Хому страсть обуяла — учить всех и всему. От такого учителя не спасёшься.
Суслика он учил, как гороховые стручки рвать. А Ежа — как грибы на иголки насаживать.
И даже незнакомому кузнечику однажды хотел показать, как надо прыгать. Да тот удрать успел. Так далеко сиганул, что, наверное, и сам удивился.
— Не успел ему объяснить, а уже достижение! — торжествовал Хома.
И что интересно, те, кого он настойчиво пытался учить, успехов достигли. Суслик стал рвать стручки лучше, а Ёж — собирать грибов больше. На то и учитель, чтобы никому поблажек не давать!
Ученики, конечно, сопротивлялись. Они не хотели учиться. Они оскорбительно кричали:
— Учитель выискался!
Но, по правде, ученики всегда и везде недовольны. У них одно на уме — скорей бы на свободу.
Да что там Суслик и Ёж, труднее всего пришлось Зайцу.
Хома взялся его в беге натаскивать. И не в простом беге, а с препятствиями. По пересечённой местности. Значит, не по ровному лугу, а по всяким рытвинам, впадинам и колдобинам. С перепрыгом через кусты и с перемахом через буераки.
Буераки — это небольшие овраги. Правда, смотря кому небольшие. Для маленького Хомы — бездонные пропасти. Поэтому он их всегда обходил. Говорил, что не хочет унижать Зайца своим лихим мастерством.
А вообще, кто-нибудь видел, как зайцы бегают? Задние ноги у них длиннее передних, и они их резко заносят вперёд. Задняя пара ног будто пытается обогнать переднюю. Так могли бы сделать и кенгуру, если б сумели.
Хома терпеливо убеждал Зайца, что он неправильно бегает.
— Признайся, лошадь быстрее тебя?
— Быстрее, — признался Заяц.
— А почему?
— Не знаю.
— Она иноходью носится или галопом скачет, — важно сказал Хома. — Забыл, как в прошлом году по лугу кони скакали?
— Я тоже скачу.
— До чего ж непонятливый! Какой же это галоп, если ты задними ногами опережаешь передние? Понял?
— Понял, — тяжело выдохнул Заяц. — Отстань от меня по-хорошему, а?
— Надо чтобы Волк с Лисой от тебя отставали, а не я, — сурово заметил Хома. — Ты ведь не хочешь никому достаться на ужин?
— И на обед, и на завтрак тоже, — поспешно ответил Заяц..
— Вот и слушайся. Устанешь галопом скакать, беги иноходью.
— А как?
— Одновременно выноси обе правые или обе левые лапы. Пусть они бегут как бы вперемежку.
Но Заяц как ни старался, не мог ничего освоить. Падал. Лапы у него заплетались.
— Был бы ты лошадью, я бы тебя вмиг научил, — в сердцах говорил Хома.
Но хуже всего обстояло с препятствиями. Если встречались низкие кусты, Заяц всё-таки брал их с разбегу. А вот перед буераками останавливался как вкопанный.
— Любое обучение не сразу даёт результат, — успокаивал его и себя тренер. — Когда-нибудь да проявится.
И точно. Как-то Заяц, понукаемый криками Хомы, во всю прыть нёсся к широченному оврагу. Хома дал ему с утра задачку посложней. Если уж здесь Заяц не подкачает, то с простыми буераками справится и подавно.
И вдруг появился Волк! И стремительно бросился наперерез.
— Всё, — зажмурился Хома.
Когда он открыл глаза, Заяц уже удирал по другой стороне оврага. А Волк, не рассчитавший прыжок, барахтался в грязи на дне лощины.
— Поздравляю! — восторженно сказал Хома вечером Зайцу и пожал ему лапу. — Убедился?
— В чём? — спросил неблагодарный ученик.
— Как — в чём! Если бы ты не обучался иноходью бегать и галопом скакать, запросто бы очутился на дне оврага. Вместе с необученным Волком!
— Да я и не помню, как я бежал, — промямлил Заяц. — Ужасно перепугался!
— Ты не помнил, зато ноги помнили. Они поумнее тебя.
— А может, я сам по себе прыгнул, — неуверенно возразил Заяц.
— Раньше ты сам ни разу не мог, — усмехнулся Хома. — А будешь спорить, Волка бегать научу. Тогда ты у меня попрыгаешь! — пригрозил он.
Дальше он тренировать Зайца не стал. Можно переусердствовать и навыки сбить.
И хотя Заяц всё-таки продолжал бегать по-своему, по-заячьи, Хома был уверен, что усвоенные знания обязательно снова вспомнятся. Был уже случай.
Лучший друг Суслик однажды спросил:
— Хома, а птиц ты летать не учил?
Хома с интересом посмотрел на небо:
— Высоко летают, не подступишься. А то бы…