Европа. Война 1940 года

Илье Эренбургу

1

Забыли о свете

вечерних окон,

задули теплый рыжий очаг,

как крысы, уходят

глубоко-глубоко

в недра земли и там молчат.

А над землею

голодный скрежет

железных крыл,

железных зубов

и визг пилы: не смолкая, режет

доски железные для гробов.

Но всё слышнее,

как плачут дети,

ширится ночь, растут пустыри,

и только вдали на востоке светит

узенькая полоска зари.

И силуэтом на той полоске

круглая, выгнутая земля,

хата, и тоненькая березка,

и меченосные стены Кремля.

2

Я не видала высоких крыш,

черных от черных дождей.

Но знаю

по смертной тоске своей,

как ты умирал, Париж.

Железный лязг и немая тишь,

и день похож на тюрьму.

Я знаю, как ты сдавался, Париж,

по бессилию моему.

Тоску не избудешь,

не заговоришь,

но всё верней и верней

я знаю по ненависти своей,

как ты восстанешь, Париж!

3

Быть может, близко сроки эти:

не рев сирен, не посвист бомб,

а тишину услышат дети

в бомбоубежище глухом.

И ночью, тихо, вереницей

из-под развалин выходя,

они сперва подставят лица

под струи щедрого дождя.

И, точно в первый день творенья,

горячим будет дождь ночной,

и восклубятся испаренья

над взрытою корой земной.

И будет ветер, ветер, ветер,

как дух, носиться над водой…

…Все перебиты. Только дети

спаслись под выжженной землей.

Они совсем не помнят года,

не знают – кто они и где.

Они, как птицы, ждут восхода

и, греясь, плещутся в воде.

А ночь тиха, тепло и сыро,

поток несет гряду костей…

Вот так настанет детство мира

и царство мудрое детей.

4

Будет страшный миг

будет тишина.

Шепот, а не крик:

<Кончилась война…>

Темно-красных рек

ропот в тишине.

И ряды калек

в розовой волне…

5

Его найдут

в долине плодородной,

где бурных трав

прекрасно естество,

и удивятся силе благородной

и многослойной ржавчине его.

Его осмотрят

с трепетным вниманьем,

поищут след – и не найдут

следа,

потом по смутным песням

и преданьям

определят:

он создан для труда.

И вот отмоют

ржавчины узоры,

бессмертной крови сгустки

на броне,

прицепят плуги,

заведут моторы

и двинут по цветущей целине.

И древний танк,

забыв о нашей ночи,

победным ревом

сотрясая твердь,

потащит плуги,

точно скот рабочий,

по тем полям, где нес

огонь и смерть.

6

Мечи острим и готовим латы

затем, чтоб миру предстала Ты

необоримой, разящей,

крылатой,

в сиянье Возмездия и Мечты.

К тебе взывают сестры и жены,

толпа обезумевших матерей,

и дети,

бродя в городах сожженных,

взывают к тебе:

<Скорей, скорей!>

Они обугленные ручонки

тянут к тебе во тьме, в ночи…

Во имя

счастливейшего ребенка

латы готовим, острим мечи.

Всё шире ползут

кровавые пятна,

в железном прахе земля,

в пыли…

Так будь же готова

на подвиг ратный –

освобожденье всея земли!

1940


[Источник]

Загрузка...