Санкт-Петербург

Загадки названий

В Петербурге немало улиц, рек, островов и районов, которые имеют интересные, а порой даже странные и интригующие названия. Происхождение этих названий уводит нас в далекое прошлое невских берегов, а порой позволяет прочесть многие страницы из истории самого Петербурга.

Большинство историков считают, что река Нева получила свое название от древнего наименования Ладожского озера — «Нево», что в переводе с финского языка означает «морской залив» или «море». В «Повести временных лет» название «Нево» относится и к реке, и к Ладожскому озеру.

В шведских же источниках VII–VIII веков река упоминается под названием «Ну» (или «Нью»), что по-русски значит «новая». Название «Ну» встречается и в договорах Новгорода с немецкими городами, датированных 1269 годом.

Историки много спорили о происхождении слова «Мойка». Выдвигались самые разные предположения. Кое-кто производил это название от глагола «мыть». Среди петербуржцев было распространено мнение, что название реки связано с находившимися на ее берегах общественными банями. Любопытное объяснение дает историк Петербурга А. И. Богданов. Он пишет: «Сия речка названа Мойка от прежней ее нечистоты, понеже она была глухая, протока себе сквозного не имела, была вся тинистая и вода мутная».

Река Мойка

Действительно, в начале XVIII века речка, вытекавшая из болота, которое находилось на месте нынешнего Марсова поля, была грязная, со стоячей водой, вся заросшая тиной. Лишь в 1711 году, когда ее соединили с Фонтанкой, она стала проточной. И, надо полагать, название «Мойка» произошло от прежнего ее наименования — Мья. В свою очередь слово «мья» восходит к древнему ижорско-финскому названию «Муя», что означает «слякоть», «грязь», «стоячая вода». Таким именем наделяли многие болотные речки в этих краях. Не исключена возможность, что звуковое сходство слова «мья» с русскими словами «мыть», «мою» способствовало превращению реки «Мья» в «Мойку».

Легко поддаться искушению связать название реки Карповки с тем, что когда-то в ее водах в изобилии водились карпы, или, быть может, на ее берегах первым поселился некий Карп или Карпов. Но, к сожалению, самое простое объяснение далеко не всегда самое верное.

Река Карповка

Карповка — преобразованное на русский лад старое финское название этой реки «Корпийоки». «Йоки» в переводе с финского — река. Первая же часть слова «корпи» связана с названием острова, который река омывает с юга (ныне Аптекарский остров). На шведской карте 1676 года он именуется Корписаари. В переводе с финского «саари» — остров, «корпи» означает «необитаемый лес», «дикий лес», «лесное болото». Это дало основание многим историкам переводить «Корписаари» как «Остров, покрытый диким лесом» или «Еловый остров», а «Корпийоки» — как «Лесная речка».

Но существует другой перевод. Дело в том, что в финском языке есть еще слово «корппи», то есть ворон. А значит название «Корписаари» можно перевести как «Вороний остров», а «Корпийоки» как «Воронья речка».

Ни в какой энциклопедии, ни на одной морской карте вы не найдете названия «Маркизова лужа». И тем не менее оно существует уже очень давно.

Во время Великой французской революции немало представителей французской аристократии покинуло свою страну. Многие из этих эмигрантов оказались в России. Особенно повезло маркизу Жану Франсуа де Траверсе. При Александре I ему даже была предоставлена должность морского министра, которую он занимал с 1811 по 1822 год.

Маркиз, мало интересовавшийся развитием русского флота, да к тому же еще страдавший от морской качки, не считал нужным совершать дальние походы. В те годы корабли, согласно приказу министра, могли плавать только в восточной части Финского залива, не дальше Кронштадта. Тогда и появилось пущенное кем-то из мореходов название «Маркизова лужа».

Если обратиться с вопросом о происхождении названия «Охта» к коренным жителям города, то добрая половина опрошенных расскажет вам такой исторический анекдот. Однажды Петр I на лодке перебрался на правый берег Невы, где селились слободами работные люди Партикулярной верфи, обслуживавшие пильные, гонтовые и другие заводы. Но, выйдя на одну из появившихся здесь улиц и провалившись по пояс в грязь, он воскликнул: «Ох, та сторона!» С тех пор, мол, и стали называть эту городскую окраину Охтой.

Эта легенда в разных вариациях и поныне живет среди петербуржцев. На самом деле «Охта» — старинное название. Оно связано с протекающей через этот район рекой Охтой, упоминаемой под этим именем еще в Новгородской летописи 1300 года.

Значительно труднее выявить, что означает «охта». Одни историки переводят это ижорско-финское слово как «запад», «закат»; другие полагают, что «Охта» в переводе с финского значит «Медвежья речка».

Охта

Вид Автово

Еще в начале 1930-х годов неподалеку от Путиловского (ныне Кировского) завода находилась деревня Автово. Она занимала участок по проспекту Стачек от современной Комсомольской площади до Красненького кладбища.

Объясняя происхождение названия «Автово», кое-кто из старожилов наверняка расскажет легенду, появившуюся в начале XIX века. В своей книге «Старый Петербург», изданной в 1887 году, историк М. И. Пыляев, рассказывая о наводнении 1824 года, излагает ее так: «Объезжая наиболее пострадавшие прибрежные места на Петергофской дороге, Александр I посетил одно селение, которое было совершенно уничтожено наводнением. Разоренные крестьяне собрались вокруг императора… Вызвав из среды их старичка, государь велел ему рассказать, кто и что потерял. Старик начал по-своему: „Все, батюшка… все погибло! Вот у афтово домишко весь унесло с рухлядью и с животом, а у афтово двух коней… у афтово…“ и т. д. „Хорошо, — сказал император, — это у Афтова, а у других что погибло?“ Тогда объяснили государю, что старик употребляет слово „афтово“ вместо „этого“. Посмеясь своей ошибке, государь приказал выстроить на высокой насыпи нынешнюю деревню и назвать ее „Автово“».

Как будто все очень просто, но… неправдоподобно. Дело в том, что еще до наводнения 1824 года, о котором шла речь, название «Автово» уже существовало.

На карте, созданной топографом Бергенгеймом на основе архивных материалов 1676 года, на месте современного Автова значится деревня Аутово. Можно полагать, что это название связано с финским словом «аутто» или «аутио», что означает «пустошь». Со временем слово «Аутово» превратилось в «Автово», и это название навсегда закрепилось за районом города.

К району Коломны относили часть старого города, границы которого были очерчены рекой Мойкой, Крюковым каналом, реками Фонтанкой и Пряжкой.

По поводу происхождения названия «Коломна» есть разные мнения. Многие историки города предполагают, что оно произошло от слова «columna». Д. Трезини, составляя проект застройки этой части Петербурга, проложил в лесу, на месте будущих улиц, прямые просеки, которые он называл «колоннами» (columna). Но выдвигалась и другая версия. В ней название «Коломна» связывалось со словом «колония» (в этой части столицы действительно селились многие иностранцы). Наконец, газета «Северная пчела» в 1834 году писала, что это название принесли с собой мастеровые, переселившиеся на берега Невы из села Коломенского (Московская область) еще в 30-х годах XVIII века.

К сожалению, лишь немногие историки делали попытки прояснить происхождение названия «Ульянка». М. И. Пыляев в своей книге «Забытое прошлое окрестностей Петербурга» приводит одну из наиболее распространенных версий. Здесь, у Петергофской дороги, якобы находился кабак, владелицей которого была некая Ульяна. Ее-то именем и стала называться деревня. Построенную здесь в начале XVIII века церковь Петра Митрополита местные жители часто называли Ульяновской, или Юлианковской. Но есть и другие предположения. Например, некоторые исследователи полагают, что на этом месте находилось небольшое поселение с финским названием Уляля, что подтверждается «Географическим чертежом» Ижорской земли, исполненным А. Шхонбеком, где помечено это селение. Вполне вероятно, что непонятное русским слово «уляля» было переделано в «Ульянку».

Вид Ульянки

Надо полагать, что название «Парголово» созвучно наименованию некогда существовавшей здесь финской деревни. На карте, составленной топографом Бергенгеймом на основании архивных материалов 1676 года, на этом месте обозначено несколько поселений с одним и тем же названием — Паркала. Возможно, оно происходит от финского слова «пергана», что в переводе означает «черт». Вероятно, здесь были глухие леса, в которых, по мнению местных жителей, обитали таинственные и страшные существа.

Историки высказывали ряд предположений по поводу названия «Поклонная гора». Например, в книге «Россия. Полное географическое описание нашего отечества» приводится предание, согласно которому шведы посылали с этой горы послов на поклон к Петру I. Немало сторонников у другой версии. Она повествует о древнем обычае карелов устраивать на возвышенных местах молельни, куда в определенные дни, связанные с праздниками или важными событиями, люди приходили поклониться языческим богам.

Но существует еще одно толкование. Оно связано со старинным русским обычаем при въезде в город или выезде из него класть земные поклоны. Чаще всего это делалось на какой-нибудь горе, расположенной близ дороги. Именно так объясняют происхождение названия Поклонной горы в Москве.

Надо сказать, что многие острова в дельте Невы имели два названия — финское и русское. Васильевский остров именовался по-фински «Хирвисаари», что значит «Лосиный остров». Происхождение такого названия легко объяснимо. Из карт и планов, составленных в конце XVII и начале XVIII века, известно, что этот остров был покрыт лесом, а западная его часть представляла собой сплошное болото. В лесу водилось немало дичи, постоянными обитателями острова были лоси.

Гораздо сложнее обстоит дело с происхождением русского названия — «Васильев остров». С этим именем связаны всевозможные домыслы и легенды. Например, существовало мнение, что остров получил свое название по имени рыбака Василия и жены его Василисы, некогда здесь проживавших. Другие же считали, что остров назван в память В. Д. Корчмина, командовавшего здесь артиллерийской батареей в первые дни основания Петербурга. Последнему Петр I якобы посылал приказы по адресу: «Василию на остров». Такая версия неубедительна хотя бы потому, что остров назывался Васильевским задолго до рождения города.

Частично разгадать тайну названия острова помогла старинная писцовая книга, найденная в 40-х годах прошлого столетия в одном новгородском монастыре. В ней есть запись, из которой следует, что еще в 1500 году остров в дельте Невы именовался Васильевым. Известно также, что в середине XV столетия в этой местности владели землями новгородские посадники Василий Казимир (или Казимер), Василий Селезень по прозвищу Губа и Василий Ананьин. Но кто из перечисленных посадников оказался увековечен в названии острова? На этот вопрос дать определенный ответ пока невозможно.

Одни считают, что Крестовский остров получил свое название от прорубленных на нем некогда крест-накрест просек; другие связывают название с находившимся здесь раньше озером крестообразной формы; третьи ссылаются на писцовую книгу XVI века, где упоминается о какой-то часовне с крестом, и т. д.

С достоверностью можно сказать лишь одно: название «Крестовский» очень старое. Оно соответствует и финскому наименованию острова — «Ристисаари», что в переводе означает «Крест-остров».

В старину острова, возникшие в результате наноса грунта или отделения части суши от материка, именовали буянами. На этих небольших островках часто хранили различные материалы и продукты, которые хотели уберечь от воров и пожаров.

В нашем городе буянами стали называть острова, где производилась погрузка и выгрузка товаров, а также хранились пенька, лен, кожи, вина, сельди, сало и другие привозимые в город товары и продукты питания. Это нашло отражение в названиях — Сальный буян, Масляный буян, Сельдяной буян, Винный буян и другие. Но с годами засыпались протоки, их омывающие, островки исчезали, а с ними уходили в прошлое и буяны, которых насчитывалось некогда около пятнадцати.

В начале XVIII века за Фонтанкой, примерно там, где ныне находится Стремянная улица, возникла слобода. В небольших, наспех срубленных домиках расположился батальон адмиралтейской рабочей команды, которым командовал капитан, а позднее подполковник М. О. Аничков. Под его руководством в 1715 году был построен через Фонтанку деревянный мост, получивший название Аничков. В 1739 году «Комиссия о Санкт-Петербургском строении» постановила впредь именовать этот мост Невским. Однако новое название не прижилось. Более того, возведенный в 1740-х годах на правом берегу Фонтанки, близ моста дворец графа Разумовского тоже стал именоваться Аничковым.

Аничков мост

Мост через Фонтанку на Невском проспекте неоднократно перестраивался, но название сохранялось старое. Только почему-то на прикрепленной у моста дощечке в 1908 году появилась надпись: «Аничкин мост». Это искаженное название петербуржцы быстро подхватили. И, быть может, оно бы прижилось, если бы не непредвиденный случай…

В 1912 году приехал в столицу один из дальних потомков М. О. Аничкова. Гуляя по Невскому, он обратил внимание на надпись у моста через Фонтанку. И в тот же день, крайне возмущенный, написал жалобу в городскую управу. В ней гость доказывал, что предки его были не Аничкины, а Аничковы.

Городская управа запросила архив. Полученный ответ документально подтверждал справедливость жалобы. Поэтому впредь мост именовали Аничковым.

В 1738 году на месте современного Поцелуева моста был возведен деревянный пешеходный мост; в 1758 году его сделали проезжим, а в дальнейшем он еще дважды подвергался переделкам. Однако имя свое, полученное еще в XVIII веке, он сохранил до наших дней. Несколько необычное и интригующее название моста стало причиной всяческих домыслов и фантазий. Одни напоминают, что Мойка некогда служила границей города и здесь, у заставы, обычно прощались; другие утверждают, что рядом с мостом находилась тюрьма и что на этом месте заключенные расставались с родными и близкими; третьи рассказывают о том, как в старое время у моста назначали свидания влюбленные и т. д.

Между тем, в действительности происхождение названия моста самое прозаическое. Дело в том, что на левом берегу Мойки, на углу теперешней улицы Глинки, стоял дом купца Поцелуева, в котором находился трактир с названием «Поцелуй». Мост же, оказавшийся напротив этого питейного заведения, стали именовать Поцелуевым.

Поцелуев мост

Многие убеждены, что название улицы «Моховая» возникло от некогда находившегося здесь болота, покрытого мхом. В эту версию легко поверить, если учесть, что берега Невы в прежние времена были покрыты топкими болотами и глухими лесами. Но такое объяснение является надуманным. Известно, что первоначально эта улица именовалась Хамовой. Название же «Хамовая» связано со старинным словом «хамовник» — «ткач», «полотнянщик». В 1711 году Хамовный двор (ткацкие мастерские) был переведен из Москвы в Петербург и первое время находился на Березовом острове. В середине XVIII века Хамовный двор перевели на левый берег Невы, где и поселились «мастера хамовного дела», то есть рабочие, ткущие полотна и паруса для флота. Так близ Фонтанки возникла улица, которую стали называть Хамовой. С 1753 года под таким именем она обозначена на планах Санкт-Петербурга. Но в плане города 1792 года мы уже находим ее современное название — Моховая улица. Надо полагать, что устаревшее да к тому же неблагозвучное название путем простой перестановки слогов было переделано, и Хамовая улица превратилась в Моховую.