Самые последние каникулы

Глава 3

"Земля в иллюминаторе видна"

Утром я проснулась от стука в дверь моей комнаты и крика Петьки: "Наташка, вставай! Мы гулять ушли, а ты пока завтрак организуй!".

Смотрю на часы возле кровати. Восемь утра. Как вставать не хочется, поваляться бы ещё. И чего Петька встал такую рань? Хотя понятно, его наверняка Хрюша разбудила, ей гулять нужно. Да, нужно вставать. Пока умоюсь, пока расчешусь, пока сварю чего, они уж и вернутся. Чем бы их накормить сегодня? Может, яичницу сделать? А что? Хорошая мысль. Хрюша тоже яичницу уважает, только ей готовить отдельно нужно. Она любит, чтобы колбасы побольше было, а соли наоборот, поменьше, помидоры же совсем не любит. А мы с Петькой с помидорами любим яичницу. Да, точно, яичницу сделаю на всех.

Я умылась, прошла на кухню, но ещё даже и колбасу нарезать не успела, как Петька и Хрюша вернулись. Чего-то они быстро сегодня обернулись. Петька, что вы так мало погуляли?

Слышу, как в коридоре брат торопливо переобувается в тапочки, а затем он прямо в уличной одежде врывается ко мне на кухню. Чем-то взволнован. А что случилось, Петь?

- Смотри! - Петька тычет мне прямо под нос свою Соньку.

- Куда? - не понимаю я его. - На что смотреть?

- Вот! Здесь читай!

- Ну и что? Я это уже читала вчера.

- Я тоже не сразу заметил, а сейчас вот на улице ещё раз перечитать решил и заметил!

- Чего заметил-то?

- Да смотри же внимательнее!

- Петь, я это уже читала всё.

- Ничего необычного не видишь?

- Ммм... Ну, школу экстерном закончила. Это, что ли? И что?

- Балда! Какую, какую она школу закончила?! На номер школы посмотри!

- Блин! Точно, Петька, а я и не сообразила сразу.

- Вот, и я тоже вчера не понял, а сейчас заметил. Десять лет, понимаешь, всего десять лет назад это было!

- Слушай, так надо же всем рассказать!

- Конечно, надо. Наташка, а давай её к нам в школу пригласим! Пусть выступит, расскажет чего интересного, как живёт, как работает, и как оно там вообще.

- Думаешь, придёт?

- А почему нет? Не чужая ведь она.

- Ладно, можно попробовать. Сейчас я быстренько яичницу сляпаю, покидаем её в себя и в школу пойдём, сразу к директору.

- К нему-то зачем?

- А кто приглашать будет? Ты, что ли?

- Ладно, пойдём. Ты только быстрее давай, не копайся!

- Сейчас, я мигом. Какао сварить?

- Давай чай лучше, это быстрее.

- Как хочешь...

На территорию школы мы с Петькой, как обычно, со стороны спортплощадки проникли, через маленькую калитку, нам так намного ближе. По словам сестёр Мороз, ещё пару лет назад калитки тут не было, а была дырка в заборе. Когда та дырка впервые появилась, сёстры не знали, но всё то время, что они учились в школе (а они в нашей школе с первого класса), всё это время дырка существовала. И всё это время директор школы вёл постоянную борьбу с этой дыркой. Её заделывали не один десяток раз, но спустя некоторое время дырка возникала вновь, так как очень уж многим лениво было обходить вокруг всей школы, чтобы до ворот добраться. Ещё сёстры поведали мне, что по школе упорно бродили слухи, будто своим бессмертием дырка в заборе во многом была обязана тому факту, что обоим школьным трудовикам, одному из физкультурников и учителю НВП эта дырка тоже нравилась, они ею сами пользовались. И эта камарилья раз за разом тихо саботировала поползновения директора её заделать, а если уж саботировать не удалось, то быстро восстанавливала. В конце концов, директор плюнул на них, сдался, и выделил денег на то, чтобы сделать на месте дырки нормальную калитку, да плюс ещё и дорожку от неё к школе проложить из плитки, чтобы весной и осенью грязь не месить.

Несмотря на каникулы, на школьной спортплощадке было довольно много народа, человек двадцать. Кто на брусьях висел, кто на турнике, кто просто кругами бегал вокруг футбольного поля. В основном парни, конечно, но и пару девчонок-старшеклассниц я заметила. Нет, даже троих. Но нам сюда сейчас не надо, нам к директору. Только с Хрюшей к директору идти неудобно и мы по дороге в школьный сад завернули, там живой уголок располагался. О, отлично, а вон и Артур, уже на боевом посту, с самого утра.

Хрюша тоже узнала Артура и поскакала здороваться с ним. И Черныш, которого в кошачьем ошейнике и на тонком поводке выгуливал Артур, в свою очередь Хрюшу узнал. Он мгновенно взлетел по ноге и телу Артура тому на плечо, обернулся у него вокруг шеи на манер воротника и оттуда что-то недовольно затявкал Хрюше. Черныш, наш школьный соболь, тоже боится Хрюшу, как и песец Васька.

Мы быстро объяснили Артуру, зачем пришли сегодня (вот он удивился-то!), оставили с ним Хрюшу, до крайности огорчив тем фактом Черныша, а сами прошли в школу и поднялись на третий этаж, где находился кабинет директора.

- Игорь Сергеевич, можно к Вам? - постучавшись, просовываю я голову внутрь кабинета.

- Кто там? А, опять Никонова. И Воронов тоже с тобой, конечно. Ну, проходите. Воронов, дверь прикрой за собой получше.

- Здравствуйте, - несколько запоздало здороваюсь я, а затем и Петька за моей спиной тоже бормочет что-то типа "здрасьте". Он стесняется директора.

- Здравствуйте, ребята. Так что на этот раз у вас? Только не говорите мне, что Воронов опять потерял свою карточку.

- Нет, он не потерял, - говорю я. - Даже наоборот, нам родители прислали по почте его настоящую карточку, так что у него их теперь две - оригинальная и дубликат, что Вы ему сделали. Можем даже сдать дубликат, он не больно-то ему и нужен.

- Пусть остаётся, мне он тоже не нужен. И зачем же вы пришли?

- Понимаете, Игорь Сергеевич, Петька тут очень внимательно читал на сайте программы "Время" про...

- Стоп! - резко вскрикивает наш директор. - Можешь дальше не продолжать, Никонова. Завьялова, верно? Вы пришли рассказать мне о ней, да?

- Да. А как Вы догадались?

- Потому, что только за сегодня вы уже четвёртые, кто напоминает мне о ней. Первой же про Танечку Завьялову сообщила мне ещё вчера Нина Васильевна, ваш учитель физики. Только к тому времени, как она мне позвонила, я Танечку и сам уже прекрасно вспомнил. В конце концов, это ведь я подписывал ей заявление с просьбой сдать экзамены за девятый и десятый класс экстерном. Это я принимал у неё литературу и это я, я сам выправлял ей аттестат и писал характеристику в университет.

- Так Вы её знали?

- Ещё бы, конечно! Я ведь и в её классе тоже преподавал литературу и русский язык. У Танечки всегда была пятёрка по литературе и по русскому.

- Она любила литературу?

- Она её терпеть не могла и не скрывала этого. Танечка всегда тяготела к точным наукам, недаром первой о ней мне напомнила Нина Васильевна, она считает Завьялову своей лучшей ученицей. Вполне заслуженно, кстати. Только Танечка, в отличие от разгильдяя Воронова, была очень ответственным учеником, а не лодырем. И "Мёртвые души" она прочитала полностью, пусть даже и кривясь от отвращения. Да-да, Воронов, да-да.

- Как удивительно, - мечтательно говорю я. - Татьяна Завьялова была тут, в этом кабинете. Возможно, стояла на том самом месте, где стою сейчас я, а потом...

- Татьяна Завьялова, - останавливает меня Игорь Сергеевич, - никогда не была в этом кабинете, Никонова.

- Не была? - удивляюсь я.

- Не была. Более того, она ни разу в жизни не входила не только в этот кабинет, но даже и в само здание, где мы сейчас находимся.

- Как это? Она ведь окончила эту школу! Да и Вы сами ведь, Игорь Сергеевич, только что сказали, что были её учителем и директором!

- Не понимаешь, как это может быть?

- Не понимаю. А как?

- Всё очень просто. Когда Танечка пришла в первый класс, этого здания ещё не было, она начинала учиться в старом, двухэтажном здании школы, ещё довоенной постройки. А здание, в котором мы сейчас находимся, окончательно достроили как раз в том году, когда Танечка получила аттестат. Её класс вошёл в это здание, когда стал уже 9-А, но Завьяловой в нём уже не было, она в то время уже была студенткой физфака МГУ, в девятом классе она не училась ни одного дня.

- Тогда понятно.

- Да, трудное было время, - тяжело вздохнул директор. - Особенно для Танечки, даже не представляю, как она выдержала.

- Почему?

- Так у школы ведь своего здания не было, только номер. Старое-то здание разломали, а новое ещё не достроили. Мы два года по другим школам мыкались, а там ведь и свои ученики были. Два года, целых два года во вторую, а то даже и в третью смену учиться приходилось. Для первоклашек только исключение делали, для них классы для занятий в первую смену всё-таки находили. А Танечкин 8-А весь год в третью смену учился. А ведь восьмой класс! Там и по семь уроков нередко бывало. В третью смену! А после уроков ещё и убраться нужно в классе, ведь утром первая смена придёт! Ребята домой иногда лишь после полуночи попадали. Так-то. Завьялова же, в таком режиме не только ухитрялась учиться на "отлично", она ещё и к экзаменам за девятый и десятый классы смогла подготовиться! И не спала на литературе, как некоторые рыжие, хотя предмет ей и не нравился.

- Извините, я больше не буду, - буркнул из-за моей спины Петька.

- Ладно, чего уж там, дело житейское. Честно говоря, Воронов, я сам однажды в институте на лекции заснул, было дело. Все мы люди. Танечка же молодец, очень рад за неё. Надеюсь, всё обойдётся.

- А мы вчера на ВДНХ ездили, - хвастаюсь я. - Экспозицию смотрели, макет Лунной станции. Ну, какой она до аварии была, конечно. Мы с Петькой, сёстры Мороз с братом и Пашка Величко. И там мы нашли это Убежище, где наши сейчас сидят, посмотрели, и даже внутрь него спускались.

- Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался Игорь Сергеевич, - расскажите-ка. А то я, честно говоря, всё никак времени не выберу съездить посмотреть, хоть мне и любопытно. Снимки-то я видел, конечно, но это не совсем то. Вживую интереснее посмотреть было бы. И как впечатление, ребята?

- Ну, это примерно раза в три больше Вашего кабинета размером помещение, только круглое и под землёй. То есть, под Луной. То есть... в общем, под поверхностью планеты. И там табличка была, мы почитали. Оно, оказывается, не только на случай аварии, его основное назначение - прятаться там от радиации во время вспышек на Солнце.

- Тесно там?

- Для двенадцати человек, пожалуй, просторным его назвать сложно. Ведь там ещё и скафандры, и оборудование всякое, и запасы еды и воды, да плюс резервуары с воздушной смесью. Хотя, их там не двенадцать, а семеро сейчас.

- Да, семерым проще, конечно. И было бы их двенадцать, они бы точно не дождались помощи. Наверное, даже восемь не дождались бы, не успел бы Сергеев.

- Скорее всего так, да. А Вы знаете, Игорь Сергеевич, что на ВДНХ творилось, когда объявили, что Сергеев вернулся и доставил воздух и воду? Люди так радовались, кричали, некоторые в фонтаны полезли, а милиция им не мешала. Совершенно незнакомые люди целовались. Знакомые, впрочем, тоже, - посмотрела я в этом месте на Петьку, который под моим взглядом начал потихоньку краснеть. Да ладно, мне, вообще-то, даже понравилось. Жалко, что он так быстро от меня отцепился, мог бы и подольше целовать, я ведь даже не пыталась вырываться. Тюфяк.

- Да, только это не совсем Сергеев вернулся. Его вернули.

- Ага. Жутко обидно было бы, если он так и умер там, буквально двести метров не дойдя. А что с ним было-то, узнали уже, Игорь Сергеевич?

- Узнали. Ребят, да вы садитесь, что стоите. Я сейчас вам фильм покажу, его на сайте программы "Время" выложили сегодня с утра и по телевидению уже передавали. А Сергеев просто сильно перегрелся.

- Это как перегрелся? - удивляюсь я. - Там же холодно, на Луне, да ещё ночью.

- Там вакуум, Наташа, вакуум. И чтобы человек в скафандре не перегрелся, нужно куда-то отводить тепло, которое вырабатывает организм. Ну, за подробностями, если они интересны, вам к Нине Васильевне, она объяснит, а я могу сказать только, что у Сергеева вышел из строя механизм, который от системы внутреннего водяного охлаждения скафандра передаёт тепло на внешний холодильник. Всё-таки больше девяти часов непрерывной работы в космосе. Скафандр просто не рассчитан на такие нагрузки.

- Понятно. А про какой фильм Вы сейчас говорили?

- Сейчас покажу, - Игорь Сергеевич разворачивает большой внешний монитор своей считалки в нашу с Петькой сторону, и мы видим, как он мышкой лезет в панель закладок. - Ага, вот он. Документальный фильм, его нарезали из кусочков записей видеокамер на Лунной базе. Да он короткий, всего десять минут. Смотрите.

Лунный пейзаж, ничего не происходит, в унылом земном свете до самого горизонта видна корявая чёрно-серая равнина, в левой части неба висит бело-голубой шар. Узнаю на нём Австралию. Вверху картинки написано: "00:00". Часы и минуты, как я понимаю.

Справа-снизу экрана медленно выходит человек в белом скафандре. Странной и неестественной походкой он проходит метров десять, останавливается, поворачивается лицом и поднимает вверх правую руку. На шлеме у человека яркая надпись "СССР". Лица под стеклом не видно. Помахал рукой, развернулся, пошёл куда-то в сторону горизонта. Время "00:04".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, но человек в скафандре уже едва различим. Время "01:12".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, но человек в скафандре исчез. Время "01:30".

Новая картинка. Закрытое помещение, залитое мрачным тёмно-красным светом. На... эээ... кроватях, что ли, лежат с закрытыми глазами одетые в одинаковые серые комбинезоны люди. Занято шесть кроватей из двенадцати. Это Убежище, я вчера была в таком же на ВДНХ, и кровати такие же там стояли, только они были собраны в кресла. Не знала, что эти кресла ещё и кроватями могут становиться. Время "01:30".

Лунный пейзаж, ничего не происходит. Время "03:00".

Лунный пейзаж, ничего не происходит. Время "04:00".

Лунный пейзаж, ничего не происходит. Время "05:00".

Лунный пейзаж, ничего не происходит. Время "06:00".

Внутренность Убежища. Шестеро лежат на кроватях, но теперь лежащие на двух соседних кроватях (крайних слева) молодые мужчина и женщина держатся за руки. Время "06:00".

Лунный пейзаж, ничего не происходит. Время "07:00".

Лунный пейзаж, ничего не происходит. Время "08:00".

Лунный пейзаж. Белая точка на горизонте. Время "08:12".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, но белая точка стала пятнышком. Время "08:30".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, но виден приближающийся человек, который что-то толкает перед собой. Время "09:00".

Внутренность Убежища. Шестеро лежат на кроватях, но теперь державшиеся ранее за руки мужчина и женщина, обнявшись, лежат на одной кровати. Время "09:00".

Лунный пейзаж. Метрах в двухстах человек в скафандре толкает перед собой длинную узкую тележку из блестящего металла. Тяжело толкает. Шаг. Остановка. Шаг. Остановка. Шаг. Упал на колени. Встал. Шаг. Упал на колени. Встал. Упал на колени. Толкает тележку, не вставая с колен. Толкает. Упал ничком. Приподнимается на руках. Падает опять. Дёргает правой рукой. Время "09:24".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, человек лежит в той же позе. Время "09:30".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, человек лежит в той же позе. Справа-снизу экрана очень медленно выходит ещё один человек в белом скафандре, ростом заметно ниже предыдущего. Поверх спины бредущего человека появляется красный овал и голос за кадром объясняет, что отсоединён резервуар воздушной смеси, человек не взял его с собой и дышит только тем воздухом, что есть в скафандре. Никакого запаса нет. Время "09:33".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, большой человек возле тележки лежит в той же позе. Маленький человек прошёл примерно две трети расстояния до него. Время "09:42".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, большой человек возле тележки лежит в той же позе. Маленький человек неподвижно стоит на четвереньках. Очень медленно, не вставая на ноги, маленький двигается к большому. Время "09:51".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, большой человек возле тележки лежит в той же позе. Маленький человек стоит на четвереньках возле тележки, упираясь своим шлемом в колесо. Опираясь на тележку, пытается выпрямиться. Опускается на четвереньки. Опять пытается выпрямиться и всё же встаёт на колени. Шарит по тележке правой рукой. Находит какую-то верёвку или провод или шланг, тянет её к себе и что-то делает с этой верёвкой. Как будто пытается воткнуть её в свой живот. Время "09:54".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, большой человек возле тележки лежит в той же позе. Маленький человек стоит на коленях рядом с тележкой, из его живота к тележке тянется верёвка. Неожиданно, над правым плечом маленького появляется какая-то бьющая вверх струя. Голос за кадром объясняет, что это не авария, а штатное стравливание воздуха из скафандра, маленький травит из своего скафандра воздух. Время "09:58".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, большой человек возле тележки лежит в той же позе. Маленький человек стоит рядом на ногах. Маленький хватается за ручки тележки и начинает её толкать. Время "10:02".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, большой человек лежит в той же позе. Маленький человек, толкая тележку перед собой, исчезает внизу-справа экрана. Время "10:08".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, большой человек лежит в той же позе. Справа-снизу экрана выходит маленький человек, но теперь у него на спине висит прямоугольный ранец. Время "10:21".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, Маленький подходит к большому, без видимых усилий поднимает его на руки, разворачивается и идёт обратно. Время "10:25".

Изображение дёрнулось. Пейзаж не изменился, Маленький, держа большого на руках, исчезает внизу-справа экрана. Время "10:32".

Конец.

Вы уже догадались, конечно, а мы в новостях прочитали. "Большой человек" из фильма - это старший лейтенант Сергеев, а маленький - кандидат физико-математических наук Татьяна Владимировна Завьялова, десять лет назад экстерном закончившая ту самую школу, в которой теперь учимся мы с Петькой...