Семейный бизнес

Глава 2

Из-за детей экскурсия была перенесена на вечер, так как хоть и стояло лето на дворе, режима дня и различных мероприятий им никто не отменял, поэтому с утра я смогла выспаться и, не торопясь, собраться.

И конечно же, такое приятное утро не могло оказаться безукоризненным. Не в этой жизни. Подпортить его мне умудрился бывший женишок, Димка, вместе со своими назойливыми звонками. Эпитет «бывший» он получил за дело и не так давно. Судя по тому, что его настойчивые попытки дозвониться, начавшиеся еще два дня назад, прекращаться и не собирались, стало понятно, что смиряться с положением вещей мой несостоявшийся муж не собирается и надежды на диалог до сих пор не потерял.

Сегодня же к так и оставшимся без ответа звонкам присоединились сообщения, жалостливые поначалу, с просьбами снять трубку и поговорить, сменились обвинительными с упреками в бессердечии, нежелании его понять и отсутствии во мне чувств с самого начала нашего романа. Парня кидало из стороны в сторону, как матросов по палубе угодившего в шторм корабля. В конце концов, чтобы не раздражаться и не портить себе настроение, я попросту внесла абонента в черный список. В квартире сразу же стало на порядок тише и уютнее, а на душе – приятнее.

Вообще-то с родителями мы живем вместе, точнее это я живу в их квартире, пока еще не обзавелась собственным жильем, но на лето они переезжают в загородный дом во владения свежего воздуха, и я остаюсь полновластной хозяйкой, получая от одиночества истинное наслаждение. Обязательные телефонные разговоры с мамой по душам – посильная плата за удовольствие. Обычно мама старается строить наши с ней отношения по принципу «мы с дочерью подружки», но дружить с человеком, чьих ожиданий я с детства не оправдываю, у меня получается плохо, и она, уверена, это видит, но стараний своих не прекращает. Похоже упрямство во мне взялось не без причины.

Переменчивая погода, которой так славится наш прекрасный город, сегодня решила кардинально измениться, и вместо палящего солнца на улице нас ждало пятнадцать градусов тепла. Или мороза – для кого как. И это в июле! Посмотрев, что синоптики дождя не обещают, хотя это ничего и не гарантирует, я надела любимые в этом сезоне рваные мальчишеские джинсы, белую майку и кожаную куртку, которую оставила расстегнутой. На ноги выбрала эспадрильи, волосы решила убрать в косу, благо она у меня получается солидная.

Захватив вместо сумки рюкзак, я стала выходить из квартиры и обнаружила под дверью довольно-таки внушительный букет алых роз с запиской.

«Если проза в любви неизбежна,

Так возьмем и с нее долю счастья:

После ссоры так полно, так нежно

Возвращенье любви и участья…»

– гласила подпись. Я поморщилась – приплетать к нашей ситуации строки классиков – бесстыдство полнейшее. Что-то не припомню, чтобы хоть у одного из них измены до свадьбы рассматривались как ссоры или тем более проза жизни. Тоже мне прозаик!

Тем не менее, пришлось заносить цветы в дом и ставить в воду – не так уж я импульсивна, чтобы выкидывать букет от неугодного кавалера в мусор или окно. К тому же пятничный вечер прекрасно научил справляться с внезапными порывами. Вазу с цветами я решила определить на кухонный стол, пусть уж всех радует.

Перед тем, как опять выйти из квартиры, чисто на всякий случай я посмотрелась в зеркало и подмигнула отражению. Не то чтобы я была особо суеверна, но мало ли что.

Я вприпрыжку спустилась по лестнице, ступеньки мелькали под ногами, а деревянные перила скользили под ладонью, доставляя удовольствие родом откуда-то из детства, на пальце свободной руки болтались, позвякивая в такт прыжкам, ключи от машины. Не снижая скорости, я поздоровалась с консьержем – мужчиной в возрасте, и скрылась в дверях. На улице, не смотря на прохладу, все равно было здорово, и я с удовольствием вдохнула полной грудью, будто до этого просидела взаперти не меньше недели.

К моменту моего появления дети уже были собраны и ждали в холле вместе с воспитателем – приятной женщиной примерно сорока лет. Обычно со мной ездят на экскурсии тринадцать воспитанников – семь мальчиков и шесть девочек, но на лето отличившимся выдают путевки в лагерь, так что сегодня вместо тринадцати меня ждали десять ребятишек.

Лика – мой белокурый ангел – при виде меня с визгом кинулась навстречу и обняла. Обожаю эти сладкие детские объятия, а с девочкой у нас вообще особая связь. Хотя я и знаю, что выбирать любимчиков совсем не педагогично, но ничего поделать с собой не могу. Малышка сразу же запала мне в душу, не спрашивая на то разрешения, а небольшой дефект в виде косого глазика делал мои чувства к девчушке лишь сильнее.

Остальные дети были куда сдержаннее, потому поприветствовали меня разноголосым «здравствуйте, Мария Аркадьевна!». Я улыбнулась в ответ, поздоровалась и, построив ребят парами, повела их на выход. Возглавляли разношерстную колонну я в паре с Ликой, а замыкать наш строй довелось Ромке, которому сегодня пары не досталось, и Елене Максимовне – сопровождающему нас воспитателю.

Дорога до фабрики на общественном транспорте заняла минут пятьдесят, так что к проходной мы прибыли как раз вовремя. Там нас уже встречал Александр Михайлович – заместитель начальника вышивального цеха, который мы сегодня и решили ради разнообразия показать детям.

Вообще компания ООО «ПавлТЕКС» располагалась на обширной территории за бетонным забором в одном из спальных районов нашего города. В нескольких невысоких зданиях советской постройки разместились производственные цеха, заводская столовая, о которой я расскажу позже, и склады с готовой продукцией, а вот административное здание было отстроено совсем недавно и выделялось на фоне остальных построек большим количеством стекла и бетона, вызывая справедливое недоумение у посетителей.

Перед тем, как приступить к экскурсии, мы прошли вслед за встретившим нас замом в кабинет начальника цеха, где уже ждали сам хозяин кабинета – Андрей Борисович, а также Егор, Алексей и Регина, которые до нашего приезда успели осмотреть раскройный, швейный и вязальный цеха. В кабинете перед тем, как отправиться на производство, мы смогли оставить лишние вещи и верхнюю одежду. Там же нас ознакомили с техникой безопасности и дали расписаться в журнале, что особо понравилось детям. Тем, у кого длинные волосы, выдали косынки.

«Маман бы от моего вида точно скисла» – думала я, повязывая голову цветастым треугольником и хихикнула, – «в белой майке, рваных джинсах и косынке». Регина, к слову облаченная в строгий темно-коричневый костюм и телесного цвета шпильки, сразу же поджала губы и одарила начальственным взглядом, а Лика, глядя на это дело, – покрепче вцепилась в мою руку. Я успокаивающе улыбнулась девочке. Неудивительно, что все сотрудники боятся мою сестрицу, но меня такими взглядами уже не проймешь – все-таки вместе выросли.

От грохота работающего оборудования, внешнего вида современных машин, напоминающих скорее сверхумных и быстрых роботов, и слаженности их действий дети пришли в восторг. Я с некоторой долей грусти отметила, что картины и другие музейные экспонаты, хоть им и нравились, но такого сильного впечатления на ребят не производили. Мальчишки наперебой задавали вопросы про работу механизмов и с деловым видом выслушивали ответы.

Девчонки же самим оборудованием интересовались мало, в отличие от получаемых на нем изделий. Я улыбнулась: девочки – такие девочки. С разрешения начальника цеха они взяли себе по несколько забракованных изделий и по горстке бесхозных бусин, что умудрились найти.

Во время экскурсии я периодически ловила на себе серьезные взгляды Егора, на которого всеми силами старалась не смотреть, но который вопреки моим стараниям так и притягивал взгляд. Сегодня он был одет в голубые джинсы и серую футболку с английской надписью: «Не советую», светлую ветровку нес в руках.

В официальных костюмах он выглядел недоступнее и строже, – подумалось мне, – а вот такой – в потертых джинсах и футболке – он напоминал того Егора, что я встретила несколькими днями ранее, простого обаятельного парня, у поступков которого, казалось бы, не было двойного дна. Приходилось все время напоминать себе о том, как он поступил со мной и сестрой – хорошо хоть Регина не в курсе, и убеждать саму себя, что возможно из-за воздействия алкоголя и стресса та ночь запомнилась мне гораздо более прекрасной, чем была на самом деле. Хорошо хоть Лика, продержавшая свою теплую ладошку в моей руке все то время, что шла экскурсия, необъяснимым образом придавала уверенности в себе и периодически отвлекала робкими тихими вопросами.

Эх, не в курсе еще мамочка, что я, сама того не ведая, родительский замысел в зародыше подпортила. Но кто ж знал, что этот Егор, будь он не ладен, и есть тот самый представитель папиного поставщика.

А суть родительской затеи состояла вот в чем: в связи с нагрянувшим кризисом, они решили укрепить позиции и заручиться поддержкой основного партнера – человека в определенных кругах весьма влиятельного, владельца нескольких прядильных комбинатов и текстильных фабрик, расположенных на Родине и за рубежом, читай в Китае.

Проще говоря, папин партнер командировал к нам родного сына под предлогом деловой поездки, а на деле выходило, что помимо сугубо производственных задач, тому предстоит решать еще и личные – то есть скрепить договоренности узами брака с одной из дочерей: мной или Региной. Как говорится, отчаянные времена требуют отчаянных мер.

Конечно же, насильно к браку принуждать никого не собираются, но «ни один из нас не может отрицать преимуществ подобного решения. Это позволит обеим сторонам расширить границы, выйти на новый уровень и увеличить обороты. Прозрачность сделок возрастет в разы, так как смысл пытаться обхитрить друг друга потеряется вовсе, ведь все равно все в итоге достанется общим потомкам» – родительские призывы звучали как предвыборные обещания политиков. Только вот после им будет хорошо, а отдуваться за все народу.

И, конечно же, мои родители не были бы самими собой, если бы и тут не попытались схитрить. Они великодушно предоставили выбор невесты дорогому гостю. Точнее иллюзию выбора. Ведь, по их мнению, и выбирать-то нечего: взбалмошная, несерьезная пустышка Маша с дипломом искусствоведа, абсолютно бесполезная для дела, или деловая, хваткая, ответственная Регина, на которую всегда можно положиться. К тому же, к огромному ужасу нашей матери, Регине было уже тридцать, а в голове – одна работа, и никаких намеков на семью и детей в ближайшем будущем. Хоть в чем-то дорогая сестра не дотягивает до заоблачной планки родителей.

Через некоторое время после начала рассказ экскурсовода, роль которого взял на себя Александр Михайлович, наконец-то стал укладываться в моей голове, и вместо отдельных слов вперемешку с непрошенными мыслями о Соболеве, в моей голове зазвучал стройный текст, и я даже втянулась. Оказалось, производство одежды – действительно занимательная вещь, и навязанное мне против воли времяпровождение нежданно негаданно увлекло.

После того, как цех был осмотрен, а, казалось бы, нескончаемые, но до того непосредственные, вопросы детей закончились, мы поблагодарили Александра Михайловича за рассказ и пошли обратно в кабинет, где оставили верхнюю одежду и личные вещи. А вопрос, Игорька, о том, можно ли из здешних запчастей построить трансформера-автобота, заставил улыбнуться даже неприступную Регину.

По пути назад дети оживленно болтали, делясь полученными эмоциями и хвастаясь добытыми сувенирами. И даже тихая обычно Лика убежала вперед, чтобы пообщаться со сверстниками, без ее руки стало как-то пусто и одиноко, что становилось непонятно, кому из нас эта привязанность нужнее. От ее маленькой ладошки я напитывалась уверенностью и поддержкой, как от зарядного устройства.

Я плелась чуть ли не последней по коридору, выкрашенному зеленой краской – похоже прогресс здесь коснулся лишь оборудования, обойдя такие незначительные помещения, как лестницы и коридоры, стороной. Полные впечатлений дети то и дело перебивали друг друга, чтобы рассказать о собственных чувствах. Их неприкрытое довольство заставило порадоваться тому, что родственники все-таки убедили показать им предприятие.

– Похоже детям понравилось. – раздалось вдруг справа, заставив вздрогнуть. Меланхолию, накрывшую было меня с головой, как ветром сдуло. – Не жалеешь, что согласилась на экскурсию? – спросил Егор, его голос звучал вполне дружелюбно.

Он что, мысли мои читает? И с чего это вдруг наш дорогой иногородний гость начал со мной разговаривать, если у нас вроде как обоюдоострый нейтралитет.

– Конечно нет. – улыбнулась я чуть теплее, чем он того заслуживал. – Но становится немножко обидно, музеи их в такой восторг не приводят.

– Может ты рассказываешь не так захватывающе, как Александр Михайлович? – улыбнулся Егор. – Утомляешь бедных детей неинтересной информацией и занудными фактами. Да и автобота из картин построить вряд ли удастся…

– Считаешь меня занудой? – приняла я вызов. Если он решил общаться как ни в чем не бывало, мне только и остается, что последовать примеру старших.

– Я всего лишь предположил. – Егор поднял руки ладонями вверх. – Хотя… Ты можешь провести для меня экскурсию в частном порядке, так сказать, чтобы я составил верное мнение. – понизил он голос, от чего вниз от затылка тут же пробежала стая мурашек.

– Ты улетаешь уже в воскресенье, так что в следующий раз. – холодно произнесла я и отодвинулась от мужчины на безопасное расстояние – внезапно изменившееся поведение не могло не настораживать, у меня даже короткие волоски по всему телу встали дыбом, как у животных при близком присутствии хищника.

Егор внимательно меня оглядел и кивнул:

– Что ж значит действительно в следующий раз.

«И вот что это значит?» – воистину мужчины с Марса, женщины с Венеры!

Всю дорогу до кабинета после этого странного разговора мы проследовали в молчании, но Егор так и не отошел от меня дальше, чем на метр. Хорошо хоть мы шли последними, и его интимный шепот мне на ушко остался никем не замеченным.

В кабинете Андрея Борисовича нас ждал сюрприз – чтобы порадовать ребят, взрослые организовали небольшой банкет – стол для совещаний был накрыт одноразовой бордовой скатертью и манил детей всевозможными сладостями. Просто рай для кариозных монстров – оценила я разноцветное угощенье, тем не менее желудок приветственно заурчал, а рот солидарно наполнился слюной.

Перед тем, как сесть за стол, ребята пошли прятать по карманам оставленных курток добытые в процессе нехитрые сокровища. Я же кинула в общую кучу рюкзак, чтобы не мешался за столом. Часть взрослых последовала моему примеру.

За столом дети с воодушевлением приступили к еде, набивая рты сладостями и ненадолго отрываясь от угощений для того, чтобы быстро вставить весомую реплику в общий гомон, так что шум в кабинете стоял не хуже, чем в цеху, откуда мы только что вернулись. Воспитательница и я по мере сил старались призывать ребят к порядку, напоминали о хороших манерах, но помогало ненадолго. Боюсь, просили мы о невозможном.

Регина, иногородние гости и начальники осмотренных цехов, хоть и присоединились к нам, за столом сидели обособленно и говорили о работе. К их разговору я даже не стала прислушиваться, случайно уловив несколько наводящих уныние фраз.

«Ну и кто из нас зануда» – мстительно подумала я про Егора и его компанию и продолжила наслаждаться живым общением с детьми.

Много времени, чтобы опустошить стол похлеще саранчи, детям не понадобилось, я вообще удивлена, что нам с Еленой Максимовной удалось хоть что-то урвать. Так что мы не стали дожидаться, пока высокое начальство наговорится и закончит-таки импровизированное совещание, и сидеть за разоренным столом, попрощались и, поблагодарив за впечатляющую экскурсию, покинули так понравившееся детям производство.

Оказавшись в стенах родного дома, я смогла наконец-то выдохнуть и расслабиться. Что ни говори, а денек выдался напряженный – то, что близкое присутствие Соболева вытягивает все жизненные силы, оставляя взамен внутреннюю истощенность и тяжелую голову, я поняла окончательно и бесповоротно.

«Усталость – усталостью, а питаться нужно как следует» – проснулась педантичная часть меня, лишь изредка, показывающая свою голову, и я, переодевшись в домашние шорты и майку, побрела на кухню готовить ужин, ведь сладкий стол, что был организован стараниями мужчин на фабрике, нормальной едой назвать никак нельзя. Тем более молодой организм, измучанный стрессами, нуждается не только в углеводах.

Возле плиты я угодила в лапы вдохновения – не иначе как от радости, что этот день почти закончен, и видеться с Егором причин вроде бы и не осталось, – я приготовила не только горячее, но и даже салат. Едва поколебавшись, плеснула в бокал немного красного вина – да и кто меня после всех событий осудит, и чуть было не выпустила из рук початую бутылку, когда услышала раздавшийся звонок. Сдержать разочарованный стон я оказалась уже не в силах – и кого только принесло на ночь глядя? Ясное дело – никого желанного, приличные люди в это время по домам сидят.

Дверной глазок показал счастливо улыбавшегося Дмитрия, видимо для поднятия собственного боевого духа. Похоже парень, отчаявшись дозвониться, решился приехать лично. Как бы сильно он меня не раздражал, буквально до изжоги, сил прогнать бывшего несолоно хлебавши в себе я не нашла. Пришлось провести его на кухню и, не имея на то ни малейшего желания, пригласить отужинать. Выслушивать его оправдания на голодный желудок я была не готова, так что, усадив незваного гостя за стол, достала вторую тарелку, в которую, положила мяса, даже не думая поинтересоваться мнением бывшего жениха. Уж что-что, а вкусы его я знаю наизусть.

Не успел Димка начать свою несомненно проникновенную речь о том, что мы вопреки все и вся должны быть вместе, как раздался еще один звонок, сотрясая внутренности разрядом тока. Сменить его что ли? Оставив Димку наедине с наполненными тарелками, я отправилась посмотреть, кто же терзает звонок на этот раз. Похоже на спокойный ужин сегодня рассчитывать не приходится.

Я распахнула дверь, не утруждаясь посмотреть в глазок – все равно, как я уже говорила, так поздно никого приятного глазу там не обнаружу. За порогом статуей дружбе сильных мира сего стояла неразлучная троица – Егор, Алексей и Регина, нацепив на лица самые хмурые выражения, что я когда-либо видела. От чего складывалось ощущение, что я – всенародный любимец, а им, вопреки собственным на то желаниям, пришлось явиться по мою душеньку. Интересно, они теперь всегда втроем ходить будут?

– Привет. Давно не виделись. Какими судьбами? – я облокотилась на косяк и пыталась хоть как-то намекнуть тройке, что они как бы не вовремя, и хозяева им не особо и рады.

– Прекрати паясничать. – разозлилась сестра и, оттеснив меня плечом, прошла в коридор, ее глаза метали молнии. Не сестра, а Зевс-громовержец! Мужчины последовали за ней.

«Как солдаты за своим генералом» – пронеслось в голове, когда я краем глаза ухватила их мрачное шествие, закрывая входную дверь. Вырвавшийся при этом смешок пришлось маскировать под кашель, но не думаю, что удалось хоть кого-то этим обмануть.

– У нас к тебе серьезное дело. – процедила Регина. Интересно, и где же я успела провиниться? И нескольких часов после экскурсии не прошло.

– О, у всех троих? – я округлила глаза, как обычно не сумев сдержаться.

– Идемте на кухню. – Регина не стала тратить силы на то, чтобы хоть как-то среагировать, а я решила их не останавливать и полюбоваться на реакцию, когда выяснится, что кухня не совсем свободна.

Мужчины все так же молча проследовали за сестрицей вглубь квартиры. Я медленно выдохнула, готовясь к неизбежному, и отправилась вслед за ними.

– Извини, что помешали вашему приятному семейному вечеру. – судя по количеству выделившегося яда, сестра была способна на сильные эмоции. Она естественно была не в курсе наших с Димкой трудностей. – Но нам действительно нужно серьезно поговорить. Наедине.

Димка стоял пунцовый, как рак. Было видно, что парень неслабо зол, и я его в общем-то понимаю – пришел к девушке замаливать грехи в надежде на примирение, а тут являются трое, и недвусмысленно дают понять, что ты тут лишний.

Алексей оглядывал кухню с непроницаемым видом, Егор сверлил меня злобным взглядом, желваки ходили на его лице, а я отказывалась даже представлять, на какие мысли наводит наш кухонный натюрморт с розами, ужином на двоих и одним бокалом вина посередине. Но оправдываться ни перед кем не собиралась, моя личная жизнь – не их ума дело!

– Дим, идем я провожу тебя. – потерла я занывшую вдруг переносицу и потянула мужчину за рукав, направляя в сторону выхода.

– Мы будем в кабинете. – донеслось мне в спину.

Будто на ковер вызывают! Регине нужно почаще отдыхать от работы и вспоминать, что с близкими принято общаться не так, как с подчиненными.

– Сейчас не лучшее время для разговора. – тихо обратилась я к Димке, когда мы оказались у входной двери. В ответ он кивнул, потом наклонился, чтобы поцеловать на прощание, но я придержала бывшего ладонями и покачала головой.

– Маш, я люблю тебя. – сказал он, с печалью глядя мне в глаза.

«Раньше об этом думать надо было» – грустно подумалось мне, вслух я произнесла:

– Пока.

– Пока. – прошептал он и вышел, а во мне так некстати шевельнулось сочувствие. И кому только посочувствовала! Тряхнув головой в попытке обрести душевное равновесие, я направилась в кабинет к ожидающей меня троице во главе с разъяренной Региной. И чем я ее так достала? Поскорее бы закончить этот их серьезный разговор и наконец-то остаться одной.

Кабинет меня встретил тишиной, лишь старинные напольные часы отстукивали секунды, напоминая всем присутствующим о неотвратимости грядущего и быстротечности настоящего. Регина устроилась за отцовским дубовым столом – подарком от мамы, мужчины расположились на кожаном диване напротив камина, мне же предполагалось действительно выслушивать их, стоя на ковре, – кто бы мог подумать!

Ну это мы еще посмотрим! Я склонилась к сестрице, облокотившись о папин стол, теплое полированное дерево под ладонями странным образом придало мне решимости, и, не дав никому и рта раскрыть, отчеканила:

– Регина, почему ты считаешь, что имеешь хоть какое-то право так себя вести и вторгаться в мою личную жизнь?

– Да потому что вечно от тебя одни неприятности, за что бы ты не взялась! – вскочив на ноги, воскликнула сестра. Колесики директорского кресла, что выскочило из-под ее зада, с характерным звуком проехались по паркету.

– Правда? И чем же я тебе не угодила на этот раз? – я тоже повысила голос.

В серьезную ссору наша перепалка не успела перерасти, потому как я почувствовала на плече тяжесть чьей-то ладони и вздрогнула от неожиданности – в запале я совершенно позабыла, что мы здесь не одни.

– Тише девушки, мы же пришли сюда не для того, чтобы ссориться. – Алексей усадил меня на освободившийся диван.

Егор тем временем оказался возле Регины и что-то тихо сказал той на ухо. Сестра уселась обратно на стул. Рассадив нас по разным углам, как боксеров на ринге, мужчины остались стоять.

– С ней же совершенно невозможно разговаривать. – махнула в мою сторону Регина, никак не желая угомониться, чем заслужила укоризненный взгляд от Алексея.

«Давай-давай, продолжай вести себя как стерва, тогда Егор точно не захочет связываться с нашей сумасшедшей компанией, и твое семейное счастье помашет тебе ручкой» – внутри меня все кипело, и я, стиснув зубы, прожигала сестру взглядом. Вот бы можно было заткнуть кому-то рот одной лишь силой мысли!

– Мария, мы просим прощения за столь бесцеремонное вторжение, – повернулся ко мне Алексей, удостоверившись, что Регина не собирается вмешиваться. – Но сегодня во время экскурсии произошло кое-что очень неприятное. И мы хотели бы попробовать разобраться с этим делом самостоятельно, не привлекая официальные органы.

Ярким напоминанием о недавнем разговоре с папой над головой мужчины как будто мигало сообщение: «Опасен почище королевской кобры».

– Да? – осторожно протянула я. – А я ничего такого не заметила.

– После, так сказать, чаепития я заметил, что у меня пропал кошелек, который я оставил в кармане куртки. – пояснил Егор из-за Регининой спины, его руки лежали поверх папиного кресла.

Я уставилась на мужчину – его объяснение лично для меня ясности не внесло.

– А я тут причем? И почему Регина меня в чем-то обвиняет? – кивнула я в ее сторону головой. – Вы же не хотите сказать, что явились сюда, потому что думаете, будто это я взяла кошелек? – все еще недоумевая, поинтересовалась я.

– Нет, конечно. – попытался успокоить меня Алексей и сел рядом. – Но мы думаем, что возможно, я подчеркиваю – возможно, это сделал кто-то из детей.

– Что? – снова вскочила я. – Да как вы вообще можете так думать!

– А на кого нам думать? – снова взвилась Регина. – На Андрея Борисовича или Александра Михайловича, которые были с нами в кабинете? Или на начальников остальных цехов? Думаешь, им так нужны деньги, что они опустились до кражи бумажников?

– Да мне плевать, нужны ли им деньги! Но судя по тому, что вы первым делом заявились не к ним, а ко мне, их непричастность для вас – дело давно решенное!

– Не все так просто, к сожалению. – загородил меня ото всех Алексей и, мягко надавив на плечи, усадил обратно на диван. – В этом кошельке помимо денег находилась еще и флешка с важной информацией.

Я нахмурилась, удивленная чужой беспечностью – кто же в здравом уме важные флешки где попало разбрасывает! Да, судя по последним поступкам, Соболев не в своем уме уж точно.

– Поэтому, для нас все оказалось бы гораздо проще, если бы это была простая кража денег, а не, скажем так, промышленный шпионаж. – попытался объяснить свою позицию Алексей. – К тому же согласитесь, мы не можем исключать подобный вариант.

– Да, а что же вам мешает? – обида за детей не давала вот так вот просто принять чужую логику.

– Профессиональные особенности. – улыбнулся Петров.

– Так что лучше бы это были твои дети! – вставила Регина, чем снова вывела из себя.

–Регина, ты в своем уме? Побойся Бога! Для кого лучше-то? – прокричала я. Как можно быть такой бессердечной! – Для детей или для тебя и компании?

– Конечно, нет. Ваша сестра просто неправильно выразилась. – если бы не Алексей, вполне возможно драка двух сестер стала бы логичным завершением сегодняшнего вечера.

– Эти дети ни причем, так и знай. – ткнула я пальцем в сторону сестрицы. – И я буду просто счастлива посмеяться в твое вытянувшееся лицо, когда ты в этом лично убедишься. А, кстати, – осенило вдруг меня, – как вы собрались выяснять это, не привлекая органы?

– Вот поэтому мы и приехали к тебе. – взял слово Егор. – Алексей завтра улетает в наш родной город решать проблемы, которые могут возникнуть в связи с утратой документов, Регине придется взять это на себя здесь, а я займусь тем, что буду опрашивать детей. Нам нужна твоя помощь, чтобы организовать с ними встречу.

Я сверлила мужчину взглядом, взвешивая все за и против и принимая единственно верное решение. То, что я сидела, а он стоял, похоже ни капли его не смущало.

– Я буду присутствовать при разговоре с каждым ребенком, и ни один из них не должен понять, что вы его в чем-то подозреваете. – отчеканила я.

– А Регина, если и будет присутствовать, то не произнесет и слова. – так и хотелось добавить «своим поганым ртом», но я сдержалась. В ответ сестра одарила убийственным взглядом.

– По рукам! – хлопнул в ладоши Алексей и встал с дивана, оставив меня одну приходить в себя и осознавать, на что же я только что подписалась. – Что ж, мы с Региной Аркадьевной удаляемся, дабы не мешать обсуждать вам детали. – повел он сестру в сторону выхода. У двери она одарила меня еще одним многозначительным взглядом и бросила:

– Можешь не провожать, я за собой закрою.

Как будто я собиралась!

– Всего хорошего, Мария Аркадьевна, спасибо за понимание и согласие помочь. – Алексей был как обычно сама вежливость. Интересно, он на самом деле приходится Егору кем-то вроде Серого кардинала? Судя по тому, что ему бы больше подошла должность сотрудника ФСБ, так оно и есть.

Оставшись наедине с Егором, который так и не отпустил папиного кресла, в тишине кабинета, я вдруг со всей четкостью осознала, насколько теперь неловко себя ощущаю рядом с ним. Неужели это тот же самый человек, с которым я гуляла по ночному городу, пила шампанское из бумажных стаканчиков и хохотала до упаду, и которому была готова раскрыть душу нараспашку? Примерно с минуту мы смотрели друг на друга, не решаясь прервать повисшее молчание.

– Мне жаль, что у тебя украли кошелек. – наконец произнесла я, чтобы сказать хоть что-то. В конце концов, это я хозяйка, а он всего лишь гость, пусть и незваный, и развлекать меня не обязан.

– Ну да, теперь я не такой завидный жених. – попытался перевести все в шутку Егор. Я грустно улыбнулась.

– Хочешь есть? – спросила я, потому как сама была голодна, и, уверена все еще теплый, ужин, вынужденно оставленный на кухне, так и манил вернуться обратно.

– Проголодалась? – догадался мужчина и, взяв меня за руку, повел на кухню.

Его рука была такой же теплой и приятной, как мне и запомнилось, и я не нашла в себе сил вытащить свою из его уверенной хватки или сказать в защиту что-нибудь ядовитое про его предполагаемую помолвку с Региной.

На кухне мы поменялись ролями, и я взяла командование на себя, усадив Егора на стул, который прежде занимал Димка.

– Мясо, овощи, салат? – перечисляла я, пока убирала тарелку и приборы бывшего.

– И то, и другое, и даже компот. – весело ответил Егор, а я сообразила, что скорее всего мужчина, как и я, помимо пирожных на ужин ничего не ел.

– Компота нет, могу предложить вино и минералку.

– Тогда вино.

– Хорошо. Но мы по чуть-чуть. – предостерегла я. А то один раз уже выпила с ним. Знаем, плавали.

В ответ на мою осторожность Егор рассмеялся.

Как ни странно, спонтанный совместный ужин прошел на удивление приятно. Мы снова болтали обо всем на свете, как будто были знакомы не первый год. Последний раз я так хохотала опять же с Егором в тот вечер после клуба. И совсем неудивительно, что я не заметила, как мы опустошили бутылку вина, а я забыла обо всех проблемах.

– Спасибо, ужин был потрясающий, как и компания. – произнес мужчина, откинувшись на спинку стула. – Давно так вкусно не ел.

– Да, сегодня на меня нашло вдохновение. – улыбнулась я комплименту. – Такое не каждый день случается.

– Значит мне повезло.

Я пожала плечами и встала, чтобы убрать со стола. Егор помог загрузить грязную посуду в посудомойку, при этом находясь ближе, чем следовало. Я крутилась возле него и старалась на всякий случай не поднимать голову, чтобы не встретиться взглядом, тем не менее смогла легко ощутить, что от мужчины очень приятно пахнет, как будто морем. Когда машинка загудела, набирая воду, он склонился ко мне и тихо произнес:

– Маша, мы кажется кое-что забыли.

Я смотрела в его серые глаза, совершенно не понимая, о чем идет речь.

– Мы забыли договориться о завтрашней встрече. – так же тихо, почти шепотом, пояснил Соболев.

Смысл его слов начал постепенно разгонять туман в моей голове и, быстро отодвинувшись от мужчины на приемлемое расстояние, я откашлялась.

– Ребята все равно заняты примерно до двух. Так что я утром обо всем договорюсь и позвоню тебе.

– Хорошо. Не подскажешь номер такси, мне еще в отель возвращаться. – Егор потер лицо руками, а я только сейчас заметила, как он устал. Интересно, тому виной сегодняшний день, или вся командировка проходит тяжелее, чем кажется со стороны.

– Конечно. – продиктовала я номер и почему-то решила добавить. – Оставить тебя ночевать здесь, извини, не могу, мы и так наделали много всего неправильного.

Егор удивленно посмотрел на меня и ничего не ответил, а я почувствовала, как краснею. Ну вот кто меня за язык тянул? С чего я вообще взяла, что он хочет остаться! Хорошо хоть мужчина занялся тем, что вызывал такси, и не стал продолжать этот неловкий для меня разговор.

– Спасибо, что сделала этот вечер приятным, Маша. – сказал перед выходом Егор. – И кстати, я совсем не считаю то, что мы сделали неправильным. – серьезно глядя мне в глаза, он поднес мою ладонь к губам и поцеловал. Колючие мурашки иголками разбежались по всему телу от того места, где губы мужчины коснулись кожи.

А потом он ушел, не сказав более не слова и оставив меня в полнейшем ступоре. Дверь я закрыла уже после того, как услышала звук разъезжающихся створок лифта.

Это еще почему он не считает произошедшее между нами неправильным? Не совсем же он извращенец – спать с двумя сестрами почти одновременно. В некоторых вопросах этого мужчину я совсем не понимаю, как ни стараюсь.