Самый достойный герцог

Исторический роман (Центрполиграф) — 127

Глава 1

Лондон, 1842 год

Жизнь была бы намного проще, если бы Кейт Мейсон разбиралась в мужчинах так же хорошо, как в паровых двигателях. Чтобы механизм работал безотказно, с ним надо лишь правильно обращаться. Получая нужное количество топлива для разогрева и воды, механизмы с таким двигателем способны творить удивительные вещи, например, качать из земли воду или перемещать сотни людей на большие расстояния. Если же вдруг он сломался или начал работать с перебоями, его надо просто починить или заменить деталь. Кейт не сталкивалась с техническими проблемами, которые не способна была решить. Однако мужчины, их посылы, мысли и логические цепочки были для нее задачей неразрешимой.

Взять, к примеру, отца. Кейт хотела бы заглянуть ему в голову и понять, как там все работает, тогда, возможно, его заявления и слова не озадачивали бы и не шокировали так часто.

— Надеюсь, к настоящему моменту ты, Кэтрин, поняла, зачем я привез тебя в Англию. — Ястребиный взгляд отца буквально пригвоздил ее к спинке стула. — Ты должна найти здесь мужа, тогда мы сможем начать строительство завода по производству локомотивов. Брак с влиятельным лордом станет гарантией, что мы получим необходимые разрешения, участок земли и все прочее, что нужно нам для строительства железной дороги.

Ей следовало насторожиться раньше, ведь отец не просто так заставил ее преодолеть расстояние в три тысячи четыреста пятьдесят девять миль от Нью-Йорка до Лондона, но не удосужился посвятить ее в планы строительства, ни разу не взял с собой на встречу даже с архитекторами и строителями, не говоря уже о переговорах с юристами и банкирами. По прибытии в Лондон несколько дней назад он отвез ее в их люкс в «Рице», оставил на попечение семьи американцев, составлявших им компанию в поездке, и впервые завел с ней разговор о делах лишь сегодня за завтраком.

Отметим, что во многом благодаря этой тактике бизнес-магнат и промышленник Артур Мейсон построил буквально на пустом месте свою империю и скопил внушительный капитал — он оставался человеком жестким, порой безжалостным и никогда никому не раскрывал своих планов до момента, когда обстоятельства делали это необходимым.

Впрочем, и Кейт была не так проста. Она выдержала паузу, чтобы взять себя в руки, сделала глоток чая из изящной фарфоровой чашки, и произнесла:

— Но, отец, я слышу о браке впервые. Ты говорил, что я нужна тебе для контроля за строительством и дальнейшим функционированием здесь, в Англии, фирмы «Мейсон, железные дороги и локомотивы».

Отец даже намекнул, что, когда производство будет организовано, она могла бы работать над созданием собственной машины.

— Разве я обещал нечто подобное? — Артур Мейсон вскинул бровь. — Не припомню. Я прямо так тебе и сказал?

И Кейт поняла: он ее перехитрил. Отец грезил собственным заводом с тех пор, как ему в голову пришла идея перебраться за океан, влиться в бурно развивающуюся отрасль строительства железных дорог и перенять опыт англичан.

— Ты нужна мне, Кэтрин. Я смогу построить завод только с твоей помощью. Знай, твой дед согласился бы со мной.

Их предка он упомянул неспроста, и трюк сработал. Не было в целом мире человека, которого Кэтрин любила бы больше.

Артур Мейсон перебрался в поисках лучшей жизни из Западной Вирджинии в Нью-Йорк сразу после того, как мать Кэтрин, родив дочь, умерла. Малышку он оставил на попечение своего отца. Генри Мейсон, которого Кейт называла Па, научил внучку всему, что узнал о двигателях со времен работы на угольных шахтах.

Когда ей было около семи, Артур перевез их к себе и основал компанию «Мейсон, железные дороги и локомотивы», где Па мог найти достойное применение своим талантам.

Кэтрин с детства трудилась рядом с Па, даже помогала в создании самого главного творения его жизни — парового двигателя Андерсена, а позже и паровоза. На тот период времени это был самый современный двигатель, благодаря ему они смогли продвинуться дальше остальных на север и запад, их рельсы пролегли до Иллинойса и потом до самой Канады. К несчастью, Па умер четыре года назад, не став свидетелем настоящего успеха, который принесло «Мейсон ЖДиЛ» его изобретение. В будущем все заслуги приписывались только Генри Мейсону, несмотря на то, что Кэтрин принимала участие в строительстве завода в Нью-Йорке, выпускавшего паровозы по проекту Андерсена, и даже руководила производством после его кончины. Когда отец заговорил об Англии, она решила, что это ее шанс проявить себя. Честно признаться, она даже начала подумывать об идее собственного паровоза. Теперь ясно, как она ошибалась. Точнее, ее намеренно ввели в заблуждение, попросту перехитрили.

— Тебе двадцать один год, — продолжал отец. Он уже смотрел не на дочь, а на страницу лежащей у тарелки газеты. — Моей самой большой ошибкой в жизни было решение позволить тебе вместе с дедом развивать компанию. Будь твоя мать жива, ты наверняка давно вышла бы замуж и рожала детей.

Грубость отца задела, хотя не удивила. Артур Мейсон не скрывал, что и в его жизни есть место разочарованию, ведь, несмотря на богатство и успех в делах, у него одна-единственная наследница, и та женского пола. Все старания Кейт угодить отцу ничего не меняли, в его глазах она оставалась женщиной.

— Чем быстрее ты выйдешь замуж, тем быстрее мы сможем построить завод. А ты произведешь наконец на свет здоровых и крепких сыновей, которые однажды заменят меня.

Сердце Кейт подпрыгнуло в груди и упало. Разумеется, она всегда знала, что, будучи женщиной, лишена большого выбора в жизни. Но столь прямолинейное заявление стало сильным ударом, будто в живот вонзили острый кинжал.

Просмотрев заголовки газеты, отец бросил на дочь суровый взгляд.

— Сегодня мы с Девризами приглашены на бал. Надеюсь, к утру ты получишь несколько предложений.

Тогда Кэтрин не подозревала, как предстоящее событие повлияет на ее дальнейшую судьбу.

Себастьян Уэйкфилд, герцог Мабери неотрывно смотрел на карты в руке, обдумывая следующий ход. — Ваша светлость? — произнес сдающий. — Вам еще или достаточно?

Он положил карты рубашкой вверх.

— Еще, пожалуйста.

Сидевший рядом виконт Дерри ухмыльнулся:

— Вы сегодня особенно уверены в себе, верно, Мабери?

Себастьян кивнул сдающему, взял карту и посмотрел. По лицу пробежала тень, он повернулся к соседу:

— Уверенность позволяет повысить мастерство.

Этот юнец определенно его не понял, судя по манере игры последнего часа, он не нажил ни того ни другого. Даже после четырех лет членства в клубе Брукс Дерри считался здесь легкой добычей.

Сдающий кашлянул.

— Ваша светлость?

— Довольно.

— Благодарю. А теперь, джентльмены, вскрываемся, будьте любезны.

Себастьян и бровью не повел, лишь молча перевернул карты картинками вверх: валет червей, пятерка пик и шестерка бубнов. Двадцать одно.

— Черт вас раздери, Мабери! — не сдержался Дерри. — Как вам это удается — побеждать три раза подряд, а теперь еще и двадцать одно?

Остальные игроки за столом хмуро ворчали, но не выражали недовольство громко, подобно молодому виконту.

Себастьян перевел на него ледяной взгляд:

— Вы в чем-то меня обвиняете, лорд Дерри?

— Я… лишь указываю на… невозможное стечение обстоятельств.

— Мабери всегда везло, особенно в vingt et un. — Девон Сент-Джеймс, маркиз Эшбрук был единственным, на лице которого не отразилось ни разочарования, ни ухмылки, ни скрытого гнева. — Хорошая игра, герцог.

Блеск глаз маркиза подсказывал, что тот, в отличие от остальных собравшихся тугодумов, отлично понимает, что Себастьян просто хорошо умеет считать. Именно это качество было его отличительной чертой с того дня, как он в возрасте двенадцати лет освоил карты. Первое время он был уверен, что так делают все. Что же до Эшбрука… Возможно, ему было просто неинтересно или, напротив, он зациклился на победе, потому все время проигрывал.

Себастьян кивнул маркизу и поднялся.

— Прошу меня простить, джентльмены, я спешу на встречу.

— На встречу! — хихикнул мужчина по другую руку, сэр Гарольд Гиббет. — Могу предположить, что это за «встреча».

Мужчины стали ухмыляться и подталкивать друг друга локтями.

— Разве вы не расстались с любовницей несколько месяцев назад? — спросил Дерри. — Или уже нашли ей замену?

— Возможно, его светлость все еще рассматривает кандидатуры, — поддержал Гиббет.

— Не припомню, чтобы он отличался разборчивостью, — заметил Эшбрук. — Помнится, во время учебы мы говорили, что подойдет любая, кто в юбке.

По спине Себастьяна пробежал озноб.

— Прошу простить, я действительно спешу.

Не обращая внимания на замечания, герцог прошел к выходу и принял плащ у ожидавшего лакея. Он уже готов был переступить порог, когда услышал оклик:

— Мабери! Минутку! — К нему направлялся Эшбрук. — Скажите, куда вы так торопитесь? — Он посмотрел с прищуром.

Себастьян напряженно размышлял, стоит ли просто уйти или ответить? По опыту знал, что маркиз не отстанет, пока не получит ответ.

— Коль уж вам так интересно, я направляюсь на бал к Хоутонам.

— На бал к Хоутонам?

По выражению лица собеседника можно было подумать, что ответ звучал приблизительно так: «Я отправляюсь на виселицу». Впрочем, для таких отъявленных повес появление на этом балу равносильно смерти.

— Зачем вам там быть?! — удивленно воскликнул маркиз. — Решили выйти на рынок женихов? Свить гнездышко и покинуть наш клуб?

— Я не отказываюсь от членства в Бруксе, — хмуро отозвался герцог.

— Я имел в виду наш клуб закоренелых холостяков. — Эшбрук посмотрел с раздражением и перевел дыхание. — Я поспорил, что вы задержитесь так же долго, как я сам. Что до меня, надеюсь, даже в восемьдесят меня не выгонят из заведения мадам Клодет…

— Эшбрук, — перебил его Себастьян, — я не ищу жену. — И, видит бог, не собираюсь. — Я буду сопровождать вдовствующую герцогиню по ее просьбе.

— Ах вот как. — Маркиз выдохнул с заметным облегчением. — Слава богу, вы ведь мой единственный друг здесь, не хотелось бы лишиться вашего общества. — Ваш единственный друг?

Это высказывание могло быть верно много лет назад, совсем в другой жизни, когда они с маркизом вращались в одних кругах и предавались одним порокам. Больше их ничего не связывало. Теперь же у Себастьяна вовсе не было друзей, только приятели. А еще подчиненные, слуги и арендаторы. Последние пять лет не было рядом ни одного человека, которого он мог бы назвать другом.

— Да. Друг. Человек, которому доверяешь. Товарищ. Выберите на свой вкус. — Эшбрук похлопал его по плечу.

— Не выберу ни одного. И мы не друзья. К тому же не виделись много лет.

— И что? — Эшбрук был чрезвычайно серьезен.

Себастьян не сразу вспомнил, что маркиз принадлежал к той породе людей, которые могли долго не общаться с человеком, а потом начать с момента расставания, словно перерыва и не было вовсе.

— Бог мой, дорогой друг, мы ведь вместе выпивали во времена учебы в университете и, разумеется, навсегда останемся друзьями.

Себастьян молча смотрел на мужчину. В эти дни ему нужен рядом совсем не Эшбрук.

— Что ж, дружище, — весело продолжал тот, — поведайте, как поживает вдовствующая герцогиня?

Мабери не знал, что ответить.

— Вдовствующая герцогиня… — Он откашлялся. — Пожалуй, все хорошо, спасибо, что спросили. А теперь, если позволите, я действительно спешу.

Эшбрук тяжело вздохнул.

— Вы уверены, что предпочтете остаток вечера провести на этом скучном балу, а не с нами? Я знаю десяток способов провести время приятнее.

Себастьяну были отлично известны все эти способы, поэтому он поспешил отказаться. А ведь пять лет назад он, ни секунды не раздумывая, отправился бы с маркизом.

— Боюсь, будет невежливо заставлять маму ждать.

— Да, конечно, конечно. — Эшбрук активно закивал. — Передавайте сердечный привет ее светлости и будьте осторожны, не попадитесь в лапы мамаш, мечтающих удачно выдать дочерей замуж.

Себастьян сдержал улыбку.

— Непременно.

— Тогда приятного вечера, Мабери.

Кивнув, герцог направился к ожидавшей карете с фамильным гербом, дверцу которой придерживал лакей. Лошади тронулись с места, как только он устроился на бархатном диване, а Себастьян стал размышлять над словами Эшбрука. Тот прав, светский сезон в самом разгаре, он неминуемо станет объектом внимания матерей незамужних девушек. Появление на таком балу столь завидного холостяка сродни объявлению во всеуслышание намерения найти жену. Именно потому Мабери держался подальше от подобных мероприятий, привычка появилась еще до того, как он унаследовал титул. Он не собирался связывать себя узами брака, поэтому жена ему не нужна. «И возможно, не понадобится никогда», — мысленно заключил он, ощутив во рту горечь.

После кончины отца пять лет назад мама тоже не появлялась на светских мероприятиях, впрочем, она и раньше не очень их жаловала. Сейчас, пожалуй, впервые высказала твердое намерение провести вечер вне дома.

Грудь странным образом сдавило, но прислушиваться к ощущениям не было времени. Карета остановилась. Выглянув в окно, он понял, что перед ним дом графа Хоутона на Ганновер-сквере. Проклятие, он опоздал. Следовало лучше рассчитать время пути и выехать из клуба раньше. Мать наверняка сердита, что он не встретил ее. Скорее всего, она уже внутри.

Себастьян спешно поднялся по ступеням, миновал холл и был остановлен приветствиями дворецкого у входа в зал. Раздраженный от нетерпения, молодой человек быстро назвал имя и титул и поспешил внутрь, не дожидаясь, пока слуга закончит объявление. Остановившись, принялся оглядывать гостей, чтобы найти среди них герцогиню, не замечая, как пространство заполняет шепот.

— Мабери, ты ли это?

Себастьян напрягся и обернулся.

— Леди Колфилд. — Он поклонился вставшей рядом даме почтенных лет. — Да, это я.

Та оглядела его с головы до ног:

— Бог мой, я словно перенеслась на двадцать лет в прошлое. — Она прижала руку к груди. — Как ты похож на своего отца, я даже сначала решила, что это он.

Себастьян сейчас с удовольствием метнул бы в старуху стрелу. Неужели ему и после смерти отца предстоит до конца дней жить в его тени? Ощущение такое, будто что-то вонючее прилипло к подошве и это что-то никак не соскоблить.

— Прошу меня извинить, леди Колфилд, я только приехал и не успел выразить почтение хозяину и хозяйке.

Коротко кивнув, он направился в отдаленный уголок зала, где через несколько минут успокоился и продолжил разглядывать публику в поисках матери.

Тщетно потратив на это некоторое время, Себастьян начал нервничать. Многие из гостей пытались поймать его взгляд, но он намеренно не поддавался, не желая давать повод подойти и начать разговор. Особенно быстро он пробегал глазами мамаш юных девушек, которых было легко узнать по настороженным лица и цепкому взгляду хищника.

Возможно, мама не в бальном зале, а в одной из комнат для отдыха или действительно еще не прибыла, решив следовать модному правилу появляться к разгару вечера.

В зале было жарко и душно из-за большого скопления людей, и герцог решил переместиться в малую гостиную.

Он пробирался сквозь плотную толпу, стараясь не обращать внимания на шепот за спиной, что было, к сожалению, совершенно невозможно.

— Смотрите-ка, здесь Мабери…

— Бог мой, вылитый отец…

— Судя по слухам, сходство не заканчивается внешностью…

— Нам-то известно, каков он…

— Пять лет, — пробормотал под нос взбешенный Себастьян.

Прошло пять лет, а свет еще не забыл об отце. Но, возможно, молодой Мабери прощен, ведь стал наследником титула. Однако разговоры, похоже, никогда не закончатся.

Отец в его детстве был почти идеальным, любящим и заботливым. Себастьян отвечал ему сильной любовью. С матерью мальчик проводил мало времени, ведь его миром был Чарльз Уэйкфилд, в нем было все, чего он так желал. Отец научил сына ездить верхом и охотиться. Повзрослев, Себастьян стал предпочитать охоте другие развлечения, а верхом катался уже не с отцом. В юности он был беспечным повесой и не стремился выглядеть иначе. В конце концов, он может позволить себе все, ведь он наследник герцогства.

Чарльз Уэйкфилд, в свою очередь, жил удовольствиями, от которых тоже не собирался отказываться. Мир рухнул, когда отец погиб в драке в борделе. Отец, которого он обожал, оказался большим любителем женщин и еще большим транжирой. Сундуки Мабери были пусты, дела шли из рук вон плохо. Любовь к отцу умерла мучительно, но быстро.

После… Себастьян нахмурился и сглотнул ком в горле. Он никогда так не поступил бы. Не посмел бы поставить своим поступком в ужасное положение близкого человека. По этой причине он поклялся никогда не жениться, род Уэйкфилдов закончится на нем. Так будет лучше.

Он медленно шел в другую часть бального зала. Смех становился все громче.

— Ах, вы так умны, милорд, — произнес гнусавый женский голос.

Себастьян остановился и поморщился. Слова, должно быть, слышали все присутствующие.

— Это ведь они, так? — спросил мужчина за его спиной.

— Кто? Сестры Гарднер? — оживился второй.

— Нет, нет, те американки.

Американки? Здесь, на балу у Хоутона?

Любопытство заставило Себастьяна обернуться и проследить за взглядами стоящих за ним мужчин. В противоположном углу зала он разглядел двух молодых женщин в окружении великолепно одетых кавалеров. Первым увидел лицо симпатичной блондинки, она как раз широко улыбнулась собеседнику. Затем герцог посмотрел на вторую, стоящую рядом. У нее было выражение человека, у которого не было выбора, кроме как находиться здесь и слушать разговоры. Бросились в глаза ее темные локоны, искусно уложенные и блестящие, переливающиеся в свете канделябров, словно отполированное дерево. Шандалы же подсвечивали и кремового цвета кожу, отчего девушка казалась воздушной, словно бесплотной. Она не была красива в классическом понимании, но было в ней нечто удивительное, заметное даже на большом расстоянии. Интересно, какого цвета ее глаза?

— По слухам, отец той брюнетки владеет половиной Манхэттена.

Себастьян напрягся, услышав разговор, возобновленный мужчинами за спиной, но не смог заставить себя отойти, чтобы не слушать.

— Неудивительно, что Ньюбери кружит рядом, словно ястреб над жертвой.

— Ястреб? Да он больше похож на грызуна.

Себастьян ухмыльнулся про себя. Очень точно подмечено, Ньюбери именно такой. Всем известно, что у него неоплаченные счета во всех лондонских клубах, а теперь он смотрит на каждую женщину как на способ решить проблему.

Грудь снова сдавило, когда Себастьян перевел взгляд на Ньюбери. Тот сиял от удовольствия, получив толику внимания девушки.

— Надо признать, она хорошенькая. Не такая модная и красивая, как блондинка, но… симпатичная.

Симпатичная? У них обоих плохо со зрением?

— Разумеется, у нее не все так ладно с родословной…

— Приданое с лихвой компенсирует и это, и возможные недостатки воспитания.

— Да уж, в случае с Ньюбери… нищим не стоит привередничать.

Они в унисон рассмеялись.

Мужчины продолжали сплетничать, как пожилые матроны, а Себастьян отвел взгляд от девушки. «Еще одна американская наследница в поисках титулованного мужа», — подумал он и фыркнул про себя. Он никогда не интересовался сплетнями, но даже ему известно, что несколько лет назад графа Гейблвуда поймала в свои сети американка — наследница меховой империи. Не стоит удивляться, что все больше этих заокеанских принцесс пробираются в бальные залы Лондона, надеясь привлечь обедневших лордов карманами, туго набитыми монетами. Он ни за что не стал бы их добычей. Сама мысль заставила внутренне содрогнуться. Ему это и не нужно, последние пять лет он исправлял ошибки отца и восполнил то, что тот спустил на развлечения.

Мысли о прежнем герцоге заставили вспомнить о матери. Себастьян направился к выходу, а оттуда в холл, выбросив из головы все мысли о темноволосой американке.

Он стоял и разглядывал прибывающих гостей, но через полчаса пришел к выводу, что мамы нет в особняке и она, вероятнее всего, на бал уже не прибудет. Годы обучения владению эмоциями не позволили разочарованию отразиться на лице. Сглотнув ком досады, герцог направился к выходу, однако вынужден был остановиться, увидев хозяйку — графиню Хоутон, отдававшую распоряжения дворецкому.

Если дама его заметит, придется вступать с ней в разговор и неминуемо объяснять, почему он уезжает и где герцогиня. Надо спрятаться, но где? Не важно, надо срочно искать место, чтобы переждать, а позже выскользнуть из дома незамеченным. Развернувшись на каблуках, Себастьян направился к первой двери, которая попалась ему на глаза.

Глава 2

По желанию Артура Мейсона Кейт отправилась тем вечером на бал к Хоутонам. На ней было самое красивое бальное платье из синего шелка, отделанное тончайшим гипюром. Ее окружали джентльмены, казавшиеся ей скучными и такими же безвкусными, как прохладный лимонад, который им подавали.

— Лорд Бентон, вы такой острослов, — хихикнула ее светловолосая подруга и хлопнула красивого молодого лорда веером по плечу, а затем позволила себе засмеяться в голос. Издаваемые звуки походили одновременно на гусиный гогот и рев коровы.

Кейт тогда не было известно, что Каролина Девриз может улыбаться часами, не ощущая боли в мышцах лица, а также раздавать пустые комплименты недалеким мужчинам, полностью сохраняя самообладание и ясность ума. Со стороны же могло показаться, что лорд полностью завладел ее вниманием и она готова броситься в его объятия. Впрочем, именно это и являлось целью приезда семьи Девриз из Питтсбурга в Лондон — выдать замуж двух дочерей и обеспечить им высокое положение в обществе.

Кейт боролась с желанием сжать кулаки. «Мне следовало сразу понять, что мы едем вместе не случайно». Как наивно и глупо с ее стороны не увидеть суть замыслов отца.

Взгляд стоявшего поодаль Артура Мейсона походил по силе на удар молота по наковальне. Он заранее предупредил дочь, что не примет отказ принять ухаживания подходящих джентльменов. Чтобы умилостивить отца, Кейт решила оставаться весь вечер рядом с Каролиной, ведь на нее кавалеры слетались, как пчелы на мед.

В разговоре возникла пауза, и Кейт кашлянула.

— Джентльмены, я хотела бы передохнуть и утолить жажду.

— Принести вам лимонад, мисс Мейсон? — незамедлительно предложил мистер Джордж Мозби, он готовился получить титул виконта от дальнего дядюшки. — О, позвольте мне, — настойчиво произнес лорд Уэмблдон. — Это будет честью.

В следующую минуту заговорила Каролина:

— Кейт, ты и правда выглядишь… поникшей и раскрасневшейся от духоты. — На ее губах появилась усмешка. — Может, тебе действительно лучше передохнуть в одной из комнат?

«Вот уж спасибо, Каролина».

— Отличная идея, — отчеканила Кейт, развернулась на мысках и зашагала прочь из зала.

Впрочем, она не собиралась, выбравшись из одного помещения, попадать в другое, лучше побыть на свежем воздухе.

Кажется, ей удалось, как она и старалась, непринужденно и легко преодолеть расстояние до спасительного выхода — распахнутых дверей в дальнем конце зала, открывавших путь в сад. Незадолго до объявления первого танца она слышала, как лорд Хоутон хвастался перед несколькими гостями, что у него самый красивый сад в Лондоне, а потом, решив продемонстрировать, вывел их через эти двери. К этому моменту они наверняка ушли, и она сможет получить столь ценную сейчас возможность хоть на несколько минут отвлечься и побыть в одиночестве.

В саду Кейт остановилась и вздохнула полной грудью. Зима была на исходе, но до теплых дней еще далеко, потому воздух оставался освежающе-холодным. Ее гувернантка в Нью-Йорке перед поездкой за океан наставляла, что ни в коем случае нельзя быть застигнутой во время бала в одиночестве и особенно наедине с джентльменом без компаньонки. В этой фразе Кейт больше волновало словосочетание «быть застигнутой», кроме того, она не сочла правило необходимым для соблюдения, ведь как иначе как не в одиночестве отдохнуть от людей и шумной атмосферы на этих ужасных балах, которые могут длиться до утра?

Девушка медленно шла по выложенной камнем дорожке, путь ей освещала яркая луна над головой и факелы по обе стороны. Не так светло, как днем, но вполне достаточно, чтобы пройтись. Через несколько шагов вдоль живой изгороди она ахнула, увидев впереди большое сооружение из камня.

Кейт спешно подошла и стала заинтересованно разглядывать великолепный фонтан из белого мрамора. Потоки воды падали стеной с верхнего уровня на средний, а затем вытекали из пастей многочисленных львиных голов, установленных по периметру на нижнем ярусе. Кейт подошла ближе не столько из желания ощутить прохладу воды, сколько движимая намерением изучить сооружение с технической стороны. Сняв перчатку, она коснулась рукой поверхности. Интересно, вода подается водоподъемным колесом или паровым насосом?…

Покалывание в затылке заставило ее замереть. Она не одна, рядом определенно кто-то появился. Кейт обернулась и увидела силуэт мужчины.

Таких и даже похожих она еще не встречала. Мужчины из высшего света были, как правило, тонкокостными и обладали субтильными фигурами, этот же был высокого роста, с широкими плечами. Луна подсветила лицо и позволила разглядеть темные волосы и почти черные глаза — будто два кусочка оникса. Раньше ей не приходилось видеть такой взгляд. Люди, особенно мужского пола, смотрели на нее с интересом и восхищением, но только не этот. На его лице на долю секунды отразилось то, чему Кейт не нашла определения, затем уголок губ приподнялся, появилась ухмылка. В горле внезапно пересохло, дрожь побежала по спине и задержалась в коленях. В высокомерном взгляде теперь отчетливо читалось презрение.

Сцена показалась ей отдаленно знакомой, вероятно, похожая встречалась в одной из прочитанных книг. Собираясь в поездку в Англию, Кейт не подумала, чем займет себя в долгом путешествии, и взяла лишь дневник и несколько зачитанных книг по инженерному делу. Пришлось воспользоваться библиотекой в каюте люкс, в которой ей попались несколько томиков Шекспира.

— «Не в добрый час я при сиянье лунном надменную Титанию встречаю».

— «А, это ты, ревнивец Оберон!»

Кейт растерянно заморгала:

— Простите?

— Шекспир. «Сон в летнюю ночь». Акт второй.

Успокаивающие интонации и красивый тембр не успокоили, скорее напротив. Чувство было странным и непонятным Кейт.

— Ах да, я читала. А как?…

Бог мой, либо он умеет читать мысли, либо она действительно произнесла строки вслух. В голову ударил жар смущения, она молила, чтобы он не вызвал румянец на щеках. Повисла тишина. Похоже, мужчина не испытывал неловкости, потому первой заговорила Кейт:

— Мы встречались раньше, сэр?

— Не думаю, что встречались.

Что это значит? И отчего ее так тянет продолжить с ним разговор? Может, потому, что интуиция заставляла обратить внимание на то, как он не похож на всех тех пижонов, которые собрались в бальном зале? Впрочем, было в нем нечто, подсказывающее, что он может быть опасным, что с ним лучше не шутить.

Значит, если кто-то застанет их здесь…

Внезапно в голове отчетливо прозвучал предостерегающий голос гувернантки.

— Раз нас не представили должным образом, мне лучше вернуться к гостям. — Если об этом узнают, ее репутации конец. — Полагаюсь на вашу порядочность, сэр, — произнесла она, подхватила юбки и уже собиралась уходить, когда он неожиданно заговорил:

— Но ведь не я только что плескался водой из фонтана, словно сказочный дух.

Гнев вспыхнул внутри и заставил ее обернуться.

— Плескался? Вы говорите так, будто я прыгала в фонтане, стоя по колено в воде.

Она знала, что воспитанные девушки не должны упоминать в разговоре части тела, но сейчас по непонятной причине была готова забыть о приличиях.

Он пронзил ее стальным взглядом.

— Молодая мисс-иностранка была в саду одна и вполне могла плескаться в фонтане.

Она поспешила прикусить язык прежде, чем выскажет все, о чем думала.

— А вы, значит, сама невинность. Бродите в саду и читаете девушкам Шекспира.

Уголок рта мужчины дернулся.

— Шекспира, позвольте заметить, процитировали вы.

— Я вовсе не собиралась цитировать великого поэта. — Кейт так нервничала, что закусила щеку изнутри. — Но если бы пришлось, выбрала бы что-то получше, например, из «Отелло» или «Ричарда III».

— Что-то получше? — Он вскинул бровь. — Что может быть лучше для девушки, чем влюбленные красивые афиняне?

— О, прошу вас… — Кейт резко выдохнула. — Никто из героев не был по-настоящему влюблен, исключая, пожалуй, несчастных Пирама и Фисбу. — Она усмехнулась, вспомнив выходки Основы в пятом акте. — Каждый был якобы влюблен в того, кто виделся ему привлекательным, не обращая внимания на внутренний мир и характер. Или даже используя магию. Это не настоящая любовь.

— Вы, вероятно, верите в настоящую любовь?

— Я… — Кейт на несколько мгновений застыла с открытым ртом, но промолчала и поджала губы.

Ей была очевидна поверхностность чувств героев пьесы. Что же до любви в реальной жизни… Верила ли она?… Можно ли вообще в этом что-то понять, это ведь не механизм, который можно разобрать, изучить и собрать снова. Поскольку подобное совершенно невозможно, нет и ответа на вопрос.

Магнетический взгляд незнакомца вновь обратился к ней и вызвал спазм где-то внизу живота, затем волна поднялась к самой груди.

— Разумеется, верите, — произнес мужчина. — Юная завидная невеста всегда находится в поиске подходящей пары.

— А вы, сэр? — спросила Кейт ему в тон. — Разве вы здесь не по тому же поводу?

— Нет, — резко ответил он. — Я не собираюсь жениться. Никогда.

— А как же наследники? — Кейт перевела дыхание, пораженная своей смелостью. Что, скажите на милость, побудило ее задать такой вопрос незнакомому мужчине?

— А что наследники? — переспросил он, и глаза снова стали похожи на два камешка.

Значит ли это, что они ему не нужны? Или, напротив, очень нужны?

«Боже, какое мне дело?»

Но сдержаться она уже не могла. Одного взгляда на это непроницаемое лицо было довольно, чтобы внутри начинало свербеть от желания узнать больше об этом человеке.

— Вы же мужчина. Разве у вас не должно быть желания… э-э-э… плодиться и размножаться? — Щеки вспыхнули, несмотря на вечернюю прохладу, стало жарко.

В стороне вновь послышалось хихиканье, и оба замерли.

О боже, что будет, если их здесь увидят? Она умом и раньше понимала, что выходить в сад одной неразумно, но реальная угроза репутации сейчас поразила своей ясностью, словно молнией. Если такое случится, ее не возьмет в жены ни один аристократ. Едва представив, какой будет в этом случае реакция отца, она теперь похолодела от ужаса.

Кейт стала озираться, надеясь понять, в какую сторону лучше бежать, чтобы спастись. Шепот и шаги становились громче. Нарастающий страх подтолкнул ее к действию, на которое она никогда не решилась бы раньше. Она толкнула собеседника в грудь, заставляя отступить в дальний угол, а сама встала рядом с ним, почти вплотную к живой изгороди. Теперь увидеть ее с дорожки невозможно, неприятно лишь, что она зажата между двумя существенными преградами.

Боже мой, какой ужас. Ведь это совершенно незнакомый мужчина. Она понятия не имеет, кто он и что здесь делает. Если их увидят хоть мельком, ее репутации конец.

— Стойте тихо, — прозвучал голос над самым ухом. — Подождем, пока они уйдут.

Губы почти касались ее виска, даже несмотря на слой одежды, она ощущала тепло его тела.

Кейт закрыла глаза и закусила нижнюю губу до боли, чтобы не заплакать или не рассмеяться из-за абсурдности ситуации. Скорее бы все разрешилось и к лучшему! — Лорд Ньюбери, прошу вас… — послышался приглушенный женский голос.

— Прошу что, моя милая? Остановиться? Или продолжать? — Звуки мужского голоса сопровождались вздохами и стонами.

Бог мой, похоже, к лучшему ничего не разрешится. Напротив, все указывает на приближающуюся катастрофу.

В душе назревала паника, внутренний голос кричал, что надо бежать, и как можно скорее. Но ведь шум или любое шевеление даст повод влюбленной парочке насторожиться.

«Похоже, выбора у меня нет».

— Ах, милорд, разумеется, вы должны прекратить.

— Но вы так красивы, Каролина, я не в силах сдержаться.

«Каролина?»

— Вы обязаны! — Женщина гнусаво захихикала. — Прошу вас, милорд.

Это определенно Каролина Девриз.

— Дорогая, прошу вас, еще один раз. Пожалуйста…

— Что ж… раз вы так просите…

Послышались звуки, которые безошибочно указывали на страстный поцелуй.

«Бога ради, что происходит?»

Кейт выдохнула и положила голову на плечо незнакомца.

Какая абсурдная ситуация! Она стоит в саду, зажатая между живой изгородью и широкой грудью джентльмена. Аромат его одеколона щекочет нос. Впрочем, нельзя сказать, что он так неприятен. Но она впервые находится так близко к мужчине.

— Милорд, я настаиваю… Матушка будет меня искать.

— Я… о да, Каролина, разумеется. — Ньюбери откашлялся. — Я знаю дорогу, по которой пройду к главному входу. А вы возвращайтесь в бальный зал прежним путем.

— Ах, как вы умно придумали, милорд.

Еще несколько слов были произнесены шепотом, и разобрать их не удалось. Затем послышались торопливые шаги двух пар ног, удаляющиеся в противоположных направлениях.

Кейт с облегчением выдохнула. Слава богу, они ушли. Руки ее лежали на груди мужчины, и она надавила, чтобы заставить его отстраниться, но он даже не пошевелился. Кейт нахмурилась и толкнула сильнее.

— Сэр? — громким шепотом произнесла она, не увидев реакции. — Как говорится, путь открыт.

Никакого ответа.

— Сэр? — Кейт осмелилась поднять голову и увидела, что глаза цвета черного оникса обращены к ней. Теперь, когда угроза быть обнаруженной миновала, они казались ей немного другими.

Стоило Кейт выйти на следующее утро к завтраку, как отец без предисловий сразу перешел к делу:

— Как закончишь есть, отправляйся в номер к Девризам. Поскольку я не вижу, чтобы тебе присылали письма, открытки или подарки, полагаю, бегство с бала отпугнуло всех потенциальных кавалеров. Потому миссис Девриз и я подобрали тебе компаньонку в лице уважаемой и благочестивой Хариет Мертон.

— Компаньонку? — робко переспросила Кейт, но отец продолжал так, будто не слышал ее:

— Мы перечислили ей в письме все наши требования, и она согласилась научить тебя и девочек Девриз английскому этикету. У мисс Мертон есть нужные знакомства, благодаря ей каждая из вас гарантированно найдет подходящего лорда. Отныне ты будешь постоянно рядом с мисс Мертон и научишься всему, что должна знать девушка, желающая войти в высшее общество. Кроме того, Каролина привлекла внимание нужных женихов, общайся с ней больше, может, часть ее обаяния и навыков перейдет тебе.

Кейт осторожно сделала глоток чая, чтобы успокоиться.

— Отец, но разве нет другого способа построить завод и основать железнодорожную компанию?

— Никто здесь не желает иметь дело с никому не известным американцем, — отрезал Артур. — К тому же они считают, что наши паровозы и специалисты хуже.

— Хуже? Вот как? — Чашка с шумом опустилась на блюдце. — Неужели они никогда не слышали об Андерсене? — Ее возмущению не было предела. — Может, нам лучше вернуться в Америку и продолжить двигаться на запад? Если доработать локомотив, можно говорить о проходе им горной местности и…

— На запад? — усмехнулся Артур. — А что нам даст прокладка железнодорожных путей на запад? Там ничего нет, только невозделанная земля, камни и песок. Нет, английская железнодорожная отрасль стремительно развивается, я должен быть здесь, иначе упущу возможность хорошо заработать.

— Разумеется, тебя волнуют только деньги, — фыркнула Кейт. — А как же прогресс и…

— Ты решила поспорить со мной, Кэтрин? — От ледяного взгляда отца в комнате стало холодно.

— Я лишь хочу сказать…

— Если ты не найдешь мужа-англичанина в течение ближайших недель, я буду считать эту поездку пустой тратой средств. — Артур Мейсон обладал огромной внутренней силой, и она передалась каждому слову. — А тебе известно, как я не люблю вложения, не приносящие прибыль.

Кейт было невыносимо больно, что она, единственный ребенок, для него не больше, чем графа в бухгалтерском журнале. Впрочем, иного отношения, вероятно, она не может ожидать.

— Найти мужа, тем более с титулом — это не поход на рынок за овощами.

— Не дерзи мне, юная леди. — Отец предупреждающе вскинул бровь. — Ты найдешь себе мужа здесь, или мы вернемся в Нью-Йорк, и ты выйдешь за того, на кого я укажу. И будь уверена, кем бы он ни был, он не позволит тебе появиться ни на заводе, ни в машинном отделении.

Кейт была так шокирована, что открыла рот. Ей известно: Артур никогда не грозит попусту, особенно в делах.

— Если это все, прошу меня извинить, отец. — При нем она ни за что не позволит себе расплакаться. Да еще по такому поводу.

Мейсон поморщился, но по выражению лица было видно, что он считает себя победителем. Впрочем, у Кейт никогда не было даже одного шанса взять над ним верх.

— Можешь идти.

Когда она встала, вошел дворецкий, чтобы доложить о посетителе.

— К вам мистер Мелвери, мистер Мейсон.

О, неужели утренние неприятные сюрпризы не закончились.

В дверях появился человек, которого она предпочла бы никогда в жизни не видеть, — ее кузен Джейкоб Мелвери, отправленный в Лондон за несколько недель до них. Кейт была рада не видеть его все это время, хотя, конечно, понимала, что удача однажды отвернется от нее.

Отец сложил руки перед собой в благодарственном жесте.

— Ах, как вовремя.

Джейкоб был льстецом и подхалимом, гнусной жабой, которая с открытым ртом ловила каждое слово Артура. Однако, с точки зрения Кейт, настоящим преступлением с его стороны было называть себя инженером. Он поступил на работу в «Мейсон ЖДиЛ» несколько лет назад учеником к Па, но тому сразу стала очевидна бездарность парня, а через три дня он и вовсе вышвырнул его с завода, когда тот совершил оплошность, едва не приведшую к взрыву. Однако Артур взял его обратно и пристроил туда, где невеликие способности пришлись кстати — в зал заседаний, в котором велись переговоры с чиновниками и землевладельцами с целью получить права на прокладку железной дороги.

— Доброго вам утра, Артур, — с льстивой улыбкой пропел Джейкоб с порога.

Костюм на нем был по виду совершенно новым, скорее всего, от одного из лучших портных с Сэвил-Роу. Кейт слышала, как люди называли Джейкоба красивым. Возможно, волнистые светлые волосы и зеленые глаза и могли сбить с толку, но не ее, она отлично знала, что скрывается за этой внешностью. — О, я самый счастливый человек на земле — красавица Кейт тоже здесь. Как дела, кузина?

Кейт небрежно кивнула и процедила:

— Кузен Джейкоб.

Он тайком оглядел ее с головы до ног.

— Уже уходишь?

— Боюсь, да. — Она обошла стол и направилась к двери. — Не могу заставить мисс Девриз ждать.

— Ах, как мне не повезло.

Отец жестом пригласил его сесть и повернулся к дочери:

— Помни, о чем мы говорили, Кэтрин. — После недолгой паузы он обратился к племяннику: — Приходи сегодня на ужин, Джейкоб.

Кейт отметила и обращенный к ней выразительный взгляд отца, и подчеркивающие смысл интонации. Отец выдаст ее за Джейкоба, если она не найдет английского лорда, который будет готов жениться на ней безотлагательно. Девушка сглотнула подступившую к горлу желчь.

— Значит, увидимся за ужином.

Развернувшись, она вышла из столовой их номера, отошла на значительное расстояние, где ее точно никто не услышит, сжала кулаки и позволила себе громкий крик, в который вложила все эмоции.

— Будь проклят этот интриган и подлец!

Если планы Артура Мейсона, связанные с дочерью, провалятся, он найдет иной способ получить с ее помощью прибыль и пользу семье. За неимением наследника мужского пола, единственная возможность — выдать замуж дочь за угодного ему человека. От одной мысли об этом Кейт ощутила риск расстаться со съеденным за завтраком, хотя того было совсем мало.

Джейкоб был некомпетентным инженером, но по характеру хваткий и честолюбивый, как и ее отец. Кузен часто говорил, что мечтал бы увековечить собственное имя, увидев его, например, на паровозах. Если ему когда-то будет суждено возглавить «Мейсон ЖДиЛ», то он превратит компанию в памятник самому себе, а все достижения Па будут развеяны, как зола сгоревших углей.

«Па трудился на пределе возможностей вовсе не для того, чтобы дело его жизни досталось жадному подонку. Пусть я никогда в жизни не буду работать на заводе, но он ничего не получит».

Каким-то образом надо найти выход из положения. Будь рядом Па, он точно посоветовал бы ей встряхнуться, включить мозги и искать решение.

Нет, она не будет в панике пытаться спрятаться и бездействовать, просто отступит с целью все обдумать. Она не из тех, кто легко сдается. Черт возьми, ведь ей всегда удавалось определить неполадку просто по звуку двигателя! Для нее не существует непреодолимых препятствий, надо лишь собраться и подумать. Для победы над хитрым и коварным Артуром Мейсоном надо мыслить, как он.

В коридоре Кейт направилась к двери номера Девризов, Совсем нет желания проводить весь день с этой противной Каролиной и такой же невыносимой матерью, хорошо, что рядом будет Мэдди, старшая из сестер Девриз. Она была больше похожа на отца, Корнелиуса Девриза, и они были так же близки, как некогда Па и Кейт. Именно из-за двух этих мужчин они с Мэдди и подружились.

Несколько лет назад Кейт и Па ездили в Пенсильванию, где осматривали металлопрокатные заводы в поисках места для изготовления деталей паровоза и рельс, В конце концов, они остановили выбор на «Металлургической компании Девризов», дед сразу поладил с ее владельцем Корнелиусом. Тот был человеком эксцентричным и шумным, возможно, в нем Па увидел черты себя самого. Больше всего его впечатлил факт, что Корнелиус, тоже за неимением сыновей, поощрял интерес к металлургии у старшей дочери. Мэдди училась у отца так же, как Кейт у Па.

Жаль, что подруги не было на балу. По словам матери, она почувствовала себя плохо, хотя Кейт было ясно, почему та не появилась у Хоутонов. Мэдди ей казалась красивее младшей сестры, но стеснялась своего «неподобающего» роста.

На стук открыла горничная и провела Кейт в роскошную гостиную, где ее ожидали сестры Девриз. Кейт небрежно кивнула младшей и повернулась к подруге:

— Доброе утро, Мэдди. Жаль, что ты пропустила бал. Тебе уже лучше?

— Да, спасибо. — Девушка встала и обняла Кейт.

Отстранившись, та заглянула в глаза подруге. Да, благодаря голландским корням Мэдди и Каролина были довольно высоки для женщин. Даже в атласных туфельках без каблука старшая сестра была почти шесть футов ростом, из-за чего очень страдала ее мать. Стараясь сделать это менее заметным, Элиза Девриз одевала дочь в платья пастельных тонов, отчего та выглядела еще комичнее, как ребенок-переросток. Сегодня на ней было бледно-голубое платье с таким количеством кружев, что она была похожа на пирожное.

— Каролина! Мадлен! — В комнату влетела Элиза Девриз.

Многие назвали бы ее красивой, и вполне заслуженно. Женщина обладала милым лицом с мелкими чертами, волосами цвета пшеницы и стройной фигурой. Но характер ее назвать хорошим Кейт не могла. Вместо того чтобы довольствоваться имеющимся, а богатство их было огромно, Элиза была одержима получением для дочерей титула и высокого положения в свете.

— Ах, Кейт, ты уже здесь. Хорошо. Я привела к вам мисс Мертон. — Элиза повернулась к вошедшей следом женщине. — Позвольте представить вам Кейт Мейсон, дочь Артура Мейсона, и моих дочерей Каролину и Мадлен. Девушки, представляю вам Хариет Мертон.

— Здравствуйте, — произнесла та и тепло улыбнулась. — Рада познакомиться с вами, юные леди.

Кейт плохо представляла, как будет выглядеть компаньонка, но такого точно ожидать не могла. Конечно, прежде всего на ум пришла скучная старая дева, которая будет непременно бить их тростью по рукам, если они позволят себе сгорбиться. Ей в голову не могло прийти, что это окажется очень приятная женщина. Несмотря на чепец старой девы, скромное желтое утреннее платье и голубую шаль, Хариет была, пожалуй, на несколько лет моложе Элизы. Кейт решила, что наряд очень подходит к ее солнечной улыбке.

— Не выпить ли нам чая? — произнесла хозяйка и кивнула ожидавшей в стороне горничной.

Обменявшись любезными приветствиями, женщины расселись.

— Мисс Мертон, позвольте, пользуясь случаем, еще раз поблагодарить вас за скорый ответ на письмо. Ваше руководство в разгар сезона будет для девушек бесценно.

— Надо признать, я была заинтригована, когда прочитала письма от вас и мистера Мейсона. — Дама повернулась чуть в сторону. — Каролина, вы точно такая красавица, как говорила ваша матушка. И Мадлен, и Кэтрин, — добавила она, окидывая троицу взглядом. — Мистер Девриз и мистер Мейсон очень… вас хвалили.

Кейт спрятала улыбку. Несложно представить, что говорил о дочери ее отец.

— Я уверена, отец был красноречив, — произнесла она.

Глаза мисс сверкнули, и Кейт это заметила.

— Да, не скрою. Это меня заинтриговало. За долгие годы мне приходилось сопровождать многих на мероприятия во время сезона, но, признаюсь, среди них не было ни одной американки.

— А что вы о нас слышали? — спросила Кейт и тут же натолкнулась на осуждающий взгляд Элизы.

— Уверяю вас, ничего ужасающего, — со смехом отозвалась мисс Мертон. — Говорят, вы, американки, весьма… энергичны. Заметьте, в этом нет ничего плохого, но здесь, в Англии, все иначе.

— Это так верно, — вступила в разговор Элиза. — Именно поэтому нам нужна ваша помощь. Мы в Лондоне уже больше двух недель, но так и не встретили ни одного респектабельного джентльмена. Нам сказали, необходимо бывать в нужных местах, потому мы воспользовались связями моего мужа и Артура, чтобы получить приглашение к Хоутонам. Мэдди плохо себя почувствовала и осталась дома, а Каролина и Кэтрин весь вечер провели в окружении толпы кавалеров. Однако ни один из них не прислал подарок и не нанес визит. А ведь они обе наследницы с огромным приданым!

— Миссис Девриз, — мягко отозвалась мисс Мертон, — людям, выросшим далеко от Англии, правила аристократии могут показаться весьма путаными. Богатство не всегда… э-э-э… решает проблемы.

— А как же Сесилия Лефевр? — взволнованно спросила Каролина.

Мисс Мертон нахмурилась:

— Кто, простите?

— Знаете, ее отец сделал состояние на торговле мехом в Канаде. Лефевров не принимали во многих салонах и бальных залах Нью-Йорка, но потом Сесилия уехала в Лондон и вернулась в Америку графиней Гейблвуд. Вот тогда все стали из кожи вон лезть, чтобы добиться ее расположения.

— Ах да, я слышала о графине. — Мисс Мертон наморщила нос. — Этот случай скорее исключение, нежели правило.

Элиза поджала губы.

— Что же нам делать, если приданого недостаточно?

— Я не сказала, что этого недостаточно, — заметила мисс Мертон. — Но вы ведь не хотите привлечь им авантюристов и негодяев? Есть другие способы найти хорошего, достойного мужа.

— Не важно, пусть будет нехороший и недостойный, — заговорила Каролина. — Сойдет, конечно, и виконт, но я хотела бы стать герцогиней.

— А я хотела бы встретить надежного и заботливого, — вступила в разговор Мэдди. — Чтобы он был любящим отцом нашим детям.

— Итак, что скажете, мисс Мертон? — нервно поинтересовалась Элиза. — Вы нам поможете?

Мисс Мертон рассмеялась:

— Разумеется, миссис Девриз. Я приняла решение, прочитав письма.

— Вот как?

— Именно. — Женщина кивнула. — И открою вам один секрет, который непременно поможет. Вам нужен покровитель. Его слово и одобрение будет для всех значимым фактором и откроет девочкам новые возможности.

— Покровитель? — Глаза Элизы округлились. — Откуда же мы его возьмем? И сколько это будет стоить? — Если покровитель поможет мне найти лорда, папа наверняка заплатит, — заявила Каролина.

— О, дорогая, боюсь, в этом случае разговор об оплате неуместен, — покачала головой мисс Мертон. — Но я уже написала тому, кто вполне подойдет. Это вдова моего дальнего кузена, так вышло, что она герцогиня.

— Герцогиня? — Элиза засияла от восторга, а Каролина прижала ладонь ко рту.

— Да. Прочитав о трудностях юных мисс, — женщина многозначительно посмотрела на Кейт и Мэдди, — я сразу отправила письмо. Итак, могу сообщить вам хорошую новость. Ее светлость вдовствующая герцогиня Мабери согласилась стать вашим покровителем на текущий сезон.

Каролина не сдержалась и завизжала от восторга. — У меня покровитель — герцогиня! Фантастическая новость!

— О боже, — пробормотала Элиза и принялась обмахиваться рукой. — Это… поразительно, мисс Мертон. Теперь я понимаю, почему о вас так восторженно отзываются. Не представляю, как вас благодарить.

— Пока не стоит благодарить, миссис Девриз, — улыбнулась мисс Мертон. — Надеюсь, вы понимаете: поскольку на карту поставлена ее собственная репутация, ее светлость прежде желает познакомиться с девушками, только потом даст ответ, будет ли им покровительствовать. Она пригласила вас несколько дней погостить в ее поместье в Суррее, чтобы… оценить… э-э-э… ваши характеры и отличительные качества.

Голова Элизы опускалась и поднималась в такт ее словам, со стороны казалось, что она покачивается, словно пробка в воде.

— Конечно. Конечно. Конечно. Все, что захочет ее светлость.

— Признаться, я была крайне удивлена, что ее светлость ответила мне сразу. — На мгновение на лице мисс Мертон мелькнула озабоченность. — Ее не видели в обществе со дня кончины супруга. Это была такая трагедия…

— А что случилось? — Мэдди подалась вперед.

— Мадлен! — одернула ее Элиза. — Мы не сплетничаем о людях, с которыми не знакомы. Особенно о тех, кто был так любезен, открыв нам дверь. Извините, мисс Мертон. Мы немедленно начнем сборы.

Кейт внутренне застонала от необходимости провести несколько дней в величественном особняке английского поместья. У нее нет времени, чтобы, как обезьянка, развлекать матрону-аристократку. Ведь на кону наследие Па. Она от досады закусила губу. Как бы она поступила, будь это проблема технического свойства?

«Не всякое препятствие — неудача, — любил повторять Па. — Надо уметь применить его в свою пользу».

Сейчас брак с английским лордом казался Кейт меньшим из зол, если выбирать между ним и Джейкобом в роли главы «Мейсон ЖДиЛ». Даже если ей никогда не представится шанс поработать над созданием собственного паровоза. Стоило только представить, что на двигателе Андерсена появится надпись «Мелвери ЖДиЛ», как кровь ударяла в голову. Если уж судьба не предлагает ничего другого, она будет использовать имеющуюся возможность избежать необходимости выходить за Джейкоба.

Глава 3

Себастьян выдохнул с облегчением, лишь когда улицы Лондона остались позади. Но причина была не в смоге и зловонии города, вернее, не только в этом, хотя ненависть к городу увеличивалась с каждым проведенным там днем. Обычно он оставался там недолго — не более трех дней, — но на этот раз срочные дела заставили отложить отъезд. По крайней мере, он так себе объяснил.

В минуты покоя он мысленно переносился в тот вечер, когда оказался на балу у Хоутонов, и вспоминал темноволосую красавицу, которую внезапно встретил в саду. Он сам не вполне понимал, почему в память врезалась столь короткая встреча с девушкой, к тому же американкой. В любом случае о ней надо забыть. В частности, о невероятных глазах василькового цвета и нежной кремовой коже, о свежем запахе пудры и лимонов. Он никогда не узнает, но отчего-то был уверен, что им было бы очень хорошо вместе.

«Вот дьявол!»

Он оперся на подлокотник бархатного дивана кареты и принялся тереть виски.

«Следовало уехать из Лондона раньше». Задержавшись в городе, он лишь мучил себя, постоянно оборачивался, выглядывал из окна кареты, надеясь увидеть девушку прогуливающейся по улице или выходящей из магазина или чайной. Возможно, теперь за пределами города воспоминания о ней померкнут, а вскоре исчезнут без следа. Свежий сельский ветер развеет мысли о ее прелестной фигурке и теплой щеке, некогда лежавшей на его груди. А какая хорошенькая у нее головка! Себастьян вспомнил, как увидел девушку впервые в бальном зале издалека и сразу отметил, как она красива, вблизи же она оказалась совершенно очаровательной. И эта прелестная головка вовсе не пустая и не набита всякой ерундой, что еще хуже. Эта девушка обладала привлекательной внешностью и собственным мнением, что, черт возьми, еще больше возбуждало интерес.

Карету тряхнуло из-за камня на дороге или упавшей ветки дерева, что заставило отвлечься от фантазий. По мере удаления от закопченного и грязного Лондона давление в груди слабело. От размышлений о незнакомой девушке была определенного рода польза: у него не оставалось времени думать, почему мама не появилась на балу Хоутонов. Впрочем, огорчения и разочарования были его постоянными спутниками. Почему он решил, что теперь может быть по-другому?

— Внезапно поездка стала казаться мне такой долгой, Себастьян.

— Ах, дорогой, я так хотела выехать, но…

— Пойми, я просто не смогла заставить себя встать с кровати».

Отговорок можно найти множество. Возможно, настанет день, когда он устанет от них окончательно и выполнит наконец то, в чем клялся себе каждый раз в подобных случаях: оставить мать в покое прозябать в глуши и больше не поддерживать отношений.

Впрочем, она все же была его матерью, он ее любил и надеялся, что однажды она вновь станет прежней, какой была до того отвратительного события пятилетней давности, лишившего ее сил и способности радоваться жизни. До того, как отец убил в нем любовь и веру в его исключительность. Во всем.

Мысли вновь перенесли его в сад, к загадочной незнакомке. Ему тогда следовало уйти сразу, как увидел ее, но разговор его заинтересовал. Она права, бал — то место, где ищут пару. Но только не он. Себастьян давно решил для себя, что у него никогда не будет ни жены, ни наследника. Титул и поместье он оставит дальнему родственнику, живущему в Хартфордшире, а сам станет последним из Уэйкфилдов обладателем титула герцога Мабери.

Чарльз Уэйкфилд души не чаял в единственном сыне, и Себастьян считал себя самым важным человеком во всем мире. Ему, разумеется, не приходило в голову, что после появления наследника отец потерял интерес к семье, особенно к супруге. Выполнив долг, он счел себя вправе делать все, что его радовало. Как то: кутить и развлекаться в заведениях Лондона. В конце концов, так принято в их кругах, так ведут себя все мужчины. Так поступил и отец, и, вероятно, сам Себастьян, если женился бы. Но он решил, что на нем все закончится. Он поклялся в этом себе и матери, хотя, возможно, она его не слышала.

Движение замедлилось, что означало приближение к Хайфилд-парку. Через пару минут карета остановилась у подъезда, лакей в ливрее распахнул дверцу. Под ногами скрипнул гравий, легкие наконец наполнил свежий воздух.

Себастьян прошел к ступеням и остановился, отметив с запозданием, что не все как обычно. Повернувшись, понял, что в шеренгу для приветствия выстроилась не вся прислуга, а, пожалуй, лишь половина. Нельзя сказать, что он большое внимание уделял церемониям, но дворецкому это точно не было безразлично. Всегда сдержанный и чинный Имс, служивший в Хайфилд-парке, сколько себя помнил Себастьян, гордился порядком в доме и неукоснительным соблюдением правил, как и тем, что прислуга действует по-военному четко, будто солдаты, исполняющие приказы. На самом деле, чтобы поставить их на место, было достаточно одного острого взгляда Имса или приподнятой мохнатой брови. Однако сейчас среди приветствующих герцога благонадежного Имса не было.

— Хиггинс, — обратился Себастьян к старшему лакею, — разве посланный вперед гонец не сообщил Имсу о моем прибытии?

— Сообщил, ваша светлость.

— Тогда где же он? И остальные слуги?

Мужчина нервно сглотнул.

— Имс и слуги… немного заняты, ваша светлость.

— Имс занят? Он заболел?

Имс, должно быть, смертельно болен, только чума могла помешать дворецкому подняться с постели ранним утром.

— Нет, милорд. Имс занят наведением порядка в доме.

— Что это значит? Я отсутствовал чуть больше недели, что могло произойти за это время, что так его изменило?

Брови Хиггинса сошлись у переносицы.

— Я полагал, вам известно, милорд…

— Известно что? — Себастьян терял терпение.

— Ваша светлость, это… ваша…

В следующую секунду входная дверь распахнулась, и лакей замолк.

— Кто, ответьте мне… — На крыльце появился Имс, глаза его готовы были вылезти из орбит, как у только что выпотрошенной рыбины. Взгляд остановился на герцоге. — Ваша светлость! — Лицо его стало красным. — Прошу простить, что не встретил вас должным образом. — Он низко поклонился. — Готов принять всю ответственность.

— Вы прощены, Имс, но, бога ради, объясните, что с остальными слугами? — В проеме распахнутой двери он увидел, как через холл пробежали две горничные с корзинами чистого белья и едва не столкнулись с лакеем, в руках которого был массивный серебряный подсвечник. — Что происходит в этом доме?

— Ваша светлость… вас не известили?…

— О чем?

— О приезде вдовствующей герцогини.

От удивления у Себастьяна отвисла челюсть, но он поспешил захлопнуть рот, чтобы не выглядеть глупо перед слугами, пусть и перед половиной из них. Собравшись, он сказал:

— Визит ее светлости для всех нас стал неожиданностью.

Имс расправил плечи, на лице появилась застывшая, непроницаемая маска.

— Похоже, что так, милорд, — произнес он и кашлянул. — Ее светлость просила вас о встрече в личной гостиной, как только у вас будет время. Предпочитаете прежде немного отдохнуть?

Себастьян ничего не ответил и быстро прошел в дом. Его что-то тревожило, нечто пока необъяснимое. Да, надо непременно увидеть мать. Возможно, ее здесь нет, это была просто жестокая шутка. Миранда, вдовствующая герцогиня Мабери ни разу за последние пять лет не переступала порог особняка Хайфилд-парка.

Грудь сдавило, когда он подходил к личным покоям герцогини в восточном крыле. Не обращая внимания на дрожь пальцев, он потянулся к дверной ручке и повернул. Надежды на незаметное появление сразу рухнули, когда послышался скрип несмазанных петель.

— Ах, мой дорогой, надо сказать слугам, чтобы непременно смазали двери.

Голос был на удивление похож на голос матери. И фигура стоящей у окна дамы похожа, и ее профиль. Красивое лицо обратилось к нему — да, это герцогиня. И все же неприятные чувства скреблись внутри и мешали поверить, что это на самом деле она. Прежде всего, на этой даме прекрасный утренний наряд пурпурного цвета, волосы тщательно уложены, а спина прямая, как стрела. В тех немногих случаях, когда он решался навестить мать за прошедшие годы, она либо лежала в постели, либо сидела у камина в халате и с растрепанными волосами.

Себастьян сглотнул ком в горле и шагнул вперед. — Мама?

— Себастьян. — Легко развернувшись на каблуках, она так же легко пошла ему навстречу. — Дорогой, как приятно, что мы прибыли почти одновременно. Я очень надеялась, что мне не придется долго тебя ждать.

Он придирчиво оглядел ее лицо. Любого другого взволновали бы морщины у глаз и бледность кожи, но ему это казалось единственно знакомым и привычным в ее облике. Только это и убедило, что перед ним не призрак.

— Мама. Рад видеть вас здесь.

В голове пронесся миллион вопросов, но самый главный: «Что она здесь делает?» И почему она не явилась на бал? Как ей удалось заставить себя сегодня встать с постели? Собирается ли она остаться в поместье?

— Ты смотришь так, будто увидел привидение. — На губах заиграла легкая улыбка. — Надеюсь, ты не против моего появления без предупреждения?

— Разумеется, нет, вам всегда здесь рады, — автоматически ответил Себастьян, продолжая копаться в роившихся в голове мыслях.

— Давай сядем.

Герцогиня подтолкнула сына к дивану и усадила, отчего он вновь почувствовал себя мальчиком в коротеньких штанишках. Впрочем, он не сопротивлялся, слишком велико было желание узнать, что заставило маму отказаться от образа жизни отшельника.

— Тебе, должно быть, странно видеть меня здесь, — начала герцогиня, словно прочитав мысли сына. — И ты, разумеется, сердишься, что я не приехала на бал к Хоутонам.

«Да, как и во всех остальных случаях, когда я ожидаю понапрасну», — подумал он, но, конечно, промолчал.

— Нет, мама, я уверен, у вас были веские причины. — Все ее оправдания он знает наизусть, нет необходимости опять их слушать. — Но объясните, что привело вас сюда?

Герцогиня сложила руки на коленях.

— Ты не солгал мне? Насчет того, что мне здесь всегда рады?

Как в большинстве владений герцога, на территории Хайфилд-парка, в миле от главного особняка, располагался вдовий домик, но после кончины отца мама решила жить не в нем, а в одном из поместий в Хартфордшире, которое было частью ее приданого. Себастьяна задело нежелание мамы находиться рядом, но он проглотил обиду, потому что отлично понимал причину. Его постоянное присутствие напоминало ей об ушедшем муже.

«Вы похожи как две капли воды, — частенько приговаривала она с улыбкой. — Будто тебя родил он».

И это было правдой. Всякий раз, глядя в зеркало, Себастьян видел, что единственное, что унаследовал от матери, — это глаза. Сходство с отцом стало причиной кошмара, заставлявшего не раз просыпаться посреди ночи в холодном поту. Ему снилось, что, подойдя к зеркалу, он видит не свое отражение, а Чарльза Уэйкфилда с ножом в сердце.

— Себастьян?

Он уверенно кивнул.

— Разумеется, нет, мама. Оставайтесь здесь, сколько пожелаете.

— Замечательно. — Широкая улыбка осветила лицо, и оно ожило, будто увядающий цветок, который полили. — Надеюсь, ты не станешь возражать, узнав, какая у меня на то причина.

— Вы можете приезжать без причины.

— Да, да, но… — Пальцы теребили кружево на платье. — Видишь ли, речь не только обо мне.

— Наймите столько слуг, сколько сочтете нужным, чтобы вам было удобно.

Имс наверняка будет недоволен необходимостью размещать дополнительных людей, но верный дворецкий справится.

— Нет, дорогой, дело не в слугах. Я хотела бы пригласить гостей пожить в Хайфилд-парке.

— Вы хотите развлечься? — В душе вспыхнула искра надежды.

Вдовствующая герцогиня Мабери уже много лет сторонилась общества. Но радоваться пока рано, его опять может постигнуть разочарование.

— Не совсем так. — Герцогиня поджала губы. — Себастьян, я намереваюсь стать покровителем нескольких юных леди в этом сезоне, поэтому хочу принять их здесь.

— Здесь? Но почему не в Хартфордшире? Или в доме в Лондоне?

— Мой дом совершенно не приспособлен для приема гостей, к тому же, полагаю, здесь, в сельской местности, им будет лучше. Они смогут немного отдохнуть, прежде чем погрузиться в светскую жизнь. А я составлю список подходящих джентльменов, чтобы пригласить их с визитом. — Темные глаза, такие же, как его собственные, смотрели неотрывно. — Ты ведь не возражаешь, Себастьян?

Не возражает ли, что его покой будет нарушен хихикающими девицами, мечтающими о замужестве? Что они будут сновать туда-сюда и путаться под ногами? Отовсюду будет слышаться их щебет о всякой ерунде — моде и нарядах? И конечно, в доме начнут сплетничать обо всем. Разумеется, он не возражает, как иначе.

Себастьян открыл рот, но что-то его остановило. Вероятно, огонек жизни, появившийся в глазах матери, они теперь отчетливо выделялись на осунувшемся лице.

— Разумеется, мама, я не возражаю, — произнес он, не успев сдержать порыв. — Хайфилд-парк всегда открыт для вас, приглашайте всех, кого сочтете нужным.

Себастьян очень надеялся, что не пожалеет о столь безвольном поступке.

— Спасибо, дорогой.

— У меня есть одно условие.

— Да, конечно. Все, что угодно. И какое же?

— Вы не станете включать меня в список «подходящих джентльменов».

— Дорогой мой…

— Я серьезно, мама. — Голос его стал твердым. — Двери Хайфилд-парка будут открыты для вас и ваших гостей, а я буду любезным хозяином только в том случае, если не буду задействован ни в одной вашей брачной схеме.

— Как пожелаешь, Себастьян, — уверенно кивнула герцогиня.

— Хорошо. — Он поправил полы фрака. — Когда прибудут ваши юные леди?

— Сегодня.

— Сегодня?

Висок заломило от боли. Почему он уже сейчас чувствует, что крупно пожалеет о решении?

— Да, они, полагаю, уже в пути. — Дама поджала губы. — Я понимаю, что поступок с моей стороны довольно импульсивный, но ведь светский сезон в самом разгаре, у нас мало времени.

Не важно, когда прибудут девушки, главное, чтобы они скорее нашли себе мужей, и тогда в его жизни все вернется на круги своя, в доме опять наступит покой и тишина.

— Я сообщу Имсу о прибытии гостей.

— Не стоит беспокоиться, дорогой, я уже поставила его в известность. И дала все необходимые распоряжения.

— Тогда понятно, отчего Имс носится по дому и кудахчет, как наседка.

Похоже, мама была уверена, что получит от него согласие, впрочем, в этом нет ничего странного, он никогда ей не отказывал.

— Я очень тебе благодарна, Себастьян. — Она положила ладонь на его плечо.

Искры жизни в ее глазах, кажется, стали разгораться, зародив в его сердце надежду на лучшее.

Себастьян напрягся, когда губы коснулись его щеки, и совсем не потому, что ему было неприятно, просто мама не делала так со времен его детства. Трогательный жест и аромат лаванды пробудили воспоминания, которые давно были заперты в темном уголке души. Стало неловко за себя, и он кашлянул.

— Поскольку, как мне видится, вы все держите под контролем, я, с вашего позволения, займусь неотложными делами.

— Разумеется.

— Прошу меня извинить.

Он спешно покинул гостиную, не переставая удивляться приезду мамы. Оставалось надеяться, что, если вернуться сейчас в комнату, она будет по-прежнему там. Сколько раз он желал этого в течение последних пяти лет? Ждал, что, проснувшись утром, мама вспомнит о его существовании и о том, что жизнь за стенами ее особняка продолжается. Подобные мысли угрожали внутреннему спокойствию, поэтому он поспешил выкинуть их из головы.

В своих покоях Себастьян первым делом сменил дорожный костюм. Он долго отсутствовал, и следовало уделить время делам поместья. Вместе с титулом он унаследовал не только права, но и множество обязанностей и забот владельца находящегося в упадке хозяйства.

Большинство его сверстников использовали один способ получить деньги: продать все, что можно. Себастьян решил идти иным путем. Поместье должно приносить доход, это бесспорно, им он и стал заниматься. Вскоре, впрочем, выяснилось, что дело это довольно хлопотное и забирает почти все время и силы. Подобный поворот в большой степени радовал, потому что отвлекал от тяжких мыслей и не позволил превратиться в человека, которым он больше всего боялся стать.

Ему потребовалось несколько лет труда, чтобы стать богаче, чем когда-либо, хотя и сейчас казалось, что необходимо сделать еще очень много, что он еще недостаточно удачлив и кошмар всей его жизни еще может стать реальностью.

Пообедав, Себастьян надел панталоны для верховой езды, легкую куртку и направился к конюшням. Там его уже ждал запряженный Гром.

Надо признать, к этому часу какофония звуков и суета в доме почти стихли, но он все же решил сбежать на несколько часов, надеясь пропустить момент появления пустоголовых девиц на выданье. Полуденная погода радовала, свежий воздух бодрил, прогулка придаст сил и поможет подготовиться к утомительному вечеру в роли идеального хозяина.

Некоторое время Себастьян провел наедине с собой, наслаждаясь красотой зеленых лугов и полосы леса за ними, потом решил проведать одного из новых арендаторов по имени Феллоуз, выяснить, все ли хорошо у него и его семьи.

Вскоре солнце стало клониться к горизонту, а это означало, что пора возвращаться. Гости матери уже, скорее всего, разместились. Внезапно стало не по себе от мысли, что придется украдкой перемещаться по собственному дому, чтобы не столкнуться с одной из жеманниц.

До поместья оставалось около мили, и он решил свернуть к ручью и напоить Грома, а оставшуюся часть пути пройти пешком, хоть дорога и вела в гору. Подъем не очень крутой, он легко преодолевал его сотни раз.

Гром неожиданно замедлил ход и, кажется, насторожился.

— Моя шляпа! — услышал Себастьян, и в следующую секунду раздался женский крик, в лицо ударил порыв ветра и что-то еще более существенное.

Выплюнув нечто, напоминающее кружевную ленту, он поймал непонятный предмет и отбросил на землю. Конечно же, это и была дамская шляпка. Проклятие, откуда она здесь?

Подняв голову, он увидел вероятную ее обладательницу — хрупкую женскую фигурку, спускающуюся по склону и приближающуюся все быстрее. Надо признать, женщина двигалась довольно проворно, на такой скорости было нетрудно споткнуться и упасть. — Не спешите так! Вы можете…

Что и произошло. Девушка поскользнулась, упала на спину и остаток пути проехала на ней.

«Вот черт!»

Себастьян подбежал и протянул руку.

— Позвольте, мадам… — Слова застряли в горле. Второй раз за день он поймал себя на том, что не смеет поверить в происходящее. Может, ему померещилось? На него удивленно смотрели василькового цвета глаза, от которых он не мог отвести взгляд будто завороженный. — Это вы? — наконец произнес он. — Но как вы здесь оказались?

— Как я здесь оказалась? — недоуменно переспросила Кейт. — Хочу задать вам тот же вопрос.

Она была довольна, что не растерялась, по крайней мере, ей так казалось. И не слишком долго смотрела на незнакомца во все глаза, хотя оторваться от такого красавца сложно. Нет, он был не плодом ее воображения, а человеком, так сказать, из плоти и крови. Действительно, как странно, что они встретились.

Кейт еще раз оглядела мужчину. Сейчас он показался ей даже крупнее, чем запомнился. Поношенные сапоги и панталоны из оленьей кожи облегали мощные ноги и подчеркивали выразительные мышцы. На нем не было ни жилета, ни фрака, лишь свободная льняная сорочка навыпуск с расстегнутым воротом, что позволяло увидеть часть груди ниже шеи, кожа там была золотистой от солнца. Любопытно, все ли его тело покрыто загаром? Она осмелилась посмотреть в его черные глаза и замерла, будто под влиянием гипноза. Наконец он кашлянул, и чары рассеялись. Оставалось надеяться, что она не пробыла долго в столь глупом положении.

Кейт огляделась и оценила ситуацию. Она плюхнулась на землю, словно мешок с зерном, и теперь сидит в прежней позе, к тому же без шляпы и с растрепанной прической. Встав на ноги, она отряхнула, как могла, грязь с платья.

— Итак? — обратилась она к мужчине и оторвала колючку от рукава. — Как вы все объясните?

— Я объясню? — Себастьян выдохнул. — А почему вы считаете себя вправе это требовать, мадам?

— Мисс, — заявила она, расправляя плечи. — Я приглашена сюда самой вдовствующей герцогиней Мабери. — В самом деле? — Черная бровь поползла вверх. — А что сказал на это герцог?

Она посмотрела прямо на него, сохранив, впрочем, надменное выражение. Господь всемогущий, учитывая его теперешний внешний вид, она наверняка причислила его к прислуге. В вечер их первой встречи на нем был роскошный фрак, ведь он был на балу у Хоутона. Но мог сойти и за кучера, решившего воспользоваться случаем и побродить по саду дома господ.

— Думаю, он многое сказал бы, узнав, что его работник так вольно ведет себя с гостями.

Себастьян улыбнулся уголком рта.

— Но мне любопытно, что бы он сказал о той гостье, которая съехала по холму и имела очень неприглядный вид, к тому же разгуливала без компаньонки. Или она надеялась встретить своего Пирама?

Щеки ее запылали от воспоминания об их встрече в саду.

— Если я правильно помню, — продолжал Себастьян, — у вас есть привычка заговаривать с джентльменами и цитировать Шекспира.

Девушка возмущенно вскинула подбородок.

— Вы на что намекаете, сэр?

— По вашему мнению, я не джентльмен, потому оставим столь официальный тон. — Глаза, словно два уголька, двигались медленно, лениво оглядывая ее с головы до ног. Совершенно неприлично. Однако пульс от этого участился. — Или вы ищете вовсе не джентльмена? — Я… да как вы… — Кейт вспыхнула, беспомощно огляделась, заметила шляпку и бросилась ее поднимать.

Стряхнув грязь с полей, водрузила ее на голову.

Мужчина тем временем потрепал гриву огромного черного как смоль коня, достал откуда-то яблоко и протянул ему на ладони.

— Уже уходите, мисс?

— Да. Здесь совершенно невыносимая атмосфера.

Не успел он открыть рот, как она развернулась и бодро зашагала вверх по холму, старательно скрывая тяжелое дыхание по мере того, как склон становился круче. Она чувствовала на себе взгляд такой силы, что боялась, он прожжет дыру в спине. Взобравшись на вершину, она перевела дыхание и, замедлив шаг, принялась спускаться.

«Ах, Кейт, какая же ты дура!»

Она вновь себя скомпрометировала, а ведь всего-то и хотела подышать свежим воздухом после долгой поездки в карете из Лондона. Дорога была ухабистой, время тянулось невыносимо медленно, она страдала от духоты, но в большей степени от вынужденного пребывания в обществе Каролины и Элизы Девриз.

Корнелиус Девриз спал, а его жена и дочери строили планы, как заполучить лорда. При этом ни одна из них не испытывала смущение из-за присутствия мисс Мертон. Та же, чистая душа, благослови ее Господь, притворилась слепой и глухой. Скорее всего, известная английская тактичность удержала ее от реакции на бестактные высказывания американок.

По мере того как они удалялись от Лондона, пейзаж менялся. Кейт вынуждена была с неохотой признать, что сельская местность Англии чудо как хороша и разительно отличается от американской. Она изысканна и благородна, в то время как заокеанский ее собрат буйный и неприрученный.

Наконец они добрались до Хайфилд-парка, и у Кейт дух перехватило от красоты трехэтажного особняка с арочным входом и четырьмя колоннами. Интерьеры были еще прекраснее. Она была уверена, что видела значки доллара в глазах Элизы и Каролины, когда они шли, озираясь, по коридорам в свои комнаты, любуясь картинами и скульптурами. Никому и в голову не пришло спросить о хозяйке, но мисс Мертон сама объяснила им, что они встретятся в гостиной перед ужином.

Элиза отправила дочерей в комнаты отдыхать и готовиться к важному выходу вечером. О Кэтрин все привычно забыли. Нельзя сказать, что она ожидала иного или была этим недовольна. Отец заявил, что не будет тратить время на поездку в Суррей, передал ее на попечение Девризов и мисс Мертон и велел писать, как только на горизонте появится подходящий лорд, готовый сделать ей предложение. Элиза была мила с Кейт, заверила Артура, что его дочь в надежных руках, но ведь это лишь из-за прибыльных сделок с ее отцом. Наедине с ней Элиза вела себя по-другому. Кейт ожидала отношения в лучшем случае как к чужому человеку, а в худшем — как к конкурентке своим дочерям. И принимала это, стараясь обращать на подобное поменьше внимания. Девушка поняла, что несколько часов до ужина могут оказаться последними, когда она будет предоставлена самой себе, и решила в полной мере насладиться свободой. Свежий воздух провинции придавал легкости, поэтому она рискнула выйти из особняка, хотя отведенная ей комната была вполне удобной и светлой.

Теперь же, возвращаясь, она сожалела о необдуманном поступке. К тому же тревожила новость, что красивый незнакомец находится совсем рядом, в том же поместье. «Ну и пусть», — сказала она себе. Ведь едва ли они увидятся снова.

Глава 4

Кейт постаралась скорее забыть о неприятном инциденте. Сейчас надо думать о встрече с благородной хозяйкой поместья.

Девушка немного вздремнула, потом появилась горничная и стала одевать ее к вечеру. И вот она уже спустилась вниз и направилась в гостиную.

Войдя, она сразу увидела Девризов и мисс Мертон.

— Надо было мне надеть голубое платье, — недовольно протянула Каролина. На ней был наряд кремового цвета с черными кружевами, светлые волосы идеально уложены. В целом она выглядела довольно мило, хотя не роскошно. — Я же говорила, мама, оно больше идет к моим глазам.

— Это бледно-желтое тоже великолепно, — заверила ее Элиза. — Голубое прибережем до момента, когда появятся женихи. Мэдди, ты перестанешь ерзать?

— Прости, мама. Что-то мешает. — Мэдди поправила отороченную бархатной лентой пелерину. Ей на лицо упал локон, отчего она стала выглядеть совсем по-детски. — Скажите, мисс Мертон, нам нужно знать что-то еще о герцогине?

— Я уже рассказала вам все, что мне известно. Мы не виделись несколько лет с того времени…

Ее прервало появление дворецкого.

— Ее светлость вдовствующая герцогиня Мабери, — объявил он.

Все поднялись и повернулись к входу. В комнате повисла благоговейная тишина. Впервые услышав о вдовствующей герцогине, Кейт представила чопорную матрону, но вошедшая в комнату дама оказалась совсем не похожа на то, что рисовало воображение. Она была среднего роста, стройная, одета в элегантное платье янтарного цвета, темные волосы убраны, но лицо обрамляли пряди, оставленные специально, чтобы придать чертам мягкости. Несмотря на бледность кожи и тени у глаз, герцогиня выглядела весьма моложаво.

— Добрый вечер. Добро пожаловать в Хайфилд-парк, — произнесла дама. Звуки были полны сладости и лились, словно мед. — Я рада, что вы приняли приглашение. Надеюсь, комнаты пришлись вам по вкусу. Если будут пожелания, обращайтесь к Имсу. — Она кивком указала на дворецкого. — Его светлость, видимо, опаздывает, простим его за это.

— Его светлость герцог Мабери! — внезапно выкрикнул дворецкий.

Воздух в помещении заметно накалился. В дверях появилась высокая фигура в черном.

— Добрый вечер, — произнес мужчина мягким, низким баритоном. От этих звуков грудь Кейт сдавило.

«Нет, Господи, только не это».

Ее незнакомец оглядел комнату. Кейт едва не застонала. Страх заставил сердце трепетать. Господь всемогущий, ей остается только молиться.

«Господи, если земля разверзнется и поглотит меня сей же момент, обещаю остаток жизни посвятить молитве, благим делам и служению тебе, Господи».

Пока Господь обдумывал ее слова, взгляд темных глаз остановился на ней. Кейт внутренне съежилась, но лицо герцога осталось непроницаемым.

— Себастьян, — вдовствующая герцогиня подошла к сыну, — я хочу познакомить тебя с нашими гостями.

У Кейт было такое чувство, что она проглотила кусок свинца. Скажет ли он что-то о встрече на балу? Или о сегодняшнем инциденте, когда она открыто назвала его слугой?

«Кейт, ты идиотка!»

Герцог может выслать ее из своего поместья прямо сейчас, никто не посмеет ему и слово сказать. Она действительно вела себя с ним возмутительно. Хоть бы он позволил остаться Девризам! Кейт от всей души желала счастья Мэдди.

— Достопочтенная Хариет Мертон, — начала герцогиня.

— Ваша светлость, — приветствовала та, — для меня честь быть представленной вам спустя столько лет. Такое упущение, учитывая нашу связь.

— Связь? — переспросил герцог.

— Да. Ваш отец — мой дальний кузен.

— Понятно. — На лице герцога Мабери не отразилось ни одной эмоции. — Действительно, досадное упущение.

Вдовствующая герцогиня кашлянула.

— Мисс Мертон, прошу вас. — Она посмотрела на Девризов.

— Ах да, — спохватилась та. — Ваша светлость, представляю вам мистера и миссис Девриз из Питтсбурга.

— Большая честь для нас, ваша светлость. — Корнелиус пожал протянутую герцогом руку. — Благодарим, что принимаете нас в этом великолепном поместье.

— Никогда не видела такого красивого дома, — добавила Элиза, и ее глаза засветились благоговением.

Мабери ничего не ответил, лишь кивнул.

— А эти юные леди, — продолжила мисс Мертон, — мисс Мадлен Девриз, мисс Каролина Девриз и мисс Кэтрин Мейсон.

Кейт присела в реверансе с некоторой задержкой и, поднявшись, продолжала смотреть в пол, боясь встретиться взглядом с герцогом. Она отчетливо чувствовала внутреннюю дрожь стоящей рядом Каролины, но ей самой удалось скрыть волнение.

«Господи, помоги, пусть это все скорее закончится». — Рад знакомству, дамы, — послышался наконец голос герцога. — Думаю, пора перейти в столовую и приступить к ужину.

— Да, разумеется, — поддержала его вдовствующая герцогиня.

Он предложил руку матери и направился в смежную залу, за ними потянулись гости.

В столовой все расселись, девушкам отвели места дальше всех от хозяев дома. Мэдди слегка улыбнулась Кейт. Каролина выглядела недовольной, вероятно, тем, что герцог был слишком от них далеко. Кейт же это, напротив, порадовало. Впрочем, будь она даже в соседнем графстве, предпочла бы находиться еще дальше.

Каждая следующая перемена блюд была изысканнее предыдущей. Лакеи в роскошных ливреях подносили тарелку и легким взмахом рук одновременно поднимали серебряные крышки. Насыщенный по вкусу суп с трюфелем, пюре из обжаренных овощей, запеченный фазан под сливочно-масляным соусом…

Кейт не могла насладиться их великолепным вкусом, поскольку не переставала думать о встрече с герцогом Мабери несколько часов назад, а от этого желудок перекручивало, и он с трудом принимал пищу. Состояние ее похоже на ожидание, когда же молот наконец упадет на наковальню. Вечер в самом разгаре, у Мабери есть возможность поведать всем о деталях их недавней встречи. Есть шанс поставить ее на место, заставить краснеть от стыда и унижения, тогда всем присутствующим станет ясно, какая он презренная и неблагодарная особа. А рассказ об их знакомстве? У живой изгороди в саду дома Хоутона. Это будет настоящий скандал.

За столом велся негромкий разговор, герцог вступал в него лишь для того, чтобы ответить на вопросы матери или Корнелиуса. Женщины не открывали рта, за исключением Каролины, несколько раз вставившей пару слов.

— Пожалуй, это лучшая еда из всей, что мне доводилось пробовать в Англии, — довольно громко заявила она после поданного рыбного блюда, наклонившись вперед, чтобы видеть сидящих на другом конце стола.

— Поистине великолепно, ваша светлость, — поддержала мисс Мертон. — Я слышала, вы наняли одного из лучших поваров из Франции.

— О да. Пьер творит чудеса на кухне, — ответила вдовствующая герцогиня.

Тянувшийся, кажется, бесконечно ужин все же закончился, хозяйка вечера объявила, что дамам будет подан чай в синей гостиной, а двум джентльменам — портвейн и сигары в личном кабинете герцога.

Мужчины покинули столовую первыми, за ними — дамы. Кейт стало немного легче, ведь в оставшуюся часть вечера ей не придется видеть герцога Мабери, но все же тревога в душе еще не улеглась, как она ни старалась с ней справиться.

— Кейт, а где твой ридикюль? — спросила Мэдди.

Та оглядела руку и тихо выругалась.

— Если спросят меня, я вернулась за ним в столовую.

— Но, Кейт…

— Я быстро.

Решив не тратить время на разговоры, Кейт развернулась и быстро пошла обратно. Влетев в столовую, она сразу же наткнулась на препятствие. Отшатнувшись, она непременно упала бы, если бы не удержавшая ее под локоть крепкая рука.

— О, простите! Я… — Она подняла глаза и замерла. Во рту мгновенно пересохло. — В-ваша светлость. Мабери отпустил ее локоть и сделал шаг назад.

— Мисс Мейсон.

Выражение лица было спокойным и невозмутимым, ничего общего с тем дерзким взглядом, которым он смерил ее с головы до ног днем.

— Я вернулась за ридикюлем. — Кейт низко наклонила голову и попыталась обойти мужчину, но остановилась и посмотрела на него, подчиняясь непонятной силе. — Ваша светлость.

— Да? — Он повернулся к ней.

Надо начать, а там — как пойдет. Па всегда говорил ей, что проблему надо начинать решать самой.

— Ваша светлость, мы можем поговорить откровенно? Насчет сегодняшнего происшествия?

— Не понимаю, о чем вы, мисс Мейсон.

Что это значит? Или она дважды встречалась с его братом-близнецом? Кейт пригляделась, чтобы понять по глазам, настроен ли он шутить.

— Вы… понимаете, о чем…

— Мисс Мейсон. — Интонации резали слух и походили на удар острым лезвием. — Полагаю, для обеих сторон будет лучше забыть обо всем, что имело место ранее.

— Но я… О! — Она не сразу поняла, что герцог спасает ее от постыдного положения.

Может, это правда благородный двойник того, с кем она беседовала дважды?

Небрежно кивнув ей, он зашагал прочь. Кейт смотрела ему вслед, понимая, что должна испытывать благодарность, ведь ей удалось избежать позора и его последствий, однако в груди появилось необъяснимое давление, оно дало посыл формированию вывода: она ничего для него не значит. Их знакомство, будоражившее ее мечты, ровным счетом ничего для него не значило. Возможно, он уже обо всем забыл. Сегодня днем его взгляд был страстным, а сейчас — ледяным, отчужденным, как и манеры.

Впрочем, она приехала сюда не для того, чтобы завладеть его вниманием, ей необходимо добиться своей цели: предотвратить брак с Джейкобом и в память о Па сохранить его наследие. Первым шагом должно стать поручительство за нее вдовствующей герцогини Мабери, следовательно, надо думать об этом, а не о темноволосом красавце.

Глава 5

На следующее утро герцог не появился за завтраком. Спросившая о нем мисс Мертон получила ответ от герцогини, что сын, по обыкновению, встает на рассвете и днем занимается делами поместья.

Кейт порадовалась, что не придется выносить его присутствие, а Каролина была разочарована.

— Нам будет не хватать приятного общества его светлости, — заявила она.

Кейт понимала, почему ее интересует герцог, и дело не в том, что он был «приятным обществом». Будь он старым и дряхлым, Каролина все равно вцепилась бы в него.

— После завтрака, дамы, — начала герцогиня, — я хотела бы пригласить вас на прогулку в парк. Он еще не вошел в лучшую пору цветения, но мне нравится видеть его и в это время. Затем будет подан обед, а после можете выбрать, чем заняться: магазины и чаепитие в деревне или спокойное времяпрепровождение за книгой в библиотеке.

— Магазины и чай — это прекрасно, ваша светлость, — мгновенно отозвалась Каролина. — Гораздо приятнее скучного сидения в комнате, где только и есть, что книги.

— У нас еще есть телескоп, — добавила герцогиня.

— Что есть? — переспросила Элиза.

— Телескоп, мама, — повторила Мэдди и объяснила:

— Такое приспособление, чтобы рассматривать звезды. Элиза посмотрела на дочь испуганно:

— Зачем нам разглядывать небо?

— А мне было бы интересно. — Мэдди сложила руки на коленях.

— Пожалуй, и мне. — Кейт решила поддержать подругу. — Мы с Мэдди выбираем библиотеку, а чай и магазины оставим Элизе и Каролине.

Вдовствующая герцогиня широко улыбнулась, глаза ее засветились, отчего женщина стала выглядеть лет на десять моложе.

— Замечательно, — кивнула она.

Как верно заметила вдовствующая герцогиня, парк лишь вступал в пору цветения после недавно закончившейся зимы. Откровенно говоря, он был совсем голым, но Кейт хорошо представила его скорое великолепие, учитывая разнообразие деревьев и кустарников: дикие яблони, вишни, гардении и гортензии. Поодаль она увидела оранжерею и снующих туда-сюда садовников, они выносили луковичную рассаду и засаживали клумбы.

— Весной и летом здесь будет райская красота, — начала разговор Элиза.

Герцогиня остановилась и кивнула садовнику с саженцем вишни в руках.

— Да, парк будет восхитителен, надо только потрудиться. — Она проследила за работником. — Надо осенью посеять семена, ухаживать за ними, тогда весной растения будут готовы к посадке в открытый грунт. Когда я вижу все это, — она окинула взглядом просторы, — понимаю, какая тяжелая работа стоит за этой красотой… Что ж, не будем задерживаться, — произнесла она после паузы.

Закончив осмотр парка, дамы направились в столовую обедать, а после разошлись по комнатам для отдыха.

Каролина и Элиза были в восторге от предстоящей поездки в деревню, похода по магазинам и чаепития. Все их внимание теперь было сосредоточено на том, что лучше надеть.

— Как думаешь, нам стоит изменить решение и поехать с ними? — спросила Мэдди, когда они шли по длинному коридору к отведенным им спальням, к счастью находящимся рядом. — Вдруг вдовствующая герцогиня сочтет меня синим чулком, неспособным привлечь мужчину?

— Наши шансы не изменят несколько часов, проведенных в свое удовольствие. — Кейт остановилась у своей двери. — К тому же если нас еще не попросили уехать, значит, считают достойными кандидатами.

Мэдди помолчала, обдумывая услышанное.

— Ты, как всегда, рассуждаешь прагматично, Кейт. А мне вот очень хочется увидеть телескоп.

Признаться, Кейт и сама была заинтригована.

— Я, пожалуй, вздремну часок. Увидимся в библиотеке?

Мэдди кивнула, и ее кудри подпрыгнули.

— Да, в библиотеке.

Кейт вошла в библиотеку ровно через час и сразу увидела подругу рядом со стоящим у окна на треноге цилиндрическим латунным предметом.

— Мэдди?

— А, вот и ты. — Мэдди отошла на шаг от прибора и повернулась. — Невероятное устройство. Хочешь посмотреть?

— Я… спасибо. — Кейт подошла и посмотрела в окуляр.

— Оказывается, можно смотреть не только в темное время суток, как я полагала, а даже днем.

Действительно, с помощью телескопа можно было разглядеть предметы, находящиеся на очень значительном расстоянии, например весь парк и даже ферму за ним. При движении трубы изображение теряло четкость, приходилось его настраивать.

Кейт разглядывала то, что видела, размышляя: что-то случилось с телескопом или с ее зрением?

Перед ней был герцог Мабери, помогавший одному из арендаторов класть каменную стену. Одет он был почти так же, как вчера, в льняную рубашку, расстегнутую сейчас почти до талии, позволяя увидеть темную поросль на груди. Значит, загорела не только его шея.

— Да… вижу… — протянула в ответ Кейт. — Замечательное устройство.

Жар ударил в голову и стал разливаться в животе. Она не могла оторваться, с интересом глядя в телескоп и раздумывая, зачем герцогу уподобляться простому рабочему и трудиться вместе с арендатором?

— Кейт?

На плечо легла рука. Она вздрогнула и резко отпрянула.

— Да?

— Все хорошо? Ты покраснела.

— Я? Да, все хорошо.

— Что ты увидела? Вероятно, это весьма любопытно, если ты не слышала, что я зову тебя уже не первый раз. Можно и мне посмотреть?

— Нет! — Кейт заслонила собой телескоп. — Я… хотела сказать, что… она уже улетела, это была красивая голубая сойка на дереве.

— Голубая сойка? — Мэдди нахмурилась. — Мне казалось, они водятся только в Америке.

«Вот незадача!»

— Правда?

— Мне так казалось. Дай, я посмотрю.

— Подожди, позволь, я еще раз. — Кейт приблизила глаз к окуляру. До того как подруга поймет, куда она на самом деле смотрит, девушка последний раз полюбуется красавцем-герцогом. — Минутку… — Изображение вновь стало четким, Кейт увидела, как стала рушиться каменная стена, едва не задев людей. — Это же… О нет!

— Что случилось?

Кейт развернулась.

— Мне надо идти.

Герцог не пострадал, но что могло стать причиной разрушения? Вероятно, ошибки в кладке. Неужели в поместье нет каменщика?

— Идти? Но куда?

Кейт поджала губы. Перед чем она никогда не могла устоять в жизни, так это задача, требующая решения.

— Пока не могу сказать. — Она взяла руки Мэдди в свои и пожала. — Но мне нужна твоя помощь.

Мэдди активно закивала, отчего ее кудряшки вновь запрыгали.

— Все, что скажешь.

— Если кто-то спросит, скажи, что эти часы мы провели вместе. Пожалуйста.

— Ладно, — с неохотой ответила Мэдди.

— Спасибо. — Кейт выпустила ее руки и помчалась к выходу. — Я скоро, — бросила она на бегу.

Глава 6

— Говори уж, — пробормотал Себастьян, стряхивая пыль с недавно еще безупречно белой рубашки.

— Что, ваша светлость? — спросил Джон Лоуренс, протягивая ему кусок чистой ткани.

Себастьян вытер ею пот со лба.

— Что ты был прав. Следовало дождаться каменщика, пусть бы он клал твою стену. — И кивнул на груду разбросанных камней.

— Жена постоянно жаловалась, что овцы приходят к нам через дыру в заборе и щиплют траву. Вы ведь знаете, как непросто справиться с моей Мэри в гневе. — Лоуренс усмехнулся. — К тому же как отвергнуть помощь самого герцога? — Мужчина поскреб подбородок. — И работа казалась несложной, ваша светлость, — клади себе камни один на другой. Но я все равно очень благодарен за помощь, милорд. Ни один рабочий не трудится с таким усердием, как вы. Может, когда устанете от обязанностей герцога, будете работать на меня, ваша светлость?

Себастьян улыбнулся в ответ:

— Подумаю над твоим предложением, Джон.

Тот покачал головой:

— Не понимаю, что вы с нами возитесь столько лет? Уже ведь всем помогли, все отремонтировали и починили. На фермах все самое лучшее. Старый герцог ничего для нас не делал, даже не пожелал с нами познакомиться.

При упоминании отца Себастьян замер, сжав тряпку.

— Простите, ваша светлость. — Джон снял шляпу и поклонился. — Простите за неуважение к памяти отца. Я благодарен вам за помощь.

— Все в порядке, Джон, — произнес Себастьян, но плечи его опустились, когда напряжение отступило.

Мужчины его положения для поддержания формы посещали фехтовальные или боксерские клубы. И он когда-то занимался тем же, хотя уже не помнил, когда последний раз выходил на ковер. Сейчас он был в лучшей физической форме, чем когда-либо в жизни, и все благодаря посильному труду. Многие сказали бы, что загар и выраженная мускулатура плеч — это не модно для джентльмена, но его уже лет пять как перестало заботить мнение общества. И начинать беспокоиться об этом сейчас он не намерен.

Давно, только приступив к управлению поместьем, он обнаружил, что физическая активность позволяет отвлечься от грустных мыслей. Если тело лишено сил, то и разум не станет горевать. Теперь труд стал ему необходим, он желал этого не только телом, но и душой, труд становился бальзамом для старых ран.

Себастьян искал, чем заняться, и находил. Сегодня надеялся достаточно утомиться, чтобы быстро и крепко заснуть, а не лежать и думать о том, о чем не следует: о тех необыкновенных глазах василькового цвета, волосах, лежащих красивой волной, тонком аромате пудры и цитруса. Именно предаваясь мыслям об этом, он водрузил последний камень, от веса которого стена и рухнула.

«Проклятие!»

— С вами все хорошо, ваша светлость? — Джон выглядел обеспокоенным.

— Да, да, все хорошо. — Себастьян отбросил тряпку и застегнул рубашку. — Полагаю, нам лучше подождать каменщика. Не хотелось бы сделать хуже, чем уже есть.

— Ничего страшного, я пока поставлю повозку так, чтобы загородить путь этим надоедливым овцам. Не желаете умыться, милорд, и выпить воды?

Себастьян оглядел себя и увидел прилипшие к одежде комья грязи. Для камердинера не станет сюрпризом такой вид герцога, он к этому давно привык, а вот выпить холодной воды было бы неплохо.

— Пройдемся до колодца вместе.

Он последовал за Джоном Лоуренсом, обошел дом и помог вытащить полное ведро. Смыл пыль с лица и рук, насколько это было возможно, остальное вполне терпит до ванны.

Затем они обсудили, что еще требуется арендаторам, что необходимо сделать в последующие недели, а что может подождать. Надел земли Джона и ферма располагались ближе всего к особняку, поэтому Лоуренс стал своего рода связующим звеном между арендаторами и герцогом Мабери.

— Я подумаю, как раздобыть несколько овец для Роберта Таллинга, — произнес Себастьян и мысленно добавил еще один пункт к списку дел. — А теперь я пойду. Сообщи, если надо будет еще что-то построить.

Джон кивнул:

— Спасибо вам, ваша светлость.

Они вместе прошли к переднему входу в дом, где был привязан конь Себастьяна Гром. Но теперь во дворе он был не один. На фоне разрушенной стены появилась хрупкая женская фигура. Себастьян сразу понял, почему тело так отреагировало.

«Мисс Кэтрин Мейсон собственной персоной. Проклятие!»

Он испытал настоящий шок, подобное случилось, когда он увидел ее в своем поместье. Сначала удивила причина — приглашение матери, потом то, что американка понятия не имела, кто он, даже приняла за слугу. Позже, в гостиной, он испытал некоторое удовлетворение, видя на ее лице ужас.

Однако все оказалось сложнее, чем он предполагал. Эта девушка странным образом на него воздействовала. Осознание, что она совсем рядом, но к ней нельзя даже прикоснуться, еще больше возбуждало желание это сделать. Он часто размышлял, каковы на вкус ее губы, так ли соблазнительны изгибы тела, как видятся. Не помогло даже решение пропустить завтрак, чтобы не столкнуться с ней, все его мысли были о Кэтрин Мейсон.

Себастьян поморщился. Что бы ни говорило тело, радостно признать, что он не ошибся, пытаясь определить, кто она, — очередная принцесса с мешком долларов, мечтающая заполучить титулованного английского лорда. Именно в этом причина его холодности и отстраненности в общении с ней, он меньше всего желал попасть в ее сети.

Джон Лоуренс откашлялся.

— Извините, миледи, вы, должно быть, заблудились. Девушка резко обернулась, глаза ее распахнулись шире, на щеках появился легкий румянец.

— Что вы здесь делаете, мисс Мейсон? — громогласно произнес Себастьян.

Кейт вздрогнула от громких звуков, но смогла взять себя в руки.

— Я… прогуливалась неподалеку, когда увидела, что стена, которую вы строили, разрушилась.

Себастьян сделал шаг вперед и посмотрел на нее с прищуром. Она говорила уверенно, но он достаточно хорошо знал людей, чтобы понять, когда они блефуют. Это был определенно тот случай.

— Вот как? Откуда вам известно, что ее строили мы? — спросил он. — Вы следили за нами?

Действительно ли это так? Интересно, как долго? Румянец на ее щеках стал гуще.

— Я… э-э-э… — Кейт огляделась, толкнула мыском один из камней, подняла его, покрутила, словно оценивая форму, подошла к стене и пристроила его между двумя камнями устоявшего первого яруса. — Подходит идеально!

Камень вписался действительно идеально.

Кейт вытерла руки о юбку и повернулась к мужчинам:

— Я была уверена, что стена рухнет. Судя по состоянию вашей одежды, все же возводили ее вы.

Себастьян пожевал зубами щеки изнутри.

— Ценное наблюдение. Как бы то ни было, мисс Мейсон, вам следует… Да, и скажите наконец, почему вы здесь?

Вместо ответа, она подняла еще один камень и пристроила на первый.

— Вот так. А вы мне объясните, как вышло, что поблизости не оказалось каменщика, который руководил бы процессом?

— Я послал за ним, мисс, — закивал Джон, — но он будет свободен только через несколько дней, а моя жена так устала от набегов овец, что попросила заделать пробоину в стене немедленно. Мы с его светлостью решили, что работа не сложная и мы вдвоем справимся.

— Хм… — Кейт задумалась и постучала пальцем по подбородку. — Для каменной кладки нужны знания и опыт, но я уверена, что при внимательном изучении уцелевшей части стены можно понять принцип построения. — Она прошла в сторону, присела и стала изучать кладку. — На первых ярусах камни более тяжелые и крупные, что логично, это создает прочную основу. Затем кладут остальные камни, заполняя пустоты более мелкими или галькой. Вероятно, для удержания крупных. — Она ткнула пальцем. — Похоже, эту часть вы надстроили правильно, потом стали действовать иначе, но ошибка уже была допущена.

— Его светлость уронили длинный и плоский камень, который надо было положить в середину, — сообщил Джон. — Видимо… выскользнул из рук. — Он с опаской покосился на герцога. — Из-за дождей камни мокрые.

— Теперь все ясно. — Кейт сложила руки на груди. — Думаю, мы сможем заложить дыру. Временно. До прихода каменщика.

— Мы? — Себастьян вскинул бровь. — Что значит это ваше «мы»?

— Вы, конечно, не верите, что я справлюсь. Так, ваша светлость? — елейным голоском произнесла девушка и повернулась к Джону. — А теперь начнем.

— Вы разбираетесь в каменной кладке? — недоверчиво спросил тот. — Вы из масонов, вольных каменщиков?

Кейт помотала головой:

— Мне знакомо только это название. Но мой Па… так я называла дедушку, всегда что-то мастерил или строил. У него не было образования, но он многому научился во время работы в угольных шахтах в Западной Вирджинии. — Она замолчала и слегка улыбнулась воспоминаниям. — Дедушка все делал сам, разбирался, изучал, запоминал, как было сделано, и потом повторял.

Глаза ее засветились, Себастьян, кажется, заметил даже искры. Сердце отозвалось щемящей болью.

Джон задумчиво смотрел на девушку.

— Хм… Моя Мэри так же поступает с едой. Однажды на ярмарке я купил ей мясной пирог, он так ей понравился, что она оставила половину, принесла домой и начала разбираться, что там за ингредиенты. Потом она испекла свой, и он был точь-в-точь как купленный на ярмарке.

— Если бы мой Па умел готовить или печь, поступил бы так же. А пироги он очень любил. — Она улыбнулась. — Теперь давайте посмотрим, что можно сделать со стеной, чтобы ваша Мэри была довольна и чаще баловала вас пирогами с мясом.

Себастьян не понял, как это вышло, но уже через несколько минут они стояли у стены и, словно солдатики, выполняли команды хрупкой мисс Мейсон.

Прежде чем положить камень, они предоставляли его на ее суд, а она каждый методично изучала, подбирала место в соответствии с формами соседних и время от времени проверяла, схожа ли новая кладка со старой. Попутно терпеливо отвечала на вопросы Джона, не отмахивалась, как от неуча или надоедливого ребенка, не способного понять концепцию.

— Пожалуйста, переместите ближе к центру, мистер Лоуренс, — распорядилась Кейт, указывая на кусок плоского камня.

Джон опустил его на слой мелкого гравия.

— Почему нельзя класть их просто друг на друга, мисс?

— По мере роста стена становится уже, нагрузка от веса сосредотачивается в центре.

— Чтобы она не обвалилась, — добавил Себастьян. — Две противоборствующие силы будут воздействовать друг на друга.

— Именно, ваша светлость, — восторженно произнесла Кейт, и васильковые глаза обратились к нему.

Себастьян готов был поклясться, что видел, как они сверкнули, поэтому поспешил отвернуться.

— А потом, я уверена, надо положить это. — Она указала на плиту, после которой в прошлый раз стена разрушилась. — Если не возражаете.

— Вовсе нет. — Себастьян поднял ее, пристроил на место, проверив, хорошо ли она подходит со всех сторон.

— Кажется, идеально. — Кейт подошла и прижала сверху ладонями. — Крепко. — Губы ее чуть дрогнули, взгляд несколько раз метнулся в сторону и обратно — она сверяла сделанное со старой кладкой. — Я считаю, нужно добавить еще ярус камней, а затем закрепить чем-то тяжелым. — Она указала на округлые камни на вершине стены. — Однако для этого могут потребоваться специальные приспособления и навыки, поэтому советую на этом остановиться, а закончит уже каменщик. Мы можем по неопытности все испортить, придется начинать заново.

— По-моему, все и так замечательно, мисс, — сказал Джон. — Во всяком случае, овцы уже не смогут пробраться на участок и не съедят всю траву. Большое вам спасибо за помощь.

— Пожалуйста, сэр. Что ж, тогда я пойду. Мне нельзя опаздывать. Доброго вам дня, мистер Лоуренс. Ваша светлость, — присела она в реверансе и спешно зашагала к воротам.

Себастьян подавил желание отправиться за ней, поэтому просто стоял и смотрел вслед удаляющейся женской фигуре.

«Что это было?»

Если раньше он был сбит с толку, то сейчас окончательно сбит с толку. Как мисс Мейсон поняла, как нужно класть стену, едва взглянув на образец? Мысленно вернувшись в тот день, когда они встретились в саду Хоутона, он вспомнил, что она показалась ему слишком начитанной для юной дебютантки. Похоже, она действительно умна и образованна. Интуиция подсказывала, что в этой девушке еще немало загадочного. Она похожа на головоломку, которая интригует. А его острый ум всегда привлекали головоломки.

— Бог мой, я не думала, что ее светлость пригласит так много людей. — Мэдди огляделась и закусила нижнюю губу.

Вдовствующая герцогиня просила всех собраться в гостиной, но на этот раз для знакомства с новыми гостями.

— Много? — усмехнулась Каролина. — Вовсе это и не много. Их… восемь. Но только три подходящих, из которых всего один — в перспективе — может получить титул. А где герцоги и графы? Я готова согласиться и на баронета.

Кейт разделяла ее возмущение. Время шло, наступил новый день, в который ей опять не суждено встретить нужного лорда. Мрачная перспектива стать женой Джейкоба становилась все более реальной. Об этом напомнило и полученное утром письмо. Сердце упало, стоило ей увидеть кремовый конверт со словами, выведенными знакомым почерком секретаря отца.

Кэтрин,

надеюсь, ты уже освоилась в доме вдовствующей герцогини Мабери и сосредоточилась на поисках жениха. Я с нетерпением жду вестей от мисс Мертон о людях, сделавших тебе предложение, чтобы я мог рассмотреть их и выбрать наилучший вариант.

Твой отец.

Холодная манера, больше свойственная деловой переписке, была для него типична. Кейт давно привыкла и не обижалась. Однако смысл послания предельно ясен: жених с титулом должен быть найден в кратчайший срок.

«Я сама этого хочу, отец».

Кейт решила, что скорее королева станцует джину на Лондонском мосту, чем она выйдет за Джейкоба. Может, сегодняшний ужин будет полезен и обрисует нужные перспективы. Вдовствующая герцогиня пригласила соседку-графиню и ее младшего сына, но они пока не прибыли.

«Я готова выйти за первого лорда, который войдет в эти двери».

Кейт не было дела до его возраста и внешности, ее волновал только титул.

В следующую секунду в проеме появился герцог Мабери. Сердце Кейт подпрыгнуло к горлу. Мысленно она вернулась во вчерашний день, когда они вместе клали стену.

Они почти не разговаривали за работой, но ей стало очевидно, что мистеру Лоуренсу привычно общество герцога. Они общались так, словно его присутствие на ферме — обычное явление. Впрочем, возможно, так и было.

По правде говоря, она была удивлена, что герцог так запросто помогает простому арендатору. Все, что она знала об аристократах, позволило сделать вывод, что у них даже не зародится мысль помочь тому, кто ниже по положению. Видимо, не все лорды такие.

Па говорил так: «На заводе нет дела незначительного, каждый вносит свой посильный вклад». Па знал по имени каждого, кто на него работал, от механика с большим опытом, который отвечал за поддержание в рабочем состоянии станков и оборудования, до мальчишки, оттиравшего с пола масло. Таким был Па, суровым, но заботливым и добрым с теми, кто рядом. Неужели герцог похож на него?

От этой мысли тогда в груди что-то затрепетало. Кейт смутилась и, чтобы отвлечься, быстро пошла в Хайфилд-парк…

— Вот наконец и он. — Каролина широко улыбалась и во все глаза смотрела на герцога Мабери. — Мама, может, мне вечером надеть то платье? От него мои глаза еще ярче, очень кстати для званого ужина. — Она вытянула шею, надеясь поймать взгляд герцога.

Кейт была удивлена своей реакцией, но поведение Каролины ее разозлило. Она обладает красотой и всеми качествами, чтобы стать прекрасной герцогиней.

Мабери прошел прямо к матери, даже не взглянув на дам. Напряжение в груди Кейт ослабло. Бедная Каролина понятия не имела, что герцог не собирается жениться.

— Мама, это пустая трата времени, — обратилась она к Элизе и капризно надула губки. — Наверное, нам вообще не следовало сюда приезжать. В Лондоне мы уже смогли бы посетить несколько балов.

— У вдовствующей герцогини немало нужных кандидатов, я уверена. — Элиза пыталась успокоить дочь. — Может, они просто не успели сюда приехать или она нас проверяет.

— П-проверяет? — Мэдди встревоженно огляделась.

— Да! — Глаза Элизы сверкнули, словно она озвучила великую тайну. — Должно быть, так и есть.

— А я думала, она уже согласилась быть моим покровителем, — проворчала Каролина. — Зачем ей меня проверять?

— Думаю, ее светлость не станет сразу знакомить нас с представителями высшего света, — рассуждала Элиза. — Помните слова мисс Мертон? Дело не только в том, насколько мы богаты, мы должны обладать необходимыми качествами, чтобы принадлежать к определенному кругу.

Каролина задумалась на минуту и произнесла:

— Да, пожалуй, в этом есть смысл.

— И немалый, — кивнула Элиза. — Идемте, вижу, ваш отец разговаривает с графиней Фарли и молодыми людьми, надо и нам быть там.

Женщины направились туда, где Корнелиус Девриз вел беседу с графиней, ее сыном Уильямом, виконтом Девенпортом и мистером Робертом Хьюзом, владельцем соседнего поместья.

— Элиза, — обратился он к супруге и посторонился, уступая место дамам, — я как раз делился с леди Фарли впечатлениями о Лондоне.

— Восхитительный город! — Элиза закатила глаза. — А магазины! Сколько всего прекрасного там можно купить! Должна признаться, Бонд-стрит теперь одно из моих самых любимых мест в мире.

— Не сомневаюсь, Лондон произвел на вас ошеломляющее впечатление. — Графиня высокомерно вскинула голову. — Здесь не колонии, мы живем в цивилизованном месте.

Кейт сжала зубы, чтобы не высказать все, что пришло на ум. Эти надменные англичане считают свою страну центром мира.

— Одним из первых мы посетили магазин с перчатками, — вступила в разговор Каролина. — С ценами сразу возникли сложности… Я сказала хозяину, что не привыкла так много считать. — Она приложила руку ко лбу. — Доллары… фунты… все это для меня сложно.

— Вам следовало оставить подсчеты отцу, — предложил виконт Девенпорт и перевел взгляд на Корнелиуса. — Он прекрасный бизнесмен, насколько мне известно.

— Дамы не приспособлены для ведения учета средств, — согласно кивнул мистер Хьюз.

— Какие мудрые слова. — Каролина улыбнулась джентльменам. — В следующий раз я и торговаться не стану.

Кейт опять сжала зубы и через силу растянула губы в улыбке.

— Действительно, очень мудрые, — поддержала она, удачно скрыв негодование.

Будь они в Нью-Йорке, она с радостью показала бы, как женщины могут оперировать цифрами. Сам Па всегда полагался на ее расчеты, когда работал над созданием Андерсена.

— Нам необходима в этом помощь мужчин, чтобы можно было сосредоточиться на покупках и ведении хозяйства.

— Всецело согласен, мисс Мейсон. — Хьюз поднял бокал.

— Благодарю, — шутливо произнесла она, ответно поднимая бокал.

Каролина кашлянула, явно желая привлечь к себе внимание.

— Жаль, что там не было вас, мистер Хьюз, — пропела она и кокетливо захлопала глазами. — Вы помогли бы мне разобраться. С вашим опытом управления большим поместьем это было бы несложно.

Глаза мистера Хьюза вспыхнули огнем.

— Не могу не согласиться, мисс Девриз.

— Я тоже обладаю определенными математическими способностями, — вставил виконт Девенпорт. Он не отводил глаз от Каролины с того момента, как увидел ее, и было очевидно, что он сражен ее красотой. — Осмелюсь предложить вам свои услуги.

Внимание джентльменов подняло Каролине настроение. Кейт же едва сдерживала раздражение. Каролина, как всегда, не сказала ничего по существу, и тем не менее мужчины не сводят с нее глаз.

«Вот так все просто».

В голове зароились мысли.

Сможет ли она…

Получится ли…

Осмелится ли…

Она должна!

Кто бы мог подумать, что именно Каролина поможет ей найти способ решить все проблемы.

— Кейт? Что-то случилось? — спросила стоящая рядом Мэдди.

— Нет-нет, все хорошо.

Почему она не задумывалась об этом раньше? Сейчас наконец понятно, что Каролина точно знает, как привлечь мужчину. Они тянулись к ней не только из-за красоты — она заставляла их чувствовать себя умными и способными. Выходит, представителям мужского пола нужна рядом женщина не только кроткая и послушная, но и менее умная, чем они.

«Будь проклято это мужское стремление к превосходству».

Она сталкивалась с мужчинами всю жизнь. Все, за исключением Па, относились к ее способностям с иронией, что вызывало ответную реакцию стать еще лучше и доказать, как они ошибались. Надо признать, многие из работавших на заводе сдавались и уступали ей первенство, пусть и неохотно.

И вот теперь ей надо научиться выглядеть глупой, только так удастся привлечь нужного жениха. Придется скрывать интеллект и вести пустые, бессодержательные разговоры. Мысль заставила содрогнуться от отвращения.

«Эта мера временная».

Надо только выйти замуж и вырваться из цепких лап отца и Джейкоба.

Каролина продолжала щебетать с мужчинами, а Кейт не смогла отказать себе в удовольствии бросить взгляд в другой конец комнаты, туда, где Мабери стоял рядом с матерью. Кровь ударила в голову, когда она вспомнила о событиях вчерашнего дня. Перед глазами всплыл образ герцога в расстегнутой рубашке, обнажившей золотистую от загара грудь.

«Прекрати думать о нем».

Сейчас есть более важные дела, надо разработать другую тактику поисков мужа в свете нового видения своей роли.

«А ведь и он мог бы стать моим мужем», — прошептал внутренний голос.

«Герцог?»

Кейт фыркнула, вспомнив, как он сказал, что никогда не женится. Она же не потащит его силком к алтарю. Кроме того, ей нечем его заинтересовать, у него есть титул и богатство, достойное короля, приданое американской наследницы компании не представляет для него интерес.

Размышления заставили внутренний голос замолчать. Вот бы так же просто было бы справиться с мыслями о герцоге и еще, пожалуй, с воспоминаниями о его руках, открытых закатанными рукавами рубашки, впечатляющем рельефе мышц, бросавшемся в глаза, когда он поднимал очередной камень.

В горле внезапно пересохло, бокал был пуст. Кейт огляделась, заметила у входа лакея с графином лимонада и направилась к нему. Едва она подошла к дверям, как они распахнулись и в комнату влетел мужчина, едва не сбив ее с ног.

— Прошу прощения! — воскликнул незнакомец. — Бог мой, с вами все хорошо?

Кейт, к счастью, устояла на ногах и быстро пришла в себя.

— Просить прощения следовало мне, я не должна была стоять у самых дверей.

— Я опаздываю, поэтому очень спешил. — Мужчина провел рукой по светлым волосам и смущенно улыбнулся.

Кейт невольно улыбнулась в ответ.

Стоящий перед ней незнакомец был хорош собой, черты лица были идеальными, словно созданными талантливым итальянским скульптором. На нее смотрели очень красивые глаза орехового цвета. Их выражение напомнило о щенке, бывало, он смотрел так же растерянно.

— Эдуард, ваша светлость, добро пожаловать. — К ним подошла вдовствующая герцогиня.

— Ваша светлость, — низко поклонился тот. — Примите мои извинения за опоздание. Дела поместья требовали моего присутствия.

— Не стоит извиняться, мы еще не приступили к ужину. Хотя в какой-то момент я решила, что вы передумали.

— И мысли не было, ваша светлость. Тем более я один из первых был удостоен чести получить приглашение в Хайфилд-парк после вашего возвращения.

Герцогиня одарила его благосклонным взглядом и улыбкой.

— Да, да, разумеется… — Она откашлялась и покосилась на Кейт. — Ах, где же мои манеры. Вы знакомы с мисс Мейсон? Она моя гостья.

— Нас не успели представить.

— Тогда позвольте мне. — Вдовствующая герцогиня указала рукой на Кейт. — Ваша светлость, позвольте рекомендовать мисс Кэтрин Мейсон из Нью-Йорка. Мисс Мейсон, его светлость герцог Сигрейв.

Кейт присела в реверансе.

— Ваша светлость.

— Добрый день, мисс Мейсон. Рад знакомству.

Уголки рта герцогини приподнялись.

— Я вас оставлю, как раз направлялась спросить у Имса, готов ли ужин. Надеюсь, вы простите меня, герцог, к тому же я оставляю вам мисс Мейсон, надеюсь, она составит вам приятную компанию.

— Разумеется, ваша светлость. — Герцог поклонился. — Всем известно, что вы отменная хозяйка и всегда внимательны к деталям.

Дама бросила на Кейт многозначительный взгляд и удалилась.

— Итак, вы, мисс Мейсон, американка. Что же привело вас в Англию? Надеюсь, вам здесь понравилось?

Кейт подавила желание ответить честно, вместо этого напомнила себе о необходимости казаться кроткой и абсолютно пустоголовой. Она обязана справиться, если этот путь приведет ее к цели. Может, герцог Сигрейв именно тот, кто спасет ее от брака с кузеном Джейкобом и поможет сохранить наследие Па? Если же нет, это будет неплохой практикой. — О, Лондон прекрасен. Особенно магазины на Бонд-стрит, — произнесла Кейт, повысив тембр, как всегда делала Каролина. — Что же до причины визита, я приехала с отцом, у него здесь дела, связанные с бизнесом.

— С бизнесом, вот как? И какого рода бизнес?

Кейт пожала плечами:

— Я не знаю… Он производит и продает… Я в этом не очень разбираюсь. — Как неприятно выглядеть такой глупой, но выбирать не приходится. — Хотя могу попробовать объяснить…

— Не стоит утруждать себя, мисс Мейсон. Расскажите лучше, какое у вас сложилось впечатление об Англии? О Суррее, например? Надеюсь, жизнь в провинции не показалась вам скучной?

— Вовсе нет, ваша светлость. — Она захлопала ресницами, в точности как делала Каролина, это она видела сотни раз. — Здесь так зелено, воздух такой свежий…

— О да. Все потому, что здесь много деревьев, как вы видели… — Герцог говорил так, словно она была ребенком. — В Лондоне не так зелено.

«А я и не заметила…»

Кейт заставила себя улыбнуться.

— Вы очень точно подметили, ваша светлость.

Бог мой, впереди еще целый вечер, выдержит ли она?

Остается надеяться, что все это не впустую.

Глава 7

— Похоже, они поладили.

Себастьян повернулся, услышав голос матери.

— Прошу прощения?

— Я о них. — Герцогиня положила ладонь на его согнутую руку и кивком указала на стоящую неподалеку пару. — О мисс Мейсон и герцоге Сигрейве. Они не отходили друг от друга с момента, как я их познакомила.

— О!

Неудивительно, что мужчина показался ему знакомым. Лорд Эдуард Филипс. Они примерно в одно время учились в Итоне, и, насколько Себастьян помнил, лорд Эдуард никогда не демонстрировал блестящих результатов, пожалуй, можно сказать, глубина его личности не больше, чем у блюдца, непонятно, как такой человек мог надолго увлечь кого-то разговором?

— Я не знал, что прежний герцог умер.

— Кажется, год назад.

— Неужели? Удивительно, как надолго он задержался на этом свете, он был стар еще в пору моего детства.

Похоронив двух жен, несколько лет назад отправился под венец с третьей, почти девочкой. Судя по всему, с ней он промотал остатки состояния и оставил наследникам поместье на грани банкротства.

— Не пора ли нам отужинать? — Мать взяла Себастьяна под руку.

Он кивнул и повел ее в столовую. Гости потянулись следом. К его удивлению, этим вечером мама решила отказаться от официоза. Ему, разумеется, было отведено место во главе стола, сама герцогиня разместилась на противоположном конце, а гостям предложили сесть, как они пожелают. Таким образом, к большому сожалению Себастьяна, Каролина Девриз оказалась всего через два места от него. Впрочем, больше всего раздражало не это. Мисс Мейсон и Сигрейв устроились рядом и продолжали беседу.

— Ваша светлость, — сидящая рядом с лордом Клайвом Шеффилдом Каролина вытянула шею, — ваш повар превзошел себя этим вечером. В жизни не пробовала ничего лучше.

Мабери опустил глаза в тарелку, в ней оказался сливочный суп из спаржи. Съедено было не больше половины, этого он не помнил, как и вкус блюда.

— Да, суп хорош, — произнес он.

Каролина, по-видимому, воодушевилась:

— Вы очень щедры и гостеприимны, ваша светлость. Я слышала, ваш дом в Лондоне прекрасен не менее Хайфилд-парка. — Улыбка ее стала приторно-сладкой. — Возможно, однажды мне повезет его увидеть.

Герцог сильно в этом сомневался.

— Возможно. — Он взял бокал и медленно глотнул вина.

— Я думаю, лучше раньше, чем позже, — кокетливо захлопала ресницами девушка.

Себастьян молча осушил бокал и сделал знак лакею наполнить его. При этом не упускал из виду неумолкавшего Сигрейва. Мисс Мейсон, казалось, наслаждалась его вниманием. Они перебрасывались фразами и с соседями, но было видно, что их тянет друг к другу, а это выводило Мабери из себя.

Вдовствующая герцогиня перехватила взгляд сына и несколько секунд задумчиво наблюдала за ним.

Стоило закончиться этому ненавистному ужину, как настало время общения в гостиной. Он привык проводить время в кабинете в окружении мужчин, пить портвейн и говорить о политике или бизнесе, сейчас же находился рядом с матерью, которая переходила от одной группы гостей к другой и заводила разговор с каждым, и ждал, когда очередь дойдет до Сигрейва, мисс Мейсон и мисс Мадлен Девриз. Наконец она добралась до них. Лорд Эдуард что-то оживленно рассказывал, а дамы его слушали. Герцогиня задала дежурный вопрос:

— Надеюсь, чай вам по вкусу, леди? А вам портвейн, ваша светлость,

— Превосходный, — сделал легкий поклон Сигрейв. — Мабери, у вас отличный вкус.

Оставив сына беседовать с молодежью, герцогиня отошла к другим гостям.

— Это заслуга Имса, мои погреба заполняет он, — ответил Себастьян. — Вы, я вижу, проводите время в прекрасной компании.

— Ах да, мне очень повезло, я окружен неземной красотой. — Эдуард улыбнулся девушкам. — Приятно, что я смог увлечь дам рассказом о Стоунвин-кресте, а то боялся, что мое поместье мало кому интересно, и дамам будет скучно.

— Вовсе не скучно, — произнесла мисс Девриз. — Надо признать, оно совсем не похоже на то место, где выросла я. К тому же любопытно узнать о сельском хозяйстве и животноводстве в Англии. Верно, Кейт?

— Да, но… — на выдохе произнесла та, — эта возня в земле, с животными, и по хозяйству работа довольно… грязная и скучная.

«Грязная и скучная?» Но еще вчера она голыми руками брала камни, рассматривала их и укладывала в стену. Себастьян пристально посмотрел на девушку, пытаясь понять по глазам, что происходит, но та старательно отводила взгляд.

— Расскажите нам лучше о вашем лондонском доме, ваша светлость, — попросила Кейт и захлопала глазами. — Он далеко от Бонд-стрит?

Себастьян насторожился: что-то здесь не так. Мисс Мейсон с каждой минутой становится все больше похожа на Каролину Девриз.

— Не очень далеко, но в это время года там живет вдова отца, — ответил Сигрейв.

— И вы не возражаете?

— Вовсе нет. Я сам предпочитаю больше время проводить в Стоунвин-кресте, ведь именно здесь находятся дорогие мне лошади.

Мисс Мейсон всплеснула руками.

— Ах, вы любите лошадей, ваша светлость? Расскажите о них, прошу вас.

Сигрейв довольно улыбнулся:

— Что ж, если вы настаиваете…

Себастьян с трудом сдерживал зевоту, слушая болтовню Сигрейва о своем чистокровном арабском жеребце, хотя всегда был уверен, что поддержать беседу о лошадях готов в любое время. Особенно раздражало, что Кэтрин не сводила глаз с лорда, ловила каждое слово, кивала в такт речи и улыбалась — со стороны казалось, что она в жизни не слышала ничего интереснее. — Вы уверены, что хотели бы узнать больше, мисс Мейсон? — спросил Сигрейв.

— О да, — пропела она неожиданно высоким голосом. — Прошу вас, продолжайте.

«Что происходит? Почему она ведет себя как пустоголовая дура?»

— Сигрейв, — перебил его Себастьян, — я слышал, вам поступило предложение от компании из Бристоля по поводу добычи ископаемых в поместье. — Добычи ископаемых? — переспросила мисс Мейсон.

— Верно, — усмехнулся герцог. — Но в этом нет ничего, что могло бы показаться вам интересным, мисс Мейсон. Речь идет о минералах, которые используют на фабриках и заводах, а вовсе не об изумрудах, брильянтах и подобных красивых вещах.

Кейт открыла рот и сразу закрыла.

— Да, конечно.

— А я хотела бы послушать, — вмешалась Мэдди.

— Вот как? — Сигрейв вскинул бровь.

Мэдди активно закивала.

— У моего отца металлургический комбинат в Питтсбурге, я работаю у него металлургом.

— Металло… что?

— Это человек, который занимается металлами, — подсказал Себастьян.

— Вы… работаете? — Сигрейв смотрел на Мадлен так, будто у нее выросла вторая голова.

Девушка кивнула:

— Да, а почему вас так это удивляет? Отец научил меня всему, что знает сам о переработке руды и производстве металла. — Она повернулась к подруге. — Точно так же Кейт учил ее…

— Мэдди! — воскликнула, не выдержав, та. — Какая же ты умная! — Затем она кашлянула и продолжила: — Его светлость прав, пожалуй, говорить о металле очень скучно. Может, вы предложите другую тему?

Себастьян не обратил на ее слова никого внимания.

— Вам следует быть начеку, если эти юные леди решат осмотреть ваше поместье.

— Вот как, и почему же?

— Вдруг их заинтересуют те землеройные машины, которые у вас работают. — Он повернулся к Кейт. — Это такие механизмы, — нарочито медленно продолжил он, — которые выполняют работу нескольких человек. — Правда? — отозвалась Кейт. — Как… удивительно.

— Они еще привезут буровые машины с паровым двигателем, а от этих чудовищ столько шума. — От него не укрылось, как раздулись ноздри мисс Мейсон на слове «чудовища».

— Это так. — Лорд Эдуард поднял бокал.

Мисс Мейсон поджала губы и покраснела.

Себастьян видел ее раздражение, поэтому перевел дыхание и продолжил с воодушевлением:

— Ничего не желаете сказать, мисс Мейсон? — Он сделал глоток вина. — Не поделитесь ли своим мнением о бурильных машинах?

На ее лице мелькнуло недовольство, но она смогла его подавить. Сложив руки на груди, сделала вид, что задумалась, постучала пальчиком по подбородку и произнесла:

— Пожалуй, нет, ваша светлость. Разговоры о минералах и машинах кажутся мне скучными. — Она рассмеялась, а следом и Сигрейв, который теперь смотрел на нее с обожанием, как щенок.

Мисс Мадлен Девриз растерянно посмотрела на подругу. Надо сказать, обе девушки совсем не умеют блефовать. Теперь совершенно ясно, что мисс Мейсон что-то задумала.

Себастьян проглотил остатки портвейна.

— Прошу меня извинить. Необходимо наполнить бокал. — Развернувшись, он зашагал прочь.

К нему бросился лакей с бутылкой. Себастьян смотрел, как бокал наполняется рубиновой жидкостью, и размышлял над переменами в поведении мисс Мейсон, пытаясь найти возможное объяснение.

Сделав большой глоток, он вновь посмотрел на нее, со стороны казалось, будто она совершенно очарована обществом Сигрейва. Пожалуй, все же стоит держаться подальше от Кэтрин Мейсон. Да, так будет лучше всего. Пусть ее развлекает герцог. Надо забыть и отпустить.

Но, видит Бог, это будет очень непросто.

Глава 8

Его светлость герцог Сигрейв был идеальным кандидатом в женихи, и Кейт позволила увлечь себя в парк.

— Мисс Мейсон, вы сегодня чудесно выглядите, — произнес Эдуард. — Как Афродита, красота которой способна сдвинуть с места тысячу кораблей.

Кейт поджала губы, заставляя себя промолчать. Ведь на самом деле это была не Афродита, а Елена Прекрасная, из-за которой началась Троянская война.

— Ах, вы так любезны, ваша светлость. — Она потянула герцога за рукав. — Пройдем в эту сторону.

— Разумеется, мисс Мейсон. Похоже, садовники уже посадили лаванду.

Щеки Кейт вскоре стало ломить от постоянной улыбки, но она изо всех сил сдерживала просачивающееся раздражение.

«Да, Сигрейв идеальный жених. Титул есть, ума нет».

Трудность возникала лишь в том, чтобы казаться глупее. В остальном он во всем ей подходил. Будь это возможно, она сию минуту сделала бы ему предложение, и не важно, что это их третья встреча.

После ужина, где их представили друг другу, он появился с визитом на следующее же утро. Засвидетельствовать почтение, разумеется, не только ей, но и остальным дамам, прежде всего вдовствующей герцогине. Тогда он и получил от хозяйки приглашения на чай в Хайфилд-парк.

Сигрейв оказался не только красавцем, но и модником. Сегодня на нем был светло-серый фрак, ветер растрепал красивые светлые волосы, глаза были полны обожания. Он был очень хорош собой, что можно приписать к списку достоинств. Кейт решила, что на мужа должно быть приятно смотреть, если уж невозможно с ним разговаривать. Да, лорд Сигрейв тот, кто ей нужен. Мисс Мертон сказала ей по секрету, что он отчаянно нуждается в средствах. Вдова его отца, похоже, потратила остатки состояния покойного мужа до последнего шиллинга, теперь бедняга разорен. А ведь быть герцогом прежде всего дорого, только на содержание лошадей требуется целое состояние. Богатая невеста поможет пополнить казну и сдержать рвение кредиторов.

Оставалось только заманить его в ловушку.

Оглядевшись, Кейт увидела гуляющих в разных частях парка Мэдди, Каролину и мисс Мертон. Они впервые остались с Сигрейвом наедине, впрочем, они не в помещении, да и компаньонка неподалеку, так что приличия не нарушены. Это ее шанс.

— Милорд, — обратилась Кейт к спутнику, — расскажите, каким было ваше детство в Стоунвин-кресте?

— Как приятно, что вы спросили, мисс Мейсон, потому что… О, Мабери, не ожидал тебя увидеть.

Кейт посмотрела в сторону.

«Вот проклятие!»

По дорожке к ним в костюме для верховой езды направлялся герцог Мабери, утирая платком пот со лба. Вероятно, он возвращается с прогулки или работы с мистером Лоуренсом. Любопытно, он все дни проводит в этой одежде?

«Прекрати думать о нем!»

Мабери на мгновение задержал взгляд на Кейт и повернулся к Сигрейву:

— Да, неожиданная встреча, учитывая, что это мой парк. Итак, Сигрейв, — он сунул платок в карман, — это уже ваш третий визит на неделе.

— Да, ее светлость были так любезны, что позволили мне навестить мисс Мейсон и остальных дам.

Брови Себастьяна поползли вверх.

— Какая щедрость.

— Не хотите ли прогуляться с нами и осмотреть кустики лаванды, Мабери?

— Уверена, у милорда нет на это времени, — вмешалась Кейт. — Ведь так, ваша светлость?

Сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда она осмелилась посмотреть ему в глаза. Господи, ну почему рядом с этим человеком она испытывает такие чувства? Поскорей бы он ушел.

— Признаться, я давно не гулял по парку. Труд садовников должен быть оценен, иначе силы потрачены впустую.

— Превосходно, — улыбнулся Сигрейв.

— Утро нынче холодное, может, лучше пройдем в оранжерею?

— Отличная идея, — поддержал Эдуард. — Сожалею, что в моем поместье нет оранжереи, правда, я видел ее в одном из дальних поместий дядюшки.

Они прошли к зданию из стекла на кирпичном фундаменте. Внутри влажный воздух и резкие запахи окутали их теплым одеялом. Наверху в больших корзинах росли экзотические лианы, их ветви свисали почти до земли. У стен рядами стояли саженцы и ящики с рассадой.

— Что это за грохот и запах такой странный? — поинтересовался Сигрейв.

— Машинное масло, — машинально ответила Кейт. — А звуки — это нагревательный котел.

— Что? — Эдуард повернулся к ней. — Масло и котел?

— Ах, как вы умны, мисс Мейсон, — елейным голосом пропел Мабери и улыбнулся, видя, как изменилось выражение лица Сигрейва на слове «умны».

«Вот черт!»

— Я хотела сказать, наверное, — добавила Кейт. — Я слышала, как слуги в доме что-то говорили о котлах, двигателях и о чем-то еще, уже не вспомню.

Господь всемогущий. Па в гробу перевернулся бы, если бы услышал ее слова.

«Но я ведь и делаю это для Па».

— Не припомню, чтобы в оранжерее дядюшки стоял такой же грохот, — отозвался Сигрейв.

— Возможно, постройка была старая, кирпичные стены утепляли соломой, отапливалась она открытым огнем, — высказал предположение Себастьян. — Оранжерею же в Хайфилд-парке строили несколько лет назад, в ней установлено современное оборудование для поддержания нужной температуры.

Сигрейв вздернул подбородок и шумно втянул воздух через нос.

— Чувствую какой-то тяжелый запах. Что это?

Темные глаза Мабери метнулись в сторону Кейт, но на этот раз она заставила себя промолчать.

— Это пар, — пояснил герцог. — Как верно заметила мисс Мейсон, от котла.

— Как удивительно, что я догадалась, — захихикала Кейт. — Очень, очень удивительно.

— Я мог бы рассказать вам подробнее, как он работает, — продолжал Мабери. — Но боюсь вам наскучить.

Кейт постучала пальцем по подбородку.

— Тема наверняка слишком для меня сложная.

Губы герцога растянулись в улыбке, блеснули идеально ровные, белоснежные зубы.

— О да, эти вещи не для таких хорошеньких головок, как ваша, мисс Мейсон.

— Может, ваш рассказ будет интересен его светлости? — Она посмотрела на Сигрейва.

Выражение лица говорило об обратном, но вежливость заставила его кивнуть.

— Конечно.

— Как пожелаете, Сигрейв. — Мабери повернулся к Кейт: — Постараюсь сделать все возможное, чтобы объяснения были просты и понятны для женского ума. Если все же заскучаете, я не обижусь, можете полюбоваться цветами, пока мы, джентльмены, будем говорить о технической стороне оранжереи.

— Вы очень великодушны, ваша светлость.

Снисходительный тон Мабери раздражал сегодня не меньше, чем в тот вечер, когда она познакомилась с Сигрейвом. Будто стену она возводила совсем с другим человеком, настолько он отличался от того хозяина дома, который стоит сейчас перед ней — самодовольного, напыщенного пижона. И почему он говорит с ней так, будто она полная идиотка?

Может, он…

Стоп.

Снисходительный тон.

Затянувшиеся паузы.

Самодовольный взгляд.

Мабери далек от покровительства ей.

Напротив, он намеренно поддевает ее.

Мерзавец.

Зачем он пытается разрушить ее планы? Может, понял ее игру и не хочет, чтобы сосед попался на уловку? Тогда он может и разоблачить ее перед Сигрейвом.

Пока сделанные выводы ей не помогли понять, как поступать дальше.

— Оранжерея, — начал Мабери, — изначально предназначалась для выращивания цитрусовых, оттого и название, однако ее можно использовать практически для любых растений. В ней мы в холодное время года держим теплолюбивые, поскольку температура здесь весь год одинакова. — Носком сапога он указал на решетку в полу, выложенном плиткой. — Пар из котла под нами поступает через эти отверстия. — Умно, — произнес Сигрейв. — А как получается, что он поступает именно в эти отверстия?

— Хороший вопрос, — Мабери смотрел в упор на Кейт, будто ждал, что она заговорит.

Но она лишь крепче сжала зубы. Надо всегда быть настороже, чтобы не попасть в ловушку. По крайней мере, до того дня, когда Сигрейв сделает ей предложение. Кейт была полна решимости, особенно сейчас, заполучить его.

«Подумай о Па», — в очередной раз напомнила она себе.

— Итак? — Сигрейв смотрел на хозяина с интересом, а о ней, кажется, забыл вовсе.

— Трубы, — выдержав паузу, сказал Мабери. — Пар по трубам поднимается к вентиляционным отверстиям. — Он повернулся к Кейт: — Трубы — это такие цилиндрические…

— Спасибо, мне известно, что такое трубы, — перебила она, но поспешила улыбнуться и захлопала ресницами, осознав свою ошибку. — Ваша милость, спасибо за объяснение.

Судя по выражению глаз, такое поведение Кейт его веселило.

— На здоровье, мисс Мейсон. Вот, пожалуй, и все, что я знаю об оранжерее, — закончил Мабери.

— Сигрейв, не хотите обсудить добычу ископаемых на вашей земле? Можем поговорить за стаканчиком портвейна.

— Это было бы замечательно, Мабери. О… — спохватился он и покосился на спутницу. — Мисс Мейсон, надеюсь, меня извинит. Я ведь обещал выпить чаю с вами и остальными дамами.

— Не беспокойтесь, ваша светлость. — Что еще она могла сказать? Не надувать же капризно губы, топать ногами, как ребенок, и просить его остаться? — Похоже, вам есть что обсудить с его светлостью. А мне лучше вернуться к мисс Мертон. Она наверняка меня ищет.

Сигрейв приподнял шляпу.

— Спасибо, мисс Мейсон. Я непременно навещу вас на этой неделе.

— Буду рада, милорд, — сделала она реверанс.

Выпрямившись, посмотрела на Мабери. Он весело улыбался, будто происходящее было для него развлечением. Сила взгляда неожиданно оказалась так велика, что дыхание перехватило, будто от удара.

— Мисс Мейсон. — Он коротко кивнул.

Девушка развернулась и направилась прочь из оранжереи.

«Черт побери!»

Что происходит? Почему Мабери пытается открыть Сигрейву ее истинное лицо? Может, ему претит, что американка решила выйти замуж за аристократа, да еще герцога? Это ее не остановит. Надо лишь сделать так, чтобы герцог Мабери не стоял у нее на пути.

Чертов интриган. Как она могла подумать, что он действительно нормальный человек, даже чем-то похож на Па?

«Никогда не перекладывай ни на кого то, что можешь сделать сама», — говорил Па.

Возможно, герцог был добр с арендаторами, но с женщинами ведет себя возмутительно, как настоящий хам. Видимо, женский пол вообще его не интересует, не мог же он без причины дать себе слово не жениться. Однако с некоторыми он вел себя иначе… Его внимание и забота достойны восхищения.

«Прекрати думать о нем! Тем более восхищаться».

Надо дать себе слово навсегда забыть о нем, вот так. Он не должен помешать ее браку с Сигрейвом. Если он не желает жениться, это не значит, что не должны и остальные. К тому же их интересы с Сигрейвом совпадают: ему нужна богатая жена, а ей — способ сохранить наследие Па.

Кейт замедлила шаг и с удовольствием вдохнула прохладный воздух.

«Думай больше о Сигрейве. Только он поможет решить все проблемы».

Глава 9

К счастью, Кейт не пришлось долго ждать встречи с Сигрейвом. Вдовствующая герцогиня объявила, что устраивает на следующий день музыкальный вечер, и пригласила в Хайленд-парк две дюжины гостей, включая соседа-герцога. Кейт решила, что должна больше времени проводить с ним наедине, чтобы продемонстрировать заинтересованность в его внимании. Но как это сделать? Она никогда раньше не проводила время вдвоем с мужчиной.

«Нет, неправда. Проводила».

Мысленно она перенеслась в тот вечер, когда была на балу у Хоутонов. Тогда она стояла между Мабери и живой изгородью. Жар ударил в голову и разлился по всему телу, как случалось всякий раз, стоило об этом вспомнить. Казалось, все произошло вот только что, она даже ощущает его аромат…

«Думай, Кейт».

Но не о том, как остаться наедине с Мабери.

Жаль, что нельзя открыто сказать Сигрейву о своем желании где-нибудь встретиться с ним одним. Придется искать другие способы дать понять, как сильно она этого хочет.

Вечером горничная Анна расчесала и уложила волосы Кейт, а потом помогла надеть атласное платье персикового цвета с довольно глубоким вырезом.

Кейт спустилась в бальную залу, превращенную на время в музыкальный салон. В одной части комнаты стоял рояль и семь стульев для музыкантов, часть пространства была занята рядами стульев для публики.

Кейт оглядела гостей и направилась к группе, где Сигрейв разговаривал с мисс Мертон, Мабери и каким-то мужчиной, которого Кейт видела впервые.

— Мисс Мейсон, — приветствовал ее Эдуард. Она в ответ присела в реверансе. — Вы прекрасно выглядите сегодня.

— Благодарю, ваша светлость. — Она повернулась к Мабери и опять сделала реверанс. — Добрый вечер, ваша светлость.

— Мисс Мейсон. — Он поклонился в ответ.

Мисс Мертон кашлянула и обратилась к спутнику Сигрейва:

— С вашего позволения, милорд, представляю вам мисс Кэтрин Мейсон из Нью-Йорка. Мисс Мейсон, это Девон Сент-Джеймс, маркиз Эшбрук.

Она поклонилась.

— Очень приятно, милорд.

— Не больше, чем мне, — ответил маркиз с едва уловимой усмешкой.

Кейт осмелилась поднять глаза. Сначала взгляд скользнул по ткани жилета, затем по белоснежному воротнику на лицо и замер. Она смотрела в синие глаза, красивее которых не видела в жизни, они были похожи на два светящихся сапфира. Да и вся его внешность была примечательна: красиво подстриженные и уложенные светлые волосы, орлиный нос и высокие скулы.

Мисс Мертон кашлянула. Кейт покраснела и опустила глаза, смущенная, что так откровенно разглядывает красавца-маркиза. Эшбрук, разумеется, не сказал ни слова, но по веселому взгляду было видно, что он заметил, какое произвел на нее впечатление.

Кейт поспешила отвернуться, но наткнулась на темные глаза Мабери. По телу опять пронеслась волна жара.

— Вы любите музыку, милорд? — поспешила перевести взгляд на Эшбрука Кейт.

— Музыку? — Он рассмеялся. — Я люблю многие виды… искусства.

Стоящий рядом Мабери ощутимо напрягся.

— Эшбрук мой гость, я его пригласил.

— Точнее, я сам напросился. — Сапфировые глаза сверкнули. — Как только услышал, что Хайфилд-парк вновь открыл двери для гостей. Такое событие я не мог пропустить.

— И вам понравилось то, что вы увидели? — поинтересовалась девушка.

Он оглядел ее довольно откровенно.

— Весьма.

— Полагаю, вечер скоро начнется, — сказала мисс Мертон и указала на занявших свои места музыкантов, заставляя всех отвлечься от разговора и переключить внимание.

— Мисс Мейсон, мисс Мертон, — произнес Сигрейв, — если не возражаете, буду счастлив предложить вам места рядом со мной.

— Разумеется, ваша светлость, будем рады.

Кейт шла за Эдуардом к стульям, стараясь выкинуть из головы Мабери. Сейчас ей надо думать о том, как остаться наедине с герцогом Сигрейвом.

По словам герцогини, в середине концерта будет антракт на двадцать минут, во время которого в соседней комнате подадут закуски. При таком количестве гостей будет нетрудно ускользнуть на несколько минут на террасу, якобы подышать свежим воздухом.

Конечно, она не хотела бы оказаться в компрометирующем положении, но что плохого в том, чтобы провести вдвоем всего несколько минут? Ведь совсем не обязательно их должны застать. В конце концов, на балу в Лондоне она оставалась наедине с мужчиной и ничего страшного не произошло. И так поступает Каролина Девриз, значит, и она может.

Кейт с трудом смогла сосредоточиться на игре музыкантов, когда начался концерт. От предвкушения она была напряжена, как натянутая струна.

Наконец первое произведение закончилось, и она чуть склонилась к Сигрейву, сидящему между ней и мисс Мертон.

— Потрясающее произведение, вы согласны?

— Полностью, очень люблю Бетховена.

Сыграли Моцарта, но Кейт удержалась от замечания.

— Да. Очень мило. И давно я не сидела так долго и так близко, да еще в окружении большого количества людей. Я имею в виду, здесь, в сельской местности людей меньше.

— Ах да, конечно, — кивнул Сигрейв. — Вдали от толчеи лондонских улиц забываешь о переполненных бальных залах.

Кейт не успела ответить — дирижер взмахнул палочкой, и зазвучало следующее произведение. Она откинулась на спинку стула и погрузилась в музыку. Через несколько минут ее встревожило неприятное ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Кейт пошевелилась, с трудом преодолев желание обернуться. Неудивительно, что ей кажется: она сидит во втором ряду, а многие слушатели — позади нее и смотрят как раз ей в затылок.

Ближе к концу первой части Кейт несколько раз тяжело вздохнула.

— С вами все хорошо, мисс Мейсон? — осведомился Сигрейв.

— Мне кажется, здесь очень душно.

— Вы правы, становится жарко. Возможно, герцогине стоит приказать лакеям открыть окна.

— Есть и другие варианты. — Она приблизилась настолько, что губы почти касались его уха. — Думаю, лучше выйти на несколько минут на террасу во время антракта. — Поменяв положение, она сделала так, чтобы юбка коснулась его ноги.

Герцог похлопал ее по руке.

— Великолепная идея, мисс Мейсон.

Кейт едва сдержала радостный возглас, что ее намек понят.

Музыканты взяли финальные ноты, дирижер опустил палочку, призывая публику аплодировать.

— Это было так захватывающе, — произнесла мисс Мертон, направляясь вслед за остальными к дверям. — У ее светлости безупречный музыкальный вкус.

— Полностью с вами согласен, — поддержал Сигрейв. — Пройдем в соседнюю залу?

Кейт кокетливо на него посмотрела:

— Конечно, ваша светлость, но перед тем, как подкрепиться, хотелось бы немного освежиться.

Герцог должен был правильно понять слово «освежиться».

— В гостиной устроена комната отдыха для дам, — подсказала мисс Мертон, — но не задерживайтесь, дорогая. Помните, у нас только двадцать минут.

— Непременно, мисс Мертон.

Бросив многозначительный взгляд на Сигрейва, она направилась в сторону гостиной. Однако, оказавшись вне поля зрения компаньонки, резко поменяла направление и пошла в сторону дверей, ведущих на террасу.

На улице Кейт вздрогнула от того, каким неожиданно прохладным показался воздух, скользнувший по открытым частям тела. Надо было подумать о шали. Она обхватила себя руками, прошла к ограждению и подняла глаза к небу. Луна светила неожиданно ярко, обстановка была весьма романтичной. Может, это тот самый вечер, когда решится ее судьба. Она получит предложение и спасет наследство Па.

Щелкнул дверной замок, видимо, Сигрейву удалось вырваться.

— Ваша светлость. — Она сжала перила рукой в перчатке. — Я рада, что вы решили присоединиться ко мне и подышать свежим воздухом. — Она оторвалась от балюстрады и обернулась. — Вы?… — Сердце упало. Перед ней был вовсе не Сигрейв. — Что вы здесь делаете? — Она отшатнулась и прижалась к ледяному мрамору перил.

Господи, как здесь оказался Мабери?

Темная бровь приподнялась.

— А кого именно вы ожидали увидеть?

Нет, только не это.

— Я… не п-понимаю, о чем вы. — Дрожь в собственном голосе раздражала. — Я лишь вышла, потому что в доме душно.

— И надеялись, что за вами последует Сигрейв? — Это было скорее утверждение, а не вопрос.

— Не понимаю, ваша светлость.

«Черт его подери!» Он намеревается разрушить ее планы, а ведь Эдуард может появиться в любой момент! Это будет катастрофа.

— На улице оказалось прохладнее, чем я думала, поэтому я хочу вернуться в помещение.

— Тогда, разумеется, идите, — кивнул Себастьян.

— Ваша светлость, вы заслонили собой единственный выход, — произнесла она. — Необходимо соблюсти приличия, будет лучше, если сначала уйдете вы, а я через пару минут.

Глаза черные, как полночное небо, недобро сверкнули.

— Вы говорите о приличиях, мисс Мейсон? А меж тем не впервые оказываетесь наедине с мужчиной. Вырисовывается закономерность. Или привычка?

— Что вы имеете в виду, милорд? — Ногти впились в ладонь с такой силой, что стало больно. — Намекаете, что я… ветреная?

Через секунду Мабери уже стоял рядом. Ему потребовалось сделать всего несколько шагов, чтобы преодолеть пространство, такими они были широкими.

— Все повторяется… Вы опять со мной… в лунном свете…

От бархатных интонаций голоса стало жарко, впрочем, если уж быть честной с собой, ощущения нарастали постепенно стой минуты, как она увидела герцога.

Проклятие, это может привести к катастрофе, она должна немедленно все прекратить.

— Снова наедине с вами, говорите? Но разве это что-то значит? Совсем ничего. — Надо уходить, вот только ноги отказывались слушаться. — Ничего не было и не будет. Я никогда не позволю себе поддаться страсти.

Стоило ей произнести последнее слово, как в воздухе вспыхнули невидимые искры. Звуки словно остались кружиться в воздухе, распространяя жар, как от горящего пламени.

— Вы дрожите? — Он наклонился к ней.

— Я? Н-нет, конечно.

— Конечно. — Он впился в нее взглядом. — Вы ведь никогда не поддадитесь страсти.

Он склонился к самому ее лицу, чуть повернув голову вправо. Тело мгновенно отозвалось напряжением, она нервно втянула воздух, понимая, что надо приготовиться к неизбежному.

Боже, он хочет ее поцеловать.

И самое страшное, что она тоже этого хочет.

— Ваша светлость…

Боже, и по голосу ясно, что она не собирается сопротивляться. Откровенно говоря, все еще хуже, кажется, она готова просить о поцелуе. Руки ее каким-то образом уже легли ему на плечи.

Время остановилось, когда он коснулся ее губами. Она закрыла глаза и позволила себе насладиться ощущениями. Губы его были теплыми и жадными. В одну секунду охвативший тело жар отхлынул и сконцентрировался в одной точке внизу живота, вызывая боль и томление. Одежда стала давить, словно в одно мгновение оказалась ей мала. Соски затвердели и теперь терлись о ткань, отчего давление нарастало.

Руки Мабери легли ей на спину, поглаживая, стали перемещаться выше и вскоре коснулись кожи, открытой вырезом платья. Пальцы теперь нежно поглаживали плечи. Кейт закусила губу, чтобы сдержать стон. Герцог вновь припал к ее губам, и она прижалась к нему, проклиная разделявшие их тела платья. Она сгорала от нарастающего желания, чего никогда не испытывала раньше.

Мабери резко отстранился, и пламя потухло. Они, не шевелясь, смотрели друг на друга во все глаза, словно только что испытали шок.

Господи, что же они наделали?

Глава 10

Себастьян понимал, что совершил вторую ошибку за вечер. Какая же была первой? Приглашение на это чертово мероприятие Эшбрука.

Рано утром он уехал в Лондон, чтобы уладить кое-какие дела в банке, требующие личного присутствия. После отправился пообедать у Брукса, где и не обошлось без встреч со знакомыми. Одним из первых он увидел Девона Сент-Джеймса. Маркиз делал вид, что не понимает намеков и вежливых отказов вести беседу человека, желающего обедать в одиночестве, он оставил Мабери, лишь непонятным образом выудив из него приглашение на музыкальный вечер. Герцог до последнего надеялся, что маркиз не придет, но тот явился вовремя, по обыкновению нарядный, и выглядел воплощением красоты и греха, как сам Люцифер.

И да, его опытный взгляд ловеласа сразу уловил влечение Себастьяна к мисс Кэтрин Мейсон.

— На мой взгляд, они смотрятся чудесно. — Эшбрук сидел через два ряда от Кейт и Сигрейва и не сводил с них глаз. — Осторожно, Мабери.

— Что значит — осторожно?

— Со стороны может показаться, что ты ведешь себя как ревнивый любовник, так, по крайней мере, ты смотришь на Сигрейва.

— И как я на него смотрю?

— Будто хочешь задушить. А потом вытащить на улицу и пристрелить. А затем содрать кожу…

— Концерт начинается, — перебил Мабери, надеясь остановить словоблудия маркиза.

Сосредоточиться на музыке не получалось, поскольку он мог думать лишь о сидящей впереди парочке, чьи головы часто склонялись друг к другу. Видно было, что они перешептываются, как шаловливые дети.

— Бог мой, она прекрасна, как персик. И уже созрела, чтобы упасть с ветки прямо в крепкие мужские руки. Знаешь, она точно произнесла «терраса», — протянул Эшбрук.

— Что, прости?

Маркиз коснулся своего рта.

— Я немного умею читать по губам. — Он лениво улыбнулся. — Кажется, наша парочка планирует свидание при луне.

Да, во всем виноват этот чертов Эшбрук. Если бы не он, Мабери продолжил бы спокойно жить, не подозревая, что мисс Мейсон и Сигрейв находятся где-то в объятиях друг друга.

Нет же, маркиз не мог удержаться и поддеть его, из-за него он оказался в таком положении — на террасе в свете луны рядом с женщиной, от которой должен держаться подальше.

«У тебя был шанс уйти, вернуться к гостям».

Да, он мог удержаться от ошибочного шага, но вместо этого сделал то, чего хотел больше. И теперь будет расплачиваться.

Себастьян перевел дыхание и отпустил мягкое, податливое тело.

— Простите меня, — пробормотал он. — Я забылся. Разумеется, произошедшее останется тайной.

Мабери развернулся на каблуках и почти бегом направился к дверям, мечтая скорее обуздать страсть.

Как никогда ранее он понимал Орфея, который обернулся и посмотрел на Эвридику.

После прохлады террасы воздух в зале показался совсем непереносимым из-за запаха пота, приторных и резких духов. Музыканты вернулись на свои места и приступили к настройке. Себастьян прошел в зал с закусками, взял с подноса в руках лакея у двери бокал и залпом осушил его.

Что, черт возьми, заставило его поцеловать мисс Мейсон? Одно дело — испытывать влечение к женщине и совсем другое — позволить ему руководить своими действиями.

«Я ведь и раньше испытывал страсть к женщинам…»

Короткая связь — не обязательно с одной женщиной — надолго избавляла от желания. Но этот поцелуй тронул струны, которые не должен был. Ее неопытность очевидна, но будь он проклят, если позволит себе мечтать о большем. О том, чтобы сделать ее своей.

Проклятие!

— Себастьян?

Ровный тон матери охладил чувства, избавил от внутренней растерянности.

— Мама. — Он повернулся и поставил пустой бокал на поднос. — Как ваше настроение сегодня вечером? Вам нравится музыка?

— Да, я и забыла, как она прекрасно поднимает настроение. — Она с прищуром посмотрела в даль за его спиной. — Как твой друг маркиз? Эштон, верно? — Эшбрук. Да, я…

— Прошу простить, ваша светлость, — произнес появившийся будто из-под земли Имс.

— В чем дело? — спросила герцогиня.

— Боюсь, это мистер Олтон.

— Олтон?

Садовник? Какого черта ему надо в это время?!

— В чем дело? Он заболел?

— Он просил передать важное для вас сообщение. Сказал, что в оранжерее возникла проблема. Кажется… — Белые брови сошлись на переносице. — Механизм нагрева помещения вышел из строя. Он послал в Лондон за мастером.

— О боже. — На лице герцогини появилась тревога. — Я должна пойти и выяснить, что происходит.

Себастьян положил руку ей на плечо.

— Мама, вам не надо идти.

— Но я…

— Вы ничего не сможете сделать. Не больше того, что уже сделал Олтон.

— Но цветы. И саженцы…

— Пока им ничего не грозит. — Насколько он помнил, представитель компании, устанавливавшей механизм несколько лет назад, сказал, что даже в случае поломки температура будет сохраняться еще день или два, если двери открывать не часто. — Они в надежных руках мистера Олтона. А утром приедет мастер и все починит.

Морщинка между бровями герцогини разгладилась. — Ты прав, дорогой. Я должна остаться здесь, с гостями. Ведь после концерта еще предстоит ужин.

Себастьян едва не застонал. Смотреть на мисс Мейсон и Сигрейва на расстоянии двух рядов, вероятно, не так ужасно, как сидеть напротив, через стол и наблюдать за их флиртом.

— Пожалуй, я пойду и поговорю с Олтоном.

— Но как же концерт? И ужин…

— Не волнуйтесь, мама. — Он поцеловал ее в лоб. — Отдыхайте, наслаждайтесь музыкой и общением. Обо всем остальном позабочусь я.

— Спасибо, мой дорогой. А теперь мне пора, вторая часть вот-вот начнется.

— Завтра утром доложу вам о положении дел.

Герцогиня кивнула в ответ и прошла в бальный зал.

— Имс, скажите, мистер Олтон в оранжерее?

— Да, ваша светлость.

— Хорошо. Я сейчас же туда иду.

Во встрече с Олтоном не было необходимости, ни один из них не смог бы починить сломавшееся оборудование, но это хороший предлог исчезнуть до конца вечера. Уйти с террасы было непросто, но теперь надо еще больше дистанцироваться от Кэтрин Мейсон, может, это сотрет воспоминания о поцелуе, который до сих пор будоражит кровь.

Необходимо все забыть, и как можно скорее.

Забыть о лунном свете и цитрусовом аромате. Забыть о том, какой нежной была ее кожа, волнующим и сладким вкус губ, как гибок стан. Он не может позволить себе вести с ней столь опасную игру. Мисс Мейсон здесь по одной важной причине — она ищет мужа. Одного этого довольно, чтобы держаться подальше. Он вспомнил день, когда дал себе слово никогда не становиться таким, как отец. Он поклялся матери, что никогда в жизни не поставит любимого человека в такое положение, в каком оказалась она. В его памяти до конца дней останется ее бледное лицо и отрешенный взгляд, когда она неподвижно лежала в кровати, сломленная страшной новостью.

Кейт не представляла, что так быстро может бросать из жара в холод. Даже Андерсену требовался почти день, когда для технического обслуживания приходилось останавливать работу двигателя. Но Мабери удалось не только потушить огонь, но и заставить похолодеть.

«Простите меня… Я забылся».

Кейт завела руки за спину и оперлась на мраморные перила. Ноги еще держали плохо.

«Проклятие!

Почему он решил вдруг меня поцеловать?

И зачем я ответила на поцелуй?»

Она прижала ладонь ко рту и прикусила руку. Это был не первый поцелуй в ее жизни, однажды ее поцеловал сын друга отца. Нахальный юноша затащил ее в темный угол и поцеловал, чему она, надо признать, была рада, так как сама флиртовала с ним большую часть вечера. Тот случай, однако, был совсем не похож на произошедшее с герцогом.

— А-а-а! — Кейт сжала кулаки. Это безумие надо немедленно прекратить. Она не позволит никому разрушить свои планы.

«Соберись, Кейт».

Па сказал бы именно так. Решение проблемы совсем рядом, осталось только протянуть руку и схватить.

Из-за двери доносились звуки настраивающихся инструментов, подсказавшие, что концерт скоро продолжится. Кейт провела ладонями по ткани юбки, будто разглаживая, и направилась к двери. К счастью, никто не обратил на нее внимания, и она прошла в соседнее помещение.

Сигрейва она увидела у стола с закусками, беззаботно разговаривающего с Эшбруком.

— Мисс Мейсон, вот вы где.

— Да, это я. А где же были вы?

— Надеюсь, вам удалось, как планировали, сделать глоток свежего воздуха. — Он поднял бокал. — Вы говорили, что в комнате жарко, поэтому я взял на себя смелость приберечь для вас бокал холодного шампанского.

Кейт приняла его с улыбкой и сделала маленький глоток, хотя с удовольствием выпила бы до дна.

— Благодарю, ваша светлость.

«Боже, какой же он тугодум».

В следующий раз надо сделать намек более прозрачным. Кейт задумалась, как сказать это, не нарушив приличий. Вероятно, над этим предстоит еще поработать.

— Боже мой, мисс Мейсон! — воскликнул маркиз. — Вы действительно выглядите посвежевшей. Вечерний воздух творит чудеса.

Он хитро ей улыбнулся. Неужели что-то заподозрил? Кейт смутилась, опустила глаза в бокал и сделала еще глоток.

— Да, пожалуй… Кажется, скоро начнется концерт. Не пора ли нам вернуться на свои места, ваша светлость? — Кейт поставила бокал.

— Конечно, конечно. — Сигрейв предложил ей руку и, коротко кивнув Эшбруку, повел ее в зал.

Войдя, Кейт не смогла сдержаться и оглядела ряды в поисках Мабери. «Это для того, чтобы случайно не оказаться рядом», — объяснила она себе. Герцог обещал сохранить произошедшее между ними в тайне, но ей было бы непросто сейчас смотреть ему в глаза.

Они прошли и сели на свои места. Вскоре появилась мисс Мертон.

— Моя дорогая, а я везде вас искала. Вас не было в комнате отдыха, как я полагала.

— Должно быть, мы разминулись. Я была с милордом и маркизом Эшбруком, мы беседовали.

Компаньонка приняла ее объяснения и успокоилась. В следующую минуту заиграл оркестр. Вторая часть оказалась даже лучше первой, но Кейт было трудно заставить себя наслаждаться музыкой. Стоило ей расслабиться и позволить звукам завладеть ею, как мысли уносили ее на террасу и навеивали воспоминания о поцелуе. Она ощущала на себе руки Мабери, то, как он обхватил губами ее нижнюю губу… от этого тепло волной разносилось по телу, ей вновь становилось жарко.

— Браво! — воскликнул Сигрейв, когда были взяты последние аккорды, и принялся энергично аплодировать. — Вам понравился концерт, мисс Мейсон? — Да, очень, — машинально ответила она, поднимая руки для аплодисментов. Хотя не могла вспомнить ни одного прозвучавшего произведения.

Гости поднялись с мест. Кейт вновь огляделась и поняла, что Мабери среди них нет. Вероятно, он вышел раньше, чтобы проверить подготовку к ужину.

Но в столовой его тоже не оказалось. Место за столом оставалось пустым. Если кто и отметил отсутствие хозяина, Кейт не могла бы услышать разговор на эту тему, потому что сидела довольно далеко. Сердце кольнуло по непонятной причине, испытанной эмоции она не смогла найти определение. Возможно, он счел их поцелуй настолько неприятным, что решил больше не выходить к гостям, чтобы не столкнуться с ней? А сохранить все в тайне обещал потому, что ее поведение достойно порицания, ему стыдно за такое знакомство.

— Мисс Мейсон? Вам не нравится угощение? — Сигрейв окинул взглядом стоящую перед ней тарелку. — Очень вкусно, — ответила Кейт и отправила в рот мусс из лосося, проглотив его, почти не ощутив вкуса.

Герцог промокнул уголок рта салфеткой.

— Я хотел спросить… я надеялся, может, вы захотите увидеть меня и завтра. Примете ли вы меня? Я имел в виду, только вы, — добавил он, и щеки его покраснели. — С вашей компаньонкой, разумеется. И я хотел бы просить мисс Мертон разрешить пригласить вас на этой неделе на прогулку в карете.

— Это было бы… чудесно. — Она вложила в слова столько энтузиазма, сколько могла.

Сигрейв, похоже, был в восторге от мусса из лосося, поэтому немедленно к нему вернулся.

Она должна сейчас радоваться: наконец дело двинулось в нужном направлении, проблема почти решена. Она разрушит планы Джейкоба, сохранит наследие Па и память о нем. Она готова принести эту жертву, оно того стоит.

Полный вперед.

Глава 11

Сигрейв явился с визитом утром и, как обещал, попросил у мисс Мертон разрешения отправиться вдвоем кататься в карете. Та дала согласие, а проводив его, спешно подошла к Кейт.

— Сам герцог, мисс Мейсон! — На щеках появился румянец от волнения. — Я знала, что вы сможете найти достойного человека.

— Он такой и есть. — И Кейт прикусила язык, чтобы ненароком не выдать, какие качества привлекли ее в Сигрейве, а именно его титул и стремление жениться на богатой. — Мне он очень нравится.

— Уверена, со временем чувства перерастут в нечто большее.

«Возможно, он будет относиться ко мне не хуже, чем к своим лошадям».

Впрочем, нельзя обвинить во всем этих чудесных животных. Содержание чистокровных лошадей требует немалых средств, Сигрейв любит их и готов на многое. Отчаянное положение сделало его отличным кандидатом ей в мужья, кроме того, ему будет чем заняться после свадьбы, ведь и у нее много дел.

Во время прогулки по оранжерее, слушая рев двигателя, Кейт вспомнила о заводе и о Па. В душе теперь крепла надежда. Она выйдет замуж за Сигрейва, вырвется из лап Джейкоба и спасет все, что долгие годы создавал Па. Но для начала надо заполучить герцога.

Позже, днем, когда они ждали в столовой вдовствующую герцогиню, мисс Мертон поведала всем о просьбе герцога.

— Вы постарались и добились результата, Кейт.

Каролина поправила светлый локон.

— Да, он герцог, но его поместье намного меньше принадлежащего герцогу Мабери.

Кейт перевела взгляд на девушку, но смогла проглотить слова, которые уже были буквально на кончике языка. Каролина уже даже не скрывала своего стремления выйти замуж за Мабери, по крайней мере в близком кругу. Но почему же это так ее злит?

— А как насчет маркиза Эшбрука? — мечтательно улыбнулась Элиза. — Он такой красавец.

— Ах, это верно… — Каролина протяжно выдохнула. — Мы долго говорили за ужином. Пожалуй, маркиз стал бы неплохим вариантом. За завтраком я его не видела, но, думаю, он оставался на ночь.

— Откуда тебе знать? — усмехнулась Мэдди.

— Мы с горничной немного посплетничали за утренним туалетом. — Глаза Каролины заблестели. — Он точно еще здесь. Уехал на прогулку верхом с герцогом. — На лице ее появилась коварная улыбка. — Мама, сегодня вечером я надену голубое платье.

Элиза не успела ответить — в комнату вошла герцогиня. Дамы поднялись и приветствовали ее реверансом.

— Прошу простить мое опоздание, дамы. — Она кивнула Имсу, чтобы слуги подавали обед.

Кейт сразу заметила, что герцогиня выглядит подавленной, меж бровей залегла морщинка. Женщина поддерживала беседу, но было видно, что мысли ее о другом.

Закончив трапезу, все вышли, а герцогиня задержалась поговорить с Имсом.

Любопытство взяло верх, и Кейт замедлила шаг, пропуская всех вперед. Затем остановилась у входа и обратилась в слух, надеясь услышать, о чем будут говорить герцогиня и дворецкий.

— И они уверены, что никто другой не сможет его починить?

— Именно так, ваша светлость. Не раньше чем через две недели.

— Ужасные новости. И как нам справиться без системы подогрева?

— Мистер Олтон сказал, что сделает все, что может, для растений, но не уверен, что они проживут дольше нескольких дней.

— Это все моя вина. Не следовало… Ах, если бы я была здесь.

Дворецкий кашлянул.

— Ваша светлость, позвольте быть откровенным. В этом нет ничьей вины. Эти новомодные машины часто ломаются.

— Спасибо, Имс, вы очень добры. Передайте мистеру Олтону мою благодарность и скажите, что он может требовать все для поддержания жизни растений. — Непременно, ваша светлость.

Кейт попятилась, чтобы не быть застигнутой дворецким за таким ужасным занятием, как подслушивание.

«Вот, значит, что беспокоит герцогиню», — подумала она и торопливо пошла по коридору.

Однако Кейт направлялась вовсе не в свою комнату, а свернула к выходу в сад. На улице уверенно зашагала в сторону оранжереи. Паровой двигатель системы обогрева мало чем отличается от парового двигателя паровоза. Па учил ее, что все паровые машины схожи. Он сам разработал механизм, который откачивал воду из угольной шахты, принцип работы один и тот же: вода, тепло, пар. Кейт была уверена, что сможет если не решить проблему, то, по крайней мере, понять, в чем она состоит.

Открыв дверь стеклянной постройки, она сразу поняла, что система обогрева не работает. Самое главное — не было характерного шума, лишь слабое шипение от поднимавшегося из остывающего котла пара. Кейт прошла к дальней стене и увидела приоткрытую дверь. Оглядевшись, проскользнула в нее и стала спускаться по винтовой лестнице. В нос ударил знакомый запах топлива, гари и раскаленного железа.

Увидев газовую лампу, она зажгла ее и прибавила пламя. Удалось разглядеть, что такая лампа в помещении не одна, и Кейт принялась зажигать все по очереди. Взяв одну, она осмотрелась.

— Ну, здравствуй, — сказала она, оглядев каменную столешницу у стены, из отверстий в которой тянулись вверх трубы. Только была это не столешница, а главный котел под обшивкой. Поставив лампу, Кейт прижала ладонь к чугунной решетке топки — почти холодная. Огонь, должно быть, давно потух. Остаточного тепла оранжерее хватит до конца дня, не дольше, и это при условии, что дверь будет постоянно закрыта.

— Что же с тобой случилось? — спросила она.

Привычка обращаться к механизмам появилась у нее от Па, тот любил проговаривать мысли вслух, когда занимался работой.

«Помоги же мне понять», — говорил он.

Не отрывая глаз от агрегата, она расстегнула шерстяной жакет, сняла его и отложила в сторону. Затем хмурым взглядом окинула платье из белого муслина. Его не удастся уберечь от грязи, подол уже в саже.

«Что ж, ничего не поделаешь».

Кейт потянула рукава к локтям и услышала, как трещат швы. Взяв в руки лампу, она склонилась к котлу.

— Ты не собираешься рассказать мне, что произошло прошлым вечером на террасе с мисс Мейсон? — спросил Эшбрук, пуская лошадь шагом.

Себастьян провел рукой по лбу.

— Господи, какой же ты настырный, Эш. Тебе никогда об этом не говорили?

Улыбка маркиза обнажила два ряда жемчужных зубов.

— Еще нет. Итак?

Герцог промолчал и пришпорил Грома. Эш, разумеется, не отставал.

— С чего ты вообще решил, что я был там с ней?

— Ну, прежде всего потому, что, заметив, как она вышла, ты помчался следом. — Эшбрук весело хохотнул. — Потом я увидел сидящего за столиком Сигрейва. Между прочим, в полном одиночестве. И я подошел к нему. Хотя, надо признать, к нам через некоторое время присоединилась мисс Мейсон, и она выглядела так, будто недавно была в объятиях мужчины. Пусть и недолго. — Он поцокал языком. — Мне стыдно называть тебя другом.

— Мы не друзья, Эш.

Заявление совсем не задело маркиза и не ослабило пыл.

— Вы провели наедине минут десять и… — Он с прищуром оглядел Мабери. — О боже.

Себастьян натянул поводья, притормаживая.

— Что еще?

— О боже, нет, — простонал Эшбрук. — Скажи, что я ошибаюсь.

Мабери терял терпение.

— Объясни, в чем дело, черт возьми!

— Ты от нее без ума, — заключил маркиз.

— Что?! — Крик испугал Грома, пришлось крепче сжать поводья. — Что за шутки?

Но Эшбрук был совершенно серьезен.

— Мужчина отказывается говорить о своей связи только в том случае, если испытывает серьезные чувства.

— Это не значит, что я без ума от мисс Мейсон. Это не так.

— А отрицание — еще один признак. — Эшбрук тяжело перевел дыхание. — Только не говори, что ты готов надеть кандалы. Я же говорил… ты мой единственный друг, оставшийся на свободе.

— Мы не… — Себастьян потер большим и указательным пальцами переносицу. — Я не влюблен и никогда не буду без ума от мисс Мейсон.

Или от любой другой женщины, если уж на то пошло. Данная себе клятва не будет нарушена. Сама его душа противится этому.

— Значит, она тебе безразлична? Ты ничего к ней не испытываешь?

— Абсолютно ничего.

— Тогда не станешь возражать, если я за ней приударю.

Себастьян рыкнул, а Эшбрук захохотал.

— Я так и думал.

Герцог резко выдохнул и повернул коня в сторону поместья.

— Мне надо наведаться в оранжерею. У Олтона какие-то новости о ремонте.

Из компании еще утром должны были прислать мастера, но, по словам Имса, недавно выяснилось, что они даже не получили сообщение от них. Мама определенно переживает, к тому же ей много лет не доводилось любоваться красотой оранжереи. Когда она проводила больше времени в Хайфилд-парке, это место было ее любимым.

— Скажи мне, Мабери, тебя интересует что-то, помимо того, что связано с поместьем? — раздраженно спросил Эшбрук. — Знаешь, в мире есть еще много приятного и достойного внимания. Раньше ты таким не был. Помнится, в студенческие годы ты сам подбивал меня прогуливать занятия и первым в трактире покупал на всех эль.

Ностальгия тронула душу, на несколько мгновений Себастьян перенесся в те дни, когда жизнь была беззаботной, не отягощенной бременем ответственности. Теперь же все внутри противилось такому времяпрепровождению. В конце концов, он своими глазами видел возможные последствия.

— Кстати, я кое-что слышал, уверен, тебе будет любопытно узнать.

— Уверен, не будет.

— Даже если это касается мисс Мейсон?

От неожиданности герцог ткнул пятками Грома, и тот возмущенно заржал. Мабери пробормотал извинения.

— И что же это?

— В последнее время во все клубы Лондона пытается пробраться один нахальный американец. Кажется, его зовут Джейкоб. Он понятия не имеет, как получить членство, уверен, что может просто так войти и купить его.

— И как это связано с мисс Мейсон?

— Всякий раз, когда его пытаются выдворить, он заявляет, что приходится племянником Артуру Мейсону, железнодорожному магнату из Нью-Йорка. И еще, что они будут умолять его вступить в их клуб, когда дорогой родственник якобы станет владельцем половины железных дорог Англии. — Эшбрук поморщился. — Я почти забыл об этом, вспомнил, лишь когда познакомился с твоей мисс Мейсон. Артур Мейсон, должно быть, ее отец. А тот наглец — ее кузен.

— Она не моя мисс Мейсон.

Эти сплетни его не касаются. Особенно после событий прошлого вечера и данного себе слова держаться от нее подальше.

— Тебе совсем не любопытно? Совсем?

Проигнорировав слова Эшбрука, Себастьян пустил Грома в галоп и остановился только на границе парка. Спешившись, он привязал коня к ближайшему дереву. Эшбрук не отставал. Даже когда герцог направился к оранжерее.

— Наверное, Олтон в котельной, — произнес Мабери, увидев, что дверь в дальней стене приоткрыта. — Тебе не обязательно спускаться. Там внизу нет ничего интересного, — попытался остановить он маркиза.

— Здесь для меня тоже нет ничего интересного. — Эшбрук нахмурился и огляделся.

Себастьян стал спускаться первым. Лампы зажжены, значит, садовник здесь. Вероятно, пытается исправить поломку сам.

— Олтон? — Ступив на пол, Себастьян увидел очертания фигуры. Глаза не сразу привыкли к темноте, но через несколько минут он смог разобрать, что силуэт не мужской.

— А ты говорил, здесь нет ничего интересного, — хихикнул вставший за спиной Эшбрук.

Мисс Мейсон обернулась, услышав голоса.

— Кто здесь? Ваша светлость! — Она задрожала точно так, как некогда на террасе. Это вызвало в Мабери ненужные воспоминания и ощущения. — Что вы здесь делаете?

— Мне кажется, это я у вас должен спросить. — Он стал приближаться медленно, будто нехотя делая каждый шаг. — Вы же…

Он остановился и выше поднял лампу, чтобы та осветила большее пространство.

На лбу Кейт выступили капельки пота. Обрамлявшие лицо локоны спутались, некоторые прилипли к шее. Жакет лежал неподалеку, манжеты платья из легкого муслина порваны, рукава закатаны. Пот пропитал одежду, и теперь платье прилипло к спине и груди, позволяя разглядеть очертания фигуры.

Себастьян с трудом сглотнул. Она и сейчас, без прикрас, выглядела восхитительно.

— Добрый день, мисс Мейсон, — приветствовал Эш. — Приятно видеть вас вновь.

— Милорд. — Взгляд нервно метался от него к Мабери и обратно.

— Эш, — процедил герцог.

— Да?

— Уходи. — Леопольд повернулся и бросил на него предостерегающий взгляд.

Он совсем не желал, чтобы кто-то видел ее такой, особенно Эш.

— Да… разумеется, — ухмыльнулся тот. — Я покараулю снаружи. Покараулит?

— Постой, я вовсе не о том…

Эш поднял руку.

— Ни слова больше, дружище.

С этими словами он, попятившись, отступил к лестнице и стал подниматься. Вскоре шаги по металлическим ступеням стихли, раздался приглушенный хлопок двери, давая понять, что мисс Мейсон и герцог остались одни.

«Будь проклят этот Эш!»

Себастьян развернулся к Кейт, которая не двинулась с места, лишь василькового цвета глаза распахнулись шире. К счастью, он не лишился способности говорить.

— Мисс Мейсон, объясните, что вы здесь делаете? Поставив лампу на кирпичную столешницу, она взялась рукой за решетку и безуспешно попыталась подняться — юбка мешала ей поставить ногу так, как было удобно.

— Вы сошли с ума! — Себастьян бросился ей на помощь, — Вы сделаете себе больно!

— Все хорошо, — усмехнулась Кейт. — Мне надо подобраться вот к той трубе и рассмотреть ее вблизи. — Она оперлась ладонями о поверхность и попыталась подтянуться, чтобы забраться на нее. — Вот черт. Помогите же, милорд.

— Простите, я не понимаю.

— Помогите, подсадите меня. И подержите юбки, ваша светлость.

— Только после того, как вы объясните, зачем вам забираться наверх.

Кейт раздраженно что-то пробормотала и обернулась к нему.

— Кажется, я знаю, почему котел перестал работать. Если я права, то смогу все починить. Однако для этого мне необходимо осмотреть ту трубу.

— Вам надо проверить? А где, черт возьми, мастер?

— Он не приехал. — Она поджала губы и несколько секунд размышляла, принимая решение. — Имс сказал, что компания сможет прислать кого-то только через две недели. Это слишком поздно. К тому времени все растения погибнут. Теперь вы можете помочь? Ой!

Себастьян сам не понимал, почему он так поступил, но подхватил Кейт за талию, поднял и посадил на кирпичную столешницу.

— Вот так. А теперь… — Он наклонился и взялся за край ее юбки.

— Ваша светлость! — воскликнула Кейт.

— Вы же сами просили помочь.

— Хорошо. — Она снова поджала губы. — Действуйте.

Он собрал юбки так, чтобы смог удерживать их и дать ей свободу движения.

— Вот так. — Кейт подползла к трубе. — Дайте лампу. Пожалуйста. Спасибо. — Она стала разглядывать трубы, направляя свет в нужное место. — Хм…

— Что там?

— Я могу ошибаться… Минутку. Да, как я полагала. — Кейт еще немного подалась вперед. — Изгиб поверхности… Прорыв трубы… Края утолщены…

— Вы можете говорить по-английски, мисс Мейсон.

— Труба лопнула. Скорее всего, из-за накипи, — пояснила она. — Хорошая новость в том, что именно по этой причине тепло не поступало в оранжерею.

— И это вы называете хорошей новостью? — И он про себя выругался.

— Да, милорд. Значит, сам котел не сломан. Для восстановления работы системы требуется лишь заменить трубу.

Кейт повернулась к нему и широко улыбнулась. Впервые искренне, по-настоящему.

— К сожалению, в поместье нет подходящего мастера.

— Благодарите Бога, что у вас есть я.

От этих слов сердце забилось сильнее.

— Помогите мне спуститься.

Он поймал себя на том, что рад возможности дотронуться до нее. Когда ноги ее коснулись пола, он отпустил ее весьма неохотно.

— Между прочим… — Кейт отряхнула руки, словно не замечая его состояния. — Я узнала эту нагревательную систему. Ее создал американец, я права?

— Возможно. Мой отец… прежний герцог установил ее несколько лет назад. Он сказал, что ее сделал тот же человек, что изобрел и сделал первую такую систему, она установлена в теплицах управляющего Банком Англии. А как узнали вы?

— Мне знаком патрубок такой формы. — Кейт взяла лампу и перешла в другой конец помещения. — Гениально, правда? Резьба с обоих концов, чтобы можно было соединить две трубы. Их, кстати, легко заменить. — Она подняла лампу и повернулась. — Теперь мне понадобятся… Ах, вот они.

Он видел, как она коснулась чего-то в стене, потянула и открыла дверцу шкафа с инструментами и запасными деталями. Несколько секунд что-то перебирала, доставала и, покачав головой, клала обратно. Наконец, взяв какую-то деталь, покрутила ее и радостно воскликнула:

— То, что нужно! — Вынула из шкафа несколько инструментов. — Теперь надо это установить.

Кейт подошла к трубе, и Мабери снова помог ей забраться на столешницу. На лбу выступил пот, поэтому пришлось снять куртку и галстук.

Кейт встала на колени и расправила юбки.

— Вы смогли бы, ваша светлость, подержать лампу так, чтобы я лучше видела?

— Разумеется. Пожалуй, в нашем положении лучше обойтись без формальностей.

Кейт посмотрела с недоумением:

— Простите, милорд?

Он поднял лампу выше и оперся рукой на кирпичную конструкцию над котлом.

— Учитывая обстоятельства, можем ли мы обращаться друг к другу по имени? По крайней мере, сейчас, Кейт?

Даже при плохом освещении было видно, как вспыхнули румянцем ее щеки.

— Как пожелаете… Себастьян.

Он переместился в сторону, чтобы свет падал именно туда, куда нужно, и принялся наблюдать за ее работой. Нахмурившись, она несколько минут изучала деталь, потом взяла гаечный ключ и принялась разбирать конструкцию. Себастьян совсем не понимал, что она делает, откровенно говоря, как и то, почему не остановил ее, позволил заниматься починкой очень дорогого агрегата, который она могла и сломать. Кейт обладала качествами, которые удерживали его от желания сказать «нет». Она обладала необъяснимой силой, влиянием на людей, уверенностью и верой в то, что говорит. Он не раздумывая прыгнул бы со скалы, если бы она сказала, что это поможет починить систему. И счел бы это неопровержимой истиной.

— Вы уверены, что знаете, как надо действовать? — осторожно спросил Себастьян.

— Я возилась с паровыми двигателями еще до того, как научилась читать, ваша св… Себастьян. Мой дедушка в юности работал шахтером в Западной Вирджинии, но дослужился до инженера. Когда отец основал компанию в Нью-Йорке, он послал за нами, а потом и финансировал «Мейсон ЖДиЛ», чтобы дед мог наладить производство разработанного им двигателя.

Да, да, ее дедушка. Она с любовью говорила о нем в тот день, у дома Джона Лоуренса.

— И вы всегда занимались механизмами?

Кейт нахмурилась, взгляд ее стал острым.

— Ближе, пожалуйста. Я имела в виду лампу. Да, вот так. И да, я всегда занималась механизмами. Па меня научил.

— Зачем ему было вас учить?

— Что вы хотите сказать?

— Вы же… женщина.

Пухлые губы скривились, рука потянулась и подхватила инструмент из сложенной у ноги кучи.

— И что?

Никто никогда не говорил с Себастьяном так дерзко. В конце концов, он же герцог. И никогда не встречал девушку, похожую на Кейт Мейсон. Скажите на милость, зачем же она притворяется и ведет себя как пустышка в обществе? Если ее способностей достаточно, чтобы возвести стену и починить систему отопления? Себастьян поразмыслил и решил, что надо добиться от нее ответа.

— Разве вам не надо было находиться дома, вести хозяйство?

Кейт криво улыбнулась.

— Мы жили бедно, отец разбогател уже позже, в Нью-Йорке. Никакого хозяйства у нас не было, вся собственность — лачуга с земляным полом. Мама умерла при родах, и, когда папа уехал, у дедушки не осталось выбора, кроме как брать меня с собой на работу. С той поры я не отходила от него. До самого дня его смерти. — Сочувствую вам.

— Это излишне. Ах! — Сломанная трубка выскользнула из рук. — Подайте другую, пожалуйста, — велела Кейт.

Он взял такую же и протянул.

— Почему я не должен сочувствовать вам из-за потери близкого человека?

Кейт взяла деталь, установила в нужное место и принялась выравнивать, выбирая верное положение. — Большую часть жизни я провела с Па, каждый день, каждое мгновение. Я наблюдала, как и что он делает. Так было до его смерти. — Она отвернулась, чтобы взять гаечный ключ. — Каждый раз, когда я сталкиваюсь с паровым механизмом, котлом или паровозом, я вспоминаю о нем. Его голос звучит в голове. Кажется, он здесь и говорит мне, что делать. Он пусть ненадолго, но возвращается ко мне.

И вот опять — на лице ее та же улыбка, что и в день, когда они возводили стену. В голосе слышалась и печаль и радость. Испытывал ли он подобные чувства к кому-либо в жизни? Возможно, лишь к отцу, до той поры, пока не разочаровался в нем.

— И… — Кейт повернула ключ. — Готово. Думаю, теперь все будет работать. — Уголок рта приподнялся. — Совсем несложно. Даже не понадобились дополнительные материалы для соединения труб, и все благодаря особенной конструкции.

Волосы ее растрепались, кожа идеально ровного цвета теперь была вся в черных пятнах.

— Надо, чтобы кто-то зажег топку и следил, чтобы подобное не повторилось.

Себастьян во все глаза смотрел на нее, слушал что-то о жесткой воде и золе, пытаясь осознать все произошедшее.

Технический гений. Волшебница. Фея. Невинная соблазнительница.

Кто она, эта девушка? Уж точно не та, какой он видел ее в залах особняка. Та, что сейчас перед ним, не могла бы устроить фарс для Сигрейва.

— Себастьян? — Она помахала рукой перед его лицом. — С вами все в порядке?

Он вздрогнул и кивнул.

Кейт окинула взглядом юбки.

— Можете помочь мне еще раз?

— Да, разумеется.

Она стояла перед ним на коленях, позволила взять себя за талию и медленно опустить на пол. Тело ее скользнуло вдоль его собственного, он услышал, как она затаила дыхание и резко выдохнула. Он непроизвольно подался вперед, коснулся кончиком носа ее локона и сразу ощутил приятный аромат.

— Себастьян… — Кейт положила ладони ему на грудь и подняла голову. — Прошу вас…

Он не понял, имело ли это движение целью встретиться с ним губами или, напротив, уклониться от поцелуя. Через мгновение он почувствовал, что губы ее совсем рядом и он не может удержаться. Поцелуй был страстным, тело его, как и прошлым вечером, отозвалось возбуждением. Взяв ее лицо в ладони, он кончиком языка заставил ее разомкнуть губы. Она вздохнула и приоткрыла рот. Языки их встретились, и он ощутил, как тело ее ответило дрожью. Он провел пальцами по ее волосам, пушистым и мягким.

Кейт в ответ запрокинула голову, словно открывая доступ к телу. Руки легли ему на плечи.

Он сильнее прижал ее к кирпичной столешнице, повел бедрами и застонал. Пальцы нащупали на спине пуговки платья, и он принялся расстегивать их. Ладонь легла на разгоряченную кожу, она оказалась нежной и невероятно гладкой. Эта девушка обладала всем, о чем только может мечтать мужчина. Он желал ее, остро хотел большего.

Расстегнув пуговицы, ослабил шнуровку корсета.

Кейт вздохнула и застонала, когда он склонил голову и коснулся губами ее груди, прикрытой тканью сорочки.

— Кейт…

Она вновь застонала, когда он стал покрывать поцелуями шею и обнаженные плечи. Тонкая ткань позволяла увидеть, как напрягся ее сосок. Он накрыл его ртом и услышал приглушенный возглас удовольствия.

Рука скользнула вниз, под юбки и принялась гладить стройную ножку в плотном чулке. Он смотрел ей в глаза и видел, как их заволокло, будто туманом. Он осторожно, но настойчиво раздвинул ее колени, готов был подняться выше, но она резко оттолкнула его.

— Нет! Вы не должны…

Звуки голоса прояснили разум. Себастьян пришел в себя и сразу устыдился того, что сделал. Как, черт возьми, это вышло? Почему он вновь позволил себе забыться?

Кейт прикрыла руками грудь.

— Я… Мы не должны…

— Вы правы. — Он провел пальцем по пряди волос. — Нам нельзя быть вместе.

— Да, только не с вами.

Слова поразили Себастьяна до глубины души.

— Не со мной? — Значит, другому она уступила бы.

— Нет. Я буду принадлежать только вашему другу герцогу.

«Этот болван Сигрейв не заслуживает ее».

Несмотря на попытки скрыть свой острый ум и прочие достоинства, которые он отлично видел?

Она даже не стыдилась прежней бедности. Сигрейв не обладает и половиной ее достоинств. Стоило представить их вместе, и в жилах закипала кровь.

Впрочем, он видел немало пар, где мужчины были недостойны своих жен. И хорошо знал, какая участь могла ожидать этих женщин.

Против его воли перед глазами одна за другой стали всплывать картины из прошлого, о котором он запретил себе думать.

Мама всегда очень любила отца, его предательство едва не толкнуло ее за край пропасти.

Он ошибался насчет Кейт, в браке ее интересует не титул мужа, а что-то другое.

«Это не настоящая любовь». — Слова, произнесенные ею в саду дома Хоутонов.

— Вы, вероятно, верите в любовь.

Она шумно выдохнула.

— И вы, вероятно, ищете свою.

Кейт промолчала. В словах сейчас не было смысла. К тому же Себастьян уже знал ответ.

Кровь стыла в жилах. Он мог бы дать ей титул, попроси она об этом, но больше ничего и никогда. О большем не может быть и речи.

— С этого момента мы должны забыть обо всем, что было между нами.

— Да, конечно, — кивнула Кейт и принялась поправлять корсет и лиф платья.

— Нам следует держаться на большом расстоянии друг от друга, избегать разговоров и встреч, насколько это возможно.

— Да, конечно. — Она выгнулась, завела руки за спину в попытке застегнуть платье.

И отшатнулась, стоило ему сделать шаг ближе.

— Я лишь хочу помочь. Позвольте.

Она покосилась с подозрением, но снова кивнула, хоть и неуверенно.

У него было больше опыта в раздевании дам, но он каким-то образом неплохо справился и довольно быстро зашнуровал корсет и застегнул пуговицы.

— С-спасибо, — смущенно пробормотала Кейт и повернулась к нему лицом. — И за то, что не…

— Давайте не будем об этом говорить.

— Согласна.

Несколько мгновений они неотрывно смотрели друг на друга, затем одновременно отвернулись в разные стороны.

Себастьян указал на лестницу:

— После вас.

Она в очередной раз кивнула, надела свой жакет и стала подниматься, попутно приглаживая волосы. Себастьян взял куртку, галстук и пошел следом.

Яркое солнце ослепило, заставило щуриться. К своему ужасу, когда глаза привыкли к свету, Мабери увидел фигуру маркиза. Тот повернулся к ним, сложил руки перед собой и поджал губы, словно пытался сдержать смех.

— Итак, — произнес он, — вижу, это не заняло много времени.

Кейт покраснела до корней волос.

— Мы… я… хотела сказать… мы просто… Мы починили систему нагревания.

— Разумеется, мисс Мейсон, как же иначе. Охотно вам верю. — Эшбрук хитро подмигнул. — Пожалуйста, не стоит так волноваться. Себастьян — мой лучший друг, можете рассчитывать на мою порядочность.

— Но это… Мы не… Как вы… — Кейт сбивалась и краснела еще больше.

— Эш хочет сказать, мисс Мейсон, что вам не о чем тревожиться, ведь ничего не произошло. — Себастьян выглядел вполне спокойным. — Вам надо возвращаться, пока никто не заметил вас здесь.

Ее губы превратились в тонкую линию.

— Да, ваша светлость. Милорд… пожалуйста, скажите мистеру Олтону, что топку надо разжечь немедленно, ведь потребуется время для нагрева оранжереи до нужной температуры.

— Я лично сообщу ему.

— Да, спасибо.

Взгляд его будто застыл. Он пристально смотрел, как она разворачивается и уходит. А ведь должен был держаться от нее подальше. Как и соблюдать данную себе клятву никогда не становиться таким, как отец. Он обязан разорвать порочный круг.

Теперь, когда он узнал, какая мисс Мейсон на самом деле, появилась еще масса поводов никогда с ней больше не встречаться, и, если он не устоит, ее может постигнуть судьба мамы.

Эш окинул его пристальным взглядом и усмехнулся:

— Друг мой, ты выглядишь совершенно вымотанным.

— Это никак не связано с мисс Мейсон, — процедил он сквозь зубы.

— Я имел в виду машину, а совсем не ее, — широко улыбнулся маркиз.

Глава 12

Кейт удалось каким-то чудом пробраться в дом незамеченной. Сердце колотилось, угрожая выпрыгнуть из груди, когда она поднималась по лестнице в свою комнату. Там она первым делом плотно затворила дверь и бросилась к умывальнику. Налила из кувшина воду в фарфоровую чашу, смочила чистую тряпицу и протерла ею лицо. На белой ткани остались черные полосы копоти. Их можно смыть, но что делать с тем, что было между ней и Мабери? От одного воспоминания она ощутила себя порочной, грязной, со следами по всему телу, оставленными губами, языком и пальцами.

Волна жара, берущая начало внизу живота, охватила ее, она с трудом устояла на ногах. Будучи невинной, Кейт все же не была совсем несведуща, какие отношения бывают между мужчиной и женщиной. Когда ей исполнилось четырнадцать и у нее начались первые месячные, их старая экономка, миссис Харгрейв, завела с ней разговор и объяснила, откуда берутся дети.

Ей повезло, что женщина взяла на себя столь непростую задачу, ведь в жизни Кейт не было матери или любой другой женщины, которая могла объяснить такие вещи. Благодаря этому она знала, что могло произойти между ней и герцогом, но не предполагала, что процесс… именно таков, как и не ожидала, что будет испытывать подобные ощущения. И теперь тело ее отчаянно желало повторить испытанное однажды, познать неведанное ранее.

«Тебе не следовало его целовать».

Хорошо, что она смогла совладать с собой и заставить обоих остановиться. Они уже зашли довольно далеко, но, к счастью, она непорочна и репутация не пострадала. Значит, можно продолжить следовать плану и двигаться дальше к цели.

Бог мой, как она могла забыть о таких важных вещах, как поиск мужа?! Забыть о Сигрейве?! Если бы их с Мабери застали, даже такой недалекий человек, как Сигрейв, понял бы, что лучше исчезнуть, чем быть замешанным в скандале.

«Ничего еще не потеряно», — заключила про себя Кейт. Главное, что Себастьян понял, что им надо держаться подальше друг от друга, это очень на руку. Он сам не нуждался в богатом приданом американской наследницы, не принадлежащей к благородному роду и не имеющей достойной родословной. Эту горькую правду Кейт сглотнула и выбросила факт из головы.

«Вы, вероятно, верите в любовь».

Тогда эти слова герцога застали ее врасплох, он, должно быть, ошибочно решил, что она видит его в роли жениха. Кейт же, зная, что он не собирается жениться, довольно прямо дала ему понять, что выбрала Сигрейва и Мабери лучше оставить ее в покое. Она близка к достижению цели с Сигрейвом и не должна рисковать. Встречи с другим ставят под угрозу успех плана.

Нельзя забывать, что Себастьян открыто сказал ей, что никогда не женится. Эта фраза была одной из первых, произнесенных на балу в Лондоне. Флирт с герцогом не поможет решить ее жизненно важную проблему. Она не настолько неразборчива в средствах, чтобы заставить его жениться, используя шантаж, тем более осознавая, как сильно его нежелание становиться мужем.

Сигрейв, по крайней мере, вовсе не против брака, ей не потребуется прикладывать особенных усилий, чтобы его заполучить. И она тоже хочет выйти замуж — для того, чтобы сохранить память Па. Самообман заставил сердце сжаться, в животе появилась тяжесть, будто туда поместили камень. Может, со временем она сможет открыться Сигрейву, объяснить, как вышло, что она хорошо разбирается в технике. Шансов немного, но со временем, может, получится добиться от него разрешения работать на заводе, хотя бы иметь возможность принимать участие в руководстве.

«Но шансов немного», — с грустью напомнила себе Кейт. Ведь герцогини не должны работать. Что ж, в ее случае любые жертвы оправданны. Главное, чтобы будущие поколения помнили Генри Мейсона и его изобретения, которые смогли изменить мир. Она никогда не будет работать с двигателями, не будет руководить своим заводом — это небольшая цена, она готова ее заплатить.

Кейт выгнулась, закинула назад руки и смогла расстегнуть часть пуговиц, затем сбросила платье, порвав его в нескольких местах, и забралась на массивную кровать с балдахином. Прикосновение шелковых простынь вновь напомнило о руках Себастьяна, его губы… ласки… объятия…

Кейт легла на спину, вытянулась и резко выдохнула.

Как глупо она поступает! Как можно было забыть о столь жизненно важной цели?!

И все из-за поцелуев, хотя это были не простые поцелуи.

Она села и скрестила на груди руки. Нельзя позволять нескольким вспышкам страсти управлять ее разумом и будущим. Если она так легко теряет контроль над собой в объятиях Мабери, лучше забыть о нем навсегда и сосредоточиться на деле — на построении отношений с Сигрейвом. К нему она не испытывала никаких чувств, что, впрочем, неплохо, нельзя исключать, что после свадьбы она увидит другую сторону этого джентльмена.

Через несколько дней они с герцогом отправятся кататься в карете. Надо сделать так, чтобы пробудить в нем интерес настолько, чтобы подтолкнуть к предложению руки. Тогда она вырвет «Мейсон ЖДиЛ» из цепких лап Джейкоба. Она выйдет замуж за Сигрейва, и наследство Па будет спасено.

В последующие несколько дней Кейт сосредоточила все свое внимание на Сигрейве. Как и было запланировано, они отправились кататься в карете, любовались прекрасными видами сельской местности Суррея. К тому же теперь герцога приглашали на каждый званый вечер в Хайфилд-парке, И он ни разу не разочаровал Кейт. Наедине они больше не оставались, рядом всегда была мисс Мертон, вдовствующая герцогиня или кто-то из дам. Кейт была им за это благодарна, особенно Мэдди. Откровенно говоря, проводить время с Сигрейвом было невесело, темы бесед довольно однообразны, с большой радостью он говорил только о лошадях. Но все попытки отвлечься и поговорить о чем-то другом лишь в очередной раз доказывали, насколько он глуп и не образован.

Прошлым вечером вдовствующая герцогиня завела разговор о Наполеоне, по ходу которого выяснилось, что герцог уверен, будто Ватерлоо находится во Франции. При всем этом Кейт продолжала считать его идеальным для себя мужем. Ее ничто не сможет разубедить и заставить остановиться. Или отвлечь. Это не под силу даже Себастьяну.

До сего дня никто не узнал об их встрече, как и о том, что она вообще была в оранжерее. Герцогине сообщили, что мастер все же приехал, он и отремонтировал систему. Леди легко поверила, детали ее не беспокоили, она была рада тому, что растениям больше ничего не угрожает.

Себастьян держал слово и старался не попадаться на глаза Кейт. Если он и был где-то рядом, она его не видела. Глупо в такой ситуации таить обиду, но ей было неприятно, что Мабери счел свое увлечение ею неприемлемым и предпочел прятаться. Отрадно лишь то, что это избавило от напоминаний о произошедшем, тех деталях, которые всякий раз смущали и вызывали румянец на щеках.

Оставаясь наедине со своими мыслями, Кейт отмечала, что они уносят ее в день встречи с Мабери в оранжерее. К счастью, их удавалось отбросить так же быстро, как развеялось их взаимное влечение. Однако с чувствами было справиться не так просто, они жили в ней и тревожили не меньше прежнего. Особенно ночью, когда она лежала в постели и размышляла, например, о том, что бы произошло, если бы они не остановились.

— Моя дорогая, вам письмо. — Голос вдовствующей герцогини вывел Кейт из задумчивости.

«Проклятие!» Теперь она вспоминает о Мабери и во время завтрака.

— Еще одно?

Сердце сжалось от предчувствия. Она отлично понимала, кто ей писал. Пальцы дрожали, открывая конверт кремового цвета.

Кэтрин,

поскольку я не получил ни от тебя, ни от мисс Мертон ни одного послания с известием о том, что вы ожидаете предложение руки и сердца, с сожалением делаю вывод, что наше предприятие на грани провала. В связи с этим я решил принять приглашение его светлости и через неделю прибуду в Хайфилд-парк вместе с Джейкобом, чтобы на месте обсудить перспективы.

Твой отец.

Кейт не смяла письмо в руке лишь потому, что несколько пар глаз смотрели на нее с ожиданием.

— Отец хочет принять ваше приглашение, — обратилась она к вдовствующей герцогине. — Он приедет через неделю.

— Разумеется, — любезно кивнула та. — Будем рады знакомству.

Кейт положила письмо на колени. Приезд отца с троюродным кузеном для «обсуждения перспектив» означал лишь одно: он намерен заставить ее выйти за Джейкоба.

От жалости к себе сжалось сердце. «Но почему Сигрейв не сделал предложение и даже официально не просил разрешения ухаживать?» Отведенное отцом время действительно почти истекло. Сигрейв на данный момент — ее единственный шанс. Она сделала ставку на него и не принимала ухаживания других джентльменов, которых благодаря приглашениям герцогини в доме всегда было немало.

— Кейт, — услышала она шепот Мэдди, — что с тобой?

Милая, милая Мэдди. Конечно, она видела, что с подругой что-то происходит.

— Ничего, все хорошо.

Та покосилась с сомнением и продолжала:

— Ты же знаешь, что можешь рассказать мне все.

К сожалению, не все.

— Да, я знаю, Мэдди.

— Если ты не занята, — подруга понизила голос, — жду тебя после чая в библиотеке.

— В библиотеке?

— Да. Там никто не помешает спокойно поговорить. Я пару раз пряталась там от Каролины и мамы. Хотела позвать тебя, но… ты, вероятно, была занята. — С Сигрейвом, — добавила Кейт, зная, что Мэдди никогда не произнесет вслух его имя.

Дорогая подруга, ни разу не выразившая даже намеком недовольство или зависть успеху Кейт, предпочитала по-прежнему оставаться в стороне на каждом званом вечере. Кейт даже в голову не приходило, что кому-то могло казаться, будто она намеренно игнорирует Мэдди.

— Конечно, я приду.

Она искренне будет рада провести время вдвоем с Мэдди, без посторонних, особенно Каролины и Элизы.

Как и обещала, после чая Кейт направилась в библиотеку. Мэдди шла по коридору с другой стороны, и девушки встретились перед дверью.

— Кейт, ты здесь. — Мэдди взяла ее за руку и повела за собой внутрь, а там усадила на диванчик у камина. — Как я рада, что ты пришла! — произнесла она с неподдельным восторгом.

— А я рада, что ты меня позвала, — улыбнулась в ответ Кейт. Она разгладила ладонями юбку, решив перейти к сути без всяких предисловий. — Мэдди, я хотела бы извиниться за то, что мало проводила с тобой времени в последние дни, бросила тебя на маму и Каролину. Прости, но я правда была очень занята. — Не волнуйся, я к ним уже привыкла. Не думай об этом. И я понимаю, дел у тебя немало, учитывая внимание к тебе самого герцога.

Кейт похолодела, но потом поняла, что Мэдди имеет в виду Сигрейва.

— Могу я говорить откровенно, Кейт? — спросила Мэдди и добавила, не получив ответа: — Ведь мы подруги.

— Да, конечно.

— Сигрейв — отличный вариант. Каролина кипит от злости из-за того, что ты намного ближе к замужеству, чем она. Но… мне кажется, тебе не стоит… торопиться.

— Не стоит?

— Э-э-э… да. Понимаешь… — Мэдди помялась. — Сигрейв красив, у него титул, но при всем том он… — Щеки ее залились румянцем.

Кейт понимала, что она хочет сказать, потому решила помочь выйти из неловкого положения.

— Он пресный, как овсянка.

— Именно так, — хихикнула Мэдди.

Вскоре девушки уже хохотали в голос, пока из глаз не потекли слезы. Их вовсе не беспокоило, что в этот момент они совсем не были похожи на леди.

— О… да… — Мэдди перевела дыхание и расправила плечи. — Прости, я должна была убедиться, что ты… — Я понимаю. Я все понимаю, милая моя Мэдди. Однако… — Настало время открыть подруге правду. — Дело в моем отце. — Кейт выдохнула и рассказала Мэдди все о плане и ультиматуме отца, как и о собственном плане противостояния. — Как видишь, у меня нет выбора. Я должна заставить Сигрейва сделать мне предложение, или отец выдаст меня за Джейкоба. Потом тот получит контроль над «Мейсон ЖДиЛ», и уже ничего нельзя будет изменить.

— О нет, это ужасно. Мы не можем этого допустить.

— Мы?

— Ну да. Мы. — Взгляд Мэдди был решительным и острым, такой подругу она, пожалуй, не видела никогда. — Твой Па так много трудился, Кейт, ты сама сделала для компании немало. Нельзя позволить кому-то так просто все отобрать.

— О, Мэдди… — В душе зародилась крохотная надежда. — Но Сигрейв даже не намекнул, что готов жениться на мне, а отец и Джейкоб приедут уже через неделю.

— Тогда герцог должен поторопиться с предложением. И мы ему поможем. — Мэдди закусила нижнюю губу и задумалась. — Мне кажется, вам необходимо остаться наедине. Завтра. Вдовствующая герцогиня решила устроить пикник в поместье, Сигрейв приглашен.

— Остаться с ним наедине?

— Да. И ты должна будешь… его п-поцеловать. — Мэдди покраснела до корней волос. — Вы ведь… еще не ц-целовались, верно?

Кейт очень некстати вспомнила поцелуи с Себастьяном и потупила взгляд.

— Нет, — неуверенно ответила она.

Если Мэдди и заметила странность, то ничего не сказала.

— Мы найдем способ, как вам остаться наедине. Я всех отвлеку, если понадобится. А ты заставишь его себя поцеловать. Это ведь будет достаточно прозрачный намек на то, что ты ждешь от него предложения? — А вдруг я ошибаюсь? И он не хочет на мне жениться?

— Кейт, прошу тебя, ты ведь умная и не можешь не понимать, что в этом случае он не стал бы проводить с тобой столько времени.

— Но поцеловать…

— Это всего лишь поцелуй. Так, по крайней мере, говорит Каролина. — Мэдди нахмурилась. — Если же мы ошибаемся, тебе не стоит волноваться: о случившемся никто не узнает. Ты сможешь выбрать другого жениха, главное — сделать все, чтобы не выходить за Джейкоба.

Кейт вздрогнула, словно только сейчас вспомнила, к чему все эти старания.

— Да, Мэдди, я все сделаю.

Однако стоило подумать о поцелуе с Сигрейвом, как к горлу подкатывал ком. Смог бы Сигрейв поцеловать ее так же страстно, как Себастьян? Заставить испытывать те же чувства? Разжечь внутренний огонь, который позволял ощущать себя живой и обновленной? Но потом Кейт вспомнила, что Себастьян не хочет брать ее в жены.

«Значит, и я не хочу видеть его своим мужем».

Его поцелуи пробудили в ней неведомые ранее чувства, но в то же время рядом с ним она ощущала себя тряпичной куклой, безвольной и потерявшей способность мыслить здраво. Она не может себе позволить быть такой, она должна контролировать себя и свою судьбу. Она всю жизнь подчинялась отцу и хочет после замужества принадлежать самой себе. Хорошо, что сейчас она может выбрать мужа.

Необходимо остаться наедине с Сигрейвом, а там уж она найдет возможность его поцеловать. Хочется верить, что это станет для него заверением, что она примет его предложение.

«Все будет хорошо, — сказала себе Кейт. — Все идет по плану».

Глава 13

Начало следующего утра было приятным. Вдовствующая герцогиня собрала всех и сообщила, что пикник пройдет на чудесной лужайке неподалеку от особняка.

Слуги уже приступили к работе: накрывали столы, переносили готовые блюда, устанавливали все необходимое для развлечений — стрельбы из лука и игры в кегли. До места пикника гостям предлагалось прогуляться.

Угощение, как, впрочем, всегда, было выше похвал: холодные сэндвичи, салаты, булочки, лимонад, имбирное пиво. После трапезы герцогиня предложила желающим отправиться на прогулку в лес неподалеку. — У меня идея, — прошептала Мэдди на ухо Кейт. — Ты, я и Сигрейв отстанем от всех. Когда зайдем подальше в лес, сделай вид, что потеряла какую-то мелочь, допустим, украшение. Объясни Сигрейву, что этот предмет ценен воспоминаниями, что ты очень им дорожишь. Вы пойдете в обратном направлении, вскоре останетесь одни, и ты сможешь его поцеловать.

— Неплохо…

Идея хороша, стоит попробовать.

Гости собрались в небольшую группу и направились в сторону леса. Один из них, сэр Элиот Мимсби, был любителем природы, поэтому вызвался показать ярчайших представителей флоры и фауны. Пока все внимательно слушали его вступительный рассказ, Кейт сняла сережку и незаметно спрятала в карман. Затем, вскрикнув, закрыла рот ладонью.

— О бог мой, где же она?

— Что стряслось, мисс Мейсон? — встревожился Сигрейв.

— Кажется, я потеряла сережку. — Она придала лицу несчастное выражение. — Они принадлежали бабушке.

— О да, такая память бесценна, — покачала головой Мэдди. — Надо что-то делать.

— Необходимо ее найти, — заключила Кейт. — Это единственная память о бабушке.

— Вы сможете помочь, милорд? — обратилась Мэдди к Сигрейву. — Пожалуйста.

— Но как же прогулка? — Сигрейв указал в сторону удаляющихся гостей, которых Элиот повел показывать гнездо с птенцами.

— Я уверена, сережка где-то здесь упала, пока мы шли.

Мэдди посмотрела на подругу и улыбнулась:

— Вы быстро ее найдете и догоните нас.

— Ваша светлость, молю вас о помощи. — Кейт захлопала ресницами. — Это так важно для меня.

Казалось, он все же колебался, но кивнул:

— Разумеется, мисс Мейсон.

Сигрейв развернулся и пошел в обратном направлении. Кейт расправила плечи и направилась следом, то и дело поворачивая голову в стороны, якобы разыскивая сережку.

Вскоре они свернули и скрылись с глаз гостей. Тогда Кейт достала из кармана сережку и бросила ее в сторону от тропинки между ней и Сигрейвом.

— Ах, ваша светлость! — Она подбежала к нему. — Я ее вижу. Вон там!

Герцог обернулся, проследил за ее рукой и опустил голову. Затем быстро наклонился. Кейт поспешила сделать то же самое, надеясь, что они случайно столкнутся. Так и вышло.

— Ой! — отшатнулся Сигрейв, выругался и закрыл ладонью правый глаз.

Кейт, успев подхватить сережку, отшатнулась оттого, что боль пронзила висок, затем покачнулась, чувствуя, как проваливается одной ногой во что-то мокрое. Грязь уже полностью покрыла туфельку. Кейт потеряла равновесие и повалилась на спину.

— Боже мой! — воскликнул Сигрейв, сделал шаг вперед, но тут же остановился. — Неужели это лужа?

«Нет, черт возьми, Атлантический океан, придурок».

Кейт села и огляделась.

— Похоже, что да, ваша светлость.

Волосы перепачканы грязью, мутная вода пропитала одежду, которая сразу прилипла к телу. Она попыталась опереться и оттолкнуться от земли, но жижа просачивалась между пальцев, и руки проваливались глубже.

— О, моя дорогая, — причитал герцог, не двинувшись при этом с места. — Вы промокли.

— Так бывает, когда падаешь в воду.

Видя, что герцог не намерен ей помогать, Кейт, зажимая в кулаке сережку, решительно подняла юбки и стала выбираться, временами спотыкаясь и падая.

К ее ужасу, вскоре послышались голоса приближавшихся гостей. Она похолодела.

— Кейт? Где вы? — Синие глаза Мэдди стали круглыми.

— Что случилось? — К ней бросилась мисс Мертон. — Мисс Мейсон, бога ради, что с вами?

— Я… я упала. — Другое объяснение не пришло ей в голову.

Она просто не заметила лужу рядом с тропинкой и наступила в нее.

Подняв голову, Кейт увидела, что к ним спешат вдовствующая герцогиня, Каролина, Элиза и остальные гости.

«Черт возьми, как некстати».

— Моя дорогая, где же вы так перепачкались и вымокли? — Губы герцогини сложились в букву «О».

Стоящая за ее спиной Каролина захихикала. Элиза покачала головой и зацокала языком.

— Я оступилась и упала, — объяснила Кейт, затем подняла край юбки и стала ее выжимать, не обращая внимания на присутствующих.

— Необходимо вернуться, — заключила вдовствующая герцогиня. — Иначе бедняжка замерзнет и простудится.

— Все хорошо, — махнула рукой Кейт.

«Лучше некуда».

Очевидно, сегодня не ее день, не стоит ожидать, что и дальше сложится так, как ей нужно. Учитывая это, она больше не намерена испытывать судьбу.

— Прошу вас, не стоит менять планы из-за меня.

— Но вы можете заболеть, — повторила герцогиня, подошла ближе и попыталась накинуть ей на плечи шаль.

Кейт отстранила ее руку.

— Я вернусь в поместье и переоденусь. Сейчас не так холодно. Возможно, пока дойду, одежда уже просохнет. Умоляю вас, ваша светлость, — добавила она шепотом. — Я испытала достаточно унижения. — Она краем глаза посмотрела на герцога. — Мое самолюбие и так пострадало.

— Ах, я вас понимаю, моя дорогая. — Герцогиня похлопала ее по руке. — Пусть лакей вас проводит.

— Дом совсем рядом, ваша светлость. Благодарю за заботу, но я справлюсь сама. Смущенно улыбнувшись Мэдди, Кейт подхватила мокрые юбки и зашагала прочь. Наконец впереди показался особняк. Девушка с облегчением перевела дыхание и прибавила шаг. На пороге она решила, что не стоит входить в такой грязной обуви, поэтому скинула ботиночки, чулки и прошла в холл босиком. Там она задержалась на мгновение, чтобы посмотреть на свое отражение в большом зеркале.

«Бог мой, отчего выражение лица такое затравленное?»

Волосы растрепались, мокрые пряди лежали на плечах и спине. Лиф платья намок и плотно облегал тело, тонкая ткань позволяла разглядеть корсет.

«Надо бежать в комнату, пока меня никто не увидел!»

Подхватив тяжелые от воды юбки, она стала подниматься по лестнице. Все же удача не отвернулась от нее окончательно, в доме было мало прислуги, ведь большая часть с господами на пикнике. У нее есть все шансы добраться до спальни, не будучи застигнутой.

— Почти получилось… еще немного, — подбадривала себя Кейт.

Она едва не задохнулась, когда наткнулась на преграду, подняла голову и увидела знакомые черные глаза.

Себастьян только вернулся домой после нескольких часов работы вместе с Джоном Лоуренсом, и Кэтрин Мейсон была последним человеком, которого он ожидал увидеть. К тому же растрепанную, мокрую и грязную, однако все равно прекрасную Кэтрин Мейсон. Платье ее неприлично облегало тело, подчеркивая соблазнительные формы. Именно они так часто мешали ему заснуть в последние дни. Глаза василькового цвета стали огромными, как блюдца.

— В-ваша светлость. — Каким-то образом ей удалось сделать реверанс на ступеньке.

— Черт возьми, что с вами случилось?

— Я… я упала. — Щеки стали пунцовыми.

Себастьян присмотрелся и увидел над одной бровью темное пятно.

— У вас на лбу синяк?

— Возможно… небольшой. Это случайность. — Она расправила плечи и попыталась его обойти, чтобы подниматься по лестнице дальше, но он сделал шаг в сторону, преграждая путь.

— Кейт, вы немедленно расскажете мне, что произошло.

Господи, он так устал, мечтал скорее погрузиться в теплую ванну, а затем лечь в постель и вздремнуть. Но внезапное появление Кейт вызвало рой эмоций, в том числе страсть и ярость.

Она вновь попыталась обойти его, но, учитывая рост и крупную фигуру герцога, это было непросто.

— Прошу, Себастьян, мне нужно…

— Кейт, я не буду повторять вопрос. — Гнев вспыхнул с новой силой.

— Почему, ради всего святого, я должна что-то вам объяснять?

Герцог недовольно поджал губы.

— Я хочу знать.

— А я устала и вымокла, у меня нет сил пререкаться.

— Тогда не будем пререкаться, быстро расскажите, что произошло. — Он пытливо вгляделся ей в глаза. — Это Сигрейв?

Кейт вздрогнула от неожиданности.

— Это совсем не то, что вы могли подумать.

Черт возьми, он вообще не желал об этом думать. Последнее время самыми тревожными были мысли о том, что происходило между ней и герцогом.

— Он применил силу? Пытался вас поцеловать?

— Что он сделал? — пробормотала Кейт и добавила более решительно: — Я же говорила, это не то, что вы подумали.

— Тогда объясните.

Кейт колебалась несколько секунд.

— Если уж вам так интересно, это я пыталась его поцеловать.

Пальцы Себастьяна сжались в кулаки.

— И? У вас получилось?

— Это не ваше дело.

Он почти убедил себя, что найдет способ преодолеть юношеское влечение к ней, сможет заставить себя держаться на расстоянии. И вот он в том положении, которого намеревался избежать. Он слишком рискует, а на карту поставлено немало. Столь необходимое ей он не может и не желает дать. Брак по любви в его жизни невозможен. События пятилетней давности показали, что так рисковать нельзя.

— Это больше невозможно выносить, — пробормотал Себастьян.

— Что выносить?

Кейт сделала шаг к нему. От частого дыхания обтянутая тонкой тканью платья грудь поднималась и опускалась, и это тоже было невыносимо.

— Невыносимо постоянно видеть вас, быть рядом…

— Тогда позвольте пройти, и я немедленно исчезну из поля вашего зрения. — Она вновь попыталась его обойти.

— Я не могу видеть вас и не прикасаться.

И это была истинная правда, именно от нее он бежал все дни с момента их знакомства. Вероятно, пришло время наконец это признать. Этих слов было достаточно, чтобы ее тело отозвалось достаточно сильно. Она остановилась, повернулась и подняла на него глаза.

— Когда вы рядом, — продолжал Себастьян, — я не могу сосредоточиться ни на чем другом.

Кейт смотрела с любопытством.

— Единственное мое желание — заключить вас в объятия и целовать, целовать, целовать…

Она сделала шаг к нему.

Он ничего не слышал, кроме бешеных ударов сердца, но не мог заставить себя остановить поток слов.

— Это сводит меня с ума, вы сводите меня с ума. Кейт теперь стояла так близко, что тела их почти соприкасались.

— Такое ощущение, будто меня разорвет изнутри на части, если помедлить еще хоть немного.

Они стояли и смотрели друг на друга. Время для обоих будто остановилось.

— Почему, Кейт?

— Что — почему?

В голове крутилось немало «почему», на которые требовались ответы. Себастьян выловил то, что лежало ближе к поверхности.

— Почему он, Кейт? Пусть он вам… небезразличен, этот мужчина вам не подходит.

— Вы ничего не знаете, поэтому не можете понять.

— Но почему?

— Вы не хотите жениться. И вас никто и ничто не заставит сделать это против воли.

— Значит, дело в правилах, утвержденных в обществе? Вы об этом?

— Я — женщина. — Она смущенно улыбнулась. — С самого момента рождения я была под контролем мужчин, и моя судьба жить так до конца дней. Мой выбор очень ограничен, как бы ни казалось со стороны.

Себастьян едва сдержался, чтобы не высказать мнение о Сигрейве. Она должна понимать, что стоит выбрать кого-то другого.

Разбушевавшиеся в душе демоны смогли заставить его промолчать. Нет, он никогда не женится на Кейт… Ему не позволят воспоминания о поведении отца.

— Вам, мужчинам, жить легко. Все само падает вам в руки. Вы можете поступать, как пожелаете, сами делать выбор, кем стать. Вы свободны.

Себастьян скрипнул зубами.

— Если бы. Мужчины не так свободны, как вам кажется. На нас тоже распространяются многие правила общества. Приходится по ним жить, делать то, что от нас ожидают окружающие, или страдать от последствий. Заставлять близких платить за наши ошибки.

Кейт склонила голову набок.

— Что вы имеете в виду?

— Не важно, — поспешно ответил герцог. Разговор бесполезен, надо его закончить. И он отступил на шаг. — Мне надо идти…

— Постойте.

Себастьян повернулся и посмотрел вопросительно:

— Что вы хотите, Кейт?

По лицу было видно, что вопрос ее ошеломил, однако она подошла ближе и потянулась к нему.

Господи, это невыносимо. Он склонился к ее губам, и девушка не сопротивлялась. Более того, приподнялась на мыски и чуть приоткрыла рот.

Как он скучал по ней! Все то время, когда старался избегать встречи, мечтал только об этом моменте. Тело походило на сжатую пружину, которая могла прийти в движение от знакомого аромата или легкого прикосновения.

Оторвавшись от ее губ, он принялся покрывать поцелуями щеки и шею, наслаждаясь теплом и шелковой гладкостью кожи. Она вздохнула и откинула голову назад. Кончиком языка он коснулся впадины за ухом.

Она издала звук, похожий на урчание кошки, изогнулась и подалась вперед. Себастьян провел рукой по ее спине и принялся расстегивать пуговицы платья, а затем потянул ткань вниз, обнажая грудь.

Склонившись, обхватил губами сосок и ласкал до тех пор, пока не услышал ее стон. Звуки вызвали наслаждение, сладкий аромат тела стал ощутим еще отчетливее. Пальцы ее растрепали его волосы, ногти впились в кожу, отчего по спине пробежала дрожь возбуждения.

— Пожалуйста, Себастьян… — произнесла сквозь стоны Кейт.

— Что — пожалуйста?…

— Пожалуйста, только не здесь. Нас могут увидеть.

Он подхватил ее на руки.

— Ты права. — Бедро ее коснулось его мужского достоинства, послав еще одну волну жара по всему телу. — Я отнесу тебя в свои покои.

Она обвила его руками за шею и уткнулась носом в плечо. Член сразу стал твердым, будто камень.

Себастьян не рассчитывал на успех, но каким-то чудом им удалось добраться до его покоев незамеченными. Закрыв дверь, он поставил Кейт на пол и оглядел с головы до ног. Солнечный свет лился в окна, обволакивал ее, отчего кожа сияла и переливалась. Глаза затуманило желание.

Он приподнял ее голову за подбородок.

— Ты понимаешь, что сейчас может произойти?

Ресницы опустились, щеки порозовели, и она кивнула.

— И ты все еще хочешь этого?

Господи, если она откажется, если скажет, что влюблена в Сигрейва, а тот отвечает ей взаимностью, он еще сможет ее отпустить. Прежде, чем они сделают то, что потом уже не исправить. Напряжение росло. Он ждал ответа. Кейт всего-то и нужно сказать, что не готова к столь серьезному шагу.

Она медленно подняла веки, посмотрела прямо ему в глаза:

— Я… хочу тебя.

Себастьян понял, что обратного пути нет.

Глава 14

Мир Кейт перевернулся. Слушая признание Себастьяна на лестнице, она не верила — нет, не тому, что он говорил, а тому, как схожи их чувства.

«Такое ощущение, будто меня разорвет изнутри на части, если помедлить еще хоть немного».

Как точно сказано. В его словах заключены все ее ощущения, мысли и эмоции, будто он произнес вслух то, что узнал, проникнув ей в душу. Взаимное влечение, равное по силе тяге локомотива, толкало их в объятия друг друга. Видит Бог, она мечтала лишь о том, чтобы это никогда не заканчивалось.

Между ними что-то изменилось, хотя пока было трудно уловить, что именно. Узнавая Себастьяна, она все больше тянулась к нему. Влечение разгоралось, его труднее было контролировать.

— Что ты хочешь от меня, Кейт?

Она хотела его. Понимала, что с первой встречи ждала именно этого момента. Хотела взять страсть в руки, обжигающую, словно уголь, и держать так долго, как могла. И к черту последствия.

Себастьян склонился к ней, поцелуй заглушил рвущиеся наружу звуки. Руки ловко справились с остальными пуговицами на спине, а затем с корсетом, теперь лежащим рядом с платьем на полу. Она не заметила, как туда же отправилась юбка на обруче, чувствовала только, как кончик языка коснулся шеи.

— Ты прекрасна, — пробормотал Себастьян и отстранился, чтобы полюбоваться ею.

На ней еще оставались мокрые панталоны и рубашка, поэтому она чувствовала себя защищенной, пристальный взгляд темных глаз не пугал. Он целовал ее в губы, на этот раз страстно и долго. Руки скользнули по бедру и сжали ткань сорочки.

Кейт тихо ахнула, когда он отстранился и одним рывком снял ее.

— Кейт… — прошептал он. — Ты когда-нибудь ласкала себя сама? — Он провел пальцем по животу. — Здесь?

Она резко втянула воздух, когда ладонь его легла на треугольник волос.

— Я… несколько раз. — Ощущения были приятными, но ситуация в целом виделась ей отвратительной, потому она прекратила самопознания.

— А ты…

— Что?

Рука легла на припухший влажный холмик. Кейт вскрикнула и задрожала всем телом.

— Судя по реакции, ответ — нет.

— О чем ты?

Он пробормотал что-то неразборчивое, но Кейт это уже не заботило. Откровенные ласки вызвали всплеск наслаждения, которому она отдалась с удовольствием и волнением из-за долгого ожидания.

Ноги едва держали ее. Она сжала пальцами его плечи и прижалась лбом к груди. Тело напряглось, стало жарко, будто внутри разгорался огонь. Кейт повела бедрами и застонала:

— Себастьян…

Она не знала, чего точно хочет, но тело само подсказывало, как поступить.

Потом наслаждение поднялось к самой вершине, пику, затем было плавное скольжение вниз. Накал спал.

Себастьян подтолкнул ее к кровати.

Темные, как полночь, глаза не отпускали. Чувства были так сильны, что кружилась голова.

«Миссис Харгрейв не рассказывала ни о чем подобном».

— Будет еще? — задыхаясь, спросила она.

— О да. Много всего.

Он любовался ее обнаженным телом. Все покровы были сброшены, ни одна деталь ее прелестей не могла остаться незамеченной.

Внезапно Кейт охватило смущение, она прижала ладони к груди.

— Прошу, Себастьян… — Она крепко зажмурилась. — Не мог бы ты задернуть шторы?

— Не мог бы.

Он грубо сжал руками ее лодыжки и развел ноги в стороны. Кейт боялась представить, как выглядит сейчас, глаза она решила все же не открывать. Жар заливал лицо, казалось, она горит от стыда до самых кончиков пальцев.

— Я хочу видеть тебя, Кейт. Хочу ощутить твой вкус.

«О боже, не хочет же он…»

Она вскрикнула, когда кончик языка коснулся клитора. Тело ее раскачивалось на волнах удовольствия, внутри словно появилась тугая пружина. Когда палец проник в вагину, она закричала сильнее и вцепилась руками в простыни. Ощущений новых и необычных было слишком много, от них она словно парила над землей и возносилась все выше. Внезапно Кейт услышала собственный громкий крик, тяжесть тела стала вновь ощутима, и она поняла, что лежит на кровати, дрожа в экстазе. Она хватала ртом воздух, но сделать глубокий вдох получилось не сразу.

— Ты прекрасна. — Дыхание Себастьяна щекотало бедро. — Посмотри на меня, Кейт, пожалуйста.

Она не сразу смогла найти силы, но открыла глаза и наклонила голову. Картинка перед глазами была расплывчатой, но постепенно четкость стала восстанавливаться, и она увидела лицо герцога Мабери. Растрепанные волосы, горящие страстью глаза — он выглядел порочным и очень красивым. Поднявшись, он принялся расстегивать куртку, затем сорочку. Вскоре Кейт смогла увидеть золотистый от загара торс, и щеки вновь залились румянцем. Она вспомнила день, когда впервые увидела его за работой в расстегнутой почти до талии рубашке. Плечи, не скрытые одеждой, казались еще шире, мускулы поражали выраженным рельефом. Волосы покрывали часть торса и спускались темной дорожкой вниз…

Кейт затаила дыхание, когда он одним быстрым движением снял панталоны. Она не могла оторвать глаза от его мужского достоинства, ощущая при этом, как новая волна возбуждения разносится по телу.

Он переместился на кровать, и матрас прогнулся под тяжестью его тела. Он раздвинул ее колени, но она, повинуясь внутреннему порыву, свела их.

— Тсс… — Он склонился к самому ее уху. — Расслабься.

Он провел ладонями по бедрам и вновь принялся ласкать ее так, что она позволила себе успокоиться. — Будет немного больно, — предупредил Себастьян и навис над ней. — Недолго. А потом приятно.

Она хотела доверять ему. По крайней мере, в этом.

Увидев ее нерешительный кивок, он стал покрывать поцелуями ее шею, а потом припал к губам. Их поцелуи уже были знакомы ей, они радовали, дарили наслаждение. И вот головка его члена прижата клону, движение вперед.

Ох.

Ощущения поразили, они не были похожи ни на что, испытанное ранее. Но это не было ужасно. Себастьян подался вперед, проникая в нее все глубже. Кейт тихо вскрикнула и закрыла глаза.

— Прости. — Он нежно поцеловал ее. — Так нужно…

— Пожалуйста… только не спеши… — Ей надо привыкнуть к ощущению наполненности.

Резкая боль. Но, как и обещал Себастьян, она быстро прошла.

— Ш-ш-ш…

Он коснулся пальцем того места, которое ласкал раньше, и вскоре Кейт расслабилась, внутри стало влажно.

— Ты… удивительная, — прошептал Себастьян, когда она подалась вперед, чтобы принять его глубже.

Новые впечатления заставили Кейт открыть глаза. Он подхватил ее под ягодицы. Движения стали медленнее.

— Так лучше?

— Намного…

Он нашептывал ей что-то нежное, почти касаясь губами щеки, но, по понятным причинам, она не могла разобрать ни слова. Приподнявшись на руках, он подался вперед сильнее, не сводя глаз с ее лица. Губы вновь нашли то место за ухом, прикосновение к которому дарило волшебные ощущения.

Они слились в единое целое, словно исполняли танец, каждое движение которого было хорошо известно обоим.

Кейт обняла Себастьяна, привлекла к себе, выгнула спину, желая получить больше прежнего. Он продолжал ласкать те части ее тела, которые обладали чувствительностью, о которой она и не подозревала.

С каждым новым толчком волна удовольствия поднимала ее все выше. Ритм стал хаотичным, блаженная нега окутала тело, когда она услышала гортанный стон, затем его тело задрожало и придавило ее. Удивительным образом вес не мешал, напротив, это казалось приятным. Дарило ощущение причастности к завершающемуся захватывающему действу.

Себастьян, однако, быстро поднялся и перекатился в сторону. Он лег рядом и обнял ее.

— Отдыхай, — прошептал он и усмехнулся, видя, как она зевнула.

На нее давила усталость, волновали новые чувства и эмоции, но она подумает об этом позже. Сейчас же она позволила сну взять над ней верх.

Проснувшись, Кейт сразу поразилась, что ощущает прикосновение простыни к коже. Как странно, неужели она лежит голая? Она села и оглядела себя — определенно голая. А рядом лежал Себастьян.

«Господи, значит, это не сон».

Она вытянула шею и посмотрела в окно. Когда они вошли в комнату, она была залита ярким солнцем, теперь же светило сползло к горизонту — наступили сумерки.

«Господи, помоги».

Кейт свесила ноги с кровати и встала, но вздрогнула от пронзившей внизу живота боли. В голове завертелись мысли и воспоминания. Они с Себастьяном…

— Кейт?

Низкий баритон заставил ее обернуться. Колени подогнулись. Она вновь услышала слова, которые он шептал ей на ухо…

— Скоро вечер, — пробормотала она. — Гости, должно быть, уже вернулись с пикника и готовятся к ужину. — Она принялась собирать одежду. — Мне надо быстрее оказаться в своей комнате.

— Что ты говоришь? — Себастьян сел в постели и посмотрел с укором.

Откуда это смущение на лице?

— Если меня кто-то здесь застанет…

Себастьян вскочил с кровати и встал рядом.

— Кейт, ты жалеешь о том, что между нами произошло?

Вопрос поставил ее в тупик. Жалеет ли? Если говорить об удовольствии, которое они доставили друг другу, разумеется, нет. Но теперь, с приближением вечера события дня виделись в ином свете. Возможно, ее план спасения наследия Па под угрозой.

Хотя еще не все потеряно. Главное — не сдаваться. Пожав плечами, она натянула сорочку и панталоны. — Мы ничего уже не сможем изменить.

Себастьян стоял рядом и смотрел на нее сверху вниз.

— Да, обычно так работает время.

Она поправила ворот сорочки.

— Если мы будем осторожны, никто не узнает.

— Никто не узнает? Но я лишил тебя невинности.

— Об этом никто не должен узнать. Нас ведь не поймали за руку.

И ей надо бежать, пока это не произошло.

Себастьян нахмурился.

— Ты ведь была… девственницей. А теперь нет. Твой будущий муж сможет понять это, когда ты ляжешь в его постель.

Кейт поджала губы.

— Я почти уверена, что Сигрейву нет до этого дела.

В любом случае он не станет предавать это огласке.

— Сигрейву? — Он отшатнулся. — Ты все еще думаешь о браке с Сигрейвом?

— Разумеется. — Она разглядела в куче одежды корсет и наклонилась за ним. Она ведь пыталась убедить всех, и его в том числе, что любит Сигрейва. — За кого же еще мне выходить замуж?

— За меня. Выходи замуж за меня.

Слова слетели с языка сами собой. Кейт замерла, глядя ему в глаза.

— Это шутка?

— Вовсе нет. Я лишил тебя невинности и должен за это заплатить.

Да, верно. Звучит очень логично.

Несмотря на данную себе клятву никогда не жениться, Себастьян понял, что только мисс Мейсон могла заставить его произнести эти слова.

— Ты должен заплатить? Как в том случае, например, если что-то сломал в магазине? — Она фыркнула. — Как романтично вы делаете предложение, ваша светлость. Каждая девушка мечтает именно об этом.

— Ты неправильно меня поняла! Но ты должна выйти за меня.

— Вот как? — Она всплеснула руками. — Значит, теперь ты мне приказываешь?

— Бога ради, Кейт. — Он взял ее лицо в ладони. — Я могу дать тебе все, что хочешь.

— О да, это бесспорно!

Себастьян продолжал, не обращая внимания на укол в сердце.

— У нас нет выбора.

— Только в том случае, если кто-то узнает.

— Но ты могла забеременеть, это скрыть не удастся.

Кейт открыла рот, чтобы возразить, не нашла аргумента и поджала губы.

Пауза была долгой и напряженной.

— Это скоро станет ясно… Мои женские дни совсем скоро. Думаю, и этот вопрос можно решить.

«Она в своем уме? Как решить?»

— Послушай, Кейт…

— Нет, это ты послушай! — Она махнула корсетом, словно это была шпага. — Мой отказ должен тебя радовать. Ты получил, что хотел, без последствий. Почему ты настаиваешь на том, что должен поступить благородно, хотя нам обоим очевидно, что ни тебе, ни мне не нужен этот брак?

Боль в груди стала нестерпимой. Себастьян во все глаза смотрел, как она надевает корсет поверх сорочки и пытается затянуть. Понимая, что должен помочь, он отчего-то не двинулся с места.

Кейт застегнула крючки, и только тогда у него боль в груди ослабла.

— Ты обязана сказать мне, если забеременеешь.

Она не ответила. Встряхнула платье и натянула его. — Этого не будет.

— Откуда тебе знать?

Кейт выгнулась, застегнула пуговицы и принялась приглаживать волосы.

— Наверняка мы знать, конечно, не можем, но вероятность мала.

«Будь проклята ее логика».

— Разговор не окончен, — предупредил Себастьян.

— А я думаю, окончен.

Кейт решила, что вполне готова, поэтому направилась к двери. Открыв ее, высунула голову и оглядела коридор. Затем выскользнула на цыпочках в щель и быстро пошла к своей комнате.

Себастьян сам не понимал, почему переспал с Кейт. Впрочем, нет, он лукавил — отлично понимал. Он хотел ее. И совершенно очевидно, что она испытывает те же чувства.

Она была девственницей и определенно не принадлежала к тем женщинам, которые ложатся в каждую постель. Но почему не ответила ему отказом? И почему он решился сделать ей предложение?

«Только ли потому, что переспал с ней?»

Ему хорошо известно, как будет выглядеть ситуация в глазах светских сплетников. Да, он раньше был не безгрешен, но никогда не столь неразборчивым, чтобы покуситься на девицу именно по причине нежелания связывать себя узами брака. Но теперь все иначе, его действия имеют последствия. Как и в случае с отцом. А ведь этого он и пытался избежать. Ситуацию под силу исправить лишь ему, и он обязан это сделать, в отличие от отца, он не станет прятать голову в песок. Напротив, он высоко поднимет ее и встретит трудности, примет ответственность.

Кэтрин Мейсон станет его женой.

Иного выхода нет.

Глава 15

Сердце билось так громко, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Каким-то чудом до комнаты удалось добраться незамеченной. Захлопнув за собой дверь, Кейт прислонилась к двери, едва устояв на ногах. Силы будто разом покинули ее.

О чем она только думала? Как вышло, что страсть завладела ею настолько, что лишила разума?

Она вспомнила о том удовольствии, о существовании которого не догадывалась. Даже сейчас внутри все сжималось от одной мысли о произошедшем.

«Я больше не девственница».

Разницы с собой прежней она не чувствовала, если не считать огромного внутреннего желания повторить то, что было между ней и Себастьяном.

Сейчас, впрочем, лучше заняться делом. Необходимо принять ванну и готовиться к ужину. Кейт уже отмела первую мысль — сказаться больной и не выходить. Нельзя упускать возможность увидеться с Сигрейвом и провести с ним время максимально плодотворно, ведь через шесть дней здесь будет отец с отвратительным Джейкобом. Стоило только предположить, что придуманный отцом запасной план осуществится, и к горлу подкатывала тошнота.

А ведь Мабери предложил жениться на ней. Она так хотела сказать «да». Но лишь мгновение. И хорошо, что этого не сделала. Вероятно, идея отвергнуть его может показаться неразумной, но его импульсивность не обманула. Тон и манеры давали понять, что она для него не имела ценности как личность, им двигало лишь желание наказать себя за невоздержанность.

«Я погубил тебя и должен за это заплатить».

Как печально. Он превратил то, что ей виделось чистым и прекрасным, в грязную интрижку. А потом еще больше унизил ее, сказав, что готов жениться, дабы загладить вину. В глазах Кейт герцог был не лучше отца, требовавшего срочно найти мужа. Нет, она не может потерять единственный шанс распорядиться жизнью по собственному желанию. В качестве жениха ее устроит Сигрейв. Она повела себя неосторожно, в создавшейся ситуации некого винить, кроме себя. С Сигрейвом, возможно, она не испытает тех страстных чувств, как с Мабери, но зато и не обожжется. Нельзя никому помешать ему сделать ей предложение. Ни отцу, ни Себастьяну, ни…

Рука легла на живот. Нет, конечно, этого не случится… Этого не может случиться…

Кейт расправила плечи. С каждой проблемой она будет разбираться по мере поступления.

Хорошо бы Сигрейв попросил у отца разрешения ухаживать за ней. Это, по крайней мере, стало бы знаком, что он готов жениться, и отодвинуло бы перспективу увидеть в мужьях Джейкоба. Впрочем, он, скорее всего, сам откажется, если она, например, забеременела.

Поразмыслив еще немного, Кейт почувствовала себя увереннее и позвонила в колокольчик, чтобы вызвать горничную — пора готовиться к ужину.

Каким-то образом ей удалось сохранять самообладание на протяжении всей трапезы. Однако ее не покидало ощущение, что любой, кто взглянет на нее, сразу поймет, что произошло совсем недавно между ней и хозяином дома. Будто на лбу появилась невидимая метка, говорящая, что ее надо исключить из числа непорочных девиц.

Кейт сосредоточилась на своей цели, а как следствие, на Сигрейве. Тот выглядел виноватым, надо признать, кажется, совершенно искренне. Разумеется, Кейт сказала, что прощает его.

— Это была случайность, ваша светлость. К тому же никто не пострадал, не тревожьтесь.

Она пару раз позволила себе бросить взгляд на Себастьяна. Он выглядел спокойным и погруженным в свои мысли, а вел себя так, будто вовсе не замечал Кейт.

Появившись в помещении после того, как объявили о его прибытии, он привычно всем кивнул и оглядел гостей, скользнув по ней взглядом, не задержавшись, равно как и по всем остальным. За ужином он обменивался редкими фразами только с матерью и сидящими рядом, и то лишь в том случае, если ему задавали вопрос.

«Вот таков этот мужчина на самом деле», — подумала Кейт.

Возможно, он тоже был поглощен воспоминаниями о произошедшем между ними, но сейчас трудно поверить, что этот мужчина, будто начисто лишенный эмоций, и тот, который страстно целовал ее, — один и тот же человек.

Их отношения изменились, это правда, но глупо думать, что они сблизились. Ей просто выпал шанс увидеть его с той стороны, которая скрыта от большинства за обликом надменного аристократа.

«Мужчины не так свободны, как вам кажется… На нас тоже распространяются многие правила общества… Приходится по ним жить… страдать от последствий… Заставить близких платить за наши ошибки…»

Что он имел в виду? Тогда, охваченная страстью, она не пыталась вникнуть в смысл его слов. Теперь же постоянно думала о том моменте и еще об одном… Она отвергла его предложение о замужестве, и лицо его приобрело странное выражение. Это навело на мысль, что есть для него в этом шаге еще нечто очень личное и даже еще более важное.

Ее отказ вызвал эмоции, которые она не смогла распознать, впрочем, и не очень старалась. Кажется, это была… боль?

Но ведь он сам прежде всего не желает брака. Почему же отказ так сильно ранил?

— Вы хорошо себя чувствуете, мисс Мейсон? — осведомилась мисс Мертон. — Выглядите безучастной, вы не заболели?

— О боже, — зацокал языком Сигрейв. — Возможно, вам следовало оставаться в постели.

Последнее слово заставило герцога Мабери повернуться в их сторону. От одного его взгляда Кейт ощутила возбуждение.

— Все… хорошо. Просто сегодня… неожиданно тепло.

— Действительно, — поддержала вдовствующая герцогиня, — погода меняется.

— Ваша светлость, — вмешалась Каролина, — не кажется ли вам, что это надо отпраздновать? Я хотела сказать, наступление весны — повод для праздника, — спешно добавила она. — Можно устроить первый весенний бал, например.

— О да, — захлопала в ладоши Элиза. — Было бы так здорово! Или торжественный ужин. И пригласить много гостей.

Герцогиня, кажется, размышляла над предложением.

— Полагаю… можно устроить нечто подобное… возможно, и бал…

— Да! — пискнула Каролина.

— Бал — это чудесно, ваша светлость, — произнесла мисс Мертон. — Если вы согласны.

— Но небольшой, скорее — танцевальный вечер, — уточнила вдовствующая герцогиня. — Мы могли бы пригласить тех, кто уже бывал в Хайфилд-парке.

— Надеюсь, каждому достанется партнер для танцев, — сказала Каролина и многозначительно посмотрела на хозяина дома.

— Тогда решено, — заключила герцогиня. — Через пять дней, отсчитывая с сегодняшнего. Надеюсь, времени будет достаточно, чтобы все подготовить. Что скажете, Имс? Готовы взяться? Больше я никому не могу доверить организацию такого мероприятия.

Дворецкий шагнул вперед и кивнул:

— Почту за честь, ваша светлость.

— Благодарю вас, Имс. — Она оглядела гостей. — Разумеется, все присутствующие приглашены.

Волна восторга пробежала по рядам.

— Мисс Мейсон? — Сидящий рядом Сигрейв кашлянул.

— Да, ваша светлость?

— Я… да… Надеюсь, не перехожу границы, но я слышал от мисс Девриз, что приезжает ваш отец, мисс Мейсон.

— О да. Это правда.

— В связи с этим… хотел бы осведомиться… как вы считаете, уместно ли… будет просить его о встрече? — Он огляделся и дал знак лакею наполнить бокал.

«Говори же!» Кейт едва не выкрикнула фразу вслух. Вместо этого она терпеливо наблюдала, как герцог делает глоток, потом другой.

— Да? — все же не выдержала она.

— Хм… — Сигрейв выдохнул и несколько секунд молчал. — Я хотел бы… просить у вашего отца… позволения… ухаживать за вами.

Кейт молчала, не зная, что ответить. Она ждала этой минуты, кажется, целую вечность, а теперь, когда она настала, не чувствовала, к своему удивлению, ожидаемого восторга… А точнее, не чувствовала вообще ничего…

— Мисс Мейсон?

— Да? О да, конечно.

Лицо герцога просветлело, и она вздохнула с облегчением.

— Ах, мисс Мейсон, я так рад это слышать. — Он промокнул губы салфеткой. — Все недели нашего знакомства я пытался понять степень вашей заинтересованности и рад видеть, что мои чувства взаимны.

Кейт заставила себя улыбнуться.

— Конечно, ваша светлость.

В следующее мгновение распахнулись двери столовой и появились лакеи с третьей переменой блюд. Тарелки заняли свои места, серебряные крышки поднялись, представляя гостям изысканное кушанье из фазана.

Кейт отрезала кусочек, отправила в рот и принялась жевать, ощущая вкус пепла. Да, все хорошо, она приближается к цели, отчего же это беспокойство, ощущение, что она поступает неправильно?

Кейт наклонилась вперед и взглянула на сидящего во главе стола хозяина дома. При свечах он был так дьявольски красив, что сжалось сердце.

«Выходи за меня».

Ответила бы она согласием, будь оно сделано при других обстоятельствах и другим тоном? Если бы он нашел другой повод, а не тот, что погубил ее и обязан заплатить?

Кейт боялась дать волю воображению. Дышать стало трудно даже от робких попыток. Какой смысл думать над тем, что случилось в прошлом и уже неизменно?

Сигрейв — гораздо лучший выбор. Теперь, когда сделан еще шаг к заключению брака с ним, она не имеет права допускать ошибку. На кону наследие Па.

Кейт поймала себя на том, что все еще сморит на Мабери. Он поднял на нее черные глаза, и в животе стал разгораться огонь. Она поспешила выпрямиться и теперь смотрела прямо перед собой. Желание повернуться вновь помогло преодолеть напоминание, что надо строго следовать плану, только это поможет добиться цели. Пока остается лишь ждать приезда отца. Кейт не могла припомнить, когда в последний раз появление его и Джейкоба казалось ей столь приятным событием.

Себастьян никак не мог справиться с раздражением и мечтал о грозе, буре или хотя бы плотных облаках.

«Удары молнии были бы сейчас очень кстати».

Но только в том случае, если бы поразили предмет его ненависти — герцога Сигрейва, который как раз в этот момент помогал мисс Мейсон сесть в коляску. Будто сам Бог или дьявол решил подшутить над ним, заставив выглянуть из окна кабинета в тот момент, когда Кейт флиртовала с Сигрейвом. Он не выбежал на улицу лишь потому, что рядом с ними была мисс Мертон, хотя Кейт и герцог вполне могли отправиться на прогулку в открытой коляске без нее.

«Хоть кто-то еще не лишился здравого смысла».

— Ваша светлость?

Мабери откашлялся и повернулся к адвокату мистеру Джеймсу Холлу:

— Слушаю вас, Джеймс.

— Машина, ваша светлость.

— Какая машина?

Джеймс кивнул на листы, лежащие на большом дубовом столе.

— Вы заказали новую машину. Я хотел убедиться, что суммы верны и можно оплачивать счет.

— Ах да. — Себастьян бросил взгляд в окно и стиснул зубы, видя, что коляска отъезжает. Затем вернулся к столу и быстро пробежал глазами числа, провел подсчеты и сказал: — Здесь ошибка. Полагаю, бухгалтер перепутал семерку в третьей строке с единицей.

Джеймс собрал бумаги.

— Я велю переделать.

— Хотите обсудить что-то еще?

— Нет, ваша светлость. — Адвокат поднялся. — Благодарю, что уделили время.

— Благодарю, что приехали, Джеймс, поверьте, я очень ценю это. Позвольте, провожу вас до кареты.

— Уверен, у вас еще есть дела, милорд, не стоит беспокоиться.

— Никакого беспокойства. — Себастьян вышел из-за стола. — Идемте.

В любом случае теперь сосредоточиться на делах он не сможет. Последние пять дней мысли заняты лишь одним, вернее, одной. Чувства стали хаотичными, внутри вспыхивали то гнев, то вожделение, то обида, и все из-за одной женщины. Он был уверен, что страстное желание обладать Кейт он сможет побороть. Даже гнев рано или поздно утихнет. Но обида будет глодать его долго. Совершенно невозможно понять, почему она предпочла ему этого шута?

Нельзя не признать, Сигрейв молод и привлекателен, но он на грани разорения. Ему брак с богатой американкой, бесспорно, выгоден, но что в этом случае получит Кейт? Ведь она могла найти более удачный вариант. Несложно найти человека, у которого ума и денег больше, чем у этого нищего болвана.

«Например, такого, как ты», — подсказал внутренний голос, но Себастьян постарался заставить его замолчать.

Он должен радоваться, что ситуация почти разрешилась. Кейт отвергла его предложение, хотя он искренне пытался поступить по совести.

«Но дать ей то, чего она хочет, я не могу.

Любовь».

Она мечтала о любви, ждала ее. Призналась в том, что верит в любовь. Несмотря на сильное влечение к Себастьяну, она должна понимать, что он не способен дать ей желаемое. Подобные чувства не могут зародиться в его сердце, пять лет назад он намеренно запретил себе их испытывать. Перед глазами промелькнули видения из прошлого, в горле сразу пересохло. Он будто вновь пережил тот кошмар.

Неподвижное пламя свечей.

Пустой пузырек на тумбочке.

Мама, неподвижно лежащая в своей постели.

Он ничем не лучше того подлеца, его родителя и развратника, соблазнившего всех женщин Лондона.

Себастьян поклялся себе, что больше никто в его роду не будет так себя вести, а значит, он не должен жениться и производить на свет наследника. Это поможет ему удержаться и не стать таким, как отец. И все же он ступил именно на этот путь. Он совратил Кейт, лишил ее невинности, даже не подумав о последствиях. Теперь мысли об этом заставляли сердце болезненно сжиматься. Впрочем, как бы он ни хотел, но не мог сожалеть о том, что было между ними. Это было прекрасно и доставило удовольствие обоим.

«Ты не поймешь. Никогда не поймешь».

Что она имела в виду? Кейт — женщина, потому у нее невелик выбор в жизни. Господи, он отчетливо осознал всю тяжесть женской доли после того, что выпало перенести маме. Но был уверен, что Кейт что-то недоговаривала, есть нечто очень для нее важное.

— Хочу еще раз поблагодарить, ваша светлость. — Голос адвоката вытащил его из тисков прошлого.

Он настолько погрузился в думы, что не заметил, как они оказались на улице.

— Конечно. Увидимся через две недели, Джеймс.

— Хорошего вам дня, милорд.

Себастьян кивнул и направился в дом, где в холле едва не столкнулся с Имсом.

— Прошу прощения, ваша светлость. — Дворецкий отступил на шаг и низко поклонился.

— Все в порядке, Имс. — Мабери увидел за спиной мужчины двух служанок с большими белыми свертками. Глаза их стали огромными, будто он последний, кто мог здесь появиться. Девушки присели в реверансе, с трудом удерживая равновесие. — Что происходит, Имс?

Тот бросил на служанок строгий взгляд.

— Миссис Гроувер забыла сообщить горничным, что необходимо подготовить две спальни в восточном крыле. У нас мало времени, поэтому я позволил себе пройти через парадный вход, а не задний, для прислуги. Прошу за это простить, милорд, больше подобное не повторится.

— Почему надо срочно подготовить две спальни в восточном крыле? Кого мы ждем?

— Мистера Артура Мейсона и его племянника, ваша светлость. Они прибывают утром.

— Артур Мейсон? — Фамилия Кейт заставила его насторожиться, как гончую на охоте.

— Да, милорд. Отец мисс Кэтрин и его племянник будут гостить в поместье по приглашению вдовствующей герцогини.

— Отец? — В голове что-то стало пульсировать. Мысли побежали одна за другой.

Завтра здесь будет отец Кейт. Сигрейв наносил визиты ежедневно, иногда оставался на ужин. Все это означает лишь одно: герцог будет просить у мистера Мейсона разрешения ухаживать за его дочерью. Вероятно, он уже каким-то способом сообщил о своих намерениях, потому Артур и приезжает в Хайфилд-парк.

«Черт возьми!» И это случится в его собственном доме!

Краски сошли с лица Имса.

— Простите, милорд! Я немедленно подам прошение об отставке…

— Имс, ради всего святого! Я вовсе не злюсь на вас! — Пульсация в голове превратилась в глухие удары, боль усиливалась с каждой секундой. — Отправьте сообщение Джону Лоуренсу, напишите, что для всех я нездоров до конца дня.

— Слушаюсь, милорд.

Развернувшись на каблуках, Мабери понесся в кабинет. Там он прошел к столику с бутылками у камина, наполнил бокал бренди, выпил, наполнил вновь и только тогда опустился в кресло.

Итак, Сигрейв нашел способ все устроить в свою пользу.

Вот черт!

Почему же это так его задевает? Ведь Кейт ему отказала?

«Но она может быть беременна».

Все его волнения связаны только с этим и ни с чем другим. Судя по словам Кейт, надо подождать совсем немного, чтобы понять, беременна ли она. Возможно, она уже знает, потому и форсирует события. Вдруг она уже переспала с Сигрейвом, чтобы приписать ему отцовство?

Грудь сдавило при мысли, что она будет принадлежать другому мужчине, словно тело изо всех сил противилось тому, что они могут никогда не встретиться вновь. Или хуже того, ему придется часто видеть ее с другим.

Но почему мысли о Кейт вызывают такие эмоции?

Себастьян сделал большой глоток. Напиток с мягким вкусом согрел горло и желудок. Алкоголь должен был притупить разум, однако в этом случае в голове стали возникать новые вопросы. Те, на которые в первую очередь он должен ответить себе сам.

Кейт мечтала о любви, но переспала с ним. Допустим, она влюблена в Сигрейва, но почему легла в его постель? Отсутствие логики озадачивало. Может, он что-то упустил? Черт, он должен узнать правду, желание выяснить свербело и не давало покоя.

Он заставит Кейт все ему рассказать!

Глава 16

Несмотря на достигнутое состояние изрядного опьянения, к началу бала Мабери выглядел вполне бодро. И все благодаря камердинеру Робсону. Тот неодобрительно скривился, увидев хозяина, и приложил все усилия, чтобы привести его в надлежащий вид. Для этого в горло Себастьяну была влита некая отвратительная жидкость, вкус которой наводил на мысль до конца дней отказаться от спиртного.

Впрочем, мерзкое зелье оказалось чудесным, теперь он был трезв как стекло. Оставалось решить: наградить Робсона или уволить.

— Давно не видела тебя таким нарядным, мой дорогой, — заметила мама, когда он вел ее в бальную залу. — Черное с белым очень тебе идет.

— И вы, как всегда, великолепны.

— Спасибо. И да…

— Да?

— Спасибо за все, мой дорогой. — Лучистая улыбка осветила, кажется, все помещение. — Я понимаю, мои гости нарушили привычный тебе ритм жизни.

Себастьян с трудом сдержался, чтобы не спросить, что ей известно об одной гостье, а точнее, ее возможной помолвке с герцогом.

К счастью, они уже подошли к дверям залы. Имс объявил их, не оставляя Себастьяну шанса на продолжение разговора.

Они прошли в самый центр, и Себастьян огляделся. Имс кивнул дирижеру, зазвучала музыка.

— Ты кого-то ищешь? — Мать приподняла бровь и посмотрела с насмешкой.

— Ищу?

— Да. Ты пристально оглядываешь гостей, вот я и подумала, что ты ищешь кого-то конкретно.

— Нет, всего лишь интересно, кого вы пригласили. Мне неловко, но я был слишком занят и не просмотрел список гостей.

Он сосредоточился на движениях танца. К его радости, он скоро закончился.

Поклонившись матери, Себастьян проводил ее в ту часть зала, где собрались владельцы соседних поместий. В течение следующего часа он исполнял долг: находился рядом с матерью и танцевал с несколькими дамами. Кружась по залу, пытался высмотреть Кейт или Сигрейва, но их определенно здесь не было. Хотя «маленький» танцевальный вечер скорее напоминал большой бал, собравший всю знать в округе.

Мабери вел на кадриль последнюю партнершу, когда наконец заметил герцога и мисс Мейсон. Он с трудом оторвал от нее глаза и повернулся к своей даме. Кейт выглядела потрясающе в платье из зеленого сатина, волосы уложены в высокую прическу, оставлявшую локоны обрамлять лицо. Декольте открывало плечи, кожа, казалось, переливалась в свете многочисленных канделябров.

Пары заняли места. Себастьян не мог справиться с внутренним напряжением, как и с желанием смотреть на Кейт снова и снова. Каждое ее движение, улыбка, наклон головы в сторону Сигрейва вызывали вспышку гнева.

Закончился и этот танец. Герцог и мисс Мейсон прошли к ожидавшим их Девризам.

Извинившись перед собеседниками, Мабери направился к ним.

— Добрый вечер, Сигрейв… дамы.

— Мабери, — кивнул герцог. — Прекрасный бал, кажется, здесь собралась вся округа.

— Благодаря трудам матушки.

Взгляд его остановился на кремовых плечах Кейт. Во рту сразу появился вкус, который он узнал, когда целовал ее, в голове зазвучали стоны от наслаждения. — Ваша светлость, вы готовы к следующему танцу? — Каролина смотрела на него во все глаза и хлопала ресницами. — Я вполне.

— Да, разумеется. — Себастьян кашлянул. — Мисс Мейсон, могу я просить вас оказать мне честь?

— Боюсь, я уже приглашена, милорд, — мило улыбаясь, ответила она.

— И кем же? — заволновался Сигрейв. — Вы говорили, что ваша танцевальная книжка совершенно пуста.

По лицу Кейт пробежала тень. Она протянула руку и улыбнулась еще шире.

— Тогда с удовольствием приму приглашение.

И когда послышались первые звуки вальса, они встали в ряд танцующих. Кейт вздрогнула от его прикосновения, а Себастьян с удовольствием подумал, что вальс требует близости партнеров, значит, он сможет ее обнять. Он обхватил ее за талию и прижал к себе.

— Положите руку мне на плечо.

Кейт так и сделала, но сразу отвернулась.

— Вы сегодня прекрасно выглядите, — продолжил Себастьян, ничуть не смутившись.

— Если я приняла ваше приглашение на танец, совсем не значит, что я готова вести разговор. — Она попыталась отстраниться.

Себастьян склонился почти к самому ее уху.

— Можешь молчать, мне надо только, чтобы ты меня выслушала. — Он сразу ощутил, как она напряглась. — После танца я провожу тебя к друзьям и Сигрейву, а после следующего ты найдешь предлог отлучиться и придешь в библиотеку.

— И не собираюсь, — ответила Кейт и подняла на него глаза.

— Именно так ты и сделаешь. — Он понизил голос. — Если же нет, я скажу Сигрейву, что ты носишь моего ребенка.

— Ты не посмеешь!

— Хочешь проверить, Кейт?

Губы ее сжались, похоже, она обдумывала, как лучше поступить.

— Хорошо.

— Вот и славно.

За оставшееся время они не произнесли ни слова. Себастьян наслаждался тем, что может держать ее в объятиях. Казалось, прошла вечность, прежде чем он поклонился, а она сделала реверанс.

— Не забудьте свое обещание.

— Да, милорд.

— Благодарю за танец, — произнес он громче, подводя ее к гостям. — Прошу меня извинить, Сигрейв. Дамы. Вижу, мама машет мне. Мне предстоит исполнить долг хозяина.

Кивнув, он развернулся и скрылся в толпе.

Мабери перебросился несколькими словами со старыми знакомыми, кому-то кивнул по пути, отметив, что бал близится к завершению, и направился к выходу, а оттуда — в библиотеку.

В комнате он зажег несколько газовых ламп и опустился в одно из двух кресел у массивного дубового стола. От предвкушения встречи по телу пробежала дрожь. Вскоре щелкнула, открывшись, дверь, и он поднялся.

Из темноты появилась Кейт и решительно подошла к нему.

— Скажи, что за глупость ты затеял?

Себастьян подавил возмущение, ведь он долго ждал момента, когда они останутся наедине.

— Утром приедет твой отец, верно?

— Да, это так. И что?

— Довольно странно, учитывая, что он мог приехать раньше, но этого не сделал. Скажи, Сигрейв наконец нашел в себе смелость просить у него дозволения ухаживать за тобой? Или в последнее время произошло нечто, дающее ему более значимый повод для разговора с мистером Мейсоном?

— Что это значит? — Кейт отпрянула.

— А ты как думаешь? — Он поглядел на нее с прищуром.

— Как ты… смеешь такое предполагать? Сигрейв настоящий джентльмен, он не сделает мне ничего плохого.

Себастьян выдохнул. Только сейчас он смог избавиться от напряжения от своих подозрений. Нет, она не спала с Сигрейвом. По крайней мере, еще нет. — Так каковы его намерения? Твоего отца вызвал сюда он? Или ты?

— Ха! — воскликнула Кейт и махнула руками. — Будто Артура Мейсона можно куда-то вызвать. К твоему сведению, он написал мне, что намерен принять приглашение приехать в Хайфилд-парк.

Выходит, это простое совпадение.

— Но, раз уж тебе так не терпится узнать, — продолжила она, — скажу, что да, его светлость хочет просить разрешения ухаживать за мной.

— Этого нельзя допустить. Ты ведь можешь носить моего ребенка.

— Если его светлость так решили, не в моей власти что-то менять. К тому же мы ведь договорились, что подождем… пока… я не смогу сказать точно.

— Не помню, чтобы я на что-то соглашался.

— Перед тем как уйти, я сказала, что продолжения разговора не будет.

— А я ответил, что не согласен. Скажи, Кейт, неужели ты готова и дальше пытаться увлечь Сигрейва в ловушку и заставить жениться, даже если в твоем животе ребенок от другого? Или ты решила переспать с ним как можно скорее?

— Ты отвратительный негодяй…

— Если я ошибаюсь, расскажи, в чем твой гениальный план? Какова цель всего этого обмана? — Он ударил кулаком по столу, заставив Кейт вздрогнуть. — Объясни, зачем ты унижаешься, чтобы выйти за мужчину, который тебя недостоин? Почему скрываешь свой ум и интеллект, Кейт? Нет… — Он жестом остановил ее, видя желание ответить. — Не думай, что я такой же болван, как Сигрейв. Несмотря на твои усилия по сокрытию, я прекрасно вижу, что ты умна и образованна. Ведь именно ты отремонтировала систему обогрева оранжереи. Неужели твои чувства к Сигрейву так сильны, что ты готова притворяться глупой, лишь бы выйти за него замуж?

Глаза ее стали огромными, нижняя губа дрогнула. — Н-нет…

— Тогда скажи, в чем причина такого поведения! — Себастьян внутренне был похож на сжатую пружину.

Правда лежала на поверхности, готова была слететь с ее губ: он перевернет этот мир, продаст душу дьяволу, но помешает ей выйти за Сигрейва.

Кейт тяжело сглотнула, и ее шея заметно напряглась.

— Причина вовсе не в том, что ты себе надумал.

Себастьян немного расслабился, видя, как изменилось выражение ее лица. Что ж, настало время признаний.

— Расскажи мне все, Кейт.

— Я не влюблена в Сигрейва.

— Тогда почему же ты мне лгала?

— Я не лгала. Ты сам сделал ошибочный вывод.

Он мысленно вернулся в день их встречи в оранжерее.

— «Ты же веришь в любовь». — Она промолчала, не стала отрицать, впрочем, как и признавать. — Почему же ты позволила мне думать, что ждешь брака по любви?

— Потому что так было проще. — Она поджала губы. — Мне надо выйти замуж за лорда с титулом или…

— Или что?

— Или отец заставит меня выйти за кузена Джейкоба, а я не могу этого допустить! — Она расправила плечи. — Я рассказывала тебе о дедушке и «Мейсон ЖДиЛ». После его кончины я взяла на себя руководство компанией, потому была уверена, что отец привез меня в Англию для строительства завода, как и обсуждалось в прошлом году. — На ее лице появилась печальная ухмылка. — Но он меня перехитрил. Он не собирался назначать меня руководителем завода — ни этого, ни любого другого. Ему нужно, чтобы я нашла здесь мужа. Видишь ли, у него не получается выйти на рынок Англии, ему нужен титулованный зять, чтобы получить разрешение на оформление земли и строительство железной дороги. Если этот план провалится, он выдаст меня за Джейкоба. — Глаза ее вспыхнули от гнева. — Этот болван разрушит все, что так долго создавал Па, он мечтает лишь брать кредиты и тратить деньги, тяжелый труд не для него.

Себастьян пристально смотрел на нее, но не увидел ничего указывающего на очередной обман.

— По этой причине я должна выйти за Сигрейва. Я обязана спасти дело Па, чтобы оно жило вечно. Я готова позволить герцогу потратить мое приданое на нужды поместья и лошадей. Пусть я буду исполнять роль жены и никогда не переступлю порог цеха, но я буду знать, что Па трудился не зря. Это самая малость, которую я могу для него сделать, чтобы отплатить за все.

«Вот, значит, в чем дело».

Она не искала любви. Имя и титул мужа нужны не ей, а отцу, чтобы закрепиться в железнодорожном бизнесе. Она же думает лишь о том, как избежать брака с кузеном и спасти дело человека, который воспитал ее и научил всему, что знал сам. Что ж, все это может дать ей и он.

— Выходи за меня замуж, Кейт.

— Ч-что?

— Выходи за меня. — Он подошел ближе. — И ты получишь все, чего хотела. Я использую все свое влияние в парламенте, чтобы твой отец получил право на строительство железной дороги. Приданое будет переведено в траст на твое имя, ты сможешь распоряжаться им по своему усмотрению. Можешь вложить в завод. От меня ты не услышишь никаких возражений. Я буду всячески способствовать реализации твоих планов и сохранению наследия деда. Мы построим завод, какой только пожелаешь. — В голову пришла мысль. — И еще ты сможешь заняться созданием собственного локомотива.

Выражение ее лица изменилось.

— Моего собственного? Я всегда… мечтала… Откуда ты узнал?

Значит, он попал в цель. Свет в ее глазах подтвердил, что он оказался прав.

— Можешь весь день работать на заводе, если захочешь.

«Если будешь ночи проводить со мной».

— А как же твоя клятва никогда не жениться? Я не могу заставлять человека делать то, что ему претит.

— Забудь о том, что я говорил. Забудь каждое слово, кроме предложения выйти за меня. Ведь, может, уже зачат наш ребенок.

— Пока нельзя сказать с уверенностью. Еще есть надежда, что Сигрейв…

— Опять этот чертов Сигрейв! — прорычал Себастьян и сразу пожалел, что не сдержался, увидев, как в ужасе отшатнулась Кейт. — Пожалуйста, прости.

Она поджала губы и скрестила на груди руки.

— Ты заставил меня прийти сюда, потому потребовал раскрыть подробности плана, а теперь настаиваешь, чтобы я забыла о твоем нежелании жениться. Выходит, ты лжец, ваша светлость. Ты лукавил, когда утверждал, что не хочешь жениться. Или обманываешь меня сейчас, делая предложение?

— Я не лгал ни тогда, ни сейчас.

— Но эти две фразы противоречат друг другу. Тебе не стоит жениться на мне…

— Дело не в этом. — Он провел рукой по волосам. — Пойми, Кейт, когда я говорил это… я не знал… не предполагал…

— О чем ты?

На лбу выступили капельки пота — вспоминать об этом всегда было трудно. Однако ему, вероятно, придется рассказать ей правду, это единственный выход. Себастьян с трудом сглотнул и заговорил:

— В детстве я обожал отца, считал лучшим человеком на земле, и он души не чаял во мне. Потом я вырос и понял, каков он на самом деле. — Во рту пересохло. Мабери несколько секунд молчал, приходя в себя. — Все открылось пять лет назад.

Кейт провела рукой по его щеке.

— Я очень тебе сочувствую.

Прикосновение чудесным образом успокоило и придало сил. Он на несколько мгновений закрыл глаза, впитывая тепло ее руки.

— Оказалось, отец совсем не тот замечательный человек, каким я его воображал, а обычный бездельник, который довел поместье почти до полного упадка. Мне с трудом удалось его сохранить, когда я унаследовал титул и герцогство. Но еще хуже он поступил с мамой.

Кейт ахнула:

— Он ее… обидел?

Себастьян накрыл ее ладонь своей и прижал к своей щеке.

— Лучше бы он ее ударил, хотя этого не случилось бы. Видишь ли, он погиб во время драки в борделе. Оказывается, после того, как мама родила меня, он решил, что выполнил свою миссию, и больше не приближался к жене. Вместо этого стал завсегдатаем всех борделей Лондона, а возможно, и всей Англии. Мама никогда не жаловалась и хранила молчание, а я был ослеплен вниманием отца и ничего не замечал. Полагаю, мама намеренно скрывала от меня истинное положение дел, видя, как я его люблю.

— Ты был ребенком, тебе не нужно было знать.

— Может, напротив, было бы лучше раньше узнать его настоящего, — произнес он с горечью. — Мама так его любила, что выпила целый пузырек опиума, чтобы покончить с собой.

— О нет. — Кейт побледнела. — И ее нашел ты?

Стало трудно дышать, но он смог заставить себя продолжить рассказ.

— Миссис Гроувер, экономка, упала, когда доставала с верхней полки постельное белье, поэтому доктор Хэнсон уже был в Хайфилд-парке. Прибудь он на минуту позже, спасти ее не удалось бы. Мама выжила, но с той поры очень изменилась. Сплетни заставили ее избегать появления в обществе. Так продолжалось последние пять лет. — Он убрал руку Кейт с лица. — Она поборола смерть, но не вернулась к жизни. Потом переехала в Хартфордшир и вела замкнутый образ жизни. Я понимал, что ей невыносимо находиться в доме, где каждую минуту терзают воспоминания о муже, где приходится постоянно видеть сына, так похожего на него внешне. В тот момент я дал себе клятву, что никогда не стану таким, как отец. Я много работал, чтобы восстановить то, что он разрушил за годы герцогства. Но этого мне показалось мало. Я понял, что не желаю повторения событий, повторения судьбы отца, поэтому решил никогда не жениться и не иметь детей, я не хотел, чтобы мою жену постигла участь матери.

— Понятно. — Кейт подошла к столу и оперлась на столешницу. — Тогда зачем ты сделал мне предложение? Зачем тебе этот брак, если ты даже не хочешь наследника? В чем твоя выгода?

Кейт ему необходима, а он чувствовал, что она отдаляется, утекает, как вода сквозь пальцы.

— После того… что между нами было, я сделал некоторые выводы. У тебя есть серьезный повод выйти за такого, как я, ты не влюблена, значит, тебя не ожидает судьба мамы. Я слышал о твоем отце, все, к чему прикасается Артур Мейсон, превращается в золото, я смог бы значительно увеличить капитал, ведя с ним дела. Если мы произведем на свет наследника, это станет приятным бонусом, но не обязательным требованием. У меня есть дальний родственник, которому я могу передать титул. Теперь ты видишь, что наш брак будет выгоден обоим? Он будет основан не на любви, а на более прочном фундаменте.

Себастьян не отрывал от нее глаз и, кажется, заметил сомнения и колебания, но потом:

— Да, я выйду за тебя.

«Благодарение Богу».

Воодушевленный, он склонился к ней и вдохнул вожделенный аромат, а потом прикоснулся губами к ее шее за ухом. Кейт застонала, положила руки ему на плечи и прижалась к груди. Боже, он так долго мечтал об этом, так скучал по ее прикосновениям, аромату ее тела, вкусу губ. Она зарылась руками в его волосы, и он поцеловал ее. Она ответила сразу же, открылась ему, будто предлагая взять ее здесь же, не медля. Он мог бы уложить ее на стол и заняться любовью, послав к черту весь мир с его правилами.

Кейт надавила ладонями ему на грудь и отстранилась. — Нет, мы не должны. Не здесь.

— Да, конечно. — Он ослабил объятия и неохотно отпустил ее.

— Что теперь будем делать? — Кейт отступила еще на шаг. — Наверное, надо вернуться на бал, пока не заметили наше отсутствие. — Она подняла на него глаза. — Не стоит доводить до скандала…

Честно говоря, ему не было дела до сплетен, но она права.

— Ты можешь подождать здесь минутку? Я знаю, что надо делать. — Теперь он был уверен. — Я обо всем позабочусь.

— Хорошо. — Она неуверенно кивнула.

Себастьян вышел из библиотеки и быстро прошел в бальный зал. Увидев у двери лакея, шепотом отдал распоряжение. Тот поклонился и удалился. А через некоторое время вернулся с вдовствующей герцогиней.

— Себастьян? — Она нахмурилась и посмотрела на сына с тревогой. — Далтон сказал, тебе требуется моя помощь. В чем дело? Что случилось?

— Благодарю, Далтон, — первым делом отпустил слугу Себастьян. — Да, мама, мне нужна ваша помощь.

Не дав ей возможность задать очередной вопрос, он взял ее под локоть и повел в библиотеку.

— Себастьян, почему мы в… — Увидев Кейт, герцогиня замолчала и перевела взгляд на сына. — Ты решил испортить репутацию мисс Мейсон? Как ты посмел находиться рядом без ее компаньонки?

— Простите, ваша светлость. — Кейт от стыда закрыла лицо руками. — Я не…

— Мама, я пытался убедить мисс Мейсон выйти за меня замуж.

— Что? Что ты пытался сделать? — Герцогиня выглядела ошеломленной. Пожалуй, он видел ее такой впервые в жизни. — О… О… — Дама судорожно хватала ртом воздух. — И вы согласились? — спросила она, посмотрев на Кейт.

— Разумеется, согласилась, мама.

Кейт посмотрела на герцога с осуждением.

— Да, ваша светлость, я приняла предложение.

— О… это чудесная новость! — Герцогиня сложила ладони перед собой.

Себастьян не знал, как мама отнесется к такому его шагу, поэтому ее искреннее одобрение порадовало.

— Спасибо.

— Моя дорогая… — Дама подошла и взяла Кейт за руки. — Я не думала… — Глаза ее заблестели от слез. — Я лишь надеялась… что он… и вы… О нет. — Внезапно глаза ее стали печальными. — Сигрейв. Я полагала… я думала… мисс Мертон говорила, что он собирался просить вашего отца ухаживать. Она ошибалась?

— Нет… но… — Кейт опустила голову, плечи ее поникли. — Все это стало… неожиданностью.

Себастьян видел ее смущение, поэтому подошел и обнял за плечи.

— Не совсем неожиданностью, осмелюсь заметить. Я познакомился с мисс Мейсон на балу у Хоутонов. — И это правда. — После я думал о ней постоянно. — И это правда. — Потом, к моему удивлению, она стала вашей гостьей, мама. Я скрывал свои чувства из-за просьбы не включать меня в свои интриги, связанные со сватовством. — Да, именно. Он мысленно поздравил себя с тем, что нашел такое блестящее объяснение.

— Я герцогиня, Себастьян, я не веду интриги. — Она окинула его надменным взглядом. — Итак, все это время…

— Да, все это время.

Себастьян тепло улыбнулся Кейт и обнял еще крепче. Хочется верить, этого достаточно, чтобы убедить мать в искренности чувств.

— И внимание Сигрейва заставило тебя действовать?

— Поверьте, я вовсе не использовала герцога, чтобы вызвать ревность, — поспешила вставить Кейт.

— Разумеется, — кивнул Себастьян.

— Мое расположение к нему было искренним.

— Да, уверен, так и было.

— Он порядочный человек и, надеюсь…

— Мы все поняли, милая, — остановил ее Себастьян. — Я уверен, Кейт хочет сказать, что принимала ухаживания Сигрейва потому, что я не давал ей никакого повода узнать о своих чувствах.

Кейт потупила взгляд.

— Мне надо признаться герцогу… Он планирует завтра поговорить с отцом.

— Ну-ну, дорогая. — Герцогиня похлопала ее по руке. — Все будет хорошо, вы справитесь. Бедняга был очарован вами, надеюсь, ему хватит мужества принять новость с достоинством.

— Я непременно поговорю с ним как можно скорее, — обещала Кейт.

— Отличная идея. Мама, не могли бы вы оказать любезность найти Сигрейва и проводить сюда?

— Сюда?! — воскликнула Кейт, не сдержавшись. — Ты лишился рассудка?

— Но ведь я не позволю будущей жене говорить с другим мужчиной наедине, — громогласно объявил Себастьян. — Если ты так думаешь, значит, рассудка лишилась ты.

— Но я…

Вдовствующая герцогиня покачала головой и зацокала языком.

— Ну-ну, голубки, успокойтесь. Я незамедлительно найду и приведу герцога.

— Благодарю вас, матушка.

— Но Кейт и Сигрейв будут говорить в коридоре, ты же останешься здесь, Себастьян.

— Здесь? Нет, я…

Дама подняла руку.

— Я позабочусь, чтобы с ними рядом кто-то был. Больше никаких возражений.

— Но…

— Я сказала, никаких возражений, — категорично произнесла герцогиня. — А теперь, дорогой, оставь мисс Мейсон в покое до моего возвращения.

Себастьян готов был поклясться, что уголки ее губ приподнялись, прежде чем дама покинула комнату.

— О чем ты только думал? — Кейт шлепнула его по плечу. — И еще эта ложь о встрече на балу Хоутонов…

— Ложь? Скажи, какие мои слова лживы? Я впервые увидел тебя издали в зале, потом мы познакомились.

— А как насчет… насчет… — Румянец залил ее щеки. — Я о том, что ты не переставал думать обо мне.

Он положил руки ей на талию и привлек к себе.

— Почему ты уверена, что это неправда?

Кейт вздрогнула и оттолкнула его.

— Себастьян, почему ты пытаешься сделать вид, что наш союз по любви? Я полагала, это не нужно, прежде всего тебе.

Каждое ее слово отдавалось в груди странной болью.

— Я… я пытаюсь сохранить репутацию твою и… матери. Отец отправил тебя сюда, доверил нам. Что он сказал бы, узнав, что сам хозяин позволил себе соблазнить его дочь?

Кейт фыркнула, что совсем недостойно леди.

— Отцу нет дела до моей репутации, его не волнует, кто станет моим мужем, главное, чтобы он мог решить интересующие его вопросы.

Себастьян не в первый раз поймал себя на том, что начинает ненавидеть человека, с которым даже незнаком.

— В любом случае я действовал в твоих интересах, чтобы не дать повод злословить светским сплетникам. У них и без того будет повод, ведь я хочу, чтобы мы поженились как можно скорее. Через месяц.

— Всего месяц? Но это не оставляет времени на ухаживания. Потом помолвка, подготовка к свадьбе… — Она состоится через месяц, — твердо повторил он. — Чем раньше мы поженимся, тем раньше вернемся к делам после медового месяца и займемся строительством завода. Если будем медлить, придется ждать заседания парламента после летнего перерыва. Кроме того, ты можешь уже носить ребенка. Подумай, какой разразится скандал, если до его рождения пройдет слишком мало месяцев.

Кейт молчала, обдумывая.

— Хорошо, я согласна.

Слава богу, она американка, потому не знает, как много «недоношенных» младенцев у молодоженов в среде аристократов. Многие дети появились на свет через восемь, семь и даже шесть месяцев после свадьбы, при этом подозрительно полностью здоровыми. Поскольку пары уже были связаны прочными узами брака, подобные факты не считались достаточно пикантными для распространения в высшем свете.

— Кейт, — ободряюще произнес Себастьян и оставил легкий поцелуй на ее губах, — завтра я поговорю с твоим отцом, и все будет хорошо. — Он повел ее к двери. — А теперь настало время сообщить бывшему кавалеру… — Во рту появилась горечь, будто он проглотил ложку отвратительной микстуры. — Об изменениях в твоей жизни.

Теперь всем станет известно, что он увел Кейт из-под самого носа Сигрейва. К тому же их брак будет прежде всего деловым соглашением, тем самым он обезопасит жену от возможности пережить то же, что его мать. И он позаботится, чтобы жена до конца жизни не нуждалась в средствах и получила вожделенный завод. Они испытывают друг к другу только страстное влечение, ему не о чем беспокоиться даже в случае, если он станет чуточку похожим на человека, которого ненавидит всем сердцем.

Кейт никак не могла прийти в себя, ведь сегодняшний вечер она рассчитывала провести совсем не так.

Себастьян вывел ее в коридор и поцеловал в висок.

— Не волнуйся, я буду рядом, в библиотеке.

— Я не волнуюсь.

— Тогда почему твое милое личико стало таким хмурым?

Кейт поджала губы.

— Просто… я так старалась, чтобы Сигрейв понравился отцу и…

— Насколько ты старалась? — нервно спросил Себастьян.

— О, прошу, не стоит притворяться ревнивцем, твоей матушки нет рядом. Я обязана все объяснить герцогу. Может быть…

Приближающиеся шаги заставили прервать разговор. Грудь сдавило, голова закружилась, словно она стояла на краю обрыва.

Кейт смотрела на приближающиеся фигуры вдовствующей герцогини и Сигрейва.

«А ведь он был бы гораздо более безопасным выбором».

Еще не поздно. С Сигрейвом ее будущее будет лишено спонтанных событий, его поступки предсказуемы. С Мабери же, напротив, будущее виделось чистым листом, ей предстоит сделать шаг в неизвестность, начать новый проект. В этом случае остается только надеяться, что все сложится согласно желаниям, жизнь ее не будет разбита, а обломки разбросаны по земле.

Все обещания Себастьяна звучали очень заманчиво. Она могла бы построить завод и управлять им. Бог мой, она сможет создавать механизмы! Но главное и самое важное — наследие Па будет в сохранности.

— Вот и их светлости. Я вас оставлю. — Себастьян развернулся и скрылся за дверями библиотеки.

Кейт смотрела ему вслед, будто не осознавая, что происходит. Внезапно до нее долетели голоса со стороны противоположного конца коридора.

— Вы уверены, что с ней все хорошо, ваша светлость?

— Да, мисс Мейсон совершенно невредима.

«Они здесь!»

Кейт нервно коснулась прически, провела ладонью по лифу платья и присела в реверансе.

— Ваша светлость, — поприветствовала она Сигрейва, потом повернулась к вдовствующей герцогине: — Ваша светлость. Спасибо вам за помощь.

— Мисс Мейсон, я отойду в сторону и полюбуюсь этими чудесными картинами, а вы можете… недолго поговорить.

Дама остановилась в отдалении и принялась разглядывать картину на стене, будто видела ее впервые. — Мисс Мейсон? — Сигрейв с тревогой разглядывал ее лицо. — Вдовствующая герцогиня сказала, вы хотите со мной поговорить? Что-то случилось? Вы заболели?

— Со мной ничего не случилось, милорд. Но да, мне надо было увидеть вас как можно скорее. — Кейт перевела дыхание, обдумывая каждое слово. — Прежде всего, милорд, хочу сказать, что я с удовольствием проводила время в вашем обществе.

— Как и я.

— Я благодарю вас и прошу отменить разговор с моим отцом.

— Отменить? Почему же?

— Потому что… я приняла предложение другого мужчины.

Герцог несколько раз моргнул.

— Ах вот как. Я не знал, что у вас есть другие кандидаты в мужья. — Плечи его опустились. — И кто же он, если позволите?

Скрывать правду не имело смысла, это вскоре станет известно всем.

— Его светлость герцог Мабери.

Она готова была зажмуриться, ожидая бурной реакции, которой, к удивлению, не последовало.

Сигрейв едва слышно вздохнул.

— Я должен был предвидеть, что такая ценность, как вы, никого не оставит равнодушным. Возможно, я сам виноват, надо было действовать быстрее.

Кейт не знала, радоваться или нет тому, что герцог, похоже, вполне спокойно воспринял новость.

— Не стоит так говорить, милорд, это не ваша вина. Мы были знакомы с герцогом Мабери еще до того, как я приехала в Хайфилд-парк. Я испытывала… определенные чувства к герцогу, как и он. Вам хорошо известно, что милорд очень сдержан в проявлении чувств, он признался мне только сегодня.

— Я понимаю, — похлопал ее по руке герцог. — Ваше сердце в момент нашей встречи было уже несвободно.

— Вы очень… проницательны и… мудры, ваша светлость. — Она была рада, что не пришлось лгать ему.

Сигрейв тяжело вздохнул.

— Простите меня, мисс Мейсон. Я попрощаюсь с хозяйкой и уеду.

— Конечно. Спокойной ночи, ваша светлость.

— До свидания, мисс Мейсон. Желаю вам счастья. — Он прошел к герцогине. — Ваша светлость, благодарю за вечер и позвольте откланяться. Уверен, вы меня понимаете.

Он низко поклонился и быстрым шагом направился по коридору к выходу.

Герцогиня подошла к Кейт.

— С вами все хорошо, моя дорогая? Надеюсь, вы не слишком расстроены?

Кейт не представляла, как описать свои чувства. Может, облегчение? Нет, пожалуй, лишь отчасти. Ситуация в целом ее тяготила, ведь завтра утром приедет отец, состоится его разговор с Себастьяном.

— Он ушел? — Она не заметила, как тот появился рядом.

— Да, ушел.

Себастьян оглядел ее и нахмурился.

— Он заставил тебя нервничать? Вы поругались?

— Нет, нет, все хорошо. Я рада, что… все закончилось.

— А теперь… — объявила герцогиня с лучезарной улыбкой, — полагаю, надо обсудить предстоящее венчание.

— О, мама, пожалуйста. Отложим это. Прежде мне надо переговорить с отцом Кэтрин.

— О, это пустяки. И не смотри на меня так, мой дорогой. Ты знаешь, я умею хранить тайны.

— Знаю, мама.

— Вернемся к гостям, пока наше отсутствие не стало очевидным.

— Может, гости обойдутся без нас?

— Ни в коем случае, нельзя забывать о приличиях. — Дама погрозила пальцем. — И даже не мечтай о прогулках под луной с мисс Мейсон.

— Мама, но…

— Я говорю очень серьезно. Ни в коем случае не допущу слухов о будущей герцогине. — Она миролюбиво посмотрела на Кейт. — Простите меня, дорогая, мы ведем себя недопустимо, говорим так, словно вас здесь нет.

— Не стоит извиняться, ваша светлость. — Слова «будущая герцогиня» чрезвычайно ее взволновали.

— Себастьян, ты должен дать мне слово, что ни у кого не будет повода сказать что-то плохое о Кэтрин. — Мама, смею вам напомнить, что это мой дом, и я вправе поступать, как хочу.

По твердому взгляду герцогини было видно, что она настроена не менее решительно.

— Себастьян…

— Хорошо. — Он стиснул зубы. — Я даю вам слово.

— Вот и хорошо. — Дама выглядела довольной. — А теперь вернемся к гостям.

Взяв Кейт под локоть, она повела ее за собой в бальный зал.

«Свершилось. Судьба ее решена. Она станет женой герцога Мабери».

Она ведь мечтала об этом, не так ли? О том, что Себастьян захочет жениться, а не будет чувствовать себя обязанным так поступить.

И она сделала выбор. Все свершилось.

Впрочем, оставался один неразрешенный вопрос. Ее ум, привычный к решению задач, никак не мог успокоиться.

Внутренности скрутило в тугой узел при мысли, что она стоит на пороге неизвестности.

Глава 17

Как и предполагала Кейт, убедить отца благосклонно отнестись к браку с герцогом Мабери оказалось делом несложным. Однако, будучи бизнесменом, Артур Мейсон не смог удержаться от торга, хотя условия сделки устраивали его с самого начала. Он часто любил повторять: «Никогда нельзя принимать первое предложение».

— Итак, вы хотите жениться на моей дочери. — Лицо его оставалось непроницаемым, тон был таким, словно речь шла о покупке шляпки у модистки.

Они расположились в кабинете Себастьяна, куда Имс проводил его и Джейкоба сразу, как те прибыли утром в поместье.

— Раз так, полагаю, Кэтрин должна быть здесь.

— Да, я думал так же, — ответил Себастьян. — Раз мы говорим о ней, ее присутствие необходимо.

— Разве вам не следовало сначала просить у меня разрешения ухаживать за ней?

— Именно так. Но зачем тратить мое и ваше время, если результат известен?

Заявление смягчило отца и подтолкнуло к продолжению разговора. Точнее, к ведению переговоров.

Пока Артур рассматривал разные даты свадьбы и размер приданого, Себастьян оставался суровым и непреклонным. В конце концов Артур сдался и согласился на свадьбу через месяц в обмен на сокращение суммы приданого и получение дополнительного места в совете директоров в будущей лондонской компании, которое может быть отдано любому по его выбору. В какой-то момент мужчины пришли к решению вести совместный бизнес по прокладке железных дорог и условия заключения брака обсуждали уже попутно.

— Чувствую себя куском мяса на витрине в лавке, — произнесла Кейт, обращаясь к жениху. — Неужели тебе действительно пришлось так серьезно торговаться?

Губы Себастьяна превратились в тонкую линию.

— Торг начал твой отец, Кейт. Я дал бы ему все, что он пожелает, не веди он себя так, словно ты неодушевленный предмет. Он сам еще не знает, но значительно потерял как для себя лично, так и для завода в Нью-Йорке. Пока ты здесь, в Англии, у меня будет блестящий инженер и управляющий.

В голове у нее начала формироваться мысль.

— Как ты можешь быть уверен? Ты же никогда не видел меня в цехе. — Он ведь может решить, что ее стиль управления ему не подходит. Вдруг у них возникнут противоречия по поводу того, как стоит вести дела?

— Я был честен, когда делал предложение. Да, мне известно, как управлять поместьем и взаимодействовать с арендаторами, но это не значит, что я смогу управлять заводом или научусь этому до закладки первого камня в фундаменте. Тебе придется заниматься всем с самого начала.

Она посмотрела ему в глаза и увидела, что он говорит искренне. И все же…

— Однако ты отстаивал сохранение контрольного пакета акций новой компании, хотя мог бы позволить отцу инвестировать больше денег и уменьшить собственные риски. Он на многое пошел бы ради распространения влияния.

— Но это означало бы, что ты будешь под контролем. — Темные глаза смотрели уверенно. — И я уже получил самое ценное, что у него есть.

От его слов сердце в груди затрепетало…

До конца дня Кейт будто парила в воздухе, даже с трудом помнила события.

Сейчас все собрались в гостиной на аперитив перед ужином. Герцог и вдовствующая герцогиня еще не подошли, поэтому Кейт представила отца и Джейкоба гостям и встала рядом с ними у окна.

Артур начал разговор первым.

— Должен признать, Кэтрин, у тебя получилось выполнить мое требование лучше, чем я ожидал.

Это была наивысшая похвала, которую можно было услышать от отца.

— Его светлость герцог Мабери, — известил Имс, — и ее светлость вдовствующая герцогиня Мабери.

Пока все приветствовали хозяев поклонами и реверансами, Кейт украдкой позволила себе разглядеть Себастьяна, который выглядел сегодня особенно красивым. Внезапно она перехватила взгляд герцогини, и та понимающе ей улыбнулась.

— Добрый вечер, господа, — произнес Себастьян. Сегодня за ужином собрались только проживающие в доме. — Позвольте поприветствовать вновь прибывших гостей Хайфилд-парка — мистера Артура Мейсона и Джейкоба Мелвери. — Он повернулся к мужчинам и коротко кивнул, получив в ответ поклоны. — Прежде чем мы перейдем к ужину, я хотел бы сделать заявление. С вашего позволения, мистер Мейсон, мисс Мейсон… — Он вытянул руку, переключая внимание на них, и головы повернулись в их сторону. Кейт затаила дыхание и вскинула подбородок.

Отец взял ее под локоть и подвел к герцогу и вдовствующей герцогине Мабери.

— Это решение было принято после разговора с мистером Мейсоном, и я с удовольствием сообщаю вам о предстоящей помолвке с мисс Кэтрин Мейсон.

В помещении стало тихо, на лицах гостей отразилась разная степень удивления, и только Джейкоб сохранил непроницаемое выражение. Кейт поняла, что отец уже поделился с ним новостью. Вероятно, она была для него неприятной, но он все же хотел на ней жениться.

— Как замечательно! — воскликнула мисс Мертон и несколько раз хлопнула в ладоши.

К счастью, все остальные вышли из оцепенения и последовали ее примеру, а затем окружили их и стали поздравлять.

Вошедший Имс сообщил, что ужин подан. На этот раз Себастьян предложил Кейт руку и провел на место во главе стола, теперь она была по положению выше собственного отца. Она была рада, что сообщение было сделано перед ужином, по крайней мере, у нее будет возможность собраться с мыслями перед тем, как дамы останутся одни и засыплют ее вопросами.

Ужин был, как всегда, отменным, но и ему суждено было закончиться.

Стоило дамам пройти в гостиную, где подавали чай, как к ней бросилась Элиза, за которой увивались ее дочери.

— Мисс Мейсон, примите мои поздравления по поводу помолвки с его светлостью. — Она сделала реверанс. — Я с самого начала полагала, что вы будете отличной парой. Надеюсь, после свадьбы вы не забудете, что мои дочери — ваши близкие подруги, и станете приглашать их на все мероприятия, которые вы и его светлость, разумеется, будете проводить в Лондоне.

— Она еще не герцогиня, мама, — произнесла Каролина и скривилась. — Боже мой, ты смогла добиться отличного результата, Кейт, — добавила она ехидным тоном. — А я-то думала, ты обвила вокруг пальца только Сигрейва. Что же ты сделала с нашим бедным герцогом?

— Мы решили, что подходим друг другу.

Каролина приподняла тонкую светлую бровь.

— Ты и Мабери? — Она рассмеялась. — Мне казалось, он даже не знал о твоем существовании. Зачем шмелю ромашка, когда вокруг столько роз.

Кейт не успела ничего ответить, в разговор вступила Элиза:

— Значит, теперь другой герцог — Сигрейв — свободен, и мы можем просить ее светлость вновь пригласить его в Хайфилд-парк. Или мисс Мертон устроит нам встречу.

— Сомневаюсь, что ему впредь захочется общаться с американками, — выпалила Мэдди на одном дыхании.

Каролина фыркнула, глаза ее сверкнули.

— Я не намерена довольствоваться объедками Кейт. Дома я стала бы посмешищем.

— Каролина! — предупредительным тоном остановила ее Элиза. — Я пойду сяду. Ноги совсем не держат. Принеси мне чая, Каролина. Прошу нас извинить, мисс Мейсон. — Она смущенно взглянула на Кейт и направилась к дивану. Ее младшая дочь отошла к чайному столу.

Мэдди посмотрела им вслед и рассмеялась.

— Это было просто превосходно.

— Надеюсь, тебе не придется выносить всю тяжесть гнева Каролины, — с сочувствием произнесла Кейт.

Мэдди опять рассмеялась.

— Может, иногда, наедине. Но мама не позволит сестре неуважительно отзываться о тебе, ведь ей необходимо твое благосклонное отношение. Возможно, и Каролине придется изменить ко мне отношение, учитывая, что мы подруги. — По глазам было видно, что она ликовала.

Вечер прошел как обычно, если не считать колкие взгляды и выпады Каролины, бросаемые в отсутствие рядом матери. Кейт вела себя сдержанно, старалась делать вид, что ничего не слышит и не видит. Радовало лишь, что хоть на один вечер Каролина оставила издевательства над сестрой.

Время шло, и вдовствующая герцогиня заявила, что уже поздно и она устала, и это стало сигналом, что вечер закончен.

Дамы откланялись и разошлись по комнатам.

Горничная помогла Кейт сменить платье на ночное одеяние. Прошло не более пяти минут, как она легла в кровать, и раздался осторожный стук. Может, горничная что-то забыла?

Кейт встала и прошла к двери.

— Анна, вы что-то хотели?

Ответа не последовало.

— Анна?

— Это я, — услышала она низкий голос Себастьяна. — Тише, прошу тебя.

Себастьян? Она открыла дверь.

— Что ты здесь делаешь?

— Как? А наше свидание?

— Мне казалось, ты дал слово матери не приходить ко мне.

— Я обещал, что не сделаю этого до разговора с твоим отцом. А он уже позади.

Она смотрела на него во все глаза, не представляя, как поступить. С одной стороны, от его взгляда тело уже начинало охватывать желание. Они уже занимались любовью, скоро их свадьба, несколько недель ничего не меняют. Но с другой — внутренний голос призывал быть осторожной. Не все в этой ситуации так просто. Надо признать, между ними еще много несказанного, неразрешенного…

— Хорошо. Тогда я пойду.

— Нет! — Кейт схватила его за лацкан халата и потянула на себя. — Нет, прошу, не уходи. — Пальцы скользнули по шелковой ткани, ладонь легла на плечо. Теперь она ощущала, как напряжены его мышцы. — Останься.

Возможно, сегодня ночью она сможет расслабиться в его объятиях и внутреннее напряжение отступит.

Глава 18

Себастьян открыл глаза, когда в комнате было еще темно. Сердце привычно сжалось от страха.

— Себастьян? — сонно произнесла Кейт. — Уже пора?

Он изо всех сил зажмурился — к сожалению, пора идти. Близость и тепло ее тела делали это совершенно невозможным. Он прижал ее к себе, откинул лежащие на плече волосы и поцеловал в шею.

— О… — застонала Кейт, — пожалуйста…

— Пожалуйста — что? — Рука скользнула по животу вниз и легла на бугорок между бедрами.

— Скоро придет Анна, чтобы зажечь камин. — И все же она раздвинула ноги. — Тебе надо… О!

Его палец проник внутрь тела.

— Что мне надо?

Она нахмурилась и раздраженно оттолкнула его руку.

— Себастьян! — предупредительным тоном произнесла она и повернулась к нему.

В темноте он видел лишь очертания головы, но хорошо представлял выражение лица — васильковые глаза прищурены, губы плотно сжаты. Он мысленно окинул взглядом ее тело, представил обнаженную грудь.

— Ты рассматриваешь меня в темноте? — фыркнула Кейт.

— И что ты об этом думаешь?

Вопрос был риторическим. Он прижался к ней и потерся о бедро возбужденным членом.

— Себастьян! — повторила она тем же тоном.

— И что? Прошло две недели, а нас так и не поймали.

Да, две восхитительные недели, когда они каждую ночь проводили вместе, доставляя удовольствие друг другу. Себастьян полагал, что к настоящему моменту острота желания должна притупиться, но удивительным образом оно стало больше. Нехватку опыта Кейт с лихвой компенсировал темперамент.

— Еще не поймали.

— И хорошо.

Прошлой ночью она принадлежала ему дважды, но он по-прежнему хотел ее.

«Осталось еще две недели».

Через две недели они поженятся, и он сможет получать доступ к ее телу в любое время. Они будут проводить все ночи вместе, он будет просыпаться рядом и любоваться ее красотой в утреннем свете…

От этой мысли он вздрогнул и замер. Ничего подобного с ним раньше не случалось, и не надо. Он вставал до рассвета, даже завтракал всегда один и ни разу ни с одной из своих любовниц.

— Себастьян?

Он перекатился в постели, поднялся и взял с пола панталоны.

— Ты рассердился? — с недоумением спросила Кейт.

— Разумеется, нет. Просто я… — Он замолчал, подыскивая слово и попутно застегивая пуговицы.

— Вспыльчивый, — подсказала она.

Он подошел к тумбочке у кровати, зажег свечу и повернулся к Кейт. Она лежала, подперев голову рукой, волосы образовали ореол на подушках, кожа светилась. Как похоже на Венеру у одного итальянца!

Он склонился и поцеловал ее.

— Я не хочу быть вспыльчивым, просто не выспался, вот и все.

Еще немного, и он пошлет к черту всех и вся, заберется опять в постель и будет целовать и любить свою прекрасную невесту.

— И кто же в этом виноват? — усмехнулась Кейт. — Кстати, твоя мама просила меня передать, чтобы ты был готов сегодня не позже половины седьмого.

— Половины седьмого?

— Ты забыл, как я вижу?

— Кажется, да…

Она перекатилась на спину, и груди ее волнующе шевельнулись.

— Сегодня вечером бал в честь нашей помолвки.

— Да, конечно. — «Проклятие». — Почему мы должны объявлять всему свету о предстоящей свадьбе? Разве нельзя обойтись без церемоний и помпезных мероприятий?

— Я с тобой согласна, — скривилась Кейт, — но наша свадьба разожгла всеобщий интерес. После самого свадебного бала сегодняшнее мероприятие самое популярное и желанное для посещения во всем сезоне. Кроме того, разве тебе не хочется увидеть друзей?

— У меня нет друзей.

— А маркиз Эшбрук?

— Ты удивишься, но он тот единственный, кто отклонил приглашение.

Эш сообщил, что чрезвычайно занят. Одному Богу известно, чем. Но маркиз обещал быть шафером на свадьбе, хотя Себастьян его об этом не просил.

— Что это значит — нет друзей?

— У меня нет настоящих друзей. Нет близких людей, которые смогли бы порадоваться за меня в такой день.

Звучит грустно, но это правда. Он не знал ни одного человека из всех знакомых, кто искренне порадуется за него.

— Кто же все те люди, приглашенные на свадьбу?

Себастьян усмехнулся:

— Те самые, кто пять лет назад распространял гадкие сплетни о прежнем герцоге. Будь моя воля, здесь не было бы ни одного из них, мне хватило бы небольшого праздничного ужина.

— Себастьян. — Кейт потянулась и взяла его за руку. — Нам не надо приглашать сюда этих людей.

— К сожалению, это необходимо. Нам понадобится поддержка многих из них для получения разрешений «Мейсон ЖДиЛ» на прокладку железных дорог.

— Это точно?

— Да, к сожалению. В любом случае тебе не нужно об этом думать. И ни о чем другом. Я обещаю, что вечером буду готов вовремя. Хотя мама определенно уже в сговоре с Робсоном. Тебе надо немного поспать. — М-м-м… — сонно протянула Кейт, устроилась удобнее на подушке и закрыла глаза.

Закончив одеваться, Себастьян бросил на нее последний взгляд, надеясь сохранить образ красавицы до вечера.

Шагая по коридору к своим покоям, он уже обдумывал предстоящие на день дела. После завтрака у него встреча с Артуром Мейсоном, им надо обсудить план строительства завода, возможно, это займет его до полудня.

Себастьян полагал, что после двух недель знакомства будет лучше понимать будущего тестя, но до сих пор так и не постиг, что за человек этот американский магнат. В нем он не видел личность, только бизнесмена, больше похожего на одну из тех машин, которые производил. Когда он поделился мыслями с Кейт, та с усмешкой сказала, что этот упрямый и волевой бизнесмен и есть настоящий Артур Мейсон. За прошедшее время он не задал ни одного вопроса о предстоящей свадьбе дочери или планах молодоженов, из чего Себастьян сделала вывод, что Кейт права.

Несмотря на то, что обращение с дочерью виделось ему ужасным, стало понятно, почему этот мужчина добился таких невероятных успехов. Он был умен и совершенно безжалостен, позволял себе остановиться, лишь когда любыми путями достигал цели. Кейт обладала многими его чертами, например, упорством и решимостью, вспомнить хотя бы, как твердо она намерена спасти наследие деда, однако в ней, к счастью, не было его кровожадности. Будь она мужчиной, непременно заняла бы место отца в империи.

К сожалению, самым близким родственником Артура мужского пола был Джейкоб Мелвери. Стоило вспомнить о нем, настроение сразу портилось. Этот тип вызывал лишь стойкое отвращение.

Он был скользким подхалимом, единственными навыками которого было угодничество богатому родственнику и умение выполнять его приказы не хуже тренированной гончей. Теперь стало понятнее, почему Кейт некогда предпочла выйти за Сигрейва.

Себастьян открыл дверь своих покоев. Робсон уже был там и готовил утренний костюм.

При виде герцога камердинер и бровью не повел. — Доброе утро, ваша светлость, — приветствовал он обычным серьезным тоном. — Принести вам газету и кофе или вы вздремнете полчаса? — Робсон даже не стал скрывать, что от него не укрылось отсутствие хозяина, теперь тайком пробравшегося в свои покои.

— Кофе, пожалуйста. Благодарю, — добавил он, отпуская камердинера.

Оставшись один, Себастьян начал раздеваться и, стягивая рубашку, замер, ощутив стойкий аромат Кейт. Он щекотал ноздри и навевал воспоминания о прошедшей ночи. Войдя в ее спальню, он желал близости так сильно, что не удосужился раздеться, а сразу занялся любовью.

«Занялся любовью». Мабери усмехнулся. Раньше он никогда не использовал эти слова для обозначения процесса. Но прежние слова не подходили для того, что было между ним и Кейт. Сейчас одна мысль о них приводила в ярость.

Идиот. Это же просто слова. Многие приобретают разный оттенок в зависимости от контекста. Но он не мог найти определения для происходящего между ними. Это лишь акт соединения, соитие двух людей для освобождения от накопившейся энергии.

Наверняка после свадьбы острота чувств исчезнет, потускнеет, как со временем отполированные до блеска сапоги.

Себастьян напомнил себе, что брак этот — взаимовыгодное деловое соглашение. Мабери значительно увеличит свое состояние от прибыли новой компании. И Кейт будет занята дни напролет, когда запустят завод.

Сердце кольнуло сожаление из-за того, что Кейт не будет проводить с ним все свое время. Удивительно, ведь раньше он не представлял, что может находиться с одним и тем же человеком постоянно, но в данном случае это расстраивало.

Любая же его попытка удержать ее от управления заводом сделает ее несчастной, а этого он вовсе не желал. Кейт не ждет судьба его матери, она умная, блестящая молодая женщина, к тому же невероятно красивая. Нельзя проявлять эгоизм и желать, чтобы это мог видеть только он один.

Глава 19

Кейт знала, что сегодня бал в честь ее помолвки, но полное осознание важности предстоящего события пришло, когда она увидела себя в зеркале в новом платье серо-голубого цвета из шелка и тафты. Декольте и лиф отделаны кружевом, по низу пышной юбки — воланы, под которыми скрыта ткань более темного оттенка.

— Оно идеально вам подходит, мисс Мейсон! — воскликнула портниха миссис Элсмор и развернула Кейт к зеркалу. — Даже нет необходимости подгонять. — О, Кэтрин, вы чудесно выглядите. — В зеркале отразилось улыбающееся лицо вдовствующей герцогини. — Вы большая умелица в подборе тканей и моделей, миссис Элсмор, — похвалила она женщину. — Еще раз благодарю, что нашли для нас время и выполнили все в такой короткий срок. Я знаю, что это время года у вас самое загруженное.

— Все для вас, миледи, — льстиво произнесла та и поклонилась. — Для меня большая честь шить наряд для помолвки и свадьбы мисс Мейсон.

— И я очень ценю, что вы смогли прибыть к нам в Суррей, избавив от необходимости ехать в Лондон, на Бонд-стрит.

— Это честь для меня, ваша светлость.

Кейт про себя усмехнулась. «За те деньги, которые заплатил ей Себастьян, она могла бы месяц содержать магазин в Хайфилд-парке». К тому же портниха теперь будет получать больше заказов, ведь всем станет известно, что она шьет платья самой будущей герцогине Мабери. Себастьян хотел, чтобы у Кейт была лучшая портниха в Лондоне, а миссис Хелена Элсмор была лучшей из лучших.

Женщина подала руку Кейт и помогла спуститься с помоста.

— Моя ассистентка погладит и подготовит платье. Она также останется здесь, чтобы помочь перед предстоящим балом, мне же необходимо вернуться в Лондон. Может, пока я здесь, вы хотели бы еще что-то обсудить?

Кейт покачала головой:

— Нет, с момента последнего разговора ничего не изменилось. Вы хотите что-то добавить, ваша светлость? — повернулась она к герцогине.

— Нет-нет. — Дама встала, подошла к ней и широко улыбнулась. — Это ваша свадьба, не позволяйте мне вмешиваться.

Кейт усмехнулась.

— Поверьте, из всех дам в этом доме я меньше всех разбираюсь в моде. Вы же, миледи, можете дать хороший совет. Скажите, а вы нервничали в день своей свадьбы?

Губы вдовствующей герцогини дрогнули, но она быстро совладала с собой.

— Я уверена, вы справитесь, моя дорогая.

Грудь неожиданно сдавило. Как неловко вышло! «Зачем было напоминать герцогине о дне ее свадьбы?» Это повлекло за собой мысли о неудачном браке и неверном муже.

— Что ж, давайте разденем вас, мисс Мейсон.

Кейт помогли сменить праздничное платье на утреннее, цвета лаванды.

Выйдя из-за ширмы, она отчетливо ощутила витающее в воздухе напряжение. Подобное она всегда переносила с трудом. Лучшее, что можно сделать в этой ситуации, — извиниться.

— Ваша светлость, — начала Кейт, — если вы не заняты, могли бы мы поговорить наедине?

— Разумеется, — ответила та после короткой паузы. — Пройдем в оранжерею? Там утром очень красиво.

Попрощавшись с миссис Элсмор, дамы вышли в сад и пошли в направлении оранжереи. Герцогиня вдохнула влажный воздух с запахом земли и повернулась к спутнице:

— Итак, Кейт. О, надеюсь, вы не станете возражать, если я буду так вас называть?

— Вовсе нет, миледи.

— Спасибо. И ты знаешь, что можешь обращаться ко мне «мама» после свадьбы.

«Мама». Странное и непривычное для нее слово. — Но можешь и нет, — быстро добавила герцогиня.

— О нет, не думайте, что я не хочу. Просто я никого так не называла, моя мама умерла при родах.

Дама взяла ее руку и пожала.

— Очень тебе сочувствую.

— Я совсем ее не знала. — Это правда. Как тосковать по человеку, которого не знала? — Меня воспитал дедушка.

— Ему очень повезло иметь такую внучку, как ты. Несколько мгновений прошли в тишине, прежде чем вдовствующая герцогиня напомнила:

— Итак, Кейт, о чем ты хотела со мной поговорить?

«Ах да, конечно». Если найти верные слова, можно спасти положение.

— Напоминанием о свадьбе я, того не желая, вызвала у вас грустные воспоминания. — Кейт перевела дыхание. — Если я чем-то вас обидела, прошу за это простить.

Выражение лица вдовствующей герцогини стало каменным.

— Что мой сын рассказал тебе о своем отце?

— Он… что тот скончался пять лет назад.

— И?…

О боже, что ей стоит сказать, а о чем умолчать? Признаться, что Себастьян рассказал все? Но ведь это личное.

Пожалуй, в такой ситуации лучше солгать, притвориться, что ей ничего не известно. Так она спасет женщину от неловкого положения.

Герцогиня по-своему истолковала молчание Кейт и заметно побледнела.

— Он рассказал тебе все. Не стоит отрицать, моя дорогая. Я вижу это по твоему лицу.

Черт, она сама все испортила!

— Простите, ваша светлость. — От стыда хотелось бежать прочь без оглядки. — Нам не стоит об этом говорить.

— Итак, ты знаешь, что произошло. С его отцом. И что я пыталась сделать потом. — Герцогиня взяла Кейт за руку. — Но это не все. Ты не можешь знать, что происходило, по крайней мере со мной. — Женщина пошла дальше по тропинке, ведущей к оранжерее, увлекая Кейт следом. — Когда я первый раз увидела Чарльза, была совершенно ошарашена. Я так сильно влюбилась, что упустила… — Она покачала головой. — Скажем так, отказалась от очень важного для меня в то время. Несколько лет мы были невероятно счастливы. Но… Оказалось, мой муж совсем не такой, каким мне представлялся.

Они остановились у фонтана, тишину заполнило журчание воды.

— Я задолго стала подозревать, что он мне неверен, но молчала. Боялась признаться в этом даже самой себе.

Неловкость стала давить сильнее влажности.

— Простите меня, ваша светлость, — с горячностью повторила Кейт. — Вы можете не продолжать. — Нет, я должна справиться. — Герцогиня резко повернулась к девушке. — Ты должна услышать это. — На нее смотрели такие знакомые черные глаза. — Только тогда ты сможешь понять.

— Понять — что?

— После смерти отца Себастьян очень изменился. Он всегда был не по годам развитым ребенком, рос покладистым и никогда не доставлял хлопот. В более старшем возрасте в нем проявились черты отца — беззаботность, пожалуй, даже бесшабашность.

Кейт не могла представить себе герцога таким, как описала его мать. Его характер виделся полностью противоположным.

— И он понятия не имел, каков его отец на самом деле, — продолжала дама. — Мне казалось, как мать, я поступаю верно, скрывая от ребенка недостатки отца. Себастьян ведь так любил его, понимаешь? Смерть Чарльза очень повлияла на него, мне кажется, он до сих пор не оправился. Отчасти в этом есть и моя вина, ведь последние пять лет… — на лице герцогини появилось смятение, — я была слишком занята собой, своим горем и не заметила, как сын стал таким жестким, суровым человеком.

Она выдержала паузу, глядя куда-то вдаль.

— Ваш союз… Я знаю, что между вами происходит нечто большее, чем мне известно. Я рада за вас. И надеюсь, что…

Кейт затаила дыхание. Скажет ли леди, что одобряет выбор сына? Ведь она могла решить, что социальное положение Кейт слишком низкое для их рода и богатство ее семья получила совсем недавно. Или она думала о том, что Себастьян может поступить с женой, как его отец? Грудь сдавило при мысли, что она сейчас может услышать от вдовствующей герцогини.

— Надеюсь, ты дашь ему шанс.

Такого Кейт не ожидала.

— Шанс?

— Именно. — Улыбка осветила лицо женщины. — Мне кажется, ты — лучшее, что было в его жизни. Тот факт, что он доверяет тебе, вселяет в меня надежду. Я горжусь, что Себастьян смог не только восстановить капитал, растраченный его отцом, но и увеличить его в десять раз. Однако… иногда я хочу увидеть своего сына беззаботным и веселым, как прежде. — Складка между бровей стала заметнее. — И мне меньше всего хотелось бы, чтобы ты испытывала жалость к нему или ко мне. Полагаю, Себастьян считает, что не может позволить себе брак по любви и что возможны лишь взаимовыгодные партнерские отношения. Он просто боится.

— Боится — чего?

— Привязанности. Эмоциональной близости. Подозреваю, боится повторить опыт отца. — Она взяла руки Кейт в свои и пожала. — Но твое появление дало мне надежду, что мой прежний Себастьян вернется.

Кейт не представляла, что ответить. Они с Себастьяном договорились, что их брак будет лишь выгодным обоим союзом, но разочаровать герцогиню она не могла. Она ведь считала, что Себастьян немного оттаял, раз поделился с будущей женой деталями жизненной драмы, что решил разрушить стены, которые воздвиг после гибели отца и попытки суицида матери. Сердце подсказывало Кейт, что ничего подобного с ним не происходит.

Если на заводе возникала серьезная проблема, они с Па всегда находили способ устранить неполадки, не останавливая производство, и никогда не срывали график. Заплатка не решает проблему навсегда. Надо устранить основную причину, решить проблему в корне, только так получится избежать трагедии в будущем.

Может, люди в этом не так уж отличаются от машин? Но какое это имеет значение для нее? Их брак ей выгоден и удобен. Было бы лучше, чтобы Себастьян не думал о возможной эмоциональной вовлеченности. Ей лучше поберечь и себя, ведь влюбиться в такого, как герцог, очень просто.

«Влюбиться?» Она фыркнула про себя. «Что за чушь!» В их союзе нет места любви.

Герцогиня посмотрела на нее и нахмурилась.

— Что? Ты, мне кажется, думаешь о том, что совсем меня не порадует.

— Я? О нет, вовсе нет.

— Хорошо. — Герцогиня вскинула подбородок. — Тогда пойдем посмотрим, как чувствуют себя саженцы.

Сглотнув ком в горле, Кейт улыбнулась и кивнула.

— Ах, как красиво! — воскликнула Мэдди, оглядывая зал. — Вдовствующая герцогиня превзошла саму себя.

Кейт ответила бы согласием, но увиденное лишило ее дара речи. Помещение изначально было воплощением безупречного вкуса и роскоши: отполированные до блеска полы, сверкающие люстры и стены, украшенные позолоченными вензелями. Но сейчас здесь все было сказочно прекрасным.

По всему периметру установили принесенные из оранжереи деревца и кустарники в кадках. Потолок был украшен кремово-золотистой драпировкой. Играл оркестр из шестнадцати музыкантов. Закуски и напитки гостям предлагали лакеи в своих лучших ливреях.

— Кейт, кто все эти люди? — спросила Мэдди, оглядывая гостей.

У Кейт перехватило дыхание, стоило вспомнить, что говорил о них утром Себастьян. «Предатели. Скандалисты. Подхалимы».

— В основном, их знакомые и друзья из Лондона.

Сегодня все выглядели особенно нарядными.

Как только дворецкий объявил ее и отца, все повернулись в их сторону. На первый взгляд могло показаться, что они любезны и милы, искренне хотят познакомиться, но Кейт уже знала, что они думают: «Кто она такая, эта американка, что ей удалось заполучить одного из самых завидных холостяков Англии?»

Кейт была настроена категорически против всех собравшихся, поэтому даже не потрудилась запоминать имена. Отец же, напротив, кажется, уже знал большую часть из приглашенных не только в лицо, но и по именам и титулам, поэтому вскоре оставил ее с подругой, сославшись на необходимость переговорить с графом таким-то и виконтом таким-то. Все эти люди были из круга Себастьяна, и, по его же словам, одобрение многих необходимо для строительства завода и получения разрешения на прокладку железных дорог. Кейт решила, что это вовсе не значит, что они должны ей нравиться.

— Кстати, где твой жених? — спросила Мэдди.

— Он еще мне не жених, — напомнила Кейт. — Станет им только после объявления в полночь.

Поэтому они с Себастьяном прибыли по отдельности, бал он открывал с мамой — официально они еще не обручены. Впрочем, весть о помолвке герцога Мабери распространилась в высшем свете со скоростью лесного пожара еще до того, как высохли чернила на договоре с отцом. Кейт подумала, что такой способ распространения информации хорошо бы использовать на железной дороге для передачи ее машинисту.

— Кузина Кейт, мисс Девриз… как поживаете? Приятно видеть вас обеих.

Кейт медленно выдохнула и повернулась к Джейкобу, материализовавшемуся, кажется, из воздуха.

— Кузен Джейкоб, и ты здесь.

Она не смогла сказать больше, заставить себя солгать, что рада его видеть, потому что он был последним человеком, которого она хотела видеть сейчас, как и всегда.

— Такой чудесный праздник. — Взгляд его дольше положенного задержался на декольте Мэдди, к сожалению, бюст при ее росте был прямо на уровне его глаз. — Думаю, вам нравится.

— Да, мистер Мелвери, — задумчиво ответила Мэдди, оглядывая танцующих.

— Кажется, я лично так и не поздравил тебя с помолвкой, кузина, — продолжал Джейкоб. — Я только и слышу восторженные отзывы о том, как тебе удалось найти лучшую партию из всех в этом сезоне. Мы счастливы, что в нашу семью вошел такой человек, как герцог.

— Спасибо, кузен. — Кейт была ошеломлена его словами и не нашла сказать ничего лучше.

— Не откажешь мне в следующем танце?

Кейт выругалась про себя, оттого что в голову не приходил ни один предлог для отказа. К тому же она — основной предмет внимания всех в этой зале. Она позволила Джейкобу вывести ее в круг. Переходя на танцевальный галоп, Кейт вознесла молитву Богу: какое счастье, что быстрый ритм не оставлял возможности для разговоров. Однако это не остановило Джейкоба.

— Кузина, можем ли мы поговорить наедине? — спросил он, когда они замедлились.

Кейт удалось выдержать довольно долгую паузу благодаря смене партнеров. К счастью, до конца танца он больше не пытался возобновить разговор.

— Какой… энергичный танец, — произнес он, останавливаясь и тяжело дыша. Даже щеки покраснели. — Так вот, я просил…

— Могу я рассчитывать на следующий танец?

Сердце подпрыгнуло, она повернулась, услышав голос Себастьяна, и посмотрела в его черные глаза.

— Мы ведь не должны танцевать до объявления, — выдавила она, переводя дыхание.

Выражение лица оставалось по-прежнему непроницаемым.

— А кто установил это правило? Это мой дом, мой бал. Я имею право танцевать, с кем захочу.

Кейт чувствовала на себе взгляды десятков пар глаз, поэтому поспешила согласиться:

— Конечно, ваша светлость.

Кивнув кузену, который быстро удалился, она положила руку на плечо Себастьяна. Тот, даже не взглянув в сторону Джейкоба, обнял ее за талию. В следующую секунду до них донеслись звуки вальса.

— Но, ваша светлость, еще ведь не объявлено, — громким шепотом напомнил Имс и сразу замолк, стоило Кейт повернуться и приподнять бровь.

Дворецкий больше ничего не сказал, лишь едва заметно улыбнулся уголком рта.

— О чем вы говорили с Мелвери? — Голос герцога был строгим. — Что он сказал? Он расстроил тебя? — Джейкоб? Ничего. К счастью, танец не оставил нам шанса поговорить.

Подождите… Он ревнует?

Нет же, с чего эти глупые мысли?

Себастьян не может ревновать, к тому же лишь из-за танца с другим мужчиной.

Кейт постаралась, насколько возможно, оглядеть гостей. Все определенно смотрели только на них. Взгляд удалось ненадолго задержать на Мэдди. Она стояла у стены, покачивалась в такт музыке и пила лимонад. Выражение лица становилось несчастным, когда она украдкой смотрела на танцующих. Группа девушек неподалеку смеялась и перешептывалась — поводом, судя по взглядам, был внешний вид ее подруги. А точнее, ее рост и платье, больше подходившее ребенку.

Кейт вспыхнула от раздражения. Как они смеют! Мэдди была, пожалуй, единственным человеком из всех, кто искренне радовался ее успеху. Она вспомнила, что Себастьян говорил о настоящих друзьях. Она очень ценила дружбу с Мэдди, и так будет всегда. — Кейт? В чем дело? — Темные брови сошлись на переносице. — Скажи, что тебя тревожит, я все исправлю.

Сердце от его слов сжалось.

— Ах…

— Ах — и все? Ты тревожишься за подругу, верно?

— Жизнь так несправедлива! Мэдди в сто раз лучше любой из этих дебютанток. А ведь дело всего лишь в том, что она не соответствует стандартам, тому, как должна выглядеть юная леди. Но это ведь не повод для насмешек! Все эти люди ужасные, я понимаю, почему ты их презираешь. Мне нет до них дела, могут все убираться отсюда!

Себастьян нахмурился и до конца танца не произнес ни слова. Кейт даже стала нервничать, что оскорбила его осуждением собравшихся в его доме гостей. Впрочем, это странно, он сам говорил, что они его мало заботят.

Танец закончился, Себастьян поклонился и отвел ее туда, где ожидала Мэдди.

— Все только о вас и говорят, — взволнованно произнесла та. — В основном, хорошее.

— «В основном» в данном случае — наивысшая похвала, — усмехнулся Себастьян. — Мисс Девриз, могу я просить вас о следующем танце?

Мэдди отпрянула от удивления:

— М-меня? Может, вы имели в виду сестру?

— Нет. — Себастьян помотал головой. — Именно вас, мисс Мадлен.

У Кейт перехватило дыхание от выражения искреннего счастья на лице подруги. Ах, Себастьян…

— С-спасибо. Я хотела сказать, да… ваша светлость.

Себастьян предложил ей руку. Мэдди двигалась на удивление легко и грациозно. Она была всего на пару дюймов ниже партнера, что давало возможность не вытягивать шею в танце, что приходилось делать остальным, — во всем есть преимущества.

Мэдди сияла от восторга, даже когда встала рядом с Кейт. И не только из-за танца, ведь теперь половина джентльменов в зале смотрели на нее с интересом. — Ты была великолепна, Мэдди. Я и не представляла, что ты так хорошо танцуешь.

— Спасибо. И вам, милорд.

— Я благодарю вас, мисс Девриз. Вы чудесная партнерша. — Он кашлянул. — Прошу извинить меня и мисс Кэтрин, похоже, мама готова сделать объявление.

Кейт посмотрела на большие напольные часы — почти полночь. Грудь сдавило от волнения.

— Конечно, ваша светлость, — улыбнулась им Мэдди и добавила, склонившись к Кейт: — Удачи!

Та улыбнулась в ответ и последовала за Себастьяном в самый центр залы. Туда, где вдовствующая герцогиня давала распоряжения Имсу.

— Мне удалось? — спросил Себастьян.

— Что?

Рука его легла ей на спину.

— Я же сказал, что постараюсь исправить то, что тебя тревожит.

Она подняла на него глаза. Он танцевал с Мэдди не для того, чтобы показать себя хорошим хозяином.

«Он сделал это для меня?»

— Итак?

— Да, — прошептала она, откашлявшись. — Тебе удалось, теперь мне лучше.

— Хорошо. Подойдем к маме, пусть она сделает это чертово заявление, и все закончится.

У Кейт вырвался совсем не женственный смех.

Когда она встала рядом с герцогиней, внезапно голова закружилась, но всего на пару секунд. Это напомнило момент из детства: тогда они жили в небольшом доме в Западной Вирджинии, она любила висеть головой вниз на перилах. Так вот, если резко потом подняться, бывает как раз такое состояние. От приятного волнения по телу побежали мурашки.

— Леди и джентльмены, — заговорила вдовствующая герцогиня. Разговоры стали смолкать, вскоре в зале установилась тишина. — Благодарю вас всех, что пришли разделить с нами радость от столь важного события.

Слушая речь, Кейт то и дело бросала взгляд на Себастьяна, на гладко выбритое лицо, четкие линии челюсти и носа, на морщинки у глаз. С каждой секундой все отчетливее осознавая правду.

— А теперь… — Герцогиня сложила ладони. — С огромной радостью сообщаю о помолвке моего сына Себастьяна, герцога Мабери, и мисс Кэтрин Мейсон из Нью-Йорка.

Кейт оглушили аплодисменты. Она смотрела, как он склоняется к ее руке, касается губами, и думала, каков же на самом деле этот человек, который вскоре станет ее мужем перед Богом и людьми. Он поражал твердостью и силой характера, как и нежностью, когда целовал ее. Он любил свою мать так, что готов был ради нее на все, даже изменить комфортную, спокойную жизнь. Взгляд его мог испепелить любого, но он не раздумывая помог скромной девушке, над которой все насмехались.

«Вот черт. Я ведь точно испытываю к нему чувства».

Возможно ли это? Ведь они просто заключили деловой договор. Их брак — взаимовыгодный союз, в котором каждый получал желаемое, то, что сделает дальнейшую жизнь счастливой и решит множество проблем.

Она вспомнила разговор с вдовствующей герцогиней.

«Временные меры не позволяют решить проблему окончательно», — любил говорить Па. Кейт впервые в жизни жалела, что в этом Па не ошибался.

Глава 20

Себастьян не помнил, когда в последний раз бал доставлял ему такое удовольствие, когда он танцевал почти до самого рассвета. Раньше он никогда не оставался до конца празднования: либо отправлялся с приятелями кутить в другое место, либо бывал уже настолько пьян, что ложился спать.

— Ты мог бы вполне не танцевать сегодня с Мэдди дважды, — сказала ему Кейт.

Большинство гостей уже разъехалось, но значительная часть осталась, поэтому он склонился к самому ее уху и шепотом предложил сбежать.

— Да, мог, но ей нравится танцевать.

Кроме того, что еще важнее: это очень радовало Кейт.

— Да, она счастлива. — Она смотрела на Себастьяна с восторгом. — Спасибо тебе.

Ради того чтобы видеть такую улыбку, он готов танцевать с самим дьяволом.

— Хотя, возможно, ты и права, с моей стороны было эгоистично приглашать ее дважды, ведь до конца вечера многие джентльмены пытались получить место в ее танцевальной карточке.

— Все благодаря твоему вниманию к Мэдди.

От его улыбки в животе затрепетали крылышками бабочки — едва ли дело в шампанском.

Себастьян огляделся, убедился, что в коридоре никого нет, и прибавил шаг.

— Себастьян, куда мы идем?

— В твою комнату, разумеется. Куда же еще?

— В мою комнату? Но ты же сказал, что устал.

— Это я сказал сэру Элиоту, чтобы заставить его замолчать, для тебя я всегда полон сил.

Ах, как мило она смущается и краснеет даже спустя все эти недели.

— Мы не должны никому попасться на глаза.

Они бесшумно прошли по коридорам, миновав лестницу, и добрались до ее комнаты. К счастью, никого из слуг на этаже не было, ведь они знали, что гости поднимутся в свои комнаты позже обычного. Впрочем, Себастьяну ни до чего не было дела, он был готов и к тому, что слуги появятся в спальне в полном составе и увидят его голым в постели, как было в день его появления на свет.

«Им надо к этому привыкать».

Через две недели она станет его женой. Ему было невыносимо видеть, как мужчины разглядывают Кейт в бальном зале, терпеть это и не иметь возможности пресечь, ведь у него нет на нее никаких прав.

«А этот ее отвратительный кузен!»

Когда он увидел, что она танцует с Джейкобом Мелвери, кровь ударила в голову, и он решил послать к черту правила и пригласить ее на танец. И получил от него истинное наслаждение.

Поначалу Себастьяну претила мысль о пышной помолвке и свадьбе. Если бы все зависело только от его желания, он отменил бы все мероприятия и увез Кейт в Гретна-Грин. Гнев охватывал его с новой силой, стоило посмотреть на сборище людей, которые пять лет назад причинили столько боли маме. Однако находиться здесь рядом с Кейт было приятно, он видел, что она счастлива, и его душа наполнялась радостью. Сейчас ему были важны только ее чувства.

Прошла, кажется, вечность, прежде чем они добрались до спальни. Он набросился на нее, стоило захлопнуться двери. После борьбы с юбками, крючками, пуговицами, сопровождавшейся смехом Кейт, он прикоснулся к ее коже и повалил на кровать.

Он покрывал поцелуями ее обнаженное тело, ласкал грудь руками, потом языком, стараясь возбудить желание, заставить стонать от удовольствия. Это разжигало страсть и в нем самом. Он обхватил губами один сосок и жадно втянул. Кейт впилась пальцами в его затылок и потянула на себя. Нет, он не готов прекратить сладостную пытку. Закончив с грудью, он стал спускаться ниже, покрывая поцелуями живот.

Он пробовал ее на вкус, словно лакомился изысканным блюдом, наслаждаясь криками и стонами.

Когда она затихла, он поднялся и посмотрел ей в глаза.

— Ты доверяешь мне, Кейт?

Она кивнула.

— Хорошо.

Он подхватил ее под ягодицы, перекатился на спину и посадил сверху.

— С-себастьян? — Она смотрела с удивлением. — Разве так тоже можно?

— О да. — Он провел руками по груди, сжал пальцами затвердевшие соски. — Есть еще много способов.

— И что мне делать?

— Ты же умная женщина. — Он потянулся к холмику, покрытому темными волосами. — Ты знаешь, что делать.

Она выгнулась от острых ощущений, когда пальцы его коснулись клитора. Затем взяла в руку его затвердевший член и направила так, чтобы он коснулся влажного лона.

— Это… Ах…

Она опустилась и откинула голову. Он медленно наполнял ее, сводя с ума. Несколько мгновений оба оставались неподвижны, потом Кейт пошевелилась, сжала его член, отчего он едва не потерял контроль. Он положил руки на ее бедра и руководил движениями. Вскоре они стали более уверенными, когда она поняла, как получить то, что доставляло им удовольствие. Дыхание становилось все более тяжелым, темп нарастал.

Господи, как она прекрасна! Темные волосы рассыпались по плечам, но не скрывали красивую грудь кремового цвета с темными сосками. В сердце появилось новое чувство, которому он не мог дать определения. Голос в голове подсказал, что это, но он был слишком увлечен плотскими наслаждениями, чтобы слушать его. Кейт прекрасна и нужна ему, он хочет обладать ею полностью. Сейчас и всегда.

Тело ее несколько раз содрогнулось, он подхватил ее и, несмотря на протесты, опрокинул на спину, вошел снова и уверенно повел к пику наслаждения их обоих.

Возникшая недавно мысль вернулась и поразила с новой силой, он готов был выразить ее вслух, но не успел. Экстаз охватил их, заставляя забыть обо всем.

Он повалился на нее, обессилевший. Во рту появился вкус металла, напомнивший, как близок он был к признанию, о котором позже мог пожалеть.

«Опасно близко».

На то, чтобы справиться с эмоциями и чувствами, требовалось время, они отступали очень медленно.

Паника.

Гнев.

Холод, сжавший тело, будто в тиски.

Объяснение тому было лишь одно — страх.

Себастьян выругался про себя, перекатился и сел, свесив ноги с кровати.

— Себастьян? — Дыхание Кейт сбивалось. — Все хорошо?

— Да, все хорошо, — проворчал он и нагнулся за панталонами.

— Ты уходишь?

— Уже светает. Нельзя, чтобы меня застала твоя горничная.

Он решительно встал с кровати и стал одеваться. — Да, это верно, но… все же я чувствую, что дело не только в этом…

— Я же сказал, все хорошо.

Половина пуговиц сорочки еще не были застегнуты, но он направился к выходу, так дышать было легче. Герцог спешно вернулся в свои покои и сел в кресло у окна.

«Господи, о чем он только думал?»

Потянувшись, взял графин с янтарной жидкостью, открыл, сделал большой глоток и стал прислушиваться к ощущениям, надеясь прогнать воспоминания о прошлом, не дать им захлестнуть его с прежней силой.

В спальне полумрак, горят лишь несколько свечей. Мама лежит на кровати бледная, дыхание еще слабое.

Он вновь перенесся на пять лет назад, в то самое мгновение. Мгновение, навсегда изменившее жизнь. — Ваша светлость?

Голос Робсона вернул в настоящее. Себастьян моргнул раз, другой и зажмурился, когда солнечный свет ударил в глаза. Когда, черт возьми, он успел стать таким ярким?

— Робсон? — прохрипел Себастьян. — Который час?

— Четверть девятого, милорд.

— Четверть де… — Он захлопнул рот. Выходит, прошло уже два часа.

— Вам требуется еще несколько минут, ваша светлость?

— Нет. — Себастьян решительно отставил графин. — Будьте добры, приготовьте ванну, Робсон, и побыстрее. И не утруждайтесь, воду греть не надо.

Камердинер и бровью не повел.

— Слушаюсь, милорд.

Оставшись в одиночестве, Себастьян подошел к чаше с водой, зачерпнул горсть и плеснул в лицо.

Это надо прекратить.

Нельзя допустить, чтобы произошедшее утром — почти — повторилось. Он не имеет права потерять контроль над собой. Он столько лет держал чувства в узде, хотя бывал на грани, что теперь не может позволить столь тяжкому труду пропасть даром. Однако прекратить все под силу лишь ему самому, это лишь в его власти. Он больше не должен оставаться с Кейт наедине до свадьбы. Никаких ночных свиданий, интимных намеков, взглядов и тревог о том, счастлива ли она. К дню венчания он наверняка сможет совладать с собой, установить между ними определенное расстояние, которое и будет держать в дальнейшем.

Себастьян крепко зажмурился, и перед глазами появился образ матери, подсказывающий, каким может стать будущее, если он не остановит себя прямо сейчас.

Несмотря на физическую усталость и эмоциональный дисбаланс, Себастьян смог провести день, как запланировал. Он встретился с несколькими арендаторами, провел долгие переговоры с Артуром Мейсоном и его адвокатами. И вот настало время одеваться к ужину.

— Ты выглядишь утомленным, — заметила вдовствующая герцогиня, когда они шли в гостиную.

— Кажется, мы все в одинаковом состоянии, — пробормотал он. — Я уже не помню, когда последний раз так поздно ложился.

По лицу мамы пробежала тень. Он знал, что это из-за воспоминаний о том, какой была ее жизнь до предательства отца. От этого решимость уберечь от себя Кейт становилась все сильнее. Впрочем, заглушить чувства полностью он был не в силах, сердце забилось сильнее от мысли, что она рядом, всего в нескольких шагах. Они вошли в гостиную, он сразу машинально стал искать ее глазами и успокоился, только увидев.

— Прошу всех ужинать, — объявила герцогиня и направилась к Артуру и Кейт.

— Ваша светлость. — Кейт чуть покачнулась, приседая в реверансе. Выглядела она, как всегда, потрясающе. Сегодня на ней было пурпурное платье с довольно скромным вырезом, не позволявшим любоваться ее кожей, а ведь именно о том он подсознательно мечтал.

— Добрый вечер, — ответил Себастьян, как мог более сдержанно.

«Господи, этот ужин будет бесконечным».

Она смотрела так, будто ждала возможности поговорить, поэтому он предложил ей руку.

— Пройдем ужинать?

Время тянулось невыносимо медленно, может, потому, что он слишком часто смотрел на часы на каминной полке. Он был уверен, что этого никто не замечает, как не заметил он сам чуть приподнявшуюся бровь герцогини при взгляде на сына. И еще она загадочно улыбнулась.

Наконец после десерта дамы и джентльмены разошлись, и Себастьян вздохнул с облегчением. Ему было нестерпимо трудно вести себя с Кейт как прежде, когда все, чего он хотел, — остаться с ней наедине.

Когда они покидали столовую, она склонилась к нему и прошептала:

— Увидимся позже, милорд.

А затем поклонилась, убрала руку и прошла в гостиную с остальными дамами. Его решимость держаться почти рухнула, когда он смотрел ей вслед, любуясь изящным станом. К счастью, этого не заметил идущий рядом Артур и другие мужчины.

— Ваша светлость, — заговорил Мейсон, — мы уже пришли к договоренности по поводу завода, и я хотел бы поговорить о металле.

— О металле? — Себастьян повернул голову. — А что с ним?

— Как вам известно, — он остановился, взял под локоть и вывел вперед Корнелиуса Девриза, — мистеру Девризу принадлежит металлопрокатный завод в Америке. Корнелиус Девриз лучший в своем деле.

Девриз улыбнулся:

— Ты слишком добр ко мне, Артур.

— Вовсе нет, — фыркнул тот. — Будь это не так, я с тобой не работал бы. Семья Девриз приехала сюда из-за девочек, но, думаю, нам есть о чем поговорить.

— Вы так считаете?

Себастьян терпеть не мог обсуждать после ужина деловые вопросы, к тому же, учитывая энтузиазм Артура ко всему, что связано с зарабатыванием денег, разговор может продлиться за полночь. Но это отличный способ отвлечься от мыслей о Кейт.

— Что ж, буду рад услышать подробности.

Глава 21

Кейт села в кровати от нетерпения и повернулась к двери. По телу пробежала дрожь от предвкушения встречи с Себастьяном. Его сдержанное поведение за ужином сводило с ума, он держался на расстоянии, хотя был вежлив. Она чувствовала, подозревала: что-то изменилось и, возможно, как прежде уже никогда не будет.

Теперь, когда она больше узнала о прошлом Себастьяна, подозрения и страхи накатывали все чаще и разбивались, словно волны о скалы, вызывая тревогу. Лишь когда они отступали, к ней возвращалась возможность мыслить здраво.

Их договоренность взаимовыгодная, причин для беспокойства нет. Она ведет себя глупо, надо немедленно прекратить.

Кейт заставила себя внутренне собраться, даже, казалось, обрела опору, но вскоре новая волна тревоги сбила ее с ног.

Господи, что же делать?

Себастьян непреклонен, он считает, что в их браке не должно быть места чувствам. Причину помог понять разговор с вдовствующей герцогиней — он испытывал боль из-за произошедшего с родителями. Трудно представить, каково это — любить и пережить предательство.

«Но я никогда не предала бы его».

В очередной раз Кейт ощутила, как накатывает и разливается внутри волна страха.

Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Себастьян узнал, что она влюблена в него, это может стать толчком к развитию ситуации по худшему сценарию — их помолвка будет расторгнута. Ей придется выйти за Джейкоба и забыть о надеждах спасти дело Па.

Значит, Себастьян не должен узнать о ее чувствах.

Шум за дверью заставил вздрогнуть. Пальцы сжали простыню, она напряглась, ожидая, что в комнату войдет Себастьян. Но ручка не повернулась, дверь не открылась.

Сейчас, вероятно, уже за полночь, обычно он приходил значительно раньше. Почти сразу после ухода горничной Анны. После ужина дамы и джентльмены проводили остаток вечера порознь, и Себастьян удалялся из библиотеки довольно быстро, чтобы побыть с ней.

Кейт не раз сожалела, что не может принять участие в разговоре Себастьяна с отцом, ведь они определенно говорили о делах — отец всегда говорил о делах. Она успокаивала себя, что надо лишь выждать время, завод будет построен, отец будет на расстоянии в тысячи миль, и она сможет наконец принадлежать сама себе. В голове уже созрели идеи о том, каким будет ее собственный локомотив, она продумала, как сделать, чтобы он работал эффективнее.

Девушка потянулась и взяла с прикроватной тумбочки блокнот в кожаном переплете, его фиксирующие резинки удерживали еще и карандаш. Открыв блокнот на чистой странице, она принялась рисовать. Исписанные страницы перелистывались довольно быстро, за рисунками и чертежами следовали расчеты.

«Да, у нее получится!»

От напряжения она сжала зубами нижнюю губу. Но для этого придется сделать площадь завода вдвое больше.

Что ж, значит, она сделает.

Рука повисла в воздухе — Кейт задумалась. Себастьян сказал, что всем на производстве будет распоряжаться она. Следовательно, возможности ее будут безграничны.

Кейт продолжала делать расчеты и зарисовки, от волнения перелистывая страницы так быстро, что рисковала порвать.

«О, Па, кажется, все происходит наяву!»

Открыв последнюю страницу, она подняла голову, посмотрела в окно и поняла, что сквозь тонкую занавеску в комнату уже проникают первые лучи солнца.

«Господи, я не спала всю ночь!»

Однако оно того стоило, она сделала много полезного.

Кейт прижала блокнот к груди. От восторга закружилась голова. Потом сердце упало от осознания, что Себастьян так и не пришел.

Силы внезапно покинули ее, она сползла вниз и откинулась на подушки.

«Пожалуй, я расскажу ему о своих планах позже», — подумала Кейт, прежде чем закрыть глаза и погрузиться в сон.

Мысли не давали покоя. Можно предположить, что Себастьян устал, ему требовался отдых на ночь или две, но он не появлялся в ее спальне уже неделю. Господи, что происходит?

«Следовало доверять интуиции, она подозревала что-то неладное».

Почувствовала утром того дня, когда они последний раз занимались любовью — в вечер их помолвки.

Кейт перевела взгляд на стопку блокнотов на тумбочке. Теперь каждую ночь она занималась расчетами и планированием до тех пор, пока не начинали слипаться глаза. Но и эта работа закончена, теперь ей остается просто ждать Себастьяна.

Она наклонилась, задула свечу и натянула одеяло до подбородка. Комната погрузилась в темноту. Может, даже лучше, если они больше не будут встречаться до первой брачной ночи. У нее будет время разобраться с чувствами, научиться их скрывать. Неизвестно, что случится, если Себастьян догадается или она чем-то выдаст себя.

От одной мысли Кейт похолодела. Нет, она справится. Она еще не замужем, и, возможно, Джейкоб еще надеется реализовать план по захвату компании.

Она перевернулась на бок и обхватила подушку. Должно быть, горничная этим утром поменяла белье, запах Себастьяна больше не ощутим. Она изо всех сил зажмурилась, заставляя себя заснуть, — ничего не помогало. Кейт ворочалась в постели до самого рассвета и заснула в состоянии крайней усталости.

К тому моменту, как появилась Анна с чаем и тостом, она уже лежала с открытыми глазами, и уже не влажными от слез, но припухшими, больной головой и странным ощущением, совсем непонятным. Думать об этом она не могла, казалось, от мыслей мозг скоро взорвется.

Недовольно ворча, Кейт встала с кровати и велела горничной готовить любимое платье персикового цвета. Одевшись, она направилась к кабинету Себастьяна. У двери услышала голоса, решительно распахнула ее и вошла.

— Себастьян, я хотела… Отец?

За столом на месте хозяина дома сидел Артур Мейсон и, хмурясь, просматривал документы. За спиной, как обычно, стоял Джейкоб и заглядывал через плечо. — Да, Кэтрин? — спросил отец, не поднимая глаз.

— Отец, что ты здесь делаешь? Где Себастьян?

— Я работаю, — как ни в чем не бывало произнес он. — Что же до герцога, после завтрака он уезжает в Лондон.

— В Лондон?

Он ничего не говорил о поездке. Боль сжала сердце. Кейт резко развернулась и поспешила прочь из комнаты. Время еще раннее, возможно, Себастьян в столовой.

— Кейт. — За ней шел Джейкоб.

«Что еще?»

— У меня нет времени на разговоры, Джейкоб.

— Всего минуту. Кузина.

Она замедлила шаг, но не остановилась.

— Что ты хочешь?

Бессонница и плохое самочувствие совсем ее измотали.

— Чем ты так раздражена? — вкрадчиво спросил Джейкоб. — Вы с герцогом поссорились? Похоже, тебе неизвестно о его планах. И это всего за неделю до свадьбы.

Неужели он думает, что она будет обсуждать с ним личное?

— Все в порядке, — ответила она, придав голосу как могла больше уверенности. — Еще что-то?

— Ничего.

— Хорошо. Тогда мне пора.

Несмотря на усталость, ей удалось прибавить шаг. Миновав коридор, она влетела в столовую. Там было тихо и никого из домочадцев. Тогда Кейт направилась в холл, а оттуда к выходу. Дверь была открыта.

Карету она заметила сразу,

— Себастьян!

Он уже поставил одну ногу на ступеньку.

Нимало не тревожась присутствием Имса и лакеев, она подхватила юбки и побежала к нему.

— Себастьян!

Было видно, как спина его напряглась.

— Кейт.

— Ты… уезжаешь?

Он не двинулся, так и остался стоять спиной к ней.

— У меня дела в Лондоне.

— Дела? В Лондоне?

Он выдохнул, поставил ногу на землю и наконец повернулся.

— Да, дела.

— И ты собирался уехать, не сказав мне?

— Не думал, что мне нужно твое разрешение.

Ледяной взгляд, безразличие — что с ним происходит?

— Мы можем поговорить до твоего отъезда? Это не займет много времени.

Он заметно помрачнел, но кивком указал на карету. Кейт оперлась на предложенную руку и забралась внутрь.

— В чем дело, Кейт?

— Я… я хочу спросить… — Она поджала губы, размышляя, как лучше сформулировать вопрос. — Ты изменил мнение о свадьбе?

«И обо мне».

Он даже не вздрогнул.

— Изменил мнение? О чем ты?

Его раздражение задело.

— Тебя не было в моей постели несколько дней. А теперь ты сбегаешь в Лондон, не сказав ни слова невесте.

Глаза стали холодными словно сталь.

— Что за глупость. У меня есть деловые интересы в Лондоне, они иногда требуют моего личного участия. Бывает, необходимость возникает спонтанно. К тому же деревня меня порой утомляет, мне нужно… разнообразие.

Смысл сказанного предельно ясен. Она отлично поняла, какого он ищет «разнообразия».

— Ты не можешь так поступить.

— Что, прости?

Сердце разрывалось на части.

— Скажи, ведь наш брак для тебя не просто деловое соглашение. Скажи, что есть и другие причины, по которым ты хочешь на мне жениться. Что я тебе не безразлична. Потому что в моем случае это так. — «Прошу, ответь». — Я имею право знать, после всех проведенных вместе ночей, после всего, что между нами было. — «Он должен испытывать какие-то чувства».

— Кейт. — Он смотрел на нее предупреждающе. — Даже не…

— Я люблю тебя, Себастьян. — Она совсем не собиралась признаваться, слова сами слетели с языка. Она сдерживала их всю последнюю неделю, но больше не могла. — Я ничего не могу с собой поделать. Я люблю тебя. — Вот и все. Она сказала. Открылась ему. Даже без одежды она не ощущала себя такой незащищенной перед ним, как сейчас.

В карете стало тихо. Себастьян не шевельнулся, стал похож на каменное изваяние. Наконец губы дрогнули.

— Ты ошиблась. И мы договорились, что это будет деловое соглашение. И ничего более.

Кейт затаила дыхание — что тут скажешь. На мгновение показалось: если пошевелиться, она развалится на миллион частей. Ей надо было просчитать и этот, самый худший для нее вариант: Себастьян расторгнет помолвку, наследие Па будет под угрозой.

Единственным желанием было бежать без оглядки, запереться в комнате и не выходить хотя бы несколько дней.

«Разве тебе станет от этого лучше? — прозвучал в голове голос Па. — Ты никогда не была из тех, кто бежит от проблем, — продолжал он. — Я не этому тебя учил».

— Ты трус, — выпалила Кейт.

— Что, прости? — Глаза его гневно сверкнули.

— Ты слышал, что я сказала. Ты трус, Себастьян.

— Как ты смеешь…

— Я еще не закончила. — Она хлопнула ладонью по бархатной обивке дивана. — Ты трусливо прячешься за фактом смерти отца и попытки самоубийства матери, боясь посмотреть в глаза своему истинному страху. А ведь есть одна черта, которая помешает тебе стать таким, как отец.

— Я должен разорвать порочный круг…

— Дело не в этом.

У него дернулся глаз, свидетельствуя, что слова попали в цель.

— Все прошедшие годы ты потратил впустую, стараясь не стать таким человеком, как отец. Но это и невозможно, Себастьян. Ты иная личность и никогда не сможешь стать кем-то другим. Но есть вещи, которые ты в состоянии сотворить, например, сейчас ты пытаешься вернуть под свой контроль то, что вырвалось и развивается самостоятельно. — Кейт говорила и не могла заставить себя замолчать, будто ее подталкивало что-то изнутри. — Если ты будешь честен с собой, сможешь принять, что тебя любят, и ответить взаимностью. Скажи мне, чего ты на самом деле боишься?

— Ты не понимаешь, о чем говоришь. — От него повеяло холодом, кажется, даже в карете стало прохладнее. — Я уже сказал, ты неправильно все поняла.

Значит, он решил жить прошлым, вместо того чтобы идти вперед вместе с ней.

— Конечно, ваша светлость, — пробормотала она, хотя грудь сдавила боль. — Прошу меня простить, больше я не стану вас задерживать.

На глаза наворачивались слезы, нельзя позволить их увидеть. Кейт потянулась и толкнула дверцу кареты. Даже не взглянув на испуганно отскочившего лакея, она спрыгнула на землю и побежала к входу. На полпути к спальне остановилась, подчинившись внутреннему порыву.

«Я не могу туда вернуться. Там мы вдвоем провели немало сладостных мгновений».

Кейт развернулась и пошла к дверям, ведущим в сад.

«Прогулка должна помочь прийти в себя».

И это действительно было то, что нужно. Немного свежего воздуха и солнца. На природе легко размышлять, она найдет решение.

Кейт шла по тропинкам, но мысли ее так или иначе все же были обращены к Себастьяну. Особенно когда за деревьями мелькала оранжерея.

Она решила уйти подальше и бродила по лугам и полям поместья, пока не устали ноги. Это хорошо. Одна боль вытеснила другую, сердечную.

«Я поступила очень глупо, признавшись ему в любви».

И глупо было ожидать ответного чувства. Конечно, Себастьян ее не любит. Он с самого начала дал понять, что в их союзе нет места любви, он будет построен на прочном фундаменте взаимовыгодного сотрудничества, а не на таком зыбком, как чувства. Она все знала, но не сделала ничего, чтобы уберечь себя от боли разочарований. И вот запущенный ею локомотив рухнул в пропасть.

Казалось, обратный путь занял у нее несколько дней, хотя на самом деле не более получаса, ведь особняк во время всей прогулки находился в поле зрения, правда, на значительном отдалении.

Что же теперь делать? Возможно, она поймет, когда доберется до комнаты.

— Кейт! Кейт!

Она обернулась и увидела бегущего к ней человека. Фигура приближалась, и стало ясно, что это Джейкоб. — Кузен? Почему ты здесь? — Ей было сложно придать лицу любезное выражение.

— Кейт… ты должна пойти со мной. — Он покраснел от напряжения.

Произошло что-то ужасное!

— Несчастье? — Она прижала руки к груди. — Кто? Отец?

— Нет. — Он покачал головой. — Герцог…

Себастьян! Ледяная рука сжала горло.

— Что? Где? Ведь он только что уехал в Лондон.

— Карета перевернулась. — Джейкоб прерывался, чтобы схватить ртом воздух. — Они отъехали всего на несколько миль от поместья. Какой-то зверь перебежал дорогу, может, лисица, испугал лошадей и…

— Что с Себастьяном? Как он?

«Господи, пусть с ним все будет хорошо!»

Джейкоб помрачнел.

— Он жив, но его придавило каретой. Он спрашивал о тебе.

— Я уже иду, я гуляла, но уже возвращалась в поместье.

— Нет! — Он схватил ее за руку. — Они послали меня найти тебя. Я взял карету, она там, внизу, на проселочной дороге. Я отвезу тебя к его светлости.

— Тогда поспешим.

Кейт пошла за кузеном, они пересекли поле и вышли к дороге, где их ждал экипаж. Она забралась первой, Джейкоб сел рядом, отчего карета накренилась. В голове роились тысячи мыслей, сердце трепетало от страха.

«Пожалуйста, Себастьян, не умирай». Он должен жить, даже если никогда не полюбит ее. «Пусть он живет».

Джейкоб посмотрел на нее и рассмеялся.

— Неужели ты думала, что я позволю пропасть попусту всем тем годам тяжелого труда, когда я пресмыкался перед твоим отцом, угождал ему? Я делал за него всю черную работу, чтобы все считали Артура Мейсона удачливым бизнесменом, а не безжалостным дельцом, каким его знают близкие.

Кейт нечего было возразить. Когда был жив Па, они с отцом часто конфликтовали из-за вопросов размера жалованья и качества закупаемых материалов. Отца всегда интересовала максимальная прибыль, он готов был жертвовать качеством, его не интересовало, довольны ли люди, и это всегда злило Па, он до последних дней настаивал, чтобы работники получали достойную плату за труд.

— Я собирался построить в Англии свою империю, — продолжал Джейкоб. — А теперь он решил передать бразды правления этому тупому герцогу. — Зрачки его расширились настолько, что белков почти не было видно. — Я этого не допущу. После многих лет тяжелого труда и унижений я заслужил награду.

— Я никогда за тебя не выйду!

— У тебя не будет выбора, дорогая кузина.

— Даже в кузнице Гретна-Грин не станут венчать пару, если одна сторона против.

Уголок его рта приподнялся,

— И замечательно, Кейт. Поэтому мы не поедем в Шотландию, мы, конечно, поженимся, но не сразу. Мы поедем не на запад, а на север на случай, если твой драгоценный герцог пустится за нами в погоню. Мы проведем ночь на постоялом дворе, утром поедем в Лондон и пошлем за Артуром. Я позабочусь, чтобы все в высшем свете узнали, что мы сделали. Как думаешь, после всех этих сплетен герцог не откажется жениться на тебе? Кто поверит, что ты еще девственница? — Он презрительно фыркнул. — Никто. И это то, что мне нужно. Ты станешь испорченным товаром, останется лишь выйти за меня.

Господи, как она ненавидела эти слова — «испорченный товар». Ей опять давали понять, что она вещь, а не человек.

Впрочем, Джейкоб прав: как только отец узнает о ее бесчестии, выдаст замуж за первого, кто возьмет ее в жены, и это будет кузен.

Что подумает о ней Себастьян? Поверит слухам? Если да, то разорвет помолвку, пусть хоть легкая тень подозрения падет на невесту. Бог мой, а что скажет вдовствующая герцогиня?! Она не выдержит еще одного скандала.

Кейт откинулась на спинку дивана, чувствуя себя совершенно разбитой.

— Вот и правильно, — усмехнулся Джейкоб. — Веди себя хорошо, не пытайся противиться неизбежному. Отдохни. До постоялого двора несколько часов езды. И не волнуйся, милая, я не прикоснусь к тебе в таком грязном месте. У нас будет роскошная свадьба в Нью-Йорке, первую брачную ночь мы проведем в лучшем номере отеля «Астор».

Кейт затошнило, стоило представить себя в одной постели с Джейкобом. Будь он проклят со своей жадностью!

«Я не должна терять надежду».

Наверняка есть способ выпутаться из этой ситуации.

«Думай, Кейт!»

Пусть Себастьян больше никогда не захочет ее видеть, но она обязана найти способ избежать участи стать женой кузена.

Глава 22

Тоска охватила Себастьяна, стоило захлопнуться дверце кареты. Все началось в тот момент, когда он солгал, не подумав, сколько боли может причинить своими словами, как печальны станут эти чудесные васильковые глаза. Даже ударив, он не обидел бы ее больше.

Себастьян сидел в карете, не в силах пошевелиться. Перед глазами вновь и вновь возникало лицо Кейт, он вспомнил, как потух ее взгляд после того, как прозвучали те жестокие слова.

Но был ли у него выбор? Понимала ли Кейт, какое сильное воздействие имеют сказанные ею фразы? Он не должен использовать их против нее. Он поступил правильно, ради ее же блага. Он хотел оттолкнуть ее и сделал это. Весьма эффектно.

«Я люблю тебя, Себастьян».

Но больше тревожило не это, а сказанное после. Причина в том, что, если быть честным с собой, надо признать, что Кейт права. Он трус и, что еще хуже, неудачник.

«Мне надо все исправить».

И понятно, с чего начать.

Распахнув дверцу кареты, он вышел и направился к входу. Кейт, скорее всего, в своей комнате. Он попросит у нее прощения, он все ей объяснит. Но прежде надо сделать еще кое-что.

Он распахнул дверь покоев вдовствующей герцогини, даже не удосужившись постучать.

— Мама!

— Себастьян? — Дама сидела у окна и повернулась к сыну. — Что-то случилось?

Он молчал, размышляя, как ей все объяснить.

Поднявшись, герцогиня подошла и встала рядом. — Ты выглядишь встревоженным. Дорогой, в чем дело? — Она выдержала паузу. — Это как-то связано с Кейт?

Черт, откуда ей известно?

Мама покачала головой.

— Мне казалось, между вами что-то происходит. — Она потянула сына за руку. — А теперь идем. — Но мне надо…

Игнорируя протесты, герцогиня вывела его в коридор и заставила проследовать за собой в холл. У выхода она обратилась к лакею:

— Пожалуйста, скажите Имсу, пусть пригласит мисс Мейсон в оранжерею.

Юноша низко поклонился.

— Слушаюсь, миледи.

Проводив лакея взглядом, дама переступила порог и повернулась к сыну.

— Идем же.

Не понимая, что происходит, Себастьян вышел вслед за матерью в парк.

Они некоторое время шли по тропинке в тишине. Герцогиня первой нарушила молчание:

— Теперь расскажи, что стряслось.

Себастьян понимал, что не может ни отказаться, ни солгать. Он тяжело перевел дыхание.

— Я глупо повел себя с Кейт.

Он рассказал о ее плане, об их договоренности, о своих смешанных чувствах и ее реакции. А также о том, что произошло утром в карете.

Герцогиня слушала не перебивая, губы ее превратились в тонкую линию, брови сошлись у переносицы, что подсказывало, как глубоко она задумалась.

Она нарушила молчание уже в оранжерее:

— Если бы твои чувства были отличны, ты сказал бы ей об этом прямо. Но этого ты не сделал, ты нашел те слова, которые причинили ей боль. Почему ты так решительно, без раздумий отвергаешь ее?

— Я не испытываю тех же чувств.

— Не лги мне, Себастьян. Я не слепая. К тому же у меня была возможность наблюдать за вами последние недели. А теперь ответь, почему ты решил оттолкнуть ее, когда всем очевидно, что вы влюблены?

Звуки застряли в горле. Себастьян кашлянул. Он многие годы скрывал правду, теперь же, похоже, молчание его стало красноречивее.

— Причина — в случившемся между мной и твоим отцом, верно?

— Мама…

— Нет, не стоит отрицать. Прошу, ради меня. — Она высвободила свою руку, прошла вперед и остановилась у орхидеи. — Себастьян, прости. Пожалуйста, прости меня.

— Простить вас? — Он поспешил подойти к ней. — Мама, нет, вы ни в чем не виноваты. — Пальцы невольно сжались в кулаки. — Будь он жив, просить прощения надо бы ему.

Он не мог больше выговорить слово «отец» — всякий раз, произнося его, ощущал привкус горечи во рту.

Глаза мамы потускнели, словно ее покинула жизненная сила. Взгляд стал таким, как пять лет назад, в тот проклятый день.

— Полагаю, настало время открыть тебе правду, — начала герцогиня. — Много лет назад, еще до встречи с твоим отцом я увлекалась математикой. — Она покачала головой. — Не больше простого любопытства. Хотя… один мой дальний дядюшка настоял на моем обучении, позже я даже выполняла некоторые поручения парижской Академии финансов.

— Невероятно… — Себастьян растерянно заморгал.

— Ты всегда хорошо справлялся с подсчетами, дорогой. — Она слабо улыбнулась. — Полагал, что это качество досталось тебе от отца?

— Нет, учитывая, что я увидел в бухгалтерских книгах, — усмехнулся он в ответ.

Если маму ценили в академии, вероятно, способности ее были высоки.

— И что же случилось?

— Что же еще? Конечно, встреча с твоим отцом. — Она потянулась и коснулась кончиками пальцев бутона орхидеи. — Я была безумно влюблена, хотела думать, что и он испытывает те же чувства. — Нежный цветок внезапно оторвался и полетел вниз. — Мы поженились, я бросила работу, чтобы стать герцогиней, потом родился ты… О, не волнуйся, мой дорогой. Ты был лучшим, что случилось в этом браке. Некоторое время я была очень счастлива, мы все были счастливы. Потом твой отец… Ах, как я была глупа! Ведь были же признаки, но я не желала ничего замечать. Потом скандал, его смерть… Мне было тяжело, в моменты слабости я все чаще думала покончить со всем. Не испытывать больше печаль и боль…

— Довольно. Прошу, мама, ни слова больше.

— Но…

— Больше не надо ничего объяснять. Я все понимаю. Правда, понимаю. Как и то, почему вы не могли видеть меня все эти годы, я ведь был напоминанием…

Он произнес это вслух, но легче не стало. Открытая рана продолжала кровоточить.

Краски сошли с красивого лица герцогини.

— Ты полагал, я поэтому жила вдали от тебя? Потому что ты напоминал об отце и поддерживал страхи, что однажды станешь таким же? — По интонациям это был вовсе не вопрос. — Я вижу, мой дорогой, что в мыслях у тебя еще что-то. Не бойся, расскажи мне.

В голове пронеслись слова Кейт: «Скажи, чего ты боишься?»

— Себастьян, я твоя мать, я никогда не стану тебя осуждать.

Мягкий голос мамы успокаивал, страхи последних лет немного отступили.

— Я не смог защитить вас, мама. — Горло сдавило. — Любовь к отцу ослепила меня, заставила забыть о вас. Я не помешал ему причинить вам боль. Вы могли покончить с собой, а меня не было рядом, чтобы это предотвратить.

Эту правду Кейт увидела раньше его, поняла, в чем он винил себя все эти годы.

Герцогиня обняла сына.

— Милый мой мальчик, ты ни в чем не виноват. Защищать меня — не твоя задача в жизни. Я сама сделала выбор, позволила отчаянию взять верх над разумом, но не хотела, чтобы это стало частью твоей жизни, потому отдалилась. В этом истинная причина моего уединения. Я хотела, чтобы ты жил без оглядки на меня, не хотела быть якорем. Кажется, я сделала лишь хуже. — Печаль тенью легла на ее лицо. — И за это я прошу меня простить. Из-за меня ты довел себя до отчаяния за прошедшие пять лет. Ты никому не позволял любить себя, по этой причине отверг Кэтрин.

Чувство вины заставило тебя думать, что ты недостоин любви, что ты не заслуживаешь ее, как и счастья.

— Это правда. Ей будет лучше с кем-нибудь другим, — с горечью произнес он.

— О, дорогой мой, неужели ты так слеп? — Она отстранилась и положила руки ему на плечи. — Ты совсем на него не похож.

«Вы словно две капли воды» — эти слова он часто слышал в детстве.

— Почему вы так думаете?

— Скажи мне, Себастьян, почему ты решил жениться на Кэтрин? — Герцогиня поджала губы и в упор посмотрела ему в глаза. — И не говори, что потому, что лишил ее невинности. Немало лордов не обратили бы внимания на добродетель, учитывая размер ее приданого. И зачем тебе затевать бизнес с ее отцом? Строить какой-то завод? Деньги тебе не нужны, к чему же проблемы, связанные с таким серьезным делом?

Себастьян видел лишь одно логичное объяснение, которое и предоставил себе.

— Потому что этого хочет Кейт. И хочет спасти наследие деда.

— Тот факт, что тебя заботят ее надежды и мечты, — уже хорошее подтверждение, как ты не похож на отца. Никто, кроме тебя, не сможет дать ей все это. Ты заслужил любовь, Себастьян. Не позволяй больше призраку отца заставлять тебя отказываться от счастья и женщины, которую любишь.

«Женщины, которую я люблю».

— Кейт…

Да, Кейт та женщина, которую он любит.

Губы вдовствующей герцогини растянулись в улыбке.

— Ты ведь признаешься ей, правда? Скажешь, что хочешь жениться, потому что любишь ее.

— Да, мама. — Сердце подпрыгнуло к самому горлу и упало. — Надеюсь, она захочет видеть меня и говорить после того, что было утром.

Бог свидетель, он сделает все, чтобы она простила его. Будет умолять на коленях, если потребуется. Купит ей сотню заводов по всей Англии. Отныне она будет единственной женщиной в его жизни.

— Как мне поступить, мама?

— Делай то, что велит сердце. Ты… Ах! — Она прижала руки к груди, услышав звуки открывающейся двери. — Это она.

Предстоящая встреча после утреннего разговора вызвала внутреннее напряжение. Сцепив руки за спиной, Себастьян двинулся вперед.

— Ваша светлость.

— Имс?

Себастьян остановился. По серьезному лицу дворецкого было видно, что пришел он неспроста.

— Где же мисс Мейсон? — обратилась к нему герцогиня.

Лицо мужчины стало скорбным.

— Мне жаль, но мы не можем ее найти.

— Не можете найти?! — прогремел Себастьян. — Что это значит — не можете найти?

— Одна из горничных видела, как мисс Мейсон шла в свою комнату, но миссис Гроувер проверила — там ее нет. Лакей вспомнил, что она была в парке. Но после никто не видел ее ни снаружи, ни в доме.

Холод страха сжал сердце.

— Скажи всем слугам, чтобы начали поиски. Повсюду. Пусть миссис Гроувер и горничная обыщут комнату мисс Кэтрин. Я поговорю с ее отцом.

Себастьян быстрее обычного добрался до кабинета, герцогиня, надо признать, не отставала.

— Артур! — прорычал он, увидев сидящего за столом Мейсона. — Где ваша дочь? Тот посмотрел на вошедших снизу вверх.

— Кейт? Откуда мне знать, где она?

Черт бы побрал этого человека. Ему нет дела ни до чего, что не имеет денежной ценности.

— Она пропала.

— Это точно? — Уголок рта под белоснежными усами дернулся. — Может, она просто ушла на прогулку.

— Ваша светлость! — В кабинет ворвалась миссис Гроувер и сразу сделала реверанс. — Прошу п-прощения, но… мы… э-э-э…

— Говорите же, ради всего святого! — процедил сквозь зубы Себастьян.

Нижняя губа экономки задрожала. Она протянула ему листок бумаги.

— Это мы нашли на ее кровати.

Себастьян выхватил записку и стал читать.

— Что там? — нервно спросила вдовствующая герцогиня.

— Смотрите сами. — Он протянул ее матери.

Та пробежала текст глазами.

— «Не могу жить… насильно выходить замуж… решилась на побег с Джейкобом…» — Она вскрикнула. — О, Себастьян… Это ужасно…

— Что там написано, ваша светлость? — Артур поднялся.

— Она сбежала с мистером Мелвери. — Дама побледнела. — В Гретна-Грин.

— Этого не может быть, — произнес Себастьян.

— Не может быть? Но почему, дорогой?

— Я уверен. — Он выхватил листок из ее рук. — Она не могла сбежать с Мелвери.

— Почему ты так уверен?

— Почерк ужасный, завитки и пятна затрудняют чтение. Кейт была инженером, у нее должен быть четкий почерк, ведь она делала чертежи и расчеты.

— Кстати, некоторые слова написаны с ошибками. Себастьян был уверен, что Кейт не предаст его, тем более вот так.

— Она могла писать в спешке, — заметил Артур.

— Кейт ненавидела Мелвери. — Себастьян тряхнул головой. — Как думаете, почему она выбрала в мужья меня? И они не могли быть любовниками.

Кейт была девственницей, и они почти каждую ночь проводили вместе.

— Что же, по-вашему, произошло? — не унимался Мейсон.

— Полагаю, Мелвери ее похитил.

— Дж-джейкоб? Но зачем?

— Пока точно сказать не могу. Но когда я его найду — когда, а не если, — поверьте, заставлю пожалеть, что он покусился на принадлежащее мне.

Глава 23

Карета катила вперед, и надежда медленно покидала Кейт. Чем дальше они от Хайфилд-парка, тем меньше шансов сбежать и добраться до поместья. Впрочем, это, может быть, уже бессмысленно. После ее появления на постоялом дворе никто не поверит, что она не сбегала с Джейкобом. Особенно если нашли в ее комнате письмо.

«Прекрати, Кейт!»

Будь рядом Па, он сказал бы, что сдаваться нельзя до последнего. «Решение есть всегда, — говорил он. — Если ты его не видишь, значит, просто не была достаточно усердна в поиске».

— Что происходит? — прорычал Джейкоб. — Почему сбавляем ход?

Кейт была так погружена в свои мысли, что этого не заметила.

Джейкоб отодвинул занавеску.

— Кучер, в чем дело? Почему сбавил скорость?

— Надо мне по нужде, сэр, — послышался мужской голос.

— Для чего? Немедленно продолжай движение! Я плачу тебе не за остановки.

— А мне-то чего делать? Намочить штаны? Если я не сдержусь, полетит это самое и в вашу карету. Не будешь же ты сидеть и вонять, сэр?

— Хорошо, — недовольно проворчал Джейкоб. — Только быстро.

Кейт насторожилась. Вот он, ее шанс! Но как поступить?

— Джейкоб, э-э-э… мне бы тоже… припудрить носик…

— Что?

Она резко выдохнула от нетерпения.

— Мне тоже… надо выйти.

— Потерпи.

— Но я не могу. Пожалуйста, Джейкоб. Ты хочешь, чтобы я тоже не сдержалась, и здесь была лужа и отвратительный запах?

— О, хорошо! — Он достал из кармана пистолет. — Вперед. Но я буду рядом, ты слышишь?

Кейт открыла дверь и вышла. Огляделась и увидела всего в нескольких футах раскидистое дерево. Кучера нигде не было видно.

— Ты не мог бы отвернуться? — сказала она, повернувшись через плечо к идущему следом Джейкобу. — Дело деликатное.

— Я глаз с тебя не спущу, не надейся. — Он пистолетом указал на дерево. — Иди туда.

Кейт сделала несколько шагов, присела спиной к Джейкобу. Перед ней бескрайние поля и ничего больше. Как же быть? Но что это? Кейт моргнула, заметив что-то на земле.

— Поспеши! — послышался голос.

— Я стараюсь! — Она потянулась, провела рукой по траве и нащупала довольно большие колючие шарики. Репейник! Он рос во дворе их дома в Западной Вирджинии, а она там часто играла.

Кейт осторожно собрала несколько штук в правую руку, потом встала и расправила юбки.

— Все закончено.

Проходя мимо лошадей, Кейт сделала вид, что споткнулась, и быстро сунула колючку под кожаный ремешок, мысленно извинившись перед несчастным животным.

— Хватит останавливаться. — Джейкоб прижал дуло к ее спине. — Забирайся внутрь!

Кейт села на свое место, стараясь справиться с бешеным сердцебиением. «Надо успокоиться. И ждать», — сказала она себе.

— Где же наш щепетильный кучер? Эй, где ты там?! — закричал он во весь голос.

— Здесь я, здесь. — Карета качнулась, видимо, тот забрался на козлы.

— Бери поводья и трогай!

Было слышно, как мужчина хлестнул лошадей, карета пришла в движение. Несколько минут все было тихо, и Кейт принялась молить Бога, чтобы колючки сделали свое дело. Больше ей не на что надеяться.

Карета остановилась без предупреждения, но Кейт удержалась на месте, поскольку ждала именно этого. Однако Джейкоба отбросило вперед и на пол.

Вот сейчас!

Она потянулась, выхватила пистолет и направила на Джейкоба.

— Лучше не двигайся, — предупредила она, видя, что он пытается встать.

Его маленькие глаза-бусинки стали размером с два серебряных доллара.

— Ты хоть знаешь, как им пользоваться?

Кейт взвела курок.

— Ты забываешь, Джейкоб, что я выросла рядом с угольными шахтами Западной Вирджинии. А теперь подними руки.

Он подчинился, и ненависть на его лице лишь сделала ее триумф слаще.

— Что вам надо?! — вскрикнул кучер, отчего Джейкоб вздрогнул. — Уберите оружие, я отдам все, что скажете!

Джейкоб сглотнул.

— Это бандиты. На нас напали!

Бога ради, что же это за день?!

— Одно слово, Джейкоб, и, клянусь, я…

— Кейт! Кейт, ты там?!

Услышав знакомый баритон, она чуть не выронила пистолет.

Себастьян? Это сон? Или галлюцинации?

— Себастьян, я здесь!

Дверь распахнулась, и все пространство заполнила фигура герцога Мабери. Первым делом он схватил Джейкоба за ворот.

— Мерзавец! — Он вытолкнул его наружу.

Кейт разрядила пистолет и выпрыгнула следом. Как раз в тот момент, когда Себастьян ударил кузена по лицу. Тот приземлился на спину.

— Джон! — обратился Себастьян к мистеру Лоуренсу, стоявшему неподалеку с дробовиком. — Займитесь им.

— Непременно, ваша светлость.

Он поставил полуживого от страха Джейкоба на колени, вытащил веревку и принялся связывать руки.

Себастьян наконец посмотрел на Кейт:

— Ты в порядке? Он ничего тебе не сделал?

Кейт была в таком шоке от происходящего, что выпалила первое, что пришло на ум:

— Что ты здесь делаешь?

— Что я здесь делаю? Спасаю тебя. А ты… — Он посмотрел на пистолет в ее руке. — Откуда он у тебя? — Я… решила спасти себя сама.

Они смотрели друг на друга, не в силах отвести глаз. Потом она отшвырнула пистолет в сторону и бросилась ему на грудь.

— Кейт… Кейт… — шептал он, прижимая ее к себе. — О боже, я боялся, что потерял тебя навсегда. — То письмо… оно не мое, — произнесла она, с трудом сдерживая рыдания. — Пожалуйста, поверь мне.

— Я знаю… Тихо, любовь моя, я знаю, кто его написал.

— Правда? — Она подняла заплаканные глаза и моргнула.

— Конечно. — Он улыбнулся и взял ее лицо в ладони. — Ты точно написала бы слово «побег» без ошибки.

Она рассмеялась сквозь слезы.

— Прости меня. За все слова и поступки. Особенно за сказанное сегодня утром. Я совсем так не думаю.

— Тогда почему ты это сказал?

— Я не хотел, чтобы ты любила меня. Я боялся, Кейт. — Он сглотнул, по лицу она видела, как непросто ему дается признание. — Ты права, я боялся. Я не смог защитить маму, поэтому считал себя виноватым. Я не заметил, как ей становилось все хуже. Многие годы я ничего не предпринимал. Она красивая и умная, как ты, но жизнь ее сложилась неудачно, и все из-за любви к отцу. И она же ее сломила. А я не смог уберечь ее от него. Подвел ее. Это истинная причина, по которой я боялся стать таким, как отец. Поэтому и сторонился любви, мне надо было ощущать, что я контролирую себя и ситуацию. Это единственное, что я мог сделать, ведь изменить прошлое нельзя. Теперь я понимаю, что просто запутался, все мои взгляды ошибочны.

— Себастьян… — Она прижалась щекой к его груди. Слезы душили, эмоции переполняли душу.

— Наш брак не должен быть деловым соглашением. Еще до того, как ты приняла мое предложение, я знал, что не позволю ни Сигрейву, ни кому другому украсть тебя. Я обманывал себя, утверждая, что причина лишь в возможной беременности. Ведь я начинал чувствовать то, чего боялся.

— Себастьян…

Он взял ее руки в свои.

— Я решил держаться от тебя подальше, надеясь, что чувства пройдут. Но ведь это равносильно тому, чтобы заставить водопад течь вверх. — Он тяжело выдохнул. — Я стал пытаться оттолкнуть тебя. Наговорил столько глупостей, но, поверь, причина лишь в том, что я не хотел разрушить твою жизнь, как мой отец жизнь мамы, не хотел уподобляться ему.

— Это невозможно, Себастьян.

— Теперь я понимаю. Мама помогла мне разобраться в себе и в ситуации. — Он обнял невесту за плечи. — Кейт, я люблю тебя. Только тебя.

По телу пробежала дрожь. Дыхание сбивалось, она забыла обо всем на свете.

— А я думала, ты ничего ко мне не испытываешь. В ту ночь, после бала по поводу помолвки… меня переполняли чувства, я хотела признаться… но боялась. Боялась, что ты изменишь решение. А потом настало утро… и ты сказал…

— Ш-ш-ш. Это ошибка, и она в прошлом. Впрочем, если я причинил тебе боль и ты больше ничего не испытываешь… Я сделаю все, чтобы заслужить твою любовь.

— В этом нет необходимости. Я люблю тебя, Себастьян. Тебя, и только тебя.

Сильные руки обхватили ее, голова склонилась, и губы их встретились. Кейт могла только уступить. Это не первый поцелуй, но каждый был для нее не менее страстным. Теперь она была твердо уверена, что с каждым днем будет становиться все счастливее.

Кейт отстранилась, но все же не перестала опираться на Себастьяна.

— А теперь мы можем поехать домой? Пожалуйста.

— Конечно, любовь моя. Можешь поехать со мной. — Он кивнул на Грома, терпеливо ожидавшего на дороге. — Спасибо вам, Джон! — крикнул он товарищу.

Джон поклонился.

— Рад служить, ваша светлость. Я сейчас же отвезу этого мерзавца в магистрат.

— Буду признателен, Джон.

— Спасибо, мистер Лоуренс, — добавила Кейт.

— Всегда к вашим услугам, мисс.

Они направились к Грому.

— А как ты узнал, где меня искать? — спохватилась Кейт.

— Оказалось совсем несложно. Мелвери не отличается изобретательностью. Увидев, что ты пошла прогуляться, он отправился в деревню нанять повозку и кучера, а там лишь один человек, который ездит в город, — Томас Браун. Джон слышал, как они договаривались в таверне. Потом увидел карету на этой дороге.

Кейт повернулась и помахала в ответ мужчине, который улыбался ей и запихивал Джейкоба в карету. — Благодарение Богу, что так вышло.

— Хотя тебе, похоже, и не нужна была моя помощь, — усмехнулся он.

— Честно признаться, я не представляла, что делать дальше. Ты появился очень вовремя.

Мабери повернулся и посмотрел на нее, выражение глаз было совершенно новым, в них была любовь.

— Я всегда найду тебя, Кейт. Вот только попробуй уйти от меня. Вспомним строки нашего любимого поэта: «Я за тобой пойду. О, я хочу из ада сделать небо, принявши смерть от милой мне руки!»

— Или страдания.

Он склонился к ее губам.

— А что скажешь насчет… — Он принялся нашептывать ей на ухо, воображая, какой будет эта их ночь и каждая последующая, что они проведут вместе.

Закончив, он страстно поцеловал ее в губы.

— Итак? Ты согласна?

Она обняла его за шею.

— Это лучше любой поэзии, ваша светлость.

Эпилог

Несколько месяцев спустя

Став герцогиней Мабери, Кейт по-прежнему разбиралась в механизмах лучше, чем в мужчинах, и сомневалась, что в ее случае знания сделали бы жизнь проще.

Взять, к примеру, мужа.

— Себастьян, куда мы направляемся?

— Я же сказал, любимая, это сюрприз.

— Но почему я должна ехать с завязанными глазами?

Себастьян раздраженно выдохнул.

— Сюрприз получится, лишь когда сохранится элемент неожиданности.

— И ты воспринял все буквально?

— Прошу, любимая, прими это ради меня.

Кейт откинулась на спинку бархатного дивана кареты. Себастьян сказал ей, что они едут на день в Лондон, где необходимо встретиться с адвокатом и обсудить деловые вопросы. На полпути он завязал ей глаза с весьма туманными объяснениями.

— Мне скучно, — заявила Кейт, скрестив на груди руки. — Если ты снимешь повязку, я смогу заняться чертежами. — Она похлопала по лежащей на коленях сумке.

В ней был карандаш и наполовину заполненный чертежами и рисунками блокнот. Когда в нем не останется чистых листов, он переместится в стопку похожих, лежащих в ее кабинете в Хайфилд-парке. Оставалось надеяться, что скоро она освоится в новой роли жены и ее планы станут реальностью.

Свадьба прошла, как и было запланировано. Джейкоб в это время находился в лондонской тюрьме за похищение Кейт. Как выяснилось, Артур был недоволен неспособностью Джейкоба продвигать интересы фирмы в Англии, поэтому, узнав о предложении герцога, по его освобождении велел племяннику возвращаться в Америку.

К удивлению Кейт, Артур искренне раскаивался, что своим решением довел родственника до отчаяния, однако отказался выручать его и отвернулся окончательно. Благодаря влиянию Артура за океаном и герцога в Англии случившееся удалось скрыть от общества.

Когда все проблемы остались позади, молодожены уехали в свадебное путешествие на континент, где провели шесть недель сначала на юге Франции, затем в Италии, на вилле, которую Себастьян намеревался купить. Кейт была очарована красотой особняка на берегу озера, поэтому он немедленно оформил сделку и продлил их медовый месяц на две недели.

Вернувшись в Англию, Себастьян сразу приступил к работе и отправился в Лондон, где необходимо было встретиться с людьми, заручиться их поддержкой на заседании парламента и получить разрешение на приобретение земли и строительство железных дорог.

— Скучно, говоришь? — усмехнулся Себастьян.

Кейт представила, как приподнялась его темная бровь.

— Я могу развлечь вас, герцогиня.

— Что? О! — Она вскрикнула, ощутив, как рука сжала ее лодыжку, а другая подняла юбки. — Себастьян, мы же в карете!

— Да. — Его низкий баритон всегда волновал кровь.

— Н-но… есть ли у нас время?

— Всегда есть, любимая.

В последующий час или около того муж действительно развеял ее скуку. Кейт решила, что занятие любовью полураздетой и с завязанными глазами — лучший способ коротать время в карете. Движение экипажа придавало процессу пикантности, кроме того, она могла ни на что не отвлекаться, полностью отдаться чувствам.

— Могу я теперь снять эту чертову повязку? — спросила она, тяжело дыша после того, как упала на грудь обнаженного Себастьяна.

— Еще нет, любимая. — Он коснулся губами ее виска. — Но надо привести тебя в порядок, ведь мы почти у цели.

Кейт не представляла как, но Себастьяну удалось вернуть на место корсет и лиф, даже поправить прическу, пока она оставалась с завязанными глазами.

Он закончил ровно в тот момент, когда карета остановилась. Наконец они добрались. Интересно, куда же.

— Осторожно. — Себастьян помог ей выйти.

Ноги ступили на твердую землю. Воздух был влажным, издалека доносились крики чаек.

— Себастьян, куда мы приехали? — Она умирала от любопытства.

— Мгновение. — Они прошли вперед на несколько футов. — Вот мы и на месте.

Он снял повязку, Кейт заморгала и закрыла глаза — опущенные веки какое-то время защищали от яркого света. Осторожно подняв их, она прищурилась и вскоре смогла разглядеть, что они стоят на пустынном участке земли у воды.

— Себастьян, что это? Где мы?

— На берегу Темзы, в нескольких милях к югу от Лондона. Но если точнее, мы на месте, где будет основано предприятие «Железные дороги Мейсона и Уэйкфилда».

— Вся эта земля наша?

— Да, и мы готовы приступить к строительству, как только ты одобришь проект. Ты рада?

— Конечно, еще как! — Она бросилась в его объятия. — Спасибо тебе. — Она прижалась губами к его шее.

— А там, всего в нескольких милях отсюда Корнелиус намерен основать лондонский филиал «Металлургической компании Девризов». Таким образом, все, что нужно для производства, можно будет доставлять по Темзе.

— Фантастическая новость.

Корнелиус вовсе не собирался открывать дело в Англии, но Артуру и Себастьяну каким-то образом удалось убедить его, что это мудрый шаг. Кейт, как и Мэдди, была рада новости, что Девризы на достаточно продолжительное время останутся в Лондоне вне зависимости от того, найдут ли сестры мужей.

— Кстати, сегодня утром пришло письмо от мамы — твоей мамы. Она скоро закончит собирать вещи в Хартфордшире и к концу недели переберется во вдовий дом поместья Хайфилд-парк.

Лицо Себастьяна просветлело.

— Замечательно.

К счастью, вдовствующая герцогиня оставила прошлое позади и решила начать новую жизнь. Недавно она призналась Кейт, что, получив письмо от мисс Мертон, заинтересовалась любовью к наукам двух девушек — Кейт и Мэдди — и потому собиралась пригласить их в поместье. Она видела в них себя, поэтому хотела помочь.

Кейт верила, что у Мэдди получится найти любовь. Она ведь это заслужила. Кстати, говоря о кандидатах…

— Ты ведь понимаешь, любимый, что означает мамин переезд в Хайфилд-парк, верно?

— Что?

— Скоро открытие нового сезона.

— И что? Какое это имеет отношение к нам?

— Ну… ведь… — Кейт закусила губу, размышляя, как лучше начать разговор на эту тему. — После моего удачного замужества мама решила продолжить работать в этом направлении.

— Работать?

— Да. Находить таких же девушек, как я, приглашать их в поместье и подыскивать им мужей.

— О боже, значит, наш покой опять под угрозой.

— Но есть и приятный момент — приезжает Мэдди.

— И Каролина тоже, — застонал Себастьян. — Но зачем?

— Себастьян! — Кейт посмотрела многозначительно. — Нехорошо будет их бросить. К тому же мама сказала, что скорое замужество Каролины убережет нас от неприятностей.

— Это возможно, если она будет держаться от нас подальше. А теперь идем, — поцеловал он кончик ее носа, — прогуляемся.

Кейт с трудом сдерживала волнение, пока они осматривали участок земли. Конечно, сейчас здесь пустынно, но она уже представляла, как все будет выглядеть после завершения строительства. Остановившись у кромки воды, Кейт зажмурилась и представила, что перед ней завод. Ее завод.

«Кажется, у меня получилось, Па».

Она знала, будь он здесь, радовался бы вместе с ней.

— Как ты прекрасна в такие мгновения.

Услышав голос Себастьяна, она открыла глаза и повернулась к нему.

— В какие же?

Черные глаза были обращены к ней.

— Когда мечтаешь. Воображаешь. — Он привлек ее к себе и поцеловал с такой страстью, что перехватило дыхание. — Знаешь, — произнес он, отстраняясь, — а ты ведь не ответила на мой вопрос.

— Я? Ох… — Колени подогнулись, и она упала бы в лужу, если бы не сильные руки мужа. — На какой вопрос?

Уголок его рта приподнялся.

— Веришь ли ты в любовь?

— Конечно, мой Пирам, — уверенно ответила она. Изучить ее механизм нельзя, но это не уменьшает веру. И доказательство существования любви сейчас перед ней.

— А ты веришь? Ты ведь всегда считал, что это чувство зыбкое, словно песок.

Он взял ее лицо в ладони.

— Моя любовь совсем не такая, моя Фисба. Она прочна, как камень. Неизменна, как восход солнца, как дождь весной или снег зимой.

У нее на глазах выступили слезы.

— Я буду любить тебя всегда, до конца дней.

— До конца дней, — почти шепотом произнес Себастьян, чувствуя, как перехватывает дыхание. — Но давай не будем о конце. — Он окинул взглядом реку и голубое небо над головой. — Потому что это только начало.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.