С.Т.И.К.С. Темный ангел. Фабрика героев.

7 Глава 5.1

На фоне появления загадочного ниндзя, как-то незаметно и обыденно появилось нечто. Наверное, только одна Пилотка, поняла, что в дежурке оказались не только люди, но и монстр. Элитник. Правда какой-то игрушечный. Она уже хотела предпринять какие-то действия, когда монстр взглянул не нее, такими же, как и девушки бирюзовыми глазами, и она поняла, что никакой опасности нет. Это кваз. Только необычной формы. Волкодлак? Нет, это на первый взгляд, что-то уродливо-страшное. А чуть присмотревшись - кошачье и грациозное. И как-то все, кто встречал гостей, так же поняли, что это обыкновенный кваз. Ну не совсем уж обыкновенный. Видимо не повезло бедняге. Вон как скукожило, аж на четыре конечности встал.

Пилотку чуть отпустило. И чего она так напряглась по поводу новой девушки? Ну стерва, сразу видно. Ну придуривается, с кем не бывает. Как, кстати, ее имя? К сожалению, ментаты имен не спрашивали, им достаточно было информации из ментальной карты, которую составляли и дополняли их коллеги. Или же из метки на человеке, если ее вешал кто-то из их братии.

Бабник, потому и не мог уйти из стаба, так как на нем висела подобная метка - "насильник", а заодно, эта же информация, уже давно растеклась по дорогам, вместе с торговыми караванами, которые перевозили и передавали в другие стабы черные списки. Метку еще можно было снять, другим ментатом, а вот размноженные черные списки, подменить во всех поселениях, было невозможно. При воспоминании об этой твари, она полностью успокоилась, продолжая наблюдение за прибывшими. Остальные иммунные никакого интереса, после того что она уже увидела, не вызывали.

С квазом ментату пришлось общаться посредством мечника, взявшись за руки. Так как процедуру теста должны были пройти все разумные существа, и ответить на вопросы положительно или отрицательно, то ментату пришлось эти вопросы задать и квазу. На каждый свой вопрос, он получал однотипное "мяв", и понять правду говорит клиент или нет было невозможно, потому что было не понятно, что он вообще говорит. Ментат растерянно крутил в руке карандаш, не зная как быть и что заносить в анкету.

- Вы просто не понимаете ее язык. - решил прийти не помочь мечник, - Давайте считать меня переводчиком. Я с ней общаюсь посредством контакта рукой, - видя, как ментат нерешительно начал протягивать к квазу руку, он покачал головой, - у вас не получится, только через меня.

Вот так они и продолжили опрос, взявшись за руки, хоть хоровод води, развеселилась Пилотка. Оказывается, кваз - женщина. Она с содроганием вспомнила, как принимала свою первую черную жемчужину, рискуя нарваться на подобные последствия.

Глава 5.1

***

Тогда ей уже было все равно. Да хоть превратись она в квази! Оставалось лишь стремление стать сильнее, что бы избавиться от Бабника и прочих претендентов на ее тела. Она была готова убивать их уже пачками, да силенками и дарами ее Стикс не наделил. Вернее, наделил, но лишь одним, как будто насмехаясь над ней - про себя она, с горечью, называла его "двигайся медленнее". Она была шлюхой в местном борделе почти на протяжении полугода, после попадания в Улей. Этот дар помогал ей умерить пыл через чур раздухарившихся клиентов. Когда ей начинало становиться больно, от забиваемого клина между ног, она шептала про себя: "медленней двигайся, медленней", и это помогало. Клеит становился каким-то размякшим, быстрее удовлетворяясь и отваливая.

В Улье она оказалась в свой шестнадцатилетний день рождения. Родители оплатили банкетный стол, в одной из ближайших кафешек, и они с друзьями очень весело отметили это событие. Так весело, что в ее голове, когда она очнулась, остались лишь смутные воспоминания. Она впервые попробовала алкоголь, и не понимая своей меры, видимо перебрала. На следующее утро ей было очень плохо, ее тошнило, и казалось, что худшего состояния быть не может. Действительность очень быстро убедила ее в обратном. Если вчерашний день казался бредом пьяного мозга, чужим воспоминанием, с привкусом кислятины и какими-то жуткими монстрами, то все последующие дни, стали кошмаром наяву.

Ее спас добренький такой, с вечной ухмылочкой, дядечка. И схоронил в подвале, от напасти, как он ей объяснил, когда она, очумевшая от гадкого состояния, и метания в закрытом темном помещении, отпивалась раствором живца. Страшная гадость, но дядечка сказал, что это лекарство, и оно и правда моментально помогло, девочка, а тогда ее звали Даша, даже чуть захмелела, и жизнь уже не казалась ей столь печальной, как это было недавно.

Но дядечка разуверил ее в этом аж целых два раза.

В первый раз своим повествованием. В обстановке зашарпанной комнаты, с потрескавшимися стенами, и свисающими с них обрывками обоев, без окон, лишь с одной металлической дверью и одиноко горящей лампочкой, запитанной от переносного аккумулятора, он сидел на табуретке, загораживая свет от лампы и рассказывал. Не торопясь, в подробностях и смакуя детали. Поглаживая край расстеленного дивана, на который с ногами забралась Даша, прижавшись к стенке, и чувствуя, как слезы текут из ее глаз, а иногда возникают рвотные позывы от деталей, на который был горазд улыбчивый дядечка.

О том, что произошло с ней, ее друзьями и родителями. Кем они сейчас стали, как пожирали друг друга, не забыл упомянуть, что кишки и внутренности, тоже являются для них пищей, как и любая другая часть тела. И кем может стать она, если не будет слушаться его указаний, и пить спасительный напиток, который только он и может для нее сейчас сделать.

- Ты поплачь, поплачь, девонька, родных уже не вернуть, - дядечка был сама забота, только почему-то при разговоре, продолжал улыбаться, и вести себя словно кот, неожиданно, получивший целую крынку со сметаной, - но тебе легче станет. Поверь мне, слезки, они облегчают.

Даша, разревелась, а он потянулся к ней, как ей показалось с намерением утешить. Она ошиблась.

И это было второе, что поставило окончательную, жирную точку, на надежду счастливого исхода. Он, резко, раздвинув ей ноги, заглянул под юбку и полез туда, как ей в последствии все время казалось, своими грязными, заскорузлыми, гадкими руками, ощупывая лобок и срывая трусики. Дашу, в шоке, как будто охватил столбняк, и она, на сколько секунд, выпала из реальности, не пытаясь ничего предпринять.

- Пилоточка, красавица, - удовлетворившись осмотром и ощупыванием, неожиданно севшим голосом, и с горящими от предвкушения глазами, просипел он, - я нарекаю тебя этим именем. Да не красавицей, не думай, - глумливо рассмеялся он, - запомни, твой крестник - Бабник. А ты отныне зовешься Пилоткой! Бабник, это - я. - зачем-то сделал уточнение, как будто в комнате мог быть кто-то еще, и продолжил свое гадкое дело, лапая интимные места и даже попытавшись поцеловать Дашу в губы.

Это вывело ее из ступора, но и только. Сил хватили лишь на укус, а после, получив кулаком в скулу, она поплыла, и уже почти не сопротивлялась.

Бабник приступил к акту, лишив ее девственности. Он похрюкивал от удовольствия, видя страдания, и специально старался порезче войти, тем самым причиняя сильную боль, что его еще больше возбуждало. При этом он не умолкал, все время приговаривая:

- Пилоточка моя хорошая, ну же, не надо ручками меня бить. Ты лучше поплачь, пореви, тебе же легче будет, а мне веселее.

И она плакала и пытались отбиться, ревела и умоляла оставить ее. Все тщетно. Это, кажется, только усиливало его похотливое желание. Одновременно с семяизвержением, от запредельного маньячного экстаза, у него изо рта и носа потекли слюни и сопли, изгадив девичью грудь, которую он оголил ранее, разорвав одежду.

Дашу стошнило.

Откуда у этого ублюдка берутся силы, было не понятно, но он измывался над ней в течении двух дней, показавшиеся ей вечностью, с перерывом в два-три часа, и на короткий сон. Про количество дней, а в закрытом помещении, и от охватившего ее чувства безысходности, время текло совсем по другому, она узнала из его рассуждений о том, что за это время некие охотники уничтожают самых опасных тварей, и уже можно вернуться в какой-то стаб.

С каждым разом она все более равнодушно относилась к его попыткам развести ее на слезы, рассказывая одну и ту же байку про родителей, близких и ее собственную судьбу. В какой-то момент, и постоянно саднящая боль в промежности, куда-то отодвинулась в сторону, видимо мозг, решил отключить рецепторы боли и страданий. Она превращалась в безвольную куклу.

В очередной попытке соития, Бабник понял, что его не возбуждает покорная и не страдающая тряпка. Тогда он избил ее. Еще какие-то эмоции у Даши все-таки оставались, и она заплакала. Это стало радостным поводом для маньяка, вновь насладиться извержением.

Дальше был туман, и сколько бы моральный урод не пытался ее бить или унижать, нужного эффекта для себя более добиться не мог.

- Одевайся, Пилотка!

Ко рту прижалось горлышко пластиковой бутылки. Жажде и головной боли не было придела, и памятуя о волшебных свойствах живчика, организм, жадно, без участия Даши, стал поспешно употреблять напиток.

- Что, паскуда, жить-то еще хочешь смотрю, - зло слышалось в голосе Бабника, и какая-то обида, - а еще притворялась.

Он отобрал бутылку, и плюнул ей в лицо.

- Одевайся, говорю, в стаб пойдем. Запомни мою доброту, не брошу тебя на съеденье зверью. А мне зачтется. - рассудил он.

По поводу кто здесь зверье, у Даши было свое мнение. Про стаб она кое-что уже знала, так как от скуки, между актами насилия, Бабник, делился с ней своими рассуждениями, как устроен мир, и в том числе, затрагивал жизнь в стабе. В любом случае там должно быть лучше, чем в подвале с этим ублюдком, и брезжил хоть какой-то лучик надежды. Поэтому особо уговаривать ее было не нужно. Она быстро накинула на себя то, что осталось от ее одежды, после того как ее рвали в разных местах, и приготовилась на выход.

Бабник в это время осторожно открыл дверь и одним глазом выглянул наружу. Еще чуть приоткрыв дверь, он обернулся.

- А ты смотрю шустрая стала, - в его взгляде, вновь, загорелся знакомый огонек похоти, - а ну-ка, давай-ка напоследок, я твою пилотку еще раз понасилую. Пилоточка моя.

В его голосе послышалось дрожание маньяка, он сделал шаг к Даше. У нее в голове мелькнула молния плана. Дверь-то он не закрыл за собой! Идиот. Она, стоя возле кровати, задрала юбку, показывая мохнатый бугорок между ног (трусы давно куда-то потерялись). Бабник в возбуждении, по своему обыкновению хрюкнул, и забыв про все на свете, даже про то что он уже был полностью снаряжен для выхода, с рюкзаком и автоматом на перевес, потянулся рукою к вожделенной щели. И получил кроссовкой по ненавистной роже.

Даша рванула к выходу, с силой распахнула дверь, перескочила порог, и уже промчалась по коридору вперед, когда, что-то мягко охватило ее за ногу, и она, запнувшись, полетела на бетонный пол подвала, больно приложившись коленями и локтями.

Быстро оглянулась назад. На ноге ничего не было, а Бабник, зло сверлил ее взглядом, поднимаясь с пола. Она вскочила, и вновь побежала вперед. Ровно один шаг, и вновь она падает вниз, зацепившись ногой, за невидимую веревку. Более того, в этот раз веревка натянулась, и подтащила ее на несколько сантиметров обратно к комнате. Она дернулась раз, другой, и понимая, что угодила в ловушку, повернулась на бок, сложившись в позе эмбриона. Сейчас ее снова будут насиловать.

Рядом послышались шаги. Бабник не торопясь подошел, и больно ударил ее по ноге.

- Сучка. - как ни странно, его голос был спокоен. - Я бы тебе рожу истоптал в кровь, и зубы повыбивал бы. Но на сегодня у меня были планы на вечер, а в бордель тебя в таком виде не примут.

Он постаял размышляя, не выполнить ли все-таки свою угрозу.

- Нет, - услышал она его рассуждения, лежа с закрытыми глазами, - держать тебя у себя, пока все заживет и отрастет, у мне времени и желания нет. А то еще к лекарю придется вести. Еще живчик на тебя тратить, погань. Так что вставай, сегодня тебе повезло. Но ты не думай, это временно. Я еще из твоей дырки колодец без дна сделаю в будущем, - он рассмеялся своей шутке.

Как Пилотка узнала позже, у Бабника был дар аркана. Невидимой веревки. Это он ей по дороге пояснил, что бы та не рыпалась, и не пыталась сбежать. А то на шею удавку накинет, и будет до самого стаба придушивать по дороге.

Как оказалось, позже, он врал ей во всем. А может быть это был и самообман, извращенная фантазия, присущая маньякам.

Прежде чем выбраться из города, они довольно долго пробирались по его окраинам к лесу, которого раньше никогда там не было. Залегая, пережидая, перемещаясь быстрыми перебежками. В самом начале их пути, увидев издали пару зараженных, Даша выкинула из головы все мысли про побег, и старалась во всем слушаться ненавистного Бабника. Два раза, в опасных ситуациях, он применял свой дар. В основном это было связано с отвлечением монстров. Он накидывал свою невидимую веревку, на объект, где-нибудь сбоку от их пути следования, метрах в десяти-пятнадцати, и двигая и роняя его, создавал шум. Когда, зараженные уходили или убегали в том направлении, они, переждав какое-то время, продолжали путь. На третий раз дар дал осечку, и им пришлось едва ли не пол часа лежать в кустах, ожидая, когда покачивающийся лысый уродец, в оборванной одежде, не уберется с дроги по каким-то одному ему известным делам. Возможно его привлекла крыса, пробежавшая в отдалении от помойки в ближайший подвал дома, но к счастью, он не остановился там, а побрел дальше.

Тогда Пилотка не обратила на это внимание, но в будущем, припомнила, и отложила в памяти, что ее подсекли - раз; еще раз подсекли - два; держали - три; подтянули к себе - четыре; еще два удачных использования на отвлечение зараженных - пять и шесть; на седьмом Бабник выдохся. Она не знала, пригодится ли ей в этом в будущем, но запомнила. Так что обещание, вести ее на удавке до стаба, было фикцией.

Далее, дар аркана. Это был редкий дар, связанный с управлением людьми. Пилотка, даже спустя пять лет пребывания в Улье, не знала точно, что это такое. А Бабник всем трезвонил, что у него аркан, хотя по сути это была обычная удавка. Опытные иммунные посмеивались, а свежакам, в общем-то было все равно как он называется.

Еще, уже работая в борделе, она узнала особенность Бабника. Стоило ему использовать свою способность, как вся его сексуальная энергия, моментально куда-то исчезала, и тереби не тереби дружка, тот всегда виновато смотрел вниз. Это ее в подвале и выручило, от очередной порции спермы урода.

В лесу у Бабника был спрятан УАЗ, на котором они благополучно добрались до стаба.

- Вякнешь, что-нибудь про меня, и тебе крышка, - перед тем как пройти КПП на въезде, предупредил он, - тебе все равно не поверят, тут таких как ты - жопой ешь, а я тебя спас, и пополнил город полезным, - он хихикнул, - ресурсом. Ты теперь моя собственность, пока я тебя не передам куда надо. Поняла?!

Даша закивала в испуге головой. Главное попасть в город и избавиться от этого ублюдка.

***

- Эй, Пила, ты чего зависла? "Твои" уже ушли.

Ее толкнул в бок, одни из дежурных, и она, очнувшись от воспоминаний, выскочила наружу, вслед за группой Сухаря. Те, видя, что она присутствовала на КПП, дождались ее снаружи.

- Вы, как, надолго в стаб? - спросила она, подходя к Сухарю.

- В планах было перетрясти технику, амуницию, пополнить запасы и двинуться дальше, - Сухарь неопределенно пожал плечами, - думаю день, максимум два.

- Раз ненадолго, то вам проще в гостиницу поселиться. Из приличных - "Роза ветров". А ремонт машин и оборудования можете на моей базе устроить, она как раз на против гостинцы.

Лучше, что бы чужаки были под присмотром, решила Пилотка, уступая место в гараже.

- Добро, - усмехнулся Сухарь, и народ начал рассаживаться по машинам.

Пилотка села в свой джип, и скомандовала Бледному встать в авангард вереницы машин питерских, чтобы показать дорогу к базе. Уже выезжая на ближайший перекресток, она обернулась, и увидела, как из КПП выходит человек, облаченный в нечто подобное монашеской сутаны, с накинутым на голову капюшоном, а встречает его, кто бы мог подумать, Бабник! Вспомни говно, а вот и оно. Она не подозревала, что у Бабника есть связи с представителями ордена, одно из подразделений которого располагалось в Крыму. Довольно странно. Пилотка задумалась, какой интерес ордена мог привести к контакту с таким отребьем? На фоне этих размышлений, она вновь погрузилась в воспоминания, пока ехали в сторону базы.

***

В какой-то момент Даша перестала воспринимать себя как ту самую домашнюю и наивную девочку Дашу. Она стала пилоткой, в которую все, кому не лень суют свои члены. Если для других секс был удовольствием, то для нее он стал отравой. Она ненавидела его. И тех, кто ее трахал. И конечно в первую очередь этого ублюдка Бабника.

О нет, он не забыл про нее. Периодические посещал. И как будто культивировал ненависть к себе. Сначала пытался вызвать слезы, разговорами о прошлой жизни и родных. Когда эта тема исчерпала себя, стал насмехаться над ее нынешним положением, напоминая, что это именно он привел ее сюда, и сделал шлюхой. Что это благодаря ему она сейчас носит имя Пилотка, и работает своим передком, принося несомненную пользу обществу. Что рано или поздно, через ее рот будет виден пол, и как он и обещал, ее влагалище превратится в бездонное ведро.

Правила борделя не позволяли насилия. Это соблюдалось строго, так как сама сфера услуг была крайне востребована, в связи с относительно малым количеством женщин на просторах Улья. Не сказать, что девушки, вынужденные заниматься этим ремеслом, были довольны таким положением дел. Кому охота быть постоянной давалкой, практически без права выбора партнера? Но реалии Стикса, сильно меняли правила и моральные установки и ценности прошлой жизни. Проституция тут не была чем-то позорным. Всего лишь работа. Приравнивалась примерно, как к должности официантки. Само слово претерпело изменение, и превратилось из "проститутки" в "татушку". Никто не смел за пределами борделя вести себя с ними, как с шлюхами. Да и в самих салонах, это оговаривалось отдельно, и подписывался договор оказания особых услуг. Более того, за татушками, так же ухаживали, как и за всеми особами женского пола, и не редко создавались семьи, где никто не вспоминал, откуда появилась жена. А где еще брать себе невест, если большая часть красавиц обитало именно в борделях? А большинство татушек научились воспринимать жизнь по-иному, и стали получать от новой профессии не только деньги, но и удовольствие. Ну конечно кому было доступно перевернуть свое мировоззрение.

Бабник, формально, не нарушал правил. Ну вот такой он разговорчивый, с улыбочкой любит вспомнить прошлое, рассказать о будущем. Во время интима, поплотнее войти, да поглубже. Хотя это уже не доставляло ту боль, что была когда-то в подвале. Противно лишь было его похрюкивание, постоянное бормотание "пилоточка моя, сейчас я тебя понасилую", и слюни, которые он пускал во время эякуляции.

У нее появились подружки, если можно так назвать общество людей, объединенных чувством ненависти, к одному выродку. Оказывается, она была не одна, кого он нашел в Веселом, и притащил в бордель, предварительно поглумившись пару дней, все в том же подвале. Их легко было узнать по кличкам, которыми нарекал своих крестных Бабник. Ублюдку было мало сломать жизнь человеку сейчас, он, своим крещением, постарался заклеймить и их будущее, давая позорные прозвища. Ведь, как известно, их поменять было нельзя. Срака, Шлюха, Пи@дрень, Целка и Какашка. Пожалуй, Пилотка, было одно из самых безобидных имен. Шестеро девочек были лично доставлены им в "Шарлотку", так назвался бордель, где они обитали. А ведь неизвестно сколько девчонок он не повел в поселение.