Самое модное привидение

Глава 6

Дверь своей комнаты я закрыла плотно, но далеко от нее решила не отходить: кто знает, что у этого человека на уме. Он, конечно, приятный, улыбка, глаза… но лучше быть настороже, не стоит превращаться в наивную дурочку.

– Меня действительно зовут так, как я представился, и я на самом деле историк и преподаю в университете, – сказал Дмитрий, усаживаясь в кресло.

Никакого волнения я не наблюдала, виноватым он вроде тоже себя не чувствовал, был спокоен и слегка задумчив.

– Уже легче. В чем же подвох?

– Я не пишу книгу, к вашему дому у меня иной интерес.

– Давайте с подробностями, я очень уважаю всякие мелочи в подобных делах.

– Я много читаю, копаться в архивах – это мое любимое занятие, старые потрепанные книги, карты, пожелтевшие письма – все это значимая часть моей жизни. Работа такая, да и самому интересно, пожалуй, в этом мы с вашим братом схожи.

– Вот только он по крышам с биноклем не скачет, чему я, кстати, очень рада.

Дима улыбнулся.

– Однажды я наткнулся на письмо одной княгини, сообщающей своей подруге, что ее соседка Медникова Глафира Сергеевна умерла от старости. Она сетовала на ее беспутных сыновей и изумлялась тому, что в доме после смерти хозяйки не нашли и ломаного гроша, и это при том, что Глафира Сергеевна была весьма богатой женщиной. Эта загадка не дает мне покоя уже полтора года, ваша родственница не была известной особой, и информацию о ней приходилось собирать по крохам, собственно, я узнал не так много. У нее было два сына, каждому из них она оставила по конверту, в котором находился план дома с обозначением, где якобы лежит наследство…

– Но они нашли только засохшие хлебные корки, – продолжила я.

– Вам известна эта история?

– Ну, это все же касается моей семьи, – усмехнулась я.

Говорить Дмитрию, что об этом я узнала совершенно случайно за ужином, не стала, пусть думает, что я очень начитанная и интересующаяся всем особа, тем более что я начала новую жизнь и скоро стану очень умной и эрудированной.

В далеком прошлом у меня было два длительных романа. Первая влюбленность случилась в двадцать лет, предметом моего обожания стал симпатичный стоматолог. Появившись однажды в его кабинете с больным зубом, я то ли от страха, то ли от наркоза влюбилась в него без памяти, отношения наши продлились полтора года и как-то сами собой закончились, зубы все были вылечены и даже отбелены, общих интересов, можно сказать, не осталось. Второго принца я разглядела в рядовом юристе, мы вместе работали, вместе обедали и вместе обсуждали всех кого только можно. Однажды додискутировали до того, что решили жить вместе, но этот этап в наших отношениях так и не наступил, потому что в производственном отделе появилась очаровательная Машенька, которая и увела моего принца под венец. Прорыдав два дня, я пришла к выводу, что так даже лучше, любви нет, а есть только ущемленное самолюбие, а это вовсе не повод, чтобы сильно горевать. Машенька бросила раздобревшего юриста через год, он пришел ко мне с понурой головой и просьбой возродить прежние отношения. Бывшего принца я тут же выставила за дверь, как старые ненужные лыжи, и, обзвонив всех подруг, отправилась в ресторан отмечать день абсолютной справедливости.

Так вот, ни на одного из этих мужчин мне никогда не хотелось производить особого впечатления, не было в сердце волнения и надежды, сейчас же, находясь рядом с Димой, я поймала себя на мысли, что в душе зреет желание быть более интересной и даже какой-то особенной… Эти ощущения казались мне странными, даже забавными и почему-то очень радовали меня.

– А что вы знаете еще? – спросил Дмитрий.

– Сначала ваш рассказ, – ответила я.

– Существовал и третий план дома, полагаю, что он и является в данном случае маяком, там наверняка есть пометка, где искать, иначе зачем же ваша родственница одновременно заказала три одинаковых плана…

– Этот третий экземпляр вы судорожно искали в комнате на третьем этаже? – спросила я.

Дмитрий улыбнулся, признавая мою победу:

– Да.

– Ну и как?

– Пусто. Это ваша работа?

– Моя, – присаживаясь на кровать, ответила я.

Теперь я перестала бояться, и наша беседа даже начинала мне нравиться.

– Я столько времени потратил на то, чтобы вычислить эту нишу, – сказал Дмитрий, – мне повезло, я наткнулся на записку самой Глафиры Сергеевны, которая была адресована доктору. Она писала, что дети ее забыли и что если бы не дневник, которому она изредка доверяет свои мысли, она просто бы сошла с ума от одиночества.

– И вы стали искать ее дневник.

– Да, я начал свои поиски с деревни Кропотка, там у Глафиры Сергеевны была усадьба, и мне повезло. Проникнуть в дом оказалось не очень трудно, иногда полезно иметь удостоверение преподавателя истории…

– Вы нашли дневник? – изумилась я.

Представить себе, что на свете существует дневник женщины с такой интересной судьбой, женщины одной со мной крови и чей портрет недавно я вытащила из тайника, я не могла.

– Терпение, – улыбнулся Дмитрий, – дневники обычно прячут в спальнях или кабинетах – и взять близко, да и надежнее. Я перерыл всю спальню Глафиры Сергеевны, простучал пол и стены, в углу около окна звук был иной. Осторожно надрезав три слоя обойной бумаги, я добрался до дерева, одна дощечка легко вынималась, там и лежал дневник.

– Представляю ваш восторг, – засмеялась я.

– Нет, такого вы и представить не сможете. Всю ночь я разбирал корявые слова, всю ночь искал хоть какую-нибудь зацепку, временами начинал думать, что удача отвернулась от меня…

– Вы очень увлекающийся человек.

– Не каждый день приходится разгадывать подобные загадки, – улыбнулся Дима, – одна фраза заставила меня серьезно задуматься: «Все, что есть, оставлю там, где свято, но в другой своей жизни и поближе к солнцу».

– Я, конечно, умная, но не настолько, так что давайте сразу разгадку этого ребуса, – потребовала я.

– Не думайте, что я сразу понял, о чем речь, около пяти раз я отправлялся не в ту сторону, пока не нашел верный путь. Ваша родственница, как почти все в те далекие времена, была женщиной верующей, а в каждом доме обязательно висела или стояла икона, вот об этом и было написано:

«Все, что есть, оставлю там, где свято» – это о том месте, где располагалась икона, «но в другой своей жизни» – это о городской жизни, то есть об этом доме, «поближе к солнцу» – значит, на третьем этаже, а так как комната, в которую вы меня привели, выходит окнами на юг и внешне очень походит на ту, в которой висела икона, я предположил, что я в нужном месте. Во мне проснулся азарт охотника, я просто не мог удержаться, ведь оставалось только вычислить тайник, в усадьбе я узнал до сантиметра, где находилась икона…

– Никогда бы не додумалась! – воскликнула я в полном восхищении.

– Просто вся эта история занимает мои мысли двадцать четыре часа в сутки, мне кажется, я уже просто сроднился с Глафирой Сергеевной, – ответил Дмитрий и засмеялся: – А как вам удалось найти тайник?

– Очень просто, я убивала паука молотком.

– Что?!

Похоже, после услышанного у бедного историка случился шок. Интересно, что его поразило больше, то, как я обращаюсь с пауками, или легкость, с которой был обнаружен тайник?

– Да вот, просто взяла молоток и шандарахнула, а он в стене утонул. Вы думаете, я полезла смотреть, что там? Вовсе нет, прикрыла дырочку и ушла по своим делам, только через какое-то время опомнилась.

– Вы меня потрясли, – сказал Дмитрий, – я столько всего перелопатил, так долго шел к этому, а вы просто взяли и ударили в нужном месте… Мне кажется, это не просто так, это некая фамильная интуиция. Пожалуй, я не удивлюсь, если вы скажете мне, где находятся сокровища вашей родственницы.

– Обойдетесь, – усмехнулась я, и мы дружно захохотали.

Мне было очень приятно, что Дмитрий оказался не каким-то там пройдохой или того хуже – убийцей, не могу сказать, что стала абсолютно ему доверять, но в его присутствии я чувствовала себя уже спокойно.

– Но почему дневник был так далеко от этого дома?

– Она знала, что сыновья будут искать деньги и драгоценности, и постаралась запутать следы, в усадьбе она не появлялась около пятнадцати лет, вряд ли кто-нибудь подумал там искать… Но каким-то образом она отвезла дневник и спрятала его?