Сегодня сороковой день как Ники не стало, мне шестнадцать и ей было шестнадцать. Ники ушла от меня, оставив одну. Я сидела на нашем балконе, с двумя чашками кофе, и рассказывала ей свою жизнь. Говорила, что Бен уехал, не смог быть в этом городе, где её нет. О том, что её родители тоже уехали. Оставили дом, потому что не хотели его продавать. Родители хотели помнить Ники через этот дом, но, а сейчас он им причинял боль. И мне причинял, но я не могу оставить её одну в этом городе.
– Представляешь, тебя нет. Ники тебя нет, нигде нет. Не могу услышать твой голос, не могу положить голову тебе на плечо, а мне это так необходимо. Ты бы меня утешила сейчас. Ну как ты могла уйти, не понимаю, тебе всего шестнадцать лет. Что делать мне? Что со всем этим делать? Моё сердце бьется так, что скоро выпрыгнет, а в груди сидит ком, и он давит на меня. Я не могу плакать, я ничего не могу, Ники, я умираю вместе с тобой. И я обещаю никого больше не любить. Ники самое страшное, что это не сон. Я думала, что я проснусь и услышу твой смех, но реальность оказалась страшной. Я проснулась, но слышала, плачь твоей мамы и рядом был гроб с тобой, Ники в нем была ты, понимаешь, ты лежала с закрытыми глазами. Я смотрела на тебя сквозь пелену слез, говорила, что ты проснешься, что ты сейчас встанешь и побежишь. Моя Ники, но ты не встала, ты лежала, твой глаза были закрыты. Ники, мне сложно, как я без тебя, ответь, пожалуйста, как мне без тебя. Я не знаю, что делать, что мне делать. Все рушится, земля уходит из-под ног.