Секс в большом городе. Культовый сериал, который опередил время. Как четыре девушки изменили наши взгляды на отношения и жизнь

Введение

Я бросила своего жениха ради «Секса в большом городе».

В то время, в начале 2000-х, мне было почти тридцать. Я не знала, кто я, и это было заметно по моему внешнему виду. Однажды, собираясь на работу, в редакцию нью-йоркского журнала, я надела полосатый свитер и бежевые слаксы, купленные в торговом центре неподалеку от моего дома в пригороде Нью-Джерси. На следующий день я выбрала черные туфли на каблуке с острым носом, ярко-розовую мини-юбку и черную футболку в панковском секонд-хэнде в районе Ист-Виллидж. Я даже помню месяц, когда вела себя как хиппи и ходила в выцветших джинсах с ремнем и бахромой и в свободных рубашках с открытыми плечами, которые, как мне казалось, было особенно круто носить на литературные чтения в темных барах в центре города. Совсем как Джоан Дидион.

Я начала с одежды, потому что «Секс в большом городе» показал, насколько она важна. Мне указали верное направление. Я просто «примеряла» себя. Я искала идентичность, выходящую за рамки моего воспитания в пригороде Чикаго. Мой отец каждый день ходил в офис, а мама, которая оставалась дома со мной, младшим братом и сестрой, показывала, как должна выглядеть подруга, жена и мать. Я хотела носить именную подвеску, как у Кэрри Брэдшоу, и иметь неповторимую, искреннюю, беспорядочную личность, которая будет к ней прилагаться. «Секс в большом городе» помог мне найти себя.

Я сразу же влюбилась в это шоу, когда летом 1998 года состоялась его премьера на канале HBO. Будучи телевизионным задротом, я смотрела его с самого начала; я послушно читала Entertainment Weekly и другие журналы о поп-культуре, и шумиха вокруг сериала заставила меня обратить на него внимание. В шоу рассказывалось о жизни четырех нью-йоркских женщин и их одновременно мучительных и роскошных свиданиях. О Кэрри, которая ведет колонку о сексе и отношениях в The New York Observer и пишет с чрезмерной остротой и поразительной проницательностью о современной холостяцкой жизни. О Шарлотте, которая тоскует по традиционно романтичному красавцу-принцу – типажу, явно отсутствующему в манхэттенском омуте знакомств. О Миранде, которая предпочитает сосредоточиться на своей карьере юриста и отпускать остроты, а не расстраиваться из-за неудачных знакомств. И Саманте, самой старшей из четверки, которая уже давно отказалась от своих романтических стремлений в пользу сексуальных похождений.

Их истории начинались просто: Кэрри экспериментировала с сексом без обязательств. Миранда встречалась с другом Кэрри, бета-самцом Скиппером. Шарлотта познакомилась с парнем, который ей нравился, но он настаивал на анальном сексе. Саманта связалась с любителем моделей. Как девушка, которой еще не исполнилось двадцати, живущая в пригороде Чикаго и переспавшая всего с одним мужчиной, я была очарована. С одной стороны, я жаждала жизни, которую они показывали, а с другой – была счастлива, что не сталкивалась с такой страшной картиной: и сексом, и большим городом.

Однако мой страх в конце концов уступил место стремлению к жизни, подобной той, что изображена в шоу, – и этот сдвиг ознаменовал мой самый большой поворот. То, что многие считали легким сериальчиком, почти двадцать лет спустя вдохновило меня на исследование того, как автор Кэндес Бушнелл, а затем группа сценаристов и продюсеров превратили свои собственные жизненные истории в шоу, которое смогло так глубоко повлиять на жизнь других людей. В этой книге я поделюсь этой историей – всеми этими историями – с вами.

Но сначала я хочу отдать должное прошедшим событиям и рассказать вам, как «Секс в большом городе» изменил мою жизнь. Мы с моим парнем вместе переехали в Нью-Йорк в 2001 году из моего родного города Чикаго. Наши отношения выглядели именно так, как меня, белую девушку из провинции Среднего Запада, учили. Мы переезжали уже третий раз ради его карьеры, и я полагала, что неудобства окупятся. Я была отличницей и всегда думала, что все эти усилия приведут меня к счастливой взрослой жизни, над которой я так усердно трудилась.

В Нью-Йорке я планировала исполнить свою профессиональную мечту и получить работу в журнале – и мне не повредило бы быть рядом со сказочным городским пейзажем, который я видела в первых трех с половиной сезонах «Секса в большом городе». Шоу достигло своего пика в четвертом сезоне, призывая всех независимых женщин Америки приехать в Нью-Йорк, где их ждала фантастическая жизнь. Я не заблуждалась на этот счет и не ждала, что сразу же получу высокооплачиваемую работу автора колонки про секс в The New York Observer и окажусь на красной дорожке, как Кэрри. Я просто подумала, что было бы забавно, скажем, пройти мимо крутого нового ресторана и увидеть гламурную вечеринку или выпить «Космополитен» в баре, который мелькал в сериале, или насладиться кексом в пекарне Magnolia Bakery в Вест-Виллидже, как это делали Кэрри и Миранда.

Мы с парнем купили квартиру в Эджуотере, штат Нью-Джерси, прямо через Гудзон от Манхэттена. Если быть более точной, он купил эту квартиру. У меня еще не было работы. Он приехал на несколько недель раньше меня, а в промежутке между его и моим переездом террористы направили два самолета в башни-близнецы Нижнего Манхэттена, разрушив чувство безопасности у всех американцев. Но я все равно отправилась туда, питаемая любовью и решимостью работать в журналах, офисы которых находились в Нью-Йорке. Я поняла, что приняла правильное решение, когда ехала к автомагистрали Нью-Джерси и видела горизонт Манхэттена, тот самый, из «Секса в большом городе» и миллиона других телешоу. Над развалинами башен-близнецов все еще поднимался дым. По радио пел Райан Адамс: «Черт, я все еще люблю тебя, Нью-Йорк». Я уже чувствовала связь с моим раненым новым городом.

В течение первых нескольких недель моего пребывания Нью-Йорк показывал свое мужество и доброту – качества, всегда скрывающиеся под его жесткой внешностью. Чем ближе я подходила к башням-близнецам, тем мягче говорили люди, тем больше им хотелось помочь с самыми элементарными вопросами новичку в Нью-Йорке. «Нет, этот поезд идет не в центр города, а в Бруклин». «Нет, это Ист-Ривер, а не Гудзон».

Спустя два месяца и пять собеседований мне предложили работу ассистентом редактора в Entertainment Weekly, издании, в котором я мечтала работать со времен колледжа. Я надеялась на удачу, но не ожидала такого поворота. Мои взгляды начали меняться. Возможно, жизнь Кэрри была не так уж далека, как я думала.

Осенью того же года мой парень договорился с моим начальником из Entertainment Weekly, чтобы тот дал мне выходной, а затем неожиданно увез меня в Диснейленд, где на фоне фейерверка над искусственным озером он опустился на одно колено и сделал мне предложение. Больше я ничего не помню, но, должно быть, я сказала: «Да», потому что в итоге у меня на пальце оказалось кольцо из белого золота с бриллиантом в один карат. На следующей неделе на работе я дрожала от возбуждения, когда показывала кольцо и рассказывала о предложении своим новым коллегам.

Но в последующие месяцы моя одержимость кольцом ослабла, а страсть к городу расцвела. Я познакомилась с Хизер, высокой блондинкой, чья внешность, в том числе и босоножки на высоких каблуках, издалека сообщала о том, что она переехала из Лос-Анджелеса. За бутербродами и чаем со льдом мы обнаружили, как много у нас общего: зарождающиеся феминистские убеждения, стремление покорить мир писательством и сомнительные долгосрочные отношения, которые доминировали в нашей новоиспеченной взрослой жизни. Она рассталась со своим парнем и могла начать новую жизнь в Нью-Йорке.

С удивлением обнаружив, что завидую ее свободе, я решила ближе познакомиться с ее жизнью. Вечерами мы потягивали белое вино в барах в центре города, которые нам приглянулись. Любое заведение, которое появлялось в «Сексе в большом городе», занимало первое место в нашем списке. Мы пообедали в кафетерии, где прошли съемки последних сцен шоу. Когда к ней приехал ее бывший, мы отправились на двойное свидание в ресторан Sushi Samba, популярное место в Вест-Виллидже, бронь столика в котором была символом статуса.

«Секс в большом городе» стал моим оракулом. Я смотрела его с самого начала, но теперь шоу стало путеводителем по тому, что я должна или могу делать, носить, есть и покупать, чтобы вписаться в новый город – или, по крайней мере, в город за рекой от него. Честно говоря, я понятия не имела, куда идти и что делать в этом ошеломляющем месте, где прогулка всего лишь по одному кварталу в поисках ресторана для ужина может повергнуть типичного жителя пригорода в экзистенциальный кризис нерешительности.

Я провела много ночей на раскладном диване-кровати Хизер в ее однокомнатной квартире в Ист-Виллидже, и на следующее утро у меня кружилась голова, когда я ехала на работу на метро, а не на автобусе из Нью-Джерси через тоннель Линкольна. В городе было больше молодых парней – сексуальных и умных, – чем я когда-либо видела. И они интересовались мной гораздо сильнее, чем я ожидала. На Среднем Западе двадцать восемь лет находятся далеко за пределами брачного возраста. В Нью-Йорке мне казалось, что я еще в самом расцвете сил. «Секс в большом городе» показал мне, что я не только еще молода, но и вообще не обязана выходить замуж.

По мере того как мои сомнения относительно моей помолвки росли, я вспомнила одну сцену из сериала. В четвертом сезоне Кэрри находит обручальное кольцо, предназначенное для нее, в сумке своего бойфренда Эйдана. Она бежит на кухню, где ее тошнит. Позже она рассказывает своим подругам: «Я увидела кольцо, и меня стошнило. Это ненормально».

Ее подруга Саманта отвечает: «Мой организм реагирует на брак так же».

Я задумалась, не слишком ли рано отказалась от своих собственных грез о сексе в большом городе. У меня был секс с одним мужчиной, моим женихом. И теперь, когда я провела так много времени в большом городе, я поняла, почему сериал был связан с сексом. Привлекательные, интересные люди были на каждой улице, каждой станции метро, в каждом баре. Как и многие другие жители Нью-Йорка, я была очарована почти каждой секундой своего пребывания здесь, как какая-то безумная диснеевская принцесса в волшебном королевстве. Человек в метро, который был раскрашен серебряной краской и притворялся роботом – зачем он это делал? На что была похожа его жизнь? Та женщина, которая разглагольствовала на Таймс-сквер о конце света: почему ее слова были направлены прямо на меня, как будто она спрашивала, живу ли я полной жизнью? А тот симпатичный парень в метро мог бы подойти и поговорить со мной? Может, мне лучше подойти и поговорить с ним? У меня не хватит смелости. Но я чувствовала, что когда-нибудь я наберусь мужества.

Короче, все будто сговорились, чтобы я почувствовала себя Кэрри Брэдшоу, героиней, для которой весь город сочинял интересные истории. Я выросла в обычном пригороде Чикаго под названием Гомер Глен, полном небольших торговых центров и кукурузных полей, на месте которых рано или поздно появятся торговые центры. Я боготворила Белль из диснеевского мультфильма «Красавица и Чудовище». Я любила всех так называемых диснеевских принцесс – Золушку, Белоснежку, Ариэль из «Русалочки», потому что я росла, как Шарлотта из «Секса в большом городе», уверенная, что мой принц придет и подарит мне счастье, которое я заслужила, упорно работая и будучи хорошей. Но больше всего мне нравилась Белль, особенно рефрен одной из ее песен: «Мечтаю я о разных приключениях, хочу я многое узнать».

Я нашла свое «многое» и начала превращаться из провинциальной Шарлотты в столичную Кэрри.

Примерно в то же время, когда я изучала возможности Нью-Йорка, мне стало ясно, что я упускала знак за знаком, сигналящие, что мы с моим парнем не пара друг другу. Мы ужинали отдельно, каждый готовил себе еду в разное время, даже если вечером оба были дома. Он заставлял меня носить откровенную одежду, из-за которой я чувствовала себя неловко, обвинял меня в том, что я не удовлетворяла его сексуальные потребности, когда отказывала ему. Я боялась высказать даже самые элементарные свои желания, например пойти куда-нибудь в пятницу, вместо того чтобы остаться дома и вместе смотреть «Звездный путь: Следующее поколение», потому что думала, что споры каким-то образом приведут нас к разрыву. Я была привязана к нему всю свою сознательную жизнь и понятия не имела, что про изойдет, если я вычеркну его из уравнения, поэтому я ничего не меняла.

Вместо того чтобы решать свои проблемы, я еще больше времени проводила в городе. Я познакомилась с двадцатитрехлетним вундеркиндом-романистом с карими глазами, от которого пахло чистым бельем, и он был счастлив поддерживать мои мечты о писательстве, когда мы выпивали с ним слишком много арбузной «Маргариты». Теперь у меня было все так, как в «Сексе в большом городе». Кэрри встречалась с несколькими молодыми мужчинами, и все заканчивалось плохо, но это не имело значения: наши встречи стали регулярными, почти еженедельными, начинаясь со счастливых часов в баре и заканчиваясь в полночь. Они были похожи на свидания, и вряд ли они были правильным способом справиться с моей проблемной помолвкой, но я наслаждалась вниманием, которое проявлял ко мне молодой писатель.

Эмоциональные тупики – это то, где вы оказываетесь, если считаете брак обязательным ритуалом, который является еще и единственным способом стать взрослым. Моя бабушка часто говорила: «Если мужчина просит тебя выйти за него замуж, ты должна ответить "да"». Мы с мамой смеялись над этим пережитком сексизма, не думая о том, откуда он произрастал: моя бабушка была русской эмигранткой, ей удалось окончить только четыре класса школы в Америке, и для нее хороший брак означал выживание. Для моей матери он означал, по крайней мере, безопасность. Я еще не решила, что брак значит для меня, и все же я следовала приказу бабушки, как и моя мать. Но «Секс в большом городе» показал мне другой путь: тридцатилетних женщин, живущих беззаботной успешной жизнью без мужей и детей.

Мой парень уже знал, что я сомневаюсь в нашем предстоящем браке. Мне, по крайней мере, удалось высказать некоторую неуверенность, когда я отвечала на его вопросы о молодом писателе. Почти каждый воскресный вечер мы с моим женихом сидели на террасе, смотрели на мост Джорджа Вашингтона и разговаривали. Я даже сказала о своем намерении уехать, хотя и не была столь решительна, как следовало бы. Скорее, я спросила его о том, могу ли я уйти. Я хотела получить его одобрение, хотела, чтобы решение было взаимным и легким. Он прибегал к логическим аргументам: у нас общий дом. Мы так давно знаем друг друга. Разве у меня достаточно денег, чтобы жить самостоятельно?

Однажды после нескольких месяцев таких разговоров я сняла свое кольцо с пальца и повесила его на серебряную цепочку на шее. Я объяснила это своему парню, сославшись на эпизод, в котором Кэрри делает то же самое с обручальным кольцом, подаренным ей Эйданом, сексуальным владельцем мебельного салона. Я даже процитировала ее: «Так оно ближе к сердцу». Мы оба делали вид, что все в порядке. Мы оба притворились, что не знаем, что Эйдан и Кэрри расстались.

Когда другие замечали – а они замечали – я говорила то же самое. Мои коллеги из Entertainment Weekly не подали и вида. Они молча кивнули. Им не нужно было притворяться, что они этого не понимают. В конце концов, они зарабатывали на жизнь развлечениями. Они знали о «Сексе в большом городе».

Во время этих воскресных ночных бесед я сказала, что одна из проблем заключается в том, что я хочу жить в городе. И это было правдой. Правдой было и то, что я не хотела, чтобы он присутствовал в моей новой жизни. Я думала, что мы наконец расстанемся. Вместо этого он купил квартиру за 600 000 долларов в Верхнем Вест-Сайде.

Никогда не знаешь, каким будет последний удар, почему именно этот момент является решающим, а не какой-то другой. Мой наступил целую вечность спустя, примерно через три месяца после того, как мы переехали в новую квартиру. Я посмотрела на наши блестящие деревянные полы, большущий телевизор и великолепные книжные полки в классическом стиле, заполненные моими книгами, и почувствовала себя раздавленной всей этой тяжестью. По бабушкиным меркам мне повезло, но это было совсем не то, чего я хотела. Что будет следующим шагом в нашей попытке построить то, что выглядело как успешная совместная жизнь? Если я останусь с ним сейчас из-за квартиры, то скоро, возможно, мы заведем собаку, которая еще больше свяжет нас вместе. И он уже планировал детей.

И тут мне пришла в голову мысль, самая ясная за последние месяцы: «Даже если мы все это время будем вместе, в конце концов мы все равно разведемся». Я знала, что это правда. В будущем мы могли бы быть разведенными людьми, дерущимися из-за квартир, собак и детей. Или же мы могли бы разделаться с этим сейчас и просто расстаться в настоящем.

Я упаковала столько вещей, сколько могла, в один чемодан на колесиках, а остальное оставила. В воскресенье вечером я усадила моего жениха на наш плюшевый бежевый диван и сказала ему, что это совсем другой разговор. Теперь мне нужно было уйти. Время замедлилось примерно до одной тысячной секунды, когда я сняла кольцо и моя рука двинулась к кофейному столику, чтобы положить его туда.

Год назад «Секс в большом городе» закончился. Мой секс в большом городе только начинался.

Я была не единственной, кто воспринял это телешоу настолько серьезно, что оно изменило его жизнь. Женщины и мужчины далеко за пределами Нью-Йорка принимали его уроки близко к сердцу. «Секс в большом городе» изменил многие жизни, независимо от гендера, сексуальной ориентации и места проживания. Он повлиял на личную жизнь каждого, как в моем случае, и на наши взгляды. Он изменил то, что мы думаем о женщинах и сексе, как говорим о сексе, как мы встречаемся, женимся или остаемся одинокими. Он изменил культурное восприятие одиноких женщин, секса, свиданий и брака, затрагивая не только зрителей Америки, но и мира за ее пределами. Он диктовал моду, распространял культуру пития до уровня социальной ответственности и навязывал бранчи ничего не подозревающей нации. Прежде всего, он показал, что меняющая жизнь любовь приходит в формах, отличных от гетеросексуального брака и нуклеарной семьи[1]; он показал одиноким людям, что друзья могут быть по крайней мере такими же поддерживающими, как семья, и по крайней мере такими же важными, как вторая половинка.

Он делал все это, рассказывая истории. В частности, истории женщин – и нескольких гомосексуалистов – их словами, способами, которые уже давно были запрещены в популярной культуре. «Секс в большом городе» начался с колонки Кэндес Бушнелл в The New York Observer в 1994 году, в которой она писала о своих романах, вечеринках и идеальной манхэттенской жизни. Колонка переросла в книгу, а затем превратилась в известное во всем мире телевизионное шоу, написанное женщинами и мужчинами, чьи истории были рассказаны нам через яркие, эмоциональные, горькие и сладкие приключения секс-обозревателя Кэрри Брэдшоу и ее друзей – романтичной Шарлотты, упрямой Миранды и сексуально авантюрной Саманты.

В этой книге я рассказываю о том, что стоит за этими историями. В то время как мой собственный рассказ демонстрирует, что я являюсь поклонником этого сериала, на протяжении всей остальной части этой книги я работаю как исследователь, чтобы рассказать историю о том, как колонка Бушнелл стала книгой, шоу, феноменом поп-культуры, образом жизни, экономикой, рекламой для блестящего Нью-Йорка и любовным письмом городу после событий 11 сентября. Это плохой способ рассказать о расовых и классовых проблемах, но значительная страница истории телевидения – и уникальный фрагмент феминистского манифеста.

Книга показывает, как группа женщин и геев – а среди них нет ни одного патриархально настроенного натурала – столкнулась с увольнениями, насмешками и осуждением, чтобы сделать шоу, которое освободило людей от традиционных взглядов. Одновременно они изменили телевидение, моду, традицию знакомств, феминизм, женскую дружбу – и, конечно же, секс и город. Это и наша история.