выкрутиться, а у вас нет. Я расскажу обо всем полиции. С этой пленкой и двумя другими у меня есть возможность выкрутиться. — Я снял пленку с магнитофона и положил ее в карман. Для вас это будет конец, поэтому я оставляю вам пистолет.

— Ларри, подождите, — сказал он. — Можно еще все уладить. Я прошу вас подождать до завтра. Вместе мы сможем выкрутиться.

Я посмотрел на него.

— Через несколько часов те четверо умрут от удушья. Этого вы хотите?

— Вы не понимаете, сынок. Сумасшедший, три врага общества, какое вам дело до них? — Он стукнул кулаком по столу. — Они исчезнут, и нет никаких свидетелей. Если они еще не открыли сейф Марша, это неважно. Я буду там, когда Мансон будет все проверять, и заберу негативы. Ларри я вас вытащил из нищеты, будьте мне признательны за это. Сделайте же вы это для меня.

Послышался шум отъезжающей машины. Мы вскочили.

— Что это? Вы говорите, нет свидетелей? Я думаю, Гленда все слышала, что вы говорили, и помчалась на помощь Гарри.

Он с трудом поднялся.

— Остановите ее!

Пошатываясь, с пистолетом в руке, он открыл дверь. «Кадиллак» мчался с большой скоростью по песчаной дороге. Он поднял пистолет. Я схватил его за запястье и вырвал оружие.

— Для вас все кончено, — сказал я. — Теперь вы можете играть роль благодетеля с кем угодно.

Я вышел и направился к машине. Девчонка опять каталась на воротах.

— Привет, — сказала она, улыбаясь. — Вы ее видели? Она только что проехала.

Послышался отдаленный звук выстрела. Я замер. Девчонка склонила голову набок.

— Кто-то выстрелил, — сказала она.

Я подумал о Браннигане и о том, что он для меня сделал. Пуля в голову быстро решила все дело.

— Вы слишком много смотрите телевизор, — сказал я хрипло.

Возвращаясь в Шарнвилль, я изо всех сил гнал Браннигана из своих мыслей. Садясь в машину, я надеялся, что он уже освободился от своей жены и от всего остального.

Теперь следовало подумать о себе. Через пять часов воздух в зале с сейфами закончится. Прежде чем предупредить полицию, нужно поставить об этом в известность Мансона. Он теперь моя последняя надежда. Я посмотрел на часы: 13 часов. Я не знал, каким образом Мансон проводит уик-энды. Мне казалось, что человек подобного типа должен проводить выходной с женой и детьми. Заметив кафе, я остановился рядом с ним и подошел к телефонной кабине. Я не хотел терять время, направляясь к нему, так как он жил на другом конце Шарнвилля, чтобы убедиться, что его нет дома.

Я набрал номер и услышал гудки. Я уже начал думать, что его нет, потом раздался щелчок и голос Мансона спросил:

— Кто это?

— Ларри Лукас.

— А, Ларри. Подождите минутку. — Я слышал, как он что-то невнятно говорил, видимо, он закрыл микрофон рукой. — Вы не сможете приехать сейчас, Ларри?

По тону его голоса я понял, что Гленда не теряла времени даром.

Нужно было подумать о нем.

— Вы заложник, Алек?

— Да. Приезжайте и не беспокойтесь. Вы поняли? Приезжайте.

В его голосе чувствовалось напряжение.

— Я еду, — сказал я, вешая трубку.

Картина мне была ясна. Он, его жена, двое детей и Гленда с пистолетом в руке. Я колебался. Может, следует предупредить полицию? «Не беспокойтесь», — сказал Мансон. Я вновь представил Гленду, угрожающую револьвером. «Ты выпустишь Гарри, иначе я тебя убью». Я вспомнил сумасшедший блеск ее глаз.

Да, сейчас не время звать полицию.

Я выскочил из будки, вскочил в машину и на максимальной скорости помчался по шоссе. В этот час оно было пустынным, но все-таки я не стал рисковать и превышать дозволенную скорость.

Въехав на дорогу, ведущую к дому Мансона, я увидел «кадиллак» Браннигана, стоящий рядом с дверью. Вооруженная Гленда наверняка находилась в доме.

Я вышел из машины, быстро обошел «кадиллак» и поднялся по ступенькам, ведущим к двери. Потом быстро открыл дверь. Передо мной стоял Мансон. Мы переглянулись. Я с трудом узнал в этом человеке, одетом в белый хлопковый костюм, величественного банкира, которого я знал раньше. Передо мной был жалкий человек, весь в поту от страха, с дергающимся ртом и пустым взглядом.

— Ради бога, что произошло? Эта женщина угрожает убить моих детей. Она хочет, чтобы я открыл зал с сейфами. Я ей сто раз повторяю, что это невозможно до завтрашнего утра.

— Ты можешь открыть, сволочь? — закричала Гленда из двери гостиной. — Иди сюда!

Мансон посторонился и я вошел в салон. Передо мной была именно та картина, которую я ожидал увидеть. На большом диване сидела Моника Мансон, обнимая детей. Я встречал ее на коктейлях в банке. Довольно милая женщина, как раз то, что нужно было Мансону. Двое детей — мальчик и девочка — были напутаны. Девочка плакала.

Гленда отступила. В ее руках был автоматический пистолет: смертельное оружие на любой дистанции. Она испепеляла меня взглядом и вид у нее был сумасшедший.

— Ты откроешь дверь? — вопила она. — Ты выпустишь Гарри! — Затем, повернувшись к Монике, она сказала: — Если вы хотите увидеть вашего кретина живым, не делайте ничего. Если вы предупредите полицию, я вышибу ему мозги. — Она направила оружие на меня. — В дорогу! — Затем Мансону: — Вы тоже.

Я понимал, что она совершает ту же ошибку, которую совершил Клаус, когда принял участие в ограблении.

Если бы Гленда подумала, она бы сообразила, что, оставшись с Моникой и детьми, она была бы в более выгодной позиции. Угрожая им, она лишила бы меня возможности маневрировать. Я вынужден был бы открыть двери. Но она была в таком нервном состоянии, что упустила свой последний козырь.

Не давая времени ей передумать, я взял Мансона за руку и увлек наружу.

— Позвольте мне действовать. Не говорите ни слова, — прошептал я, когда Гленда кричала Монике не шевелиться.

Теперь я был совершенно спокоен. Бедняга Мансон был в таком состоянии, что мне пришлось поддерживать его за руку, чтобы он не потерял равновесия.

— Мы поедем на моей машине, — сказал я Гленде. — Все мои инструменты в багажнике.

— Послушай, скотина, — сказала она, — если ты попытаешься меня обмануть, я тебе покажу. Садись за руль. Он сядет рядом с тобой. Быстрее!

Мы сели. Ока села на заднее сиденье, уткнув ствол в затылок Мансона.

— Пошевеливайся, черт возьми!

Я быстро выехал на дорогу и направился к главной улице Шарнвилля.

— Послушай меня, Гленда, — сказал я как можно спокойнее. — Я выпущу Гарри, но это будет конец и для него, и для тебя. Бранниган покончил с собой. — Я услышал, как засопел Мансон, но у него хватило угла промолчать.

— Мне плевать на Браннигана! Для меня существует только один мужчина — Гарри! Если что-то с нами должно случиться, то пусть мы будем вместе.

Прежде чем свернуть на главную улицу, я затормозил. Издалека я увидел охранника банка перед своей каморкой с винтовкой на плече. Машин было немного. Десяток гуляк рассматривали витрины.

Я остановился перед банком. Охранник выпрямился, посмотрел на нас и, узнав Мансона, приветствовал его.

Потом он увидел оружие у Гленды. Его физиономия приобрела цвет бараньего жира. Он схватился рукой за свою винтовку и раздался выстрел из автоматического пистолета. Гленда убила его.

— Выходите! — закричала она. — Открывайте банк!

Я вышел, открыл багажник автомобиля, достал пластмассовый мешок, дрожащими руками я нашел свое нейтрализующее устройство и услышал крики.

В тот момент, когда я нажимал на кнопку своего аппарата, чтобы открыть дверь, я увидел полицейского, бегущего по улице с пистолетом в руке. Он остановился, увидев нас, узнал Мансона, затем увидел пистолет, который держала Гленда. Мгновение он колебался, и этого оказалось достаточно. Раздался выстрел — и он упал, держась за грудь.

— Входите, — закричала Гленда, толкая меня и Мансона внутрь банка. — Закрывайте дверь!

Я включил аппарат и двери закрылись.

— Где зал с сейфами? — спросила Гленда.

— Там, — сказал я, указывая рукой.

Она бегом пробежала то место, которое контролировалось лучами фотоэлементов. Не зная этого, она подняла тревогу в полицейском комиссариате Шарнвилля, в местном отделении ФБР и полиции Лос-Анджелеса. Через несколько минут банк будет окружен полицейскими.

Рукояткой своего пистолета она колотила по дверям зала с сейфами и вопила:

— Гарри! Я тебя выпущу! Слышишь меня, Гарри?

Я схватил Мансона за руку и прошептал:

— Когда я подам сигнал, вы куда-нибудь скрывайтесь.

Гленда вдруг повернулась и в бешенстве посмотрела на меня.

— Открывай или я вышибу ему мозги! — сказала она, направляя оружие на Мансона.

— Пульт управления дверью находится на втором этаже, — сказал я.

Мы направились к лифту. Я включил нейтрализующее устройство. Двери кабины открылись, и я вошел. Гленда мгновение колебалась, затем втолкнула Мансона и вошла сама. Новая ее ошибка. Если бы она осталась там вместе с Мансоном, у меня были бы связаны руки.

Лифт был автоматический, а кабина большая. Когда Гленда втолкнула Мансона, я нажал на кнопку второго этажа, затем четвертого. Риск был велик, но шансы на успех значительные. Дверцы закрылись, лифт быстро поднялся на второй этаж, остановился и двери распахнулись. Решающая минута наступила. С бьющимся сердцем я смотрел, как Гленда выходит, пятясь задом, направляя оружие на Мансона и меня.

— Выходите! — закричала она.

Я подошел к двери и остановился.

— Отойди оттуда! — заорала она, поняв внезапно, что я что-то задумал.

— Гленда, ты должна выбирать между жизнью Гарри и моей, — заявил я. — Если ты меня убьешь, Гарри умрет.

В этот момент я услышал, как двери кабины закрылись. Я заорал:

— Прячься!

— Мерзавец!

Выстрелит ли она? Я чувствовал, как пот заструился у меня по спине.

— Гленда! Я открою дверь! Я выпущу Гарри! — закричал я.

Она посмотрела по сторонам с лицом, перекосившимся от бешенства, разочарования и страха. Заметив лестницу в коридоре, она бросилась бегом, надеясь перехватить Мансона, своего единственного заложника.

Я догнал ее и схватил за талию. Она упала, и оружие выпало у нее из рук. Оглушенная, она не шевелилась. Я подобрал ее пистолет. Зажав лицо руками, она начала рыдать.

Сирены полицейских машин, направляющихся к банку, покрыли звуки ее рыданий.

Капитан Перелл из полиции Лос-Анджелеса, прибывший на вертолете, сидел за столом Мансона. Мансон и я сидели перед ним.

Бентли, помощник шерифа, стоял за капитаном. Перелл сразу же взял руководство операцией в свои руки. Этот человек относился к тому типу людей, которые сначала изучают обстановку и затем принимают быстрое решение.

Когда я открыл дверь банка и впустил их вместе с вооруженными агентами, он сухо меня спросил, что произошло. Я показал автоматический пистолет, который держал. Один агент сразу же забрал его у меня.

— Четыре человека заперты в зале с сейфами, — заявил я Переллу. — На втором этаже находится женщина. Пистолет принадлежит ей. Она из той же самой банды, — продолжал я. — Она не вооружена, но тем не менее опасна.

Перелл щелкнул пальцами, и двое агентов достали револьверы и двинулись к лестнице.

Мое сердце замерло. Я любил ее. Может быть, во мне еще остались следы этой любви.

— Люди, которые заперты, вооружены? — спросил капитан..

— Да. Один из них убийца, а второй ненормальный. Они все очень опасны.

— Хорошо. Мы посмотрим на эту женщину.

Выйдя из лифта, мы стали свидетелями драмы.

— Остановитесь, — сказал один из агентов.

Она была на подоконнике и собиралась прыгнуть. Из открытого окна кабинета Мансона слышался шум толпы, собравшейся на улице.

Перелл бесшумно проскользнул в комнату Я шел за ним. Прислонившись к окну, Гленда стояла к нам спиной. Она смотрела на толпу внизу.

— Позвольте мне поговорить с ней, — попросил я.

Отодвинув капитана, я начал медленно подходить к ней.

— Гленда, — сказал я мягко. — Подожди, я выпущу Гарри. Он захочет с тобой поговорить.

Узнав мой голос, она повернулась. Она была бледна, глаза запавшие, губы были покусаны, как у животного, попавшего в ловушку.

Я любил эту женщину, но сейчас во мне не было ни капли любви. Я видел опасного, безумного, чужого человека.

— Скотина! — закричала она. — На, получай! — Она подняла на меня руку и направила маленький пистолет 22-го калибра.

За моей спиной раздался выстрел. Стрелял капитан Перелл.

С ужасом я увидел кровь. Она зашаталась и упала вниз. Снизу раздались крики. Я добрался до кресла и рухнул в него.

Будто во сне я слышал, как Перелл отдает приказы, но не понимал, что он говорит. Взад и вперед бегали люди, слышались какие-то голоса. Я вдруг увидел ее на площадке для гольфа, вспомнил о великолепном обеде, который она мне приготовила, затем я вспомнил, как в первый раз мы любили друг друга. Она сидела на песке и намеревалась предать меня.

— Ларри!

От голоса Мансона я вздрогнул. Я выпрямился. Он стоял рядом со мной.

— Они хотят, чтобы я открыл зал с сейфами. Я им повторяю, что мы должны подождать до утра понедельника.

Я вздрогнул.

— Я могу его открыть.

Мансон уставился на меня. — Что ты говоришь?

— Прекрасно, очень хорошо, Лукас, — сказал Перелл. — Расскажите.

Сидя перед письменным столом Мансона, я рассказал все, ничего не упуская. Я ничего не скрывал из этого проклятого дела, зная, что флик, сидящий в углу, записывает каждое слово. Мне было на все наплевать. Я знал, что мои слова появятся во всех газетах. В Шарнвилле для меня все было кончено.

Тем не менее я все-таки подумал о Билле Диксоне. Ему придется искать другого компаньона.

Когда я закончил, некоторое время все молчали. Мансон смотрел на меня вопросительно и возмущенно.

Я вытащил пленку из своего кармана и протянул Переллу.

— Вот здесь беседы с Бранниганом. У его секретарши две других пленки. Он был замешан в этом с самого начала. Вы найдете его в Пеннон Бейн.

— Минуточку, — прервал меня капитан. — Затем, обратившись к Бентли: — Тим, немедленно пошлите туда врача и «скорую помощь».

Едва Бентли выскочил из комнаты, в дверь просунулась голова сержанта.

— Все готово, капитан.

Он поднялся.

— Пошли со мной, Лукас. Если что-то будет не так, предупредите меня.

Пока Мансон звонил своей жене, лифт спустил нас на первый этаж. Внизу мы увидели такую картину. Четыре ослепляющих прожектора были направлены на дверь зала с сейфами. Пять полицейских в форме с пуленепробиваемыми жилетами и автоматами прятались за прожекторами. Дюжина тоже вооруженных агентов и в пуленепробиваемых жилетах находились перед входом в банк.

— Они смогут услышать нас через дверь? — спросил меня капитан.

— Нет.

— Существует средство приказать им сдаться?

— Нет.

Он пожал плечами.

— Ну ладно, это их дело.

Затем он, обращаясь к пяти полицейским, сказал:

— Если они будут сопротивляться, убивайте всех. — Потом он повернулся ко мне: — Давайте, открывайте.

— На это потребуется двадцать минут.

— Мы не спешим, давайте.

Я поднялся на лифте на второй этаж, взял пакет со своими приспособлениями, потом вошел в кабинет Мансона. Тот был один и уже взял себя в руки после разговора с женой. Он снова стал банкиром.

— Ларри, — сказал он, — я теперь представляю, что значит быть объектом шантажа. Даже такой человек, как Бранниган поддался угрозам. Знаете что? Можете рассчитывать на меня. Я на вашей стороне. Вы спасли жизнь моим детям.

Я его едва слушал. Я думал о четверых, находящихся взаперти. Я мог открыть дверь зала. Ну а что произойдет?

Я подумал о пяти полицейских с автоматами в руках. Может быть, бандиты сдадутся? А Клаус? Он не захочет рисковать. Ему грозит пожизненное заключение. Нет, он не уступит. Бенни? Он, я в этом был уверен, начнет стрелять. Гарри и Джо. Они, возможно, сдадутся.

— Ничего сейчас не говорите, Алек, — сказал я, приготавливая свои приспособления.

Мансон смотрел, как я работаю. Мои руки дрожали и мне потребовалось довольно много времени. Едва я присоединил свои устройства, как вошел Перелл.

— Двери откроются сразу, как только вы захотите, — сказал я.

— Подождите минуту, — сказал он и выбежал.

Я подождал две минуты, глядя на циферблат своих часов, затем набрал четыре цифры, поднялся и поставил пленку. Через несколько секунд загорелся зеленый свет, указывающий, что двери зала с сейфами открыты.

Я выбежал. В тот момент, когда я достиг лестницы, послышались звуки выстрелов, затем оглушительные очереди автоматов.

Когда я спустился по лестнице, раздались еще более сильные взрывы. Когда я вошел в холл, все было кончено. Я был наполовину виноват и наполовину прав.

Клаус лежал в луже крови. Бенни был еще жив и вопил о пощаде. В середине холла лежал Джо, согнувшись вдвое. Я остановился на последних ступеньках лестницы, глядя на развернувшуюся передо мной сцену. А Гарри? Я ждал, глядя на вход зала с сейфами.

Полицейский закричал:

— Выходите с поднятыми руками!

В холле плавал пороховой дым. Через некоторое время появился Гарри, держа руки на голове, и медленно пошел вперед.

Я внимательно смотрел на него. Высокий, бородатый, бледный, несмотря на свой загар. «Единственный мужчина в жизни», — говорила Гленда.

По крайней мере хоть он живой. Он проведет, по-видимому, остаток жизни за решеткой.

Глядя на него, я понял, почему Гленда любила его так страстно. Он сохранял невозмутимый вид, уверенность в себе, и я понял, что он не изменится никогда.

Бенни увели. Четверо полицейских окружили Гарри, Один из них надел на него наручники. Гарри повернул голову и заметил меня. На его лице появилась бледная улыбка.

— Нельзя всегда выигрывать, правда? — сказал on. — Вы превосходно сыграли.

Когда полицейские собрались его уводить, я попросил:

— Минуточку!

Флики уставились на меня.

— Гарри, я хочу, чтобы вы знали, что Гленда старалась изо всех сил спасти вас. Она мертва.

Он посмотрел на меня, затем усмехнулся.

— Эта шлюха? Всем будет наплевать на ее смерть. Она не была даже хорошей любовницей.

Он жестом помахал мне и вместе с фликами вышел на улицу.