С третьей попытки

1

Тут я слегка засомневался относительно того, как сейчас называется этот город. Не возвратили ли ему одно из его исторических названий? Всё же мне кажется, что он так и остался Волгоградом.

2

Вынужден просить читателя о снисхождении: всё же один его дальний родственник появляется на сцене. Однако это происходит в самом конце, и сей эпизодический персонаж, на мгновение вынырнувший из небытия, лишь бледной тенью проходит по обочине повествования. Неудивительно, что он выпал из моей памяти.

3

Мне понравился анекдот на эту тему, услышанный несколько лет назад:

Новый русский приходит к старому еврею и говорит...

– Папа, дай денег!

4

Это существенная деталь описываемой диспозиции. Так что рассказывающий мне сию историю не поленился набросать на бумажке схематический план места действия.

5

Мне всегда было интересно, говорит ли толщина и массивность этой цепи о положении ее владельца в своей среде, о его ранге и заслугах. То есть служит ли вес такого украшения своеобразным знаком различия, по которому можно судить о значимости того, на чьей шее красуется цепь? Или же это определяется лишь индивидуальными вкусами и финансовыми возможностями носителей этих цацек? К сожалению, среди моих знакомых нет никого, кто мог бы дать ответ на этот вопрос, а обращаться за разъяснениями к кому-то с такой цепью на шее я не решаюсь. Рискованно, на мой взгляд. Вдруг он расценит мой интерес, как проявление нездорового любопытства. Лучше уж я останусь в неведении.

6

Рискну привести здесь еще один неплохой, как мне кажется, анекдот:

Столкнулись на дороге «Джип Чероки» и «Мерседес». Водители вышли из своих машин, огляделись, и один из них растерянно спрашивает:

– А где же «Запорожец»? Кто платить-то будет?

7

Вероятно, здесь надо было бы написать временной регистрации. Но чем отличается регистрация от бывшей прописки, никто, по-видимому, объяснить толком не может. Да и кого, в своем уме, могут интересовать такие бюрократические тонкости, в то время как жильцов почем зря режут и душат, не взирая на наличие у них постоянной прописки или отсутствие временной регистрации.

8

In flagranti – на месте преступления (лат.). Красивое выражение. Жалко было бы его не использовать.

9

Трижды вдова Советского Союза, как неуклюже пошутил всё тот же мой знакомый, имея в виду, что свидетельства о смерти были выданы в двух странах, бывших до тех пор республиками в составе СССР.

10

Выходит не только для нашего поколения книги Ильфа и Петрова стали чем-то вроде Библии и неистощимым кладезем цитат на все случаи жизни. И для гораздо более молодых людей они еще не казались вышедшими из моды и устаревшими. Их еще читали, и они продолжали оказывать свое воздействие на последующие поколения советских читателей.

Вот соответствующий отрывок из последней главы Двенадцати стульев:

«Остап, пребывавший ежедневно с Ипполитом Матвеевичем, не замечал в нем никакой перемены. Между тем Ипполит Матвеевич переменился необыкновенно. …И походка у Ипполита Матвеевича была уже не та, и выражение глаз сделалось дикое, и ус торчал уже не параллельно земной поверхности, а почти перпендикулярно, как у пожилого кота.

Изменился Ипполит Матвеевич и внутренне. В характере появились не свойственные ему раньше черты решительности и жестокости».

11

Стоит, вероятно, особо отметить, что привлечение к объяснению загадочного события пресловутой глубоко законспирированной организации, возможную роль которой в судьбе Пескаря (вообще) и в описываемой конкретной афере (в частности) мы уже обсуждали, мало что дает для понимания сути дела. Как ни таинственны поступки и ход мыслей современных чекистов – если предполагать, что именно они были истинными инициаторами этого загадочного юридического акта, – но всё же в их решениях должна просвечивать некая умопостигаемая цель. Однако, в чем она могла состоять и чего могли достичь таким нестандартным ходом предполагаемые кураторы, решившие вторично «похоронить» своего агента, остается столь же неясным, как и в том случае, когда мы вовсе не предполагаем существования никаких стоящих за спиной Пескаря кураторов.

12

Я забыл в свое время упомянуть, что при обыске в райотделе у старшого (надеюсь, читатель еще помнит это действующее лицо нашей истории из жизни) было изъято две коробочки с обручальными кольцами, на каждом из которых еще болтался бумажный ярлычок Кишиневского ювелирного завода. И такая – сентиментальная и одновременно криминальная – деталь, уличающая как бандитов, так и наших героев: на внутренней поверхности колец было выгравировано (на этот раз латинскими буквами) – «A + S» и «S + A» и соответствующий год.

13

При желании в названии ресторана можно усмотреть некий пророческий смысл. Оно как бы предвещает, что под именем Пескаря появятся три различные персоны, и их поэтапное удаление со сцены (похороны) будет продолжаться до тех пор, пока их число (сакральное число – три, возвещенное вывеской ресторана) не будет исчерпано. В своем предыдущем романе я уже задумывался над тем фундаментальным значением, которое имеет троица (и производная от нее трехкратность событий) в фольклорных текстах. И как бы для того, чтобы еще раз ткнуть меня носом в такую – типичную для народных сказок – трехчленную конструкцию, судьба подкинула мне и эту историю.

14

Есть же, конечно, какие-то компетентные органы, которые зорко наблюдают за нашими соотечественниками и бывшими гражданами СССР, каким-то образом оказавшимися за пределами нашей необъятной, но всё же имеющей и осязаемые границы, родины. Враг, как известно, не дремлет, но и его не оставляют без присмотра. Тем более важно это сейчас, когда почти любая домохозяйка без проблем может выехать за границу, было бы желание и соответствующее материальное обеспечение. Должны же власти знать, зачем это ее туда понесло, и не замышляет ли она какую-нибудь каверзу, способную ослабить нашу обороноспособность или нанести ущерб экономическому могуществу российской державы. А кстати, и о возможности идеологических диверсий не стоит забывать. Мало ли что может придти в голову рядовой российской домохозяйке. Это здесь она такая патриотка и голосует за КПРФ или ЛДПР, а оказавшись без присмотра, она – того и гляди – может выкинуть неожиданный фортель. Чужая душа – потемки. Уж мы-то сию мудрость хорошо усвоили.

К тому же организация зоркого присмотра помогает параллельно решать вечно актуальную проблему подобающего трудоустройства многочисленных отпрысков уважаемых людей и разнообразных выдвиженцев, то есть тех молодых честолюбцев, кто ожидает достойной награды за свои специфические услуги и верность руководству. Так что, я не сомневаюсь, российская диаспора густо пронизана бесчисленными организациями подобного информационно-аналитического профиля. Вот один из таких источников и проявил активность, доказывающую его полезность для общего дела.

15

Ее упоминание на допросе (классическая проговорка по Фрейду) героя Двенадцати стульев было, как видно, вовсе не случайно. На словах, характеризуя мужа, она, на самом деле, говорила о себе, о той решительности и жестокости, которые она ощутила в своей душе.

16

Считается, что Пушкин, в основном, заимствовал сюжет из сказки братьев Гримм (хотя и намеревался, вроде бы, включить Рыбака и рыбку в цикл Песни западных славян). В то же время очень близкий сюжет можно найти и в русских народных сказках, и даже в древней индийской сказке о «Золотой рыбе».