Секрет древнего Ордена

Глава 5 Суббота

По пути в дом Одри Эмми дважды заблудилась, но в конце концов нашла нужную тропинку. Она проскользнула в переполненную общую комнату и направилась к лестнице. Ей не хотелось, чтобы на неё снова обращали внимание.

– Эй, Эмми! – Лола махнула ей рукой и указала на пустое место за столом. Она сидела с Джеком и несколькими другими учениками, которых Эмми не знала.

Эмми принялась крутить пуговицу на свитере. Она не привыкла, чтобы кто-то просил её присесть рядом. Она втиснулась рядом с Лолой и попыталась выглядеть непринуждённо. Девочка со светлыми кудрями застенчиво махнула ей рукой, и Эмми махнула в ответ.

– Это Натали, – сказала Лола. – И Джайя. – Она указала на стройную девочку, которой мама подарила туфли. – Она круче нас всех, но мы стараемся не очень её осуждать.

Эмми моргнула. Она не знала, как поступила бы, если бы кто-то сказал такое о ней. Но девочка по имени Джайя только рассмеялась и снова принялась болтать с Натали.

– Ты сегодня была в клубе? – спросила Лола.

– Да, в латинском.

Джек поднял голову.

– Ты ходишь в латинский клуб?

– Да, мадам Бойд записала меня туда, чтобы я смогла нагнать остальных учеников.

– Ясно. – Джек взял новый карандаш и принялся затенять рисунок, над которым всё это время работал. – И как всё прошло? Ты смогла найти вход в здание?

Эмми пристально посмотрела на Джека. Откуда он об этом узнал?

– Да, но не сразу. Ларраби сказал, что забыл попросить кого-то из учеников показать мне вход.

Джек ухмыльнулся.

– Он всегда так говорит. Это испытание. Чтобы выяснить, умеешь ли ты решать проблемы, или что-то в этом роде.

– Но зачем проходить испытание, чтобы вступить в школьный клуб?

– Просто они хотят контролировать тех, кто туда вступает. Это не самый дружелюбный клуб.

– Я это уже поняла, – проворчала Эмми. – Пока я пыталась найти дверь, появился один парень и сделал вид, будто не заметил меня. Кажется, я уже видела его в общей комнате. Наверное, он из Эдмунда.

Джек и Лола переглянулись.

– Тёмные волосы? – спросила Лола.

Эмми кивнула.

– Слишком много геля для волос, модный блейзер и очень высокомерный вид…

Джек пихнул Лолу под столом, и она выругалась.

– Это Бринн, кузен Лолы, – сказал Джек. – В первый год в школе он был моим соседом по комнате. Превратил мою жизнь в ад.

– И что он сделал?

Джек поёрзал на стуле.

– В основном всякие мелкие шалости и глупости.

– Это не были простые глупости, – сказала Лола. – В ту ночь, когда ты…

– Это был несчастный случай, – перебил Джек.

Лола ничего не сказала, но у неё был такой вид, словно она прикусила язык, чтобы смолчать.

Шалости. Глупые шутки. Несчастные случаи. Кажется, все разговоры о латинском клубе сопровождались упоминанием подобных вещей.

– Сейчас Бринн почти оставил меня в покое, – продолжал Джек. – Он слишком боится Лолу.

Эмми подняла брови.

– А что ты сделала?

– Она разбила ему нос и заставила разрыдаться на виду у его друзей.

Эмми рассмеялась.

– Ты правда ударила своего кузена?

– Так ему и надо, – сказала Лола.

– А что сказала твоя мама?

– У меня были огромные неприятности, но в этом нет ничего нового. Но ей было всё равно, что мы кузены. Его отец – сводный брат мамы, но они не очень-то ладят.

– А твой папа? – спросила Эмми.

– Он живёт в Глазго. Родители развелись, когда мне был год.

– Прости.

Лола пожала плечами.

– Могло быть и хуже. – Она взглянула на Джека. Он рассматривал кончики пальцев и сосредоточенно пощипывал их.

– Ты меня имеешь в виду? – Джек не поднял головы. Он улыбнулся, но улыбка была грустной. – Скажем так: я не вписываюсь в модель семьи Голтов. Мои братья соответствуют семейным требованиям намного лучше меня.

– И сколько у тебя братьев? – спросила Эмми.

– Трое. Винсент уже окончил школу и работает у моего отца. Оливер поступит сюда только в следующем году, а Малкольм учится последний год. Наверное, ты видела его в латинском клубе.

Эмми кивнула. Она не была уверена, что ей следует ещё что-то говорить. Кажется, этот разговор был Джеку неприятен.

– В школе есть другие клубы?

– Полно, – ответила Лола. – Джек вступил во все, которые имеют хоть какое-то отношение к искусству, – рисование, скульптура и тому подобная ерунда.

Джек рассмеялся.

– А ты занимаешься такими бесполезными вещами, как гребля и футбол.

– Футбол? – Наконец что-то интересное.

– Да, – сказала Лола. – Я атакующий полузащитник.

Джек фыркнул.

– По-моему, в прошлом году ты восприняла свою функцию атакующего слишком серьёзно.

– А что тогда произошло? – поинтересовалась Эмми.

Лола закатила глаза.

– Ничего особенного.

– Вы говорите о временном отстранении Лолы? – спросила Натали. – Я была на спортивной площадке, когда это случилось. Она ударила одну девочку в самый разгар игры, и её отстранили на большую часть прошлого сезона. Это своего рода школьная легенда.

– Это была не моя вина! – возразила Лола.

– Но ведь ты ударила её по лицу, – заметила Джайя.

– Эта девочка насмехалась над хиджабом Мариам. Она мусульманка и закрывает голову во время игры. Что ещё мне оставалось делать?

– Не знаю, но лично я не стал бы затевать драку на глазах у арбитра, – сказал Джек.

– Эмми, в Америке многие играют в футбол? – спросила Натали.

– Да. Конечно, наша профессиональная лига не пользуется такой известностью, как в других видах спорта, но многие любят футбол.

– Ты должна прийти на нашу игру в субботу, – сказала Натали. – Обычно на матчи собирается вся школа.

Улыбка Эмми исчезла. Наверное, маме не понравится, если она пойдёт на футбольный матч.

– Не знаю. У меня много домашних заданий.

– Кому какое дело до домашних заданий, когда мы играем с Сент-Мэри? – спросила Лола. – В прошлом году мы проиграли им в матче чемпионата Восточной Англии и целых полгода ждали новой игры.

Эмми начала теребить мочку уха. Мама не говорила, что она не может посещать матчи.

– Думаю, я смогу выделить несколько часов.

Остальные продолжали говорить о футболе, но Эмми не слушала. Она барабанила пальцами по столу. Если её мама о чём-то не узнает, то и не рассердится.

Три дня спустя Эмми бросила одежду в стиральную машину и посмотрела на часы. Ей придётся поторопиться, если она хочет успеть перекусить перед началом матча. Она побежала наверх, набросила толстовку и была уже в коридоре, когда что-то привлекло её внимание. Эмми скорчила гримасу. Её тумбочка была завалена домашними заданиями. Наверное, ей следует остаться и сделать хотя бы половину. Благодаря Виктории и её вредной подруге Арабелле Эмми почти всю неделю не могла ничего делать. Они постоянно слушали громкую музыку, а их лак для ногтей пах так ужасно, что Эмми казалось, будто она живёт в школьной химической лаборатории.

Виктория была ужасной, но поиски отца закончились ещё более плачевно. Эмми ничего не удалось выяснить. Всякий раз, оказавшись одна, она брала письмо и шкатулку и внимательно их разглядывала. Если и был какой-то ключ, подсказывающий, для чего нужны эти медальоны или кто послал письмо, она не могла его найти. Эмми не знала, что делать дальше.

Она снова перевела взгляд на стопку домашних заданий. Если бы её мама узнала, что она отправляется на футбольный матч, когда ей надо делать уроки…

Эмми выпрямилась и выбежала за дверь. Мамы всё равно здесь нет, а она вернётся к своим урокам позже.

Эмми ворвалась в зал и начала накладывать на тарелку еду. За соседними столиками было удивительно тихо. Разговоры о несчастном случае уже прекратились, но в комнате всё равно всегда стоял гул голосов. Обычно все старались перекричать друг друга, но сегодня все только перешёптывались. Эмми подняла глаза и раскрыла рот от удивления. Половина присутствующих смотрели на неё. Она почувствовала, как её щёки заливает жар, и уставилась на свой тост. Что она снова сделала не так?

Джек и Лола сидели у двери, и Эмми направилась к ним. Лола подняла голову и чуть не подавилась апельсиновым соком.

– Что это на тебе надето? – с трудом выдавила она.

Эмми осмотрела свою одежду. Голубая толстовка. Джинсы. Старые кроссовки. Разве этого недостаточно для выходных в Уэллсворте?

Джек пристально смотрел на неё, держа в руках вилку, на которой безвольно повисла колбаска.

– Ты. Не можешь. Надеть. Это. Сегодня.

Эмми потянула за край толстовки и села к столу.

– Я думала, в выходные можно не надевать школьную форму.

– Даже школьная форма была бы лучше, – язвительно заметила Лола.

– Но почему…

– Ты надела всё голубое, – объяснил Джек. – А голубой – цвет Сент-Мэри. Ты как будто болеешь за них.

Эмми оглядела зал. На всех учениках были официальные цвета Уэллсворта – зелёный и серый. Она принялась грызть ногти. В этой школе было столько неписаных правил, что ей никогда их не усвоить.

– У меня не осталось ничего зелёного и серого. Я бросила всю одежду в стиральную машину, потому что носила её целую неделю.

Джек повернулся и крикнул:

– Джайя! Эмми нужен экстренный комплект цветов Уэллсворта. Поможешь?

Джайя оглядела Эмми с ног до головы и вскочила с места.

– Нет времени на завтрак, идёмте!

Через двадцать минут Эмми уже теребила воротник изящного кашемирового свитера. Вокруг неё на футбольных трибунах передавали стаканы с шипучей газировкой и жареную картошку. Только бы не испачкаться.

Свитер был очень красивым, но в нём Эмми чувствовала себя ещё более незаметной. Кашемир был для таких девочек, как Джайя: высоких, худощавых и стильных. Ей пришлось подвернуть брюки, отчего вид у них стал не такой элегантный.

Она заметила, что Джек машет ей рукой, и сквозь толпу пробралась к нему и его друзьям. Из заднего ряда перегнулся светловолосый мальчик и дружелюбно улыбнулся Эмми.

– Ты Эмми, верно?

Она кивнула.

– Я Кэйдел, – сказал он. – Сосед Джека.

Эмми попыталась улыбнуться. Ей следовало сказать что-нибудь дружелюбное, но она не могла ничего придумать.

– Наверное, в Америке ты не часто ходила на футбол, – продолжал он. – Ты когда-нибудь прежде была на матче?

– Да, – улыбнулась Эмми.

– Если у тебя появятся вопросы насчёт игры, не стесняйся спрашивать у меня. Я играю в команде мальчиков. В прошлом году мы дошли до финала Восточной Англии. Всего на поле десять игроков, за исключением голкипера и… – Кэйдела прервал рёв толпы: на поле появились команды. – Возьми лакрицу. – Джек протянул Эмми конфету.

– Спасибо, но я не люблю лакрицу.

Джек сунул конфету ей в руку.

– Не важно, это на удачу.

Когда раздался свисток, Эмми сняла обёртку и послушно сунула конфету в рот.

Игра была напряжённой с самых первых минут. Обе команды были такими же сильными, как те, в которых довелось играть Эмми, и очевидно, игроки терпеть друг друга не могли. Атмосфера на трибунах накалилась, как во время лучших матчей, в которых Эмми участвовала у себя дома. Впервые с тех пор, как она приехала сюда, она увидела нечто знакомое: игроки громко перекрикивались, тренеры выкрикивали советы, бутсы скользили по траве и резиновому покрытию. Это было всё равно что получить письмо из дома, одновременно грустное и радостное. Место Эмми было не на трибуне, а на поле. Это она должна кричать другим игрокам. Её бутсы должны скользить по дёрну. Когда на восьмидесятой минуте игры бомбардир Уэллсворта забил гол, Эмми принялась прыгать вместе с остальной толпой, но ей всё равно хотелось большего, чем только радоваться успеху команды с трибун.

После матча толпа постепенно покидала стадион, и это дало Кэйделу возможность рассказать Эмми обо всех нюансах игры.

– Та девочка из Сент-Мэри оказалась вне игры, потому что была впереди последнего защитника, когда полузащитник передал мяч ей. Её возражения были совершенно бесполезны. Я подумал, что она…

Кто-то с силой толкнул Джека, и он схватился за Кэйдела, чтобы не упасть. Потом его толкнули ещё несколько раз. Проходившие мимо три мальчика рассмеялись и продолжили спускаться вниз по лестнице, как будто ничего не случилось.

– Всё нормально? – спросил Кэйдел.

Джек провёл рукой по волосам.

– Да, ничего страшного. – Его голос чуть заметно дрогнул, и он откашлялся.

– Что это было? – спросила Эмми.

– Просто несколько ребят, которым я не нравлюсь.

Эмми посмотрела им вслед. Там был Бринн (это он первым толкнул Джека), а также пара других мальчишек, которых она уже видела раньше.

– Мне кажется, все они состоят в латинском клубе.

– Да, я тоже там был.

– Правда? – Это объясняло, откуда Джек так много знает про клуб. – Почему ты ушёл?

Джек долго молчал.

– Просто это не для меня, – сказал он и стал быстро подниматься по лестнице.

Кэйдел пошёл за ним.

Эмми хотелось получше расспросить его, но они с Джеком не очень хорошо знали друг друга. Она не хотела показаться любопытной. Но ей было очень интересно, почему Джек покинул латинский клуб и почему не хотел об этом говорить.