Сборник

ПАДЕНИЕ ЛИСТЬЕВ (Из Ш. Мильвуа)

Желтел печально злак полей.

Брега взрывал источник мутный,

И голосистый соловей

Умолкнул в роще бесприютной.

На преждевременный конец

Суровым роком обреченный, я так младой певец,

С дубравой, сердцу драгоценной:

«Судьба исполнилась моя,

Прости, убежище драгое!

О прорицанье роковое!

Твой страшный голос помню я:

«Готовься, юноша несчастный!

Во мраке осени ненастной

Глубокий мрак тебе грозит,

Уж он зияет из Эрева,

Последний лист падет со древа -

Твой час последний прозвучит!»

И вяну я: лучи дневные

Вседневно тягче для очей;

Вы улетели, сны златые

Минутной юности моей!

Покину все, что сердцу мило.

Уж мглою небо обложило,

Уж поздних ветров слышен свист!

Что медлить? Время наступило:

Вались, вались, поблеклый лист!

Судьбе противиться бессильный,

Я жажду ночи гробовой.

Вались, вались! Мой холм могильный

От грустной матери сокрой!

Когда ж вечернею порою

К нему пустынною тропою,

Вдоль незабвенного ручья,

Придет поплакать надо мною

Подруга нежная моя,

Твой легкий шорох в чуткой сени,

На берегах Стигийских вод,

Моей обрадованной тени

Да возвестит ее приход!»

Сбылось! Увы! судьбины гнева

Покорством бедный не смягчил,

Последний лист упал со древа -

Последний час его пробил.

Близ рощи той его могила!

С кручиной тяжкою своей

К ней часто матерь приходила…

Не приходила дева к ней!

1823

Дало две доли провидение

На выбор мудрости людской:

Или надежду и волнение,

Иль безнадежность и покой.

Верь тот надежде обольщающей,

Кто, бодр неопытным умом,

Лишь по молве разновещающей

Судьбой насмешливой знаком.

Надейтесь, юноши кипящие!

Летите, крылья вам даны;

Для вас и замыслы блестящие,

И сердца пламенные сны!

Но вы, судьбину испытавшие,

Тщету утех, печали власть,

Вы. знанье бытия приявшие

Себе на тягостную часть!

Гоните прочь их рой прельстительный:

Так! доживайте жизнь в тиши

И берегите хлад спасительный

Своей бездейственной души.

Своим бесчувствием блаженные.

Как трупы мертвых из гробов,

Волхва словами пробужденные.

Встают со скрежетом зубов,-

Так вы, согрев в душе желания,

Безумно вдавшись в их обман,

Проснетесь только для страдания,

Для боли новой прежних ран.

О счастии с младенчества тоскуя,

Все счастьем беден я,

Или вовек его не обрету я

В пустыне бытия?

Младые сны от сердца отлетели,

Не узнаю я свет,

Надежд своих лишен я прежней цели,

А новой цели нет.

Безумен ты и все твои желанья»,-

Мне тайный голос рек;

И лучшие мечты моей созданья

Отвергнул я навек,

Но для чего души разуверенье

Свершилось не вполне?

Зачем же в ней слепое сожаленье

Живет о старине?

Так некогда обдумывал с роптаньем

Я тяжкий жребий свой,

Вдруг Истину (то не было мечтаньем)

Узрел перед собой.

«Светильник мой укажет путь ко счастью! -

Вещала. Захочу -

И, страстного, отрадному бесстрастью

Тебя я научу.

Пускай со мной ты сердца жар погубишь,

Пускай, узнав людей,

Ты, может быть, испуганный, разлюбишь

И ближних и друзей.

Я бытия все прелести разрушу,

По ум наставлю твой:

Я оболью суровым хладом душу,

Но дам душе покой».

Я трепетал, словам ее внимая,

И горестно в ответ

Промолвил ей: «О гостья неземная!

Печален твой привет

Светильник твой светильник погребальный

Последних благ моих!

Твой мир, увы! могилы мир печальный

И страшен для живых.

Нет, я не твои! В твоей науке строгой

Я счастья не найду;

Покинь меня: кой-как моей дорогой

Один я побреду.

Прости! иль нет: когда мое светило

Во звездной вышине

Начнет бледнеть и все, что сердцу мило,

Забыть придется мне,

Явись тогда! Раскрой тогда мне очи,

Мой разум просвети:

Чтоб, жизнь презрев, я мог в обитель ночи

Безропотно сойти».

Притворной нежности не требуй от меня,

Я сердца моего не скрою хлад печальный.

Ты права, в нем уж нет прекрасного огня

Моей любви первоначальной.

Напрасно я себе на память приводил

И милый образ твой, и прежние мечтанья:

Безжизненны мои воспоминанья,

Я клятвы дал, но дал их выше сил

Я не пленен красавицей другою,-

Мечты ревнивые от сердца удали-,

Но годы долгие в разлуки протекли,

Но в бурях жизненных развлекся я душок-

Уж ты жила неверной тенью в ней;

Уже к тебе взывал я редко, принужденно,

И пламень мой, слабея постепенно,

Собою сам погас в душе моей.

Верь, жалок я один.

Душа любви желает,

Но я любить не буду вновь;

Вновь не забудусь я: вполне упоевает

Нас только первая любовь.

Грущу я, но и грусть минует, знаменуя

Судьбины полную победу надо мной;

Кто знает? Мнением сольюся я с толпой;

Подругу без любви - кто знает? - изберу я.

На брак обдуманный я руку ей подам

И в храме стану рядом с нею,

Невинной, преданной, быть может, лучшим снам,

И назову ее моею;

И весть к тебе придет, но не завидуй нам:

Обмена тайных дум не будет между нами,

Душевным прихотям мы воли не дадим,

Мы не сердца под брачными венцами

Мы жребии свои соединим.

Прощай! Мы долго шли дорогою одною;

Путь новый я избрал, путь новый избери;

Печаль бесплодную рассудком усмири

И не вступай, молю, в напрасный суд со мною.

Невластны мы в самих себе

И, в молодые наши лоты.

Даем поспешные обеты,

Смешные, может быть, всевидящей судьбе.

1823

Решительно печальных строк моих

Не хочешь ты ответим удостоить;

Не тронулась ты нежным чувством их

И презрела мне сердце успокоить!

Не оживу я в памяти твоей,

Не вымолю прошенья у жестокой!

Виновен я: я был неверен ей;

Нет жалости к тоске моей глубокой!

Виновен я: я славил жен других…

Так! но, когда их слух предубежденный

Я обольщал игрою струн моих,

К тебе летел я думой умиленной,

Тебя я пел под именами их.

Виновен я: на балах городских,

Среди толпы, весельем оживленной,

При гуле струн, в безумном вальсе мча

То Делию, то Дафну, то Лилету

И всем троим готовый сгоряча

Произнести по страстному обету,

Касаяся душистых их кудрей

Лицом моим, объемля жадной дланью

Их стройный стан,- так! в памяти моей

Уж не было подруги прежних дней,

И предан был я новому мечтанью!

Но к ним ли я любовию пылал?

Нет, милая! Когда в уединенье

Себя потом я тихо поверял,

Их находя в моем воображенье,

Тебя одну я в сердце обретал!

Приветливых, послушных без ужимок,

Улыбчивых для шалости младой,

Из-за угла пафосских пилигримок

Я сторожил вечернею порой;

На миг один их своевольный пленник,

Я только был шалун, но не изменник.

Нет! более надменна, чем нежна,

Ты все еще обид своих полна…

Прости ж навек!

Но знай, что двух виновных,

Не одного, найдутся имена

В стихах моих, в преданиях любовных.

1824