Сегодня я умру (СИ)

Глава 10

Лариса

Всю дорогу обратно Дорханиэль буквально тащил меня следом. Я клещом после спячки вцепилась в выданную Вирданом книгу и не могла удержаться от того, чтобы не скользить пальцами по красивому переплёту. Обложка обита мягчайшим бордовым бархатом, затянутые в изящно вырезанную кожу корешок и уголки. Хрупкая тиснёная вязь жмётся к бархату серебристым буквенным узором. Мой внутренний эстет млел от удовольствия и наслаждался добытым экземпляром.

Возможно, поэтому я не среагировала на знакомый до каждой чёрточки абстрактный узор синей шторки, который я так усиленно изучала утром. А вот за ней… Уютный жилой дом, с истёртыми за многие годы мебельными поверхностями, брошенными хозяином тут и там мелочами. Недоумённо моргнула на творимый эльфом беспредел и застыла на входе. Мне сюда не надо. Мне бы домой, зависнуть над книжечкой.

— Это ты чего это удумал, окаянный? — ни секунды не раздумывая развернулась на пятках, чуть не потеряв равновесие от потянувших назад крыльев, и со всей дури впечаталась носом в затянутую тонкой тканью мужскую грудь.

— А не надо было сбегать, — урчащий голос эльфа показался донельзя довольным. — Будешь жить теперь здесь.

— Чего? — волна возмущения табуном мурашек промчалась по позвоночнику, даже перья встали дыбом. — Я на такое не подписывалась! У меня свой домик есть, хочу туда!

— Есть, — горячий шёпот обжёг мочку правого уха. — Но для твоей же безопасности пока лучше пожить здесь.

Ой-ёй. Мне мерещится, или этот остроухий пытается меня совратить? Да что на него нашло-то? Сначала поцелуй, потом объятья, теперь и домой к себе притащил!

— Я, пожалуй, пойду, — постаралась бочком незаметненько просочиться к выходу, но Дорханиэль прислонился к дверному косяку, перекрывая пути к бегству, и наблюдал за мной с лёгкой улыбкой на лице.

— Попробуй, — синева глаз сияет насыщенным ярким цветом, косички чёрных волос рассыпались по плечам, слегка полноватые губы гипнотизируют скользящей по ним улыбкой.

Стоп, Лариска, не о том думаешь! Пальцы вцепились в книгу, возвращая к реальности. Окинула помещение взглядом в поиске альтернативных вариантов побега, но наглухо закрытые окна насмешливо глядели на меня стеклянными проёмами. Пока открываю — уже поймает.

А ничего так тут — миленько, аскетично и по-мужски, но жилище имеет своё обжитое обаяние. Несколько видов оружия, среди которого я опознала только лук с колчаном и меч. Та же мебель, те же стены. Шкаф с разложенными по полкам разнокалиберными шишками. Шишками? Эльф коллекционирует шишки?

В то время, пока разум усиленно пытался уложить в голове открывшуюся ему информацию, как и случается по законам подлости, выдавший голодную и недовольную творимым произволом руладу, желудок решил мою судьбу. Питание одним отваром, пусть сытным и питательным, никаким образом не повлияло на желание организма кушать от души и желательно мясо. Бровь эльфа удивлённо поползла вверх, а взгляд приобрёл странное непередаваемое выражение.

— Почему ты не сказала, что тебе недостаточно нашей еды? — цепкие пальцы обвились вокруг моего предплечья и потянули за собой в гостиную. — Чем ты питалась в вашем мире?

— Э… — зажмурившись и вспомнив все легенды о миролюбивости и травоядности эльфов, метнулась в омут с головой. — Мясом.

— Птичье подойдёт? — ни в голосе, ни во взгляде Дорханиэля не отразилось ни нотки осуждения. — У нас расплодились перепёлки, можно слегка уменьшить их численность.

Перед моим внутренним взором предстала крохотная серо-коричневая птичка. В магазине-то покупаем уже подготовленную к приготовлению тушку, а тут… А он ведь её и ощипывать будет!

— Эй, — обеспокоенный голос эльфа прорвался сквозь накатившую волну жалости. — Лариса, ты чего?

— Птичку жалко! — а кроме птички стало безумно жалко себя, волею какого-то безумного случая заброшенную в чужой мир.

Тёплые руки обвились вокруг талии, притягивая меня к груди эльфа.

— А как же ты её есть собралась? — улыбающиеся губы Дорханиэля коснулись лба. — Чудо пернатое!

Вот лучше бы остроухий молчал! Женский разум тут же провёл аналогию между маленькой ощипанной птичкой и собственными сложенными за спиной крыльями. Жалость к себе сразу стала сильнее и горше. Попала ты, Лариска, как есть попала! Выбраться бы живой и желательно невредимой. И ангела спасти.

— А яйца перепелиные будешь?

Обрадованная простым выходом из ситуации, усиленно закивала на предложение эльфа. Сапфировоглазый подтолкнул меня к столу и, строго-настрого запретив покидать жилище, исчез за шторкой. Вернулся лишь когда я уже устала разглядывать чудесную книгу и приготовилась узнать, что скрывается на её страницах.

— Ешь, а я пока принесу твои вещи.

Перед моим носом опустилась миска с парой десятков сваренных, ещё тёплых и уже очищенных маленьких яиц, рядом с которыми примостились перья дикого лука и щавеля. Желудок выдал эльфу свою благодарность на высокой ноте, чем вызвал очередную улыбку у мужчины.

Уже вгрызаясь в белок, я недоумённо смерила взглядом качнувшуюся занавеску, за которой вновь скрылся эльф. Какие вещи? Платье на мне, а ночная рубашка и постельное бельё мне ещё дома пригодятся. Неужели он всерьёз думает, что я останусь тут на ночь?

Как оказалось думает и, похоже, не только на ночь. Потому что вернулся Дор с увесистым тюком, в котором прятались с десяток платьев в том же стиле, что и подаренное Нарлиной, только с более глубокими вырезами на спине и пара ночных рубашек. А вот с нижним бельём тут напряг, видимо.

— Это мне? — глаза разбежались от обилия светлых оттенков зелёного и красного.

— Мерь уже, — остроухий рассмеялся и подтолкнул меня, зажавшую в руках ворох невесомых тканей, в сторону спальни.

А вот и не надо просить дважды!

Дорханиэль

Улыбка против воли растягивала губы при взгляде на крутившуюся перед зеркальной поверхностью крылатую девушку. Лёгкая ткань платья обтекала мягкую фигуру Ларисы, разрез на спине заканчивался на не мешающей крыльям и в то же время не нарушающей приличий высоте. Абсолютно одинаковые, но разные по оттенкам, она решила перемерить их все!

Благодаря Лине, позаботившейся о гардеробе для иномирянки, я сейчас имел счастье наблюдать за восторгом дорвавшейся до новых нарядов девушки. Надо будет зайти к портным и сказать спасибо.

— Тебе какое нравится больше? — сияющие глаза обратились ко мне.

Лучше совсем без платья, но пока рано говорить об этом вслух.

— Зелёные больше подходят к цвету твоих глаз.

— Тогда оставлю пока это, — рука девушки скользнула вдоль тела по ткани цвета спелого яблока. — А остальные отнесу домой.

Молча указал на стоящий в углу комнаты шкаф, за что заработал возмущенный взгляд.

— Дор, я не останусь у тебя!

— Лариса, это не обсуждается.

Усталость суматошного дня брала своё, оставалось только посочувствовать Румиру, которому пришлось держать ответ перед Владыкой о сбежавшей дочери, вдобавок утянувшей за собой иномирянку, которую мне надлежало стеречь в оба глаза. Маленькая, твой дом — лишь видимость свободы, её у тебя нет.

Воинственный вид добавлял Ларисе внутреннего очарования.

— Ты спишь там, — указал на скрывавшуюся за занавесью спальню.

— Я сплю там, — девушка ткнула указательным пальцем в сторону выхода.

— Не думаю, что на улице удобнее, чем в постели, — улыбнулся коснувшемуся лица Ларисы возмущению. — Во сколько в вашем мире взрослеют?

Вопрос сорвался с губ прежде, чем я успел сообразить, что говорю. Но вид кусающей нижнюю губу в поисках достойного ответа девушки не оставил мне шансов. Озадаченно моргнув, Лариса окинула взглядом комнату будто искала в ней подсказку.

— Зависит от региона и народности, — наконец ответила крылатая. — В некоторых странах и в десять лет замуж выдают, а в других после совершеннолетия: в восемнадцать или в двадцать один.

Ну хоть в чём-то Творцы услышали мои молитвы! Щенячья радость забилась в груди и согрела душу.

Кажется, вся буря эмоций слишком явно отразилась на моём лице. Перья на крыльях встопорщились, а лицо девушки исказили обеспокоенность и настороженность. Попятившись от меня, упёрлась в стенку и двинулась в сторону выхода.

— Лариса, — предостерегающий голос заставил крылатую вздрогнуть и замереть. — Не обижу я тебя, не нужно бояться. Твоя спальня теперь там, а я буду спать здесь.

— Так я тебе и поверила, — насупившись, гипнотизировала меня листвой своего взгляда. — Чем поручишься за свою физиологию?

— За что? — настал мой черёд изумлённо таращиться на девушку.

— Где гарантии, что приставать не будешь?

— Лариса, — смех защекотал лёгкие. — Гарантий нет…

— Угу, так я и думала.

Резво развернувшись, крылатое чудо бросилось к выходу, вот только мимо меня проскользнуть не получилось. Один рывок и хрупкое нежное тело замирает в моих объятьях, прерывисто дыша и комкая тонкими пальцами ворот моей рубашки.

— Дор…

Тихий хриплый голос и сдерживать себя становится всё сложнее. Мягкие, нежные губы приоткрываются навстречу моим. Без преград, без сопротивления, Лариса отвечает на поцелуй, её руки обвиваются вокруг моей шеи, а тело доверчиво прижимается ко мне.

— Вы бы хоть занавесь задёрнули! — раздаётся от входа смеющийся голос Фарадира.

Вспыхнувшая краской смущения девушка отпрыгивает от меня и, укутавшись в крылья, скрывается в спальне.

— Задёрни и иди дальше, — рыкнул на ни в чём не повинного друга.

— Сам задёрни, — не обиделся тот. — Тебя хочет видеть Владыка, а я покараулю пока. Иди, не обижу я твою суженую.

На мой возмущённо-вопросительный взгляд Фарадир лишь пожал плечами. И что понадобилось от меня Варнайлиэлю на ночь глядя? Знать бы, что о прогулке Амрины и Ларисы ему сообщил Румир!