Детский, смех, лепет, пение, весёлые крики, резвая беготня превращаются в стихах Майкова в забавный домашний спектакль.
В этой домашней сценке интонация поэта необычайно оживляется — становится бойкой, разговорной, разнообразится восторженными нотками.
Боже мой! Вчера — ненастье,
А сегодня — что за день!
Солнце, птицы! блеск и счастье!
Луг росист, цветёт сирень…
А ещё ты в сладкой лени
Спишь, малютка!.. О, постой!
Я пойду, нарву сирени,
Да холодною росой
Вдруг на сонную-то брызну…
То-то сладко будет мне
Победить в ней укоризну
Свежей вестью о весне!
Дочери
В немногих словах поэт сумел не только выразить свои чувства к ребёнку, но и нарисовать живой портрет девочки: её подвижность, смену настроений и даже характер.
Она ещё едва умеет лепетать,
Чуть бегать начала, но в маленькой плутовке
Кокетства женского уж видимы уловки.
Зову ль её к себе, хочу ль поцеловать
И трачу весь запас ласкающих названий,
Она откинется, смеясь, на шею няни,
Старушку обовьёт руками горячо
И обе щёки ей целует без пощады,
Лукаво на меня глядит через плечо
И тешится моей ревнивою досадой.
Поэт рисует драматический эпизод в жизни семьи, и взволнованная, задушевная интонация выдаёт его сочувствие и тревогу.
«Бедный мальчик! весь в огне,
Всё ему неловко!
Ляг на плечико ко мне,
Прислонись головкой!
Я с тобою похожу…
Подремли, мой мальчик,
Хочешь, сказочку скажу:
Жил-был мальчик с пальчик…
Нет! не хочешь?., сказки — вздор
Песня лучше будет…
Зашумел сыр-тёмен бор,
Лис лисичку будит;
Во сыром-темном бору…
Задремал мой крошка!..
…Я малинки наберу
Полное лукошко…
Во сыром-темном бору…
Тише! засыпает…
Словно птенчик, всё в жару
Губки открывает…»
«Во сыром бору» поёт
Мать и ходит, ходит…
Тихо, долго ночь идёт…
Ночь уж день выводит.
Мать поёт… рука у ней
Затекла, устала,
И не раз слезу с очей
Бедная роняла…
И едва дитя в жару,
Вздрогнув, встрепенётся,
«Во темном-сыром бору»
Снова раздаётся…
Отклони удар, уйди,
Смерть с своей косою!
Мать дитя с своей груди
Не отдаст без бою!
Заслонит, средь всех тревог,
Всей душой своею
Жизни чудный огонёк,
Что затеплен ею!
И едва он засветил,—
Вдруг ей ясно стало,
Что любви, что чудных сил
Сердце в ней скрывало!..
Замедленный, необычный ритм этого стихотворения передаёт неловкие движения крохотной девочки, едва научившейся ходить.
Девочка — братьям и друг и пример: лепетать только стала —
Знает, малютка, уж как в шалостях пыл их унять:
Выступит с важной осанкою, пальчиком властно грозит им,
Строгого долга для них образ являя в себе.
Майков по-своему углубляет и расширяет поэтический образ золота, золотого цвета. В этом стихотворении «золотистое» зерно вобрало в себя силу солнечного света и дождя.
«Золото, золото падает с неба!» —
Дети кричат и бегут за дождём…
— Полноте, дети, его мы сберём,
Только сберём золотистым зерном
В полных амбарах душистого хлеба!
Из окна дома поэт выглядывает в сад. У здешних обитателей свои заботы и хлопоты. Но они неотделимы от переживаний человека, от событий в доме.
Мой сад с каждым днём увядает;
Помят он, поломан и пуст,
Хоть пышно ещё доцветает
Настурций в нём огненный куст…
Мне грустно! меня раздражает
И солнца осеннего блеск,
И лист, что с берёзы спадает,
И поздних кузнечиков треск.
Взгляну ль по привычке под крышу —
Пустое гнездо под окном;
В нём ласточек речи не слышу;
Солома обветрилась в нём…
А помню я, как хлопотали
Две ласточки, строя его!
Как прутики глиной скрепляли
И пуху таскали в него!
Как весел был труд их, как ловок!
Как любо им было, когда
Пять маленьких, быстрых головок
Выглядывать стали с гнезда!
И целый-то день говоруньи,
Как дети, вели разговор…
Потом полетели, летуньи!
Я мало их видел с тех пор!
И вот — их гнездо одиноко!
Они уж в иной стороне —
Далёко, далёко, далёко…
О, если бы крылья и мне!
Почти у каждого большого поэта можно найти колыбельную песню. У Майкова она превратилась в волшебную сказку: могучие силы природы становятся ручными существами и, как добрые помощники, приходят в дом к человеку.
Спи, дитя моё, усни!
Сладкий сон к себе мани:
В няньки я тебе взяла
Ветер, солнце и орла.
Улетел орёл домой;
Солнце скрылось под водой;
Ветер, после трёх ночей,
Мчится к матери своей.
Ветра спрашивает мать:
«Где изволил пропадать?
Али звёзды воевал?
Али волны всё гонял?»
— «Не гонял я волн морских,
Звёзд не трогал золотых;
Я дитя оберегал,
Колыбелечку качал!»
Это стихотворение интересно построено. Сначала возникают отрывочные слуховые впечатления поэта о весне, а потом они выливаются в зримую картину молодого времени года.
Весна! Выставляется первая рама —
И в комнату шум ворвался,
И благовест ближнего храма,
И говор народа, и стук колеса.
Мне в душу повеяло жизнью и волей:
Вон — даль голубая видна…
И хочется в поле, в широкое поле,
Где, шествуя, сыплет цветами весна!
Эта миниатюра очень проста по форме: ведь передаёт она не раскатистые трели знаменитого соловья, а нехитрую песенку скромной ласточки.
Ласточка примчалась
Из-за бела моря,
Села и запела:
Как Февраль ни злися,
Как ты, Март, ни хмурься,
Будь хоть снег, хоть дождик —
Всё весною пахнет!