Счастье рядом

Крыша мира

Я открываю глаза и ничего не чувствую. Солнце скрывает тот факт, что начинается еще один черный день. Яркий свет бьет в голову и выдавливает оттуда все сны. Как будто он хочет показать мне, что я еще здесь.

С вечера в парке прошло четыре дня. Четыре ужасно долгих дня. И каждая моя мысль связана с Оскаром. В моей голове вертятся короткометражные фильмы. Оскар, у которого падают на лоб волосы, лицо Оскара за секунду до того, как он улыбнется. Оскар, который берет меня за руку. И его взгляд за мгновение до поцелуя. Это мой любимый фильм. Я смотрю его постоянно. Снова и снова. У меня и так мало времени, и, тем не менее, мне иногда хочется, чтобы оно быстрее закончилось. Я жду. Постоянно. Моя жизнь состоит исключительно из ожидания. Диагноза. Приемов и результатов обследования. Хороших новостей. Ожидания чуда. А сейчас – момента, когда Оскар мне позвонит. Или того, что он наконец покончит с этим. Он должен прекратить это. И он это сделает. Но именно это меня и пугает. За четыре дня я себя уже измучила. Я игнорирую его сообщения и звонки и ненавижу эти моменты. Я хочу услышать его голос. Хочу увидеть его. Быть с ним. Но не могу. Иначе мне придется ему все рассказать. Раскрыть карты.

Я знаю, что смерть – это то, что нельзя скрывать. Но я просто не сумею рассказать Оскару правду. Я буду вздыхать, потом молчать, потому что с этим может столкнуться каждый, в любую секунду. Так и есть. Жизни заканчиваются. Разница только в том, что я знаю об этом. Знаю, что это точно произойдет. Последний день подступает большими шагами, и я не могу сказать об этом Оскару. Но и не сказать ему совсем ничего тоже не могу. Если я расскажу ему это, он будет по-другому ко мне относиться. Не будет пути назад. Сейчас я еще украшенная рождественская ель, а после стану обычной девочкой, которая скоро умрет. Семнадцатилетней девственницей без водительского удостоверения. Другие видят меня такой, это факт, но я не хочу, чтобы он это видел. Для Оскара я хочу оставаться рождественской елкой. Он должен смотреть на меня по-другому. Своими глазами.

Летняя духота витает в воздухе и оседает влагой на моей коже. Я сижу на крыше и жду дня смерти. Кроваво-красное солнце опускается, и в который раз ночь выигрывает для того, чтобы утром снова быть вытесненной. Все идет своим чередом. Я облокачиваюсь на стену дома и смотрю вдаль, в небо, и отгоняю мысли о жизни после смерти, потому что голоса в моей голове никак не могут прийти к соглашению. Кроме того, это не играет никакой роли. Смерть заберет меня тогда, когда ей будет нужно. Мы пешки в ее игре. И скоро наступит ее ход.

Я смотрю в сад и вижу маму. Она плавает по дорожкам бассейна. Раньше мы часто плавали вместе, а сейчас мы вместе одиноки. Отец до сих пор на работе, занят делом Петерсена, а моя сестра сейчас, скорее всего, занимается сексом. Подумав о ключевом слове «секс», я снова вспоминаю об Оскаре и нашем поцелуе. Вздыхая, тянусь за наушниками и включаю музыку. Когда начинает играть песня «The Funeral» группы Band of Horses, я закрываю глаза и снова оказываюсь там. В его машине. С ним. Я чувствую его губы на моих губах, его дыхание на моем лице. Прежде чем утону в воспоминаниях, я открываю глаза и снимаю наушники. Мои чувства крутятся в центрифуге, и капельки пота щекочут кожу. Я снимаю тонкий свитер и бросаю его рядом. Душный воздух касается шрама, отчего по спине бегут холодные мурашки.

Я снова смотрю в сад, мама исчезла, но вода все еще движется, и водная гладь неспокойна. Множество маленьких волн бьются о край бассейна. Я встаю и разглядываю отражение: мерцающая бирюза и кусты, которые окружают сад, словно колье из черного жемчуга. Есть только я и вода. Мне нужно только шагнуть. Я всегда хотела это сделать, но никогда не осмеливалась. Мой страх всегда был сильнее любопытства. Делаю глубокий вдох и отхожу назад. Меня охватывает адреналин. Я еще здесь. Еще жива. Я и так слишком долго просто дышала. Мое сердце отчаянно бьется, а руки трясутся. Но я улыбаюсь. А затем беру и с разбега прыгаю.