Семья (не) на один год

Глава 4

Несмотря на то, что дождь к вечеру стих и волны больше не доходили до окон, уснуть оказалось сложно. Я долго ворочался с боку на бок, стараясь не разбудить Леру. А когда уснул, приснилась Алина.

Наверное, это было странно, но за все полтора года она не снилась мне ни разу. Иногда случались кошмары об аварии. В них я сжимал руль и отчаянно пытался остановить летящий по трассе автомобиль. Иногда снился наш неродившийся малыш. Он улыбался, тянул ко мне ручки и всегда громко плакал в конце.

Но Алина… у меня в голове будто какая-то блокировка на нее стояла. Даже после аварии, когда безумно хотелось увидеть ее хоть во сне, фантазия не желала сотрудничать. Даже через год, когда боль стала отпускать.

Собственное подсознание трудилось против меня. А сегодня, в кровати рядом с другой, без всяких просьб и надежд оно вдруг решило, что пора показать Алину.

Во сне первая жена была такой, какой я встретил ее давным-давно в офисе на переговорах. Тогда она еще не была моей, не носила моего ребенка под сердцем и интересовала меня не больше, чем аляповатая картина на стене конференц-зала.

Ума не приложу, почему мозг выдал именно этот вариант Алины. Я смотрел на красивую женщину в брючном костюме, замечал, как она мне улыбается. Но не знал, что с ней делать.

Алина была и своей, и чужой одновременно. До этого момента я верил, что между нами ничего не могло измениться. Что полтора года – ничто! А теперь вместо радостной встречи с объятиями и поцелуями смог лишь протянуть руку и переплести наши пальцы.

Как с давней знакомой.

С той, у кого не было смысла спрашивать, когда закончится срок моей вины и как теперь жить дальше.

Это был совсем не тот сон, о котором я мечтал раньше. Он не дал ничего, кроме короткого прикосновения. А когда я проснулся, ушел вместе с легкой головной болью.

Остались лишь странная пустота внутри и сверток из двух одеял рядом.

Судя по рваному дыханию, «сверток» не спал. Вот только поворачиваться ко мне почему-то не спешил. Мучил холмистым рельефом, который я вчера без всяких одеял успел изучить и глазами, и на ощупь. Иногда едва слышно цокал языком.

– Планируешь мне очередную океанскую регату?

Невозможно было противостоять желанию притянуть девчонку под бок. Всю ночь мы колобками катались по матрасу друг от друга. Заряды, блин, с одинаковой полярностью. Вздыхали. Сопели. А сейчас резко осточертело.

– Для тебя только кругосветка.

Лера не сопротивлялась. Вздрогнула, когда я губами коснулся голой шеи. Но тут же, как мышка, затихла.

– Я храпел?

Держать ее так, в объятиях, оказалось настоящим удовольствием. Все углы совпали, словно девчонка была создана под меня. Местами даже стало неудобно и тесно.

– Нет, хуже! – Маленькая мышка, похоже, настроилась играть роль кошки.

– Приставал к тебе? – Я перегнулся и заглянул Лере в глаза.

– Нет, – не глядя на меня, ежиком фыркнула она.

– Тогда остается только лунатизм. Только я вроде бы этим никогда не страдал.

Задачку она задала хорошую. Одно нехорошее предчувствие уже закралось в голову. Но Лере вдруг надоел наш пинг-понг.

– Ты назвал меня Алиной. – Она развернулась лицом ко мне.

Словно над головой завис топор палача, я внимательно всмотрелся в глаза напротив и скользнул взглядом на губы.

От сердца отлегло. Глаза оказались ясными, без предательской красноты и следов слез. Губы, хоть и были искусаны, но не больше обычного. Такие же сочные, соблазнительные и яркие.

– Это был просто сон.

Я с облегчением уронил голову на подушку.

– Ты обнял меня и сказал: «Алина».

Моя мышка все больше свирепела. Казалось, еще секунда, и я получу торшером по лбу.

– Ты же доктор. Знаешь, что иногда люди говорят во сне. Но это ничего не значит.

– Я столько всего знаю…

Лера попыталась снова повернуться ко мне спиной, однако я оказался быстрее. Пока обидчивый «сверток» воевал с одеялами, я рывком навис над ней сверху на вытянутых руках и зафиксировал со всех сторон.

– Хочешь, я сам закажу себе тур на паруснике? Могу, специально для тебя, заранее попросить, чтобы досрочно не возвращались, даже если стану умолять.

В реальности я подобное и представлять не хотел. Желудок аж сжался от опасной перспективы. Но сейчас важнее было другое: не моя реакция, а сумасшедше красивой разъяренной дикой кошки подо мной.

Налюбоваться на нее не получалось. И где только прятала такую горячую, страстную часть себя от других? Еще одна незнакомка на мою голову. Только из плоти и крови.

– А мне после твоей регаты нужно будет снова топиться?

Губы Леры дрогнули и растянулись в улыбке.

– Нет, хватит с нас одного трупа – меня.

– И даже биться головой о пирс не придется? – Она вытянула из-под одеял руку и осторожно потерла затылок.

– Для тебя у меня есть другое задание.

До этого момента я сам не знал ни о каком задании. Не планировал ничего и был свято уверен, что плавание нашей «семейной лодки» закончится сразу после медового месяца.

У меня даже теория была. О влюбленной маленькой девочке, которой нужно срочно раскрыть глаза, и засохшем бревне. Некрасивая теория. Складная, но бездушная как заключение патологоанатома.

Но этот шторм и сон…

Привыкший к логике мозг буксовал. Он не успевал за идеями, которые рождались в голове. А у меня не было никакого желания давать ему время на анализ.

Вместо очередной гениальной идеи хотелось, чтобы на лице девчонки, которая сейчас смотрела на меня как на чудо, снова вспыхнул восторг и серые глаза заблестели от радости.

В словах про бога и планы, которые нельзя ему рассказывать, наверное, все же что-то было. Жаль, раньше я редко об этом думал и совсем не верил ни в какие высшие силы.

– Мне сейчас не послышалось… – Лера облизала губы. – У тебя есть задание?

Больше всего на свете мне хотелось нырнуть в ледяную ванну или хотя бы встать под холодный душ. Телу это было просто необходимо! В лечебных целях!

Но вряд ли Лера поняла бы мой внезапный забег в ванную комнату.

– Администратор говорил, что здесь, на центральном острове, есть неплохой ресторан. – Чувствуя себя престарелым девственником, который зовет на встречу девушку мечты, я откашлялся. – Как ты смотришь на завтрак со мной?

– Никита Лаевский, вместо миллиона твоих важных дел ты приглашаешь меня в ресторан?

Глаза Леры распахнулись так широко, что в них можно было смотреться как в зеркало.

– Я приглашаю тебя… на свидание.

Последнее слово далось тяжело. Будто оно было из другого, незнакомого языка, я с трудом произнес его без запинки. Но результат стоил любых усилий.

– Прости… Это мне сейчас снится? Или вчера без сотрясения не обошлось?

Лера сглотнула и принялась тянуть на себя одеяло. До самого носа.

– Обещаю вести себя прилично.

Пока она совсем от меня не скрылась, пришлось завалиться на бок и сбросить с нее наконец всю ее защиту.

– Может, не надо?

Словно рачок, оставшийся без панциря, Лера изо всех сил дернула одеяла назад. Когда с первого рывка не удалось вернуть «броню», в ход пошли руки, которыми она хватала ткань, и ноги, которыми отбивалась от меня.

Такой силы я сам от нее не ожидал. Моя маленькая дикая кошка на глазах эволюционировала до тигрицы.

– Никита, мы можем поесть здесь и заняться делами. Уверена, раздобыть на время ноутбук будет несложно.

Видимо поняв, что не справится, Лера успокоилась и гордо выпятила подбородок. Совсем не девочка. И ни капли не покорная жена.

– Обязательно займемся. – Одеяла улетели туда же, куда вчера наша мокрая одежда, и я встал с кровати. – Но сейчас идем на свидание. – Не оглядываясь, двинулся в свою комнату. – Будем знакомиться заново.

Я хорошо знал, что такое ресторан и что в нем нужно делать. За тридцать два года изучил почти все приличные заведения Питера и Москвы. Знал, где лучше вести деловые переговоры, а откуда ближе ехать до хорошего отеля с крепкими кроватями и качественной звукоизоляцией.

Но я совсем не представлял, как вести себя с Лерой. Мозг по привычке намекал, что нужно будет о чем-то разговаривать, изображать настоящее свидание. Раз уж позвал! А тело… от одного вида моей жены в легком шелковом сарафане хотелось вернуться в кровать и не выпускать ее денек-другой из объятий.

Можно было сколько угодно изображать тугоухого слепца. Можно было открещиваться от того, что вижу и чувствую. Но Лера точно знала, как на меня действует! Эта тихая, скромная девочка раскусила меня, как пацана, и теперь веревки вила своими голыми плечами, атласной кожей и соблазнительными изгибами под тонкой тканью.

Я шел за ней в ресторан как ритуальный бычок на заклание. По миллиметру изучал изящные лодыжки. Шизел от плавных, покачивающихся движений бедер. Раз за разом вытравливал из мыслей вопросы о белье. И категорически запрещал себе поднимать взгляд выше.

Однако за столиком легче не стало. Устроившись напротив, Лера перекинула волосы на одно плечо и вопросительно уставилась на меня своими серебристыми глазами.

– Это мое первое свидание в ресторане, – краснея, созналась она. – Так что, если ты думаешь, что я знаю, как себя вести… то это не так.

Закончив фразу, она опустила взгляд в стол и плотно сжала губы. Образец целомудрия. Эталонная монашка, потерявшая где-то свою рясу.

– Первое… – Я с огромным трудом протолкнул в горле неизвестно откуда взявшийся ком.

– Так получилось… На медицинском учиться нелегко, а под конвоем охраны даже с друзьями встречаться удавалось лишь на фуд-кортах торговых центров или в кинотеатрах.

Белые зубки аккуратно прихватили нижнюю губу, и мой внутренний мазохист набросил на шею взмыленную петлю.

Не думать, в чем еще я мог стать первым, оказалось настоящим испытанием. Вчера я видел Леру без одежды, уже знал, какая она отзывчивая и чувствительная. Для того чтобы крыша затрещала от желания съехать вниз, вполне хватило бы и этих открытий. Но сейчас… аппетит внезапно куда-то исчез, а прежнее желание – нагрянуть в холодный душ – превратилось в навязчивую идею.

– Значит, на фуд-кортах… – Я медленно перевел дыхание и взял в руки меню. – Боюсь, вряд ли здесь найдется хот-дог или пицца.

На губах Леры мелькнула улыбка.

– Я всеядна. Выбирай что хочешь. Только, пожалуйста, не заказывай устриц. И… клубнику. Кажется, с недавних пор у меня на них аллергия.

Моя умная молодая жена вздрогнула, будто представила сейчас всю эту роскошь. И залилась хохотом.

Мгновенно вспомнив, когда последний раз видел устриц и клубнику, я тоже не сдержался. Уголки губ сами растянулись в стороны. А потом из груди вырвался смех.

– Мы умудрились завалить всё! И первую брачную ночь. И медовый месяц, – признал я, отсмеявшись.

– Зато воспоминания останутся яркими.

– Да, такое забыть будет сложно.

За окном вдалеке мелькнул парусник, и мой желудок обрадовался, что пока пуст.

– Но не такую помощь тебе я планировал.

Лера покрутила в руках папку с меню. Но, так ничего и не выбрав, отложила.

– А сейчас ты меня пригласил на свидание.

Ее румянец, который только начал затухать, снова вспыхнул.

– И ты не знаешь, как себя вести? – Я словно у самого себя спросил.

Вместо ответа Лера кивнула. Уверен, будь тут одеяло, она завернулась бы в него по уши. Не посмотрела бы на других посетителей. И тем более на меня.

– Рассказать, чем обычно люди занимаются на первых свиданиях?

Не знаю, какой леший дернул меня за язык. Наверное, тот самый, который и устроил этот садомазохистский поход в ресторан.

Будто я предложил снять с себя штаны и с голым задом пробежаться вдоль линии прибоя, Лера удивленно округлила глаза. И снова кивнула. На этот раз без смущения. Скорее с восторгом. Как ребенок, которому пообещали собственную шоколадную фабрику.

Я даже засмотрелся. Словно на чудо, с которым раньше никогда не встречался, а сейчас получил в персональное пользование.

– Тебе приличный вариант или неприличный?

Очень трудно было не рассмеяться и сохранить серьезный вид. Щеки ныли от напряжения. Я уже и не помнил, когда приходилось так сдерживать смех.

– А их сразу два?

– Возможно и больше, но мне пока встречались только два.

– Это не будет наглостью с моей стороны, если я попрошу озвучить оба варианта?

Моя молодая жена стала окончательно красной. От ключиц до ушей. Как та самая клубника, которую мы договорились не заказывать. Но держалась Лера королевой. Гости за соседними столиками шеи сворачивали, заглядываясь на нее. А официант чуть не пролил из графина воду, когда пришел принимать заказ.

– Уверена, что готова услышать?

– С удовольствием.

Официант уже махал перед носом своим блокнотом, но мое новое дело оказалось гораздо важнее заказа. Ткнув ему на две строчки в меню, которые первыми попались на глаза, я избавился от свидетеля. И начал.

Под звонкий смех Леры рассказывал, как однажды умудрился пригласить в ресторан судью и весь вечер ломал голову над расставанием без ущерба своему подзащитному.

Рассказывал о свиданиях в далекой молодости, когда учился за границей и денег порой хватало только на фуд-корт.

Делился историями из Пашиной бурной жизни, когда тот уезжал из ресторана в компании двух красивых девушек, а потом узнавал, что заарканил совсем не женщин.

Под сытный вкусный завтрак веселить Леру было легко и приятно. С каждым новым рассказом она все больше оттаивала. Все чаще решалась на вопросы. Не замечая, втягивалась в разговор. И иногда делилась своим.

От этих редких признаний внутри будто все переворачивалось. Плавилось. Но я и вида не показывал. Взглядом отгонял любопытствующих конкурентов. Уже привычно грезил о холодном душе. И чувствовал себя таким живым, каким не чувствовал уже года полтора, а то и больше.

Будто Алина сегодня во сне простила все грехи и дала зеленый свет.

Непривычное было состояние. Не таким я встречал свою невесту на пороге Дворца бракосочетания. Но и возвращаться к себе прежнему не хотелось.

«Начать с чистого листа». Фраза упорно крутилась в голове, и, глядя на улыбку Леры, хотелось… И начать. И ее. И засунуть куда-нибудь подальше все свои гениальные мысли вместе с мудрыми планами.