Глава 1227

Стоило только переступить своеобразный «порог» на ткани самого мироздания, как Хаджар тут же пожалел, что убрал клинок обратно в ножны.

Это был не первый, не второй и даже не третий раз, как он оказался в мире духов, стране фае – племени богини Дану. Там, где целым миром правят две королевы и существует вечная столица, где уживаются день и ночь, зима и лето.

Ощущения, которые испытывал Хаджар в этом мире, он испытал вновь – по ту сторону этого треклятого портала, из которого в эту самую секунду показалась прекрасная принцесса в своих белоснежных одеждах.

– Я не успела тебе сказать, что мы в стране…

– Духов, – закончил за Тенед Хаджар.

Вокруг сгущались сумерки. Тени кружили вокруг них свои дивные, но пугающие и дикие хороводы. Они поднимались по разбитым стенам древних дворцов и замков, которые уже давно поросли паутиной. Слишком толстой и вязкой, чтобы питать пустые надежды на то, что сплели их самые тривиальные пауки, а не какие-то монстры.

Тени плясали на разбитых колоннах старинных храмов. Они поднимались по камням, оставшимся от кладок невероятной красоты и изящества.

Тени были везде – единственные, но безмолвные и холодные свидетели величественного прошлого этого пустынного края. Разрушенный город раскинулся перед принцессой и героем.

– Ты был в стране духов, – догадалась Тенед. Она прикрыла рот ладошками, а вертикальные зрачки точно так же, как совсем недавно у Сина, слегка расширились. – Но как…

– Используйте артефакт, принцесса! – выкрикнул Хаджар, обнажая меч. Тот вспыхнул черным и багровым, и птица Кецаль воспарила к облакам, летящим по лезвию клинка. – Немедленно!

Последнее уточнение оказалось лишним. Тенед сдавила медальон, висящий у нее на груди, и фигуру принцессы окутало мерное свечение золотистого кокона. Энергии столь плотной, что Хаджар нисколько не сомневался в истинности сказанных слов о том, что его не пробьет ни один адепт, кроме тех, кто достиг бессмертия.

Благо их визитер таковым не являлся, но аура, давящая на Хаджара, могла принадлежать лишь тому, кто подобрался к этому максимально близко.

Небесному императору пиковой стадии. Тому, кто был готов пройти испытания небес и земли и обрести бессмертие.

Весь мир вокруг был черным и серым, и потому белоснежная женская фигура, ступавшая по черным камням, одетая в багровое, кровавое одеяние, бескрайним шлейфом тянущееся за ее спиной, мгновенно привлекла к себе взгляд.

Там, где она проходила, где шелестел кронами деревьев ее наряд, внутри которого кричали и стонали умирающие воины, там оживали тени. Они отделялись от стен, поднимались с камней, спускались по колоннам, чтобы занять свое место в растущем строю призрачных туманных рыцарей.

– Земли Красного Тумана, да? – процедил Хаджар, прикрывая спиной Тенед.

Он ведь дал клятву, что вернет ее или умрет. Так что теперь не только и не столько жизнь Хаджара зависела от того, вернется Тенед обратно в Рубиновый Дворец или нет, а жизнь его сына. А это было для Хаджара важнее, чем что-либо другое.

– Это ведь не потому, что деревья красные, да? Просто они принадлежат духу.

– Я не успела тебе этого сказать, – повторила принцесса.

– Но…

– Здравствуй, – произнесла остановившаяся… дух. Сидхе. Та, кто была равна по силе Ана’Бри. – Потомок Врага.

Хаджар едва не выругался. В его планы не входило, чтобы принцесса узнала о его делах с народом фае и тем более происхождении. Ведь потомок Врага никаким образом не мог быть драконом, что означало…

Но принцесса молчала.

А Хаджар лишь переводил взгляд с нее на сидхе и обратно.

– Ты носишь мантию моей королевы, – продолжила облаченная в кровь павших воинов фейри, – и потому ты понимаешь язык фейри. Я говорю на древнем наречии, которое использовала богиня Дану, чтобы создать нас из того, на что падал ее взор. Лесов, полей, деревьев, облаков, зверей, птиц, воды. Мы – сама природа. Потому как из природы мы были созданы.

– Приветствую тебя, Красный Туман, – чуть поклонился Хаджар. Он говорил на том языке, на котором думал в данный момент – языке страны драконов, но слова, срывавшие с его уст, звучали на каком-то другом, незнакомом ему языке.

– Меня зовут Дэдхи’Ашане, – представилась фейри. – Я сидхе зимнего двора. Я кровь воинов, уходящих к праотцам. Их стоны и слезы. Их крики и мольбы. Та, кто указывает смерти, за кем прийти.

Теперь было понятно, почему Хаджар испытывал подобные ощущения в лесу. Слишком часто он ускользал от смерти в самый последний момент. И разумеется, для Дэдхи’Ашане он являлся одним из желанных трофеев.

– Приветствую вас, Красный Туман, сотворившая мир, – поклонилась принцесса. Складывалось ощущение, будто она вообще не слышала их разговора. Да так, скорее всего, и было.

– Приветствую тебя, дочь потомка Белого Дракона, – не склоняя головы, ответила сидхе.

– Сотворившая мир? – Хаджар понял, что произнес это вслух, когда было уже слишком поздно.

– Разве тебе, потомок Врага, удивляться, что простые смертные не способны найти мир там, где есть их низменные богатства? Но им хватило разума остановить войну, когда из-за их глупых и необдуманных действий треснуло дерево, посаженное мной еще в те времена, когда твой предок не осознал себя в теле полубога.

Да, Дэдхи’Ашане обладала силой Небесного императора, но… нельзя было мерить фейри строго мерками адептов мира смертных. Как и в случае с хранителем Темнолесья, Красный Туман обладала истинным бессмертием на своей земле и могла жить тысячи и тысячи эпох, пока не встретила бы противоположность себе.

Как для Ана’Бри стала противоположностью щепка из дерева, олицетворявшего собой огонь, так и для Дэдхи’Ашане противоположностью должно было стать что-то связанное с первым вздохом младенца.

– Война закончилась, когда из портала стала вытекать не только эссенция мира, но и твоя сила, – догадался Хаджар. – Лес, он…

– В нем живут те, на кого я указала смерти. Тени ушедших воинов. Некоторых из них ты знаешь.

Сидхе взмахнула рукой, и из числа рыцарей вышел могучий воин. Похожий на медведя. Весь израненный. С покореженной броней и проломленным легким шлемом.

Не узнать его, даже спустя десятилетия, было невозможно.

Перед Хаджар стоял Медведь Догар, старший офицер Лунной армии, павший у хребта Синего Ветра.

Вернее – это был его образ. Даже не тень от тени. А что-то совсем иное.

– Мы готовы пройти испытание, Красный Туман, – не выпрямляя спины, прошептала Тенед.

– Испытание? Что еще, ко всем демонам бездны, за испытание?!

– Воину воинское, потомок Врага. – Одеяния Дэдхи’Ашане приобрели форму кровавого трона, на который она и опустилась. – Ты сразишься с тенью и, если победишь, я пропущу вас через границу. Если же нет – то ты и принцесса останетесь здесь служить мне слугами на срок, равный году и одному дню.

Год и один день для фейри означали семьсот семьдесят лет для простых людей.

У Хаджара не было такого срока.

Медведь Догар, сотканный из могильного тумана, сделал шаг вперед.

– Проклятье, – выругался Хаджар, – не так я представлял себе нашу встречу, командир.

Загрузка...