Секретная формула

Глава 12

Новости были плохими. Тони понял это по тому, как изменилось выражение лица Линды почти сразу после начала ее телефонного разговора с Генри.

Прежде чем позвонить, они на всякий случай отъехали на приличное расстояние от мотеля. Линда разговаривала дольше, чем собиралась, несмотря на то что Тони, дважды напомнил ей о необходимости соблюдать осторожность. Конечно, вероятность того, что этот разговор кто-то сможет подслушать, была очень мала, но все же рисковать не стоило. Линда в основном слушала и почти ничего не говорила в ответ. Только еще раз уточнила насчет следов химических веществ в лаборатории. В конце разговора она спросила, каково сейчас ее положение в агентстве.

Что это за таинственное агентство, в котором она работает, раздумывал Тони, прислонясь плечом к стеклу кабины телефона-автомата. Нечто более секретное, чем ЦРУ и ФБР. И более опасное. Тони до сих пор не знал, что произошло той ночью. Кто пытался проникнуть в лабораторию? Кто стрелял в охранников? Как это все могло произойти?

Наконец Линда повесила трубку. Предваряя его вопросы, она коротко бросила:

– Едем. – Покачала головой и решительно направилась к мотоциклу.

Тони понял, что сейчас спрашивать бесполезно.

Пробираясь второстепенными дорогами, они продолжали двигаться на север, к границе с Вайомингом.

Местность по-прежнему была малонаселенной. День клонился к вечеру, когда они остановились в небольшом городке, чтобы поесть и переночевать в непритязательной гостинице.

В номере Линда первым делом включила на полную мощность электрический нагреватель. Потом сняла куртку, туфли, забралась с ногами на кровать и села, завернувшись в одеяло.

Тони лег на соседней кровати, с наслаждением вытянув затекшие от долгой езды и холода ноги. Он повернул лицо к Линде и вопросительно посмотрел на нее.

Когда после телефонного разговора она велела ему ехать, он не стал спорить. Но с тех пор прошло несколько часов, и теперь он хотел знать, что произошло.

– Итак, – сказал он, – какие новости? Я уже понял, что они плохие, но насколько плохие?

Линда тяжело вздохнула.

– Тони, скажи мне абсолютно честно, той ночью никто не помогал тебе убежать?

– Никто.

– Никто не знал о твоих планах? О том, что ты собираешься делать?

– А у меня и не было никаких планов. Но, после того как еще на военной базе кто-то выкрал ключ от моего стола и перерыл мои бумаги, я был готов к тому, что эти попытки могут повториться. Даже после переезда в лабораторию на полигоне. Поэтому я был начеку. А почему ты спрашиваешь?

– Ты знаешь человека по имени Берт Роулинг? Он из ФБР. Эксперт по взрывам.

– Нет, – сказал Тони. – Почему ты спрашиваешь?

– Прошлой ночью его арестовали. По-видимому, террористическая организация с Ближнего Востока заплатила ему большие деньги, чтобы он помог вывезти тебя из страны. У него нашли фальшивые паспорта и билеты на самолет. В одном из паспортов была вклеена твоя фотография.

– И что это означает? Что меня до сих пор считают предателем и убийцей? Этот Роулинг дал показания?

– Он почти ничего не успел сказать. Он пробыл в тюрьме всего несколько часов, причем ночью. В это время шел обыск в его квартире, а когда следователи приехали, чтобы допросить его, он был уже мертв. Он умер в тюремной камере.

– Умер? – переспросил Тони.

– Да.

Он рассмеялся. Что еще ему оставалось делать?

– Очень удобно, правда? Теперь он ничего не сможет рассказать. А твой босс случайно не навещал его в камере после ареста?

– Не знаю, – сказала Линда. – Наше агентство не принимало прямого участия в аресте Роулинга. Его арестовали военные. У меня не было времени, чтобы выяснить все подробности. После ареста его поместили в камеру предварительного заключения на военно-морской базе. Где он и умер.

– Ты уверена, что умер? Или его убили, чтобы он не успел ничего сказать?

– Не знаю. И никто этого не знает. Его нашли утром мертвым. У него была астма, и, возможно, причиной смерти стал приступ.

– Особенно если кто-то намеренно подбросил ему вещество, провоцирующее приступ. Убить человека, страдающего от тяжелой формы астмы, очень легко. И все-таки мог твой босс оказаться в эту ночь поблизости от Роулинга?

– Да. Он приехал на эту военную базу, как только узнал об аресте. Но это вполне естественно с его стороны. Во всяком случае, это не выходит за рамки его полномочий. Наше агентство имеет прямое отношение к этому делу. Разумеется, Шелтон сразу поехал туда.

– Значит, фамилия человека, который подставил меня, Шелтон?

– Я не знаю, подставил он тебя или нет, но так зовут моего босса. Марк Шелтон. Да, он подходит под то описание, которое ты мне дал. Некоторые другие детали тоже совпадают. Например, то, что Шелтон лично привез тебя на полигон. Агент из той смены, которая дежурила там в первый день, подтвердил это. От того, справедливы ли твои обвинения, многое зависит. Все зависит. В том числе и моя карьера.

– Послушай, если вдруг окажется, что твой босс не виноват, мы устроим тебе алиби. Я скажу, что все это время я держал тебя в качестве заложницы. И ты расскажешь им, что я усыпил тебя и приковал наручниками к кровати. В этом будет большая доля правды.

Линда рассмеялась. На секунду тревожное выражение исчезло с ее лица. Но только на секунду.

– Мы распутаем это дело, Линда, – решительно сказал он. – Я не отступлю.

– Я тоже.

Весь следующий день они снова мчались и мчались по дороге, желая как можно дальше оторваться от возможной погони. Время для следующего звонка Генри было назначено на вечер. В ожидании они остановились поужинать в пустом кафе на окраине городка Чарльзтаун.

Выслушав по телефону очередную порцию новостей, Линда застыла как вкопанная. Повесив трубку, она повернулась к Тони.

– Ты был прав, Тони, – сказала она. – Все сходится. Человек, который проник в лабораторию той ночью, – Шелтон. Я просто долго не могла поверить в это, потому что давно знаю его. Я ему доверяла. Я доверяла ему свою жизнь и готова была поклясться, что он не предаст меня.

– Я понимаю тебя, Линда. Но люди меняются.

– Знаю. Но если это он подстроил все это… Шелтон сам назначал людей на это дежурство. Для нас с Генри это было неожиданностью, мы не должны были дежурить в тот день. Я все время обвиняла себя, но теперь поняла, что все было специально подстроено. Шелтоном. Он подставил нас.

– Мы еще заставим его заплатить за это, Линда.

Лицо Линды было мрачным.

– Я должна его найти. Я должна отомстить ему за Тома и за Генри. И за все остальное.

Тони нахмурил лоб, обдумывая возможные варианты выхода из ситуации.

– Линда, а почему бы тебе не позвонить своему боссу? Скажи ему, что ты сейчас со мной, что ты втерлась ко мне в доверие, что я не подозреваю, кто ты такая. Предложи ему встретиться завтра и забрать меня.

– Но, Тони…

– Должны же мы положить этому конец.

– И как это, по твоему мнению, произойдет?

– Думаю, что твой босс сохранит эту информацию в тайне. Он приедет либо один, либо в сопровождении группы бандитов, наподобие тех двоих, что проникли в мой дом.

– Ты хочешь устроить ему ловушку? – недоверчиво спросила Линда.

Тони кивнул.

– Но ведь тебя могут убить?

– Пока Шелтон не получит формулу, он этого не сделает. Он приедет, чтобы забрать меня живым, и в этот момент мы возьмем его с поличным.

– И как мы это сделаем?

– У тебя ведь есть друзья, которым ты доверяешь? Они нам помогут.

– Все равно это очень опасно. Меня учили минимизировать риск в каждой операции. Здесь риск очень велик. Если Шелтон заподозрит неладное, он убьет тебя. Ты слишком много знаешь о его участии в этом деле.

– Другого выхода у нас нет. Если меня арестуют, Шелтон не даст мне дожить до первого допроса. Так же, как этому Роулингу.

– У тебя тоже астма?

– Нет, – рассмеялся Тони. – Но есть много других способов заставить человека замолчать навсегда.

– Да, твоего ареста допускать нельзя, – согласилась Линда.

– Мы не можем убегать до бесконечности. Слишком много людей нас ищут. В конце концов кто-нибудь найдет: если не ФБР, то террористы. Надо поймать Шелтона и поставить на всем этом точку.

– Он приедет вооруженный до зубов.

– Ты тоже хорошо вооружена.

– Здесь все решают секунды, Тони, – качая головой, проговорила Линда. – Доли секунды.

– Но ведь ты хороший стрелок?

– Не такой хороший, как раньше. Это ранение в правое плечо не прошло бесследно. Там были задеты нервы, и теперь я не так уверена в себе, – призналась Линда. – Но в любом случае это очень опасная ситуация. Мы не можем предсказать, как поведет себя Шелтон. Будет ли он до конца надеяться выкрасть тебя вместе с формулой или предпочтет убрать тебя как свидетеля.

– Я доверяю тебе, Линда.

– Не надо, – взмолилась она.

– Не надо доверять тебе? – изумленно спросил он. – Как я могу не доверять тебе сейчас? После всего, через что мы прошли вместе? В конце концов, ради меня ты рискуешь своей карьерой. Конечно, я тебе доверяю.

– Не надо, Тони. – Она опустила голову и сжала ладонями виски. – Генри тоже доверял мне. И это плохо кончилось для него. Он оказался в инвалидном кресле.

– Ты винишь себя в том, что произошло с ним?

– Да, – прошептала она.

Тони взял ее руки в свои и нежно сжал.

– А я думал, что во всем виноват я, – с улыбкой сказал он.

Слезы наполнили глаза Линды.

– Не надо, не утешай меня. Не говори хороших слов. Я этого не вынесу.

– Лучше мне грубить тебе?

– Для меня это было бы легче.

– Чертовски трудно угодить женщине. С какими мужчинами ты общаешься, Линда, если они приучили тебя к такому обращению?

– В основном с бандитами, – призналась она. – Террористами. Ворами.

– Да, тогда у меня мало шансов понравиться такой женщине, как ты.

– Напрашиваешься на комплимент? – спросила она со слабой улыбкой.

– Я должен признать, что ты нанесла ощутимый удар по моему самолюбию.

– Вряд ли. Но в любом случае это сейчас неважно. У нас нет времени для выяснения личных отношений. Отложим до следующего раза.

– Следующего раза может и не быть, Линда.

Она побледнела.

– Не говори так.

– Хорошо. Не буду. Давай поговорим о том, как реализовать наш план.

– Это плохой план, Тони.

– Это отличный план. Я думаю, что твой босс сейчас в растерянности. Ты до сих пор не позвонила, в сгоревшем доме остались два трупа, и он не знает, что делать. Он нервничает. А тут еще суматоха с арестом Роулинга. У Шелтона нет времени тщательно продумывать план, и в этом наше преимущество. Мы должны действовать быстро. Завтра.

– Но у нас тоже нет плана.

– Мы его разработаем. Сегодня. Позвони еще раз своему приятелю Генри. Может быть, он согласится нам помочь.

– Мне все это сильно не нравится, – покачала головой Линда.

– Мне тоже. Но у нас не слишком богатый выбор. У меня было много времени, чтобы обдумать самые разные ситуации. Ничего лучшего я предложить не могу.

Линда тоскливо обвела глазами полупустое кафе.

– Боюсь, что с тобой может что-нибудь случиться. Если Шелтон напуган, он предпочтет забыть о формуле и просто убрать тебя как опасного свидетеля. А я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое.

Тони прижал ладони к сердцу и широко улыбнулся.

– Это самые приятные слова, которые я слышал от тебя. Я могу подумать, что ты начинаешь испытывать ко мне симпатию.

– Это так, – просто сказала она.

Никаких остроумных выпадов в ответ. Никаких отнекиваний. Никакого притворства. Все удивительно просто. Наконец-то это случилось. Но как мало времени у них осталось! Кто знает, что будет завтра…

Он взял ее ладонь в свою и нежно сжал.

– Нам с тобой о многом надо поговорить. Но сначала давай разберемся с Шелтоном.

Ей снова снился этот кошмарный сон. Она пыталась отогнать его прочь, но как всегда была бессильна. Она закричала, но сон не исчез. Кто-то крепко схватил ее, она попыталась вырваться, освободиться. Это был мужчина, гораздо сильнее ее. Она применила хитрый прием, извернулась, высвободила руки и стиснула его шею.

Затем открыла глаза и увидела, что это Тони. Немедленно разжав руки, она отпрянула назад. Тони хрипло закашлялся, держась за горло, потом, тяжело дыша, откинулся на подушку.

– Да, Линда, – сказал он, с трудом восстановив дыхание, – меня поражает твоя кровожадность.

– Господи, опять ты шутишь, – с отчаянием в голосе проговорила она. – Вот уже второй раз я едва не убила тебя, даже не понимая, что ты это ты, и оба раза ты умудряешься смеяться над этим.

– А что мне делать? Ругать тебя?

– Большинство мужчин именно так бы и поступили.

– Я не отношусь к этому большинству.

Линда села на постели. Разрозненные звуки и образы ее сна все еще кружились в голове, как неудачно смонтированный фильм. Кровь. Темнота. И ее собственный крик.

– Прости, – сказала она, встряхивая головой.

– А у тебя это неплохо получилось, малыш, – сказал Тони. – Ты так быстро вывернулась из моих рук. Может, научишь меня этому приемчику?

– Господи, Тони. – Она рассмеялась нервным смехом. – Я чуть не задушила тебя, а ты спокойно расспрашиваешь меня о моих приемах.

Он пожал плечами.

– Должен же я научиться самозащите. Особенно рядом с таким опасным партнером, как ты. Но, если не хочешь давать урок, тогда расскажи мне, что случилось.

Она покачала головой, пытаясь отбросить тяжелые воспоминания.

– Просто приснился плохой сон.

– Расскажи мне об этом, Линда. Расскажи о своих кошмарах. О той ночи, когда тебя ранили.

– Я не хочу об этом рассказывать, – сказала она, подтянув колени к груди и обхватив их руками.

– Я не знаю, почему ты пришла к такому решению, но оно дает плохие результаты. Ты так и будешь набрасываться на каждого мужчину, который окажется в твоей постели в тот момент, когда тебе снится этот сон?

– В моей постели уже давно никого не было, Тони.

– Значит, ты одна мучаешься? Это не может продолжаться вечно, Линда. Ты изводишь себя.

– Я просто нервничаю перед завтрашним днем.

– Думаю, что все обойдется. Иначе я на это не пошел бы. Мне есть ради чего жить. И я многое хочу сделать, когда все это кончится.

В голове у Линды завертелись глупые фантазии. Если бы все это кончилось, они могли бы быть вместе. Если все, что он сказал, правда (а Линда верила в это), то тогда он герой. Необыкновенно умный, решительный, храбрый. Отец с детства приучил ее восхищаться храбростью и героизмом, уважать тех, кто не боится принять ответственное решение и выполнить его.

Тони не боится. Именно он разработал план и принял решение. И это еще больше притягивало к нему Линду, пробуждая в ее голове глупые мысли о том, что будет, если они выберутся из этой заварухи живыми. А если нет? Тогда у них осталось совсем мало времени, чтобы побыть вместе.

Она виновата перед ним. Она незаслуженно обвиняла его. Она сыпала проклятья в его адрес и клялась, что ненавидит его, потому что это было проще, чем признать правду.

– А ты, Линда? – нарушил ее раздумья Тони. – У тебя есть какие-нибудь планы, мечты, желания?

– Я просто хочу, чтобы этот кошмар кончился.

Тони повернулся на бок, дотянулся до ее лодыжки и начал нежно поглаживать ее.

– Расскажи мне о своем кошмаре, – снова попросил он. – Просто закрой глаза и расскажи. Тебе надо выговориться.

– Я никому об этом не рассказывала. Только в агентстве, когда шло расследование этого происшествия.

– У тебя были неприятности? Из-за меня?

– У всего агентства были неприятности. Все хотели объяснений, всем нужно было найти виновного.

– И они обвинили тебя?

– Нет. Главным образом моего напарника, Генри. Он пытался оправдать меня. Я была ранена не так сильно, как он, и могла вернуться к работе, а он стал инвалидом. Он знал, что значит для меня эта работа, и не хотел, чтобы меня уволили, поэтому взял всю вину на себя.

– Вину за что? В чем была ваша ошибка?

Линда откинула волосы с лица, и ее взгляд встретился с взглядом Тони. Этого она вынести не могла.

Она попыталась отвернуться, но Тони опередил ее. Он привлек ее к себе, заставив лечь рядом с ним так, что ее голова уткнулась ему в плечо.

– Попробуй вот так, – мягко произнес он. – Так тебе будет легче рассказывать.

– Ты думаешь, это что-то изменит?

– Слушай, Линда, у меня такое впечатление, что тебе очень не везло на мужчин. Они совсем тебя не баловали.

– В моей жизни их было не так уж много. А генерал совсем не был склонен к нежностям.

– Не могу одобрить твоего отца в таком случае. – Тони крепче сжал ее в объятиях. – Ну давай, рассказывай. Просто начни говорить, не задумываясь о словах. Я пойму.

Неужели все может быть так просто? Неужели ей станет легче, если она ему расскажет? Нет, даже Тони не способен на такое чудо.

– Я знаю, что такое одиночество, Линда, – сказал он. – Это не может продолжаться долго. Ты не можешь держать все в себе. Надо обязательно рассказать кому-то о том, что тебя мучит.

– Но я привыкла полагаться только на себя. Я не знаю, почему сейчас у меня это не получается.

– Просто всему есть свой предел, Линда. Не терзай себя больше. Расскажи.

Она закрыла глаза, впитывая тепло его сильного тела. Ей было так хорошо, уютно и спокойно рядом с ним. Необъяснимое, сверхъестественное ощущение. Даже та опасность, которая ждала их завтра, отступила на второй план.

Да, завтрашний день может оказаться последним в ее жизни. Или в жизни Тони. А потому она не имеет права откладывать этот разговор. Она должна быть честна с ним.

– Помнишь, я все время твердила, что ненавижу тебя? – начала Линда.

– Очень хорошо помню.

– Я убедила себя в том, что это так. Но на самом деле я обманывала себя, Тони. И тебя. Я ненавидела тебя, потому что иначе мне пришлось бы ненавидеть себя. Я знала, что виновата, но мне очень хотелось переложить часть этой вины на кого-то еще. И я убедила себя, что во всем виноват ты.

Тони понимающе улыбнулся.

– Что ты такого сделала, малыш, чтобы так себя винить?

– Я знаю что.

– Ну так расскажи мне.

– Я была почти уверена, что что-то должно случиться той ночью. И Генри тоже. У нас обоих было предчувствие. Но я не смогла остановить себя.

– Кто в тебя стрелял, Линда? Кто стрелял в твоего напарника?

– Мальчишка. Мальчишка-подросток. Я бы успела выстрелить первой, но я просто не смогла пересилить себя.

– Откуда там взялся мальчишка?

– Все было подстроено. Теперь я это понимаю. Генри понял это сразу и попытался остановить меня, но я его не послушала, – с отчаянием проговорила она. – Все случилось посреди ночи. Мы с Генри услышали на дороге шум. Показалась машина, в которой была включена музыка на полную громкость. Радио. Машина остановилась неподалеку от ворот. Оттуда послышались крики, дверца открылась. Из машины на асфальт вытолкнули девчонку. – Линда замолчала и перевела дыхание. Испуганное лицо этой девушки все еще стояло у нее перед глазами.

Тони еще крепче обнял ее.

– Продолжай, – тихо произнес он.

– Потом вышел один из парней, закричал на эту девушку и приставил к ее голове пистолет. Он хотел убить ее. Я была уверена, что он убьет ее.

– Господи, Линда, неужели в эту ночь была еще одна жертва?

– Нет. Я должна была оставаться там, где стояла. У нас есть приказ. Нам не позволено оставлять пост, что бы ни случилось.

– То есть ты должна была стоять и спокойно смотреть, как на твоих глазах происходит убийство?

– У нас было задание, Тони. Мы должны были защищать тебя и твое изобретение. Нас предупреждали, что кто-то пытается добраться до тебя, и мы должны были предвидеть подобные неприятности.

– Предвидеть, что на ваших глазах начнут кого-то убивать?

– Все, что угодно. Мы должны были предвидеть все, что угодно.

– И не реагировать? Они что, хотели превратить вас в роботов?

– Я не знаю. Наверное. Генри понял, что все это подстроено. Он велел мне оставаться на месте, но я не послушала. Я выхватила оружие и побежала. Тем самым я поставила Генри в тяжелое положение. Он должен был выбирать, что ему делать: выполнять приказ или прикрывать меня.

– И он решил прикрыть тебя?

Линда кивнула.

– Если все случилось так, как ты говоришь, то именно в тот момент Шелтон проник внутрь. Видимо, он следил за нами. Он увидел, что мы покинули пост перед входом в здание. Он знал все коды и спокойно вошел. Внутри дежурил Том, но появление Шелтона его не насторожило, ведь тот был нашим начальником. Поэтому Шелтон спокойно застрелил Тома из револьвера, на котором остались твои отпечатки пальцев.

– Так ты веришь мне?

– Чем больше я думаю, тем больше смысла все это приобретает. Нам всем казалось, что в этой истории не сходятся концы с концами. Мы с Генри утверждали, что в машине были обычные подростки – два парня и девушка, но нам никто не хотел верить. Чтобы двух хорошо подготовленных секретных агентов обвели вокруг пальца какие-то юнцы – это казалось невероятным. Мы считали, что машина остановилась у ворот случайно, и только теперь я поняла, что это был хорошо продуманный спектакль. Провокация. Шелтон не зря поставил меня в ту ночь дежурить вне очереди. Он имел доступ к моему личному делу и моей психологической характеристике, поэтому мог заранее рассчитать мою реакцию. Для меня всегда было проблемой появление гражданских лиц на месте действия.

– Значит, в этом и состояла твоя ошибка? В том, что ты поступила как человек, а не как вооруженный робот? Что ты не смогла спокойно смотреть, как убивают невинного человека? Тогда у тебя паршивая работа, Линда.

– Временами – да, но кто-то ведь должен ее делать, – сказала она.

– Ты права, – со вздохом признал Тони. – Прости. Когда-то я был рад тому, что меня охраняли такие люди, как ты. И я рад, что встретил тебя. Я благодарен тебе за то, что ты поняла меня. И очень прошу – будь завтра осторожна. Я не прощу себе, если ты снова пострадаешь из-за меня.

– Не простишь себе? – переспросила она.

– Ни за что. А теперь заканчивай свой рассказ.

– Хорошо. Так вот, если Шелтон хотел отвлечь меня, то лучшего сценария он не мог придумать. Бедная девочка в руках бандитов. Наверное, он понял из моей характеристики, что я не смогу смотреть на это равнодушно. Он нарочно отправил меня на дежурство именно в эту ночь, зная, как я буду реагировать. Я уверена, что все было именно так. Это Шелтон.

– Ты думаешь, он нанял этих людей? Чтобы они разыграли отвлекающий спектакль перед тобой?

– Скоро мы все узнаем. Генри сказал, что вчера они арестовали тех двух парней и девушку. Через них они вышли на Роулинга.

– Ты думаешь, Роулинг был заодно с Шелтоном?

– Они знали друг друга. Роулинг был помолвлен с секретаршей Шелтона, а в прошлом году выполнял некоторые задания в агентстве. Все сходится, Тони.

– Нам осталось получить доказательства.

– Мы их получим.

– Хорошо, расскажи мне, чем закончилась эта история. Ты побежала на помощь девушке?

– Да. А Генри побежал на помощь мне.

– Он сам принял это решение, Линда. У него, как и у тебя, был выбор. Ты не должна винить себя в том, что случилось с ним.

– Он говорит то же самое.

– И он прав. Ты ведь доверяешь ему?

– Да.

– Тогда поверь ему и в этом, – сказал Тони. – Что было дальше?

– Я побежала к девушке. Парень, который угрожал ей, на секунду растерялся и отпустил ее. Она бросилась на другую сторону дороги. Я уложила парня лицом вниз на землю. Генри хотел догнать девушку и попал в ловушку. Из тени выступил еще один парень с пистолетом в руках. – Линда вздохнула. – Господи, они выглядели как дети. Лет пятнадцать-шестнадцать на вид. Это просто в голове не укладывается. Подросток с пистолетом в руках. С заряженным пистолетом.

– Рассказывай дальше, Линда.

– Девушка убежала. Тот второй парень целился в Генри, и я могла успеть помешать ему. У меня в руке был пистолет, и я направила его в грудь этому парню, но когда я увидела его лицо, то поняла, что не смогу выстрелить.

– И ты коришь себя за это? За то, что не смогла выстрелить в мальчишку?

– Секунду спустя этот мальчишка выстрелил в моего напарника. Он едва не убил его, и я не могу простить себе этого. Я могла предотвратить этот выстрел, но ничего не сделала.

– И как бы ты предотвратила? Позволила им убить девчонку? Или сама убила бы мальчишку?

– Все было подстроено, – сказала Линда. – Это была ловушка, и она сработала. Отлично сработала. Поскольку я отреагировала именно так, как предполагал Шелтон.

– Знаешь, Линда, мне кажется, такая работа не для тебя. Ты не готова убивать людей просто так.

Линда усмехнулась, потом всхлипнула.

– Да, – сказала она. – Я поняла, что не могу больше заниматься этим. Это слишком тяжело. Слишком страшно.

Тони успокаивающе погладил ее по спине.

– Как получилось, что ты выбрала такую профессию? Хотела произвести впечатление на отца?

– Наверное. Он мечтал иметь сына, который мог бы продолжить семейную традицию, стать военным. Сначала я хотела доказать отцу, что тоже могу заслужить его уважение. А потом меня это затянуло. Агентство…

– Что это за агентство?

– Мы занимаемся антитеррористической деятельностью. Когда правительство не хочет посылать войска в какую-нибудь горячую точку, оно посылает нас. Разумеется, совершенно неофициально.

– Так ты шпионка?

– Нет, я секретный агент.

– И тебе нравились приключения, риск, опасность?

– Пожалуй, да. На какое-то время. Потом это стало моей жизнью. У меня хорошие способности к языкам. Я росла с отцом, и мы ездили по всему миру. Я много видела, знаю привычки и обычаи разных народов. Умею растворяться в толпе, умею быть незаметной. Наша работа требует внимательности и осторожности. Сначала надо затаиться, оценить обстановку. Потом спланировать операцию до мельчайших деталей. Выполнить план и тихо исчезнуть. Наша задача всегда заключается в том, чтобы прийти и уйти так, чтобы никто нас не заметил. Обычно нам это удается.

– Но не всегда, – сказал Тони.

– Да. Не всегда. Иногда все бывает очень плохо. Ужасно.

– И потом тебе снятся кошмарные сны? Что тебе снилось сегодня?

– Каждый раз один и тот же сон. Я вижу лицо этого мальчишки. Я знаю, что должна спустить курок. Знаю, что произойдет, если я этого не сделаю, и все равно не могу выстрелить. Я просто цепенею. Я вижу, как мальчишка стреляет. Генри падает. Он лежит на земле. Еще одна пуля попадает мне в плечо. Машина уезжает. Потом я ползу в темноте по дорожке. Рука немеет, голова кружится. Наконец я доползаю до того места, где лежит Генри. Он бледный и неподвижный. Вокруг много крови. А я сижу и умоляю его не умирать. И знаю, что во всем виновата я. – Она снова всхлипнула, вздрагивая всем телом.

Тони ласково погладил ее по плечу.

– Бедная моя девочка, – прошептал он.

– Я боюсь, – сказала Линда. – Боюсь, что завтра со мной может произойти то же самое. Вдруг я опять не смогу выстрелить в решающий момент? Помнишь вчерашний случай, когда ты вошел в номер мотеля, а я схватила пистолет? Так вот, я видела не тебя. Передо мной было лицо того мальчишки. Мне теперь кажется, что каждый раз, когда я достаю пистолет, я вижу перед собой именно это лицо. – Она подняла голову от его плеча и села на кровати. – Я могу подвести тебя, Тони, понимаешь?