Секретарша для одноклассника 2

Глава 32

С момента драки прошло уже четыре дня, а никто и словом не обмолвился об увольнении ее зачинщиц. Обе девушки продолжали спокойно работать каждая в своем отделе. Лика не считала кулаки достойной заменой конструктивному диалогу, но в тот момент она просто не смогла сдержаться. Ее злость, обида и агрессия дружно обрушились на ту, из-за кого изначально начался весь этот сыр-бор. Ведь если бы Смагина не возникла на горизонте, никаких поцелуев, измен и ссор до сих пор бы не случилось. Ее приезд в Москву все испортил, и Лика не могла ее не ненавидеть.

Сама Смагина заметно притихла. Ни тебе злорадных улыбочек украдкой, ни провокаций, ни уж тем более толканий в плечо. Да что уж там: получив по физиономии, бывшая Саттарова теперь вообще старалась обходить Лику стороной. Видимо, поняла, что драться та умеет гораздо лучше и в случае очередной перепалки вполне может сломать этот точеный носик, скроенный заботливыми руками питерских пластических хирургов.

За четыре дня вообще ничего не сдвинулось с мертвой точки. Саттаров не только продолжал свой тотальный игнор по всем фронтам и не позволял к себе приближаться, но даже не прочитал тот километровый трактат, что Лика прислала ему на почту. В этом письме она объяснила, что ночь с Белинским была ошибкой, совершенной в алкогольном угаре. Что наутро от этой ночи остались лишь одни сожаления и раскаянье. Что, если бы не вид голой Леры, лежащей на кровати, то о сексе с Ярославом не возникло бы и мысли. И Лика сделала это, только чтобы хоть немного притупить боль, выжигающую дыру в ее груди. Но ничего не сработало, и боль стала только сильнее. Ведь Лика любила, любит и будет любить только одного мужчину — своего бывшего занудного одноклассника, а теперь главного босса ее сердца. И теперь она просит всего лишь один разговор, ведь даже самым ужасным преступникам дают право на последнее слово. Если после этого Виктор решит ее казнить, пусть так и будет. Значит, она это заслужила.

Лика вложила в письмо всю душу и не солгала ни в одном слове. Только так у нее оставался шанс, что Саттаров пойдет навстречу. Но дни шли, а письмо даже не было прочитано. Он вообще его не открывал.

И, возможно, никогда не откроет.

Лику сводило с ума это томительное ожидание. Уж лучше бы он послал ее к черту и сказал, что они никогда не будут вместе… Любая реакция была лучше молчания и равнодушия.

А еще покоя не давало возвращение Леры. Изначально он отстранил ее от работы. Неужто только назло Лике вызвал свою бывшую обратно? Такое было совершенно ему несвойственно. Он ничего и никогда не делал назло. Любое его решение имело четкое обоснование и конкретную цель. Вызывание ревности никак не могло быть целью, он человек совсем иного толка.

Лика была бы рада знать, что Лера прибыла обратно в Москву лишь в качестве раздражающего фактора, и что Саттаров сделал это назло. Но она понимала, что такого просто не может быть. И это пугало сильнее всего. Ведь если он вернул свою бывшую обратно, значит, она действительно ему здесь нужна. Вопрос — зачем.

Лика попросила Марго это выяснить.

Подруга была прирожденным дознавателем и могла выудить практически любую информацию. Люди, сами того не понимая, вываливали ей всю свою подноготную, не говоря уже о невинных рабочих сплетнях. Эта ее способность была сейчас как нельзя кстати.

Но то, что удалось выяснить Марго, не только не принесло Лике облегчения, но и запутало ее еще больше.

— У меня нет особых связей в аудиторском отделе, зато есть пара говорливых пташек в салоне красоты на первом этаже. Туда ходят все наши, потому что там работают топовые мастера. Хотя зачем я объясняю, ты же и сама знаешь… Так вот. Я сделала так, чтобы наша нежданная гостья из Санкт-Петербурга тоже начала туда ходить. Эту идею ей подкинули девчонки из финансового. Конечно, по моей просьбе. В общем, наша Лерочка смекнула, что ей куда удобнее делать маникюр, не выходя из филиала, чем мотаться через всю Москву к другому крутому мастеру. И вуаля! Вчера наша любимая Лейла рассказала мне много чего интересного…

Лейла была лучшим мастером ногтевого сервиса не только в самом салоне, но и в городе. Очереди к ней выстраивались на месяцы вперед. А еще Лейла была очень неплохим психологом и видела людей насквозь. Разговорить она действительно могла кого угодно, ведь всегда знала, с какой стороны подойти к тому или иному клиенту. Лера не стала исключением и тоже попалась на эту удочку. Она не называла Лейле имен, дат, фактов и, в целом, не компрометировала себя, но те сведения, что она таки выложила, отвечали на все вопросы.

Лика вернулась с обеденного перерыва в архив, села на свое рабочее место и принялась вбивать данные в базу, но ее мысли были где-то далеко.

Саттаров сам позвал Леру обратно. Сам. Сказал, что без ее знаний московскому филиалу пока не обойтись и даже поднял ей зарплату в качестве благодарности за помощь. Да, он не говорил ей ни о чем, кроме работы, и его просьба носила чисто деловой характер, но Лика знала правду. А правда была в том, что аудиторский отдел вполне бы справился и без Лериной помощи. Об этом говорил сам Витя, когда они с Ликой еще были вместе. «Я пригласил отличного специалиста из второго филиала. Он за пару недель все раскидает, причешет, а дальше наши сами справятся. Никакая Лера здесь не нужна. Я вообще не понимаю, почему к нам направили именно ее, если в Москве нет недостатка в аудиторах» — это были его слова, и Лика прекрасно их помнила.

Так зачем он решил вернуть Леру обратно в Москву? Точно не ради работы и уж наверняка не ради того, чтобы позлить Лику. Остается только один-единственный вариант: он хочет сблизиться со своей бывшей и, возможно даже, вновь сделать ее своей невестой. Других разумных объяснений его действиям попросту не было, и от этой мысли Лике хотелось сжаться до размеров булавки и исчезнуть навеки. Она чувствовала себя хуже некуда и пребывала в полнейшем отчаянье.

— Анжелика Андреевна, голуба вы моя, — раздался над ухом назидательный голос Валентины Демьяновны, которую Лика давно окрестила Мисс Фиалкой, — у вас все съехало. Вместо даты — фамилия, вместо фамилии — адрес. Вы в монитор-то глядите иногда. Кто ж за вас все исправлять будет?

Худосочная коллега, которая сидела позади Лики, слегка развернулась в кресле и, не переставая с бешеной скоростью стучать по клавиатуре, проговорила:

— Будь Аполлинария сейчас с нами, она бы уже давно все сделала и сидела бы стихи нам читала громко, с чувством и экспрессией, как умела только одна она…

— Маша, прекрати уже покойницу тревожить, — покачала головой Мисс Фиалка, — дай ей хоть на том свете отдохнуть от работы. И девчонок прекрати пугать. Им уже Аполлинария по вечерам между стеллажей мерещится, батюшку хотят звать, чтоб освятил. А у нас тут кадилом размахивать нельзя — все бумаги попортятся, и оргтехника загнется. Новую кто нам выделит? Правильно — никто.

Маша вздохнула и принялась отбивать ритм по клавишам еще интенсивнее.

— Простите, — вяло подала голос Лика, — я сейчас перепроверю последние документы и исправлю помарки. Что-то действительно задумалась. Постараюсь сконцентрироваться.

— Вот и правильно. Все, девочки, я — на пару часов в приемную к директору. Если что — звоните. Но, надеюсь, вы без меня тут управитесь.

Когда Валентина ушла помогать Саттарову с документацией, Маша снова завела песню про почившую Аполлинарию. Лика не выдержала и подъехала к ее столу на кресле.

— Мария, не могли бы вы научить меня вашей технике печатания? Я никогда такого не видела. Наверное, вы печатаете по методу Аполлинарии… Думаю, она бы была горда, что ее методика продолжает жить, а ее ученики теперь дарят знания о скоростной печати другим людям. Несмотря на то, что сама Аполлинария уже на небесах.

Лика была уверена, что сейчас Маша пошлет ее за неприкрытую иронию, но все вышло с точностью наоборот.

— Двигайся ближе, — заговорщически сказала та. — И слушай внимательно. Все вопросы — потом. Итак, начнем с азов…

Удивительно, но факт: о Саттарове Лика не думала до самого конца рабочего дня.