Глава 7

Встреча с немцами прошла на ура. Вдохновился этой свадьбой, что ли? Почаще бы так. Ощущение, будто горы с места в состоянии сдвинуть. И таки сдвинул. Обработать старого хитрожопого хера Мюллера – дело не каждому под силу. Пришлось облачиться в удушливый костюм и целых два часа строить из себя саму серьёзность. Всё-таки хорошее образование – нужная вещь, хоть Саиду всегда было ближе битьё морд. Там всё по-честному, кто остался стоять, тот и победил. Обычно он оставался. Потому всегда и побеждал. Дипломатию, конечно, никто не отменял, и отец всегда учил их с братьями сначала разговаривать, а потом уже, если не дошло, переходить на более неопровержимые физические аргументы. Но как же скучно это, днями напролёт сидеть в душном офисе, кофе попивать. Правда, впереди много свершений, можно и потерпеть ради такого дела.

Стащил галстук, швырнул его на заднее сидение. Ахмед проследил за его движением косым взглядом, усмехнулся какой-то своей мысли.

– Что?

– Да ничего такого, господин Саид. Просто вы напомнили мне Марата Саидовича. Он тоже терпеть не может костюмы и галстуки. После каждой деловой встречи так же их срывал с себя.

– Если сильно скучаешь по Марату, могу отправить к нему. Бандеролью, – не то чтобы упоминание о братьях его бесило… Но да. Бесило. Так уж вышло, Саид вырос мстительным, и память подводила его крайне редко. Вообще сложно забыть, когда родные братья на цепь тебя сажают. Как пса какого-нибудь.

– Простите, я… Думал, вы уже помирились.

– Ты не для того здесь, чтобы думать, – оборвал его, быстро набивая сообщение для Нади.

«Будь готова к шести, надень что-нибудь посексуальнее».

Она, как обычно, не ответила, а он ещё минут пятнадцать гипнотизировал экран телефона. Сучка.

Дамочка, которую нанял оформить подарок для Нади, ожидала его с широкой винировой улыбкой и едва до земли не склонялась.

Опустив стекло, мазнул взглядом сначала по ней, потом по вывеске. Вышел из машины, закатывая рукава рубашки.

– Что это? – проворчал угрюмо. – Что это за херня, я тебя спрашиваю? – обратился к перепуганной бабе, а та пожала плечами.

– А что? Не нравится вывеска? Так вы же вроде сами захотели синюю…

– Фамилия! Что с фамилией? – громыхнул дверью, проходя внутрь помещения, ещё пахнущего краской. – И почему тут так воняет?

– А это… Мы проветрим всё. До вечера запаха не останется! Так а что с фамилией? Смирнова же? Нет? – цокая тонкими каблуками, она бежала за ним, как собачонка, пытаясь уловить свой косяк.

– Какая Смирнова? – остановился, и баба на полном ходу влетела в его спину.

– Ой, извините, – оббежала его сбоку, остановилась впереди, задрав лицо в очках с тонкими линзами вверх. Симпотная, хоть и дура. В былое время он бы такую оформил. А за испорченную вывеску ещё и отсосала бы. Но сейчас не время, да и не место. Желания тоже как-то нету. Доктор Смирнова скоро его импотентом сделает. – Так что с фамилией? Вы только скажите, и сразу всё переделаем! – она махнула рабочим рукой, и те, покорно взяв лестницу, пошли на улицу.

– Изначально я планировал эту клинику в подарок своей девушке. Но сегодня утром я сказал тебе, что это подарок для моей невесты. Свадебный подарок. Моя фамилия Хаджиев. Третья подсказка нужна?

– Ой! Мы как-то не подумали… К вечеру всё поправим! – с готовностью выпятила грудь, обтянутую тесной кофточкой, а Саид закатил глаза. Надо было мужика нанимать. Но хотелось, чтобы как-то по-женски всё, чтобы понравилось Наде.

– Ладно. Остальное показывай.

* * *

– Что значит, я не могу выйти за территорию? А если на машине? Я даже не стану вас утруждать, вызову себе такси, – пытала несчастного Махмуда, а тот лишь отводил глаза в сторону, будто один мой вид его раздражал.

– На машине тоже нельзя, – возразил терпеливо и снова увильнул от прямого взгляда. – Господин Саид так распорядился.

– Аа… Ну, раз господин Саид распорядился, тогда, конечно, ладно, – попадись мне только этот господин, я его задницу царскую… – Слушай, ну мне бы только проветриться, а? Хочу прикупить себе кое-что. Может, ты со мной поедешь?

– Нельзя, – покачал головой верный пёс. Ну, отлично.

– Нельзя, – повторила уже про себя. – Ничего нельзя.

– Вам можно всё. Кроме выхода за территорию. И это только временно, – улыбнувшись из-под рыжей бороды, заявил Махмуд. Весёлый парень, оказывается, хотя раньше подобного за ним не замечала. Ему, наверное, очень забавно наблюдать за женщиной из другого сословия, не привыкшую к патриархальным законам.

– Да ну? Так уж и всё? Например? Можно вокруг дома погулять, да? – я, разумеется, понимала, что он здесь ничего не решает, но было ужасно скучно, а доставать Хаджар отчего-то побаивалась. Махмуд – единственный, кого я здесь знала. Более или менее…

Он так же самодовольно кивнул, но улыбку на сей раз проглотил. Видать, боялся, что влетит за хахоньки на рабочем месте.

– А если я захочу по лицу тебе дать, тоже можно?

Веселье из глаз Махмуда как-то испарилось. Представил, как баба хозяина по мордам отвешивает.

– Можно.

– Да ну? И что, даже не пойдёшь Саиду жаловаться?

– Нет.

– Почему?

– Вы на меня можете жаловаться, я на вас – нет. Это моя работа.

Он не сказал ничего лишнего, но продолжение фразы напрашивалось само собой: «Это моя работа… Терпеть выходки хозяйской тёлки». Интересно, он и правда так подумал, или это я слишком мнительной стала?

– Ладно, не буду я тебя бить, – отмахнулась в шутку и тут же скосила на него глаза. – А почему ты не смотришь на меня?

– Я не могу на вас смотреть, – невозмутимо ответил охранник, хотя я на его месте уже рассвирепела бы и послала бы куда подальше.

– Почему?

– Вы невеста господина Саида. Нельзя вас разглядывать.

Вот оно что… Настолько всё серьёзно? И что самое удивительное, все уже в курсе, что я невеста. Как оперативно у них тут вести разлетаются. Ещё вчера я сама не ведала, что господа Хаджиевы соизволили меня в невестки брать.

– Только тебе нельзя?

– Никому нельзя.

Да, с разницей в менталитетах у нас беда целая. Пропасть, я бы сказала.

Не могу утверждать, что мне не нравилось в доме Хаджиевых. Вкусно, красиво, богато. Всё так. Только сидеть здесь сутками мне совершенно не улыбалось. Украденная невеста, блин.

Да, было бы романтично даже, будь я поветренее и помоложе. Только мне уже давно не семнадцать. А жаль. Влюбилась бы в Хаджиева без памяти, он бы мне сердце разбил, на том и разошлись бы. Зато не было бы всех тех ужасов, через которые мне пришлось пройти по вине другого мажоришки.

В дом вернулась ни с чем, оставив Махмуда с охраной у ворот. Те принялись что-то горячо обсуждать, как только я отошла. К сожалению, а может, к счастью, я их не понимала.

Сразу же у порога налетела на Хаджиева-старшего, что широким шагом направлялся на улицу. Он говорил с кем-то по телефону, но, увидев меня, бросил собеседнику что-то резкое и убрал трубку в карман.

– Ты уже позвонила родителям? – навис надо мной, как любит делать Саид. Так они, видать, подавляют волю оппонента.

– Что? Ах, да, – протянула, будто и правда забыла. Разумеется, с памятью у меня всё замечательно. Просто я трусливо откладывала разговор, как делают это школьники, когда получают двойки. Я примерно догадывалась, как папа с мамой отреагируют на новость о том, что я выхожу замуж. Особенно папа. – Чуть позже позвоню…

– Надя, я не знаю, что там у тебя с твоими родителями, но всё же посмею поторопить. Видишь ли, я хочу пригласить их к нам как можно скорее. Пока не решено ничего с семейством Шевцовых, которые тебе угрожали, твои родители тоже не в безопасности. Саид отправил туда своих людей, они приглядывают. Однако ты сама понимаешь, дело серьёзное.

Я оторопело открыла рот. Как же я сама не допёрла? Ведь Шевцов, узнав о похищении своего ненаглядного сыночка и не найдя меня, может переключиться на моих родителей.

– Я прямо сейчас позвоню.

– Отлично. Я перезвоню им вечером. Надеюсь, уже тогда мой звонок не будет для них сюрпризом.

Мужчина быстро миновал меня, куда-то торопясь, а я втянула голову в плечи, мучительно вздыхая.

– Надя? Почему так рано звонишь? Что-то случилось? – мама редко называла меня дочкой, о каких-нибудь ласкательных прозвищах, как обычно матери называют своих детей, независимо от возраста последних, речи не шло. У нас всегда всё степенно, чинно, манерно. Тошно.

– Разве рано? Полдень уже вообще-то. И тебе привет, мам.

Она уловила в моём тоне укор и заметно смягчилась.

– Ну, привет, привет. Не обижайся. Ты просто звонишь всегда вечером, а тут среди бела дня, вот я и испугалась…

Конечно же, она врёт. Мне иногда кажется, если я не выйду на связь целых полгода, папа с мамой даже внимания не обратят.

– У меня разговор серьёзный. Папе сама расскажешь.

– Так? – настороженно протянула мама. – Что-то всё-таки произошло. Рассказывай.

– Ничего особенного, мам. Просто… – медленный выдох, и я выпаливаю вопрос, который ни я озвучивать, ни она слышать не хотим. – Ты Шевцовых помнишь?

– Я не намерена об этом говорить, Надя! – следует незамедлительный резкий ответ.

– Мам, послушай, это серьёзно! – пытаюсь её перекричать, но мама в своём репертуаре. Её раковина ещё прочнее моей. И она никогда не выходит из своей зоны комфорта. Даже ради единственной дочери.

– Я сказала, нет! Даже не начинай! Мы эту тему закрыли и больше к ней никогда не вернёмся, помнишь?

Смахиваю так не вовремя набежавшие злые слёзы, сжимаю трубку аж до треска. Что ж, я хотя бы попыталась поговорить с ней как с матерью. Я хотела всё объяснить. Только ей, как всегда, неинтересно.

– Хорошо. Закрыли. Я замуж выхожу. Вечером вам позвонит отец моего жениха, пригласит на свадьбу. Вы, конечно, можете отказаться. Пока, мама, – сбрасываю звонок и с воплем швыряю телефон в стену. Меня редко что-то выводит из себя, но тема Шевцовых и родителей, кажется, никогда не станет для меня чем-то простым. Первые исковеркали мою жизнь, вторые не сделали ничего, чтобы это предотвратить. И хрен бы с ними, с проклятыми Шевцовыми. Мои родители даже слушать меня не хотят.

Мне казалось, получу образование, стану доктором – они начнут меня уважать. Хотя бы попытаются понять. Но ничего не изменилось. Я осталась для них всё той же ненормальной, бракованной девчонкой. Позором и клеймом.

– Надежда, хотите чаю? – звучит голос Хаджар, и я поднимаю на неё невидящий от слёз взгляд. Она всё это время была здесь? Ну, точно… В гардеробной вещи раскладывала… Час от часу не легче. Раньше хотя бы слёз моих никто не видел.

– Нет, спасибо, – мотаю головой, опускаю лицо.

– Тогда я зайду к вам попозже, – на покрывало рядом со мной ложатся упаковка салфеток и мой телефон с треснувшим по диагонали экраном, а женщина тихо удаляется.

Загрузка...