Саванна. Один на один

Глава 8

Солнце палило немилосердно. Оно с завидным постоянством утром залезало на небосклон, висело на небе до самого вечера, а часов в девять нехотя пряталось за забором.

Федор Семченко прошелся по круглому двору вдоль каменной ограды, подошел к бачку с водой. Она была теплая, но он все равно выпил немного и присел в тени, у каменного сарая, покрытого соломенной крышей.

Второй месяц они находились в этой тюрьме. Среди своих, русскоговорящих, он был тут за старшего. Захватчики сразу поделили их команду, всех прочих увезли куда-то, скорее всего, в другую тюрьму, расположенную незнамо где.

Место их заключения представляло собой круглый двор, окруженный каменным забором высотой метра три. Посреди двора большой сарай, тоже каменный, покрыт соломенной крышей. Раньше он, вероятно, использовался для скота. Обслуга – аборигены, невысокие, темные, как шоколад. Они убирались во дворе, приносили еду белым пленникам. Внешне дружелюбны, без признаков агрессии.

Охрана с автоматами дежурила у ворот и на четырех вышках, расположенных грамотно, с внешней стороны, вплотную к забору. Во дворе не было ни одного клочка мертвой зоны. Вся его территория простреливалась минимум с двух вышек.

Федор пару раз пытался установить контакт с охранниками, но они отворачивались либо угрожающе сверкали глазами и направляли на него автомат. Понятно. Им запрещено было разговаривать с арестантами.

Но Семченко все же удалось наладить отношения с одним местным парнем из обслуги. Это был африканец лет двадцати, коренастый, с короткой курчавой шевелюрой, блестящими белыми зубами и широким приплюснутым носом, прямо как у профессионального боксера. Этого парня по имени Нгале Федор приметил почти сразу. Заходя во двор, он всегда приветствовал арестантов доброй улыбкой, да и вообще вел себя с ними по-дружески. Видимо, обслуге не давался жесткий приказ на ограничение общения с пленными. Вот Федор и использовал это обстоятельство на все сто.

Через неделю пребывания в тюрьме Семченко решился подкупить Нгале. Во время приема пищи он подозвал парня к себе и незаметно сунул ему в руку сто долларов. При обыске захватчики не заметили эти деньги, лежавшие в одном из многочисленных карманов штанов Федора, и вот теперь он решился пустить их в дело.

Реакция Нгале была странной. Он изрядно испугался, едва ли не впал в ступор, огляделся по сторонам и шепотом спросил:

– Ми?

– Да тебе, – жарко прошипел ему в лицо Федор. – Ты только молчи, не показывай никому. Сайланс. Андестэнд?

Для убедительности он приложил указательный палец ко рту.

Нгале энергично закивал, затем вдруг схватил руку белого пленника и поднес к губам, собираясь поцеловать ее.

– Ты чего это? – Федор выдернул руку. – Я не поп, а ты не прихожанин. Всё, иди и молчи!

После этого Нгале приносил пленникам дополнительный паек: фрукты, орехи, бананы. Для простого африканца в Замбии, как позже понял Федор, сто долларов – это целое состояние.

Вся беда заключалась в том, что этот парень практически не знал английского языка. Поэтому общаться с ним было очень трудно.

Федор не знал, куда подевалась вторая часть группы?

«Где эти мерзавцы держат голландца Де Бура и француза Жюля? – раздумывал он. – Видимо, это была такая тактическая хитрость. Захватчики решили сразу разделить русских и европейцев, содержать нас в разных местах.

А как там Вахтанг? Будет ли он что-нибудь предпринимать, стараться выручить нас? Конечно. Сейчас он наверняка звонит в самые высокие кабинеты, ломится в их двери. Да только вот возможности у него, к сожалению, невелики. Посольства нашего здесь нет, спецназа тоже. Остается надеяться на добрую волю президента Замбии либо на помощь президента Зимбабве Роберта Мугабе, изображающего искреннюю дружбу к России».

На допросы захватчики почему-то возили только одного Семченко. Следователь, толстый и важный, цветом похожий на спелый баклажан, долго и нудно выяснял, зачем у них в группе были подробные карты и с какой целью они летели в Замбию. Федор терпеливо, едва сдерживая раздражение, несколько раз повторил, что они приехали в страну по согласованию с их министром экономики. Им поручено было подготовить базу для рабочих, которые будут вести добычу полезных ископаемых на участке, взятом в концессию по договору с правительством Замбии.

Однако этот следователь в плотном френче смотрел на него с жутким подозрением. Вдобавок этот господин плохо владел английским языком и не воспринимал его объяснения. В конце третьего допроса он стал задавать совсем уж идиотские вопросы. Мол, я должен выяснить, на какую разведку вы работаете.

По окончании допроса он положил перед Семченко протокол, написанный на английском с грубейшими ошибками, и предложил его подписать.

Федор отказался это сделать, заявил, что не может подписать документ, содержание которого не понимает.

Следователь спокойно кивнул и тут же кому-то позвонил.

Через некоторое время в комнату вошел другой африканец в военной форме. Он довольно бесцеремонно попросил следователя покинуть кабинет и сам сел на его место.

Этот тип пролистал листы протокола допроса, вперил взгляд в лицо Федора и проговорил:

– Господин Семченко, коллеги из Зимбабве пригласили меня на консультацию. Службой безопасности Замбии совместно с полицией Зимбабве проведена антитеррористическая операция. Вы и ваши спутники подозреваетесь в подготовке государственного переворота в Замбии. – На английском языке африканец говорил вполне сносно. – Вы прибыли на военном транспортном самолете, с багажом, который явно не туристический. У вас при себе было…

– Послушайте! – перебил его Семченко. – Государственные перевороты голыми руками не совершаются.

– А как же пистолет, найденный в самолете?

– Тот пистолет я взял с собой только для того, чтобы отпугивать диких зверей, когда мы будем в саванне оборудовать лагерь. Вы убили члена экипажа нашего самолета, совершенно гражданского человека. Как это называется?

– Я искренне сожалею об этом. Наши люди погорячились. Но ваша легенда прибытия в нашу страну звучит неубедительно. У нас нет никакой информации о договоре правительства Зимбабве либо Замбии с вашей компанией. О разработке какого именно участка вы говорите? Чем можете подтвердить вашу версию?

– Вы можете спросить о нашей группе вашего министра экономики. Он подписывал договор о намерениях, сам пригласил нас в вашу страну.

– Этот человек вчера арестован по подозрению в заговоре против президента Лунгу.

– Вот, значит, как! – Федор тяжело вздохнул. – Ну так спросите своего президента! Он должен быть в курсе договоренности с компанией «Де Бирс».

– Я простой чиновник. У меня нет доступа к президенту. Я в министерстве безопасности человек новый и еще не успел наладить знакомства, – заявил толстяк и ухмыльнулся. – Нашему президенту некогда заниматься такими мелочами, как шайка белых бандитов. Вы своего очень занятого президента можете спросить о какой-то мелочи? Вас к нему допустят? Вы попали в очень нехорошую ситуацию. Если суд докажет вашу вину, то по нашим законам вам грозит смертная казнь.

– Уважаемый, а как вас зовут? Вы ведь почему-то не представились, не сказали, какую должность занимаете.

– Зачем вам мое имя и должность? Чем больше знаешь, тем меньше живешь! Я предупредил! Меня зовут Квану! Маршал Квану Камбига! – заявил африканец. – Я являюсь советником президента Замбии по вопросам внутренней безопасности. Я даже не министр, а самый простой человек!

Семченко едва не рассмеялся. Надо же, живой маршал! Ему впервые довелось разговаривать с таким вот высоким чином, хоть и африканского государства.

– Господин Квану, у меня создается впечатление, что вы ведете какую-то свою игру с явным намерением испортить отношения между нашими странами – Россией и Замбией.

– Это ваше субъективное впечатление. Мы можем закрыть этот инцидент, если вы сделаете заявление о том, что прибыли в Замбию по просьбе мерзавца Бозизе, признаетесь в том, что ваше задание – установить контакты с армейскими офицерами, недовольными существующим режимом. Предатель Мишель Бизе, бежавший из страны, начал провоцировать эмиграцию на интервенцию. Знаете такого субъекта?

– Кроме композитора Бизе, не знаю ни одного человека с такой фамилией. Я уверен, вы же сами в курсе, что это провокация.

– Жаль, что вы не хотите сотрудничать с нами. Но если вы сделаете официальное заявление, текст которого я вам напишу, то мы вас выпустим из страны.

– Это называется самому себе подписать смертный приговор.

– Я вам даю слово!

– Ха! Любому слову, пусть и маршала Замбии, грош цена в базарный день! Я вам не верю.

– Напрасно. Я один решаю вашу судьбу. Вы полностью в моей власти. Поэтому в ваших интересах поддерживать со мной добрые отношения. Это все, что я могу вам предложить. Поразмыслите об этом. Время у вас еще есть. Если что надумаете, скажите начальнику охраны.

Содержание этой беседы Федор пересказал своим товарищам, которые одобрили его решение и поведение при общении с Квану. Парни единодушно решили, что этому Квакину верить никак нельзя.

Семченко несколько раз прокрутил в голове разговор и пришел к окончательному выводу. Теперь он не сомневался в том, что его группа, захваченная людьми Квану, является лишь разменной монетой в какой-то большой игре.

К Федору подошел Женька Блинов, его заместитель, присел рядом и спросил:

– Командир, ты что невесел, что ты голову повесил?

– Какое тут веселье! Сейчас жара, а впереди сплошной туман.

– Да уж! Таких командировок у меня еще не было. Ты заметил, что в последнее время резко ухудшилась наша кормежка? Нет даже кофе. Кроме бобов, риса и хлеба нам ничего не дают.

– Заметил. Нас начинают потихоньку прессовать.

– Слушай, Федя, а почему «Де Бирс» вдруг ни с того ни с сего полюбила нас и пошла на сотрудничество?

– Я в этом не очень разбираюсь. Но, как мне объяснил Вахтанг, «Де Бирс», этот международный паук, резко теряет позиции на мировом рынке. Если пятнадцать лет назад у этой конторы было шестьдесят процентов продаж алмазов, то сейчас – только тридцать семь. Их потихоньку выдавливают новые конкуренты – Австралия, Америка, Китай. Мы – вторая страна по добыче алмазов в мире, за нами двадцать три процента. Поэтому, если сольемся с «Де Бирс» в коммерческом экстазе, то эта компания восстановит свои позиции.

– А нам это выгодно?

– Наверное. В «Алмросе» ведь не дураки сидят, все просчитывают.

– Всё хотел жене купить хорошее кольцо с брильянтом, да так и не сподобился.

– Купишь еще.

– Если жив останусь, – сказал Блинов и мрачно хмыкнул. – Зачем они убили борттехника? Какая им от этого выгода?! – Женька возмущенно посмотрел на командира.