Самые трудные дни

В. П. Скоробогатов[14], майор в отставке ЮЖНЕЕ СТАЛИНГРАДА

В годы войны так получалось, что я каждый раз после ранения на фронте и излечения в госпитале попадал в Москву, в резерв Главного политического управления Рабоче-Крестьянской Красной Армии, или, как тогда сокращенно называли, ГлавПУРККА, там получал назначение и отбывал к новому месту службы. В сентябре 1942 года я снова в столице. Но в резерве находился недолго. Время было тревожное, ожесточенные бои шли под Сталинградом, на Северном Кавказе, и потому в войска все время отбывало пополнение политработников, кадровых, а также призванных из запаса.

Теперь предстояло ехать на работу в политотдел 28-й армии Сталинградского фронта. На беседе в ГлавПУРККА меня предупредили, что армия одновременно и формируется и ведет бои южнее Сталинграда на дальних подступах к Астрахани. Не скрою: назначение на работу в войска, которые сражались в тех местах, очень взволновало меня. До этого я много читал и слышал о героической обороне Астрахани в годы гражданской войны. Революционный подвиг ее защитников, свершенный под руководством С. М. Кирова, был для нас, комсомольцев 30-х годов, одним из ярких примеров беззаветного служения Советской Родине. Взволновало меня и то, что фашисты так далеко проникли в глубь страны.

Добраться из Москвы в Астрахань оказалось делом нелегким. Поскольку железная дорога Саратов — Астрахань, питающая Сталинградский фронт войсками, боеприпасами, была до предела перегружена и подвергалась варварской бомбардировке фашистской авиацией, то мне предложили ехать окольным путем: сначала ташкентским поездом до ст. Кандагач, что в Актюбинской области, там сделать пересадку и снова железной дорогой до Гурьева. Из Гурьева в Астрахань предстояло добираться самолетом. Не стану подробно рассказывать, какой сложной и долгой выдалась дорога. Но самым тяжелым, едва не окончившимся трагедией, оказался последний отрезок пути. Где-то через полчаса после того, как наш «Ил-14», следовавший из Гурьева в Астрахань, набитый до отказа военными, был уже в воздухе, его начали преследовать фашистские истребители. Экипаж вел самолет мужественно, маневрируя, каждый раз выводил машину из угрожаемой зоны. Однако вражескому стервятнику удалось пулеметной очередью полоснуть по корпусу «Ил-14». В машине оказалось несколько убитых и раненых пассажиров. От гибели самолет спасли подоспевшие на выручку наши истребители. Так после тяжелых испытаний мы все же попали в Астрахань.

До лета 1942 года Астрахань, как и весь Астраханский округ, входивший тогда в состав Сталинградской области, находилась в глубоком тылу. И хотя город в устье Волги относился к разряду тыловых, его большое стратегическое значение, его трудовой пульс с самого первого дня войны не могла не ощущать страна.

Через Астрахань, являющуюся воротами на Кавказ и в Закаспий и расположенную на стыке Волжского речного и Каспийского морского путей, железнодорожных линий, в военное время транспортировалось большое количество войск, грузов, среди которых особую ценность имели бакинская и грозненская нефть и нефтепродукты. В районе Астрахани происходила перегрузка, с морских на речные суда, с судов в железнодорожные составы, и наоборот, многих грузов, в которых крайне нуждались советский тыл и фронт.

Стратегическое значение города в устье Волги еще более возросло с осени 1941 года, когда в результате наступления немецко-фашистских войск были выведены из строя железнодорожная магистраль Москва — Курск — Харьков — Ростов, а затем Юго-Восточная железная дорога, связывающая южные районы с центром страны. Чтобы обеспечить бесперебойный подвоз к линии фронта войск, горючего, боеприпасов, продовольствия, по постановлению Государственного Комитета Обороны были построены скоростным методом в конце 1941 года железнодорожная линия Владимировка — Сталинград, а осенью 1941 года — летом 1942 года железнодорожная линия Кизляр — Астрахань с паромными переправами через Волгу. Первая из них (вступила в строй в декабре 1941 года) соединила железную дорогу Саратов — Астрахань со Сталинградом, вторая позволила с начала августа 1942 года продвигать поезда с Грозного, Кизляра на Астрахань, Сталинград, Саратов. Все это еще более расширило транспортные возможности Астрахани, особенно в снабжении наших войск нефтепродуктами в дни Сталинградской битвы. Трудовая эпопея строительства этих железнодорожных линий с участием гражданского населения Астраханского округа уже давно ждет своего летописца.

Население округа не только всем, чем могло, помогало Красной Армии, но и готовилось само к защите своей Родины, своего края. Осенью — зимой 1941–1942 гг. героическим трудом воинов саперных частей и населения на правом берегу Волги на дальних подступах к городу был сооружен оборонительный обвод протяженностью 70 километров. Рабочие, колхозники, трудовая интеллигенция состояли в формированиях МПВО, истребительных батальонах, батальонах народного ополчения. Взрослое население было охвачено всеобщим военным обучением. Бойцы всевобуча являлись пополнением для формировавшихся на территории округа соединений и отдельных частей Красной Армии. Всю полноту гражданской и военной власти сосредоточивал Городской комитет обороны (председатель — секретарь Астраханских окружкома и горкома ВКП/б/ В. А. Голышев). Его постановления и распоряжения были также обязательными для выполнения во всех районах округа. Он решительно вмешивался во все стороны жизни.

В самой Астрахани размещался небольшой военный гарнизон (начальник полковник И. С. Шапкин). В его состав входили Первое и Второе астраханские пехотные училища, военная школа авиамехаников, а также несколько отдельных подразделений обеспечения. С 25 мая 1942 года войска гарнизона были приведены в боевую готовность. В июне по приказу командования начал формироваться специальный военно-морской отряд Каспийской военной флотилии (командир контр-адмирал А. Т. Заостровцев). Как теперь достоверно известно из документов, гитлеровское верховное главнокомандование, планируя наступление своих войск летом 1942 года, считало одной из важнейших его задач: выход к Волге и захват Сталинграда и Астрахани. Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, анализируя планы немецко-фашистского командования, писал, что «в общих чертах политическая и военная стратегия Гитлера на ближайший период 1942 года сводилась к тому, чтобы разгромить наши войска на юге, овладеть районом Кавказа, выйти к Волге, захватить Сталинград, Астрахань и тем самым создать условия для уничтожения СССР как государства»[15]. Более детально, чем раньше, задача по захвату Сталинграда и Астрахани была определена в директиве ОКВ № 45, изданной Гитлером уже на шестой день Сталинградской битвы. Из этого документа явствует, что немецко-фашистское командование, переоценив успехи своих войск, решило развивать наступление одновременно на двух направлениях: на Сталинград — Астрахань и на Кавказ. При этом основные силы направились на завоевание Кавказа. Что касается Сталинграда и Астрахани, то считалось, что они будут захвачены силами только одной 6-й армии еще до выхода войск группы армий «А» к Главному Кавказскому хребту.

Гитлеровцы в первую очередь ставили задачу вывести из строя Сталинград как важный стратегический пункт и крупнейший промышленный район. Но чтобы твердо закрепиться на Волге, отрезать Кавказ от центра Советской страны, им было недостаточно повергнуть только этот город и в его районе перерезать реку. Противник не мог не учитывать, что еще оставалась Астрахань, являвшаяся также важным транспортным узлом, через который могли осуществляться перевозки с севера на юг и наоборот. К тому же нельзя было не учитывать и военно-промышленного потенциала Астраханского округа. Поэтому не случайно в директиве ОКВ № 45 указывалось, что вслед за захватом Сталинграда «танковые и моторизованные войска должны нанести удар вдоль Волги с задачей выйти к Астрахани и там также парализовать движение (Подчеркнуто нами. — В. С.) по главному руслу Волги»[16].

Уже первые бои на Сталинградском направлении показали, что планы гитлеровцев с ходу захватить Сталинград потерпели крах. Наши войска упорно отстаивали каждую пядь советской земли, изматывали и обескровливали противника. Миновали 25 июля — день, на который было назначено взятие Сталинграда, и 28 июля — день, на который было назначено взятие Астрахани, а легендарный город на Волге оставался недостижимым для врага. Бои за Сталинград превращались в одно из главных сражений войны, от исхода которого зависела судьба всей Советской страны, в том числе и Астрахани.

В связи с предпринятым немецко-фашистскими войсками наступлением на Кавказ и Сталинград между левым флангом советских войск, оборонявших Сталинградское направление, и правым флангом советских войск, оборонявших Кавказское направление, образовался большой разрыв. В центре его находилась Астрахань и прилегающая к ней с запада огромная территория (правобережные по Волге районы Астраханского округа, Калмыцкая АССР). Учитывая это, Ставка 5 августа приказала командующему Юго-Восточным фронтом генерал-полковнику А. И. Еременко и командующему Сталинградским военным округом[17] генерал-лейтенанту В. Ф. Герасименко прикрыть войсками район Астрахани. Во исполнение этого приказа из состава 51-й армии был выделен сводный отряд, получивший наименование Восточного, который 6–9 августа занял оборону западнее города Элисты. С 9 августа Восточным отрядом командовал полковник М. К. Зубков. Одновременно 6–7 августа на Астраханский оборонительный рубеж были выведены 1-й и 2-й курсантские полки (командиры полковники И. С. Шапкин, М. С. Юргелас), сформированные штабом СТВО на базе астраханских пехотных училищ и военной школы авиамехаников. Курсантским полкам было приказано во взаимодействии с кораблями Волжской военно-морской флотилии прикрыть город с запада и северо-запада на случай прорыва мотомехчастей и пехоты противника.

По указанию Ставки осуществлялись и другие мероприятия. 12–13 августа в полосе оборонительного обвода были также размещены части 78-го и 116-го укрепрайонов (коменданты полковник Г. Д. Сорокин, подполковник П. Т. Петрюк), передислоцированные из других участков обороны. Указанные укрепрайоны вошли в состав войск СТВО. В первой половине августа под Астраханью из числа полков, уже ранее участвовавших в боях, формировалась 289-я штурмовая авиадивизия (командир подполковник Л. Д. Рейно). В последующем она вела активные боевые действия на Астраханском направлении.

12 августа после ожесточенных боев ценой больших потерь части 111-й пехотной дивизии 52-го армейского корпуса противника захватили Элисту. Восточный отряд с боями вынужден был отходить на север на соединение с войсками 51-й армии. Дорога на Астрахань через калмыцкие степи на большей части своей протяженности снова оказалась не прикрытой советскими войсками. Как писал бывший начальник штаба 52-го армейского корпуса генерал-майор Г. Дёрр: «111-я пехотная дивизия, захватив Элисту, получила опорный пункт, позволивший ей контролировать калмыцкие степи»[18]. И действительно, сразу же после 12 августа разведывательные отряды противника начали двигаться по дорогам восточнее Элисты, заняли Троицкое, Улан-Эрге. Они перехватывали обозы с эвакуированным населением и имуществом, стада скота колхозов и совхозов, которые направлялись к переправам через Волгу. Вражеская авиация обстреливала движущиеся колонны, поджигала высохшие травы, чем устраивала пожары в степи. Все это еще более осложнило обстановку в районе Астрахани.

Ставка внимательно следила за развертыванием событий и принимала решительные меры. Она задержала в Астрахани перегружавшуюся с железнодорожных составов на морские суда для следования из Москвы на Северо-Кавказский фронт 34-ю гвардейскую стрелковую дивизию (командир генерал-майор И. И. Губаревич) и включила ее дополнительно в состав войск СТВО. 13 августа гвардейские полки заняли оборону в полосе обвода, прикрыв направление Элиста — Астрахань. Небезынтересно отметить, что это соединение было сформировано в конце июля — начале августа 1942 года на базе одного из воздушно-десантных корпусов, находящихся в резерве Ставки. Дивизия в основном состояла из коммунистов и комсомольцев, часть которых уже имела боевой опыт первых месяцев войны. О том, насколько великой была уверенность Ставки в этом соединении, свидетельствовал тот факт, что ему еще до участия в боях под Астраханью было присвоено звание гвардейского. И Ставка не ошиблась в дивизии. Она сыграла большую роль в разгроме вражеских войск в калмыцких степях, о чем будет кратко рассказано далее. Дивизия с честью пронесла свое гвардейское знамя через многие фронты Великой Отечественной войны.

В обороне района Астрахани усиливалась роль Военно-Морского Флота и Войск противовоздушной обороны. 12 августа была объявлена действующей Каспийская военная флотилия, в том числе отдельные военно-морские отряды. Основной задачей флотилии являлось обеспечение оперативных и народнохозяйственных перевозок по одной из важнейших в то время для страны коммуникаций Баку — Астрахань — село Замьяны (на Волге, выше Астрахани). На Астраханском рейде, на Волге, выше Астрахани, сопровождая караваны судов, теперь действовали дивизионы плавучих зенитных батарей, тральщиков, сторожевых катеров и другие части и корабли. Они смело вступали в бой с фашистскими пиратами, прикрывая транспорты. Для охраны с воздуха водных и железнодорожных коммуникаций, промышленных и других важных объектов в район Астрахани во второй половине августа были передислоцированы отдельные подразделения войск ПВО (командующий полковник А. И. Купча). Чтобы обеспечить стык Сталинградского и Кавказского направлений, Ставка с 15 августа подчинила войска СТВО в оперативном отношении командующему Юго-Восточным фронтом. На него была возложена ответственность за оборону Астраханского направления, Астраханского укрепленного района и подступов к Волге на участке Сталинград — Астрахань.

Начиная с 14 августа, оборона нашими войсками района Астрахани носила активный характер. В этом поначалу важную роль сыграли передовые отряды старшего лейтенанта В. М. Алябьева, гвардии капитана А. И. Овчинникова, капитана А. А. Постного и другие, которые по приказу командования СТВО направлялись на запад и северо-запад от Астрахани для того, чтобы установить силы и направление движения противника, и для перехвата узлов основных дорог в районах Яшкуля, Чилгира, совхоза № 10 «Сарпа» и других. Несмотря на сложные климатические условия (стояла большая жара, время от времени дули суховеи), отсутствие достаточного количества автотранспорта, что затрудняло маневренность, передовые отряды с честью справились с поставленными перед ними задачами. Вскоре начала действовать 289-я штурмовая авиадивизия. Она наносила бомбовые удары по гарнизонам противника.

Первый бой противнику западнее Яшкуля навязал на рассвете 20 августа передовой отряд 34-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием гвардии капитана А. И. Овчинникова. Поддерживаемый танками и самолетами, он повел наступление на Улан-Эрге, который занимали части вражеской 111-й пехотной дивизии. В результате решительных действий гвардейцев гитлеровцы были выбиты из населенного пункта и бежали в сторону Элисты. Только на второй день они, перегруппировав силы, повели наступление, чтобы вернуть Улан-Эрге.

С 20 августа в калмыцких степях разгорелись бои. Астраханский округ стал прифронтовым тылом.

Активные боевые действия войск СТВО вызвали тревогу в стане врага. Тот же Ганс Дёрр писал: «Гитлер опасался, что противник может атаковать восточный фланг 4-й танковой армии со стороны Астрахани»[19]. Поэтому гитлеровское командование вынуждено было внести корректив в свои первоначальные планы. Оно решило предпринять наступление через калмыцкие степи с целью захвата Астрахани, не ожидая окончания сражения за Сталинград, которое с каждым днем приобретало все больший размах. В «Великой Отечественной войне Советского Союза. Краткой истории» указывается: «В период боев у излучины Волги противник перебросил на Астраханское направление 16-ю моторизованную дивизию, часть сил 6-го румынского корпуса и пытался прорваться в район Астрахани. Но оборонявшиеся здесь части Сталинградского военного округа, усиленные резервами Ставки, остановили врага. Позднее из этих частей была сформирована 28-я армия генерала В. Ф. Герасименко, которая задержала противника в 150 км западнее и северо-западнее Астрахани»[20].

Астрахань, как и двадцать три года назад, стала прифронтовым городом. На повестку дня снова со всей остротой встал вопрос о ее обороне.

После 20 августа передовые отряды войск СТВО и части 289-й штурмовой авиадивизии почти ежедневно вели бои против немецко-фашистских войск. В это время в районе Элисты происходила смена войск противника. 111-я и 370-я пехотные дивизии 52-го армейского корпуса были переброшены под Моздок. На их место к 25 августа прибыли 16-я моторизованная дивизия, а также части 6-го румынского корпуса. 16-я моторизованная дивизия генерала Шверина была передана из группы армий «А», ведущей бои на Кавказском направлении, в состав 4-й танковой армии. Это соединение было усилено танковыми подразделениями и имело полный комплект транспортных средств для перевозки мотопехоты и боевой техники в условиях труднопроходимых дорог. Готовясь к наступлению, противник имел превосходство в людях и боевой технике, особенно в танках (74 машины). Что касается войск СТВО, то в них особо остро ощущался недостаток таких машин. На то время насчитывалось всего 14 танков устаревшей марки «Т-26», из них 11 было передано 78-му и 116-му укрепрайонам, расположенным в полосе Астраханского оборонительного обвода, и 3 танка — 107-му гвардейскому стрелковому полку, выдвинутому на запад от Астрахани, в район Яшкуля, Утты, Хулхуты. Во всех частях был некомплект автотранспорта, лошадей, а в ряде частей даже артиллерии.

Уже в первый день прибытия в новый район дислокации вражеский 156-й полк 16-й моторизованной дивизии вынужден был восточнее Улан-Эрге вести бои с отрядом Овчинникова, имевшим задачу разведкой боем установить силы противника. Остановив под Улан-Эрге наступление нашего отряда, гитлеровцы несколько раз пытались перейти в контрнаступление. Но гвардейцы прочно удерживали рубежи. Особенно напряженный бой шел на участке, который обороняла рота под командованием гвардии лейтенанта Алексея Иванова. Здесь несколько раз доходило до рукопашной. Бойцов личным примером на борьбу вдохновлял бесстрашный командир. Во время отражения одной из контратак вражеская пуля сразила гвардии лейтенанта. После боя товарищи нашли в кармане гимнастерки, в пробитом пулей и залитом кровью комсомольском билете записку. В ней говорилось: «Товарищ! Если я погибну за Родину, прочти эти строки и расскажи всем, что мне всего 22 года и мне очень и очень хочется дожить до тех пор, пока я бы своими глазами не увидел на русской земле последнего убитого гитлеровца, который ворвался в наш дом разбойником. Расскажи, что волжский комсомолец Иванов до последней минуты мстил фашистам и погиб в бою, считая себя коммунистом»[21].

Утром 27 августа 16-я моторизованная дивизия гитлеровцев из района Улан-Эрге начала наступление. На следующий день она должна была захватить Астрахань. Германский генеральный штаб отвел дивизии на проведение операции всего 34 часа. В Берлине спешили поскорее разделаться с Астраханью, там уже предвкушали сладость победы. 29 августа фашистская газета «Берлинер цейтунг» писала: «Можно считать, что дорога нефти пролегающая через Астрахань, отрабатывает на русских свои последние часы… Голод моторов будет едва ли не самым страшным ударом по Советам». Но события развивались не по планам гитлеровского командования, а вопреки им.

Уже в первый день наступление 16-й моторизованной дивизии потерпело неудачу. Восточнее Улан-Эрге передовой отряд 34-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием гвардии капитана А. И. Овчинникова, умело используя природные условия[22], преградил путь противнику. Гвардейцы артиллерийским, минометным, пулеметным огнем раз за разом отбивали атаки фашистов. С воздуха части дивизии бомбила наша авиация. Хотя силы были далеко не равными, сражение длилось весь день. Один из его участников, в то время пулеметчик, а ныне Герой Советского Союза, полковник Ф. И. Матвеев вспоминает: «От отряда требовалась колоссальная стойкость, мужество, чтобы остановить наступление, заставить вражескую моторизованную дивизию топтаться целый день на месте. И отряд оказался на высоте положения. О том дне могу свидетельствовать следующее: гвардейцы воевали по-геройски. Не было убегающих с поля боя. Были только или сражающиеся или убитые. Противнику удавалось продвигаться там, где уже никого из гвардейцев не оставалось в живых». Выполнив свою задачу, отряд Овчинникова по приказу командира дивизии под покровом ночи на 28 августа отошел к Яшкулю, где соединился с подразделениями 107-го гвардейского стрелкового полка (командир гвардии полковник Н. Е. Цыганков).

Расстояние от Улан-Эрге до Халхуты 16-й моторизованной дивизии надлежало пройти уже в первый день наступления. Однако это ей едва удалось с тяжелыми боями преодолеть за 4 дня. 28 августа продвижение дивизии было задержано под Яшкулем, затем 29 августа под Уттой и 30 августа под Халхутой. Гвардейцы сделали все возможное, чтобы выполнить приказ командования СТВО: обескровить противника еще на подступах к астраханскому оборонительному обводу, где были сосредоточены главные силы войск округа, готовые нанести по гитлеровцам сокрушительный удар.

Каждый раз гвардейцы действовали смело. О том, что происходило под Халхутой 30 августа, начальник политотдела 34-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии батальонный комиссар В. Е. Корчажкин в донесении в Политуправление СТВО сообщил так: «Ожесточенный бой длился на протяжении всего дня. Обороняющиеся подразделения 107-го гвардейского стрелкового полка проявляли исключительное мужество, стойкость. Предпринимая одну за другой контратаки, отбрасывая противника на исходные позиции, они нанесли ему тяжелый урон»[23]. В тот день настоящий подвиг совершили 11 гвардейцев под командованием сержанта Чимяна. Они при поддержке артиллерийской батареи пулеметным и ружейным огнем, гранатами отбили атаки до двух батальонов пехоты противника. Но удержать гвардейскому полку Халхуту не удалось. К вечеру 30 августа на исходе оказались боеприпасы. С разрешения командования СТВО полк в течение ночи вышел из боя и к утру 31 августа сосредоточился в районе Давсны и Красного Худука.

После того как гитлеровцы понесли большие потери, захватили Халхуту, они не могли не учитывать, что при дальнейшем наступлении по дороге Халхута — Астрахань сопротивление советских войск еще больше возрастет. Поэтому 31 августа они попытались прорваться к Астрахани в обход этой дороги. Вражеский отряд в составе 10 танков, 5 бронемашин и мотоциклистов повел наступление на Юсту с тем, чтобы, достигнув этого населенного пункта, повернуть на юго-восток и дальше следовать на Астрахань. Первое сопротивление врагу в 35 км севернее Халхуты оказали воины постов № 1441, 1442 и 1443 14-го отдельного батальона ВНОС Астраханского дивизионного района ПВО. Противнику удалось окружить небольшой советский гарнизон. Гитлеровцы под дулами танков начали допрашивать красноармейцев, какой они части, требовали указать ближайшую дорогу на Юсту. «Никто из бойцов и командиров, несмотря на угрозы, — указывалось в донесении политотдела диврайона в Политуправление СТВО, — не ответил на поставленные вопросы. Красноармеец комсомолка Рябцева Надежда Романовна, обращаясь к бойцам, сказала: „Товарищи! Ничего не говорите гитлеровцам. Они нас все равно расстреляют!..“»[24]. Советские воины, среди которых было 2 коммуниста, 14 комсомольцев, 14 девушек, предпочли смерть, но не изменили Родине. Фашисты расстреляли воинов и двинулись далее.

Кто же был очевидцем этого героического поведения советских патриотов? В политдонесении указывается, что среди расстрелянных чудом осталась в живых красноармеец комсомолка Вера Никонова. Во время расстрела ее ранили в руку и спину. Потеряв сознание, она упала. Через некоторое время пришла в себя. Обливаясь кровью, начала ползти в сторону советских войск. На второй день ее в степи подобрали наши разведчики. Когда она в медсанбате снова пришла в себя, то и рассказала эту страшную историю. Есть и другой источник информации. В начале сентября под Юстой к нам в плен попал вражеский ефрейтор. Как выяснилось, он был одним из тех, кто учинил 31 августа кровавое злодеяние над советскими воинами. На допросе он показал: «Ваши вели себя мужественно все время. Вот в них будут стрелять, а они смотрят на нас с презрением. Даже было жутко от их взглядов… Одна фрау начала кричать. Я сначала подумал, что ее нервы не выдержали. Но переводчик Курт сказал, что фрау призывала своих не просить пощады. Видимо, она была коммунисткой. Майор Миллер выстрелил в нее…» Из показания также известно, что фашисты расстреливали советских воинов не одновременно, а поодиночке. Они надеялись, что остающиеся в живых будут просить пощады. Но этого не произошло.

Вражеский отряд не захватил Юсту. Западнее населенного пункта гитлеровцам дал бой передовой отряд 1-го курсантского полка под командованием капитана А. А. Постного. Когда один из танков прорвал нашу оборону, под его гусеницы со связкой гранат бросился курсант комсомолец С. Шелухин. Всего в том бою гранатами было подбито 5 вражеских танков и 2 бронемашины. Противник, потерпев поражение, отступил. С того дня западнее Юсты пролегла линия фронта.

В районе Халхуты 31 августа происходили большие воздушные бои. В тот день звено под командованием лейтенанта З. С. Хиталишвили (232-й штурмовой авиаполк 289-й штурмовой авиадивизии) сбило 7 вражеских самолетов. Когда звено в пятый раз шло на выполнение боевого задания, самолет Хиталишвили подбили. Командир звена вынужден был посадить машину в тылу врага. Все это видел летчик другого самолета, старший сержант комсомолец Л. Савельев. Желая помочь командиру, попавшему в беду, Савельев принял смелое решение. Он посадил свою машину рядом с подбитой командирской и вывез Хиталишвили.

Ставка внимательно следила за событиями под Астраханью. Из своего резерва во второй половине августа она выделила и включила дополнительно в состав войск СТВО 152-ю отдельную стрелковую бригаду (командир полковник В. И. Рогаткин) и 565-й отдельный танковый батальон (командир майор К. Н. Карпов). Эти части 31 августа — 1 сентября были выдвинуты в район Давсна, Красный Худук в помощь 107-му гвардейскому стрелковому полку. Важным мероприятием также стало решение Ставки о переформировании управления Сталинградского военного округа в полевое управление 28-й армии. Командующим этой армией был назначен генерал-лейтенант В. Ф. Герасименко, членами Военного совета — корпусной комиссар А. Н. Мельников и бригадный комиссар Д. П. Семенов, начальником штаба — полковник Я. Ф. Еременко, с 27 сентября — генерал-майор С. М. Рогачевский. В состав армии включили 34-ю гвардейскую стрелковую дивизию, 152-ю и 52-ю (начала формироваться с 17 августа 1942 г.) отдельные стрелковые бригады, 116-й, 78-й укрепрайоны, 565-й отдельный танковый батальон. Для пополнения войск армии было решено обернуть 1-й, 2-й курсантские полки и другие части на формирование 248-й стрелковой дивизии (командир полковник Л. Д. Алексеев), а также сформировать 159-ю отдельную стрелковую бригаду (командир подполковник А. И. Булгаков). Ставка включила 28-ю армию в состав Юго-Восточного (с 28 сентября Сталинградского) фронта. В оперативном отношении командующему 28-й армии было подчинены отдельные подразделения войск ПВО Сталинградского корпусного района и 289-я штурмовая авиадивизия 8-й воздушной армии. Войска, обороняющие дальние подступы к Астрахани, взаимодействовали с Волжской военно-морской флотилией.

В дни, когда управление СТВО переформировалось в полевое управление 28-й армии (в первых числах сентября), на дальних подступах к Астрахани произошли большие сражения. 1 сентября во второй половине дня противник 35 танками с мотопехотой снова предпринял наступление по дороге Халхута — Астрахань. 10–12 км западнее населенного пункта Давсна гитлеровцев контратаковали 152-я отдельная стрелковая бригада, 107-й гвардейский стрелковый полк, 565-й отдельный танковый батальон. С воздуха их поддерживала 289-я штурмовая авиадивизия. Советские воины проявили массовый героизм. Противник потерял 15 танков, 19 орудий, 47 броне- и автомашин, до 700 солдат и офицеров убитыми. Наступление дивизии захлебнулось, и она перешла к обороне, начала окапываться западнее Давсны.

Наше командование разгадало, что противник начал окапываться под Давсной потому, что ему нужно было время, чтобы подтянуть резервы, накопить силы. И действительно, в последующие дни шло усиленное сосредоточение частей дивизии и румынских войск в районе Халхуты, Утты. В целях выявления прочности нашей обороны северо-западнее и юго-западнее Астрахани вражеские войска вели разведку боем. 2 сентября подразделение гитлеровцев, проникнув в район ст. Зензели, перерезали железную дорогу Кизляр — Астрахань и в районе Михайловки — грунтовую дорогу Улан Хол — Басы. Однако непрошеные гости в тот же день были выдворены подразделениями 103-го гвардейского полка.

Чтобы захватить инициативу в свои руки, утром 4 сентября в соответствии с приказом штаба СТВО 152-я отдельная стрелковая бригада, 107-й гвардейский стрелковый полк в сопровождении танков и авиации перешли в наступление. В ходе боя противник пытался снова прорваться танками и мотопехотой к Астрахани, но успеха не имел. Преследуемые нашими войсками и неся большие потери, гитлеровцы отступали к Халхуте. В ночь на 5 сентября 152-я отдельная стрелковая бригада и 107-й гвардейский стрелковый полк нанесли новый контрудар по врагу и вышли на подступы к населенному пункту. Однако нашим войскам не удалось выполнить задачу, поставленную командованием 28-й армии, — окружить и уничтожить халхутинскую группировку врага. Пользуясь этим, гитлеровцы стали превращать населенный пункт в опорный пункт обороны.

И сегодня не меркнут героические подвиги, свершенные советскими воинами, которые преградили путь врагу к Астрахани. В те дни на боевых рубежах 152-й отдельной стрелковой бригады гремела слава о расчете противотанкового орудия под командованием сержанта комсомольца И. Сипалова. Сипаловцы, как с гордостью многие называли расчет орудия, во врем боев под Халхутой уничтожили четыре немецких танка, не пропустив ни одного через боевой рубеж. В одном из боев смертельно ранен был сержант Сипалов. Умирая на руках товарищей, он призывал их:

— Бейте фашистов до последнего! Ни шагу назад!

В 107-м гвардейском стрелковом полку в любых условиях обеспечивал телефонную связь между подразделениями гвардии красноармеец А. Бутвин. А когда нужно, он становился разведчиком и тоже отлично выполнял задания командования. Героя-комсомольца в дни боев за Халхуту первичная парторганизация приняла в ряды партии. В затишье между боями гвардеец писал в письме: «Дорогой отец! Недавно меня приняли в ряды ВКП(б). Тебе, члену партии с 1918 года, должна быть понятна моя радость… Партия оказала мне, красноармейцу, большое доверие, и я жизни не пожалею, чтобы высокое звание коммуниста носить с честью, оправдывая его везде и всюду»[25].

4 сентября в районе Халхуты повторил бессмертный подвиг Николая Гастелло командир авиаэскадрильи 806-го штурмового авиаполка 289-й штурмовой авиадивизии капитан В. А. Ширяев. Когда наши войска вели наступление на Халхуту, авиаэскадрилья Ширяева западнее населенного пункта обнаружила большое скопление вражеских войск. Несмотря на сильный заградительный огонь, который вели вражеские зенитки, Ширяев первым пошел на бомбежку. Один, второй заходы. Но вот он почувствовал, как вздрогнула его машина и неуверенно качнулась с крыла на крыло. Вскоре появилось пламя. Было ясно: от прямого попадания снаряда самолет загорелся. Еще можно было повернуть машину обратно на свой аэродром, выброситься из кабины с парашютом, но Ширяев, собрав все свои силы, продолжал вести машину вперед. Он отыскал скопление танков и пехоты противника и направил туда горящий самолет. Вскоре огромный столб дыма и огня вперемежку с обломками вражеской техники потряс все вокруг. Так, отдав самое дорогое — жизнь, геройски погиб за нашу Советскую Родину капитан В. А. Ширяев. Президиум Верховного Совета СССР посмертно присвоил ему звание Героя Советского Союза.

В боях под Халхутой навеки обессмертил себя политрук одной из рот минометного батальона 152-й отдельной стрелковой бригады И. Я. Зиновьев. Однажды наши позиции начали атаковать танки и автоматчики противника. Зиновьев выдвинул вперед станковый пулемет и метко разил живую силу врага, а гранатами подбил два танка. Фашистам удалось окружить политрука в тот момент, когда он был тяжело ранен и потерял сознание. Отступая под нашими ударами, фашисты захватили в плен Зиновьева и учинили над ним беспримерную расправу. Тяжело раненного советского воина они прибили гвоздями к столбу, подняли над окопами, облили бензином и на виду наших войск подожгли. Зверский поступок гитлеровцев вызвал величайшую ярость в сердцах бойцов и командиров. Они открыли ожесточенный огонь по противнику, ринулись в атаку и выбили гитлеровцев с их позиций. На том месте, где был сожжен политрук, бойцы бережно собрали на плащ-палатку пепел вместе с песком. Темной ночью при свете звезд похоронили боевого товарища. «На кратком митинге, — писала „Правда“, — посвященном памяти сожженного фашистским зверьем политрука, командиры и бойцы поклялись жестоко отомстить гитлеровским разбойникам»[26].

Воинская доблесть защитников Астрахани сливалась с мужеством тружеников прифронтового тыла. Они не дрогнули перед лицом нависшей опасности. С каждым днем все строже и напряженнее становился ритм жизни в приволжских городах, поселках, селах. Еще недавно у трудящихся округа были только заботы о том, чтобы всем необходимым обеспечить страну, Красную Армию. Затем их непосредственная помощь понадобилась и сражающемуся с врагом Сталинграду. А теперь надо было дополнительно находить и время, и силы, и возможности, чтобы также помогать и защитникам Астрахани.

По улицам города и в окрестностях все чаще шагали отряды гражданских с оружием. По постановлению Астраханского комитета обороны в окружном центре было сформировано в помощь войскам Красной Армии несколько народных полков. Во всех крупных населенных пунктах и их предприятиях дополнительно к существующим создавались новые истребительные отряды, формирования противовоздушной обороны, санитарные дружины. В то время партийными организациями в каждом районе на случай фашистской оккупации создавались партизанские отряды. В ряды народных мстителей зачисляли коммунистов, комсомольцев, участников гражданской войны. Будущие народные мстители давали клятву, которую затем скрепляли подписью. В Волгоградском областном партийном архиве хранится клятва партизана владимировского отряда «Большевик» члена партии В. А. Леонтьева. В ней есть такие волнующие слова: «…Я клянусь, что умру в жестоком бою с врагом, но не отдам тебя, моя Астрахань, с многоводным богатым устьем р. Волги на поругание фашистам»[27].

В конце августа — начале сентября астраханские речники выполнили исключительной важности задание Государственного Комитета Обороны. Это задание обуславливалось рядом серьезных обстоятельств. Дело в том, что после того, как 23 августа немецко-фашистские войска на узком участке фронта в районе Сталинграда вышли к Волге и транзитное судоходство из Астрахани до Саратова и далее было прервано, в устье Волги скопилась большая часть нефтеналивного флота пароходства «Волготанкер» и судов Нижне-Волжского пароходства, которые представляли собой заманчивую цель для фашистской авиации. Учитывая это, ГКО принял решение срочно перебазировать значительную часть нефтеналивных, сухогрузных и пассажирских судов в район Гурьева. При этом ГКО подчеркивал, что переход речных судов сначала по обмелевшему в ряде мест Волго-Каспийскому каналу, а затем по морю, поскольку они не приспособлены к этому, сопряжен с известным риском.

Астраханские водники под руководством заместителя наркома речного флота РСФСР Г. В. Харитонова в деталях продумали план осуществления впервые в мировой практике такого массового перегона речных судов. Начиная с 28 августа, буксиры с баржами ежедневно уходили в море. Основная часть судов, груженная нефтепродуктами, оборудованием судоремонтных заводов, эвакуированным населением, покинула Астрахань в начале сентября. На палубах нефтеналивных барж эвакуировалось более 35 тысяч человек. Переход происходил в условиях осеннего бурного Каспия. Но точный расчет и отвага судовых команд победила. Все суда без единой аварии прибыли в район Гурьева. В то же время оставшиеся в устье Волги суда нефтефлота «Волготанкер» продолжали участвовать в транспортировании горючего к нефтебазам и пунктам перекачки в железнодорожные цистерны.

В конце августа — начале сентября в результате упорной обороны частями Красной Армии Астраханского направления продвижение немецко-румынских войск было задержано за много километров до внешнего оборонительного обвода. Гитлеровцы, отступив в район Халхуты, а также закрепившись западнее Юсты, глубоко зарывались в землю, с лихорадочной быстротой возводили укрепления. Более 2,5 месяца, вплоть до контрнаступления войск Сталинградского фронта, 16-я моторизованная дивизия и другие части противника находились на одних и тех же рубежах, хотя неоднократно предпринимали попытки перейти в наступление.

Вести оборонительные бои в калмыцких степях было исключительно сложно. На всем протяжении от Сарпинских озер и до Халхуты не было сплошной линии фронта. Оборона нашими войсками осуществлялась по принципу отдельных опорных пунктов. Каждый полк, батальон, рота занимали круговую оборону, чтобы отразить возможное нападение противника не только с фронта, но и флангов, тыла. Сама Халхута замыкала левый фланг Юго-Восточного (с 28 сентября Сталинградского) фронта. Войска 28-й армии этого фронта и 44-й армии Северной группы Закавказского фронта не были смежными и на несколько месяцев оказались отделенными друг от друга. Ко всему этому следует добавить, что театр военных действий в районе Халхуты представлял собой полупустынную степь. Бывало, куда ни глянешь, а кругом на десятки километров — песчаная равнина.

Вот и получалось: подует сильный ветер, и перемещаются буквально на глазах массивы подвижных бугристо-барханных песков. Тогда и засыпает песок все на своем пути: и окопы, и входы в блиндажи, и людей, и боевую технику. Но более всего наши воины страдали из-за отсутствия воды. В тех местах, где проходила оборона, редко можно было найти колодец с пресной водой.

По-разному было в период обороны. В большинстве части 152-й отдельной стрелковой бригады, 34-й гвардейской стрелковой дивизии, 52-й отдельной стрелковой бригады (с середины октября она обороняла юго-западные подступы к Астрахани) и другие вели разведку боем в целях установления огневых средств противника. Но бывало, что и протянувшаяся на многие десятки километров в глубину оборона наших войск, в районе Халхуты, Юсты и в других местах, то сжималась под напором гитлеровских войск, то разжималась, как стальная пружина невиданной силы. И тогда бушевали ожесточенные сражения.

7 сентября фашисты при поддержке танков предприняли наступление на левый фланг нашей обороны, который удерживал 107-й гвардейский стрелковый полк. Гвардейцы стойко отбивали натиск противника. Известны имена героев того сражения. Лейтенант Мисько, красноармейцы Глухарев, Елистратов, Мельников уничтожили 4 танка, до взвода пехоты противника. Чтобы остановить бронированные чудовища, Глухарев и Елистратов бросились под них со связками гранат. Мисько и Мельников в бою были ранены, но в медсанбат не ушли. Когда выбыл из строя командир одной из рот, парторг сержант Докшин возглавил подразделение и личным примером увлек его в контратаку, в результате чего противник был отброшен на исходные позиции. Не будет преувеличением сказать, что в том бою все его участники воевали храбро. В донесении политотдела дивизии указывается, что «многие бойцы, командиры и политработники пали смертью храбрых. Несмотря на натиск превосходящих сил врага, поддерживаемых танками, они выполнили приказ Наркома обороны СССР № 227: занимаемого рубежа не оставили, дрались до последней минуты жизни»[28].

Чтобы вернуть утраченные позиции, гитлеровская дивизия 21 и 22 сентября стремилась обойти теперь уже правый фланг нашей обороны в районе Халхуты. Снова разгорелись кровопролитные бои. По десять-двенадцать атак предпринимал противник. Борьба доходила до рукопашной. Но наши части нигде не отступали. В ночь с 23 на 24 сентября они перешли в контратаку и нанесли мощный удар по гитлеровцам. В результате активных боевых действий наших войск было уничтожено более 2 тысяч немецких солдат и офицеров, уничтожено и повреждено 18 танков, 7 батарей, более 200 автомашин, взорван склад боеприпасов, взят в плен штаб 3-го батальона 156-го мотопехотного полка. 28 сентября Военный совет армии от имени Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение боевых заданий и проявленные при этом доблесть и мужество удостоил 45 воинов правительственными наградами. Это были первые герои боев на дальних подступах к Астрахани. Во всех частях состоялись митинги. Личный состав приветствовал отличившихся в боях товарищей. В их родные места воины посылали коллективные письма.

За сентябрем наступил октябрь, ноябрь. Они также были тревожными. В эти дни, как и ранее, внимание всего советского народа, прогрессивного человечества было приковано к Сталинграду. Там решалась судьба будущего. С думой о городе-герое начинали каждый свой ратный день и воины 28-й армии, оборонявшие дальние подступы к Астрахани.

28-я армия действовала во взаимодействии с отдельными подразделениями войск ПВО и отдельным военно-морским отрядом (с 18 сентября 1942 года им командовал капитан 1 ранга Д. Г. Жмакин) Каспийской военной флотилии, на которые была возложена охрана обширного района Астрахани, и особенно его железнодорожных и водных магистралей, от воздушных нападений врага.

Чем дальше усиливалась Сталинградская битва, тем все острее ощущал противник необходимость вывести из строя Астрахань как важный транспортный узел, соединяющий центральные районы страны с Кавказом и Закаспием, парализовать в районе Астрахани все перевозки по железнодорожным и водным магистралям, уничтожить здесь все хранилища с горючим, которое отсюда в достаточном количестве получали войска Сталинградского и других фронтов. Именно об этом, уже после войны небезызвестный Ганс Дёрр писал: «В середине сентября 1942 года выяснилось, что двум армиям[29], участвовавшим в операции, не удалось взять Сталинград в клещи… Важнейшая часть Сталинграда с паромной переправой находилась в руках русских. Немецкие позиции в Сталинграде были обращены, по крайней мере с тактической точки зрения, пока еще в основном к Дону, а не к Волге. Роль этих позиций как опорного пункта на Волге или клина, отрезающего Северную Россию от Кавказа и перерезающего русские коммуникации, по которым доставлялась нефть, носила чисто теоретический характер, так как для этого было необходимо взять Астрахань и овладеть районом устья р. Урал»[30]. Поэтому не случайно уже к октябрю стала все более отчетливо наблюдаться разница в интенсивности боевых действий наземных и воздушных войск противника. В то время как его сухопутные войска на Астраханском направлении, потерпев поражение, а также из-за отсутствия резервов, которые гитлеровское командование направляло в первую очередь в район Сталинграда, чем дальше, тем все больше переходили к обороне, авиация врага продолжала усиленные налеты.

Личный состав отдельных подразделений войск ПВО, в которых было много девушек-комсомолок, бдительно и мужественно нес службу, часто действовал под огнем самолетов и артиллерии противника. Случалось, что при прорыве вражеских сил личный состав размещенных в прифронтовой полосе постов ВНОС и зенитных расчетов вливался в наши стрелковые части и вместе с пехотинцами вел бои. Когда требовала обстановка, зенитчики вели бои на танкоопасных направлениях. Тяжелым и разнообразным являлся повседневный ратный труд воинов противовоздушной обороны.

Мы вспомнили о девушках-комсомолках, ибо они ни мужеством, ни храбростью не уступали воинам-мужчинам. Нет спора, трудно было им на фронте, но они преодолевали все. В частях диврайона на комсомольских собраниях часто говорилось о многих юных героинях. Красноармеец Зина Вострецова во время артобстрела противником Юсты тяжело была ранена, но сдать пост ВНОС было некому, и она продолжала вести наблюдение. Красноармеец Кислова при прорыве вражеских танков не растерялась, а поползла по-пластунски вперед и отрезала линию связи, которой могли воспользоваться гитлеровцы. Яркой страницей в боевую летопись соединения вошел поединок расчета зенитной установки под командованием красноармейца комсомолки Аси Светляковой (ей тогда едва исполнилось 19 лет) с 6 самолетами противника. Шесть раз бомбовыми ударами они пытались подавить нашу огневую точку. Расчет зенитного орудия не дрогнул. Все бойцы были ранены, но продолжали вести огонь. Они сбили одного из фашистских пиратов, остальные, сбросив в беспорядке смертоносный груз, ушли.

Особенно часто подразделения ВНОС, зенитной артиллерии, а также авиаторы диврайона ПВО участвовали в боях в полосе железнодорожных участков Астрахань — Верхний Баскунчак, Верхний Баскунчак — Ахтуба, Астрахань — Кизляр, по которым осуществлялись перевозки войск и грузов для Сталинградского и других фронтов. Противник, стремясь сорвать оперативные перевозки, продолжительное время буквально беспрерывно под воздействием огня держал эти железнодорожные линии. Совершал он налеты и на саму Астрахань. Во всех этих местах безупречно несли службу все подразделения диврайона ПВО. Но особое слово хочется сказать о летчиках истребительной авиагруппы, которой командовал майор Г. В. Диденко, впоследствии ставший Героем Советского Союза. На их счету в сентябре — октябре было 49 сбитых вражеских самолетов. Во время самых напряженных боев летчики комсомолец С. Бокарев, лейтенант коммунист А. Сидоровский, сержант Р. Мишин таранили три фашистских самолета.

Крайне напряженное положение было и на водной магистрали. Как уже указывалось, после 23 августа судоходство от Астрахани вверх по Волге осуществлялось только до Владимировки, но и этот участок был исключительно трудным, ибо фашистские самолеты, главным образом по ночам, продолжали ставить мины на фарватер реки. Гитлеровские пираты также совершали налеты на караваны судов, корабли, находившиеся на Астраханском рейде, Волго-Каспийском канале и на участке от Астрахани до Владимировки. Особенно гитлеровцев интересовал Астраханский рейд, где иногда скапливалось до 30 и более транспортов с нефтью.

Учитывая обстановку, по указанию Ставки на Астраханском рейде было сосредоточено до 90 процентов всего корабельного состава Каспийской военной флотилии для охранения транспортов и барж. Для непосредственного руководства боевыми действиями Военный совет флотилии (командующий контр-адмирал Ф. С. Сидельников, член Военного совета корпусной комиссар С. П. Игнатьев) был временно переведен из Баку в Астрахань.

Созданные военные отряды, усиленные боевыми кораблями и частями, прикрывали фланги войск 28-й армии, вела противоминную и противовоздушную оборону. Специальный бронеотряд моряков воевал в составе 28-й армии. Летчики авиаэскадрильи флотилии наносили бомбовые удары по гарнизонам противника в Халхуте, Элисте и других местах. Благодаря мужеству и бесстрашию моряков, в самый напряженный период боев за Сталинград и Астрахань судоходство в северной части Каспия и в устье Волги не прерывалось.

Славные ратные дела творили моряки сторожевых катеров. Бывший заместитель командира 3-го отдельного дивизиона СКА, капитан 1 ранга А. Каспирович вспоминает: «Вражеская бомбардировка Астраханского рейда часто не прекращалась сутками. В моей памяти сохранился такой эпизод. Однажды около 70 фашистских самолетов начали бомбардировку транспортов. Комендоры дивизиона открыли по врагу пулеметно-артиллерийский огонь. Одному катеру бомбой оторвало носовую часть. Тяжело раненный при этом командир орудия старшина II статьи В. Поляк не оставил боевого поста и продолжал стрелять до тех пор, пока его руки могли держать оружие, а в груди билось горячее сердце патриота. Был дважды ранен рулевой старшина II статьи Гусыхин, но и он не оставил боевого поста. Катера дивизиона отразили налет фашистских пиратов, несколько из них нашли могилу в водяной пучине»[31].

Силой, которая цементировала ряды защитников района Астрахани, были армейские и флотские партийные организации. В октябре во всех войсках, на кораблях и частях базы работало 256 первичных партийных организаций, объединявших более 6700 коммунистов, Они являлись примером для беспартийных в выполнении требования партии: «Упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию!» У коммунистов не было никаких преимуществ кроме одного: первым идти в бой, в случае вызова добровольцев на опасное мероприятие — первым предлагать себя. Это имело огромное мобилизующее значение. Гвардии ефрейтор П. Лагно в те дни в дивизионной газете 34-й гвардейской дивизии писал: «Враг жесток и свиреп. Его натиск могут остановить только люди с железной силой воли, с сознанием великих и благородных целей. Я уже несколько раз был в жарких боях. Рядом со мной находились воины исключительно скромные, но которые сражались с беззаветной храбростью. Они презирали смерть, встречали ее без дрожи, не отступая ни на шаг. Большинство из них являлись коммунистами. Мне захотелось быть таким же, как эти товарищи». Поэтому не случайно — чем сложнее становилась обстановка на фронте, тем все более увеличивался поток заявлений командиров, солдат, моряков в ленинскую партию. Только в сентябре — октябре партийные организации приняли в партию 794 воина, а всего за весь период боев на Астраханском направлении — более 1600 человек.

Огромное значение имело вручение от имени трудящихся прифронтового Астраханского округа дивизиям и бригадам Красных знамен с наказом пронести их через все бои до Берлина. Такие знамена были вручены 34-й, 248-й стрелковым дивизиям, 52-й и 159-й отдельным стрелковым бригадам. Личный состав трех последних стрелковых соединений состоял в основном из добровольцев и призывников Сталинградской области. Конечно, не всем этим соединениям военной судьбой было предназначено принимать участие в боях за Берлин, но все они до победного конца с честью донесли памятные знамена. Непосредственно принимала участие в боях за Берлин, штурмовала имперскую канцелярию 248-я Краснознаменная Одесская стрелковая дивизия, в которой служили немало астраханцев. Этим соединением с ноября 1942 года и до конца войны командовал подполковник, а затем генерал-майор Н. 3. Галай. Памятное знамя астраханских трудящихся, которое они вручили дивизии, сейчас хранится в городе-герое Одессе, в областном краеведческом музее.

В начале октября в войсках, на кораблях и в частях базы прошли митинги, посвященные обращению участников обороны Царицына в годы гражданской войны и письму бойцов, командиров и политработников соединения, которым командовал генерал-майор А. И. Родимцев, к воинам Сталинградского фронта. Эти документы глубоко взволновали личный состав. Воины 107-го гвардейского стрелкового полка приняли письмо, в котором писали защитникам Сталинграда: «Бейте, дорогие друзья, еще сильнее врага! Стойко защищайте Сталинград! Мы поможем вам в этом, утроим силу наших ударов»[32].

Приближался великий праздник — 25-я годовщина Великого Октября. Как и в глубоком тылу, так и на фронте каждый советский человек стремился чем-то важным отметить эту знаменательную дату. Одним из подарков воинов 28-й армии явилось развитие в частях массового снайперского движения. Инициатором этого выступили комсомольцы 902-го стрелкового полка 248-й стрелковой дивизии. 15 октября в этой части состоялось делегатское комсомольское собрание. Обсудив вопрос об авангардной роли комсомольцев в подготовке к предстоящим боям, собрание приняло постановление, в котором говорилось: «Наши отцы в декабре 1917 года завоевали власть для рабочих и крестьян, а в гражданскую войну разгромили внутреннюю и внешнюю контрреволюцию. И сейчас, когда фашисты хотят уничтожить социализм, мы клянемся, что все сделаем для разгрома немецких фашистов».

Инициатива комсомольцев 902-го стрелкового полка была одобрена Военным советом армии и нашла горячую поддержку не только в частях, занимающих оборону в полосе обвода, но и в частях, расположенных на передовой. Тысячи воинов, добровольно записавшихся в учебные группы, под руководством опытных командиров овладевали сложными специальностями, так крайне необходимыми на войне. Это умножало боевую силу войск, что все мы ощутили в последующих боях.

В трудной борьбе с врагом и армейцев и моряков активно поддерживал прифронтовой тыл. Он исключительно быстро и организованно откликался на все нужды фронта. Население Астраханского округа не только самоотверженно трудилось. Когда требовала обстановка, оно также непосредственно принимало участие в вооруженной борьбе, что проявилось в защите промышленных объектов, железнодорожного и водного транспорта от нападения вражеской авиации и наземных отрядов. Летом и осенью 1942 года с новой силой были приумножены героические традиции защитников Астрахани периода гражданской войны.

Всю многогранную сложную жизнь прифронтового тыла возглавляла окружная партийная организация. В октябре в ее составе насчитывалось 736 первичных организаций, объединяющих более 10 тысяч членов и кандидатов в члены партии. В те дни партийные организации всюду являлись боевыми штабами, в которых быстро и смело решались большие и малые, но всегда важные вопросы, связанные с оказанием всемерной помощи войскам, обороняющим район Астрахани.

Промышленность Астрахани и округа изготовляла вооружение и боеприпасы, продовольствие и обмундирование, строила новые и ремонтировала побывавшие под огнем суда, переоборудовала речные буксиры, сейнеры и другие суда и боевые корабли. Часто рабочие, инженеры и техники по нескольку дней не выходили из цехов, ибо заказы фронта, несмотря на всю сжатость сроков их выполнения, надо было сдавать с опережением. И поэтому они не раз получали благодарность командования. В разгар битвы за город на Волге командующий Сталинградским фронтом генерал-полковник А. И. Еременко прислал рабочему коллективу судоверфи им. С. М. Кирова такую телеграмму: «Благодарю за помощь. Понтоны очень нужны для Сталинграда. Ждем новых»[33]. В отделении Центрального военно-морского архива в Москве хранится один приказ командира боевой военно-морской базы капитана I ранга Д. Г. Жмакина от 5 октября 1942 года. Вот несколько строк из этого документа истории, который не требует комментариев:

«Коллектив завода им. К. Маркса 28 сентября с. г. получил срочное задание: произвести ремонт важного объекта. В мирных условиях на производство работ потребовалось бы более 7 суток напряженной работы. Однако коллектив завода, учитывая всю важность поставленной задачи, путем правильной организации работы, не теряя ни минуты, выполнил задание за двое суток… Указанному коллективу выношу от лица службы благодарность и желаю дальнейших успехов в работе»[34].

В период битвы на Волге значительную часть перевозок для Сталинградского фронта выполняла Рязано-Уральская железная дорога, в состав которой входило Астраханское отделение. Сообразуясь с нуждами фронта, в начале октября оно было преобразовано в военно-эксплуатационное отделение (начальник полковник В. Г. Панасенко). 4 августа 1942 года Государственная комиссия приняла в эксплуатацию железнодорожную линию Кизляр — Астрахань, а 6 августа вступила в строй ее паромная переправа через Волгу у Астрахани.

Работа Астраханского отделения проходила в обстановке непрерывных налетов фашистской авиации, частых перерывов движения и связи. Особенно варварской бомбардировке подвергались станции Верхний Баскунчак, Верблюжье, Владимирова. На линию Гмелинская — Астрахань было совершено около 400 налетов вражеской авиации, ею было сброшено более 8500 бомб. Налетам подвергалась и железнодорожная линия Астрахань — Кизляр. И несмотря на это, железнодорожники, постоянно рискуя жизнью, прилагали все усилия, чтобы скорее доставить войска и грузы на фронт. Машинисты водили поезда с высокотехнической скоростью без захода в локомотивное депо, при нападении вражеской авиации искусно маневрировали составами и выводили их из зоны опасности. Когда гитлеровцам удавалось все же обстрелять наливной поезд, паровозники и кондукторы, чтобы не допустить потери горючего, забивали в цистернах пробоины деревянными колышками. Большим был перечень фронтовых дел, совершаемых железнодорожниками. Но нередко бывало, что, спасая составы и грузы, они гибли смертью героя.

Когда на дальних подступах к Астрахани развернулись бои, окружком партии и Городской комитет обороны, опираясь на партийные организации, советские органы, всех трудящихся округа, начали осуществлять ряд дополнительных военно-мобилизационных мероприятий.

В условиях нависшей угрозы над Астраханью первоочередное значение приобретало ускорение строительства на правом берегу Волги оборонительных обводов, а внутри города — оборонительного рубежа. Чтобы сооружение оборонных объектов превратить во всенародную стройку, Городской комитет обороны 25 августа опубликовал обращение, в котором говорилось: «В годы гражданской войны трудящиеся Астрахани под руководством незабвенного Сергея Мироновича Кирова своей сплоченностью, стальной волей к победе, самоотверженным трудом и преданностью Родине отстояли устье Волги от наседавших со всех сторон врагов. Ныне, как и в те годы, трудящиеся нашего округа как один, должны стать грудью на защиту своего родного края. Городской комитет обороны ставит задачей закончить строительство оборонительного рубежа. Все возможности для этого имеются. Необходимы лишь самоотверженная и беззаветная работа, величайшая организованность и железная дисциплина».

Партийные организации повсюду разъясняли населению этот документ. В ответ на обращение новые тысячи людей включились в армию строителей. В конце августа — начале сентября здесь уже трудились ежедневно более 20 тысяч населения. К исходу октября два из трех обводов и городской рубеж были готовы. Последний, третий обвод вступил в строй к началу декабря.

Правильно сказал поэт: из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд! В дни Сталинградской битвы район Астрахани от врага отстояли совместными героическими усилиями воины Красной Армии, Военно-Морского Флота и труженики прифронтового тыла. Но решающее значение для исхода его обороны имела героическая борьба Сталинграда. Об этом всегда помнили защитники города в устье Волги. Еще в те грозные дни, накануне 25-й годовщины Великого Октября, они в письме сталинградцам писали: «Мы твердо знаем, что оборона Сталинграда есть в то же время оборона Астрахани»[35].

В дни контрнаступления войск Сталинградского фронта 28-я армия прочно удерживала в своих руках астраханский обвод и ударной группировкой продвигалась с боями на Яшкуль, Элисту. Вражеские войска были разгромлены. С освобождением 31 декабря 1942 года столицы Калмыцкой АССР от немецко-фашистских захватчиков Астраханское направление было ликвидировано. В этих боях тысячи воинов проявили мужество и героизм. А сколько было героев в частях 28-й армии, когда они в январе 1943 года, прокладывая себе путь к Ростову-на-Дону, в морозную стужу вброд форсировали соленый незамерзающий Маныч и захватили на противоположном берегу плацдармы в тех местах, где этого меньше всего ожидали гитлеровцы. Уже потом, присутствуя на допросе пленного немецкого полковника в Сальске, я слышал, как он говорил: «То, что совершили ваши солдаты, непостижимо уму!» Это признание говорило само за себя. Противники, как известно, комплиментов не говорят.

Героическая оборона района Астрахани в дни Сталинградской битвы — одна из ярких страниц истории Великой Отечественной войны.

Сканирование — Беспалов, Николаева.

DjVu-кодирование — Беспалов.