Сбежавшая невеста

Глава 11

— Что это?

После работы Кирилл принес какую-то коробку и отдал ее мне в качестве подарка. На картинке изображено нечто U-образное розового цвета. Сама коробка выдержана в черно-красных тонах. Так что догадаться о содержимом не представляется возможным.

— Ошейник? — насторожено делаю предположение.

— Нет, — хохочет. — Я тебе после ужина покажу.

«Любопытство не порок, а такое хобби», — всеми известная фраза, которая наиболее полно отображает мое напряжение в этот вечер. Интерес распирает меня изнутри, не давая в полной мере распробовать вкусняшки, которые Кир принес с собой. Ну это полное издевательство. Мог бы хоть намекнуть, что это. Я бы сейчас была спокойна, как удав.

Мужчина ужинает с каменным лицом. Он отстранен, расслаблен.

Почти не смотрит на меня и меня это немного напрягает.

Ужин заканчивается и мы медленно «перетекаем» в спальню.

— Ну что, готова экспериментировать? — распечатывает содержимое коробки.

— Трудно сказать.

— Раздевайся, — коротко командует, что ставит меня в тупик.

— Зачем?

— Верх можешь не снимать. Только шорты и трусики.

— Отвернись, — говорю строго.

— Ты уж извини, но если я не буду смотреть, как я буду тебе это показывать.

— А что именно ты собрался мне показать.

— Прелести взрослой жизни, которых ты сознательно лишаешь себя. Если ты боишься, что я трону тебя, то зря — я свое обещание держу. Ложись и расслабься.

И я почему-то верю ему. Верю, что он не тронет меня. Хотя на самом деле это печалит. И где мои разумные мозги? Почему я не могу действовать в соответствии своим словам?

Делаю как он говорит и ложусь на спину.

Закрываю глаза и пытаюсь сосредоточится на ощущениях. Чувствую его горячее дыхание рядом со своим ухом и невольно пытаюсь прикрыться плечом.

— Боишься? — шепчет и нежно целует в щеку.

— Немного, но… я доверяю тебе.

— Расстегни лифчик, — продолжает шептать.

И я расстегиваю. Руки немного трясутся, но послушно выполняю просьбу. Вынимаю его через рукав футболки и отбрасываю в сторону.

Его поцелуи спускаются на шею, а руки мнут грудь. Тело отзывается на его ласку и я начинаю ёрзать по кровати. Он приподнимает футболку и присасывается к груди, покусывает горошинку, потом зализывает ее языком, а затем вновь всасывает в себя. Черт. Выгибаюсь от нахлынувших ощущений. Низ живота тянет в предвкушении продолжения. Силой свожу ноги вместе, давая понять, что я на грани.

В ту же секунду его руки уже шалят у меня между ног.

Ощущаю как что-то входит в меня. Непривычно.

— Для…чего эта штука?

Кирилл делает последние штрихи сподарком, ставя ее в нужное положение.

— Наслаждайся, — ухмыляется и включает механизм.

От неожиданности даже вскрикиваю. Эта штука оказалась вибратором. Одна ее часть, более плоская, находится на клиторе, вторая где-то внутри на такой же чувствительной точке. Непривычно, щекотно, ахуенно… но мало. Я хочу большего. Разум мутится, а язык заплетается.

— Вы…выта…ааа…вытащи, — далеко не с первого раза у меня получается озвучить свою просьбу.

— Не понравилось? — разочарованно интересуется Кир, но всё-таки вытаскивает.

Дергаю его за руку и заваливаю на спину. Задираю ему футболку и хаотично целую грудь, живот, опускаясь ниже. Стягиваю ему штаны вместе с плавками.

— Оу, вот это ты разгорячилась, — веселится.

Сажусь на него верхом и трусь о его дружка. Кирилл держит свои руки на моих бедрах. Сминает их, помогает двигаться, не терять темп. В какой-то момент меня пронзает резкая боль и я сгинаюсь, матерясь.

— Я тут не причем, — Кир поднимает руки и застывает. Для него это стало неожиданностью.

— Бо…больно, — выдавливаю из себя и ложусь ему на грудь. — Я не думала, что будет так больно.

— Так ты специально населась?

— А ты думал, что я настолько криворукая, что чисто случайно пронзила себя твоей штукой.

— Членом, — поправляет. — Называй всё своими именами.

Вообще плевать. Какая разница как называть.

— Ложись на спину, я помогу тебе расслабиться.

Он повторяет свои ласки. Целует шею, грудь, ласкает клитор. А еще… дразнится, погружая край головки в лоно. Боль отходит на второй план и я вновь ёрзаю в нетерпении. Кирилл начинает вдалбливаться в меня, постепенно набирая темп и глубину. По венам расходятся заряды электричества, словно искра, от которой вот-вот разгорится неконтролируемое пламя.

— Стой… — он замедляется. — Я… я больше не могу.

— Наоборот, — улыбается. — Мне нужно ускориться.

И он правда ускоряется.

Толчок. Один, два, три. В глазах что-то взрывается и мое тело выгибает дугой.

— Еще немного. Я тоже на пределе.

Он резко отстраняется и мой живот обжигает густая субстанция.

Ой.

Пытаюсь отдышаться и не могу никак насытиться воздухом.

— Ну как ощущения?

— Кайфовые.

Кирилл прижимает к своей груди и я блаженно закрываю глаза, растворяясь в этом мужчине.

Быть может это эйфория и все мои накрученные чувства растворяться срассветом. Он знает как доставить девушке удовольствие. Может поэтому я воспринимаю его так остро. Я задыхаюсь, когда он рядом. В груди, словно поставили перегородку, которая блокирует всё лишнее.

Главное не сказать ему ничего лишнего.

На утро вся моя решимость спала и я чувствовала себя не в своей тарелке.

— Привет.

Оборачиваюсь и Кирилл тут же припадает к моим губам. Целует так жадно и страстно.

Сердце пропускает удар за ударом.

Не могу… не должна отвечать.

— Нет, — слабо возражаю.

— Почему? — спрашивает с придыханием. — Ты же хочешь меня.

Не успеваю ничего ответить. В коридоре раздаётся трель городского телефона и он уходит.

Мой взгляд туманный. Сердце бешено колотится. Ноги еле слушаются, но я заставляю себя уйти из кухни в свою комнату. Заваливаюсь на кровать и прикрываю глаза.

— Сразу к делу? — слышу насмешливый голос и кровать вокруг меня продавливается.

— Пожалуйста, не надо… я не хочу.

Целует шею. Сжимает грудь.

С силой прикусываю губу, чтобы привести себя в чувства. С ним я и правда теряю голову.

— Вчера ты очень даже хотела, — чуть отрывается от шеи.

— Я не знаю, что на меня нашло. И я ненавижу себя за это.

Он останавливается, смотрит на меня, а в глазах мелькает скорбь и разочарование. Я задела его эго?

— Я предала не только свои принципы, но и…

— Ты опять думаешь о своём женихе? — понимает куда я клоню.

— Я не смогу скрываться всю жизнь…

И с тобой остаться не смогу. Как только время кончится наши пути разойдутся. Если я сейчас позволю себе быть с тобой неосторожной, я не знаю как это может всё обернуться для меня. Одно я знаю точно, мне будет тяжело с тобой прощаться.

— Когда-нибудь родители илион — найдут меня. И я пожалею о своих действиях.

Вижу, что он хочет спросить меня о чем-то. И догадываюсь о чем — сожалею ли я сейчас. И я бы не смогла солгать. Не сожалею. Я рада, что встретила такого замечательного человека, жаль что не в то время.

— Ты сейчас шутишь? — на полном серьёзе начинает мужчина. — Ты ненавидишь своего жениха. Не хочешь выходить за него замуж, но считаешь, что изменяешь ему?! Ты серьёзно?

— Не хочу… Заставят.

— Кто?.. Жених? Ты не вещь, чтобы тебя могли заставить.

— Родители. Они хотят за мой счёт обогатиться.

— Каким образом? — нахмуривается. — Если составлен договор и там есть плата, больше той суммы они всё равно не получат.

— Не знаю. Как-нибудь сдоят денег.

— Ты что-то знаешь об этом?

— Мама мне прямым текстом сказала, что заживут они после этого дорого-богато. Сомневаюсь, что речь шла о деньгах из договора. Только если там не миллионы долларов, которых хватит на всю оставшуюся жизнь…

Он задумывается о чем-то, а я продолжаю:

— Не хочу больше об этом. Хочешь меня…

— Хочу.

— Насилуй, — смотрю на него серьёзно. — Я добровольно не соглашусь.

Несколько секунд, словно вечность. В голове разворачиваются многочисленные пути: от — рассердится и ударит, до — равнодушно завладеет телом. Но он превзошёл мои ожидания. Даже стыдно за мои мысли.

— Такой хернёй я не страдаю. Я мудак, конечно, но не настолько.

— Самокритично, — хмыкаю.

— За каждым свой грешок.

Он уходит, а я ещё некоторое время лежу на кровати, проживая последние пару минут.

Собираю остатки сил и встаю.

Смотрю в окно и понимаю, что я влюбляюсь. Влюбляюсь в его мужественный образ, широкие плечи, крепкий торс, глубокий отстраненный взгляд и карие очи.

Я падаю на колени, держась за подоконник, и горько плачу от безысходности. Я не имею права показывать свои чувства ему. Только не в этой ситуации. У меня есть жених, хоть и фиктивный. Нет, настоящий. Буду ли я испытывать, хоть толику тех чувств, что испытываю к этому мужчине?

Кирилл

На работу еду полный решимостью. Пора заканчивать этот спектакль. Времени прошло достаточно, чтобы присмотреться к свалившейся на мою голову девчонке. Малышка запуталась и уже не понимает, что правильно, а что нет. Ей не с кем посоветоваться. Родители — она считает, что они ее предали. Меня? Я плохой советчик. Заинтересованная сторона. Подруга дала очень интересный и вполне разумный совет, но я чувствовал бы себя отвратительно, если бы воспользовался такой возможностью. Тем не менее, секс между нами вчера был — чему я несказанно рад. Вот только меня волнует психологическое состояние Оксаны. Она чувствует давление на себя, она пытается сопротивляться и действовать по своим ощущениям и правилам, но лишь больше запутывается в правильности своих поступков.

— Юр, найди мне всю информацию про них, — захожу в кабинет юриста.

— Костенецкий Трофим Георгиевич, Костенецкая Марья Павловна. Это кто? — посмотрел на меня исподлобья.

— Родители Оксаны.

— А Оксана это…?

— Моя невеста. Не замечал за тобой провалы в памяти.

— Так у нее же другая фамилия, — возмутился друг. — Я так понимаю всю подноготную на них найти? В частности, на ее мать?

— Именно. Ты всё правильно понял.

— Сколько у меня времени?

— До обеда.

— Издеваешься?! Раньше не мог соизволить мне дать задание?

— Так и быть. В два, чтобы информация была у меня.

— Сжалился, — прошипел сквозь зубы Юрий. — И не жди, что я буду заниматься делами фирмы в это время.

— Успеешь в срок, будет тебе короткий день — в качестве оплаты срочности.

— Да ты сама щедрость, — съехидничал юрист. — Оксана то в курсе кто ее жених?

— Нет. Сегодня собирался рассказать.

— Ты не думаешь, что она будет крайне недовольна, что ты знал и ничего ей не рассказал? Она девушка своеобразная, — юрист лениво чертил указательным пальцем некие узоры на столе.

А то я не знаю. Вот только как ей рассказать так, чтобы она поняла меня и при этом не возненавидела за это укрывание информации. Остается лишь надеяться на ту информацию, что нароют на ее родителей. Сдается мне — там не так всё просто.

Пол дня нахожусь, будто на иголках. Беспокойство нарастает с каждым новым часом и я не выдерживаю — набираю номер Оксаны. В ответ лишь тишина. В голове бьет набатом.

Не дожидаюсь окончания рабочего дня и срываюсь домой.

Во всей квартире выключен свет и меня это немного напрягает.

— Кнопка! Ты где?

Прохожу по квартире и ничего. Ее нет. Ничего не понимаю. Включаю свет в ее комнате и нахожу стопку вещей на кровати, а на вершине лежит записка:

"Спасибо тебе за всё. За все те недолгие моменты счастья, что ты мне подарил. Я безмерно тебе благодарна за это. Ты открыл мне глаза на то, что не надо оценивать людей заочно (это я про жениха). Но пришло время прощаться. Прости, что не дождалась тебя — так было бы намного больнее. Срок данный тобой вышел. Я освобождаю тебя от своего общества, но и возвращаться домой я не собираюсь. Я хочу жить своей жизнью. Выйти за человека, которого полюблю всем сердцем (например, тебя), а не за человека, которого выберут мне родители. Поэтому, я хочу уехать из города и начать жизнь с белого листа.

P.s. Дико извиняюсь. Я взяла у тебя из шкатулки небольшую сумму, чтобы мне хватило на билеты. Обязательно верну как только смогу.

P.s.s. Я не рискнула сказать тебе лично… Я лю (слова заштрихованы). Я надеюсь, ты не слишком злишься на меня за мою дерзость".

От последней буквы идёт длинная линия. Безысходность, волнение, страх — всё это читается в этом столь коротком жесте. Я убираю листок и прикрываю глаза.

Доигрался. Влюбил в себя девчонку. Промолчал о предстоящей свадьбе, а теперь на! Расхлебывай. Ответственность за её безопасность лежит на твоих плечах. И не только потому, что она моя невеста. Я и сам стал ощущать к ней зависимость, привязанность. В конце концов необходимость.

Не теряя времени, обзваниваю всех — кто может помочь мне найти ее, и просто жду результатов. Я должен во что бы то ни стало найти ее, убедиться в ее безопасности. Спустя десять минут я уже знаю ее местонахождение.

Еще утром, наверно, сразу после моего ухода — собрала вещи, в которых она сбежала из дома и ушла на вокзал, оставив новые купленные в моей квартире. Вот уже фактически пол дня она находится в чужом городе. Не представляю в каком она сейчас состоянии.

Доезжаю до соседнего города за два с половиной часа и практически сразу нахожу ее недалеко от местного вокзала.

— Оксан.

Она вздрагивает и вздергивает на меня испуганные глаза. Сидит на земле, подтянув к себе ноги, и трясется.

— Я так рада тебя видеть, — счастливо улыбается и подбирается ко мне, — но как ты меня нашел?

Найти тебя было не сложно, глупая. У тебя же с собой телефон.

— Ты почему убежала? — оставляю ее вопрос без ответа.

Отводит глаза и некоторое время молчит.

— Я же написала… Я не хочу, чтобы моей жизнью управляли. Еще до того как родители огорошили меня своими планами я собиралась съезжать от них. Пойти учиться, найти работу. Стать самостоятельной и полностью независимой от них, но…

Сердце бешено стучит от ее загнанного вида. Она готова всю жизнь скитаться, только чтобы не играть по чужим правилам. И я ее прекрасно понимаю. Понял, когда встретил ее. Но об этом я скажу ей потом, если представится такая возможность.

— Вернись домой, — обхватываю ее лицо ладонями и заставляю посмотреть мне в глаза. — Обещай, — говорю твердо, — что вернешься и встретишься со своим женихом.

Пусть всё решится там. Там я всё объясню и расскажу.

— Хорошо, — у нее опускаются плечи, — как скажешь.

Она подчиняется моей воле и соглашается. Сейчас она такая послушная и покладистая девочка. Совсем не такая, какую я встретил две недели назад.

— По своей воле, — говорю с придыханием. — Я обещаю всё рассказать и объяснить, если ты пообещаешь, что выслушаешь меня и не будешь делать скоропалительных решений.

— Что расскажешь? — ее губы трясутся.

— Всё, что я скрывал. И… — не удерживаюсь, кладу ладонь на ее щеку и целую. Голодно, страстно, безрассудно. Дурю девчонке голову. Пудрю ей мозг. Она ничего не подозревает, лишь слепо верит моим словам. Чувствую себя последним подонком, но сейчас не время озвучивать правду. — Идем. Ты совсем продрогла.

— Ты отвезешь меня родителям? — ее голос дрожит. То ли от холода, то ли от страха вернуться вотчийдом.

— Нет, — говорю строго. — Ты поедешь туда одна. Вот, — протягиваю ей пачку денег, — на случай, если ты решишь не возвращаться домой и остаться здесь. Сам я уеду сейчас. Ближайший поезд будет вечером. У тебя будет время всё обдумать и принять окончательное решение.

Я не знал какое решение она примет, отчего щемило в груди. Я боялся не увидеть ее в назначенный день, что она решит остаться здесь, в другом городе. Но сказать правду вот так — я не решился. Не здесь и не сейчас.